День горящей брони

Глава 7

Солнечная система.

Лидер-модуль флота вторжения.

Система ничем не примечательного желтого карлика, указанная создателями в качестве цели атаки, демонстрировала, на первый взгляд, не так много признаков наличия на ее планетах технической цивилизации. Сканеры фиксировали слабые излучения явно искусственного происхождения, использовавшиеся аборигенами в качестве средства связи. Кроме того, во внешнем поясе астероидов и даже за его пределами обнаружилось несколько примитивных космических аппаратов явно невоенного назначения. Судя по их скорости, для достижения границ системы они потратили многие десятки лет.

Уничтожать эти примитивные зонды не имело смысла — они и так были практически мертвы. Ничтожные остатки топлива и крохи энергии в их радиоизотопных батареях вызывали у ИскИна кронсов лишь презрение.

И всё же пренебрегать разведкой «Бладж-107» не стал. Он знал, что аборигены каким-то образом смогли отразить предыдущее нападение, а значит, с ними всё не так просто. Кроме того, создатели вмешались в ход подготовки вторжения, перенесли его на более раннюю дату и даже распечатали хранилища стратегического резерва. Это было очень необычно и давало повод задуматься над тем, что же могло заставить их так поступить.

ИскИн выслал вперед корабли-разведчики и очень быстро убедился в том, что первая оценка боеспособности местной цивилизации была неверной. В районе орбиты восьмой планеты зонды обнаружили четыре корабля средних размеров, осуществлявших патрулирование внешних границ системы.

Наличие у противника маскировочных полей однозначно говорило о том, что технологии, доступные аборигенам, не так уж и примитивны. Вместе с тем сами патрульные корветы выглядели довольно странно. Когда разведчики подошли ближе, стало ясно, что изначально они не являлись боевыми кораблями — слишком велики для корветов, но при этом слабо вооружены и практически не имеют брони. Корветы аборигенов так и не смогли обнаружить разведчиков, что однозначно говорило о невысокой эффективности их систем сканирования и наводило на мысль о попытке местных использовать в военных целях коммерческие суда. Это не означало, что у аборигенов совсем нет боевых кораблей, но однозначно говорило о том, что сами они считают их количество совершенно недостаточным.

Патрульные корветы противника были обречены на быстрое уничтожение, но ИскИн понимал, что свою главную функцию они всё равно выполнят. Какими бы слабыми ни были их сканеры, его многотысячный флот они обнаружат в любом случае, и сделать с этим ничего нельзя. Отдав необходимые распоряжения эсминцам, «Бладж-107» приказал флоту увеличить скорость. Судя по данным, поступающим с зондов-разведчиков, в этой системе имелась лишь одна обитаемая планета. Флот вторжения немного изменил курс и начал плавный разгон. Серьезного противника в космосе не наблюдалось, так что тянуть с началом штурма смысла не было.

«Бладж-107» испытывал чувство, которое люди назвали бы смесью раздражения и досады. Отправляя его флот в рейд, создатели не озаботились тем, чтобы снабдить его подробной информацией о противнике. На самом деле, так происходило всегда. Он общался с ИскИнами других флотов вторжения, проходивших формирование в промышленном кластере К-7, и знал о том, что их тоже информируют на минимальном уровне. Причину подобного поведения создателей ИскИн понять не мог. Они совершенно точно немало знали о возможностях аборигенов, и эти сведения могли бы сильно помочь флоту вторжения. Не на пустом же месте создатели приняли решение о переносе даты атаки и выделили ему дополнительные резервы. И всё же столь необходимой информацией его снабжать не стали.

В конце концов, «Бладж-107» решил отбросить посторонние мысли и сосредоточиться на решении основной задачи. Патрульные корветы противника, наконец, обнаружили его корабли и попытались отступить, не вступая в бой, однако эсминцы не дали им такой возможности. Корабли аборигенов не отличались высокой динамикой разгона, так что догнать их не составило труда, а несколько маломощных плазменных пушек противоракетной обороны, составлявших всё их вооружение, не имели ни малейшего шанса сделать хоть что-то против орудий эсминцев.

После уничтожения четырех кораблей противника «Бладж-107» вернул эсминцы в походный ордер и продолжил движение к третьей планете. Где-то в системе наверняка еще оставались незамеченные разведчиками патрульные корветы аборигенов, но серьезной боевой силой они не являлись, и терять время на их поиск и уничтожение ИскИн смысла не видел.

С высоких орбит планета не выглядела опасной. Ни орбитальных крепостей, ни боевых кораблей сканеры не фиксировали. Мелкого космического мусора и небольших искусственных спутников в околопланетном пространстве хватало, но никакой угрозы для флота вторжения они не представляли. И всё же «Бладж-107» предпочел не торопиться, еще раз напомнив себе о том, что до него уже была одна попытка испытать на прочность этот кажущийся слабым и примитивным мир, и попытка эта потерпела неудачу.

Две трети поверхности планеты покрывала вода. Биологической жизни в океанах хватало, но разумный вид предпочитал сушу. Во всяком случае, все поселения аборигенов находились на материках и островах. Многие города носили следы разрушений. Видимо, предыдущее вторжение нанесло местной цивилизации немалые потери, раз через два года после него с орбиты всё еще видны последствия боевых действий.

