Дан. Книга первая

Глава двадцать первая

Поселок преобразился. Вокруг него раскинулись шатры и палатки. Купцы прибыли на двенадцати больших баркасах, не менее сорока-пятидесяти тонн каждый. В поселок они заходить не стали, развернули свой лагерь около поселковского частокола, поставив свои корабли рядом. Со всей округи съехались желающие поторговать, поэтому вокруг поселка было развернуто еще несколько лагерей с соседних поселков и окрестностей.

Как объяснила мне Донь, в период торговли запрещались любые военные действия, поселок объявлялся мирной территорией. Гарантией этого служил сам караван, вернее его охрана из сотни раутов. Рауты имели четыре руки и славились как лучшие воины-наемники на континенте. Закованные в тяжелые доспехи, рауты, тем не менее, были очень подвижны и быстры. Отряд из сотни таких бойцов мог разнести любую шайку разбойников по численности превышающую их в несколько раз.

Был известен случай, когда один из местных главарей повел себя не правильно с раутами. Не смотря на то, что у него в банде состояло больше пяти сотен человек, рауты его зарезали, как барана, вместе с охраной. Бандиты не рискнули с ними связываться, увидев, как трое раутов убили двадцать человек охраны главаря и его самого. По свидетельствам очевидцев, за тридцать секунд от двадцати человек остались одни кровавые ошметки, ни кто просто не успел понять, настолько быстра и кровава была расправа.

Нас как обычно встретил Кун и Адди. Донь в этот раз отторговалась мясом очень быстро, получив за него чуть больше сотни золотых, мясо поднялось в цене почти в два раза. Трактирщик довольно потирал руки:

– Сейчас это мясо очень нужно, у меня все просто разлетается. Прибыло много народа, все хотят кушать.

–Кун. – Обратился я к трактирщику. – Мы продадим купцам наш товар, дальше будешь вести дела не со мной, а с девушками, Донь и Зари. Я хочу уехать с караваном. С кем посоветуешь переговорить по этому поводу?

– С Даситом. Он в караване старший. Его шатер у частокола, ты его узнаешь по нарисованной на нем голове "жирана". Переговори с ним. Кстати, он основной покупатель мехов и шкур. – Кун показал в направлении лагеря купцов. – Вон он, видишь мужчину в сиреневой шапке, это он.

– Спасибо Кун. – Я с Донь отправились к указанному нам человеку, бурно ругающемуся с работниками.

Зари осталась охранять ладью.

– Приветствую тебя славный купец Дасит. – Начал я, когда мы подошли к невысокому толстячку.

– Эко как завернул! – Купец заулыбался. – Ты кто такой, раньше я тебя не видел?

– Дан, охотник. Я по делу.

– Понятно. Шкуры, рога, клыки? – Купец сразу перечислил наш товар.

– Да, что еще может быть у простого охотника? Посмотришь? – Хватка купца мне нравилась. Донь протянула ему список нашей охотничьей добычи.

Дасит быстро его просмотрел.

– Неплохо! Я все возьму. Вот только качество надо глянуть. – Купец заинтересованно смотрел на нас с Донь. – Это ваша ладья недавно подошла? – Увидев мой кивок головой, распорядился. – Тогда подгоняйте к самому крайнему баркасу, я посмотрю.

– Будем минут через пять.

Когда ладья пристала к большому баркасу, нас уже ждали. В ладью спустился купец и придирчиво осмотрел наш товар.

– Понятно. Цены мои знаете? – Спросил купец.

– Знаем уважаемый, но у нас товар не средний, качество отменное. – Донь начала торг. – Такие шкуры не могут быть проданы так дешево! В этом году в поселке мало охотников и вы явно купите меньше, чем ожидаете! Мы не спешим с продажей, под конец ярмарки все подскочит в цене! Любой купец нам предложит больше.

Купец засмеялся.

– Я не думаю, что вы продадите дороже. В караване только я и Сивер в этом году будет брать меха и шкуры. Так что под конец ярмарки обычного повышения цен не будет.

Купец с Донь подсчитали ориентировочную цену за весь товар. Купец хотел заплатить за все шестьсот монет, Донь хотела тысячу двести.

– Уважаемый, но вы посмотрите на выделку шкур. Вам что не видно, что они выделаны сиварским методом. В поселке так выделывают шкуры только два семейства, кроме нас. – Не уступала девушка.

