Джилл. Часть 2

Глава 3

Преодолев подъёмный мост, кортеж из машин, передвигающихся на полозьях, въехал на территорию крепости. Здесь всё обустроено ещё строже, чем у дядюшки. Никакого океана рядом, вся территория отделена от остального мира высокой широкой каменной стеной, а не тонкой оградой. Вокруг границы резиденции, сразу после стены, частокол из выступающих мелких камней и скал. С одной стороны от комплекса — продолжение горного хребта, с другой — склон вниз, плавно перетекающий в густой хвойный лес.

Да, делать из своих домов неприступную крепость — частое явление в Королевстве Корсика. Причина — военные конфликты. Редкие планеты могут похвастаться устойчивыми границами. Чаще лорды любят выяснять отношения и отнимать у соседа кусок послаще. Да и народ, нет-нет, да взбунтуются. Хочешь — не хочешь — приходится держать оборону. А лучше, чем крепость, с защитой ничто не справится. Старый проверенный способ. Заперся себе в домике — и никто тебя не тронет. По крайней мере какое-то время. Потом-то всё равно нужно что-то делать с противником — или побеждать, или сдаваться.

Покинув транспортное средство, Джилл снова ощутила порывы ветра со снегом. На улице уже начало темнеть, плюс осадки сверху — рассмотреть как следует поместье не получалось. Ну ничего, у неё ещё будет куча времени. А сейчас — скорее в тепло!

Только вот тепла-то она не обнаружила. Переступив порог фамильного замка Харрисов, Джилл оказалась неприятно удивлена. Прежде всего — холод. Здесь, конечно, теплее, чем на улице, и снега нет, но всё равно жутко зябко! Хоть шапку не снимай! Да, помещения внушительных объёмов, сводчатые потолки, уходящие далеко вверх, по площади залы большие — прогреть непросто. Но Виктор — один из самых богатых лордов Холли! У него Голубой руды немеряно! Ему ли об энергозатратах переживать?

— Почему здесь такой холод? — зябко поеживаясь, Джилл подошла ближе к Виктору. — И стены совсем ничем не обработаны. Простая каменная кладка, как у дяди, только более светлая. Разве ты не отделку с яркими узорами любишь?

— Чтобы я там не любил, здесь фамильный замок. — Виктор даже не взглянул в её сторону. Он отдал верхний сюртук слугам и снова искал кого-то глазами. — Нельзя портить старину. Что касается тепла — это не полезно. В холоде, в скованных условиях, человек куда лучше развивается, становится крепче, выносливее.

— Какая чушь!

Она уже хотела прочитать ему лекцию о несостоятельности данной теории, но Виктор быстрым шагом направился вглубь замка, бросив жену на попечение слугам. То есть фактически одну!

Джилл помялась. Передала шапку и муфту подбежавшим лакеям. Хотела было и пальто им всучить, но осознала, что от такой тёплой приятной вещи пока не готова избавиться. Слуги поняли её жест и отступили. Джилл совсем одна осталась. Виктор, похоже, не собирается помогать ей освоиться. Как-то это нехорошо… Как-то по-хамски получается! И Джильда, уже который раз за сегодня начиная злиться, пошла по направлению, где ранее исчез муж.

Совсем скоро она приблизилась к небольшому залу. Тусклый свет освещал голые каменные стены. Слуги внутрь не заходили — огибали комнату стороной, хоть двери и были распахнуты настежь. Джилл заглянула за порог. В скудной обстановке — всего пара стульев и стол, стояла небольшого роста женщина, облачённая в строгое длинное платье тёмно-коричневого, почти чёрного цвета. Высокий воротник, руки полностью закрыты. На голове то ли платок, то ли косынка того же цвета, что и платье. Волосы, часть лба, скулы — закрыты тканью. Низкие светлые брови нависали над небольшими выцветшими глазами, тонкие губы плотно сжаты. Несмотря на небольшой рост, женщина не казалась низкой — сухая фигура и идеальная осанка делали её визуально выше. Незнакомка, скрепив руки перед собой в замок, смотрела куда-то в сторону: то ли в окно, то ли в стену. А рядом с ней… Перед женщиной, упав на колени, стоял Виктор, понуро опустив голову, точно преступник.

