Дебил с дубинкой

Глава 10

Палата в городской больнице N6, г. Нижний Новгород, 6 лет назад

На больничной койке лежал молодой пятнадцатилетний парень, опухшее от синяков лицо которого было невозможно рассмотреть. Семнадцатилетняя красивая девушка держала его за руку и тихо, почти беззвучно плакала. Вдруг дверь палаты открылась и внутрь зашла женщина, чьи глаза, так же, как и у молодой, были сильно заплаканными, но она старалась не показывать этого и держаться перед больным молодцом.

— Костик, а к тебе гость приехал. Говорит, что вы лучшие друзья и всячески настаивал, чтобы его впустили к тебе.

За спиной женщины показался девятилетний высокий мальчик с красивым лицом и в опрятной одежде, с целлофановым пакетом в руке, в котором угадывались апельсины и яблоки.

— Привет чемпион, ну и отделал же твой противник тебя. Но не волнуйся, его дисквалифицировали, так что золотая медаль твоя.

На наивные слова мальчишки женщина и девушка лишь еще больше посмурнели.

— Сынок, мы выйдем с сестрой ненадолго, а ты пообщайся пока с другом, хорошо?

— Хорошо мам. Идите, отдохните немного, а обо мне позаботится Сашка. Так ведь Саш?

— Конечно. Тетенька, вы идите с сестренкой отдыхайте, а я останусь со своим другом и позабочусь о нем. Обещаю.

Грустно погладив лохматую голову красивого паренька, женщина взяла за руку молодую девушку, и он вышли из кабинета.

— Ну что чемпион, больно?

— Все нормально Сашка, спасибо что пришел.

— Все наши, просили тебе привет передавать. Правда их не впустили к тебе, в отличии от меня, потому что я красавчик.

— Ну да, ну да.

— Че такой хмурый Костик? Нельзя же лежать с таким похоронным лицом после каждого боя.

— Да как ты не понимаешь дурак, — вспылил больной, — этот ублюдок сломал мне спину. Теперь я останусь инвалидом до конца дней. Мать и сестра пытаются это скрыть, но мне все доктор рассказал. Никакой надежды нет, и никакой я больше не чемпион, хватит так меня называть.

— Ну почему же так категорично. На соревнованиях было много слуг родов, и даже парочка баронов. Может кто захочет взять тебя в слуги рода, и оплатит лечение.

— Очень сомневаюсь Сашка. Хоть ты и умный, но видимо пока не дорос, чтобы понимать эту жизнь. Никому я не нужен, и никто не заплатит такие деньги, чтобы мною занялся целитель.

— А если вдруг?

— А если вдруг, то я стану не просто слугой, а рабом этого человека до конца дней.

— Хм. Ну смотри Костик, никто тебя за язык не тянул.

— О чем ты?

— Ну ты же видел, что я в деньгах никогда не нуждался. Ты же умный парень, и должен понимать, что деньги не берутся с воздуха у детей. Завтра, к тебе приедет целитель из столицы, и я оплачу его работу, так что уже к вечеру ты будешь стоять на своих ногах.

— Не шути так Сашка.

— А я и не шучу. Как только у тебя появится возможность ходить, побежишь прямо в храм Перуна, преклонишь колени перед алтарем и поклянешься служить мне или моим наследникам верой и правдой. Это понятно?

— Коли не шутишь, то так и будет.

— Тогда слушай меня дальше и не перебивай. Никому не скажешь, даже матери и сестре, кто именно помог тебе и кому ты служишь. Побудешь дома два дня, а в понедельник пойдешь и поступишь в кадетское училище. Деньги за обучение я заплачу.

— Зачем мне туда поступать?

— А нахера мне слуга необученный?

— Понятно. Сделаю.

— Я буду звонить тебе раз в три месяца, и ты будешь докладывать о своих успехах. Хоть жилы рви, но ты должен быть лучшим на курсе, и у тебя нет другого выбора, и ты не должен отвлекаться ни на что другое. Все понял?

— Понял.

— Я дам тебе карточку, и твоей семье каждых месяц будет поступать сто рублей, так что голодными не останутся. И я еще поговорю с местным паханом, с Патлатым, и он присмотрит, чтобы в городе никто даже не смел смотреть криво в сторону твоей семьи. Но взамен, ты должен ни на что не отвлекаться и вкалывать как вол.

— Сделаю. Всеми богами клянусь, если все что ты говоришь правда, то все сделаю.

