Дом в Африке

Глава 9

- Нерлкен гуалора! – с вызовом произнесла мускулистая негритянка в рваных камуфляжных штанах и такой же куртке с отрезанными рукавами. – Фхар!

- Логих заафрат велграни суиини, – ответила той Агбейла.

- Женкар! – сплюнула ей под ноги собеседница и рассмеялась.

После её слов наёмница выстрелила от бедра из пистолета, вогнав пулю в грудь «верблюдице». Её товарки вскинули автоматы и дробовики, кто-то даже успел выстрелить, заставив меня непроизвольно дёрнуться назад, но непроницаемая невидимая стена не пропустила ни одного смертоносного кусочка металла. Самые сообразительные и обладатели отличного инстинкта самосохранения, поняв, что столкнулись с эхорой, бросились бежать после пары выстрелов. А вот трое дур остались на месте у машин, которые они считали своими, и поливали свинцом щит эхоры, пока не опустошили магазины. Стоило последней гильзе упасть на землю, а стрелкам начать лихорадочно заталкивать патроны в магазины дробовиков, как Агбейла на несколько секунд сняла защиту и дважды выстрелила. Третью сожгла Мира, которую я за сутки привёл почти что в полный порядок. Свежие ранения зарастали быстрее, да и я потратил на девушку очень много своих сил, не желая, чтобы она страдала. Вот прочим придётся потерпеть несколько дней до выздоровления.

- Идиотки, – скривилась Агбейла, когда поле боя осталось за нашей троицей, потом пустила пулю в голову каждому телу, проводя контроль. – Ради чего умерли?

- Туда им и дорога, – зло произнесла Мира. За последнее время девушка очень сильно изменилась, растеряв большую часть своей невозмутимости и ледяного хладнокровия. Такому её не учили в Японии – сражаться, убивать, стоять в карауле, добивать раненых врагов и хоронить близких людей. Отсюда и такие изменения.

Сейчас мы занимались банальным мародёрством, собирая полезные вещи в дымящихся руинах негритянского городка, который ещё вчера утром был вполне себе обжитым, с какой-никакой властью, порядком и многие жители с уверенностью смотрели в будущее.

Но тут пришла в голову каким-то личностям мысль, у которых и так карманы трещали от денег, доложить туда ещё кусочек, отобрав тот у других. Наплевав на последствия, на гибель сотен людей и разрушения.

Мало того, подозреваю, что им ещё заплатили за это некие личности, например, те, на кого работала та парочка убийц в странных костюмах, с которыми я столкнулся в африканском кафе.

И эти же личности запустили по городу семь крылатых ракет с мощными БЧ, которые способны линкор переломить пополам при удачном попадании. Одна ракета крайне точно угодила в район наших домов, вторая приземлилась рядом с коттеджем Красного Барона, сметя его с лица земли, третья рухнула во втором кольце городка, в районе магазинчиков и кафешек, где в последнее время я любил с жёнами отдыхать и гулять. И ещё две приземлились в трущобах, устроив там грандиозный пожар из-за неимоверной скученности и гор мусора, где было полно горючих материалов. Буча, которая возникла из-за нападения на мою команду, отвлекла внимание зенитчиков от неба, а кто-то просто удрал с поста, когда началась заварушка.

Меньше чем за сутки самовольно возникший негритянский городок на десять с лишним тысяч жителей перестал существовать. Сейчас по руинам среди пожарищ бродили группы людей, которые собирали полезные вещи.

Уцелело довольно много, в основном техника, которая стояла на огороженных площадках: огонь не смог добраться до машин через высокий железный забор. Все джипы, все статусные машины расхватали ещё ночью, парочку расстрелянных до состояния дуршлага и три сгоревших из таких мы успели увидеть, пока пробирались до нужной стоянки. Видать, кто-то попробовал отжать у более везучих, и в итоге обе группы желающих умастить свой зад в «додж» или «нисан» последних сезонов остались ни с чем.

Увезли куда-то и бронированные джипы, на которые у меня имелись планы. Увы, мы опоздали, слишком много раненых, над которыми мне пришлось всю ночь и половину дня сидеть. Зато остались грузовики, причём один из них – бронированный трёхосный со специальной капсулой для личного состава, где могли разместиться пятнадцать человек со всем снаряжением. Ещё одна тяжёлая машина, что нас интересовала – тягач с платформой для перевозки многотонной техники – стояла скромно в уголке, превратившись в невидимку, так как местные брезговали ею. Им подавай другое – статусную пузотёрку или бронированное многотонное чудовище, с кучей пушек.

