Дочь по крови

19 ЗАТЕРЯННАЯ БИБЛИОТЕКА

Андрас скрылся во мраке, отдававшем стариной и плесенью. Оттуда, из подземелья, потянуло холодом. Недремлющий зажег свой магический огонь, и глазам Адхары явились первые три ступеньки винтовой лестницы. Андрас начал спускаться вниз, и вскоре света стало с трудом хватать на обоих. Тогда и девушка прибегла к магии: достаточно было произнести несколько слов, как в ее ладонях вспыхнул маленький светящийся шар. Адхара с недоумением смотрела на него, удивляясь той естественности, с какой помогали ей магические знания, отпечатанные в ее памяти. Девушка внимательно пригляделась к узкой лестнице, извивавшейся вокруг своей оси. Она была такой длинной, что было непонятно, где она кончалась. Потребовалось время для того, чтобы спуститься по ней. Андрас ожидал девушку на последних ступеньках: он был как никогда бледен, а на его лбу проступили мелкие капельки пота.

— Все в порядке?

— Не задавай дурацких вопросов! Ведь именно сейчас ты находишься на грани смерти, — сухо ответил мужчина.

Но Адхара чувствовала, что ее спутника охватил страх.

Наконец они оба оказались в просторном помещении, которое непременно было бы полностью разрушено, не окажись там целого ряда опор, поддерживавших его деревянный свод. С пола, покрытого полуразрушенным от времени разноцветным мрамором, поднимались вверх узкие, собранные сразу по нескольку штук в одну, колонны. Некоторые из них были уже усечены наполовину, другие возвышались до самого потолка. Они все были черными, словно вся изысканная красота этого места оказалась внезапно разрушенной неведомым стихийным бедствием. Вокруг валялись обломки стульев и внушительного размера столов.

— Это был справочный зал, — пояснил Андрас, усиливая свой огонь.

Прямо перед ними открывалось безграничное пространство. Колонны казались стволами вечного волшебного леса.

— А насколько же велико это хранилище? — восхищенно спросила Адхара.

Андрас лишь пожал плечами:

— Трудно сказать. Мы никогда еще не видели его стен.

Оба путника пошли дальше. На полу сквозь мусор проступал декор из искусно обработанного мрамора и черного кристалла, изображавшего драконов и, возможно, каких-то божеств. Адхара нагнулась поближе. Она стерла пепел и многолетнюю пыль, и перед ней возникло лицо какой-то старушки с загадочным выражением. А прямо между ее глаз красовалось нечто очень похожее на испускавший серые блики камень.

— А ну, смелее вперед! — позвал Андрас девушку.

Передвигаться в этом помещении оказалось делом весьма не простым. Весь пол был усыпан каменными обломками и кусками обгоревшего пергамента, что очень затрудняло движение.

— Подобных фрагментов мы нашли бесчисленное множество, — сказал Недремлющий, почти угадав мысли девушки. — Члены нашей секты спустились сюда впервые для того, чтобы обустроить себе здесь надежное укрытие. Идея использовать колодец в качестве входа в него показалась нам превосходной. Всего в нескольких метрах отсюда мы обнаружили пустоту и помещение, которое ты сейчас видишь перед собой. — С этими словами Андрас рукой указал на громадный зал. — Мы продолжали копать до тех пор, пока постепенно не обнаружили то, что называется библиотекой, самой большой из всех когда-либо существовавших во Всплывшем Мире. Мы прекратили свою работу, когда натолкнулись на нижние этажи, и, чтобы не повредить всей конструкции этого помещения, соорудили деревянные леса, которые ты уже видела.

Адхара снова с восхищением огляделась по сторонам:

— А огонь? Как все-таки эта библиотека оказалась под землей?

— Достоверно неизвестно. Документы, касающиеся этого периода, до нас не дошли. Вероятнее всего, эльфы, покидая Всплывший Мир по причине заселения его другими расами, решили разрушить библиотеку и те потрясающие знания, которые собраны в ней. Впрочем, этот народ, прежде чем исчезнуть навсегда, предпринял попытку уничтожить все следы своего проживания здесь.

Тело Адхары охватила сильная дрожь. Какую ненависть, должно быть, им довелось испытать, чтобы отважиться на подобный шаг?

Они продолжали идти под этим низким давящим потолком, то и дело теряясь между абсолютно похожими друг на друга завалами. Даже Андрас, казалось, уже не мог с уверенностью сказать, какой дорогой им следовало идти.

— Но если это и так, тогда что же ты надеешься найти здесь, под землей? — спросила Адхара.

— Сгорело далеко не все, — раздраженно ответил Недремлющий.

Девушка, услышав его учащенное дыхание, и в самом деле серьезно забеспокоилась о состоянии своего спутника. Такая одышка была явно ненормальной.

После часа поисков Андрас растерянно замер на месте.

— Я припоминаю, что это здесь… — пробормотал он, неуверенно озираясь по сторонам. Он выглядел еще более бледным и больным.

— Что? — спросила девушка, озабоченно глядя на своего спутника.

— Нам нужен вход на нижние этажи.

— Как он выглядит?

— Это ажурный медный фриз или что-то вроде того. Когда секта еще существовала, мы всегда чистили его, а теперь я вовсе не уверен, что он, как и все остальное вокруг, также не покрыт толстым слоем пыли. — С этими словами Андрас, пошарив в своем мешке, достал из него сложенный вдвое пергамент и расстелил на полу.

Адхара поняла, что это карта, вычерченная сангиной. В одном из ее углов было изображено некое подобие огромного солнца.

— Вот он, видишь? — спросил он Адхару, указывая на что-то пальцем.

Адхара не узнавала на этой карте ни единого строения. Потолок находился приблизительно локтях в двух от ее головы, и девушка могла дотронуться до него пальцами вытянутой руки, а это сильно ограничивало поле ее зрения. С другой стороны, повсюду царила непроглядная темень, и, даже максимально усилив освещение, можно было видеть только малую часть помещения. Невозможно было также понять и расположение колонн, учитывая целый лес деревянных подпорок, заполнявших собой этот необъятный зал.

— Я ничего не понимаю, — сдалась Адхара.

— Ты сейчас — вот здесь, — указал Андрас рукой на карту и попытался пошевелиться.

Адхара остановила его рукой:

— Если ты двинешься с места, то больше меня не увидишь.

Девушку охватил неподдельный страх: несмотря на то, что здесь отсутствовали стены, царивший повсюду хаос превращал это место в коварный лабиринт.

— Давай лучше поищем способ, как нам сориентироваться на этом месте, но только вместе, — предложила она.

Они оба долго изучали карту, так и не найдя никакого выхода. Они не смогли обнаружить основные ориентиры: этот план, казалось, изображал место совершенно отличное от того, в котором они находились.

— А ты уверен, что здесь, под землей, есть все, что указано на карте? — спросила девушка, вызывающе глядя на мужчину.

Андрас вытер рукой со лба проступивший пот.

— Не знаю… Я начертил этот план, когда впервые оказался здесь, а потом у меня уже больше не было возможности снова вернуться сюда, — невнятно промямлил он.

Замечательно. Он просто не имел никакого понятия о том, где они теперь находились. Он не был здесь много лет. Адхара печально посмотрела на своего спутника, а потом уселась на пол, чтобы заглянуть в свой мешок. Прежде чем покинуть убежище Дована, ей удалось прихватить с собой кое-какую провизию. Когда все жители подземелья спали, она, пошарив в их мешках, выкрала у них еду, которой вполне могло бы хватить еще на несколько дней пути. А если к этому прибавить еще и запасы Андраса, то они вполне сумеют продержаться здесь целую неделю. Девушка протянула своему спутнику кусок вяленого мяса.

— Нам нужно экономить, — сказала Адхара.

— Нам обязательно нужно найти вход, или нам конец, — возразил мужчина, глядя на то, как девушка откусывала мясо.

— Ешь. На пустой желудок никакая мысль не лезет в голову.

Оба путника молча ели в атмосфере явной враждебности. Их путешествие становилось все невыносимее. Если бы только она могла сама найти лекарство для своего спасения, то и дело мелькало в голове Адхары.

Встав на ноги, девушка принялась нервно расхаживать по залу, ревностно следя за тем, чтобы не удаляться слишком далеко. И в этот момент ее осенило. Адхара небрежно расчистила небольшой участок пола: внезапно появившееся на свет изображение показалось ей очень знакомым.

Это было преисполненное важности, суровое лицо. Девушка резко вскочила:

— Андрас, подойди-ка сюда.

Мужчина медленно встал и, еле двигая ногами, пошел к Адхаре. Его продолжала мучить тяжелая одышка. Даже несмотря на то что они оба уже успели немного передохнуть.

— Что еще?

Адхара просто указала ему пальцем на изображение на полу. Мужчина сначала непонимающе смотрел на странное лицо, но потом насторожился.

— Тенаар… — пробормотал Недремлющий.

Адхара расчистила всю фигуру до конца. Это был, без сомнения, именно он. За его спиной просматривалось некое подобие карты. Мужчина вместе со своей спутницей, склонившись, принялся расчищать изображение руками.

— Это — Земля Огня! — ликовал Андрас. — Тенаар — эльфийский бог: они называли его Шеврар. У эльфов имелось великое множество богов, и практически в каждой земле был свой. Ты должна знать об этом — эти знания я вложил в твою память.

Так все и было. И чем больше рассказывал Андрас, тем больше сведений всплывало в голове девушки.

— Думаю, что сначала я увидела Тооли, — заметила Адхара. Тооли, богиня времени, была наиболее почитаема в Земле Дней.

— Это карта… На полу в виде орнамента представлена карта всего Всплывшего Мира… — взволнованно заметил Андрас.

— Если это так, тогда медный фриз, о котором ты говорил прежде, быть может, был не что иное, как часть изображения Глаи, богини солнца, либо некая ссылка на нее. Достаточно дойти по этой карте до Земли Солнца, и тогда мы отыщем вход на нижние этажи библиотеки, — заметила Адхара. В ее сознании тут же всплыли знания по географии Всплывшего Мира. Земля Огня была самой удаленной от Земли Солнца.

Андрас и Адхара принялись с исступлением расчищать пол. Но все оказалось куда сложнее, чем они ожидали. Андрас ясно сказал, что часть этого громадного зала не была изучена Недремлющими. Половина Земли Скал, к примеру, все еще находилась под слоем пыли, и им обоим пришлось изрядно попотеть, чтобы найти первый едва заметный фрагмент Земли Ветра. В то же самое время Земля Воды отсутствовала почти целиком. Потребовался почти час, чтобы на свет появились расплывчатые границы Земли Моря. И вот, наконец, вожделенная цель.

— Это здесь! — воскликнула, вскакивая на ноги, Адхара.

— Теперь нам остается найти солнце, — заметил Андрас.

Он попытался сделать свой магический светящийся шар еще ярче, но так и не сумел. Едва только Адхара посветила ему, как вдруг в поле зрения обоих попало далекое ослепительное сияние. Это был огромный совершенный по форме круг, частично покрытый толстым слоем пепла и представлявший собой солнечный лик, искусно вырезанный из цельного куска золота. Несмотря на грязь, он продолжал излучать изумительное сияние. Это изображение насчитывало никак не меньше десяти локтей в ширину. Должно быть, эльфы обладали большими знаниями в области обработки металлов, если смогли изготовить подобное чудо.

Глухой удар отвлек внимание Адхары от созерцания. Андрас, потеряв равновесие, упал на колени.

— Хочешь, чтобы на этом мы и остановились?

Мужчина метнул на девушку гневный взгляд:

— Единственное, что меня беспокоит, — так это твое состояние.

Адхара почувствовала нарастающее раздражение.

— Ты что, совсем рехнулся? Неужели для тебя твой эксперимент настолько важен? Неужели твоя вера настолько ослепила тебя?

— Речь идет не только о вере. Речь идет о спасении Всплывшего Мира, и ты — наша единственная надежда. — Голос мужчины выдавал его бесконечное отчаяние. — И я хочу спасти этот мир, — добавил он.

Адхара тяжело вздохнула.

— А как мы туда попадем? — успокоившись, спросила его девушка.

Андрас, отказываясь от ее помощи, поднялся на ноги.

— Когда мы впервые обнаружили это место, то оказалось, что оно защищено мощным проклятием. Тогда двое из наших людей пожертвовали своей жизнью только ради того, чтобы разрушить его. Затем мы наложили опознавательное магическое заклинание, которое должно действовать и по сей день.

Мужчина осторожно приблизился, опираясь ладонью о край гигантского солнца, и с трудом произнес несколько слов на эльфийском языке.

Раздался сухой щелчок, и солнечный диск с оглушительным треском начал свое вращение в сторону. Весь зал задрожал, потолок и поддерживавшие его деревянные опоры заходили ходуном. Адхара испугалась, ожидая, что свод подземелья вот-вот рухнет. Затем все остановилось, и наступила абсолютная тишина. На месте солнца появилась пустота, в которую вела уже другая лестница, на этот раз железная. И как всегда, первым стал спускаться Андрас.

— Следуй за мной, — сухо приказал он.

Адхара молча повиновалась. Пройдя несколько ступеней, они оказались в просторном коридоре с небольшим уклоном. Слева находилась маленькая стенка высотой в полтора локтя, над которой возвышались широкие арки, опиравшиеся на узкие колонны из черного кристалла. За ними простиралась бездна. Когда Адхара заглянула в нее, то ощутила исходившее из мрака дуновение теплого ветерка, наполненного неопределенными ароматами, отчасти напоминавшими запах серы, а также воды и плесени. Справа возвышались кленовые шкафы, которые благодаря своему более светлому тону удивительным образом выделялись на фоне всего окружения. Высотой они были никак не меньше десяти локтей и до отказа набиты книгами. Адхара еще никогда в жизни не видела ничего подобного. Установленные на верху шкафов указатели содержали в себе названия секторов. Коридор закручивался по спирали вокруг этой призрачной пустоты, в то время как в стороне на одинаковом расстоянии друг от друга виднелись комнаты, некогда предназначавшиеся для работы с книгами. Библиотека, по своей сути, представляла собой не что иное, как бездонный колодец.

Андрас, тяжело дыша, припал к стене.

— Вся библиотека здесь. Книги находятся в комнатах, расположенных вдоль ведущего вниз коридора. Мы понятия не имеем, насколько она глубока. Некоторые из наших пытались спуститься до самого конца, но никто из них так и не вернулся назад, — пояснил Недремлющий. — Некоторые проходы обвалились, а другие оказались затопленными водой.

Адхара с изумлением огляделась по сторонам. Она представляла себе библиотеку совершенно по-иному. В ее представлении это место совсем не вязалось с самим понятием книгохранилища. И потом, во всем этом пространстве ощущалось присутствие чего-то тревожного и устрашающего. Разверзшаяся посредине пропасть, к примеру, влекла девушку к себе и одновременно сильно пугала ее. Как далеко все же успели продвинуться эльфы? Что утаивают они в недрах земли?

Потолок подземелья был украшен великолепной мозаикой: здесь и золото, и красные рубины, и зеленый изумруд, и голубой кобальт. Триумф цвета, который, казалось, без изменений пережил эти сотни лет невзгод, мрака и забвения.

— Ты знаешь, куда нам теперь идти?

— У меня есть карта уже изученных ранее уровней. Но то, что мы ищем, находится в той части, куда никогда еще не ступала нога человека. Нам снова нужно отправляться в путь.

Там, внизу, время довольно скоро потеряло всякий смысл. По всей вероятности, в подземелье имелись воздуховоды, поскольку, несмотря на то что атмосфера с каждым разом становилась все тяжелее, дышать обоим путникам удавалось без особых проблем. И только уставшие ноги знали, сколько им пришлось преодолеть трудностей в этом путешествии. Невозможно было с точностью сказать, сколько этажей они уже успели миновать. Света от магического огня хватало максимум на два этажа вверх и на два вниз. Остальная часть библиотеки тонула в непроглядной темени.

— Может, хватит? — взмолилась вдруг Адхара.

— Ты устала? — спросил ее Андрас.

— Это ты совсем обессилел.

— Нет, идем дальше, — отворачиваясь, воспротивился мужчина.

Адхаре пришлось схватить его за шиворот.

— Ты не просто мой единственный ориентир здесь, внизу, но и моя единственная надежда на спасение. Тебе нужно отдохнуть, поэтому мы просто обязаны сделать остановку.

Щеки Андраса ввалились, а все его тело покрылось потом. Он неохотно кивнул и побрел вслед за девушкой в одну из боковых комнат.

«История» — было написано на табличке у входа. Оба путника оказались перед помещением овальной формы: заполненные книгами шкафы делили его на несколько частей. Андрас и Адхара двигались вдоль стен, опасаясь заблудиться. Они остановились только тогда, когда натолкнулись на сектор, который был несколько больше остальных и пространства в котором вполне хватало на то, чтобы разместиться в нем обоим.

Состояние находившихся в помещении книг было ужасающим. Плесень разъедала бумагу и полки, разукрасив причудливым орнаментом потолок и пол.

— А здесь не опасно? — спросила Адхара, прежде чем ее спутник уселся на пол.

Мужчина покачал головой:

— Мы находимся сейчас в той части библиотеки, которая уже исследована Недремлющими. Спи, пожалуйста, спокойно.

И с этими словами он погрузился в глубокий сон. Его дыхание сопровождалось ужасными хрипами. Девушка долго смотрела на Андраса, с тревогой думая над тем, что им придется делать дальше. Ее спутник был совсем плох, и в этом уже не было никаких сомнений. Затем девушка взглянула на свою перебинтованную руку. Из-под повязки снова показались черные пятна, захватывавшие все большую поверхность ее запястья. Даже если она и чувствовала себя лучше, болезнь, бесшумно крадучись, продолжала свое наступление.

Адхара с трудом уснула. Пульсировавшая с каждым разом все сильнее, ее рука служила девушке напоминанием о том, что если они оба не поторопятся, то это путешествие может окончиться для нее смертью.

20 СУЩЕСТВА ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ

Пробуждение Адхары было внезапным. Она не сразу поняла, где находится: тьма была такая, что девушка так и не смогла разобраться, открыла она глаза или еще нет. И в этом окружавшем ее со всех сторон мраке слышался только один непрерывный звук. Это было несмолкаемое пыхтение, некое подобие сдерживаемого хрипа. Девушке потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя, прежде чем ее сразил, словно молния, образ больного Андраса.

Адхара встала и магическим заклинанием вызвала появление волшебного огня, который днем ранее помогал ей ориентироваться в пространстве. Лежавшее перед ней тело мужчины сотрясала ужасная дрожь. Он так тяжело дышал, что казалось, его легкие были более не в состоянии вмещать в себя воздух. Под ногтями беспомощно раскиданных по полу рук Андраса виднелась тонкая кровавая полоса.

Адхара сразу все поняла. Сомнений больше не оставалось: ее спутник заразился. Девушка неподвижно стояла и как зачарованная смотрела на его страдания. Эти руки, что касались ее, создали и мучили ее на протяжении длительного времени, вскоре ощутят на себе весь ужас смерти. И ей следовало бы радоваться такому повороту событий. Ведь, в конце концов, он был ее врагом, и более того, врагом особого рода. Но она не могла.

Адхаре было жаль этого распростертого на полу человека, и это чувство раздражало девушку, выходя за рамки ее вполне обоснованного желания: она хотела, чтобы он выжил и спас ей жизнь. Как бы она ни ненавидела своего спутника, сколько бы ни стремилась бросить его на произвол судьбы, она все равно видела в нем страдающее существо, такое же, как и она сама.

Андрас вздрогнул и медленно открыл глаза. Чары рухнули, и девушка подошла к нему поближе.

Мужчина сначала уставился на потолок, а потом попытался сесть.

Девушка положила ему на грудь свою руку:

— Не вставай, ты очень болен.

Андрас хотел было оттолкнуть Адхару, но в этот самый момент увидел свою руку. Его плечи слегка вздрогнули, едва он увидел кровь под ногтями. Мужчина взял себя в руки и попытался встать на ноги.

— Глупости.

— Ты видел свои ногти? Ты знаешь, что это значит?

Андрас бросил на свою спутницу беглый взгляд: Адхара нисколько не сомневалась в том, что успела прочесть в этих глазах животный страх, тот самый, что охватил ее саму, когда она впервые увидела свое отражение в водах реки.

— Нам нужно идти дальше, у нас мало времени.

— Нет. У тебя лихорадка, и ты не в состоянии больше двигаться.

Андрас притворился, что не расслышал слов девушки. С трудом согнувшись и пошарив в своем дорожном мешке, он достал из него высушенное яблоко.

