Дар колдуна

Глава 14

Первый луч солнца ударил прямо в лицо Леоне, прошив насквозь тонкий тюль. Девушка открыла один глаз и прищурилась на окрашенный в золото прямоугольник окна. Свет проникал в комнату, очерчивая контуры предметов. Потянувшись, Леона легко поднялась с кровати и вызвала служанку. Тело пело от небывалой лёгкости, разум очистился от мрачных мыслей. Девушка улыбнулась и прикоснулась к кулону, который так и не сняла вчера. За ночь ей не привиделось ни одного кошмара, наоборот она отдохнула и впервые с начала борьбы была полна сил. Леона улыбнулась вновь, вспоминая их прогулку и бешеную гонку на ночных лошадях. Перед глазами стояли огни площади, а в центре — худое лицо с горящим взглядом. В глубине её гардероба висела мужская куртка серого цвета, на груди лежал деревянный дракон, грея сквозь ткань. Какой был красивый вечер. Жаль, что этому не суждено длиться вечно. Леона вздохнула и подошла к окну, задумчиво разглядывая залитую светом улицу. Он не отступится от борьбы, она не сдастся. Рано или поздно кто-то из них победит, и тогда всё кончится. Леона сжала в кулаке деревянного дракона. Пока борьба продолжается, они конечно же могут побыть беспечными, но ни к чему слишком затягивать встречи. Леона покачала головой и повернулась к вошедшей служанке. Решено. Она сделает всё, чтобы приблизить свою победу, а там будь что будет. Оставив украшение на прикроватном столике, королева отправилась умываться.

Когда в её кабинет вошёл главный чародей, Леона встретила его уже при полном параде. Она была свежа и прекрасна, как нимфа из древних легенд, а взгляд напоминал своей грозовой отвагой мифических валькирий. Учтиво поклонившись, чародей замер у стола в ожидании приказа. Состояние королевы вызывало у него смутную тревогу. Что же задумала повелительница?

Голос Леоны прозвучал отчётливо и уверенно.

— Я решила задействовать Знак.

Чародей вздрогнул от удивления. Сила Знака была настолько могущественна и неукротима, что к ней старались не прибегать. Справится ли с ней юная королева? Но и другого выхода не было. Видимо, пришло время рискнуть.

— Хорошо, Ваше Величество. Я помогу Вам.

Леона снисходительно улыбнулась.

— Обязательно.

Чародей опустил взгляд. Спокойная уверенность королевы не находила отклика в его мыслях, где одна за другой возникали картины их возможного провала. Знак слишком давно не использовали в бою. Леона вышла из-за стола, величественная, твердая, и чародей спрятал сомнение во взгляде за почтительным поклоном. Он не мог знать, что королева волнуется не меньше его самого, но не позволяет этому волнению внести смятение в мысли.

— Идём, — произнесла Леона и направилась к выходу.

Чародею ничего не оставалось кроме как последовать за ней.

— Мы не будем объявлять об этом или совещаться с главнокомандующим? — спросил он, поравнявшись с девушкой.

Та легко покачала головой и пошла дальше по коридору.

— Пустая трата времени. Нам пора действовать, а не вести разговоры. Нанесём удар по его отрядам, повергнем в смятение повстанцев, — пояснила Леона, спускаясь по главной лестнице. — У нас ещё есть шанс разбить Рикарда.

Чародей слабо улыбнулся. На лице мужчины на мгновение отразилось то злое торжество, которое появилось, когда он впервые услышал о возможной казни Рикарда.

— Слушаюсь, Ваше Величество.

Они вместе сошли по ступеням в подвалы. Те встретили их полумраком и холодом, проникающим под одежду. Леона обхватила себя руками, вспомнила, как тепло было вчера в куртке Рикарда и покачала головой. Если колдун не желает сдаваться сам, придётся заставить упрямца. Девушка уверенно пошла известными ей переходами, и чародей едва поспевал за ней. Темнота помещений вызывала странные чувства в её душе, прибавляя решимости и наполняя кровь азартом сродни тому, что испытывают звери на охоте. Рикард ещё увидит, что не только он умеет удивлять противника.

Узкий коридор привёл к знакомой двери. С того раза как колдун её выломал, дверь восстановили и она снова оберегала хранилище от посторонних. Леона переглянулась с чародеем и положила ладонь на металл. Поморщилась — хоть она и не была магом, но все равно чувствовала исходящий от него неприятный холод. Каково же находиться в пропасти, насквозь пропитанной подобными чарами, настоящему волшебнику? Леона отогнала и эту мысль. Дверь плавно распахнулась и Леона шагнула внутрь.