Когда мы зашли на стоянку, тут уже хозяйничала банда из восьми негритянок разного возраста и степени потасканности. Просто так отдать две машины, на которые я положил глаз, они не захотели, потребовали денег, хотя было ясно, что никто из них управлять такими тяжёлыми машинами не умеет. Заплатить им? Я посчитал, что после того, как чуть не погибли мои жёны по вине вот таких тварей или их близких, им повезёт, если просто живыми останутся.

В общем, кое-кто оказался везунчиком среди них, вовремя смазав пятки салом. Прочие вон валяются, над ними уже крупные мухи собираются, а самые первые прилетевшие насекомые уже пробуют свежую кровь на вкус.

Когда стоянка оказалась под нашим контролем, Агбейла наклонила голову к левому плечу, где была пристёгнута небольшая рация, нажала на тангенту и произнесла:

- Это «Верба». Грузовик и тягач у нас, проблем почти не было. Сейчас проверяем их исправность. Приём.

Через несколько секунд, как она ушла с волны, пришёл ответ голосом Русты:

- «Верба» – «Ясеню». Поняли «Верба», у нас тоже уже почти всё готово.

Следом отметилась команда наёмницы, которые ответили что-то на африкаансе, хотя понимали нормальный английский и разговаривали на нём отлично.

Агбейла поочерёдно проверила обе машины, убедилась, что те на ходу, колёса не спущены и в баках имеется горючее, хоть и не так много, как хотелось. Пока все наши мелкие отряды слились в одну группу, наёмница успела развернуться на площадке и прицепить прицеп к тягачу.

Первыми приехали две женщины из её отряда на крохотном бронеавтомобиле, украшенном сверху турелью для пулемёта, но самого оружия не наблюдалось. Цвет – песочный камуфляж, «цифровой», видно, что его обновляли пару лет назад. Окошки маленькие, очень крупная «морда», верх и низ автомобиля сделан V-образным, словно собрали его из двух корыт донышками вверх, только верхнее корыто имеет плоское дно, а у нижнего нечто похоже на крошечный киль (особый рассекатель взрывной волны). Четыре больших колеса с крупными «пятаками» протекторов, при этом они кажутся узкими. Обрубленная корма с прикреплёнными двумя большими канистрами. С каждого борта по одной достаточно широкой двери. Передние фары круглые, маленькие. Пожалуй, на простой трёхдверной «ниве» и то крупнее. Клиренс высокий, возможно, такое ощущение складывается из-за короткого кузова.

- «Вебель», неплохая французская машина, только маленькая, – сказала Агбейла, когда броневик закатился на стоянку. – От автоматов хорошо защищает, от пулемётов чуть-чуть похуже, но, если сразу не попадут в уязвимую точку, то можно легко проскочить на скорости сквозь пулемётный обстрел.

- Быстрый? – я вопросительно посмотрел на негритянку.

- Достаточно резвый, сто километров по ровной дороге может легко развить, пятьдесят, ну, шестьдесят по бушу.

- Нормально. Будет разведчиком, – обрадовался я такой резвой машинке.

Через пятнадцать минут приехала Руста с Инессой, и их мы услышали задолго до того, как увидели, благодаря лязгу и шуму, который создавал их трофей.

- Российская «Тунгуска-ИэМ-один», – с удовольствием в голосе произнесла наёмница, когда на стоянку вкатилась очень большая гусеничная боевая машина с крупной башней, снабженной по бокам ракетно-пушечными комплексами, вогнутым радаром, возвышавшимся над кормой и круглым в передней части башни. – Наверное, самое лучшее, что здесь можно найти для нас.

Самое тяжёлое было – завести бронетехнику на платформу. Руста кое-как водила примерно половину всех распространенных армейских машин, точнее, сносно владела (управление и стрельба) этой частью, от бронеавтомобиля до танка и даже вертолёт. Но завести тяжёлую машину по стальным сходням… в общем, после третьей неудачной попытки она вылезла из люка механика злющая, как сто чертей, и взмахом руки закинула «тунгуску» на скрипнувшую платформу, где её потом я и наёмницы закрепили намертво.

И чего нужно было выпендриваться, показывать, что и жнец, и швец и так далее? Это я про таланты ластавки как водителя боевой техники.

Возвращались к своему временному биваку с великой опаской и осторожностью, не жалея патронов, чтобы отпугнуть шайки мародёров. Иногда Руста щедро била по скоплению лачуг, если появлялось подозрение, что там сидят в засаде по наши души.