— Что ж, пришла пора разделить и его. Мы сделаем это дорогой.

— Ты слышишь, что я говорю?

— А я говорю, что мы идем дальше! — взревел мужчина.

Адхару поразила столь эмоциональная реакция ее спутника. Ну и пусть выкручивается сам! Пусть сдыхает где ему заблагорассудится! В любом случае его дела плохи, с досадой подумала девушка. Она схватила яблоко, съела ровно половину, а затем протянула Андрасу то, что осталось. Мужчина тем временем уже пустился в путь.

Неуверенной походкой оба путника продолжили свой спуск. С каждым этажом библиотека становилась все уже и уже, а воздух все горячее. Исходивший из недр земли клокочущий звук заполнил собой все окружающее пространство. Вместо разноцветных мозаик верхних уровней стали появляться сложные лепные украшения, изображавшие всевозможных богов и монстров в виде переплетенных между собой, извилистых, давящих на сознание узоров. Взору обоих представал неизведанный и, увы, не поддающийся расшифровке мир. Все стены были покрыты плесенью и латтешенцией. Адхаре уже доводилось слышать об этом растении: оно было самым распространенным в Земле Ночи и едва ли не единственным, которое могло произрастать на той территории. У этого растения были мясистые листья темно-голубого цвета и шаровидные соцветия, сверкавшие словно голубоватый, несколько призрачный немеркнущий свет. Сначала встречались отдельные вьющиеся плети этого цветка, бог знает каким образом появлявшиеся из земли. Но по мере того как Андрас и Адхара спускались все ниже, это растение стало заметно чаще появляться на глаза. Оно раскинуло свои плети по потолку в причудливом узоре, обвивало колонны и расползалось по полу. Иногда Адхаре ничего не оставалось, как наступать на отдельные цветки, и тогда из них начинал сочиться сверкающий, отдающий запахом смерти сок. Оба путника уже покинули раздел «История». Теперь на дверных указателях боковых комнат виднелись надписи: «Эпос», «Мифология», «Повести».

После того как они спустились еще немного, Андрас оказался больше не в состоянии поддерживать магический огонь. Теперь об этом следовало позаботиться Адхаре, и девушка пошла впереди. Прямо перед ней простирался бесконечный коридор, а позади нее, с трудом волоча ноги, двигался Андрас. Внезапно послышался глухой удар. Адхара резко обернулась: ее спутник лежал на полу, отчаянно пытаясь подняться. Ему неимоверных трудов стоило ухватиться даже за стебли латтешенции. Затем мужчина разжал пальцы, и на цветках остались кровавые следы.

Сил Андраса хватило только на то, чтобы поднять глаза кверху.

— Помоги мне, — взмолился он.

Соблазн бросить его умирать в одиночестве был велик, но все же она не могла так поступить. Адхара выпустила из рук сверкающий шар, оставив его свободно парить в воздухе. Она взяла своего спутника за руку и взвалила себе на плечо. Теперь девушка впервые по-настоящему коснулась Андраса, и это произошло отнюдь не в бою или во время магического ритуала. Она почувствовала, как по всему ее телу пробежала дрожь. Это показалось ей странным. Адхара вошла в одно из боковых помещений. «Поэмы» — гласила надпись на двери.

Чуть дальше находилась комната прямоугольной формы, целиком отделанная огромными плитами из черного кристалла. Мириады вспыхнувших отражений усилили свет, исходивший от магического шара. Когда-то эти кристаллы были чистыми, как зеркало; частично это великолепие еще сохранилось, хотя и заметно потускнело от лежавшей поверх него вековой пыли. Адхара положила Андраса на пол среди шкафов, полных книг.

— Тебе нужно отдохнуть, или мы больше не двинемся с места, — сказала она своему спутнику.

Девушка оторвала кусок материи от своей туники и смочила ее водой из фляжки. Не так-то просто оказалось проделать эту манипуляцию одной правой рукой: левая рука Адхары почти потеряла чувствительность, и ей стоило огромного труда просто сжать пальцы в кулак.

Андрас попытался остановить девушку:

— Вода тебе еще пригодится…

— Сейчас она нужнее тебе, — возразила она.

Адхара положила мужчине влажную тряпицу на лоб: он весь пылал. Потом началось кровотечение. На его губах проступила кровь: болезнь стремительно наступала.

Адхара недоумевала: наверняка еще не существует лекарства от этой заразы. И даже если мужчина выживет, то это может произойти лишь по чистой случайности, а девушка не могла ждать, когда судьба разрешит эту ситуацию.

Адхара несколько часов подряд сидела возле Андраса, то и дело меняя тряпку на его лбу, чтобы хоть как-то снизить жар. Лицо мужчины осунулось еще сильнее — а это был явный признак того, что болезнь неумолимо прогрессировала. И только далекое бульканье воды нарушало абсолютное безмолвие, царившее в библиотеке.

— Уходи… Оставь меня, — прохрипел Андрас.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу.

— Ты должна.

— Ты единственный, кто может меня спасти. Ты поклялся это сделать, ведь я не хочу умирать.

Мужчина открыл глаза, окруженные маленькими капельками крови.

— Там, снаружи, есть один человек… Он был моим учителем еще до того, как я примкнул к Недремлющим. — Андрас глубоко вздохнул и, закашлявшись, попытался договорить: — Он… сможет тебя спасти… только если ты принесешь ему книгу…

— А где находится эта книга?

Андрас повернулся, пытаясь улыбнуться:

— Я уже рассказывал тебе об этом… Она находится в неизвестной мне зоне… Но ты сможешь туда попасть. А когда тебе удастся это сделать… отправляйся к Мерифу, отшельнику из Земли Огня. Он… он спасет тебя… вместо меня.

Мужчина закрыл глаза: казалось, что он потерял сознание.

Адхара осталась одна в темном зале. И все же обрести спасение можно и без Андраса. Она может оставить его здесь и при этом продолжать жить. Конечно, указания, данные ее спутником, очень запутанны. Но теперь девушка могла разыскать Мерифа, если зараза не свела еще его в могилу. Впрочем, у отшельника не так-то много возможностей заразиться.

Если я уйду, то стану свободной, свободной от него и от этой напасти. И никто не осудит меня после всех тех страданий, что причинил мне этот человек.

Адхара в последний раз посмотрела на бледное лицо Андраса, на две маленькие кровавые слезинки, стекавшие по его щекам.

Затем девушка встала.

Проклятье!

Адхара бежала: звук ее шагов с грохотом отражался от стен. Цветки латтешенции взрывались под ногами Адхары, а резкий запах сильно бил в нос. Пару раз девушка едва не упала. Она просматривала висевшие на дверях вывески; гул проточной воды становился все сильнее.

«Поэзия».

«Рассказы о героях».

«Сказания и легенды».

«Жития богов».

И ни единого упоминания о медицине, ни малейшего намека на природу ее болезни. Все так запутанно. Инфекцию занесли эльфы, и, по всей вероятности, они знали, как можно вылечить ее. Но многие люди винили в эпидемии нимф на том простом основании, что те были невосприимчивы к болезни. Было довольно сложно, если не сказать невозможно, внести ясность в эту безнадежную ситуацию. Однако где-то в этой бескрайней и запутанной библиотеке все же есть ответ. Но где?

Адхара была вынуждена остановиться, чтобы вытереть со лба пот. Внезапно воздух стал очень влажным, а вьющиеся растения уступили место показывавшимся то тут, то там сталактитам и сталагмитам, острым и высоким, как шпили, либо приземистым и широким, как стволы деревьев. Они представали то виде парусов, казавшихся почти прозрачными при бледном свете магического шара девушки, то в виде настоящих каменных водопадов, грозно возвышавшихся на ее пути. И почти отовсюду между камней сочилась вода. Этот шум, с каждым разом становившийся все настойчивее и неумолимее, звоном отдавался в ушах девушки. Вместо стоявших вдоль стен шкафов с книгами здесь находились тяжелые мраморные столы с гравировкой. По всей вероятности, эльфы держали на нижних этажах самые древние тексты, которые еще не были переписаны на пергамент.

«Медицина».

Эта надпись сразила Адхару в самое сердце. Она у цели. Девушка стремглав бросилась в комнату. Ее взору предстало некое помещение, сильно смахивавшее на настоящую пещеру. Имевшиеся здесь скальные образования почти целиком и полностью доминировали в общей картине. Довольно сложно было утверждать однозначно, что возникло на этом месте раньше: сама пещера либо творение рук эльфов. Каменные глыбы представали в виде фантастических фигур, поверх которых возвышались сложные для восприятия скульптуры, разрушенные водой. Внешне эти теперь уже измененные до неузнаваемости изображения с искаженными пропорциями были похожи на изделия из воска. Зал находился ниже уровня коридора и был почти наполовину затоплен. Вода прибывала сюда из широкого отверстия в потолке, появившегося, вероятно, в результате внезапного обрушения стен. Очевидно, эльфы перенаправили русло подземной реки в другую сторону, но со временем вода все-таки одержала верх. Адхаре было совершенно непонятно, почему же остальные помещения библиотеки были абсолютно сухими. Она успела заметить следы влаги на верхних уровнях, тем не менее манускрипты на нижних этажах находились в отличном состоянии. Быть может, какое-то магическое заклятие защищало книги от порчи. Недолго раздумывая, Адхара погрузилась в воду по самую грудь. Она с трудом передвигалась среди возвышавшихся шкафов, внимательно следила за тем, чтобы не оказаться подхваченной стремительным потоком, уносившим за собой все, что встречалось ему на пути, прямо в боковое отверстие в стене.

Девушка принялась шарить руками среди возвышавшихся изваяний, рассеянных по всему помещению. Она вынимала из шкафов плиты с гравюрами, силясь их прочесть. Все они были написаны на эльфийском языке, однако Адхара была в состоянии в нем разобраться. Еще один из подарков Андраса.

Пытаясь сориентироваться, девушка прочла указатели.

«Желудок». «Почки». «Легкие».

Тексты по анатомии разных органов со множеством иллюстраций. Здесь, в подземелье, хранился настоящий кладезь мудрости, ради которого какой-нибудь священник вполне мог бы отважиться даже на убийство.

Девушка изо всех сил старалась сохранять спокойствие и хладнокровие. Если она позволит спешке и волнению одержать верх, то не сможет довести начатое до конца. Порывшись безрезультатно в шкафах, Адхара принялась исследовать то, что находилось под водой, а это оказалось не так-то просто. Течение было очень сильным: едва девушка погружала голову под воду, как та пыталась силой увлечь ее за собой. Адхара ограничивалась лишь беглым взглядом по указателям, чтобы сразу определить, есть ли здесь интересующий ее документ. Время от времени она выныривала из воды, чтобы набрать воздуха в легкие, а потом снова погружалась и возобновляла поиски.

И только в третьем по счету шкафу она смогла наконец найти раздел, посвященный заразным болезням. Гравюра была сплошь покрыта водорослями, а в некоторых местах надписи и вовсе стерлись от времени. Девушке удалось подхватить одну из плит и вытащить ее из воды. Немного везения, и Адхара смогла разобрать среди написанного симптомы, имевшие некоторое сходство с признаками своего заболевания. Девушка не была до конца уверена в том, что речь шла именно о том самом недуге, но иного пути у нее не оставалось. Это — последняя надежда.

Необходимо своевременное вмешательство в течение первых двух суток, либо смерть станет практически неизбежной по причине большой потери крови.

Значит, она успела вовремя. Но нужно поторопиться. Девушка быстро, как могла, прочла написанное, стараясь запомнить основные компоненты лекарства, которые, как она надеялась, имелись у Андраса. Для себя самой она еще не обнаружила рецепта лекарства, но что касалось ее спутника и всех, зараженных таинственной болезнью, то, быть может, именно в этом и крылось решение их проблемы.

…кровь нимфы. Благотворное воздействие этой освежающей и чистой, как родниковая вода, крови проявляется в снижении жара и остановке кровотечения.

Все произошло в одно мгновение. Девушка упала вниз оттого, что кто-то, впившись в ее лодыжку, толкнул ее прямо в воду. Адхара оказалась под водой, неспособная различить, где низ, где верх, и изо всех сил сдерживала крик, чтобы не захлебнуться. Она почувствовала, как кто-то потащил ее за собой, но девушке хватило сноровки вынуть свой кинжал и обернуться назад. Она увидела некую беловатую субстанцию, обвившую ее ногу, и что было сил вонзила в нее свое оружие. Наконец, Адхара вынырнула и сделала глубокий вздох. Закашлявшись, она попыталась как можно скорее плыть к выходу. В этом мрачном гроте обитало некое адское существо, природу которого девушка даже не отважилась для себя выяснить. Сильный приступ боли вынудил ее снова обернуться. На это раз Адхара смогла разглядеть его в обступавшей со всех сторон бурлящей водной пучине: внешне оно очень напоминало змею длиной по меньшей мере в три локтя и было почти полностью прозрачным. Под его кожей проступали очертания длинной кости, испускавшей слабое свечение и находившейся в беспорядочном окружении непонятного вида внутренних органов. И потом его голова: на ней было два огромных ничего не видящих глаза, расположенные по обеим сторонам от той самой гигантской челюсти, что впилась в икру ноги девушки.

Адхара, пытаясь сопротивляться, принялась размахивать кинжалом, но эта тварь ловко ускользала от ударов, с еще большей силой впиваясь в плоть девушки. Тогда она, сделав глубокий вдох, снова нырнула в воду. Теперь у нее была возможность разглядеть эту тварь поближе: у этого адского создания был совершенно отвратительный вид. Девушка понятия не имела ни о том, как оно оказалось в подземелье, ни о том, как оно вообще могло здесь существовать. Адхара, не теряя времени даром, двумя меткими ударами отрубила голову чудовищу, не отпускавшему ее ногу.

Наконец девушка, дрожа от холода и боли, выскочила из помещения. Она попыталась перевести дух, тщетно силясь оторвать от себя часть тела этого отвратительного животного. Внезапно глаза девушки уловили какое-то движение. Промелькнули зеленовато-белые всполохи. Новые твари: одна, две, десять. Теперь ей самой не выкрутиться. Девушка вскочила на ноги, отчаянно ковыляя к выходу. Светящийся шар становился все более тусклым, а потом и вовсе погас. Во мраке подземелья виднелось только слабое свечение, исходившее от тел этих чудовищ, неумолимо приближавшихся к девушке.

Адхара с трудом вынула свой кинжал; не меньших трудов ей стоило вызвать и появление магического огня. Разглядев наконец выход из пещеры, она быстро, как только могла, направилась прямо к нему. Каждое ее движение отдавалось невыносимой болью в ноге. Одежда на девушке запуталась, отяжелела и раздулась, а поток воды тем временем, казалось, становился все сильнее. Когда вокруг своих ног девушка ощутила слабое движение, выход показался ей просто миражем. Твари были совсем уже близко. Она ускорила шаг, помогая себе руками. Затем, оторвав ноги от пола, она поплыла. Вскоре пальцы рук девушки коснулись ступенек, по которым она сюда спускалась. С трудом ухватившись за них, Адхара упала и ползком стала карабкаться наверх, туда, где уже было сухо. Девушка долго лежала на спине, раскинув в стороны руки, и никак не могла успокоить свое учащенное дыхание. Только спустя довольно продолжительное время она поднялась и посмотрела на свою ногу. Голова животного с мерзкой мордой и длинными, острыми, как иглы, зубами все еще держалась на ее лодыжке. Адхаре пришлось изрядно потрудиться, чтобы разжать эти мощные челюсти. Девушка вскрикнула от боли, а потом осмотрела рану. Безобразный укус, но это вполне исправимо. Наверняка в дорожном мешке Андраса есть какое-нибудь снадобье, которым можно обработать поврежденное место.

Андрас.

В книге говорилось о том, что нужно действовать как можно быстрее. В схватке с чудовищем девушка обронила плиту, но все равно она помнила рецепт наизусть. Стараясь оберегать раненую ногу, Адхара пошла назад по тому самому пути, что завел ее в это проклятое место.

21 РЕШИМОСТЬ АМИНЫ

Дубэ скрупулезно следила за выздоровлением Амины. Эта девочка прошла серьезную закалку, но самое главное — она не сдавалась: принцесса усердно стремилась встать на ноги, следуя предписаниям священника, а также уделяя время ежедневным тренировкам. Королева видела, как состояние ее внучки улучшается день ото дня, и этот факт не мог ее не радовать.

Дубэ тянуло к этому неуравновешенному и беспокойному по характеру ребенку. Королева всегда относилась к ней с любовью, но никогда прежде у нее не было подходящей возможности узнать принцессу поближе. Обязанности при дворе, а также защитный колпак, под которым Амину держала ее мать, не позволяли ей установить с внучкой более тесные взаимоотношения. Тем не менее правда то, что девочка всегда вызывала у ее бабушки симпатию: Дубэ явно импонировали некоторые качества ее внучки. И только теперь она поняла, какие именно.

Амина очень сильно, может, даже слишком, походила на саму королеву. У девочки было такое же восприятие окружающего мира. Обе они довольно часто чувствовали себя в нем неуютно. У Дубэ был Леарко, который помогал ей справиться со своей неуверенностью, в то время как Амина была совсем одна, да и к тому же она испытывала трудности своего переходного возраста.

Но после их объяснения принцесса, казалась, полностью изменилась. Она больше не выказывала признаков неповиновения, наоборот, девочка будто бы приняла окончательное решение относительно того, как ей жить дальше, и следовала ему самоотверженно. Дубэ постоянно задавалась вопросом, что, быть может, настало время отправить Амину назад, домой, ведь они находились на территории, охваченной военными действиями, и она сама очень часто принимала участие в сражениях, в особенности в операциях, требующих специального подхода, когда речь шла о том, чтобы лично возглавить свои войска на поле боя. Но что ждет Амину, когда она вернется назад, в Новый Энавар? Калт часто писал королеве, сообщая о состоянии Феа, которая, пребывая в глубокой депрессии, была не в состоянии позаботиться даже о себе самой. Дубэ и представить себе не могла, что мать девочки сумеет найти в себе силы противостоять строптивому характеру своей дочери или даже просто быть рядом с ней, чтобы поддержать ее в трудные моменты. Калт был полностью поглощен своими обязанностями при дворе, и королева просто не могла себе позволить просить мальчика заниматься еще и своей сестрой. Королевский дворец почти вымер. И нет ничего удивительного в том, что Амина решила оттуда сбежать.

Но находиться здесь в любом случае крайне опасно, всякий раз приходила к выводу Дубэ, и проблема оставалась нерешенной.

Потребовалось еще дней десять для того, чтобы Амина вновь оказалась в состоянии отправиться в путь. И тянуть с окончательным вердиктом больше не было возможности. Тогда Дубэ решила поговорить с внучкой и выяснить намерения девочки.

Королева пригласила Амину на ужин в свою палатку, хотя обычно она разделяла трапезу вместе со своими солдатами. Ее подчиненные стали в шутку обращаться к ней «мой командир», подчеркивая тем самым свое уважительное отношение. Но это был последний вечер пребывания девочки в лагере, и Дубэ хотела провести еще немного времени с внучкой наедине, продемонстрировав ей, таким образом, всю свою любовь и привязанность.

Они с удовольствием поели и поболтали. Амину очень интересовала организация быта военного лагеря, и ей хотелось знать абсолютно все о войне. Дубэ удовлетворила любопытство девочки, подробно ответив на все ее вопросы. В конце концов, принцесса всегда питала страсть к сражениям и оружию.

— Я внимательно следила за твоим выздоровлением, и теперь вижу, что ты в состоянии довольно быстро передвигаться, — заметила королева наконец.

Выражение лица ее внучки внезапно приняло серьезный вид. Девочка села, выпрямив спину. Амина была довольно смышленым ребенком и, безусловно, понимала, куда клонит ее бабушка. Дубэ посчитала, что она заслуживает того, чтобы узнать всю правду, без всяких предисловий.

— Полагаю, что пришло время тебе оправляться домой, — сухо заявила королева и посмотрела на реакцию внучки. Она ждала, что Амина устроит скандал либо начнет неистово протестовать против этого решения.

Но Амина посмотрела на Дубэ своим неизменно тяжелым взглядом.

— Я могу объяснить тебе, почему я считаю, что эта идея не самая хорошая? — спокойно спросила девочка.

Дубэ недоуменно кивнула.

Должно быть, Амина готовила эту речь на протяжении всего времени своего выздоровления, поскольку она говорила ясно и уверенно, словно выучив ее назубок.

