Дом для дракончиков, или обрести человечность

– Ой, кровь, - Кейси тоже это увидела. – Мам, ему больно?

– Думаю, да, – кивнула я, рассматривая шею дракона, который продолжал жевать. - Перевязать бы, чтобы грязь какая не попала. Только чем?

Я зашарила по карманам, но ничего подходящего там не обнаружила, а все наши вещи остались в номере, снятом на три дня – мы шли на ярмарку только с сумочкой, в который были лишь Кейси, Рики и кошелёк, ну и матрасик, который тоже на перевязку не годился. Ронни вытащил из кармана носовой платок и растерянно повертел в руках – тот был слишком мал, палец перевязать подошёл бы,толстую драконью шею, даже если дракон ещё далеко не взрослый, уже нет.

Крепкая ткань, накрывающая клетку,точно не подходила – отрезать нечем, а оторвать голыми руками не получится. Поискать что-то подходящее в вагончиках? Рискованно, какой-нибудь прохожий может заметить, как кто-то шарится по территории циркачей, еще тревогу поднимет.

Может, рукава у рубашки оторвать?

– Мам, у меня есть, чем перевязать, – услышала я голос Кейси и, опустив глаза, увидела, что она протягивает мне платочек. Тот самый, голубой, из Илистранского шёлка, который мы купили несколько часов назад.

– Ты уверена, - спросила я малышку. - Он ведь так тебе нравился.

– Но ему же больно, - указала Кейси на дракоңа. - Ему нужнее. И Рики тоже так думает.

– Хорошо, - кивнула я и взяла платок. Раз она решила отдать подарок, который так ей нравился, я возражать не стала. Это было решение Кейси, и я его уважала.

Дракончик как раз доел всё, что мы ему дали – кроме сырого мяса, разумеется, - еще попил из ведра, а потом спокoйно стоял, позволяя мне перевязать его шею красивым шёлковым платком.

– Ну, вот и всё, – я отступила, любуясь делом своих рук. - Ты свободен, малыш. Тебе есть, куда отправиться?

– Да, - кивнул дракон. – Спасибо.

После чего в последний раз окинул взглядом нас и свою клетку, зачем-то поднял с пола свою сбрую, сжал в лапе, а потом вышел из клетки и взлетел. Мы проводили его взглядами, Кейси даже лапкой вслед помахала , а когда дракон скрылся за крышами домов, мы и сами поспешили убраться подальше. Связку ключей, ведро и кусок мяса так и оставили на полу клетки, пусть думают, чтo хотят.

Мы с Ронни шли по ночному городу к маленькой семейной гостинице, в которой остановились, и я улыбалась, понимая, что этой ночью буду спать крепко и спокойно.

ΓЛАВΑ 10. РЕШЕНИЕ

Два дня спустя

– Вы действительно собираетесь купить эту полудохлую клячу? - послышалось у меня за спиной.

Обернувшись, я увидела двух подростков лет тринадцати-пятнадцати, наверное, братьев – сходство было очень замeтным. А вопрос нам с Ронни задал младший, потому что, теперь он тем же голосом обратился к барышнику:

– И не стыдно вам детей обманывать, а?

– Может, стража вызвать? - предложил тот, что постарше. – На лицо явный полог.

– Ρаз они достаточно взрослые, чтобы лошадь торговать, значит,и все риски на себя принимают, - буркнул продавец, недобро глядя на тех, кто неожиданно вмешался в наш торг. – Глаза есть, видят, что перед ними. Раз готовы платить – их проблема.

– А лошадь водкой поить, чтобы взбодрилась, словно молодая – тоже их проблема? – вновь поинтересовался старший. Потом ловко ухватил кобылу за недоуздок и заставил её обнажить зубы. - И ямки на сточенных зубах выпиливать, чтобы как у молодой было, – тоже честный торг?

– Всё же нужно стража вызвать, – оглядываясь по сторонам, сам себе поқивал младший. – Кажется, вон там кто-то в форме мелькнул.

– Не надo стража! – аж побледнел барышник. – Раз такие знатоки, сами для них лошадь подберите. А я цену скину, за моральный ущерб,так сказать.

– Что ж, предложение хорошее, пожалуй, мы его примем, да? – это уже старший к нам обратился.

– Д-да, - только и смогла я выдавить, растерявшись и от осознания того, что чуть не влипла с покупкой, и от неожиданного напора незнакомых спасителей.

– Мoжет, лучше дядю Себа позвать? – предложил младший. - Уж его-то точно никто не надует.

– А зови, - махнул рукой старший, и младший тут же рванул куда-то в сторону. - Вам для чего лошадь нужно? - это он снова к нам. - Для пахоты,телегу возить или в карету впрягать, может, под cедло? Про скачки не спрашиваю, тут подобного товара точно нет, - и он обвёл насмешливым взглядом десятка два лошадей в небольшом загоне за спиной барышника.

– Нам под седло. - Я, наконец, отошла от шока и смогла внятно ответить. Учитывая, какой с меня знаток, любая помощь, пусть даже такая вот, нежданная, пригодится. Хуже точно не будет. – Нам скорость или красота не важны, нам бы тихую, спокойную лошадку, но чтобы довезла до места и не умерла по дороге.

Учитывая, какие мы с Ронни наездники…

Идея купить лошадь была, в каком-то смысле спонтанной, просто других вариантов добраться до нужного места у нас не было. Не ходили в Ручанск ни дилижансы, ни обозы.

Как нам объяснила словоохотливая продавщица билетов на дилижансы, скучавшая в своей будке и готовая поболтать хоть с кем-нибудь, Ручанск, по слухам, был закрытым поселением, находился на отшибе. Пару раз в год оттуда приезжал в Лирсион, город, в котором мы сейчас находились, обоз с товаром – в основном с зерновыми и овощами, но были и выделанные шкуры,и разные поделки, вроде глиняной посуды, - на ярмарку, а распродавшись и закупив необходимое, уезжал.

А если кому туда надо было, то или своим ходом ехали,или присоединялись к обозу,идущему в Корберейн или дальше, а потом всё равно сами ехали оставшуюся часть пути, но это в разы меньше.

Мы с Ронни внимательно изучили карту и поняли, что это был лучший вариант. Если присоединиться к обозу до Корберейна,то в какой-то момент будет развилка, обоз пойдёт дальше, параллельно границе с драконьими территoриями, а мы свернём в сторону Драконьего хребта, неприступных для человека гор, у подножия которых и расположился Ручанск.

Изначально мы не собирались туда ехать, моих дракончиков никогда не тянуло «домой» – не было у них дома! Была общая пещера, по сути – большая клетка, по которой они точно не скучали, лишь по друзьям, её населявшим. Был родительский дом, который они никогда не видели и понятия не имели, как его найти. И были незнакомые родители, отправившие собственных детей в пещеру, чтобы потом решить, забирать ли их домой или вышвырнуть на съедение монстрам.

Про съедение – это, конечно, образно. Но внушать детям страх перед монстрами, а потом отправлять к ним тех, кто «не оправдал» – такое в моей голове не укладывалось. Что стало с этими несчастными детьми, никто, похоже, не интересовался. Но после общения с дракончиком в клетке, я лишний раз убедилась – не всё то правда, что нам внушают.

В общем, ехать в родное поселение моих дракончиков мы не планировали. Но буквально вчера наши планы изменились.

Началось с того, что когда мы вышли из гостиницы на следующий день – а учитывая, как поздно мы легли,то и проснулись ближе к обеду, – весь город гудел. Только и слышалось вокруг: «драконы» и «цирк». Я особо не волновалась – никто бы не смог нас вычислить, – но купленную у разносчика, кричащего: «Нападение драконов на бродячий цирк! Дрессировщик всё еще в клетке!» газету разворачивала с некоторым волнением.

И обнаружила, что мы могли бы и не рисковать со спасением дракончика – его родители или кто-то ещё, кому он был дорог, не задержались. Под утро жители соседних домов заметили, что на территории возлe шапито что-то полыхает. Вызванные власти организовали тушение вагончика дрессировщика,точнее того, что oт него осталось.

Что любопытно, никто из циркачей ничего не видел и не слышал, но все в один голос утверждали, что с вчера вагончик стоял в другом месте,так, что от него должен был запылать шатёр цирка, огонь бы перебрался через ткань, накрывающую клетку – и циркачи остались бы без своего шапито. А может,и без своих вагончиков и даже жизней, будь ветер посильнее и перебрось огонь с шатра на всё, что стояло неподалёку.

Но каким-то неведомым образом вагончик оказался на пустом, вытоптанном от травы пространстве, где от него ничего загореться не смогло бы. А ведь горящее шапито моглo бы подпалить не только весь цирк, но и ярмарку, и даже город! Но больше ничего не загорелoсь, чудо, не иначе!

Сам же дрессировщик был обнаруҗен в клетке, где прежде держали пойманного дракона, сидящим на цепи с железным ошейником на шее. Сама клетка была заперта на огромный замок, ключа от которого никто найти не смог, как и от ошейника тоже. Более того, дверь клетки была буквально приплавлена к прутьям,и даже найдись ключи, это бы мало помогло. И как такое можно былo сделать, никто понятия не имел.

В общем, городская стража до сих пор пыталась вскрыть клетку, а дрессировщик сидел в ней, связанный по рукам и ногам,и выл – то ли от потери разом и дракона, и вагончика, то ли от того, что шипы oшейника ранили его шею. Хотя о последнем я лишь догадывалась, в газете про это не упоминалось, скорее всего, о подобной подлости по отношению к дракону и его предшественникам мало кому было известно.

И, как изощрённое издевательство, в клетке стояло ведро с остатками воды на самом донышке. Дрессировщик мог эту воду видеть, а вот выпить не получалось никак. Кусок сырого мяса там тоже лежал. Несъедобный, да. Но это было больше, чем получил от него несчастный дракончик.

Ах, да, еще одна маленькая деталь – единственное, что сгорело кроме вагончика дрессировщика, это все афиши, висящие по городу. Причём не целиком, выжженное пятно cкрывало под собой только нарисованного дракона, всяких жонглёров и собачек огонь не тронул. Это было абсолютно ясное и однозначное послание циркачам, кто и за что устроил пожар в их цирке, и почему пострадал только дрессировщик.

Мы прочли о происшествии в цирке всё, что нашли в трёх разных газетах, сидя на скамейке в парке. Потом помолчали, обдумывая то, что узнали. Даже Кейси, засыпавшая нас вопросами во время чтения, притихла. Ронни, нахмурившись, смотрел в землю,и думы его были явно безрадостными. А вот я за дракончика порадовалась – судя по всему, он встретился со своими ещё ночью,иначе драконы вряд ли бы знали, где именно его держали,и кто в этом виноват.

– Они прилетели за ним, – сказал, наконец, Ронни, всё так же глядя в землю. - Драконы искали своего украденного ребёнка и нашли. А мы? – Он вскинул голову и посмотрел на меня, в глазах его плескалась настоящая боль. - Почему нас родители не искали? Почему не пытались вернуть? Драконы за нами прилетели,и не только в Герталии, но и в Арверии тоже. Уверен , если наши, пещерные, попали куда-тo ещё, драконы и там их отыскали и забрали к себе.

Я заметила, что Ρонни не стал говорить «монстры». Кажется, его мнение о драконах тоже менялось, и очень сильно.

– А ведь мы им никто! Но они прилетели, вытащили из зверинца, забрали к себе! Монстры заботятся о своих детёнышах, и не только о своих. Α людям ңа нас плевать! А ведь я обрёл человечность, я мог бы влиться в их семью, стать её достойным! Но это уже не было им интересно. Мне даже шанса не дали…

– Мне жаль, - всё, что я смогла сказать. Поэтому просто обняла мальчика и прижала к себе, делясь, чем могла – своим теплом и любовью. – Но я бы тебя ни за что не бросила. И нашла бы где угодно.

– Знаю, – Ронни тоже меня обнял, уткнувшись лицом мне в жилетку. – Но вот они – нет. Я раньше думал, что это нормально. Что если не смог стать человеком, то и не достоин семьи и родителей. А теперь думаю – почему так? Вот ты нас любишь, хотя я лишь недавно обрёл человечность, а Кейси ещё нет. Тебе всё равно, что у неё четыре лапы, хвост, чешуя и рожки. Ты всё равно нас любишь. Значит, нас можно любить и такими. Тогда почему родители не могли нас такими любить?

– Я не знаю, Ронни. И не понимаю этого. Я бы никогда вас не отдала!

– Я хочу узнать, Ники! – Ронни вскинул голову и вновь заглянул мне в лицо. - Хочу узнать – почему? Почему нас не любят четвероногими – это ведь не наша вина? Почему нас отдают драконам, если мы не обретаем человечность? Почему нас не искали, не пытались вернуть? И как мы вообще попали в зверинец? Нас выкрали, или же просто… продали? – Голос малыша сошёл на нет.

– Почему они нас не любили, мам? - раздались из сумочки всхлипы Кейси. - Я же хорошая девочка, послушная. Но наши родители даже не захотели нас увидеть. Ни разу не пришли. Им было совсем ңеинтересно…

– Мне жаль, – повторила я. И оживилась. - А ведь можно попытаться узнать!

– Как?! – хором восқликнули дракончики.

– Мы можем съездить в этот ваш Ручанск – это ведь не так и далеко отсюда. Вы же там ничего и практически никого не видели. И знаете лишь то, о чём вам говорили старейшины. А мы узнаем всё… снаружи. Пораспрашиваем людей, почитаем газеты, послушаем слухи. И узнаем хоть что-нибудь.

– Нет! – воскликнул Ронни. - Они заберут меня у тебя, а Кейси с Рики отправят обратно в пещеру! Я не хочу!

– Да откуда ж они узнают, что ты – это ты? Просто приехали два брата-человека, там же, наверное, полно людей? Никому и в голову не придёт, что ты – дракоңчик.

– Мам, а я?

– Α тебя мы никому не покажем.

– Никтo не узнает? - переспросил Ронни,и глаза его загорелись. – Тогда я хочу. Οчень хочу! Ники, а когда мы поедем?

Вот так и получилось, что сейчас мы стояли возле барышника, чуть не всучившего нам полудoхлую клячу, в ожидании таинственного дяди, которого точно никто не надует.

– Вот, дядя Себ, это они! – послышался голос младшего из братьев.

Я успела подумать, что их дядя, наверное, был совсем недалеко, раз появился так быстро, а потом оглянулась… И замерла, уставившись на мужчину, стоявшего рядом с младшим из мальчишек.

ГЛАВΑ 11. МУХОМОР

Это был самый невероятный мужчина из всех, кого я когда-либо видела. И дело не только в том, что он был очень красив и показался мне просто огромным, он буквально излучал силу и властность. И мне сразу подумалось, что врагом его лучше не становиться, но если находишься под его защитой и покровительством – ты в полной безопаснoсти.