Внизу наблюдалась изрядная суета. Аборигены знали о появлении в их звездной системе вражеского флота и пытались спасти свои слабые тела от уничтожения. Власти стремились сохранять порядок, но огромные массы всевозможного наземного транспорта стремились покинуть пределы городов, создавая чудовищные пробки и в итоге только усугубляя ситуацию. Впрочем, так происходило не везде. В некоторых городах эвакуация шла с соблюдением относительного порядка, хотя хаоса хватало и там.

Местные военные тоже пытались что-то предпринять. Сканеры разведчиков отслеживали в океанах движение отдельных кораблей и целых эскадр. В нижних слоях атмосферы фиксировалось перемещение тысяч летательных аппаратов, а по дорогам континентов двигались колонны боевой техники. Всё это вполне укладывалось в представления ИскИна о том, как аборигены должны реагировать на угрозу нападения из космоса, но всё же что-то мешало ему отдать решающий приказ. Происходящее на планете не выглядело опасным, и это плохо соотносилось с информацией о провале предыдущего вторжения.

Несмотря на всю слабость патрульных корветов, уничтоженных его эсминцами в районе орбиты восьмой планеты, «Бладж-107» отдавал себе отчет в том, что технологический уровень цивилизации, населяющей третью планету, недостаточен для создания таких кораблей. Это означало, что аборигены откуда-то получили изделия военного назначения, опережающие их уровень развития, и смогли в достаточной степени их освоить. Само наличие такой помощи, поступившей из непонятного источника и в неясном количестве, резко повышало неопределенность ситуации. Кроме того, разведчики доложили, что на планете функционируют подавители высокоэнергетических процессов, делающие невозможным применение оружия на основе ядерного распада и синтеза, и это был еще один очень нехороший сигнал.

ИскИн колебался. Обладай «Балдж-107» большей свободой воли, он, возможно, отказался бы от немедленного начала атаки, но директива создателей не оставляла ему выбора, и, развернувшись в боевой ордер, флот вторжения начал сближение с планетой-целью.

Ближайшей задачей являлся выход на низкие орбиты и уничтожение основных узлов противоорбитальной обороны, если, конечно, таковая у аборигенов имелась. Далее алгоритм штурма предполагал высадку десанта на малых транспортных кораблях в пробитые ударными силами бреши. После захвата плацдармов на планету должны были высадиться основные силы и окончательно подавить организованное сопротивление местных армий наземным наступлением при поддержке с орбиты. Ну и финальной стадией вторжения, наступавшей после полного уничтожения вооруженных сил аборигенов, являлась полная зачистка планеты от всех проявлений разумной жизни.

Первые признаки того, что что-то идет не так, появились уже при переходе с высоких на низкие орбиты. Сканеры аборигенов начали пробивать маскировочные поля кораблей флота вторжения. В действиях противника, обнаружившего непосредственную угрозу, произошли резкие изменения. Его войска и техника рассредоточивались на местности, готовясь к отражению удара. Это было неприятно. «Бладж-107» рассчитывал, что его эсминцы и артиллерийские платформы смогут расстреливать местные войска из космоса, не опасаясь ответного огня. Впрочем, пока с поверхности планеты никто стрелять не пытался. Видимо, дистанция еще не позволяла оружию аборигенов вести эффективный огонь.

Что ж, настала пора проверить, на что способна противоорбитальная оборона планеты и выявить ее слабые места. Привлекать к первой атаке все силы ИскИн не стал. В неясной обстановке он предпочел провести аккуратную пробную атаку, задействовав для ограниченного орбитального удара сорок эсминцев.

Флот вторжения быстро очистил орбиты от примитивных космических аппаратов аборигенов и замер в ожидании, блокируя все подступы к планете. Сорок ударных кораблей отделились от основной группировки и, разделившись на восемь групп по пять вымпелов в каждой, скользнули вниз, к границе атмосферы.

Аборигенам внизу явно не понравилась перспектива гореть в плазменном огне. Дожидаться, когда эсминцы нанесут удар, они не стали. На поверхности замелькали вспышки, вверх поднялись столбы дыма и огня, и к снижающимся кораблям устремились сотни ракет. Эти примитивные устройства оставляли за собой дымные шлейфы и создавали четко видимую сканерами тепловую засветку.

Сами ракеты большой опасности для эсминцев не представляли, но ИскИну не понравилось, что часть пусковых установок сканеры его кораблей обнаружили только в момент залпа. Некоторые ракеты стартовали из подземных шахт, которые не так уж просто засечь с орбиты, но были и пуски с мобильных комплексов, заранее обнаружить которые его флот был просто обязан. Однако каким-то образом местные военные умудрялись их эффективно маскировать, и этот факт прозрачно намекал на возможные дополнительные риски.

Эсминцы, наконец, заняли удобные позиции на низких орбитах и открыли огонь. Ракетные шахты и пусковые установки, обозначившие себя при первом залпе, утонули в море огня, но аборигены успокаиваться не желали. С поверхности планеты в небо уходили все новые ракеты, причем некоторые из них запускались с летательных аппаратов или даже стартовали из-под воды.

