Диссидент

Глава 15

Нам скоро уже нужно было выходить, но что-то мне казалось странным в прошедшем разговоре. Я много думал, отчего уже голова болела. Просто не ладилось у меня то, что до этого рассказал Лука о своей жизни. Казалось, он что-то скрыл о себе, что-то важное. Конечно, это было абсолютно совершенно не мое собачье дело, но… я никак не мог отделаться от мысли, что Лука все ещё мне не доверяет. Хотя я ведь тоже не рассказывал никому из них, что я никакой не Игнат. Но в моем случае — это равно тому, чтобы самому надеть смирительную рубашку. Да и с Зоей я просто не мог так поступить. Открыть ей правду, значит снова отобрать у неё брата.

— Слушай, так а… почему тебя зовут Горем? — снова прервал молчание я. — Из-за твоего дяди?

Лука смотрел на меня так, словно собирался плюнуть мне в лицо, но сдерживался. Потом, выдохнув, он полез в карман, доставая мобильный. Там на заставке стояло фото молодой семьи. Улыбающаяся темноволосая женщина, слегка смущенный фотографией мужчина и двое детей, ещё совсем маленьких на вид. Я даже запутался, кто из ребят наш Горе.

— Это моя семья, — сказал Лука, пряча обратно мобильный. — То, что я тебе расскажу, совсем не секрет, это знают все. Просто… не делай из этого драму, ладно?

Я кивнул, не совсем понимая, о чем идет речь.

— Я рассказывал, что с семи лет жил в лесу. Учился стрелять и прочим штукам, — рассказывал Горе, глядя на пролетающие мимо пейзажи. Пейзажи бесконечного потока земляного коридора. — Но он не был моим дядей, он был другом моего отца. Историю эту знаю от него, сам уже плохо помню. Память старается стереть все плохое, приносящее мне боль, а систему мне пришлось ставить другую, так что записей практически нет. Короче… мы поехали отдыхать большой компанией. Дома остался только мой старший брат, потому что его пришлось положить в больницу. Мама сильно не хотела ехать, но друзья уговорили.

— И куда вы поехали? — в паузе спросил я, помогая Луке продолжить говорить. — На море?

— Нет, мы поехали в поход, по летней Сибири, — парень приободрился, перевев на меня угольки глаз. — И все было хорошо, пока в последние дни отдыха, мы с тем, кого я зову дядей, не ушли на рыбалку. Вернувшись… мы нашли тела всех, кто поехал. Они лежали в самых разных местах, а весь лес, трава и дома был увешал частями тел, залиты кровью и… Короче, никто из оставшихся в лагере не выжил.

— Это сделали мутанты? — удивился я, понимая, что на всем этом фоне можно было и с ума сойти вместе с Шифером.

— Я не знаю, — отрезал Лука, отворачиваясь и обнимая себя руками за плечи. — Не знаю… Дядя решил, что раз мутанты не водятся в том лесу, это сделали люди. Здоровые люди. Он отказался уезжать, как бы сильно я не просил. Он сам построил хижину в лесу и следующие года просто выслеживал тех, кто убил всех, кто был ему дорог. Думаю, в момент, когда мы вошли в лагерь, он обезумел. Но это не помешало оправиться мне. Шло время, ужасные картинки стирались, а я привыкал к новой жизни. Да, мы были одиноки, меня не учили школьной программе, я не читал книг. Но я научился стрелять и это стало тем, что я одновременно люблю и ненавижу.

— И… выходит, случившееся повторилось?

— Да, можно так сказать, — кивнул Лука, тяжело вздыхая. — Его убили мутанты, так что… наверное, они же сделали это и с моими родителями. но я практически ничего не помню с того момента. Только… кучу тел, выпотрошенных и разбросанных. Думаю, дядя не верил, что это сделали мутанты в основном потому, что они сжирают своих жертв. Мутировавшие просты потому, что живут за счет своих инстинктов. Они не будут тебя грабить или выкладывать тела по фэншую. Они просто пытаются выживать, ищут пищу.

— Но… в лагере никого не съели? — охнул я, понимая, что в новом времени все ещё сложнее, чем я думал. — П-просто убили?

