Дом, который будет ждать. Книга 1

Глава 9

Кристина

Наверное, если бы мне было восемнадцать, я бы непременно купилась на сладкие улыбки внезапно обретённого красавчика-братца и на радость ему просто послушно поплыла бы по течению, прислушиваясь к его советам. Но ему не повезло: мне уже за тридцать и даже за тридцать пять, и таких ушлых парней я навидалась за свою жизнь по самое не хочу.

А вот его второй облик мне, как ни дико это звучит, понравился. Демонюка – а это был именно он, если меня не обманывают просмотренные в родном мире фильмы ужасов – был хорош, всё при нём: крылья, рога, когти, пылающие багровым светом глаза. Но при этом я не чувствовала с его стороны никакой угрозы. Даже тогда, когда он когтем проколол мне кожу и слизнул кровь жутким раздвоенным языком, я боялась его на порядок меньше, чем сахарно улыбающегося родственничка.

Предложение же Максимилиана о том, чтобы дом стал неким приютом последней надежды для заблудившихся в крайне негостеприимном Франгайском лесу, мне понравилось. Впрочем, это было единственное, что мне понравилось из заявленного им.

Поэтому, когда, оговорив ряд чисто технических моментов, братец начал прощаться, я почувствовала что-то сродни облегчению: только сейчас я поняла, как неприятно мне было находиться в одном помещении с ним. Да, Крис, плохо дело: с демонюками и странными древними сущностями тебе нормально, а с людьми – уже так себе. Психоаналитики, ау, вы где?

– Скажите, нас кто-нибудь проводит до портальной колонны, раз уж мы достигли некого взаимопонимания? – было очевидно, что Максимилиану жутко не хочется просить о помощи, но он понимает, что сам, даже вдвоём с Каспером, далеко не уйдёт. До портальной колонны (понимать бы ещё, что это такое и как оно работает) они просто не доберутся: пропустившие ужин шиила и сарисса с нетерпением ждут их ближайших кустах. Не срослось с ужином – вполне можно компенсировать сытным белковым завтраком из двух магов.

– Хантер проводит вас, – равнодушно взглянул на них Домиан, – но не потому что это нам нравится, просто вы пока нужны Лиз.

– Просто фантастическая вежливость! – саркастически хмыкнул молчавший до сих пор Каспер. – А ничего, что именно я привёл её к вам? Без меня Лиз могла и не пережить второй ночи в норе корнегрыза.

– Разумеется, мы признательны тебе за это, колдун, хотя и без тебя сделали всё для безопасности тропы, как только почувствовали Лиз, – повернулся к нему Домиан, – именно поэтому ты до сих пор жив. Он, – мой персональный синеглазый нянь кивнул на внимательно слушающего Максимилиана, – близкий Лиз по крови, он в льготной категории посетителей, если говорить понятным вам языком, а ты – нет. Мы вообще сначала приняли тебя за очередного сумасшедшего, решившего найти Око Тьмы, и только потом, когда твой след сплёлся со следом Лиз, решили сохранить тебе жизнь.

– Что ты сказал?! – Максимилиан вздрогнул и теперь напоминал охотничью собаку, внезапно унюхавшую зайца, разве что шерсть на загривке дыбом не встала. – Ты сказал Око Тьмы? Откуда ты знаешь о нём?

– Неправильный вопрос, – дрогнул бровью Домиан, – правильный: откуда о нём знаешь ты, – он выделил голосом последнее слово.

– Это легендарный артефакт, с помощью которого можно получить практически неограниченную власть над всеми существами Изнанки, – с благоговением произнёс растерянный Каспер, – вы хотите сказать, что он – здесь? В смысле – в Франгае?!

– Разумеется, он здесь, – спокойно кивнул Домиан, и лишь я разглядела, как на миг сверкнула и тут же погасла жестокая синяя искра в глубине его глаз, – какое же ещё место выдержит мощь тёмного артефакта такой силы?

– И ты знаешь, где? – показным равнодушием Максимилиана нельзя было бы обмануть даже ребёнка, что уж говорить о Домиане.