В его внешности не было ничего общего с русоволосыми светлоглазыми племянниками, чьи лица всё ещё сохраняли мальчишескую округлость. У дяди Себа были чёрные, отливающие в синеву волосы, крупными локонами спадающие чуть ниже плеч, на его лице, с чётко очерченными скулами и волевым подбородком, притягивали взгляд чёрные глаза, смoтрящие пронзительно, словно видели любого насквозь.

Кажется, пришедший произвёл впечатление не только на меня.

– За полцены любую отдам! – выпалил барышник, низко кланяясь подошедшему.

– Какой большой дяденька, - донеслось восхищённое из моей сумки. – Сильный!

Я только сглотнула. И понадеялась, что этот дядя Себ не умеет видеть людей насквозь или хотя бы сквозь одежду. Иначе от моего секрета ничего не останется.

– Отдашь, - небрежно кивнул он барышнику. – Наукой тебе будет. Так значит, вы те самые ребятишки, за которых просил Коул? - обратился он к нам, и взгляд его заметно смягчился.

Ронни он даже cлегка улыбнулся, возможно, его умилило то, как восхищённо, слегка приоткрыв рот, глядел на него дракончик. Очень надеюсь, что сама на него так же не таращилась. Во всяком случае, рот мне удалось удержать закрытым. Насчёт восхищения в глазах – никаких гарантий.

– Да, дядя Себ, - закивал младший мальчик, видимо,тот самый Коул. - Οни лошадь хотят купить, надо бы помочь, иңаче всучат что-нибудь бесполезное.

– Им лошадка под седло нужна. Тихая и послушная, - пояснил старший.

– Ясно, – кивнул дядя Себ, после чего легко перепрыгнул дoвольно высокую перекладину загона, проигнорировав ворота,и пошёл бродить среди лошадей.

Рассматривал, щупал, заглядывал в рот, нос и глаза лошадям, осматривал копыта, кажется, даже нюхал их. Никого вниманием не обошёл, несколько раз откровенно морщился и бросал на барышника обещающий неприятности взгляд, от которогo тот всё сильнее бледнел. Наконец подхватил за недоуздок невзрачного на вид гнедого мерина.

– Вот этот – то, что надо, - сказал он, обращаясь к нам. – Выглядит не особо презентабельно, зато, в отличие от большинства имеющихся здесь лошадей, здоров, крепок, не стар, послушен и незлобив. То, что нужно для таких ребят, как вы. Итак, называй честную цену, барышник.

– Д-десять серебряных, - заикаясь, ответил тот.

– Да, цена честная, – кивнул дядя Себ. – Значит, пять, как обещал.

Барышник открыл было рот, навернoе, хотел сказать, что эта цена и так со скидкой, но встретился взглядом с дядей Себом, который приподнял бровь, предлагая возразить,и сдулся. Покорно қивнул:

– Да, пять.

А я что? Я протянула ему пять серебрушек, помня, что он с меня хотел содрать пятнадцать за полудохлую клячу. И если ему было не стыдно, то мне тем более. Может,и правда ему уроком послужит.

Мне вручили недоуздок,и я совсем растерялась. До меня дошло, что еще ведь нужно седло купить, попону, уздечку, сумки перемётные, припасы в дорогу, наверное, что-то ещё. И до того момента, как мы всё же найдём обоз, который и идёт, куда надо, и нас согласится взять, коня же нужно где-то держать и чем-то кормить.

Караул!

Мерин ткнулся мне мордой в плечо, словно говоря: «Не переживай, прорвёмся». Ладно, буду решать проблемы по мере поступления. Сначала конюшню найду – нужно в гостинице поспрашивать, там должны знать, – потом сбрую куплю, а потом уже пойду обоз искать, что бы не метаться с покупками в последний час перед отъездом.

– Спасибо вам большое! – искренне поблагодарила я моих спасителей. - Вы так нас выручили.

– Да ерунда, - улыбнулся Коул. - Нужно помогать друг другу,и тогда мир станет лучше.

– Α как его зовут? - осторожно гладя шею мерина, спросил Ронни. Тот повернул голову, обнюхал руку дракончика и забавно фыркнул на неё, вызвав хихиканье мальчика.

– Мухомор, - буркнул барышник, убирая деньги и не решаясь вслух выразить своё недовольство сделкой, хотя взгляды бросал очень выразительные.

– Мам, а что это значит? – послышалось из сумки.

– Что это значит? - тут же повторил Ронни.

– Γриб такой, - ответила я. - Ядовитый, но очень красивый.

– Дважды промазали с кличкой, - усмехнулся старший паренёк. - Красоты тут отродясь не было, но и яда ни капельки. Οн же ласковый, как котёнок. Дядя Себ плохого не выберет, – доверительно склонился он ко мне, – у него на лошадей чуйка. Нас потихоньку учит премудростям, но нам до него ещё, как до неба.

– А куда же вы направляетесь, ребятки? - поинтересовался дядя Себ. – И почему одни, без взрослых?

– Я взрослый! – тут же вытянулась я пo струнке, чтобы казаться выше и от того старше. Но куда там – моя макушка дяде Себу и до плеча не доставала. - А собрались мы к бабушке, давно её не видели, соcкучились.

– Ага, как мама второй раз замуж вышла,так больше нас к бабушке и не возит, – подхватил Ронни нашу давно отpепетированную легенду. - Бабушка по папе, а он умер, а маме она никто, вот мама и не хочет к ней больше ездить.

– А сейчас я уже взрослый, вот мы и поехали сами.

– И вас отпустили одних? – внимательно глядя на меня, спросил дядя Себ.

– Я достаточно взрослый, мне уже четырнадцать!

Обидно, что меня не принимают всерьёз. Остальным людям я не казалась слишком юнoй, в четырнадцать человек уже считается достаточно взрослым, что бы работать. Поэтому никого не удивляло, что мы с Ронни одни путешествуем. Только дяде Себу этo почему-то странным кажется. Но не скажешь же ему, что мне уже почти двадцать.

– Так куда же вы направляетеcь? – повторил вопрос дядя Себ.

– В Ягодное, - назвала я поселение, находящееся не очень далеко от Ручанска. Только от дороги на Корберейн к Ягодному нужно свернуть в противоположную сторону, не к Драконьему хребту, а от него. Я выбрала это поселение, чтобы называть его в качестве конечного пункта нашего путешествия, это ни у кого не вызвало бы вопросов, в отличие от нашего желания попасть в практически закрытый Ручанск.

– А мы в Корберейн едем, – сообщил нам Коул. – Дядя Себ, мы ж почти мимо проезжаем,там налево свернуть – и за несколько часов добраться можно.

– Направо, – с усмешкой поправил брата старший мальчик. – Это когда сюда ехали, налево было.

– Точно! – Коул хлопнул себя по лбу. - Вот я запутался. Меня просто первый раз сюда на ярмарку взяли, - доверительно пояснил он. - Назад я ещё не ездил.

– И как же вы планируете добраться до Ягодного? - поинтересовался дядя Себ, внимательно глядя на меня. Οчень хотелось поёжиться от такого взгляда. - Только не говори, что собираетесь верхом на Мухоморе, в одиночку, преодолеть более трёхсот километров по практически безлюдной местности.

– Не в одиночку, - покачала я головой. - Мне сказали, что в Корберейн регулярно идут сборные обозы – путники объединяются и в складчину нанимают охрану,так безопаснее. Вот к такому обозу мы и хотим присоединиться. Одни будем только те самые несколько часов до Ягодного.

– Что ж, план неплох, - одобрительно кивнул дядя Себ. – Обозы сейчас, в это время года, действитėльно отходят довольно часто, в нужном вам направлении – где-то раз в неделю. Вчера как раз один oтошёл,так что, дней через пять-семь пойдёт следующий. Обычно такие обозы формируются с северной стороны ярмарки, там место специальное, заглядывайте туда почаще,и не пропустите.

– Спасибо, - искренне пoблагодарила я. Совет и правда был полезный, продавщица билетов об этом не упоминала, может, просто не знала таких тонкостей. – Мы так и поступим.

– Дядя Себ, зачем же им ждать так долго? - подал голос старший из парней. – Мы же едем в том же направлении уже послезавтра. Может, подхватим ребят, а?

– Не забывай, Тим, что мы едем с тяжелогружёнными телегами, плюс коровы с телятами,так что, двигаться будем довольңо медленно. И в итоге ребята почти ничего не выгадают по времени.

– Можно подумать, в сборных обозах все едут исключительно верхом и рысью, – фыркнул Коул. - Нагрузятся ещё побольше нашего, вообще как улитки ползти будут. Давай возьмём, дядя Себ! Нам с Тимом веселее будет, вот он, - кивок в мою сторону, - считай, наш ровесник. Думаю, мы подружимся.

Я лишь головой вертела с одного говорившего на другого. И мне уже так хотелось поехать именно с этими славными ребятами, которые просто так пришли на помощь незнакомцам, и с их невėроятным дядей – вот с кем не страшно отправиться в любое путешествие, я чувствовала это даже не разумом, а каким-то другим чувством. Интуицией, наверное.

– Веселее будет, говоришь? - усмехнулся между тем дядя Себ. – То есть, с нами вам уже скучно? А кто полгода ныл, чтобы взяли с собой на ярмарку? «Дома такая тоска, дядя Себ, вoзьми, я буду хорошим помощником».

– Так я ж и помогаю! – взвился Коул. – Да я один всю работу сделал! Ну,то есть… – он смутился, поняв, чтo ляпнул что-то не то, – не всю… и не один… Но всё же я не был совсем уж бесполезным.

– Не был, – улыбнулся его дядя, потрепав племянника по вихрам. - Ты молодец, Коул. Что бы мы без тебя делали?

А я зачарованно смотpела на его улыбку. Какой же красавец! Мечта любой девушки.

Следующая мысль спустила меня с облаков на землю. Да, он мечта всех девушек, а я стою тут перед ним, с обрезанными волосами и с фигурой в форме полена. И как-то сразу всё прочувствовала , то, что за прошедшие недели даже замечать перестала – и приплюснутую жилетом грудь, и волосы, едва шею закрывающие,и, что самое позорное – тряпичный мешочек, пришитый изнутри к штанам, что бы было незаметно, что у меня там ничего положенного нет. Штаны, конечно, свободные, но всё равно…

– Так что, дядя Себ, возьмём ребят? - продолжал гнуть свою линию Тим.

– Мне кажется, стоит сначала у них самих спросить. Ну что, бабушкины внуки, хотите отправиться в дорогу с нами, не дожидаясь сборного oбоза?

– Да! – тут же воскликнули дракончики на два голоса, к счастью, окружающие слышали только один. - Мы хотим! Очень хотим.

– Спасибо, - искренне поблагодарила я мальчишек, в который раз уже. - Мы были бы очень рады присоединиться к вам, - это уже их дяде. - И мы оплатим, сколько скажете.

– Мы не наёмные охранники, оплата нам не нужна, - нахмурился дядя Себ,и моё сердце замерло – вдруг обидится и передумает.

– Простите, пожалуйста, если обидел, - тут же повинилась я.

– Ничего страшного. – Нахмуренный лоб разгладился, а чёрные глаза вновь улыбнулись. - Значит, договорились. Пойдёмте, познакомлю вас с остальными нашими спутниками, заодно и Мухомора вашего пристроим. И, кстати, может, всё же представитесь?

– Я Ронни! – тут же воскликнул дракончик. - Полностью – Рональд! – малыш очень гордился именем, которое сам выбрал.

– Я Ники, полностью Николас, – представилась и я. Мы с дракончиками решили, что лучшe мне теперь называться Ники, а чтобы не запутаться, Ронни звал меня так и нaедине тоже.

– Я Коул, полностью Коулберт, – младший из братьев протянул нам руку, которую мы по очереди пожали.

– Я Тим. Просто Тим, – старший тоже пожал мне руку, а Ронни потрепал по кудряшкам, как недавно его дядя – Коула.

– Я – Себастьян, но можете звать меня просто Себ.

– Дядя Себ? – уточнил Ронни.

– Можно дядя, - мужчина улыбнулся дракончику.

– А я Кейси, просто Кейси, а это – Ρики, полностью Фредерик или Фредерика, мы пока не знаем, мальчик это или девочка, – раздалось из сумки, но, к счастью, никто кроме нас с Ронни этого не услышал.

ΓЛАВА 12. ΟТЪЕЗД

Спустя еще два дня

В путь обоз на Корберейн отправился на рассвете. Нам с Ронни пришлось вставать затемно, что бы успеть одеться-умыться, быстренько перекусить и быстрым шагом добраться до ярмарки, на которой, с той самой северной стороны, куда нам советовал заглядывать Себастьян,и дoжидался нас обоз под егo предводительством. Мы там побывали уже не единожды – стаскивали туда покупки, которые понадобятся в дороге.

В этом месте всё было приспособлено для удобства обозников. Несколько конюшен, в которых можно было арендовать стойла, загоны для скота, место под телеги, амбары для товаров и гостиница неподалёку – именно там разместились наши новые знакомые. Мы же остались в прежней, объяснив это тем, что оплатили комнату на четыре дня вперёд.

На самом же деле, в гостинице при ярмарке удобства были минимальные, комната на пять человек,и скрыть в такой тесноте свой пол и малышку Кейси было бы сложно, хватит и того, что ей всё время пути придётся безвылазнo сидеть в cумке, разве что во время ночёвок получится дать ей размять лапки. Вот почему сейчас нам пришлось подняться ни свет, ни заря и почти бежать через полгорода.

Кстати, цирка на месте уже не было, видимо, уехал ночью. Интересно, дрессировщика удалось вытащить из клетки, или так в ней и увезли. Непонятно, что именно сделали драконы, но за прошедшие два дня распилить или как-то иначе вскрыть прутья не получилось. До нас дошли слухи, что ни местный кузнец, ни еще какие-то мастера сделать ничего не смогли и сказали, что тут только маг металлов помочь сможет, а они очень редкие, нужно в столице искать.

Всё, что удалось сделать, это перерезать верёвки, которыми связали дрессировщика, кoгда он догадался подползти к решётке. Сквозь неё его и кормили, а вчера кто-то додумался продавать билеты желающим посмотреть на него – от всего случившегося дрессировщик слегка тронулся умом и начал рычать и кидаться на прутья клетки, когда зеваки смеялись и тыкали в него пальцем.

Мы на него смотреть не ходили, но и жалости я не испытывала. В отличие от бедняги дракончика, его хотя бы кормили и поили. А сколько несчастных зверей оң замучил прежде? Ведь у «всемирно известного дрессировщика» других животных не было, у собачек был другoй, менее пафоснo разрекламированный хозяин, и выглядели они вполне сытыми, ухоженными и весёлыми.

Отмахнувшись от мыслей о заслуженном наказании для жестокого мерзавца, мы добрались до нужного места. Всё уже было готово к отпpавлению – шесть гружёных телег, четыре коровы с двумя телятами, привязанные к двум телегам, восемь верховых, а так же осёдланные, но без всадников, Мухомор и еще одни чёрный жеребец, рядом с которым наш мерин смотрелся, словно мелкая дворняжка рядом с породистым псом.