— Матушка, простите, — услышала Джилл голос мужа. — Да, я ослушался вашего слова. Но такова была воля Великой Истины! Я в этом точно уверен! Прошу, матушка, не гневайтесь. Выслушайте и простите своего сына! Не лишайте меня своего благословения!

— Как ты смеешь примешивать имя Великой Истины к интригам потаскухи!? — женщина по-прежнему смотрела в сторону. — Ты поддался на уловки этой дряни, и смеешь ещё оправдываться? Тебя обвели вокруг пальца, а ты и не заметил! И как ты, мой названый сын, смеешь теперь приходить ко мне и оправдываться? Разве так я тебя воспитывала? Чтобы ты плевал на мнение матери?!

Джилл слушала, открыв рот. Нет, она предполагала, что дама Веста, а это наверняка именно она, против её персоны. Но чтобы то такой степени берега попутать!

— А я думала, что вы воспитали сильного и мужественного сына, — Джилл уверенным шагом прошла в комнату и стала рядом с коленопреклонённым мужем, — одного из сильнейших и богатейших правителей планеты Холли. Человека, готового прийти на помощь, не раздумывая, если этого требует честь. Мужчину, способного самостоятельно обдумывать ситуацию и принимать взвешенные решения. Хозяина своей жизни и своих поступков. Однако… Если вам приятнее считать, что ваш сын — безвольная тряпка, которой любая девка способна управлять и навязать свою волю, если думаете, что Виктор — лишь слабая марионетка, что благодаря вашему воспитанию великий лорд окончательно потерял связь с реальностью и не способен здраво мыслить… Что ж, если вам так приятнее… Унижать и его, и свой труд родителя… Вы имеете полное право думать именно так.

Закончив свою речь, Джилл уверенным движением хозяйки положила свою руку на плечо стоящего на коленях мужа. Теперь пришла очередь дамы Весты открывать рот. Она его открыла, потом закрыла, потом снова открыла — точно рыбка, выброшенная на сушу. Расцепила начавшиеся трястись от гнева руки, оторвала взгляд от стены и повернулась в сторону новой жены. Впилась глазами в девушку так, будто хотела сжечь. Только Джилл и бровью не повела. Лишь стояла рядом с мужем, совершенно спокойно и непринуждённо. Речь Джильды загнала кормилицу в угол и обе знали, что той совершенно нечего ответить.

— Матушка, познакомься, — Виктор поднялся с колен и как будто уже не выглядел таким несчастным. Вероятно, речь Джилл придала ему уверенности. — Это моя жена — леди Джильда. Я ждал вас, матушка, на церемонии приветствия, но вы не почтили нас своим присутствием. Поэтому я смиренно прошу у вас прощения здесь, в нашем доме, надеясь на ваше милосердие и любовь. — и он склонился в обычном поклоне, положа руку на сердце.

— Леди! — презрительно хмыкнула кормилица.

— Да, именно леди, — подтвердила Джилл абсолютно ровным спокойным голосом. Девушка по опыту знала, что именно такой тон способен поставить разбушевавшегося корсиканца на место. — Вы сомневаетесь в моём происхождении? Я понимаю ваши чувства. В конце концов, названный сын у вас один и вы переживаете. Однако, как и было озвучено ранее, наш лорд далеко не дурак и, прежде чем жениться, проверил все необходимые документы. Да, я аристократка. И да, я леди.

У кормилицы вообще дар речи пропал. Видно, не привыкла она получать отпор. Она стояла, нервно хлопая маленькими глазами, и молчала. То ли дама растерялась, то ли была не очень умная — Джилл пока не поняла. Однозначно только то, что этот раунд за ней, за Джильдой.

— Матушка, прошу вас!

