Дети фюрера: клоны Третьего рейха

Приятно быть не первым

В своих книгах я писал о том, как порой сложно поставить точку. И это правда. Но еще сложнее бывает, когда точка уже поставлена, а ее приходится превращать в запятую.

Именно так в этот раз все и вышло. Я дописал последнюю строчку эпилога, решительно закрыл файл и потянулся — так, что захрустели кости. Сидячий образ жизни, знаете ли, до добра не доводит. Следующим логическим шагом должна была стать отправка рукописи моему редактору, но Интернет, как назло, оказался отключен. «По техническим причинам» — ну, конечно! Я уже давно подумываю о том, чтобы сменить провайдера, но все как-то руки не доходят. И хорошо, что не доходят, — иначе бы вы, скорее всего, не прочли этой главы.

Я и сейчас не уверен, что эту информацию можно публиковать. Но слова из песни уже не выкинешь. Обнаружив, что значок с двумя мониторами в правом нижнем углу экрана намертво перечеркнут красным крестиком, я вышел на крыльцо дома. Погода стояла отличная, и мне вздумалось немного прогуляться по окрестностям. Однако прогулка закончилась буквально через пару десятков шагов, даже и не начавшись: в почтовом ящике белел какой-то довольно объемистый пакет. На конверте были отпечатаны — на пишущей машинке! — мои имя и адрес. Обратного адреса не было.

Я вернулся в дом, прошел в дальнюю комнату и аккуратно вскрыл пакет. Внутри оказалась пачка ксерокопий и один листок, отпечатанный, опять же, на пишущей машинке. Это было письмо. Я первым делом обратил внимание на подпись — ее как таковой не было. Вместо нее стояли две буквы: Р. К.

Текст письма был таким:

Я еще раз внимательно осмотрел конверт. Письмо было отправлено с Кубы. Если это не мистификация и не глупый розыгрыш, значит, автор письма действительно является ценным свидетелем. Потому что с какого перепугу сотруднику Штази уезжать за тридевять земель, если можно вполне спокойно и уютно доживать свой век в ФРГ, как это делают сотни его бывших сослуживцев? А значит, этот человек что-то знал. Что-то, что очень не хотел рассказывать.

Разумеется, чтобы составить окончательное мнение, надо посмотреть документы. За годы работы в архивах я, слава богу, научился отличать оригиналы от подделок и поэтому первые странички осматривал весьма придирчиво. Потом я об этом забыл. Потом я просто погрузился в чтение…

Документы принадлежали совершенно секретному подразделению восточногерманской разведки — отделу 4А8, имевшему также кодовое название Нюрнберг. Отдел этот был настолько засекреченным, что сведения о нем до сих пор не просочились в открытую печать, хотя нынешним германским спецслужбам о нем, думается, хорошо известно. Известно что-то, но далеко не все — фотокопии были явно изготовлены недавно, то есть таинственный Р. К. располагал оригиналами документов.

Имя Нюрнберг было выбрано для отдела далеко не случайно. Видимо, кто-то назвал его в честь Нюрнбергского процесса над нацистскими военными преступниками. Собственно говоря, 4А8 должен был доделать то, что не смогли завершить организаторы процесса: расправиться с нацизмом раз и навсегда. Для этого нужно было в первую очередь найти спрятавшихся военных преступников на территории самой ГДР. Во-вторых, отслеживать действия нацистов за пределами страны и по возможности наносить им урон. Поэтому Нюрнберг обладал широчайшей агентурной сетью. После объединения Германии и разгрома восточногерманской разведки значительная часть этой сети — если не вся она — была утрачена.

Уже давно стемнело, а я все сидел и перебирал шуршащие листы фотокопий… Таинственный Р. К. прислал мне много, очень много информации. Это был едва ли не самый ценный подарок, какой я получал в своей жизни. Но, поскольку только что завершенная книга была о «Лебенсборне» и генетических программах, я выбрал оттуда материалы, которые касались именно этого.

Человек без имени

Я не знаю имени этого человека. В документах оно не указано. Там встречается только оперативный псевдоним Ворон и год рождения — 1942. Этот год вермахт начал с поражения под Москвой и закончил поражением под Сталинградом. Но младенец, появившийся на свет в одном из Домов матери на севере Германии, ничего об этом не знал.

Как и не понял три года спустя, почему со стены сняли портрет человека в коричневом, а питание и отношение персонала стало намного хуже. Скорее всего, мальчик частенько слышал в свой адрес презрительное: «Нацистский выродок!» В оперативных документах это тоже не отражено. Но, видимо, было что-то такое, что заставило в 1963 году молодого студента Гамбургского университета пойти навстречу вербовке Штази.

