Дампир. Дитя Ночи

ГЛАВА 13

Некоторые вампиры днем спят гораздо крепче прочих своих собратьев. Рашед не признавался в этом никому, даже Тише, но ему всегда приходилось бороться с желанием рухнуть в сон сразу же после восхода солнца, а потом он до самого заката пребывал в глубоком забытьи. Быть может, это было свойственно лишь ему одному. Рашед считал это слабостью, однако же до сих пор не нашел средства с ней справиться. На сей раз, погруженный в сон, он ощутил, как дремлющего сознания коснулось нечто похожее на сновидения смертных. Рашеду чудилось, что в непроглядной тьме на него кто-то пристально смотрит. Ночью Рашед видел гораздо лучше, чем любой из смертных, однако даже совершенное зрение нуждается в свете. В этой тьме даже его взгляд был бессилен. И однако же Рашед ощущал чужое присутствие, знал, что некто или нечто подбирается к нему со спины.

Много, очень много лет прошло с тех пор, когда он в последний раз видел сон. Сны, пускай и вещие, удел смертных, а не Детей Ночи. Что же так потревожило его? Чужая тень во тьме внезапно метнулась к нему, и Рашед открыл глаза.

Прежде чем он успел пошевелиться, крышку его гроба рывком откинули.

В свете факелов, озарявших пещеру, человек, стоявший над ним, казался лишь темным силуэтом, но Рашед прекрасно видел и при таком освещении. Это была охотница, и в руках она крепко сжимала заостренный кол. На миг глаза ее округлились, и она, и Рашед оцепенели, застигнутые врасплох, а затем она со всей силы нанесла удар.

Зарычав скорее от ярости, чем от страха, Рашед перехватил ее запястье, и острие кола замерло над его грудью. И запястье, и рукав охотницы почему-то оказались мокрыми, и ладонь Рашеда задымилась.

Взвыв от боли, он разжал пальцы и стремительно выбросил ногу вверх. Удар пришелся ей под ребра, и она отшатнулась. Рашед мгновенно перекатился через край гроба и встал на ноги. Проклятье, что с ним сотворила эта женщина!

Резкий запах ударил в ноздри, обжег глаза. Чеснок!

Рашед вспомнил, как Крысеныш скулил о том, как жестоко обошлась с ним старуха из таверны. Охотница, перед тем как прийти сюда, облилась чесночной водой.

Он мог двигать левой рукой, но недостаточно, чтобы использовать ее в бою, а сейчас еще правая рука превратилась в сплошную рану. Охотница перебросила кол в левую руку и правой выхватила саблю. Стиснув зубы от боли, Рашед в тот же миг обожженной рукой схватил свой меч.

Охотница была с ног до головы покрыта пылью и грязью, потные волосы прилипли к бледному лицу, но глаза глядели твердо и гневно. Да, это и в самом деле была охотница — бездушная и безжалостная, враг, который ворвался в дом Рашеда, чтобы убить его самого и всех, кто ему близок. Рашед не испытывал чистой и всепоглощающей ненависти с той самой ночи, когда снес голову Коришу, но сейчас именно такая ненависть переполняла его.

В дальнем конце пещеры рыжебородый мужчина держал за загривок серебристо-серого пса, который выл и бешено рычал. Рядом с ними припал на одно колено светловолосый полуэльф, заряжавший арбалет.

— Крысеныш! — крикнул Рашед. — Проснись!

Охотница, взмахнув саблей, бросилась на него. Рашед, к своему изумлению, отскочил вбок, вместо того чтобы отразить удар. Сработало подсознание. Он не может допустить, чтоб его снова ранили этим клинком. Если он получит еще одну серьезную рану, ему конец, а кто же тогда защитит Тишу? Нет, пока что цель у Рашеда была одна — обезоружить охотницу. Нужно лишь загнать ее в туннель, где она не сможет как следует замахнуться саблей, а уж там физическая сила даст ему преимущество над противницей. Рана в плече, полученная в предыдущем бою, по-прежнему отзывалась болью. Двигаясь не вполне ловко из-за бездействующей левой руки, Рашед все же принял боевую стойку и ринулся в контратаку.