— Да, — Лука встал, показывая, что нам пора выходить, хотя перрона ещё не было видно. — Но это одна из тех загадок, разгадку к которой мы никогда не узнаем. Я уже смирился с этим. И, кстати, читать и писать я умею. После того, как вышел из лесу, я был достаточно юн, чтобы легко впитывать информацию. Так что даже не смей вешать на меня ярлыки. Отстрелю коленные чашечки.

Я усмехнулся, понимая, что вот он Горе. Не смотря ни на что, какие бы грустные истории он не рассказывал, парень продолжает ворчать. Каждый ищет свое лекарство и способ выпустить эмоции. Если Луке подходят эти вредные комментарии, то… так тому и быть.

Поезд проехал около перрона, привычно замедляя ход. Мы выскочили, Лука даже немного упал, прокатившись по земле, но я мог его понять. Мы были без сил, после такого марафона с нервами, а потом и бегом — удивительно, что не уснули в поезде. Я подал Горе руку, но тот отказался, вставая сам. Велик у нас умыкнули, так что мы, очень злые, шли домой пешком. Благо прогулка тоже позволяла выпустить пар, и вскоре я снова пристал к Луке, поняв, что тот опять-таки умолчал о главном.

— А твой брат? Он здесь? — спросил я, глядя в затылок идущему впереди меня парню. Тот замер и медленно повернулся ко мне.

— Он умер.

— Что? — мне казалось, это уже просто невозможно. — Как?!

Лука продолжил путь, и я думал, что разговор на этом окончен, но он все же заговорил, правда, уже совсем без сил:

— Я все время в том лесу грезил, что приеду в Ярославль и меня буде ждать здесь брат. Что мы сможем вместе жить, может даже в доме родителей. Это была наивная детская мечта, полная надежд, сбыться которым было не суждено.

— Значит, ты вернулся сюда за ним?

— Да, на самом деле да, — Лука запыхался и то ли история на него так давила, то ли ему срочно нужно было отдохнуть. — Я долго искал его, думал, что он вырос и сменил имя, сменил систему, может даже сейчас живет среди системников, которыми были мои родители, просто в другой семье. Приходилось искать информации за десять лет, так что начал я с той самой больницы, куда его положили. Благо, Никифор подобрал меня раньше, чем я нашел брата. Вернее, его могилу. Он умер в больнице, сгорел от лейкемии. Причем очень давно, буквально через месяц, после того, как его положили туда.

— И… узнав эту историю… Шифер прозвал тебя Горем?

— И да и нет, — тряхнул волосами Лука. — Много было факторов. Но эти тоже учитывались. Просто все получается так, что вокруг меня умирают люди. Это грустно. И каждый раз, глядя на разорванные тела вокруг, я понимаю, что вот такая моя судьба — горевать по тем, кого я любил. Буквально в том году погиб мой напарник. И я стоял воле него, глядя на изувеченное тело… наконец осознавая, что единственное, что всегда будет со мной… это горе.

Сказать, что я был в шоке — это ничего не сказать. Вопросов задавать больше не хотелось, хотя, конечно, меня убивал факт того, что мать Луки оставила своего больного лейкемией сына сгорать в больнице, пока сама отдыхает. Наверное, это то, о чем говорила Зоя, что пусть Христина не идеальна, это ещё не так плохо, как могло бы быть. А я не знал с чем сравнить, но теперь мог сказать, что она хотя бы была всегда рядом с нами. То есть с ними. Хотя это, конечно, не оправдывало её. Этот мир по-непонятному жесток. В моей голове просто не укладывалось, как все это действительно могло происходить. Я ведь сам в прошлом родитель, я знаю как тяжело думать, что твой ребенок где-то там, без тебя, возможно ему страшно, возможно его кто-то обижает. Жена чуть не поседела, когда старшая пошла в сад. Я держался поспокойнее, хотя тревожные мысли то и дело посещали голову. А тут… просто, как щенка, нет, как рваные штаны — оставила и забыла.

И пока я ругал новое время, мы успели добрести домой. Лука постучал в наш трансформатор, и я устало прикрыл глаза, боясь, что ничего не изменилось. Но когда нам открыла Зоя, я уже по её виду смог понять, что дело сдвинулось в лучшую сторону. Зайдя, я вообще обнаружил, что за столом у нас сидит Зет, уплетает сваренный Ниной суп. При этом там больше никого не было, разве что Зойка, переступающая с ноги на ногу.

— Я видела новости, — хихикнула она, бросаясь мне на шею и оставляя влажный поцелуй на щеке. — Молодцы! Так этой сучке!