Виктор склонился перед кормилицей и вытянул вперёд скрещенные друг над другом ладони. Дама Веста какое-то время не двигалась: лишь ровно стояла и глубоко дышала. Но потом как будто оттаяла. Её тонкие губы образовали что-то на подобии улыбки. Дама потянула Виктору свою ладонь, и тот с упоением припал к ней, целуя и касаясь лбом.

— Конечно я прощу тебя, мой мальчик, — в голосе кормилицы зазвучали нежные нотки, — на то я и твоя матушка, чтобы поддерживать не только в минуты славы, но и когда ты оступаешься. А теперь оставь меня. Я много трудилась сегодня. Молила Великую Истину о твоём благополучном возвращении. Сейчас мне нужен отдых. Можешь пока пойти показать твоей новой жене её комнаты. Слуги должны были уже их подготовить. Надеюсь, хоть традицию раздельного проживания ты не станешь нарушать, ведь вы уже и так попрали все мыслимые и немыслимые приличия.

На этом аудиенция окончилась. Джилл не стала припираться и спорить о приличиях и традициях. Сейчас явно не время. Да и общество дамы Весты ей порядком надоело, хоть они и общались всего несколько минут. И Джильда, взяв мужа за руку, с удовольствием покинула полутемный кабинет.

Они с Виктором следовали за одним из слуг. Женская половина находилась традиционно в левой части замка. Сначала шли по коридору, потом поднялись по лестнице, потом опять коридор, поворот, ещё подъём, снова коридор и снова лестница. Наконец они добрались до одинокой отдалённой башни. Комнаты Джилл были именно здесь, в верхней части. Несколько помещений, довольно небольших по размеру, отвели под покои новой миссис Харрис.

— Это какая-то ошибка? — с недоумением спросил Виктор у слуги, видя убогость обстановки, — Почему комнаты моей жене выделили именно здесь?

— Таково распоряжение госпожи Весты, — невозмутимо отозвался работник. — Всё иные подходящие покои заперты. В них жили другие женщины из вашей семьи и занимать их нельзя.

— Вот как? — заинтересовалась Джилл. — А почему нельзя?

— Покои матери нашего господина и его первой жены стоят нетронутыми, дабы сохранить память о своих хозяйках, комнаты второй жены прокляты — там нельзя находиться. А помещения, в которых была леди Хелена, мачеха нашего лорда, теперь переделаны в пыточную и тоже непригодны для проживания.

— Пыточная в жилой части замка? — скривилась Джилл. — Как неразумно. Далеко от камер, да и крики узников наверняка пугают обитателей дома. Куда практичнее поместить пыточную в подвале. Разве не так, дорогой? — обратилась она к мужу.

— Милая, не сердись, — пытался загладить неловкость Виктор, подошел и взял её руки в свои. — Я прекрасно понимаю, что эти покои тебя не достойны. Хочешь, можешь жить в комнатах моей первой жены, или даже мамы. Я не вижу ничего страшного в том, что ты там разместишься.

— Да, страшного нет, — согласилась она, — но Вить, мне нравится здесь, правда. Не нужно ничего менять. Ты только взгляни! — она потянула его к окну. — Здесь же потрясающий вид! Бескрайний хвойный лес, укутанный снегом. Да, это не океан, но и в данном пейзаже есть своё очарование! И я не люблю жить в толчее. А это башня как раз в отдалении. Да, здесь немного места, зато легче будет протопить. Да, мне холодно. И я обязательно займусь системой отопления. Надеюсь, ты не будешь против, ведь я не привыкла к таким низким температурам. Так что не нужно ничего переделывать. Мне вполне здесь нравится. Правда.

И она нежно поправила его выпавшую прядь чёрных волос.

— Ты ж моя милая… — он осторожно привлёк её к себе и поцеловал.

От этой ласки Джилл мигом забыла все волнения сегодняшнего дня, растворилась в объятиях любимого.

Однако продолжения не последовало.

