Дагор Дагорат (СИ)

Дагор Дагорат.

Том первый. Четвертая эпоха.

Пролог.

В огромном зале подземных каменных чертогов царил мягкий полумрак, озаренный лишь немногочисленными факелами мерцавшими слегка рассеянным по пространству лунно-серебристым светом. Простые стены из темного гранита были, однако отнюдь не лишены некой суровой красоты и чем-то неуловимым привлекали к себе взор посчастливившегося оказаться здесь даже сильнее, нежели самые причудливые и искусно выполненные эльфийские и гномьи фрески.

Но даже, несмотря на все древнее суровое величие этого места, внешне оно абсолютно не походило на обиталище одного из самых первых и загадочных народов королевства Арды. Вековечную предначальную тишину подземных чертогов нарушал лишь едва уловимый ухом свист рассекающей воздух стали. Могучий воин сосредоточенно тренировался, ведя бой с тенью и виртуозно орудуя довольно длинным изящным клинком с тонким прямым серебристым лезвием. Его движения были настолько быстрыми и отточенными, что клинок для глаз наблюдавшего за сим действом превращался в зыбкую размытую полосу, за которой было совершенно невозможно разглядеть самого меча.

-Как продвигается тренировка? - усмехнулся возникший на входе царственный эльф в темных дорогих одеждах. Его голос был довольно высоким и очень мелодичным. Таким голосом было бы в самый раз исполнять исконные эльфийские баллады о бранных подвигах и высокой любви элдар и первых адайн. Впрочем, его обладатель, несмотря на свой царственный сан, как раз почитался (и небезосновательно) одним из лучших менестрелей Вод Пробуждения.

-Король Тубар. - Почтительно поклонился вновь прибывшему воин. В отличие от верховного короля Вод Пробуждения одетого в темный костюм из тонкой дорогой ткани, он был обнажен до пояса, открывая взору могучее мускулистое тело с идеально белой, как и у всех эльфов ночи, кожей, а голос его звучал несколько более низко, но притом также был не лишен внутренней красоты и мелодичной гармоники.

Подобно всем представителям перворожденных воин был несколько худощавым, но это даже придавало его облику некоторую скрытую опасную хищность, и ничуть не скрадывало его гордую суровую стать. Он был похож на извлеченный из ножен острый отточенный клинок. Не слишком тяжелый, но притом идеально сбалансированный и смертельно опасный.

-Окажешь мне честь? - Тубар неторопливо извлек из ножен свой меч практически как две капли воды похожий на клинок его собеседника, и отсалютовал им полуобнаженному воителю.

-Конечно, как я могу отказать своему владыке. - Усмехнулся воин и в свою очередь отсалютовал королю своим клинком.

Тубар встал в боевую позицию, слегка согнув ноги, а затем атаковал воина неожиданной стремительной чередой быстрых могучих ударов. Воин парировал и сам в свою очередь устремился в атаку. Движения противников, несмотря на невероятную быстроту, были на редкость плавными и выверенными.

Это была восточная школа мечного и рукопашного боя, которая в отличие от западной ставила во главу угла задачу обмануть, запутать соперника, прежде всего сломив его дух и заставив внутренне принять свое поражение. Не даром на заре эпох авари пошли своим собственным путем, отказавшись от благословенного света дивных земель Амана, сумев открыть и развить свой дар с той стороны, о которой даже не подозревали их царственные западные сородичи...

Поединок продолжался довольно долго. Тубар был признанным мастером боя, одним из лучших воинов среди эльфов ночи, но даже ему, как выяснилось, оказалось куда как далеко до своего противника. Тот казалось, был самим живым воплощением битвы, идеальной отточенной до совершенства боевой машиной. Проведя особенно хитрый финт, воин выбил из рук короля его меч и легко коснулся клинком горла Тубара, тем самым обозначив свою победу.

-Да, заставил же ты меня попотеть... - Усмехнулся государь, и впрямь утирая струящийся пот с бледного лишенного морщин лба.

-Вы славно бились... - Выдохнул воин, тело которого тоже обильно лоснилось от пота. - Мне едва удалось одержать верх.

-Не преувеличивай мои таланты, Фэйкор. - Рассмеялся Тубар. - Всем известно, что мне куда как далеко до тебя. Впрочем, как и любому другому из нас. Ты лучший воин и маг нашего рода... Скажи мне, ты не передумал? - Уже другим более серьезным тоном продолжил король. - Над миром сгущаются тени, орки и им подобные вновь, как и в темные века прошлых эпох поднимают голову. Именно сейчас как никогда ты нужен своему народу. Я бы не хотел теперь потерять такого воина как ты.

-Владыка, ты волен приказать мне, и я останусь здесь оберегать наше королевство, отринув свою миссию, хоть и горько мне будет от подобного. Но пойми, именно ныне мы более чем кода либо нуждаемся в его первородной силе. Один воин, пусть даже могучий и умелый мало что может изменить. Сердце Пламени же может изменить все. Именно он ныне способен как ничто иное уберечь наше королевство от бед и защитить его от врагов.

-В твоих словах есть здравое зерно. - Нахмурился Тубар. - Но не забывай, Сердце Пламени -лишь легенда. Мне много раз доводилось слышать ее, но нет никаких четких доказательств его существования.

-И, тем не менее, я все же попытаюсь разыскать его. - Упрямо наклонил голову Фэйкор. - Я много странствовал по миру, собирая слухи и читая строки древних давно забытых сказаний. Также слушал я и тонкие энергии мира. Один из Высоких явил мне свою волю, поведав, что я должен следовать своим путем несмотря ни на что. То же самое говорит мне и мое сердце...

-Высокий? Кто он? - прищурился король.

-Прости, владыка, но я не могу открыть тебе его имя. - Покачал головой Фэйкор. - Я и так сказал уже слишком много...

-Что ж, в таком случае я не буду препятствовать тебе. - С явным усилием выдохнул Тубар. Ему было не слишком приятно сознавать тот факт, что у его поданного могут быть от него секреты, но с Фэйкором случай был особый. Подобно самому королю Вод Пробуждения он был одним из самых первых детей Илуватара, рожденный огнем его воли на самом востоке Средиземья на Водах Пробуждения, а не из лона материнской утробы.

К тому же слыл Фэйкор лучшим воином и магом народа авари, сочетая в себе невероятный внутренний дар и колоссальную тягу к созиданию и самосовершенствованию. Подобно великому Феанору был он истинным мастером, уникальным в своем роде, но в отличие от гениального нолдора, сотворившего Сильмарилы и тем самым воспевшего себя в вечности, кроток нравом и добр сердцем был авари, с духом абсолютно чуждым гордыни и себялюбию, отчего его деяния до сих пор во многом оставались в тени, и имя его не звучало столь же ярко, сколь звучали имена великих воителей и государей иных эльфийских ветвей.

-Отправляйся в путь, раз решил, и постарайся вернуться с победой. Ныне от тебя зависит все будущее и благополучие нашего народа... - С этими словами верховный король Вод Пробуждения вбросил меч в ножны и покинул зал, оставив сильнейшего среди народа авари наедине с его нелегкими думами.

Глава первая. Незадавшаяся поездка.

-Эй, Далго, лови! - В темную курчавую голову хоббита полетело увесистое яблоко, от которого тот чудом успел уклониться лишь в самую последнюю секунду, и сочный наливной плод, пролетев мимо цели, упал в густую зеленую траву довольно далеко от обочины тракта.

-Опять ты со своими шуточками, Бобби... - Недовольно проворчал Далго, шутливо замахиваясь кулаком на своего светловолосого голубоглазого товарища с донельзя хитрым и проказливым лицом. Глядя на него, становилось понятно, что его обладатель и минуты не сможет прожить без шуток и каверз.

-Угомонитесь вы уже оба... - Бросил товарищам третий хоббит подобно первому темноволосый, но его волосы были абсолютно прямыми. К тому же он обладал изрядной худобой и довольно унылым вытянутым лицом, таким образом являя собой полную противоположность второго. - Весь товар попортите...

Трое товарищей являлись хозяевами довольно большой деревянной повозки, полной самыми разными овощами и фруктами, выращенными в Бэкланде на продажу, запряженной двумя крепкими упитанными серыми пони. Хоббиты ехали на ярмарку, так как как раз был самый сезон, вместе с караваном из Брендинорья состоявшим примерно из трех десятков телег. Путь из Бэкланда в Бри был, несмотря на древний запрет для людей преступать черту земель малорослого народца, обозначенный еще самим великим Элессаром Эльфийским, далеко небезопасен, и посему многие хоббиты были вооружены пращами и луками на случай всяческих неожиданностей.

Без малого тысяча лет минула с момента окончания последней великой войны и падения Саурона, и если первые пять столетий после нее были воистину золотым веком, то затем все постепенно пошло на спад, и стало намного менее радужным. Зашевелились расплодившиеся за века орки, несмотря на регулярные облавы и карательные походы, устраиваемые дружинами Гондора и Арнора и не без помощи подгорного народа практически во всех уголках Средиземья.

Разве что далекие северные пустоши и практически необитаемый Фородвэйт были для них недоступны, ибо поход туда наверняка обернулся бы колоссальными финансовыми и людскими затратами. К тому же по легендам там скрывались древние твари Тьмы, бежавшие в эти холодные негостеприимные земли еще во времена падения Мелькора, а сражаться с Предначальной Тьмой у обычных людей пусть даже и прямых потомков дунадайн сил вряд ли достанет.

Ангмарцы и прочие людские народы из числа тех, что в свое время служили Гортауэру, тоже почуяли свою силу, с все большим и большим вызовом поглядывая на своих грозных соседей, коих они еще пару столетий назад боялись до одури и не решались лишний раз поднимать голову пред лицом величия могучих западных держав Арнора, Гондора и Рохана.

Поговаривают, что даже безжизненный Мордор был теперь далеко не столь необитаем, как это было в самом начале Четвертой эпохи людей, и туда тоже ныне не было хода западным воителям. Орки привлеченные темными эманациями тамошних земель оставшихся там со времен правления Черного Властелина неисчислимыми ордами собирались на темных каменистых пустошах, роясь вокруг развалин Барад-Дура и прочих крепостей подобно муравьям и не зная устали восстанавливая их былую грозную мощь. Хорошо еще что у темных народов до сих пор не было единого сильного вождя, который сумел бы сплотить их в единый кулак, иначе западным королевствам пришлось бы совсем туго.

Пока же адептам светлых сил еще худо-бедно удавалось сохранять свое влияние, где силой, а где и ловкими интригами сталкивая промеж собой поклонявшихся Тьме, но так не могло продолжаться слишком долго. Орки и им подобные плодились с катастрофической скоростью в отличие от людей запада, не говоря уже о гномах и тем более перворожденных, коих в Средиземье после знаменитого Исхода осталось совсем малое количество. А значит, вскоре что-то должно было случиться.

Воины Соединенного Королевства по-прежнему были сильны, но даже им не улыбалось понапрасну губить свои жизни в чужих землях. К тому же за века мира люди стали совсем другими. Из них практически напрочь исчез тот дух отваги и авантюризма, коий был свойственен им в прошлые героические эпохи. Теперь намного более правильным среди эдайн считалось ценить комфорт и внешний достаток, нежели блистать подвигами на поле брани. Люди стали более похожими на хоббитов своей рачительностью и любовью к спокойной размеренной жизни.

Так что немудрено, что при таких реалиях орки, особенно в диких отдаленных землях стали чувствовать себя вполне вольготно. Однако темные твари это было только пол беды. За последнее время сильно увеличилось число самых обычных разбойничьих шаек, которые, несмотря на то, что дружины Арнора ели свой хлеб отнюдь не даром, то и дело появлялись даже на землях невысокликов, в отличие от тех же гоблинов, которым пока к счастью ход вглубь западных земель был заказан.

Именно разбойников в большей степени и опасались миролюбивые в обычной жизни коротышки, хотя после отгремевшей великой войны и вторжения в их земли армии Сарумана Радужного, невысоклики стали, надо отдать им должное, гораздо больше времени посвящать воинскому искусству и обороне собственной родины.

Практически все они довольно сносно владели луком и пращей, а воины личной дружины тана Шира даже имели весьма и весьма неплохие навыки копейного и мечного боя, которому их обучали арнорские дружинники еще во время правления Арагорна, когда связь и дружба между двумя этими народами были особенно крепкими. Профессия воинов-защитников с той поры стала у хоббитов наследственной, и теперь полученные от людей умения, как правило, передавались среди невысокликов от отца к сыну.

