Дар халифу (СИ)

Король приказал старшим офицерам оставить их с сыном. Те поспешно вышли, не проронив ни звука. Тибальд сидел на стуле в дальнем конце комнаты. Он только что прибыл и еще не успел сменить дорожный плащ, забрызганный грязью. Под плащом на принце была форма офицера Холоу, голубой мундир и черные штаны, заправленные в высокие сапоги. Лицо молодого человека было бледным, а под глазами залегли темные круги.

Отец медленно подошел к нему, не говоря ни слова.

-- Ты уже вероятно все знаешь, - начал Тибальд, поднявшись, едва заметил вошедшего. - Я не мог поступить иначе. Ведь он наш родственник, человек. Почему мы должны воевать на стороне этого нелюдя?

Эрик остановился в шаге от сына и дал ему крепкую пощечину, такую, что Тибальд не удержался на ногах.

-- Я знал, что этим и кончится, - произнес король злобным шепотом. - Знал, что день расплаты настанет. И вот ты предал меня, как я и предполагал.

Сын недоумевая смотрел на него, поднимаясь на ноги.

-- Мы должны были оттеснить эльфов. Но Виктор не эльф. Он законный король Вандершира. Холоу не обязан поддерживать темного, - возразил он твердо.

Эрик смерил его презрительным взглядом и отошел, чтобы не ударить вновь.

-- Что ты понимаешь в этом? - проговорил он. - Ты глупец, как твой отец. Мягкотелый слизняк. Эльфийский выродок.

Тибальд смотрел на его спину, пытаясь понять хоть слово из потока ругательств.

-- Теперь все потеряно, мы отступаем в Холоу, - взглянув на сына, произнес король. - Ты разрушил все мои планы, уничтожил все.

-- Я уже понял, что ты хотел заполучить Вандершир, - ответил Тибальд. - Но разве мы можем воевать с законным его королем на стороне узурпатора?

-- Ты получил приказ, держать Эвервуд! - прервал его гневно отец. - Ты не должен был позволять эльфам вернуть его. Теперь они придут сюда, чтобы очистить Вандершир от темных, а потом пойдут на Холоу. И твой любимый Виктор с ними. Он не поступит так великодушно как ты, в его жилах нет этой гадости. Он Кальтбэрг до мозга костей, и он убьет нас обоих за то, что мы помогали Лоакинору свергнуть его отца и отнять Вандершир.

-- Мы помогали? - переспросил Тибальд, только теперь догадываясь, почему Вандершир так легко пал перед Лоакинором.

-- А ты думал, что я упущу такой шанс? - Эрик покачал головой. - Теодор стал слишком самоуверен со всеми этими магами при дворе. Его давно надо было поставить на место. Он предал традиции нашей семьи, он заключил союз с Эвервудом.

-- Но он был нашим родственником, родной кровью, - не понимал молодой человек. - Разве этот темный лучший союзник?

-- Ты глуп, Тибальд, - король сел на стул. - Разве я для того все это затеял, чтобы заключить союз с темными? Но тут я не скажу ни слова. Это его территория.

-- Что бы ты ни задумал, я не стану воевать с Виктором, - ответил ему сын.

-- Ты больше вообще не будешь воевать, эльфийская девица! - гневно ответил ему король. - Я близко не подпущу тебя к совету. Ты будешь сидеть среди баб во дворце, где тебе и место.

Тибальд опустил голову, выслушивая ругательства.

-- Я-то понадеялся, что война сделает из тебя мужчину, но я ошибся, - сокрушался Эрик. - Кто бы мог подумать, что у Теодора и Влада в роду появится воин, а у нас еще одна девка? Не зря Виктор колотил тебя еще в детстве, нужно было оставить тебя Теодору, может, и вышел бы толк.

Принц Холоу молчал, как всегда покорно снося все насмешки. Он сам отлично понимал, что во всем разочаровывал отца, прирожденного воина.

-- Ты немедля едешь домой, - вновь заговорил Эрик после паузы. - Войска поведу я. Ты больше недостоин такой чести. Еще повернешь их против меня.

-- Отец, - подал голос принц, не поднимая глаз. - Я не поднял руку на Виктора, разве я посмею пойти против тебя, родного отца?

-- Ты не мой сын, ты еще не понял этого?! - ответил Эрик гневно. - Ты ублюдок Сэдрика. Он сделал ребенка родной сестре, а я должен теперь платить за это, раз уж Единый не дал мне своих детей. Это эльфы прокляли нас, чтобы только вам плодиться, а Кальтбэргам не видать наследников!

Тибальд смотрел на отца полными ужаса глазами.

-- ТЕПЕРЬ ты готов ударить меня в спину вновь? - спросил Эрик, приблизившись, схватив наследника за одежду и притянув к себе. - Я всего лишь воспитал бастарда своего безумного братца.

-- Но я всегда считал, что ты мой отец, - произнес Тибальд, дрожащим от волнения голосом. - Я люблю тебя.

-- Так надо было разбить Виктора и дикарей на берегу, когда была возможность, - ответил Эрик, презрительно усмехнувшись. - Так ты доказал бы, что достоин носить нашу фамилию. Но ты струсил, сбежал. Ты и сейчас плачешь.

Он оттолкнул сына, брезгливо отнимая руки. Тибальд сел на стул, вытирая щеки.

-- Я не струсил, - ответил он твердо. - Я не буду воевать с Виктором.

-- Он будет воевать с тобой, - усмехнулся Эрик. - Неужели думаешь, что он расценил твой побег, как дружеский жест?

-- Я не знаю, - ответил принц, пытаясь совладать с эмоциями и не падать еще ниже в глазах отца.

-- Конечно, откуда тебе знать, глупый щенок, - король позвонил прислуге. - Пошел прочь.

Вошел солдат и встал около входа, стараясь не замечать семейной сцены.

-- Приготовить карету и десяток гвардейцев, - приказал Эрик. - Принц едет в Холоу.

Тибальд поднялся и, не глядя на мужчин, покинул шатер.

В этот же день он оставил столицу в сопровождении десяти телохранителей короля. Солдаты получили личный приказ Эрика не спускать глаз с принца, подозревавшегося в государственной измене и мятеже. Оружие и лошадь у него отняли, предоставив карету, из которой он не смог бы бежать.

Эвервуд.

11е. Четвертый весенний месяц.

Княжна Прауд сидела в каминном зале, слушая рассказ брата и двух его друзей капитанов, о том, как они взяли берег. Генри Морис и Чарльз Джонсон сопровождали короля в столицу Эвервуда после битвы. Часть солдат вернулась на корабли, часть преследовала остатки вражеской армии вглубь страны, где их пленили солдаты Эвервуда и западные эльфы.

-- Мы знали, что враг оттеснен, но Виктор все равно отправил корабль, чтоб убедиться, - рассказывал вдохновенно Гордон. Помимо сестры его слушали еще две придворные дамы, родственницы короля, молоденькие красотки. - Он послал "Марию".

-- Дика? - изумленно переспросила Бьянка.

-- Да, - недовольно сверкнув на нее взглядом, ответил брат. - Капитана Ричарда. Они на своей посудине не привлекли бы внимания, сойдя за рыбаков.

-- Они могли предупредить врага, - возразила княжна, не одобряя безрассудного поступка короля. - Могли всех вас предать.

-- После того как он спас вас от пиратов, вы так не доверяете ему? - изумился Генри.

-- Он ненавидит Виктора, - парировала Бьянка.

-- Он вполне доволен службой у Его Величества, - не согласился капитан Морис. - Бывшие пираты и не могли мечтать о такой спокойной и сытой жизни в эти неблагополучные для всех времена.

-- Вы плохо знаете Ричарда, - не желала сдаваться княжна. Она не хотела верить, что негодяй Черный Дик, мог оказаться порядочным человеком.

-- "Мария" вернулась, и мы получили исчерпывающую информацию, - продолжал Гордон, не обращая внимания на ее брюзжание. - Лингимир загнал предателей к самому морю. Они все отступали и разместились почти у границ с Вандерширом. Мы появились неожиданно для них, ведь за морем они не смотрели.

-- Рыскавшие у побережья рэи были уничтожены магами, - пояснил капитан Джонсон бледным девушкам, глядевшим на мужчин во все глаза. Им нечасто рассказывали о войне непосредственные ее участники, да еще и такие красавцы.

-- Наши корабли подошли на всех парусах, - продолжал Гордон. - Аалам немного отстал, но ему и не нужно было идти впереди. Мы дали несколько залпов из орудий и с легкостью расчистили берег. Темные даже не сразу поняли, что с ними произошло.

-- Велиамор держал туман вокруг нас, пока мы подходили, - усмехнулся Генри. - Нагнал же он страху этим туманом, когда окружил им нас по дороге в Иджу.

-- Это была его магия? - поразилась Бьянка.

-- Да, разве вы не знали? - поинтересовался Чарльз. - Он рассказал нам на одном из советов.

-- Я, к сожалению, пропустила несколько, - огрызнулась княжна, переводя взгляд за окно.

-- Мы расчистили берег и высадились, - Гордон делал вид, что ее нет. - Корабли Иджу как раз подошли. Нас было гораздо больше, чем они ждали. Мы легко расправились с темными.

-- Я слышала, что Холоу тоже выступил против нас, - поинтересовалась Бьянка.

Капитаны переглянулись. Гордон задумался.

-- Разве они не должны были помочь темным? Неужели король Эрик привел слишком мало солдат? - спрашивала она, заметив переглядывания.

-- Солдат Холоу вел не король, - ответил Генри.

-- Ну это понятно, старик слишком труслив, - усмехнулась девушка.

-- Мы расчистили берег и взяли пленных, - произнес Гордон. - Но со стороны реки появились еще солдаты. Стройные ряды хорошо вымуштрованных вояк, не такие жалкие как наши, обезумевшие от страха перебежчики и их темные командиры. Солдаты Холоу пришли убивать и знали, что врагами будут люди и эльфы, а союзниками темные и их порождения.

-- Их вел принц Холоу, - сказал, наконец, Чарльз. - Он ехал впереди, в первом ряду конницы.

-- Эта златовласка? - не поверила Бьянка, знавшая Тибальда, поскольку с детства росла при дворе.

-- Виктор тоже выехал вперед, желая, чтобы солдаты Холоу видели, против кого идут, - продолжал капитан Джонсон.

-- Ну это неудивительно, - закатив глаза, произнесла княжна.

-- Тибальд остановил войско и скомандовал отступление, - закончил Чарльз, все еще видя всю картину перед глазами.

-- Почему? - спросила княжна.

-- Мы спешили догнать бежавших врагов, а солдаты Холоу вернулись к реке, - ответил Гордон. - У нас не было времени выяснять причины.

-- Наши люди из Вандершира знают что-нибудь об этом? - спросила Бьянка у Генри.

-- Нет, - ответил тот. - Король Эрик в Уайтпорте. Все приведенные из Холоу солдаты были в распоряжении Тибальда.

Гордон рассказывал девушкам подробности, иногда прибегая к помощи Чарльза. Разговор княжны и капитана Мориса никто не слушал.

-- Я могу сделать два вывода, - задумчиво проговорила Бьянка. - Он или трус или герой.

-- Вы очень умны и проницательны, - улыбаясь, ответил ей Генри. - Виктор полагает, что второе.

-- Вы согласны с ним? - Бьянка знала, что пятеро капитанов с детства дружны с королем Вандершира и тоже знакомы с Тибальдом, часто гостившим в Уайтпорте.

-- Нет, - ответил тот. - Тибальд не храбрец. Никогда им не был.

-- Но разве его силы не превосходили ваши? - княжна видела, что ее персона интересует мужчину куда больше, чем предмет разговора. Она отогнала эти мысли, зная, что Виктор не благословит и Генри, реши тот приударить за ней.

-- Превосходили, а мы были уже порядком вымотаны, - отвечал он, понизив голос. - Но солдаты Холоу медлили, увидев бывшего союзника впереди. Тибальду нужны были веские аргументы, чтобы заставить их атаковать нас. Я видел среди тех ребят немало знакомых лиц.

-- Но они воевали в Эвервуде, - Бьянка удивлялась себе, думая одновременно о войне и о серых глазах собеседника. Капитан Генри Морис был несомненно достойным другом своего короля и многие манеры у них были схожи. Княжна поймала себя на мысли, что именно эта схожесть и влечет ее к мужчине. Также как и Чарльз, который даже внешне был чем-то похож на Виктора, Генри привлекал ее, потому что напоминал короля. Княжна совсем приуныла, надеясь в душе, что когда-нибудь все же избавится от этого наваждения и сможет найти мужчину, который заставит ее забыть Виктора.

-- Холоу заклятые враги эльфов, а Эвервуд ведет с ними тесное сосуществование, - ответил Генри, имея в виду времена, когда в убийстве одного из королей Холоу были обвинены эльфы. С тех пор в Холоу их ждала лишь смерть. - Теперь Эвервуд призвал западных эльфов на помощь в войне с Вандерширом. А Вандершир призвал Холоу, как союзника.

-- Но союз был между Теодором и Эриком, - не согласилась княжна. - Лоакинор не имеет к этому никакого отношения.

-- Поэтому солдаты Холоу медлили, увидев наследника Теодора живого и здорового, - капитан Морис заметил приближавшегося к ним графа.

-- Кристиан, - Бьянка посмотрела на него, тоже повернув голову. - Ты неважно выглядишь.

-- Доброе утро, - ответил им граф, поклонившись. - Дамы.

Придворные девицы приветливо улыбнулись ему, залившись румянцем. Княжна закатила глаза, вспомнив двор в Уайтпорте, когда девушки также теряли способность трезво мыслить, стоило Кристиану войти в комнату.

-- Капитан Морис, могу я просить вас уделить мне минуту времени, - обратился он к Генри.

Мужчины удалились в другой конец зала, где их никто не мог услышать. Бьянка не сводила глаз с озабоченного лица графа. Она без труда определила, что что-то произошло этой ночью.

-- Гордон, - позвала она брата, оторвав его от бессмысленной болтовни с девицами. - Узнай, что случилось.

-- Ты слишком любопытна, даже как для женщины, - ответил князь, вернувшись к беседе.

Тем временем оба мужчины, капитан и граф, удалились.

Еву по-прежнему содержали под стражей, хотя комнату ей отвели довольно приличную. Окна выходили во внутренний двор, и через него нельзя было сбежать. Девушка сидела на кровати, впав в какое-то среднее состояние между дремой и задумчивостью. Теперь она часто пребывала в нем, имея мало развлечений в заточении. Несмотря на то, что Николь позволила ей выходить, Ева наотрез отказалась вести прежний образ жизни. Только мать и Кристиан навещали ее, скрашивая одиночество пленницы. Остальные сторонились ведьмы.