— Всеми богами не надо. Дашь клятву перед алтарем Перуна. После училища, заключишь короткий контракт на год. И всегда будешь увеличивать срок на год. Ни за что не бери контракты подольше, какие обещания тебе бы не давали. Если узнаю, что в тебе попала хоть капля алкоголя или какая иная дрянь, то посчитаю это как предательство. Ты же знаешь, что бывает с теми, кто нарушают клятву, данную перед Перуном?

— Знаю.

— Тогда выздоравливай. Карточки для получения денег и все остальное тебе принесут. Мы не скоро встретимся, но знай, я всегда слежу за тобой. Будь готов в любой момент все бросить и начать свою службу.

— Саша, возьми еще и Степана. Ты ведь знаешь, он такой же как я. Рано или поздно, он окажется на такой же койке, или же свяжется с плохими людьми и закончит похуже.

— Если сможешь его убедить, не рассказывая до кляты, кому он должен служить, то я не против. Но скажешь обо мне лишь после клятвы.

— Я смогу его убедить. Ты ведь знаешь его. Он парень не глупый и с хорошим сердцем.

— Знаю, и доверюсь тебе. Я слышу шаги твоих родных. И запомни, хранишь мое имя в секрете и рвешь жилы чтобы стать лучшим. Мне неумелые слуги ни к чему.

— Запомню.

***

Наконец то за последнее время мне впервые удалось нормально поспать, и я вроде как полностью восстановил свой истощенный организм. За свою безопасность я не беспокоился. Отель «Елизавета» принадлежит князю Гагарину, и за безопасность клиентов само собой ручается он. Так что хотя бы поспать я мог в безопасности, но это лишь на время.

Было бы крайне позорно, пользоваться этой фишкой, и общество даже могло посчитать, что я являюсь вассалом княжеского рода, что меня крайне не устраивало. Оставалось надеяться, что минцы быстро решат вопрос с особняком.

Для начала я часок позанимался физическими тренировками, чтобы хорошенько разогнать кровь и быть бодрым для решения множества проблем. После душа хотелось спуститься на завтрак, но сначала я взял телефон и скачал из облака довольно длинный список телефонных номеров, по которым я должен был позвонить.

Во всех звонках разговор был довольно коротким.

— Алло. Это барон Волков, Александр Андреевич, твой господин. В течении трех дней ты должен быть в Иркутске чтобы начать свою службу.

За свою довольно короткую жизнь на Земле, я помог не малому количеству народа, только совсем не за спасибо. Результаты работы «за спасибо» я увидел в конце прошлой жизни, так что теперь я оставлял за собой право потребовать ответную услугу, а наиболее перспективных людей брал к себе на службу и отправлял учиться или набираться опыта.

Например, за очень короткое время, будущих капитан моей гвардии, Константин Юрьев, поднялся до звания старшего лейтенанта в имперской армии, и побывал в двух горячих точках. Имей он возможность заключить с государством контракт подольше, то сейчас был бы как минимум капитаном, с хорошей перспективой дослужиться до звания полковника.

Только он и сам понимал, что дослужись он хоть до генерала, его в любой момент могут подвинуть или даже понизить, чтобы место досталось какому-нибудь сыночку аристократа. Да и в случае его смерти на службе, его семья будет получать пособие в размере шестидесяти рублей, что даже не смешно. А вот о семьях погибших слуг рода заботятся совсем по-другому.

Набор слуг занял пару часов, и я уже был очень сильно голоден. И проблема тут в том, что я не могу заказать завтрак в номер, так как это посчитают слабостью, что на данный момент не приемлемо. Мне то на самом деле насрать на все устои, но я пообещал себе восстановить род своей матери, а это означает в том числе и связи, в чем я был откровенно плох.

Пришлось одеваться и спустится в ресторан, чтобы поужинать. Когда я сел за столик, первыми ко мне приблизились двое минцев.

— Доброе утро ваше благородие.

— Приветствую. Садитесь.

— Ваше благородие, господин Чань нашел для вас дом, и ждет вашего одобрения чтобы заплатить за нее. Когда вам будет удобно, чтобы мы смогли показать вам ее?

— Не сегодня или завтра. Пока что я ожидаю прибытия своих слуг. Вы ведь можете придержать ее на пару дней?

— Хозяину дома срочно нужны деньги и…

— Понятно, не продолжайте. Значит оформите все бумаги, но сделайте все анонимно. Мое имя не должно всплыть раньше, чем через три дня. Это проблемно?

— Нет господин. А вы не хотите все осмотреть перед покупкой?

— Насколько я знаю, ваш директор крайне заинтересован, чтобы я оставался довольным, так что я доверюсь вам.