С момента нашего отъезда за трофеями в лагере ничего не изменилось. Чужих поблизости не было замечено, хотя несколько раз слышалась перестрелка в нескольких километрах, но точно не со стороны городка.

Оставив тягач с ЗРК с ранеными на месте бивака, я, Руста, Агбейла с двумя своими бойцами на грузовике и пикапе, который ещё вчера забрали, когда бежали прочь от намечающегося ракетного удара, решили вернуться опять в город. Нас интересовало на этот раз снаряжение – от продуктов до одежды.

Чтобы заехать в город, мы решили сделать крюк и воспользоваться широкой дорогой, которая проходила через большую часть торговых улочек.

- Скорее всего, там уже всё разворовали, – предупредила Агбейла, которой, как никому другому, были известны повадки своих соплеменников. – Придётся собирать по домам.

- А дома не разворовали? – удивился я.

- Всё вынести никак не могли, да и будут сейчас брать только дорогое и статусное. Тот же хлеб с крупами, сахар с солью, недорогие консервы мало кого интересуют. Хватают алкоголь, мясо, деликатесы. Будут брать одежду, которая яркая и выглядит дорого, камуфляж или неприглядную джинсу, если на ней нет лейба от известного модельера, никто даже в руки не возьмёт.

Несколько раз мы видели группы негритянок с автоматами, в двух из них были мужчины. Обоеполые команды выглядели внушительно и вели себя достаточно нагло, а наличие в каждой несколько пулемётов ПК и противотанковых гранатомётов с уже вставленными зелёными болванками снарядов заставляло относиться к ним серьёзно. Перед каждой такой группой Русте приходилось демонстрировать свою силу – то остов сгоревшего автомобильного фургончика, ранее торговавшего хот-догами, сомнёт в лепёшку, то поднимет гору мусора после пожара и взрывов и вывалит её перед ошарашенными чёрными лицами. Намёк все понимали сразу же, и ни одного глупого выстрела не прозвучало в нашу сторону. Думаю, тупицы не пережили эту ночь или их с этих мест прогнали более умные.

Один раз стали свидетелями короткой перестрелки между пятью негритянками – две и три воительницы с каждой стороны – которые в несколько секунд расстреляли магазины в пистолетах и дробовике, после чего между ними началась обычная словесная базарная свара с поливанием друг друга грязными ругательствами и угрозами из-за укрытий. Эта картина была достойна занесения в истории Задорнова из моего мира, настолько смотрелась нелепо и смешно со стороны.

Через пару минут после этого мы въехали в квартал, который изобиловал магазинчиками и передвижными автолавками, где располагалось жильё торговцев и успешных жителей городка, которые могли себе позволить красивую и спокойную жизнь в этом бандитском городке.

Раньше это место было по своему красиво, даже росли редкие пальмы и акации, кусты с мелкими, очень яркими красными цветками, испускающими приятный пряный аромат. Сейчас же… сейчас здесь было не лучше, чем в трущобах: дымящиеся развалины коттеджей и автодомов, перевернутые прицепы-автолавки, тела убитых, сгоревшие ржавые остовы машин.

И запах.

Тяжёлый, полный разложения и едкой гари от резины и пластика.

- Фу, блин, – скривился я, – ну и запашок.

- Привыкай, – усмехнулась Агбейла. – В Африке с подобным ароматом часто придётся сталкиваться.

Несмотря на то, что продуктов хватало на виду, большая часть их была испорчена: консервы раздавлены, пакеты с крупой и макаронами порваны, стеклянные банки разбиты. При этом собирать приходилось только мне и одной из помощниц Агбейлы, в то время как прочие нашу парочку страховали.

Понемногу количество продуктов, что смогли найти в брошенных лавках и перенести в грузовик, росло. За час удалось набрать около двух сотен жестяных банок с различными консервами и полцентнера пакетов с мукой, рисом, сахаром и пачками спагетти. Очень много набрали упаковок с хлебом, резаного на ломти. Такой скорее засохнет, чем покроется плесенью из-за огромного количества добавок. Три больших пластиковых ящика из-под бутылок наполнили баночками с жидкими приправами и растительным маслом, орехово-шоколадной пастой, которой в какой-то уцелевшей автолавке была целая гора.

Попутно, когда проходили мимо целых коттеджей и автодомов, заглядывали внутрь них и обшаривали холодильники со шкафами. В одном из таких мест я встретил знакомое лицо.

