Девятнадцать сорок восемь Том V

Глава 16

Благодаря многочисленным тренировкам, у меня наконец-то начало получатся заклинание прослушки. И первое же, что я понял, заклинание оказалось многоуровневым, если так можно выразиться. Суть в том, что мало просто научиться выполнять данное плетение… у него было множество вариаций, что-то вроде дополнений, которые влияли на различные параметры.

И если достичь большого мастерства в данном заклинание, можно было бы научиться менять его настройки. Некоторые из них, конечно же, бесполезны. Например, какая разница, будет слышаться высокий или низкий голос? И тому подобное. Однако что-то определенное действительно могло пригодиться в зависимости от ситуации.

По поводу громкости, это самое очевидное и, наверное, полезное. Но и без этого было с чем поиграться и протестировать шпионскую магию. К примеру, при помощи определенных манипуляций, можно было попробовать снизить уровень постороннего шума. Однако здесь была очень тонкая грань, ведь можно напортачить и вообще ничего не услышать. А если я буду находиться в этот момент на задании… в общем, я попросту не могу себе подобного позволить.

Естественно, я сразу же протестировал, что будет, если создать несколько подобных заклинаний. Итог получился очень простой и логичный. Когда я создавал эти заклинания в разных помещениях, то у меня получилась мешанина в голове, и я просто ничего не мог разобрать. А вот если создать несколько прослушек в одном месте, то в какой-то степени магия могла бы усилиться, но при этом получался эффект эхо. Звук как бы накладывался друг на друга и, при большом количестве использований этой способности снова получалась неразбериха.

Первые разы я пытался тренировать прослушку в общежитии, но очень быстро понял, что слушать храп садовника не интересно, да и пользы от этого никакой. Поэтому достаточно быстро пришел к выводу, что лучше всего тренировать данное заклинание в учебном корпусе во время занятий. Таким образом, я убью двух зайцев.

Следующим утром, после завтрака немного потренировался магии в своей комнате, после чего направился в учебный корпус. Мой план был максимально простым. Под видом уборки, как и обычно я это делаю, просто подслушивать лекции различных занятий. Только вот на этот раз я не пытался оставить дверь аудитории приоткрытой. Даже наоборот. Моей главной задачей была тренировка прослушки.

Я применил заклинание и практически сразу же подметил ещё несколько особенностей. Во-первых, область сбора звука оказалась небольшая. То есть, чтобы услышать шорох на другом конце аудитории требовалось создавать заклинание в пределах полуметра. И подобное я смог понять только при большом количестве источников звуков. А во-вторых, исходя из этого, я смог приноровиться и научился создавать заклинание на различной дальности. Только вот и тут не обошлось без сюрпризов. Как оказалось, чем дальше, тем сильнее нарастает фоновый белый шум. В какой-то момент голос в нем теряется и становится ничего не понятно.

Пока мои тряпки принялись расползаться, намывая подоконник, я продолжал экспериментировать с прослушкой.

— Стас, ты как? Будешь делать?

Помимо этого голоса, я услышал ещё какие-то неразборчивые перешептывания и постукивания по дереву.

— Не знаю. А сколько вы ставите? Пятьдесят хватит?

— Пятьдесят? Смеешься что ли? Или твой род резко обеднел, что ты спустился до подсчета подобной мелочи. Оставь это простолюдинам…

— Хм. Так и какая у вас ставка?

— Ну, хотя бы триста рублей. Но я бы тебе посоветовал рискнуть и выбрать другого фаворита турнира. Иначе просто коэффициент будет слишком мизерным. Настолько, что в принципе ставку бессмысленно ставить. Да и азарта никакого…

— Ага. Сами, значит, все небось на Сида поставили, уверенные в его огненном элементале, а меня на фигню подбиваете?

— Пхах! Да ты чего так всполошился-то?

— Молодые люди! Я вам не мешаю⁈ — вмешался чей-то отдаленный голос. Как я понял, это был преподаватель.

Так, блин. Кажется, я слегка промахнулся. С какой-то стороны интересно, конечно, послушать, о чем там разговаривают ученики. Видимо, они делали ставки на победу в гладиаторском турнире. Однако на данный момент у меня были абсолютно другие цели.

