Дикие Фейри

17. Элис

Стоя в тени библиотеки Ригеля, я рассеянно пролистывала страницы дневника Гарета, ожидая свою жертву. Прошло уже больше недели с тех пор, как меня накачали наркотиками, притащили в Железный Лес и представили какому-то психопату в качестве возможной жертвы, и мне надоело чувствовать, что я потеряла контроль над ситуацией.

Мне нужно было идти по новым следам. И единственная надежная информация, которая у меня была, заключалась в том, что Черная Карта что-то замышляет. Этот жуткий культ явно следовал за мистером или миссис Психо, и помогал им, в их темной магии и похищении энергии. Поэтому, пора было получить ответы на вопросы о том, что именно происходило на их тайных собраниях и кто, черт возьми, финансировал их маленькое сообщество.

На этой неделе я провела много времени, наблюдая за ними, пытаясь понять их иерархию, их движения, схемы, в общем, все, что могло бы помочь мне их раскусить. И мне было досадно признаваться, что я так ничего и не выяснила.

Рядом с моим местом в тени завывал ветер — поздний шторм, который начался раньше. Я задумалась, действительно ли влияние Данте на погоду повлияло на климат в Алестрии. Создал ли он убежище для штормовых мух и молниевых ос? Или может быть его главное влияние заключалось в том, что он портил пикники и дни отдыха своими непредсказуемыми дождевыми тучами? По правде говоря, он мог бы стать изгоем на всех детских праздниках. Кому нужна волшебная гроза, появляющаяся как раз в тот момент, когда вы расставляете бумажные тарелки и садовые игрушки?

Пока я ждала, по моему позвоночнику пробежала дрожь и у меня возникло внезапное чувство, что кто-то наблюдает за мной. Я замерла, сузив глаза, прислушиваясь и оглядываясь по сторонам со всей силой своих даров. В библиотеке было слишком много людей, чтобы я могла различить удары сердца, которые могли быть здесь, но на мгновение я была уверена, что уловила звук тяжелого дыхания, доносящийся откуда-то с дальней стороны тропинки, где стоял густой куст, колыхаемый ветерком.

Звук резко оборвался и мое чувство тревоги усилилось, когда я сузила взгляд на кусты. Возможно, у меня просто паранойя, но мне захотелось провести дальнейшее расследование и выяснить, не привиделось ли мне все это.

Прежде чем я успела принять решение о проверке, небольшая группа выскользнула из библиотеки.

Было что-то жуткое в Черной Карте, как будто их движения были слишком тихими, а голоса слишком мягкими. Еще одна дрожь пробежала по моему позвоночнику при виде их, и я подумала, не была ли я просто на взводе, подозревая, что за мной кто-то наблюдает.

В центре группы я разглядела свою цель. Адриан Мосс. Он был здоровенным ублюдком, Мантикорой с магией огня, который возвышался надо мной на два фута, и имел добрую сотню фунтов мышц. Не самая легкая мишень. Впрочем, я и не любила легкостей.

Хотя они не особо афишировали своих лидеров или главных чудаков, или как они там называли тех, кто занимал более высокое положение в их жуткой организации, я заметила, как вокруг него собирались другие члены Черной Карты. Когда они шли группой, как сейчас, он, естественно возглавлял стаю.

Несколько девушек из секты смотрели на него большими влюбленными глазами, которые, как правило, доставались альфам. Поэтому я предположила, что он по крайней мере, в какой-то степени более важен, чем остальные. Надеюсь, он достаточно важен, чтобы знать личность скрытой фигуры. Мне действительно нужно было имя для моего главного подозреваемого. Может быть, Кларенс? Недостаточно страшное. Жюстина? Нет, она похожа на стерву, которая украдет ваш лучший блеск для губ, но вероятно не была психопаткой, способной на убийство. Дебби? Глава этой группы чудаков определенно наводила морок, но в ней все еще не было того кольца серийного убийцы, которое я искала. Эйс. Вот он. Как туз пик. В конце концов, лидер Черной Карты должен быть черной картой, а иметь туза в рукаве — это определенно ход психопата.

Итак, с замаскированной фигурой, которая пыталась убить меня и украсть мою силу или душу, или что там им было нужно, теперь известной в моем сознании как Туз, я сунула дневник Гарета в карман и начала слежку за своей добычей.

