Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 3

Глава 28

— Вот, съешь, полегчает.

Я медленно и нехотя, но всё же, развернул голову на голос брата Лесли. Он стоял у соседней лавки, склонившись над Филом, и что-то совал тому в руку.

Затем брат Лесли подошел ко мне, сел на мою лавку и тоже отсыпал горсть каких-то странных золотистых, мохнатых ягодок в руку. Я рефлекторно зажал пальцы.

— Пожуй, это поможет, — посоветовал брат Лесли.

Я, позвякивая цепями — кандалы с нас с Филом снять не удосужились, — автоматически положил в рот одну ягодку и уже по мере того, как пережёвывал её, сообразил, что, вполне возможно, эти ягоды самый простой способ от нас избавиться, не поднимая лишнего шума. Просто пару ядовитых ягод и делу конец.

— Отрава? — Равнодушно поинтересовался я, сглатывая безвкусную ягоду и закидывая в род следующую.

— Лекарство, — поправил меня брат Лесли. — Ягоды Годжи — редкое растение, лечит не плоть, а харму. Такое бремя, как судейская цепь Триликого, немногие могут вынести. Пожалуй, вы с Филлибером смогли создать некий прецедент, так как ушли из зала на своих двоих. До вас этого никому не удавалось — глубокий обморок был обеспечен всем и всегда. Случались и смертельные исходы, в следствие чего, от этого метода допроса подсудимых давно отказались. Хотя он и считался самым надежным.

— Если этот метод столь опасен и его уже много лет не испытывали на подсудимых, — потихоньку стал я восстанавливать причинно-следственные связи в пробуждающихся мозгах, — то какого хрена для нас были сделаны исключения?

Ягоды, действительно, помогли. Меня стало отпускать. Я сел на лавке, закинул в себя оставшуюся горсть и стал активно жевать. Теперь ягоды казались очень сладкими и вкусными. Я посмотрел на Фила. Он тоже, как и я, уже сидел на лавке. Внимательно следя за нашей с братом Лесли беседой.

— Честно говоря, это я предложил, — хмуро ответил брат Лесли. — Я думал, что это поможет наверняка доказать вашу невиновность, — он внимательно всмотрелся в меня. — Но случилось ровно наоборот, признаться, даже моё доверие пошатнулось. И если бы не сын….

Я задумался. Действительно, всё это было довольно странным. Триликий всегда был на моей стороне. Он одарил меня всеми возможными дарами. На суде с Томашем Триликий лично оправдал меня, жестоко покарав сэра Урика, меня оклеветавшего. Почему сейчас всё происходило с точностью наоборот? Почему цепь Триликого повисла удавкой на моей шее и репутации?

— Цепь могли подменить? — быстро спросил я.

— Доступ есть только у братьев ордена, — покачал головой брат Лесли, — даже стражник, который на вас надевал цепь, был отмечен дланью брата, чтобы суметь коснуться цепи. Эта цепь единственная в своем роде, она выкована, как и твой меч, не на земле, но на небе. Подмену заметили бы сразу.

— Лесли, я доказал тебе, что говорю правду. Я исцелил тебя, — нетерпеливо напомнил я. — Отбрось сомнение и допусти, что с цепью что-то не так! Что могло случиться⁈

Брат Лесли глубоко задумался, потирая подбородок.

— Вероятность настолько ничтожна, что равна нулю, — пробормотал он. — Если допустить, что в ордене есть предатели, то сговорившись, братья — их должно было быть не меньше шести, могли на время ослепить Триликого. Для этого вариться очень сложное зелье, и им поливается цепь. Но никто бы из них на это не пошел, Эрик, куда вероятней, что ты просто виновен.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что в случае подмены, когда Триликий прозреет и увидит, что был обманут, он проклянет братьев. Их поразит черная болезнь — они сгниют заживо.

— Сурово, — согласился я. — Но они сделали это, брат Лесли, веришь ты мне или нет. А мотивы их позже непременно вскроются. Теперь к делу. Арчибальд хочет воссоединиться с Седриком Тёмным, а Седрик Тёмный хочет воссоединиться с Арчибальдом. Они ищут друг друга и, когда найдут, наверняка, убьют твоего сына. Поэтому нам нужно найти Диксена раньше Арчибальда.

— Как ты предлагаешь это сделать? — облизав пересохшие губы, поинтересовался брат Лесли.