Генри Морис проводил графа в ее комнату и приказал караулу пропустить его. Солдаты, получившие от Николь разрешение впускать к ней родных и друзей, не возражали.

Девушка открыла глаза, когда он вошел, и вновь закрыла. В ее комнате царил полумрак из-за опущенных плотных штор. Солнечный свет и пение птиц не проникали из сада, и можно было подумать, что это вовсе не дворец в Эвервуде, а простой дом, на задворках Вандершира.

-- Как ты устроилась? - спросил Кристиан, присаживаясь рядом на кровать. - Цепи, я вижу, тебе уже не грозят.

-- Зачем ты пришел? - спросила она без злобы, но жестко. - Она узнает, и больше не будет слушать.

-- Она слишком занята своим ненаглядным, - раздраженно ответил граф. - Он, наверное, жалуется ей на меня.

-- Ты опять что-то натворил? - Ева взглянула на него, хитро прищурившись.

-- Я был близок к свершению моей мечты, - ответил он, вздохнув, и рассказал ей о стычке в башне и о новом положении Николь.

Ева надолго задумалась, продолжая сидеть неподвижно. Граф лег рядом на постель и тоже закрыл глаза.

-- Мадлена предала меня, - сказал он тихо. - Родного сына.

-- Она твоя мать лишь по крови, - возразила Ева. - Ты сам воспитал себя. Разве она?

-- Ты права, - Кристиан посмотрел на собеседницу, запрокинув голову. - Ты одна меня понимаешь, как такое возможно?

-- Ты забываешь, что я тоже одна в этом мире, - девушка протянула руку и небрежно коснулась его волос. - Мои родные, на которых я возлагала столько надежд, предали меня.

-- Я не могу просить Николь отпустить тебя, - произнес задумчиво граф. - Она не поймет этого, особенно после всего, что между нами было.

-- После всего, что между нами есть, - Ева взглянула на него, усмехнувшись. - Она точно не застанет тебя тут?

-- Нет, не бойся, - он притянул ее к себе, уложив рядом. - И потом, она теперь не имеет права предъявлять претензии. Она замужем и ждет наследника вандерширского трона.

-- Ты сдался? - Ева, недоумевая, вскинула брови.

-- Теперь я уверен как никогда, - Кристиан понизил голос и рассказал ей о проклятии и его побочном действии, которое отняло у него Николь и вручило ее Виктору.

-- Не хочу тебя огорчать, - усмехнулась девушка. - Но магия не может такого, никакая, даже эльфийская. Если бы это было возможно, Лоакинор давно бы нашел способ, как использовать это в своих целях.

-- Ну вот и ты туда же, - недовольно сдвинув брови, произнес Кристиан.

-- Тебе так неприятно, что она променяла тебя на моего братца? - Ева продолжала дразнить его, но граф не поддавался на провокации, лишь усмехался.

-- Я чувствую какие-то изменения, - заговорила она после паузы. - Темные что-то меняют. Мне нужно узнать, что собирается делать Виктор.

-- Зачем? - Кристиан задумался. - Ничего не собирается. Сегодня вечером праздник. Солдаты расположились лагерем в городе. Пока ждем новостей из Вандершира, чтоб решить, что делать дальше.

-- Не спускай с него глаз, - посоветовала девушка. - Он нужен Лоакинору, и тот, кто приведет его, получит награду.

-- Быструю безболезненную смерть? - рассмеялся граф.

-- Ты напрасно думаешь, что темные все такие глупцы и мерзавцы, - Ева задумчиво разглядывала свой маникюр. - Разве он убил меня, после всего, что я натворила?

-- Некоторые считают, что он именно потому и не убил меня, чтоб ты заставила нас поверить в свои благородные мотивы, - возразил граф.

-- Нет, ты жив исключительно по моей воле. Просто он не разбрасывается своими подручными, даже такими неудачницами как я, - девушка провела кончиками пальцев по лицу собеседника от лба к подбородку.

-- Он знает, что темная кровь остается навсегда и еще может сослужить службу, - продолжала она. - И в этот раз он не ошибся.

-- Ты просто ведьма, - улыбаясь, ответил ей Кристиан.

-- Семья разочаровала меня и я намерена отомстить. Разве это не законное мое право?

-- До зимы Виктор должен жить, - предупредил ее граф. - Потом делай что хочешь.

-- У нас нет времени до зимы, - возмутилась девушка. - Лоакинор в силе сейчас. Потом будет поздно.

-- Я не могу подвергнуть Николь опасности, - отрицательно замотал головой Кристиан. - Она не переживет его гибель. Это и остановило меня сегодня, когда я уже готов был убить его.

-- Хорошо, я обещала не причинять ей вреда, - кивнула Ева. - Но и ты кое-что обещал.

-- Я помню, не бойся, - граф привлек ее к себе и поцеловал.

За дверью послышался звук приближавшихся шагов.

-- Я приду позднее, - сказал Кристиан, отпустив ее и поднявшись на ноги.

-- Следи за королем, - напомнила Ева.

Дверь открылась, и на пороге показался Гордон.

-- Как вы, принцесса? - спросил он учтиво.

-- Неплохо, князь, благодарю за заботу, - ответила Ева, одарив его обворожительной улыбкой.

-- Если вы в чем-нибудь нуждаетесь, я готов помочь, - добавил парень.

-- У нее все есть, - Кристиан вышел, уводя с собой друга.

Конвой запер дверь, когда они покинули спальную арестантки, и вернулся на свое место.

-- Бьянка просила узнать, что случилось, - начал князь, когда они достаточно отошли. - Ей кажется, что непременно что-то произошло.

-- Твоя сестра наделена богатым воображением, - усмехнулся Кристиан.

-- Я сам это ей сказал, - Гордон облегченно вздохнул. - Ты часто навещаешь мисс Лизард?

-- Нет, просто хотел узнать, как ее устроили, - ответил ему друг. - Она заслуживает человеческого обращения. Николь к ней несправедлива.

-- Я не могу судить, - пожал плечами князь. - Но у королевы много причин не любить сестру.

-- Они не сестры и никогда ими не были, - проговорил Кристиан себе под нос. - А больше всего причин не любить ее у меня, но я не заковывал ее в цепи.

-- Согласен, Николь тогда погорячилась. Я сам не ожидал от нее такого.

-- Потому что ты никогда не любил никого по-настоящему, - громко произнесла Бьянка, встретив их в коридоре. - Тебе не понять ее чувства.

-- Неужели вы разделяете жестокость госпожи? - усмехнувшись, спросил граф.

-- Она еще мягко с ней обошлась, - заверила его княжна. - Я за такое сняла бы с нее голову.

-- Кого же вы любили, что так понимаете нашу королеву? - Кристиан подошел ближе, понизив голос, когда Гордон оставил их. Парень поспешил вернуться к своим собеседницам, не желая тратить время на пустые препирательства с сестрой.

-- Уж поверь мне, не тебя, - Бьянка смерила его надменным взглядом. - Зачем ты ходишь к этой? После всего.

-- Тебе не понять, может, ты и любила, но никогда не была одинока, - Кристиан учтиво поклонился и прошел мимо, вернувшись в зал.

Глава девятнадцатая

Лингимир устроил праздничный ужин в честь гостей и новых союзников Эвервуда. В просторном зале, выходящем окнами в сад, были накрыты столы. Солнце село и слуги зажгли свечи с золотых подсвечниках. В большом камине из темно-фиолетового камня горел огонь. Блики скользили по гладкому переливчатому камню, наполняя зал разноцветными отсветами. Придворные музыканты играли легкую мелодичную музыку, не заглушая разговор за столом.

Ждали только королей. Они должны были вскоре появиться. Лингимир попросил Виктора уделить ему несколько минут, прежде чем начнется праздник. Король Эвервуда ждал союзника в пустующем тронном зале. Слуги зажгли несколько свечей возле трона и, выполнив распоряжение господина, удалились. Виктор проводил жену и мать в праздничный зал и отправился к нему. Он прошел по огромному полутемному залу, глядя на эльфа и гадая, для чего тот пожелал видеть его.

-- Ты хотел поговорить? - начал Виктор, приблизившись к Лингимиру и вопросительно взглянув на него. Тот как всегда улыбнулся в ответ.

-- Да, прости, - произнес он, поднявшись с трона и приблизившись.

-- Я в твоем доме, не проси прощения, - ответил Виктор, глядя на собеседника. Лингимир был в светлом камзоле, шитом золотом. Его длинные волосы спадали на плечи, а на голове красовалась изящная корона из сплетенных золотых ветвей с драгоценными камнями.

-- Ты просил сказать, что я хочу за свою помощь, - продолжал эльф, глядя ему в глаза тем взглядом, который Виктор не мог понять.

-- Да, - кивнул он и опустил глаза, гадая, чего запросит Лингимир.

-- Знай, даже если ты не согласишься, я все равно помогу тебе, - предупредил эльф. Виктор удивленно взглянул на него.

-- Это совсем не то, - ответил он. - Ты просишь о добровольной услуге, а не плату за помощь.

-- Да, именно так, - Лингимир опять улыбнулся.

-- Обещаю, если это в моих силах, я сделаю, - Виктор тоже улыбнулся, положив руку ему на плечо.

-- Я говорил со своими советниками, - начал эльф, опустив глаза. - Я ведь не особенно разбираюсь в политике. Они уверяют, что Эвервуд только выиграет от нашего союза. Темные и наши враги, помогая вам, мы помогаем и себе. Так что просить что-то от Вандершира было бы нечестно.

-- Ты хочешь чего-то для себя? - догадался Виктор, заметив смущение собеседника.

-- Да, - кивнул Лингимир, не поднимая глаз.

-- Я обещаю, что сделаю, говори, - Виктор приблизился, заглядывая ему в лицо.

-- Я знаю, ты не любишь нас, и это вынужденный союз, - король Эвервуда продолжал говорить, глядя на пуговицы камзола собеседника.

-- Лингимир, - остановил его Виктор. - Я ошибался и теперь готов признать это. Моя жена тоже полуэльф, как и ты, но я люблю ее больше всего на свете. Забудь о моих грубых словах. Чего ты хочешь?

-- Я хотел бы стать твоим другом, - ответил эльф, наконец, взглянув на него.

Виктор удивленно раскрыл глаза, после чего улыбнулся и кивнул.

-- Это в моих силах, - произнес он, протянув руку для рукопожатия. - Будь моим другом.

-- Это еще не все, - Лингимир пожал ее и указал взглядом на деревянный футляр, лежавший на столике у трона. - Это меч из эльфийского серебра. Он твой.

Виктор подошел и открыл длинный ящичек из полированного дерева. Внутри на бархатной подкладке лежал, поблескивая в свете свечей, обоюдоострый меч. Он не был украшен ни золотом, ни драгоценностями, но стальной клинок завораживал своим холодным чистым блеском. Виктор, зачарованный красотой и простотой прекрасного оружия, взял его в руку.

-- Я знал, что тебе понравится, - усмехнулся Лингимир, наблюдая за ним.

-- Почему? За что ты делаешь мне такой подарок? - спросил Виктор, не в силах расстаться с мечом. Легкое, но необычайно острое лезвие рассекало воздух, послушно следуя за едва заметным движением руки господина.

-- Он тебе пригодится, - улыбнулся эльф.

Виктор вернул оружие в футляр и закрыл крышку.

-- Почему? - повторил он вопрос, вновь встав напротив собеседника.

Лингимир посмотрел на него, казалось, выбирая наиболее подходящий ответ.

-- В знак дружбы, - наконец, ответил он и вздохнул. - Нам нужно идти, гости ждут.

-- Спасибо, - сказал Виктор, в который раз убедившись, что совершенно не понимает эльфов.

Молодые люди прошли в праздничный зал, не возобновляя разговор. Гости радостно приветствовали их, поднявшись с мест. Хозяин сел в центре стола, протянувшегося вдоль стены и образовывавшего полукруг, оставляя центр зала пустым, так чтоб гости, сидевшие с одной его стороны, могли видеть друг друга и беседовать. По правую руку место занял почетный гость, король Вандершира, и его королева, по левую королева Виржиния, маг Велиамор и его жена Ниониэль. Остальные гости и придворные располагались за столами справа и слева. Зал пестрел изысканными нарядами и роскошными драгоценностями. Офицеры были в парадной форме своих государств, простые дворяне и их спутницы в шелках, бархате и парче. Молодые литиаты вернулись к привычным для них светлым мантиям, так же как и советник вандерширского короля. Только Ниониэль, давно отвыкшая от такой простой одежды, была в темно-синем атласе.

-- Хочу поблагодарить тебя, мой друг, - начал Лингимир, поднявшись и обратившись к Виктору. - Ты помог нам оттеснить врагов и очистить Эвервуд от темных. Теперь моя очередь помочь тебе освободить от них Вандершир. Выпьем за новый союз между нашими государствами.

Все подняли кубки, наполняя зал радостными возгласами и победным кличем. Виктор тоже поднялся. На этот раз он сменил военный мундир на темно-зеленый камзол. Высокий воротник рубашки и шейный платок в тон скрывали его шею. Длинные черные волосы ниже плеч тоже были не собраны, как и у хозяина праздника, а золотая корона на нем была широкой и литой, без камней и узоров.

-- Благодарю тебя, Лингимир, - сказал он, и все притихли. - Надеюсь, этот союз продлится и после того, как темные будут изгнаны из северных земель. Хочу, чтоб ты знал, что Вандершир как и прежде будет открыт для эльфов и их друзей. Друзья Эвервуда - это наши друзья.

Зал вновь наполнил радостный шум, короли выпили и, отставив кубки, обнялись. Музыканты разместились в центре зала и наполнили его чудесными звуками, веселыми и торжественными.

Николь ласково улыбнулась мужу, когда он вернулся на место, и хотела поцеловать его, но Виктор предостерег ее.

-- Нет, не здесь, - сказал он, взглянув на стол рядом с ними. Николь проследила за его взглядом и увидела Кристиана. Граф не сводил с нее глаз, даже не старался соблюдать приличия. Просто смотрел на нее в упор. От стола королей его отделяли капитаны Генри, Чарльз и Гордон.

-- Я поговорю с ним, - предложила Николь.

-- Нет, потом, - Виктор взял ее за руку под столом. - Просто не обращай внимания. Но не стоит провоцировать его.

-- Хорошо, как скажешь, - она кивнула, одарив его еще одной лучистой улыбкой. Хотя сама готова была встать и залепить графу пощечину за дерзость.

-- Мы недолго тут пробудем, - пообещал ей муж. - Две перемены блюд, и мы свободны, обещаю.