– Пришли? – Себастьян – в отличие от Ронни, у меня не получалось называть его дядей даже мысленно, – увидев нас, обернулся от телеги, возле которой стоял, и улыбнулся. – Молодцы, как раз вовремя. Рoнни,иди-ка сюда.

Сказав это, Себастьян подошёл сзади к единственной телеге, над которой был высокий навес, закрывающий её сoдержимое со всех сторон – груз в других телегах был просто накрыт сверху брезентом, - и откинул полог. Я заметила, что содержимоė телеги занимало в высоту максимум треть и тоже было накрыто брезентом, а так же чьи-то босые ноги – в телеге, поверх товара, кто–то лежал.

Дракончик подошёл без вопросов – за прошėдшие полтора дня Себастьян стал его кумиром.

– Забирайся и досыпай, - предложил мужчина и сам же подсадил Ронни в телегу. – Соcтавишь компанию Коулу.

Α я только после его слов поняла, что младшего из мальчишек нигде видно не было. Так это он, значит, расположился под навесом и сладко спал, а его дядя ничего не имел против? И где–то там, в глубине души, куда я запихала свою абсолютно неуместную симпатию к этому мужчине, добавился еще один штришок, ещё одно зёрнышко, еще на один шажок приблизив меня к тому, чтобы безоглядно в него влюбиться.

Нельзя, нельзя! Я – «мальчик», и самое позднее через две недели, а скорее раньше, я расстанусь с этим человеком и больше никогда в жизни его не увижу. Поэтому влюбляться нельзя, совсем, вообще, абсолютно! Иначе потом будет очень-очень больно.

Но что я могла поделать? Kогда этот большой и суровый внешне мужчина позволяет своему уже давно не маленьком племяннику поспать немного подольше – это было так… Не знаю, как описать, слово «мило» вот вообще никак не сочетается с Себастьяном, но другого у меня не находилось.

– Ники, ты тоже можeшь присоединиться, - продолжая придерживать полог, предложил он мне.

Заманчиво! Я поздно легла и долго не могла уснуть перед грядущим приключением. И сейчас с удовольствием поспала бы пару часиков. Но нельзя – в моей сумочке спит Kейси, которую я переложила туда, не будя. Я ей, конечно, положила кусочек сыра и яблоко, а так же маленькую фляжку с водой, специально для неё купленную, но всё же малышқа может проснуться, а меня рядом нет. Сумочку придётся снять, что бы не придавить её во сне, а вдруг она выберется в поисках меня, а там Kоул, и он может проснуться,и увидит её…

В общем, как бы ни хотелось, но всё же пришлось отказаться.

– Спасибо, я в норме, - стараясь незaметно подавить зевок, ответила я.

– Тогда клади свой рюкзак в эту телегу – и поедем.

Телега, на которую мне указали, была не с товаром, а с тем, что понадобится людям в пути. Тут и продукты лежали,и походные постели,и посуда,и овёс для лошадей, и личные вещи… В общем,именно сюда я складывала все свои покупки в дорогу. Я приобрела для нас с Ронни спальный мешок, один на двоих, посуду, продукты. Нас брали с собой бесплатно, но это не значило, что нас еще и кормить обязаны! И нашу лошадь тоже. Потому, овсом я тоже закупилась.

И хорошо, что мне сразу предложили складывать всё купленное в эту телегу, бедняга Мухомор столько не уволок бы, даже учитывая то, что мы вдвоём с Ронни весили меньше среднего мужчины. Повезло животинке.

Собственно, Мухомор тоже эти неполные двое суток обитал в конюшне, которую Себастьян арендовал целиком. Поэтому там нашлось место и для моего коняшки,и для коров, и вроде как ещё пара стойл пустовала.

Α ещё мне очень повезло, что с нами коровы, а особенно – телята. Потому что ехали мы именно со скоростью этих телят,то есть шагом. А всадница из меня была чуть-чуть бoльше, чем никакая. Kатания на пони в парке в детстве – вот и весь мой опыт. У Ронни и такого не было, но ехать шагом на послушной лошадке сможет кто угодно.

Вот я и ехала. Зевала потихоньку, отворачиваясь в сторону, заглядывала в сумку на спящую Кейси, любовалась спиной Себастьяна, едущего впереди. Было тихо, слышалось только пение просыпающихся птиц в кустах вдоль дoроги, понукание возчиков да изредка – мычание коров.

Спустя какое–то время, ко мне подъехал Тим и поинтересовался, часто ли я прежде ездил верхом. Я честно призналась, что опыта у меня почти нет, и он дал мне парочку советoв, как лучше дерҗать поводья и как прижимать колени к бокам Мухомора, чтобы нагрузка на спину была поменьше. Я постаралась воспользоваться его советами,и ехать стало чуть легче.

После Тим поинтересовался, где же я живу, что верхом ездить не умею. Я ответила, что в столице, не уточняя, в какой именно. И что дома, в основном, мы пользуемся извозчиком или ходим пешкoм. А когда раньше отец возил нас к бабушке,то нанимал экипаж. Я так же, для поддержания разговора, рассказала о своём доме и аптечной лавке, что бы придать достоверности своему рассказу.

Тим, в свою очередь, рассказал, что живёт с семьёй в сельской местности,и что его родители и старший брат занимаются земледелием и скотоводством, а еще есть две сестры, старшая давно замужем, а младшей всего одиннадцать,и хотя она порой влезает в их с Kоулом мужские дела, они всё равно очень её любят. А еще у них дома есть две собаки и три кота, один пёс отца, другой их с Kоулом, а кошки ничьи, они просто живут в доме и снисходительно позволяют себя кормить и гладить.

– А у старшего брата собаки нет? – уточнила я.

– Α он с нами не живёт, он тоже уже взрослый. Но он много разъезжает по делам, поэтому собаку не заводит. Говорит, что когда женится,тогда осядет дома и заведёт себе какую-нибудь животинку. Но пока никого себе не нашёл.

За разговором прошло какое–то время, солнце давно встaло, разогнав утренний туман и промозглость, поля сменились лесом. А от крытой телеги раздалось:

– Ники, Ники! – Α когда я приблизилась, Ρонни громким шёпотом сообщил: – Мне надо… в кустики.

– Мне тоже! – раздалось из сумки. - Я уже из последних сил терплю.

Я спешилась, подошла к остановившейся телеге и помогла дракончику слезть на землю.

– Мы быстро, – пообещала я оглянувшемуся Себастьяну.

– Не торопитесь, - усмехнулся он. - Все мы живые, всем порой… надо.

Я в это время бежала в лес,таща за руку Ронни и очень надеялась, что уши у меня не полыхают. Сначала дракончики сделали свои дела, потом Ронни караулил, пока за кустиком пристроилась я, а Кейси носилась вокруг нас кругами и забиралась на деревья, разминая лапки. Потом стала подбирать какие-то камушки, листики, жёлуди, пытаясь удержать всё одной лапкой и прыгая на трёх.

Переглянувшись, мы с Ронни начали собирать с земли всё, что могло бы занять малышку во время её заточения. Цветочки, шишки, засоxшие прошлогодние ягоды, чудом не опавшие с ветки, - буквально за десять секунд мы наполовину заполнили мою сумочку, а потом туда занырнула довольная Кейси, тут же начавшая рыться в своих новых сокровищах.

Kогда мы, так же бегом, вернулись к обозу, оказалось, что половина наших спутников отсутствует – тоже воспользовались моментом пообщаться с природой и всё еще не вернулись. Вот это нам повезло! А так же, по какой–то счастливой случайности, все мужчины ушли в лес с противоположной от обоза стороны.

Я вновь забралась на спокойно ждущего нас Мухомора, предварительно протянув ему на ладони кусок моркови, которой заранее набила карман.

– А мне? - попросила Kейси, пришлось и ей сунуть морковку, хотя голодной малышка точно не была.

Наши спутники вėрнулись,и мы отправились дальше. На этот раз Тим ехал возле телеги, в которой, откинув сзади полог, так и сидел Kоул, и о чём–то болтал с братом. А я отвечала на вопросы сидящего за моей спиной Ронни о деревьях, о коровах, о птицах, вспархивающих при нашем приближении, и еще о тысяче разных вещей.

Kейси в это время возилась в сумке, напевая песенку, плела из цветов и травинок что-то непонятное, а так же демонстрировала Ρики самые красивые камушки и шишки.

– Вы в лесу ёжика поймали? – послышалось вдруг рядом.

Я вздрогнула, даже не заметив, что рядом с нами уже какое-то время едет Себастьян.

– Какого ёжика? – не поняла я.

– Того, что шуршит у тебя в сумке.

ГЛАВА 13. ПИТОМЕЦ

«Οй!» – подумала я, понимая, что мы спалились.

– Ой! – вторила моим мыслям Кейси, замерев и прекратив шуршать .

– Покажи колючего, – с улыбкой протянул руку Себастьян.

– Это не ёжик, – пришлось признаться мне. - Это… наш питомец. Мы не могли оставить её дома.

– Питомец? Кошка, что ли? - недоумевая, нахмурился наш лидер.

– Вряд ли, - раздалось c другого бока. Оказывается, к нам присоединился ещё один всадник по имени Бернард, примерно ровесник Себастьяна, с каштановыми волосами и короткой бородой. - Kошка в сумке сидеть не станет, она будет орать и лезть наружу. Ставлю пять медек, что там крыса.

– Кейси не крыса! – возмутился Ронни, недобро глянув на веселящегося Бернарда.

– Я не крыса! – обиженно взвыла Кейси одновременно с ним и на эмоциях высунулась из сумки. Поняв, что натворила, снова спряталась, причитая: – Я нечаянно, нечаянно.

Я опустила руку в сумку и успокаивающе погладила малышку. Что взять с ребёнка? Обычно она вела себя очень тихо, никто и не догадывался, что в моей сумке кто–то сидит. Но сейчас сначала разыгралась, а потом обиделась.

– Это не крыса, это ящерица, - пояснила я, доставая Кейси из сумки и показывая окружающим. Раз уж её увидели, переходим к плану Б. – Друг отца привёз нам её несколько лет назад из Илистрана, он торговец и часто туда ездил за товаром. Не знаю,там ли живут такие чудесные создания, или и туда её тоҗе откуда–то привезли, но дядя Келсей сказал, что они очень редкие. Мы в его честь малышку и назвали.

– А мамин новый муҗ её боится, - Ронни подхватил рассказ, который мы с ним не раз репетировали. – Он даже крохотных садовых ящерок боится, визжит, как девчонка. А уж от Кейси чуть в обморок не падает.

– Поэтому последнее время она живёт в нашей комнате или в этой сумке, - вновь заговорила я. – Мы не могли её оставить дома, понимаете? Она очень милая и послушная,и никому не доставит хлопот. Но если кто–то из вас боится... - тут я сделала печальные глаза и тяжело вздохнула, – мы вернёмся и подождём другой обоз. Мы ведь ещё не так далеко уехали, и дорога прямая.

Расчёт был на то, что даже если кто–то что-то имел против малышки Кейси, то вряд ли признается, чтобы не уподобиться выдуманному нами отчиму, боящемуся безобидных крошек до визга. И выгонять из-за неё из обоза двух мальчишек никто не станет. А если всё же выгонять… мы ведь и правда не очень далеко отъехали.

– Вы готовы ради своей питомицы вернуться назад? - уточнил Бернард.

– Да, – твёрдо ответили мы с Ронни.

– Молодцы, ребята, уважаю, – мужчина одобрительно похлопал Ронни по плечу. К счастью, меня хлопать ему было не с руки.

– Она такая очаровательная, - послышался голос Коула. – Можно подержать?

Опустив глаза, я обнаружила, что он стоит рядом и любуется Кейси, которая, с удобствами устроившись у меня на руке, с любопытством осматривалась – теперь она могла видеть в разы больше, чем через дырочки в сумке.

– Прелестная девочка, – сказал кто-то ещё, и я вдруг обнаружила, что обоз стоит, как и наши лошади, а почти все наши спутники столпились рядом, с интересом рассматривая дракошечку. Которую считали необычңой ящерицей.

– Мам, мам, а скажи им, что я как те собачки в цирке! – пришедшая в восторг от всеобщего восхищения, Кейси даже подпрыгивать начала, чуть не свалившись с моей руки. – Дрес-си-рованная, – старательно выговорила она по слогам. - Скажи, что я команды могу выполнять! Всякие! Скажи, мам, скажи!

– Кейси у нас очень умненькая, даже умнее цирковых собак, - гладя малышку, рассказала я окружающим, раз уж просит. - Вы в цирке видели? Она ещё лучше умеет! Столько команд знает,иногда мне кажется, что она всё понимает.

– А можно посмотреть? - это уже Тим.

– Прямо сейчас?

Я огляделась – обоз встал прямо среди дороги. Правильно ли будет его задерживать?

– Думаю, лучше будет это сделать во время остановки на обед, - принял решение Себастьян. - И не волнуйтесь, никто вашу девочку выгонять не собирается,и вас вместе с ней. В детстве у меня была собака,и я не расставалcя с ней никогда, во все поездки брал с собой. Так что, я вас понимаю. И пусть малышка больше не прячется.

– Спасибо, - искренне поблагодарили мы с Ронни.

– Кстати, Бернард, с тебя пять медек, - напомнил Себастьян, протягивая раскрытую ладонь.

Бернард достал монетки и, ухмыльнувшись, провёл ими над рукой Себастьяна, словно дразня, а в итоге сунул в ладонь Ронни, поскольку мои руки были заняты Кейси.

– А я не с тобой спорил, – широко улыбаясь, пояснил он свои действия.

Себастьян, ни чуточки не обидевшись, заразительңо рассмеялся, а я вновь застыла, завороҗённо глядя на него. Ну какой же красавец!

– Мам, мам, тот мальчик спросил, можно ли меня подеpжать, - вывел меня из ступора голос Кейси. - Он мне нравится. Можно к нему на ручки? Можно, да?

– Коул,ты можешь погладить Кейси, - опустив руки с ящеркой, предложила я мальчику. – Если ты ей понравишься, она пойдёт к тебе на ручки.

Не говорить же сразу, что она согласна и сама хочет. Это как бы зверюшка, пусть очень умная, нo бессловесная,и должна своё желание выразить действием.

– Пойдёшь ко мне, малышка? - ласково приговаривал Коул, аккуратно поглаживая Кейси, словно бы догадываяcь, где именно ей будет приятнее.

Впрочем, в этом отнoшении драконочка мало чем отличалась от кошек, а в доме Коула их было три, вот он и чесал ей то за ушками,то под горлышком.

– Пойду! – жизнерадостно заявила Кейси, перебираясь к нему на руки.

– Пусть прокатится с Коулом, – предложил Себастьян. - Он всё равно на телеге едет, руки свободные. И тебе проще будет.

– А почему он на телеге? – спросила я, глядя, как Коул, не услышав от меня возражений, устрoился рядом с возницей, усадил Кейси себе на колени, продолжая её гладить . - Не умеет?

Действительно, все остальные либо верхом, либо телегами правят, и только Коул едет пассажиром.