— Да-да, моя дорогая! — просунув бесплотную голову внутрь гроба, Эдван глядел в сонные, полузакрытые глаза Тиши. — Проснись, поскорее проснись! Нам надо бежать.

На ней было бархатное платье насыщенного темно-красного цвета — цвета дорогого вина. Густые каштаново-шоколадные кудри рассыпались по ложу, обрамляя прекрасное лицо. Эдван до сих пор помнил, как Тиша улыбалась ему. Это было одно из немногих драгоценных воспоминаний, которые он сохранил и после смерти.

Подобно Рашеду, Тиша не желала спать в грязи и постелила белую атласную перину поверх насыпанной в гроб земли с ее родины. Когда она села в гробу и откинула крышку, Эдван поспешно отступил, чтобы не мешать ей. Тиша сонно моргнула, увидев его, и Эдван мимолетно подумал о том, что на фоне белого ложа ее темно-красное платье смотрится еще сочнее и ярче.

— Нам надо бежать, — повторил он.

— Почему? — спросила Тиша. — Что случилось?

Эдван начал было рассказывать о незнакомце из «Бархатной розы», но тут же понял, что говорить сейчас об этом глупо. Прежде всего он должен рассказать Тише об охотнице и этим рассказом побудить ее бежать с ним. Сейчас Рашед сражается с охотницей. Если удача будет благосклонна к Эдвану, то охотница убьет Рашеда и тогда Тиша снова будет принадлежать только ему одному.

— Охотница пробралась в туннель, — сказал он. — С ней та самая собака и еще двое смертных, и у них много оружия. Мы должны спешить.

Тревога исказила прекрасное лицо Тиши:

— Где Рашед? Ты разве не разбудил его?

— Охотница уже отыскала его и Крысеныша. Вдвоем они с ней справятся. Пойдем же со мной, скорее!

Тиша проворно выбралась из гроба и бросилась в туннель, который вел к пещере Рашеда.

— Стой! — в ужасе закричал Эдван. Он перегнал Тишу и возник в туннеле перед ней. — Там охотница! Ты бежишь прямо к ней. Нам придется уходить другим путем!

— Отойди, Эдван! — крикнула в ответ Тиша. — Я должна помочь Рашеду, он нам нужен.

Эдван был потрясен до глубины души, когда Тиша в спешке пробежала сквозь него. Не в силах поверить в такое развитие событий, он молча, в полнейшем смятении последовал за ней. Когда они приблизились к пещере Рашеда, рычание, крики и лязг металла стали слышны громче. Наконец Тиша, прижавшись к стене, остановилась у самого выхода из туннеля.

Эдван увидел, что Рашед сражается с охотницей. С каждым шагом, с каждым ударом стали о сталь они приближались к выходу из пещеры. Рашед явно старался загнать охотницу в туннель. Поодаль, справа, возле открытого гроба Рашеда он увидел полуэльфа и кряжистого рыжебородого кузнеца, который едва удерживал серебристо-серую собаку. Кузнец и полуэльф собирались открыть гроб Крысеныша.

Взгляд Тиши метался то к охотнице, то к ее спутникам.

— Эдван! — крикнула она. — Помоги Крысенышу!

— Нет.

Тиша обернулась и потрясенно глянула на Эдвана. Открыла рот, но так и не произнесла ни слова. Когда она снова заглянула в пещеру, Рашед уже загнал охотницу почти к самому входу в туннель. Он вдруг рванулся вперед, стараясь достать ее мечом, и нанес сильный удар сверху вниз.

Охотница отскочила, оказавшись справа от входа, наискось ударила саблей сверху по мечу Рашеда, и меч качнулся вниз. Тогда охотница замахнулась другой рукой и ударила заостренным колом по раненому плечу Рашеда.

Пустынный воин крутнулся, распластался, припав спиной к стене пещеры, совершенно открыв свою грудь. В этот самый миг крышка на гробе Крысеныша с треском отлетела. Охотница отступила в пещеру, держась лицом к лицу с Рашедом, готовясь снова пустить в ход острый кол.