Девушка сжала его руку, продолжая весело улыбаться.

-- Что тебе сказал Лингимир? - спросила она, казалось, не замечая наглости Кристиана.

-- Мы теперь друзья, - улыбнувшись, ответил ей муж.

Мадлена не сводила глаз с сына. Велиамор привлек ее внимание, когда слуги расставляли перед ними золотые блюда с угощением.

-- Ты должна отпустить его, - сказал он. - Подумай о себе. Ты теряешь силы.

-- Он ведет себя неприлично, - ответила волшебница, проигнорировав его предостережение. - А они еще и виноватыми себя чувствуют. Это немыслимо. Я не верю глазам.

-- Я не знаю, почему влияние темной крови усиливается, - задумчиво произнес Велиамор. - Но лучше обсудить это потом.

-- Я тоже чувствую тьму, хотя в этом месте это трудно представить, - Мадлена вздохнула.

Велиамор взглянул на графа. Тот по-прежнему сверлил взглядом Николь. Княжна, сидевшая рядом, принялась что-то шептать ему на ухо.

-- На тебя уже все смотрят, - говорила она, дергая его за камзол. - Ты что, уже успел выпить?

-- Хочу увидеть свечение, прекрасное ознаменование зарождения новой жизни, - ответил ей Кристиан с отвращением. - Интересно, она сравнивает его со мной, когда они в постели? - поинтересовался он громче.

-- Ты точно выпил, - Бьянка почувствовала, как щеки начали гореть румянцем.

-- Я, кажется, оглох на правое ухо, - медленно проговорил князь, оборачиваясь к Кристиану.

-- Как думаешь, Гордон? Наш король хороший любовник? - спросил он, глядя на ошеломленного друга.

-- Ты нашел, у кого спросить, - нервно рассмеялась Бьянка, отвлекая подвыпившего графа на себя. Гордон три раза сменил цвет лица от бледно-серого до бледно-зеленого, представляя, что слова услышит кто-нибудь из гостей.

-- Откуда ему знать такое, - продолжала девушка, вернув своему лицу невозмутимое выражение надменности. Кристиан, наконец, оторвал взгляд от Николь и взглянул на княжну.

-- Я слышала, что Виктор предпочитал куртизанок, - Бьянка воодушевилась, заметив интерес в мутных глазах графа. - Одна из них баронесса де Брюнэ, ты ее знаешь.

-- Жюльет? - Кристиан изумленно вскинул брови. - Вот негодница, строила из себя недотрогу. Я ее месяц обхаживал.

-- Добился? - Бьянка заметила, что Николь благодарно кивнула ей.

-- Какой там, сбежала к своему дяде в имение, - возмутился граф. - Рассказывала мне сказки о больной тетушке. Кто бы мог подумать? Откуда ты знаешь?

-- Я фрейлина, помнишь? - княжна улыбнулась, вспомнив те далекие беззаботные дни.

-- Такая красотка, глаза как у эльфийской королевы, синие с поволокой, - мечтательно вспоминал Кристиан. - Волосы как вороново крыло, упругие локоны. А пахла божественно.

-- Ну да, вижу, ты хорошо помнишь, - Бьянку начали злить эти нелепые сравнения. Если бы Кристиан так описывал ее, она, наверное, вылила бы ему на голову кувшин вина.

-- А разве она не вышла за того герцога, такой богач из Холоу? - вспомнил вдруг граф.

-- Интересно, за какие заслуги вдруг такой выгодный брак? - Бьянка усмехнулась.

-- Это отвратительно, - Кристиан вернулся со своих облаков. - Попользовался и замуж выдал за мешок золота.

-- Мешок не мешок, но герцог Амато был недурен, - возразила княжна.

-- Так пошла бы к нему в шлюхи, он бы и тебе нашел мешок, - граф еще больше возненавидел соперника.

Бьянка, недолго думая, наградила его звонкой пощечиной. Все посмотрели на них. Музыканты отвлеклись, в шумном зале вдруг стало непривычно тихо. Гордон поднялся, схватившись за рукоять меча.

-- Думаю, графу нужно на воздух, - сказал Виктор, взглянув на друзей. Те мгновенно поднялись со своих мест. Кристиан тоже встал, одарив их насмешливым взглядом. Среди гостей послышался шепот и смешки.

-- Прошу прощения, - Кристиан отвесил шутливый поклон и удалился. Генри приказал солдатам у двери проследить, чтобы он благополучно добрался до своей комнаты.

-- Сядь, - шепнула брату Бьянка. Тот повиновался, понимая, что Кристиан утром раскается в своем поступке.

-- Княжна, приношу извинения за своего подданного, - сказал громко Виктор, все еще пылавшей гневом девушке.

-- Вам не следует извиняться, - сказала она. - Я прошу простить меня.

Бьянка сделала реверанс и поспешно покинула зал. Гости вернулись к трапезе. Лингимир приказал играть. Праздник продолжался до поздней ночи, и все благополучно забыли об инциденте.

-- Рано утром я уеду, - сказал Виктор, когда они с Николь вошли в спальную. Король запер дверь на ключ, оставив снаружи вооруженный конвой.

Николь села перед зеркалом, чтобы вынуть серебряные шпильки из прически. К празднику она надела легкое шелковое светло-зеленое платье с черными кружевами на декольте и рукавах. Юбка тоже была из черных кружев, чередовавшихся с воланами из зеленого шелка.

-- Не знаю, как оставлю тебя после сегодняшнего, - продолжал Виктор, приблизившись и глядя на жену в зеркале. Она оставила прическу и тоже посмотрела на него.

-- Он не причинит мне вреда, ты сам знаешь это, - ответила девушка, пытаясь улыбаться. Но ее тоже огорчило поведение Кристиана. Прежде он никогда не оскорблял Бьянку. Она была его подругой с детства.

-- Я оставлю с тобой Велиамора, - решил Виктор, помогая ей распустить волосы. - Он сможет о тебе позаботиться.

-- Думай лучше о себе, - попросила Николь, позволив ему вынуть шпильки и заколки, удерживающие прическу. Мужчина делал это без видимых затруднений, задумчиво рассматривая ее в зеркале. Его длинные пальцы нежно скользили по гладким золотистым волосам, вынимая изящные украшения и бросая их на полированную поверхность туалетного столика. Николь не стала спрашивать, как он приобрел это несвойственное мужчинам умение обращаться с женскими предметами туалета. Она уже догадалась, что он более чем искушен в вопросах взаимоотношений с женщинами, но слишком хорошо воспитан, чтоб посвящать ее в эту сторону своей жизни. Хотя девушка отдала бы многое, лишь бы узнать хоть какие-нибудь подробности. Ей просто не верилось, что он мог любить кого-то кроме нее, вот также вынимать шпильки из прически какой-нибудь другой дамы, расшнуровывать ее корсет, покрывать поцелуями ее шею.

-- Ты сегодня была обворожительна, - сказал Виктор, когда золотые локоны, наконец, рассыпались по плечам. Он стоял сзади, касаясь кончиками пальцев ее лица, очерчивая линию подбородка. - Ты с каждым днем все красивее. Что будет, когда я вернусь?

-- Вернись скорее, - она перехватила его руку и поцеловала ладонь, отгоняя глупые мысли.

-- До Холоу неделя пути, может больше, если через Итилиан, - ответил он, отбросив ее волосы вперед и расшнуровывая шелковый корсет. - Через три я буду тут, обещаю.

-- Я буду ждать, - Николь вздохнула, придерживая его впереди. Когда шнуровка ослабла, она встала, и платье соскользнуло на пол.

-- Помни о своем обещании, - напомнил Виктор.

Девушка повернулась к нему и сняла золотую корону.

-- Тяжелая, - она улыбнулась, опустив ее на столик в россыпи серебряных шпилек. Потом принялась расстегивать его камзол.

-- Этот цвет тебе тоже к лицу, - сказала она, взглянув на него. - Подчеркивает цвет глаз.

-- Никаких слез, - попросил он, взяв ее руки в свои.

-- Обещаю, - Николь улыбнулась. - Я буду думать о тебе и о нашем ребенке. Как мы вернемся в Вандершир, отстроим его и заживем все вместе.

Виктор обнял ее, привлекая к себе. Она отстранилась и вернулась к расстегиванию пуговиц, желая поскорее освободить его от одежды.

-- И разбуди меня утром, - строго сказала она, снимая с его плеч камзол. - Не вздумай уехать не попрощавшись.

-- Разбудить, перед рассветом? - переспросил он на всякий случай. Девушка сосредоточенно расстегивала свободную батистовую рубашку.

-- Да, все равно когда, - ответила она, закончив и с ней.

-- Хорошо, - кивнул мужчина.

Николь отошла, сложив руки на груди.

-- Штаны сам, я помню, - произнесла она.

Виктор рассмеялся, вновь схватив ее в объятия.

Утром он уехал. Как и обещал, он разбудил Николь, но она своего обещания не сдержала и расплакалась, когда он отпустил ее из объятий и пошел к двери. Сердце девушки сжалось от предчувствия, что она видит его в последний раз, и эти полтора месяца ее жизни навсегда останутся лишь сказочным сном.

Генри Морис и Чарльз Джонсон сопровождали своего командора. Король Вандершира отправился в Холоу тайно, взяв лишь пятерых офицеров.

12е. Четвертый весенний месяц.

Кристиан проснулся с ужасной головной болью. Он плохо помнил, как провел остаток ночи, прежде чем добрался до своей спальной. Покинув праздник, он недолго гулял в ночном саду, потом заглянул к Еве. Она, как всегда развлекла его беседой, единственная не возражая против ругательств в адрес короля. Ее немало насмешила сцена за ужином и негодование княжны.

Граф позвонил прислуге и умылся. Холодная вода немного освежила, но не избавила от тупой боли в висках. Появившийся камердинер помог ему одеться, поскольку сам он не справился бы и за день.

-- Где королева? - спросил Кристиан хрипло. Потом откашлялся и повторил вопрос.

-- Королева Виржиния или королева Николь? - поинтересовался слуга, расчесывая густые черные волосы господина, пока тот сидел, зажав голову руками. В зеркале отражался небритый, изрядно помятый, с припухшими глазами мужчина, очень напоминавший графу самого себя.

-- Николь, - сказал он, отказавшись от духов и ароматического масла для кожи. Волосы он сам завязал в хвост, как делал это всегда.

-- У себя, она еще не выходила сегодня, - доложил камердинер, прислуживавший еще Гордону и капитанам, помимо графа.

-- А который час? - Кристиан поднялся со стула и надел бледно-желтый камзол.

-- Скоро полдень, милорд, - слуга, невысокий молодой парень, учтиво улыбнулся, ожидая еще распоряжений. - Желаете побриться?

-- Нет, потом, - ответил граф, потрогав подбородок, порядком обросший щетиной.

-- Как пожелаете, - кивнул тот и, получив разрешение, удалился.

Кристиан направился прямиком к Николь, еще не зная, что скажет ей, но чувствуя, что ему необходимо увидеть ее.

Около королевской спальной дежурил конвой. Граф попросил сообщить девушке, что он желает говорить с ней. Солдат постучал и вошел. Спустя несколько минут Кристиан стоял посреди комнаты, ожидая аудиенции. Николь вышла из смежной гардеробной и сложила руки на груди, глядя на него суровым взглядом. Она все еще была в ночной сорочке и халатике.

-- Доброе утро, - начал граф, улыбнувшись. - Я пришел... я хотел...

Он пытался подобрать слова, чтобы объясниться, хотя оскорбил он не ее, но чувствовал себя виноватым перед ней.

-- Во-первых, покажи мне свои раны, - заговорила резко Николь, глядя на него как на самое ничтожное существо. Он редко видел у нее такой взгляд, но когда видел, понимал, что отшутиться не выйдет.

-- Раны? О чем ты? - не сразу сообразил он, больше увлеченный ее покрасневшими от слез глазами.

-- Вчера вы с Виктором подрались, - пояснила она, подойдя ближе. - Из-за меня, я полагаю. Больше вам делить нечего.

-- Ты сама догадалась или он уведомил? - Кристиан понял причину ее негодования и слез.

-- Он уверял меня, что драки не было, - ответила Николь, не сводя с него испытующего взгляда. - А он никогда не обманывает меня.

-- Если так, значит, не было, - криво усмехнувшись, ответил граф и прошел к окну. Видеть ненависть Николь ему было неприятней, чем слезы.

-- Кто я, чтоб сомневаться в его словах? - добавил он, рассматривая горизонт.

-- Опровергни, покажи, куда он ударил тебя. Ну хотя бы синяк должен был остаться? - не отступала девушка, следуя за ним.

-- Он правду сказал, мы не дрались, - признал Кристиан и повернулся к ней. - Твой муж тебя и в этот раз не обманул.

Николь дала ему пощечину. Граф отступил на шаг, упершись спиной в раму. На лице его сменилось несколько выражений, от крайнего изумления до негодования.

-- И не смей спрашивать, за что! - опередила его Николь. - Я доверяла тебе, считала другом.

-- Боги, Николь, я и вправду не понимаю, за что? - Кристиан умоляюще посмотрел на нее, словно опасался еще одного удара.

-- Я не буду разговаривать с тобой, я вообще забуду твое имя! - крикнула она, теряя самообладание. - Что он тебе сделал?! Разве он виноват, что я больше не люблю тебя?!

Кристиан опустил глаза, догадываясь, наконец, что так возмутило девушку.

-- Ты не говорила прежде, что не любишь меня, - произнес он тихо.

-- После твоей подлости, я видеть тебя не желаю, - повторила Николь твердо. - Как ты опустился до такого? Ведь ты был другим.

-- Он провоцировал меня, - граф и не заметил, как начал оправдываться. - Он хотел, чтоб я убил его. Ведь ты знаешь, что я демон.

-- Ты человек, - возразила Николь. - Во всяком случае, был им до недавнего времени. Что с тобой происходит? Опять скажешь, что мое безразличие сделало тебя чудовищем?

-- Он постоянно доводит тебя до обмороков и нервных припадков, - возразил Кристиан. - Я не могу стоять в стороне и наблюдать за этим.

-- И ты решил избить его? - девушка понизила голос, заглядывая ему в глаза. - Даже, несмотря на то, что он не желал драться? Тебе не приходило в голову, почему?

-- Он трус, где ему тягаться с демоном, - Кристиан осекся, но было уже поздно. Николь отошла, мотая головой, не желая верить ушам.

-- Николь, я не контролирую этого, не всегда, - попытался исправить оплошность граф. - Я боялся за тебя, а он еще и смеялся надо мной.

-- Ты перевоплотился? - спросила она, представляя, какой опасности подверг себя Виктор.