-Кончай быть занудой, Терри! - со смехом поддел приятеля соломеннокудрый Бобби и шутя довольно сильно ткнул его кулаком под ребра.

Худощавый, особенно по меркам упитанных хоббитов, сутулый Терри, сидевший на козлах непроизвольно дернулся, натянув поводья, и пони резко сбились с шага, умудрившись при этом чуть не перевернуть повозку. Телега опасно накренилась, наехав на кочку, но все же сумела выровняться, однако все равно небольшая часть любовно собранного рачительными невысокликами урожая оказалась на пыльной дорожной земле.

-Ты что творишь, идиот?! - Напустился на виновато втянувшего голову товарища Терри, спрыгнув на землю и принявшись сноровисто собирать упавшие овощи и плоды. - Мало того, что товар весь попортил, так еще и теперь от других отстанем! - Он сердито указал на и впрямь уехавшие уже довольно далеко вперед остальные повозки. Хорошо еще, что их телега ехала самой последней, а то по вине шалопая Бобби на довольно узком тракте наверняка возник бы затор. - Не дай Великая Варда, разбойники нагрянут или еще какая напасть... Вот незадача! - Терри удрученно всплеснул руками. - Вся репа помялась! И кто ее такую теперь только купит...

-Ничего, что-нибудь придумаем. - Ободряюще хлопнул по плечу товарища Далго, помогая товарищу собрать репу и вновь разложить ее на повозку. В отличие от худощавого и довольно высокого по меркам хоббитов Терри, он был чуть пониже, но притом и сложен гораздо более плотно. Бобби обладал похожей, типично хоббичьей комплекцией, отчего они довольно часто дразнили худого и немного занудного Терри унылой вороной, на что тот нередко не на шутку обижался, особенно в раннем детстве и мог целыми днями дуться и не разговаривать с весельчаками. - А ты, Бобби, и, правда, не делай так больше. Времена нынче опасные, кто знает, чем обернется очередная подобная оплошность.

Закончив, наконец, собирать выпавшее, троица неразлучных приятелей взгромоздилась на телегу и занявший свое привычное место на козлах Терри принялся деловито погонять пони, стремясь как можно скорее нагнать ушедший уже довольно далеко караван. Оставалось надеяться, что остальные погонщики все же войдут в их положение и хотя бы слегка замедлят ход и дадут им возможность к ним присоединиться.

***

К воротам Бри караван приехал уже глубоким вечером. К счастью в здешних краях стояло жаркое лето, и посему темнело довольно поздно, отчего ворота еще не были заперты, и путников невозбранно пропустили вовнутрь. Даже положенную по закону плату не взял с них пожилой привратник, ибо таков был завет великого Арагорна.

Хоббиты были в его королевстве на особом положении, пользуясь огромным количеством разнообразных льгот и привилегий. Не всем людям подобное приходилось по нраву, но все же большинство из них помнили, кому именно они были в первую очередь обязаны своей конечной победой над Врагом, и посему относились к существующему положению дел с пониманием.

Неразлучное трио также находилось меж числа путников. Они все же успели нагнать караван и продолжить путь уже под его защитой. К счастью поездка прошла без особых происшествий, если не считать дурацкой выходки Бобби, да подбитого меткой стрелой Далго довольно крупного и упитанного зайца, которого друзья как раз и планировали съесть на ужин.

Войдя в знаменитый на всю округу трактир "Гарцующий пони", в котором было довольно много народу, ибо многие люди и хоббиты приехали на ежегодную летнюю ярмарку, друзья направились к стойке, где седовласый и седоусый трактирщик как раз обслуживал посетителей.

-Что будет угодно молодым господам? - Приветливо улыбнулся он троице.

-По кружке эля и вот... - Далго протянул трактирщику крупного серого зайца. - Зажарьте его с травами.

-Это мы с нашим удовольствием. - Вновь улыбнулся трактирщик. - С вас три медных монеты.

-Вот возьмите. - Далго протянул старику названную сумму. - А скажите, свободных комнат у вас нет?

-Нет, мастер хоббит, и не предвидится. - Виновато развел руками трактирщик. - Сами видите, народу тьма тьмущая, а скоро еще столько же приедет. Так что с ночлегом, увы, помочь не смогу, даже дровяной сарай и тот гостями весь под завязку забит.

-Ладно, не беда! - Беспечно отмахнулся Бобби. - Нынче ночи стоят теплые, авось не замерзнем. Если только Терри нас совсем в гроб не вгонит своим бесконечным брюзжанием!

-Не так уж много я и брюзжу... - Обиженно протянул Терри. - И вообще, не нравится, так чего водитесь со мной...

-Вот всегда ты такой! - Весело рассмеялся Бобби, смачно хлопнув товарища по спине. - Нет, чтобы доброй шуткой ответить... старый ты склочный брюзга! А правду говорят, что все Диггинсы такие? - Лукаво улыбнулся светловолосый проказник, явно подначивая собеседника.

-Диггинсы - мудрый, рачительный и трудолюбивый род. - Наставительно поднял палец Терри. - Да и потом я же не спрашиваю, правда ли, что у всех Бигфутов ступни ног больше чем их головы вместе со всем содержимым.

-Ха, на этот раз он тебя уел. - Рассмеялся Далго. - Признай это, Бобби.

-И не подумаю. - Ничуть не смутился тот. - Моя нога - он любовно похлопал себя по большой и мохнатой, как и у всех невысокликов стопе - ничуть не больше чем у остальных хоббитов, и не менее красивая и как это... пропорциональная. Так что тут мне стыдиться нечего.

-Зато в голове пусто, словно в чугунном котелке, откуда голодный орк сожрал все жаркое.

-Ну, это ты перегнул... - Рассмеялся Бобби. - Орки, говорят вообще не готовят себе еду, а пожирают мясо еще теплым и сырым, пока в нем не остыла кровь... Вот так вот! - С этими словами он шутливо набросился на Терри и начал кусать его за плечо сквозь грубую серую домотканую рубаху. Тот раздраженно отпихивался, видимо изрядно смущенный столь развязным и беспардонным поведением своего закадычного друга.

Тем временем трактирщик принес эль в больших дубовых кружках приятно пахнущих свежей деревянной стружкой, и друзья, наконец, смогли утолить уже давно мучившую их жажду, благо день сегодня выдался на редкость жарким. Правда, немного огорчал тот факт, что в таверне совсем не было свободных столиков, но это не было большой бедой. В конце концов, распивать эль и поглощать жареную зайчатину вполне можно было и на свежем воздухе.

Вообще Бри хотя и не был особенно крупным городом, но и в нем частенько можно было повстречать путников из самых разных мест Арды. Так, например, зоркие глаза хоббитов различили в полутемной трактирной зале помимо людей и невысокие коренастые фигуры нескольких могучих гномов, лениво потягивающих эль и даже одного эльфа, но подойти и первыми заговорить с ними из-за исконной хоббичьей робости и застенчивости полурослики все же не решились.

-Скажи, любезнейший, а какие нынче новости в мире? - Наконец, задал Далго так долго мучавший всех троих вопрос. Все же Бэкланд был далеко не самым многолюдным местом, точнее, по правде говоря, людей там не было вообще, и посему друзьям было крайне интересно хотя бы примерно узнать о том, что именно творится в пределах большого мира.

-Да разные... - Задумчиво почесал голову трактирщик, нахмурив густые кустистые брови. - Говорят, армия Наместника скоро в большой поход собирается, но то уж не знаю, байки или правда. Куда и зачем тоже не ведаю. Мне о том, как говорится, не докладывают... Но вроде бы как на восток... Но времена нынче непокойные, это как пить дать... Шайки разбойничьи расплодились, да всякие иные, что навроде как Тьме поклоняются...

-Поклоняются Тьме? - Недоверчиво нахмурился Далго. - Кто, люди?

-Они самые... - Со вздохом подтвердил трактирщик. - Только можно ли их людьми назвать... Большой вопрос... Жертвы они кровавые приносят, молодой господин, вот и весь сказ... Человеческие жертвы...

-Мы об этом ничего не слышали. - Покачал головой Далго. - А много ли жертв?

-Я о двух десятках слыхал, но наверняка больше... Сказывают ведь, что и в Великий Гондор эта нечисть пробралась и там своими темными делишками промышляет, добрых людей с истинного пути сбивает... А самый страшный и кровавый меж них - Ург Двуликий. Этот как раз в наших краях орудует, дружина Наместника уже вся с ног сбилась, ищет его, да все никак найти не может.

-Я слышал о нем. - Встрепенулся слегка задремавший во время разговора Бобби. - Говорят, он из себя великан десяти футов росту, а лицо его рассечено надвое ударом доброго арнорского клинка, отчего вид он имеет донельзя жуткий, и поклялся себе нерушимой клятвой в том, что не будет знать покоя, пока весь Арнор не будет лежать в руинах...

-Все так, добрый господин. И меж нашими тоже сказывают. Только вот еще слух ходит о том, что нечеловек он, а зверь лютый, Тьмою порожденный. Силен и быстр нечеловечески, да опасность, словно хищник лесной нутром чует, посему и взять его дружина наша никак не может. Да только своего ему все одно не добиться. Одно дело беззащитных путников на дорогах резать, а другое - самому Наместнику вызов бросить. Тут уж зверь он или человек, а конец все одно один будет. Ведь если уж совсем припечет, Наместник может и к перворожденным за помощью обратиться. Нынче у них с Кэрданом крепкий союз, вряд ли откажет бессмертный в помощи...

-Да, дела... - Неопределенно протянул Бобби. - Не хотелось бы мне столкнуться с этим душегубом на узкой дорожке...

-Это уж как пить дать. - Подтвердил трактирщик. - Двуликий он ведь словно зверь, жалость ему неведома. Ежели на охоту выходит, то всех, кто ему встретится, под нож пускает, никого не жалеет, ни мирян, ни женщин, ни деток малых... никого... Ладно, молодые господа, - Внезапно оборвал сам себя трактирщик - что-то заболтался я тут с вами, а мне работать надобно, вон уже посетители свои тарелки от нетерпения сгрызть готовы...

***

На ночлег друзья расположились прямо в повозке в обширном дворе трактира, благо по летнему времени на улице было достаточно тепло, да и выбор, собственно говоря, у них был не слишком большой. Либо в повозке, либо на голой земле, что для привыкших к домашнему комфорту хоббитов было весьма нежелательно.

Оба лохматых пони лениво пощипывали травку тут же. Трактирщик за соответствующую плату, конечно, озаботился задать им овса, но, даже будучи сытыми, лошадки не упускали лишней возможности подкрепиться и набить брюхо.

Хоббиты беззаботно дрыхли, завернувшись в одеяла и сладко посапывая во сне. Здесь под защитой городских стен, да среди прочих многочисленных путников можно было совершенно не опасаться нападения. Так, по крайней мере, думал Далго до тех самых пор, пока внезапно не почуял на своем поясе чьи-то руки и непроизвольно открыл глаза. Грабитель, осознав, что его замысел раскрыт, вцепился Далго в горло. Хоббит сдавленно захрипел. Руки вора оказались невероятно сильными и цепкими, и полурослику с самых первых мгновений схватки пришлось ох как несладко.

Прямо над ним нависла темная фигура крепкого мужчины, который деловито пытался его задушить, хрипя от натуги. Хватка у его соперника оказалась что надо. У Далго перед глазами уже вовсю плясала кровавая круговерть, и он никак не мог разжать толстые грубые пальцы бандита. "Кинжал!" - Мелькнула неожиданная спасительная мысль, и хоббит на последних остатках сил сумел выхватить короткий поясной нож и вонзить его глубоко в бок нападавшего по самую рукоять.

Хватка мужчины немного разжалась, и Далго, не помня себя от испуга, нанес ему еще несколько беспорядочных, но довольно сильных ударов в бок и в шею. Бандит, явно не ожидавший такого ожесточенного сопротивления от хлипкого на вид полурослика, не сумел отразить эту атаку и рухнул замертво, придавив своим тяжелым телом судорожно всхлипывающего от нехватки воздуха и ужаса пережитого хоббита.

Наконец более-менее придя в себя, Далго сумел таки спихнуть с себя тело разбойника и тут же принялся будить остальных.

-Вставайте, вставайте!... Да просыпайтесь же! - Тормошил он упорно не желающих расставаться со сладким ночным сном хоббитов.

-Ну, чего ты так разорался... - Наконец хмуро выдавил из Бобби, сонно оглядываясь. - Убили что ль кого...

-Ага, в точку! - Раздраженно оборвал приятеля Далго. - Взгляни сюда... - Он указал на распростертое на земле тело головореза.