После минцев, у меня было минут пять, чтобы насладиться утренним завтраком, яичницей с беконом, но меня по сложившейся традиции захотели прервать.

— Ваше благородие, разрешите к вам присоединится.

Я лишь махнул рукой перед собой, продолжая наслаждаться вкусом завтрака и почти не обращая внимания на собеседника, который тактично молчал, пока я не расправился с завтраком.

— Ваше благородие, я слуга рода Орловых. Мой господин, его светлость Андрей Орлов хотел бы побеседовать с вами лично насчет вечернего инцидента с его племянником в этом зале?

— Вечернего? Вы там совсем охамели? А насчет утреннего инцидента вам нечего сказать? Ваша гвардия обстреливала меня из крупнокалиберного пулемета, пока я спал. Последнее немаловажно.

— Любые недоразумения могут быть решаемы, если вы согласитесь встретится с моим господином. Но сперва мне с вашего позволения нужно узнать — вы сын Марианны Волковы?

— Вас ведь интересует совсем другое, не так ли?

У меня на руки начала собираться огненная мана, и приняла облик красивой демоницы, которая казалось танцевала в огне.

— Да ваше благородие. Вы ответили на мой вопрос.

— Только вот ваш господин забыл, что мы де юре находимся в состоянии замороженной со стороны его рода войны, и встретится с ним на его территории я естественно не стану. Передайте своему господину дословно мои слова — «пусть принесут мне голову той женщины, которая виновна в смерти моей матери, и я забуду про существование Орловых, если конечно они не будут мне досаждать».

— Я так понимаю, что речь про первую жену господина и мать наследника?

— Вам стоит просто передать мои слова, а остальное не важно.

— Я вас услышал ваше благородие.

Слуга Орловых, немолодой мужчина в строгом сером деловом костюме и в очках с тонкой золотой оправой, лишь на секунду посмотрел на меня со скрытым презрением в глубине глаз и удалился.

Я нарочно показал ему, что владею родовым даром Орловых. Пусть считают, что я такой же инвалид в магии, как и они, и умею работать только с магией огня. А вечерняя заморозка Андрюшки спишут на вмешательство князья Морозова. Ведь этот болван прямо тут пожелал загореться, и представлял опасность для других посетителей.

Сразу за слугой Орлова за мой столик сели двое болванов в черных костюмах и в угольно темных очках. Не знаю почему представители КИБ-а всегда имели настолько нелепый вид, но не мне их судить, ведь я то и вовсе заявился в кедах. Хотя опытный модник мог распознать в моей одежде пошив самых модных домов Римской империи, но все равно я имел довольно… маргинальный вид в этой обстановке, будем честны.

— Господин Волков, мы представители Комитета имперской безопасности. Если вам не сложно, мы бы хотели пригласить вас к нам в контору, для прояснения некоторых моментов.

Я молча достал из кармана визитную карточку своего юриста и вернулся к своему компоту.

— Господин Волков, вы должны понимать, что молодой и неокрепший род должен более тщательно продумывать стратегию взаимодействия с такими структурами как КИБ.

— Молодой род? А у вашего КИБ случайно нету статистики, сколько человек я должен вырезать, чтобы мне перестали хамить с утра пораньше. Волковы, конечно, не конкурируют по древности с Ахеменидами или Юлиями, но назвать мой род молодым? Как вы сказали вас зовут?

— Господин Волков, мой коллега неправильно выразился. Я прошу не гневаться ваше благородие. Он имел введу совсем другое. Просто мы бы хотели прояснить пару моментов насчет случая в городе, что произошел несколько дней назад.

— Только это?

— Да ваше благородие, только это.

— Значит насчет случая, который произошел тринадцать лет назад, у вашей структуры вопросов нет?

— Родовые войны не в нашей компетенции.

— Так не было же объявлено никакой войны. А вдруг на мой род напали хотя бы, к примеру те же поляки, чтобы ослабить империю. Вы ведь занимаетесь безопасностью империи?

— Какое это имеет…

— Короче у вас кишка тонка, расследовать то дело, но почему-то вы решили, что сможете наехать на молодого барона. Пошли нахер отсюда клоуны, пока я вас не сжег дотла. Или вы думаете, ваши генералы будут прям сильно мстить за вас, после того как я сделаю пару подарков кому надо и заплачу положенный штраф? Есть вопросы? Обратитесь к моим юристам, увижу вас еще раз, сожгу.

— Вы уверены, что желаете такой стиль общения с КИБ?

— Я уверен, что вы, не КИБ, а конкретно вы двое, пидорасы и ни на что не годные мусора. Можете подать жалобу в канцелярию, за то, что я посрамил достоинство людей при службе. А сейчас пошли вон отсюда.