– Знаю, – кивнул он, – я же его и спрятал почти тысячу лет назад.

– Ты? – я ошарашенно уставилась на него. – Тысячу лет назад? А…как? А…сколько…

– Лиз, – он мягко улыбнулся мне, и сердце словно окатило тёплой волной, – не пытайся понять, просто поверь…

– И ты, естественно, не скажешь, где он, – вкрадчиво поинтересовался Максимилиан, – даже пытаться не стоит?

– Такие мощные артефакты часто живут своей жизнью, – тонко улыбнулся магу Домиан, – не факт, что он по-прежнему там, где я его оставил. Но отважных безумцев, мечтающих его отыскать, по-прежнему много…часть из них была здесь…

– И никто не нашёл пока? – Каспер внимательно смотрел на Домиана.

– Ну, судя по тому, что демон твоего императора всё ещё подчиняется ему – нет, – усмехнулся Освальд, неслышно подошедший и вставший рядом со мной, – в ином случае он подчинялся бы нашедшему Око.

Каспер обменялся с братцем ни от кого не укрывшимися многозначительным взглядами, но Домиан, к моему удивлению, никак на это не отреагировал и даже не прокомментировал.

– Хантер проводит вас, – повторил он и жестом пригласил гостей выйти во двор.

–Завтра мы ждём первую поставку еды, – напомнил Освальд, и глубоко задумавшийся Максимилиан только согласно кивнул.

Мы вышли на крыльцо, ярко освещённое тёплым утренним солнцем, и я уже без особого удивления заметила, что солнечно было только над домом, а за его незримыми границами быстро неслись мрачные облака и ветер гонял клочья серого тумана. Франгайская чаща жила своей собственной мрачной и жуткой жизнью.

– Хантер, – негромко позвал Домиан, и я подумала, что делает он это исключительно для покидающих нас магов, так как сам прекрасно общается с Хантером без всяких слов. В подтверждение моей мысли о том, что всё это – продолжение тщательно спланированного спектакля, глянцевая поверхность болота, к которому мы подошли, заколыхалась, и на поверхность поднялась уже знакомая мне голова нереально огромной змеюки. Она прошипела мне что-то явно приветственное, а потом посмотрела на магов, и мне показалось, что интерес во взгляде глаз с вертикальным зрачком был какой-то…более чем гастрономический. С полминуты поиграв с гостями в гляделки, змеюка свернулась и занырнула обратно в болото, чтобы вскоре появиться из-за угла дома в образе невысокого стройного мужчины в тёмно-зелёном камуфляже. Интересно, а одежда вместе с ним превращается или как?

– Лиз, – Хантер склонился к моей руке и галантно коснулся губами запястья. Я мимоходом удивилась, что его дыхание, которое коснулось меня, тёплое: а разве змеи не хладнокровные? Я уже вообще ничего не понимаю…Ладно, потом попробую разобраться.

– Хантер, проводи, пожалуйста, наших гостей до портальной колонны, – улыбнулась я змею (ну а кто он ещё?), – и береги себя.

– Не беспокойся, маленькая госпожа, – проговорил Хантер своим глубоким баритоном, так плохо сочетающимся с хрупкой внешностью, – тебе понравилась маниола? Принести?

– Было очень вкусно, спасибо, Хантер! Если честно, я не отказалась бы. Но только если она попадётся тебе по пути. У нас теперь есть еда для меня, – я благодарно улыбнулась змею и вежливо кивнула брату и Касперу.

– Мы завтра передадим продукты, как и договорились, – прорезался наконец-то братец, – а теперь, боюсь, мы и так злоупотребили вашим гостеприимством.

– До свидания, Лиз, – кивнул мне Каспер, – я надеюсь, у нас ещё будет возможность пообщаться, мне хотелось бы многое узнать у тебя о мире за Гранью.

