Демон

Глава 1

В отделе Дмитрия Сотникова был переполох. Никто не говорил в открытую, но все знали, что грядут перемены. Слухи приносили весть о массовых увольнениях и даже смене руководства. Напряжение буквально висело в воздухе. И каждый пытался любой ценой обезопасить себя, свое место.

Когда Дмитрий Сотников сказал Ольге Новиковой о том, что среди ее коллег есть те, которые позорят отдел, она сразу подумала об Андрееве. Подумала потому, что долгое время прикрывала его. Теперь она корила себя за это. Андреев привык к поблажкам и уже не просил, а требовал от нее помощи. Он знал, что помогая ему, она так же увязла в этой трясине, как и он сам. Так что в каком-то роде это были уже не просьбы, это был шантаж. Ольга не знала, почему он поступает так с ней, пыталась несколько раз поговорить с ним об этом, но в итоге поняла, что единственным способом сохранить свою репутацию, будет избавиться от Андреева. Его уволят, и все, что она сделала для него, забудется. Главное рассказать о проступках Андреева так, чтобы Сотников не заподозрил ее в пособничестве…

Сотников не заподозрил. Заподозрила его жена, Светлана, и не только в пособничестве.

- Ты должен уволить их обоих, - сказала она мужу.

- Обоих?! - растерялся Сотников.

- Ольга явно как-то связана с Андреевым, - спокойно пояснила Светлана. - Подумай сам, иначе, откуда она может столько знать про него? Не удивлюсь, если они любовники.

- Любовники? - Сотников на мгновение почувствовал себя преданным, оскорбленным.

- Я даже уверена в этом, - Светлана незаметно улыбнулась. - Я женщина и кому, как не мне знать мотивацию другой женщины. Копни чуть глубже и отыщешь много доказательств моих слов.

- Ты думаешь, стоит копать глубже?

- Думаю да. Скорее всего, Ольга подыскала себе кого-то получше, чем Андреев, а он, Андреев, не хочет отпускать ее, либо она боится огласки их отношений. Если уж Ольга начала рассказывать об Андрееве тебе, то у нее явно большие планы, на нового любовника.

- Большие планы?

- Иначе зачем ей так суетиться? Ради тебя? Сильно сомневаюсь, если конечно она не спит и с тобой, - Светлана хитро прищурилась. - Ведь нет?

- Что?

- Она не спит с тобой?

- Кто?

- Ольга.

- Ольга? - Сотников похолодел, затем неловко попытался изобразить обиду.

- Извини, - Светлана с трудом сдержала улыбку. - Просто забочусь о том, чтобы твоя карьера не пошла под откос. Представь, что будет, если прокурор узнает о том, что ты спишь с Новиковой, которая связана с идущим под откос Андреевым. Как ты думаешь, долго тебе быть начальником отдела после этого?

Светлана дала ему время, чтобы все обдумать.

- Избавься от них обоих, - сказала она, устав смотреть, как Сотников нервно кусает губы. - Даже если Ольга рассказала тебе все из чистых побуждений. Уволь их обоих. Иначе слухи не дадут тебе спокойно работать. Сделай то, что я тебе говорю, и через полгода никто не вспомнит о том, кто такая Ольга.

Оксана не могла сдержать улыбку, наблюдая, как мать готовится к свиданию с Давидом Джанибековым. Клара нервничала и суетилась, словно вновь стала подростком. Даже азоль, который вертелся у ног ее дочери, поскакал следом за Кларой, предвкушая пиршество танцев в эту ночь. Он был глуп и примитивен. Демон Давида Джанибекова смотрел на него, зная, что может разорвать в любое мгновение, но сегодня демон был великодушен. Его марионетке-прокурору нужен был отдых. Он лишь следил, чтобы азоль не остался с Джанибековым, когда все закончится.

- Теперь эта женщина и ее дочь обязаны тебе, - сказал демон прокурору. - Клара понимает это, и сделает все, о чем бы ты ее ни попросил. Но у этой женщины ничего нет, кроме стареющего тела. Оно будет принадлежать тебе до тех пор, пока ты не устанешь от него, а когда это произойдет, Клара все поймет и отойдет в сторону. Ее время подходит к концу. Другое дело ее дочь. Она молода, перспективна, уверена в своих силах. В умелых руках она сможет добиться многого. Она обязана тебе. Не дай ей забыть об этом. Наблюдай за ней. Ее долг перед тобой тебе еще понадобится.

Чуть позже Клара ушла. Давид Джанибеков проводил ее до дверей. Ночной воздух был необычайно свеж. Клара махнула любовнику рукой, забралась в сырое такси и вернулась домой.

Оксана спала в своей комнате. Какое-то время Клара смотрела на дочь, затем осторожно прикрыла дверь и прошла в ванную. Вертевшийся возле ее ног азоль остался в комнате Оксаны. Ему снова хотелось танцев, еще более диких, еще более безудержных, а кто, как не Оксана, мог предоставить ему такую возможность. Ее тело было молодым и крепким. Рядом с ней азоль мог не ограничивать себя. А когда она станет похожей на мать, он найдет себе новую хозяйку - молодую и способную удовлетворить его неуемный аппетит.

Но не все азоли были счастливы в эту ночь. Например, тот, что принадлежал Аристарху, не мог даже заснуть, положив конец своим страданиям. И дело было вовсе не в отсутствии страсти у его хозяина. Страсть была, была и нежность, были желания и потребности. Аристарх был таким же, как и все с той только разницей, что вертевшийся возле его ног азоль не имел над ним той магической власти, которой он обладал над другими. Аристарх просто не замечал его, и азоль мог только наблюдать. Неспособный заснуть и неспособный покинуть своего жестокого хозяина. Оставалось лишь смотреть и пускать слюни.

Но азоль не был одинок. Словно в насмешку, судьба послала ему линка, который светился, даже когда Аристарх находился рядом с другой девушкой. Он заставлял его вспоминать Оксану. Глупый примитивный линк. Этот сгусток света думал только о том, что где-то есть родственный ему линк, которого он больше всего хочет увидеть. Других желаний у линка не было. Наполняя человека, рядом с которым был обречен находиться до конца своей недолгой жизни, желанием найти родственного линка, он не понимал, какую волну чувств вызывает в сознании этого человека. Большие глаза азоля бессмысленно наблюдали за этим растущим светочем. Аристарх не сопротивлялся плывущим в его сознании мыслям. Закрыв глаза, он просто пытался уснуть, приняв происходящее, как должное.

Денис Новицкий позвонил Светлане Сотниковой после обеда и предложил встретиться вечером в особняке Мольбрантов. «Почему сегодня? - думала она. - Почему в такой поздний час?» Ответ был всего один, заставляя уважать Дениса за подобную дерзость.

Их встретил дряхлый старик, открыл скрипучие ворота и проводил до дома. Никогда прежде Светлана не видела этот особняк так близко. Полумрак скрывал недостатки, и дом выглядел действительно величественно. Здесь она была готова прожить всю жизнь, вырастить своих детей и состариться, нянча внуков.

- Поздновато для визитов, - заворчал по дороге старик. Голос у него был таким же скрипучим, как ворота на входе.

- Днем работы много, - соврал ему Денис Новицкий и, меняя тему, спросил о здоровье.

- От этой чертовой погоды старые кости болят, - пожаловался старик.

- У меня есть знакомый врач…

- Не нужно! - отмахнулся старик, но тем не менее польстился уделенному ему вниманию. - Старость еще не научились лечить.

Он открыл им парадные двери и наотрез отказался входить внутрь, затем наградил Светлану таким взглядом, словно она была уличной девкой, и поплелся назад в свою сторожку.

- Скоро здесь все изменится, - пообещала она старику, награждая его недоброй улыбкой.

- Этот дом не меняется! - заверил он своим скрипучим голосом. - Лишь люди приходят и уходят, а дом все тот же.