Первое задание Ворона было достаточно простым: внедриться в кружок неонацистской молодежи, вожаком которой был сын одного из генералов бундесвера. Видимо, этот юный нацист и был основной целью операции как потенциальный источник ценной информации, имевшейся у его папы. Но год спустя к Ворону подошел человек, отрекомендовавшийся куратором их кружка, и предложил отправиться… в Перу для выполнения «национальной миссии».

Ворон, разумеется, попросил время на раздумье под предлогом, что ему нужно закончить университет. Еще активнее раздумывали в Берлине, в здании Министерства государственной безопасности. В конечном счете агента, зарекомендовавшего себя с самой лучшей стороны, передали в ведение отдела 4А8. Такой шанс, какой был у Ворона, выпадает крайне редко! Впоследствии это решение оказалось очень удачным.

Итак, летом 1965 года, получив диплом биолога, юноша садится в самолет и отправляется в Перу. Первое время никаких вестей о нем нет, потом (видимо, с помощью АФЛ) он устанавливает связь с Берлином. Подробности, которые он передает своим начальникам, могли бы шокировать обычного человека. Ему удается узнать, что нацистские ученые готовятся развернуть масштабную программу по созданию «биологически правильных людей» путем «копирования генетического материала» — так говорит отчет. Его планируют привлечь к этой работе и предлагают отправиться на «главную базу Движения» — судя по всему, в Антарктиду. Неизвестно, каким образом, однако Ворону на первых порах удается остаться в Перу — из Антарктиды он вряд ли смог бы связаться с внешним миром. Год проходит за годом, биолог получает доступ к все более важным секретам. Вот, к примеру, донесение, отправленное им в Берлин в 1970 году:

В дальнейшем Ворону удалось даже раздобыть копию плана «Шварц», в котором были подробно расписаны все шаги по строительству четвертого рейха. На все перечисленные выше этапы отводилось тридцать лет — к 2000 году Латинская Америка должна была оказаться полностью под контролем нацистов. Может, все это был бред небольшой группы сумасшедших? Выживших из ума стариков, когда-то бежавших из рушащегося Третьего рейха?

Для нашего мира было бы лучше, если бы это было так. Но этот план начал выполняться, и выполняться идеально.

В начале 1970-х в Чили приходит к власти правительство Народного единства во главе с Альенде. Честно говоря, к нему я относился с некоторым недоверием — в конце концов, многие считали, что он хочет упразднить частную собственность. Но время шло, подозрения не оправдывались, а экономической рост в Чили был налицо. Я в то время по делам часто ездил в эту страну, и то, что я там наблюдал, мне нравилось.

Тем более я был потрясен, когда утром 11 сентября 1973 года узнал о произошедшем в стране военном перевороте. Первые дни я надеялся, что мятежников быстро подавят, но… этого не произошло. А ведь большинство чилийцев — подавляющее большинство, и это признавали потом сами мятежники! — было на стороне законно избранного президента. Что же произошло? Дело явно не обошлось без помощи извне. Разумеется, поработали и североамериканские спецслужбы. Но основную роль сыграли не они. Основную роль сыграл кто-то другой, могущественный и хорошо замаскированный. Впрочем, так ли уж хорошо?

Землетрясение в Антарктиде

В первые годы после прихода к власти мятежников под руководством Аугусто Пиночета экономика Чили просто рухнула. Количество безработных росло с каждым днем, инфляция увеличивалась, четверть населения жила в нищете, те, кто мог, в массовом порядке эмигрировали за рубеж… Среди всего этого хаоса образцовым благосостоянием выделялись две группы: члены фашистских партий и немецкие колонисты, в основном из числа бежавших сюда после Второй мировой нацистов. Местные, чилийские фашисты еще до переворота фактически развязали в стране гражданскую войну, организуя по полсотни терактов в день. Справиться с ними полиция не могла — кто-то очень хорошо вооружал, финансировал боевиков и руководил ими.

После переворота влияние как местных, так и немецких фашистов в государстве достигло максимума. Проходят массовые казни инакомыслящих, десятки тысяч человек пропадают без вести — как правило, их трупы сбрасывают в море с вертолетов. А если лень лететь до моря — сбрасывают в реки, и реки окрашиваются кровью, и волны прибивают к берегу мешки с обезглавленными телами. Стадионы превращены в концентрационные лагеря; человека могут расстрелять просто за то, что в его коллекции монет случайно оказалась одна советская. Пиночет явно пытается превзойти своих духовных учителей — Гитлера и Муссолини. Их книги, кстати, издаются в Чили миллионными тиражами. Почти тридцать раз переиздаются Протоколы сионских мудрецов — антисемитская фальшивка, которая пользуется неизменной популярностью у всех правых радикалов.