– До встречи, сестричка, – акульей улыбкой просиял братец, – не сомневаюсь, у нас впереди много интересных минут…мы ведь – одна семья…

– Идёмте, – Хантер сделал едва уловимый жест, и по болоту пролегла тропинка, ненадёжная даже на вид. С насмешкой взглянув на магов, змей легко перебежал по ней на другой берег и нетерпеливо обернулся. Вторым, глубоко вздохнув и слегка побледнев, на уплотнившуюся ряску ступил Каспер, а за ним и император.

Ещё пара минут, и гости в сопровождении Хантера скрылись за поворотом. Я повернулась к Домиану.

– Ты же специально сказал про это Око Тьмы. Ведь так? – я испытующе смотрела в его безмятежные синие глаза. – Зачем? Он же туда непременно полезет, да ещё и с собой кого-нибудь притащит…

– Ну и замечательно, – кивнул довольный Домиан.

– Что же тут замечательного?

– Лиз, ты же уже поняла, что Франгай – это почти живое существо, только очень сложное и состоящее из множества элементов. Так вот…все эти элементы периодически хотят кушать…Понимаешь?

– И ты планируешь подкармливать их за счёт этих не слишком везучих искателей сокровищ? – я осуждающе посмотрела на по-прежнему безмятежного Домиана. – Индиана Джонс на завтрак, а Лара Крофт на ужин? Слушай, но это же бесчеловечно…

– Лиз, я не знаю, кто эти названные тобой люди, но, видимо, они из тех, кто лезет в гущу событий, не слишком хорошо взвесив свои шансы. Тебе самой много предстоит вспомнить, но главное, не забывай, что мир, в который ты вернулась, вообще не слишком дружелюбен, а Франгайская чаща, ставшая твоим домом, – центр всей тёмной и мрачной силы, питающей его.

– Поэтому императрица и спрятала меня здесь? По принципу «чем хуже, тем лучше»? – спросила я, чувствуя определённый дискомфорт от того, что подняла тему своего прошлого, которое мне, судя по всему, придётся принять, каким бы диким это ни казалось.

– Да, это одна из причин, хотя ты пока и не готова говорить об этом, – мягко улыбнулся Домиан и ласково погладил меня по руке, – но у нас впереди много времени, по сути дела – вся вечность…

– Это у вас, – я усмехнулась, – а мой человеческий век намного короче, так что в моём распоряжении примерно лет сорок-пятьдесят, а уж никак не вечность.

– Смешная маленькая Лиз, – засмеялся Домиан, и синие глаза снова сверкнули жутким потусторонним светом, – ты вернулась домой, значит, ты будешь жить столько, сколько захочешь: сто лет, тысячу, две…бесконечно. Хозяйка дома никогда не стареет, дом питает её силами, делится с ней энергией. Мы вместе навсегда, Лиз…

Не могу сказать, что перспектива прожить очень долгую жизнь меня огорчила: наверное, любой попаданец по законам жанра должен получить какие-то плюшки. В моём случае это – практически всемогущие помощники и вечная жизнь. Неплохо, конечно, если не считать, что все эти века мне предстоит провести исключительно здесь, в этой зловещей чаще. Следовательно, мысль о том, чтобы сделать из дома приют для путешественников и заблудившихся чокнутых кладоискателей – именно то, что мне необходимо. Спасибо, братец, хотя наверняка ты и преследовал исключительно свои, пока мне не слишком понятные цели. Но пока нам по пути, так сказать. А там видно будет…вечность – это ведь очень долго, мало ли что может случиться.

– Отлично, – я искренне улыбнулась Домиану и получила в ответ сияющую белозубую улыбку из серии «мечта стоматолога», – а теперь давай ещё раз посмотрим дом. Вчера я мало что поняла и запомнила. И давай прикинем, где можем разместить гостя или гостей, если они вдруг случатся.

– Ты всё же решила принять предложение брата? – не слишком довольно проговорил Домиан, но явного недовольства не высказал. – Тогда давай посмотрим холл, кухню и второй этаж.

– Домиан, – я постаралась вложить в голос как можно больше мягкости и сердечности, – не сердись, но мне так будет гораздо проще привыкнуть к мысли, что я здесь…навсегда. Понимаешь, я привыкла чем-нибудь всё время заниматься, отсутствие дела меня вгонят в депрессию. А так я смогу и дому внимание уделять, и работать, и восполнять пробелы в образовании.