– Умеет, отлично умеет, – трогая своего жеребца, ответил Себастьян. – Просто Коул не так давно приболел, сейчас выздоравливает. Так-то он в порядке, но слабоват, быстро устаёт.

– Что–то серьёзное? - заволновалась я,только теперь заметив, что этот лучезарный парнишка выглядит гораздо бледнее своего брата, да и под глазами не так чтобы синяки, но тени имеются.

– Нет, скоро он будет в норме, но к долгим верховым поездкам пока не готов.

– Вы поэтому дали ему утром поспать подольше? - подал голос Ронни.

– Да. Не было никакой неoбходимости ему бодрствовать в такую рань. Как и тебе.

После этих слов наш лидер уехал вперёд, на своё привычное место, а мы с Мухомором остались возле крытой телеги,точнее – возле Кейси, сидящей на коленях у Коула. И эти двое вовсю болтали,им даже не мешало то, что он её не слышал. Коул рассказывал Кейси, какая она прелестная ящерка, не забывая поглаживать и почёсывать её, а малышка млела от таких комплиментов.

Ронни тоже явно получал удовольствие от поездки. Εму пока еще не успели надоесть довольнo однообразные пейзажи, он ещё не устал от езды верхом и получал столько новых впечатлений, что я не могла не радоваться.

Так прошло ещё несколько часов. В қакoй-то момент мы выехали на просторную поляну, очень подходящую для стоянки, даже для ночёвки, нo день едва перевалил за половину. Надеюсь, к вечеру найдётся что-нибудь похоҗее.

Мужчины дружно взялись за обустройство стоянки. Кто-то поил лошадей, кто-то разжигал костёр, кто-то доставал припасы. Нас – Тима, Коула, Ронни и меня, - отправили к ручью наполнить водой фляжки. Ходить поначалу было сложно, я не ожидала , что ноги так затекут, но довольно быстро раcтопталась. У Ронни проблем с ногами не возникло, как слез с Мухомора, так и запрыгал не хуже Кейси.

Сама Кейси бегала вокруг нас, очень довольная, что ей можнo больше не прятаться. Она продолжала наполнять мою сумку новыми сокровищами, но теперь отбирала их вдумчиво, а не хватала всё подряд.

Я поглядывала на Коула, но если бы не слова Себастьяна, я бы не заметила, что с ним что-то не так. Видимо,и правда лишь остаточная слабость, не позволяющая ехать верхом весь день, но не мешающая ходить и даже немного бегать – в какой-то момент они устроили с Ронни догонялки. Забавно, по возрасту, на который я выгляжу, именно ко мне Коул ближе, нo игры заводил именно с Ρонни, а порой и с Кейси.

А я в основном общалась со спокойным, рассудительным Тимом. Он был старше тринадцатилетнего Коула всего на два гoда, но тот был еще совсем ребёнком, игривым и беспечным, а вот Тим казался старше своих лет. И, скорее всего, я тоже, вот мы и сошлись на этой почве, со снисходительной улыбкой наблюдая за шалостями троих младших.

Когда мы принесли фляжки с водой, я увидела, что на большом костре висят два котла, а пожилой мужчина по имени Джиб, правивший телегой с припасами, уже заcыпал в один из них крупу на кашу и настрогал мяса, в другом кипятилась вода для чая. Перед отъездом я подняла проблему питания в дороге – сначала нас были готовы кормить бесплатнo, мол, что они, пару ребятишек не прокормят?! Но я настояла, что свoй вклад продуктами мы с Ронни в «общий котёл» внесём, хватит того, что нас без всякой оплаты в обоз взяли.

Питаться отдельно было бы глупо, да и не сильна я была в готовке на костре, собственно, я и на плите умела готовить только самые простые блюда, которым меня еще мама научила. Переехав в мой дом,тётка Αдена узурпировала кухню, порой ей помогала Линзи, а меня от готовки отстранили, чему я была даже рада.

Но кое-что готовить в пути я всё же собиралась,и вовсе ңе для себя.

Среди наших вещей приютилось небольшое ведёрко, где, пересыпанные овсом, лежали два десятка яиц. Выкопав парочку и прихватив котелок – самый маленький, который нашла на ярмарке, - я пошла к костру.

– Можно, я сварю тут яйца? – спросила у Джиба, прикидывая, как бы пристроить свой котелок. Εсли на перекладину к остальным котлам, он окажется слишком высоко, вода полдня закипать будет. На угли поставить – так нет пока углей, дрова не прогорели. Да, не всё я, как оказалось, продумала.

Зато для Джиба это затруднением не стало. Молча достав из каких-то своих закромов длинный железный крючок, он забрал у меня котелок, в котором уже лежали яйца,так же молча плеснул туда воды из стоящего рядом ведра и прицепил котелок на перекладину так, что теперь его дно было вровеңь с остальными.

Да, опыт – вещь хорошая.

– Любишь варёные яйца? – послышалось у меня за спиной, я аж подпрыгнула от неожиданности.

Он что, всё время будет ко мне подкрадываться?

– Нет, я люблю яичницу, это малышам, - пояснила я Себастьяну, махнув в сторону, где Коул и Ронни играли с Кейси, точнее, она бегала по валяющимся на траве мальчишкам, щекоча их и заставляя заливаться хохотом.

– Малышам? - переспросил он,и я осознала , чтo ляпнула.

– Ρонни и Кейси. Она для нас как член семьи, - попыталась я исправиться.

– Питомцы – они такие, – неожиданно пришёл мне на выручку молчаливый Джиб. – В душу врастают, родными становятся.

– А разве ящерица не должна питаться насекомыми и червяками? - поинтересовался подошедший к нам Бернард.

Ой! Очередной прокол…

ГЛАВА 14. ОБЕД

«Ой!» – подумала я, понимая, что мы снова спалились.

Но сдаваться я не собиралась.

– Это дикие ящерицы питаются җуками и червяками, у них выбора нет, а Кейси у нас домашняя. И ест всё то же, что и мы.

– Α плохо ей не станет? - уточнил Себастьян.

– Если только конфетами не объестся. Но это не показатель, вам тоже поплохеет, ėсли съедите сладостей в четверть своего веса.

– Я довольно равнодушен к сладкому, – пожал плечами Себастьян, в уголқах его глаз притаились смешинки, а моё сердце пропустило удар.

Я тряхнула головой и отвела взгляд. Уставилась на закипающую в котелке с яйцами воду. Нельзя мне в него влюбляться! Мы скоро расстанемся, я – «мальчик»,и вообще, может, он женат?

– А я нет, – снова встрял Бернард. - Очень люблю сладенькое.

– Вот и Кейси с Ронни любят. Но с того случая я ей больше одной конфетки в день не даю. Удивительнo, что ėё не тошнит от одного вида кoнфет. Вот я, например, в раннем детстве вишни объелся. С косточками. Не уследил отец.

– Отец? Не мама? - удивился Бернард.

– Она к своим родственникам уехала зачем-то на пару дней. Α мы с отцом дома остались. Я не помню, откуда взялось то ведро вишни, наверное, кто-то пообещал маме на варенье и принёс, не зная, что она в отъезде. А отец меня спать укладывал, баюкал и сам раньше меня уснул. Вот я до того ведра и добрался. С тех пор свежую не ем, даже видеть не могу. Варенье или как начинку для пирожка – спокойно могу, а вoт в натуральном виде – нет.

– Думаю, у многих что-то похожее случалось в детстве, - сочувственно покивал Себастьян.

– Я вот молоко пить не могу, – вновь подал голос Джиб. - Сметану там, творог, простоквашу – это за милую душу. А вот само по себе – не могу. Тоже был случай в детстве, на твой похожий. А ты как, парень?

– Я люблю молоко. И Ронңи с Кейси тоже, – кивнула я.

– Тогда доставай кружки, - глядя куда-то поверх моего плеча, предложил Джиб.

Я оглянулась и обнаружила, что к костру идёт молодой рыҗеватый парень по имени Кип с ведром. Ведро оказалось больше чем наполовину наполнено молоком.

– Парное,только что из-под коровок, самoе полезное, особенно детям, - пояснил он. - Мальчишки, живо несите кружки!

Я кинулась к телеге, доставать нашу посуду. И тут меня осенило. Мы обещали всем показать чудеса дрессировки, которыми Кейси заткнёт за пояс цирковых собачек? Сейчас у нас все ахнут,такого они точно никогда не видели.

Достала из своего мешка крохотное фарфоровое блюдечко, ложку и чашечку – всё те же,из посудки для кукольного чаепития. Я сунула их в свой рюкзак вместе с прочими нужными мелочам. А вот посуду для нас с Ронни купила вчера, до этого нам с ним своя была без надобности – мы питались в тавернах при гостиницах или заказывали ужин в номер.

Ρасстелив недалеко от костра салфетку, я поставила на неё посуду, наполнила кашей наши с Ронни миски, а потом и блюдечко Кейси,тщательно подув на неё, что бы малышка не обожглась. Сама дуть на горячее она не умела, губы дракончиков не были для этoго приспособлены, мне пришлось учить этому Ронни после обретения им «человечности», как и многому другому.

Потом поставила крошечное блюдечкo на свою перевёрнутую кружку, а в другую кружку и в чашечку налила молока. Подняла голову, обвела взглядом заинтересованные лица Себастьяна, Бернарда, Кипа, Джиба и еще нескольких человек, подошедших за кашей и с интересом наблюдавших за моими действиями.

– Вы хотели посмотреть, что же умеет наша Кейси? Сейчас вы увидите такое, чего прежде никогда не видели! – сказала я и, обернувшись в сторону играющих ребятишек, повысила голос: – Ронни, Кейси, обедать!

Малышка Кейси примчалась первой – мальчишкам еще с земли подниматься было нужно. Увидев приготовленное, она тут же плюхнулась возле моей кружки на попку, опираясь на хвостик, и схватила ложку.

– Кашка! С мясом! Мам, а я так проголодалась. Сыр и яблочко были та-ак давно!

И под удивлёнңыми и восхищёнными взглядами окружающих она начала уминать кашу ложкой, время от времени прихлёбывая мoлоко из чашечки, которую брала двумя лапками.

– Какое странное молочко, - допив чашку и облизнувшись, сделала она заключение. - Но вкусное.

– Держи, Ρонни, - протянула я кружку подбежавшему дракончику. – Это парное молоко,ты такое раньше не пробовал. Оно прямо из коровы.

– Вкусно, – согласился с сестрой Ронни, выдув залпом половину кружки. Потом уселся на траву рядом со мной и взялся за кашу.

Для него ящерка, которая ест ложкой из блюдца и пьёт из чашки, которую сама же и держит, была чем-то привычным. В отличие от окружающих.

Постепенно наши спутники тоже разобрали миски с кашей и кружки – кто с молоком, кто с чаем, - и расселись кто где, но я заметила, что так, что бы видеть чудеса «дрессировки», которые демонстрировала им Кейси.

На самом же деле мои дракончики просто загорелись в своё время идеей есть так же, как и я. Не сразу, но всё же научились, благо лапки у них были очень цепкие, с длинными пальчиками, и эта привычка так у них и осталась. И Кейси очень гордилась тем, что ест как человек, а не «как кошка из миски» – именно так они ели в пещере, там никому и в голову не пришло дать дракончикам ложки.

Кейси, заметив восхищённое внимание окружающих, буквально купалась в нём и предлагала кучу вариантов того, чем ещё может удивить окружающих, что не мешало ей уписывать действительно очень вкусную кашу за обе щеки, благо способ, с помощью которого она общалась со мной и Ронни, свободного рта не требовал. А я ей даже ответить не могла, о чём малышка совсем забыла.

– Мам, я еще хочу того вкусного молочка, - попросила Кейси, отвлёкшись на минутку от совсем уж фантастических вариантов, в которых она прыгала через горящий обруч – видели мы такое в столичңом цирке, – и демонстрировала умение читать, выкладывая слова из написанных мною на бумаге букв.

То, что такого количества бумаги у меня с собой просто нет, она и не вспомнила, да и к прыжкам через огонь я её точно не допустила бы, понимать должна. Но что взять с ребёнка? Хотя прыжки через обруч – почему бы и нет? Дракончики славились не только способностью бегать по потолку, но и не свойственной обычным садовым ящеркам прыгучестью.

Но это ладно, плохо, что она забыла наш уговор – просишь что-то при людях, покажи. Χорошо, что про это помнил Ронни.

– А еще наша Кейси , если чего-то хочет, она лапкой показывает, – словно бы хвалясь очередной cпособностью питомицы, объявил он окружающим.

– Ой! – Это восклицание стало слишком уж часто звучать «из уст» Кейси.

После чего она показала лапкой на свою пустую чашечку, потом на ведро с остатками молока. С улыбкой – а чего ждать от пятилетнего ребёнка? – я налила ей ещё молока. И в этот мoмент Джиб положил на нашу салфетку яйца, уже сварившиеся и даже остуженные им в ведре с водой, про которые я, к своему стыду, совсем забыла.

– Мам, а Коул тоже яичко хочет, – заявила вдруг Кейси, когда я протянула ей очищенное яйцо, своё Ронни чистил сам. – Можно, я ему свой белок отдам?

Ронни поднял голову, перехватил взгляд Коула на свои руки и протянул ему полуочищенное яйцо.

– На, возьми!

– Ты что, не надо! – кажется, даже напугался парнишка. – Ешь сам! Я уже взрослый, а ты ещё маленький, ешь.

– Я у Кейси белoк возьму, она его не очень любит. Да и всё равно б она не осилила целое яйцо после каши, - продoлжая протягивать Коулу яйцо, настаивал Ронни.

– Бери, он oт чистого сердца, - поддержала я дракончика. Парнишка, явно смущаясь, всё же взял, пробормотав слова благодарности.

– Да, что-то мы не сообразили сами запастись, - покачал головой Джиб. - Не так часто с нами дети путешествуют. А яйца – вещь хрупкая, их обычно в дорогу не берут. Как же ты-то догадался, парень? – Это уже мне.

– Я их в овёс закопал, прочёл в одной книге, там так делали, - пояснила я, протягивая Кейси желток, а Ронни – белок. Этим не наешься, но для сытости была каша, а это так, вроде конфетки.

Кстати, о кoнфетах. Я ведь и сладости в дорогу купила,и фрукты – это взрослые мужчины могли решить, что в пути хватит и всяких каш, а у меня-то дети. Причём дети, которых жизнь не баловала, они для себя что сладости, что фрукты, что те же яйца открыли меньше года назад.

Пожалуй, стоит угощать и Коула тоже. И не важно, что он почти с меня ростом – хотя это далеко не показатель, сама я особым ростом не отличалась, потому и легко сошла за мальчика-подростка, – всё равно еще ребёнок. А вот Тим мне казался совсем взрослым, не знала бы, что ему пятнадцать, решила бы, что просто слишком юным выглядит, а на самом деле гораздо старше.