Ещё вчера в учебнике вычитал, что прослушка делается двумя способами. Первый, по типу микрофона, который передает сигнал за счет воздействия давления воздуха, определенных его колебаний на специальную звуковую мембрану. То есть заклинание прослушки по сути и является этой самой мембраной, которая улавливает различные колебания и дальше передает их создавшему её магу.

И второй вариант. Без посредников, если так можно сказать. Напрямую считывая все колебания из пространства. Как если бы звук считывался бы при помощи стекла. В плане качества и простоты использования данный вариант для магов был бы более предпочтителен. Однако слишком ограниченная дальность действия стала главным минусом этого метода. Поэтому большинство людей, которые способны использовать прослушку, предпочитают воплощать её при помощи первого варианта.

Только вот после того, как я провел несколько экспериментов, я быстро сообразил, что могу применять заклинание вторым методом примерно метров на сто пятьдесят, что является чем-то невообразимым. Ведь в учебнике изначально было сказано про десять-тридцать метров, в зависимости от силы и опыта мага.

До того, как я овладел глубоким взором, не понимал, почему так происходит. Ведь по логике, из-за маленького количества УМЕ мои заклинания наоборот должны применяться более ограниченно. Но сейчас я прекрасно видел в чем причина. Когда мне требовалось пользоваться магией на далеком расстоянии, например, телекинезом или чем-то подобным, большинство моих каналов как бы ужималось, позволяя вытянуться одному или нескольким другим на большие расстояния. И это несмотря на то, что у меня нет одного основного и большого канала. Что в принципе неестественно для любого одаренного. Ведь у них, обычно, каналов меньше десятка. А пользуются и вовсе, как правило, только одним.

В общем, я принял для себя решение, что буду применять прослушку напрямую.

Пока я обо всём этом размышлял, не заметил, как мои тряпки уползли дальше по коридору и принялись намывать чьи-то ботинки. Осознал это лишь тогда, когда услышал встревоженные возгласы учеников.

— Какого хрена⁈

— Опять Фирс что ли балуется?

Вернув на место уборочный инвентарь, я вновь применил заклинание прослушки, только уже рядом с преподавателем. Сперва голос показался мне неразборчивым, но слегка сосредоточившись, я прекрасно начал всё воспринимать.

— Итак! Кто готов ответить мне, в чем заключаются главные преимущества метода Герельвара?

Улыбнувшись, я открыл свою тетрадь и приготовился записывать важную информацию.

Гоша поежился и оглянулся по сторонам.

Высокие стены, метров десять, массивные башни, на которых виднелись руны. Со стороны все эта охрана больше напоминала тюрьму для опасных магов, чем учебное заведение.

Митин тяжело вздохнул и направился к проходной.

Подойдя к ней, он почувствовал, как его окутало тепло, а затем по коже пробежался легкий холодок.

Сглотнув, здоровяк подошел к массивной двери, поежился и не успел протянуть руку, как она сама открылась, и из нее выглянул Вешкин.

— Здравствуй, мой неразговорчивый друг! — с улыбкой произнес он и кивнул. — Пошли!

Митин пару секунд колебался, после чего нехотя отправился за Кириллом. Пройдя пару пропускных пунктов, где Вешкин представил Гошу как своего друга, они оказались в небольшом пристрое к стене.

— Тут всегда такой контроль, как в тюрьме? — спросил Митин, когда они подошли к двери какого-то кабинета с надписью «Комната для посетителей».

— Тут? Нет. Это пропускной пункт для простолюдинов, — пояснил тот и толкнул дверь. — Для аристократов отдельный вход и выглядит он не в пример этому по-другому.

— Гоша, привет, — поднялся со своего места Фирс.

— Привет, — подошел к нему Митин и пожал руку.

— Ну, вы тут пока… а то у меня… — промямлил Вешкин.

— Не оставишь Маргарите котлет — завтра питаешься в столовой! — пригрозил ему брат.

— Путь к сердцу женщины лежит через мертвое тело… пусть даже если это мертвая корова, — двусмысленно подмигнул ему Кирилл и скрылся за дверью.

— О чем он? — нахмурился Митин.

