Девятнадцать сорок восемь Том V

Глава 4

На университет опускались сумерки.

Последний выходной заканчивался, и тонкий ручеек начинающих магов, из тех, кто не провинился и не лишился права покидать территорию заведения, тянулся обратно, чтобы завтра начать очередную битву с магическими науками.

Учебный корпус сегодня был пуст. Тишина была в лабораториях, не менее тихо и в библиотеке. Однако, корпус не был безжизненен.

На чердаке, в техническом помещении, где хранились расходные материалы для магов воздуха находились двое.

Первым был профессор артефакторики, что сидел за столом перед огромной сложной системой артефактов. Второй был профессором боевой магии — высоким подтянутым мужчиной довольно приятной внешности. Единственное, что выдавало в нем профессионала своего дела был небольшой ожог на левой щеке и черные пятна на кистях рук, свидетельствующие о страшной ране магией смерти.

— В этом вся суть нынешнего поколения, Лаврентий Павлович, — недовольно проворчал Артемий Герогиевич. — Сотни лет, тысячелетия такие как мы бились над точностью, максимальной эффективностью и результатом. А они?

Профессор боевой магии молча кивнул, наблюдая в небольшое оконце, за краешком солнца, что еще показывался из-за горизонта.

— А они по два года бьются, чтобы у их «Драконьего пламени» была эффектная форма дракона, — сморщился он да так, что невольно передернул плечами. — Что… что пошло не так? Где мы их упустили?

— Я думаю все дело в том, что мы слишком давно не воевали, — нехотя ответил артефактор и, предчувствуя слова собеседника, продолжил: — Погоди, я ни к чему не призываю. Однако, давай посмотрим правде в глаза. Это мы, молодые, шли на запад с гордо поднятой головой. Это мы с тобой помним «императорские отряды», где любого одаренного обучали одному атакующему и одному защитному заклинанию. И от того как хорошо они успели за пару месяцев освоить данные заклинания зависела их жизнь.

— Хреново учили, — буркнул боевик. — Из них выжили единицы.

— Да, но и они сделали свое дело, ценой своей жизни, — кивнул артефактор. — Эти молодые ребята и зрелые мужики смогли не только удержать фронт, но и обломать зубы противников. Я о том, что мы с тобой видели, что там происходило. Мы с тобой каждую кроху силы экономили, разводя огонь обычными спичками и ночуя в земляной яме…

— Блиндаж, — тяжело вздохнул Лаврентий Павлович.

— А бывало и просто в яме, — напомнил Артемий Геннадьевич и поправил продолговатую палочку, вокруг скапливались микроскопические светящиеся песчинки. Как только они собирались в плотную искру, то тут же превращались в капельку, что падала в подставленную пробирку. — Суть не в этом. Суть в том, что мы с тобой имеем опыт. Тот самый опыт, что говорит нам о главном — во времена военных действий вся эта показушность яйца выеденного не стоит! А что у них?

Профессор боевой магии тяжело вздохнул, оторвал взгляд пейзажа в небольшом окошке и взглянул на собеседника. Тот уже заменил пробирку, и налил в две рюмки светящейся жидкости.

— У них нет ни великой катастрофы, ни войны, ни великой смуты, — продолжил Емельянов. — Им не за что биться. Вот и выходит, что вроде как маги нужны, а с другой стороны нет великой трагедии.

Лаврентий Павлович тяжело вздохнул, подошел к столу и взял одну рюмку.

— Потерянное поколение, — вздохнул он и протянул руку, чокнувшись с профессором артефакторики.

— Не все, — возразил тот, после чего они опрокинули светящуюся прозрачную жидкость внутрь.

Профессор боевой магии, проглотив содержимое, замер на пару секунд, после чего поставил рюмку на стол. Он сжал кулаки и резко разжал.

Тр-р-р-р…

Мелкие молнии пробежали по его пальцами, образуя подобие перепонок, но тут же исчезли.

— Инерийский залив, — произнес он, глядя на артефактора. — Семьдесят второй день осады крепости Тавор. Генеральное сражение. Пол пятого утра.