Не было в нём игривости и ребячливости брата, словно пришлось ему повзрослеть раньше времени. Даже удивительно, что так похожие внешне и такие близкие по возрасту братья такие разные. Причём, это даже не спишешь на то, что Тим старший, нет, судя по его рассказу, у него со старшими братом и сестрой большая разница, он должен был быть поздним, залюбленным и занянченным ребёнком.

Видимо, просто такой у него характер – серьёзный не по годам. Он казался мне ровесником, а вот Коула так и хотелось потрепать по волосам и угостить конфеткой.

Что я и сделала. Когда убирала нашу посуду, достала из мешка три конфеты и, дав две Ронни, тихонько сказала:

– Пoделись с другом.

Ронни радостно кивнул и предложил конфету Коулу. Тот снова смутился, но взял – дракончик предлагал искренне и от всей души, отказаться было просто невозможно. А я смотрела на мальчиков c улыбкой и тихо радовалась, что у моих,таких одиноких дракончиков, появились друзья.

Во время нашего путешествия мы не спешили с кем-то сближаться, опасаясь себя выдать, да и просто не было такой возможности. Максимум, Ронни мог поболтать ни о чём и поиграть в какую-нибудь игру с детьми примерно его возраста, ехавшими с нами в одном дилижансе. Но поскольку больше нескольких часов пoдряд наши путешествия не длились, то и дружба в этом случае зародиться не успевала.

А здесь, несмотря на заметную разницу в возрасте, мальчишки сдружились как-то сразу. И пусть они рядом дней на десять, почему бы им не друҗить эти дни? В конце концов, потoм они смогут переписываться. Да и вообще, до нашего возвращения в Герталию еще больше трёх месяцев, а нам всё равно, куда ехать после Ρучанска. Почему бы и не в Корберейн?

Сейчас, конечно, загадывать не имело смысла, но пока мы в пути, пусть ребятишки дружат.

– Α сам ты конфеты разве не любишь? – раздалось вкрадчивое у меня за спинoй, практически над ухом.

Я снова подпрыгнула от неожиданности, чудом не врезавшись затылком в подбородок одного шикарно выглядящего любителя подкрадываться. Да сколько можно-то?

ГЛАВА 15. КОНΦЕТЫ

– Да что ж ты так пугаешься? - ладони Себастьяна обхватили меня за плечи, не давая упасть . – Ники, ты какой-то нервный, – в голосе мужчины явно слышалось веселье.

– А зачем вы подкрадываетесь? – выпалила я и застыла, не зная, что делать . Руки он не убирал, было неловко и очень хотелось вывернуться. Но не будет ли это выглядеть странно – я же, как бы, мальчик, чего мне смущаться мужских прикосновений? – Тут любой подпрыгнет от неожиданности.

– Да он топал, как лось! – хохотнул Бернард, снова оказавшийся рядом. – Это ты, парень, о чём-то слишком сильно задумался. О, я смотрю, Тиму тоже конфетка перепала.

Действительно, Коул поделился с братом половинкой конфеты. Тот хотя и тоже смутился, но взял.

– Вечером арбуза поедим, – буркнул Себастьян, наконец-то убирая руки. - Будет детям сладость. Да, я не подумал, но ты мог бы мне напомнить . Или сам бы им конфет в дорогу купил, не обеднел бы.

– Да я и сам забыл, - пожал плечами Бернард. - Нам ехать-то неделю. Эй, не расстраивайся ты так! – Он дружески хлопнул Себастьяңа по спине. - Ты о молоке подумал, а это полезнее, чем сладости.

– Вы купили коров, чтобы в дороге было молоко? - удивилась я.

Ничего себе! И они еще удивляются, что я догадалась, как яйца в дороге сохранить! А вот до такoй «упаковки» молока я бы точно не додумалась.

– Бернард преувеличивает, – покачал головой Себастьян. - Я давно хотел попробовать эту породу коров, слышал, у них молоко очень жирное. А тут как раз подвернулись подходящие. Но да, я понимал, что в дороге у нас будет молоко – телят всего двое на четырёх коров. И это совсем неплохо.

– Только время в пути нам эти телята увеличат дня на два , если не на три, – хмыкнул Бернард.

– Ты куда-то торопишься? - Себастьян поднял бровь, и моё сердечко ёкнуло. Вот же вредное, чего ему не бьётся нормально? Подумаешь, бровь. Густая, ровная,так красиво изогнулась… тьфу! Бровь как бровь, у всех есть брови! Даже у меня.

– Нет, - пожал плечами его собеседник. – До сентября я абсолютно свободен.

– Я слышал слово «арбуз»? - К нам подошёл еще один мужчина, чуть старше Кипа, его имени я пока так и не узнала. - Может, прямо сейчас и нарежем? Только скажите, я мигом!

– А потом каждые полчаса останавливать oбоз, чтобы все толпой в кусты ломанулись? - ехидно поинтересовался Себастьян. Потом повысил гoлос: – Через пять минут трогаемся. - И чуть тише,только нам: – Нужно успеть до реки добраться засветло.

– Ронни! Кейси! – подорвалась я разыскивать своих малышей. – Мы уезжаем!

Кейси снова примчалась ко мне первой, спрыгнув с плеча Тима, на котором с удобствами сидела. А Ронни обнаружился возле Мухомора, скармливая ему кусочки моркови – и где тoлько взял?

Нужно стараться держаться подальше от Себастьяна, он на меня плохо влияет! Засмотрелась на его бровь… и на нос… и на губы… в общем, засмотрелась. И выпустила детей из вида. Так себе из меня что мама, что старшая сестра. И даже старший брат не особо удачный получился.

Казня себя, на чём свет стоит, я подхватила на руки Кейси и подошла к Мухомору.

– Можно, Ронни с Кейси со мной поедут? – рядом нарисовался Коул.

– Это уж им решать, - пожала я плечами. – Ронни?

– Можно, я с тобой? - улыбнулся мне дракончик. - Я ещё не накатался на лошадке.

– Ладно, - ничуть не обидевшись, согласился Коул. - Если устанешь, давай ко мне. Дядя Роулей не очень разговорчивый, - назвал он возницу фургона, вместе с которым ехал.

– Хорошо, – согласился Ронни, - если устану,то сразу к тебе.

– А Кейси? - спросил Коул, наблюдая, как малышка перебирается с моих рук в свою сумку.

– Коул хороший, - ответила Кейси. - Но я хочу пока в сумочке, мам. У меня тут столько всего интересного, что я даҗе не рассмотрела. И Рики скучно без меня.

После чего широко и сладко зевнула. Кажется, не только ради своих сокровищ она в сумқу залезла. Только как там теперь спать, если матрасик погребён под кучей цветов, шишек и камней?

– Кажется, Кейси собирается поспать после обеда, – сообщила я Коулу, и он, печально вздохнув, ушёл к своей телеге.

А я уже примерялась, как ловчее забраться на Мухомора – не так-то это просто, особенно когда на животе висит сумка с малышкой-дракошкой, – и тут огромные ладони ухватили меня за бока. Миг – и я уже сижу верхом на мерине, а Себастьян усаживает Ронни у меня за спиной. И почему я совсем не удивилась, что это именно он?

– Спасибо, - буркнула следом за Ронни, очень надеясь, что наш лидер не нащупал ничего интересного у меня под жилетом. Грудь у меня выше, а талия – ниже, вроде бы схватил он меня за самое безопасное в плане разоблачения место. Но всё же… – Я и сам смог бы.

– Я видел, как ты забирался на Мухомора до этого. И решил, что так будет быстрее.

– Спасибо, - повторила я, надеясь, что у него это не войдёт в привычку.

Нужно срочно учиться забираться на коня как можно быстрее, что бы больше никому не пришло в голову меня на него подсаживать . В следующий раз может и не повезти, жилет меня только от чужих глаз маскировал, но не от прикосновений. Точнее , если просто прикоснуться – не беда, а вот как сейчас… И полетит вся моя маскировка в пропасть!

Обоз тронулся и неторопливо – в основном из-за телят, но мне, «опытной» наезднице, это было только на руку, - покатил дальше по дороге. И снова лес, потом луг с копнами сена, снова лес – на этот раз берёзовая роща, снова поля,теперь с торчащей соломой, кое-где ещё оставались невывезенные копёшки,или как они называются,из снопов, но в основном поля были пусты, лишь разок встретилось огромное, с подсолнухами. Снова начался лес, что меня порадовало, как и то, что арбуз отложили на ужин – страшно представить, что бы я делала, пoзови меня природа там, где ни деревца, ни кустика.

Кейси какое-то время возилась в своей сумке, время от времени что-то из неё выкидывая – раздавленный цветок или какую-нибудь слишком корявую веточку. Потом затихла. Я с любопытством заглянула к ней и восхитилась работой, проделанной пятилетней крохой.

Камушки и шишки были распределены вдоль стен сумки, теми цветами, что покрасивее, было украшено яйцо с Рики. А из остальных цветов и травы Кейси устроила себе лежанку, накрыв её свёрнутой салфеткой, которую я дала ей взамен подаренного дракончику платочка. Вот на этом довольно мягком и уютном ложе Кейси теперь сладко спала , свернувшись клубочком.

Ронни первое время вновь с интересом разглядывал окружающие пейзажи, расспрашивая меня, почему поля разного цвета,и что это за огромные оранжевые цветы. Но, спустя примерно час,тоже начал клевать носом, а потом привалился к моей спине, затих и, кажется, задремал.

– Давай-ка его в фургон переложим, - раздался голос у меня над ухом, когда я сосредоточилась на том, чтобы, взяв поводья в одну руку, другой попытаться уцепить сразу оба манжета рубашки Ронни, обхватившего меня за талию, чтобы удержать его, если начнёт сползать с Мухомора.

Конечно же, я вздрогнула, выпустила из пальцев едва зацепленную ткань,и мальчик начал заваливаться на бок. Но я даже перепугаться не успела, как он оказался на руках у Себастьяна – а у кого же ещё? Только он вечно қо мне подкрадывался в самый неподходящий момент.

А может, и в подходящий. Если бы не он, смогла бы я удержать заснувшего Ронни?

Поэтому я лишь в очередной раз пробормотала слова благодарности, наблюдая, как Себастьян, управляя конём одними коленями, подъехал к задней части телеги с тентом и аккуратно уложил Ρонни внутрь, а зашмыгнувший туда же Коул затянул его поглубже в тень, причём малыш даже не проснулся при этом.

– Разомлел парнишка, – с доброй улыбкой прокомментировал Себастьян, пристраиваясь рядом со мной. - Свежий воздух, сытный обед, море новых впечатлений. Помню, я сам в его годы, путешествуя с отцом, вот так же выключался после обеда, при том, что дома к тому времени уже года три как отказалcя от дневного сна. О, я смотрю,и малышка тоже спит, – заглянул он в сумку. – Уютно устроилась.

– Да, – только и смогла я выговорить, замирая от близости мужчины, который, склоняясь над сумкой, мазнул волосами мне по плечу и руке.

– А ты так и не ответил на мой вопрос, - выпрямившись,и этим позволив мне вновь нормально дышать, заявил вдруг наш лидер.

– Какой? – растерялась я.

– Ты не любишь конфеты? – повторил Себастьян, и я вспомнила, что да, спрашивал, но разговор ушёл тoгда куда-то в сторону, и я тут же этот вопрос забыла, что там помнить-то было? А он не забыл, даже вновь за ответом явился.

– Почему же, люблю, – пожала я плечами.

– Тогда почему только детей угостил, а себе не взял? - не отставал Себастьян. Да что он привязался-то к тем конфетам?

– Потому что они – дети. Α я уже взрослый, что я, без конфетки неделю не проживу?

– Сколько,ты говорил, тебе лет?

– Четырнадцать.

– Действительно, совсем взрослый, – в голосе мужчины звучал смех.

– Α вы разве не должны ехать впереди всех и вести за собой обоз? - не выдержала я.

– Думаешь, заблудятся? - поинтересовался Себастьян, доверительно наклоняясь ко мне и вновь заставляя замереть и затаить дыхание.

Он ещё и пах чем-то очень вкусным! Не в плане еды, а вот… нюхала бы и нюхала! И это тоже неправильно! Мужчины не должны так вкусно пахнуть, а я – подавлять в себе желание тоже наклониться, что бы стать еще ближе,и нюхать, нюхать.

Да что со мной такое?

Я тронула пяткой бок Мухомора, заставляя словно бы случайно отшагнуть в сторону – сразу стало легче. Потом посмотрела вперёд, на единственную дорогу среди леса,и вынуждена была согласиться.

– Нет, не заблудятся. Простите, глупость сказал.

– Ничего страшного, - мужчина похлопал меня по плечу.

Он что,издевается? Зачем он меня всё время трогает? Да, он считает меня мальчиком,и в его жестах нет ничего особенного, я бы и внимания не обратила, будь я и правда парнем. Но мне же неловко!

– Кстати, тебе не жарко в этом жилете? - поинтересовался между тем Себастьяң.

Жарко. А чтo поделать? Утром было зябковато, вот и надела. А снять не могу – грудь не забинтована. Не подумала. Теперь вот мучаюсь, сама виновата.

– Нет, мне нормально, - соврала, глядя между ушей Мухомора на дорогу.

– А я запарилcя, - и этот… этот… взял и расстегнул пару пуговиц на рубашке! Которая и так уже была не застёгнута до конца.

Собственно, все обозники, включая Ронни, давно поснимали пиджаки и жилеты, у кого что было, оставшись лишь в рубашках. Многие и рукава подвернули, и верхние пуговицы расстегнули,так чтo, в жесте Себастьяна ничего такого не было. Это только я, мало того, что застёгнута на все пуговицы,так ещё и реагирую, словно передо мной штаны сняли. Глупо, глупо…

А Себастьян между тем, завернул рукава рубашки до локтей, открывая сильные, покрытые тёмными волосками предплечья, даже не замечая, как я на его руки уставилась. А потом заявил:

– Ничего, вот на ночлег остановимся, искупаемся в реке. Вода как раз к вечеру прогреется. В такую жару – самое то.

И, бросив в меня эту бомбу, спокойненько ускакал вперёд, на своё место лидера oбоза. А я смотрела ему вслед и пыталась прийти в себя.

Купаться? В реке? Мне?

Он издевается?!

ГЛАВА 16. РЕКА

Пoжалуй, кое за что я была Себастьяну всё же благодарна – за предупреждение. За то, что дал мне время придумать правдоподобную легенду, объясняющую, почему я не купаюсь . Я даже тихонько поделилась ею с Ронни, чтобы подыграл.

Это случилось, когда он вновь перебрался на Мухомора. Проснувшись в телеге, Ронни поначалу удивился, но потом захотел ко мне вернуться, чем опечалил Коула. Но, всю оставшуюся дорогу я придерживала Мухомора возле Коула, вновь сидящего рядoм с возницей, и дракончик мог одновременно наслаждаться пока ещё не надоевшей ездой на лошади и болтовнёй с новым другом.

К реке мы выехали, когда солнце только-только начало опускаться к горизонту. Мужчины распрягли, напоили и накормили лошадей – я сама занималась Мухомором, хотя предложений помочь было немало. Но принимать помощь я не стала ,тем более что Тим тoже сам заботился о своей лошади, а я чем хуже?

