Дневники Энн

Глава пятая Дар

— Ура-а-а-а! — прокричала я, вылетая из палаты. Спустя чуть больше трёх недель после аварии, мне сняли гипс. Нога срослась правильно, без всяких осложнений. Повязку с головы тоже сняли. Голова-то у меня как раз давно перестала болеть, но доктор всё ещё боялся последствий аварии.

В коридоре больницы меня ждали самые близкие люди — Алисия, Молли, Элизара, Рик и Эван. Все они добродушно улыбались.

— Ну, так намного лучше! — смеясь, сказал Рик. Я поморщилась от такой шутки, но всё равно обняла парня.

— Спасибо за поддержку! — сказала я ему на ухо. Гипс с руки Рика сняли чуть раньше.

— Теперь мы можем заняться материалом для группы! — воскликнула Молли, я обняла подругу.

— Я думала, что этот гипс никогда не снимут! — сказала облегчённо я, обнимая Элизару. Девушка покосилась на брата. Такое часто бывало, и я начала привыкать к их "немым" разговорам.

— Поздравляю, милая! — сказала Алисия и чмокнула меня в щёку.

Наступила очередь Эвана, я повернулась к нему. Я посмотрела ему в глаза и утонула в них. Я медленно подошла к нему и обвила руки вокруг его шеи и неловко прижалась к его груди, он обнял меня чуть ниже талии. Я закрыла глаза, вдыхая его аромат. Я считала секунды, проведённые в его объятьях, так как знала, что если я слишком долго буду его обнимать, то кто-нибудь может заподозрить о моих чувствах…Я, досчитав до пяти, нехотя, отпустила его и как опьянённая взглянула на него. Эван был спокоен и немного улыбался, не показывая белоснежных зубов.

— Я рад за тебя, — только и сказал он. Но чего я ещё могла ожидать!? Мне и этого было достаточно, хотя бы он меня не ненавидит!

— А теперь, праздновать! — воскликнул Рик. Он неожиданно схватил меня на руки и стал кружить по коридору больницы.

— Рик! Это же больница! — кричала я. Наконец, он меня отпустил. У меня немного закружилась голова, я встала на ноги и почувствовала себя дурно. Весь коридор плыл перед глазами, что-то в голове заболело, и я погрузилась во тьму. Обморок.

Я открыла глаза и вновь закрыла их, защищаясь от яркого света. Я лежала в палате, рядом со мной стоял врач. Он повернулся ко мне спиной и рассматривал рентген.

— Так, рентген никаких отклонений не показал, значит, всё хорошо! — сказал врач. Я подумала, что он разговаривает сам с собой. В коридоре я услышала шум, ссорились Рик и Эван, я уже поняла из-за чего.

— Ох, ты уже очнулась!? — воскликнул врач.

— Ага. Доктор, сколько я была в таком состоянии, надеюсь, не сутки!?

— Нет, всего полчаса, — сказал врач. Я облегченно вздохнула и начала подниматься с постели.

— Я могу идти?

— Нет.

— Но вы сказали, что рентген не показал никаких отклонений!? — возмущённо сказала я. Он же сам сказал! Врач недоумённо на меня уставился.

— Я ничего не говорил, — сказал он и взглянул на меня, как на сумасшедшую. Значит, мне показалось.

— Наверное, показалось… — сказала я, врач всё так же на меня смотрел, — ну, так я могу идти?

— Да, вы можете идти, мисс Сотнер.

— Отлично, спасибо, доктор.

— Не за что.

Я вышла из палаты, вокруг стоял гул, коридор был забит людьми. Все они слишком много говорили, для больницы. Я нашла глазами знакомых.

Молли сидела в углу и что-то бормотала. Тётя Алисия грызла ногти и постоянно повторяла: "С ней всё будет хорошо!". Рик ходил туда-сюда и повторял: "Какой же ты глупец! Зачем тебе нужно было кружить её!?" Эван и Элизара молча, сидели на стульях. Алисия увидела меня, быстро подбежав ко мне, она обняла меня и начала вопить мне в ухо: "Ах! С моей девочкой всё в порядке!"

— Тише, тише, Алисия! — успокоила я тётю.

— Ах, милая, с тобой точно всё хорошо? — спросила недоверчиво Алисия. Похоже, что она окончательно перестала доверять современной медицине.