- Не обращай на него внимания, он стар и глуп, - сказал Светлане Денис.

- Когда особняк станет моим, старика здесь не будет.

Они вошли в дом.

- Здесь что, никогда не открывают окна? Запах, как в подвале, - сказала Светлана. - И эта пыль… Когда здесь в последний раз прибирались?

- Этот дом слишком долго пустует, - Денис вспомнил об убийствах и невольно поежился.

Они обошли весь первый этаж. Разочарований не было, наоборот, Светлана лишь сильнее уверилась в том, что этот дом должен принадлежать ей.

- Пойдем наверх, я покажу тебе веранду, - предложил Денис.

Старый ковер на лестнице заглушил звуки шагов.

- Здесь несколько спален и, кажется, три детских, - сказал Денис.

- Три детских!? - удивилась Светлана. - Придется уговаривать мужа родить еще одного ребенка.

- Придется.

Открыв очередную дверь, Денис вышел на веранду. В огромных, начинавшихся от пола окнах зияла тьма.

- Их все можно открыть? - спросила Светлана.

- Можно, - Денис подошел к Светлане чуть ближе. - Здесь еще есть четыре спальни с собственным санузлом, - он помолчал и добавил, - В этом доме должно жить много людей.

- Так оно и будет, - Светлана заглянула ему в глаза. - Ты не против, если мы посмотрим эти спальни?

- Нет, - Денис вышел в коридор, пытаясь вспомнить, в какой из комнат были совершены убийства, и выбрать другую. - По-моему, здесь жил приемный сын Мольбрантов, - он открыл дверь, нащупал выключатель и лишь потом прошел внутрь.

- Какая большая! - Светлана уже давно перестала скупиться на эмоции.

- В этом доме все большое, - Денис указал на дверь в ванную. - Кажется, там даже есть биде.

- Биде? - Светлана смущенно улыбнулась. - Забавно, - она остановилась, чувствуя на затылке внимательный взгляд Дениса. - Ты покажешь мне остальные спальни? - не поворачиваясь, спросила она.

- Они все похожи на эту.

- Правда?

- Можешь посмотреть, если не веришь.

- Я верю, - Светлана безуспешно пыталась побороть волнение.

- Можно я выключу свет? - спросил Денис.

- Да.

Щелкнул выключатель. Комната погрузилась в полумрак.

- Тебе понравился дом?

- Да. Очень.

Светлана заглянула Денису в глаза. Он обнял ее за талию.

- Это ничего не изменит, - предупредила она. - Договор между нами останется в силе…

Заточенный в особняке Мольбрантов узник молча наблюдал за их поцелуем. Его мертвенно-бледные глаза прорезали темноту комнаты, дома, темницы. Его темницы. Но темница никогда не опустеет. Жизнь неизбежно будет тянуться сюда, в этот особняк, наполняя его былым великолепием, которое свело с ума так много людей…

Невидимый узник вспоминал. Три года одиночества не имели ценности для того, кто мерит свою жизнь столетиями. Воспоминаний было слишком много. Жизнь, которая уже никогда не станет прежней. Слишком долгая жизнь, чтобы за три года успеть привыкнуть к новой роли.

Сквозь узкие губы узника вырвался тяжелый вздох. Ничто не станет, как прежде. Костлявые обрубки оторванных крыльев вздрогнули. Прошло слишком мало времени, чтобы на этом месте остались лишь уродливые шрамы, и чтобы узник смог забыть, кем он был до того, как осмелился переступить запретную грань. Но пути назад не было.

У него забрали его природу, но оставили инстинкты, чувство своего предназначения. И он все еще не раскаивался в содеянном. Нет. Продолжая наблюдать за незваными гостями, узник пытался привыкнуть к своей новой роли и, возможно, научиться жить дальше, неся тяжелое бремя пожизненного наказания.

Денис был с другой женщиной. Нина осознала это внезапно. Понимание пришло подобно дуновению холодного ветра в жаркий солнечный день, когда, почувствовав свежесть, жаждешь отыскать ее снова. Подозрения переросли в уверенность, лишив спокойствия. Денис изменяет ей. Работа не может длиться так долго. Неважно с кем. Важно, что его сейчас нет. Нина до крови прикусила губу. Она больше не могла сидеть и ждать его возвращения. Он все объяснит, как и всегда. Нет, хватит быть дурой. Нина сняла телефонную трубку и позвонила коллеге Дениса по работе Павлу Рощенко. Он долго отказывался помочь ей, затем еще дольше катал по городу, пытаясь тянуть время. Нина злилась, представляла мужа с другой и едва не скрипела зубами. Ей хотелось причинить ему боль, заставить страдать, возможно, даже убить. Именно так она и сказала Рощенко.

- Это не серьезно, - улыбнулся он.

- Не смейся!

- А ты не злись.

- Я не могу не злиться. Я устала от всего этого.

- Кто-то должен быть умней. Представь, что будет, если ты начнешь ему мстить?

- Хорошая идея! - в сердцах воскликнула Нина. Азоль возле ее ног суетливо закопошился. - Ты когда-нибудь изменял жене? - спросила она.

- Нет, - не раздумывая ответил Рощенко.

- А если бы изменял, то признался?

- Нет, - он натянуто улыбнулся.

- Думаю, будет глупо спрашивать тебя, изменяет ли мне Денис? - Нина заметила мелькнувшее на лице друга снисхождение. - Ну, конечно, вы, мужики, никогда не выдадите друг друга!

- Я бы и тебя не выдал, - сказал он, чувствуя странное возбуждение, когда азоль Нины прикоснулся к нему, умоляя о танце.

- Что? - растерялась Нина.

- Если бы я знал, что у тебя отношения на стороне, я бы ничего не сказал об этом Денису.

- А что ты знаешь? - Нина напряглась, вспоминая редкие встречи с Александром Лесковым.

Ее волнение натолкнуло Павла на мысль.

- Ты когда-нибудь изменяла мужу?

- Нет.

- А если бы изменяла, то сказала?

- Конечно.

- И что, никогда не хотелось?

- Иногда.

- Почему же ты этого не сделала? Страшно?

- Наверное.

- А если бы ты была уверена в том, что никто ничего не узнает?

- Я не думала об этом.

- Может быть, сейчас настал момент подумать?

- Я не понимаю тебя.

- Прекрасно понимаешь, - Павел смерил Нину внимательным взглядом.

Прикусив губу, она смотрела прямо перед собой. Азоль скулил, умоляя о танцах, но Нина перестала его слышать. Она думала о Лескове. Ей нравилось вспоминать проведенное с ним время, и линк, витавший рядом с ней, разгорался сильнее. Его свет прогонял обиду и негодование. Злость уступала место усталости.

- Отвези меня, пожалуйста, домой, - попросила Нина. - Денис, наверное, уже вернулся.

- А если нет?

- Дождусь его и потребую объяснить, где он был. Мы все равно не найдем его, бессмысленно катаясь по городу…

Заточенный в доме Мольбрантов узник вздрогнул. В мертвенно-бледных глазах отразилась грусть. Его взгляд снова устремился к Денису и Светлане. Его дыхание, которое принесло часом ранее в сознание Нины ветер подозрений, было слишком слабым, чтобы склонить интересующего его человека к нужному действию. Что ж… Придется ждать, набираться сил… Узник устремил свой немигающий взгляд на Светлану. Эта женщина не менее интересна, чем Нина и ее муж. К тому же дом уже завладел ее сознанием. Она вернется сюда снова. Обязательно вернется.