— Я знаю, ты думаешь, что мое место там, где мои мать и брат, и, быть может, в этом есть зерно истины. По крайней мере, с твоей точки зрения. После всего того, что я совершила, это вполне нормально, что ты больше не доверяешь мне. Но я не думаю, что могу вернуться во дворец. Я чувствую, что мое предназначение заключается в другом.

Дубэ глубоко вздохнула. Возможно, принцесса совсем не изменилась.

— Мы уже говорили с тобой по поводу мести и всех этих глупостей, что взбрели тебе в голову. И я думала, что ты все уяснила.

— Дело не в этом. Прошу тебя, дай мне договорить.

Амина перевела дух и продолжила ровно с того места, где ее прервали:

— В прошлый раз ты говорила мне, что мы с тобой очень похожи друг на друга и что, когда происходит нечто очень скверное, нам просто необходимо заставлять себя действовать. Я очень много думала над этими словами и нахожу, что ты попала в самую точку.

Было похоже, что Амина нащупала слабое место королевы.

— С тех пор как погиб мой отец, меня снедает безудержная ярость. Я пыталась умерить ее мыслью о мести. Цель всего моего путешествия заключалась именно в том, чтобы заставить замолчать эту боль и вообще покончить с ней. Но ты помогла мне понять, что это был неверный путь, и поверь, это стало для меня серьезным уроком. Однако ярость так и осталась во мне.

— С этим тебе нужно учиться жить, — прервала внучку Дубэ. — Вот увидишь, что со временем она ослабеет и все изменится к лучшему.

Амина покачала головой:

— Я не думаю, что так будет, где-то в глубине своей души даже ты не очень-то в это веришь.

Это была чистая правда: на этот раз слова принцессы застали королеву врасплох.

— И потом ты рассказала мне про моего брата, — продолжила Амина. — И то, что я услышала о нем, поразило меня. Я никогда особенно не принимала Калта всерьез. А между тем даже такой человек, как он, нашел способ выразить свой характер в добрых поступках. Он пустил в дело все то, что накопил за время, проведенное за книгами, которые, как мне казалось, были лишь пустой тратой времени, с тем, чтобы стать кем угодно, только не настоящим королем. И тогда я подумала и над этим: быть может, его также переполняла ярость и он чувствовал то же, что и я. И для него решение вопроса было в том, чтобы засучить рукава и начинать спасать королевство нашего отца так, как он может.

На этот раз Дубэ очень внимательно слушала Амину. Она чувствовала, что эти слова проникнуты новым осознанием и что, вероятно, принцесса и в самом деле взвесила все, что случилось, и поняла, в чем заключается ее собственное предназначение.

— Я избрала неверный путь, — продолжала девочка. — Я совершила ошибку, когда очертя голову кинулась во что попало, не имея сил проявить настоящую выдержку. Поверь мне, я говорю вполне серьезно, что мне очень стыдно. — Амина покраснела, но продолжила: — Однако теперь речь идет обо мне и о том, чем я хочу теперь заняться. Полагаю, что очень важно привлечь меня к участию в чем-то очень полезном ради спасения наследия моего отца.

— Я очень довольна тем, что ты пришла к такому выводу, — одобрила Дубэ. — Я как раз и думала над этим.

Амина застенчиво улыбнулась, но тут же продолжила свою мысль:

— Да, но ты думаешь, что мне необходимо вернуться в Новый Энавар. Я уже знаю, что меня там ждет. Меня запрячут во дворце, без всякой возможности как-то проявить себя. Все закончится тем, что я, так же как и моя мать, буду сидеть взаперти в своей комнате. Я знаю это, потому что так уже было до того, как я сбежала из дворца.

— Это совсем не так. Ты сможешь найти себе занятие даже за пределами дворцовых стен.

— Не говори того, во что ты сама не веришь. Я уже подумала над тем, что мне делать, — возразила Амина. — Кабинет — это не для меня, равно как все эти женские штучки, которые так нравятся моей матери. Меня всегда интересовало оружие, и тебе прекрасно об этом известно. Следовательно, мое место здесь.

Бабушка Амины только покачала головой:

— Я оставила тебя здесь только потому, что рискованно было отправлять тебя в таком состоянии в путь. Это место не для тебя. Здесь идет война, и я, как ты уже видела, лично принимаю участие в военных действиях. Здесь небезопасно, это линия боевых действий. Здесь кровь, убийства, озверевшие люди. Во всем этом вовсе нет ничего героического, и я не хочу, чтобы ты была вынуждена видеть все то, что ежедневно видят мои глаза.

— Я знаю и понимаю, что ты права. Я преодолела половину Всплывшего Мира, чтобы оказаться здесь, и я видела войну совсем близко. Я прекрасно знаю, что она собой представляет.

Промелькнувшая в глазах принцессы искорка навела Дубэ на мысль о том, что девочка говорит с явным сознанием дела.

— Нас постоянно атакуют, и мы защищаемся. Я чувствую, что могу оказаться здесь полезной.

— Ты полагаешь, что умеешь сражаться, но это далеко не так. Ты уже видела, чем закончилась твоя схватка с Амхалом.

— Я совсем не уверена в том, что умею воевать. Вот как раз поэтому я и прошу тебя оставить меня здесь и научить владеть оружием.

Амина глубоко вздохнула и наконец замолкла. Она высказала все, что у нее наболело. Теперь пришел черед ее бабушки. Дубэ была откровенно поражена.

Слова ее внучки были логичными и мудрыми — явный признак того, что девочка и в самом деле изменилась. О многом из того, что поведала ей Амина, она и сама задумывалась не раз, когда оставалась одна. Это правда, что двор — не место для Амины: зажатая строгими рамками обязанностей и условностей, она там постепенно увянет. Правда и то, что такой характер, как у принцессы, нуждается в постоянном движении. В этой девчушке чувствуется огонек, который напрямую резонирует с грохотом сражений. Дубэ не раз задумывалась над этим с тех пор, как увидела ее, раненную, на поле боя. Если направить в нужное русло настойчивость и упорство принцессы, с которым она предприняла это ужасное путешествие, то из нее получится необыкновенная воительница.

— Нет, — произнесла наконец королева, качая головой. — Ты не можешь просить меня об этом.

— Но почему ты не хочешь? Тебе не нравится заниматься со мной?

— Нет, не поэтому, и ты это знаешь. Я не желаю, чтобы ты пошла по моим стопам.

Дубэ ощутила, как дрожь пробежала по ее спине. Ведь именно этими словами много лет тому назад Сарнек, ее Учитель, пытался отговорить ее стать убийцей. Амина была такой же, как и она сама в эти годы, и даже еще сильнее и сознательнее. Королева поняла, что история повторяется, делая тернистый виток вокруг собственной оси, который неизменно приводит туда, откуда все и начиналось.

— Ведь это не ты принуждаешь меня идти твоей дорогой, и вовсе не я ее выбираю. Наша природа решает за нас. И даже если сейчас ты мне откажешь, я твердо знаю, что все равно жизнь отыщет способ исполнить мое предназначение. И ты не сможешь его изменить.

В этих словах заключалась истина; Дубэ была потрясена до глубины души.

— Прошу тебя, одумайся. Не хорони меня живьем. — Глаза девочки, полные слез, молили королеву.

— Дай мне немного времени, — растерянно произнесла наконец Дубэ.

Амина улыбнулась мягкой признательной улыбкой. Она придвинулась к бабушке и обняла ее. Сначала они были немного скованны, но потом эта скованность прошла. Дубэ крепко сжала эти худенькие плечи, а Амина обвила руками шею бабушки. Наконец-то они стали по-настоящему близки.

Королева дала себе еще пару дней на раздумья. Это решение было отнюдь не простым, и поэтому она хотела принять его совершенно осознанно. Но не так-то просто заставить молчать собственные чувства. Неожиданно для Дубэ Амина весьма явственно и оттого болезненно напомнила ей ее саму. Королева никогда не задумывалась над тем, что чувствовал Сарнек, когда она, такая маленькая и потерянная, стояла перед ним и просила его сделать из нее убийцу. Теперь Дубэ оказалась в шкуре своего Учителя. Она прекрасно помнила, какие при этом испытывала чувства, и спрашивала себя о том, что, быть может, с Аминой происходит то же самое и что сама королева и есть единственный спасительный якорь для девочки. Конечно, ее внучка не была столь одинока и несчастна, как Дубэ в те годы, но это не помешало ей оказаться на грани такой же пропасти.

Королева чувствовала тяжкое бремя ответственности.

Как всегда, она в любую минуту была готова ринуться в бой. Она стала больше обычного посвящать себя войне, но это не помогало. Преследовавший ее с самого начала страх за постепенную утрату былой силы за эти два дня, казалось, усилился еще больше из-за произошедшего с ней весьма неприятного эпизода.

Она очень тщательно спланировала одну операцию. Речь шла о проведении диверсионного акта на территории находившегося поблизости лагеря противника. Она решила принять в нем личное участие. Королева выбрала самых лучших из своих воинов. Диверсионная группа выступила ночью: это самый подходящий момент для того, чтобы извлечь максимальную пользу из эффекта неожиданности. Дубэ постановила, что она сама будет отвлекать на себя часового. Пустяковое дело, которое она с успехом неоднократно проделывала. Речь шла о том, чтобы выманить его из укрытия, не позволив ему вступить в схватку. Все действия были четко просчитаны, и ошибки быть не могло.

Основной состав группы находился в состоянии полной готовности. Вместе с Дубэ остался только один юноша. Для того чтобы привлечь внимание часового, королева бросила камень, и часовой направился туда, откуда донесся звук. Дубэ приготовилась к нападению. Она схватит его за шею, повалит на землю и отточенным, хладнокровным движением руки перережет ему горло. Всего несколько мгновений — и путь будет свободен.

Дубэ видела, как часовой стал приближаться, как он нагнулся и стал внимательно разглядывать растущий неподалеку кустарник. В этот момент Дубэ вскочила. Но с самого начала что-то не заладилось. Быть может, она действовала слишком шумно или была недостаточно проворна, а возможно, не слишком крепко вцепилась в противника, и эльф, вырвавшись, с дикими воплями помчался в сторону лагеря. Совершенно бесполезным оказался ее неистовый рывок и ее точный удар мечом в спину, который пришелся прямо в легкие противника: сигнал тревоги уже прозвучал. Вся группа была вынуждена отступить.

Весь день Дубэ думала о случившемся. Ее тело было уже не таким ловким, а захват не таким крепким.

Рукопашный бой теперь не для меня. Мое участие в сражении совершенно бессмысленно.

Эта мысль еще больше разжигала неистовство королевы, а от страха она становилась слишком возбудимой для такого, как она, полководца.

Как раз в эти дни в лагерь привезли продовольствие. Два раза в месяц один из торговцев предоставлял свои услуги по поставке товаров из Нового Энавара. Он привозил провизию, оружие, а также сопровождал людей, еще годных для участия в военных действиях. В то утро Дубэ занималась распределением продуктов, когда случайно заметила в толпе знакомое лицо. Казалось, что оно возникло прямо из ее прошлого. Эти заплетенные в косичку волосы, эту грубую, обветренную кожу нельзя было ни с чем перепутать. Дубэ подошла к нему и коснулась рукой его плеча.

— Тори… — пробормотала она.

Тот самый гном, что продавал королеве яды и настойки, когда она была еще воровкой, ничуть не изменился.

А между тем гном не сразу ее узнал.

— Моя королева… — произнес он наконец с просиявшим лицом.

Расположившись в палатке Дубэ, они долго разговаривали о прошлом. Прошло пятьдесят лет со дня их последней встречи, но казалось, что все происходило совсем недавно.

— Когда я увидел вас в объятиях Леарко, я глазам своим не поверил, — засмеялся Тори.

— Можешь обращаться ко мне на «ты», — заметила Дубэ. — В конце концов, я тоже уже старуха, а ты даже старше меня.

Тори подмигнул королеве.

— В этом наше счастье и наше проклятие: у нас, гномов, слишком длинная жизнь! — воскликнул он, и, подняв бокалы, они чокнулись.

Говорить о настоящем для них было очень непросто. Судьбы обоих сложились совершенно по-разному, и казалось, что уже ничего не осталось от тех людей, которыми они были когда-то.

— Теперь я уже не ворочаю большими делами. Я работаю только с армией. Я бы, конечно, мог воспользоваться ситуацией и начать торговать какой-нибудь бурдой, утверждая, что это лекарство от болезни. Но это не в моих правилах, — пояснил Тори.

— И очень скоро ты не мог бы работать даже с нами, — с горечью заявила Дубэ.

Ей было свойственно доверять гному свои самые сокровенные мысли. Тори был единственным существом, в которого она верила с самого начала. Дубэ прекрасно помнила его честность, его постоянную готовность прийти ей на помощь всякий раз, когда она в этом отчаянно нуждалась, и королева по-прежнему испытывала к нему благодарность.

— Я знаю, что у меня уже не те силы, как раньше, — добавила она, устало улыбнувшись. — Война — это занятие для молодых.

Гном пожал плечами:

— Значение имеет опыт, а у тебя его предостаточно. О тебе и о твоих людях говорят столько хорошего. Ты решаешь судьбы войны и мира.

Дубэ отвела в сторону свой взгляд:

— Но так нельзя победить. Конечно, мои подданные довольны, что королева на их стороне и даже воюет вместе с ними. Но в сражении я уже тяжелый груз. — С этими словами она подняла руку и посмотрела на паутину морщин на своей коже. — Я стара и слаба и уже не могу позволить себе некоторые вещи. Если бы я была еще молода… И это не праздные слова. Мне хочется всего лишь заново обрести прежнюю силу и ловкость, — безутешно заключила она.

Тори неподвижно сидел напротив королевы и медленно крутил бокал в своих руках.

— Ты и в самом деле считаешь, что тебе это нужно?

Дубэ вопросительно посмотрела на него.

Гном поставил бокал на стол и с почти заговорщическим видом придвинулся к ней.

— За эти годы я провел множество исследований. И преуспел в своем деле. Скажем так, что я открыл… кое-что.

Королева недоверчиво уставилась на гнома.

— Я придумал новый настой с различным содержанием в нем ядов из тех, что я прежде продавал тебе. Я расширил поле своей деятельности и получил весьма интересные настойки. Среди них есть и такие, которые могут вернуть утраченную силу.

Сердце Дубэ екнуло. Она прекрасно знала, что Тори всегда говорил правду. В те далекие времена, когда королева еще работала на Гильдию убийц, она познакомилась с Реклой, этим внушавшим настоящий ужас стражем ядов, которая, несмотря на свой преклонный возраст, всегда выглядела молодой и была полна сил.

— Я привез с собой образец, — сказал Тори, — хотя, впрочем, в наше время это средство не пользуется большим спросом. Пузырек я оставил в своей повозке…

Гном откинулся на спинку стула, ожидая реакции Дубэ. Королева молча сидела, опустив голову.

— Не думаю, что тебе это нужно, — добавил гном, — но если ты хочешь…

Дубэ глотнула пива, обдумывая предложение.

— Сколько оно стоит? — наконец спросила она.

— Для тебя — ничего, — с улыбкой ответил Тори, а потом, сделавшись серьезным, добавил: — Оно действует только в течение одной схватки. Но за это приходится платить двойную цену: когда его действие подходит к концу, становишься старше и немощнее, чем прежде. Чем больше ты его принимаешь, тем быстрее стареешь.

— Что-то вроде сделки с дьяволом.

— Да. Похоже на то.

Дубэ не могла отрицать того, что ее охватил сильный соблазн. Однако это было полным безумием, и она осознавала это. А если его действие закончится во время сражения? А если оно слишком быстро сократит годы ее жизни, кто тогда поведет за собой ее народ?

И все же на всякий случай совсем не помешает иметь его при себе, подумала королева.

— Позволю себе только одно замечание: принимать его нужно только в крайнем случае, ты ведь понимаешь, не так ли? — подчеркнул Тори.

— Принеси мне свой пузырек, — решительно попросила его Дубэ.

— Как будет угодно, — ответил гном и пристально посмотрел на нее. Затем он допил пиво и встал.

Дубэ вошла в палатку Амины ближе к вечеру. Девочка лежала в постели, но еще не спала.

— Бабушка… — произнесла она заспанным голосом.

Дубэ присела на край складной кровати и посмотрела на принцессу.

Быть может, благодаря встрече с Тори она снова вспомнила те времена, когда была молодой и сильной, а может, причиной тому стал недавний случай, который с жестокой прямотой открыл ей глаза на немощь ее тела. Как знать.

— Я приняла решение.

Амина привстала на колени, похоже, что ее сон резко улетучился.

— Оставайся со мной, и я буду тренировать тебя.

Губы девочки растянулись в невероятной улыбке.

Дубэ подняла палец:

— Но только два условия: не вступать в бой до тех пор, пока я не сочту, что ты достаточно для этого готова, и безоговорочное подчинение всем моим приказам. Договорились?

Амина восторженно кивнула.

— Спасибо! — воскликнула девочка, обнимая Дубэ.

Королева положила ей руку на голову.

— Не спеши благодарить, — сказала она вполголоса в надежде, что ей никогда не придется раскаяться в принятом решении.

22 КАНДРА ИЛИ АДХАРА?

Идти оказалось совсем не просто. Укус подводного чудовища повредил мышцы лодыжки, и каждый шаг девушки вызывал у нее сильнейший приступ боли. Несмотря на то, что в подземелье было довольно жарко, Ахдара дрожала от холода.

Мне нужно поторапливаться, в противном случае все эти усилия окажутся напрасными.

Тяжело дыша и почти выбившись из сил, она добралась наконец до зала. Состояние Андраса нисколько не изменилось с тех пор, как она оставила его здесь. Он хрипел, лежа на полу, и две маленькие струйки крови стекали у него изо рта по подбородку. Он все еще был без сознания.

Адхара принялась шарить в его дорожном мешке. Он был битком набит разными емкостями, пакетиками с травами и пергаментами. К счастью, все они были подписаны. Девушка попыталась успокоиться и сохранять ясность рассудка.

Соберись и вспомни, что ты успела прочесть, мысленно твердила она.

Во-первых, для того, чтобы изготовить снадобье, требовался какой-нибудь сосуд. Найти его оказалось совсем просто, пальцы девушки нащупали знакомый ей предмет: то была кожаная емкость с инструментами и средствами Андраса, которые он использовал для того, чтобы остановить неотвратимое наступление ее болезни. От воспоминания пережитой боли и от связанных с нею ужасных ощущений Адхара замерла на месте.

Что ты делаешь? Ты отдаешь себе отчет в том, кого ты спасаешь?

Девушка неодобрительно покачала головой: по сути, у нее не было иного выбора. Помыв руки оставшейся во фляжке водой, она приступила к делу. Арника. Адхара лихорадочно пробежала глазами этикетки на склянках. Обнаружив требуемое растение, она положила его в сосуд. Дигиталис, росянка, белладонна. Девушка помнила, что в отношении последнего растения существуют некоторые ограничения. Да, но какие? Непрекращающаяся боль, а также смутное беспокойство отвлекали внимание девушки. И тогда ей на помощь пришел ее прежний опыт. Вероятно, это яд, который использовался в маленьких дозах.

Но каких именно?

Она добавила одну щепоть в надежде, что этого будет достаточно. А теперь настал черед основного компонента. Кровь нимфы. В мешке Андраса имелась одна склянка с этим веществом. Но когда Адхара достала ее, то с ужасом обнаружила, что крови осталось очень мало, несколько капель, не больше. Девушка чувствовала, что этого явно не хватит.

— Проклятье! — в сердцах выкрикнула девушка и ударила кулаком по полу. Стоило ли так рисковать своей жизнью, если не хватало одного-единственного вещества, которое на самом деле могло бы помочь Андрасу?

Но потом Адхару осенило. Она во всех подробностях вспомнила картину, когда Амхал проколол ей палец и нажимал на него до тех пор, пока на коже девушки не показалась большая круглая капля крови. Она снова ощутила прикосновение губ юноши и вспомнила испытанное ею в тот миг ощущение тепла.

У тебя кровь нимфы.

Лишь на мгновение окунувшись в это воспоминание, девушке показалось, что она опять дома. Адхара вздрогнула. Те времена уже давно миновали, и кто знает, где теперь тот прежний Амхал, которого ныне затмило это лишенное чувств существо, убивавшее всех на своем пути. Однако не время предаваться подобным фантазиям. Нужно спасать Андраса.

Девушка осмотрела свою рану. Нет, лучше не использовать эту кровь. Пожалуй, в нее попала слюна этого мерзкого чудовища, и тогда она может проявить себя как противоядие.