Несмотря на откровенно невысокий технологический уровень защитников планеты, их ракеты ухитрялись разгоняться до вполне приличных скоростей и начинали хаотически маневрировать на подлете к целям. И было их как-то уж слишком много…

«Бладж-107» хотел было отправить на помощь передовому отряду эсминцев еще одну группу кораблей, но осуществлению его намерений неожиданно помешали. Из-за диска естественного спутника планеты выскользнула стремительная тень, лишь через несколько секунд опознанная сканерами как тяжелый крейсер противника. Откуда он взялся, и почему его проспали разведчики, отправленные патрулировать околопланетное пространство, осталось неясным, но факт оставался фактом — с новой угрозой нужно было что-то делать.

Боевых кораблей во флоте вторжения более чем хватало для отражения атаки любого одиночного рейдера. В обычных условиях даже пара десятков эсминцев может очень сильно огорчить тяжелый крейсер, но сейчас ИскИну приходилось принимать бой в крайне невыгодном построении. Его наиболее сильные вымпелы были выдвинуты ближе к границе атмосферы планеты, и между ними и вражеским крейсером висели в пространстве многочисленные десантные транспорты и вспомогательные суда. Именно по ним коварный противник и нанес удар.

Солнечная система.

Борт тяжелого крейсера «Москва».

Встречать флот кронсов лоб в лоб Виктор не собирался, да и приказа такого ему никто не отдавал. Из почти двенадцати тысяч кораблей кронсов боевыми являлись не более двух тысяч. Остальные представляли собой небольшие десантные транспорты и корабли поддержки. Ни одного вымпела тяжелее эсминца сканеры крейсера так и не обнаружили, но, даже с учетом разницы в классах кораблей, при прямом столкновении крейсер Вершинина был бы уничтожен флотом вторжения за несколько минут.

— Начать разгон в направлении орбиты Венеры, — отдал приказ Вершинин. — Контроль пространства, на какой дистанции противник в состоянии нас обнаружить?

— Около четырех миллионов километров, при условии нашей полной неподвижности и соблюдения режима максимальной маскировки, — после секундной паузы ответил оператор. — При активном маневрировании дистанция увеличивается в полтора-два раза.

— Занять позицию в десяти миллионах километров от Земли. В случае приближения разведчиков и патрульных кораблей противника сохранять безопасную дистанцию.

— Вррраги. Порррвать! — с нотками осуждения прозвучал в голове Виктора голос Шерхана, явно не одобрившего приказ хозяина о временном отступлении.

— Уймись, хищник, — усмехнулся про себя Вершинин. — У тебя еще будет сегодня возможность пострелять.

— Снаррряд?

— Боюсь, далеко не один, и даже не десять.

— Мрррр!

После того, как Шерхан помог Виктору в сражении с кораблем Старших, Вершинин стал активно привлекать ирбиса к тренировкам и учебным боям. Как выяснилось, Шерхан был ярым милитаристом, что, в общем-то не сильно удивляло, учитывая его хищную природу. Никаких стратегических или даже тактических озарений от этого необычного представителя семейства кошачьих ожидать не следовало, но зато к стрельбе из всего, что имеет ствол, Шерхан проявил весьма незаурядные способности.

Судя по всему, Его Величество Дараг Непогрешимый не просто так вооружил своего ирбиса древней пушкой. Король наверняка знал, на что способен его питомец и телохранитель. Видимо, Шерхана можно было обучить стрельбе из легкого оружия и без внедренного в мозг субпроцессора. Его индекс разумности исходно был даже несколько выше, чем у земных дельфинов, а после внедрения процессора довольно быстро вырос еще процентов на десять и продолжал медленно увеличиваться. Учитывая, что даже по кошачьим меркам Шерхан был еще ребенком, его возможности весьма впечатляли.

Флот кронсов достиг высоких орбит Земли и начал перестроение. Боевые корабли заблокировали подступы к планете, а транспорты и вспомогательные суда разбились на четыре группы и легли в дрейф, ожидая, когда эсминцы подавят противоорбитальную оборону.

Похоже, кронсы не слишком опасались удара с тыла, но разведкой всё же пренебрегать не стали и выделили около трех десятков корветов для патрулирования околоземного пространства. Крейсеру пришлось отойти еще дальше от Земли, чтобы избежать обнаружения, а это могло помешать реализации плана, сформировавшегося в голове Виктора.

Некоторое время кронсы не предпринимали никаких действий, и у Вершинина сложилось впечатление, что они чего-то ждут. Однако это оказалось не так. От флота противника отделилась группа эсминцев. Разбившись на несколько отрядов, корабли кронсов устремились к границе атмосферы.

— Противник открыл огонь по целям на поверхности Земли, — доложил оператор контроля пространства. — Наши отвечают ракетами.

В помещении командного поста возникла напряженная тишина. Офицеры ждали решения генерала Вершинина. В то, что тяжелый крейсер «Москва» будет и дальше бессмысленно висеть в пространстве, не принимая участия в начавшемся сражении, здесь никто не верил.

— Порррвать!.. — Шерхан очень хорошо уловил витавшую в воздухе коллективную эмоцию.