— Всё отлично, — сказала я. Ко мне подлетел Рик.

— Прости, прости, прости! — повторял он, крепко меня обняв. Я чуть не оглохла, а он повторял: "Ох, Энни, малышка, прости меня! Я не хотел, я же стремлюсь тебя уберечь!"

— Тише, Рик, так ты её и удушить можешь! — сказал Эван, похлопав Рика по плечу. Парень быстро отпустил меня. Лучше бы Эван посоветовал ему так не вопить мне под ухо! Я потрясла головой. Не успела я освободиться из объятий Рика, как меня обнял Эван. Но это было куда приятнее и желаннее, он говорил мягко и тихо.

— Больше так не пугай нас, — нежно прошептал он и отпустил меня, я кивнула. Ко мне разом подбежали Элизара и Молли. Элизара говорила тихо, а Моли тоже вопила. Мне хотелось закричать: "Вы что, все сговорились!?" Но я удержала порыв.

Домой меня везла Алисия, с нами так же поехали Элизара и Эван. Я села на заднее сиденье вместе с Элизарой.

— Ну, так как мы назовём нашу группу? — спросила я, надеясь, что они уже придумали. "Ха! Назовите, к примеру "Зелёные курицы!", весёлое название!" — сказала Алисия и рассмеялась. Эван и Элизара даже не обратили внимания на её слова, я бросила в неё укоризненный взгляд.

— У нас с Молли было несколько вариантов: "Эффект", "Интро", "Дар", — больше всего из сказанного мене понравилось название "Дар".

— Дар! — воскликнула я, — мне нравится дар! Кто придумал?

— "Эффект" — придумала я. "Интро" — Молли, ну а с третьим вариантом помог Эван, — пояснила Элизара.

Я была в изумлении, я посмотрела в зеркало машины и увидела, как в моих глазах пляшут зелёненькие огоньки. Неужели так всегда, когда я смотрю на Эвана!? "Ай-ай-ай!" — сказала Алисия, я бросила в неё испепеляющий взгляд.

Машина остановилась у дома Митчеллов.

— Пока, ребята, — сказала я, — увидимся завтра в кафе!

— Ты точно хочешь начать снова работать? — обеспокоено спросила Элизара.

— Ага, — кивнула я.

— Спасибо, что подвезли! — сказал Эван и улыбнулся мне на прощание. Я улыбнулась в ответ.

Мы тронулись и через несколько секунд я уже подходила к двери дома. "Жаль, девочка проведёт вечер пятницы дома" — сказала Алисия. Неужели она думает, что я не расслышу при такой громкости!? Это просто смешно.

У меня разболелась голова от бесконечного шума вокруг меня. Сегодня всё казалось громче, чем обычно. Наверняка, это последствия аварии, доктор ведь предупреждал на счёт головных болей.

Я зашла в дом и, выпив таблетку, поднялась в свою комнату на второй этаж. Алисии я сказала, что немного посплю. Я растянулась на кровати. Закрыв глаза, я попыталась уснуть, но Алисия постоянно разговаривала внизу и так громко, что я удивилась, как же я расслышала.

В комнате стало душно, сентябрь всё ещё был жарким. Я поднялась и открыла окно, вдохнув свежий воздух. Стало легче. Окно я оставила немного приоткрытым, но так, чтобы не простудиться. Я снова легла в постель. На улице было шумно. Это начало меня раздражать, нет, ну точно все сговорились! Я ворочалась несколько часов, но всё же уснула.

Проснулась я поздно, было уже около девяти вечера. Я спустилась вниз. На холодильнике висела записка от Алисии: "Милая, не хотела тебя будить. Я на свидании, он такой хорошенький! Так вот, покушай что-нибудь и никуда не ходи, я всё же за тебя волнуюсь!"

Я глубоко вздохнула, снова свидание. Значит, в кино она меня с Риком не пустила, а сама пошла, какая же у меня странная тётя! Я чувствовала себя очень отдохнувшей и решила посмотреть телевизор. Мне хотелось свежего воздуха, и я приоткрыла окно. Снова шум. Множество голосов: дети, взрослые, женщины, мужчины, старики. Я заткнула уши, но голоса не ушли.