Старый, мудрый демон, неустанно наблюдавший за Александром Лесковым, был озадачен. Что-то подсказывало ему, что он должен отправиться к Нине, к женщине, которая была бы ему не интересна, не будь она связана с Александром зародившейся между ними парой линков. Он застал ее дома. Она была занята мелкими делами, и ни что ее не беспокоило. Затем, старый демон ощутил чье-то дыхание - слабый едва уловимый сквозняк, ворвавшийся в сознание Нины подозрением и желанием мести. Он видел, как изменилась девушка, видел, как это незримое дыхание ведет ее подобно шепоту кого-то более мудрого, обладающего властью над человеком. Продолжая оставаться в стороне, демон последовал за Ниной. Он видел, как она, ведомая желанием мести, была готова в какой-то момент броситься в объятия находившегося рядом с ней мужчины, видел, насколько сильным было в ней желание отомстить, причинить боль, а затем, он увидел, как сила, летавшего возле нее линка, прогнала чужеродное дыхание, сделало беспомощным, вернув девушке здравый смысл. Он проследил за этим дыханием. Оно исчезло так же внезапно, как и появилось, оставив за собой слабый след, оборвавшийся возле одинокого, пустующего особняка на окраине города.

Демон задумчиво взирал на это строение, ища ответы. Сила линка, способная разрушить планы многих, не интересовала его. Эти недолго живущие существа были слишком примитивны, чтобы осознать силу, заключенную в их светящихся телах. Все, чего хотели линки, так это объединиться в одну пару, стать единым, а затем исчезнуть, унеся с собой свое могущество. С ними нельзя было договориться. Нельзя было использовать их силу в своих целях. И нельзя было предугадать, где и когда они появятся снова. Искушенный веками демон продолжал наблюдать за особняком Мольбрантов немигающим взглядом. Он не спешил войти в дом и узнать, кому принадлежало окутавшее Нину дыхание. Его интерес пока был минимален. Он просто наблюдал, пытаясь понять, пересекутся ли его планы с тем, кто находится в этом доме, и если да, то чего ему ждать от этого.

Петр Леонидович Лесков знал, что делает. Он всегда отдавал себе отчет в своих действиях, готовый в любое мгновение ответить за содеянное. Он не стремился к праведности. Он просто хотел быть на один шаг впереди врагов. К сожалению, невозможно было предвидеть абсолютно всего. Просчитаться мог и бывший судья. Но Лесков не собирался сдаваться. Даже сейчас, когда он был слаб, когда практически все, на кого он мог положиться, предали его, он не мог принять поражения. Его грамотно выстроенная защита провалилась, но он больше не хотел защищаться. Он хотел нападать.

Петр Лесков понимал, что игра, которую он затеял, была опасна для него, но бездействие могло стать еще более опасным. Список противников был слишком велик, и если он не сделает ход первым, кто-то из них обязательно вспомнит о нем и придет по его душу.

Лесков помнил свое поражение, помнил всех тех, кто принял участие в его унижении. В другое время он бы не оставил безнаказанным никого, но сейчас приходилось ограничиваться лишь явными врагами. Судья Кира Джанибекова уже понесла свое наказание. Пусть не так, как хотел Лесков, но теперь она не представляет опасности. Пока не представляет. Лесков пообещал себе, что еще вернется к этой женщине. У него на нее были свои планы. Следующей в списке его врагов шла Татьяна Ишутина. Да, теперь Лесков был абсолютно уверен, что именно эта женщина была причиной его неудачи. Хваленая болтливость бывшей любовницы сыграла злую шутку с его карьерой. Теперь любовница уже не представляла опасности, покинув его, как только корабль пошел ко дну, сбежав одной из первых, подобно крысе, почуявшей катастрофу. Но она знала слишком многое из того, чего знать была не должна.

Размышления Лескова продолжались до поздней ночи. Лишь когда длинный список его врагов был сокращен до минимума, когда в голове, наконец-то, созрел план, только тогда он позволил себе предпринять первые шаги. Лесков понимал, что людей, которым он может доверять, практически не осталось, но он и не привык полагаться на кого-то. В его игре главным действующим лицом будет он сам.

- Не переоцени себя, - услышал он скрипящий голос, разорвавший тишину.

- Снова ты? - раздраженно бросил Лесков, даже не пытаясь разглядеть говорившего с ним, зная, что в темном углу, откуда доносится голос, никого нет, и стоит включить свет, как наваждение развеется, но тем не менее в той темноте кто-то был. - Чего ты хочешь еще?

- Хочу предложить помощь, - прошипел скрипучий голос.

- Ваша помощь дорогого стоит, - сказал Лесков.

- Не дороже твоей жизни.

- Мне многое нужно.

- У нас с тобой разные цели, но результат удовлетворит обоих.

- Откуда тебе знать?

- Прими это, как факт, - говоривший зашевелился, и темнота вокруг него задрожала. - Ты жаждешь мести, Петр. Я могу тебе ее дать.

- Чего ты хочешь взамен?

- Покорности. Ты будешь должен делать то, что я тебе скажу.

- А если я откажусь?

- Тогда ты проиграешь.

- Что получишь от этого ты?

- Не заботься обо мне, Петр. Делай то, что ты умеешь лучше всего - думай о себе.

Глава 2

Максим Олисов не любил свою работу, особенно после того, как его перевели на нижние тюремные уровни. Здесь всегда было тихо и безлюдно. Здесь он оставался наедине со своими мыслями. Чтобы занять себя, Максим вспоминал женщин, которые у него были. Их волосы, разбросанные по подушке, тяжелое дыхание, стоны, их запах. Иногда Максим неделями не менял постельное белье. Грязные простыни будоражили сознание. Он не мог устать от многообразия женщин. Чем больше он получал, тем сильнее становился аппетит. Иногда он просыпался утром, ужасаясь своему вчерашнему выбору, но затем вспоминал проведенную с этой женщиной ночь, вспоминал ее страсть, свое чувство удовлетворенности, и ужас превращался в сладостные воспоминания. Максим вкусил любовь многих: толстых и худых, коротышек и длинных как жирафы… Цвет кожи и волос тоже не играли для него особой роли. Ему было все равно где, с кем и как, лишь бы это была женщина.

- Эй ты, свинья! - услышал Максим голос одного из заключенных. - Да, ты! Я слышу, как ты там ходишь, свинья!

Максим замер. Замер и вертевшийся возле его ног азоль, но замер не из-за женщины, которая говорила с Максимом. Нет. Он замер, увидев демона этой женщины. Демона из мира теней, которого не могла сдержать ни одна из дверей человеческого мира. Азоль проглотил слюни и спрятался за ноги хозяина. Но сегодня демон не собирался убивать азоля. Сегодня он обещал ему ночь танцев. Здесь, среди решеток и бетона. Среди отчаяния и одиночества. Азоль робко дернул Максима за штанину - разве могла эта примитивная тварь противиться демону, особенно если демон играл на природе его инстинктов. Слюна заполнила рот уродливого существа, потекла по подбородку. Осмелев, азоль затопал ногами, заставляя своего хозяина открыть дверь и зайти в камеру. Максим слишком избаловал его, чтобы теперь взять под контроль. Единственным, кто мог обуздать азоля, был демон, но он безразлично взирал на распоясавшуюся тварь и в те моменты, когда их взгляд пересекался, поощрял его. В эту ночь в планы демона были включены безумные пляски. Женщина, возле которой он провел уже не один год, должна была стать свободной, и ради этой цели, любые средства были хороши.

Азоль весело подпрыгивал возле ног своего хозяина. Его волновало лишь то, что происходило сейчас, до остального этому примитивному существу не было никакого дела.

- Ну что, так и будешь там стоять, пес? - крикнула женщина из камеры, провоцируя Максима.

- Ты все правильно делаешь, - сказал ей на ухо демон.

- Я все правильно делаю, - сказала себе женщина, пытаясь собраться с духом.

- Только так ты сможешь выйти отсюда.

- Только так я смогу выйти отсюда. - Женщина услышала, как заскрипели ржавые замки старой стальной двери. - Только так… - прошептала она.