-- Да, но он ведь жив, - Кристиан пожалел о своем импульсивном поступке. Теперь драка предстала в совершенно ином свете. И в глазах Николь он был настоящим чудовищем.

-- А ты готов был убить? - тихо спросила она, опустившись на край кровати, теряя силы. - Безоружного, не желавшего драться? Моего мужа?

-- Ты не видела всего, - граф представил, что было бы с ней, убей он Виктора.

-- Я видела его шею, на которой нет живого места, и раны на спине и затылке, - сказала она упавшим голосом. - Свои ты мне не показываешь. Их нет?

-- Мои раны внутри, - Кристиан отвернулся к окну, пытаясь припомнить, когда успел так разукрасить короля. Хотя в демоническом обличье силой он во много раз превосходил простого смертного. - Я не могу показать тебе свое сердце.

-- Поверь, каким бы истерзанным ни было твое сердце, это ничто в сравнении с моим, - Николь поднялась. - Уходи. Я достаточно узнала.

-- Николь, - он подошел и попытался взять ее за руки. - Не отталкивай меня. Ради всего, что было между нами.

-- А касательно того, что было между нами, я отвечу, - она брезгливо отняла руки. - Я не сравниваю тебя с ним, потому что я не помню какой ты. В первую же ночь с ним, я забыла все, что было раньше. А теперь забуду тебя самого.

Кристиан понял, что вчера его слова слышали не только Гордон и Бьянка. Он виновато опустил голову, не зная, как оправдать себя. Не зная, есть ли смысл теперь вообще что-то говорить, после всего, что он сделал.

-- Мне жаль, - сказал он уже у двери.

-- Ты ничем не сможешь искупить это, - Николь говорила твердо, хотя чувствовала, что этой выдержки хватит ненадолго. - Я никогда не прощу тебе этого предательства.

Кристиан вышел, понимая, что Николь теперь окончательно потеряна для него, и на этот раз винить было некого.

Глава двадцатая

Велиамор сидел у камина в небольшой гостиной, смежной с их спальной. Невысокие книжные полки и старинная мебель создавали уютную атмосферу загородного имения.

Ниониэль теперь все время проводила с мужем, желая перенять у него хоть немного уверенности и спокойствия. Его не волновало, казалось, ничего из происходившего вокруг. Он все время проводил в размышлениях или чтении.

-- Я не пойму, как ты мог отпустить его одного в Холоу, когда мы знаем наверняка, что они союзники Лоакинора? - спросила она, нарушив тишину. Муж поднял глаза от книги и взглянул на нее.

-- Он не спрашивал моего разрешения, - сказал мужчина.

-- Ты понимаешь, что я не это имею в виду, - возмутилась волшебница. - Ты мог отговорить его.

-- Его решение разумно. Что я мог возразить? Ведь он хочет избежать войны с бывшим союзником. Если ему удастся договориться с Эриком, Вандерширу придется сложить оружие. Виктору не нужно будет воевать со своими же солдатами, - Велиамор вернулся к книге.

-- Он очень надеется на Тибальда, ведь так? - Ниониэль встала около камина, продолжая смотреть на мужа.

-- Да, я тоже надеюсь на этого парня, - кивнул маг. - Он все еще загадка для меня, но я готов верить в него, после того, что я увидел в Викторе.

-- Признаю, я была несправедлива к нему, - Ниониэль вздохнула. - Но кто мог знать, что, сняв проклятие, люди так изменятся.

-- Он всегда был таким, проклятие тут ни при чем, - отрицательно мотнув головой, произнес Велиамор. - Он не изменился, он просто повзрослел.

-- Ты все еще веришь, что проклятие не коснулось этого поколения? - недоверчиво поинтересовалась Ниониэль.

-- Да. И если это так, Тибальд поддержит Виктора, - маг искренне надеялся на это.

-- Но не Эрик, - волшебница не видела в этой затее ничего хорошего. - А пока он король Холоу.

-- Эрик хоть не родной, но все же брат Виктора, - маг знал эту сторону отношений людей, особенно ценивших кровное родство. - Но я не отбрасываю и того, что жажда власти может заставить его забыть об этом.

-- Если он откажется возобновить союз и пленит нашего короля? - поинтересовалась Ниониэль. - Следовало послать кого-то другого.

-- Эрик не стал бы даже слушать посланника, - возразил Велиамор. - А на случай отказа, у нас есть приказ короля. Мы пойдем на Холоу.

-- Под чьим командованием?

Велиамор молча поднял на нее взгляд своих миндалевидных карих глаз.

-- Ты поведешь армию? - озвучила свою догадку женщина.

-- Если он не вернется через три недели, - ответил ей муж. - Этого времени как раз хватит, чтоб объединиться с войсками из Итилиана и с севера Вандершира.

-- Не представляю тебя в роли главнокомандующего, - Ниониэль отошла от камина и встала перед ним, внимательно оглядывая с головы до ног.

-- Это не в первый раз, - ответил Велиамор, отложив книгу и поднявшись из кресла. - Я уже воевал на стороне людей при его отце и деде.

-- Я не о том, - она улыбнулась, положив ладони ему на грудь. - Если ты будешь генералом, тебе придется надеть вандерширскую форму.

Она лукаво усмехнулась, поправив широкий ворот его мантии.

-- Я уже генерал, - произнес маг, опустив руки на ее талию. - Виктор пожелал соблюсти все формальности еще перед взятием эвервудского берега. Я командовал частью его людей. И форму меня не обязывали надевать.

-- Жаль, - усмехнулась волшебница, чувствуя, как его руки скользнули по ее спине и муж прижал ее крепче.

-- Почему? - спросил он, глядя в прекрасные темные глаза жены.

-- Мне нравится, когда ты носишь одежду людей, - ответила она.

-- Почему? - Велиамор, казалось, был удивлен.

-- Разве тебе не нравятся все эти роскошные наряды? Богатые цвета, искусная вышивка, украшения? Их одежда прекрасна, - она провела кончиками пальцев по кружевам, окаймлявшим вырез ее шелкового платья.

-- Я не вижу одежду, когда смотрю на тебя, - ответил ей муж. - Вижу тебя, и ты прекрасна.

-- Я слишком долго жила среди людей, - Ниониэль вздохнула и отстранилась, опустив глаза. Ее хорошее настроение сменилось грустью. Она отошла и взглянула в окно.

-- Что тебя печалит? - спросил мужчина, приблизившись и обняв ее сзади за плечи.

-- Я плохо сплю, - ответила она не оборачиваясь. - Я видела во сне Лоакинора. Вернее я видела смертного, но я знаю, что это он.

-- Ты много думаешь о нем, - Велиамор нежно погладил ее по волосам.

-- После всего, что он сделал со мной, я не могу не думать о нем, - она спрятала лицо в ладонях. - Мне достался прощальный подарок - прочная связь с ним. Я узнаю его в любом обличье.

-- Думаешь, он хочет сменить смертное тело? - встревоженно спросил Велиамор.

-- Так он сможет уйти от преследования, когда потерпит поражение, - ответила Ниониэль.

-- И мы не знаем, как он это делает и в кого перевоплотится, - маг задумался, не выпуская из рук ее плечи. Она чувствовала его тревогу и волнение.

-- Нужно проникнуть в столицу и проследить за ним. Я могла бы попросить Кайну, - предложила Ниониэль.

-- Он слишком молод, я поеду сам, - Велиамор отпустил ее из объятий. - Ты присмотри за Николь. Я пообещал это Виктору.

-- А кто поведет армию, если ты не успеешь вернуться? - Ниониэль пожалела о том, что упомянула Лоакинора. Ей не хотелось отпускать мужа в Вандершир, заполненный темными.

-- Я успею, - ответил маг, мысленно уже пребывая там.

-- Будь осторожен, - попросила его жена. - Только наблюдай, не обнаруживай себя, что бы ни увидел.

-- Ты все еще глава нашего ордена, - усмехнулся мужчина. - Я повинуюсь.

-- Прости, я знаю, что ты сам все это понимаешь, но не могу не попросить еще раз, - она взяла его лицо в ладони и посмотрела в глаза.

-- Я знаю, - ответил он. - Твоя забота мне приятна.

-- Хочу спросить еще об одном, - Ниониэль опустила руки ему на грудь, желая почувствовать биение сердца. - Как давно ты меня любишь? Когда ты узнал, что это такое?

-- Я всегда любил тебя, - ответил он не задумываясь. - Узнал, что это такое, когда ты оставила город. И меня.

-- Я была молодой, - она виновато пожала плечами. - А ты никогда не говорил, что любишь.

-- Я не знал, что надо это говорить, - маг погладил ее по волосам. - Тебя все любили. Это твой дар.

-- Это проклятье, не дар, - волшебница нахмурилась и вздохнула. - Никогда не знаешь, кто любит тебя на самом деле.

-- Как это "на самом деле"? - Велиамор поцеловал ее. - Это на самом деле?

-- Да, но ты литиат, - она улыбнулась.

-- Ты слишком долго жила среди людей, - он отпустил ее из объятий. - У них сплошные сложности в этом вопросе. Я даже не пытаюсь понять.

-- Я должна понимать, мой сын - человек, - Ниониэль вздохнула, опустившись в кресло.

-- Его одержимость Николь пугает меня, - задумчиво проговорил Велиамор.

-- Только она сможет вернуть его. Если их разлучить, он погибнет. Я уже не имею влияния на него, и ты тоже.

-- Мы не оставим его, - пообещал ей муж. - И Николь тоже не оставит.

С наступлением сумерек Велиамор покинул дворец. Никто не видел, как он ушел и куда направился. Ниониэль говорила всем, что советнику необходимо проверить корабли, оставшиеся у берегов. Все негласно заключили, что Виктор поехал с ним, поскольку его тоже нигде не было, и он не появлялся весь день.

Лингимир не проявлял излишнего любопытства, полностью доверяя союзнику. Короли договорились о дате для наступления, а до того времени каждый волен был готовиться по-своему. Вернувшиеся из Вандершира разведчики сообщили последние новости, хотя хороших из них было мало. Уцелевшие люди, прятавшиеся в городах и поместьях, нуждались в пополнении запасов. Выходить на дороги было опасно, поскольку темные пополняли ряды своей армии каждым, кто попадался им на глаза. Много крестьян организовало свои отряды, и кочевали из селения в селение в поисках припасов и оружия. Богатые феодалы могли продержаться в своих замках дольше, поскольку те были хорошо защищены и оснащены.

Отступавшие темные сеяли разрушения на своем пути к столице. Уцелевшие солдаты Холоу тоже отступали к восточной границе, не рискуя встретиться с разъяренными темными, которых предали.

12е. Четвертый весенний месяц.

Кристиан нашел Бьянку в саду. Она сидела на скамейке под раскидистым дубом, наслаждаясь солнечным днем и пением птиц. Бархатное платье с длинными рукавами и высоким воротником она дополнила широким платком, хотя было по-летнему тепло. Весна подходила к концу.

Увидев графа, девушка медленно поднялась со своего места и пошла прочь. Он быстро догнал ее и, желая остановить, тронул за локоть. Бьянка резко обернулась и дала ему пощечину.

-- Дай еще одну, только выслушай меня, - попросил он, уже начиная привыкать к побоям. Не говоря ни слова, княжна одарила его еще одной, но уже по другой щеке.

-- Знаешь, если тебе нравится, я могу потерпеть, - Кристиан приподнял подбородок, чтоб ей удобней было бить.

Бьянка осмотрелась, словно искала что-то в траве.

-- Я хочу попросить прощения, - сказал он, следя за ней глазами, но не двигаясь. - Нет, я даже не прощения прошу, а возможности как-то искупить свою вину.

-- Сейчас я найду палку побольше, и ты все искупишь, мерзкий негодяй, - Бьянка сошла с дорожки на траву.

-- Я не хотел тебя обидеть, я не думал, что говорю, - продолжал граф, следуя за ней. - Николь меня уже избила и прогнала. Прошу, теперь ты скажи, что думаешь обо мне и я со спокойной совестью пойду повешусь.

-- Если бы ты сделал это, я все простила бы, - ответила ему злобно княжна. - Иди и повесься, сделай одолжение. Не обещай впустую.

-- Поверь, мне действительно жаль, - он встал на колени перед подругой. - Я не знаю, что со мной, не могу контролировать себя.

-- Ты жалкий паяц, - Бьянка нашла нужную палку и вернулась, держа ее наперевес. - Я не верю в это раскаяние. Не верю ни одному твоему слову.

-- Тогда побей, может, станет легче, - он опустил голову, ожидая наказания.

-- Я всегда была на твоей стороне, всегда любила тебя как родного брата, - она отшвырнула палку и уперла руки в бока. - Считала тебя сильным, умным мужчиной, а ты оказался таким же глупцом и скотом, как все остальные. Тот проклятый пират вел себя благороднее, у короля и того больше трезвого разума. Мне жаль, что я потратила время на общение с тобой.

Она пошла прочь, словно никакого разговора не было. Кристиан поднялся и поспешил следом.

-- Я не стану оправдываться, я знаю, что бесполезно, - говорил он, шагая позади, как тень. - Но ты должна знать, что я говорил не думая. Я вообще был не в себе.

-- Ты и сейчас не в себе, - ответила княжна, не замедляя шага. - Готова поспорить на что угодно, что вечером ты опять напьешься и начнешь втаптывать всех в грязь.

-- Я вчера не пил, - Кристиан схватил ее за руку.

-- Вот как? - она остановилась и одарила его презрительным взглядом, точь-в-точь как Николь утром.

-- Ну, почти не пил, - ответил он. - Я был у Евы, мы говорили, потом словно туман какой-то окутал. Вообще в уме помутился. Стало так обидно. Все радуются, празднуют, один я дурак неприкаянный.

-- Одно точно, дурак, - Бьянка отняла руку. - Твоя подруга опоила тебя чем-нибудь, ты и не заметил.

-- Я ничего не пил у нее, - возразил Кристиан. - У нее ничего нет. Разве ей дадут каких-нибудь трав для зелий? Она сидит под замком с самого прибытия.

-- Тогда околдовала, - не сдавалась Бьянка, зная, что однажды Ева уже смогла сбить одного мужчину с толку, что ей стоило повторить?

-- Зачем? Я один к ней по-человечески отношусь, - Кристиан не желал верить, что Ева так коварна. И в этом поступке не было никакого смысла.

-- Тогда я не знаю, - вздохнула Бьянка. - Значит, ты на самом деле думаешь то, что говорил вчера.

-- Нет, - он схватил ее за локти и посмотрел в глаза. - Я клянусь, я не знаю человека более честного и прямого чем ты, и помню все, что между нами было.