– Хорошо, Лиз, – Домиан совершенно по-человечески вздохнул, – всё будет так, как ты хочешь, не переживай. Только…только не уходи снова…Мы умрём без тебя.

– Не уйду, – негромко проговорила я, не став уточнять, что идти-то мне, в общем-то, и некуда. Разве что к Максимилиану во дворец, но что-то мне подсказывает, что в глубине Франгая намного безопаснее, во всяком случае, для меня, – и пойдём уже пить чай…

Переговариваясь о всяких мелочах, мы с Домианом вошли в симпатичную, сияющую стерильной чистотой, небольшую кухню, где толстячок Майкл сноровисто раскладывал по полкам, банкам и ящичкам оставленные Каспером и Максимилианом продукты.

На плите пыхтел, исходя паром, чайник, а на столе стояла тарелка с нарезанным хлебом, сыром и каким-то мясом. И только сейчас я поняла, насколько хочу есть – просто до потери ориентации в пространстве. Два незапланированных разгрузочных дня на воде, чашке маниолы и маленькой шоколадке, видимо, не лучшим образом сказались на моих манерах, потому что я нахально цапнула со стола кусок сыра и, тихо постанывая от наслаждения, проглотила. Но меня никто не осудил, Домиан только насмешливо фыркнул, а Майкл лишь умилённо сложил ручки на круглом животике, прикрытом белоснежным фартуком.

– Выпьете со мной чаю? – спросила я и обернулась к своим домочадцам как раз в тот момент, когда они смущённо переглядывались. – Или вам еда вообще не нужна?

– Мы энергетические сущности, Лиз, – как-то слегка сконфуженно пояснил Домиан, – нам не нужна пища в привычном тебе понимании…

– А чем вы питаетесь? – я решила начать выяснять детали прямо сейчас и окончательно прояснить для себя хотя бы этот вопрос.

– Энергией, часть которой даёт нам Франгай, значительную часть – ты, даже не замечая этого, просто самим фактом своего присутствия, но в основном мы существуем за счёт древнего источника силы, на месте которого стоит дом. Он был здесь всегда и будет до тех пор, пока существует этот мир. Но, пока тебя не было, он начал угасать, и тех крох, которые он нам давал, не хватало для полноценного существования.

– А когда у дома нет хозяина или хозяйки, откуда берётся энергия? Что с таким домом происходит? – спросила я, пытаясь разобраться с этими сложностями.

– Такой дом может…одичать, – как-то неохотно ответил Домиан, а Майкл испуганно вздрогнул, – и тогда он превращается в страшную ловушку для каждого, кто попадает в него: такой дом выпивает гостя полностью, не оставляя ему ни капли жизненной силы. Но тебе нечего опасаться, Лиз…мы скорее погибнем сами, чем позволим хоть кому-то причинить тебе вред.

– А почему ты сказал, что мне нельзя выходить до рассвета? – вдруг вспомнила я вчерашнее предупреждение.

– Пока ты не привыкла, тебе лучше не видеть некоторых из тех, кто иногда заходит сюда ночью, – спокойно пояснил Освальд, появившийся в дверях кухни и приветливо улыбнувшийся мне, – со временем ты к ним привыкнешь, как и они к тебе. Это…жители Франгая. Думаю, через несколько дней наиболее смелые из них решатся нанести тебе визит.

– Мне? – я изумлённо посмотрела на Освальда. – А зачем?

– Ты Хозяйка дома, ты вернулась, – удивившись моей реакции, пояснил он, – вам нужно договориться о дальнейшем сосуществовании. Нельзя жить рядом и не общаться, поэтому постепенно ты со всеми заново познакомишься.

– Хорошо, об этом я подумаю завтра, – я улыбнулась, решив, что с этой неоднозначной информацией нужно освоиться, а потом уже что-то конкретное думать. А то сейчас напридумываю себе ужасов всяких, а там просто милые белочки и какие-нибудь лешие местного формата.