Хранилище было залито светом так, что, казалось, они покинули подвалы. Переливался всеми огнями висящий под потолком Знак, сверкали шкуры огненных тигров, что бродили по комнате, грозно задирая морды. Леона нахмурилась. Она помнила, как эти страшные звери пищали будто котята и жались по углам подальше от коней Рикарда. Хороши стражи. Леона прошла через зал и остановилась прямо перед Знаком. Чародей замер у её плеча.

— Вы знаете, что делать? — голос первого мага страны звучал напряженно.

Леона промолчала, сосредоточенно разглядывая Знак. Да, наконец знает. Протянув ладони, девушка аккуратно коснулась стебля волшебного цветка, провела по нему пальцами, остановилась у чашечки Знака. Тот приветственно вспыхнул, осыпав её ладони безобидными искрами. Красивые губы изогнулись в хищной улыбке.

— Давай, — шепнула Леона, прикрывая глаза. — Покажем, на что мы способны.

И словно запущенный этими словами, Знак заискрился, открывая её сознанию столицу. Чародей дернулся было вперёд, пытаясь сдержать королеву, но та была уже далеко. Она видела каждую улицу и площадь одновременно, словно тысяча её копий вышагивала по мостовым. Перед взглядом мелькали лица прохожих, дома, сады, парки, проносились всадники. Знак распахнул перед ней всё своё неудержимое могущество, и девушка сжалась от этих разрывающих голову образов. Ни в одной из отцовых книг не говорилось, что им настолько сложно повелевать. Зов чародея пробивался как сквозь туман, и Леона едва ли обращала на него внимания. Собрав всю силу воли, она кое-как приостановила поток разобщённых картин. Постояла, привыкая к новой силе, которую нужно было обуздать. Следующие шаги были уже осторожнее. Леона позволила разуму расслабиться и будто воспарить над столицей, оглядывая её с высоты. Всё стало размытым, далёким и больше не било так по глазам и мыслям. Удовлетворённо вздохнув, Леона напряглась, посылая в это переплетение улиц мысленный образ Рикарда. Теперь-то она может легко узнать, где обитает колдун. Призраки городских проулков побежали перед глазами, но юноши нигде не было видно. Странно. Леона вновь осмотрела все закоулки столицы. Бесполезно. Она слабо поморщилась. Что ж, найдёт его позже. Её главная цель — разобраться с захватчиками, этим она и займётся. Ещё одно мысленное усилие, и Леона торжествующе улыбнулась. Есть.

Нашла.

Занятая захватчиками площадь задрожала под её приказом. Королевские воины присели, испуганно оглядываясь по сторонам. Леона сжала губы, сосредоточенно нахмурилась, и волна покатилась по каменной мостовой в сторону бунтующих. Те заволновались, крепче сжали в руках оружие. Каменная дрожь докатилась до ног вояк и вдруг взметнулась вверх острыми пиками. Стрелы вырастали то тут, то там среди строя бунтующих, сея нарастающую панику. Сама Леона, напряженно контролировавшая каждый всплеск чар, видела всё как во сне. Взметывались пики, уворачивались от них люди, рассеянно мечущиеся на месте. Собственные воины уверенно наступали на врага, пользуясь суматохой, и новое сражение, несмотря на яростное сопротивление повстанцев, напоминало больше избиение младенцев. На других улицах столицы камни натужно переваливались под сапогами воинов Рикарда, били под ноги, ударяли в плечи и руки, гоня прочь. Город слабо, неловко, но восставал под приказом своей монархини. Когда силы Леоны иссякли и она, шатаясь, отступила от Знака, городские улицы так и застыли бугристым полотном, заставляя бегущих спотыкаться о нагромождение камней. Воины королевы гнали врага прочь с главных точек столицы, и те медленно отступали, сбитые с толку внезапным нападением. Леона облегченно выдохнула и оглянулась на чародея. Тот ответил ей ошалевшим взглядом и молча кивнул. Да, она сделала всё правильно. У неё получилось.