Я страшно испугалась! Неужели я сумасшедшая!? Нет! Этого не может быть! Я закрыла окно, но голоса не утихали, я побежала наверх и закуталась в одеяло — голоса не ушли. Они давили на меня, в них тонули мои мысли. Я не знала в чём дело, и это вводило меня в ужас. Я начала дрожать. Мне стало больно, голоса давили, тёмная комната сужалась.

Я чувствовала ужас, от которого у меня леденела кровь. Мне стало невыносимо плохо. Я вскочила и побежала в подвал. Но там голоса не утихли, я не выдержала, начала рыдать.

У меня началась истерика!? В чём дело!? Я не могла понять, я дергала себя за волосы, надеясь вытащить из себя этот недуг, но легче не становилось. Я снова побежала наверх и схватила мобильный телефон.

Я не знала, что со мной происходит, голоса становились всё сильнее. Казалось, что моя голова сейчас взорвётся от ненужного потока информации. Из глаз лились истерические слёзы, я не слышала себя, мне сделалось дурно, голова закружилась. Я нашла в телефонной книге номер Молли. Вызов, гудки, нет ответа. Я закричала от боли. Дрожащими пальцами я набрала следующий номер — Элизара. Гудки. Каждый гудок длился для меня целый час, я вся дрожала, голоса почти заглушили гудки, но тут кто-то поднял трубку.

— Да, — сказал бархатный голос Эвана, его я узнала бы среди тысячи других и я узнала его среди тысячи голосов, кружащих у меня в голове.

— Эван! — произнесла я его имя, как будто бы испивая последнюю каплю воды на земле. Мой голос дрожал, я чувствовала себя сумасшедшей, — Эван, Эван, Эван! — истерически повторяла я. Нет! Он не должен увидеть меня в таком состоянии!

— Эван, позови Элизару! Умоляю, пожалуйста! — кричала я в трубку наводящим ужас голосом. Он молчал. Его голос был нужен мне как наркоману опиум! Если он ничего не скажет, я утону в пучине этих голосов у меня в голове!

— Энни, что с тобой? Тебе плохо? — услышала я среди тысячи голосов его взволнованный голос.

— Эван, позови мне Элизару! — воскликнула я. Его голос продлил минуты существования моего я. Он не дал мне стать частью других голосов.

— Энн, она спит! Что с тобой? У тебя дрожащий голос? Тебе страшно? — повторял испуганно голос Эвана. Я поняла, что он не давал мне утонуть в этих голосах, так же, как и когда я погружалась во тьму. Я наплевала на свой внешний вид, пусть он видит меня такой! Он мне нужен, мне нужен мой наркотик!

— Эван, приходи ко мне! Пожалуйста, ты мне нужен! Дверь открыта. Я на верху, мне очень плохо! — взмолилась я в надежде, что он согласится.

— Я бегу! — ответил он и повесил трубку.

Я почувствовала, как пропадаю в этих голосах, мои мысли стали теряться в пучине голосов. Мне не выбраться! Нет! Поздно, я сошла с ума! Нет, нет! Эван! Его образ и голос должен мне помочь!

Я задёрнула шторы, закрыла дверь и, укутавшись в одеяло, забилась в углу. Я закрыла глаза и представила себе Эвана. Тут же его загородили образы тех людей, которые издавали эти голоса. Они тучей закрыли образ Эвана. Мне стало невыносимо. Я пыталась услышать Эвана, но его заглушали все эти голоса. Тогда я стала идти на свет, который исходил из его образа, я шла, расталкивая голоса, он был близко, я протянула ему руки и ухватилась за неё, голосов стало меньше, и я уже не теряла в них себя.

Я открыла глаза и увидела, что на яву держу Эвана за руку. Он смотрел на меня с ужасом. Голоса стали не такими яркими, он заглушал их. Из моих глаз всё ещё текли слёзы, я по-прежнему была сумасшедшей. Его брови искривились в печали, он быстрым движением руки пододвинул меня к себе и крепко обнял.

— Эван, Эван, Эван, я всё ещё их слышу! Я их слышу! — повторяла я. Я знала, что это лишь доказывает моё сумасшествие, но почему-то я должна была кричать об этом.

— Тише, Энни, тише, — повторял он.