Макар Юханов и Алла Брехова шли вдоль бесконечных стеллажей старого, пыльного архива.

- Надеюсь, вы понимаете, Макар Юрьевич, что мы не должны здесь находиться, - Алла смерила скандинава внимательным взглядом.

- Я понимаю, что теперь перед тобой в долгу, - он наградил ее очаровательной улыбкой.

- Можно вопрос, Макар?

- Конечно. Для тебя, все, что угодно.

- Что побудило тебя снова заинтересоваться делом Мольбранта?

- Мне стали известны некоторые факты.

- Я старше тебя на десять лет, Макар. Не думай, что с возрастом люди становятся глупее. Если ты хочешь, чтобы я тебе помогала, ты должен сообщить мне истинную причину твоего интереса.

Конец формы

- Я же говорил…

- Не один судья, Макар Юрьевич, не станет тратить время на темное дело, в особенности, если оно находится даже не в его ведомстве.

Алла улыбнулась, словно извиняясь за свою дерзость. Застывший за ее спиной ангел мерил немигающим взглядом демона за спиной Макара. Не первый век этот ангел жил на земле возле служителей закона. Его интересовало лишь правосудие. Житейские перипетии были ему непонятны и скучны. Сейчас, глядя на демона за спиной Юханова, он, не смотря на то, что встретился с одним из своих давних врагов, не собирался начинать с ним борьбу, если, конечно, планы этого демона, не пересекались с его собственными планами.

- Ты должен рассказать ей все, как есть, - прошептал демон на ухо Макару Юханову, решив, что сейчас не лучшее время для того, чтобы вступать в борьбу с ангелом - лишнее действо могло спутать все карты.

- Понимаете, Алла Андреевна… - Макар огляделся по сторонам, желая убедиться, что здесь кроме них никого нет. - Мне интересен не столько сам Мольбрант, сколько его дом.

- Дом? - переспросила Брехова. Ангел за ее спиной внимательно смотрел на Юханова, ожидая продолжения.

- Да, он давно мне нравится, а Дидье Мольбрант его единственный наследник. Понимаешь, для чего я хочу поднять это дело?

- Не совсем, - насторожилась Алла. - Если я ничего не путаю, то этот человек до сих пор является подозреваемым номер один.

- В этом-то вся и проблема, - тяжело вздохнул Юханов. - Если я смогу доказать, что это не так, то Мольбрант станет законным наследником, и тогда я смогу купить его дом.

- Неужели ты думаешь, что тебе удастся то, что не удалось десяткам не менее умных людей до тебя?

- Они пытались доказать, что Мольбрант виновен, а я попытаюсь доказать обратное.

- Это будет непросто сделать.

- Я попытаюсь. Другого выхода нет. Надеюсь, мое нынешнее положение сослужит мне добрую службу.

Брехова промолчала. На словах все выглядело достаточно хорошо, но как оно будет на деле?

- Присматривай за ним, - прошептал ей на ухо ангел.

- Хорошо. Я помогу тебе, - осторожно сказала Алла.

- Я знал, что могу на тебя положиться, - Юханов широко улыбнулся. - Если что, обращайся ко мне в любое время.

- Мне ничего не надо, - пожала плечами Алла.

- Пообещай помочь ее родным, - прошептал Макару его демон.

- Ну, тебе не надо, может быть, твоей дочери понадобится, - сказал Юханов. - Если нужно будет помочь с работой или еще что, обращайся в любое время.

- Ты умеешь искушать, - заулыбалась Алла.

- Услуга за услугу, - улыбнулся в ответ Макар.

- Да. Услуга за услугу, - согласилась она.

В этот день у прокурора Давида Джанибекова было два важных посетителя: Оксана Пашко и племянник Петра Леонидовича Лескова - Александр.

- Работать в отделе Дмитрия Сотникова не такое простое занятие, как кажется на первый взгляд. Одного желания мало, - предупредил Оксану Давид Джанибеков.

- Я сделаю все, чтобы не разочаровать вас, - пообещала она.

- Очень хорошо, - прокурор наградил ее по-отцовски доброй улыбкой. - Но доказывать свою состоятельность тебе придется не мне, а Дмитрию Сотникову. Я лишь смогу предложить ему твою кандидатуру. Остальное будет зависеть от тебя.

- Я понимаю.

- Не думай, что поначалу будет легко. Сейчас отдел переживает не лучшие времена. Ты придешь на место одного из двух бывших сотрудников, и, возможно, коллективу это не понравится. Тебе придется обязательно наладить отношения с новыми коллегами.

- Думаю, я справлюсь.

- Надеюсь. Тем более не ты одна будешь новенькой. Вместе с тобой придет еще один человек.

- Могу я узнать, за что уволили предыдущих сотрудников?

- Скажем так, они не оправдали доверия… Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие?

- Вы можете рассчитывать на меня.

- Верю, что так оно и будет. Если ты не разочаруешь меня, то с сегодняшнего дня и в дальнейшем, можешь рассчитывать на мою поддержку. Заканчивай дела на прежней работе. Если будут какие-то проблемы с переходом, не раздумывая звони мне.

- Насколько я понимаю, мне нужно будет пройти собеседование у Дмитрия Сотникова?

- Считай, что ты только что прошла его у меня. Готовь документы. Через пару недель ты будешь работать на новом месте.

- Спасибо вам.

- Всегда приятно помочь человеку, зная, что он не забудет об этом.

- Я не забуду.

Оксана ушла.

- Эта девочка умнее, чем кажется, - сказал прокурору его демон. - Такие, как она, полезны. Теперь ты будешь знать все, что происходит в отделе Дмитрия Сотникова. Его роман с Ольгой Новиковой очевиден. Позволь ему думать, что ты ни о чем не догадался. Такие люди, как он должны работать. Их легче контролировать и в случае угрозы найти рычаги давления.

- У него умная жена, - возразил прокурор, вспоминая Светлану.

- Жена тоже небезгрешна. Найди ее слабости и сможешь через нее управлять Сотниковым.

- Это будет не так просто сделать.

- Не забывай, она и Оксана подруги, а Оксана теперь твой должник. Благодаря ей, многие детали из жизни Светланы Сотниковой станут достоянием твоих ушей.

Так говорил демон, и Давид Джанибеков чувствовал, как у него поднимается настроение. Но потом пришел Александр Лесков и слил весь этот радужный настрой в унитаз. Не сразу, нет. Он разыграл свою карту осторожно, заставил прокурора поверить в то, что на прием к нему пришел глупец. Лишь ярко-оранжевая папка, которую он держал в руках, притягивала к себе взгляд.

- А вы совсем непохожи на человека, которого описывал мне дядька, - сказал Александр, меряя прокурора подозрительным взглядом.

- Непохож? Может быть, ты ошибся дверью? - снисходительно предположил Джанибеков.

- Да нет. Там написано: «прокурор Давид Джанибеков».

- Так оно и есть. Я прокурор Давид Джанибеков. По какому вопросу ты пришел ко мне?

- Мой дядька велел передать прокурору очень важные бумаги.

- Важные бумаги? - Джанибеков снова посмотрел на оранжевую папку. - Твой дядька?

- Да. Только он велел передать их прокурору Джанибекову лично, а вы на него не похожи.

- А кто твой дядька?

- Об этом я могу сказать только прокурору Джанибекову.

- Я и есть прокурор Джанибеков. Теперь скажи, кто твой дядька?

- Петр Леонидович Лесков.

- Петр Леонидович Лесков? - Дружелюбное выражение медленно сползло с лица прокурора. - Не знал, что у него есть племянник.

- Было время, я не знал, что у меня есть дядька.

- Почему он не пришел лично?

- Он плохо себя чувствует.

- Да, это похоже на Петра Леонидовича.

- По крайней мере, он мне так сказал.

- Хорошо. Что за бумаги он просил мне передать?