Мартин затормозил у самого крыльца родного особняка и, спешившись, вошёл внутрь. Кивнув выглянувшей матери, быстро взбежал по лестнице вверх. Мать только вздохнула и проводила сына печальным взглядом. Юный дворянин так давно не был дома и даже сейчас не задержался обнять её. Не раздеваясь и не снимая сапог Мартин направился прямиком в библиотеку. Ему нужны были новые книги. Он прочитал уже всё, что привез с собой во дворец, но так и не нашёл способ помочь Леоне. Мартин задумчиво нахмурился. Кто же всё-таки посмел бороться с ним за любовь королевы? Как бы юноша не отбрасывал дурные мысли, его злили и чужие цветы, и знаки внимания. Сейчас, когда он тратил всё своё время на просиживание за дурацкими фолиантами и изо всех сил играл из себя благородного спасителя, кто-то имел наглость посягать на его заслуженную награду. Мартин скривился и свернул в просто обставленный коридор. Только узнать бы, кто его соперник, и он бы придумал, как очернить того в глазах Леоны. Уж на такую борьбу хватит и имеющихся фолиантов. Мартин зло ухмыльнулся и толкнул дверь в библиотеку. Леона должна быть с ним. И видит небо, будет.

В библиотеке стоял полумрак — мать, как всегда, экономила свечи. Стоящий на столе канделябр освещал одиноким огоньком небольшой пятачок пространства, стены же и стеллажи тонули во мраке. Мартин вошёл внутрь, напрягая глаза, чтобы что-нибудь разглядеть. Книги. Последнее, что осталось у великой ранее дворянской фамилии. Отцу предлагали продать их в королевскую библиотеку за высокую цену. Тогда Мервеи гордо отказались, и маленький ещё Мартин был согласен с родителями. Пускай они терпят не лучшие годы, пускай потеряли всё — честь дороже любых денег. Идею сделать из ценного хранилища публичную платную читальню они тоже с презрением отвергли, и теперь все эти невероятные тайные фолианты принадлежали лишь им одним. Мартин в который раз украдкой вздохнул. Ну почему, почему он не унаследовал силу предков?! Какая польза от знаний, которые нельзя применить на практике?

Подхватив со стола подсвечник, Мартин пошёл вдоль шкафов, извлекая из рядов книг всё, за что цеплялся взгляд. Набрав стопку, которую с трудом удерживал на весу, юноша вернулся к столу. Отодвинув уже лежащий на нём томик, Мартин открыл первую книгу и принялся за изучение оглавления. Беглым, но цепким взглядом он выхватывал всё, что могло пригодиться, листал нужные разделы, ещё не читая, а лишь силясь понять, будет ли книга полезна. Просмотрев всю стопку, Мартин тяжело вздохнул и отодвинул её в сторону. Снова не то. На страницах описывалось великое множество полезных и нужных чар, но ничто из этого не годилось для борьбы с Рикардом. Юноша зло ударил кулаком по поверхности стола. Он не знал, что делать. Пламя свечи гоняло по столешнице зыбкие тени, темнота, обволакивающая шкафы, дрожала как в бреду. Краем глаза Мартин заметил лежащую с самого начала рядом раскрытую книгу и без особого интереса придвинул её к себе. Откуда она здесь взялась? Почему открыта, почему не на полке? Мартин равнодушно взглянул на страницу и вздрогнул. Вверху листа виднелось название главы: "Огненные гончие". Под заголовком расположилось изображение огромных мощных зверей с клыкастыми пастями и злющими глазами. Чувствуя невольный трепет, Мартин побежал взглядом по строчкам, читая. Когда он закончил, глаза юноши светились торжеством победителя. Он встал, подобрал со стола драгоценную книгу и, забыв про остальную стопку, поспешил к выходу. Теперь он вспомнил, что сам оставил фолиант на столе в прошлый визит. Кто бы мог подумать! Если бы он тогда дочитал книгу до конца, насколько раньше он спас бы Леону и стал её мужем! Злорадно усмехнувшись, Мартин вышел из библиотеки, прижимая книгу к груди. Наконец-то Рикард попался. Прикрыв за собой дверь, юноша поспешил по коридору, чувствуя жестокую радость, распирающую его изнутри. Конечно, сам он не сможет провести описанный ритуал — сил не хватит — но это не страшно. Мимолетно кивнув печальной матери, Мартин вышел из дома и вскочил в седло. Вихрь заржал и помчался по улице в сторону дворца. Мартин с улыбкой прижал к себе найденное сокровище. Теперь он точно обыграет своего соперника. И станет единственным из рода Мервеев, вознесшимся столь высоко.