– Ладно, я согласен на семьсот, но это только из-за твоих красивых глаз красавица. – Купец кивнул головой.

– Уважаемый, мои глаза не настолько красивы, что бы отдавать нашу пушнину за даром, тысяча сто пятьдесят! Я делаю скидку, только потому, что знаю, что вы, Дасит, действительно солидный и серьезный купец и всегда даете справедливую цену. – Донь явно была в "ударе", эту торговлю за наши меха и шкуры она ждала и предвкушала больше двух месяца, теперь она блистала.

В итоге получасовой торговли Дасит заплатил девятьсот золотых за нашу пушнину. Донь была довольна.

– Знаешь, Дан, Дасит, один из самых прославленных скупердяев, первый раз заплатил настоящую цену. – Шепнула мне девушка, когда пушнина перекочевала с ладьи на баркас.

– Молодец. Теперь распродадим не нужное и можно отправляться к Адди. – Кузнец предложил мне остановится в его доме, узнав, что я хочу уехать с караваном, мест в таверне и поселковой гостинице не было.

Донь уверенно устремилась в лагерь торговцев, торговля с Даситом придала ей уверенности. К концу дня мы стали обладателями еще пяти сотен золотых, продав не нужные мне вещи Матвея. После раздела денег, у нас накопилось тысяча двести золотых на троих, я получил четыреста золотых и пятьсот за проданные вещи Матвея. Донь с Зари досталось по четыре сотни золотых.

Закончив все торговые дела, вернулись к купцу Даситу, и договорись с ним о моем плавании до Гордеца. Дасит согласился, взяв с меня десять золотых, и велел быть на пристани через три дня, когда караван закончит торговлю и отправится в обратный путь. Это было очень дорого, но Донь глазами показала на раута, неторопливо расхаживающего по кораблю, я сразу согласился, безопасность гарантировалась. Путешествовать, имея такие деньги, как были у меня, не очень хотелось без охраны. Только золотыми монетами было шесть тысяч, не считая килограмма двести грамм намытого песка и самородков с золотыми безделушками из ларца Матвея.

– Дан, не переживай, тебе только добраться до Гордеца. – Сказала мне Донь, видя мое встревоженное лицо, после подсчетов имеющегося золота. – Там есть представительство банка двардов. Откроешь в нем счет и положишь все на него. В любом большом городе есть такие представительства. Деньги можно будет снять там. Оставишь себе только на расходы. – Объяснила мне Донь. – Так что путешествовать с таким количеством денег не придется.

– Это хорошо. – Согласился я. – Такое количество золота и денег опасно постоянно носить с собой, да и по весу не мало. Двенадцать килограмм только золотых монет!

Золотая монета, расчеты, которыми велись на планете, содержала один грамм золота и столько же меди. Один килограмм золотого песка, можно было поменять на восемьсот золотых. Реально же, по моим расчетам, в переводе на вес он стоил две тысячи золотых, если смешать его с медью и самому распечатать монеты. Я не хотел продавать золото тут. В городе Гордеце, как сказал мне кузнец, золото принимали в два раза дороже. Так что вместо восьмисот золотых тут, там можно было получить тысячу шестьсот золотых за один килограмм золота.

Закончив с распродажей, Донь и Зари закупили себе все необходимое и решили отплыть на остров. У меня тоскливо сжалось сердце, предчувствуя расставание. Я привык к девушкам, расставание мне не доставляло удовольствия.

– До встречи в Академии, Дан. – Обняли меня девушки, когда мы прощались.

– Я буду вас там ждать и буду рад, если вы туда приедете через год. – Сердце бешено стучало, одно дело, когда расстаешься с ними на словах и другое, когда расставание происходит на деле.

– Мы не сомневаемся. – Улыбнулась мне Зари и поцеловала меня в губы. – Удачи тебе Дан.

– Если надумаешь вернуться, ты всегда будешь, принят нами с радостью назад. – На глаза Донь навернулись слезы.

– Все, езжайте. – Я оттолкнул ладью от пристани. – Удачи вам напарницы.

– И тебе.

Ладья отчалила, девушки сели за весла и поплыли вниз по реке в сторону озера. Через пару часов ладья исчезла из вида. Я забросил свой ранец на плечи и отправился к Адди. Моя жизнь на острове закончилась. Впереди меня ждало долгое путешествие в Магическую Академию.