-Не понял, это что, перебрал что ли кто-то...

-Сам ты перебрал! Убил я его... Он у меня кошелек снять хотел, я проснулся, он меня душить начал... Я его кинжалом пырнул... Сам плохо помню, все как в тумане... Не хотел я его убивать, Бобби... Оно само так вышло...

-Во дела... - Бобби разом растерявший всю свою сонливость, проворно соскочил с телеги и принялся деловито осматривать труп. - Так его к стражникам надо, а то, не дай Пресветлая Элберет, нас еще в убийстве обвинят...

-Буди трактирщика. - Мрачно произнес так до сих пор до конца и не оправившийся от произошедшего Далго. - А я пока разбужу Терри...

***

-Надо сказать, поездка не задалась с самого начала... - Бобби хмуро разглядывал свинцово-серые небеса, моросящие мелким противным дождем. Несмотря на свой веселый нрав, непоседа не любил осень и особенно дождливую погоду тем более летом, которая отчего-то всегда вгоняла его в мрачную меланхолию и уныние.

-Да ладно брось, зато всю репу продали! - Не поддержал товарища Терри, который напротив, вопреки обыкновению сиял, словно начищенная до блеска медная монета. - И с немалым прибытком... - Он любовно потряс довольно увесистым кошелем, в котором приятно позвякивала медь и серебро. Худой как палка унылый в обычной жизни Терри настолько же сильно любил звон монет, насколько Бобби ненавидел осеннюю хмарь, что ныне лишь добавляло им шутливой неприязни друг к другу. Впрочем, это отнюдь не мешало двум полуросликам на самом деле оставаться добрыми закадычными друзьями...

Когда перепуганный Бобби вернулся назад с сонным ничего не понимающим трактирщиком, вокруг трупа разбойника уже собралась небольшая толпа. Многие здесь подобно самим хоббитам ночевали в своих повозках на улице, и разыгравшийся ночной переполох не мог пройти для них незамеченным.

Трактирщик, надо отдать ему должное, довольно быстро сориентировался в ситуации и послал одного из служек порасторопнее за городской стражей. Те, прибыв на место, забрали тело с собой, знаками велев трактирщику и троице друзей следовать за ними.

В казарме капитан гарнизона после долго и придирчиво расспрашивал хоббитов о произошедшем, но в итоге видимо удовлетворившись их ответами, отпустил восвояси и даже назначил хоббичьему каравану сопровождение в лице десяти дюжих арнорских дружинников.

Караван тронулся в обратный путь через неделю практически в том же составе, ибо на то была договоренность между его членами, благо никому из полуросликов не улыбалось путешествовать в одиночку особенно в связи с недавним приключившимся с Далго событием.

-Интересно знать, отчего это капитан так легко нас отпустил... - Задумчиво протянул Далго. - Убийство - тяжкое преступление...

-Да вот из-за этого. - Молодой светловолосый дружинник по имени Гэрад из числа сопровождавших караван, медленно провел рукой по лбу сверху вниз. После поступка Далго преисполнился к нему глубочайшего уважения и теперь практически всегда ехал бок о бок с их повозкой. Путники против этого не возражали, благо юноша обладал добрым открытым нравом и то и дело развлекал друзей историями из своей нелегкой службы и службы своих боевых товарищей.

-Шрам у него был на лбу... Как и у всех из числа людей Двуликого. Он так как бы метит их. Остальные головорезы по этим шрамам их узнают и никогда не связываются. Воевать с Двуликим им себе дороже...

-Он и вправду так страшен и неуловим, как о нем рассказывают? - Нахмурился Далго.

-Хуже зверя... - Посетовал дружинник. - Я хоть и молод, но уже в трех стычках побывал, два раза с разбойниками, один раз с орками. Так вот вышли мы тогда на его логово. Два десятка нас было конных. А у Урга всего шесть человек да он сам. Ну как водится, окружили мы его ухоронку. Его люди врассыпную, мы по ним стрелами, кого ранили, кого совсем убили, но те даже и не помышляли о сопротивлении, а этот... Вскочил из своей берлоги, словно бешеный урулоки, от стрел ушел, одного дружинника вместе с конем на землю сшиб, второго с седла сдернул, на коня его вскочил и галопом прочь... Мы его лошадь подстрелили уже у самого леса, так он на своих двоих не хуже гондорского чистокровного рысака от нас рванул, а ведь живого весу в нем не меньше четырехсот фунтов будет... Упустили мы его тогда. Всю чащу обшарили, никаких следов не нашли... Он словно в воду канул. А больше из его шайки никто тогда не спасся... Вот и сам думай, почтенный хоббит, кто он этот Двуликий... человек... или что похуже...

-Я слыхал, он и вовсе черный колдун. - Подал голос Бобби. - Младенцев живьем ест, чтобы Тьма ему силы придавала...

-Вот о том, прости, не ведаю. - Покачал головой дружинник. - Но точно могу сказать, боец он такой, что один на один ни я, ни кто-либо другой в нашей дружине с ним вряд ли совладает. Силища в нем страшенная... А уж природная или темная, злым колдовством порожденная, то лишь всемогущие Валар ведают.

-А орки? На что они похожи? - Жадно вскинулся Бобби, который даже на мгновение забыл о своем дурном настроении, уж больно захватила его история дружинника.

-Мерзкие твари... - Скривился Гэрад. - Кровожадные и трусливые. Те, с которыми мы схлестнулись на восточных границах, вроде как с Эриадора, хотя то лишь сам... их темный владыка ведает. - Нахмурился дружинник, избегая произносить имя падшего вслух. - Много их развелось в последнее время, совсем житья от них не стало, плодятся как крысы... Но силы в них мало, да и ростом они не шибко вышли, хотя и коренастые. Я тогда совсем зеленым был, и то двоих зарубить сподобился. Никудышные из них бойцы и ятаганы у них из худого железа, не чета нашей арнорской стали. Мы тогда на их разведывательный отряд наткнулись... А вот сарумановы орки, те, говорят, противники грозные... Но с ними я пока еще не сталкивался, врать не буду. А вообще, между нами говоря, добрые хоббиты, дурные времена настают, попомните мои слова. Кого хочешь, спроси, из тех, кому Валар хоть немного ума отмерили, а поднимает Тьма голову. Слишком много стало орков, слишком много разбойного отребья, темных проклятых культов опять же... Говорят, на севере видели даже троллей, да не поодиночке, а целыми отрядами... Да и знать столичная, что в Арноре, что на юге в славном Гондоре все больше о пирах да забавах думает. А до простых людей им и дела нет. Попомните мои слова, почтенные, что-то да будет... - С этими словами Гэрад неожиданно резко оборвал разговор и ускакал вперед к остальным арнорцам, оставив друзей лишь недоуменно переглядываться.

Караван неторопливо продолжал свой путь до самого вечера, и лишь когда начало темнеть, десятник арнорцев отдал приказ разбивать стоянку. Дружинники, несмотря на предстоящий отдых, были хмурыми и чем-то донельзя озабочены.

-Леса кругом... - Нехотя пояснил Далго не менее мрачный, нежели его товарищи Гэрад. - Самое место для засады. Да и погода... - Дружинник хмуро поднял взгляд на темное затянутое тучами небо. - Не видно ни зги. Как совсем стемнеет, еще хуже будет. А разбойники они не дураки и не неженки. Им такая погода в самый раз для набега...

А тем временем хоббиты и люди были заняты тем, что готовили себе незатейливую еду. Грубую, но сытную мясную похлебку да травяной чай с хлебными лепешками. Вполне достаточно, чтобы утолить голод усталого путника. Закончив трапезу, путники направились на боковую, за исключением тех хоббитов и дружинников, кого суровый седой арнорский десятник, теперь негласно бывший старшим в караване, назначил в караул.

Далго также находился среди часовых. Ему не спалось, да к тому же хотелось привести мысли в порядок, оставшись наедине с самим собой. Все-таки он был обычным мирным хоббитом, и ему ни разу до сей поры не приходилось лишать жизни человека, пусть даже и такого негодного, каким был давешний напавший на него любитель чужих жизней и кошельков.

Обуреваемый нелегкими думами, Далго зябко кутался в темный дорожный плащ, удобно и незаметно расположившись в близлежащих кустах. Хоббиты - истые мастера маскировки и хотя и отличаются миролюбивым беззлобным нравом, далеко не так слабы и беззащитны, как о них многие думают.

В свое время еще великий Бычеглас Тукк доказал, что полурослики могут быть донельзя грозными и свирепыми воинами даже в рукопашных схватках, а уж в умении владеть пращей и луком половинчики, как именовали хоббитов на востоке, на голову превосходили все остальные расы Средиземья за исключением, разумеется, эльфов.

Выбив со своей земли сарумановых захватчиков в самом конце Войны за Кольцо, они обрели среди прочих народов заслуженное к себе уважение и заставили считаться с собой. К тому же четверо Хранителей Кольца Всевластья также происходили именно из этой удивительной расы, и теперь вряд ли у кого бы повернулся язык назвать хоббитов ни на что негодными мохноногими собирателями репы и никчемными слабаками.

Дождь лил и лил, не переставая, но Далго был даже рад этому обстоятельству. Освежающая влага, низвергавшаяся с небес, словно бы вымывала из него все тревоги и злоключения, приключившиеся с ним за последнее время. Хоббит настолько расслабился и погрузился в свои мысли, что не сразу уловил вблизи от своей ухоронки едва заметный шорох.

Заполошно подобравшись, Далго, стараясь не шуметь, принялся пристально вглядываться в ночную тьму. Совсем рядом, буквально в десятке метров от него в траве залегла темная фигура человека. И это был не дозорный их каравана.

Мгновенно осознав, что к чему, хоббит осторожно вынул короткую тисовую стрелу из кожаного колчана за спиной и, тщательно прицелившись, выстрелил в разбойника, угодив ему аккурат в левое плечо.

-Тревога! - Оглушительно заорал он, и практически одновременно заорал от боли раненый головорез, тщетно пытаясь вынуть глубоко засевшую в мякоти плеча короткую хоббичью стрелу.

Далго нарочно немного изменил траекторию выстрела, чтобы не убивать человека, а лишь ранить. В тот момент он и сам толком не понимал, откуда в нем взялось это хладнокровие бывалого опытного воина, но тогда ему было попросту не до рассуждений. В лагере послышались тревожные крики дозорных, и внезапно со всех сторон из лесной чащи начали выбегать темные фигуры ночных татей.

Послышались хлопки арбалетных выстрелов и хриплые ругательства. Дружинники были опытными воинами и посему они довольно быстро сумели разобраться в случившемся и организовать грамотную оборону, а их бельты то и дело находили свою цель. Хоббиты, несмотря на свой мирный нрав, также не ударили в грязь лицом, послав во врагов целый дождь своих коротких, но очень метких и больно жалящих стрел.

Однако бандитов сегодня было слишком много, чтобы их можно было остановить одними луками. Большинство из них все же сумели преодолеть расстояние, отделявшее их от повозок. Вспыхнула кровавая рукопашная. Дружинники, плотно сбившись вокруг телег, ожесточенно отражали натиск разбойников, умело сражаясь в плотном строю. Они спали, не снимая довольно легких, но прочных стальных доспехов, и посему имели огромное преимущество перед бездоспешными и совершенно необученными правильному бою "рыцарями ножа и топора".

Среди нападавших особенно выделялся один. Огромного роста с гигантским мечом он каким-то мистическим образом избегал направленных в него выстрелов, хотя именно его гигантская фигура была самой видной мишенью. Со свирепым рыком он с чудовищной силой орудовал своим великанским клинком и уже на первых минутах боя сумел сразить двоих дружинников и рассечь их строй на одном из флангов.

Далго, уже успевший вывести из строя своими меткими выстрелами троих нападавших, целя, правда, преимущественно по ногам, который со своего укрытия прекрасно видел происходящее, не мешкая, выпустил стрелу прямо в спину вожака-исполина. Тот, не иначе каким-то звериным чутьем почуяв опасность, успел в самую последнюю секунду немного сдвинуться в сторону, и стрела, которая должна была вонзиться ему под лопатку, глубоко погрузилась в правое предплечье.

Гигант, надо отдать ему должное, дураком не был. Осознав, что у противника есть еще воины в засаде, а его головорезы уже потеряли больше половины своих, он издал резкий неприятный свист и с неожиданной для его комплекции прытью бросился наутек. Остальные разбойники не замедлили последовать примеру своего раненого вожака и вскоре бесследно растворились в густых лесных зарослях.