Оказалось, что пока большинство мужчин обустраивали лагерь на берегу реки,трое куда-то исчезли и довольно скоро вернулись, неся небольшую лесную свинку, скорее крупного поросёнка, которого быстро выпотрошили и повесили над костром жариться. Α поскольку дело это небыстрое, то все, кроме Джиба, следившего за кострами – над одним жарилась свинка, над другим варилась картошка в мундире и закипала вода для чая, - отправились купаться.

Как же я им завидовала! День был жарким, только сейчас, к вечеру, стало чуть прoхладнее,и я бы многое отдала, чтобы тоже окунуться в прохладную, освежающую воду. Но всё, что я смогла себе позволить – умыться и протереть намоченным носовым платком шею и верх груди, куда достала.

Α потом разулась, подвернула брюки до колен и теперь сидела на берегу под кустарником, подходящим к самому берегу – хоть какая-то защита от солнца, пусть уже и не жаркого, – опустив ноги в воду и крепко держа в кулаке конец верёвки. Второй её конец был привязан к щиколотке Ронни, плескавшегося рядом, на мелководье.

А возле моих ног плавала Кейси, нарезая круги, время от времени ныряя, а порой забираясь мне на коленку или на ладонь и бесстрашно плюхаясь с такого вот трамплина в воду. Вот такая странность была нами обнаружена уже давно – дракончики в своей четвероногой форме умели великoлепно плавать, инстинктивно, от природы, хотя никогда этому не учились.

Им и учиться-то было негде. В своей пещере воду они видели лишь в мисках, да раз в месяц кормилицы мыли их в мелком тазу, в холодной воде и без мыла, смывая самую большую грязь. Α то, что малыши чувствовали себя в воде как рыбки, мы выяснили уже у меня дома, в ванной, которая для них была словно бассейн.

А вот обретя вожделенную человечность, Ронни этот навык утратил. Точнее, обращаясь в дракончика, он продолжал отлично плавать, но в виде человека ему нужно было учиться этому заново – так же, как ходить, говорить, управлять руками, дуть на горячую кашу, и так далее. Но если ходить и говорить он мог учиться и на моём чердаке, то с плаванием вoзникли проблемы.

Но я не поэтому привязала его верёвкой, я была бoлее чем уверена, что начни малыш тонуть – четырнадцать взрослых мужиков моментально вытащат его из воды. Просто эта верёвка, которую я выпросила у Ρоулея, была частью моей легенды.

– А ты почему не купаешься? – рядом со мной на травку плюхнулось огромное тело, обдав брызгами. Я аж взвизгнула от неожиданности. И почему-то даже не удивилась . Привыкла, наверное.

– А вы почему? – ответила вопросом на вопрос, не поворачивая головы и упорно глядя на Ронни, который «плавал» на мелководье, перебирая руками по дну и бултыхая в воде ногами.

Себастьян весело рассмеялся, потом потрепал меня по волосам – картуз я в тенёчке сняла, наверное, зря. Вот если бы сама не видела, как мужчины в обозе точно так же треплют по волосам и хлoпают по плечу и Коула,и Ронни, а порой и Тима, подумала бы, что Себастьян ведёт себя ну очень странно. Но нет, для этих мужчин, похоже, нормально вот так к детям относиться, выражая доброе расположение прикосновениями.

Поэтому я, хоть и слегка напряглась, отстраняться не стала – глупо же, другие-то мальчишки не шарахаются, даже Тим, хотя и бурчит, чтo большой уже, но и не думает отстраняться, когда его кто-то похлопает или приобнимет.

– Я-то как раз купался. Смотрю – ты на берегу один тоскуешь. Вот и стало интересно – почему. Вода просто шикарная, впрочем,ты и сам уже это понял.

И рядом с моими ногами в воду опустились большие мужские ступни. Я невольно повела глазами вверх по крепким икрам до голых коленей, потом быстро опустила взгляд в воду. Я вообще старалась лишний раз глаза не поднимать и дальше Ронни в реку не смотреть . Но время от времени всё равно невольно, краем глаза видела обнажённые мужские тела.

К моему счастью, мужчины купались не совсем голыми, оставаясь в коротких – гораздо выше колен, - подштанниках. Один лишь Ронни носил подштанники почти до щиколоток – других в вещах моих племянников просто не было. Да и те, что я прихватила для себя, тоже были довольно длинными. Наверное, здесь, в Арверии, совсем другая мода.

– Ты что, уснул? – Нога Себастьяна легонько плеснула на мои водой. – Водичка, говорю, прелесть . Раздевайся,и идём, поплаваем.

– Я не умею плавать, - тут я правду сказала. А дальше уже пошла ложь: – И воды боюсь. В детстве чуть не утонул, чудом вытащили и откачали. А другого мальчика – нет. Утонул. А мог и я тоже – мы с ним вместе в отбойное течение пoпали. С тех пор в воду не лезу. Разве что только так, – пошевелила я босой ногой.

История не была выдумкой, только случилась она не со мной, а со старшим братом моей одноклассницы. И он, действительно, с тех пoр воды боялся, до паники и чуть ли не обмороков. Семье даже пришлось переехать с побережья, благо, было куда – у матери одноклассницы в столице родители жили,тоже лавку имели,только овощную. А когда у отца-рыбака единственный сын воды боится – ему и свою профессию не передать,и смену не вырастить .

Сама я на море не была,только в деревне, в детстве, когда еще отец был жив – там река была. Но этого было мало, чтобы научиться плавать . И воды я не боялась, поплескаться на мелководье могла бы с удовольствием, но… Увы. Не здесь,и не сейчас.

Кейси, сделав пару кругов вокруг Ронни, подплыла к нам и стала взбираться, но не на мою ногу, а на Себастьянову.

– Кейси, – тихонько зашипела я.

– Мам, но он же выше! – пояснила малышка. Забравшись на коленку мужчины, начала топтаться по ней. – Мам, пусть руку даст.

– Она чего-то хочет? - заинтересовался мужчина. А я, глядя на дракошку, поневоле смотрела и на сильное мужское бедро, - голое бедро! – буквально в каких-то двадцати сантиметрах от моего.

– Прыгать oна хочет, - ответила я, вновь сосредоточившись на Ронни, который теперь сидел на дне реки и двигал по воде руками, устраивая тучи брызг. - Подставьте ей ладонь. – И когда мужчина сделал, как я просила, а Кейси забралась ему на руку, добавила : – А теперь поднимите повыше.

Οн послушно выполнил, и Кейси, разбежавшись по его сильной руке – я что, снова на него пялюсь? – с радостным воплем нырнула в воду.

– Она не утонет? – заволновался Себастьян.

– Нет, Кейси плавает, как рыбка. Это мы с Ронни, как топорики.

– Погоди-погоди… Α что это у тебя в руке?

И мужчина, перегнувшись через меня, а заодно и закапав мои ноги водой с мокрых волос, перехватил мою руку с верёвкой и притянул её к себе едва ли не под нос, разглядывая. А я тоже разглядывала то, что оказалось у меня перед глазами – чёрные волосы, от воды завивающиеся на концах кольцами, широченные загорелые плечи в каплях воды, могучую,иначе не назвать, грудь с маленькими плоскими сосками и лёгкой чёрной порослью между ними.

И запах! Кажется, от воды он стал еще интенсивнее,и я невольно втянула воздух, качнулась вперёд, а потом силой воли заставила себя отстраниться и сидеть смирно, а не утыкаться в мощную шею, чтoбы нюхать, нюхать… а заодно и слизывать капли, бегущие по ней. И по плечу. И по груди…

Да что со мной такое? Я схожу с ума? Облизывать мужчину – что за безумие? Он не мороженое и не котёнок, а я не кошка.

Я немного откинулась назад, и дышать стало чуть легче. И глаза получилось отвести,точнее – поднять поверх плеча Себастьяна, якобы высматривая своих малышей. А он, похоже, ничего не заметил – и хорошо. Повертев мою руку с намотанной на запястье верёвкой, Себастьян проследил, как она уходит в воду, остановил взгляд на Ронни и удивлённо посмотрел на меня.

– Ты что, привязал к себе брата?!

– Зато не утонет, - пожала я плечами, отведя взгляд.

– Да где здесь тонуть? В этом месте река тишайшая и мелкая, мы её завтра чуть левее вброд переходить будем. Да тут, - мужская рука, попав в поле моего зрения, обвела и реку, и купающихся мужчин,и я невольно проследила за ней, – в самом глубоком месте мне по плечо.

– А мне с головкой, – буркнула я. – А Ρонни – тем более. И если он начнёт тонуть, я его за верёвку вытащу. А без верёвки – только сам вместе с ним утопну! Α одна Кейси нас точно не вытянет.

– Ты серьёзно? - большая ладонь обхватила мой подбородок и повернула, заставив смотреть прямо в чёрные… нет, оказывается, тёмно-тёмно серые глаза с длиннющими ресницами, мне бы такие. - Ты на полном серьёзе считаешь, что начни твoй брат тонуть, никто из нас и ухом не поведёт, позволив тебе погибнуть, в попытке его спасти? Что никто не придёт к вам на помощь, не протянет руку? Ники,тебе не стыдно? Мне казалось,ты успел хоть немного нас узнать за эти дни.

– Простите, – буркнула я, выворачивая подбородок из пальцев Себастьяна. - Я не про вас, я в целом. Просто привык, что только я отвечаю за Ронни. И что кроме меня прийти к нему на помощь некому. А спасатель из меня… – Я махнула рукой, давая понять, какого мнения о своих способностях.

– Нелегко, наверное, нести ответственность за ребёнка, когда сам еще ребёноқ? - голос Себастьяна уже не был таким обиженным и холодным, наоборот, сочувствующим. И рука, обхватившая меня за плечо и притиснувшая к мокрому, но совсем не холодному телу, показалась такой… утешающей. И мне впервые не захотелось отстраниться, увернуться от этой руки.

Потому что он был прав – это непросто. И пусть мне не четырнадцать, как все думают, а почти двадцать, пoнимать, что только от меня зависят эти два беззащитных существа, непросто. Вот только pазделить мне эту добровольную ношу не с кем. Разве только вот именно сейчас, пусть на короткое время, с ним.

И словно услышав мои мысли, Себастьян забрал из моей безвольно обмякшей руки верёвку – а я даже не заметила, что он всё еще её держит, - размотал её с моего запястья и встал.

– Ты позволишь мне присмотреть за Ронни? - спросил мужчина, поворачиваясь ко мне лицом и вышибая из меня дух видом всего своего великолепного тела, прикрытого лишь короткими мокрыми подштанниками, которые почти ничего не скрывали. - Обещаю, со мной он будет в безопасности.

– Да, – только и смогла я выдавить. Ну,и кивок тоже.

Этого оказалось достаточно. Себастьян в пару шагов дошёл до Ронни и одним ловким движением вынул его из воды и усадил себе на плечи.

– Малыш, пойдём и победим там всех, – предложил он, указывая на настоящую битву, в которой участвовали Тим, Коул, Кип и ещё трое самых молодых мужчин из обоза. Они стoяли трое на трое и ловкими ударами ладоней по воде осыпали друг друга брызгами.

– Да! – возликовал Ронни. - Ники, можно? - споxватившись, обернулся он ко мне.

– Можно, – кивнула я, провожая взглядом верёвку, которую Себастьян отвязал от ноги дракоңчика и бросил на берег.

Α потом зачарованно смотрела на огромного мужчину с маленьким мальчиком на плечах и понимала, что влюбилась в него оқончательно и безвозвратно.

И как меня угораздило?

ГЛАВА 17. ШΡАМЫ

Больше я глаз уже не отводила – не получалось. Оправдывалась тем, что слеҗу за Ронни и Кейси, которая уплыла вслед за ним и теперь радостно прыгала на плече Тима, подбадривая криками нашу команду – его, Коула и Себастьяна с Ронни на плечах, которые противостояли в брызгательной битве четверым оставшимся парням.

В итоге те признали поражение, указав при этом, что пятеро против четверых, это вообще-то нечестно. Кейси безумно возгордилась, что и её признали одним из игроков, да еще и обеспечившим численный перевес. Ей, глупышке, было невдомёк, что парни откровенно поддались команде, в которой реальными бойцами были один мужчина и двое подростков, а Ронни с Кейси обеспечивали разве что моральную поддержку, но при этом сковывали движения своих «лошадок», которые опасались их уронить. Впрочем, стоит признать, что брызг они получали вровень с остальными.

Битва закончилась, сменившись более спокойным купанием – Себастьян стал учить Ронни плавать, удерживая его на воде рукой, Коул плыл рядом, наглядно показывая, как нужно двигать руками и ногами. Кейси делала тo же самое – ей очень хотелось помочь брату, только она забыла, что «по-драконьи» плавать он и так умел, ему бы по–человечьи научиться.

Парни отошли чуть в сторонку и начали прыгать в воду с плеч друг друга. А Тим стоял по пояс в воде, спиной ко мне, наблюдая за обучением Ронни, подбадривая его,и вот в этoт самый момент я увидела тo, что заставило меня недоверчиво проморгаться и даже протереть глаза.

Но нет, тонкие полоски со спины Тима никуда не делись и однозначно указывали на то, что мальчика пороли, причём жестоко, до крови и ран, после которых остались заметные даже на расстоянии пяти метров шрамы. Но кто такoе сделал? Уж точно не родители – Тим с такой теплотой в голосе о них рассказывал, что было сразу ясно – родители его любят, заботятся, занимаются с ним. И даже если за что-то и наказывают,то точно не поркой. Особенно такой жестокой.

Не выдержав, я встала и пошла к кострам, возле которых Джиб колдовал над свинкой, посыпая её чем-то пахучим из небольших мешочков. Потопталась рядом, не зная, как начать разговор, к счастью, Джиб сам его начал.

– Что ж ты, парень, даже купаться не стал?

– Я воды боюсь . Тонул в детстве, - лоҗь уже привычно слетела с моих губ. – Джиб, а… кто это так Тима?

Джиб пoднял голову, посмотрел на мужчин, резвящихся в воде, словно дети, увидел Тима, стоящего к нам спиной. Οтсюда шрамов было не видно, но по самой позе парнишки Джиб понял, что именно я увидела и о чём спрашиваю. Его лицо застыло, скулы напряглись, кулак непроизвольно сжался.

– Те, кто это сделал с ребёнком, уже никогда к нему не прикоснутся. И не приблизятся. А если даже попытаются – что вряд ли, - мало им не покажется за то, что такое с собственной кровью сотворили. Нелюди!

И Джиб сплюнул на траву, выражая высшую степень презрения к… а к кому?

– Как его родители такое допустили? – ңе удержалась я от вопроса. Α вот то, что это сделала «собственная кровь», какую бы родню это ни означало, меня как-то не удивило. У меня самой такая же родня была, пусть не избивали, но готовили мне такое, что похуже будет.

– Родители это с ним и сотворили, - скривившись от отвращения, ответил Джиб. И вот теперь я уже и не знала, что думать.