— Так, не обращай внимания, — отмахнулся Фирс и достал пару пухлых тетрадей, заполненных лекциями и схемами. — Давай лучше к нашим делам.

— Слушаю.

— В общем, мы тут посовещались, прикинули и подумали, что это будет оптимальный вариант, — кашлянул Фирс. — Учебники мы тебе предоставить не сможем, да и не объясняются там все нюансы. Поэтому мы решили тебя учить напрямую.

— Это как?

— Ну, я, конечно, пока не особо умею составлять собственные схемы, но вот изготавливать основы, тем более по схемам умею. Я буду тебе приносить как свои лекции, так и лекции старшекурсников. Настоящей артефакторике мы тебя не научим. Чисто физически не сможем. У тебя дара нет. Но… основы… Да. Мы научить сможем.

— Сколько? — по-своему истолковал заминки Митин. — Сколько надо будет денег?

— Денег? Нет. Деньги нас особо не интересует, однако для нашего проекта нужны будут основы. Много. Я тебе уже говорил. Мы тебя обучаем, а взамен ты работаешь на нас бесплатно. С нас материалы, а с тебя работа. Устраивает?

— Мы уже с тобой обговаривали, — почесав голову произнес Гоша. — Я согласен.

— Хорошо, тогда начнем с чтения схем, — кивнул Фирс и открыл первую тетрадь. — Вот тут лекции по основным рунам. Их всего две сотни, однако прародителей — всего сорок пять. Выучишь эти сорок пять — остальные покажутся их вариациями. Это понятно?

— Э-э-э… надо научиться их рисовать?

— Да, но соблюдая стилистику. Вот тут смотри, руна «Ёль». У нее вот такие вариации в стилистике. Она не является геометрической.

— А геометрические…

— В следующей тетради. Пока только руны прародительницы и их вариации, — мотнул головой Фирс. — Главное сейчас — заучить основу. Не сразу, но надо будет обязательно. Иначе просто запутаешься, когда будешь читать схему. То есть учишь как записывается, как выглядит в натуре и ее стилистические вариации. Вот тут еще после каждой руны несколько абзацев, но это учить не надо. Можно просто почитать. Понятно?

— Понятно, — вздохнул Митин.

— Дальше, — отодвинул к здоровяку первую тетрадь Фирс. — Помимо первооснов рун, есть еще несколько, которые обязательны к изучению. Это геометрические, концентрационные и вспомогательные руны, — тут Фирс ненадолго прервался, и тяжело вздохнув, произнес: — По большому счету — лес дремучий, однако их все равно надо будет выучить.

— Вспомогательные? — осторожно спросил Митин.

— Да. Та же спарка «Унос-Дас» используется в роли включателя и выключателя. Чтобы включить или выключить артефакт. Это понятно?

— Понял.

— Вот… что еще не сказал?

— Формул много? — внезапно спросил Гоша, забирая вторую тетрадь. — Считать надо?

— По уму — много, только это основа. Тут считать нечего. Тут заучивать надо. Дойдем до стихийной магии — глянешь, а пока не забивай голову. Надо заучить вот это, — постучал пальцем по тетрадкам Фирс. — Без этого ты даже элементарных вещей прочитать не сможешь.

Фирс достал небольшой листок со схемой и положил перед здоровяком.

— А вот это — твоя первая схема. Когда закончишь с изучением — попробуй воплотить. Получится — дай знать. Разберем ошибки и посмотрим, что из этого вышло.

Алексей Семенович носил густую, аккуратную бороду. В ней уже проглядывались седые нотки, что очень сильно выделялись на фоне его черный густых бровей.

— От Елисеева информации нет? — глубоким басом поинтересовался он у женщины за тридцать, что стояла рядом с ним с папкой в руках.

— Нет, Алексей Семенович, — мотнула головой та. — Однако поведение его в последнее время странное.

— Скрывает что-то? — нахмурился Медведев.

— Возможно, но пока больше похоже на нервозность и страх, — ответила помощница.

Медведев, спокойно наблюдавший за цветами на клумбе, поднял руку и принялся вращать родовой перстень на пальце.

— Старцевы? Что у них?