Большой автодом с надстройкой второго этажа над кабиной, в который я толкнулся, оказался заперт, на стенах имелись отметины от пуль, лобовое стекло отсутствовало, с одной стороны виднелся чёрный след от огня и белесые полосы порошкового огнетушителя.

Не думая, что внутри может кто-то сидеть – при наличии такого шикарного прохода, как дыра в кабине, какой смысл запираться – я попросил Русту сорвать дверь, так как корячиться по капоту до высокого окна мне не хотелось. Ещё и устал уже по такой жаре весь день бродить в нервном ожидании встречи с пьяной или укуренной африканкой с заряженным пистолетом.

Внутри было очень жарко и душно, сильно пахло нагретым пластиком и человеческим потом. Впрочем, у африканцев это норма, потеют они как бы не в три раза сильнее европейцев и пот у них, мягко говоря, ядрёнее.

Первым делом стал осматривать маленькие комнатки автодома и в закутке за душевой кабиной увидел Лулу с двумя молодыми негритянками. Вся троица была перепугана до такого состояния, что их черная кожа посерела.

- Лулу?!

- Господин Рекдог? – с надеждой и одновременно страхом ответила она.

- Ты что здесь делаешь?

- Это мой дом, господин Рекдог.

- Санлис, просто Санлис. Извини, я не знал. Сейчас уйду, – повинился я и дал задний ход.

На пороге меня догнал её крик:

- Госп… Санлис, подожди.

Я повернулся к женщине и вопросительно посмотрел на неё.

- Вы не поможете мне уехать из города?

В первый момент я опешил от такой бесцеремонности. Несмотря на то, что мы хорошо друг друга узнали и легко перешли на «ты», такая просьба в данный момент времени несколько бестактна. Ведь, по сути, спасателю приходится тратить свои ресурсы просто так, в ущерб своим интересам и близким людям. Я достаточно мягкий человек (раньше точно был, пока не попал в руки вивисекторов и не начались странствия по Африке), но сейчас помочь не мог никому постороннему в ущерб себе. Ресурсы и даже места в машинах ограничены.

- Лулу, я уеду далеко отсюда и совсем не в безопасные места, – ответил я женщине. – И по пути не будет поселений.

- А с вами? Вы хороший человек, Санлис… ты извини, – торопливо заговорила собеседница. – Мне здесь с племянницами опасно оставаться. Сейчас банды начнут бесчинствовать, для них убить богачку, которая в «белом» секторе жила – в удовольствие. Я чудом пережила эту ночь, пряталась среди развалин, сейчас решила прийти за вещами, а тут увидела ваши машины. Подумала, что обойдёте дом стороной, тем более, его уже осматривали другие…

- С нами опасно, – терпеливо повторил я объяснение своего отказа.

- Не опаснее, чем здесь или самостоятельно идти на север, Санлис. Меня бандиты убьют, а племянниц сделают рабами.

Блин, вот упрямый человек. Может, сказать ей, что вся эта буча случилась из-за меня? Пока размышлял над этим, к нам подошла Руста, недовольная задержкой.

- Что тут? – резко спросила она, потом узнала мою собеседницу. – Лулу, чего тебе?

- Возьмите нас с собой, миссис Рекдог, – умоляюще произнесла негритянка. – Нас здесь убьют банды. За ночь погибла треть моих соседей или их утащили в качестве рабов. Остальные, наверное, смогли вырваться, кто-то сумел спрятаться, как мы.

Кажется, сама не зная того, негритянка сумела получить пару положительных очков на свой счёт, назвав Русту моей женой.

- Сколько вас? – поинтересовалась ластавка. – Пусть остальные покажутся.

Лулу что-то крикнула на родном наречии, повернув голову в ту сторону, где прятались её племянницы. Через несколько секунд обе девушки показались в тамбуре автодома.

Сейчас я их сумел очень хорошо рассмотреть. Обеим было примерно по двадцать лет, обе чёрные, как чугунки, то есть ни капли посторонней крови. Одна полная, с курчавыми волосами, приплюснутым носом и крупными губами, широкие бёдра и не самая большая грудь сильно гармонировали между собой, тем более, одета девушка была очень легко – топик и джинсовые шорты с нитяной бахромой, скорее всего, сделанных из джинсов обычных.