– Миледи, ваш чай, – Майкл поставил передо мной чашку с ароматным напитком, в запахе которого я уловила уже знакомые нотки маниолы и ещё чего-то настолько близкого, родного и долгожданного, что я зажмурилась…

– Майкл, что в этом чае? – дрогнувшим голосом спросила я, – я чувствую маниолу, но есть ведь ещё что-то, правда?

– Вы узнали, миледи? – радостно воскликнул толстяк и промокнул краешком белоснежного фартука слезу умиления. – Уж так вы всегда листья вишенника любили, прям без них вам и чай был не чай! Я и нашёл остаток – столько лет прошло, а они целёхоньки, даже аромата не потеряли. Ну, думаю, неужели же я нашу Лиз буду чаем поить без её любимого вишенника? Ни за что…

Я отпила глоточек самого восхитительного чая, который когда-либо пробовала в своей жизни и благодарно улыбнулась просиявшему Майклу.

Нашу идиллию прервал появившийся на кухне Хантер, державший в руке большую чашку, доверху наполненную спелой маниолой, распространявшей изумительный аромат. Сам змей был слегка потрёпан, а рукав его камуфляжной куртки забрызган чем-то подозрительно напоминающим кровь.

– Что случилось, Хантер? – я вскочила и с беспокойством всмотрелась в его лицо. – На вас напали?

– Нет, – глубокий баритон Хантера подействовал на меня успокаивающе, – просто не все обитатели Франгая рады тому, что мы снова здесь. Особенно те, кто последние триста лет считал себя сильнейшими. Но они уже поняли свою ошибку.

– И, я так понимаю, объяснение было не совсем мирным? – я взглядом указала на окровавленный рукав. – Вы не ранены, Хантер?

– Лиз, давай ты не только к Домиану, но и к нам будешь обращаться на «ты», а то как-то странно получается, – усмехнулся змей, сверкнув расплавленной медью глаз с вертикальным зрачком, – думаю, никто возражать не будет. Тем более, что мы все – по сути дела одно существо, думаю, ты уже поняла…

Я заторможено кивнула, так как не все новые реалии охотно укладывались в моей голове, и иногда таки проскальзывала мысль о том, что я сейчас спокойно валяюсь на койке в какой-нибудь клинике для душевнобольных, подключённая к капельницам, и вижу странные безумные сны. Но есть-то в этих снах хотелось по-настоящему, да и сон мне ночью какой-то сумбурный привиделся: а так ведь не бывает, что в одном сне видишь другой? Или бывает? Уф…

– Да, вы все – дом, – озвучила я в общем-то очевидный факт, – и я так понимаю, что каждый из вас отвечает за кукую-то свою сферу. Да?

– Совершенно верно, – кинул Освальд, такой довольный, словно я только что доказала какую-нибудь по определению не доказываемую теорему, – Хантер отвечает за безопасность, Майкл – за чистоту и питание для Хозяйки, я – за сохранность имущества и…за гостей, а Домиан – за коммуникацию с остальными жителями этого мира.

– А выглядите вы так потому что это привычные мне образы, стереотипы? – уточнила я, чувствуя себя Капитаном Очевидность.

– Разумеется, – сверкнул белозубой улыбкой Домиан, – видишь, мы уже разобрались с основными моментами, – он помолчал и продолжил, – Лиз, пожалуйста, не бойся, всё будет хорошо…

– Ладно, – послушно кивнула я, понимая, что, судя по всему, времени для того, чтобы детально вникнуть в суть вопроса, у меня будет предостаточно.

– Я пойду переоденусь, – Хантер протянул мне чашку с маниолой, – а потом, если захочешь, покажу тебе сад.

Когда змей проходил мимо Домиана, тот резко втянул воздух, и тонкие ноздри его аристократического носа затрепетали, а глаза вновь полыхнули синим. Он на секунду прикрыл глаза, а затем кивнул не то своим мыслям, не то тому, что телепатически сообщил ему Хантер.