Профессор молча кивнул, наблюдая за собеседником.

— Ты был на третьем орудии. Вместе с моим братом. Антошей.

— Последний из «императорского отряда», в той крепости, — кивнул Артемий Геннадиевич.

— Его накрыло ближе к утру. Помню небо было серым. Облачность низкая. И этот… этот вкус на губах…

— Соленый ветер, гарь и паленая плоть, — кивнул ему артефактор заглядывая в рюмку. — Вкус крепости Тавор.

Артемий Геннадьевич молча поднял взгляд на своего старого друга. Тот молча пялился на систему артефактов, что выдавливала жидкость в следующую пробирку.

— Можно…

— Нет, — отрезал артефактор. — На сегодня все.

Он достал небольшую палочку, что собирала искры, дунул на нее и отложил в сторону. Содержимое пробирки он опрокинул в себя.

— Хватит. Воспоминания нужно доставать медленно и постепенно. Ты сам все знаешь, — произнес он и поднялся.

Лаврентий Павлович снова сжал кулаки и разжал.

— Не спорь. Так надо.

— Он успел что-то сказать? — спросил профессор боевой магии.

Артемий Георгиевич молча достал небольшой браслет из металла с красным оттенком и протянул его собеседнику.

Тот принял браслет и уставился на отчеканенную надпись на нем: «Пока дышу — это не конец». Несколько секунд разглядывая браслет с совершенно каменным выражением лица, он закатал рукав, где висело пять таких же браслетов с другими надписями и одел его на руку.

— Все нормально? — спросил Емельянов, стараясь заглянуть в глаза Лаврентия.

— Нет, — холодно ответил он.

Артефактор поднялся, подошел к боевику и взял того за плечи. Уставившись ему в глаза, он произнес:

— Держись.

— Держусь, — кивнул тот.

Профессор, спокойно подошел к столу и взял небольшой снимок, на котором было мужское тело, в мутном пятне.

— Смотри сюда, — протянул он ему схему энергоканалов. — Распечатал специально для тебя.

Тот опустил взгляд на снимок, встряхнул головой и произнес:

— Что это? У тебя артефакты студенты облапали?

— Нет. Я проверил. Три раза. Это наш уборщик — Фирс Неогранный.

Профессор боевой магии встряхнул головой еще раз, проморгался и еще раз посмотрел на снимок.

— Херня какая-то. Он одаренный? Вроде бы центр силы есть…

— Да, одаренный. Не прошел в этот дополнительный набор, — кивнул артефактор. — И, самое интересное, что у него телекинез на сумасшедшем уровне.

— Сила или дальность? — тут же уточнил Лаврентий Павлович.

— Количество, — усмехнулся Артемий Геннадиевич. — Представляешь? Я просто не понимаю как, но больше сотни точек. Тяжелого поднять не может, да и сильно далеко тоже, но… но это какое-то безумие. И я не понимаю что это такое.

Боевик хмуро взглянул на него и спросил:

— Запись то у тебя есть, так?

— Так.

Тут он выразительно взглянул на небольшую тумбу, накрытую покрывалом с вышивкой из рун, что стояла в углу.

— Зачем? — нахмурился профессор.

— Помнится эта штука хорошо увеличивает каналы и через нее можно глянуть движение силы в них.

Артефактор открыл рот, затем закрыл и достал небольшой кристалл из кармана.

— И в каком месте канала мы будем смотреть? — произнес он.

— Предлагаю для начала посмотреть это пятно, — пожал плечами профессор боевой магии.

Спустя полчаса настройки и подготовки, двое профессоров уставились в небольшой туманный диск, в котором переплетались сотни мелких каналов, образуя подобие полотна или густой шерсти.

— Твою мать, — наклонил голову артефактор. — Это же не пятно и не туман… Я думал на остаточную ауру от циркуляции силы, а это…

— Тысячи каналов, через которые вытекает… Твою мать! Парень должен постоянно фонить силой…

— Было… было пару раз, когда я замечал, что артефакты в его присутствии активируются самопроизвольно, — задумчиво произнес профессор. — Я думал… думал. что у нас экранизация лаборатории шалит, уже хотел руны проверять.