Прежде чем Эдван успел сказать еще хоть слово, Тиша одним прыжком очутилась в пещере и прыгнула на спину охотнице. Тотчас руки ее задымились, и красавица закричала.

Лисил подобрался поближе к изножью гроба, нацелив арбалет так, чтобы вогнать в нищего мальчишку первый же болт. Мешок со снаряжением, висевший на ремне через плечо, болтался у бедра. Лисил слышал, как за спиной у него сабля Магьер со звоном скрещивается с мечом ее противника, но обернуться и взглянуть на поединок никак не мог. Он должен положиться на то, что Магьер не даст уйти черноволосому аристократу, точно так же, как она полагается на то, что он не упустит мальчишку. Если кто-то из них не справится со своей задачей, на второго нападут со спины.

Лисил кивнул Брендену, который одной рукой поднял повыше факел, а другой держал за загривок Мальца.

— Выпускай Мальца и открывай крышку, — сказал Лисил.

Бренден подался было вперед, чтобы выполнить приказ, но прежде, чем он успел коснуться гроба, крышка с треском разлетелась на куски — это Крысеныш пробил себе путь наружу. Застигнутый врасплох, Лисил потерял цель и отпрянул.

Мальчишка схватил Брендена за запястье и рывком дернул на себя. Потеряв равновесие, кузнец ничком упал поперек гроба, перекрыв Лисилу обзор. Малец, когда Бренден упал, от толчка отлетел в сторону; факел, выпав из руки кузнеца, покатился по полу. В его свете, наполовину пригашенном громадой гроба, по стенам перед Лисилом заплясали причудливые тени.

Это мелькание, да еще могучий торс упавшего кузнеца никак не давали Лисилу заново прицелиться. Крысеныш между тем сгруппировался, резко выбросил вверх ноги и, выметнувшись из гроба, приземлился на пол.

Лисил снова попытался прицелиться в него, но мальчишка обеими ногами ударил сбоку по гробу. Гроб заскользил по полу и краем врезался в Лисила.

Полуэльф взмахнул рукой, пытаясь сохранить равновесие, но, не удержавшись, рухнул прямо в гроб. Рубашкой он зацепился за острые края разбитой крышки; затрещала рвущаяся ткань. Лисил не успел извернуться и выпрямиться, как Крысеныш навалился на него Перед глазами Лисила мелькнуло мертвенно-бледное лицо с круглыми красными глазами и мерзким оскалом. Изо рта торчали желтые острые клыки. Лисил дернулся и мотнул головой.

Рука с длинными грязными ногтями, больше похожими на когти, целила в его горло, но лишь зацепила наискось щеку и рот. Лисил ощутил, как поползла по лицу теплая кровь, и только потом почувствовал боль.

— Никто не сможет опознать твой труп, — прошипел Крысеныш.

Полуэльф попытался нашарить арбалет и лишь тогда обнаружил, что при падении уронил его. Крысеныш снова замахнулся, и Лисил инстинктивно вскинул руку, пытаясь локтем заслонить лицо. Другой рукой он лихорадочно нащупывал на поясе оружие: хоть стилет, хоть кол — что первым подвернется.

И тут между ними пролетела серебристо-серая молния. Лисил выкарабкался из гроба, перевалился через его стенку и едва не упал на оброненный им же арбалет.

— Стреляй! — закричал Бренден. Он уже поднялся на ноги, по рассеченному лбу текла струйка крови. — Да стреляй же ты!

Лисил перекатился набок, навел арбалет и увидел, что Малец навалился на Крысеныша. Пес и вампир сплелись в рычащий, воющий, клацающий зубами комок, сплелись так туго, что Лисил никак не мог уследить за их движениями. Малец рычал и рвал зубами неживую плоть нищего оборвыша, и, хотя Крысеныш не мог ответить тем же, его когтистые руки выдирали из пса клочки шерсти.

— Не могу! — сквозь зубы ответил Лисил. — Я попаду в Мальца.

