Дневник ангела-хранителя

Небесное перо

После смерти я стала ангелом-хранителем.

Нандита обрушила на меня эту весть в загробной жизни, даже не подумав сначала немного поболтать или посплетничать, чтобы растопить лед между нами. Вот ведь зубные врачи, перед тем как выдернуть зуб, часто спрашивают: какие у вас планы на Рождество? Ну ладно, могу сказать, что ничего подобного в этот раз не было. Все было очень просто.

— Марго умерла, дитя мое. Марго умерла.

— Ничего подобного, — возразила я. — Я не умерла.

— Марго умерла, — снова повторила Нандита. Продолжая твердить это, она взяла меня за руки. — Я знаю, как это трудно. Я оставила пятерых детей в Пакистане, причем без отца. Все будет в порядке.

Я попыталась выбраться оттуда. Осмотрелась по сторонам и увидела, что мы находимся в долине, окруженной кипарисами. В паре метров от того места, где мы стояли, было маленькое озеро. По берегу росли камыши, их бархатные головки напоминали микрофоны, ожидающие, когда можно будет разнести по радио мой ответ.

Что ж, ответа не последовало. Я заметила вдали, среди полей, линию серой дороги. И начала идти.

— Постой, — сказала Нандита. — Я кое с кем хочу тебя познакомить.

— С кем? — спросила я. — С Богом?

Это вершина абсурда, и мы водружаем на ней флаг.

— Мне бы хотелось познакомить тебя с Рут, — сказала Нандита и, взяв меня за руку, повела в сторону озера.

— Где? — Я наклонилась, высматривая кого-то меж деревьев вдалеке.

— Там, — ответила она, указывая на мое отражение.

А потом толкнула меня в озеро.

Некоторых ангелов-хранителей посылают обратно, чтобы они присматривали за своими братьями и сестрами, за своими детьми, за людьми, которых любят. Я вернулась к Марго. Я вернулась к самой себе. Я — свой собственный ангел-хранитель, монах-писец биографии сожалений, спотыкающийся на своих воспоминаниях, его уносит торнадо истории, которую я не в силах изменить.

Я не должна говорить «не в силах изменить». Ангелы-хранители, как всем известно, спасают нас от смерти бессчетное число раз. Это долг каждого ангела-хранителя — защищать от любого слова, деяния и умозаключения, не соответствующего свободе воли. Мы — те, кто заботится, чтобы не было случайностей. Но изменения — наше дело. Мы изменяем вещи каждую секунду каждой минуты каждого дня.

Всякий день я вижу, что происходит за сценой, вижу, какие мне предстоят перипетии, вижу людей, которых мне придется полюбить, и мне хочется взять небесное перо и все это изменить. Мне хочется написать для себя самой сценарий. Хочется написать той женщине, женщине, которой я была, и поведать все, что я знаю. И сказать ей:

— Марго, расскажи мне, как ты умерла.