— А это просто пацан, что постоянно фонит силой… Ты понимаешь, какой коэффициент восстановления у него, если он постоянно вокруг себя выпускает столько силы?

— Чертовски интересный, — кивнул Артемий Георгиевич. — Жаль… Жаль, что парень не прошел. Очень интересный экземпляр.

— Как он вообще?

— Именно так, как мы с тобой. Не поступил, поэтому решил устроиться уборщиком. Постоянно на моих занятиях. Я его не ограничиваю в знаниях. Он читает книги по артефакторике и присутствует на моих лекциях.

— Что у него с заклинаниями? Он пробовал что-то?

— А кто его учить будет? — возмутился старый друг. — Ты понимаешь, что за это может прилететь?

Лаврентий Павлович указал на систему артефактов.

— Мы с тобой спирт с эмоциональной эссенцией мешаем. Кто нам что запретит? Если парень тянется к знаниям, почему нет?

— А если он натворит что-нибудь магией?

— Так ты ему пламя не давай. Дай ему какой-нибудь… ну, я не знаю, пусть будет «Походный фонарь». Просто свет и ничего более. Что им можно натворить?

— Ну… так-то да, — кивнул профессор и задумчиво взглянул на туманный диск, где был увеличен участок пятна. — Почему бы и нет? Только его сначала надо научить «Глубокому взору».

— Ну, без этого никуда, — кивнул боевик. — Если у него что-нибудь получится — познакомишь. Хочу поглядеть на упрямца.

— Не отдам, — отрезал артефактор. — У меня впервые за двадцать лет запас материалов для практики появился!

Занятия на сегодня все закончились, и я мог спокойно приступить к уборке коридоров и некоторых помещений, в которые у меня был доступ. Разобравшись с большей частью коридора третьего этажа, я подобрался к практическому кабинету по артефакторике и услышал оттуда доносящийся шорох.

Заглянув внутрь кабинета, обнаружил в нем человека, которого ну никак не ожидал увидеть.

— Вешкин? — Вырвалось у меня.

— О, Фирс. Привет… — ответил он, но тут же замешкался и как-то странно начал себя вести, словно прятал от меня что-то.

— А ты что тут делаешь?

— Да я это… так просто. А ты?

— Я? — Приподняв бровь, ответил я. — Убираюсь… Как и обычно.

— Понятно. — Продолжил говорить Кирилл слишком неестественно для своего обычного состояния. — Ну… тогда ты бы не мог дать мне ещё пол часика тут? Я закончу с одним делом и освобожу аудиторию.

— М-м-м… а что ты за спиной прячешь? — Уточнил я, улыбнувшись.

— Рано ещё! — Резковато ответил брат. — Пока не готово. Как закончу, покажу, а пока что рано.

— Хм. Ну ладно. Позволь только уточню. Это артефакт какой-то?

— Да, артефакт.

— Ого. Круто. И ты сам им занимаешься?

— Да… — я слышал некое раздражение в голосе Вешкина. Видимо из-за того, что отвлекаю его от важного дела.

— Только не забудь показать свою разработку Артемию Георгиевичу. В целях безопасности. А-то мало ли чего рванет, ну или что-нибудь такое.

— Я уже показывал. Всё! Отстань! Дай спокойно поработаю. — Проговорил Кирилл и отвернулся от меня, продолжая копошиться за практическим столом.

Ого…

Подумал я про себя, выходя из кабинета.

Удивительно. Неужели Вешкин действительно чем-то заинтересовался настолько сильно? Чем-то кроме своих стихов… И теперь он даже самостоятельно занимается этим и просит не отвлекать.

Закончив с уборкой этажа, я решил не дожидаться, когда Вешкин освободит кабинет и отправился в библиотеку. Тем более Артемий Георгиевич не просил меня сегодня там убираться, хотя, иногда я всё равно привожу аудиторию в порядок. Как минимум расставляю стулья и парты на свои места.