— По пролитой Диксеном крови. Это Седрик Тёмный в теле твоего сына убил всех людей, что упомянуты в свитке, принесённом стражником. Тебе нужно найти убийцу, тогда сможешь найти и сына.

— Я не верю, тебе, Эрик, — решительно возразил брат Лесли.

— Без доверия здесь никак. Тут одно из двух — или ты мне веришь, и мы спасаем твоего сына или нет, и твой сын погибает. Третьего не дано, — жёстко поставил я ультиматум.

Брат Лесли уронил голову на руки и вновь глубоко задумался.

— Хорошо, Эрик, я доверюсь тебе, всё же я видел своими глазами, на что ты способен, я выведу тебя из тюрьмы на эти сутки, рискуя остатками своей репутации. Ты спасёшь моего сына. Я же постараюсь спасти тебя и твоих друзей от казни. Проверю всё ли в порядке с цепью. Кто-нибудь из герцогов может за тебя вступиться?

— Томаш Крайкос, — ни на минуту не раздумывая, ответил я.

И сам себе удивился, вспомнив, как еще совсем недавно просто ненавидел этого знатного засранца.

— Крайкос вполне сможет успеть, я свяжусь с ним и попрошу свидетельствовать в вашу пользу. Этот дом действительно один из трех, кто прислал письма в вашу защиту.

Было очень интересно, а кто остальные два, но болтать было некогда.

— Что ж, значит, не будем больше медлить — вперед!

— Эрик, если ты вздумаешь бежать, твоим друзьям не жить, — тихо предупредил брат Лесли.

— Я спасу твоего сына и вернусь обратно в темницу, даю слово.

Я подошел к Филу, извинился, что не могу взять его с собой. Фил понимающе кивнул.

Вопреки моим ожиданиям, брат Лесли повел меня через главный ход, а не по тайному лабиринту.

— Я узнал о заговоре, — спокойно объявил он стражникам. — Эрику Герберту собираются устроить побег, поэтому секретно перевожу его в темницу в своем поместье. Завтра его доставят на казнь оттуда. Можете так и доложить моим братьям по ордену.

— Как скажете, брат Лесли, — покорно согласились стражники.

Брат Лесли незамедлительно посадил меня в экипаж, и мы помчались к его дворцу.

По дороге я пытался сообразить, с чего начать. Времени найти Дикенса оставалось с гулькин нос, вполне могло статься, что именно сейчас происходит процесс воссоединения Седрика с Арчибальдом или он уже случился. Вместе с тем, чтобы делать обоснованные выводы мне катастрофически не хватало информации, поэтому я решил не тянуть и брать быка за рога немедленно.

— Брат Лесли, а зачем Седрику нужно пить человеческую кровь? — осторожно поинтересовался я.

Я понимал, что брат Лесли, скорее всего, воспримет болезненно, что его сын не просто убивает, но еще и лакает человеческую кровь. Но другого источника информации у меня не было.

— Я не очень в этом силен, — отстраненно признался брат Лесли. — Это некромантия — она запрещена, считается наукой служительниц смерти. Вполне возможно, пока он не в своем теле — тело отторгает его и для поддержания своего существования он должен питаться кровью. Причем крови должно быть много.

— Значит, жертв будет много.

Брат Лесли промолчал. Я же стал размышлять над тем, где можно длительное время безнаказанно убивать людей и оставаться при этом незамеченным. Тем более, когда весь город тебя ищет — не так-то просто совершать массовые убийства. Я догадался, что это должны быть социально незащищенные люди, отвергнутые и презираемые обществом. На ум сразу пришли проститутки — одной меньше, одной больше, никто не станет заботиться об их безопасности.

— У вас есть здесь бордели? — поинтересовался я.

— Кх-мм, — прокашлялся в кулак брат Лесли и вдруг залился румянцем. — Я, конечно, понимаю, что юное тело требует своё, и напоследок хочется гульнуть…

— Мне про злачные места нужно знать не для этого, — поморщился я. — Возможно, ваш сын там.

— Зачем Диксену быть в борделе? — возмутился брат Лесли и сразу же осекся, кажется, до него дошло, что к чему.

— Из общеизвестных — улица бабочек. Она здесь в паре кварталов…

— Не будем тратить время, вези меня туда.

— Сначала, нам в любом случае нужно в мое поместье, — заупрямился брат Лесли, — чтобы не возникло подозрений. И придётся потратить время на грим.