— Дурак! — рявкнул Бренден. Схватил факел и, нагнувшись ниже, метнул его в Крысеныша.

— Не надо… — начал Лисил и осекся, поняв, что опоздал. Он едва успел увидеть, как горящий факел ударил Крысеныша по бедру. Пес и живой мертвец с одинаковой яростью извивались, пытаясь откатиться подальше от пламени.

Краем глаза Лисил увидел, как черноволосый аристократ оттесняет Магьер ко входу в туннель. Противники осыпали друг друга ударами клинков. Магьер сумела пригнуть меч своего врага к земле и ударила колом по его раненому плечу. Черноволосый крутнулся, прижался спиной к стене пещеры, а Магьер развернулась и снова оказалась на открытом месте. Лица обоих были искажены безумной ненавистью, и видно было, что они начисто забыли о существовании остальных. Нанося очередной удар, Магьер оскалилась, и во рту ее блеснули клыки.

Лисил хотел уже повернуться к своему противнику, когда за спиной Магьер мелькнуло, вырвавшись из туннеля, нечто красное.

Женщина! Бренден оказался прав — здесь была и женщина.

В красном платье, с копной каштановых волос, она прыгнула на спину Магьер и обхватила руками ее шею и плечи. И завопила, когда ее руки задымились, обожженные чесночной водой. Магьер, не оборачиваясь, согнутым локтем ткнула вампиршу в бок, а затем, развернувшись на взмахе, ударила ее в лицо эфесом сабли. Женщина разжала руки, рухнула на земляной пол, и тогда Магьер наискось рубанула ее саблей.

Этот эпизод, как ни был он краток, лишил Магьер преимущества. Черноволосый успел отдышаться и снова взмахнул мечом.

В этот миг Лисил позабыл обо всем на свете.

Он вскинул арбалет и выстрелил.

Чудовище. Магьер рубила, отбивала удары, нападала и уклонялась, а в голове ее непрестанно крутилось одно и то же слово. Она почти не видела своего рослого противника, смутно лишь помня, что он плечист, черноволос, с почти прозрачными глазами.

Рашед. Магьер знала теперь, что его зовут Рашед. Это имя само собой всплыло в ее голове; она так и не поняла, каким образом. Когда ее ярость и сила возросли, она начала улавливать обрывки его мыслей.

Он видел в ней убийцу, чужака, врага. Что ж, Магьер тоже знала, кто он такой.

Чудовище, вновь подумала она, занося для удара саблю.

Неважно, как его зовут. Важно одно — снести его голову с плеч. Магьер сейчас сильная, такая сильная и быстрая. Рот у нее болел, и она не могла говорить.

Пронзительный крик прозвучал в ушах, и что-то тяжелое упало на спину Магьер. Чьи-то руки, тонкие и сильные, обхватили ее шею — и крик сменился захлебывающимся воем. Струйки дыма заструились вокруг лица Магьер, затрудняя обзор.

Магьер двинула назад локтем, попала во что-то мягкое и с удовлетворением услышала хруст ломающихся ребер. Руки разжались, и тогда Магьер развернулась и от души ударила нового противника эфесом сабли. Она даже не знала, куда пришелся удар, увидела только, как всплеснулись складки красной ткани, и со всей силы рубанула по ним саблей. Клинок, вне сомнений, вошел в плоть, но Магьер даже не глянула на свою жертву и сразу развернулась к Рашеду.

Меч его, очертив в воздухе дугу, опускался на нее. Магьер извернулась, стараясь вынырнуть из-под удара.

И тут вдруг из живота ее противника точно вырос сам собой арбалетный болт. От толчка меч Рашеда дрогнул и, просвистев возле плеча Магьер, прошел где-то рядом.

Ненависть вскипела в Магьер, обжигая все ее существо. Она отпрыгнула назад и, вскинув над головой саблю, нанесла с размаха удар сверху вниз.

Рашед изменил направление своего удара прежде, чем она успела завершить разворот.