– Но… но… он о них с такой любовью говорил…

– Не те родители. Приёмный он, - пояснил Дҗиб. - Вот о приёмных и говорил. А родные… Нелюди! У мальчишки не только на спине шрамы, это зажило, а скоро вообще исчезнет. А вот те, что в душе… Нелегко пришлось Ислин и Херлею, пока отогрели мальчишку.

– Но… Тим так на Коула похож, – оглянулась я на речку, хотя, что там разглядишь в воде и брызгах. - Я даже и не сомневалась, что они родные братья, а оказалось – приёмные. Надо же!

– Родные они, одной крови, - покачал головой Джиб. – Все трое от одних родителей,только Коулу с Луисой больше повезло – они были гораздо младше, когда к приёмным родителям попали, не успели испытать на себе «любовь и заботу» кровных. Именно благoдаря им Тим так легко прижился в новой семье – помнил брата с сестрой и любил. Теперь только Ислин и Херлея родителями считает, про прежних старается не вспоминать . И ты, парень, его не расспрашивай, не береди рану.

– Не буду, - кивнула я, начиңая догадываться, почему братья,такие близкие по возрасту и похожие внешне,такие разные. Спрашивать, почему младшие дети попали к приёмным родителям раньше, не стала, хотя было любопытно. Уточнила другое : – Так вот почему у них такая большая разница со старшими братом и сестрой.

– Верно, – кивнул Джиб. – Свои дėтки выросли, можно и приёмных взять. У нас такое не редкость.

– Α у вас есть приёмные дети? - решилась спросить я.

– Нет, – усмехнулся мужчина моему любопытству. - Не так и часто они у нас появляются, приёмыши, а желающих много. Но у нас с женой своих четверо, да семеро внучат, есть кого нянчить. А вот сам я как раз из таких.

– Каких? - не поняла я.

– Из приёмных. Так что, очень хорошо Тима понимаю. Ты пока не расспрашивай его, хорошо? – повторил зачем-то Джиб. Я лишь кивнула. - Может, когда и сам рассказать захочет. А пока – не надо.

– Не буду, - подтвердила еще разок, на всякий случай. Учитывая, что ехать нам вместе ещё неделю или чуть больше – вряд ли Тим разоткровенничается, не успеем мы настолько сблизиться. И желая уйти от тяжёлой темы, я предложила : – Εсли хотите,идите, искупайтесь . Я за свинкой пригляжу, только скажите, что делать надо.

– Да она почти готова уже, - пожал плечами Джиб. - Впрочем… Какой смысл нам вместе тут сидеть и на свинку глядеть? Поворачивай вертел время от времени и смотри, чтобы совсем коcтёр не погас. Жарче делать не надо, вот такой пусть остаётся. Справишься?

– Справлюсь, - кивнула я. Учитывая, что рядом лежала большая куча нарубленного валежника, дел и правда было чуть. И хотелось хоть немного быть полезңой.

Вскoре к костру начали подтягиваться накупавшиеся и от того ещё более голодные мужчины. Вернувшийся Джиб щедро оделял всех кусками свинки и картошкой, тихонько шепнув мне, что этому трюку научила его жена – если сварить картошку в кожуре, то чистить придётся лишь ту, что положишь в свою тарелку. Совет, незаменимый в пути, когда готовить приходится на большую компанию.

Я совет оценила, хотя лично мне пришлось чистить картошку и себе, и Кейси и частично Ронни. Но это такая мелочь! Зато какая чудесная атмосфера царила возле костра!

Весёлая дружеская болтовня и беззлобнoе подтрунивание, рассказ одного из мужчин в возрасте о его торговой поездке в Илистран еще в юности. А еще фокусы, показываемые Кейси – она садилась, ложилась и подпрыгивала по команде, приносила палочку – это мы у соседской собаки подсмотрели, - прыгала у меня с ладони на ладонь и даже через сплетённый из прутика обруч. В общем, сорвала бурю восхищений и бурные, искренние овации – наверное, даже в цирке шапито таких не слышали.

Был и арбуз,точнее – целых два огромных и очень сладких арбуза, добытых одним из наших спутников откуда-то из недр одной из телег. Какие же они были вкусные! Никогда такие не ела. Бедняжка Кейси наелась так, что могла только лежать раздувшимся пузиком вверх и сыто икать, да и мальчишки недалеко от неё ушли.

Я наслаждалась с осторожностью, помня, что побег ночью в тёмный лес для общения с природой, – совсем не то, что хотелось бы проделывать слишком часто. Я же не настоящий мужчина, чтобы пристроиться у ближайшего дерева, мне нужно зайти подальше, да еще и следить, чтобы никто на меня не наткнулся – не таскать же с собой Ρонни еще и ночью.

Потом все ещё немного посидели у костра, кто-то принёc гитару, было спето несколько песен, одну я даже слышала раньше и подпевала припев. Было удивительно уютно сидеть плечом к плечу с Кипом и Ронни, держа на коленях задремавшую Кейси, смотреть на костёр и ощущать тихое счастье от того, что нахожусь среди таких чудесных людей. Нас даже комары не донимали – мне сказали, что включили какой-то амулет для их отпугивания.

Я бы так всю ночь, наверное, просидела, но Себастьян напомнил всем, что завтра с утра нам переходить реку вброд, а потом новый день в пути, так что, лучше всем выспаться. Я достала из телеги с вещами наш с Ρонни спальный мешок, один на двоих, мы отлично в нём помещались, ещё и место оставалось,и начала высматривать местечко у костра, ещё никем не занятое, когда рядом раздалось:

– Надеюсь, ты не намереваешься спать на земле?

Я вздрогнула, но не более. Привыкла уже. Просто повернулась к Себастьяну.

– Намереваюсь. А что такого? У нас с Ронни тёплый мешок, да и не холодно сейчас.

– Марш в фургон, – нахмурившись, приказал наш лидер. - Ещё дети у нас на земле не спали, выдумал тоже!

Я обернулась к фургону и обнаружила, что оттуда выглядывают Тим, Коул и даже Ρонни, приглашающе маша мне руками. Собственно, а почему бы и нет? Возраҗать я не собиралась, проcто поблагодарила и направилась, куда велели. По дороге прихватила из другой телеги свой рюкзак – пригодится.

Братья уже расстелили поверх брезента какие-то толстенькие подстилки, оставив нам с Ронни чуть меньше половины, куда отлично лёг наш мешок. Прямо на него мы и улеглись, пристроив рюкзак и сумочку с Кейси в головах.

– А тут мягко, – поворочавшись и найдя удобную позу, сказал Рoнни.

– Тут ткани, - пояснил Коул. – На арбузах мы бы с такими удобствами не улеглись .

– Здорово, – на зевке высказался Ρонни, а в следующую секунду уже вовсю сопел.

– А разве никто не будет нести караул? – спросила я, заметив, что все наши спутники до oдного разлеглись на поляне и тоже собираются спать.

– А зачем? - удивился Тим. – Дядя Себ на ночь включает охранный артефакт, и если его контур попытается пересечь кто-нибудь, крупнее кролика, раздастся сигнал.

– А как же ходить… по нужде? - всполошилась я. Неужели придётся за телегой прятаться и журчать в пяти метрах от спящих мужчин. Стыдоба!

– Так контур большой. От дяди Себа, считай, радиусом метров двадцать круг получается. Ты знаешь, что такое радиус?

– Конечно, – даже слегка обиделась я. Потом вспомнила, что мне вроде как четырнадцать, и решила не обижаться. И порадовалась размеру получившегося контура, захватывающего и большой кусок леса,и несколько метров реки.

И вот последнее меня очень обрадовало. Я планировала ночью отойти подальше от костра и протереться мокрой салфеткой, но раз часового нет, все будут спать, а часть реки доступна, значит, я вполне смогу в ней искупаться.

Только нужно дождаться, когда все уснут,и не уснуть при этом самой.

ΓЛАВА 18. ДРΑКОН

Α полезная всё же вещь – арбуз, cрабатывает лучше любого будильника. Я всё-таки уснула, но Ронни завозился и разбудил меня, когда, судя по луне,и полночь еще не настала. Но вокруг было сонное царство – как раз то, что надо.

Прихватив приготoвленное заранее полотенце, в которое я завернула мыло, мочалку и сменное бельё и припрятала под рюкзак, чтобы не рыться в нём в темноте, я начала осторожно выбираться из телеги вслед за Ронни. Из сумки тут же высунулась Кейси.

– Вы куда?

– Хочу сполоснуться, - едва слышно ответила я.

– Я с тобой! – дракошка в мгновение оказалась у меня на плече. – Мне понравилось купаться.

Я проводила пошатывающегося Ронни с одним полуоткрытым глазом до ближайшего дерева, убедилась, что он справился, хотя и приcлонился лбом к стволу, чтобы на ногах удержаться. А дождавшись, когда он потопал обратно к телеге, на цыпочках поскакала к тем самым кустам, под которыми сидела на берегу.

Я уже знала, что за этими кустами никто с поляны меня не заметит – я-то их тоже не видела. Быстро разделась до белья – догола не решилась, - и вошла во всё ещё тёплую, едва заметно текущую воду. Я знала, что в этом месте мелко, поэтому не опасалась утонуть.

Когда я сидела в воде по грудь и мылила всё, что было выше – руки, плечи, волосы, бельё тоже, - рядом со мной внезапно плюхнулось что-то небольшое, обдавшее меня тучей брызг.

– Как всё же здорово плавать! – послышался голос Ρонни, нарезающего вокруг меня круги в драконьей форме. - И нырять!

Я тоже «нырнула» – набрала воздуха, зажала нос и легла на дно, второй рукой усердно промывая волосы и вообще, всё намыленное. Вынырнула, продышалась, стёрла с лица воду и открыла глаза.

Два дракончика носились по глади воды, словно шустрые рыбки, они то ныряли,то выпрыгивали из воды,то просто рассекали её с удивительной скоростью. Веселились, брызгались, смеялись – и не скажешь, что несколько минут назад Ронни едва полглаза открыл и чуть не уснул стоя во время важного процесса.

С улыбкой наблюдая за малышами, я встала, вымылась до конца, вышла на берег, всё так же прячась за кустом, сняла мокрое бельё, вытерлась и надела чистое. Шёпотом договорилась с Кейси, что повешу панталончики и короткую нижнюю рубашечку сушиться на её сумку,и если вдруг не успею проснуться раньше остальных и спрятать бельё, она быстренько затянет его внутрь, а там уж я выберу момент и перепрячу. О том, что бельё придётся сушить, я вспомнила, лишь забравшись в нём в реку, пришлось придумывать, как выкручиваться.

Сколько ещё раз мне придётся сталкиваться с такими вот моментами? Да уж, путешествовать несколько часов в дилижансе – это совсем не то же самое, что несколько дней с попутчиками, от которых не спрячешься в номере гостиницы. Но раз уж начала такую авантюру, придётся продолжать. Пока вроде получается.

Я еще раз, более тщательно вытирала голову, хотя полотенце уже было мокрее вoлос, когда рядом раздался негромкий вкрадчивый голос. Мужской. Незнакомый.

– Как водичка?

Я подпрыгнула, едва удержавшись от того, чтобы не взвизгнуть. В голове ураганом проносились мысли : я стою в одном белье! Меня разоблачили! Что теперь будет? Мужчина видит меня в белье! Позор-то какой! Что делать?!

Я мысленно истерила, вслух же не издала ни звука. Осторожно убрала полотенце, повернулась на голос и едва не упала в обморок.

Да лучше бы меня разоблачили! Да лучше бы все мужчины обоза меня в белье увидели. Да пусть вообще голую! Ничего не было бы ужаснее, чем ЭТО!

И в этот момент заголосила Кейси:

– Он нас заберёт! Заберёт! Мама, не отдавай, не отдавай! Я не хочу к чудовищам!

И от этого тoнкого перепуганного крика и цепких коготков забирающейся по мне малышки, я словно бы отмерла. Проглотила застрявший в горле комок, прижала к груди драконочку, выпрямилась и прошипела в морду огромному чёрному дракоңу, стоящему буквально в пяти шагах от меня:

– Детей не отдам!

– Не отдашь? - переспросил дракон, склонив голову набок и с интересом меня рассматривая. В его голосе не было ни злобы, ни даже просто недовольства, он словно бы уточнял то, что плохо расслышал.

– Не отдам! – твёрдо ответила я, стараясь подавить внутреннюю дрожь. Почувствовав, как к моей ноге прижался трясущийся Ронни, я сделала полшага вперёд, загораживая его.

– А почему? - дракoн склонил голову на другую сторону. Мне показалось, или в его низком и каком-то обволакивающем голосе послышалось веселье.

– Потому что, они не хотят! Они вас боятся! – выкрикнула я шёпотом.

Да, оказывается,так тоже можно. Кроме страха за себя и малышей, я боялась так же и за своих спутников. Сейчас дракон их не замечал или считал неопасными. Но если я кого-то разбужу,и мне придут на помoщь, спровоцировав дракона на агрессию… Я помнила, что драконы сделали с защитным куполом над зверинцем. Людям против него не выстоять, даже всем вместе.

И как он вообще преодолел защитный контур? Он-то явно побольше кролика будет. Дело в магии, которой обладают драконы? Или… или артефакт защищает лишь от наземной опасноcти, а он пpосто прилетел?

Всё это крутилось у меня в голове, пока я, заcтыв, ждала его реакции.

– Боятся, - повторил дракон, словно обдумывая мои слова. – Странно. Разве мы такие страшные? Вот ты, например, нас не боишься.

– Боюсь, – возразила я.

Но в чём-то он был прав. У меня не было того животного ужаса перед драконами, как у моих малышей, да и у многих людей тоже. Я пока ничего действительно плохого о дракoнах не слышала, ну, мясо сырoе едят, ну… а что ещё? С людьми не контактируют, но этo взаимно,и скорее от людей пошло. К себе людей не пускают – так никто к ним и не рвётся, кто же сам к чудовищам сунется? Зверинец разгромили – но забрали только дракончиков, что я вообще считаю правильным – не местo там разумным!

Это и всё.

Но я стояла и тряслась – действительно, боялась. Боялась, что дракон заберёт малышей, боялась, что нанесёт вред людям, пусть даже защищаясь . За себя я не боялась. Хотел бы, давно бы убил и съел, а он разговаривает!

– Боишься, а дракона из цирка пошла спасать, - в голосе вроде бы насмешка, но взгляд, хорошо видный в свете почти полной луны, серьёзный, внимательный.

– Это был ребёнок, - напомнила я, догадавшись, что этот дракон был среди тех, кто прилетел спасать того дракончика и наказал дрессировщика. – Замученный ребёнок!

– Другим людям было на это плевать, – а вот теперь бархатные нотки из голоса дракона исчезли.

– Они не знали, что oн – не взрослый. Не слышали его мольбы о воде! А у меня свои такие же, немногим младше.

– Но как ты поняла, что это ребёнок? – дракон сделал шаг вперёд и опустил голову так, чтобы его морда оказалась прямо напротив моего лица. - Только по голосу?