Её сестра казалась совершенно чужим (для неё) человеком, настолько сильно отличалась конституцией. Отличалась, к слову, в лучшую сторону, хотя одета была более скромно – в цветастые просторные штанишки с резинкой или завязками на щиколотке, просторную футболку без рукавов яркого ядовито-жёлтого цвета с крупной надписью арабской вязью, исполненной такой же бросающейся в глаза краской зелёного цвета. Лицо симпатичнее раз в пять, более изящные черты, аккуратный нос, и губы просто пухлые, а не толстые. Фигура стройная, с тонкой талией, в меру крепкими бёдрами и заметной крупной грудью, очень большой для такого возраста и сложения. Её не могла скрыть просторная футболка – размер третий с плюсом. И это – навскидку. Волосы у девушки опускались до лопаток и едва-едва завивались.

- Ты эхора? – неожиданно для всех нас спросила у красавицы Руста.

Реакция была не совсем понятна – обе, Лулу и девушка, сильно испугались.

- Нет, нет, что вы, – залопотала старая негритянка, – она совсем не эхора.

- Да ну? – саркастически усмехнулась ластавка.

- Руста, почему так думаешь? – спросил я, не заметив у девушки рудилиевого канала в энергетике.

- А ты посмотри на неё, ничего не замечаешь? – кивнула эхора на сжавшуюся девушку. – Мне не нужны твои таланты, чтобы определять такое. Она красива, отлично выглядит, немного по-другому двигается. Возможно, в толпе подиумных моделей я не обратила бы на неё внимания, но не здесь. Так что, я уверена почти на все сто – эта девушка является эхорой.

- Она не эхора, миссис Рекдог, – принялась защищать свою племянницу Лулу. – Всего лишь нулевой ранг, и совсем не умеет сражаться.

- А что умеет? – спросила Руста.

- Готовить кушать, она очень хороший повар. Это её дар.

- Повар? Вот как? – ещё сильнее заинтересовалась Руста, потом посмотрела на меня, и опять повернулась к негритянкам.

Я и сам заинтересовался таким талантом. Умение хорошо и вкусно готовить в полевом лагере – это очень важно. Нулевой ранг? С моими талантами это поправимо.

- Лулу, я уже говорил, что туда, куда я отправляюсь, будет опасно? – спросил я негритянку.

Та кивнула и с надеждой посмотрела мне в глаза, уловив изменение тона.

- Я могу взять тебя и твоих племянниц в качестве рабочего персонала, например, поварами. Оклад небольшой, для начала пусть будет по девяносто фунтов, плюс, жильё и питание, какая-никакая одежда и защита, – предложил ей.

- Я… мы согласны, – быстро ответила та.

- Лулу, мы ещё дальше на юг спустимся, – хмыкнула Руста. – Ближе к механоидам, ближе к бандам.

- Да, – подтвердил я её слова, – всё так и есть. Если отправитесь с нами сейчас, то потом вернуться сможете не скоро, так как я не смогу обеспечить безопасность вашего возвращения. Или придётся вам это делать самостоятельно.

- Господин Рекдог, всё нормально, – успокоила меня негритянка. – Для меня равносильно смерти остаться здесь или пробовать уйти одной на север.

- Значит, договорились, – кивнул я. – Сейчас вас до грузовика проводят и там отведут места.

Когда троица новичков бодро зашагала к машинам, Руста негромко спросила, и в её голосе я уловил нотки ревности:

- Девочка понравилась, Сан?

- Ревнуешь? – негромко засмеялся я. – Руста, тебе это чувство совсем не идёт. Понравилась, конечно, но совсем в другом плане. Если из неё такой хороший повар, как говорит Лулу, то это будет отличным подспорьем всем нам. Не одной же Мире зашиваться на кухне, а больше никто из вас не умеет вкусно готовить.

И это была правда. Все – сильные эхоры, все – умелые воины, все – с огромным жизненным опытом, но при этом на кухне их таланты хуже, чем у мужика-холостяка из моего мира, который хотя бы яичницу и пельмени готовит с мастерством шеф-повара. Моим же жёнам, ну, кроме Миры, и такое было сродни великому подвигу. Впрочем, с их доходами они легко себе могли позволить дорогие рестораны (и позволяли), а в армии требовали особый подход от служивых поваров. Редко случалось, когда приходилось им давиться сухпайками или самостоятельно браться за котелок и готовку.

- Она же нулёвка… хм, хочешь приподнять ранг? – догадалась собеседница.

- Хочу, – кивнул я. – Двух рангов ей точно хватит, но это потом, сначала стоит к ним присмотреться. Может, придётся распрощаться со всеми тремя в ближайшее время. Это сейчас они готовы хвататься за любую соломинку, лишь бы пережить ближайшие дни, и наша команда им кажется не просто былинкой, а нормальным таким канатом.