Можно ли было вести нормальный диалог с этими мусорами? Ни в коем случае. Не будем забывать, что именно государева служба позволила Орловым так поступить с моей матерю, так что к любим служивым я изначально отношусь очень плохо. Они вроде как работают на благо всей империи, а не как у кланов только для своих, но не будь кланов и родов, в стране порог бедности поднялся бы минимум до пятидесяти процентов.

Аристократы заботились лишь о своих слугах, но сам император был обязан заботится о всех, но его министры только и умели, что пылить бюджетные деньги и грабить народ. Как я уже говорил, каждый мусор, у которого появлялась хоть толика власти, начиная от проводницы поезда и заканчивая министром экономики, чувствовал себя богом и шагал по головам простых людей.

Впрочем, для того чтобы заботится о народе, нужно самому быть из народа. А род Романовых мало того, что сами из Пруссии, так еще и своих жен выбирают всегда у немцев или у Французов. С хера ли им в таком случае заботится о каких то дикарях с востока?

Не будь у нашего императора редкого дара некромантии, князя давно вырезали этот род, от мала до велика, но, к сожалению, их власть держалась крепко. И держалась в том числе и за счет лизоблюдов вроде Орловых или Оболенских, которые душой и сердцем были преданы императорскому роду.

Именно в результате противостояния императора и большинства князей, в империи по факту было две столицы. Император восседал на болотах в Санкт Петербурге, и народная молва говорила, что под городом миллионы гниющих трупов лежат в болотной тине и ждут часа, когда они понадобятся некроманту.

Князя восседали в Москве, и в принципе весь крупный бизнес был там. Только эти самые князя, да и вообще аристократы, не сказать, что были душками и жили по принципу «за Русь».

Мои размышления были лишь на основании того, что я видел и считать мое мнение экспертным было бы глупо. Да и не нужно мне иметь глубокое понимание всех глубинных процессов. Для этого у любого нормального аристократа имеются в наличии десятки аналитиков, юристов и экономистов, которые чуть ли не важнее чем родовая гвардия.

Польза и роль аристократа по факту была лишь в родовом даре, а не в остром уме или тем более в таких абстрактных понятиях, как честь.

Видимо я слишком глубоко ушел в свои мысли, раз не заметил, что за мой стол сел новый персонаж и внимательно следил за мной. Для справедливости, а не в оправдание должен заметить, что если бы этот очень страшный человек представлял для меня угрозу, то мое подсознание выдернуло бы меня в реальность в ту же секунду.

Единственная аналогия, что приходила мне на ум, это неандерталец. Такой же выдающийся подбородок, такие же надбровные дуги, такие же длинные руки. И вместе с этим, несмотря на впечатление необузданной мощи, интуиция шептала мне что передо мной сидит добрейший души человек, если его не злить.

— Я Гриша, помощник его Сиятельства Гагарина, начальника местной базы охотников. Он хочет тебя видеть.

— Полегче здоровяк. Дай допить кофе. А еще лучше, закажи и себе.

К слову, хоть Гриша и вел себя как самый настоящий абориген, но на его пальце красовался перстень с тремя палочками, что означало что по факту он барон как минимум, просто скорее всего даже не придал этому значение, считая свой титул охотника намного важнее.

На мое замечание он только хмыкнул и подозвав официанта заказал себе чай из Индии и молча сел, дожидаясь своего заказа. Судя по скорости, с которой примчался официант и принял заказ, в городе Гришу знали и очень сильно уважали. Еще бы не уважать, ведь я даже не сомневаюсь, что этот человек прилюдно отрывал ноги из жопы ни одному человеку, который посмел нелестно отозваться о его внешности.

После того как Гриша медленно насладился своим чаем в молчаливой обстановке, мы спустились на подземную парковку. Я сел на свой байк, в то время как Гриша передвигался по городу на каком-то чудовище.

Огромный БТР, по недоразумению принявших вид внедорожника, но от этого, никак не став красивее или цивильнее, был очень под стать своему хозяину. А мой мотоцикл рядом с ним смотрелся просто смешно и нелепо.

До базы мы помчались за минут двадцать, и я честно был удивлен, что за это время на меня не было совершено ни одного покушения. Скорее всего к этому моменту Оболенские уже давно в курсе про меня, и даже связали мое появление с убийством одного из них. Так что в скором времени я ожидал множество попыток покушения на мою драгоценную жизнь, но почему-то воспринимал это с каким-то пофигизмом и без тени страха.