Адхара вынула кинжал и посмотрела, как он заискрился при исходившем от магического шара бледном свете. Девушка выбрала левую руку, которая уже почти полностью потеряла чувствительность. Видневшиеся сквозь повязку черные пятна покрывали почти всю поверхность кожи запястья.

Собравшись духом, Адхара коснулась острием кинжала своей кожи и, надавив на оружие, надрезала ее. Девушка приставила прямо к ране сосуд, в который предварительно поместила остальные компоненты, и ее кровь тоненькой струйкой потекла в него. Адхара не имела ни малейшего понятия о том, какое количество крови требовалось. Наверное, много, ведь Амхал говорил, что в ней было так мало от нимфы. По этой причине девушка терпеливо ждала, внимательно следя за тем, чтобы не потерять сознание. Адхара то и дело спрашивала себя, была ли она достаточно быстра в своих действиях. В этом подземелье она потеряла всякое представление о времени, словно ее окружала вечная безлунная ночь.

Как только сосуд наполовину наполнился кровью, она поставила его на пол. Адхара остановила кровотечение той же самой повязкой, которой Андрас перебинтовал ее кисть. Теперь все это было уже ни к чему. Еще совсем недавно она осматривала свою руку, и ей пришлось констатировать, что положение стремительно ухудшается. Вены истончились, а сквозь потрескавшуюся кожу отчетливо виднелись кости и суставы. Адхаре с большим трудом удалось сжать ослабевшие пальцы в кулак.

Я пропала, с испугом подумала девушка. Потом звук капающей жидкости привел ее в чувство: из ее раны продолжала сочиться кровь. Адхара потуже стянула повязку, моля, чтобы это помогло, а потом произнесла вслух заклинание, останавливающее кровь. Напоследок в приготовленную микстуру она добавила заготовленную Андрасом кровь нимфы, и вот лекарство готово.

Девушка подошла к задыхавшемуся мужчине и приподняла его голову. Плоть Андраса казалась еще мягче, чем прежде, словно и она постепенно начала разлагаться. Уже проступили первые пятна. Они были еще совсем светлые, но пройдет немного времени, и они станут черными, как сажа.

— Андрас, — позвала его Адхара. Молчание. — Андрас, ты мне нужен. Чтобы спасти тебя, я прошла сквозь ад, но даже теперь я понятия не имею о том, кто бы мог мне помочь. Ты должен проснуться, иначе я не смогу вылечить тебя.

Мужчина слегка повернул голову. Адхара похлопала его по щекам.

— Ну же, черт тебя подери, ответь.

Наконец, Андрас открыл глаза. Его взор был затуманенным, почти пустым.

— Адхара, — с трудом пробормотал он. Впервые мужчина назвал ее этим именем, и девушку так поразил его голос, что она даже позволила себе улыбнуться.

— Открой рот и выпей все это.

Она прижала сосуд к потрескавшимся губам и слегка наклонила его. Небольшое количество лекарства пролилось на пол, но инстинкт одержал верх, и Андрас мало-помалу начал глотать.

— Молодчина, — нежно подбадривала она.

Едва мужчина выпил лекарство, Адхара положила его на спину и без сил откинулась на руки. Боль, острым клином врезаясь в ее сознание, гнала прочь все мысли девушки, голова кружилась, и весь окружающий мир, казалось, начал расплываться у нее перед глазами. Адхара глубоко вздохнула. Ей ничего не оставалось, как надеяться на то, что когда-нибудь все изменится к лучшему, и молиться, так, как это делал Андрас.

Должно быть, девушка, ждала дня два, или, по крайней мере, так ей показалось. Она ориентировалась во времени по возникавшему у нее чувству голода. Адхара пыталась покормить и Андраса, но тот так и не приходил в сознание, и тогда она оставила его в покое. Через несколько часов после приема лекарства кровотечение прекратилось: превосходный признак. Температура стала плавно спадать, а дыхание выравниваться. Казалось, что дела его пошли на поправку. Тогда Адхара позволила себе заняться собой. Более всего ей досаждала рана на ноге. Сначала она продезинфицировала ее мазью, что нашла у Андраса, а потом принялась лечить ее при помощи магии. Эта передышка позволила девушке восстановить необходимые силы. Порез на ее руке вскоре также перестал кровоточить, и, чтобы чем-то занять свои мозги, Адхара начала читать. Она вместе с Андрасом находилась в разделе «Повести», и чтение рассказов про войну и, само собой разумеется, про героев очень понравилось девушке. В них всегда торжествовало добро. Этот мир, как и полагалось, был далек от того ужаса, с которым Адхара была вынуждена сталкиваться на протяжении всего своего пути. Погружение в фантастическое повествование, где главные действующие лица неизменно сводили счеты со злом, оставаясь в итоге живыми и вполне удовлетворенными, оказывало на нее некое утешительное воздействие. Там все было не так, как у них с Амхалом, вечно терзаемых собственным предназначением и разрывающихся между любовью и тягой к сражению, Адхара все чаще задумывалась о том, а существовало ли вообще то время, когда все было просто, дорога всегда прямая, а конец — вполне предсказуем.

Андрас открыл глаза на третий день. Оглядевшись вокруг, он увидел Адхару.

— Кандра… — произнес он.

Девушка вздрогнула:

— Разве ты уже не называешь меня моим настоящим именем?

Казалось, что мужчина ее не понял. Было очевидно, что он ничего не помнил.

Адхара подошла к нему и положила руку ему на лоб.

— Как ты себя чувствуешь?

Андрас ответил не сразу.

— Хорошо… А как я должен себя чувствовать?

— Как человек, избежавший заразы.

И девушка рассказала Андрасу все, обходя молчанием только некоторые моменты, вернее, те рискованные ситуации, в которые Адхара попадала, пытаясь отыскать заветное лекарство. Малу-помалу проблеск сознания замелькал в глазах мужчины. Он попытался подняться, но, по всей вероятности, его движения были слишком резки, от чего он внезапно побледнел.

— Ты очень слаб — за все эти дни ты не съел ни крошки.

Адхара достала из мешка немного вяленого мяса и протянула его Андрасу вместе с кусочком сыра.

— Нам нужно поберечь еду, иначе ее не хватит, — возразил мужчина.

— Нет никакой нужды беречь ее: эта твоя порция, которую ты не съел, потому что был очень болен.

Андрас медленно и очень долго жевал, не обронив больше ни слова. Казалось, что он чувствовал себя очень неловко. И только после того, как мужчина закончил свою трапезу, он решился заговорить.

— Я помню, что попросил тебя оставить меня здесь, — начал он.

— Ты — единственный, кто может меня спасти, и я бы сказала, что очень сильно нуждаюсь в твоей помощи, — возразила Адхара, показывая ему свою почерневшую руку. — Мне становится все хуже и хуже.

— А как же Мериф?

Девушка безразлично пожала плечами:

— Я не могла бросить тебя здесь.

Андрас нахмурился:

— Главное, чтобы ты осталась живой. Я думал, что сумел объяснить тебе это. И, спасая меня, ты подвергала свою жизнь большой опасности. Ты и в самом деле не хочешь понять, насколько ты важна для этого мира. А что значит эта повязка на ноге?

Адхара, покраснев, была вынуждена рассказать своему спутнику всю правду.

— Ты с ума сошла? И как тебе только в голову могло прийти так рисковать собой?

Эти слова задели девушку за живое.

— Я только что спасла тебе жизнь, и ты бы мог, по крайней мере, поблагодарить меня за это.

— Поблагодарить за что? Ты должна была бросить меня здесь и идти своей дорогой! — закричал Андрас, но от сильного приступа кашля у него перехватило дыхание.

Адхара с обидой посмотрела на мужчину:

— А знаешь, почему я этого не сделала? Потому что я не такая, как ты. И хотя ты вдоволь поизмывался надо мной в своих целях, я видела, как ты страдал, и я вспомнила ту боль, которую испытала сама на собственной шкуре. Я сжалилась над тобой. Я никогда не могла пользоваться людьми по собственному усмотрению! — Адхара вытянула вперед руку, и на ней показался сгусток запекшейся крови на ране, что она нанесла сама себе. — Ты понимаешь, что я дала тебе свою кровь? И, черт подери, я еще и еще раз проделала бы то же самое. Бездушные машины идут вперед, бросая после себя слабых и немощных. И только люди умеют сочувствовать чужой боли.

Тяжело дыша, Адхара замолчала. Ей было стыдно за это искреннее и откровенное признание, за этот поступок, который едва не привел ее к смерти. Тем не менее все, что она сказала, была чистая правда. В этот миг Адхара подумала о том, что впервые со времени своего пробуждения на лугу она совершила нечто такое, что на самом деле характеризовало ее как настоящего человека. Спасение собственного врага оказалось самым лучшим поступком в ее жизни.

Андрас не знал, что ответить. Он пару раз открывал рот, но так и не сумел произнести ни звука. В конце концов он опустил глаза и, откинувшись на спину, отвернулся.

А тебе никогда уже не стать другим, подумала про себя Адхара, и, взяв в руки книгу, она вышла из зала.

Им пришлось оставаться в подземелье еще некоторое время. Андрас быстро восстанавливал свои силы, но все же был еще слишком слаб, чтобы продолжить путь. Впрочем, Адхара стала уже опасаться того, что могло ожидать их на самых нижних этажах библиотеки; затопленный зал — это еще далеко не все испытания, которые припасло для них это ужасное место.

В течение двух последующих дней они оба практически не разговаривали друг с другом. Адхара сидела, как и прежде, над книгами, в то время как Андрас продолжал внимательно изучать свои пергаменты. У девушки складывалось впечатление, что разделявшая их на протяжении всего этого времени завеса враждебности стала еще плотнее.

Молчание было нарушено во время еды, в последний день их пребывания на этом этаже.

— Ты должна написать мне рецепт лекарства, которое давала мне, — серьезно заявил Андрас.

Адхара вызывающе посмотрела на своего спутника:

— А почему это тебя так интересует? О самом главном я тебе уже рассказала.

— Мы нашли средство от заразы. А тебе не кажется, что было бы справедливо поделиться им с остальными обитателями Всплывшего Мира?

Адхара недоумевала. Она никогда даже и не подозревала о том, что Андрас может задумываться о чем-то подобном в своей жизни. Вплоть до сего момента он был настолько захвачен идеей собственной миссии, что у девушки возникала даже мысль о том, что судьбы Всплывшего Мира нисколько его не волновали.

Мужчина с ухмылкой посмотрел на девушку:

— Ты думаешь, что дорогой мне не встречались трупы и что мне не было жаль всех этих людей? Ты понятия не имеешь о том, что я чувствовал, когда был вынужден собирать все необходимые мне компоненты, которые потом использовал для проведения ритуала с твоим телом. Прямо на моих глазах нимфа была растерзана людьми, жаждавшими ее крови. Это зрелище было далеко не самым приятным.

Адхара, уловив едва заметную дрожь в руках своего спутника, опустила глаза.

— Ты не относишься к числу тех людей, кто с легкостью выставляет напоказ свои чувства, — ответила девушка извиняющимся тоном.

Мужчина посмотрел на Адхару:

— Это была первая заповедь, которую мы учили, когда становились Недремлющими. Душить в себе всякую жалость по отношению к вам. Нас учили смотреть на вас как на вещь, равнодушно собирая ваши тела из отдельных частей. Тот, у кого не получалось справиться с этим заданием, не мог стать Недремлющим. Ты и представить себе не можешь, сколько бессонных ночей я провел поначалу, сколько горя испытал, когда видел, как угасают в моих руках несчастные девушки, из которых я стремился сделать Сирен.

— А почему ты стал одним из них? Что толкнуло тебя присоединиться к этим людям? — спросила его Адхара.

Андрас только покачал головой:

— Цель. Мне необходима была цель. Я был последним ребенком в семье воинов. Мои отец и старшие братья были Всадниками Дракона, а моя сестра — очень искусным магом. Ничего этого я делать не умел; я был просто подавлен успехами членов моей семьи и чувствовал, что моя жизнь ни к чему не приведет меня. У Дакары, основателя секты Недремлющих, горел в глазах огонь; он обладал особой притягательной силой, которая и убедила меня пойти за ними. Когда я впервые встретился с ним, он сказал: «У Тенаара есть место и для тебя, и для всех. И ты примешь участие в самом великом деянии, которое только помнит Всплывший Мир». Они хотели заполучить меня еще и потому, что я лучше кого бы то ни было разбирался в травах. Раньше этот мой талант был мне ни к чему, и мне показалось, что эти священники оценят его по достоинству и воспользуются им.

Я очень преуспел в целительстве. У меня был дар, для всех остальных казавшийся просто чепухой. Секта стала поворотным этапом в моей жизни: я полагал, что отныне мое существование вовсе не бесполезно и что я в состоянии кому-нибудь еще понадобиться. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Меня захватывала мысль о том, что я являюсь частью чего-то великого, маленьким винтиком в огромном механизме, который и делает историю. Это было что-то невероятное. Они говорили, что из меня получится, учили, во что верить и кому поклоняться. Сомнений в том, какой будет моя жизнь, больше не оставалось. Все было предопределено.

Адхара, слишком хорошо знавшая подобное состояние раздвоенности, понимала, о чем говорил ее спутник.

— Но когда ты все же увидел, что тебя заставляют делать, ты же не отступил.

Андрас грустно улыбнулся:

— Такова была цена за это удивительное ощущение. И потом тебя ошеломляет та простота, с которой можно заглушить в себе все эмоции, в особенности когда ты уверен в своей правоте.

— Получается, что безжалостное отношение ко мне далось тебе без особых усилий? — спросила девушка дрожащим голосом.

Мужчина долго в недоумении смотрел на Адхару.

— Все это во имя всеобщего блага, — наконец пробормотал он.

— Неужели, когда ты смотрел на меня, подвергая мое тело всем этим манипуляциям, и в самом деле воспринимал меня как результат обычного эксперимента?

Адхара заметила, что Андрас пребывал в некоторой нерешительности: тень сомнения и еще чего-то, чего он не испытывал на протяжении уже многих лет, промелькнула в его глазах.

— Ты была моим творением, самым ценным существом, что у меня было, — ответил мужчина.

Адхара глубоко вздохнула.

Они условились, что утром следующего дня вместе продолжат спуск на нижние этажи библиотеки. После того как Адхара улеглась спать и магический огонь погас, она услышала тихий шепот Андраса:

— Это никогда и никому не давалось просто, и тем более сейчас.

Эти слова поразили девушку, всколыхнув ее душу.

— Спасибо. Адхара, спасибо за то, что ты спасла мне жизнь, — прошептал он наконец.

А потом наступила тишина.

23 БОЛЬ УТРАТ И РАДОСТЬ ПОБЕД

Воздух был свеж, ласковый ветер гладил волосы. Внизу, по очереди сменяя друг друга, одна за другой следовали то полные теплых красок картины природы, то унылые пейзажи с голыми деревьями. Раньше от такого зрелища у него захватывало дух. Теперь оно не вызывало ни малейшего волнения. С тех пор как лишенный каких бы то ни было эмоций Амхал носил на себе медальон, он чувствовал душевное опустошение. Одним грузом меньше, подумал юноша, глядя на украшение, колыхавшееся на его груди при каждом взмахе крыльев виверны.

Он пустился в путь по совету Сана. Выслушав доклад юноши об итогах сражения при Калиме, учитель вынес свой окончательный вердикт:

— Адхара — Сирен, вот поэтому ты снова встретил ее на своем пути. Ты прекрасно знаешь, что твое и ее предназначение заключается в том, чтобы вновь выступить друг против друга и сражаться до победного конца. Если, как ты говоришь, она ранена, то будет лучше, если ты воспользуешься ее нынешней слабостью, прежде чем она наберется сил. Сирен — единственные в мире существа, способные противостоять нам. И твой долг — уничтожать их.

Юноша совершенно равнодушно выслушал эти слова. Амхал прекрасно помнил, что когда-то любил эту девушку. Теперь же она была ни больше ни меньше его личным врагом, и отныне только это имело для него значение.

Молодой человек вынул из ножен кинжал и присмотрелся к нему. Это оружие он получил из рук Крисса перед тем, как отправиться в дорогу.

— Этот предмет испокон веков сопровождает Марваша во всех его деяниях, — улыбаясь, сказал ему король эльфов. — Следовательно, в каком-то смысле он принадлежит тебе по праву. Он пригодится тебе в поисках Посвященных. Так воспользуйся им так же, как это делали твои предшественники, и возвращайся победителем.

Амхал посмотрел на сверкающую полосу, падавшую от кинжала и терявшуюся где-то далеко, в направлении Макрата. И все же какая-то часть его души не хотела подчиняться его новой сущности. Однако на этот раз не должно быть никаких колебаний. Он уже принял решение. Юноша безжалостно расправится с Сирен и покончит наконец с этой тягостной зависимостью. Он больше не должен сомневаться. Амхал пришпорил виверну, и она полетела еще быстрее. Настала пора свести счеты.

— Мы можем пойти прямо сейчас? — Адхара испытующе посмотрела на Андраса, склонившегося над девушкой с тем, чтобы осмотреть ее раны.

В его взгляде читалась тревога: место укуса чудовища и рана от пореза почти полностью зажили, однако рука Адхары почернела еще больше.

— Похоже, что твое общее состояние уже не вызывает серьезных опасений. И только эти пятна не дают мне покоя. Я полагал, что магический ритуал значительно замедлит процесс разложения, но, очевидно, я ошибался.

Адхара подсознательно чувствовала, что что-то было не так, но высказанные вслух слова, подтверждавшие ее опасения, заставили девушку вздрогнуть.

— А ты бы не мог повторить этот ритуал? — спросила девушка вполголоса. Ей отнюдь не хотелось вновь испытать те ощущения, но если другого выхода не было, то она была готова на все.

Андрас покачал головой:

— Здесь, под землей, я не смогу найти необходимые компоненты. К тому же у меня больше нет крови нимфы. — Андрас посмотрел на девушку с некоторым упреком в глазах, но та не обратила на это никакого внимания.

— И что теперь?

Повисло тягостное молчание. Андрас, прежде чем продолжить, с серьезным видом взвесил свои слова.

— Однозначно, нам нужно немедленно отправляться в путь и делать это как можно скорее, — произнес он наконец. — Однако, если ситуация не изменится в лучшую сторону, нам придется рассмотреть крайние меры.

Адхара прикусила губу: такое начало не сулило ей ничего хорошего.

— Это только мое предположение, но я считаю, что больные ткани поражают здоровые. А этот процесс я не в силах остановить.

— Что ты хочешь этим сказать?

Андрас подался вперед. Адхара была крайне удивлена, увидев, сколько сострадания было в глазах ее спутника.

— Нам нужно рассмотреть возможность ампутации руки.

Девушка попятилась назад, инстинктивно прижав к себе свою больную руку.

— Но ведь это только твое предположение, — прошипела она.

— Да, ты права. Но, чтобы найти лекарство, нам потребуется время, а это дало бы нам его.

— Должен же быть и другой выход!

— Его нет, Адхара, и ты, наконец, должна поверить моим словам!

Мужчина снова замолчал, подавленный возбужденным тоном их голосов, прогремевших словно гром в этом отделанном черным кристаллом зале.

— Прошу тебя, поверь мне. Эта рука уже в любом случае потеряна. И она больше уже не будет такой, как прежде, ты же понимаешь это, ведь так?

Адхара потупила свой взор. Если бы они знали заранее, что это путешествие окажется таким безнадежным. Они постоянно тешили себя бессмысленной надеждой, но теперь цена за эту сомнительную веру становится слишком высокой.

— Да, но это моя рука… — прошептала девушка.

Андрас прекрасно понимал отчаяние своей спутницы и не знал, что ей возразить на это. Он встал и потянулся, чтобы помочь девушке подняться. Адхара подала ему левую руку и, едва сжав ладонь мужчины, отчетливо ощутила сквозь потрескавшуюся кожу, как хрустнули его кости.

— Пойдем, или мы и вправду лишимся последней надежды, — произнес Андрас, пытаясь улыбнуться, но девушка не смогла ответить ему тем же.

Почти весь день ушел на то, чтобы снова пройти путь, который Адхара преодолела, спускаясь на нижние уровни в поисках лекарства для своего спутника. Она не помнила, каким образом ей удалось миновать такое расстояние: очевидно, благодаря тому, что чувство страха охватило ее с некоторым опозданием, девушка летела как на крыльях.

Во время спуска они почти не разговаривали. После утреннего признания складывалось впечатление, что каждый снова вернулся к выполнению собственной роли, и они оба замкнулись во враждебном молчании.

— Значит, вот куда ты успела добраться, — промолвил Андрас, увидев первые сталактиты.