Вокруг Адриана Мосса сгрудились шесть членов Черной Карты, они разговаривали тихими голосами и обменивались знающими взглядами. Но что они знали? Были ли они просто бездумными пешками или чем-то более зловещим? Были ли они ключом к разгадке этой тайны? И почему, черт возьми, мой беззаботный, одержимый хлопьями, тупица брат даже подумал о том, чтобы присоединиться к их отвратительным рядам?

Я следовала за группой, пока они направлялись в кафетерий. Для ужина было уже поздновато, но еда еще была в наличии и именно так обычно поступали Черные Карты. Они избегали людей, держались в стороне от толпы, держались в тени. Но теперь одна из теней заинтересовалась ими, и я не собиралась отступать, пока не получу ответов.

Оглядываясь через плечо, я убеждала себя, что не подцепила хвост и отбрасывала мысль о том, что за мной кто-то следил возле библиотеки. Все эти вылазки сделали меня параноиком.

Как только группа достигла входа в кафетерий, звезды осветили меня удачей, так как Адриан объявил, что ему нужно в туалет.

Я ухмыльнулась про себя, когда моя жертва отделилась от группы и направилась вдоль боковой стороны здания к туалетному блоку, который располагался в задней части здания.

Я скользнула за ним, танцуя в тенях, но он даже не оглянулся. Он просто прогуливался, думая о своем переполненном мочевом пузыре, пока срезал путь прямо к мужскому туалету.

Я навострила уши, когда оказалась за дверью и ухмыльнулась про себя, так как почувствовала только одно биение сердца внутри, теперь сопровождаемое непрерывной струей мочи, бьющейся о заднюю стенку писсуара.

Немного подождав, я остановилась. Не в моих правилах нападать на парня, пока его член на свободе. Кроме того, я не хотела, чтобы эта штука болталась по сторонам, пока я избиваю его задницу. Я вздрогнула от этой мысли и дождалась успокаивающего звука, когда он застегнул ширинку, прежде чем шагнуть в дверь и бросить пузырь с глушителем.

Адриан не успел дойти до двери, как я впечаталась в дверь, преградив ему путь.

— Фу, ты даже руки не помыл, — прокомментировала я, с усмешкой оттопырив верхнюю губу.

Взгляд Адриана потемнел. — Уйди с дороги, вампир, — сказал он так, словно мой Орден был грязным. И я должна была признать, что заметила, что в Черной Карте не было ни одного вампира, но я просто решила, что это не имеет значения. Но, возможно, так оно и было.

— Это довольно не по-орденски, — легкомысленно прокомментировала я, осматривая свои ногти, пока твердо стояла на его пути. — И я бы чувствовала себя спокойнее, если бы ты для этого разговора сначала вымыл руки.

— Какого разговора? — спросил он, не делая никакого движения в сторону раковины. Мерзость.

Я оглядела комнату, проверяя пространство на случай, если все это быстро закончится. Если дело дойдет до драки, то я хотела заранее запомнить расположение помещения и найти возможное оружие.

В правой части помещения находились четыре туалетные кабинки, зеленые дверцы которых были приоткрыты, хотя я и не могла заглянуть внутрь. Однако довольно легко догадаться, что в них расположено. Белые писсуары занимали половину длины стены слева от меня с двумя раковинами рядом и длинным зеркалом над ними. На кафельном полу была лужица, потому что, очевидно, ни один мужской туалет не обходится без нее и в воздухе витал отчетливый аромат мужской мочи. Очаровательно. Наверное, я могла бы выбрать более подходящее место для этого рандеву, но мы были здесь.

— Я хочу поговорить с тобой о твоем маленьком клубе, — медленно сказала я, занимая позицию в дверном проеме, пока он расправлял плечи передо мной.

— Каком клубе? — Адриан сузил глаза.

— О, так это что-то из тех вещей? Первое правило клуба придурков-чудаков: мы не говорим о клубе придурков-чудаков? — я подняла на него бровь. — Не волнуйся, я умею хранить секреты.

— Уйди с дороги или я тебя заставлю, — прорычал Адриан, теряя терпение от моего мудрого рта. Что было вполне справедливо, мне нужно было перейти к делу.

— Я ищу кое-какую информацию. Я никому не скажу, где я ее получила, если ты хочешь играть по-хорошему? — предложила я.

