Дневник одиночки

Запись 9

Вода — ценный ресурс в этом новом мире. Все мое существование крутилось вокруг добычи и розыска живительно жидкости. По дороге в этот город с ней проблем сильно не возникало: в придорожных магазинчиках всегда была парочка прозрачных бутылок. Правда, мыться я отказалась давно, опасаясь, что когда-нибудь удача меня покинет. Дождь был единственным, что хоть как-то сбивало вонь с моего тела. Поначалу было очень тяжело, все зудело и липло к телу, но потом к запаху я привыкла, да и тело уже переставало чесаться. Можно было еще наткнуться на пачку-другую влажных салфеток — тоже спасение, особенно для личной гигиены. А сейчас…

Утром, когда я открыла глаза, то первое, что увидела, это пасмурное небо в огромном окне и струйки воды, стекавшие по стеклу вниз. Я тут же заторопилась собирать всю свободную тару в квартире. Нужно было набрать как можно больше жидкости. Дмитрий мрачно наблюдал за моими перебежками из одной части квартиры в другую. После того, как я попросила его не сидеть как обалдуй, а помочь отнести мне кастрюли на крышу, он назвал меня дурой. Я не обиделась, прекрасно понимая его настроение.

Он сказал, что возможно дождь опасен. Здесь, бывало, проходили кислотные ливни, и он становился свидетелем, как такие самонадеянные идиоты, вроде меня, сильно страдали от них.

Я лишь ответила, что рискнуть стоит, ибо это возможно спасет нам жизнь когда-нибудь. Нехотя, он согласился и молча тащил кастрюли, оставив на мои хрупкие женские плечи пластиковые бутыли.

Что сказать, нам повезло. Я с надеждой смотрела на целую поляну звенящих от крупных капель ёмкостей, облокотившись о шершавую стену выхода на крышу. Дмитрий все так же напряженно наблюдал за сгустившимися тучами — все еще не верил. Даже после того, как я расставляла под ливнем тару. Он смотрел то на меня, то на кастрюли, которые были уже наполовину наплоенными.

Потом вытянул руку из-под нашего небольшого укрытия, и с удивлением глядел на неё и прыгающие капельки по коже. Дождь был ледяным, но чертовски приятно ощущать эту свежесть, особенно после долгих недель жары. Мне хотелось толкнуть Дмитрия, чтобы он, наконец, осмелился выйти под первый в этом месяце ливень. Но, мужчина и без моей помощи медленно вышел наружу. Он будто впитывал в себя все происходящее вокруг, подставив измученное и грязное лицо идущему с неба дождю.

В тот момент не стоило ему мешать.

Дождь шёл весь день. Он и до сих пор продолжает капать.

Невероятно, но мы собрали достаточно много жидкости. Даже удалось немного наполнить ванну.

Как только я сказала, что было бы отлично воду прокипятить, чтобы можно было спокойно попить, Дмитрий нехотя выудил что-то из рюкзака. Который, кстати, раньше я не замечала. Бывший биолог предусмотрительно спрятал его вчера на этаже, когда уносил тело брата. Мужчина признался, что хотел уйти один, как только узнает обо мне побольше.

Я с восторгом крутила в руках солнечный накопитель. Небольшой, конечно, но все же. Пусть и на освещение всей квартиры не хватит, но зато сгодится, чтобы индукционная плита работала пару часов.

На мои расспросы, откуда у него исправный накопитель, он так же нехотя ответил, что украл её из лаборатории, в которой работал.

Такая штука сейчас ценнее даже воды! Я так счастлива.

Мы разогрели немного воды для ванны. И не важно, что мытье получилось прохладным и вода скрывала лишь протянутые ноги, но это было так, словно мы вновь оказались там, в цивилизованном мире, где не было горя.

Мы разогрели консервированный томатный суп (по такому счастливому случаю те две банки супа, что у нас имелись, пошли в расход). И вот, относительно чистые, наелись от пуза. И еще долгожданные глотки воды. Лучше всяких газировок и соков, что встречались мне по пути. Ощущение, будто я столетия так не наслаждалась жизнью.

Но Дмитрий, все так же был напряжен и о чем-то размышлял. Мне хотелось его хоть как-то утешить. Потерять близких это как умереть самому. Часть тебя просто взяли и выдрали из души, сердца. Только вот, я знаю, что никакие утешения здесь не помогут. Время притупит слегка острое ощущение потери и пустоты, и только. Ничто и никогда не может полностью излечить от полученных душевных ран, особенно столь глубоких. Поэтому я просто сидела и молчала, продолжая по-тихому радоваться этому удачному дню.

Дмитрий вдруг прервал свои раздумья и спросил, что я знаю о какой-то программе «Наследие». Но мне никогда не было знакомо такое словосочетание. Он молча проглотил мой ответ. Потом поинтересовался, известно ли мне в каком городе мы сейчас находимся. Честно, я даже забыла его спросить. Мне это было не важно. Он вновь просто прослушал мой ответ.

Потом было долгое молчание. На город тем временем спустилась тьма, и нам стоило закрываться и сворачивать все эти посиделки.

Последнее, что он спросил это какие женское имя приходит мне на ум. Я напряглась, вспоминая хоть какие-нибудь имена. Первое, что пришло на ум, так это «Таня».

Дмитрий сказал, что имена сейчас не так важны, как поступки, но теперь он сможет нормально обращаться ко мне.

Сейчас уже поздно. Завтра нам нужно делать вылазку в город за едой или чем-нибудь еще полезным. Он ругается, что я расточительно обращаюсь с зарядом батарей в своем фонаре.

Твари, кажется, тоже радуются дождю. В здание они сегодня не проникают. На улице творится нечто по истине странное.

Мне немного не понятно по этим светящимся точкам внизу, Но, похоже, они танцуют. Вместо воя сегодня колыбельными нам служит скрежет, издаваемый ими. Хоть какое-то разнообразие. Но мы все равно спим по очереди, и мне не хочется даже во сне выпускать так полюбившийся газовый ключ.