Доктор Звездного флота

Глава 3

– АГАТА —

Каким прекрасным было настроение, таким же кардинально ужасным его сделали сотрудники космопорта.

Увы, но без скандала не обошлось.

На зоне досмотра докопались до моего багажа.

– Откройте сумку, – попросил меня инспектор по досмотру, совсем ещё молодой мужчина, даже усы едва проклюнулись.

Уверена, он тут практику проходит и из кожи вон лезет, пытается выделиться и показать себя и свои таланты. Но почему именно на мне?

Вздохнула, пожала плечами и открыла сумку.

Другой инспектор спокойно пропускал остальных людей. А мне «повезло», да.

Демонстративно взглянула на время, потому как парень осматривал содержимое моей сумки так тщательно и досконально, будто был уверен, что найдёт водородную бомбу.

Он достал мой профессиональный чемоданчик с инструментами, открыть его не удалось. Ещё бы, он открывается только отпечатком моего пальца.

– Откройте, – потребовал инспектор.

И я с совершенно невозмутимым выражением на лице, словно он обратился к кирпичу, открыла чемоданчик.

Он вылупился на мои инструменты и указал на них пальцев с радостным воплем:

– Колюще-режущие предметы запрещены!

Я вздёрнула брови и тоном очень злого доктора произнесла:

– Уважаемый, я врач. Хирург. Мне можно. Список моего багажа был утверждён вашим начальством. Можете проверить. Вы ведь видели моё имя, у вас должно быть отмечено. Посмотрите внимательно. Громова Агата Дмитриевна.

Он прошёлся по мне сканирующим взглядом и без спешки с демонстративной ленцой уткнулся в монитор консоли.

– Нет. Никаких отметок нет, – заявил он с ухмылкой. – Вам нужно оставить мясницкий ящик здесь. Можете арендовать и оплатить ячейку. Заберёте, когда вернётесь на Землю.

Меня не устраивал этот ответ.

– Минуточку, – начала сердиться я. – Не может такого быть. Это ошибка. Ваша или системы. Я не могу оставить свои инструменты. Позовите своё начальство. Сейчас же.

Инспектор изобразил на лице то, чем сидят и нехотя проговорил:

– Сейчас.

Нажал на кнопку под консолью и махнул на меня рукой, чтобы отошла в сторону и ждала, когда подойдёт тот, кто поставить меня на место. Так думал этот инспектор-стажёр.

Я угадала, что он практикуется, потому что увидела табличку, где чёрным по белому сказано, что передо мной стажёр.

– В чём дело? – поинтересовался сурового вида дядька, когда подошёл к горе-инспектору.

Дядька имел рост чуть больше двух метров. Лысый.

Напоминал огромный шкаф. Здоровый, сильный, в форме служащего космопорта и весь обвешан оружием, как ёлка гирляндами.

Выражение лица сообщало всем и сразу: «Не подходи! Убью!»

– Вот, – кивнул на меня стажёр. – Пытается пронести колюще-режущие предметы. Не желает следовать инструкциям. Говорит, что особенная.

Ничего подобного. Я не говорила, что особенная. Хотя… вполне интересная характеристика моей скромной персоны.

Мужчина взглядом провёл оценку моего багажа. Потом посмотрел на меня, одарил тяжёлым взглядом зверя.

Наверное, мужчина думал, что я сейчас буду объясняться, оправдываться и, соглашусь со всем, да ещё пропищу, что прямо сейчас избавлюсь от своего любимого чемоданчика с инструментами, которые сделаны под заказ, специально для моей руки! Ага, разбежалась.

Я спокойно встретила взгляд светло-серых глаз матёрого мужика и мельком из-за ворота его рубашки увидела кое-что на его шее.

Это были ожоги. И ожоги не от пожара, а от взрыва.

Военный. Участвовал в боях? Увы, в космосе носится много пиратов. Подпольных космодромов по миру и по пальцам не сосчитать. Да и на Земле хватает пиратства.

Что ж, с военными проще. Они ненавидят хаос. Понимают чёткие и доступные команды.

– Вы не можете пронести этот груз на борт челнока, – суровым тоном произнёс этот военный шкаф.

– Могу, – ответила с ледяным спокойствием. – Я лечу на МКС. Личный багаж, как и экипаж, был тщательно согласован с вашим начальством.

Мужик нахмурил брови с массивными надбровными дугами, склонился над консолью стажёра, что-то там нажал, смахнул, прочитал и проговорил:

– Громова Агата. Хирург.