Пользу Лулу с племянницами стала приносить практически сразу. Едва оказавшись в грузовике и поняв, что её с девушками включили в отряд без обмана, негритянка сообщила, что знает место, где можно сразу и многим пополнить наши запасы.

Когда мы приехали на указанное место, то нашли только гору угольков на месте коттеджа, где жил владелец нескольких продуктовых автолавок и одного магазина.

- У него подвал большой построен под домом, – сказала Лулу, увидев наши огорченные лица. – Хороший подвал, из бетона и железа, он не должен был обрушиться или сгореть.

- Хм, – задумался я, посмотрел на обгорелые останки, потом взглянул на ластавку. – Руста, сможешь?..

- Без проблем, – поняла та с полуслова меня.

После этого дымящаяся гора обгорелых балок, брусков, досок и деформировавшегося, местами прогоревшего насквозь, листового металла была сметена прочь на десяток метров в сторону. Умница Агбейла тут же выставила между нами и бывшим домом торгаша щит, прикрыв от тучи пепла и сажи, что взметнулась ввысь и стала растекаться по окрестностям.

Руста ещё дважды применила свою суперсилу, чтобы полностью очистить площадку, где стоял бывший дом, от мусора и отыскать люк – массивный стальной лист с небольшими доводчиками-амортизаторами. От жара крышку немного повело, и сами цилиндры накрылись медным тазом, вручную открыть – пришлось бы сильно постараться. К счастью, у меня есть Руста.

В подвал вела железная крутая лесенка.

И она привела нас к настоящей пещере Али-Бабы: масло растительное, сливочное, жиры, замороженные полуфабрикаты. Горы пакетов с крупами, макаронами, мукой, сахаром, стеллажи с консервами, ящики с водой, напитками, алкоголем и десятками прочих наименований. И даже то, что почти все полуфабрикаты, что лежали в холодильниках испортились, а часть продуктов пропитались запахом дыма, не сильного огорчило. Полуфабрикаты нам и так некуда было складывать, а духмяные товары в основном лежали в бумажной таре, а таковой тут было очень мало.

Вид продуктов подпортили несколько мёртвых тел – пожилого мулата, двух негритянок и четырёх подростков.

Осмотревшись, мы выбрались на улицу и решили немного подождать, чтобы проветрился подвал.

- Они задохнулись от дыма, – сказала Агбейла. – Думали спрятаться, но вытяжка слишком близко располагалась и засасывала только дым, да и сквозь люк что-то просачивалось.

- Нужно их вытащить наружу и похоронить, – сказал я. – Агбейла, займись этим со своим бойцом.

Агбейла кивнула.

- Руста, тут всего полно, в машины влезет малая часть, а два захода делать нельзя – пока вернёмся, тут всё растащат, а что не унесут – обязательно испортят. Так что, тебе нужно найти прицеп или даже прицепы.

- Можно автодом взять поменьше, лишнее я уберу, чтобы не перегружать.

- Хм, автодом? – призадумался я. – Можно и так, но прицепы лучше, удобнее, может даже автолавки сгодятся, а? Ты там глянь, оцени. А нам с вами, – я повернулся к Лулу с её девочками, – предстоит всё это перетаскать на поверхность.

- Пусть они таскают, а ты охраняй, – предложила Руста. – Без охраны нельзя.

Тут она была права.

- Тогда поправлюсь… Агбейла! – крикнул я, выбираясь наружу. – Ты на фишке стой, а я с твоей бойчихой… блин… похороню мёртвых.

Вот не знаю я, как будет боец женского рода, не бойцыцей же называть?

Из наёмницы-эхоры часовой на порядок лучше, чем из меня, а я не настолько брезглив и боюсь трупов, чтобы не взять в руки лопату и выкопать могилу.

Хороший прицеп ластавка так и не смогла найти, поэтому пришлось воспользоваться предложенным ею вариантом: взять большую автолавку, срезать лишнее и загрузить продуктов в получившийся прицеп до краёв.

Пока негритянки таскали наши трофеи, я с наёмницей копал яму под могилу; в это время Руста превращала хорошую вещь в то, что только на мусорку или под пресс металлоприёмки годно. Впрочем, нам и нужно лишь, чтобы получившийся уродец на колёсах смог добраться до лагеря и довезти трофеи.

Возвращались назад в лагерь, сидя на коробках с консервами и чуть ли не в обнимку с мешками и ящиками.