- Не знаю. Он сказал, что они вас заинтересуют.

- Что еще он говорил?

- Предупреждал, что вы опасны.

- Предупреждал? Зачем же ты мне об этом говоришь?

- Не хочу, чтобы вы подумали, что я с ним заодно.

- А разве это не так?

- Нет.

- Почему тогда именно тебе он доверил передать такие важные, по твоим словам, бумаги?

- Почему бы ему не довериться племяннику?

- Хорошо. Положи свою папку на стол. Это все?

- Нет.

- Что еще?

- Вы спите с Кларой Пашко.

- Что? - прокурору показалось, что кто-то подкрался к нему со спины и ударил кувалдой в затылок.

- Один-два раза в месяц, когда ваша жена уезжает в загородный дом, эта женщина приходит к вам. Обычно это происходит вечером. Вы сидите в гостиной, пьете вино, затем отправляетесь в спальню. Она уходит ранним утром, когда все соседи спят. Вызывает такси и уезжает. Вы провожаете ее до дверей, а затем возвращаетесь в спальню…

- Не признавайся, - прошептал демон на ухо прокурору. - Сделай вид, что тебя позабавила эта история.

- Это неправда, - покачал головой Джанибеков, пытаясь улыбнуться. - Не знаю, кто рассказал эту чушь твоему дядьке, но…

- Ваша жена.

- Что? - И еще один удар кувалдой в затылок.

- Считайте эту информацию дружеским авансом, - на лице Александра Лескова не дрогнул ни один мускул. - В папке, которую я вам дал, нет ни слова о том, что вы сейчас услышали, зато там есть другая, не менее интересная информация. Почитайте на досуге. Надеюсь, мы поймем друг друга.

Александр ушел раньше, чем прокурор успел прийти в себя. Преследовавший Джанибекова демон молчал. Впервые за долгие годы он стал участником чьей-то игры, начало которой не смог предугадать. Приходивший несколько минут назад человек не мог действовать самостоятельно. Он был инструментом в руках того, кто пожелал остаться незамеченным.

- Ты должен прочитать содержимое этой папки, - сказал наконец-то демон прокурору. - Кто-то хочет использовать тебя в своей игре. Ты должен понять кто.

- Петр Лесков.

- Не обязательно. Цепочка может оказаться очень длинной, или же наоборот - слишком короткой.

- Его племянник?

- Исключено. Он просто пешка.

- Кто же тогда?

- Изучи сначала содержимое папки. Размышлениями займешься потом.

Петр Лесков ждал своего племянника, как ждут гонца с линии фронта.

- Как все прошло? - спросил он, когда Александр сел в машину.

- Нормально.

- Джанибеков отнесся к тебе серьезно?

- Только после того, как я сказал, что знаю о его отношениях с Кларой Пашко.

- Ты рассказал о Кларе?

- Не волнуйся. Это не навредит нам, а заставит относиться более серьезно.

- Не знаю, не знаю… Что еще ты сказал ему?

- Все, что ты велел мне сказать.

- Надеюсь, ты не сказал ему, откуда знаешь о его связи с Кларой?

- Нет.

- Как он себя вел?

- Покладисто.

- Ты молодец, Александр Геннадиевич. Надеюсь, я могу рассчитывать на твою помощь и впредь?

- Не знаю.

- Ты боишься?

- Нет. Мне просто это не интересно.

- Что же тебе интересно?

- Женщины. С ними все просто и понятно.

- Тогда ты, тем более, должен помочь мне.

- Почему?

- Видишь ли, Лекс, когда мы говорим про женщин, мы подразумеваем секс, а секс это один из трех китов, на которых построен мир. Секс, деньги и власть. И поверь мне, они не могут существовать друг без друга.

- Как скажешь.

- Ты слишком мало прожил, чтобы относиться к этому цинично. То, что ты с успехом затащил в постель пару дюжин несмышленых девчонок, еще не говорит о том, что тебя ждет успех с крупной рыбой. Многие женщины хитрее дьявола. Ты можешь спать с ними в одной кровати, можешь обладать их телом, но то, что скрывается у них в голове, никогда не станет твоим достоянием.

- Лично мне это не нужно. Я не собираюсь быть их другом и советчиком. Меня устраивает роль любовника.

- Но тем не менее ты живешь за их счет.

- Я не прошу их об этом.

- Жить можно лучше, Саш.

- Мне хватает того, что у меня уже есть.

- Хорошо. Не хочешь делать этого ради себя, сделай ради меня. Ты получишь секс и приятное время препровождения, а я - немного из разбазаренного мною благополучия.

- Тебе нужны деньги?

- Ты узко мыслишь, сынок.

- Что тогда?

- Помоги мне, и я покажу тебе, насколько может быть интересней эта жизнь.

- Я подумаю.

- Мне нужен ответ прямо сейчас.

- А если я откажусь?

- Тогда ты сильно подведешь меня, сынок.

- Если бы я попросил тебя о чем-то, ты бы мне помог?

- Безусловно.

- Хорошо.

- Я могу рассчитывать на тебя?

- Да.

- В таком случае будет лучше, чтобы люди не видели нас вместе.

- Как скажешь.

- Я позвоню тебе, племянник.

- Хорошо, - Александр открыл дверку и вылез из машины.

- Помни о трех китах! - прокричал ему вдогонку Петр Лесков.

Жене прокурора Давида Джанибекова недавно исполнилось пятьдесят. Она была умна, но не была красива, к тому же годы давно уже собрали урожай ее свежести. Остались лишь практичность, здравое мышление, отсутствие несбыточных надежд, но именно это ценил в ней Давид Джанибеков. Даже в молодости.

Он искал себе жену, с которой сможет создать семью, построить карьеру, и на которую сможет положиться в трудную минуту. С тех пор прошло долгих двадцать пять лет. Дети выросли, подарили внуков. Серафима уважала своего супруга, ценила то, что он делает для семьи. Но как мужчина он уже давно не интересовал ее. Никто не интересовал. Уважение - вот, что, по мнению Сары, было главным в семейной жизни. На втором плане стояло понимание. Она понимала, что ее супруг мужчина, что ему будет сложно хранить верность женщине, которая давно потеряла интерес к сексу.

Серафима знала, что Давид изменяет ей. Первые несколько лет понимание этого заставляло ее чувствовать себя униженной, но затем она привыкла, приняла это, как неизбежное. Последней любовницей мужа была Клара Пашко. Серафима знала эту женщину. Смирение помогло ей взглянуть на происходящее с другой стороны. Клара была взрослой, умной. Их отношения с Давидом длились уже больше года, и за все это время Серафима не заметила ничего, что могло бы разрушить ее семью. Если супруг нашел отдушину в тайных отношениях с Кларой Пашко, что ж, пусть будет так. Это лучше, чем, если бы он, подобно некоторым своим коллегам, проводил ночи в сомнительных заведениях, одно название которых, могло поставить крест на успешной карьере.

Приняв подобное решение, Серафима решила не усложнять жизнь своему мужу. Ее новым увлечением стали цветы.

Пару раз в месяц она уезжала в загородный дом, позволяя Давид провести ночь с Клара. Там же, в загородном доме, она сблизилась с Евгением Палеевым, давним ее другом. Ему так же, как и ей было около пятидесяти, и большую часть времени он проводил за городом. Их юношеская дружба вспыхнула с новой силой. Евгений был умен и образован. Время в его компании пролетало незаметно. И самое главное они доверяли друг другу.

Серафима рассказала Евгению о Кларе Пашко, после того, как он поведал ей историю своей племянницы. Его рассказ был долгим и тяжелым. Евгений Константинович очень переживал за эту девушку и винил себя, за то, что не смог оградить ее от неприятностей. Успешная карьера, вскружившая девичью голову. К сожалению, Антонина смотрела вовсе не на то, на что указывал ей заботливый дядька. Красивая рыжуха с зелеными глазами увязла в интригах и пороке.