– Всё верно.

– Про багаж сказано, что вы провозите личные вещи. Об этих… ножах и пилах нет ни слова. Оставьте инструменты в ячейке, после возвращения заберёте.

– Я точно так ей и сказал, – радостно сообщил стажёр этому амбалу.

Ненавижу скандалить.

– Интересно, во сколько обойдётся компании, обслуживающей и запускающей шаттлы в космос, задержка вылета из-за одного скромного хирурга, которой по ошибке сотрудников не позволили пройти с личными вещами?

Кажется, военный смекнул, что я рассержена не на шутку и говорю серьёзно.

Он прислонил пальцы к шее, где у него находился служебный симбиот и мысленно вызвал подмогу. Или начальство. Или то и другое.

Посмотрела на время.

Я уже должна находиться в зале отлётов вместе со всем экипажем шаттла.

Не успела прибыть подмога, как вдруг к пункту досмотра, где я застряла, подбежала миловидная женщина и, всплеснув руками, затараторила:

– Илаев! Какого чёрта вы мне вылет задерживаете? Вы – Громова?

– Азм есмь, – не удержалась от ехидного тона. – Меня не желают отправлять в космос.

– Отправят, никуда не денутся, – хмыкнула женщина.

– У неё запрещённые предметы… – начал вояка. Стажёр выглядел как обиженный ребёнок, у которого не получилось выиграть в игру, в которой он всегда одерживал верх.

– Это что ли? – указала она на мои инструменты. – ЦУП утвердил. Эти предметы есть в списке.

– Нет их! – воскликнул инспектор-стажёр.

Дама сложила руки на груди и едко пропела:

– Внизу списка нажмите на кликабельную сноску.

Стажёр побледнел, нажал и пошёл пятнами.

– Убедился?

– И-извините…

– Бывает, – сказала беззлобно.

Вояка озадачено потёр шею.

Наконец, я прошла досмотр.

– Меня зовут Анна Кировна. Идите за мной, – улыбнулась она мне. – Мы уже начали волноваться, что вас нет. Все уже в сборе.

– Кстати, а вы смелая. Я видела с каким арктическим спокойствием вы общались с нашими сотрудниками, уж простите их. Просто перед нашими инспекторами все всегда робеют, – сказала Анна и посмотрела на меня оценивающим взглядом. – Северу Демидовичу такой ассистент и нужен. Точнее, нужна. Непробиваемая.

И засмеялась, словно сказала невероятно смешную шутку.

Я нахмурилась. Не до конца поняла, это она серьёзно или реально пошутила.

– Надевай, – кивнули мне на новое снаряжение. – Потом выходи на платформу.

В раздевалке я осталась одна.

Белого цвета тугое и плотное трико-подкладку я с пыхтением и мысленными ругательствами натягивала минут десять.

Справилась. И всё-таки чуток позабыла, как это маетно надевать космическое снаряжение.

Для справки. Все-все врачи проходят раз в три года обучающие тренировки. От таких примитивных, как надевать скафандр и снимать. Обязательно тренировки в центрифуге с последующей фиксацией уровня выносливости. Тренировка в невесомости в воздухе на современном сверхзвуковом самолёте.

Мелкая моторика у всех врачей развита на отлично, у хирургов тем более. Но мы проходили и обучения в скафандрах.

Вот попробуйте проделать какую-то мелкую работу в невесомости, например, сделать ровный разрез обычным скальпелем, а потом аккуратно сшить (благо есть сшивательные портативные машинки) и всё это в скафандре.

Скафандры хоть и удобные, они подстраиваются под твоё тело, но всё равно, сложная это задача.

Проходили мы тренировки и при разном давлении – низком, высоком, нулевом.

И так каждые три года. Все врачи в обязательном порядке всё вышесказанное должны уметь и знать.

Вся суть таких тренировок рассчитана не для космической станции. Все эти тренировки нужны для запуска и спуска.

Космосу не нужны наши тела в супер-пупер скафандрах. Космос с удовольствием бы человека поглотил, сожрал. И не подавился бы.

Последняя моя тренировка была год назад. Мои показатели и результаты на уровне. Потому мою кандидатуру утвердили без проволочек.

После трико надела лёгкую конструкцию, похожую на сеть – это аварийный скафандр. По своим свойствам он сильно уступал основному, но в случае аварии, сработает и займёт место поломки. Например, продырявил космонавт свой скафандр, аварийный тут же заполнит собой брешь.