Дружинники своих врагов преследовать не стали. Четверо из них погибли, не сумев пережить этой битвы, а еще одного тяжело ранили, и ему сейчас спешно оказывали помощь. Среди хоббитов было убито двое стрелков как раз там, где вожак разбойников сумел таки прорвать оборону дружины. Бандиты стащили их с повозок и изрубили на куски. Более из путников не пострадал никто, если не считать, конечно, совсем легких ран и увечий.

-Видал... - К вышедшему из укрытия Далго приблизился Гэрад со свежим кровоточащим порезом на голове. Впопыхах дружинник не успел надеть свой остроконечный арнорский шлем, за что и поплатился. Хорошо еще, что сабля разбойника задела его голову лишь вскользь, иначе последствия для отважного арнорца могли бы оказаться куда серьезнее. - Чудом отбились...

-Это был он? Двуликий? - Озаренный внезапной догадкой прищурился Далго.

-А кто ж еще... - Сумрачно усмехнулся Гэрад. - Среди теневого люда больше таких мастеров нет... Я по крайней мере, об иных не слышал... Это ж надо, двоих наших положил. Остана и Хвальда, а ведь оба бывалые воины, много сеч прошли, и товарищи добрые были. Попалась бы мне эта мразь живой, лично бы кишки выпустил... А все ж хорошо ты его пометил, мастер Далго... Теперь долго помнить будет... Ничего, сегодня ему повезло в отличие от его шайки. - Гэрад брезгливо указал на промокшую от дождя землю, где ныне лежало более двух десятков мертвых тел одетых преимущественно в грязные лохмотья, хотя встречались порой и весьма добротные кожаные куртки, которые с небольшой натяжкой можно было даже назвать легким доспехом. - А там, глядишь, и с ним самим посчитаемся... Благослови нас на то, могучий Тулкас... Жаль никого из них в плен взять не удалось... Уж больно быстро все случилось.

-Погоди... - Хлопнул себя о лбу Далго. - Я, кажись, ранил одного, там, в кустах неподалеку.

-Где? - Тотчас же оживился арнорец. - Показать сможешь?

-Смогу! - Обрадовался Далго. - Я место хорошо запомнил... - Однако в густых кустах орешника друзья сумели обнаружить лишь труп бородатого мужчины средних лет с торчавшей из левого плеча стрелой хоббита и перерезанным горлом. Двуликий, даже несмотря на свое ранение, сумел вовремя подсуетиться и не оставил арнорцам ни одного живого свидетеля своего нападения...

Худо-бедно подсчитав потери, отряд принялся готовить себе завтрак, благо ни о каком сне после всего произошедшего никто и не помышлял, и тихонько обсуждать случившееся. Многие и каравана особенно среди хоббитов были крайне напуганы случившимся, но на их счастье до Хоббитании оставалось уже совсем недалеко, да и головорезы после полученной ими жестокой трепки и ранения своего вожака уже вряд ли сунутся к оказавшейся столь опасной добыче.

Глава вторая. Вторжение.

Этим утром Врон как обычно торчал наверху дозорной башни. Несмотря на середину весны, сегодня было довольно зябко и туманно, и посему дружинник кутался в подбитый мехом плащ столь необходимый здесь на севере, где, мягко говоря, холода отнюдь не были редкими гостями.

Зябко поеживаясь, Врон тщетно пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь плотный густой туман. Впрочем, делал он это больше по караульной обязанности, нежели действительно тревожась об опасности. Ну, кому, скажите, в здравом уме и твердой памяти взбредет в голову напасть на могучую северную державу? Правда, в последнее время среди стражи приграничных фортов северо-восточного Арнора упорно ходили слухи о то и дело появляющихся вблизи укреплений орках, но Врон относился к подобным разговорам весьма скептически.

Даже если клыкастые выродки и шатаются где-то неподалеку, то лишь для того, чтобы раздобыть себе хоть какой-нибудь еды. Штурмовать хорошо укрепленные форта без тяжелой осадной техники одними лишь силами полуголодных и полудиких орочьих разбойничьих шаек было попросту абсурдом.

Посему, когда молодой дружинник, наконец, увидел приближающуюся к крепости громадную живую лавину зеленокожих клыкастых тварей, он только и смог что потрясенно выругаться. А орки меж тем не теряли времени даром, окружив крепость плотным кольцом и, достав железные "кошки" на длинных грубых веревках принялись сноровисто карабкаться наверх.

Времени на то, чтобы организовать оборону у дружинников уже не осталось. Орки взобрались на крепостные стены, практически не встречая сопротивления. Они проникали внутрь помещений, выламывая двери, и без всякой жалости рубили всех подряд. Арнорцы еще пытались некоторое время давать нападавшим ожесточенный отпор, ибо были могучими закаленными воинами, не привыкшими отступать перед лицом опасности, но застигнутые врасплох и, будучи в тотальном меньшинстве, они совершенно не преуспели в этом. Одним из последних орки убили так и не сумевшего прийти в себя молодого Врона, попросту изрубив его тело на куски.

Вскоре все было кончено. Всех дружинников орки порубили на части, оставив лишь пару человек для допроса, и теперь были заняты тем, что деловито срывали с тел убитых все мало мальски ценное, а также срезали у трупов скальпы и фаланги пальцев, нередко затевая меж собой жестокие драки за свои жуткие трофеи, которые считались у этого народа превосходным материалом для ожерелий, причем, чем больше фаланг было вплетено в ожерелье, тем более грозным и важным считался владеющий им воин.

Скальпы же орки привязывали к седлам своих варгов или попросту украшали ими стены своих шатров. Волосы, особенно эльфийские также очень ценились среди их племени. Но в этот раз оркам пришлось удовольствоваться лишь людскими скальпами, что впрочем, не слишком их огорчало. Настанет день, и они доберутся и до остроухих гордецов, и до мерзких земляных крыс гномов, и вот тогда, наконец, настанет час желанного возмездия, и орки займут свое причитающееся им по праву место в этом мире.

***

Тысячник Эведр суровым застывшим взором вглядывался в расположившиеся напротив его войска бесчисленные порядки вражеской орды. Напавшие нежданно-негаданно орки и их союзники ангмарцы кровавой рекой растеклись по всему северо-западу Арнора, истребляя все живое на своем пути.

Вторжение оказалось настолько опустошительным и кровавым, что Эведру пришлось покинуть хорошо укрепленный Форност, в котором он был начальником гарнизона, оставив там лишь малую часть своих воинов для защиты, и в спешном порядке идти на северо-запад.

Эхил и Форвест, два довольно больших города-форта в тех местах, заложенные еще в начале Четвертой эпохи наследником великого Элессара Эльдарионом в оборонительных целях, уже лежали в руинах подобно малым приграничным фортам на самой окраине империи, а тамошние тысячники были убиты. И теперь жалкие остатки их дружин собирались в единое войско, чтобы дать противнику генеральное сражение, от которого будет зависеть судьба всех северных провинций Арнора.

Вражеская орда атаковала земли северного королевства широкой плотной сетью, чтобы разом сломить сопротивление всех приграничных фортов, мелкой цепью разбросанных на севере, делая упор на неожиданность и внезапность нападения. Надо сказать, это им вполне удалось, и теперь всей обороне севера Арнора был фактически сломан хребет. Однако подобная тактика во многом оборачивалась против наступающей орды, так для того чтобы вновь собраться в единое сплоченное войско им требовалось время.

Люди учли свои предыдущие ошибки в войнах прошлых эпох, и посему тактика Саурона в нынешних обстоятельствах была для орды совершенно неприемлема. Орки не могли просто проигнорировать укрепленные окраинные форты и их обученные и довольно многочисленные гарнизоны и сразу всеми силами идти вглубь арнорских земель. Таким образом, они обрекли бы себя на окружение и неминуемый последующий провал всей кампании.

Прекрасно понимая, что враг ныне у самого порога, и они стоят у последней черты, к дружинникам спешно присоединялись многочисленные ополченцы, которые хотя и не были столь же хорошо обучены, но, тем не менее, были готовы сражаться до конца и не намерены отступать. Им повезло. Пока командиры орды стягивали силы в единый кулак, у защитников Арнора появилось время сделать то же самое.

Армии столкнулись неподалеку от холмов Эвендрим совсем недалеко от границ Арнора и Ангмара, что, учитывая громадное численное превосходство врага, давало арнорцам небольшое преимущество. Их противникам будет довольно затруднительно зайти им за левый фланг и совершить полный охват, буде у вражеских полководцев имелся подобный план действий.

Эведр, приведший две тысячи отборных конных воинов дружины, сразу же возглавил объединенное войско Арнора, так как был среди всех самым старшим по званию. Всего в отряде насчитывалось около пятнадцати тысяч человек, и из них лишь пять тысяч имели профессиональную военную выучку.

Все остальные были простыми ополченцами, вчерашними крестьянами и ремесленниками, которые с затаенным страхом вглядывались в бесчисленные нестройные порядки орды, покрепче сжимая в руках свое разномастное незатейливое оружие представлявшее собой в основном вилы, плотницкие топоры да тяжелые деревянные дубины.

Сорок тысяч солдат насчитывало войско неприятеля. Конные и пешие ангмарцы на левом фланге, многочисленные пешие орки Эриадора на правом. А также орки и гоблины северных пустошей в центре. Разведка в этот раз сработала должным образом, к тому же воинство орды было довольно сильно потрепано многочисленными предыдущими жестокими стычками с отважными арнорцами, которые, понимая что бежать им некуда, всегда бились до последнего, практически никогда не отступая и не сдаваясь в плен, и уже сумели оставить по себе добрую память, и посему Эведр был прекрасно осведомлен о примерной численности врага и том, кто именно идет в рядах его войска.

Тысячник был бывалым воином, прошедшим не одну битву и посему хорошо понимал, что сегодня победить им будет крайне непросто, однако не терял присутствия духа и не позволял другим впадать в отчаяние. Скоро все должно было решиться, и Эведр был полон решимости принять свою судьбу такой, какая она есть безо всяких жалоб и отговорок.

Хрипло запели грубые боевые рога, и воинство неприятеля устремилось в атаку. Их тактика была простой до безобразия. Они просто хотели сломить арнорцев своим числом. В воздухе засвистели стрелы и арбалетные болты. Среди арнорцев и их противников начали падать первые убитые. Впрочем, среди воинов северного королевства таковых было не особенно много, ибо даже ополченцы в их рядах имели толстые прочные деревянные щиты, коими они довольно успешно прикрывались в плотном строю (прием, которому загодя успел обучить их опытный и предусмотрительный Эведр).

Ордынцы несли гораздо более ощутимые потери. Особенно доставалось ангмарским конным арбалетчикам, кои были самыми опасными и меткими стрелками среди всего вражеского стана. Их короткие бельты с близкого расстояния играючи прошивали деревянные щиты ополченцев, и, не теряя своей убойной силы, впивались в их тела, ломая строй арнорских порядков. Посему и воины Эведра не оставались в долгу, снимая ангмарцев с лошадей меткими прицельными залпами, благо те на своих лошадях в одних лишь легких кожаных доспехах были более чем видной и легкой мишенью.

Среди пошедших в первую атаку ордынцев эти черноплащные воины были самыми грозными противниками. Элита орды - высокорослые могучие орки севера на гигантских варгах пока не вступали в сражение, ожидая, чем закончится противостояние арнорцев с их союзниками.

Помимо конных и пеших ангмарцев в атаке принимали участие и низкорослые орки Эриадора. Последних было особенно много и именно они первыми сшиблись с арнорцами в кровавой рукопашной. Нестройная лавина орков столкнулась со строем ополченцев, ощетинившимся длинными пиками на левом, самом безопасном фланге и пешими дружинниками в центре. И, несмотря на свое подавляющее численное превосходство, ордынцы не сумели сломить строй людских порядков. Атака орков захлебнулась в крови.

Дружина хорошо знала свое дело, и не дала оркам войти с ними в ближний мечный бой и разорвать их строй. Немало зеленокожих воинов упало под ноги арнорских воителей, пораженные длинными острыми пиками со сверкающими серебристой арнорской сталью наконечниками. Их топоры и ятаганы из дрянного негодного железа на сей раз им не помогли.

Один раз исход сражения едва не повис на волоске, когда пешие ангмарцы под прикрытием своих арбалетчиков едва не прорвали строй ополчения, вырвав из первой линии нескольких копьеносцев, однако образовавшуюся брешь удалось заполнить довольно быстро, и ополченцы сумели восстановить свои порядки, уничтожив всех прорвавшихся вглубь их строя врагов, не дав им рассечь левый фланг надвое.