— С этими все как обычно. Постоянно всех подозревают в измене и наводят панику. Как обычно, бесполезную, а местами и вредную.

Мужчина недовольно засопел, тяжело вздохнул и перевел взгляд на женщину.

— Катя, найди Лютова.

Помощница молча кивнула.

— Без смертей. Пусть осторожно узнает, что с Елисеевым.

— Это не наш род и…

— Елисеевы самостоятельны, — кивнул Медведев. — Однако у Ефима есть долговое кольцо. Мне бы не хотелось идти против всех из-за глупостей одного упрямого старика. Надо выяснить, что происходит.

— Пределы допустимого? — сразу уточнила Екатерина.

— Без крови и трупов.

— Финансы?

— В разумных пределах, но обсуждаемы, — кивнул мужчина.

— Разрешите приступать?

— Приступай, Катенька, — вздохнул мужчина и тяжело вздохнул, переведя взгляд на беседку, где за чашкой чая его ожидала Мария Ивановна — любимая супруга и величайшая опора даже в самые трудные времена.

Сложив руки за спиной, он прошелся по дорожке и зашел на веранду.

— Присоединюсь? — спросил он подойдя к женщине, что сидела в небольшом плетеном кресле с чашкой чая.

— Буду только рада, — кивнула она. — От Елизаветы и Карины у меня уже голова гудит.

— Так ведь подруги, — хмыкнул Алексей Семенович.

— Этих двух болтушек иногда бывает слишком много, — вздохнула супруга. Она поставила чашку на стол и принялась наливать чай во вторую чашку. — Ты, кстати, выглядишь напряженным.

— Нет, я не… — хотел остановить ее супруг, но тут же получил угрожающий взгляд от жены и вздохнул.

— Чай с ромашкой и чабрецом, — пояснила она, протягивая ему чашку.

Медведев тяжело вздохнул, принял чашку и откинулся в плетеном кресле.

— Рассказывай.

Алексей Семенович несколько секунд молча смотрел в чашку, после чего пригубил чая и задумчиво уставился на супругу.

— Думаешь, стоит?

— Если я сплю неделю одна, а вокруг тебя не появилось ни одной молоденькой помощницы, то что-то происходит, — пожала плечами женщина.

— Все помощницы проходят через твоих людей, — хмыкнул глава рода. — Сугубо деловые отношения. Мне даже пофлиртовать не с кем.

— Так и мои помощники проходят твою СБ, — спокойно пожала плечами Мария Ивановна. — Давай вернемся к предыдущему вопросу. Что происходит?

Мужчина пригубил чая, затем растерянно провел рукой по волосам и произнес:

— Я пока сам не понимаю.

— А поподробнее?

— Подробнее… Что-то назревает. Назревает что-то и есть четкое ощущение, что многие осторожничают и стараются занять нейтральную позицию. Осторожничают, тянут с контрактами… Ощущение, что скоро…

Тут он выразительно взглянул на супругу.

— Переворот, — кивнула она, взяв свою чашку в руки.

— Вряд ли, — сморщился Алексей Семенович. — Император не мальчишка и прекрасно помнит, что было с его прадедом. Поэтому и выстроил ход дел так, чтобы свергнуть его было бы максимально неудобно для большинства аристократов. Тут… тут скорее что-то другое, но я пока не понимаю что. И этот информационный вакуум, он… он меня раздражает. Раздражает и заставляет метаться из стороны в сторону.

— Понимаю, — кивнула Мария, после чего пригубила из чашки. — Скажи, от императора были какие-то сигналы? Он просил помощи?

— Нет.

— Тогда может быть тебе есть, что ему рассказать?

— Тоже нет.

— Значит, все твое метание это исключительно твои домыслы?

— Выходит, что так… но подозрения никуда не денешь, — тяжело вздохнул Медведев и пригубил чаю. — Ты сама знаешь: у меня потрясающая интуиция.

— Что же… тогда я думаю стоит продолжать искать информацию и… Поговорить с императором.

— О чем? О моих подозрениях? — хмыкнул супруг.

— О том, что у тебя неспокойно на душе, — снова пригубила чаю женщина. — Без официоза, по-дружески все ему расскажешь. Да, пока ничего нет, но…

— Думаешь стоит? — осторожно спросил Алексей Семенович.