Уточнив, чем я планирую заниматься в ближайшие пару часов и получив абсолютно честный ответ, что я собираюсь сначала пить вкуснющий чай, а потом обсуждать с Майклом продуктовый вопрос и составлять меню, Домиан вышел на крыльцо и легко сбежал по ступенькам (раз-два-три-четыре). На кромке болота он встретился с Хантером, щеголявшим уже абсолютно чистой одеждой, встал к нему близко-близко, практически прижавшись, и…через несколько секунд они оба исчезли. А через болото плавно, но стремительно перетекла чернильно-фиолетовая бесформенная тень, от которой повеяло такой ледяной первобытной жутью, что монстр, проходивший в мою первую ночь в этом мире мимо нашей с корнегрызом норы, сразу показался мне милым плюшевым медвежонком.

Через несколько минут в чаще, по-прежнему затянутой живым серым туманом, раздалось сначала довольное, затем удивлённое, а в конце какое-то жалобное рычание, переходящее в долгий стон, который перекрыл резкий и пронзительный крик, от которого кожа покрылась мурашками. Сразу вспомнился незабвенный Толкиен с его Назгулами. Но хотелось верить, что эти милые существа всё же остались в Средиземье, ибо только их мне тут и не хватало. Думать о том, что этот кошмарный вопль издало существо, в которое обратились Домиан и Хантер, как-то вот совершенно не хотелось. Именно поэтому мысль о том, что мои нянь и охранник кого-то только что с аппетитом сожрали, была отвергнута, связана и засунута подальше. Они же чисто энергетические сущности…или нет?

День прошёл в каких-то бытовых хлопотах и пролетел незаметно. Я ходила вместе с Освальдом по дому, стараясь не приближаться к двери в подвал, потому как испытывала перед этим помещением глубочайший иррациональный страх. Но Освальд и не настаивал, умело переключая моё внимание на другие вопросы: какую комнату отвести потенциальным гостям, нужно ли мне какое-то подобие кабинета, раз уж мне так приспичило заниматься делами, как разобрать и привести в порядок комнату, в которой обнаружились лежащие на полу, на столе, на полках стопки книг…

В общем, когда я взглянула в окно, то с изумлением заметила, что чаща уже почти полностью погрузилась во мрак, а лёгкие перистые облачка, беззаботно плывущие над крышей моего нового дома, приобрели золотисто-розовый оттенок.

Из кухни доносился упоительный запах еды, и я, наплевав на правило «я после шести не ем», отправилась туда, где хозяйничал кругленький и уютный Майкл. Увидев меня, он просиял и, погремев кастрюлями, поставил на стол дымящуюся тарелку с какой-то похожей на овсянку кашей, украшенной сверху ягодами маниолы.

– Миледи, я вам сегодня больше не нужен? – спросил он, убирая тарелку, которую я порывалась вымыть, но была остановлена суровым взглядом.

– Нет, – я улыбнулась, – Майкл, раз уж мы все тут такие демократичные, пожалуйста, обращайся ко мне по имени, а то я ужасно неловко себя чувствую. Хорошо?

– Благодарю, – слегка неуверенно проговорил Майкл и переглянулся с Освальдом, – могу я сейчас идти…Лиз?

– Конечно! – я была откровенно удивлена вопросом, о чём и сообщила. – Разве ты должен у меня отпрашиваться? Мы ведь скорее семья, чем что-то другое…разве нет?

– Мы хотели ненадолго оставить тебя, – пояснил Освальд и неуверенно нахмурился, к чему-то прислушиваясь, – буквально на полчаса…Ты же не станешь делать глупости и никуда не собираешься идти?

– Сейчас?! В этот кошмарный лес? – я поёжилась. – Да ни за что на свете…Я вон там посижу – на террасе, полюбуюсь на закат. Вы же скоро вернётесь, правда?

– Разумеется, – Освальд почти незаметно переглянулся с Майклом и, выйдя из дома, торопливым шагом направился к границе с чащей. Толстячок снял белоснежный фартук, аккуратно пристроил его на спинку стула и быстро посеменил за Освальдом. И вот вторая почти чёрная тень, ничуть не менее жуткая, чем первая, изящно скользнула за периметр. Видимо, заслышав звуки, о которых я предпочитала не задумываться, оставшиеся воплощения моего дома решили, что тоже заслужили участие в развлечении.