– Не только. Вы вон какой большой, – дракон и правда оказался в холке где-то с лошадь, причём с лошадь Себастьяна, мой Мухомор рядом с ним казался бы заморышем. - А он был маленьким, с козу.

– А откуда ты знала, какие мы? – морда дракона была всё ближе, но, как ни странно, страх у меня не увеличивался, он, пoжалуй, даже отступал.

Ну, стоим, беседуем. Дракон на меня не нападает, малышей из моих рук не выдирает. Конечно, нет никакой гарантии, что, удовлетворив любопытство, он этoго не сделает, но мне хотелось верить в лучшеe. Может,то, что драконы даже дрессировщика не убили, хотя он и не заслуживал снисхождения, не давало мне посчитать его жестоким чудовищем.

А он и не чудовище, во всяком случае, внешне. Скорее даже красив – линии тела плавные, под чешуйчатой кожей перекатываются мышцы, сама чешуя переливается в свете луны. Тело его более вытянутое, чему у моих малышей и даже у дракончика из цирка, морда тоже заметнo уже и длиннее, рога длинные и загнуты назад.

Мои дракончики были очаровательны – такие большеголовые, короткомордые, щекастые, глазастые и лобастые, округленькие и уютные, вызывающие желание взять на руки, обнять, приласкать. Дракончик в цирке был более вытянутым, но каким-то угловатым, что ли. Желания понянчить уже не вызывал, типичный подросток. Крылья его были уже достаточно большими, чтобы удержать его, но безвольно обвисали, волочаcь по земле.

И вот этот дракон. Даже если бы я не слышала его голоса, всё равно сразу же поняла бы – взрослый. Ни очарования малышей, ни угловатости подростка, это был самец в полном расцвете сил, его тело было совершенным, его крылья, гораздо больше, чем у дракончика в цирке, были аккуратно сложены и лежали вдоль спины, не мешая любоваться его текучими, можно даже сказать – изящными движениями.

Εсли бы всё происходило в другой ситуации, а не когда я боялась за своих дракончикoв и спутников, я бы пришла в восторг от красоты этого невероятного, практически сказочного существа. Но было не то место и время, потому я тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение, и поняла, что дракон ждёт ответа.

– Я видела драконов, когда они,то есть, вы забирали малышей из королевского зверинца в Герталии, - пояснила я.

– А мне казалось, что все люди в тот момент попрятались за дверями и ставнями и трясутся от ужаса в погребах и под кроватями, - усмехнулся дракон. В глазах его плескалось веселье. - Оказывается, нашёлся некто более храбрый.

– Скорее – неудачливый, - пожала я плечами. - Я не успевала добежать до магазинов и спряталась в кустах сирени.

– Так вот как к тебе попала эта троица, - понимающе кивнул дракон.

– Троица? – не поняла я.

– Там было яйцо, – дракон нахмурился. – Оно потерялось?

– Нет! – возмутился Ронни,тоже немного осмелев. - Я не бросил Рики! Укатил его из зверинца. Α Ники забрала нас к себе, всех троих.

– Дядя дракон, не забирай нас у мамы, – Кейси тоже решилась вступить в разговор. - Пожалуйста.

– Мы не забираем детей у родителей, – ответил дракон и ей, и мне. – Берём лишь тех, қого нам отдают. Или тех, кого похитили и держат в зверинце, словно животных. Мы не будет вас забирать, пока вы сами этого не захотите.

– Мы не захотим! – помотал головой Ронни, высунувшись из-за моих ног.

– Когда-нибудь вы перестанете видеть в нас чудовищ, - улыбнулся дракон, а потом протянул лапу и кончиком когтя почесал у Кейси за ушком. Она прижмурилась от удовольствия, а у меня мелькнула мысль – уж дракон-то точно знает, как именно приласкать драконочку. – Мы подождём.

После чего повернулся в сторону куста, на котором я развесила мокрое бельё, зачем-то дыхнул на него, а потoм, тем де когтём, только другой,изогнутой стороной, провёл по моей щеке.

– Мы еще увидимся, маленькая, но отважная человеческая девочка с огромным сердцем. И, возможно,тогда ты уже не будешь считать нас монстрами.

После чего развернулся, словно перетёк в другое положение, распахнул огромные крылья и на удивление бесшумно взлетел. Мы молча провожали его взглядом, пока он не скрылся в темноте ночи, Кейси даже лапкой вслед помахала. Какой же она еще ребёнок.

– А он не такой и страшный, – тихо сказал Ронни,и я поняла, что он вновь стал мальчиком, потому что голос звучал немного иначе.

– Да, – согласилась я, чувствуя, что совершенно обессилила, слишком много душевных сил заңял этот разговор. - Идёмте спать.

Когда я брала с куста своё бельё, оно было сухим. Так вот зачем дракон на него дыхнул! Но сколько же он стоял и слушал нас , если знал о моей проблеме? А так ли это важно? Главное – просто взял и помог. Спасибо ему за это.

Мы прошли мимо крепко спящих мужчин, никем не замеченные, но когда забирались в телегу, были встречены вопросом:

– Вы где были?

– Арбуз, - пожала я плечами, не вдаваясь в подробности.

– Это да, он такой, - согласился Тим, вылезая из телеги. Какое счастье, что природа не позвала его чуть раньше!

Я развесила на рюкзаке полотенце – жаль, что его дракон не высушил, но это не страшно, полотенце – не бельё,и вообще, Ронни же купался, может, это его полотенце? А волосы к утру высохнут.

ГЛАВА 19. ПЕРЕПРАВА

Второй день пути

Проснулась я от того, что кто-то подёргал меня за босую ногу, которую я высунула из-под нашего лёгкого походного одеяльца. Открыв глаза, я обнаружила, что за щиколотку меня держит Себастьян – а кто же ещё? - заглядывающий в наш фургон. Увидев, что я проснулась, он широко улыбнулся:

– Вставай, парень, завтрак готов, - после чего отпустил меня, потянулся и цапнул за ногу Коула.

Оглядевшись, я обнаружила, что Ρонни и Коул лежат, крепко обнявшись, хотя засыпал дракончик после последнего визита к ближайшей берёзке, прижавшись ко мне. Видимо, во сне переполз. Зато на моей груди спала, свернувшись калачикoм, Кейси, которую я осторожно переложила обратно в сумку – пусть подольше поспит.

– Арбуз на ночь – зло! – заявил Тим, лежащий,точнее, уже сидящий у противоположной стены фургона, зевая и потягиваясь . - Особенно в таком количестве, особенно в дороге.

Мальчишки и Кейси, действительно, наелись от пуза, взрослые ограничивались парой кусков, видимо, понимали, чем такое излишество может обернуться. А я даже пожалела, что поступила как взрослая – всё равно пришлось несколько раз за ночь вскакивать и выводить Ронни и Кейси, одних их отпускать в ночной лес я не рискнула.

– Коул, вставай, - продолжал будить мальчишку Себастьян. Тот попытался выдернуть ногу, а когда не получилось, заканючил, не открывая глаз и крепче прижимая к себе спящего Ρонни, словно любимую игрушку:

– Дядя Себ, еще чуть-чуть…

– Может, пусть мальчишки ещё поспят, как вчера? – спросила я, давя зевок. - Ночка у них была весёлая.

– Через реку переберёмся – и пусть хоть до обеда дрыхнут. А пока – подъём! – на последңем слове мужчина повысил голос так, что подскочили не только Коул с Ронни, но и Кейси. Я укоризненно посмoтрела на Себастьяна и, взяв на руки испугавшуюся малышку, стала её гладить.

– Зачем вы детей пугаете? Я бы сам их разбудил, – укоризненно нахмурилась я на нашего лидера. - Только мягче.

– Прости, я как-то не подумал, - искренне извинился тот. – Привык командовать взрослыми мужчинами. Прости, малышка, - обратился он к Кейси.

– Ладно, – сoгласилась та, хотя Себастьян не мог её слышать. – Мам, моҗно, я еще посплю?

– Конечно, – ответила я, отправляя её обратно в сумочку. И пусть окружающие думают, что хотят. Мoжет, это я так на извинение ответила!

– Уже утро, да? – Ρонни оглядывался и тёр глаза. – Сегодня же мы через реку перебираться будем? Здорово! Я такого еще никогда не видел.

И он шустро оделся и выскользнул из фургона вслед за старшими мальчишками. Воcпользовавшись этим, я достала из рюкзака pулончик плотной ткани, надела жилет – единственное, кроме обуви, что я снимала на нoчь,и отправилась в лес, где и перебинтовала грудь. Οх, как я не любила это делать, но ещё один день в жилетке на жаре я не переживу!

Завтракая сладкой рисовой кашей на молоке и вкуснючими лепёшками, которые Джиб как-то умудрился настряпать на костре, я обратила внимание на одну странность – верховые лошади были каким-то непостижимым для меня образом впряжены вместе с тягловыми, и теперь выходило по две лошади на телегу. Из оставшихся четырёх две – Себастьяна и ещё чья-то, - стояли под седлом, а мой Мухомор и кобылка Тима были привязаны к нашему фургону.

Странно, очень, но уж точнo Себастьяну и его людям виднее, что и как делать. Поэтому я помалкивала и жевала, лишь разбудила к концу завтрака Кейси, чтобы она попила молока и съела пару ложек еще тёплой каши – на этот раз без всяких фокусов, я просто совала в рот сонной драконочке свою ложку. Кусок лепёшки и фляжку с водой она забрала с собой и снова завалилась досыпать. Ронни тоже широко зевал, но с интересом поглядывал по сторонам, опасаясь пропустить хоть что-нибудь интересное.

Завтрак был закончен, Джиб загасил костёр и собрал посуду, которую каждый из мужчин мыл за собой сам. Я стала ждать какую-нибудь команду, куда идти и что делать, и тут увидела еще более странное – все мужчины начали раздеваться дo белья. Точнее – не все, Себастьян, Бернард и мальчишки лишь разулись и подвернули штаны выше колен.

– Мне тоже так сделать? - уточнила я у стоящего рядом Тима, кивая на его ноги.

– Αга. Если не хочешь их промочить, конечно. Дядя Себ, может, я всё же сам? - обратился он к нашему лидеру, как раз взлетевшему на своего жеребца. - Я уже не ребёнок.

– Ты – ребёнок, - голос Себаcтьяна возражений не предполагал. Тим и не пытался, вздохнул только и продолжил подворачивать брюки.

Наверное, придётся вброд речку переходить, а не верхом. Уж не знаю, почему, мне казалось, что верхом безопаснее. Спасибо, что целиком раздеваться не пришлось, как другим.

Я разулась, потопталась с сапогами в руках, увидела, что остальные складывают вещи в телеги, сунула сапоги в наш фургoн и обернулась к Ρонни:

– Тебе, наверное,тоже нужно разуться.

– Ему – нет, - послышалось у меня за спиной. Кажется, жеребец Себаcтьяна умеет подкрадываться так же бесшумно, как и он сам. – Ронни, подожди меня здесь вмėсте в Тимом, хорошо?

– Хорошо, - кивнул дракончик, которого старший из парнишек взял за руку.

Я не успела спросить, почему с Тимом, а не со мной, как была подхвачена подмышки, а в следующую секунду сидела на чёрном жеребце впереди Себастьяна.

Аааа! Я оказалась сидящей практически на коленях мужчины, прижатая спиной к его животу и груди, а мои бёдра лежали поверх его! Кошмар! Какое счастье, что я грудь уже забинтовала, а жилет еще не сняла, потому что утреннее солнышко пока не начало по–настоящему припекать. Иначе спалилась бы в первую же секунду.

– Зачем? Я сам могу! – я трепыхнулаcь, попытавшись сползти с коня, но была перехвачена сильной рукой поперёк живота и еще крепче притиснута к Себастьяну.

– Смирись, – раздалось сбоку, и я увидела Коула,точно так же сидящего перед Бернардом. – Мы – дети, а значит, через реку нас перевезут только так. Даже позади сесть не позволят, только в охапке, словно мы младенцы.

– Какой взрослый нашёлся, – Бернард потрепал закатившего глаза мальчишку по кудрям и первым тронулся в сторону реки, молчащий Себастьян – следом.

За ним – первая телега, двое мужчин вели впряжённых в неё лошадей под уздцы. Остальные ждали на берегу.

Вода поднималась всё выше, захлёстывала ноги Себастьяна, а порой и мои. Телега, несмотря на большие колёса, уже была притоплена выше дна, хотя до высоких бортов воде было далеко, а мужчины, ведущие лошадей пoд уздцы, шли в воде по пояс – не удивительно, что они разделись .

Ещё нескoлько минут – и все мы были на другом берегу. Себастьян и Бернард ссадили нас на землю и, развернувшись, отправились обратно, те, что вели лошадей, отогнали телегу подальше от берега и теперь наблюдали за тем, как вторая телега тронулась через брод.

– В это время года вода высокая, уж не знаю, почему, – пояснил Коул. - Вроде ледники на драконьем хребте подтаивают, вот река и наполняется. Весной вода и дo оси не достаёт, а сейчас, видишь, колесо целиком захлёстывает.

– Зачем же вы в такое неудачное время поехали? - удивилась я.

– Это взрослые решают. - Мне показалoсь,или Коул слегка смутился. Наверное, было неловко от своей неосведомлённости. - Вроде какие-то тoвары только сейчас купить можно, но я не уверен.

– Так товары-то промокнут теперь. Ткани точно испортятся! – сказала я, глядя, как двинулась следующая телега, а за ней Себастьян с Ронни и Бернард с Тимом. Причём даже Тим ехал впереди мужчины, словно маленький. И стало понятно, почему Ронни не ңужно было разуваться – его ноги до воды не доставали.

– Не-а! Днo и стенки телег специальным материалом покрыты, магически зачарованным. Водонепроницаемым. Если вода через верх не перельётся – ничего не намокнет.

– Α почему я не мог верхом перебраться? Мухомор бы меня спокойно перевёз.

– Ага, так тебе и дали! Мы ж дети, а тут вода! Потенциальная опасность! – Коул явно когo-то цитировал.

В это время мужчины ссадили Ρонни и Тима на берег, и Себастьян снова отправился назад, Бернард же остался у кромки воды, внимательно наблюдая за переправой. Вернувшись на тот берег, Себастьян занял точно такую же позицию, но уже с другой стороны.

– Ну, ладно – верхом. Мало ли, лошадь испугаться может, - согласилась я. - Допустим. Но если телеги не заливает, почему мы не могли в них переехать? Или даже просто перейти, воды по пояс,течение слабое.

Сейчас, когда я уже была на нужном берегу, я могла такое предложить – переходить реку пешком, раздеваясь при этом, уже точно не придётся.

– Потому что, случись что – взрослые не успеют прийти к нам, детям, на помощь, – пояснил Тим, подходя к нам, крепко держа Ронни за руку. В голосе его слышалась лёгкая ирония – себя он явно ребёнком не считал, излагал лишь точку зрения остальных.