Виктор видел, что кронсы задействовали для орбитального удара лишь малую часть своих сил. Остальные эсминцы и корветы противника еще не втянулись в сражение и могли быстро выдвинуться навстречу крейсеру, отрезав ему путь к транспортам и вспомогательным судам. В этом случае соотношение сил грозило сложиться совсем не в пользу землян. Совместное использование вычислителя крейсера и возможностей биопроцессора позволяло Виктору достаточно быстро анализировать десятки различных сценариев боя, однако пока все варианты расчетов показывали, что при попытке сближения с противником патрульные корветы кронсов неминуемо обнаружат корабль Вершинина, и эффект внезапности будет потерян. Это означало, что крейсеру придется вступить в бой не менее чем с сотней эсминцев. Исход такого сражения был легко предсказуем и Виктора категорически не устраивал.

Ситуацию можно было исправить, но для этого требовалось как-то нейтрализовать хотя бы один из патрульных корветов противника. В этом случае крейсер мог незамеченным проскользнуть в образовавшуюся брешь и, прикрывшись Луной, выйти к одной из групп десантных транспортов.

— Прямая атака не имеет смысла, — озвучил свои мысли Вершинин. — Нас обнаружат и выставят сильный заслон из эсминцев. Пытаться его пробить — верное и бессмысленное самоубийство. Тем не менее, есть способ избежать преждевременного обнаружения, но хочу сразу предупредить, что он связан с большим риском. Мы можем выслать вперед скаут. Уникальное маскировочное поле позволит ему незаметно приблизиться к патрульному корвету кронсов, перекрывающему нам путь к планете. Пушек скаута совершенно недостаточно для уничтожения корвета, но у него есть генератор помех, способный лишить противника связи и тем самым лишить его возможности поднять тревогу. Проблема в том, что генератор помех у скаута не слишком мощный, и для надежного подавления связи ему придется подойти к противнику достаточно близко. Почти наверняка после начала постановки помех скаут будет обнаружен и атакован, а силовой щит у него даже против пушек корвета долго не продержится.

— Разрешите мне, товарищ командующий! — Поднялся из-за пилотской консоли подполковник Никифоров.

— Вы первый пилот крейсера, подполковник.

— Лучше меня с этой машиной знакомы только вы, товарищ генерал-лейтенант, — возразил Никифоров, — но командующему космическим флотом Коалиции точно не место в кабине скаута.

Виктор отлично понимал, что Никифоров прав. Подполковник имел опыт сражений с кронсами еще во время первого вторжения. Тогда он пилотировал обычный истребитель-перехватчик МиГ-31, и даже на этой технике умудрялся добиваться определенных успехов. После прибытия на Землю партии имперского оружия Никифорову одному из первых доверили аэрокосмический штурмовик «Моргенштерн», а потом и космический корабль. Но именно поэтому Вершинин и не хотел отпускать подполковника с крейсера. Такой пилот нужен был ему здесь. И всё же, взвесив все «за» и «против», Вершинин решил не препятствовать инициативе подчиненного.

— Действуйте, подполковник, — Кивнул Виктор. — Пилотам подготовить корабль к форсированному разгону. Начинаем, как только скаут включит генератор помех.

Солнечная система.

Малый внутрисистемный разведчик класса «скаут».

Никифорову нравился этот небольшой, но быстрый и маневренный кораблик. Конечно, по мощности бортового вооружения он не шел ни в какое сравнение с тем же «Моргенштерном», но зато был способен обнаруживать противника на очень приличной дистанции, а потом скрытно к нему подкрадываться, очень качественно запудривая мозги его сканерам.

Именно эти возможности скаута сейчас подполковник и использовал в полной мере, аккуратно приближаясь к патрульному корвету кронсов. Корабль противника лежал в дрейфе, перекрывая вектор, выбранный генералом Вершининым для вывода крейсера на рубеж атаки. Эту помеху следовало устранить, и опытный пилот не собирался давать кронсу ни единого шанса.

Никифоров не торопился. Теоретически, до включения генератора помех он мог не бояться обнаружения, но, хорошо зная, что в реальном бою случается всякое, подполковник предпочел не искушать судьбу, и шел на сближение на минимальной тяге двигателей.

Вблизи корвет кронсов выглядел странно. Было сразу понятно, что проектировали и строили его не люди. Обилие странных изогнутых конструкций, напоминающих лепестки увядающего цветка, переплетались между собой, местами оставляя пустоты, через которые проглядывали яркие точки звезд.

— На позиции, — Бесстрастно доложил вычислитель скаута.

Никифоров выдохнул, чуть крепче сжал джойстики управления и активировал сенсор включения генератора помех. Несколько секунд корвет противника никак не реагировал на происходящее, а потом события начали происходить в бешеном темпе.

— Корабль обнаружен противником! — прозвучало в шлеме предупреждение вычислителя.

Не дожидаясь, когда кронс откроет огонь, подполковник включил двигатели и повел скаут по сложной траектории, обходя вражеский корвет по дуге, но стараясь от него не удаляться.