Спустя несколько недель Серафима, взвесив все за и против, решилась рассказать Евгению Константиновичу о своем супруге. Кто, как не он, человек, потерявший пару лет назад жену, но сохранивший ей верность, мог понять чувства женщины, которая знает, что в этот самый момент, когда она рассказывает об этом, ее муж встречается с другой, что они занимаются любовью на супружеской кровати, что на следующий день, когда она вернется, грязные простыни будут убраны в шкаф и ей придется стелить новое постельное белье, и что она, несмотря на все это, уважает и ценит своего супруга.

- Помнишь, ты предлагала мне посильную помощь в деле моей племянницы? - спросил Евгений Константинович во время ее последней поездки за город.

- Да, конечно, - вечер был холодным, и Серафима подвинулась к камину. - Что я могу сделать для нее?

- Не столько как для нее, - замялся Палеев.

- Не для нее?

- Не только, - он посмотрел на Серафиму своими большими коровьими глазами. - Видишь ли, моя племянница сейчас в тюрьме…

- В тюрьме?

- Да. Хотя я считаю, что это место хуже, чем тюрьма.

- Бедная девочка.

- Она должна была знать, что этим все закончится.

- Мне очень жаль.

- Мне тоже. Знаешь, кто ведет дело Антонины?

- Нет. Кто?

- Прокурор Филипп Бесков.

- Филипп суровый прокурор. Я так сожалею.

- Да. Именно он определил Антонину в «42/24».

- Что это за место? Я не слышала о таком.

- Это самая худшая тюрьма в мире, особенно нижние этажи, где находятся одиночные камеры, - Евгений Константинович протянул Серафиме папку с бумагами. - Мне стоило неимоверного труда собрать все это, - он с трудом проглотил вставший поперек горла комок.

Серафима открыла папку, охнула, увидев фотографии избитой женщины.

- Это Антонина, сразу на следующий день после случившегося, - пояснил Палеев.

- Боже мой! Кто мог сделать такое?

- Охранник. Он избил и изнасиловал ее. На следующей странице результаты анализов. Если бы не один мой давний друг, я бы никогда не смог получить эти бумаги.

- Это нельзя оставлять безнаказанным!

- Я и не оставлю. Поверьте мне, Серафима Александровна, я сделаю все, что в моих силах, чтобы это дело получило ход!

- Ты хочешь, чтобы я поговорила с мужем? Уверена, он не останется равнодушным, узнав об этом.

- Да, Серафима, я хочу, чтобы ты поговорила с мужем. Даже больше, я считаю, что ты обязана поговорить с ним. Это дело касается не только моей племянницы. Боюсь, что если оно получит ход, станут известны подробности жизни других людей, а мне бы не хотелось очернять их имена. Я не хочу в это верить, но охранник, виновный в случившемся с Антониной, утверждает, что незадолго до этого, к одному из заключенных по имени Петр Лесков несколько раз приходила судья Кира Джанибекова.

- Я знаю Пери Лескова. Мой муж вел его дело.

- А ты знаешь, что он посодействовал тому, чтобы его освободили?

- Ты в чем-то обвиняешь Давида?

- Нет. Просто Кира его сестра, а, по словам охранника, во время ее ночных визитов к Лескову…

- Продолжай.

- Все выглядит так, словно Кира и Лесков как-то связаны.

- Ты понимаешь, о чем ты сейчас говоришь?

- Я бы очень хотел, чтобы это было не так. Именно поэтому я и решил, что ты должна узнать об этом первой. Охранник верит в свою историю. Предупреди супруга об этом. Боюсь даже представить, что будет, если часть из того, о чем говорил этот сумасшедший, окажется правдой.

- Да, ты прав, - согласилась после минутной паузы Серафима Александровна. - Я обязательно поговорю об этом со своим мужем, - она посмотрела на папку с бумагами. - Ты разрешишь мне их взять с собой? Проблему с твоей племянницей нужно срочно решать. Подобное нельзя оставлять без внимания.

- Я принесу тебе ксерокопии, - сказал Палеев. - Завтра у меня назначена встреча с одним авторитетным человеком, уверен, его заинтересует беспредел в этой тюрьме.

- Позволь, сначала я поговорю с Давидом, - попросила Серафима. - Уверена, его помощь может оказаться весомей.

- В этой ситуации нельзя ждать.

- Всего один день, Жень. Ради нашей дружбы.

- Ну, хорошо, - тяжело вздохнул он. - Но только один день. Не могу даже представить себе, что моя девочка останется в этом заведении еще на одни сутки.

- Ты хорошо играл, - услышал Евгений Палеев знакомый голос демона в своей голове.

Чувство уверенности и азарта, покинувшее его после смерти жены, снова наполнило сознание, вернув прежнюю склонность к интригам.

- Я делаю это ради Антонины, - заверил себя Евгений.

- Эта девочка должна выйти на свободу, - прошептал демон.

- Она обязательно выйдет.

- И ты сделаешь все, что в твоих силах.

- Да. Я сделаю все, что в моих силах.

- Антонина нуждается в тебе. Не подведи ее.

Демон замолчал, безразлично взирая на Евгения. Когда-то давно они провели вместе много времени. Евгений был хорошим игроком - азартным и амбициозным. Демон помнил, как нашел его, когда он был еще подростком. Евгений Константинович стал отличным актером, и демон поставил множество действ в его исполнении. Возможно, он бы не покинул его пять лет назад, но смерть жены Палеева спутала все планы. Она умирала медленно, на руках своего супруга. Болезнь отнимала у нее жизнь день за днем. Она боролась, но старания были напрасны. Тогда Евгений отложил все свои дела, проведя последние месяцы рядом с женой. Она держалась долго. Держалась ради своего супруга. В те дни угасшие чувства вспыхнули между ними с прежней силой. Они словно заново полюбили друг друга. Зародившиеся линки были слишком сильны, заставив демона спешно покинуть Евгения. Тогда-то демон и нашел Антонину.

Обворожительная рыжеволосая девушка оказалась достойным приемником своего родственника. Ее амбиции и страсть пришлись демону по вкусу. С ней он и отважился сыграть свою самую серьезную игру. Сыграть и почти потерпеть поражение. Почти… Теперь демон писал новое действо. Любовь и забота Евгения Константиновича делала из него отличного игрока, почти такого же, каким он был прежде. Ради племянницы он готов был зайти так далеко, как только сможет, становясь превосходным союзником и опасным противником, а союзники сейчас были нужны, как Антонине, так и демону, преследовавшему ее.

Глава 3

Сражение с демоном предстояло не только Глебу Гурову и его бульвайкам. Полина еще не знала, но впереди, на расстоянии всего лишь пары дней после встречи с сестрой, Полину ждал ее собственный демон. Коварный, изощренный, хитрый и древний. Демон, который принадлежал старшему брату Патрика Стэплтона. Полину познакомила с ним сестра, сказав, что он представляет в России филиал известной фармацевтической компании. Конечно же речь шла о Патрике. О Дереке Рита вообще не знала - так, по крайней мере, она сказала Полине. Он жил в доме Патрика. Вернее не жил, нет. Патрик сказал, что брат иногда ночует у него. Этот странный брат. Дерек. Полине нравилось это имя. Она не знала почему, но в нем была какая-то тайна. Как и взгляд Дерека. Глаза темные, хищные, цепкие. Резкие черты лица, средний рост. Он был совсем не похож на брата, скорее его противоположность - сам Патрик говорил об этом. Говорил еще до того, как Полина увидела Дерека. До того, как он очаровал ее.