— Ну, хуже точно не будет, — хмыкнула супруга. — У меня к тебе вообще-то тоже есть дело.

— М-м-м-м? — поднял на нее взгляд Медведев, пригубив ароматного чая. — Что за дело?

— Маргарита, — вздохнула супруга.

— Что-то натворила?

— Пока не понятно, — нахмурилась женщина. — Две мои сороки принесли на хвосте слухи. Говорят, она завела себе любовника.

— Любовник — не жених, — спокойно пожал плечами мужчина. — Проблемный парень?

— В том-то и дело, что… Не проблемный. Простолюдин. Уборщик в этом же университете магии, — задумчиво произнесла женщина.

— Молодость, гормоны, — пожал плечами отец Маргариты. — Всякое бывает. Или он все же проблемный?

— Если честно, я о нем не смогла найти толком информации. Я бы сказала, что он… мутный? Да. Мутный.

— Темная лошадка, значит.

— Нет. Такие хотя бы тянут на лошадок, а тут что-то вообще непонятное. Простолюдин из провинции. Отец работает водителем у Орловых. Мать какой-то там бухгалтер. Несмотря на свой юный возраст, успел открыть кофейню, организовать поставки кофе по всему городу и пройти три возвышения. Есть еще информация, что он бастард Вешкиных, но это надо проверять.

— Приличный набор, — кивнул отец. — Но пока не вижу проблемы.

— Проблема в том, что он внезапно все продает, проходит возвышение, не поступает и… оставшись без гроша в кармане, едет сюда. Теперь он моет полы в учебном корпусе магического университета. Что-то… как-то… не клеится.

— Согласен, — поджал губы мужчина. — Со стороны выглядит странно или… мы чего-то не знаем.

— Вот и я про то же. Не то чтобы я била в тревогу, но ситуацию запускать не стоит. Как думаешь?

— Я попробую узнать, что парень из себя представляет, — кивнул Алексей Семенович. — Но думаю, стоит поговорить с Маргаритой… И с этим парнем тоже.

— По моему методу? — приподняла одну бровь Мария Ивановна.

— Перекрестный допрос? — изогнул одну бровь супруг.

— Для начала очную ставку, а потом можно и перекрестный допрос, — кивнула та.

— Ты можешь уйти из ИСБ, но ИСБ никогда не уйдет из тебя, — хохотнул мужчина и поднялся. — Хорошо. Приглашай на выходные. Посмотрим, что из этого получится.

Я осмотрелся по сторонам и почувствовал, как по телу побежали мурашки. С одной стороны я чувствовал себя спокойно, но при этом всё равно испытывал необъяснимую тревогу и нервозность.

Сегодня объявили о начале жеребьевки на турнир. До этого момента я думал, что подойду к этому спокойно и подготовлено. Однако, когда время пришло, осознал, что так и не успел сделать и половины от запланированного.

— Следующий! — услышал я голос куратора гладиаторского клуба.

Передо мной находилось ещё три человека. От каждого требовалось предоставить своего Гэма, тем самым официально зарегистрироваться на участие и вытянуть номерок, который определит участника в одну из групп. От этого зависело немало. Ведь если мне попадутся неудобные противники, возможно, я даже из группы не смогу выйти, как и сказал Лаврентий Павлович.

— Фамилия, имя! — раздался неожиданный голос, от которого я вздрогнул.

Что? Уже моя очередь подошла?

Я глубоко вздохнул и заговорил.

— Неогранный Фирс.

— Хм… — задумчиво хмыкнул куратор, после чего цыкнул и записал моё имя в списки. — Гэм.

— А… вот. Деревяшка.

— Что, Деревяшка? Я не имя его спрашиваю! Устанавливайте Гэма в это отверстие.

— Понял, — спохватился я и положил Деревяшку в специальный артефакт для измерения УМЕ.

— Пятнадцать УМЕ защиты. Хм… Доработки будут?

— Да, — уверенно ответил я, так как уже знал, что правилами это не запрещено. Единственный момент, значит, мне придется перед каждым своим боем проводить повторную процедуру инициации своего Гэма, чтобы тот не превысил допустимое значение магии.