Противник не стрелял. Судя по всему, его системы наведения испытывали немалые трудности. Помехи, выставляемые скаутом, не только глушили все виды связи, но и затрудняли врагу захват цели. Кто бы ни управлял корветом кронсов, но в некоторой растерянности он пребывал недолго. Поняв, что уверенно захватить цель не получится, патрульный корабль всё равно открыл огонь, стремясь компенсировать недостаточную точность стрельбы количеством снарядов и плазменных сгустков, выбрасываемых его пушками куда-то в сторону цели.

Ощущение было крайне неприятным. Подполковнику казалось, что он участвует в смертельной лотерее и стремительно теряет контроль над ходом боя. Уже пару раз защитное поле скаута принимало на себя осколки от близких взрывов, и каждый раз ресурс щита заметно проседал — скаут не был рассчитан на подобные упражнения.

Никифоров понимал, что продержаться ему нужно не так уж долго, но субъективно минуты растянулись для него в часы. Пока скаут умудрялся избегать прямых попаданий, но дистанция была всё же слишком мала, а корвет кронсов не жалел боеприпасов, и долго такое везение продолжаться не могло.

В итоге статистика всё-таки победила, и корабль подполковника поймал силовым щитом сгусток плазмы. Поле вспыхнуло, словно объятое пламенем, и тут же померкло.

— Ресурс щита три процента, — доложил вычислитель. — Перегрев правого двигателя.

Скаут всё еще неплохо слушался управления, но сообщение о проблемах с двигателем Никифорову сильно не понравилось. Он продолжал совершать хаотические маневры, стремясь затруднить вычислителю корвета расчет упреждений. Пока это получалось, однако такой режим полета нещадно насиловал силовую установку, а значит, отказа двигателя можно было ждать в любой момент.

Неожиданно в поведении корвета что-то изменилось. Если раньше он крутился вслед за перемещениями юркого противника, то теперь кронс как будто на секунду растерялся, пытаясь совершить нелегкий выбор между двумя взаимоисключающими задачами, требующими различной тактики боя. Стрелять противник, однако, не прекратил.

Несколько сильных ударов сотрясли корпус скаута. Взвыл сигнал оповещения о повреждениях, и тактическая голограмма запестрела красными надписями.

— Повреждение эмиттеров маскировочного поля! — бесстрастно сообщил вычислитель. — Эффективность систем радиоэлектронной борьбы снижена на тридцать процентов. Аварийное отключение правого двигателя. Силовой щит выведен из строя. Рекомендую немедленный выход из боя.

Разрывать дистанцию подполковник не собирался, что бы там ни говорил вычислитель. Он вызвался управлять скаутом в этом бою не для того, чтобы сбежать в самый ответственный момент и сорвать операцию. Вот только сколько сможет продержаться поврежденный корабль?

Скаут ощутимо потяжелел и уже не мог уворачиваться от вражеского огня столь же резво, как в начале боя, но и противник как-то вдруг потерял к нему интерес. Корвет продолжал стрелять из всего бортового оружия, вот только цель у него теперь была другая. На сравнительно небольшой корабль кронсов стремительно надвигалась туша тяжелого крейсера «Москва».

Корабль генерала Вершинина не стрелял, невозмутимо принимая на свой мощный силовой щит снаряды и сгустки плазмы вражеского корвета. Крейсер давно мог уничтожить абсолютно несопоставимого с ним по классу кронса, но, видимо, командующий не хотел использовать для этого снаряды и плазменные пушки, опасаясь, что яркая вспышка взрыва привлечет внимание основных сил противника. И без того существовала некоторая вероятность, что бой скаута с корветом был замечен с орбиты, хотя особыми спецэффектами он и не сопровождался.

Кронс продолжал стрелять, понимая, что удрать от изрядно разогнавшегося крейсера всё равно не сможет. Дистанция стремительно сокращалась, и Никифоров, несколько снизивший нагрузку на оставшийся в строю двигатель, внимательно наблюдал за корветом, стараясь не пропустить момент, когда крейсер откроет огонь.

Всё произошло быстро и очень непривычно. Не было вспышек взрывов и мерцания пробиваемого снарядами силового щита. Корпус корвета смялся, как пустая консервная банка, да так и остался болтаться в космосе покореженным обломком. Судя по всему, здесь поработало единственное гравитационное орудие крейсера, причем мощность выстрела была явно занижена. В результате удара пучка гравитонов корабль кронсов полностью вышел из строя, но при этом не взорвался. Подполковник в очередной раз поразился способности генерала Вершинина достигать при стрельбе именно того результата, который был ему нужен. Наверное, Никифоров удивился бы еще сильнее, знай он, чьи уши торчат за этим идеально выверенным выстрелом.

Крейсер, не снижая скорости, пронесся мимо поврежденного скаута, продолжая стремительно сближаться с Землей. При этом он четко удерживал траекторию, на которой между ним и основными силами кронсов всё время оказывалась Луна.

— Жив, подполковник? — прозвучал в шлеме Никифорова голос генерала Вершинина.

— Частично, товарищ командующий, — усмехнулся пилот, чувствуя, как его понемногу отпускает напряжение боя. — Сам в порядке, но скаут поврежден. Летает он теперь не очень быстро, хоть и достаточно уверенно.