— Здравствуйте! — Обратился я к библиотекарше.

— Здравствуй. — Улыбнулась Элеонора Карловна. — Принес Хатаусова?

— Нет. Его я ещё не полностью прочитал. Некоторые моменты… эм, слишком уж красочно расписаны, что приходится их перечитывать по несколько раз. — Усмехнулся я.

— Понимаю.

— Зато я принес сборник правил. Вот. — Протянул я небольшую книжечку. — Спасибо.

— Хм. Нашел там, что искал? — Спросила она, показывая мне, чтобы я самостоятельно убрал сборник на место.

— Не совсем. Здесь в основном правила, которые относятся к ученикам университета. А я хотел найти, что-то вроде общего списка.

— Ммм… — протянула она. — Не уверена, что у нас есть такое. То есть определённые правила конечно же имеются. Гласные или негласные… но, чтобы они были представлены где-то единым списком? Да, думаю, такого у нас точно нет. А что тебя интересует? Может быть, я тебе смогу помочь… — Заинтересовавшись, произнесла Элеонора Карловна.

— Да я в принципе хотел ознакомиться с правилами. Но если говорить конкретно, то меня интересовал пункт касающийся клубов и кружков.

— А что именно? — Слегка сощурилась библиотекарша и продолжила. — Хотел узнать можешь ли ты вступить в один из них? — Улыбнувшись уголком рта, закончила она. Элеонора Карловна видела меня насквозь и рассукусила мои намерения.

— Если честно да, — слегка неловко улыбнулся я.

— Ну-у… учитывая твою тягу к знаниям, это очевидно. — По доброму произнесла она. — И даже похвально. Ты молодец. Многим студентам стоило бы поучиться у тебя.

— Эх… — грустно вздохнул я, — ваши бы слова да ректору в уши.

— Это да. Но его ничто не способно переубедить. Что касается набора, он максимально непреклонен. Я даже не уверена, что сын императора смог бы поступить к нам, если бы не прошел отбор. И я сейчас не шучу… это слишком уж щепетильный вопрос.

— Что касается императора конечно слабо верится. Но в целом, я вас понял и полностью согласен. Ладно уж… с этим я давно смирился. А вот что касается клубов? Вы сможете мне помочь?

— Здесь тоже всё неоднозначно. Я не уверена, что в правилах где-либо расписано о том, может ли вступать в клубы сотрудник университета или нет. Думаю, очень многое будет зависеть от самого клуба. А точнее от его президента. Так, а позволь узнать, в какой именно клуб ты собирался вступить?

— Гладиаторский клуб.

— Ого! — Лицо Элеоноры Карловны слегка вытянулось. — Ты же в курсе что там в основном старшекурсники. По очевидным причинам.

— Ну да. Можно и так сказать. Я заходил туда, разок.

— Так… погоди! — перебила она меня. — Только не говорите мне, что ты способен создавать големов или элементалей.

— Не совсем. — Поджал я губы. — Но там же не только ими можно сражаться…

Гоша оглядел мастерскую и тяжело вздохнул.

Лева как обычно, напялив на уши наушники, сидел за своим столом, над очередным заказом. До слуха здоровяка доносились едва слышные звуки музыки.

Митин встал, в очередной раз подошел к коробке, куда складывали заказы, заглянул в нее и оценив очередной раз ее пустоту вздохнул.

Вернувшись на свое место, он достал небольшой медальон в форме косточки авокадо и повертел в руках. Еще раз взглянув на Леню, что полностью погрузился в работу, он взял небольшую лопатку и подцепил небольшой шов, что скрывал потайную защелку.

Промучавшись около пяти минут, он смог снять переднюю панель магического предмета, и заглянул внутрь.

Начинка с первого взгляда была довольно простой — одна пластина, в центре которой находился прозрачный кристалл. Однако был нюанс. Пластина была покрыта мелкими знаками, рунами и странными геометрическими фигурами. Причем это были не просто выбитые в сером металле дорожки. Они были заполнены какой-то краской, в чем Гоша убедился, взяв острый пинцет и всковырнув ее кончиком.