Они встретились возле дома Патрика, почти в полночь, когда Полина ждала такси, чтобы отправиться домой. «Никакой близости в первый месяц, - говорила ей сестра. - Только ужин, только общение». Тогда-то и появился Дерек. Ворвался в эту безмятежную тишину и ночную прохладу, вспоров их килем своего черного купе. Машина не была спортивной, но Полина чувствовала, как от нее буквально пахнет сексом, небрежно подчеркнутой гетеро сексуальностью. Так же пах и хозяин черного купе - Дерек.

- Не знал, что у тебя появилась девушка, - сказал он брату на неплохом русском, затем смерил Полину оценивающим взглядом, посмотрел на часы. - Помоги, мне понять, - попросил он ее. - Уже поздно или еще слишком рано?

- Мы ждем такси, - сказала Полина.

- Значит, уже поздно, - Дерек сухо улыбнулся. - Что ж, отложим знакомство на потом, - он шагнул вперед, оказавшись между Полиной и Патриком, замер. - Хотя, у меня есть идея… - Дерек нахмурился, затем неожиданно заглянул Полине в глаза. - Как ты думаешь, мой брат не обидится, если я подвезу тебя?

Полина не ответила. Лишь смотрела ему в глаза, вдыхала его запах. Где-то далеко, словно в другом мире, Патрик сказал, что они уже вызвали такси.

- Такси можно послать к черту, - сказал Дерек, продолжая смотреть на Полину.

Она видела, что ему плевать на брата. Плевать на то, с кем он встречается, а с кем нет. Главным для Дерека был его собственный интерес. А сейчас он был заинтересован Полиной, даже не пытаясь этого скрыть.

- Думаю, ничего страшного не случится, если он подвезет меня, - сказала она Патрику. - Он ведь твой брат, верно.

Когда Полина села в машину Дерека, охранявшие ее традж и бульвайк не смогли последовать за ней. Присутствие демона забрало их силы, но не лишило воли, не выжгло способность бороться. Они не боялись демона, но знали, что даже объединившись, не смогут противостоять его силе. Им нужна была помощь. Больше траджей. Больше бульвайков.

Они встретили Полину сразу, как только она вернулась домой. Успокоили, убедили принять игру, которую навязал ей демон Дерека. Они говорили до тех пор, пока она не уснула, окруженная этими заботливыми существами.

Пять безликих силуэтов, окутанных бледно-голубым ореолом, безмолвно взирали на полукруг бульвайков, выстроившихся напротив них. И каждый был готов ринуться в бой, каждый строил свой хитроумный план. И каждый верил, что демоны не могут побеждать вечно. Когда-нибудь один из них должен был просчитаться. И если бы траджы и бульвайки умели надеяться, то каждый из них надеялся бы на то, что скоро наступит именно такой день.

Рассказ сестры о ночной поездке с Дереком Стэплтоном Рита слушала молча. Слушала и одобрительно кивала. Она поморщилась лишь однажды, когда Полина сказала, что они договорились встретиться с Дереком и поговорить о его младшем брате.

- А ты не думала, как к этому отнесется сам Патрик? - спросила Рита.

- А что Патрик? Между нами пока ничего нет.

- И не будет, если ты станешь продолжать вести себя подобным образом.

- По-моему, ты что-то недоговариваешь. Кто такой Дерек? Что ты о нем знаешь?

- Ничего.

- Тогда почему отговариваешь меня от встречи с ним?

- Не хочу, чтобы ты снова делала глупости.

- Какие глупости? Дерек брат Патрика, он пригласил меня пообщаться. Разве это глупости? К тому же он, в отличие от своего брата, очень хорошо говорит по-русски, так что с ним веселее.

- Я вижу, что тебе с ним веселее, - Рита тяжело вздохнула. - И зная тебя, могу предположить, чем все закончится.

- Я не имела в виду ничего такого. Это просто симпатия.

- Я так не думаю.

Рита долго смотрела сестре в глаза, затем сказала, что если их вновь обретенная дружба хоть что-то значит для нее, то Полина откажется от этой встречи.

Полина осталась ночевать у сестры. Решение далось с трудом. Никогда прежде она не встречалась с иностранцами. Знала нескольких, но настолько посредственно, что не могла сказать ничего определенного. Впрочем, нечто подобное она испытывала сейчас в отношении Патрика Стэплтона, но вот его брат… Понимание, что где-то там ее ждет странный, таинственный Дерек в черном, сексуальном до неприличия купе, лишило ее сна. В комнате было слишком тихо, слишком темно, чтобы отвлечься от этих мыслей. Оберегавшие ее существа хотели помочь, дать нужный совет, избавить от бремени тяжелых мыслей, но предвкушение борьбы с демоном не позволяло им сделать этого. Слишком многое было поставлено на карту. Но противиться своей природе было не так просто. Особенно когда рядом злейшие, непримиримые враги, которых можно победить, успокоив Полину. Тогда она выберет одних и отвергнет других. Но кто это будет: траджи или бульвайки? Искушение нарастало, усиливалось по мере того, как тяжелых мыслей Полины становилось все больше и больше. Предстоящая борьба с демоном начинала уступать место внутренней борьбе окруживших ее существ, слишком непримиримой, чтобы объединять свои силы на длительный период, пусть даже и с одной общей целью.

Полина чувствовала на себе взгляд Дерека. Несмотря на скопище людей в это воскресное утро, несмотря на Патрика, развлекающего ее пустыми разговорами, она чувствовала, как Дерек смотрит на нее. Его темные глаза едва не прожигали ей спину. Она не знала, чего он хочет. Не знала, чего хочет сама. Она просто стояла рядом с Патриком, и не могла думать ни о чем другом, кроме этого пристального взгляда. Ей хотелось обернуться, хотелось убедиться, что Дерек все еще там, что его внимание не плод ее воображения.

- Я отойду ненадолго, - сказала Полина Патрику.

Она шла сквозь толпу людей, наводнивших парк, убеждая себя, что идет в туалет, что вовсе не ищет встречи с Дереком, но это было не так. Ее вели вперед траджи и бульвайки, бросившие вызов коварному демону. Вели к Дереку.

- А ты настойчив, - сказала ему Полина.

- А ты нерешительна, как твоя сестра.

- Вы разве знакомы с ней?

- Спроси об этом ее.

- Она сказала, что не знает тебя.

- А что думаешь об этом ты?

- Думаю, что она соврала.

- Вот видишь, вы с ней похожи.

- Ты обиделся на меня за то, что я не пришла?

- Я разочарован.

- Я хотела прийти, но Рита сказала… - Полина замолчала, увидев улыбку на губах Дерека.

«Он сейчас уйдет, - подумала она. - Развернется и уйдет. И все потому, что я послушала сестру. Первый раз в жизни послушала и…»

- Дай мне еще один шанс, - попросила Полина Дерека. - Хотя бы пол шанса…

Отель за городом был дешевым, но тихим, словно в нем никто не жил. Двор освещался плохо. Лишь в паре номеров горел свет. «Если сестра узнает, что я была здесь, то она меня убьет», - подумала Полина. Однако отступать было поздно. Она нашла номер, где должен был ждать ее Дерек, и постучала. Никто не ответил. Дверь была незакрыта. Полина заглянула внутрь.

- Дерек?

Тишина. В комнате было темно и холодно. Выключатель не работал, лишь с улицы лился желтый свет одинокого фонаря, освещавшего двор. В номере не было ничего, кроме кровати и тумбочки. Никого. Полина испугалась, что неправильно расслышала время встречи. Заломив руки, она замерла посередине комнаты, не зная, что делать теперь.

- Он не придет, - не выдержало длительного молчания одно из безликих существ, окруживших ее. - Он просто посмеялся над тобой, - бледно-розовый силуэт бульвайка вспыхнул ярче, затмевая остальных. - Ты не должна унижаться! Разворачивайся и уходи отсюда!

- Нет. Ты должна дождаться его, - сказал один из траджей, все еще надеясь, что это маленькое войско сможет удержать строй перед битвой с демоном Дерека.