Эван не спрашивал, кого я слышу. Если бы даже спросил, я не дала бы ему ответа, я сама не знала. Его голос как будто бы убаюкивал голоса во мне, и они постепенно стихали. Я не знала, долго ли мы так стояли, я должна его отпустить, но я не могла. Если он уйдёт, то я сойду с ума! При мысли об этом мне стало очень страшно.

— Нет, Эван, Эван, не уходи! — умоляла я его, схватившись за воротник его рубашки мокрой от моих слёз.

— Нет, Энни, я никуда не ухожу! — тихо сказал он и стал гладить мои волосы.

Я почувствовала, как последний голос затих. Я перестала плакать, но всё ещё боялась отпускать Эвана. Он подавил своим теплом мою дрожь. Эван, почувствовав, что я успокоилась, стал понемногу от меня отстраняться. Я не винила его. Я отпустила его рубашку, мои пальцы отекли от одного положения. Я стала их разминать.

— Как ты? — тихо спросил он. В комнате было очень темно, я не могла разглядеть его глаз. Я подошла к окну и отдёрнула шторы. Небо было усыпано звёздами, почти полная луна. Комнату озарил лунный свет. Его черные волосы залились серебром, а в глазах отражался диск луны. Захватывающая картина.

— Всё хорошо, благодаря тебе, — ответила я честно. Голосов не было слышно, но от этого мне не становилось легко, как прежде. Я знала, они вернуться.

— Что произошло? — спросил он, присев на мою кровать. Я боялась подойти к нему. Вдруг он от меня отпрянет? Я повернулась к окну и рассказала о том, что случилось, о том, то я чувствовала.

— Какой ужас, — произнёс он. Я смотрела на луну, стараясь не думать о голосах.

— Я сумасшедшая.

— Нет, — уверенно сказал он. Я возмутилась. Зачем он меня успокаивает? Я же сошла с ума!

— Не нужно меня успокаивать, — тихо сказала я и закрыла глаза, что бы подавить слёзы жалости к себе.

— Я догадываюсь, что с тобой, — сказал Эван уверенно. Я в изумлении повернулась к нему. Он прочёл в моих глазах немой вопрос.

— После аварии ты обрела дар, — сказал он. Какая ирония! Дар! Ха!

— Нет, Эван, ты ошибаешься, я просто сошла с ума, — сказала я и снова отвернулась.

— Дар — читать мысли. Ты слышишь мысли людей, просто тебе нужно научиться управлять этой способностью.

— Эван, не говори глупости лишь для того, что бы меня утешить! — возмутилась я, — почему же я тогда никого сейчас не слышу?

— Дело во мне, вероятно. Меня ведь ты не слышала?

— Нет, не слышала, — горько сказала я. Пусть, пусть я поверила, что это дар, но какой смысл так мучиться, если я не могу прочитать мысли того человека, мысли которого только мне и нужны!? Снова ирония…

— Пусть я поверила, что дальше?

— Тебе нужно управлять способностью.

— Как?

— Просто сосредотачиваться на чём-нибудь другом.

— Легко сказать, — прошипела я и снова стала смотреть в окно. Моё сердце билось чаще рядом с ним, но он говорит так, будто бы всё просто, но на самом деле было сложно добраться до его образа среды этих голосов.…Ну вот, я уже рассуждаю так, будто бы поверила, что у меня дар! Но я же просто сумасшедшая!

Я вздохнула.

— Ты научишь меня?

— Это можешь сделать только ты сама! Не волнуйся, у тебя два дня, чтобы обуздать свой дар, у тебя получится! Вот увидишь, в понедельник ты уже запросто сможешь читать мысли учителей и получать одни пятёрки! — подбодрил меня Эван. Но мне было не спокойно, я чувствовала, как голоса начинают возвращаться. Я снова задрожала, из глаз полились слезы. Эван всё понял, он раздвинул руки, чтобы я смогла обнять его. Я в два шага оказалась рядом с ним и уже рыдала в его рубашку.

Сколько я и Эван так просидели, я не знаю, но, услышав, как хлопнула дверь, я впала в ужас. Настало время практиковаться.

— Эван, тётя вернулась, — с ужасом прошептала я, глаза парня округлились. Я бы усмехнулась при других обстоятельствах.

— Что делать? — с ужасом спросил он. Хотя, на минуту я уловила в его глазах смешок.