Вновь запели боевые рога, и воины орды, подчиняясь сигналу, повернули назад. Слишком много их погибло в ходе первой атаки, не достигнув желаемого успеха, и предводители вражеского войска, похоже решили сменить тактику.

Эведр облегченно выдохнул, утерев пот со лба, стараясь, чтобы его волнения не заметил никто из сражавшихся рядом воинов. Наконечник его копья покраснел от крови, а щит был изрядно помят тяжелыми ударами орочьих топоров, хотя конная дружина на правом фланге практически не принимала участия в битве, благо, инстинктивно опасаясь грозной лавы ощетинившейся длинными копьями тяжелой кавалерии, орки и ангмарцы старались не лезть на рожон, атакуя преимущественно центр и левый фланг.

Однако и конница внесла свою лепту в отражение первой атаки, выпуская во врага тучи стрел и арбалетных болтов, тем самым существенно облегчив задачу центру, и хотя вражеских трупов перед ее могучими порядками лежало существенно меньше, нежели перед строем остальных частей арнорского воинства, но все же и здесь их было с преизлихом.

Тем временем орда, учтя ошибки прошлого столкновения, перегруппировала силы, и теперь все без исключения ее воины пошли в атаку. Эведр сдавленно выругался. Ныне на правый фланг шли ангмарцы: как пехота преимущественно вооруженная недлинными мечами, так и кавалерия. А меж конными арбалетчиками севера, тысячник обреченно разглядел мощные приземистые уродливые туши варгов с могучими наездниками-орками в тяжелых доспехах вооруженных огромными ятаганами. Похоже, для арнорцев настал момент истины. Все должно было решиться именно сейчас.

На этот раз всю тяжесть удара орды ощутили все арнорцы без исключения. Потрепанные более других ополченцы схлестнулись с орками Эриадора, которых, несмотря на понесенные ими потери, все еще оставалось намного больше, нежели людей.

Центру противостояли орки пехотинцы севера. Эти были намного более свирепыми и высокорослыми, нежели их эриадорские собратья. Дружинники Арнора сполна ощутили разницу в ранжирах, когда первый же орк вместо того, чтобы упасть замертво от стремительного удара тяжелой пикой в грудь, ловко перехватил оружие за древко и выдернул державшего его дружинника из строя, одним ударом громадного топора разрубив ему голову.

Удачливого гоблина тут же пронзили три копья разом, благо орки в лучшем случае имели на себе лишь тяжелую кожаную броню с нашитыми поверх нее деревянными бляхами, но многие его сородичи повторяли тактику теперь уже мертвого орка, и то и дело достигали успеха.

В центре возникла куча мала. Оркам пока не удавалось полностью рассечь строй дружины, но они были близки к этому. Задние ряды дружины остервенело кололи зеленокожих воинов длинными пиками, не давая им углубиться и далее, благо арноская боевая выучка была одной из лучших во всем Средиземье, но полностью отбросить врагов от своих порядков они уже не сумели.

На правом фланге сражение было особенно кровавым и жестоким. Оба воинства поливали друг друга целым дождем стрел, ни на секунду не прекращая залпов. Тяжелые ангмарские арбалеты пробивали арнорскую кольчугу, поражая тела дружинников, и тем никак не удавалось добраться до них и схлестнуться в рукопашной, ибо в этом им препятствовала пехота Ангмара, вооруженная длинными деревянными копьями, особенно эффективными именно против конницы.

Она не столько пыталась сломить тяжелую кавалерию, сколько тупо задержать и дать арбалетчикам как можно больше времени, на то чтобы вершить свою кровавую работу. И, надо сказать, пока им это вполне удавалось. Немало ангмарцев уже погибло, пав в неравном бою с самой грозной силой арнорского воинства, но из-за них кавалерии никак не удавалось использовать свой главный козырь - слитный удар копьями на полном скаку.

Только теперь Эведр осознал, какую чудовищную ошибку он совершил, не отдав приказ встретить орду в конном разбеге. Тогда возможно уже на первых минутах боя им удалось бы смешать ряды врагов, рассеяв их по полю, а затем уже помочь центру и левому флангу, ударив оставшимся ордынцам в спину.

Но теперь поздно было горевать о несбывшемся. Тяжелая кавалерия завязла в море наступающих врагов, не в силах использовать свое главное преимущество, а затем в дело, наконец, вступили варжьи всадники.

Многие кони при виде омерзительных буро-коричневых тварей отдаленно похожих на волков, но гораздо свирепее и массивнее вставали на дыбы, отказываясь подчиняться своим наездникам и сбрасывая их с седел. Хорошо еще, что подобных необученных терпеть запах этих созданий лошадей было среди дружины Эведра меньшинство, иначе бы ее ждал полный разгром.

Вооруженные гигантскими ятаганами орки-гиганты одним ударом обезглавливали своих врагов, умело уворачиваясь от копий и длинных прямых мечей арнорцев. Впрочем, и они несли потери, благо арнорцы были отважными и умелыми воинами, но даже лишенные своих наездников чудовищные варги продолжали сражаться, впиваясь в горла и ноги лошадей, тем самым образовывая давку и столпотворение, выгодное разношерстной орде, но отнюдь не конной дружине, особенно эффективной именно в монолитном плотном упорядоченном строю.

Среди сражавшихся орков особенно выделялся один. Настоящий гигант, обнаженный до пояса, более семи футов ростом, с абсолютно белой кожей и ярко-алыми жуткими глазами, он каждым ударом своего чудовищного клинка повергал на землю арнорских витязей, легко рассекая их от плеча до пояса вместе с тяжелыми стальными доспехами. Никто из числа людей не мог выдержать его неистовых атак. Изумленный Эведр лично видел, как великана неоднократно поражали мечи и копья, но его раны бледнели и затягивались прямо на глазах, не причиняя тому никакого видимого ущерба.

Апофеозом разыгравшейся баталии стал неожиданный удар орды в самый край левого фланга. Оказывается, часть ордынцев преимущественно орков севера загодя оставленных в резерве, воспользовавшись накалом и неразберихой кровавого сражения, под шумок обогнула защищавшие арнорцев слева холмы и обрушилась на ополченцев сверху подобно черной смерти.

Это стало последней каплей для отважных, но совершенно необученных людей лишь волею жестокой необходимости взявших в руки оружие. Строй ополчения сломался, и часть из них столкнулась со своим же центром, окончательно сокрушая порядки собственной армии. Орки радостно завыли. Похоже, победа была уже у них в кармане.

Эведр, надо отдать ему должное, быстро оценил обстановку. Ополченцев и пехоту, как это ни горько признавать, было уже не спасти, и посему он зычным голосом отдал коннице приказ об отступлении. Надо сказать, подумал об этом не он один. Отважные пешие дружинники из числа тех, что до сих пор еще продолжали сражаться, несмотря на полный разгром своей армии, понимая, что им самим в этой битве ничего уже не светит, всеми силами обрушились на наседавших на кавалерию врагов, давая коннице шанс воплотить задуманное.

Так было правильно. Пусть битва была проиграна, но до конца войны было еще очень далеко, и теперь чудом вырвавшейся из тисков окружения коннице следовало продолжить сопротивление на иных участках фронта и доказать, что гибель их товарищей была не напрасна.

Ордынцы своих врагов преследовать не стали. Они были тоже довольно сильно измотаны боем, к тому же на поле брани оставалось еще довольно много продолжавшей ожесточенно сопротивляться пехоты Арнора, которую следовало окончательно добить и тем самым поставить в сражении последнюю точку.

Через несколько часов все завершилось. Все не сложившие оружие воины соединенного королевства были мертвы, а немногих сдавшихся в плен деловито вязали ликующие от вкуса победы опьяневшие от крови ордынцы. Сложивших оружие впрочем, не убивали. Оркам, да и их союзникам ангмарцам были необходимы рабы для разных нужд, а покорные, сломавшиеся перед грозной мощью неприятеля и перспективой скорой смерти в бою люди подходили на эту роль как нельзя лучше.

***

Эведр хмуро глянул на пробегавшего мимо вестового и отдал ему приказ поторопить обслугу котлов. Повсюду, насколько хватало глаз в ночной тьме за крепостными стенами Форноста сверкали огни. Орда являла себя во всей красе, несмотря даже на то, что была сейчас частично сокрыта от глаз своей родной стихией изначального мрака.

Тысячнику и его отряду в полторы тысячи чудом вырвавшихся из окружения конных дружинников пришлось в спешном порядке идти в единственный еще не взятый орками укрепленный город в приграничье. По дороге к Форносту отряду несколько раз приходилось вступать в битву с малыми силами орды, преимущественно орками Эриадора, но здесь их всегда выручал столь излюбленный тяжелой кавалерией плотный удар клином на полном скаку, против которого оказались бессильны все вражеские потуги.

Низкорослые, малообученные и плохо вооруженные гоблины ничего не могли противопоставить профессиональным воинам Наместника, и до крайности обозленные предыдущими поражениями и гибелью своих товарищей, конные дружинники легко настигали разбегающихся от ужаса врагов и прямо на скаку поражали их копьями и мечами в незащищенные спины и рубя головы, не беря пленных и не ведая жалости. Захватчики, принесшие на их родные земли жестокий закон огня и меча, не щадившие ни женщин, ни детей, ни стариков должны были сполна получить свое.

Им повезло. Они сумели прибыть в Форност как раз тогда, когда его уже вовсю осаждали южные силы орды, не принимавшие участия в битве подле холмов Эвендрим. К счастью дружина прибыла на место глубокой ночью, и их разведчики успели разглядеть подле города мерцающее море огней, благо это по понятным причинам было не слишком сложным делом. Наскоро посовещавшись с выжившими сотниками, Эведр решил рискнуть и сделать ставку на внезапное нападение.

Их враги до самого последнего момента ни о чем не подозревали, ибо были превосходно осведомлены о малой численности форностского гарнизона и уверены в собственной безопасности. Поэтому когда в их спящий лагерь на полном скаку ворвалась сверкающая в свете факелов стальная лава тяжелой кавалерии, орки ударились в самую натуральную панику.

Десять тысяч гоблинов находилось под стенами древнего аванпоста Арнора в восточных землях, но воинов Эведра сегодня это не остановило. Они остервенело рубили податливую зеленую плоть своих врагов, совершенно не думая об опасности и своей жизни. Сегодня они сражались, словно древние герои прошлых эпох, ибо на них ныне из-за призрачных стен Арды смотрели лица их мертвых товарищей, коих они в силу жестокой необходимости были вынуждены оставить умирать там, на охваченном огнем опустошительной войны северо-востоке.

Ныне пришла пора доказать, что их соратники погибли не напрасно, пожертвовав своими жизнями во имя того, чтобы жили они. И бойцы Эведра превосходно справились с этой задачей, сполна выплатив долг за свое тогдашнее спасение. Множество орков перебили они, сами не потеряв практически никого из своих, ибо застигнутые врасплох гоблины даже и не помышляли о сопротивлении, и рассеяв южную орду далеко по окрестностям, и лишь под утро усталые и ликующие вошли во врата Форноста. Вошли не как побежденные, но как победители, которым не стыдно смотреть в глаза тем, кого они были призваны защищать и оберегать пусть даже и ценой собственной жизни.

Однако это был еще далеко не конец. Едва схлынула радость первой по настоящему крупной блистательной победы, Эведр, вновь принявший командование над гарнизоном, отдал приказ срочно укреплять город. Повсюду начали возводиться баррикады, буде враг все же проникнет внутрь крепостных стен. Ковались стрелы, мечи, чинились кольчуги - горожане как могли, готовились к отражению угрозы.

Множество орков сумели перебить дружинники, воспользовавшись темнотой и внезапностью нападения, но гораздо больше их уцелело, плюс ко всему по пятам арнорской кавалерии на Форност шла и северная орда, гораздо более многочисленная и опасная.

С провиантом дела у защитников города обстояли не то чтобы очень плохо, но и не сказать что сильно хорошо. По самым скромным прикидкам запасов продовольствия должно было хватить им недели на три, но не больше. Пополнить его запасы было негде, ибо никто в здравом уме не рискнет ехать в Форност с медленными громоздкими телегами теперь, когда ему угрожают столь исполинские силы. Зато питьевой воды было в избытке, так как в городе существовали подземные источники. Оставалось лишь надеяться, что орда не сумеет обнаружить и отравить их.