Рикард вошёл в хранилище с такой лёгкостью, что это превращалось в насмешку. Ему даже не пришлось обходить защиту — Знак сам впустил чужака. Как только Рикард приблизился к двери, та гостеприимно распахнулась навстречу, словно его ждали. Маг усмехнулся, разглядывая приглашающе открытый вход. Кажется, сегодня их разговор обещал быть интересным. Не медля ни секунды Рикард вошёл внутрь, и дверь тут же захлопнулась за его спиной, как крышка мышеловки. Юноша снова улыбнулся. Посмотрим ещё, кто здесь мышь, а кто кот.

Хранилище было залито светом до краёв. Комната утопала в его лучах, грозящих захлестнуть долгожданного гостя, ослепить, обездвижить. Огненные тигры жались по углам, изредка порыкивая на пришельца. Они хорошо помнили мага и боялись его силы. Посреди хранилища злорадно мерцал Знак. Его сияние то угасало, то разгоралось сильнее и казалось, что он торжествует. Рикард даже знал, чем вызвано такое настроение волшебного предмета. Королева наконец использовала его силу, чтобы дать отпор захватчику. Знак упивался своим превосходством над врагом и явно предвкушал скорую победу. Рикард медленно, осторожно прошёл через зал, словно хищник, крадушийся к добыче. Спрятавшись за напускным равнодушием, он напряженно следил за происходящим. Ему предстояла сложнейшая игра, в которой нельзя было ошибиться. Что ж. Рикард мысленно рассмеялся. Не первый раз, справится. Когда всё зависит лишь от тебя самого, любой план становится только надёжнее.

Рикард остановился у Знака. Обычно окрашенный в разные оттенки, сейчас он мерцал лишь тремя: рыжим на лепестках, тёмно-серым вдоль стебля, красным на прожилках листьев. Улыбнувшись, Рикард склонил голову в лёгком, скорее формальном поклоне. Лепестки гневно всколыхнулись, и тогда Рикард протянул руки, погружая пальцы прямо внутрь Знака.

Разъярённая магия обрушилась на юношу всей мощью. Знак взвился диким пламенем, и по жилам Рикарда расплавленной лавой потекла сила первых королей. Он ослеп, оглох, мысли бились в агонии. Рикард стиснул зубы и закрыл невидящие глаза, чувствуя, как чужое сознание вторгается в мозг, стремясь подчинить и уничтожить. Знак вытягивал на свет все его воспоминания и чувства, желая полностью раскрыть тайны захватчика перед тем, как одолеет его. Рикард глухо застонал и его защита ослабла. Сознание тут же понесло куда-то, на мысли обрушилась лавина эмоций и ощущений. Он будто снова висел в проклятой пропасти, чувствуя, как та пожирает его "Я", только теперь проносящаяся перед глазами жизнь стала гораздо длиннее.

Как единое целое он и Знак пролистывали в обратном порядке вереницу прожитых Рикардом лет. События проносились мимо смутной неразличимой лентой, и лишь некоторые картины вспыхивали ярко, как портреты на стенах родовых поместий. В такие моменты юноша чувствовал, что странным образом раздваивается. Он находился внутри воспоминания, переживая его вновь, и в то же время был частью того сознания, которое жадно изучало прошлое жертвы. Рикард чувствовал себя и актёром, и зрителем, и эти два восприятия сливались в одно, пугая и завораживая.