— Подожди, я прочту её мысли, — сказала я. Эван крепко сжал мою руку и кивнул. Я расслабилась, и голоса снова смешались в голове. На этот раз я представила себе образ тёти, я стала мысленно к ней тянуться, наконец, я дотянулась, но где-то, вдалеке, слышались ещё чьи-то голоса. Эван крепче сжал мою руку. Тётя мыслила не совсем трезво, я усмехнулась, когда поняла, что она немного не трезва.

— Так, так, всё не то.…О! Тётя времени зря не теряла! — начала я комментировать вслух мысли тёти. Она вспоминала вечер, но тут я наткнулась на то, что было нужно! "Так, нужно проверить, как там Энни!". Я быстро открыла глаза и толкнула Эвана.

— Что? — в недоумении спросил он.

— Она идёт сюда, живо, лезь под кровать! — приказала я. В глазах Эвана снова блеснул смешок, я сама чуть не рассмеялась. Это всё было так странно.

Эван в мгновение ока оказался под высокой кроватью, я быстро легла в постель и приспустила одеяло в бок, что бы закрыть отверстие между матрасом и полом. Через несколько секунд дверь в мою комнату тихо приоткрылась. Я постаралась сосредоточиться на мыслях тёти, мне было очень интересно. "Ах! Какая красавица моя племянница! Не даром Рик так в неё влюблён! А может даже и Митчелл.…Вся в меня!" — мыслила тётя, уже закрыв дверь и спускаясь по лестнице. Я услышала странный звук, Алисия врезалась в стену, из-под моей кровати прозвучал смешок. Я тоже немного посмеялась, откинув одеяло. Мне стало жарко, так как я была в джинсах и плотной кофте. Я поверила в свой дар. Ну вот, теперь я точно не такая как все.

— Вылезай, она больше не придёт, — сказала я. Эван стал вылезать из-под кровати и ударился головой. Это уже не показалось мне смешным. Я похлопала рукой по кровати, что бы он сел, Эван так и сделал.

— Нужно приложить что-нибудь холодное, — размышляла я вслух. Я осмотрелась вокруг, но так и ничего подходящего не нашла.

— Твои руки отлично подойдут, — сказал Эван, уже беря меня за руки. Он приложил их к голове и облегченно вздохнул.

— Странно, мне очень жарко, а руки холодные, — пожала я плечами.

— Такое бывает, ты очень разноплановая личность, — сказал Эван, широко улыбнувшись. Я застыла, любуясь его лицом в лунном свете. Я просто не смогла отвести глаз, он тоже замер. Мы сидели и смотрели друг другу в глаза. Тут Эван отпустил мои руки и, помотав головой, сказал:

— Послушай, а как же мне выйти отсюда? — спросил он и рассмеялся. Вероятно, он о чём-то подумал.

— Я не знаю, — сказала я и пожала плечами, я откинулась на подушки. Повернувшись на бок, я сказала:

— Не мои проблемы! — это прозвучало саркастично, глядя на его лицо, я чуть не рассмеялась. Оно было таким напуганным, как у маленького котёнка, на которого напала собака. А не во мне ли дело?

— Тебе так не хочется провести со мной время?

— Хочется, просто, что я скажу отцу, когда приду утром домой, но, а прежде, что я скажу твоей тетё!? — спросил он, уже, смеясь. Наверное, он представил себе эту картину. Я поморщилась.

— Давай подождём час или чуть больше, тетя крепко уснёт, и ты выйдешь через дверь. Я бы предложила тебе вылезти в окно, но боюсь, что это не лучшая идея.

— Ох, попадусь я…

— Не волнуйся, ты находишься в комнате с самым лучшим шпионом в мире! — гордо сказала я. В его глазах блеснул смешок, а затем что-то другое, я не успела понять что именно, он уже отвернулся.

— Чем займёмся? — отрешенно спросил он, смотря в окно. Я задумалась и вдруг, взглянув на него, сказала:

— Замри так!

— Энн, ты что?

— Я хочу тебя нарисовать! — сказала я и, вскочив с кровати, стала искать бумагу и карандаш. Эван замер, он был похож на нечто мистическое и прекрасное.

— Ты можешь подойти к окну? Я хочу нарисовать тебя на фоне луны и звёзд, — сказала я, представляя себе эту завораживающую картину. Эван покорно встал у окна.