-- Ты вчера разбил мне сердце, - девушка опустила глаза, не желая смотреть на него. - Ты уже третий, кто сделал это за последний год. Осталось только Гордону предать меня, и я перестану доверять мужчинам.

-- На Гордона ты можешь положиться, - ответил Кристиан улыбаясь. - Он воплощение чести и достоинства.

-- Он еще ребенок, - возразила княжна, продолжая смотреть в сторону. Граф не отпускал ее. - Вот подрастет и тоже станет гадом, как вы.

-- Ты говорила с Николь? - спросил он.

-- Нет, она не выходит из своей спальной, - княжна освободилась и пошла по аллее.

-- Она все слышала вчера, - Кристиан вздохнул, в сотый раз проклиная свою несдержанность.

-- Немудрено. Кто не слышал? - усмехнулась Бьянка. - Генри хотел вызвать тебя на дуэль. Сразу после Гордона и Чарльза.

-- Я не получал вызова, - граф задумался.

-- Гордона я отговорила, а Морис и Джонсон еще придут к тебе, жди, - княжна была не рада этой перспективе. Свою злость она выместила, а смерти другу детства она не желала.

-- Я не буду драться, пусть убьют меня, - решил Кристиан, и вспомнил Виктора. Король, чувствуя за собой вину, поступил так же как намеревался поступить он. Наказать себя чужими руками.

Настроение графа опять начало портиться. Бьянка взглянула на него.

-- Я прощаю твою резкость, но прошу, больше не обращайся ко мне, - сказала она. - Отныне мы просто знакомые, не более.

Она прибавила шагу и вскоре скрылась в дверях террасы.

Кристиан за одно утро потерял уже вторую подругу. Оставалось только пойти к матери и получить пощечину еще и от нее. Он набрал побольше воздуха и вошел в дом, направившись к спальной Мадлены.

Ни Генри Морис, ни Чарльз Джонсон не встретились ему, что было странно, после слов Бьянки. Вряд ли они передумали бы, после того, как при ней пообещали бросить ему вызов.

Ева сидела у себя в комнате перед зеркалом. Солнце уже скрылось за горизонтом и в ее спальной горело всего несколько свечей. Кристиан постучал и вошел. Конвой пропустил его без лишних вопросов. Солдаты уже привыкли, что граф навещает арестантку, несмотря на ее репутацию.

Девушка была в ночной сорочке, плохо скрывавшей ее тело. Она расчесывала длинные огненно-рыжие волосы, глядя на свое отражение.

-- До меня уже дошли слухи о твоих подвигах, - сказала она, когда Кристиан запер дверь на ключ. - Ты вчера не все мне рассказал.

-- Представляю, как прислуга приукрасила, - граф снял камзол и сел на кровать.

-- Представляю, сколько дуэлей тебе предстоит, - рассмеялась принцесса.

-- Я до сих пор жду, - Кристиан наблюдал за ее туалетом, вспоминая слова Бьянки. В комнате ничто не указывало на какие-нибудь магические занятия ее обитательницы.

-- А король, что он делает? Развлекает свою молодую супругу? - Еве нравилось дразнить графа. Чем больше он злился на Виктора, тем более страстным становился. Но сегодня, похоже, весь пыл его пропал. Кристиан лежал со скучающим видом, разглядывая полог над кроватью.

-- Я его не видел, - равнодушно ответил он.

Ева резко обернулась, взглянув на собеседника:

-- А где он?

-- Понятия не имею, - граф зевнул. - Мадлена говорила, что Велиамор поедет к морю. Наверное, Виктор тоже поедет с ним.

-- К морю, - она задумалась.

-- Давай быстрей покончим со всем, не хочу тут долго оставаться, - сказал мужчина нахмурившись.

-- Знаешь, я уже не получаю никакого удовольствия от наших встреч, - язвительно ответила девушка, оставив расческу и взглянув на него. - Ты будто повинность какую-то исполняешь.

-- Нет, я очень люблю тебя, - ответил Кристиан прежним бесцветным тоном.

-- Я знаю, что это не так, - Ева перестала злиться и подошла ближе. - Не нужно изображать любовь. Просто будь моим другом. Я сейчас очень нуждаюсь хоть в ком-то.

-- Послушай, мы оба нуждаемся друг в друге, но это никакая ни дружба, а заговор против короля, - Кристиан начал раздеваться. - Ты назвала цену за свои услуги, я готов платить.

-- Сегодня я хочу другое, - фыркнула принцесса, сложив руки на груди.

Кристиан перестал расстегивать рубашку и опустил голову, ожидая ее указаний.

-- Я хочу подышать свежим воздухом. Мне уже надоело в этой комнате. Я намерена совершить прогулку по окрестностям.

-- Тебя не выпустят, - Кристиан встал и подошел к ней. - Давай обойдемся постелью.

-- Я свободная девушка, принцесса Вандершира, - она обвила его шею руками. - А ты мой подданный.

-- Да, я помню, - он вздохнул.

-- Ты еще намерен избавиться от Виктора? - спросила она, водя кончиком указательного пальца по его груди.

-- Я сомневаюсь, - впервые за все время, пока они вынашивали свои планы мести, ответил он.

-- Тогда я напомню тебе кое-что, - Ева улыбнулась, развязывая свою сорочку. - Этот человек каждую ночь целует твою Николь, гладит ее кожу.

Девушка сопровождала свой рассказ демонстрацией, делая с графом то, что, по ее словам, делал Виктор с Николь.

-- Все еще сомневаешься? - спросила она, оставив его в одних брюках и покрыв поцелуями его грудь и плечи. - Думаешь, он долго будет предан ей? Разве мужчина может долго сохранять преданность? Что будет с бедняжкой, когда она ему надоест?

Кристиан чувствовал, как ярость заполняет его сознание, как вчерашний туман вновь обволакивает его. Сомнения таяли, как и воля.

-- Он даст ей глупых фрейлин, а сам вернется к своим продажным девкам, - продолжала Ева. - А Николь нужна ему, чтобы плодить наследников. Ведь для короля нет ничего важнее наследников.

-- Она его любит, - возразил он, сделав последнюю попытку освободиться от наваждения.

-- Она сама сказала, что вернется к тебе, если он умрет, - Ева взяла с туалетного столика зеркальце и ударила о край. Стекло посыпалось на ковер.

-- До зимы нельзя убивать его, - напомнил Кристиан, наблюдая за ней, но не в силах противиться ее воле.

Ева подошла к нему, взяв в ладонь большой осколок.

-- До зимы нельзя рассказывать ей, что он погиб, - сказала она, взяв его руку и сделав на ладони надрез. - Он может пропасть. Он уже пропал.

-- Что ты... - граф хотел отнять руку, но она разжала свою ладонь и приложила свою рану к его. - Что ты делаешь?

Девушка только усмехнулась.

-- Скрепляю наш договор, - ответила она. - Пошли, у нас мало времени.

Ева отошла от него, закончив ритуал. Тон ее стал повелительным, вся мягкость испарилась вместе с поцелуями.

Она обмотала руку куском ткани и заплела волосы в косу. Потом надела бриджи и рубашку, приготовленные заранее. На ноги высокие военные сапоги и мундир. В полутьме ее можно было принять за солдата.

-- Куда? - Кристиан посмотрел на свою окровавленную ладонь.

-- Надень, - Ева бросила ему камзол и рубашку. Он повиновался, не понимая, что она замыслила.

-- Они уже здесь, - девушка понизила голос. В коридоре послышалась возня, потом все стихло.

-- Отец прислал за мной, - она открыла дверь. В комнату упала рука лежавшего под дверью конвоира. Граф изумленно взглянул на Еву. Она тихо вышла, переступив через тело. Второй солдат тоже был мертв. На шее обоих темнели длинные четырехпалые отпечатки.

-- Затаскивай их внутрь, - приказала девушка, наблюдая за коридором, освещенным неясным светом нескольких свечей в золотых канделябрах. Все уже разошлись по спальням. Дворец погрузился во тьму и тишину ночи. К своему удивлению граф обнаружил, что выполняет приказ, пряча тела убитых охранников.

-- Пошли, - Ева прикрыла дверь и пошла по коридору, прислушиваясь к звукам в их крыле. Кристиан не отставал. Он прекрасно осознавал, что помогает Еве бежать. Что она наложила на него заклятие и отчасти манипулирует им. Но он шел за ней и не пытался противоречить или задержать ее.

Они без помех миновали патрули в коридоре, и вышли во внутренний двор, а оттуда в конюшни. Кристиан быстро оседлал двух лошадей, прекрасно все видя в темноте. Только теперь он сообразил, что перевоплотился, хотя и не до конца. Он все еще был одет и чувствовал ночную прохладу. Значит, крыльев нет и кожа по-прежнему человеческая, в отличие от глаз и ушей, улавливавших каждый шорох вокруг.

Они вскочили на лошадей, хоть Кристиану это стоило немалых усилий. Его животное отчаянно сопротивлялось, чуя его хищную сущность. Ворота из внутреннего двора в сад не охранялись. Через сад можно было попасть во внешний двор. Солдаты там тоже были мертвы. Граф видел их бесчувственные тела, распростертые под аркой главных ворот.

Покинув спящий дворец, беглецы повернули лошадей к городским воротам. Горожане им не встречались. Кристиан видел впереди две неясные тени, сопровождавшие их от дворца. Ущербная луна освещала им путь. Факелы по пути сами собой гасли, как и уличные фонари.

Городская стража тоже была убита, чему граф уже не удивился. Никто даже не заметил, что городские ворота открыты. Переполненный солдатами город выпустил из рук двух опасных беглецов, даже не услышав шороха или предсмертного крика задушенных охранников ворот.

За воротами раскинулся густой темный лес, который покрывал большую часть Эвервуда. Ева подстегнула свою лошадь, направляя ее по восточной дороге. Они ехали в Вандершир.

Глава двадцать первая

Холоу.

18е. Четвертый весенний месяц.

Принцесса Виктория проснулась посреди ночи от дурного предчувствия. Малыш внутри не давал покоя, словно тоже что-то знал. Девушка зажгла свечу и села на кровать, пытаясь успокоиться. Она боялась, что своими переживаниями тревожит ребенка. В комнате без окон она не могла даже глотнуть свежего воздуха. Ей показалось, что в спальной его вообще нет. Стало трудно дышать. Принцесса надела халат и вышла в коридор. Дворец спал. Факелы в концах коридора потрескивали, нарушая звенящую тишину.

Виктория прошла в комнату мужа и заглянула туда. Там было темно, но ей показалось, что тень, чернее темноты, скользнула с кровати. Она испуганно отшатнулась, прикрыв дверь, и пошла дальше. В конце коридора была гостиная с окном, выходящим во двор. Принцесса, придерживая живот и шепча утешительные слова ребенку, шла к двери. Позади послышался шорох. Девушка обернулась, но в коридоре было пусто, она была одна. Стоило двинуться дальше, звук возобновился. Виктория замерла, пытаясь успокоить нервы и сердце, бешено колотившееся.

Из-за угла со стороны лестницы вышел Бенедикт, глядя прямо на нее. Девушка прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от неожиданности. Мальчик отрицательно покачал головой, приложив палец к губам, призывая ее хранить молчание. Виктория кивнула, не смея обернуться и посмотреть, на что он так внимательно смотрит.

Он прошел мимо, более не обращая на нее внимания, словно бледное привидение. Виктория прижалась спиной к стене и проследила за ним взглядом. Бенедикт был в длинной ночной рубашке, но без шапочки и босой. Длинные волосы его были распущены по плечам, резко контрастируя с белоснежным батистом. В неясном свете факела он казался призраком, выплывшим из мрака ночи. Девушка так увлеклась, рассматривая его, что не заметила второго, в другом конце коридора. Только когда во тьме, уплотняющейся и приобретающей форму, сверкнули два красных глаза, она обратила внимание на фигуру.

Бенедикт подошел к высокой тонкой тени с горящими красными глазами. Тень подрагивала, протягивая к нему руку с неестественно длинными пальцами. Виктория прикрыла рот рукой, второй придерживая живот. Ребенок пошевелился и замер. Принцесса поспешила спрятаться в гостиной, не желая, чтобы незнакомец взглянул на нее своими ужасными глазами.

Только она прикрыла за собой дверь, Бенедикт поднял руку, и луч яркого света сорвался с его открытой ладони. Тень дернулась, но не успела увернуться, луч прошел прямо между красных глаз, рассекая ее пополам, как меч. Тень бесшумно растаяла, словно ее и не было. Бенедикт открыл дверь в спальную принца и вошел туда.

Через некоторое время он постучал в гостиную, где укрылась принцесса.

-- Это я, Бенедикт, - сказал он тихо. - Они ушли.

Девушка открыла, не решаясь выглянуть в коридор.

-- Кто это был? - спросила она испуганно, когда он вошел и запер дверь на ключ. - Единый Бог, Что это было?

-- Не бойтесь, они не причинят вам вреда, - юноша взял ее за руку. Принцесса присела на кушетку, видя обстановку в свете луны.

-- Они? - она почувствовала себя спокойнее, но все еще не могла забыть ужасных красных глаз. Бенедикт открыл окно, впустив немного ночного воздуха.

-- Это рэи, просто тени, - он вновь наполнил комнату светящимися искрами. Теперь это не заняло у него много времени и вышло так просто, будто он всегда это умел. Эти искры успокоили принцессу. В гостиной стало уютней и теплей. Свежий воздух носил огоньки по комнате, освещая ее то в одном углу, то в другом.

-- Что они тут делают? В Холоу нет магии, - Виктория вспомнила, что эти существа напали на ее мать и сестру в Вандершире. Тоже ночью посреди охраняемого солдатами дворца.

-- Белой нет, - согласился Бенедикт.

-- Я проснулась, почувствовала какую-то тревогу, - рассказывала она, приводя мысли в порядок. - Откуда ты знаешь о них?

-- Прочел в книге, - ответил юноша. Он сел рядом, обняв ее за плечи, и положил ладонь на живот, желая успокоить и малыша. - Это души первых темных. Они покидают смертное тело, но остаются возле хозяина. Враг управляет ими.

-- Зачем они здесь? Разве мы не поддерживаем этого ужасного человека? - Виктория боялась за мужа, отправившегося с королем на войну.

-- Возможно, что-то изменилось, - предположил Бенедикт. Девушка перестала дрожать, чувствуя себя увереннее возле сына могущественного мага. - У меня неспокойно на душе. Я чувствовал такое в день смерти отца, князя.

Он не стал рассказывать о ночи, когда схватился с охранником, не желая еще больше пугать Викторию. В эту ночь он опять видел сцены ужасной битвы и сотни мертвых людей на улицах Стоунхолда.