— А у вас тут, что происходит? — спросил Лука, скептически глядя на Зета и снимая рюкзак. — Мир, дружба, жвачка?

Я рассмеялся, но никто толком не понял почему. Меня тогда позабавило, что чушь всякую они привнесли в мир будущего, а важное наследие потонуло в небытие.

— Нашли эту Катю, — довольная Зойка широко-широко улыбнулась, что щеки едва не закрыли глаза. — Никифор не посмотрел, что она девушка. Загребли к нам, сейф они пока вскрыть не успели, но здорово его помяли. Ким говорит, его только менять, хотя Лис, вроде, хочет вообще перестать хранить все это в Чреве. Деньги на счета убрать, оружие и личные вещи… ну, не хранить все это вместе.

— Хорошо, что все разрешилось, — тут же улыбнулся и я, чувствуя, как отлегло. Все, все в порядке. — Зет, — обратился я к парню, одетому по стандартам колонии. Обтягивающие кожаные штаны, обрезанная в топ рубашка. — Какими судьбами? Ты чего оставил пост в колонии?

Парень отложил ложку, глядя в стол как-то грустно:

— Никифор связался с начальством. Это я виноват, что не уследил за списками проживающих в колонии. С наркотой я почти перестал различать лица, а Алиса у нас правда была. Так что я жду, когда они остынут, чтобы сохранить шкуру. Могу уйти, если ты против.

— Да нет, — я усмехнулся, разводя руками, — главное не воруй и не снаркоманивай сестру. Я просто рад, что дурацкий сейф на месте, так ещё и воровка поймана. Вы уже отмечали? Черт, это срочно нужно отметить!

— Пока дел много, — хихикнула Зоя, глядя на мое резко поднявшееся настроение. — Ребята копают ещё комнату.

— Да? У нас так быстро закончилось место? — удивился Лука, что осушил, наверное, литра два воды залпом, утирая губы. — Недавно же только закончили грязюку таскать.

— Ну так, — Зоя, судя по настроению, была очень рада всему происходящему. — Раньше у нас Игната не было, я наверху жила. Да и пленников было на три меньше, чем сейчас.

— Нужно ребятам помочь! — взбодрился я, уже не слушая протестов Зои и Луки.

Найти их было не сложно. Лис, как всегда стоял немного позади и лопатой не махал. Зато он что-то без конца чертил, говорил, как и куда копать. Шифер в первых рядах рыл, а Ким носил землю, складывая в несколько тачек, уже практически полных. Никифор был в земле с ног до головы, и, когда я зашел, сидел на земле, отдыхая. Нина тоже крутилась рядом, носила воду, осматривала мозоли.

— Ну что, помощь нужна? — я закатал рукава, хватаясь за лопату, — а ну разойдись!

— О, какие люди! — усмехнулся Ким, утирая пот. — Как у вас прошло? Видели, что Власову убили, но жаждем подробностей!

Я вонзил лопату возле Шифера, ухмыляясь и практически наслаждаясь обычным физическим трудом.

— Было круто, — хохотнул я, растягивая интригу. — Все по плану!

Я рассказал им об облаве, о погоне, о своем хитроумном плане и даже о том, что мы принесли два комплекта формы. Пацаны оказались просто в восторге, Шифер воскликнул уже стандартное: «ну и Жучара!», а Никифор как-то даже с гордостью похлопал меня по плечу. Я на Антона смотрел какими-то другими глазами, не веря, что он и вправду мог сидеть здесь сутками в темноте, боясь показаться людям.

Но потом мы потащили каждый по тачке наверх, чтобы выгрузить землю. Я думал, мы её выкинем наружу, но нет, тащить пришлось аж до перрона, где была целая комната с… рыхлой землей. Ким пояснил мне, что в определенные дни, когда земли становиться слишком много, в этой комнате убирают боковые ставни и достают нижний пласт. Так они потом вручную лопатами загружают землю в вагоны, чтобы потом продать. Да, так могли делать все жители Чрева. Проблема была в том, что по жмене земли никто не покупал, брали не меньше одного вагона, так что и нам предстояло выкопать сразу две комнаты. Пусть одна из них будет простаивать какое-то время, но полвагона никто не купит.