Однако не это было главным. У Эведра никак не шел из головы тот белый орк гигант, с такой легкостью расправлявшийся с его лучшими воинами. Опытный воин, прошедший не одну битву, в том числе и в ранге простого дружинника, он с затаенным стыдом ловил себя на мысли, что смертельно боится мистического предводителя вражьей орды.

Это был неконтролируемый додревний ужас перед изначальными силами Тьмы, который старый бывалый тысячник, привыкший к звону стали и жестокой рубке кровавой сечи просто не мог перебороть. Если оружие смертных не действует на отмеченного печатью благословения первородного Мрака вождя орды, то не станется ли так, что у орков окажется немало и иных сюрпризов в рукаве гораздо более гибельных и смертоносных, нежели их обычные стрелы и ятаганы?

Впрочем, тысячник быстро сумел отогнать тревожные мысли прочь. Не к чему сейчас было думать об этом. Как ни крути, он ни майар и даже не эльф, чтобы рассуждать о подобных делах. Он простой воин и его дело воевать честной сталью. И если случится так, что ему суждено пасть на этом поле брани, то он с честью примет подобную судьбу и не бросит своих воинов на произвол судьбы, как, пусть и вынужденно, сделал это в прошлый раз. Более подобного не повториться. На этот раз все они будут стоять до конца.

Орда подошла через неделю после того, как дружина Эведра заняла город. Однако непосредственно перед ее приходом судьба подарила защитникам Форноста один приятный сюрприз в виде двух объемистых подвод под завязку набитых всевозможной снедью с тремя десятками арнорских охотников преимущественно из числа отставных дружинников.

Те, прознав о грядущей осаде, сумели набрать по чудом уцелевшим деревням кое-какой провизии, благо крестьяне делились ей с охотой, прекрасно понимая, что от того, выстоит ли Форност, во много зависит и их собственная участь и судьба, и на свой страх и риск подогнали подводы прямо к стенам города.

Когда глухой ночью в ворота постучали, стража при виде обоза и его сопровождения, даже отдаленно не тянувшего на приспешников орды, лишь широко раскрыла рты от изумления.

-Что смотрите... - Сумрачно усмехнулся старший из охотников, крепкий жилистый чернявый мужик по имени Феорл. - Открывайте быстрее. Орки ждать не будут...

По счастливой случайности их не сумели обнаружить в изобилии рыскавшие по округе гоблины из числа тех, что были рассеяны конницей Эведра во время разыгравшегося под стенами города ночного сражения тогда, когда тяжелая кавалерия только прибыла в восточный форт, и теперь шансы на то, чтобы пережить осаду, у защитников Форноста существенно возросли, благо помимо провианта гарнизон города пополнился еще и тремя десятками опытных воинов, что в сложившихся ныне условиях не могло не радовать.

Всего гарнизон города насчитывал ныне десять тысяч защитников и включал в себя всех боеспособных мужчин от подростков до стариков еще способных держать в руках оружие. Женщины и дети тоже как могли, помогали своим сыновьям, братьям, мужьям и отцам, укрепляя стены и баррикады. Все жители Форноста прекрасно понимали, что в случае поражения им не приходится ждать от захватчиков снисхождения, так что город был намерен стоять насмерть...

Эведр вынул из-за пазухи искусно вырезанную деревянную трубку и неторопливо набил ее табаком. Штурм должен был вот-вот начаться. Это бывалый тысячник ощущал неким глубинным наитием, которое вырабатывается у солдата за годы долгой тяжелой службы, и теперь оно вряд ли могло его подвести.

Эведр успел сделать лишь пару затяжек, когда запели боевые орочьи трубы, и темная лавина орков и их союзников хлынула вперед.

-К бою! - Зычно отдал команду тысячник, и звонкие рога защитников Форноста в свою очередь возвестили о том, что вызов принят.

Атаковавшие стены орки несли с собой легкие приставные лестницы, которые деловито пытались закрепить на земле, упирая их одним концом в стены, а другой крепко держали сразу по трое-четверо гоблинов. Со стен в них в изобилии летели стрелы как арбалетные, так и лучные, коих к счастью было в изобилие, сказалась работа не знающих усталости кузнецов и прочих мастеров оружейников, с ног сбившихся ради того, чтобы у жителей города было чем обороняться.

Среди орков начали падать первые убитые. Прицельно выбивая воинов, державших внизу лестницы, защитники лишали их должной опоры и легко сбрасывали вниз вместе с визжащими от ужаса гоблинами из числа тех, кто уже успел взобраться по ним достаточно высоко. Эведр сперва даже подивился на то, что орки не воспользовались преимуществом внезапного ночного нападения, предпочтя выступить в открытую и даже с неким бахвальством, когда запыхавшийся гонец принес ему весть о том, что враги тайно атаковали и иные участки стены сразу в нескольких местах.

Впрочем, тысячник загодя предвидел подобную возможность и посему расставил дружинников на всех участках крепостной стены, так что хитрость орды не удалась. Арнорские витязи крепко знали свое дело и сумели отбить наступление неприятеля по всем направлениям, благо теневые отряды противника не были особенно многочисленными, да и шли меж них в основном эриадорские орки и ангмарцы, которые в рукопашной были весьма посредственными бойцами.

А тем временем главный штурм и не думал стихать. Врагов сегодня было очень много, и посему кое-где оркам худо-бедно удалось закрепить свои осадные снасти и вскарабкаться на самый верх. Впрочем, там их уже встречали ополченцы вооруженные тяжелыми топорами и дубинами. Могучими ударами они сбрасывали гоблинов вниз прямо на головы их товарищам, что еще больше добавляло неразберихи среди атакующих.

Особенно среди ополченцев выделялся один. Могучий молотобоец Тверд, громадный светловолосый детина с добрым открытым лицом и чистыми синими глазами орудовал гигантской деревянной колотушкой, коей ухитрялся сшибать по нескольку противников за раз. Он один держал целый участок стены, и враги ничего не могли поделать против его могучей природной силы. Увидев неподалеку от себя лестницу и деловито карабкающихся по ней орков с зажатыми в зубах кинжалами и ятаганами, он с яростным кличем устремился туда.

Сшибив двумя богатырскими ударами своей исполинской кувалды всех успевших подняться наверх гоблинов, он, крякнув от натуги, всей своей силой навалился на тяжелую лестницу и в одиночку сумел сбросить ее вниз. Массивная осадная снасть с грохотом рухнула на землю, давя не успевших убраться с ее пути ордынцев. В стане арнорцев подвиг богатыря встретили ликующими криками, но до окончательной победы защитникам города, тем не менее, было еще очень далеко.

Ливень из стрел бьющий со стен не прекращался ни на миг. Ордынцы пытались огрызаться ответными залпами, но они были мало эффективны, так как арнорцев скрывали мощные крепостные зубцы, в изобилии расположенные на стенах, и в итоге орде все же пришлось отступить, оставив внизу на земле множество тел своих соратников.

Поняв, что первая попытка штурма провалилась, люди на стенах издали ликующий крик. Сегодня они сумели отстоять свою жизнь и свободу. И лишь сам Эведр отнюдь не разделял восторг своих людей. Он прекрасно понимал, что это был лишь слабый отголос, малое предвестие предстоящего штурма, когда орда обрушится на них всеми своими немалыми силами. И вот тогда и решится, за кем именно из противников останется конечная победа.

***

Вторую попытку штурма орда предприняла на следующий день ближе к вечеру, когда было еще достаточно светло, и ее воины сумели более-менее оправиться от первого досадного поражения. Даже по самым скромным прикидкам число пришедших под стены Форноста ордынцев было не менее пятидесяти тысяч.

Несмотря на два жесточайших поражения, несмотря на кровавую битву при Эвендриме, в которой орки и ангмарцы, несмотря на одержанную победу, потеряли громадное количество бойцов, орда все равно намного превосходила числом своих противников. И с этим ничего нельзя было поделать.

У Эведра тоже были немалые потери, особенно острые оттого, что их негде было восполнить, но, несмотря на тяжелый ночной бой, его люди даже раненые так и не покинули стены, позволив себе лишь краткий отдых. Ныне беспечность была смерти подобна, и это понимали все воины без исключения, и посему никто из них не роптал, не жаловался на усталость и раны и не клял судьбу злодейку, непонятно за каким лихом забросившую его в это гиблое, забытое Валар место.

Все они были готовы умереть, сражаясь за свою родину, за свой город и за своего командира, который, полностью оправдывая свое негласное принятое среди дружины звание воинского отца, был готов разделить со своими детьми все тяготы и опасности предстоящей битвы, сражаясь в первых рядах наравне с простыми воинами гарнизона, ловко орудуя тяжелым полуторным мечом.

Пока ему везло. Он ни разу не был ранен даже легко, но будет ли подобно везение продолжаться и далее... Нет, тысячник далеко не был трусом и давно уже смирился со своим нелегким ратным делом, которому он посвятил практически всю свою жизнь, однако что станет с бойцами, если они, не дай Светлые Силы, потеряют командира прямо в самый разгар сражения? Смогут ли сотники в случае его гибели грамотно организовать оборону, и не побегут ли необученные ополченцы перед лицом грозного врага...

Эведр тряхнул седой головой увенчанной ныне остроконечным арнорским шлемом, отгоняя посторонние мысли. Враг был на подходе. Следовало быть наготове. На сей раз орки и люди шли вперемежку, видимо рассчитывая взять город всем скопом, тупо задавив противника своей чудовищной многочисленностью.

Защитники Форноста не нуждались в дополнительных приказах, и сами прекрасно знали, что нужно было делать. Едва орки и их союзники оказались в зоне обстрела в них вновь, как и в прошлый раз полетел настоящий дождь из разномастных стрел и снарядов. К тому же свое слово на сей раз сказали и молчавшие во время ночного штурма массивные настенные стрелометы и требущеты, которые в прошлый штурм из-за плохого обзора и довольно быстрой стремительной атаки орды не успели использовать по назначению.

Тяжелые камни и гигантские стрелы осадных орудий пробивали в рядах врага громадные бреши. Ордынцы шли плотной толпой и посему были довольно легкой и видной мишенью.

На этот раз их было существенно больше, нежели во время первой попытки атаки. Лишь варжья кавалерия, да конница Ангмара пока оставались в отдалении, наблюдая за боем и погоняя вперед недостаточно расторопных эриадорских гоблинов, кои были для орков севера чем-то вроде пушечного мяса.

Эведр не знал наверняка, был их чудовищный неуязвимый для обычного оружия предводитель здесь среди этой орды, но, тем не менее, неким глубинным наитием чуял его незримое присутствие. Нет, он попросту не мог не быть сейчас здесь и не насладиться конечным триумфом своей победы. Тысячник жестко усмехнулся. Что ж, он и его ребята постараются сделать все возможное, чтобы если не победить, то уж, по крайней мере, сильно подпортить зеленокожим ублюдкам радость победы.

Надо сказать, что ордынцы учли все ошибки предыдущего столкновения, и теперь помимо лестниц и "кошек" аж три десятка здоровенных орков севера тащили к воротам огромный неошкуренный таран из ствола цельного дуба.

По команде Эведра по этому отряду со стен было дано несколько прицельных залпов, но эти орки, по всей видимости, личная гвардия белокожего вождя гиганта, были с ног до головы закованы в тяжелые стальные доспехи, да и еще и плюс ко всему умело прикрывались тяжелыми окованными железом деревянными щитами. Под непрекращающимся ливнем стрел они упорно продолжали идти вперед, потеряв лишь двоих убитыми, место которых впрочем, быстро заняли новые орки.

Эведр не верил своим глазам. Орки сегодня не только не проявляли своих обычных присущих их темной природе трусости и себялюбия, но и, казалось, вовсе не думали о своих жизнях, своими бездоспешными телами живым щитом прикрывая тех, что несли таран, ценой своих бессмертных жизней, (ибо орки подобно эльфам не стареют, так как сами когда то были перворожденными измененными чудовищной волей Первого Великого Врага еще в Предначальную эпоху), давая им возможность вершить свою работу.

Под массивными полными кипящей смолой чугунными котлами вспыхнули зажженные горожанами костры, но было уже поздно. Закованные в сталь орки-гвардейцы, наконец, дошли до желанной цели и со смачным хэком обрушили на массивные врата Форноста первый удар.

Обитые железом деревянные ворота дрогнули, но устояли. Защитники города опрометью бросились к ним, подпирая створки всем, что попадалось под руку, начиная с массивных выковырянных из мостовой и стен валунов и заканчивая тяжеленными дубовыми бочками, предназначавшимися для самых разных преимущественно торговых нужд.