— Тонко, — произнес он удивленно продолжая рассматривать кристалл.

Прикинув в голове свои возможности, он вынужденно признал, что повторить такое напрямую скопировав не выйдет. Слишком много мелких деталей.

Однако, после получаса раздумий, он все же поймал одну мысль. Гоша быстро извлек кристалл, убрал его в сторону и достал пластинку, покрытую рунами. Протерев ее растворителем и просушив, он нанес на нее капельку чернил и осторожно приложил к бумаге.

Надеясь получить отпечаток, по которому можно будет повторить ту же самую схему, он приподнял пластинку и разочарованно вздохнул.

Отпечаток был откровенно паршивым.

— Ла-а-а-адно, — протянул он и откинулся на стуле.

Его взгляд снова скользнул по мастерской. Работы не было, поэтому он взял небольшую похожую по размерам пластинку, тяжело вздохнул и произнес:

— Ну, не домой же идти? — спросил он сам себя и принялся за работу.

— Ну… как тебе столичный кофе? — Обратилась ко мне пышногрудая девушка. — Заметь. Это уже совсем другое заведение и зерна здесь разительно отличаются от прошлого.

— Что мы здесь делаем? — Достаточно резко спросил я, игнорирую неуместный вопрос Григоряна про кофе. Сейчас меня это меньше всего интересовало.

Мы сидели на летней веранде какого-то неизвестного мне кафе. Не центр города, но и не окраина. Однако заведение отличалось своей дороговизной. Не потащи меня сюда имперский следователь, сам бы я никогда не зашел в подобное место.

Да, здесь оказалось довольно неплохо и уютно. Только вот как по мне, оно того не стоит. Да и людей маловато. Хотя возможно ещё не вечер…

— Мы здесь по делу. — Ответил Григорян, залпом выпив половину чашки кофе. После этого он достал пачку сигарет, и глубоко затянулся. — У этого заведения есть бесспорный плюс над всеми остальными. Здесь можно курить на веранде и никто тебя не осудит, даже если ты пышногрудая красотка. — Продолжил говорить он.

— Тем более если ты пышногрудая… — поправил я.

— Это да. А это уже плюс артефактов личины. — Мило улыбнулся он в образе девушки.

— Так и что мы здесь делаем. Вы так и не ответили на вопрос. — Я продолжал надавливать, надеясь, что всё-таки добьюсь ответа.

— Помнится мне, в тебя как-то уже стреляли. Митин, да? — В очередной раз ответил он вопросом на вопрос.

Эти шарады меня начинали уже подбешивать, но… я прекрасно осознавал, что Григорян спросил это не просто так. Ему что-то от меня нужно и он подводит к этому.

— Да. Стреляли.

— А что ты в тот момент сделал? Мне просто интересно услышать это лично от тебя. Я знаю, что в тебя выпустили всю обойму. А попали только один раз и то по касательной. И это при том, что расстояние-то было минимальным. Там даже если захочешь промахнуться, очень сложно это будет сделать. — Он снова сделал глубокую затяжку, помедлил секунду и, выдохнув, продолжил. — Так как ты это сделал?

— Не знаю, — пожал я плечами. — В тот момент я был сильно напуган. Просто… я просто хотел, чтобы ствол смотрел не на меня. Вот и всё… В тот момент всё произошло слишком быстро, даже для того, чтобы я сам хоть что-то понял.

— Занимательно. — Коротко ответил он и снова затянулся.

— Так зачем мы сюда пришли? — Задал я этот вопрос уже в третий раз. — Опять мошенников вычислять?

— Не совсем… — начал говорить Григорян. — За твоей спиной сидит человек, который контролирует проверку еды для императора… на яды, проклятья и всё такое. Не оборачивайся. Ты должен был его увидеть, когда мы только зашли.

— Я заметил, но не стал особо обращать внимания.