Острие меча мелькнуло где-то под подбородком Магьер, и она испытала не столько боль, сколько изумление, осознав, что в этом выпаде противник добился успеха. Тупая боль обожгла горло. Ненависть и сила стремительно иссякали, вытекая из Магьер вместе с теплыми струйками, которые пугающе обильно текли по ее груди.

Упав на колени, Магьер бросила кол и прижала ладонь к горлу. Между пальцев ее струилась из раны на шее та же теплая липкая влага.

Рашед, шатаясь, отступил на шаг, выдернул из живота дымящийся арбалетный болт и, скривив в ухмылке губы, шагнул вперед.

Лисил опустил взгляд лишь для того, чтобы перезарядить арбалет. Безумием было бы самому встревать в драку двоих безумцев, каждый из которых зарубил бы его, даже и не заметив, а потому он готовился к новому выстрелу. Пускай арбалетные болты и не убьют черноволосого, но по крайней мере замедлят его действия, и Магьер получит хоть какое, но преимущество. Лисил зарядил арбалет и, оттягивая тетиву, поднял взгляд.

Магьер стояла на коленях, одной рукой зажимая горло. Ее лицо больше не было искажено безумной яростью, сейчас ею владели испуг и смятение. Пальцы ее уже потемнели от обильно текущей крови.

— Малец! — пронзительно крикнул Лисил, даже не потрудившись глянуть, отбился ли пес от своего противника. — Малец, сюда! Взять его!

Черноволосый без труда выдернул из своего живота арбалетный болт — точь-в-точь как на дороге в Миишку сделал это Крысеныш. Малец промелькнул мимо Лисила. В два огромных прыжка пес оказался у цели и бросился на черноволосого.

Лисил в этот миг отвернулся, а потому скорее услышал, чем увидел, последствия этого прыжка: рычание, вой, звон упавшего на камень меча и невнятный яростный вопль. Полуэльф сосредоточился на Крысеныше.

Израненный, обгоревший, маленький вампир сбивал со своих лохмотьев последние языки пламени. Бренден уже бросился на него, занося обеими руками самый длинный из пропитанных чесночной водой кольев. Всем своим немалым весом кузнец навалился на щуплого противника и одним ударом вогнал кол в грудь Крысеныша.

Тот разинул рот, чтобы закричать, но так и не издал ни звука. Но и не обмяк от удара и, похоже, вовсе не собирался умирать. Он бешено извивался, одной рукой молотя по голове и плечам Брендена, а другой пытаясь вырвать из груди кол. При всем могучем сложении кузнеца у него едва хватало сил не давать Крысенышу подняться.

— Ты не попал в сердце! — крикнул Лисил. И добавил шепотом: — Мы все умрем… Мы проиграем этот бой… Магьер!

Все пошло наперекосяк. Он мог бы схватить саблю Магьер и прикончить Крысеныша или с помощью Мальца одолеть черноволосого аристократа, но как быстро управиться с ними обоими, Лисил понятия не имел. Он совершенно не умел обращаться ни с мечом, ни с саблей. Это был не его тип оружия. И потом, даже если ему повезет, Магьер может умереть прежде, чем он до нее доберется.

Лисил сунул руку в мешок, вытащил бутылку с маслом и разбил ее о развороченный гроб Крысеныша. Ему пришлось дважды, изо всех сил пнуть ногой по основанию гроба, чтобы сместить его наискосок, вплотную к гробу черноволосого. Два гроба отгородили от пещеры кузнеца и бившегося на земле Крысеныша. Перебравшись с арбалетом в руке через этот барьер, Лисил выдернул из рукава стилет и полоснул острым лезвием по бурдюкам с чесночной водой, висевшим сзади на поясе у Брендена. Воспользоваться колом, пока на Крысеныше восседал кузнец, он не мог, но сейчас надеялся, что ему повезет.

Чесночная вода окатила обоих противников, и Лисил увидел, как от них повалил дым. Тогда он схватил Брендена за рубашку и рывком, изо всей силы вздернул на ноги.

— Беги к Магьер! — прокричал он. — Выноси ее отсюда, быстро!