— Нет, еще ниже, — ответила Адхара, прислушиваясь к грохоту воды. — В том гроте, о котором я уже рассказывала тебе, есть что-то вроде источника.

Андрас замер на месте, словно в очередной раз мысленно прокручивая в голове сложившуюся ситуацию.

— Полагаю, нам нужно снова взглянуть на него.

— Но это очень опасное место. Ты же уже видел мою ногу…

— Да, но, быть может, там есть что-то, что напрямую касается тебя.

— Я никогда не спрашивала тебя об этом, но где именно ты собираешься найти то, что мы сейчас ищем?

Андрас покраснел.

— Библиотеку, которая очень похожа на ботанический сад, — пояснил он. — Там произрастают полезные лекарственные и декоративные растения, но среди них встречаются и очень ядовитые. В этой библиотеке имеются еще и книги… весьма опасные. Ты должна знать, что это именно эльфы придумали Запретную магию.

— Я это знаю.

— Полагаю, что все эти знания сосредоточены именно в той части, которая, предположительно, находится в самом отдаленном и мрачном уголке библиотеки. Мы называем их Оккультной магией. Вот именно это-то мы и разыскиваем.

— А ты оживил меня при помощи Запретной магии?

Андрас, несколько смутившись, кивнул.

— Тогда чего же ты хочешь найти в медицинском разделе?

— Для того чтобы создать Сирен, мы применяли множество различных знаний, включая искусство врачевания. Быть может, там есть нечто такое, что, пожалуй, поможет вылечить и твою руку.

Адхара пристально посмотрела на Андраса.

— Я не пойду туда, — решительно заявила она. — Даже если речь идет о спасении моей руки.

— Тогда это сделаю я сам.

— Те чудовища нападают на любой движущийся предмет.

— Хочешь сказать, что ты будешь прикрывать меня, — с улыбкой возразил мужчина.

Адхара приблизилась ко входу в зал и магией вызвала появление светящегося шара, чтобы хоть как-то осветить мрак подземелья. Андрас погрузился в воду. Все было точно так же, как и в тот день, когда терзаемая смутными тревогами девушка спустилась вниз. Вода безмятежно скользила по сапогам.

Вскоре внезапно возникший проблеск заставил Адхару вздрогнуть. Девушка среагировала мгновенно: одно только слово, и магическая сеть опутала чудовище, чтобы потом вытащить его из воды и умертвить. При свете магического огня эти создания казались еще более устрашающими, чем они выглядели в воде.

— Шевелись же! — крикнула она, когда уже три испускавших последний дух чудовища бились на полу возле самого входа в зал. Андрас, тяжело дыша, вынырнул с плитой в руке.

— Она может пригодиться! — крикнул он.

Комок подкатил к горлу Адхары. Ее неотступно преследовали мысли о том, смогут ли эти плиты спасти ее руку или станут ее окончательным приговором.

Вскоре они заметили, что коридор, по которому они спускались вниз, становится все уже и уже; сквозь боковые арки постепенно стала проглядывать другая сторона спирали, вокруг которой и была сооружена эта библиотека, а это явный признак того, что их маршрут все больше и больше закручивался вокруг собственной оси.

— Эта библиотека — не что иное, как воронка, — заметил Андрас. — Чем ниже мы спускаемся, тем уже она становится.

— Полагаешь, что то место, которые мы ищем, находится на самом дне? — вытянув голову вперед и поглядев вниз, спросила его девушка.

— Будем надеяться, что это не так, — ответил ее спутник, вытирая пот. Становилось еще жарче. В воздухе чувствовался запах серы.

Оба путника понятия не имели о том, сколько времени минуло с той поры, как они впервые переступили порог этой библиотеки. Казалось, что они всегда были в этом мрачном подземелье: их обоих терзали смутные сомнения в том, что этому спуску не будет конца.

Вот они прошли еще по одному разделу библиотеки. Висевшая над входами в боковые комнаты вывеска гласила: «Зелья».

— А сейчас мы приступим к одному весьма опасному делу, — заметил Андрас с саркастической улыбкой на лице.

Шкафы из тяжелого эбенового дерева были покрыты паутиной, толстой, словно занавес. На полу ее также было великое множество, что очень затрудняло продвижение обоих путников. Пару раз Адхара едва не упала.

— Держись за меня, — подсказал ей Андрас и повел девушку сквозь этот плотный лабиринт. Адхара ощутила почти отеческую любовь в сжимавшей ее руку ладони. Мужчина осторожно указывал девушке путь, первым нащупывая ногой безопасный участок пола.

Осторожность, продиктованная абсолютной преданностью своей миссии, и не более, пыталась внушить себе девушка, но теперь она уже и сама больше не верила в это.

Когда они сделали привал, чтобы перекусить, Андрас уже по-иному, едва ли не с любовью, смотрел на Адхару.

— Что сталось с тобой после того, как Сан разрушил секту? Мне совсем ничего не известно об этом периоде твоей жизни… — спросил он девушку.

Адхара рассказала ему о своем пробуждении на лугу и об испытанных ею в тот день первых ощущениях. А еще об Амхале. Девушка уже даже и не пыталась думать о том, кем он был, и о том чувстве, какое он вызвал в ее душе. Всякий раз, когда она вспоминала о молодом человеке, в ее памяти тут же всплывало его лицо в тот самый момент, когда он едва не убил Амину. Этот последний сохранившийся в ее голове образ Амхала как ничто иное позволял ей вытеснить из своей души какую бы то ни было жалость к нему и навсегда похоронить в своем сердце пережитую любовь.

— Он… это он дал мне имя, — пояснила Адхара. — А это все равно что заново родиться на свет. Я больше уже не была существом с чужим лицом, увиденным мной в реке. Наконец я стала человеком.

У Андраса не хватило мужества расспрашивать ее дальше.

— Я сожалею… — пробормотал он.

— Не твоя вина в том, что Амхал сделал свой выбор, — заметила девушка.

— Моя вина в том, что у тебя не было имени. — Андрас пристально, едва ли не с отчаянием посмотрел на Адхару. Затем он взял ее левую руку. — Адхара…

Он во второй раз назвал ее этим именем, и с каждым разом девушке казалось, что ее существование становилось еще чуточку реальнее. Несмотря на то что имя дал ей Амхал, именно благодаря Андрасу оно постепенно стало обретать свой глубинный смысл.

— Я знаю, — ответила девушка, деликатно вынимая свою руку из его ладони. — Сколько мы еще можем ждать?

— Самое большее до завтра. Два дня уже прошли, — ответил мужчина. — А теперь лучше отдохнуть.

Они оба улеглись, медленно сползая в объятия беспокойного сна.

Оба путника решили, что они приступят к поискам ближе к вечеру. Прикинув количество оставшейся у них еды, они пришли к выводу, что если все разделить на равные порции, то этого количества должно хватить только на одну неделю. Было вполне очевидно, что у них больше не оставалось времени ни на отдых, ни на восстановление сил после возобновления поисков.

— Я постараюсь как можно меньше навредить тебе, но в любом случае речь может идти только об ампутации.

Адхара, стиснув зубы, молча кивнула. Одна часть ее тела отмирала. А что изменится после этого? Перед тем как будет все кончено, чем еще ей придется пожертвовать?

Продолжив спуск, оба путника обратили внимание на то, что воздух становился все горячее и тяжелее. Очень скоро пропала паутина вместе с шершавыми жирными пауками, медленно ползавшими в полумраке. Каменная кладка начала приобретать разные оттенки. На ней стали появляться странные украшения темно-красного цвета, очень напоминавшего собой запекшуюся кровь.

— Это мрачные руны, — пояснил Андрас. — Символы Запретной магии.

Чем ниже они спускались, тем ярче становились стены подземелья: казалось, что этот свет исходил из самых глубин преисподней. У Андраса и Адхары перехватило дух: там, внизу, виднелось самое дно и в нем едва слышно бурлило желтое пятно. Раскаленное докрасна вещество у краев переходило в изрезанную черноту.

— Лава, — шепнул Андрас. — Не может быть, чтобы здесь было нечто подобное, — затем добавил он. Затем мужчина посмотрел на свою спутницу, на ее охваченные лихорадочным возбуждением глаза. — Мы почти пришли.

Вскоре стало ясно происхождение узоров на стенах: они были из лавы. Быть может, каким-то образом магия удерживала их на стенах, не давая сползать вниз. Зрелище было завораживающим и устрашающим одновременно. Казалось, что вокруг обоих путников все пульсировало, словно живое. Без сомнения, там, внизу, их ожидало нечто доселе неизведанное.

Они остановились в одном из залов. Указатель гласил: «Защитные чары».

Наконец-то пришел черед магии. Внешне это помещение было не больше маленькой пещеры, стены которой были полностью покрыты этими узорами, за исключением пола, где одни и те же формулы и символы были воспроизведены из черного кристалла с серыми прожилками. Книги были заперты за толстыми железными решетками, явный признак того, что их содержимое было вовсе не столь безобидным.

Андрас немного подкрепился, но Адхара так и не смогла положить себе ни кусочка в рот. Она понимала, что ее ожидает, хотя больше и не боялась его прикосновений. Теперь девушка нисколько не сомневалась в том, что он уже не причинит ей никакого вреда.

Закончив трапезу, Андрас тяжело поднялся и начал готовить свои инструменты к операции. Адхара вздрогнула. Шприцы, скальпели, пилы. Она прекрасно их помнила: все они были в той лаборатории, где она обрела свое второе рождение.

— Закрой глаза. Тебе лучше этого не видеть.

Адхара послушно закрыла веки. Но окутавший ее мрак заполнился ужасным металлическим скрежетом.

Она почувствовала, как холодный пот скатился у нее по спине, от чего взмок ее жилет.

— Не бойся.

— Я и не боюсь, — ответила девушка, проглотив слюну.

— Что-нибудь чувствуешь?

Казалось, что голос Андраса исходил из другого измерения. Адхара покачала головой.

Началось. Адхара с ужасом поняла, что ее левая рука потеряла всякую чувствительность. Девушка слышала звук металла, отсекавшего мертвую плоть, хруст костей под пилой. При этом она совсем ничего не ощущала, словно этот сустав уже больше не принадлежал ей.

Девушка заплакала. Слезы медленно и неумолимо скатывались по ее щекам. Адхара почувствовала, как теплая рука Андраса нежно вытирала их. Девушка всей душой впитывала это ласковое прикосновение. Впервые она подумала о том, что Андрас был не только ее мучителем. Это он сотворил ее, вытащив из могилы, и вдохнул в нее жизнь. Этот поступок мужчины больше не казался ей кощунственным актом безумца, но доказательством его отеческой любви, поскольку каким-то непонятным, неподдающимся обычному восприятию образом Андрас становился для нее самым близким человеком.

Девушка отстранилась и, зажмурив глаза, стала ждать, когда все закончится. Затем она услышала, как Андрас складывал свои инструменты.

— Эта часть была самой простой, — произнес он дрожащим голосом. — А теперь я хочу, чтобы ты немного потерпела, договорились?

— Что ты должен делать?

— Я отсек только омертвевшую плоть, а теперь мне нужно прижечь еще и пораженные ткани. А они еще живы. Я воспользуюсь магией, но это ощущение будет не из приятных. У меня есть кое-что, что тебе немного поможет превозмочь боль, но буду с тобой откровенен: это очень больно.

Адхара призвала на помощь все свое мужество.

Андрас вылил ей в рот содержимое какого-то пузырька. На вкус оно сильно горчило. Едва проглотив жидкость, девушка почувствовала, как теряет сознание. Она стала медленно сползать на пол, подхваченная Андрасом, поддерживавшим ее своей рукой за шею. Адхара, должно быть, впала в полное беспамятство, поскольку очутилась в кромешной темноте, и все ее ощущения вмиг улетучились.

И лишь от резкой боли девушка снова пришла в себя. Почувствовав, как что-то разъедало ее плоть, она отчаянно закричала. Она ощутила, как ее ноги задергались сами собой, услышала свой собственный голос, словно он и не принадлежал ей, и почувствовала, как Андрас железной хваткой вцепился в ее левую руку. А затем зазвучало это далекое, но вполне различимое песнопение. Что-то изо всех сил впилось в ее тело.

— Осталось совсем немного, почти все, почти все.

Адхара почувствовала, как мужчина расслабил руку, и ее боль стала глухой и пульсирующей. Девушка открыла глаза. Ее обессиленное тело лежало на полу.

— Вот и все, — успокоил ее Андрас, который был измотан не меньше.

Девушка снова закрыла глаза: она больше ничего не ощущала, кроме этой пронизывающей боли. А между тем у нее уже не было руки.

И Адхара разрыдалась безудержно, словно ребенок: никогда еще в своей жизни она так не плакала.

Она крепко сжала руку Андраса, руку своего врага, своего отца. Мужчина обнял девушку за плечи, прижав ее голову к своей груди. И несмотря на свое отчаяние, Адхара почувствовала в этих объятиях каплю тепла, которой, однако, ей вполне хватило, чтобы ощущать себя не такой одинокой, как прежде, на этом свете.

24 ОТПУЩЕНИЕ ГРЕХОВ

Настоящая комната ужасов. Ее и обнаружили посланные Теаной и Дубэ люди в доме Уро. Верховная Жрица с нарастающим внутренним беспокойством слушала сообщение своих подчиненных. В помещении находилось множество склянок с кровью нимф и трупы, разложению которых препятствовали магические ритуалы. В подвале дома гнома были заперты еще с десяток живых нимф, у которых тот периодически брал кровь. Уро задумал это безумие и в одиночку ставил свои низменные эксперименты.

Когда солдаты освобождали пленниц, гном, казалось, и вовсе потерял рассудок.

— Вы ничего не понимаете! Я спасаю Всплывший Мир! Я — настоящий герой этого времени!

Для того чтобы увести его, потребовалось даже применить силу.

Верховная Жрица неподвижно стояла перед Калтом.

Уро сидел в темнице прямо у них под ногами, только несколькими этажами ниже. Теана предпочла бы поскорее узнать о его смерти, поскольку отчасти и сама стала его пособницей. Она не сразу прекратила деятельность гнома, поверив ему, и воспользовалась его лекарством, спровоцировав тем самым гибель бог знает скольких невинных душ. От одной только этой мысли ей становилось не по себе.

Король сидел по другую сторону широкого стола в своем кабинете на самом верхнем этаже Дворца Совета. Именно там он скрывался от посторонних глаз, когда лежавшее на его плечах бремя забот о судьбах мира становилось непосильным. Он бесстрастно читал подготовленный Теаной рапорт. Наконец, он положил пергамент на стол.

— Великолепная работа, — произнес он.

Теана расслабила сжатые в кулаки руки.

— Считаю, что этот человек должен понести заслуженное наказание как можно скорее.

— Все так и будет после справедливого судебного разбирательства.

Эти слова, казалось, вызвали недоумение Верховной Жрицы.

— Я не могу допустить произвола, — пояснил Калт.

— Но сейчас такое время…

— Конечно, время, зараза, война… И как раз в такие моменты необходимо строго придерживаться закона и делать это безукоризненно. Мир постепенно сползает в хаос только потому, что больше не существует никаких правил. Но если мы хотим выжить, то не должны изменять самим себе.

Теана шагнула вперед:

— Все это правильно, однако я полагаю, что этот случай не следует предавать огласке. Нимф убивают на всех углах, поскольку их считают виновными в распространении эпидемии. Если станет известно, что их кровь и вправду обладает целебными свойствами, начнется настоящая резня.

— Я полностью с вами согласен. Так или иначе, но эта история не выйдет за пределы стен дворца. Судебный процесс будет проводиться в условиях строжайшей секретности.

Теана вздохнула с облегчением, а потом снова посмотрела на короля:

— Есть еще кое-что, что нам необходимо обсудить.

Калт внимательно выслушал Верховную Жрицу.

Теана отправилась в путь на следующий день. Калт выделил ей дракона, который должен был доставить ее в Землю Воды как можно быстрее, и заверил женщину, что ее миссия будет держаться в строжайшем секрете. Но взамен он поставил ей свои условия:

— Я в курсе, что вы приказали уничтожить лекарственный настой Уро, однако я велел своим людям конфисковать его.

Теана вопросительно посмотрела на короля.

— Сейчас очень тяжелые времена, и мы больше не можем рисковать другими жизнями. Дальнейшее распространение эпидемии будет означать конец всему. И мы не можем позволить себе роскошь платить такую высокую цену.

И тогда Теана все поняла. На какое-то мгновение слова Калта показались ей вполне разумными.

— Уже невозможно вернуть к жизни убитых ради этого лекарства нимф. Преступление уже совершено, и Уро сильно поплатится за это. Какой смысл в том, что эти жертвы окажутся никому не нужными. Только подумайте об этом. Вы уничтожите настой, и десятки смертей невинных существ окажутся напрасными.

— Но это все равно что поддержать преступление Уро и признать его правоту! — возразила Теана.

— Это лишь вопрос целесообразности, и ничего более. Если бы речь шла о том, чтобы начать производство лекарства методами Уро, тогда это так, но мы сейчас говорим о том, чтобы воспользоваться тем, что уже есть в нашем распоряжении.

После продолжительной дискуссии Теана наконец сдалась. Поддавшись логике Калта, Верховная Жрица, измученная глодавшим ее на протяжении всех этих дней чувством вины, дала свое согласие.

Едва Теана спустилась в свой кабинет, чтобы собрать в путь немногочисленный багаж, как увидела, что принесенные ее людьми склянки уже исчезли. Именно тогда, когда она верхом на драконе бороздила бескрайний небосвод, в ее душе разверзлась бездна, которая, казалось, стремилась целиком поглотить ее саму.

Теану охватила сильнейшая дрожь, как только на горизонте показалась Земля Воды. Какие ей теперь подобрать слова? С какими глазами она предстанет перед нимфами после всего того, что совершила и все еще продолжает совершать?

Зажмурив глаза, женщина попыталась прочесть молитву. Прежде это помогало. Всякий раз, когда ее одолевали сомнения и когда она оказывалась в сложной ситуации, достаточно было попросить у Тенаара помощи, и бог посылал в ее сердце искру спокойствия. Теане вспомнился ее отец, о котором она не думала уже на протяжении многих лет. Ради Тенаара он отважился на крайние лишения; только ради того, чтобы оставаться верным самому себе и своей вере, он пошел на смерть. Женщина вспомнила и то, с какой мягкостью и терпимостью он обучал ее секретам священнического искусства, и время, проведенное с ним.

И тогда она взмолилась еще неистовее. Но на этот раз она не ощутила посланного свыше умиротворения. Казалось, что небо было совершенно глухо и Тенаар не прислушался к ее голосу.

Чувство гнева и страха, наряду с внутренним сожалением, целиком захватило Теану. В чем была ее ошибка? Как и когда она растеряла все то, чем владела прежде?

Верховная Жрица достигла цели своего путешествия на исходе пятого дня пути. Это место находилось совсем близко от Земли Моря. Не захваченная еще войсками Крисса часть Земли Воды ныне представляла собой узкую полоску суши по ту сторону границы. Но еще до появления эльфов нимфам пришлось покинуть королевский дворец в Лаодамее.

Они были вынуждены обратиться в бегство и укрыться на территориях, специально выделенных для них. Именно отряды Объединенных войск Всплывшего Мира взяли на себя заботу по их охране, потому что у нимф никогда не было собственной армии. Люди уже стали представлять для них большую угрозу, и совместное проживание с ними отныне не представлялось возможным. По этой причине они поселились в лагере, круглосуточное управление которым осуществлялось силами военных.

Именно там Теана и приземлилась. Ее одежда была самой заурядной, по решению Совета ее миссия должна проходить в условиях полной секретности.

Лагерь разместился на довольно обширной территории, огороженной деревянным забором. Повсюду, пробиваясь среди буйной растительности, протекало великое множество ручьев — типичная для Земли Воды картина. В одном из углов ограждения была установлена просторная палатка. На остальной территории больше не было ни единого строения. Необходимость в них полностью отсутствовала, поскольку нимфы целиком срастались с деревьями: именно там они и спали, не имея нужды в ином крове. Они позволяли себе переселяться в каменные строения только тогда, когда заключали браки с людьми, что, впрочем, происходило крайне редко. В этих случаях они покидали свои привычные места обитания и жили так, как это принято у людей, при этом очень страдая от разлуки с лесом.

Теана шла несколько неуверенно, не зная точно, откуда ей следует начать свои поиски.

Вдруг чей-то голос заставил ее обернуться:

— Верховная Жрица, добро пожаловать.