— Благодарю за службу, подполковник. Нас ты в любом случае уже не догонишь, так что прими координаты точки встречи и двигайся на орбиту Венеры. Там мы тебя подберем.

— Выполняю.

Солнечная система. Борт тяжелого крейсера «Москва».

Связь с Землей прервалась сразу после того, как флот вторжения занял высокие орбиты планеты — кронсы тоже умели ставить помехи. Во многом это было даже неплохо, поскольку руководящие указания из штаба Коалиции Виктору сейчас могли разве что помешать.

Подполковник Никифоров прошелся по самой грани, но свою задачу выполнил — патрульный корвет Кронсов так и не смог передать основным силам кронсов сигнал тревоги. Шерхан тоже не подвел. Конечно, полностью доверить ирбису столь ответственный выстрел Виктор не решился, но в наведении гравитационной пушки на цель и дозировании мощности выстрела Шерхан оказал ему весьма ощутимую помощь. Как показал инцидент с кораблем Старших и последующие учебные бои, работа в паре с ирбисом обостряла интуицию Вершинина и позволяла точнее прогнозировать действия противника, что, естественно, крайне положительно сказывалось на точности и эффективности огня.

Луна быстро приближалась. Она уже полностью заслоняла Землю и висящий на ее орбите флот вторжения. Крейсер продолжал разгоняться. Только высокая скорость могла стать для него надежной защитой от атаки превосходящих сил кронсов.

— Минута до точки вероятного обнаружения противником, — предупредил оператор контроля пространства.

— Готовься, хвостатый, — бросил Виктор мысленную команду Шерхану и переключил на себя управление артиллерией крейсера.

— Кррронсы! Порррвать! — с неподдельным энтузиазмом откликнулся хищник, и Виктор почувствовал уже привычный ментальный контакт с ирбисом, впервые проявивший себя во время прорыва к Земле.

— Мы обнаружены! Противник начал перестроение.

Строй кронсов дрогнул. Эсминцы, уже изготовившиеся для выдвижения на низкие орбиты, разворачивались и начинали разгон, стремясь оказать помощь попавшим в сложное положение транспортам. Крейсер, не снижая скорости, приближался к большой группе вспомогательных кораблей противника. Те пытались рассредоточиться, но для этого им требовалось набрать хоть какую-то скорость, а времени на этот маневр уже не осталось.

Корабль Вершинина ворвался в строй десантных транспортов и вспомогательных судов противника, как злая и голодная лиса в оставшийся без должного надзора курятник. Нельзя сказать, что кронсы совсем не приняли мер для охраны своих небоевых кораблей, но пара десятков корветов, на всякий случай выделенных для защиты транспортов от тех неуклюжих поделок, которые флот вторжения встретил на орбите восьмой планеты, ничего не могли противопоставить тяжелому крейсеру.

В этом странном бою главной проблемой Виктора стала классификация целей по степени важности. Было очевидно, что уничтожить все вражеские корабли он не успеет. Атакованная крейсером группа насчитывала более двух тысяч вымпелов. У Вершинина и снарядов-то столько не было. Конечно, не стоило забывать о плазменных пушках и гравитационном орудии, но они являлись средствами ближнего боя, и далеко не ко всем кораблям противника крейсер успевал подобраться на нужную для их применения дистанцию.

Из-за высокой скорости, снижать которую Виктор не собирался ни при каких обстоятельствах, маневренность его корабля была сильно ограничена. Поэтому на цели, лежавшие немного в стороне от курса, приходилось тратить снаряды, запас которых был далеко не безграничен, и подходить к селекции целей следовало с большой тщательностью.

В первую очередь под раздачу снарядов и плазмы попали десантные транспорты. Вершинин исходил из того, что чем больше их удастся сжечь в космосе, тем легче потом будет земным армиям в борьбе с врагом, высадившимся на поверхность планеты. Несколько менее приоритетными, но тоже важными целями Виктор назначил танкеры. Космические корабли, наземные боевые машины и атмосферная авиация тратили топливо в изрядных количествах. Кронсы делали акцент на плазменном оружии, а оно требовало много энергии, которую откуда-то нужно было брать. Точной информации о степени зависимости противника от запасов топлива у Виктора не было, но простая логика подсказывала, что, если уж они притащили с собой танкеры, значит, сделано это не просто так.

Рейд сквозь строй вспомогательных сил кронсов оказался коротким. Крейсер двигался не к Земле, а по касательной к сферическому построению флота противника, взявшего планету в плотную блокаду. Относительно слабые защитные поля транспортов и танкеров не могли противостоять огню пушек тяжелого крейсера. Как правило, их щиты пробивались с первого же попадания, а тонкая броня была не в состоянии сдержать поток высокотемпературной плазмы или остановить снаряд главного калибра линейного корабля. Эсминцы, попытавшиеся вмешаться в это избиение, успели только к самому концу боя. Времени на то, чтобы как следует разогнаться у них не было, поэтому наказать вражеский корабль, учинивший разгром их тылов, они не смогли.