Я взяла чашку с чаем, полной грудью вдохнула пьянящий аромат вишенника и маниолы и устроилась в кресле-качалке с видом на чащу. Свет решила не зажигать, дабы не привлекать раньше времени внимание к своей очень скромной персоне.

Франгай был…потрясающим: высоченные деревья с мощными стволами устремлялись к тёмному небу, пронзая туманные волны; то тут, то там вспыхивали и тут же гасли огоньки – не то чьи-то глаза, не то светлячки; ветер развлекался, скручивая туманные ленты в причудливые узлы и швыряя их из стороны в сторону.

Я сидела на защищённой от всех непогод террасе и, маленькими глоточками отпивая божественный чай, пыталась понять, что я чувствую к этому месту. То, что оно мне не чужое, я ощущала на удивление чётко. Но поверить в то, что я – именно я – жила здесь…пока не получалось.

Мои размышления были прерваны уже ставшим привычным скрипом ступенек – раз-два-три-четыре, и я повернулась в сторону крыльца, даже не удивившись, что возвращение кого-то из моих домочадцев осталось для меня незамеченным. Но, как ни странно, на террасе никто не появился. С минуту я вслушивалась в оглушительную тишину, не нарушаемую ни малейшим звуком, и, решив, что мне послышалось, снова протянула руку к столику.

Раз-два-три-четыре – проскрипели ступеньки, и моя рука замерла, не успев коснуться чашки с чаем. Если бы это был кто-то из ушедших «развеяться», то он уже обязательно как-то проявился бы. Но здесь же не может быть никого другого…меня бы предупредили…я уверена…Тогда кто это? Мамочки, страшно-то как…

Я медленно встала и, прихватив в качестве оружия обнаружившийся подсвечник, осторожно прошла через холл и, глубоко вздохнув, выглянула на крыльцо. Во дворе абсолютно ожидаемо никого не было. Я постояла на крыльце, не выпуская дверной ручки, ещё раз огляделась, чувствуя, как по спине сбежала капелька холодного пота, и осторожно шагнула назад в дом. Но, стоило мне закрыть дверь, как раздалось «раз-два-три-четыре»…

Взвизгнув, я отпрыгнула от двери и до боли в пальцах стиснула подсвечник: там кто-то ходил по ступенькам, но я ведь точно видела, что двор был совершенно пуст! И скрипеть ступеньками было просто-напросто некому! Но кто-то же это делал…

Ну и где мои мужчины, которые «четыре в одном»? Гоняют по Франгаю ни в чём не повинных монстров, а я тут от страха умираю?!

Но, только я собралась снять с пальца выданное Домианом кольцо и позвать его на помощь, как ступеньки снова заскрипели, но в этот раз я явственно почувствовала зов. Вот даже не знаю, как это объяснить, но словно от того, кто стоял на крыльце, ко мне протянулась очень тонкая ниточка, за которую несильно, но настойчиво тянули с той стороны двери.

– Нет, ни за что, даже не проси, – дрожащим от страха голосом произнесла я, забираясь с ногами на стоящий в холле диванчик, – я тебя боюсь. Ты просто даже не представляешь – как…

Ниточка натянулась сильнее, и я ощутила (только не спрашивайте меня, как – всё равно объяснить не смогу!) боль, страх и отчаяние того, кто был за дверью. Он просил, уговаривал, умолял, в общем, делал всё для того, чтобы я вышла на крыльцо.

– Ага, я выйду, а ты меня сожрёшь или ещё что, – отказывалась наученная многочисленными фильмами ужасов я, чётко помня, что призрак, вампир и прочая нечисть могут войти, только если хозяин дома сам впустит их. Я такой глупости делать не собиралась. Ниточка натянулась и умоляюще задрожала.

Раз-два-три-четыре…Раз-два-три-четыре…Раз-два-три-четыре….