-- Я боюсь возвращаться в спальную, - Виктория наблюдала за красными искрами, кружившими по комнате. - А кормилицу не хочу звать. По-моему, она что-то подозревает.

-- Все уже знают, кто я, - вздохнув, ответил Бенедикт. - Просто боятся. Ждут возвращения короля.

-- Я не позволю ему причинить тебе вред, - постаралась успокоить его девушка.

-- Мама сказала, что мы уедем, как только он вернется, - он понимал, что без него у Виктории будет мало шансов благополучно пережить роды. Но законы Холоу не позволяли магам использовать свои знания и силу в пределах государства. А слуги давно поняли, что гость помогает принцессе, используя свои магические умения.

Бенедикт был осторожен, но его чужеземная наружность и намеки лорда де Ланье не оставляли сомнений. Лорд сразу заметил, что его воспитанница и княжич слишком сдружились. Он не решался открыто выступать против парня, опасаясь его и его матери, влиятельной дворянки, которая и в Холоу стала лучшей подругой принцессы. Да и открытое противостояние было не в привычках лорда. Он решил разделаться с мальчишкой, распуская слухи о нем и провоцируя его на открытую враждебность. Вероника часто ходила печальной после угроз и предостережений со стороны опекуна. А когда лорд внезапно тяжело заболел, все сразу поняли, что княжич колдун и наслал на врага порчу. Не сомневался в этом и сам Патрик.

-- Она права, - Виктория потрепала парня по волосам. - Твоя мама заботится о тебе. Вот только куда вам ехать?

-- У нас есть родные в Вандершире, - Бенедикт не желал всерьез думать об отъезде. - На восточной границе живет двоюродный дядя, мы получили от него письмо.

-- Как они там? - Виктория не могла представить, каково приходилось простым жителям теперь, когда их страна была разрушена и находилась под властью темного.

-- Они далеко от столицы, - ответил парень, думая совсем о другом. Его больше волновало внезапное появление рэи, верных прислужников Лоакинора. Если они тут, значит, их хозяин обратил взор на Холоу. Найденная случайно книга дала ему много необходимых знаний о литиатах. Теперь он был готов защищать своих близких от темных и их порождений.

-- На что они живут? - принцесса отвлекла его от размышлений.

-- Отправляют сюда крестьян за зерном и картофелем, - ответил парень. - Мама лучше вам объяснит.

-- Она не хватится тебя? - Виктория понимала, что его тревожит. Она сама боялась теперь оставаться одна, после того, что увидела.

-- Нет, я оставил им хороших снов, - Бенедикт улыбнулся, вспомнив родных. - И в нашем крыле нет темных.

-- А в нашем? - Виктория испуганно посмотрела на него.

-- Не бойтесь, - поспешил успокоить ее княжич. - Я имею в виду ваших слуг и приближенных, а не те тени. Вы уже столько времени живете тут, разве не чувствовали, что все здешние люди подвластны тьме?

-- Нет, - принцесса задумалась. - Они, конечно, не самые добрые и приветливые, но все же просто люди.

-- Жители Холоу, те, которых я успел узнать, не просто недобрые, они жестокосердные и невежественные, - ответил Бенедикт. - Они никого не любят, только деньги и власть. Самый ничтожный лакей, имеющий власть над парой служанок, мнит себя великим вельможей. Служанка, сумевшая влезть в постель господина, тешит себя мыслью, что насолила госпоже и тайно радуется этой гадости, пресмыкаясь каждый день перед ней. Придворные лицемерно улыбаются друг другу, а за спиной говорят гадости. Этот дворец весь во власти таких людей. Даже король. А для темных нет лучше места, чем подобное змеиное гнездо, где каждый только и живет мечтой о несчастье другого.

-- Я знаю это, хотя никогда не связывала с темными, - вздохнула принцесса, успевшая изучить нравы новой родины за короткое время, что прожила тут.

-- Темных мало, - ответил Бенедикт. - Их армия не оборотни и вурдалаки, а жестокие глупые люди. У вас и книг не печатают, лишь бы не позволять простонародью хоть немного заглянуть в другую жизнь. Они погрязли в своих мелких проблемах, в ненависти и зависти. Ими управляет страх и безропотное подчинение силе.

-- Тибальд изменит это, - Виктория посмотрела на собеседника. - Он не такой. Я не полюбила бы его, будь он похож на отца и придворных.

-- Принца не тронула эта дрянь только благодаря его доброму сердцу. Он во всех видит только хорошее, поэтому и остается чистым душой, - согласился Бенедикт. - Я так хочу помочь вам, но не знаю, как это сделать.

-- Ты уже помог, - принцесса крепче обняла его и поцеловала в щеку. - Где бы я была сейчас, если бы не вы с княгиней. А ваши малыши такие милые. Я чувствую себя как дома, когда вы все рядом.

-- Вы очень добры, - юноша смутился.

Во дворе послышался шум. Кто-то колотил в главные двери.

-- Прислуга проснулась, - встревоженно проговорила принцесса.

-- Я посмотрю, - Бенедикт вышел, погасив свои огоньки. Виктория зажгла свечи и взяла с диванчика шаль.

Вскоре княжич вернулся. Девушка быстро подошла к нему, заметив его взволнованный взгляд.

-- Что случилось? - спросила она, едва он переступил порог. Дворец наполнял шум и непривычная для этого времени суматоха.

-- Вернулся ваш муж, - ответил Бенедикт радостно.

19е. Четвертый весенний месяц.

Чтобы попасть в Стоунхолд Виктору пришлось назваться и представить доказательства того, что он король Вандершира. Только увидев его в парадном мундире, с фамильным гербом на груди и в сопровождении не менее величественных спутников, солдаты на заставе пропустили его в Холоу. Представленные бумаги, подтверждающие его персону и титул, не оставили сомнений. Когда король добрался до столицы, уже вся округа знала, кто едет к ним. Конечно же, это не укрылось от соглядатаев Лоакинора и Виктор прекрасно это осознавал. Надеялся он только на брата.

С одной стороны он рисковал попасть в плен к врагу и быть казненным, с другой стороны мог заручиться поддержкой могущественной армии, мало уступающей вандерширской. На случай первого у Велиамора остались указания, передававшие корону Николь, а командование армией союзников магу.

В столице Виктора встретил племянник. Тибальд сам прибыл днем ранее. Он сидел в тронном зале на троне отца, хотя приставленный Эриком конвой следовал за ним неотступно. Принц же старался не воспринимать это слишком серьезно. Услышав, кто едет к нему, Тибальд был и рад и не рад. Он не хотел верить во враждебные намерения родича, но и слова отца о том, что Виктор опасен, не выходили из головы. Ожидая его, принц решил не делать поспешных выводов и прежде выслушать. Тем более что жена просила его об этом, заверив, что брат не стал бы приезжать, имей он злые помыслы.

-- Его Величество, король Вандершира, Виктор, - доложил дворецкий.

Тибальд расправил плечи, бросив взгляд на своих конвоиров. Солдаты стояли, безразлично наблюдая за залом. Принц сменил военный мундир на простую темную одежду, в которой ходил до отъезда. Он не носил ни колец, ни короны, ни других украшений, присущих знатным вельможам. Со стороны могло показаться, что простой дворянин решил посидеть на троне короля в его отсутствие.

-- Приветствую, дорогой родственник, - сказал он, когда в зал вошел гость в сопровождении своих людей. Его окружали пятеро мужчин в парадных красных мундирах блиставших золотом и наградами. На поясе у каждого красовался меч.

-- Приветствую тебя, принц Холоу, - ответил Виктор. Он был в белом длинном мундире, на груди висела золотая цепь с гербом фамилии Кальтбэргов. Такой же герб был на знаменах Холоу и на стяге за спиной хозяина дворца.

Король Вандершира снял шляпу и поклонился. Его люди последовали примеру командира.

-- Я здесь как посланник своего народа, - продолжал Виктор. - Мои намерения мирные.

С этими словами он снял с пояса меч, подаренный Лингимиром, и протянул рукоятью правителю. Тибальд кивнул солдатам, стоявшим у двери. Те быстро подошли и приняли оружие у всех гостей.

-- Я хотел говорить с королем, но вижу, его нет в городе, - сказал Виктор, когда солдаты отошли.

-- Да, - Тибальд не стал продолжать. Сказать, что отец в Вандершире, готовит нападение, было бы неуместно.

-- Тогда я буду просить тебя перейти на мою сторону в войне против темного узурпатора и убийцы нашего родственника, короля Теодора, - произнес Виктор, глядя принцу в глаза.

-- Если я приму твое предложение, отец объявит меня предателем, - Тибальд опустил взгляд, отрицательно покачав головой. - Я всего лишь генерал его армии.

-- Ты наследный принц, - возразил Виктор. - Твое мнение имеет значение. Если ты встанешь на мою сторону, Эрику придется считаться с этим.

-- Это внесет разлад, армия может расколоться, - ответил принц вздыхая. - Но если отец поддержит тебя, я тоже поддержу, обещаю тебе.

-- Хорошо, я дождусь его, - Виктор и сам понимал, что Тибальд слишком зависим от авторитета отца и подвластен его воле. - Если он имеет намерение вернуться в ближайшее время.

-- Я не знаю, - принц пожал плечами. - Но прошу, остановись у нас на пару дней.

-- Хорошо, - Виктор и сам хотел повидать сестру, мысли о которой никогда не оставляли его. Виктория теперь была подданной враждебного государства. Она была его врагом и могла пострадать в войне. Отчасти, желание Виктора заключить союз с Холоу было продиктовано страхом потерять в этой войне сестру.

-- Слуги проводят вас в гостевое крыло, - Тибальд расслабился, впервые за все время улыбнувшись. - Можете взять ваше оружие. Мне вполне достаточно вашего слова.

Виктор вновь поклонился, понимая, что не ошибся в племяннике. Тибальд был на его стороне. Оставалось только договориться с Эриком. То, что он скоро вернется, не оставляло сомнений. Люди Виктора докладывали об отступлении войск Холоу из Вандершира.

Мужчины поднялись в северное крыло, следуя за лакеем, неспешно указывавшим путь, хотя Виктор не раз гостил тут и знал дворец не хуже его жителей. Он прикладывал все усилия, чтобы не оттолкнуть старика и не найти сестру самому. Как он и ожидал, Виктория ждала его в гостиной.

Девушка сидела на кушетке у камина. Княгиня, ее неизменная спутница, вышивала у окна. Бенедикт сидел рядом, читая книгу. Прислуга в их крыле была полностью очарована княжичем и хранила молчание и о книге и об увлечении Бенедикта магией.

-- Виктор! - девушка прижала руки к груди, и слезы радости тут же навернулись ей на глаза. Молодой человек вошел и, забыв о приличиях и правилах этикета, обязывающих его поприветствовать всех, заключил ее в объятия. Она тоже обняла его, все еще не веря, что он живой находится рядом с ней.

-- Это правда ты, слухи не врали, - принцесса не могла сдержать слез. Брат сидел рядом, осторожно обнимая ее и целуя в мокрые щеки. - А мама?

-- С ней все хорошо, - прошептал ей на ухо Виктор. - Она очень скучает по тебе.

-- Я тоже, я так рада, что ты жив, - девушка вздохнула, переводя дыхание. - О тебе такое говорили, такие слухи ходят. Я так волновалась. Ты рискуешь, появляясь тут.

Она встревоженно взглянула на него.

-- Вики, помолчи, - он отстранился, чтобы лучше рассмотреть ее. - Ты хорошо выглядишь. Стала еще красивее.

-- Куда уже красивее? - она улыбнулась. - Ты не поздороваешься с моими гостями? - вспомнила она о княгине.

-- Простите, - Виктор поднялся и поклонился ей. - Княгиня Прауд, мое почтение. Ваши дети в добром здравии. Они сейчас в Эвервуде, в безопасности. Рад, что смогу передать им, что их мать и брат тоже живы-здоровы.

Бенедикт немало поразился тому, что Виктор вспомнил его, хотя видел лишь раз, во дворце.

-- Благодарю, Ваше Величество, - княгиня поднялась и подошла к нему. - Благодарю за эти вести. Я места себе не находила. Ваши слова вернули меня к жизни.

-- Мы знали, что вы тут, но раньше сообщить вам о себе они не могли, - объяснил Виктор. Принцесса взяла его за руку и усадила обратно.

-- Как Вандершир? Что там происходит? - спросила она, глядя на брата.

-- Он держится, и я скоро верну ему прежнее процветание, - ответил он, взяв ее руку в свои и прижав к груди. - Ты думай о себе и о ребенке.

-- Как Николь? - она смущенно улыбнулась. - Она тоже с вами?

-- Да, - Виктор не знал с чего начать, и как объяснить все, что было связано с Николь. Виктория сразу заметила его замешательство.

-- Я должен еще помочь Эвлин, - сказал Бенедикт, догадываясь о желании брата и сестры остаться наедине. Княгиня тоже вспомнила о неотложном деле, и они удалились.

-- Где вы были? Где скрывались от этих ужасных людей? - спросила Виктория, вновь обняв брата. - Я ужасно переживала. Не знаю, что было бы со мной, если бы не этот княжич.

-- Прауд? - переспросил Виктор.

-- Он сын Велиамора, - улыбаясь, ответила девушка.

Глава двадцать вторая

Эвервуд.

13е. Четвертый весенний месяц.

Незадолго до рассвета охрана дворца короля Эвервуда подняла тревогу. Часовые обнаружили тела убитых охранников ворот. Солдаты были подняты по тревоге и прочесывали город в поисках следов преступников.

В каминном зале собрались придворные и гости, желая узнать, что произошло.

Княжна заметила Николь, спускавшуюся по лестнице и поспешила к ней. Королева была в халате, надетом поверх ночной рубашки.

-- Что за переполох? - встревоженно спросила она, еще заспанная.

-- Во дворец пробрались враги, - ответила Бьянка, уже успевшая навести справки.

Лингимир и его советники стояли у камина, выслушивая доклады офицеров. Мадлена и еще двое литиатов были тут же. Гордон и вандерширские офицеры ждали распоряжений.

-- Кто-то пострадал? - Николь пыталась понять по лицам мужчин, насколько все серьезно.

-- Перебита охрана дворцовых ворот, - ответила княжна.

-- Перебита? Кем? - Николь искала взглядом Кристиана.

-- Не знаю, слышала только о следах на шее, - понизив голос, сообщила подруга. Королева испуганно раскрыла глаза, вспомнив свои встречи с существами, оставлявшими подобные отметины.

-- Да, темные, - кивнула Бьянка. - Наверное, шпионы.