Это было невероятно красивое, прозрачное существо, все целиком состоящее из воды. Приложив руку к груди, нимфа наклонила голову в знак приветствия. Она подняла глаза на Теану, и та увидела, что взгляд нимфы суров.

— Туда, пожалуйста, — пригласила Теану нимфа.

Однако Верховная Жрица остановила ее рукой:

— Я не вижу здесь ни палаток, ни каких иных строений, а между тем нам нужно поговорить на очень щекотливые темы.

— Туда, — стояла на своем нимфа, и пошла вперед, не сказав больше ни слова.

Теана последовала за ней. Ей подобало быть более уступчивой ввиду непростой цели своего визита.

Они обе оказались на маленькой лужайке. Прямо в центре стоял массивный, округлой формы постамент. Нимфа указала на него пальцем, и маг, пошатываясь, уселась прямо на плиту. Затем все так же безмолвно нимфа удалилась. Колыхавшиеся над головой Верховной Жрицы на ветру ветви деревьев то открывали, то закрывали квадрат синего неба, который ей удавалось разглядеть со своего места. Женщина была совершенно одна. Она огляделась по сторонам, пытаясь понять, как ей теперь следует себя вести. Окружавшие ее деревья сначала заскрипели, а затем, как показалось Теане, стали вытягиваться. Сначала она подумала о том, что это было всего лишь плодом ее воображения, но потом увидела, как стволы стали и впрямь вытягиваться, гнуться, меняя свою форму до тех пор, пока, прижимаясь друг к другу, они не образовали укромный уголок. Внешне это очень напоминало уютный купол, освещаемый только проникавшими сквозь переплетенные ветви лучами.

Впрочем, ждать Теане пришлось недолго. Нимфы безмолвно и изящно стали одна за другой отделяться от деревьев. Как только одна из них обретала свою форму, она подносила к своей груди руку и наклоняла голову в знак приветствия. Теане пришлось отвечать им. Главная нимфа появилась с самого большого дерева. Теана опустилась на колени; ей не часто приходилось видеть эту правительницу, тем не менее она прекрасно ее помнила: это была Калипсо — королева нимф.

— Добро пожаловать, — произнесла она. Ее длинные волосы касались земли. Калипсо была немного выше остальных нимф. Внешний вид, осанка — все в ней говорило о королевском достоинстве. — Что заставило тебя посетить нас?

— Дела первостепенной важности, от которых напрямую зависит жизнь в этом мире.

Калипсо села, и Теана последовала ее примеру.

Королева выглядела несколько сердитой.

— Речь идет о жизни людей, ты хочешь сказать, поскольку наша участь уже предначертана. — Калипсо рукой указала на то место, где они находились. — Вот что осталось от королевского двора Лаодамеи, королевства, которое мы создавали с таким трудом: деревянный сарай да лагерь, в который нас сослали, как пленниц.

Теана опустила глаза. Безусловно, вести переговоры ей будет еще сложнее, чем она даже могла себе представить.

— Мы делаем все возможное, чтобы помочь вам.

Лицо королевы прояснилось.

— Нам известно, что вы и другие правители — на нашей стороне, но нас страшит поведение простых людей. Их ненависть и их злоба совсем обескровили мой народ. Недавно бесследно исчезли несколько нимф, и мы не знаем, что с ними сталось.

Теана нервно заерзала: настал подходящий момент.

— Быть может, хоть в этом я могу оказать вам помощь.

Она рассказала Калипсо об Уро, не утаивая ни единой детали, в надежде на то, что ее акт доброй воли будет оценен по достоинству. Как только она закончила, повисло тягостное молчание.

— Вот, значит, до чего мы дожили, — тихо заметила королева.

— Гном, о котором я рассказала, сейчас находится под арестом, его лаборатория уничтожена, а плененные нимфы освобождены. Мы лечим их, чтобы потом доставить к вам живыми и невредимыми.

— Мы хотим, чтобы вы наказали виновного, — сухо изрекла Калипсо.

— Уро совершил ужасное преступление, за которое он будет предан суду Земли Солнца.

— Это преступление было совершено против нас, и, следовательно, будет справедливо, если судить его будем мы.

— Да, но подобный проступок, совершенный против какой бы то ни было расы Всплывшего Мира, есть преступление против всего Всплывшего Мира в целом. По этой причине наш правитель желает лично судить Уро. Ваша жизнь и ваше благополучие касаются не только вас одних. Это общая забота.

Похоже, что Калипсо размышляла над сказанными словами.

— В любом случае я бы очень хотела, чтобы наша делегация присутствовала на процессе и приняла участие в вынесении приговора.

Теана одобрительно кивнула: Калт предвидел такой поворот событий.

— Ваша делегация, если вы того пожелаете, может отправиться вместе со мной.

И снова молчание.

— Ты прибыла сюда только за этим?

Теана покачала головой и без колебаний напрямую перешла к цели своего визита.

— Лекарство, изобретенное гномом, оказалось действенным. Вы невосприимчивы к заразе, и секрет этой невосприимчивости, похоже, кроется в вашей крови. На сегодня это — единственное средство от болезни, которым мы располагаем. Сколько бы мы не бились, так и не сумели ничего придумать.

Верховная Жрица почувствовала, как ее накрыла волна враждебности. Нимфы все поняли.

— Уро совершил чудовищный поступок, и мы не хотим, чтобы подобное повторилось. Но ваша кровь — наше единственное спасение.

— Скажи, чего тебе нужно, и побыстрее.

— Я хочу, чтобы вы помогли нам. Я хочу, чтобы вы дали свое согласие на то, чтобы время от времени поставлять нам небольшое количество вашей крови для изготовления лекарства. Не слишком много, так, чтобы избежать нежелательных последствий для вашего здоровья.

Калипсо сидела неподвижно, словно статуя, и хранила молчание. Теана ждала ее решения, даже не осмеливаясь продолжить. Она прекрасно понимала, что просила очень многого и что теперь ее слова тщательно взвешивались.

— С тех пор как началась вся эта история, люди только и делали, что указывали на нас, как на главных виновников этой болезни. Вы начали убивать нас и дошли до того, что стали пить нашу кровь, а нас заперли здесь, в этом лагере, и только здесь мы сейчас чувствуем себя в полной безопасности. И вот теперь вы приходите, чтобы просить нас о помощи. А какая нам от этого польза? Почему мы должны помогать нашим мучителям?

— Никто из нас не преследовал вас и никто из нас не считал, что вы явились причиной эпидемии. Напротив, мы старались защищать вас и пресекать преступления. Но у нас не хватает людей. Не хватает солдат, чтобы охранять королевский дворец. Всплывший Мир, охваченный эпидемией и войной, вымирает.

Теана опустилась на колени:

— Я могу только просить у вас прощения за все беды, что вы претерпели, и делаю это от лица всех народов Всплывшего Мира. Я беру на себя их вину перед вами, ведь я так же, как и они, не без греха. Я, поверив Уро, воспользовалась его лекарством и превратилась, таким образом, в его пособника. Вот поэтому я и умоляю вас простить меня.

Неожиданно Теана ощутила легкое прикосновение на своем плече. Подняв глаза, она увидела стоявшую перед ней гордую и прекрасную Калипсо. В ее взгляде больше не было гнева, только безмерное страдание.

— Встань, — произнесла королева. — Ты ни в чем не виновата.

Верховная Жрица почувствовала, как внезапно налетевший ветерок разогнал все тучи в ее сердце. Дрожа, она встала на ноги.

— Что будет, если мы скажем «нет»? — спросила королева, вновь приняв невозмутимый вид.

— Ничего, — ответила Теана. — Мы откажемся от своей надежды и умрем. Но клянусь вам, что, каким бы ни было ваше решение, я не допущу того, чтобы вам причинили какой-нибудь вред. Я лично займусь этим. Новость о получении такого лекарства и, как следствие, о входящих в него компонентах держится в большом секрете и никогда не получит широкой огласки.

Нимфы замерли на некоторое время, показавшееся Теане бесконечным.

И тогда Калипсо первой прервала это затянувшееся ожидание:

— Ступай отдохни. Мы как можно скорее постараемся известить тебя о своем решении.

Теану пригласили после обеда. Когда женщина вновь ступила под сень этого маленького купола, ей показалось, что внешне он никак не изменился. Девять нимф оставались на своих местах. В середине сидела Калипсо с бесстрастным выражением лица.

— Сядь.

Теана послушно села.

Прошло еще какое-то время, прежде чем королева вновь заговорила:

— Тысячу и более лет тому назад эта земля была совсем другой. Тогда не было и в помине того разнообразия рас, что ныне населяют ее. Повсюду были только леса, насколько хватало глаз, эльфы да мы, нимфы. И я не знаю, были еще когда-нибудь времена лучше. Мы не знали ни войн, ни страданий. Мы были свободными хозяевами наших земель, всегда уверенные в том, что всегда отыщется дерево, с которым можно слиться. Нам незнакомо было чувство страха. Но потом пришла болезнь. Не та, что теперь, но очень на нее похожая. Но мы даже не заметили ее, поскольку так же, как и сейчас, были невосприимчивы к ней. Но мы стали все чаще видеть трупы эльфов и начали ощущать их страдания. Они не приходили к нам, не падали к нашим ногам, не просили нас о помощи. Они просто вторгались в наши земли, отбирая у нас наши леса и нашу кровь. Они приходили много раз, потому что и это не помогало. Они убивали нас и никогда не просили за это прощения.

Теана хранила молчание. Она чувствовала, что сейчас не время для слов.

— Вот поэтому мы дадим тебе то, что ты хочешь, но только на наших условиях и в свое время. И все это потому, что я вижу, что у тебя искреннее сердце, и я ощущаю твою боль. Потому что эти беды исходят от эльфов, а мы прекрасно знаем, насколько черствы их души, и потому что твоя любовь оказалась сильнее ненависти твоих гонителей.

Маг растерянно посмотрела на Калипсо, не в силах вымолвить ни слова.

Королева встала и подошла к ней.

— Ты подтверждаешь, что все данные тобой сегодня обещания будут выполнены?

Теана страстно закивала:

— Клянусь собственной жизнью.

На прозрачном лице нимфы появилась дивная улыбка.

— Тогда ничего не бойся и забудь обо всем. В этом нет твоей вины.

Верховная Жрица взяла руку Калипсо. Крепко сжав ее в своих ладонях, она внезапно почувствовала облегчение, и сдавливавшая ее грудь тревога ушла прочь вместе со слезами.

25 НА САМОМ ДНЕ

Адхара довольно быстро оправилась после операции. Использование магических чар значительно снизило потерю крови и почти полностью свело на нет вероятность дальнейшего заражения. Поначалу девушке казалось, что она ничего не ощущает. Она не решалась даже смотреть на свою лишенную кисти руку. Но вскоре пришла и боль, сначала едва ощутимая, а потом все сильнее пульсирующая, неотступная и нестерпимая. Именно эта боль вынудила обоих путников задержаться еще на два дня на самом дне подземелья. Все это время Адхара провела лежа на полу, сжавшись в комок и покачивая своей израненной рукой.

Еда кончалась, и они оба понятия не имели о том, как будут возвращаться назад.

Увидев впервые свою культю, девушка горестно разрыдалась. Ее рука выглядела просто ужасно. На ней уже не осталось кровоподтеков, только след от обширного ожога. Плоть зарубцевалась по кругу на уровне запястья, и если Адхара отважилась бы прикоснуться к ней, то могла бы нащупать даже кости. Черные пятна исчезли, внушая ей призрачную надежду на то, что болезнь отступила, что теперь она совсем здорова. Но Адхара знала, что недуг затаился где-то глубоко в ней. Он был неудержим и вызывал еще больше опасений, поскольку теперь был уже невидим.

Девушке и ее спутнику оставалось только спускаться все ниже и ниже вглубь к этому колодцу с лавой, к самым недрам земли.

— Пошли, — сказала Адхара на третий день.

— Ты уверена? — серьезно спросил ее Андрас. — Мы можем задержаться здесь еще на какое-то время, если тебе плохо.

— Я уверена. Мне не хочется лишаться еще какой-нибудь части своего тела, поэтому нам нужно поторопиться, — ответила Адхара с натянутой улыбкой.

Они вышли из зала и снова погрузились в оранжевый свет коридора. Как только путники продолжили спуск, им начало казаться, что лестница становится все круче и круче, воздух жарче, а символы на стенах еще ярче. Теперь уже отпала всякая необходимость в магических чарах, помогавших освещать путь: все было залито красноватым светом, придававшим этому подземелью фантастический вид. Оба путника, обливаясь потом, с трудом двигались вперед.

На следующий день лестница внезапно оборвалась. Она перешла в узкий каменный мост высотой не менее трех локтей, переброшенный через озеро с лавой; казалось, что он кончался прямо у противоположной, сделанной из камня и абсолютно гладкой стены. Исключение составляла лишь огромная гравировка: «Оккультная магия». Адхара и Андрас замерли на месте: они пришли.

— И что теперь? — спросила своего спутника девушка.

Казалась, что мужчина пытается взвесить сложившуюся ситуацию.

— Нам нужно понять, как туда попасть.

Андрас собрался взойти на мост, но девушка, удерживая мужчину за руку, остановила его:

— Не нравится мне все это. Этим проходом наверняка следует воспользоваться только в крайнем случае.

— Верно, но он ведет нас прямо к цели. Мы не можем поступить иначе, если хотим попасть в интересующее нас крыло библиотеки.

Эти слова нисколько не убедили Адхару. Она испытывала невероятное напряжение: это место крайне опасно. Но и Андрас прав. Цель была уже перед ними, и именно в этот момент они не могли отступать назад.

Девушка отпустила свою руку, и мужчина пошел вперед. Он осторожно ступал, для равновесия опираясь на обе ступни. Мост был узким, и Адхара затаив дыхание неотрывно следила за его переходом. Наконец, мужчина шагнул на противоположный край и подал спутнице знак, что все в порядке.

— Ну что ж, посмотрим… — проговорил он затем, словно пытаясь отделаться от тревожных предчувствий. По всей вероятности, он старался делать вид, что все не так уж и страшно, однако его руки не переставали дрожать.

Андрас коснулся камней, пытаясь обследовать стену. Затем Адхара увидела, что он достал что-то из своего бездонного дорожного мешка, а потом засуетился с какими-то травами.

Внезапно раздался грохот, отдаленно напоминавший глухое клокотание в самых недрах вяло бурлящей лавы.

Адхара вздрогнула. Стремительно выхватив кинжал из ножен, девушка огляделась по сторонам. Ничего. И снова гробовая тишина.

— Андрас, поторопись! — с тревогой в голосе крикнула она.

— Не беспокойся. Здесь использован опознавательный магический прием, но я думаю, что смогу взломать его без особых трудностей.

Снова угроза, но на этот раз они уже ближе к цели. Адхара пристально посмотрела на раскаленное озеро. Там, внизу, шевелилось какое-то вещество, а им практически нечем было защитить себя.

Девушка, бросив взгляд на Андраса, продолжавшего суетиться возле стены, сумела вымолвить только один звук, как вдруг из лавы с адским грохотом возникло омерзительного вида существо. С его длинного тела стекала расплавленная порода. Местами сквозь раскаленную массу проглядывала плоть: казалось, что она состояла из черных каменных колец со следами отложений из извести и вздутий и связанных между собой неким подобием беловатой перепонки, покрытой слизью. Существо из бурлящей лавы вздыбилось над обоими путниками. Оно было огромным, высотой не меньше пятидесяти локтей. Его голова сливалась с остальным телом, и если бы не пасть, то могло показаться, что в едином оглушительном реве распустился громадный мясистый цветок. Чтобы не сойти с ума, Адхаре пришлось заткнуть уши.

Два ряда острых зубов и бездонное чрево были готовы поглотить девушку, но после того, как это подобие гигантского змея выставило напоказ всю свою мощь, оно снова нырнуло в озеро, унося за собой каменный мост.

Стоявший на другой стороне озера Андрас побелел как полотно. Он прижался к стене, чтобы не упасть. Мужчина стоял на маленьком выступе размером в пол-локтя, отчаянно пытаясь удержать равновесие.

— Меч! — крикнула ему Адхара.

Но Андрас стоял как парализованный.

— Брось мне меч! — закричала изо всех сил девушка.

Казалось, что ее спутник пришел в себя. Он неуклюже вынул меч из-за пояса, а затем кинул его Адхаре. Девушка сумела схватить оружие прямо на лету. Она снова услышала ужасное клокотание, как прелюдию ко второму нападению. Но на этот раз, похоже, оно будет еще страшнее.

— Попытайся открыть дверь, договорились? А я возьму его на себя! — снова крикнула девушка, а потом инстинктивно поднесла к рукояти меча левую руку, чтобы сжать его обеими ладонями, забыв, что у нее больше нет кисти, и промахнулась.

Проклятье!

Змей вынырнул из огня с оглушительным ревом и бросился прямо на Андраса.

— Нет! — взвыла Адхара.

Но чудовище не достигло своей цели. Вокруг мужчины возникла тонкая серебристая преграда, и девушка выдохнула с облегчением. А затем она сделала то, что первым пришло ей на ум. Она вызвала магический огонь, нарушив красное свечение пещеры голубой вспышкой. Казалось, что змей был явно раздражен.

— Я здесь! — выкрикнула в это мгновение Адхара, словно бросая чудовищу вызов.

Казалось, дело было почти безнадежным, но иного пути к их спасению не существовало.

Чудовище склонилось в сторону девушки и взревело. Этот звук был пронизывающим, резким и просто невыносимым. Адхара чарами отгородилась от монстра тонкой магической преградой и принялась вонзать меч в эту жесткую кожу, чтобы, удерживая змея на расстоянии, отвлекать его внимание. Каждый удар сопровождался мириадами разлетавшихся в стороны искр. Было просто безумием считать, что таким образом ей удастся одолеть монстра.

Но другого выхода нет, твердила себе Адхара. Она разбежалась и, диким воплем подбадривая себя, подпрыгнула. Пролетая над огненным озером, она тешила себя надеждой, что тонкая магическая преграда, вызванная ею, сможет защитить ее от жара. Врезавшись в чудовище, девушка стала стремительно падать вниз. Спускаясь все ниже и ниже, прямо навстречу кипящей лаве, она пыталась не поддаваться панике.

Пора!

Адхара вонзила свой меч в монстра. Клинок с легкостью проложил себе путь там, где соединялись два кольца тела чудовища. В этом месте его кожа была мягкой, и проткнуть ее не составило труда.

Чудовище заревело и яростно забилось.

Удерживая единственной оставшейся у нее рукой меч, Адхара сжала бедра, чтобы удержать равновесие. Затем, вынув меч, она снова со всей силой вонзила его в змея.

— Быстрее, быстрее! — закричала измученная схваткой девушка. Это было куда хуже, чем она думала. Несмотря на магическую преграду, жар становился все невыносимее, от липкой черной крови все сложнее было держаться за чудовище, а от его неистовых движений Адхару и вовсе начало мутить.

И наконец, вспыхнул яркий свет. На мгновение все побелело, и Адхара потеряла ощущение пространства. Ей казалось, что она парит в воздухе, а все вокруг растворилось в ослепительном сиянии, сбивая ее с толку. Исчезла даже эта ужасная тварь, уклонявшаяся от ее неистовых ударов.

— Бросай его, я открыл дверь! — раздался голос Андраса.

Это он вызвал появление ослепительной вспышки света. Адхара чувствовала, как змей под ней все стремительнее ускользает в лаву. В тот момент, когда он погрузится в нее, от девушки не останется даже воспоминания.

— Отцепись же ты, черт подери!

Измотанная Адхара уже ничего не понимала. Не имея больше сил держаться, она ослабила захват. Жар становился все более пронизывающим, а падение в бездну все неотвратимее. Но Андрас оказался весьма проворным. Его рука сработала быстрее его сознания. Только одно его слово — и падение Адхары остановилось на расстоянии всего нескольких локтей от огненной пучины. Окажись она чуть ниже, пламя с неудержимой силой охватило бы ее тело.

Мужчина поднял девушку наверх так быстро, насколько это было в его силах, и втолкнул ее за дверь, во тьму зала, вход в который ему все-таки удалось взломать.

Отвратительный змей исчез в клокочущей лаве, и внезапно наступила тишина. Слышалось только бульканье огненной массы да тяжелое дыхание измученного Андраса. Вызвать магические чары оказалось куда сложнее, чем он ожидал: появление защитной преграды и полет в пространстве вконец измотали его силы.

Он подполз к лежавшему на камне бездыханному телу девушки, потряс ее, чтобы привести в чувство, но та не отвечала.

— Адхара, ну же, Адхара, все уже кончено.