— А стоило бы. — Хмыкнул Григорян. — Ну ничего… Так вот, на этого человека в последнее время слишком много людей смотрят с подозрением. И говорят всякое, предполагая самое худшее. Причем всё это настолько навязчиво, что становится подозрительно…

— Вы хотите сказать, что его пытаются подставить или подвинуть? — Уточнил я на всякий случай.

— Не знаю. Но как минимум, стоит проверить. И как максимум, нельзя исключать ни один из вариантов. Не смотря на то, что сам император ему доверяет. И раз уж мы здесь оказались, почему бы нам не послушать его?

Я не стал заострять внимание на том, что он сказал — «раз уж мы оказались здесь…» Словно мы пришли сюда по какой-то другой причине. Но пометку у себя в голове всё же сделал.

— Что от меня требуется? — Уточнил я.

— Изобретать велосипед не станем. У нас есть проверенный метод. Поэтому вот. — Григорян кивнул мне, показывая, чтобы я посмотрел вниз. Под левой ножкой своего стула уже лежал тот самый шарик, артефакт прослушки.

«И как он там оказался? Если мы вместе с Григоряном пришли». — Тут же подумал я.

А он и сам не промах и способен незаметно подкладывать всё, что ему необходимо.

Я аккуратно перенес шарик под стол, который находился у меня за спиной. Только вот этого и не требовалось. Мы и без него прекрасно слышали всё о чем разговаривал тот человек. Видимо, это было необходимо для того, чтобы убедиться, что мы слышим именно то, что он говорит.

— Олег, да какие ещё бары, клубы, стриптизерши? Ты в своем уме? Я женатый человек. Да и вообще, ты помнишь, сколько мне лет? — Произнес человек, сидящий за моей спиной. И раз он находился там один, было очевидно, что он разговаривает по телефону.

— И что? После такого отдыха, мне ещё два дня отдыха на восстановление понадобится. А мне в отличие от некоторых необходимо иметь презентабельный вид на работе. Всё-таки не стоит забывать, у кого я нахожусь на службе. — Продолжал он. — Вот именно! Помимо привилегий у меня и ответственности в сотни раз больше. И спрашивать с меня будут как полагается! Всё, давай без твоих глупых идей. Мне прошлого раза в том году хватило. Нет, я сказал! Я лучше спокойно отмечу, в кругу семьи!

— По-моему ничего противозаконного… — тихо проговорил я. — Никаких заговоров или козней. Ничего подобного. Просто обычный телефонный разговор.

— Ну да. У него скоро день рождения. Думаю, он со своим старым другом обсуждает то, как они будут отмечать это дело. — Спокойно прокомментировал Григорян.

— Вы же знали, что раз он здесь один, то точно не станет обсуждать что-либо из того, в чем его обвиняют.

Михаил Мамукович пожал плечами и слегка сузил взгляд.

— Возможно. Нельзя ничего исключать. Ты даже не представляешь какие люди окружают императора.

— Какие?

— Разные, — хмыкнул имперский следователь. — От невероятно хитрых и изворотливых, до баранисто-тупых, которые считают, что им всё сойдет с рук. А есть такие как Громов… От этих никогда не знаешь чего ожидать. Но такие люди далеко не глупые… однако они ищут во всем выгоду и способны на ужасные вещи.

— Понимаю. Но… раз основная причина нашего визита в данное заведение не имперский дегустатор… То, что тогда?

— Пока ты находился в университете, я слегка копнул. И ко мне пришла информация, что на тебя готовится покушение. — Обыденно произнес Григорян. — Естественно, проще всего тебя будет устранить, когда ты будешь находиться в городе. Так как отсюда можно будет спокойно покинуть место преступления. Что же касается академии магов… то последнее очень спорно.

— Чего⁈ — Уставился я на него. — Вы не шутите?

Григорян просто промолчал. Очевидно было, что с подобными вещами не шутят.

— Покушение… — еле слышно повторил я. — А… когда?

— Сейчас.

В этот момент, я заметил человека снизу нашей веранды, который подозрительно остановился напротив нашего столика и… наши с ним взгляды пересеклись. Из-под черной куртки он ловко достал пистолет и направил его на меня.