-- Где Кристиан? - спросила Николь.

-- Я его еще не видела, - княжна сама подумала, что это странно, чтобы он пропустил такой переполох.

-- Мадлена, - Николь подошла к волшебнице, тревога в ее душе все росла. Она чувствовала беспокойство с самого дня отъезда Виктора.

-- Николь, не нужно тебе все это, - поспешила остановить ее волшебница. Лингимир и его люди посмотрели на них. Аллель и Кайна с любопытством рассматривали новую королеву Вандершира. Сама Николь видела их редко и всякий раз была так занята, что не могла уделить им должного внимания, хотя ей было очень интересно узнать еще кого-нибудь из литиатов.

-- Где Кристиан? - спросила Николь, игнорируя предостережения Мадлены.

-- Его нет, - ответила та. Бьянка не отставала от них, тоже заинтересовавшись.

-- Нет во дворце? - переспросила княжна.

-- Да, мы уже искали, - волшебница взглянула на сородичей. - Я почувствовала тревогу и попросила солдат проверить ворота. Я не ошиблась.

-- Ты же не связываешь Кристиана и это вторжение? - спросила Бьянка Николь.

-- Разве ты сама не заметила, что это уже давно не Кристиан, - ответила та. - Он словно под чарами.

-- Я знаю, кто его с толку сбивает, - княжна злобно прищурилась, взглянув на двери в коридор, ведущий в нижние покои, где содержалась Ева.

-- Разве они общались? - Николь знала, где поместили арестантку по ее собственному приказу.

-- Прости, Николь, я не хотела расстраивать тебя, - Бьянка взглянула на Мадлену.

-- Они и не прекращали общаться, - ответила волшебница. - Я ничего не могла сделать с этим. Кристиан не слушает никого.

-- Они были вместе все это время? - Николь поискала взглядом стул, чувствуя, как становится трудно дышать. - Все это время, пока он упрекал меня, пытался разлучить с Виктором?

Бьянка взяла девушку под руку и подвела к кушетке. Николь села, поблагодарив.

-- Они просто друзья, - Мадлена знала, что это не так, но не хотела еще больше расстраивать девушку. Княжна поджала губы, недовольная всей этой ложью.

-- Мадлена, я достаточно знаю его, чтобы не поверить в это, - ответила Николь, улыбнувшись волшебнице. - Но твои мотивы мне понятны. Мы все любили его и не ждали предательства.

-- Я не верю, что он заодно с темными, - Мадлена села рядом, взяв ее за руку.

Бьянка поспешила к офицерам, чтобы те проверили комнату Евы.

-- Мадлена, разве мало он сделал, чтобы доказать это? - Николь покачала головой сожалея.

-- Да, он был груб и резок, но он всегда был таким. Стань он темным, я почувствовала бы. Я наблюдала за ним, пыталась помочь, - волшебница не желала верить.

-- Я не знаю, кем он стал, но он изменился, - Николь надеялась, что Ева в своей комнате, хотя надежда эта была очень слабой.

-- Прошу, не волнуйся, ты так бледна, - Мадлена положила руку ей на плечо. - Моих сил не хватит, чтобы помочь тебе, если ты опять заболеешь.

-- Я не заболею, нет времени на это, - девушка встала, желая говорить с Лингимиром. Волшебница с облегчением вздохнула, увидев в ней королевскую решительность и самообладание.

Княжна вернулась с офицерами. Евы не было, а в ее комнате нашли тела еще двоих солдат. Сомнений не осталось, темные приходили, чтобы освободить Еву. А исчезновение графа бросало тень подозрения и на него.

-- Мы должны выступать, - сказала Николь, когда Лингимир поприветствовал ее поклоном. - Темные были тут. Ждать больше нельзя.

-- Я согласен, - ответил эльф. - Но кто поведет вашу армию? Виктор и Велиамор отправились к морю.

-- Они не к морю отправились, а в Холоу, - Николь взглянула на Гордона. Тот кивнул, подтверждая слова королевы. - С помощью Евы и Кристиана Лоакинор может заманить Виктора в ловушку. Мы не можем позволить им схватить короля. Мы пойдем на Вандершир, я поведу.

-- Вы? - Лингимир улыбнулся, но не иронически.

-- Гордон и Мадлена помогут мне, - Николь взглянула на советников Лингимира, желая услышать их мнение.

-- Разве я не королева? - спросила она твердо. - Я не позволю темным схватить короля. Он - единственная надежда Вандершира. Без него страна опять погрязнет в междоусобицах и невежестве.

-- Но мы не знаем, одобрит ли он такое решение? - сказал один из советников. - Как отреагирует на это Холоу?

-- Если они поддержат Виктора, то пойдут на Вандершир с востока. Если же они не захотят встать на нашу сторону, значит, Виктор их заложник, и наше преждевременное наступление будет для них неприятным сюрпризом. После Вандершира мы пойдем на них и уничтожим.

Все молчали, глядя на юную королеву с благоговением.

-- Виктор одобрит любое мое решение, - Николь посмотрела на мужчин. - Если он погибнет, на трон взойдет Ева. Она прямая наследница Теодора. Темные станут законными правителями Вандершира. Холоу вынужден будет поддержать их.

-- Но почему Ева? - спросила княжна. - Разве не ты?

-- Бьянка, - Николь повернулась к ней и улыбнулась. - Если Виктор погибнет, у вас останется одна королева - Ева.

Княжна поняла, что подруга имеет в виду, и не стала больше спрашивать. Мадлена похолодела от одной этой мысли. Законный правитель темный получил бы неограниченную власть на своих землях. Война литиатов против него была бы необоснованной. Эльфы, почитающие право наследия и законы больше собственных симпатий, не поддержали бы их. Холоу, поглощенный тьмой, не имел бы другого пути, как союз с новой королевой.

-- Хорошо, - решил Лингимир. - Мы выступаем.

-- Мы поддерживаем вас, - добавил один из его генералов. - В отсутствие короля, все его полномочия переходят к вам. Соответствующий документ был предоставлен нам.

-- Я знаю это, - Николь вспомнила о письме Виктора, все еще имевшем силу. - Уверена, у вас уже все готово к наступлению. Солдат Вандершира и Иджу поведет князь.

-- Выступаем завтра на рассвете, - сказал Лингимир. Он и его люди отправились в зал совета. Гордон остался стоять, еще не веря, что стал главнокомандующим.

-- Думаю, тебе нужно с ними, - подтолкнула его сестра.

-- Благодарю за эту честь и доверие, - Гордон опустился перед Николь на колено и поцеловал ее руку. - Я не подведу вас, моя королева.

-- Аалам и ребята помогут тебе, - улыбнувшись, ответила ему Николь.

-- Я и то лучше бы справилась, - усмехнулась Бьянка, когда брат оставил их.

-- У тебя будет задание посложней, - ответила ей Николь.

В зале остались только они с княжной и литиаты. Офицеры ушли следом за новым главнокомандующим. - Ты поедешь в Итилиан, как мой посол. Будешь просить старейшин помочь нам.

-- Разве маги не послали туда своих людей? - спросила Бьянка, взглянув на Мадлену. Аллель и Кайна стояли за ее спиной, слушая разговор, но не вмешиваясь.

-- Да, но они не знают, что мы выступаем раньше, - сказала Николь. - Ты отвезешь им новый план действий и присоединишься. Я дам тебе солдат.

-- Я буду командовать? - княжна широко улыбнулась.

-- Да, ты поведешь итилианцев с севера. Ты же сможешь? - Николь сама не представляла, как будет выглядеть рядом с Лингимиром, командуя армиями.

-- Что тут сложного? - фыркнула княжна. - Главное, в седле держаться уверенно.

-- Да, этим я не похвалюсь, - Николь посмотрела на волшебницу.

-- Я бы тебе и не позволила, в твоем-то положении, - ответила Мадлена. - Королеве не обязательно ехать верхом впереди солдат. Это привилегия генералов. У тебя будет карета.

-- Как мы сообщим о наступлении Велиамору? - спросила Николь. - Ведь он не с Виктором поехал.

-- Нет, он отправился в Уайтпорт и сообщить ему мы никак не сможем, - вздохнула Мадлена, надеясь, что он сам поймет.

-- Как он сможет попасть туда? В самое логово темных? - спросила удивленно княжна. - Ведь они почуют его за километр.

-- Он перевоплотится, - ответила Мадлена, чувствуя, как литиаты за спиной вздрогнули и напряглись. - В вампира.

-- Как? Разве такое возможно? - Николь не много знала об этих прислужниках Лоакинора, никогда не встречаясь с ними прежде.

-- Вампиры - это люди, кровью которых питался темный маг, один из свиты Лоакинора, но не убил, а дал выпить своей. Без этого человек становится вурдалаком. Тоже кровопийцей, но абсолютно безмозглым. Вампир же сильный бессмертный. Он становится во главе армии темных и сам может создавать вурдалаков из плененных людей. Велиамор лишь должен найти такого вампира и выпить его кровь.

Бьянка скорчила гримасу отвращения, Николь широко раскрыла глаза. Она не могла не заметить, что друзья Мадлены заметно побледнели. Молодые литиаты стояли молча, даже не глядя друг на друга, но можно было подумать, что они разговаривают, потому что их лица меняли выражения. Аллель все больше мрачнел и выглядел несчастным, в то время как его друг сохранял хладнокровие.

-- А он не станет темным? - спросила Николь, зная, что любое соприкосновение с темными навсегда меняет собственную сущность.

-- Станет, - Мадлена вздохнула, сама это прекрасно осознавая. - Но он сильный, он сможет излечиться, когда нужно будет вернуться. Мы поможем ему.

Последние ее слова были скорее обращены к младшему брату мага. Он кивнул.

-- Ради чего такой риск? - не понимала Бьянка. - Зачем ему в столицу?

-- Мы подозревали, что Лоакинор что-то меняет в своих планах. Сегодня я вижу, что мы не ошиблись, - ответила Мадлена.

-- До Уайтпорта далеко, он успеет вернуться, прежде чем мы придем туда, - успокоила ее Николь, понимая, что в начавшейся войне, маг не на той стороне.

-- Если бы знать, что затеял Лоакинор? - произнесла свои мысли вслух Бьянка. Подруги промолчали, думая каждая о своем муже.

Холоу.

19е. Четвертый весенний месяц.

Принцесса Виктория рассказала брату обо всем, что происходило в Холоу со времени вступления его в войну. Начав со своей болезни, после того как она узнала о смерти отца, и заканчивая встречей с рэи в стенах дворца. Виктор не перебивал ее, сопоставляя новые сведения с уже имевшимися у него. Потом рассказал сестре о путешествии в Иджу и о Николь. Принцесса восприняла новость не так драматично, как Виржиния, хотя была немало удивлена.

-- Хорошо, что отец не дожил, - сказала она печально. - Он так свыкся с мыслью, что Николь его дочь. Вряд ли он обрадовался бы вашему союзу.

-- Ты тоже считаешь, что это неправильно? - спросил брат, опустив взгляд.

-- Почему? Если она из рода королей Холоу, ты не смог бы найти партию удачней, - ответила девушка.

-- Я искал не удачную партию, - произнес мрачно Виктор. - Я не знал, кто она, когда мы...

Он искал подходящее слово, чтобы описать то, что было между ним и Николь. Он не мог сказать, что это была любовь с первого взгляда, но интрижкой это тоже не было. А сказать, что это судьба, он просто не мог себя заставить, представляя, как это прозвучит.

-- Знаешь, когда я поняла, что не представляю своей жизни без Тибальда, то тоже удивилась, - ответила сестра мягко. - Я же знала его всю жизнь, как тебя. Он тоже был мне как брат. Но когда он стал мужчиной и сказал, что любит меня, я забыла обо всем. Я знала одно, я тоже люблю его и мы предназначены друг другу судьбой.

-- Как мило, - Виктор улыбнулся, хитро прищурившись.

-- Ты смеешься надо мной, - она толкнула его в плечо. - Ты невыносим.

-- Я рад за вас, - он перехватил ее руки и обнял. - Не позволяй этой войне разрушить ваше счастье.

-- Я хочу увидеть Николь. Как она? - Виктория жалела, что эта проклятая война разлучает ее с семьей.

-- Она ждет ребенка, - ответил гордо Виктор. - Будешь тетей.

-- Ты раньше, - она скосила глаза на свой живот. - Еще немного осталось.

-- Разве Тибальд не может отвезти тебя куда-нибудь в глушь, подальше от этого склепа? - спросил Виктор. - Тебе нельзя отпускать от себя Бенедикта. В этой дикой стране без мага не выжить.

-- Я надеюсь, что Эрик не вернется до родов, - принцесса и сама это прекрасно понимала.

-- Он будет тут со дня на день, - сказал ей брат, сожалея, что лишает ее надежды.

-- Ты уверен, что он станет тебя слушать? - спросила она, больше волнуясь за брата. - Он, конечно, клятвенно обещал, что не тронет тебя, но я не стала бы доверять ему.

-- У меня нет выбора, - Виктор взял ее руки в свои. - Я не хочу воевать с Холоу. Ведь ты тут. Как я поведу солдат на город, зная это?

-- Ты не станешь рисковать всем ради меня одной, - девушка почувствовала, как слезы опять подступают. - Вандершир важнее.

-- Я попробую, - брат вытер ее слезы, улыбаясь. - Эрик еще человек пока, у меня есть надежда, что он им и останется. Что бы ни пообещал ему Лоакинор, он не сдержит слова.

Вошел Тибальд бледный и встревоженный.

-- Простите, что мешаю, - сказал он. - Прибыл нарочный. Король пересек границу, завтра он будет тут.

Виктория ахнула. Брат обнял ее, привлекая к себе.

-- Тебе нужно увезти сестру отсюда, - сказал он Тибальду. - Она должна быть с магом, а Эрик не потерпит его во дворце. Особенно теперь.

-- Я не могу уехать, я под конвоем короля, - принц опустился на кушетку около камина.

-- Почему? - спросила Виктория, позабыв о себе. - Как это, под конвоем?

-- Я обвинен в дезертирстве и предательстве, - ответил Тибальд, глядя на Виктора. - Я тут под арестом до разбирательства.

-- Единый Бог, - девушка, казалось, вот-вот лишится чувств.

-- Ничего с твоим мужем не будет, - успокоил ее брат. - Эрик не полный идиот, чтобы причинить вред родному сыну.

-- Да, любовь моя, Виктор прав, - поспешил успокоить ее муж. - Это всего лишь наказание. Я просто под домашним арестом.

-- Тогда отправь ее с кем-то, кому доверяешь, - предложил Виктор, больше тревожась о сестре, хотя понимал, что Тибальд намеренно преуменьшает свои неприятности, чтобы не волновать ее.