Магическая преграда, которую девушка вызвала, чтобы защитить свое тело от жара, стала исчезать в последние мгновения, проведенные ею верхом на чудовище. Ее одежда обгорела, а на покрасневшей коже виднелись следы крови монстра. А если эта кровь ядовита?

Андрас схватил обеими руками лицо девушки и почти вплотную придвинул к своему.

— Адхара! Не сдавайся… Адхара!

Девушка открыла глаза, и Андраса охватила безмерная радость, он крепко обнял Адхару.

— Ты ужасно напугала меня! — буркнул он, сдерживая подкатившие слезы. Несмотря на запах гари и пота, он прекрасно понимал, что это было его создание, его дитя. Он почувствовал, как рука девушки слабо обняла его, и комок в горле исчез.

— И ты меня, — пробормотала Адхара.

Зал был огромен. На стенах имелись множественные символы, выделявшие лаву, а на полу — никак не связанные между собой гравировки. Казалось, что здесь держали взаперти какого-то сумасшедшего. Свод высотой не меньше десяти локтей покоился на опорах, очень похожих на кости гигантских животных. Адхара едва ли могла бы с точностью сказать, к какому виду относились подобные твари. Их ребра казались несколько несоразмерными, тазовые кости были слишком длинными, а бедренные выглядели довольно внушительно.

— Ты знаешь, чьи это скелеты?

Андрас покачал головой:

— Быть может, каких-нибудь морских гигантов или существ, живших во времена эльфов, от которых теперь не осталось никаких сведений.

Вдоль шкафов стояла бесконечная вереница шкафов, а в центре помещения возвышались огромных размеров стеллажи. Дверцы, охранявшие содержимое шкафов, были закрыты на тяжелые металлические задвижки, сверкавшие на фоне черного дерева. Над ними высились остовы скелетов в виде причудливых и вызывающих некоторое беспокойство узоров.

Андрас и Адхара сразу же принялись за дело.

У них ушло около двух часов только на то, чтобы лишь приблизительно изучить помещение и вывески на шкафах. В этом месте хранились знания, касавшиеся Запретных формул, а также бесконечное количество образцов всего самого ужасного, что эльфы оказались в состоянии произвести на свет за годы своего господства во Всплывшем Мире.

Взломать шкафы было делом не сложным, поскольку они больше не обладали прежней прочностью. Андрас сразу же узнал многие из представших его взору манускриптов.

— Копия этой книги имелась в моей лаборатории. А о существовании оригинала я знал только понаслышке.

Мужчина с благоговением касался рукописей, поглаживая их, словно любимого человека. В итоге, думала про себя Адхара, он так и остался тем типом, который, занимаясь Запретной магией, совершал свои чудовищные преступления. Впрочем, после всего того, что они вместе пережили, девушка уже не могла смотреть на него прежними глазами.

Фаза нервного возбуждения длилась недолго. Очень скоро Андрас погрузился в чтение манускриптов. У него, должно быть, была исключительная память. Мужчина быстро пролистывал страницы, останавливаясь только на тех сведениях, что более всего привлекали его внимание, а потом переписывал эти места на лежавший рядом с книгой пергамент. Затем он убирал книгу и приступал к другой. В конце концов Адхаре в буквальном смысле слова пришлось оттаскивать его от шкафов.

— Это — удивительное место, где хранится просто невероятная кладезь мудрости. За то малое время, что я провел здесь, мне довелось узнать намного больше, чем за все годы моей учебы.

— Андрас, но это ведь запрещенные книги…

Мужчина сначала с изумлением посмотрел на Адхару, а потом стыдливо покраснел.

— Я знаю… Но ведь и зло нас чему-то учит, тебе не кажется?

Эта фраза определенно касалась напрямую их взаимоотношений друг с другом. Большая часть пути Андраса для его спутницы была олицетворением зла во всех его проявлениях. Но именно сам мужчина косвенно и доказал ей свою гуманность.

— Как бы то ни было, я здесь с вполне определенной целью, и тебе это хорошо известно, и только на ней я сосредоточил свое внимание, — уже вполне серьезно возразил Андрас.

— Спасибо… — буркнула Адхара.

— Это мой долг.

Ответ на все мучившие их вопросы был найден на следующий день. Адхара прикидывала количество оставшейся провизии. Ее хватило бы дня на два, а может, на три или четыре только при условии, если они будут максимально экономно ее расходовать. С водой проблем не было: там, в подземелье, ее было в избытке. Подняв вверх глаза, она увидела прямо перед собой побледневшее лицо Андраса, стоявшего с книгой в руках. Он едва не напугал ее своим видом.

— Нашел, — произнес мужчина.

У Адхары закружилась голова, и сердце замерло в груди: она спасена.

— Похоже, что, когда мы воскрешали тебя, совершили одну ошибку. Мы не соединили твое тело и душу.

— То есть? — спросила Адхара.

— Не столько твое тело хочет вернуться назад в могилу, сколько твоя душа каким-то непонятным образом стала восприниматься им как нечто чужеродное.

Девушка горько усмехнулась:

— Следовательно, у меня есть душа, и я не просто объект и результат эксперимента?

Серьезный взгляд Андраса и печать страданий в его глазах заставили ее сменить свой саркастический тон.

— Оказавшись в этом подземелье вместе с тобой, я многое понял. Я увидел то, что прежде отказывался видеть. Хочешь, чтобы я раскаялся во всем том, что совершил? Я раскаиваюсь, раскаиваюсь в тех страданиях, которым тебя подверг, в том, как я относился к тебе с тех пор, как узнал тебя. Но мой самонадеянный поступок воскресил тебя, и об этом я ничуть не сожалею.

— Продолжай, — прошептала Адхара.

— Существует ритуал, который позволяет покончить с этим, но применить его возможно только к тому, кто, как ты, является Сирен.

— Почему?

— Потому что нужно произнести заклятие Шеврара.

Адхара никак не могла вникнуть в смысл сказанного. Тогда Андрас попытался объяснить:

— Речь идет о том, чтобы вызвать божественное благословение, ниспосланное тебе, там, где присутствие бога было бы значительно сильнее. Теперь, когда я уже создал тебя, а я в любом случае совершил кощунственный поступок, ты навсегда останешься результатом воздействия Запретной магии. По этой причине бог может и не даровать тебе своего благословения.

Андрас замолчал: его руки дрожали от волнения.

— Но?.. — продолжила вместо него Адхара.

— Но ты являешься Сирен, Посвященной. И ты всецело принадлежишь ему — ты его творение. Вот поэтому это должно подействовать.

— А если не подействует?

Мужчина тяжело вздохнул, судорожно сжав кулаки.

— Тогда мы оба погибнем, — сухо ответил он.

Адхара бросила взгляд на свою культю. Похоже, у них всегда не слишком большой выбор.

— Либо это, либо смерть, так?

В ответ Андрас лишь кивнул.

Девушка задумчиво посмотрела на него:

— Ладно. Куда нужно идти?

— Здесь недалеко, — улыбнулся ее спутник, и его глаза озарились каким-то необычным светом.

26 ПОСВЯЩЕННАЯ

— Эльфийский храм, посвященный Шеврару, нам нужно пойти туда, — пояснил Андрас.

— Говоришь, что это недалеко отсюда?

— О нет, он далеко, но нам не нужно долго идти, мы не потратим на дорогу много времени.

Адхара продолжала непонимающе смотреть на своего спутника, а тот, казалось, был вполне этим доволен. Очевидно, он получал удовольствие от игры в разного рода сюрпризы.

— Храма, о котором я тебе рассказывал, в физическом смысле нет нигде во Всплывшем Мире. Это что-то вроде магического пространства, в котором эльфы нашли себе пристанище, когда покинули эти места.

— Но святилища, в которых Ниал разыскала восемь камней талисмана власти, до сих пор остаются во Всплывшем Мире.

— Эти места не были столь почитаемы, хотя и хранили в себе великую силу. Но если как следует вдуматься, у них есть защита иного рода: камней может касаться только тот, в чьих жилах течет кровь эльфов.

Это была чистая правда, и Адхара прекрасно помнила об этом. Ниал смогла собрать камни только потому, что была полуэльфийкой.

— А между тем место, которое нам следует отыскать, надежно скрыто. И попасть туда можно только через магический портал, находящийся здесь, в библиотеке.

— Магический портал? Неужели такой существует?

Андрас кивнул:

— Речь идет о самой настоящей двери, которая может вывести в места, существующие далеко в пространстве, и при этом, так же как и храм, они скрыты от посторонних глаз. И только так это действует, — сказал Андрас, усаживаясь поудобнее. Было очевидно, что он был крайне возбужден, и ему нравилось ощущать себя в роли учителя. — В тех местах, которые нужно было соединить, одновременно возникают две двери, а иначе магия не подействует. В ритуале используется черный кристалл, на который накладывается это заклятие, требующее взамен жизнь мага.

— Жизнь? — недоверчиво спросила Адхара.

Андрас тяжело вздохнул:

— В этот момент произносится второе заклятие, и портал готов.

— Именно это мы и ищем.

Мужчина снова кивнул.

Найти такое место оказалось сложнее, чем ожидалось. В том зале, где они находились, ничто не указывало на существование тайного хода, комнаты, люка либо еще чего-нибудь, чтобы могло привести к секретному порталу. Они пядь за пядью проверили все стены, обшарив все шкафы. Безрезультатно.

В конце концов они, совершенно измучившись, уселись посреди зала.

— А ты уверен в том, что это именно здесь? — спросила Адхара.

— Так написано в одной из книг, которые я просмотрел. Сомнений быть не может.

Уставшая и павшая духом девушка остановила взгляд на своей руке. Однако она не считала возможным сдаваться именно сейчас, когда она уже почти у цели.

Адхара блуждающим рассеянным взглядом окинула стены зала. И конечно же первыми ей попались на глаза символы, сверкавшие ярче прежнего. Она обратила внимание на то, что их размеры заметно отличались. Среди них встречались и такие, которые были немного больше остальных. Это было сродни прозрению.

— Андрас… — позвала она своего спутника, указывая то на один знак, то на другой.

Мужчина догадывался о том, что хотела сказать ему его спутница, и стал внимательно рассматривать руны. Андрасу, державшему в руках пергамент, сразу бросилось в глаза, что эти символы заметно отличались от остальных. Мужчине потребовалось еще довольно много времени, чтобы вспомнить их все, поскольку зал был просто огромен. В какой-то момент он позвал Адхару на помощь.

Они оба, находясь на полпути друг от друга, стали сопоставлять свои перечни. Речь теперь шла всего о нескольких десятках рун. Андрас обратил внимание на то, что зал был условно поделен на части, в каждой из которых имелся один-единственный знак большего размера. Мужчина почти сразу подумал о том, что речь здесь может идти о некоем коде, и тут же нашел подтверждение этому своему предположению, когда заметил, что сложенные вместе руны составляли слова со вполне законченной мыслью. Эльфы применяли этот язык в Оккультной магии, однако переписанные Адхарой знаки, казалось, были совершенно бессмысленными.

— Ты уверена в том, что все записала?

— Абсолютно.

— И ты строго следовала указанному порядку букв?

— Конечно. Что-то не так?

Андрас разъяснил ей ситуацию, и девушка стала растерянно озираться по сторонам. Как такое могло случиться, что ее руны не имели никакого смысла, хотя они оба, и девушка и ее спутник, пользовались одним и тем же методом? Адхара снова прошла весь свой прежний путь, проверив освещавшие стены руны. Добравшись до пятой буквы, девушка наконец все поняла. Оглянувшись назад, она вновь вспомнила то, как Андрас помечал их, и ее подозрения нашли свое подтверждение.

— Мои символы также имеют смысл, — заявила она.

— Я уже несколько раз перечитывал их, и уверяю тебя, что lehemsarvaliaht ничего не означает.

На этот раз хитро улыбалась уже Адхара.

— Это слово, конечно, не имеет смысла, но что ты скажешь по поводу thail avras mehel? Разделив зал на две части, мы двигались в противоположном направлении, вот поэтому я читала в обратном порядке.

— А ты ведь права, и как я сам об этом не догадался? У нас получилось! — воскликнул Андрас.

Переписав на пергамент всю фразу целиком, он прочел ее:

— «Цель достигается пониманием…» Здесь вовсе нет никаких пояснений.

Адхара попыталась сосредоточиться на сути переведенных Андрасом слов.

— Я бы сказала, что цель — это и есть портал.

— В этом нет никаких сомнений. Но как это понимать?

Они оба снова блуждали вслепую.

— В действительности это значение мы уже использовали; мы же поняли, в чем заключается тайна больших букв.

Андрас вопросительно посмотрел на девушку:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что, быть может, речь идет не столько о смысле всей фразы, сколько о фразе как таковой. Быть может, фраза — это ключ, который и открывает путь в портал.

Взгляд мужчины был полон сомнений.

— Портал не открывается с помощью магии, он сделан из самого прочного в мире черного кристалла.

— Ну, тогда, вероятно, это ключ для того, чтобы войти в помещение, где он находится. Я не знаю… Прочти эту фразу так, как она написана в рунах, — посоветовала Адхара.

Андрас весьма скептически воспринял это замечание, но все равно попытался прочесть.

— Ersha tras avelya ru wyrto gol anthrail avras mehel, — произнес он, не будучи уверенным в том, что это подействует.

Внезапно с другой половины зала донесся далекий звук начавшего свое вращение некоего предмета.

— Сработало, — не веря своим ушам, произнес Андрас, и они оба стремглав помчались к тому месту, откуда исходил звук, поскольку сильно опасались, что это что-то может очень быстро снова закрыться.

В действительности это был один из шкафов, который вращался вокруг своей оси. Затем, словно самая настоящая дверь, открылась часть стены, являя их взорам узкий проход, выдолбленный в камне.

Андрас наклонился, чтобы получше разглядеть его:

— Я бы сказал, что нам сюда.

Как всегда преисполненный нетерпения, Андрас ринулся вперед.

Они очень долго шли. Было жарко и влажно. Атмосфера была удушающей. По мере того как они продвигались, подземный ход постепенно становился все уже, заставляя обоих путников все ниже пригибать голову. Повсюду — кромешная тьма и больше никаких символов или следов лавы. Андрас и Адхара снова были вынуждены прибегнуть к магии, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. И не то чтобы здесь можно было потеряться. Ход вел вниз, постоянно уводя куда-то в сторону, поворачивая обратно, петляя, временами то опускаясь глубже, то поднимаясь чуть выше, однако без дополнительных ответвлений и перекрестков. Ошибиться было просто невозможно.

В какой-то момент обоим путником пришлось ползти на четвереньках. Движение в таком положении порядочно измотало девушку. Опираясь на свою культю, она могла только ползти.

— Я вижу свет, мы почти пришли, — вдруг произнес Андрас.

Вдалеке замаячил слабый проблеск, который, мало-помалу проясняясь, обретал очертания круглого отверстия. Но едва они приблизились к нему, как мужчина резко затормозил.

— Что такое? — тревожно спросила его Адхара.

— Нам снова нужно воспользоваться магией полета, — ответил ее спутник и сразу же начал медленное снижение, Адхара, не раздумывая, последовала за ним.

Похоже, что они оказались в выдолбленной в камне башне, на расстоянии десяти локтей от земли. Прямо посередине возвышался портал необъятных размеров. Он имел вид кольца из черного кристалла овальной формы и занимал собой почти все пространство. На его вертикальном срезе были изображены руны и животные, которых Адхара никогда в своей жизни не видела. Черный кристалл, словно подпитываемый внутренним светом, переливался кроваво-красными бликами.

— Таково воздействие заклятия, — пояснил Андрас, когда они оба спустились к порталу. — Он был возведен на крови мага, который ради него пожертвовал своей жизнью. И всей своей кровью.

Адхара вздрогнула. Теперь она понимала, почему никогда не слышала о подобных порталах и почему никто больше не возводил их.

Овальное пространство, окруженное кольцом из черного кристалла, было целиком заполнено некоей прозрачной зеленой субстанцией с непрестанно колышущейся поверхностью. Возникавшие на ней волны, переплетаясь одна с другой, возникали вновь и исчезали, и там, где образовывалась рябь, ее отражения переливались всеми цветами радуги. В этом сооружении было что-то невероятно прекрасное и ужасное одновременно.

— Неужели оно еще действует? — восхищенно спросила Адхара.

— Безусловно. Время здесь не в счет, — ответил Андрас. Затем он посмотрел на девушку. — Нам нужен ключ.

— То есть?

— Кровь, — сухо заявил мужчина. — А точнее, твоя кровь. — Андрас снова кинул взгляд на портал.

— Кровь Сирен, не так ли?

— Без нее заклятие не подействует, а нам будет грозить верная смерть. Эльфы — тот народ, который очень ревностно охраняет свои секреты, — попытался отшутиться Андрас.

— Делай то, что нужно, — произнесла Адхара и протянула ему свою руку.

Мужчина достал стеклянную емкость и тонким скальпелем рассек кожу девушки. Надрез был настолько мал, что она ничего не почувствовала. Достаточно было двух капель, а потом Андрас прижал к ране платок.

Мужчина бросил в портал ампулу с кровью, показалось, что пленка, окружавшая храм, растворилась на мгновение, чтобы потом появиться вновь в виде манящей густой голубоватой водной глади.

Андрас взял девушку за руку и с силой сжал ее.

— Пошли, — сказал он, и они прыгнули в отверстие портала.

Адхара испытала странное ощущение. Было холодно, словно заледеневшее озеро разверзло перед ней свои глубины, и одновременно ей казалось, будто жаркое опустошающее пламя коснулось всего тела девушки. Это было мгновение, полное яркого света. Потом свечение погасло, и они оба оказались в совершенно другом месте, не имевшем ни четких границ, ни размеров: это был храм.

В основании храма — круглый постамент. Пол охвачен языками пламени, впрочем, ни Адхара, ни Андрас не ощущали никакого жара. Стены из сверкающего черного кристалла украшали бесчисленное количество оружия: копья, мечи, стрелы, арбалеты, железные булавы и луки. Множество острых мечей, свисавших даже с купола, грозно нацелили свое острие на пришельцев. Все пространство храма было поделено надвое целым рядом колонн, выстроенных вдоль стен и образовавших тем самым некое подобие галереи. Каждую колонну окружали ужасные светильники, которые, устремившись сквозь пол вверх, то погасали, то вспыхивали с новой силой. Все внутреннее убранство храма имело довольно свирепый вид. Это место как нельзя лучше подходило для прославления бога войны, разрушений и созидания, начала и конца всего сущего.

В самом центре зала в окружении пламени и молний возвышался круглый алтарь. На нем лежал меч, обвитый ветвями бог знает откуда взявшейся здесь зеленой лозы, украшенной благоухающими и красными, как кровь, цветками.

— Тенаар… — прошептал Андрас, преданно падая на колени. Это было обиталище его бога, которому он посвятил столько лет своей жизни.

Адхара ощущала всю силу его веры и преданности.

— Ты разве не слышишь его, Адхара? Это же наш бог! — воскликнул мужчина, вставая на ноги. Его глаза неистово сверкали. — Разве ты не понимаешь, что в нем твое спасение? Он освободит тебя от гнетущих рабских оков!

Мужчина взял девушку за руку и подвел ее к алтарю.

— Встань на колени.

— Что ты будешь делать?

— Я благословлю тебя мечом, окроплю тебя соком цветов фламии. Растение, что ты видишь здесь, посвящено богу. И только тогда ты будешь спасена.

Адхара посмотрела на сверкавшие впереди себя молнии и языки огня, объявшие оружие.

— И ты должен взять его?

Андрас, улыбаясь, кивнул.

— Но…

Больше слов не требовалось.

Мужчина, не переставая улыбаться, долго смотрел на свою спутницу. И тогда Адхара все поняла.

— Даже такому посредственному магу, как мне, известно, что магия всегда требует что-то взамен. И мой поступок, несмотря на то что я, вдохнув в тебя жизнь, сделал из тебя человека, навсегда останется святотатством.

— Что с тобой будет? — пробормотала Адхара, уже предчувствуя ответ.

— А с другой стороны, — продолжал Андрас, словно не слыша вопроса девушки, — я воспользовался Запретной магией и отдалился от бога. Еще недавно я считал, что ради победы добра допустимо совершить любую мерзость и что, напротив, чем дальше я погружаюсь в нее, тем более высокую оценку Тенаара получит моя слепая вера.

— Андрас…

— Поскольку именно об этом говорили мне Недремлющие, я в это свято верил. Но за эти дни я испытал на себе, насколько далек я от веры. Моя болезнь, мои бесполезные молитвы и вот теперь это. Все это были знаки: Тенаар не желал, чтобы я поклонялся ему неосознанно, отвергая свою человеческую природу. И я понял это благодаря тебе.