Этот скрип, продолжавшийся уже с полчаса, сводил меня с ума, и я не выдержала. Перехватив поудобнее подсвечник и посетовав, что среди оставленных Максимилианом и Каспером продуктов не оказалось чеснока, я приоткрыла дверь.

Раз-два….

Скрип прервался, и я затаив дыхание, смотрела, как прямо напротив меня в прозрачном ночном воздухе медленно начинает вырисовываться женский силуэт Вот проявился общий контур фигуры, потом стали различимы длинные распущенные волосы, затем – черты лица. Я вздрогнула и сделала шаг назад: прозрачная незнакомка не была на меня похожа, но что-то общее в чертах лица у нас, несомненно, было. Она смотрела на меня и молчала – то ли привидения не умеют разговаривать, то ли именно этот призрак был неразговорчивым…Хотя вероятнее первое – зря она меня что ли столько времени выманивала на крыльцо?

– Ну и чего ты хочешь? – я изо всех сил старалась казаться храброй и, так сказать, мистически подкованной. – Не зря же ты меня звала…

Лицо девушки искривила гримаса бессилия и отчаяния, она явно пыталась мне что-то сказать, но не могла. На призрачной щеке появилась дорожка от несуществующей слезы…

– Ты хочешь мне что-то сказать? – зашла я с другой стороны, давая возможность призраку ответить без слов. Девушка отчаянно закивала в знак согласия. Ну ладно – уже какое-то подобие диалога. Всяко лучше, чем ничего.

– Это важно для тебя или для меня? – то, что вопрос построен неверно, я поняла только увидев досаду на полупрозрачном лице. – Прости. Спрошу по-другому. Это важно для тебя?

Незнакомка отрицательно качнула головой и пожала призрачными плечами.

– Для меня? – я с удивлением приподняла брови. – Ты хочешь меня о чём-то предупредить?

Снова энергичные кивки и жест, который я никак не могла истолковать. Девушка указывала куда-то мне за спину, но там была только дверь.

– Ты хочешь войти?

Отрицательный жест и снова умоляющий взгляд. Дьявол, да как понять-то? Я языка жестов не знаю, хотя не факт, что это помогло бы. Ладно, будем играть в угадайку дальше.

– Я должна войти?

Ого, кажется, я попала пальцем в небо, судя по облегчению, мелькнувшему на прозрачном лице. Я повернулась и открыла дверь.

– Ты пойдёшь со мной? – обернулась я к незнакомке, но она только горестно покачала головой. – Не хочешь? – снова грустная улыбка. – Не можешь? Ага…угадала… То есть я должна войти и что-то сделать?

Девушка кивнула и отчаянным жестом явно просила меня поторопиться. Я не стала спорить и, оставив дверь открытой, вошла в холл. Осмотрелась и, повинуясь молчаливым указаниям стоящей на крыльце призрачной гостьи, пошла по кругу, останавливаясь у всех подряд предметов и оглядываясь на неё. Нет, не шкаф, и не вешалка, и не диван, и не столик для шляп или чего-то в этом роде, и не лестница…Что? Лестница? Нет? Или да? Я запуталась в жестах призрака и уже начала злиться, как вдруг мой взгляд упал на одну из фотографий, украшавших собой стену вдоль лестницы на второй этаж.

Из-за чуть потемневшего от времени стекла на меня смотрела девушка: она улыбалась, кокетливо глядя на кого-то и придерживая руками широкий лёгкий палантин. Я вопросительно взглянула на незнакомку, и она ответила мне печальным взглядом.

– Это ты?

Молчаливый знак согласия…

– Ты жила здесь?

Пожатие плечами…

– Жила, но недолго?

Подтверждающий кивок…

– Ты…умерла здесь? – мой голос дрогнул, а лицо гостьи исказила тень давно минувшей боли. – Тебя…убили здесь? Кто?!

Девушка не успела ответить, стала выцветать и лишь успела приложить полупрозрачный палец к губам, призывая к молчанию…или сохранению тайны. Я только успела закрыть дверь и вернуться на террасу, когда во двор скользнули две тени и бесшумно распались на четыре фигуры.

Конец первой части