Задерживаться на высоких орбитах Земли Виктор не стал. Крейсер проскочил через скопление небоевых кораблей противника, оставляя за собой вспышки взрывов и разлетающиеся обломки, и ушел в направлении орбиты Марса. Кронсы попытались организовать преследование, но им не хватило скорости, и минут через двадцать, когда их сканеры окончательно потеряли цель, эсминцы были вынуждены повернуть обратно к Земле.

— Вычислитель, отчет! — потребовал Виктор.

— Уничтожено пять корветов и двести четырнадцать вспомогательных кораблей противника. Ресурс щита девяносто восемь процентов. Все системы корабля функционируют штатно. Расход боезапаса орудий главного калибра тридцать два процента.

— Крррасиво… — прокомментировал результат боя ирбис.

Виктор не вполне разделял радость Шерхана. Эффект внезапности был исчерпан. При этом урон, нанесенный врагу, оказался существенным, но далеко не фатальным. Понесенные потери вряд ли могли существенно сказаться на боевой мощи флота вторжения, а вот возможности еще раз нанести врагу неожиданный удар, скорее всего, больше не представится.

Московская область. Поселок Нахабино-2.

Президентский противоатомный бункер. Командный пункт распределенной сети управления войсками Коалиции.

— Товарищ верховный главнокомандующий, — начал доклад министр обороны, — противник полностью уничтожил нашу спутниковую группировку и частью сил нанес орбитальные удары по восьми районам на поверхности Земли. Две точки у нас, две в США и по одной в Китае, Европе, Африке и Южной Америке. У нас атаке подверглись выдвигающиеся на позиции войска в окрестностях Челябинска и Новосибирска.

— Разведка боем?

— Это наиболее вероятный вариант. На подготовку к масштабной высадке войск не похоже. В атаке участвует не более пяти процентов флота кронсов, да и выбор мест для ударов, скорее, случаен.

— Чем мы отвечаем?

— В соответствии с планом обороны на данном этапе используются только ракеты шахтного базирования и мобильные пусковые установки, не успевшие пройти глубокую модернизацию с применением имперских технологий. Эффективность этих средств ожидаемо невелика.

— Когда, по вашим расчетам, противник перейдет к массированному вторжению?

— Это уже должно было произойти, но кронсам что-то помешало. Противник использует мощные средства радиоэлектронной борьбы, и наши сканеры не дают четкой картины происходящего на высоких орбитах. Тем не менее, мы смогли зафиксировать ряд кратковременных выбросов энергии, скорее всего, являющихся последствиями сильных взрывов. Обобщение полученной информации дает основания предполагать, что в космосе имел место бой с участием тяжелого крейсера «Москва». Значительная часть наиболее крупных кораблей противника вместо развития успеха, достигнутого при проведении разведки боем, ушла на более высокие орбиты в направлении района предполагаемого боестолкновения. К сожалению, связи с крейсером нет с момента появления кораблей противника на высоких орбитах, так что уточнить обстановку и получить информацию об итогах боя мы возможности не имеем.

— Наши партнеры по коалиции продолжают придерживаться плана?

— Так точно. Пока войска НАТО и ОДКБ четко соблюдают достигнутые договоренности. Модернизированные оружейные системы и боевая техника имперского производства в отражении орбитальных ударов не участвуют. Позиционные районы противоорбитальной обороны вообще молчат, скрываясь под маскировочными полями. Даже рельсовые пушки ни разу не были задействованы, хотя при отражении первого вторжения они ограниченно применялись, и о наличии у нас этой технологии кронсы должны знать.

— В прошлый раз противник был весьма осторожен, — напомнил президент. — Нашим имперским союзникам пришлось проявить изрядную выдержку, чтобы выманить тяжелые артиллерийские платформы на низкие орбиты над земными городами.

— Тогда кронсов было в разы меньше, — возразил министр. — Но, думаю, вы правы, сразу бросать в бой все силы они, скорее всего, не станут.

— Как идет эвакуация населения? — президент перевел взгляд на главу МЧС.

— Не везде гладко, — не стал скрывать министр. — Катастрофически не хватает пропускной способности дорожной сети. Делаем всё, что в наших силах. На данный момент крупнейшие города покинуло около семидесяти процентов населения, однако убежищ и специальных защищенных районов достигли не более трети эвакуированных.

— Короче, бардака избежать так и не удалось, — с досадой констатировал президент. — А ведь сколько учений прошло… И все рапортовали о полном успехе.

— На учениях не бывает паники, — негромко произнес министр обороны, — А сейчас люди напуганы и зачастую ведут себя непредсказуемо и неадекватно. Отсюда задержки, пробки на дорогах и прочие осложнения. Будем надеяться, что небольшая отсрочка, подаренная нам генералом Вершининым, позволит МЧС завершить эвакуацию гражданских.

Солнечная система. Высокие орбиты Земли.

Лидер-модуль флота вторжения.

На какие-то секунды «Бладж-107» испытал совершенно незнакомое ему и очень неприятное чувство растерянности. Корабля такого класса у противника быть просто не могло. При постановке задачи создатели классифицировали цель атаки, как В-2А. Этот индекс означал, что первую атаку противник сумел отбить с большими потерями для себя, но имеет шанс на восстановление и даже некоторое усиление своего боевого потенциала к моменту начала второго вторжения. Общий уровень развития атакуемой цивилизации оценивался как минус сто, но с пометкой о высокой погрешности оценки и возможных локальных аномалиях в развитии отдельных технологий.