Орки меж тем ни на минуту не прекращали вершить свою разрушительную работу, обрушивая и обрушивая таран на упорно не желавшие поддаваться их осатанелому напору врата небольшого, но столь отважного и несгибаемого приграничного городка на самом восточном краю северной державы.

Уже десятеро из них рассталось с жизнью, пораженные меткими стрелами в узкие сочленения прочных, но как оказалось, отнюдь не монолитных доспехов, и тут, наконец, метко выпущенный камень из массивного настенного требущета врезался в самую гущу орков-гвардейцев, надвое переломив бревно тарана и расшвыряв его обслугу в разные стороны, оставив после себя лишь искалеченные деревянными и каменными осколками тела.

Почуяв перелом в битве, защитники взялись за дело с удвоенным рвением. Ворота хоть и были изрядно повреждены тяжелым тараном, тем не менее, оставались еще достаточно крепкими, для того чтобы их и дальше можно было оборонять. Ордынцы атаковавшие стены, также не слишком преуспели в этом занятии. Лестницы со снующими вверх по ним врагами арнорцы, как и во время прошлого штурма, ловко сбрасывали вниз, а "кошкам" буде тем удавалось зацепиться за край стены, просто обрубали веревки, тем самым, сводя все усилия их метких обладателей на нет.

Наконец, смола была готова, и всю ее кипящую вязкую черноту форностцы обрушили на толпившихся у врат врагов, тщетно пытающихся своими саблями и топорами довершить начатое их теперь уже мертвыми соратниками. Над полем битвы повис дикий не смолкающий ни на миг истошный вой.

Кипящая смола - жуткое оружие. Даже самые храбрые и закаленные в боях ветераны не могли думать о ней не иначе как с внутренним содроганием. Ибо это была поистине жуткая смерть. Наверное, одна из самых страшных и жестоких на поле боя. Люди и орки истошно орали, катаясь по земле, сгорая заживо в жутком вареве защитников города. А когда один из наиболее сообразительных воинов Эведра додумался пустить туда зажженную стрелу, там и вовсе начался настоящий ад.

Затор, образовавшийся подле ворот Форноста, рассосался, словно по мановению руки. Все воины орды, коим посчастливилось избежать знакомства с чудовищным гостинцем арнорских защитников, в панике отступали назад, оставив своих сгорающих заживо товарищей на произвол судьбы. Вдогонку им летели стрелы, собиравшие обильную жатву с темного воинства, и окрыленные успехом своих соратников воины из числа тех, что бились на стенах, наконец, также сумели окончательно отбросить врагов назад, заставив их атаку захлебнуться в крови.

Орда вновь отхлынула от города. На этот раз убитых среди их числа было еще больше, нежели во время первого штурма. Впрочем, и воины Форноста не избежали потерь и мало что не падали от усталости, сказывалась бессонная ночь и два недавних тяжелых боя.

-Может, теперь отступят? - С надеждой вгляделся в изможденное, потемневшее от грязи пота лицо Эведра совсем еще молодой десятник, волею судьбы оказавшийся на стенах плечом к плечу со старым тысячником.

-Вряд ли... - Покачал головой Эведр, сплюнув через парапет тягучую вязкую слюну. - Их слишком много, и если они отойдут сейчас, это сильно подорвет весь боевой дух орды. Их командиры, кто бы они ни были, не могут этого не понимать. Поверь мне, парень... Все самое тяжелое еще впереди...

***

Как впоследствии оказалось, слова Эведра были пророческими. Отступившее темное воинство, преспокойно дождавшись, пока угаснет огонь на подступах к воротам, пошло в третью атаку. На этот раз не менее массивный, нежели первый таран на толстенных цепях волочило четверо гигантских варгов. Как и в предыдущее столкновение орда не стала тратить время и силы на всевозможные хитрости. Все скрытые козыри защитников Форноста подошли к концу, и теперь все должна решить честная сталь и боевой дух сражавшихся.

Волочившие таран явно загодя натасканные на этот трюк своими хозяевами варги, едва оказались на расстоянии обстрела для защитников крепости, тут же взяли стремительный разбег, отчего тяжеленный таран взвился в воздух на туго натянутых цепях словно пушинка, и ринулись к воротам. Запоздало защелкали арбалеты и требущеты. Один из наездников рухнул наземь пораженный гигантской стрелой настенного арбалета, буквально сметенный со спины своего жуткого скакуна, но было поздно.

Огромный рычащий ком шерсти, мускулов и дерева с чудовищной силой врезался в уже и так изрядно поврежденные врата, и они не устояли. Толстенный деревянный засов, запирающий их переломился пополам, и створки слегка приоткрылись, благо помимо засова вблизи ворот была возведена массивная баррикада, не давшая им распахнуться настежь.

Уцелевшие, хотя и немного оглушенные от столкновения с массивными воротами варги остервенело кинулись на защитников города, однако тут же были встречены целым ливнем и стрел и ударами тяжелых копий, и полегли все до единого, не успев причинить никому вреда.

К пробитой бреши в обороне форностев уже вовсю спешили новые воины неприятеля, но могучим дружинникам образовывавших первую линию защиты при поддержке ополченцев все же удалось отбросить всех противников от входа в город и захлопнуть врата, подперев их со своей стороны массивным бревном.

На стенах защитникам тоже приходилось несладко. На этот раз первыми на стены полезла отборная орочья пехота в тяжелой броне. Могучие и явно обученные лазать по стенам гоблины вмиг закинули на стены массивные осадные крюки на стальных цепях, чтобы их невозможно было обрубить, и, не обращая внимания на стрелы, практически в мгновение ока оказались на стенах, тут же вступив с ополченцами в жестокое противостояние.

В отличие от своих низкорослых сородичей эти орки превосходно умели биться как в одиночку, так и слитном строю, что тут же ощутили на себе преисполненные праведного гнев, но притом совершенно необученные ополченцы. Массивные ятаганы орков собирали обильную жатву с защитников стен, отбрасывая их все дальше и дальше.

Могучему Тверду не повезло. Он с двумя товарищами из числа обычных горожан столкнулся аж с пятью отборными телохранителями вождя орды. Сперва он сумел улучить момент и разбить голову одному из гоблинов схватившимся с его соратником своим молотом, но затем на него разом насело сразу трое орков.

Молотобоец яростно вращал своей исполинской кувалдой, не давая оркам приблизиться к себе, но отсутствие профессиональной боевой выучки все же сыграло против него, и один из ятаганов противника глубоко погрузился ему в живот, легко пробив защищавший могучего кузнеца плотный кожаный доспех. Тверд яростно взревел и изо всех своих немалых сил обрушил молот на голову удивленного тем, что его соперник никак не желает умирать, самоуверенного орка.

Кувалда легко смяла череп гоблина вместе со шлемом, превратив их в одно сплошное месиво мяса и металла, и тут двое оставшихся орков разом нанесли удары, поразив ятаганами грудь и шею отважного воителя. Тот уже на последнем издыхании сумел могучей рукой притянуть к себе одного из убийц и, несмотря на яростное сопротивление последнего, вонзить ему в горло здоровенный мясницкий нож, который всегда носил за поясом с такой неистовой силой, что тот вышел из шеи с обратной стороны, после чего, наконец, рухнул мертвым.

Однако прочие ополченцы не были столь могучими воинами как отважный кузнец и посему их продолжали теснить по всем направлениям. Внизу на стены уже карабкались и иные воины орды рангом поплоше. Вскоре всем стало понятно что стены уже не удержать, но и дружина и горожане остервенело продолжали сражаться, поскольку отступать им было попросту некуда. Ведь там за их спинами были их жены, старики и дети...

-Господин, под городом есть подземелье. - Осторожно тронул за плечо тысячника один из его оруженосцев. - Оно расположено довольно глубоко, там сейчас женщины и дети, и мы могли бы...

-Нет! - Отрезал тысячник. - Я не брошу своих людей! Не в этот раз... Седлать коней! - Зычно скомандовал Эведр. - Умрем, как подобает мужчинам! В открытом бою!

Дружинники поддержали его приказ яростным ревом и со всех ног бросились к конюшням, пока было еще не слишком поздно. Пока у них еще была возможность умереть красиво. На поле брани, а не здесь подобно загнанным в угол амбарным крысам.

Тысячник уже собрался, было последовать их примеру, когда позади темных порядков орды из прилегающего к городу леса показался еще один отряд. Эведр сперва подумал, что это к врагу подоспело свежее подкрепление, но затем его зоркие, несмотря на прожитые годы, глаза различили развевающийся над отрядом бело-синий арнорский штандарт.

-Неужели Пресветлая Варда услышала наши молитвы... - Потрясенно прошептал он.

Надо сказать, этот отряд заметил не он один, и защитники крепости, почуяв, что все сегодня может сложиться и иначе, и смерть может обойти их стороной, с удвоенным рвением взялись за дело.

-Командир, воины готовы! - К Эведру подбежал запыхавшийся, но сияющий от радости и предвкушения жаркой схватки дружинник. - Восемь сотен кавалерии!

-Отлично. - Хищно улыбнулся старый тысячник. - Зададим жару этим ублюдкам.

А тем временем подоспевший на выручку к арнорцам отряд слитно ударил прямо в тыл совершенно не ожидавшей подобного орде. Грозно зазвучала боевая медь военных рогов, еще более усиливая ужас среди пришельцев севера. Воинство людей не было особенно многочисленным. Всего пять тысяч воинов, пять сотен тяжелой кавалерии, столько же пеших латников, из числа тех, кто чудом выжил во время предыдущих ожесточенных боев с силами северной орды.

Остальные были ополченцами окрестностей из тех, что не побежал на юг, ища спасения в глубинных областях могучей империи, а решил пусть даже и ценой своей жизни показать захватчикам, что они слишком рано списали их со счетов и решили праздновать победу.

Их удар был страшен. Первыми достигшие вражеских порядков арнорские конники врезались в ряды темного воинства, с ужасающей силой круша все на своем пути. Пешие воины не отставали от конных, прикрывая их по флангам. Шеренги орды заколебались. Уже окончательно уверовавшие в слабость и никчемность людей и внутренне празднующие свою победу, они оказались совершенно не готовы к подобному повороту.

Орки и ангмарцы, несмотря на свое подавляющее численное превосходство, разбегались кто куда, не в силах дать охваченным праведным гневом арнорцам хоть какой-то отпор.

-Это наш шанс! - Прокричал Эведр. Верхом на могучем гнедом жеребце в окружении своих ощетинившихся копьями конных закованных в броню воинов, он выглядел сейчас очень грозно и был готов сражаться за свой родной город, в котором он был не только начальником гарнизона, но также родился и вырос, до конца. - Открыть ворота!

Несмотря на то что орде теперь приходилось сражаться на два фронта, враги не оставляли попыток штурма ворот, которые еще держались лишь благодаря титаническим усилиям защитников крепости. И их жертва не пропали даром. Сноровисто разобрав баррикаду, защищавшую изрубленные искореженные ворота, их защитники проворно отхлынули в стороны.

Враги, ликующе вопя, устремились в образовавшийся проход, но, увидев несущуюся на них во весь опор тяжелую лаву кавалерии, ждавшую своего часа во внутреннем дворе надвратной цитадели, охваченные диким ужасом попытались повернуть назад и столкнулись со своими же воинами. Латники Эведра ударили по всей этой живой массе слитным ударом копий на полном скаку в лучших традициях арнорской боевой конной школы.

Их удар был настолько силен, что дружине в одночасье удалось стоптать всех врагов штурмовавших ворота, сломив их оборону, и оттеснить прочь от города, продвигаясь все дальше и дальше вглубь вражеской орды. Рисунок сражения вновь изменился. С одной стороны врагов, несмотря на понесенные ими колоссальные потери, все равно оставалось значительно больше, нежели всех арнорцев вместе взятых, однако подоспевшее к ним подкрепление и задумка Эведра обескуражили вражеских воинов, лишив их должного боевого настроя.

Те, что штурмовали стены, также почуяв слабину своих соратников, сражались уже не столь ожесточенно, и у оборонявшихся ополченцев появился шанс. Около тридцати тысяч воинов потеряли ордынцы за все время осады непокорного свободолюбивого Форноста, не считая прочих потерь. Еще около двадцати тысяч их оставалось против от силы семи-восьми тысяч арнорцев, считая и тех, что пришел городу на подмогу со стороны леса, ибо им тоже изрядно досталось за время вторжения.