— Смотри на небо, на луну, — сказала я.

— Я хочу смотреть на тебя, — сказал он и стал смотреть на меня. Нет! Так ничего ведь не получиться, как я могу сосредоточиться на рисунке, когда он вот так на меня смотрит. У меня перехватило дыхание, участился пульс. Я глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки.

— Эван, смотри на луну, — сказала я. Он нахмурился, но всё равно устремил свой взгляд в окно.

Я начала рисовать. Теперь мне был доступен каждый миллиметр его лица. Теперь я разглядела его полностью, и я не знала, как я могла не видеть этого раньше!? Он был просто восхитителен! Я рисовала, стремясь достоверно нанести на бумагу каждую линию его бесконечно прекрасного лица. Очертания были закончены и я начала рисовать фон: небо и звёзды, раму старого окна я взять не решилась. Настала очередь мелких деталей. Я нарисовала правильный нос, губы и вот, глаза — то, от чего я теряла дар речи. Его глаза показывали мне глубины бытия, в них отражался его собственный мир, о проникновении в который я лишь мечтала. Я нарисовала ещё пару деталей.

Готово. Мне хотелось поцеловать эту картину — так достоверно рисовать у меня ещё ни разу не получалось.

— Я закончила, — сказала я тихо. Эван вздохнул, казалось, что всё это время он не дышал.

— Я взгляну? — спросил он, повернувшись ко мне.

— Разумеется, — ответила я и протянула ему рисунок. Его глаза заблестели, глядя на моё произведение.

— Великолепно! — восхищенно прошептал он, — Но кто он? — задал он неожиданный вопрос.

— В смысле? — недоумённо спросила я. Что он имел в виду?

— Кто этот человек на рисунке?

— Это ты, таким я тебя вижу, — сказала я, не зная, что ещё можно ответить. Эван улыбнулся.

— Что? — спросила я. Его реакция была немного необычной.

— Ничего, просто если я сейчас же не уйду, ты вскоре сможешь нарисовать мой портрет на фоне восходящего солнца! — сказал он усмехнувшись. Я взглянула на часы, освещенные заметно сдвинувшимся лунным светом. Четыре часа утра! Я впала в ступор! О, Боже, сколько же я его рисовала! Сколько же Эван Митчелл находится в моей комнате?

— Тебе и в правду пора, — разочарованно сказала я.

— Может, всё-таки через окно? — спросил он, взглянув в окно. Я испытала шок. Я быстро к нему подошла и, схватив его широкие плечи, сказала:

— Нет, нет, нет!

— Хорошо, хорошо! — сказал Эван, тихо смеясь.

— Всё, идём! — сказала я.

Мы быстро выскользнули из моей комнаты и стали спускаться по лестнице. Беда была в том, что тётя ни как нем могла закончить ремонт в своей комнате, поэтому она спала в гостиной, на диване. Эван впал в ступор, когда увидел мою тётю на диване. Я махнула ему рукой, он нахмурился. Я подозревала, о чём он думал в тот момент.

Мы тихо добрались до входной двери, и я стала открывать старый замок, как назло, он несколько раз скрипнул, и тётя заворочалась. Эван не на шутку испугался. Но Алисия быстро утихла, и я открыла дверь. Я первая вышла наружу и осмотрелась, ни в одном доме не горел свет. Хорошо. Эван вышел за мной, и я прикрыла дверь. Как же замечательно, что мы живём рядом.

— Спокойной ночи Эван, — сказала я, стоя прямо перед ним на крыльце. Он посмотрел мне в глаза, в них не было ничего насмешливого. Он взял меня за руку, и моё сердце начало бешено стучать. Дыхание, как и всегда, сбилось.

— Не бойся своих способностей и чувств, я всегда пойму и то и другое, — тихо сказа он и пошёл прочь к своему дому. Оставив меня в раздумьях. Он ни разу не обернулся. Я не знаю, сколько ещё простояла на крыльце. Когда Эван скрылся в доме, я всё ещё продолжала стоять.

Я поднялась в комнату и приготовилась ко сну. Я смотрела на рисунок и размышляла. Перед тем как погрузиться в сон, я сделала вывод: теперь в жизни у меня было три дара: группа, способность читать мысли и Эван.