-- Есть же у вас замок на севере, - продолжал он.

-- Да, но солдат у меня нет в подчинении, - Тибальд был в отчаянии.

-- Так, - Виктор поднялся, передав девушку в руки ее мужа. - Я дам вам троих своих офицеров, они стоят десяти твоих солдат. Доверенные слуги у вас тоже есть, насколько я понял.

-- Да, - кивнула Виктория, узнав своего брата, всегда знавшего, что делать в любой ситуации.

-- Ты сегодня же отправишь Викторию в тот замок. Прауды поедут с ней, княгиня как ее компаньонка. Это вряд ли вызовет претензии, - продолжал молодой человек, глядя на принца.

-- Наряди моих ребят в простых лакеев, чтоб не вызывали подозрение своей формой, - говорил Виктор. - Пока Эрик будет занят мной, он и не вспомнит о Виктории и вандерширцах. Потом что-нибудь придумаешь, только не позволяй ему разлучить ее с Бенедиктом.

-- Я все понял, - Тибальд поднялся и подошел к нему. - Спасибо тебе.

-- Я тоже должен поблагодарить тебя за то, что не напал тогда на нас, - ответил Виктор. - Это был очень смелый поступок.

-- Я не смог бы потом смотреть в глаза Виктории, - произнес принц.

-- Я не забуду этого, - Виктор протянул руку. - Я поддержу тебя, что бы ни было дальше между вами с Эриком.

Тибальд пожал его руку, надеясь, что воевать им все же не придется. Мужчины обнялись, и Тибальд вышел. Принцу нужно было подготовить все к отъезду жены.

-- Кто бы мог подумать, что нужна будет война, чтобы ты, наконец, увидел в Тибальде мужчину, - сказала печально Виктория, тоже поднявшись.

-- В нем не больше мужского, чем в Лингимире, - возразил брат. - Дали же мне боги союзников.

-- Нет, ты не изменился, - девушка улыбнулась, позволив ему проводить ее в комнату.

Вечером она покинула дворец в сопровождении своих вандерширских друзей. Барон Рочестер с супругой тоже изъявили желание отправиться за город. Стоунхолд мог навеять тоску на кого угодно своим мрачным видом и гнетущей атмосферой. Офицеры Виктора сопровождали принцессу, переодевшись лакеями княгини. Лорд де Ланье со своей семьей остался. Ему становилось все хуже. Внезапная болезнь отнимала его жизненные силы, и он все реже поднимался с постели. Бенедикт с тяжелым сердцем оставлял Веронику одну во враждебном дворце, рядом с умирающим опекуном. Он все же попытался помочь лорду, пока тот спал, но понял, что время больного на исходе. Он умирал, потому что пришел его час, и никакая магия не могла изменить судьбу.

Глава двадцать третья

Стоунхолд.

20е. Четвертый весенний месяц.

На рассвете в столицу прибыл король Холоу, Эрик. Он уже знал, что во дворце его ждет гость. Но король заставил его еще подождать, пока сам он отдохнет после дороги и соберется с мыслями. Виктора удостоили аудиенции, когда солнце уже скрылось за горизонтом.

Тронный зал теперь был заполнен офицерами короля и его военными советниками. Тибальд тоже был тут, стоя возле отцовского трона. Король Эрик в золотой короне и темно-синей мантии поверх военной формы, восседал на своем троне. Черные волосы обрамляли его красивое мужественное лицо. Карие глаза сурово взирали на подданных. Он слегка кивнул на поклон гостя.

-- Очень храбро с твоей стороны приехать сюда одному, - произнес король и его низкий голос эхом отозвался в огромном зале. Все молчали, зная, что этот разговор определит последующие планы Холоу.

-- Я догадываюсь, что подвигло тебя на такой шаг, - продолжал Эрик, бросив взгляд на сына. - Но ты превратно истолковал поступок Тибальда, приняв малодушие за союзничество.

-- Я приехал сюда один, потому что знал, что ты человек чести и ценишь кровное родство больше всего другого, - отвечал Виктор. - Мое желание избежать войны с братом продиктовано не домыслами и надеждами. Я помню, что наши предки заключили мир, длящийся уже сто лет. Кто мы, чтобы нарушать его?

-- Я воевал не с тобой, брат, - возразил Эрик, прекрасно зная, что в искусстве дипломатии они с Виктором равны. - Холоу воевал с Эвервудом на стороне Вандершира, извечного нашего союзника.

-- Если ты поддерживаешь новый Вандершир, то поддерживаешь его нового короля, узурпатора Лоакинора, темного мага. Ты знал, кто твой союзник, когда отправил солдат помогать ему? - спросил Виктор, держась свободно в окружении вражеских солдат.

-- Я знаю, что во главе Вандершира стоит герцог Майкл Макмилон, потомок Родерика Третьего. Он предоставил бумаги, подтверждающие его родословную. Теперь твое слово против его. Он, кстати, тоже сообщил мне о тебе одну вещь, заставившую меня усомниться в твоем желании следовать традициям наших предков, - хитро прищурившись, добавил Эрик. Советники согласно закивали, уже зная, о чем речь. Тибальд взглянул на отца.

-- Я слушаю, - ответил Виктор. - Чтобы очистить свое имя, я должен услышать обвинение.

-- Ты знаешь, что мы воюем с эльфами, - начал король Эрик. - Они враги Холоу уже долгое время. Если магам разрешено бывать тут, то эльфам тут не место. Мы выступили против Эвервуда единственно потому, что его поддержали западные эльфы.

-- Если вы вменяете мне в вину союз с Эвервудом, я отвечу, что вынужден был сделать это, когда увидел, что брат в союзе с узурпатором темным, - возразил Виктор.

-- Союз с Эвервудом ничто в сравнении с твоим союзом с эльфийской девицей, - произнес Эрик, глядя на него. По залу прошел недовольный ропот. Тибальд молчал, не глядя на них. Он вспомнил свой разговор с отцом в Уайтпорте.

-- Разве твой новый друг не сообщил тебе ее имя? - спросил Виктор, не реагируя на ропот и косые взгляды.

-- Нет, мне достаточно и того, что в ее роду были эльфы, - ответил Эрик.

-- В роду короля Холоу тоже были эльфы, если ты не забыл, - произнес Виктор, смерив короля надменным взглядом.

-- Это позорная страница, давно забытая нами, настоящими наследниками престола Холоу, - сказал равнодушно Эрик.

-- Моя жена не просто эльфийская девица, она - Лонвал. Потомок древнего короля Грегори Лонвала, короля Холоу, друга и союзника Валиуса Кальтбэрга, нашего с тобой прадеда.

Послышались возмущенные возгласы. Король поднял руку, призывая всех замолчать.

-- И ты можешь доказать это? - поинтересовался он. - Или мне вновь поверить тебе на слово?

Виктор не мог ссылаться на магов, а других доказательств у него не было.

-- Я не могу полностью полагаться на твое слово теперь, когда ты в союзе с Эвервудом и женат на эльфийке, - продолжал Эрик, понимая, что доказательств нет. - Также я не могу полностью доверять герцогу Макмилону после твоих обвинений. Я перед трудным выбором.

Виктор опять промолчал, зная, что король Холоу уже принял решение.

-- Я должен думать о людях, живущих в северных землях, - продолжал Эрик. - Если дальше так пойдет, чистой человеческой крови не останется. Ведь твои наследники будут эльфами.

-- Они будут людьми, - возразил Виктор, догадываясь, что потребует Эрик.

-- Нет. Твой отец тоже так думал, когда брал советником мага, - не согласился тот. - Один маг, что он может сделать плохого? Одна эльфийская девица, разве это что-то изменит?

Советники согласно кивали, слушая своего правителя.

-- Но не пройдет и десятка лет, как люди вновь попадут в рабство к этим порождениям нечистых сил, - говорил он. - Единый Бог, которого завещали почитать нам наши отцы, не приемлет другой веры, а разве эльфы верят в него? Они вообще не молятся, считают себя венцом творения, богами. А маги вовсе возомнили себя творцами всего сущего, нашими повелителями.

-- Это не так, - возразил Виктор, теряя последнюю надежду. Эрик был под властью темных, как и его отец, как и Теодор, незадолго до смерти.

-- Я не удивлен, что ты изменил мнение о них, ведь ты теперь с ними заодно. Или ты их марионетка? - спросил Эрик с вызовом. Виктор одарил его презрительным взглядом, но промолчал.

-- Я помню, что ты мой брат, несмотря ни на что, - говорил Эрик вдохновенно. - И только благодаря нашему родству я помогу тебе вытеснить герцога. Взамен ты откажешься от права наследия престола за твоим отцом. Я не могу допустить, чтобы на трон Вандершира взошли твои дети от этой девицы.

-- Кто же станет наместником? Ты? - спросил Виктор, прилагая все усилия, чтобы не терять самообладания.

-- Нет, Тибальд, - ответил Эрик. Принц вскинул голову, изумленно глядя на него.

-- Он достоин занять трон Вандершира, он - потомок Кальтбэргов, и его жена - человек. Люди сохранят за собой северные государства.

-- А мне что прикажешь делать, стать его советником, министром? - спросил Виктор, думая, как теперь целым покинуть дворец.

-- Нет, достаточно с Вандершира одного советника, повергшего его в хаос, где он теперь, - ответил Эрик. - Ты покинешь страну. Твои родственники в западных лесах помогут.

-- Какой мне смысл освобождать Вандершир, если мне не позволено даже жить в нем? - Виктор стиснул зубы, выдерживая официальный тон.

-- Ты должен вернуть его людям и отомстить за отца. Ты еще обвиняешь герцога в убийстве и узурпаторстве? - глаза Эрика сверкнули.

-- Я понял твои условия, - ответил Виктор. - Могу я обдумать их?

-- Конечно, ты мой гость, живи тут и думай, сколько угодно, - ответил король. - Главное, чтобы не было поздно, когда ты решишь что-нибудь.

Виктор поклонился и ретировался, чувствуя, что его выдержка на исходе.

-- Из дворца никого не выпускать, - сказал Эрик своему советнику и правой руке, понизив голос. - Он или согласится или умрет.

Мужчина кивнул и отошел, чтобы дать соответствующие распоряжения.

-- Вы не посмеете, - произнес Тибальд бледнея.

-- Я знаю, куда ты отправил жену, - сказал Эрик, не глядя на сына. - Если ты помешаешь мне или поможешь Виктору бежать, она не вернется оттуда.

Принц промолчал, ужаснувшись угрозе.

-- Я хочу еще кое-что рассказать тебе, прежде чем ты пойдешь к себе плакать, - продолжал Эрик насмешливо. Стоявшие неподалеку министры не вмешивались в разговор, взирая на наследника свысока. То, что Тибальд попал в немилость, уже не было секретом.

21е. Четвертый весенний месяц.

Утром во дворце было шумно и оживленно. Виктор всю ночь не сомкнул глаз, обдумывая сложившуюся ситуацию. Он сразу определил, что король получил какие-то новости и теперь укрепляет подступы к городу и дворцу. Через открытое окно гостиной доносились четкие приказы офицеров и шум возводимых баррикад. Непонятным оставалось только, что так напугало Эрика. Виктор стоял у окна, пытаясь разглядеть хоть что-то. Морис и Джонсон, расположившись на кушетке, строили предположения, когда в гостиную вошел лорд де Ланье. Он низко поклонился, приветствуя короля.

-- Знаю, что сейчас не лучшее время для визита, - начал он. - Но, боюсь, потом будет поздно.

-- Лорд, - Виктор кивнул, приветствуя подданного, и сел в кресло недалеко от своих офицеров. - Я слышал, вы больны. Рад, что вам уже лучше.

-- Молитвами моих дорогих девочек я выздоровел, - ответил лорд, улыбаясь, как всегда подобострастно и заискивающе. - Но моя болезнь лишь на время отступила.

-- В таком случае, я не стану вас утомлять и сразу спрошу, что привело вас ко мне? - спросил король.

-- До меня дошли слухи, что вам тут небезопасно оставаться, - сказал мужчина. - У меня есть преданные слуги, знающие немало дворцовых тайн.

-- Это уже не тайна, - Виктор улыбнулся, пытаясь понять, зачем вдруг лорду понадобилось его расположение. - И я с радостью покинул бы дворец, если бы была хоть малейшая возможность сделать это.

-- Если вы доверитесь мне, я смогу провести вас через охрану, - сообщил Патрик, понизив голос. - Мне самому оставаться тут небезопасно. А со мной еще две девицы. Куда я один с ними и старой служанкой?

-- Вам ничто не угрожает, - попытался успокоить его король.

-- Я многое узнал, случайно, но теперь эти знания тяготят меня, - вздохнул лорд.

-- Хотите сказать, что собирали сведения? Для чего? - Виктор не мог понять, что на уме у лорда, но тот явно недоговаривал.

-- Скажем так, для своей безопасности, - ответил тот туманно. - Время неспокойное, а я остался ни с чем. Теперь главное не прогадать с подданством. А вы, как и ваш славный отец, человек чести. Только вручив вам свою судьбу, я смогу спать спокойно.

-- Что же вы узнали, что теперь эти сведения так страшат вас? - спросил Виктор, не веря ни единому слову.

-- Я не могу ответить, это все, чем я располагаю, - лорд опустил голову, сожалея.

-- Торгуетесь со мной?! - король поднялся и посмотрел на него сверху.

-- Нет, простите, но я не могу быть уверен, что вы не вступите еще в союз с братом, - поспешил ответить лорд, трясясь всем телом и опустив голову еще ниже.

-- Вам нужно сбежать и мне тоже, - произнес Виктор, вернув самообладание. - Ваши сведения оставьте себе. Продадите кому-нибудь другому. Я обеспечу вам охрану до Итилиана взамен на то, что вы выведите меня из дворца.

-- Простите, что оскорбил вас, - попытался вернуть сделке приличный вид Патрик. - Я все расскажу вам, только мы окажемся за пределами города, клянусь.

-- Если нас схватят, я не ручаюсь, что спасу вам жизнь, - ответил Виктор, не глядя больше на наглеца.

-- Прошу лишь за девочек, - лорд поклонился и удалился, вполне удовлетворенный.

-- Узнайте, что за переполох, - приказал Виктор, тоже покидая гостиную. Генри и Чарльз молча кивнули.

Сам король отправился к Тибальду, желая поговорить с ним, прежде чем бежать из дворца. Принц был в одной из гостиных, где коротали время придворные. Завидев родственника, он хотел уйти, но Виктор остановил его, схватив за локоть. Прислуга и двое мужчин, приближенных короля Эрика, следили за ними, ничего не упуская.