— Нет на это времени, сними с меня железяки, — потребовал я.

Брат Лесли нехотя склонился надо мной и расстегнул кандалы.

Рукам сразу стало легко, я стал растирать побелевшие запястья. Кроме того, легко стало не только моему телу, но и магической сути. Я вновь почувствовал себя полноценным.

— Я постараюсь привести твоего сына домой, а ты свяжись с Томашем и узнай, где Арчибальд.

Брат Лесли слегка опешил от моей наглости, обычно указания раздавал он.

Я стал пробуждать в себе птицу. Замученный сокол приходил в себя неспешно и тяжело, открыл золотые глаза, расправил крылья, заклекотал, забился. Я тихонечко погладил его по вздыбленным перьям, успокаивая. И, когда он успокоился, я выпустил его наружу, обратившись в большую птицу на глазах у брата Лесли.

— Ты и вправду, избранник жизни! Сокол! — ошеломленно пробормотал брат Лесли, открывая дверь экипажа и выпуская меня на волю.

Воля, что может быть прекрасней⁈ Ветер ударил в перья, я стремительно набрал высоту. Душа возликовав, зашлась в восторге от полета.

Солнце упало за горизонт. В небе серой хмарью сгущались сумерки.

Улицу бабочек я нашёл сразу. Она утопала в цветах, блестках и в прочей мишуре. Повсюду цвели розовые деревья и порхали бабочки. Но, подлетев ближе, я понял, что вся природа насквозь фальшивая — и цветы, и деревья, и бабочки были искусственными. Все было неестественно ванильно, как в гостях у кукол барби,

Улочка была узкая. Многоэтажные дома из розоватого кирпича чуть ли не слеплялись крышами друг с другом, укрывая улицу от прямых солнечных лучей и создавая некий интим. Данная архитектура доставляла и мне неудобство. Пришлось сложить крылья и приземлиться на одну из цветущих сакур.

Я стал следить за улицей. Бабочки готовились к трудовой ночке. У стен домов, как на витрине, выставлялись размалеванные женщины, что называется, на любой вкус.

Моё внимание невольно привлекла одна ещё довольно молодая девка, отличавшаяся от соратниц по ремеслу, отсутствием боевого раскраса. В глаза бросалась, её ладная фигурка с большой грудью и томным взгляд, которым она провожала мужчин.

Таким нехитрым, но весьма действенным способом она быстро словила себе клиента. Мужичок на вид был неказист и очень нетрезв. Он остановился. Помял ей титьки, проверяя их упругость. Девчонка громко засмеялась, обнаружив отсутствие двух передних зубов. Мужик, удовлетворенно шлепнув девку по заду, поволок её в здание.

Подавив в себе отвращение, я продолжил наблюдать за улицей, перелетая с дерева на дерево, рискуя увидеть ещё ни одну подобную сцену.

Наконец-то, в одном из окон я заметил то, что высматривал. Мелькнули тени. В окно высунулась женская голова. Губы шевелились, похоже, она пыталась что-то крикнуть, но от ужаса, не смогла выдавить из себя ни звука. Чья-то рука, ухватив за волосы, загребла голову женщины обратно в комнату.

Интуиция подсказывала мне, что это не просто игра в БДСМ. Я метнулся в окно.

Честно сказать, от увиденного, я охренел. Металлический запах крови ударил по обостренному обонянию птицы. Меня замутило.

Вся комната была угваздана кровью. По комнате были разбросаны расчлененные трупы женщин. Ноги, руки, головы, как будто, жестокий ребенок, раздербанил на составные части кукол.

Диксен стоял передо мной абсолютно голый. С ног до головы он был залит кровью, и держал в объятьях, замершую в ужасе женщину. Мы встретились взглядами.

— Так вот ты какой, сокол, — улыбнулся Диксен окровавленными зубами.

Я бросился на него, на ходу перекидываясь в человека и материализуя меч. Диксен толкнул мне навстречу женщину, так что я едва не рубанул её мечом, едва поспев остановить руку.

Как назло, именно в моих руках женщина начала биться в истерике, колотить, кусать меня и истошно визжать. Отодрать её можно было только с тем же успехом, что и разъяренную кошку — с мясом. Выбора не оставалось. Я влепил ей пощечину. Она удивленно моргнула и вмиг затихла. Я отодвинул её в сторону.