Мне вообще нравилось, что даже землю ребята продавали. Я-то все гадал, как оно работает так? Вырыли целые катакомбы под землей, а город в ней не тонет. А вон оно что. Правда все равно не понятно было для каких целей её покупают. Зато пока мы этим занимались, мне рассказали о том, как вообще проходил отлов Кати-Алисы. Сучка эта действительно далеко не сбежала. Её сообщники ждали около нашего кладбища, чтобы погрузить сейф в тачку, по типу тех, в которых мы таскали землю.

Они вывезли наши денежки наверх, в предварительно снятый гараж, где собирались, под шумок строителей неподалеку, вскрыть железного монстра. Им даже удалось отломать одну из внутренних петель — пацаны пока даже не предполагали как — но Диссиденты успели вовремя, накрыв всю эту богадельню. Двоих пришлось убить на месте, слишком ярое сопротивление оказывали, ещё несколько сбежали. А вот Катя, которая больше всех отработала, защищала сейф до последнего. Пусть вслух этого никто не сказал, но я понял, что работой Катя-Алиса называла секс со мной. Но я не то, чтобы нуждался в подтверждении своей самооценки. В моем мире жену ой как все устраивало, ещё детей заделать сумел. Здесь так вообще мне досталось отличное тело молодого пацана, с добротным членом. Пусть даже побольше, чем мой настоящий, но пользоваться им я умел. Опыта все-таки побольше.

Потом они Катю эту двинули по башке, то ли правда угомонить не могли, то ли просто бесила слишком. Но я их в этом понимал и поддерживал. Слабый пол, все дела. Но если этот слабый пол ворует у тебя сейф со всем, что у тебя есть, по башке маловато будет! И вот сидит теперь эта Алиса в пыточной, Лис даже рассказал, что она подговаривает Шахта и системника на побег. План какой-то придумывает, рассказывает планировку дома и сколько нас. Вообще прикольно, что о нас нужно прямо рассказывать. Я так хохотал, представляя, как эта умалишенная говорит, что Нина вооружена и очень опасна. Да… да-да…

Но я был настолько счастлив, что сейф забрали, что даже спустя задание не мог успокоиться. Силы просто фантанировали, даже когда первую комнату мы закончили и ребята стали расходиться. Я остался ещё немножко покопаться, с завидным усердием прокапывая следующую комнату. Планировка Лиса была довольно простой и понятной, так что мне не составляло никакого труда ей следовать. Это ведь отчасти было даже увлекательно, заниматься тем, чем ты никогда раньше не занимался. Почва была податливой, иногда я даже находил всякие прикольные камни и прочее.

Но я не заметил, как позади встал Никифор, скрестив руки на груди и рассматривая меня. Когда он заговорил, я вздрогнул, едва не выронив лопату.

— Есть минутка? — спросил он, расстилая планировку Лиса и усаживаясь на пол. — Хотел поговорить с тобой.

— Да, я… никуда не спешу, — развел я руками и, отложив свой инструмент, сел напротив. — Что-то случилось?

— Это ты мне скажи, — мягко проговорил лидер, указывая на меня и на комнату. — Ты давно не спал, выполнил сложное задание и… уже много часов без остановки роешь комнату. Что случилось, Игнат?

— Да ничего, — я не лгал. На тот момент мне самому было непонятно, что за десятое дыхание. — Просто чувствую в себе силы. Рад, что с сейфом все решилось.

Никифор прищурился, рассматривая меня куда более придирчиво, чем раньше. Кажется, он пытался прочесть где-то на мне инструкцию по применению.

— Мы собираемся отметить, — наконец сказал он, но вставать не спешил. — Посидим все вместе, а, ну и Зет, расскажем старые басни. Ты с нами?

— Да, наверное, — я вскочил, подхватывая лопату. — Сейчас только доделаю вот эту стену и…

— Значит, не все в порядке, — заметил лидер, встав и забрав у меня орудие, силой усадив обратно. — Это из-за того, как мы отреагировали на кражу? Здесь иначе не бывает. Проступки наказуемы, чаще всего другие расплачиваются за них жизнью. И я рад, что мы решили эту проблему, но я должен держать вас под контролем. По-другому не бывает.

— Нет, я все понимаю, — покачал я головой, не понимая, чего до меня докопались. — Все правильно, в следующий раз мне не захочется позволять какой-то шлюшке разгуливать по дому. Честно.