Он снова шёл по площади с Леоной. Ветер трепал его волосы и овевал лицо приятной прохладой. Рикарду было хорошо как никогда, а душа пела от пьянящего чувства восторга. Он смотрел на идущую рядом девушку и видел в её взгляде всё то, что испытывал сам. Это было волшебно и в то же время пробуждало в сердце слабый азарт охотника. Смесь эмоций захлестнула Рикарда с головой, а потом развеялась, уступив место другому азарту — злому, хищному, жестокому. Он ощутил мрачную радость, разливающуюся по венам, удовлетворение от собственной долгожданной победы взвилось в душе диким лесным пожаром. Перед глазами стояло лицо давнего знакомого, искажённое страхом и трусливой мольбой. Человек всё порывался подползти к нему прямо на коленях, схватить за ноги, бормотал срывающимся голосом просьбы. Рикард вновь испытывал чувство брезгливости, вновь отдавал приказ стае — и к наслаждению местью примешивался гнев незримого наблюдателя. Дальше картины замелькали с невероятной скоростью — страны, люди, Мефет, с каждым разговором становившийся в его голове всё моложе. Шквал воспоминаний обрушился на Рикарда, грозясь свести с ума. Его бросило в дрожь от внезапно нахлынувшей мучительной боли сгорающих заживо рук. Страшное ощущение исчезло стремительно, как захлестнувшая ноги морская волна. Словно тонущего в бездну его швырнуло в невыносимый холод. Он снова был ребёнком, а Хорванда — чужой страной. Холод и голод терзали тело и Рикард ощущал это так отчётливо, словно и не было двадцати лет, разделивших настоящее и прошлое. Ноябрьский ветер завывал в комнатах, задувая в каждую щель крыши. Перед глазами плыли старые стены, грязные полы, пыльные окна. Даже чужое сознание дрогнуло, изумленное уродливостью этого места. Рикард снова чувствовал через худой матрас каждый выступ шершавого пола. Мать обнимала его так крепко, что он улавливал слабую дрожь, бьющую её тело. Рикард повернул голову, пытаясь всмотреться в темноту, тогда ещё не ставшую родной. Рядом шевелились созданные им чудовища с мускулистыми лапами и широкими мордами. Рикард протянул вперёд руку, посылая к ним волну сильной, живительной, тёплой магии — последнее хорошее, на что он тогда был способен. Через минуту он вместе с родителями прижался к костлявому, стремительно теплеющему боку существа, по велению господина обретающему материальность.

Мысли исчезали как слёзы, упавшие в озеро. Загипнотизированное лентой его жизни, вторгнувшееся сознание неспешно приступило к следующим воспоминаниям. Эти воспоминания пахли ужасом и били по нервам стремительной ночной гонкой. В них звучали злой смех множества голосов, рычание созданных ребёнком лошадей, вскрики и всхлипы. Как сотни раз в кошмарах, его швырнуло вниз на дно Пропасти, отнимающей у мага силу и душу, только теперь вместе с ним падал невольный зритель давних событий. Рикард чувствовал, как к собственному застарелому ужасу примешивается совершенно чужая растерянность. Они вместе ступили на мостовую Румии и увидели короля Гильема, торжественно клянущегося ребёнку в исполнении своей части соглашения. Растерянность возросла многократно. Сейчас Рикард был частью другого мозга, и этот мозг не понимал поступка короля.

"Этого достаточно", — промелькнула едва заметная, но твёрдая мысль, и не успел Знак опомниться, как колдун рванулся, скидывая с себя чужую волю. Будто выныривая со дна на поверхность, он резко распахнул глаза. Яркий свет резанул по нервам, в уши ударил рёв встревоженных тигров. Рикард довольно, хоть и нетвёрдо улыбнулся и медленно опустил руки. Всё прошло так, как он задумал. Колдун поднял ехидный взгляд на висящий в воздухе Знак. Тот беспорядочно переливался разными цветами и иногда подёргивался, как от боли. Казалось, волшебный предмет находился в смятении после увиденного и даже упустил тот факт, что жертва легко вырвалась из его власти.

— Как видишь, я не просто так решил захватить трон, — тихо, но веско произнёс Рикард. — У меня были причины. Теперь ты знаешь, какие.

Пламя, из которого состоял цветок, нервно колыхнулось. Усмехнувшись, Рикард отступил и не обращая внимания на беспокойно мечущихся огненных зверей направился к выходу. Теперь требовалось выждать. Знак должен был обдумать его послание и принять. Только тогда можно будет возобновить попытки расположить к себе желанный предмет. Едва сдерживая довольный свист, Рикард вышел из хранилища и неспеша двинулся к выходу из подвалов. День сложился как нельзя лучше. Осталось только дать указания дорогому судье по поводу новой тактики королевы — уж больно того волновало, как вести борьбу дальше — и можно посвятить оставшийся вечер более приятным вещам. Рикард слабо, невесомо улыбнулся. Это будет захватывающе. Уже покинув дворец, колдун вдруг нахмурился. Тонкие пальцы сжали висящий на груди кулон, подняли к глазам. Обвивающая камень змея так и осталась потемневшей и смотрелась зловеще. Рикард хмуро посмотрел на изменившийся амулет, а потом, расстегнув цепочку, убрал его в карман прихваченной из замка простой походной куртки.