Но драгоценные минутки были потеряны, у Диксена в руке уже пылала лунная свеча.

Я рванул к нему, но поздно. Диксен растворился в воздухе.

По хорошему нужно было бы помочь женщине, но времени не было. Я обернулся в сокола и полетел обратно в поместье брата Лесли.

Стемнело. В сумерках мне было труднее ориентироваться в незнакомом городе, поэтому поместье я нашел не сразу.

Подгадав верно, я залетел в стрельчатое окно, очутившись в той самой зале, где мы еще вчера говорили с братом Лесли.

Брат Лесли сидел в кресле и внимательно изучал какой-то огромный фолиант. Лучшего времени для чтения он придумать, конечно, не мог. Увидев меня, он вздрогнул и вскочил с места.

Я обернулся в человека. Мне как всегда после второго обращения сделалось вдвойне нехорошо. Я едва сдержал в себе рвоту, в висках стучало, ноги дрожали. Я обессилено опустился в кресло.

— Эрик, что с тобой⁈ Ты ранен? Откуда кровь?

— Кровь не моя, — кратко пояснил я.

Кровь запеклась коркой и стянула кожу. И так хотелось немедленно отмыть её.

— Диксен⁈ — сдавленно выдохнул брат Лесли.

— Нет, он пока жив, — успокоил я брата Лесли, — но Седрик ускользнул от меня с помощью проклятой лунной свечи, — пояснил я.

Обнаружив на столе кувшин с водой, я жадно припал к воде, осушив его до дна.

— Вам удалось узнать что-то про Арчибальда?

— Да, он весь день провел в своём доме. И буквально час назад вскочил на коня и выехал из города. Один из моих людей последовал за ним, другой, вернулся с донесением.

— Придется попытаться выследить его, обернувшись соколом, — тихо сказал я и, поняв, что пока сил на обращения у меня нет, добавил. — Но до ворот мы поедем на экипаже.

— Ты едва на ногах держишься, — заметил брат Лесли, он протянул мне кулёк с ягодами Годжи. — Я знаю, куда они оба отправились. Если поторопимся, мы успеем доехать на экипаже.

Брат Лесли позвонил в колокольчик и велел слуге закладывать лошадей и принести два полотенца, тазик с водой, мыло и комплект одежды.

— Откуда вам это известно? — поинтересовался я, когда слуга ушёл, и мне можно было перестать прятаться.

— В этой книге всё написано, — кивнул брат Лесли на фолиант. — Обряд переселения душ может происходить только на кладбище, в полночь. До кладбища полтора часа езды, если рысью. Час у нас ещё остаётся в запасе.

Воду принесли быстро я, наконец-то, смог хотя бы поверхностно смыть с себя кровь, только волосы отмыть не получилось. После оделся, и мы сели в экипаж.

Из города мы выехали беспрепятственно, несмотря на то, что стражником пришлось открыть запертые ворота. Для братьев ордена Триликого открывались все двери.

Недалеко от города, нам пришлось остановиться. На дороге черным комом лежал раненый человек.

Мы вышли из экипажа. Раненым оказался человек брата Лесли, который отправился за Арчибальдом. Арчибальд почуял слежку и убрал преследователя, судя по всему, перед этим пытаясь выяснить, кто его послал. Но так и не смог ничего добиться от верного слуги.

Еще пара часов, и бедолага умер бы от потери крови. Я подлечил его, не на все сто, а так, чтобы жизни ничего не угрожало. Но даже при всей экономии магических расходов, меня эта манипуляция просто опустошила. В глазах потемнело, и я едва не потерял сознания.

Мы опять забрались в экипаж.

— Знаешь, Эрик, — тихо признался брат Лесли. — Вся эта ситуация… Я всё чаще думаю, что нам нужен король. Коллективное правление неплохо работает в мирное, спокойное время, но во время войны, в лихое время, людям нужен король. Тот, кто объединит всех и поможет увидеть правду. Вот только некому стать нашим королём. Династия пала ещё в век ворона. Я очень жалею об этом…

Мне стоило больших усилий, чтобы промолчать про Леона и корону в моей сумке. Леон, пока и сам не признал себя королем и возможно, никогда не примет свою истинную суть.

Мы подъехали к кладбищу. Дальше предстояло идти пешком к склепу Седрика Тёмного.