— Значит, ты просто переволновался на задании? — продолжал искать причины Никифор. — Это со всеми бывает. Главное тот момент не прозевать. Тебе нужно отдохнуть, мы завтра все вместе примемся за работу. Горе вон десятый сон видит.

Я уронил лицо в ладони, чувствуя, что вот-вот закричу. Эмоции рвались наружу, а я никак не мог их выразить, кроме как рыть чертову комнату! Я вскочил, пару раз с силой ударил по свежевыкопанной стене, чувствуя, как в груди болит сильнее, чем костяшки. Дышать становилось очень тяжело, пока Никифор не перехватил меня подмышки, не позволяя мне вырваться. Я что-то кричал ему, не знаю, не могу смотреть эту сцену, а сам уже забыл. Мне стыдно, что это вообще было. Я материл Ника, материл Луку, все это место, этот мир. Как же я надеюсь, что не ляпнул Никифору про свою жену и дочь, но так и не могу пересмотреть и послушать свой жуткий монолог.

Только когда моя истерика стихла, лидер отпустил меня, осаживающегося на землю. Я так и сидел на коленях, глядя в землю и надеясь, что все вокруг исчезнет, перестанет существовать. И я наконец превращусь в углекислый газ, разлетаясь над землей. Никифор молча стоял позади, ожидая, когда же я приду в себя.

— Горе рассказал мне свою историю, — наконец тихо заговорил я, сжимая пальцами рыхлую землю. — И я знаю, что было с Зоей и Шифером.

— И? — только спросил Никифор, словно я сказал что-то будничное.

— И я просто… просто…

— Просто устал, — лидер подал мне руку, помогая встать. Он закинул мою руку себе на плечо, поддерживая меня. — Пойдем. Все их истории важны, они про путь, который прошли ребята. И его отпечатки, конечно, никуда не денутся. Но мы можем помочь им принять случившееся и выбраться из нижнего мира. Лучшее, что ты можешь сделать — это уважать их храбрость и стойкость. Разве Лука сдался? Разве Антон сломался? А Зоя? Неужели её прошлое важнее настоящего?

— Ничего нет важнее настоящего, — только согласился я, пока мы шли в комнату.

Я разделся, сходил в душ. Теплая вода разморила, превратила меня в сонного крота, что едва мог разодрать глаза, чтобы не упасть на ходу. Я хотел завалиться в постель, но перед эти решил зайти ко всем. Просто почувствовать эту атмосферу дружеской компании и простоты. Мне хотелось убедиться, что все теперь хорошо. Что Шифера не пытают, Лука не один, а Зоя — не лежит под очередным утырком.

И мне стало так хорошо, когда я увидел смеющиеся лица друзей. Они, заметив меня, повскакивали, выкрикивая слова радости и благодарности. Шифер затащил меня к столу, правда, подвинув мне кресло. Нина быстро налила мне глитвейна в чашку — на дворе стоял мороз, так что самое время для чего-то согревающего. Я клевал носом, но решил посидеть ещё немножко, хотя уснуть рядом с ними тоже было не так уж и плохо.

— Наверное, кто-нибудь возмется за Гурамова, но точно не скоро, — хмыкнула Зоя, забираясь ко мне на кресло. Она пахла цветочным мылом и каким-то родным, очень знакомым ароматом. — Мы показали, что будет с теми, кто роет под наших.

— Но это, пожалуй, самое прямо доказательство вины Гурамова, — скептически хмыкнул Ким, покачивая в чашке пиво. — Но! Это ещё нужно до-ка-зать. И найти бессмертного, кого Лука не сможет пристрелить.

Я как-то со временем даже перестал различать, что они там говорят, просто попивая горячий напиток и наслаждаясь теплом Зои. Со временем я смекнул, что трусь виском о её грудь, но мне просто было удобно, так что, не заметив в этом пошлости, я просто отпустил ситуацию. Зачем ещё мне сестра, если я не могу насладиться мягкостью её тела? Как ужасно прозвучало…

Сон все подкрадывался, и я едва не пролил на себя остатки глитвейна. Допив последние капли, я покрепче прижался к Зое, чувствуя, как проваливаюсь в темноту.

Я широко распахнул глаза, пытаясь проморгаться, но перед ними стояла чернота. Сначала я решил, что ослеп, но потом тихий голос Зои в полнейшей темноте заставил меня передумать:

— Электричество отрубилось, — прошептала она, пока остальные просто хватали ртом воздух. — Какого ху…