- Да, обязательно дождись! Он лучше, чем этот слюнтяй Патрик! - подхватил еще один бульвайк.

- С Патриком ты будешь счастлива! - вмешался кто-то из траджей.

- Он скоро станет таким же влиятельным, как муж твоей сестры! - голос еще одного траджа.

- Но ведь можно подыскать кандидатуру и получше! - кто-то из бульвайков.

- Патрик лучший из всех кого ты когда-либо встречала. Ты не должна находиться здесь!

- Ты никому ничем не обязана. Ты вольна делать то, что захочешь…

Голосов стало слишком много. Траджи и бульвайки наперебой пытались что-то доказать Полине. И если вначале она еще могла разобрать хоть что-то, то потом все эти голоса превратились в шум, стучавший в висках головной болью. И от этого не было спасения.

- Над тобой просто посмеялись! Ты выглядишь, как полная дура. Да ты посмотри только на себя! - наперебой звучали в голове голоса бульвайков.

- Отправляйся домой сейчас же! У тебя и так уже все есть, зачем искать что-то большее? - вторили бульвайкам траджи, не в силах найти согласия даже между собой.

Спасаясь от этого гомона, Полина выбежала на улицу. Но голоса последовали за ней. Ничто уже не могло остановить их, заставить замолчать. Ничто, кроме них самих. Безликие существа разрывали сознание Полины противоречиями и с каждым новым словом, которое они произносили, все больше и больше блекли окутывавшие их безликие тела ореолы свечения. Неуступчивые траджи и бульвайки изживали друг друга в своей многовековой борьбе. И девушка, которою недавно они защищали, оставалась одна. Голоса в голове стихали, принося тишину.

Недалеко от родительского дома Полина увидела знакомое черное купе. Дерек стоял возле машины и ждал ее. За его спиной стоял демон, ради борьбы с которым, еще недавно возле Полины собралось так много траджей и бульвайков. Но они снова проиграли. Проиграли, не успев вступить в сражение.

Полина не знала, почему не ушла, почему не послала Дерека к черту. Она хотела разозлиться, хотела высказать все, что думает о нем, но не могла. Все чувства, казалось, выгорели, истлели, а слова потеряли смысл.

- Ты хотя бы собирался прийти в тот отель, или просто издевался? - устало спросила Полина.

- Я был там, - Дерек смотрел ей в глаза, изучал, ощупывал взглядом.

- Был? Интересно где?

- На балконе.

- Почему же не вышел?

- Я наблюдал за тобой. Разве тебе не нравится, когда люди смотрят на тебя?

- Нет.

- Значит, ты любишь наблюдать за другими?

- Я не знаю…

- Верно. Никто не знает, пока не попробует, - Дерек жестом предложил ей сесть в машину.

- Куда мы поедем? - спросила Полина.

- В этом городе есть одно место… Немного странное место, но тебе, думаю, понравится.

- Снова хочешь меня разыграть?

- Нет. Никаких больше розыгрышей. Теперь все серьезно.

Дерек отвез Полину на закрытую свинг вечеринку. Полумрак скрывал детали, но Полина видела, как за японскими ширмами мелькают обнаженные силуэты людей. Пахло ладаном и потом. Слышались приглушенные голоса.

- Зачем ты привез меня сюда? - шепотом спросила Полина.

- Потому что никто другой не сможет сделать для тебя этого, - сказал Дерек.

- Откуда ты знаешь, что я этого хочу?

- Все этого хотят.

Он приоткрыл ближайшую ширму, позволяя Полине увидеть клубок сплетенных человеческих тел. Желтые языки десятка свечей дрожали, усиливая нереальность происходящего. Словно все это сон, забытый языческий ритуал, эхо которого долетело сюда из далекого прошлого. Мужчины и женщины ползали и извивались подобно змеям в гнезде, и Полине начинало казаться, что пройдет еще мгновение, и она увидит, как они сбрасывают с себя кожу.

- Тебе нравится то, что ты видишь? - шепотом спросил Дерек.

Полина не ответила.

- Хочешь присоединиться к ним? - предложил он.

- Что?

- Тебе хочется оказаться среди них, или же тебе больше нравится наблюдать за ними?

- Я не знаю.

- Я бы хотел посмотреть на тебя среди них.

- А ты?

- Я останусь здесь.

- Могу я остаться с тобой?

- Тебе хочется наблюдать за ними?

- Я же сказала, что не знаю!

- Заставь ее смотреть, - велел Дереку его демон. - Только так ты сможешь убедить ее оказаться среди них. Только так она сможет стать одной из нас. Пусть смотрит. Пусть наслаждается тем, что видит. А потом… Потом ты отведешь ее к Борису… Мастер татуировки знает, что нужно делать.

Несмотря на глубокую ночь, в тату салоне Бориса было людно. Полина не знала, почему согласилась прийти сюда. Возможно, после пропахшей афродизиаком свинг вечеринки она все еще с трудом могла отличить реальность от вымысла. Не смущали даже покрытые татуировками и пирсингом полуобнаженные люди, которые сновали вокруг. Прямо перед ней на столе лицом вниз лежала девушка. Звуки тяжелой музыки поглощали звук работающей машинки в умелых руках мастера татуировки. С неспешной неизбежностью на бронзовой коже девушки появлялся еще один рисунок. Он разрастался, становился все больше и больше, обретая форму, наливаясь пунцовыми красками. Работа медленно подходила к концу. Полина стояла рядом с Дереком, крепко держа его за руку, ожидая своей очереди.

- Как думаешь, мне будет очень больно? - спросила она, видя, как по бронзовой коже лежавшей на столе девушки скатилось несколько капель крови.

- Борис говорит, хорошая татуировка это всегда больно, - Дерек сухо улыбнулся. - Но Борис хороший мастер.

Полина кивнула. Мимо них прошел раздетый по пояс худощавый мужчина. Его тело напоминало один сплошной узор разноцветных цветов. Остановившись возле девушки за соседним столом, он небрежно начал массировать ей левый сосок.

- Что он делает? - спросила Полина Дерека.

- Сосок онемеет, и ей будет почти не больно, когда он проколет его.

- Это так же, как прокалывать уши, да?

- Почти.

- А мужчины прокалывают себе соски?

- Некоторые.

- А ты?

- Нет.

- Почему?

- Не было повода.

- У меня тоже не было. - Полина увидела, что девушка, которой делали татуировку, одевается. - Если честно, то я немного боюсь, - призналась она. - Как ты думаешь, на какой ноге лучше сделать?

- Думаю, на бедре будет лучше всего.

- Я надеялась ограничиться маленьким ободком возле ступни.

- К черту ободок.

Дерек развернул Полину к себе спиной и начал раздраженно расстегивать пуговицы ее платья.

Он привез ее домой ранним утром.

- Я думала, между нами сегодня что-то будет, - призналась Полина.

- Не сегодня. - Дерек прикоснулся к ее бедру. - Татуировка болит?

- Не очень, - Полина затаила дыхание.

- Я хочу, чтобы ты до утра не снимала пластырь.

- Почему? Мне же интересно, что у меня там.

- Посмотришь утром.

- Может быть, посмотрим вместе?

- Нет. Если захочешь, то покажешь потом.

- Захочу, - заверила его Полина.

Она вернулась домой, закрылась в своей комнате и проспала до обеда. Потом долго лежала в кровати, вспоминая минувшую ночь. Может быть, все это было сном? Но нет, бедро болело, напоминая о татуировке. Полина сняла повязку, желая увидеть рисунок. Но рисунка не было. Только слово. «Шлюха».

- Дура! - разозлилась на себя Полина. - Какая же я дура!

Не зная, что делать дальше, она продолжала стоять перед зеркалом, тупо разглядывая огромную, уродливую надпись на воспаленной коже бедра.