— О чем? — он не выглядел так, будто собирался играть по-хорошему, но я все равно продолжила.

— На прошлой неделе меня накачали наркотиками, устроили засаду, затащили в лес и бросили на милость какого-то мудака в капюшоне, пока секта чудаков скандировала для него всякую чушь про темную магию, а он пытался убедить меня покончить с собой, — сказала я, не обращая внимания на ужас, который я испытала той ночью из-за этого парня.

— Какое отношение это имеет ко мне? — спросил Адриан. Что, никаких: О, Боже, это звучит ужасно, ты в порядке?? Что за придурок.

— Ну, так получилось, что ты член культа чудаков, не так ли?

— Черная Карта не имеет к этому никакого отношения, — сказал он категорично. В его взгляде не мелькнуло ни капли обмана, сердцебиение не участилось, вообще никакой реакции, которую я могла уловить даже с моими обостренными чувствами. Либо этот парень был лучшим лжецом, которого я когда-либо встречала, либо он действительно понятия не имел, о чем я говорю.

Я нахмурилась, пытаясь понять, как я могу получить от него больше, чем это.

— Хорошо, допустим, я в это верю. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о том, чем вы занимаетесь, когда собираетесь на своих маленьких вечеринках, — попыталась я.

— Мы не устраиваем вечеринок. Мы изучаем старую магию и практикуем искусство разделения сил в группе и совместного сотворения. Это не то, в чем кто-то из вашего Ордена может быть хорош.

Что это было за издевательство над вампирами? Ладно, мы не слишком хорошо работали с другими, но нужно ли было мазать нас всех одной кистью? Вот засранец.

— Какой магией вы занимаетесь на этих оргиях власти? — спросила я.

— Не твое дело, — прорычал он. Ничего удивительного.

— Случайно не темной магией?

Его сердце забилось чуть быстрее, но он ничего не ответил. Для меня это было равносильно признанию.

— Отлично. Лучше расскажи мне о своем лидере. Мужчина или женщина в плаще. Кто это? Как они тебя завербовали? — спросила я, положив руку на дверную раму, так как он выглядел склонным попытать счастья в побеге.

— Я ни хрена не скажу тебе ни об этом, ни о чем другом. Весь смысл тайного общества в том, что мы храним наши секреты. Кроме того, мы все дали магическую клятву держать язык за зубами, так что никто посторонний все равно не сможет получить от нас информацию, — сказал он с самодовольным видом. Вот дерьмо.

— Я хочу, чтобы ты сейчас же убралась с моего пути, или мне придется тебя заставить, — сказал Адриан, его голос был низким и угрожающим.

Струйка адреналина пробежала по моему позвоночнику, когда пламя заплясало между его пальцами.

— Я еще не закончила, — начала я, но Адриан, видимо, уже понял, потому что он метнул огненный шар прямо в меня, прежде чем я успела закончить эту мысль.

Задыхаясь, я втянула кислород из пламени с помощью магии воздуха и потушила его за полсекунды до того, как оно смогло попасть в меня. Я бросилась на него, прежде чем он успел сделать еще одно движение, мой кулак столкнулся с его подбородком, когда я бросила свой дар в удар.

Раздался ужасный хруст и мое сердце подпрыгнуло от волнения, когда Адриан вскрикнул, нанося мне ответный удар.

Он попал мне в плечо, отбросив меня в сторону силой удара и сделал шаг к двери, словно собираясь уйти. Но моя кровь бурлила, адреналин покалывал мое тело и я не собиралась его никуда отпускать.

Я закричала, прыгнув ему на спину, обхватила руками его толстую шею и крепко сжала свою хватку, начав душить его.

Адриан метался из стороны в сторону, пытаясь вырваться, но я цеплялась за него, как психованная пиявка, мое сердце колотилось от радости борьбы, а лицо озарила дикая улыбка.

Поняв, что так ему меня не сбросить, а воздух быстро кончается, Адриан побежал назад. Я держалась изо всех сил, когда он ударил мной в стену над раковиной, моя спина столкнулась с зеркалом, которое разбилось от удара.

Тысяча порезов рассекли мою кожу сквозь белую рубашку, осколки стекла мучительно впились в кожу и моя хватка ослабла, когда боль рикошетом прокатилась по позвоночнику.