Надо опять же сказать, что далеко не все немцы поддерживали Пиночета. Мне известна история, когда год спустя после переворота группа местных фашистов убила немецкого колониста — он открыто хвалил Альенде и сожалел о его гибели. Через два дня пятнадцать колонистов с пятью тяжелыми пулеметами советского производства устроили засаду и расстреляли автобусы, на которых местные фашисты ехали на очередной митинг. Доказать их вину не удалось, потому что свидетелей не осталось — все решилось за десять минут. Пленных, понятное дело, не брали, раненых добивали. После этого немцев предпочитали не трогать, даже если они были явно враждебны режиму.

Одновременно Пиночет — в точности в соответствии с планом «Шварц» — начинает всячески рекламировать свой режим, заявляя вопреки всем фактам, что он добился процветания для страны. В столице и крупных городах создается видимость изобилия — для этого, например, приходится запретить продажу мяса во многих провинциях. Надо сказать, что есть люди, которые до сих пор верят, что Пиночету удалось совершить экономическое чудо — я встречал таких в Европе и всякий раз очень удивлялся, насколько слепым можно быть.

Но речь сейчас не об этом. Дело в том, что план «Шварц» — как вы можете сами убедиться — так и не был толком реализован. Идеи Пиночета не получили общего признания, Латинская Америка — к счастью! — не попала под власть нацистов, огромная армия клонов не была переброшена в Чили. В какой-то момент что-то пошло не так.

Что именно? Вначале я думал, что Пиночету помешали Соединенные Штаты. Действительно, гринго считают наш континент своим задним двориком, на котором только они могут устанавливать правила игры. В Вашингтоне всегда с большим подозрением относились к попыткам сначала кайзеровской Германии, а затем и Третьего рейха заигрывать с латиноамериканскими государствами. В общем-то, и сейчас экспансия четвертого рейха вряд ли вызвала бы восторг в Белом доме.

С другой стороны, между нацистами и американским правительством еще с 1946 года — со времен памятной экспедиции адмирала Берда — существует некий договор, по которому обе стороны не трогают друг друга. Более чем уверен, что он предусматривает и регулярные взаимные консультации. Так что вряд ли нацисты стали бы предпринимать столь масштабную авантюру без согласований с Белым домом. Тогда что же случилось?

Почему режим Пиночета не стал образцом для подражания, а агонизировал почти двадцать лет и наконец бесславно рухнул, а сам генерал справедливо угодил под давно заслуженный суд? Почему нацисты поиграли и бросили свое орудие?

Ответ на этот вопрос я искал долго. До сих пор у меня нет точных данных, есть лишь предположения и косвенные доказательства, как это часто бывает. И главную роль в них снова играет фигура загадочного Ворона…

…Итак, молодой ученый-биолог продолжает работать в Перу. Ему периодически — но не очень настойчиво — предлагают перебраться в Главный центр. Тем временем происходит переворот в Чили. В Берлине, да и в Москве, понимают, что план «Шварц» начался. И в Лиму идет тщательно зашифрованная инструкция:

В переводе на обычный язык: мы отправляем тебя на верную смерть, ты, конечно, вправе отказаться, но знай — ты подвел все человечество. Разумеется, Ворон колебался недолго. С помощью друзей была разыграна любовная драма: молодой биолог стал встречаться с местной красавицей, которая якобы разбила ему сердце. В расстроенных чувствах он отправился к начальству и сообщил, что готов ехать куда угодно, хоть на Главную базу, хоть в ад ко всем чертям… С этого момента его следы пропадают. Есть лишь короткая весточка из Перу о том, что агент Ворон отправился в Буэнос-Айрес, чтобы там сесть на корабль, отбывающий на юг…

Это было летом семьдесят пятого года. А два года спустя в мировой прессе появились сообщения, наделавшие тогда не так много шуму. Потому что никто, кроме немногих посвященных, не понял, что стоит за ними.

На следующий день в той же газете:

Не знаю, что думали сейсмологи, но я понял одно: агент Ворон все-таки выполнил свою задачу. Не знаю, как ему это удалось, но он уничтожил некий объект, игравший главную роль в плане «Шварц». Возможно, комплекс лабораторий, где производили на свет клонов.

Подвиг разведчика заставил нацистскую верхушку отказаться от своих планов… или просто отложить их до лучших времен?