Я же в свою очередь не стал пичкать Гэма под завязку рунами, так как надеялся найти ещё что-то, более подходящее для себя. Кстати, свою куклу я заранее подготовил новую. Моя прошлая уже практически перестала функционировать и буквально стерлась во многих местах.

— Номерок, — продолжил говорить куратор.

Я протянул руку, и помедлив несколько мгновений, вытянул номерок. Именно в этот момент у меня перехватило дыхание.

— Номер девятнадцать. Хм… Следующий!

Григорян хмуро оглядел хол главного здания ИСБ, а затем взглянул на пустые коридоры.

— Что-то слишком тихо, — пробубнил он себе под нос и направился в сторону лестницы.

Пройдя по ней, он специально заглядывал на каждый этаж, однако ни одного сотрудника так и не заметил. По дороге он успел отщелкнуть из ноги и груди пару защитных артефактов, а так же активировал три боевых в кулаке.

Когда же он зашел на пятый этаж, его встретила секретарь главы ИСБ.

— Михаил Мамукович! — улыбнулась она. — Мы вас ждем в конференц-зале!

— Где? — нахмурился следователь.

— В конференц-зале, — указала она на большую дверь.

Опытный следователь спокойно подошел к двери. Дождавшись, когда секретарша откроет дверь, он вошел внутрь, и растерянно замер, обнаружив полный зал сотрудников, которые тут же устроили овации.

Громкие хлопки, улыбающиеся лица, и во главе всего этого за трибуной стоял его начальник, так же радостно хлопающий в ладоши.

— Виновник нашего сегодняшнего события! — громко объявил он, перекрикивая аплодисменты. — Григорян Михаил Мамукович!

Следователь осторожно сделал шаг вперед, сжимая защитные артефакты. Затем еще раз и еще. В итоге, подойдя к трибуне он с растерянным видом остановился.

— Михаил Мамукович! — громко объявил его шеф. — Сегодня мы получили официальный документ от канцелярии его величества!

Он поднял с трибуны дорогую бумагу с оформленными вензелями по краям и императорской печатью с росписью.

— Григоряну Михаилу Мамуковичу за заслуги перед отечеством предоставить почетное звание «Особый следователь императорской Службы Безопасности»!

Снова грянули аплодисменты, однако Григорян прекрасно видел, что в документе была не одна строчка, а несколько абзацев.

— И со всеми почестями отправить на заслуженный отдых в течении трех недель! — добавил глава ИСБ, после чего покосился на перекошенное от злости лицо подчиненного. — Михаил Мамукович, не скажете пару благодарственных слов?

Следователь размял шею, протянул руку и взял документ. Быстро пробежав глазами по печати и подписи, он оценил ее подлинность, а затем повернулся.

— Огромное спасибо всем, — кивнул он. — Я рад, что вы считаете, что заточение в хранилище артефактов является заслуженной пенсией. Мне очень тепло на душе от того, что вы заботитесь обо мне… А, постойте! — тут следователь спохватился, огляделся и произнес: — У меня ведь нет души. Я ведь просто инструмент…

Тут он повернулся к начальнику.

— На мне три дела. Передача всех обязанностей займет две недели. Плюс мои три недели. Итого — пять недель, — произнес он бросив на пол указ об отстранении. — Как подойдет время — приду.

Григорян молча развернулся и пошел прочь из зала.

— Михаил Мамукович! Вернитесь, пожалуйста! — прозвучал настойчивый голос начальника ИСБ.

Однако следователь и не думал подчиняться. Он молча вышел из зала в гробовой тишине и остановился, только оказавшись на крыльце здания. Молча подойдя к курящему водителю у входа, он молча забрал у него сигарету, смачно затянулся и буркнул «Спасибо».

Водитель молча достал другую сигарету и прикурил ее.

Григорян же снова затянулся, помолчал и пешком направился по улице. Шаге на десятом он горько усмехнулся и произнес:

— Вот ведь суки… не убили, так решили обратно законопатить? — Михаил Мамукович затянулся, и выпустив пар через ноздри, произнес: — Хрен вам по всей морде! Время есть… Партию в шахматы вы может быть и выиграете, но на доску я вам насру, будьте уверены!