Адриан зарычал, потянувшись через плечо и схватил меня за волосы, оторвал меня от своей спины и бросил на кафельный пол.

Я покатилась по земле, скривив лицо от отвращения, когда скользила по луже, отказываясь даже думать о том, во что я только что упала.

Через мгновение я снова была на ногах, с моих губ сорвалось яростное рычание и я бросилась на него.

Адриан вновь замахнулся на меня, но с моей скоростью я была слишком быстра, чтобы он смог нанести удар. Я с силой ударила его в живот и он упал на землю, застонав от боли.

Схватив его за галстук, я крепко дернула и ударила его сзади по колену так, что он рухнул на землю. Адриан перекатился на спину, схватил галстук и огненной вспышкой разорвал его, чтобы он мог снова дышать.

Я бросилась на него сверху, прижав его к себе бедрами и начала бить, бить и бить. Каждый хрип боли, каждый треск кости и капля крови разжигали огонь в моей груди, призывая чудовище, обитавшее под моей кожей и питая его пиршеством, которого оно так жаждало.

Я знала, что теряю контроль, что зашла слишком далеко, когда ярость внутри меня наконец получила выход. Это было похоже на прорыв плотины: весь гнев и потеря, которые я испытывала из-за смерти брата, вырвались наружу и я отдалась жажде крови своей формы Ордена.

Мои клыки оскалились, но я не укусила его. Он не заслуживал этого, я не хотела, чтобы в моем теле была хоть капля его поганой крови, он просто заслуживал моей ярости.

— Сука, — прошипел Адриан, когда ему удалось схватить меня и сбросить с себя.

Я ударилась головой о писсуар, и мое зрение затуманилось от боли, прокатившейся по моему черепу. Отвращение смешалось с яростью, когда что-то мокрое пролилось на мои волосы. Я надеялась, что это кровь, но у меня не было времени осматривать свои раны.

Рухнув на колени, я боролась с помутнением зрения, когда Адриан схватил меня сзади и прижал к своей груди.

Его массивная ладонь приземлилась прямо напротив моего лица, закрыв мне рот и все, о чем я могла подумать, это то, что ты не помыл свои руки, ахх!

Я ударила его локтем в живот, а затем откинула голову назад изо всех сил, как только он отпрянул от меня. Мой затылок столкнулся с его носом и в маленьком пространстве раздался тошнотворный хруст.

Адриан ослабил свою хватку и я крутанулась на месте, забежав ему за спину, и ударив его по заднице со всей силы.

Он рухнул вперед, столкнувшись с одной из дверей туалетной кабинки, провалился сквозь нее и упал на пол внутри.

Я бросилась за ним, схватив его за волосы, в то время как мой взгляд упал на испачканный дерьмом туалет передо мной.

Я, вероятно, была выше того, чтобы дать ему в морду. Верно?

Адриан взревел от ярости и ударил меня прямо в грудь. Боль пронзила меня, за ней быстро последовала слепая ярость. Я зарычала, впечатав его лицом в стену рядом с нами и потащила его за шею прямо к туалету. Ладно, я не против того, чтобы дать ему по шее. Вот что ты получишь за то, что ударил одну из девушек, придурок!

Я заставила его опустить голову в унитаз, пока он дико сопротивлялся мне, пытаясь бороться с неизбежным. Он ухватился за край унитаза, отпрянув назад с отчаянным криком «нет!», которому я могла бы полностью посочувствовать, если бы он только что не ударил меня в сосок.

Я зарычала, вбивая колено в центр его спины и прилагая все свои силы к его затылку, погружая его лицо в коричневую воду.

Когда он начал кашлять и брызгаться, я отступила от кабинки, прежде чем вода с фекалиями успела коснуться меня.

— Что, блядь, здесь происходит?

Я повернулась к двери и мое сердце подпрыгнуло от удивления, когда мой взгляд упал на Райдера Дракониса.

На нем была пара черных тренировочных штанов, а черная майка обнажала его толстые бицепсы.

Я задыхалась, была вся в крови и грязи, рубашка порвана, галстук болтался, один из моих длинных носков сбился вокруг лодыжки, но он смотрел на меня так, словно я была самой потрясающей вещью, которую он когда-либо видел.