— Джилл, милая, — обратился он к ней, отстраняясь, — мне придется тебя покинуть. Меня очень долго не было и…

— Я всё понимаю, — она погладила его по щеке, — дела и всё такое. Иди конечно. Встретимся позже.

Поцеловав её ещё раз, Виктор покинул её комнаты.

Джилл решила осмотреться. Ей выделили несколько невнятных помещений. Из приличного только гардеробная и спальня. Ещё, о радость! Ещё ванная имелась. Вполне терпимая, а, главное, с горячей водой! Что ж. С этим можно работать. Джилл не врала мужу, сказав, что ей здесь нравится. Ей действительно вовсе не хотелось жить в центральной части дома. Она любила уединение, подальше от всех.

Да, отдав новой жене подобные скудные покои, дама Веста явно хотела задеть Джилл. Оскорбить. Эту догадку подтвердили слуги. Вернее, их количество. Новой миссис Харрис выделили в услужение лишь трёх девушек. Тех, что были с ней на корабле. Но и это обстоятельство не расстроило Джилл. Она не привыкла пользоваться трудом других людей. Троих ей вполне достаточно.

Служанки помогли своей госпоже привести себя в порядок после дороги. Подготовили ей ванну и новую одежду. Освежившись и переодевшись в мягкий махровый желтый халат, Джилл задумалась, что ей делать дальше. Спать не хотелось и она решила навестить мистера Харриса. Идти, правда, минут десять — такие тут расстояния. Но Джилл некуда было спешить и она отправилась в путь. Мягкие полы халаты частично спасали от холода длинных коридоров. Подобная одежда, конечно, не совсем по этикету, но она у себя дома, да и сейчас ночь. Кому какое дело? Только вот холод… Пришлось ускориться, чтобы согреться.

В приятном предвкушении ночи любви, Джильда добежала до покоев мужа. Служанки, которые должны её сопровождать, не выдержали темпа госпожи и безнадёжно отстали. Дыша чуть чаше от быстрого бега, миссис Харрис оказалась под дверью спальни Виктора.

— Госпожа, вам придётся уйти, — остудил её пыл стражник, преградив вход.

— Чего? — наглость охранника ввела в ступор. — Я — леди Джильда. Жена мистера Харриса, если вдруг кто не в курсе. Так что прочь с дороги!

Однако стражник никуда не отошёл.

— Госпожа, уйдите, — повторил он, точно попугай, — вам сегодня закрыт вход в покои господина. Таков приказ дамы Весты.

Не произнеси он имени ненавистной кормилицы, она, может, и смирилась бы. В конце концов, муж с дороги, устал. Но… Совать нос в их спальню… Это слишком!

— Отошёл с дороги живо. — твёрдым голосом произнесла она. — Мой статус выше, чем у дамы Весты. А если посмеешь сопротивляться моим приказам — казню. Не сомневайся.

Стражник не ожидал подобного неповиновения. Грозный вид новой жены внушал опасения. Он замешкался, не зная, как реагировать. Всё-таки перед ним госпожа. Джилл, не долго думая, с силой отпихнула стражника, пнула дверь и зашла внутрь.

Зашла и замерла на месте. В просторной спальне, с широкой кроватью с балдахином из ярких тканей, прям посередине комнаты стоял её муж и недвусмысленно медленно щупал какую-то полуобнаженную девушку с пышными формами в районе филейной части. Прелестница аж замлела от удовольствия. Лицо Виктора тоже не выглядело несчастным.

— Да что здесь происходит?! — крикнула Джилл, ринулась к девушке, схватила её за волосы и откинула к выходу.

Тренированные руки Джильды прекрасно ставились с задачей. Соперница отлетела на несколько метров и упала прямо около открытой двери. Стражник, стоявший вне, с недоумением наблюдал всю эту сцену, не зная, как реагировать. Джилл решила ему помочь.

— Эй, ты! — обратилась она к охраннику. — Ну ка забери эту дрянь и оторви ей голову! — указала хозяйка на упавшую полураздетую девушку. — И закрой дверь с той стороны. Живо! — гаркнула она.