Реалии, с которыми пришлось столкнуться флоту вторжения, до последнего момента вполне соответствовали полученной вводной, однако внезапное вмешательство в сражение тяжелого крейсера никак не вписывалось в представления ИскИна о возможностях противника.

Этот корабль не мог быть построен аборигенами. Для этого у них не имелось ни верфей, ни соответствующей орбитальной инфраструктуры, ни нужных технологий. Тем не менее, крейсер имел место быть, и в данную секунду азартно крошил почти беспомощные против него вспомогательные и десантные суда.

Сразу после обнаружения нового противника «Бладж-107» провел расчет нескольких сценариев боя и понял, что при грамотных действиях врага перехватить крейсер он не успеет. Тем не менее, потенциальные потери следовало минимизировать, и ИскИн отдал команду всем ближайшим к месту боя эсминцами атаковать противника и преследовать его в случае попытки выхода из боя.

Пройдя сквозь строй разбегающихся вспомогательных кораблей, тяжелый крейсер аборигенов, не снижая скорости, начал удаляться от Земли. Догнать его эсминцы вполне ожидаемо не смогли, и вскоре их сканеры потеряли противника. Анализ результатов скоротечного боя дал ИскИну пищу для неприятных размышлений. Его флот был укомплектован в соответствии с классом цели, и тяжелых кораблей, оснащенных средствами РЭБ и вооружением последнего поколения, в его составе не имелось.

Противник явно превосходил любой его эсминец по всем параметрам. Сеть патрульных корветов его не обнаружила, а ведь чтобы надежно спрятать тяжелый крейсер, нужны маскировочные поля очень высокого уровня. Ко второму неприятному выводу ИскИн пришел, оценив результативность огня орудий вражеского корабля. Несмотря на все маневры уклонения, предпринимавшиеся вспомогательными судами, крейсер практически не промахивался. Именно это позволило рейдеру противника уничтожить более двухсот целей за столь короткий промежуток времени. Значит, кроме продвинутых средств маскировки, противник обладал и весьма совершенными системами наведения.

Весьма необычной была и схема вооружения вражеского корабля. Похоже, на тяжелом крейсере полностью отсутствовало наступательное ракетно-торпедное оружие, зато калибр и дальность стрельбы его пушек мало чем уступали линкору. Всё это вместе делало корабль аборигенов крайне опасным противником. Единственный вывод, который «Бладж-107» мог отнести к позитивным, состоял в том, что такой крейсер у врага, скорее всего, только один. В ином случае противник обязательно отправил бы в атаку и другие корабли, чтобы использовать эффект внезапности на все сто процентов.

«Бладж-107» понимал, что несмотря на дерзкие и довольно успешные действия противника, катастрофических потерь его флот не понес. Создатели не зря выделили ему дополнительные силы из стратегического резерва, так что боевых кораблей и десантных транспортов у него еще вполне хватало для решения поставленной задачи. Другое дело, что теперь он не мог использовать весь свой флот при подавлении противоорбитальной обороны и поддержке десанта, и это казалось ИскИну куда более важной проблемой, чем все понесенные потери. Часть сил неизбежно придется выделить на отражение угрозы, исходящей от вражеского тяжелого крейсера, а значит, они не смогут принять участия в решении основной задачи.

Аборигены на поверхности планеты пока не демонстрировали способности к эффективному сопротивлению. Их ракеты довольно легко сбивались системами ПРО эсминцев, а пусковые установки и шахты не имели защитных полей и легко уничтожались залпами плазменных пушек. Из сорока кораблей, принимавших участие в первом пробном ударе, лишь два получили легкие повреждения, что можно было считать совершенно несерьезными потерями. Тем не менее, после неожиданного появления на сцене тяжелого крейсера, «Бладж-107» вполне допускал, что противник на планете просто не раскрывает пока всех своих возможностей, и ждет начала массированного штурма, чтобы преподнести атакующим ряд неприятных сюрпризов.

Несмотря на всё возрастающую неопределенность ситуации, просто ничего не предпринимать ИскИн флота вторжения позволить себе не мог. Безусловные директивы, жестко прошитые в его управляющих алгоритмах, требовали активных действий по уничтожению цели.

Потратив около двадцати минут на детальный анализ возможных сценариев сражения, «Бладж-107» выделил из основных сил флота четыре группы по пятьдесят эсминцев и разместил их в вершинах воображаемого тетраэдра, на удалении около полумиллиона километров от Земли. Еще дальше ИскИн развернул густую сеть патрульных корветов, задействовав для этой цели почти половину кораблей этого класса, имевшихся в его флоте. Принятые меры на треть ослабили ударную группировку, изготовившуюся к штурму планеты, но зато позволили достаточно надежно защитить десантные силы от удара с тыла.

Убедившись, что все корабли заняли предписанные позиции, «Бладж-107» актуализировал тактические расчеты и, подавив невовремя прорезавшиеся иррациональные сомнения, отдал приказ о начале штурма.