Следом начала надевать уже сам скафандр.

Он новый и после меня никто его использовать уже не сможет. Он подстроится именно под моё тело, примет мои формы, настроит всю систему жизнеобеспечения под мои индивидуальные показатели.

Скафандр состоял из нескольких частей. Отдельно штаны с сапогами, отдельно «куртка». Зажимы защёлкнулись сами. «Клац», «клац» и уже тотальная герметичность.

Воздух зашипел. Всё шло, как положено.

Перчатки и шлем надевались в самую последнюю очередь.

Если вам интересно, то вот несколько фактов о скафандре. Он противометеорный, огнестойкий, с защитой от радиации, да и вообще способен выдержать все тяготы космоса. В нём не жарко, потому как оснащён охлаждающей системой.

Полностью экипировавшись, закрепила перчатки за карабин на бедре. Шлем от скафандра зажала под мышкой. Взяла свою сумку и направилась на платформу.

В закрытом помещении перед выходом на стартовую площадку уже собрался весь экипаж.

Сотрудники космопорта перепроверяли не только состав экипажа. Производили последние манипуляции, в основном проверяли, как на каждом надет скафандр. Уточняли, как самочувствие. Давали последние рекомендации и монотонно рассказывали правила поведения на борту.

Я была не единственной женщиной. Помимо меня была ещё одна представительница слабого пола.

– Ребята! Это Агата Громова! – излишне радостно представила меня всем молодая женщина и широко улыбнулась.

Помню в списках значилась некая Ш. Стоун. Ксенобиолог.

Я вздохнула и кивнула.

– Да, это я. Громова.

Ко мне по очереди подошли все члены экипажа. Кого-то я знала, кого-то впервые вижу. Списки имён видела. Но заранее и лично познакомиться не было времени.

Женщина подошла ко мне. Она была темноволосая, кучерявая, смуглая, с чуть раскосыми глазами, высокими скулами и полными губами. Красотка, что тут скажешь. Она тоже зажала подмышкой шлем, держала рюкзак на плече и перчатки на карабине на бедре.

– Вы уже легенда, Агата. На МКС ставки делаются, сколько вы продержитесь, – «обрадовала» меня она. – Кстати, я Шарлотта Стоун. Можно просто Шар.

Протянула мне руку и я пожала тонкую, но сильную ладонь.

Потом я пробормотала:

– И какие ставки лидируют?

Она хмыкнула, наблюдая мою невозмутимость.

– Можно на «ты»? – спросила Шар и, не дождавшись моего ответа, заговорила: – Твоя биография крутая, Агага. Моё мнение такое, я считаю, что предыдущие ассистенты Загорского просто придурки. Знаешь, такие великовозрастные капризные детишки, которые нацепили папины и мамины туфли, шмотки, и пошли во взрослый мир. Но на первом же препятствии грохнулись, разбив коленки и носы. Вот они как дети и бросились обратно к мамкам и папкам с воплями: Загорский плохо-о-о-ой дядя-а-а-а! Вот и ходят теперь, дают интервью, выставляя Севера тираном, а себя жертвами.

Это уже было больше похоже на правду. Мне начинает нравится Шарлотта Стоун.

– То есть, Север Загорский не злой и страшный дядька? – усмехнулась я.

– О-о-о! – протянула она и сделала страшные глаза. – Он хоть и не страшный, но жутко злой. А ты бы не стала злой, если бы тебя всё время окружали одни идиоты?

Я тихо рассмеялась. Идиоты – страшное зло в сложных профессиях, где требуется выдержка, острый и расчётливый ум.

– Можно резюмировать, что господин Загорский ещё терпелив и тактичен. Я бы давно перешла от психологического и эмоционального прессинга к убийствам.

– Класс, – широко улыбнулась Шар. – Думаю, ты станешь его любимицей. Ах, да, ты же спросила, что там со ставками. В лидерах ставка, что ты продержишься три месяца. Второе место, ты продержишься полгода. На третьем месте, что ты уложишь Загорского на лопатки, и он завершит свои исследования и наконец, покинет МКС.

Тоже что ли сделать ставку? Повысить, так сказать, себе мотивацию?

– Где эти ставки делаются? – поинтересовалась у Шар.

– Наши чат специально открыли для этого дела. Анонимный. А что, хочешь поскандалить? – подвигала она бровями.

– Что ты, ни в коем случае. Хочу тоже сделать ставку.

– Ооо…

– Ага.

– Ну, дела…

И в этот момент объявили посадку на шаттл.