Стражник безропотно подчинился. Забрал поверженную девушку и закрыл дверь.

Оставшись наедине с мужем, Джилл какое-то время стояла молча. Просто не знала, что сказать. Волна тысячи противоречивых чувств захватила её. Ей хотелось убить его, растерзать, покалечить, вырвать сердце, найти ему оправдание, забыть, что она сейчас видела как страшный сон. Виктор, видя, что с ней что-то не так, подошёл и хотел обнять и притянуть к себе, но она резко отскочила назад.

— Ты что себе позволяешь? — начала она наконец разговор. — В открытую лапаешь другую, а потом тянешь свои грязные руки ко мне? Ты вообще в своём уме?!

— А что такого? — на его лице играло искреннее удивление. — Это же просто наложница. Ничего необычного. К тебе она не имеет абсолютно никакого отношения. Почему ты злишься?

— Вить, да что ты несёшь?!.. Так… Я здесь с ума сойду! Ты мне сейчас всё это говоришь с такими видом, как будто действительно ничего необычного не произошло. Ты хоть понимаешь, как меня сейчас обидел?

— Обидел? Нет. И не думал. Милая, почему тебя так взволновала какая-то наложница? Они же просто для удовольствия. Ничего путного они из себя не представляют. Твоему положению не угрожают. Наоборот. Благодаря наложницам у тебя появится больше времени, чтобы отдохнуть. Ты вот сегодня только с дороги. Наверняка устала и…

— И дама Веста прислала тебе эту дрянь? — закончила она фразу.

— Да, прислала. Чтобы ты могла заняться собой, отдохнула, поспала. Кормилица заботится и о тебе тоже.

— Вить, замолчи пожалуйста. — она вцепилась руками себе в голову. — ещё слово — и я разобью тебе лицо. Ты что, и при других своих жёнах пользовался услугами наложниц?

— Да, это же так естественно…

— Сам спал с другими, а вторую свою жену убил за измену? Тебе, значит, можно, а ей — нельзя?

— Конечно. Она же женщина и должна…

— Замолчи! Ещё слово — и я взорвусь. А, главное, потеряю способность здраво мыслить. Так, Вить. Я скажу тебе один раз и ты послушай. Я никогда не стану предъявлять к тебе как-то требования или условия. Никогда не вмешаюсь во внутренние дела или политику. Но одно мне нужно. Просто необходимо. Только одно правило. Всего лишь одно, но оно ключевое. Если ты откажешься его выполнять — нам больше не по пути. Я уйду, убегу, растворюсь — и ты меня никогда больше не увидишь. Ты понимаешь меня?

— Нет, — честно ответил он, — что ты хочешь?

— Только одно. Всего лишь одно. Пообещай мне, дай слово. Я поверю. Я хочу верить тебе. Пообещай!

— Да что ты хочешь?

— Никаких других женщин. Никогда. Ни под каким видом или предлогом. Если это для тебя тяжело — сразу скажи и мы расстанемся. Или же дай слово, что подобное не повторится. Итак?

Они стояли посередине спальни. Джилл аж трясло от негодования. Она и представить себе не могла подобного расклада. Они же так любят друг друга! Или это только Джилл любит? Виктор же никогда не признавался ей. В любом случае, как бы там ни было, сейчас всё зависит от его ответа. Или он пообещает и они продолжат жить дальше, или…

— Хорошо, — сказал он после паузы, которая длилась вечность, — если это для тебя так важно, я не против. Даю слово не прикасаться более к другим женщинам. Только милая, и ты запомни. Подобное твоё поведение я терплю первый и последний раз. Не смей кричать и повышать на меня голос. Тем более угрожать. Этот понятно?

— Если ты не станешь спать с другими женщинами, я сделаю всё, что ты скажешь. Я же сказала, что моё условие — одно единственное.

Они более-менее помирились. Однако Джилл в спальне мужа не осталась. Слишком велик стресс. Получив нужный ответ, Джильда попрощалась с мистером Харрисом и вернулась в свои покои.