Адриан выполз из кабинки туалета и поднялся на ноги, когда грязная вода стекала по его лицу, смешиваясь с кровью из разбитого носа. Он издал звук, который был чем-то средним между стоном боли и рвотным позывом. Очки ему за то, что его не стошнило — меня бы стошнило, если бы моя голова оказалась в этом унитазе.

— Он сделал тебе больно? — прошипел Райдер, его взгляд потемнел, когда он сделал шаг к Адриану, словно всерьез собираясь зарубить его прямо здесь, посреди мужского туалета.

— Эта сука напала на меня, — прорычал Адриан, хотя я не упустила страха в его глазах или того, как колотилось его сердце теперь, когда ему пришлось иметь дело и с Лунным Королем.

— Это было недоразумением, — невинно ответила я.

Адриан явно не знал ничего, что могло бы мне помочь, но я не могла отрицать тот факт, что мне действительно нравилось выбивать из него дерьмо. Возможно, даже слишком. Но потом я поняла, что сломалась. Смерть Гарета испортила что-то внутри меня и теперь я действительно жаждала насилия. Это была одна из немногих вещей, которые я действительно могла чувствовать.

— Ты покончила с ним? — спросил меня Райдер. — Или ты хочешь, чтобы я помог тебе его прикончить?

Я облегченно рассмеялась, когда Адриан чуть не обмочился. — Думаю, на сегодня я не буду включать убийство в свой список дел, — сказала я. — Я приберегу это для кого-то более достойного.

Адриан вздохнул с облегчением, а Райдер снова бросил взгляд в его сторону.

— Ты слышал ее. Проваливай, — прорычал Райдер, и я выгнула бровь от его властного тона.

Адриан взглянул на меня, когда бежал к выходу.

— Черная Карта пометила тебя, вампирша, — прорычал он мне, когда дошел до двери.

— И Братство знает твое лицо, придурок. Одно движение против Элис, и я сам порежу тебя на десяток. И я довел до совершенства мастерство, чтобы ты не умер, пока я не отрежу последний кусок, — шипел Райдер.

Глаза Адриана расширились от страха, он повернулся и бросился прочь.

Райдер медленно развернулся ко мне, его кроссовки хрустели по битому стеклу, когда он приближался ко мне.

Моя грудь все еще вздымалась, кровь стекала по коже, а плоть была оживлена возбуждением от схватки.

То, как он смотрел на меня, зажгло огонь под моей кожей. Мне должно было быть стыдно, что меня видят в таком виде. Я сорвалась, поддалась самым низменным, самым недостойным качествам своего Ордена. Но я просто чувствовала себя живой. Свободной. Как будто истинная часть меня самой хоть раз вышла на свободу и она купалась в крови борьбы, как будто была рождена для этого.

— Посмотри на себя, — мрачно сказал Райдер, придвинувшись так близко, что я почувствовала его запах. Земля и железо, темный привкус силы в воздухе.

Он протянул руку и провел пальцами по моим окровавленным волосам, боль разлилась по моей коже, когда он коснулся раны на моей голове.

— Ты мне нравишься такой, окровавленной, сломанной, кровоточащей изнутри и снаружи. В тебе есть что-то такое непорочное. Такое настоящее, — сказал он, когда его пальцы сильнее прижались к моему черепу, укол боли подпитывал его силу за мгновение до того, как его исцеляющая магия отняла ее.

— Разве ты не собираешься спросить, почему я решила выбить дерьмо из какого-то засранца в мужском туалете? — спросила я.

Губы Райдера дернулись в едва заметном намеке на улыбку. — Тебе нужна причина?

Он провел большим пальцем по моим губам, заживляя порез, а затем скользнул рукой вниз к воротнику. Он стянул галстук с моей шеи и мое сердце забилось сильнее, когда он уронил его на пол.

— Я не должен был угрожать тебе так, как угрожал, — медленно сказал он, слова прозвучали так тихо, что их почти не было слышно, но что-то дрогнуло в моей груди, когда он сделал это признание.

— Значит, ты не хочешь причинить мне боль? — спросила я, наблюдая за его руками, когда он расстегивал мою верхнюю пуговицу.

— Я этого не говорил, — ответил он, его пальцы скользнули вниз к следующей пуговице, когда он расстегнул и ее. — Я желаю твоей боли больше, чем ты сможешь понять.