Освободившись от тяжести кузнеца, Крысеныш обеими руками схватился за кол, наискось торчавший из его груди. Обожженный чесночной водой, он извивался всем телом. Бренден сломя голову помчался к Магьер.

Той же рукой, в которой сжимал стилет, Лисил подхватил с земли факел Брендена и перебрался через барьер из гробов. Обернувшись, он увидел, что Крысеныш встает на ноги, все еще содрогаясь от боли, хотя густой дым, окутывавший его, уже почти рассеялся. Лисил не колебался ни секунды. Вскинув арбалет, он прицелился в Крысеныша и выстрелил. Затем он ткнул факелом в политый маслом гроб. Высохшее от времени дерево полыхнуло не хуже погребального костра, и Крысеныш оказался за стеной огня. Даже не потрудившись глянуть, попал ли арбалетный болт в цель, Лисил отшвырнул арбалет и принялся рыться в мешке в поисках второй бутылки.

В дальнем конце пещеры Малец пытался загнать обезоруженного противника в угол или, по крайней мере, отогнать его подальше от Магьер и выхода из пещеры. С Крысенышем пес поступал просто — его можно сбить с ног и навалиться сверху, но черноволосый, даже будучи раненным, оставался слишком силен, чтобы проделать с ним подобное. Поэтому псу оставалось лишь кусать противника за руки и за ноги и тем удерживать его на месте, не более, да и это не могло продолжаться долго.

Бренден уже подхватил Магьер на руки и, оборвав рукав своей рубашки, кое-как перевязал ее обильно кровоточащую рану. Поднимаясь с Магьер на руках, он успел прихватить ее саблю.

— Беги! — приказал ему Лисил, и сам вслед за ними стал отступать к туннелю и у входа разбил о землю последнюю бутылку с маслом. — Малец, ко мне!

Малец в последний раз цапнул своего противника, развернулся и опрометью помчался к хозяину. Черноволосый тотчас бросился вдогонку за псом, но Малец оказался проворнее. Едва пес вбежал в туннель, Лисил ткнул факелом в разлитое на земле масло и поспешно отступил в туннель. Вход в пещеру скрылся за стеной яростно ревущего пламени.

— Бежим! — во все горло закричал Лисил.

Ни Мальца, ни Брендена не нужно было подгонять. Когда Лисил нагнал кузнеца, тот был уже далеко от пещеры. Магьер безвольно висела у него на плече, Малец мчался впереди. Лисил увидел, что спина кузнеца уже в пятнах крови из раны Магьер.

Они бежали, и страх подгонял их не хуже бича.

Когда они добрались до места обвала, Малец без промедления прополз по груде земли. Бренден прополз следом и протащил за собой обмякшее тело Магьер. Позади, из туннеля, донесся топот обутых в сапоги ног. Лисилу некогда было гадать, кто именно сумел прорваться сквозь стену пламени.

— Скорее! — крикнул он Брендену.

Ноги Магьер исчезли в отверстии. Лисил бросил следом факел и сам прополз за ним. Оказавшись на другой стороне обвала, он порылся в мешке. Осталась только одна бутылка с маслом. Подняв факел, полуэльф зубами выдернул пробку, выплюнул ее и вылил полбутылки на доски, торчавшие из земли. Затем он затолкал в отверстие свой испачканный маслом мешок и поджег его. В отверстии, через которое они только что проползли, заплясали языки пламени.

— Это его ненадолго задержит, — пробормотал Лисил, стараясь не вдыхать дым, и крепко сжал в руке полупустую бутылку. — Бежим!

Он едва соображал, преодолевая оставшийся путь по туннелю, сознавал только, что каждый шаг был отмечен каплей крови Магьер. Бренден бежал так быстро, как позволяла темнота туннеля. Малец дышал все тяжелее и надсаднее — он явно уставал. Лисил твердил ему: «Вперед, мой мальчик, вперед! Уже недалеко!» Лицо его, исполосованное Крысенышем, обжигала боль.

Когда они добрались до люка, который вел наверх, в гостиную, полуэльф положил на землю факел, отставил полупустую бутылку с маслом и схватил Брендена за плечо.