Адхара схватила мужчину за руку, почти вынуждая его прекратить свою нелепую исповедь.

— Что же с тобой будет? — снова с отчаянием в голосе спросила девушка.

— Этот меч высосет все силы у всякого, кто возьмет его в руки. И только эльф может уйти отсюда невредимым. Так говорится в рукописях, именно так постановили те, кто и спрятал это святилище.

Адхара покачала головой.

— Я не хочу! Я устала выживать за счет жертвоприношений других! — завопила она.

— Все будет хорошо, — шепнул Андрас, наклонившись к лицу девушки. — Конец наступит раньше, чем я умру, вот увидишь.

Но Адхара чувствовала, что он говорил это только для того, чтобы успокоить ее.

— Я не могу принять эти условия.

— Ты умрешь.

— Быть может, так было бы даже лучше. Быть может, мне вовсе не нужно было появляться на свет.

Внезапно Андрас помрачнел.

— Не говори так. Адхара, ты — единственное разумное существо во всей этой истории. Ты воскресла из мертвых и только одна вызываешь мою истинную гордость. Ты пожертвовала своей кровью ради моего спасения. В тебе значительно больше души, чем во мне, и не столько потому, что ты Посвященная, сколько потому, что ты — девушка, и ты доказала, что ты человек!

Адхара не знала, что и сказать. Горячие слезы, обжигая ее щеки, испарялись от жара пламени.

— Я не могу лишить тебя твоего предназначения, я не могу перечеркнуть все то, что сделал. Так живи, Адхара, живи и будь свободна даже тогда, когда все будет кончено и когда Всплывший Мир снова обретет покой. Будь свободна от меня, от Тенаара, от любой другой узды. Живи свободно и счастливо.

Затем мужчина вырвался из рук Адхары и бросился к алтарю.

— Андрас!!!

Девушка вскочила, пытаясь остановить его. Но Андрас был неудержим: он уже сжимал одной рукой рукоять меча, а другой ее спасительный цветок.

От заполонивших весь храм пламени и молний затряслись стены. Андрас встал на цыпочки и в конце концов смог вырвать меч. Его лицо превратилось в сплошную маску боли.

— Встань на колени, — с трудом проговорил он.

— Не могу… я так не могу…

— Встань на колени, или все усилия окажутся напрасными! — взревел он, пошатываясь.

Адхаре ничего не оставалось, как повиноваться. Затем она почувствовала клинок на своем плече. Девушке это прикосновение принесло едва ли не прохладу, а ее спутника обдало, должно быть, невыносимым жаром.

— Сталью этого клинка посвящаю тебя Шеврару.

Рука мужчины расслабилась, и меч со звоном упал на пол. Тогда Андрас, с трудом подняв руку, медленно, почти без сил, стиснул зубы и взволнованно выжал сок из цветка.

Адхара почувствовала, как с ее волос по лицу стали скатываться капли.

— Кровью этого цветка посвящаю тебя Шеврару.

Потом и цветок выпал из дрожащих пальцев мужчины. Тогда он вознес руки к небу.

— Возродись в Шевраре, как выкованный к новой жизни в пламени металл! — воскликнул он.

Адхара почувствовала, как ее пронзило пламя, обжигающее и одновременно благодатное, распространявшееся по всему телу девушки в виде неудержимого тепла. Она почувствовала, как эта энергия оживила ее члены, придавая им новую форму и вселяя доселе неизведанную ею силу. Но даже ощущение такой безмерной благодати не могло заставить ее забыть о том, какой ценой она получила жизнь. Адхара желала только одного: чтобы поскорее все закончилось и мучениям Андраса настал конец.

Теперь не имели ни малейшего значения ни причиненные им Адхаре страдания, ни то, что было между ними прежде. Важно было только то, что они открыли друг в друге, и возникшая между ними за эти несколько дней внутренняя связь. Андрас воскресил девушку, дав ей жизнь несовершенную, неполноценную и мучительную, но все-таки жизнь. Без него Адхары не было бы на свете. И ей не забыть об этом.

Вспышка света погасла вслед за тяжелым глухим грохотом. Адхара открыла глаза и увидела на полу лежавшее без чувств тело Андраса.

27 ВЫБОР АДХАРЫ

Адхара бросилась к мужчине и перевернула его на спину. Весь покрытый потом Андрас выглядел очень бледным, а его руки были полностью обожжены. Тем не менее хотя и с трудом, но он дышал. Срочно требовалась вода: Адхара судорожно пошарила в мешке, но тот оказался почти пуст. Нащупав наконец фляжку, девушка сунула ее прямо ему в рот.

— Андрас, умоляю тебя, без тебя я не смогу сдвинуться с этого места, одной мне не справиться…

Он был очень нужен Адхаре. Особенно теперь, когда она смогла заглянуть в его душу. Они оказались здесь только потому, что были вместе, всячески поддерживая и помогая друг другу. За эти несколько недель он дал Адхаре больше чем кто бы то ни было. Этот человек не просто ее создал, он постепенно сформировал ее как личность, помог отыскать свой путь, иногда противясь убеждениям девушки, а иногда вселяя в нее веру. Кроме того, он признал в ней свою дочь, ту, кем в действительности и была для него Адхара.

Андрас медленно открыл глаза, и девушка обняла его, словно это было в последний раз.

— Как ты? — спросил он, закашлявшись.

— Хорошо, а ты вот наоборот… — ответила она и разжала руки.

Андрас улыбнулся, чтобы немного ее успокоить:

— Здесь невыносимо жарко.

Но Адхара этого не чувствовала. Наверное, это благодаря особым свойствам Сирен.

— Тогда пойдем отсюда, — позвала его девушка, пытаясь приподнять тело мужчины.

Из-за ампутированной руки это давалось ей с большим трудом. Впрочем, как никогда прежде она чувствовала в себе необычайную силу. Наконец, тело девушки слушалось ее: отныне она не ощущала его как некий чуждый элемент, к которому еще нужно было привыкать. Теперь оно целиком и полностью принадлежало Адхаре. Ритуал возле алтаря сделал из нее настоящую Посвященную.

— Ты изменилась… — тяжело дыша, заметил Андрас, когда они вдвоем направились к порталу.

— Это твоя заслуга, — ответила Адхара. Девушка словно заново родилась на свет. Однако все окажется совершенно бессмысленным, если Андрас умрет прямо здесь. Девушка собралась вести его прямо к выходу, когда почувствовала его сопротивление.

— Оставь меня здесь. — Голос мужчины был едва слышен.

— Я не бросаю своих друзей, особенно тех, кто изображает из себя врага, — возразила девушка не останавливаясь.

— Я говорю серьезно. — Мужчина упрямо не двигался с места. — Здесь мое место. В этом храме я наконец-то обрел своего бога.

— Вот как раз поэтому ты и не можешь позволить себе сдаться, — сказала Адхара, потянув своего спутника за руку.

Андрас покачал головой:

— Я заслуживаю такой участи, потому что мой поступок не имеет прощения.

Они оба уже стояли у входа в этот висевший в магическом измерении храм. Пленка поверх него снова, как и прежде, приобрела искрящийся зеленый оттенок. Адхара бережно усадила своего спутника на пол и, глядя ему прямо в глаза, сама уселась напротив мужчины.

— Я тебя простила. А если тебя простила я, то, значит, и Тенаар. А теперь довольно, мы уходим отсюда, чтобы принести во Всплывший Мир лекарство от проклятой болезни.

Девушка попыталась улыбнуться, а потом здоровой рукой достала кинжал. Нужно снова платить кровью.

— Не делай этого, — пробормотал обессиленный Андрас.

Адхара, проглотив горькие слезы, решительно, как и прежде, когда была вынуждена спасать жизнь своего врага, полоснула лезвием по телу и вложила кинжал обратно в ножны. Если хорошенько подумать, ведь это и стало началом перемены в ней. Алые капли закапали в подставленную ладонь. Набрав необходимое количество крови, она вылила ее в портал. Как только зеленый цвет сменился на голубой, девушка подняла тяжело дышавшего Андраса с пола. Тот был бледен, как и прежде.

Мне нужно увести его отсюда. И это место, и этот воздух губительны для него, здесь ему только хуже, постоянно твердила себе Адхара. Ей необходимо было верить в то, что по возвращении назад все у них сложится хорошо.

Они оба бросились в портал. На этот раз неистово кричал уже Андрас. Адхара еще сильнее прижала его к себе, совершенно не понимая, что с ним происходит. Было очевидно, что мужчина ужасно страдает, в то время как ее саму переполнял только восторг. Через мгновение они покинули храм, вновь оказавшись в зале, откуда и начали свое путешествие по порталу.

У нас получилось! Однако ликование было недолгим. Первое, что бросилось девушке в глаза, — это угрожающе красный цвет медальона на груди Амхала. Адхара узнала его, и холодная дрожь пробежала по ее спине. От изумления девушка замерла на месте. Единственное, что она совершенно явственно видела, так это занесенный над их головой меч юноши, готовый сразить их обоих. Девушка услышала звон клинка, пронзавшего живую плоть.

Адхара почувствовала, как напрягся Андрас в ее руках. Она ощущала его тяжелое дыхание и слышала его предсмертные хрипы.

Мужчина поднял на мгновение свой взгляд на девушку и слабо улыбнулся ей. Эта вымученная улыбка была далекой и потерянной. Он медленно сполз вниз по телу Адхары, ускользая из ее объятий. Он упал на землю, и на его спине девушка увидела кровавое пятно: Амхал пронзил его насквозь. Снова Андрас спас Адхару. Все произошло слишком стремительно. От этого ужасного зрелища, сбившего девушку с толку, у нее закружилась голова. Ее бок горел, и она не могла понять почему.

Гнев притупил все ощущения. Адхара почувствовала, как постепенно ее стала охватывать невыразимая, словно жгучее пламя, ненависть. Амхал тряхнул мечом, обагренным кровью ее отца. Как только полоса из мельчайших красных жемчужин появилась в воздухе, девушка поняла, что для нее уже не существует больше юноши, которого она когда-то любила.

— А теперь твой черед, — с абсолютным безразличием прошипел Амхал. Он смотрел на девушку как на препятствие на своем уже давно предначертанном ему пути к славе. Отныне она ничего уже не значила для него. И от этого ощущения душа Адхары наполнилась негодованием и яростью.

Именно это и придало ей сил изгнать прочь из своего сердца жалость. В ее душе что-то сломалось, и из этих осколков возникла истинная Сирен, кем, впрочем, она и была всегда для остального мира. В один миг она осознала, в чем отныне заключалась ее миссия. Смерть человека, чье бездыханное тело сползло к ее ногам, вовсе не была напрасной. И именно Адхара придаст смысл этому последнему жертвоприношению.

С криком отскочив в сторону, девушка подхватила меч Андраса и приготовилась к нападению. Оружие Андраса был уже старым и ржавым, но это уже не имело никакого значения. Ярость девушки, ее неистовство и сила закалят его, как сталь.

Амхал набросился на девушку, пытаясь атаковать ее ударом сверху, но неожиданно для себя натолкнулся на магическую преграду, мысленно вызванную Адхарой. Да, она изменилась: в результате проведенного Андрасом ритуала из нее получился совершенно иной человек. И теперь это была уже настоящая Посвященная.

В ответ Адхара сделала оборот, а потом накинулась на неприятеля со всей присущей ей силой, не думая о себе в своем стремлении расправиться с врагом. Мечи скрестились, и тело Адхары затрясло от внезапной боли: этот противник был слишком силен. Тогда девушка, зажмурив глаза, мысленно произнесла магическую формулу, о которой, как она полагала, не имела ни малейшего понятия.

Золотистый свет окутал меч девушки, который, казалось, полностью преобразился. Она ощутила вибрацию клинка, готового испить вместе с ней чашу мести. Внезапно Адхаре показалось, что она стала сильнее и увереннее и ее удары точнее. Амхал поначалу отступил, а потом, резко уходя от захвата, слегка задел своим мечом портал из черного кристалла. Значительная его часть с грохотом обрушилась на пол. Адхаре в последнее мгновение удалось отпрыгнуть в сторону. Затем она стремительно вскочила, уворачиваясь от белого луча, прочертившего глубокий след всего в двух шагах от нее. Девушка укрылась за тем, что осталось от черного монолита, пытаясь немного отдышаться. Если она хотела выйти из этой схватки победительницей, то ей ни в коем случае нельзя было терять бдительность. И только острая боль в боку привела девушку в чувство. Адхара посмотрела на рану, видневшуюся сквозь порезанный жилет. Должно быть, и ей досталось, когда Амхал своим мечом пронзил тело Андраса. Рана была неглубокой, но из-за нее движения девушки перестали быть столь стремительными и давались ей ценой еще больших усилий. Впрочем, это не имело значения. Я позабочусь об этом в свое время, подумала про себя Адхара, когда выглядывала из-за своего укрытия, чтобы оценить ситуацию.

Амхал, тяжело дыша, стоял посреди зала. Одной рукой он сжимал меч, а другую поднял кверху, чтобы вновь вызвать магические чары, едва не лишившие девушку жизни. Недолго раздумывая, Адхара воспользовалась минутной слабостью противника и выскочила вперед. Молодой человек не успел вовремя увернуться, и ее удар попал точно в цель. Душераздирающий крик заполнил пространство зала: два пальца Амхала отлетели в сторону. Удар Адхары пришелся как раз на левую руку юноши. Она видела, как его лицо исказила ужасная гримаса боли, когда он прижимал поврежденную конечность к своей груди.

— Ну, теперь мы почти на равных! — с ехидной усмешкой крикнула девушка.

Ярость Адхары была настолько неудержимой, что она не дала своему противнику даже опомниться. Она несколько раз касалась своим мечом то руки, то ноги Амхала. Девушка решительно напирала и остановилась только тогда, когда прижала его к стене. Адхара подняла меч, чтобы нанести последний удар, но на этот раз уже ее противник воспользовался магической защитой, и меч Адхары, тяжело отскочив от внезапно возникшей преграды, заставил ее пошатнуться.

Амхал, стоя возле стены, следил за тем, как Адхара отступила на несколько шагов назад. Его глаза ничего не выражали, и девушка испытывала едва ли не благодарность ему за то, что теперь он превратился для нее всего-навсего в убийцу Неора и Андраса и был просто ее врагом.

Во имя Тенаара.

Она произнесла заклинание, вызывающее оцепенение организма, но Амхал сумел защититься от него, ответив новой вспышкой белого света, на этот раз более слабого, чем в предыдущий раз. Молодой человек начал терять силы, однако это не помешало ему взорвать портал, разлетевшийся на бесчисленное множество осколков. Адхара едва успела укрыться за магической преградой. Тяжелые и смертельно опасные обломки падали на пол с оглушительным грохотом. А потом снова наступила тишина.

Защищенная магической преградой, девушка оставалась стоять за грудой камней. Она была уже порядком измотана, но ее ярость не ослабевала. Адхара чувствовала, как отчаяние и стремление вступить в схватку целиком завладели ее душой. Сердце девушки яростно билось в груди. Было что-то мистическое в этой схватке, развязка которой наступит уже скоро. Она отчетливо ощущала, что ее движениями правило предназначение, которое было частью дела определенно более значимого, чем их собственная жизнь, и к участию в котором они были призваны годы, века, тысячелетия тому назад. Потребность наказать виновного в убийствах ушла на второй план. Ощущение одиночества становилось все неотвратимее.

Адхара внимательно следила за ответными действиями своего противника. Сжав меч, она почувствовала, как последние силы стали покидать ее тело. Магическая защита ослабевала, и как раз в этот самый момент она внезапно услышала возле себя глухой металлический шум шагов.

Амхал приближался к ней, со страшным скрежетом волоча за собой по разбитому полу свое оружие. Адхара собрала в кулак последние силы и, закрыв глаза, мысленно сосредоточилась. Марваш был уже близко, он совсем рядом.

Магическая преграда рухнула, и девушка, устремив вверх свой меч, вышла из-за груды камней. Она почувствовала, как лопнули мышцы на левом плече, и одновременно ощутила, как ее собственное оружие вонзилось в бок неприятеля. Адхара безжалостно надавила на меч. Затем они оба, обессиленные и потрясенные, повалились наземь. Эта последняя схватка вызвала, должно быть, некую таинственную реакцию, поскольку теперь оба противника сражались уже не в подземном храме, а в густом лесу под куполом безоблачного звездного неба. Разрушенный портал находился всего в нескольких шагах от них. А вокруг неестественная тишина лесной поляны да ледяной ветер, хлеставший их по мокрым от пота лицам.

Адхара, оперевшись на свое оружие, первой вскочила на ноги. Каждая жилка в ее теле изнывала от боли. Хромая, девушка пошла вперед, едва сознавая, что делает. Амхал, судорожно сжимая в руках рукоять меча, с трудом смог встать только на колени. И Адхара, ощутив такой знакомый ей запах крови юноши, все вспомнила.

Она вспомнила его одиночные тренировки и раны, которые он наносил себе, чтобы наказать свою ярость, разрушавшую Амхала с самых первых дней его появления на белом свете. Его извечная борьба за право оставаться живым оказалась самым лучшим, что было в его жизни.

Девушка почувствовала, как ее душа стала наполняться удивительным ощущением, и она снова увидела в этом бесчувственном и задыхающемся человеке юношу, вслед за которым она мчалась всего несколько дней тому назад. Ненависть улетучилась, и в голове Адхары зазвучали слова Андраса: Будь свободна от меня, от Тенаара, от любой другой узды. Живи свободно и счастливо.

В этих словах заключалось его наследие, его последнее желание, сказанное до того, как он окончательно принес себя в жертву. Не отрекаться от себя самой ради участия в войнах других, не прогибаться перед своей судьбой, даже если ты и сожалеешь о ней. Но жить в соответствии со своими убеждениями и чувствами. Ведь именно это и позволяет живому существу стать настоящим человеком.

Адхара выпустила меч из своей руки, а когда Амхал сделал попытку поднять свой, то остановила юношу, наступив на его оружие ногой, и стояла так до тех пор, пока Амхал не разжал пальцы.

Девушка опустилась на колени, не отводя своего взгляда от глаз этого потерянного человека.

— Мне не хочется, чтобы так было, — тихо сказала она. — Мне больше не хочется ненавидеть тебя. — Адхара придвинулась к лицу юноши и погладила эти сжатые, лишенные эмоций черты. — Я не знаю, что стало с той частью тебя, которую я любила, и мне неизвестно, сумею ли я вообще отыскать ее когда-нибудь. Но я не смирюсь, — нежно прошептала она, обливаясь слезами.

— Уйди, — ответил юноша дрожащим голосом.

— Я не сделаю того, чего хотят от меня боги и весь этот мир. Я пойду своей дорогой, той самой, которую мне подсказывало мое сердце еще с момента моего пробуждения на лугу. Потому что только так я узнаю, кто я есть на самом деле.

— Уходи! — снова взревел Амхал; теперь его голос был преисполнен невыносимых страданий.

Адхара прикоснулась губами к губам молодого человека и, медленно раскрыв их, поцеловала. Она целовала убийцу, врага, чудовище.

Затем девушка отодвинулась, и на мгновение в глазах юноши вновь промелькнул образ прежнего, настоящего Амхала, того Амхала, который, несмотря на мучения, не поддавался своим низменным инстинктам и который непременно предпочел бы смерть тому, что совершает ныне. Алый цвет висевшего на его груди медальона стал ослабевать и постепенно почти полностью угас.

— Клянусь тебе, что я найду способ покончить с этим и сохранить тебе жизнь. Я поверну вспять историю Всплывшего Мира. — С этими словами Адхара медленно удалилась в лес, предоставляя своему врагу возможность нанести ей удар в спину.

Подавленный Амхал, ухватившись руками за голову, с силой сжал виски. От внезапного наплыва чувств, проклятых чувств, от которых ему прежде уже удалось избавиться, его голова едва не лопнула. И среди них — образ Адхары, которую он уже больше не мог ненавидеть и тем более желать ей смерти. Молодой человек смотрел за тем, как девушка, прихрамывая, скрылась в лесной чаще.

Затем усталость и нанесенные раны одержали верх. Амхал упал на землю, бросив последний взгляд на простиравшееся над ним звездное небо, такое холодное и безжалостное. Юноша закрыл глаза, и бессознательное состояние вырвало его из лап мучительной реальности. Мало-помалу висевший на его груди медальон вновь замерцал своим низменным зловещим светом.