Мое сердце забилось сильнее при этих словах, которые должны были бы испугать меня, но вместо этого я почувствовала, что становлюсь спокойнее. Потому что, несмотря на то, что мне хотелось бы думать о себе, я могла понять это желание. Во мне было столько боли, что иногда я жаждала физического выхода для нее. Это было не какое-то гнусное желание причинять боль и калечить людей, это была глубокая потребность выпустить немного своей собственной агонии. И я знала, что Райдер тоже это чувствовал. Он отражал самые темные части моей души и иногда это пугало меня, но в этот момент, я просто хотела утонуть во тьме, которая связывала нас друг с другом.

Меня охватило желание притянуть его ближе, прижаться к его коже, пока я не найду путь под его плоть и не освобожусь с помощью его боли. Но я сдержала себя. Я все еще не знала, что с ним делать. И я продолжала позволять себе слишком близко подходить к людям, которые могли причинить боль моему брату. Пока я не узнаю правду о том, что произошло той ночью, я не должна была позволять себе чувствовать то, что чувствовала. Но иногда, в такие тихие моменты, как этот, мне казалось, что даже звезды хотят, чтобы я открыла себя для возможностей, открываемых Королями.

Райдер закончил расстегивать мои пуговицы и начал снимать с меня изодранную, окровавленную материю школьной рубашки. Его грубые кончики пальцев танцевали по моей коже, касаясь ее с такой нежностью, что мне трудно было признать стоящего передо мной мужчину. Я не сделала ни единого движения, чтобы остановить его, мое тело застыло на месте, когда он подчинял меня себе.

Он был таким жестким и закрытым от мира, проживая свою жизнь между двумя единственными эмоциями, на которые он претендовал. Но я видела в нем гораздо больше, чем это.

Моя испорченная рубашка упала на пол и взгляд Райдера прошелся по мне, словно упиваясь тем, как я стою перед ним, окровавленная и покрытая синяками, в черном лифчике и фиолетовой юбке в клетку. Я чувствовала себя как в аду, но он смотрел на меня так, словно я была драгоценностью.

Он медленно повернул меня, провел пальцами по моей спине, убирая осколки разбитого зеркала с моей кожи. Боль от каждого осколка сменялась лаской его целительной магии, от которой по моему позвоночнику пробегали мурашки. Смесь боли и удовольствия смешивалась, как эликсир запретного зелья, который я жаждала попробовать.

Я стояла в тишине, пока он работал, дрожь от насилия медленно уходила из моих вен по мере того, как он исцелял мое избитое тело.

Когда он наконец закончил, то развернул меня снова к себе.

— Твои глаза стали ярче, — сказал он, зачесывая прядь волос мне за ухо. Каждое его прикосновения к моей коже были невинными, в рамках правил, которые он установил с Данте, и в то же время наполненными грехом.

— Ярче? — спросила я в замешательстве.

— Да, потому что ты позволяешь себе питать ту часть своей души, которая нуждается в этом.

— Не так много людей, которые считают, что то, что я участвую в драках, это хорошо, — прокомментировала я.

— Не так много людей, которые знают, что такое быть такими, как мы, — согласился он. — Но это не должно останавливать тебя от того, чтобы принять это.

Я протянула руку, чтобы поймать его ладонь и провела большим пальцем по слову боль на костяшках его пальцев, пока он смотрел на меня.

— И ты не должен бояться быть чем-то большим, чем это, — ответила я, поднимая глаза, чтобы встретиться с его взглядом.

Глаза Райдера потемнели, но он не стал мгновенно отвергать мое высказывание.

— Спасибо, — добавила я, поднося костяшки его пальцев ко рту и нежно целуя его в мизинец.

— За что? За исцеление или за встречу? — спросил он, наблюдая за тем, как я целую каждую букву на костяшках по очереди.

— Ни то, ни другое, — ответила я. — А может и то и другое.

Прежде чем он придумал, что ответить на это, я выскочила из туалета, оставив его позади и направилась обратно в общежитие.

Я собиралась взять свои вещи и принять самый длинный в мире душ. Потому что, как бы ни было приятно выбить дерьмо из этого засранца из Черной Карты, я никогда больше не выберу мужской туалет, в качестве хорошего места для драки. И я планировала хорошенько попариться в душе несколько часов, прежде чем поверить в то, что я действительно чиста.