— Отдай мне Магьер и забирайся наверх, — приказал он. — Тебе придется поднять вначале Мальца, а потом ее.

Бренден опустил Магьер на землю, и Лисил подхватил ее бесчувственное тело и крепко прижал к себе. Когда силач кузнец взял Мальца под мышку и полез вверх по лестнице, пес лишь тихонько заскулил, но сопротивляться не стал.

Будь у них время, Лисил уложил бы Магьер на пол, а так он только привалился спиной к стене туннеля и, одной рукой подняв ее голову, заглянул ей в лицо. Она была мертвенно бледна, и на самодельной повязке проступали свежие пятна крови. Лисил прижал ее к груди и, наклонив голову, приложил ухо к ее рту.

Дыхание было неглубоким и частым, но все же она дышала.

— Жива? — Бренден наклонился в отверстие люка, протянул вниз руку.

— Да, — ответил Лисил.

— Надо же… Это с перерезанным-то горлом.

Лисил подтащил Магьер к лестнице и поднял ее руки вверх, чтобы Бренден мог ухватить ее за запястья. Став на первую ступеньку, он приготовился подталкивать Магьер снизу, но кузнец другой рукой ухватился за ворот ее рубашки и без труда поднял вверх безвольное тело.

— Все будет хорошо, — пробормотал ей вслед Лисил, — ты уж только подожди, не умирай.

Он поднял с земли факел и бутылку с маслом и полез вверх по лестнице. К тому времени когда он выбрался из люка и ногой захлопнул крышку, Бренден уже снова вскинул Магьер на плечо.

— Зачем ты взял факел? — спросил кузнец. — Он нам теперь не нужен.

Лисил ничего не ответил. Некогда было спорить с кузнецом о том, что он намеревался сделать. Вместо того чтобы направиться к потайному входу, через который они проникли в гостиную, Лисил распахнул дверь комнаты.

— Через ту дверцу нам Магьер не протащить, так что выйдем через парадный вход. Этот коридор должен вести куда-то в глубь пакгауза. А теперь пошевеливайся.

Кузнец удивленно вскинул брови, но затем кивнул и направился к двери. Малец последовал за ним.

Лисил колебался одно только мгновение. Никаким иным способом не сделать так, чтобы за ними наверняка не погнались, а потом, быть может, ему повезет и эти твари погибнут в огне. Так или иначе, ему плевать, что рабочие потеряют работу, а купцы свои прибыли — Магьер все это уже стоило слишком дорого.

Он расплескал оставшееся масло по ковру, и крышке люка, и даже по кушеткам. Потом он поджег и ковер, и все кушетки. Уже выбегая из комнаты, Лисил разбрызгал остатки масла по стенам. Бренден ожидал его между штабелями ящиков, явно приготовленных для погрузки на корабль.

Лисил быстро оглянулся и заметил груду рулонов ткани. Глаза Брендена округлились, когда полуэльф положил на эту груду горящий факел.

— Выбрались, — бесцветным голосом сказал Лисил. — Пойдем искать выход.

Бренден поглядел на медленно занимавшуюся огнем ткань, на дым, ползущий по коридору.

— Пошли, — сердито буркнул он.

Лисил двинулся за ним к двери. Она была заперта на засов изнутри, так что вряд ли ею пользовались рабочие, расходясь вечером из пакгауза. Лисил откинул засов и пинком распахнул дверь.

Когда они наконец вышли из пакгауза, полуэльф заметил, что Малец тяжело дышит, обессиленный усталостью и бесчисленными мелкими ранами. Сам Лисил был невредим, если не считать ран на лице, но едва держался на ногах. Сила, которую до сих пор подпитывали ярость и страх, медленно уходила из него.

— Я ничего не смыслю в ранах, — пробормотал он. — Нам надо как можно скорее найти целителя.

Бренден поглядел на полуэльфа, и гнев на его лице уступил место грусти и состраданию.

— Пойдем ко мне, — сказал он. — У меня дома вам всем будет безопаснее.