Вечер опускался на город, погружая улицы в синий полумрак. Витавшие весь день в воздухе пыль и запах дроблённого камня растворились в свежести ветра, словно и не было никаких сражений, не восставала земля и не шла в подземельях напряжённая борьба захватчика и Знака. Улицы охватили спокойствие и умиротворение. Весь вечер Леона кидала долгие взгляды в сторону окутанных сумраком домов, тёмного неба, шелестящих древесных крон. Пейзаж завораживал настолько, что лишал всякой воли к работе. Королеве казалось, что её медленно затягивает в водоворот миражей, видений и фантазий. Не в силах и дальше игнорировать странное влечение, Леона наконец встала и вышла на балкон. Ветер мгновенно овеял её лицо и взметнул по бокам пряди волос. Леона улыбнулась, чувствуя, как с его порывами душа наполняется силой. Она полной грудью вдохнула принесённый из сада запах мокрой листвы и мёда и взглянула на небо, где одна за другой загорались звёзды. Это выглядело волшебно, прекрасно… совсем как вечером на площади четырех фонтанов. Леона тихо вздохнула. Как жаль, что эти мгновения не продлить! Она понимала, что их встречи скоро прекратятся, что эта странная тяга быстротечна и задохнётся сразу после чьей-то победы. Печально усмехнувшись, Леона опустила веки. Зачем же тогда она в это ввязалась?

Перила балкона под её ладонями задрожали и королева резко распахнула глаза. Она снова была не одна. Рядом прямо на перилах сидел Рикард, легко и непринужденно, как будто это было кресло у камина. На губах колдуна блуждала загадочная улыбка, а взгляд был пристален и весел.

— Добрый вечер. Не помешал?

Леона взглянула на него с напускным возмущением. Проклятый колдун улыбался, и от его лица нельзя было оторвать глаз. Лёгкая чёрная рубашка трепетала на ветру, одна нога лежала на другой, и теплый взгляд серых глаз никак не вязался с этой мистической красотой. Леона слабо усмехнулась и облокотилась рядом. Ветер мгновенно швырнул волосы ей за спину.

— Добрый вечер. Смотря зачем ты пришёл, — спокойно произнесла королева, вглядываясь в это лицо и глаза.

Рикард пожал плечами.

— Хотел тебя увидеть. — Он хитро прищурился. — Разве ты не скучала по мне?

Леона хмыкнула. Каков наглец!

— А что если нет? — пропела она в ответ. — И вообще тебе не кажется, что некрасиво оставаться с девушкой вдвоём в комнате вечером? — Взгляд Леоны немного ожесточился. — Я не привыкла принимать гостей так поздно.

Рикард хмыкнул в ответ, как будто был её отражением, и наклонился ближе. Его лицо неожиданно стало серьезным.

— Последнее слово за тобой, Лео. В любом случае я не попытаюсь совершить ничего предосудительного и уйду по первой твоей просьбе. — Колдун прищурился, разглядывая её с твердым спокойствием. — Если не веришь мне на слово, я могу поклясться магически.

Леона не выдержала и потупила взгляд, так смутили её отчего-то эти горящие глаза. Внезапно рядом послышался шорох. Вздрогнув, Леона подняла взгляд и увидела перед собой букет из снежно-белых лилий, свежих и прекрасных. Пахли цветы восхитительно. Рикард с улыбкой наблюдал за ней и ждал её решения. Леона на мгновение прикрыла глаза. Она не прогонит его. Не сегодня. Пускай их история быстротечна, она успеет ей насладиться. Леона улыбнулась, открыто и искренне. Она не станет его гнать.

— Я верю тебе, — произнесла королева, и это было правдой. Отступив на несколько шагов, она взялась за ручку двери. — Помни это, колдун.… и проходи.

Рикард улыбнулся в ответ и легко, как мальчишка, соскользнул на балкон. Подойдя к девушке, он одарил её странным задумчивым взглядом и не сказав ни слова прошёл внутрь. Едва слышно вздохнув, Леона вернулась в комнату.

Они проговорили весь вечер, то и дело прерываясь на минуты молчания, более красноречивые, чем все существующие слова. Когда совсем стемнело, Рикард исчез, галантно кивнув на прощание. Леона ещё долго мечтательно улыбалась и поглядывала на стоящий на прикроватном столике новый букет. Чтобы не вызывать служанку, она сама поставила цветы в вазу и унесла к себе, пока никто не успел их увидеть. В ту вазу, которая оказалась под рукой. Одинокая белая роза осталась сиротливо лежать на кабинетном столе, и с ещё мокрого стебля на пол капала вода.