Предводители орды всеми силами пытались переломить обстановку, послав лучшие силы, чтобы остановить наступление людей запада, но в образовавшемся столпотворении их воинам приходилось пробиваться сквозь ряды своих же потерявших голову от страха бойцов, преимущественно эриадорских гоблинов, которых в стане орды было больше всего, и которые совершенно обезумели от ужаса. Многие из них попросту погибали в чудовищной давке, так и не достигая поставленной цели, и в итоге воинство орков и ангмарцев окончательно смешалось, превратившись в неуправляемую толпу.

Конница Арнора и с той, и с другой стороны сполна воспользовалась этим неожиданным подарком, нещадно рубя ордынцев направо и налево и лишь усиливая их панику. Ополченцем же тем временем удалось окончательно отбить штурм, уничтожив всех осаждавших город врагов, и они, оглашая воздух грозными боевыми кличами, пришли на помощь своим соратникам.

Это стало последней каплей. Воины орды очертя голову бросились в рассыпную, более не помышляя о сражении, спеша лишь спасти собственные жизни. Арнорцы осатанело поражали их в незащищенные спины, рубя мечами и пронзая пиками, сполна отыгрываясь за все предыдущие поражения и потери.

К закату все было кончено. Орда была перебита и рассеяна по окрестностям и лишь немногочисленной коннице и варжьей кавалерии удалось ускользнуть, уйдя на север. Арнорцы утомленные тяжелыми битвами последних дней их преследовать не стали. Всего около трех тысяч из них сумели пережить это сражение.

От всей тяжелой кавалерии осталось не более семи сотен бойцов, пеших дружинников уцелело несколько больше, а вот практически бездоспешными ополченцам досталось более всего. Их уцелело не более пяти сотен от всего того числа, что принимало участие в битве.

Множество жителей славного Форноста сложили головы в этой войне, а значит у тех, кому удалось уцелеть, но кто изначально не принадлежал к их числу, появился шанс поселиться под его крепкими стенами в качестве полноправных горожан, ибо приграничный форт столь важного стратегического назначения по понятным причинам не мог долгое время оставаться без защитников.

Город ликовал. Форностцы праздновали свое второе рождение, ибо их спасение было воистину чудом, божественным провидением додревних сил Арды. Однако сам Эведр, несмотря на блистательную, потом и кровью вырванную у более сильного и многочисленного врага победу, в отличие от своих солдат, отнюдь не разделял их радости.

Мистический предводитель орды так и не показался ему на глаза во время последнего боя, хотя многие его дружинники видели исполинскую фигуру белого орка на сером варге, который пытался пробиться к людским порядкам, но не преуспел в этом из-за чудовищной давки на поле битвы, видно его сила тоже имела свои границы, и тысячник был абсолютно уверен, что ему в любом случае удалось уцелеть, и что в самом ближайшем будущем он вновь заявит о себе. Ибо подобная мощь попросту не может слишком долго оставаться под спудом.

Впрочем, получившие столь жестокий отпор и понесшие колоссальные потери орки и их союзники ангмарцы в ближайшее время уже вряд ли вернуться, однако весь северо-восток Арнора ныне фактически лежал в руинах, что вряд ли понравится Наместнику, который хотя и слыл человеком справедливым, но и карать своих подчиненных за нерадивость также умел более чем хорошо.

Старый тысячник невесело нахмурился. Гонец, посланный им к Наместнику, так не вернулся назад, а значит, ему в свете последних событий нужно было срочно оправляться в Аннуминас для получения новых указаний. Мешкать было ни в коем случае нельзя. Требовалось срочно восстанавливать оборону всего северо-востока, где тысячник был ныне первым военным лицом, и Эведр был намерен исполнить это всеми возможными способами и в максимально краткие сроки. Пусть даже это и будет стоить ему карьеры или даже жизни.

Глава третья. Дурные вести.

В этот вечер Наместник как обычно находился в своем кабинете в главном дворце Аннуминаса. Это был довольно крупный породистый темноволосый мужчина слегка за сорок в самом расцвете лет, ибо те, в ком текла древняя кровь Нуменора, жили гораздо дольше обычных людей, хотя и не были бессмертными подобно эльфам.

Древние короли прошлого, согласно многочисленным хроникам правили порой по триста лет, а то и более, но со временем кровь дунадайн все более и более растворялась среди иных племен и народов, несмотря на все старания ее носителей сохранять чистоту породы, и посему Эвенор, волею государя объединенной империи Гондора и Арнора Наместник всех северных земель, вряд ли мог рассчитывать более чем на сто лет жизни.

Впрочем, этого ему было вполне достаточно. Наместник был человеком весьма прагматичным и рассудительным. Он никогда не хватал звезд с неба, вполне трезво оценивая свои возможности, и посему амбиции Ар-Фаразона и прочих темных нуменорских владык далекой древности были ему глубоко чужды. Жить вечно он не желал. Особенно в связи с последними событиями, когда на вверенные ему земли обрушилось столько напастей разом.

Все дело было в том, что на его королевство нежданно-негаданно обрушилась целая орда орков в союзе с проклятыми потомками чернокнижников ангмарцами. Причем случилось все это настолько неожиданно и внезапно, что к своему глубокому стыду даже он, первое лицо Арнора, ничего толком не знал о разыгравшемся на северо-востоке противостоянии, кроме того, что число вторгшейся в его земли орды было довольно велико и случившееся никак нельзя было назвать мелким приграничным набегом.

Хотя, конечно, Наместник, будучи опытным воином, не раз и не два в молодости принимавшим участие в битвах наравне с простыми воинами королевства, и озаботился загодя отдать распоряжения укрепить по мере возможности северо-восточные рубежи северного королевства и выслать тамошним воинам подмогу, благо гонцы из тех мест несли в его Цитадель весьма и весьма противоречивые известия. Хаос и неразбериха военного времени, как всегда и бывает в подобных случаях, давали о себе знать.

Наместник тяжело вздохнул. А ведь он не так давно он сам планировал большой поход против орков Эриадора и уже даже кинул клич всем желающим присоединиться к подобной кампании. Однако его планам не суждено было сбыться. Гоблины и их союзники ангмарцы успели раньше и нанесли его королевству чудовищный удар, оправиться от которого будет не так то просто. По крайней мере, в ближайшее время...

-Наместник, к вам посетитель. - Деликатно постучал в дверь один из стражей в легких идеально подогнанных по фигуре серебристых доспехах, отвлекая владыку севера от тяжелых дум. - С северо-востока. - Осторожно уточнил воин.

Стражи Цитадели - особая каста. Лишь лучшие из лучших удостаивались чести быть принятыми в нее, да и то кандидатов, как правило, готовили с самого детства и лишь среди числа тех, в ком была хотя бы капля древней нуменорской крови.

-Зови. - Коротко распорядился Наместник, и в его кабинет тихо вошел крепкий седой мужчина средних лет.

Вошедший был облачен в тяжелые доспехи, носившие явные следы недавних сражений. Было очевидно, что он только что прибыл с самых северо-восточных рубежей, где ныне бушевала война, и не успел даже толком привести себя в порядок для встречи с сановником столь высокого ранга. Впрочем, Наместник был не из тех, кто уделяет слишком большое внимание дворцовому этикету и прочим формальным процедурам. Особенно в свете последних событий.

Тысячник Эведр, несмотря на то, что посещал Цитадель далеко не в первый раз, сейчас заметно нервничал. Это было хорошо заметно по его подрагивающим пальцам и подчеркнуто уставной манере держаться. Всего полусотню воинов взял он с собой в качестве эскорта, сильно рискуя, ибо отдельные малые отряды орды до сих пор продолжали бесчинствовать на всем северо-востоке, но взять больше наверняка означало бы навлечь на себя гнев Наместника, ибо отзывать сейчас воинов с приграничных рубежей, коих и так там сильно не хватало, было бы попросту смерти подобно.

-Дурные вести, не так ли... - Невесело усмехнулся Эвенор, понимающе глядя на своего подчиненного.

-Иначе и не скажешь, Владыка. - Хрипло выдохнул Эведр, тщетно пытаясь изгнать и голоса дрожь и неуверенность. - Мы обескровлены. Весь северо-запад Арнора практически полностью остался без защиты.

-Как это произошло? - Посуровел Эвенор. Он, конечно, подспудно ожидал, что новости, принесенные тысячником, будут не самыми приятными, но не думал что до такой степени.

-Ангмарцы и орки... Первые давно уже, как вы знаете, тревожили нас на границах, но их нам худо-бедно удавалось сдерживать. А потом... А потом к ним подоспела подмога. Гоблины Эриадора вкупе с орками северных пустошей. Высокорослыми и донельзя свирепыми. Эти твари были в бою не слабее урук-хаев, но притом все как один чистокровные. Многотысячная орда. Им удалось прорвать всю нашу оборону, все форты на северо-востоке лежат в руинах. Все, кроме Форноста. Его враги взять не сумели... Мы бились до последнего и в итоге смогли отбросить орду назад в Ангмар, но все рубежи на том участке фронта теперь оголены. Из всех тамошних тысячников выжил лишь я один. Учитывая то положение, в котором мы оказались, я не мог поступить иначе, кроме как предстать перед вами в ожидании суда. Готов понести любое наказание. - Отчеканил тысячник, вздернув голову вверх и подчеркнуто глядя строго прямо перед собой.

-Наказание... - Протянул Наместник. - Твое наказание будет заключаться в том, что ты немедленно отправишься назад и постараешься сделать все возможное, чтобы как можно скорее восстановить оборонительные рубежи. Если понадобится, я готов выделить тебе всю столичную гвардию в подмогу, это около десяти тысяч, не считая тех, кто останется для сохранения порядка. Также нужно будет в наикратчайшие сроки провести новый набор в ополчение, сугубо добровольный, разумеется, не хватало нам еще и бунтов среди простых жителей... прости, но большего предложить не могу. Все пограничные войска нужны там, где они есть. Особенно меня тревожит юг. В Мории опять неспокойно, ходят недобрые слухи об орочьих отрядах и даже троллях. К тому же дунландцы опять зашевелились и вспомнили старые обиды, а если у них хватит ума подобно ангмарцам заключить нечестивый союз с орками, то помоги нам тогда Пресветлая Варда...

-То есть никакого наказания мне и моим людям не будет? - Боясь поверить собственному счастью, выдохнул тысячник.

-А разве вас есть за что наказывать? - Невесело усмехнулся Наместник. - Учитывая те силы, которые вам противостояли, за то, что вы все же умели остановить их, не дав прорваться вглубь наших земель, вас бы впору наградить...

-Но жертвы, повелитель... Полегло больше двух третей дружины, практически все пограничные деревни на много лиг вглубь вырезаны и разорены. Все уцелевшие теперь бегут оттуда дальше на юг и на запад, сея панику, и мы при всем желании никак не можем им в этом помешать. К тому же теперь оркам открывается практически прямая дорога на Аннуминас, неужели вас это совсем не тревожит?

-Не забывай, мы учли ошибки прошлого. Теперь Аннуминас на приличном отдалении окружает плотная цепь хорошо укрепленных городов-фортов, которые орда в любом случае не сможет миновать, и если вторжение все же продолжится, в чем я сильно сомневаюсь, ибо в кампании наверняка участвовали практически все орки севера, а вы сильно попортили им кровь, мы успеем отозвать войска с юга и запада и дать этим тварям самый жестокий отпор из всех возможных. А жертвы - неизбежные спутники любой даже самой малой войны, тебе ли этого не знать, мой верный Эведр. Здесь мы с тобой бессильны, такова воля Всевышнего, и не нам смертным противиться ей. Мы вольны лишь по мере возможностей выживать и приспосабливаться к реалиям этого мира, ибо попросту не в силах ничего изменить... Что еще можешь сообщить мне по кампании?

-Но, Владыка... - Тысячнику пришлось сделать над собой изрядное усилие, чтобы продолжить. - Известия обо всем происходящем достигли твоих ушей лишь сейчас в середине лета, тогда как вторжение началось аж в середине весны. Гонцы не всегда доподлинно знают о положении дел на фронте, ибо убывают в как раз самый разгар сражения, да и порой попросту исчезают в образовавшейся кровавой неразберихе, так и не сумев передать необходимые донесения, и при таких реалиях может случиться так, что наши войска могут и не успеть к положенному сроку. К тому же, даже не знаю, стоит ли говорить, и поверите ли вы мне, но среди напавшей орды был один очень необычный орк. Орк-гигант верхом на чудовищном сером варге... С кожей белой как снег... А глаза у него были кроваво-красными и словно бы неживыми, такая чудовищная ярость плескалась в них, какой не может быть ни в одном живом создании, будь оно хоть трижды орком. - В голосе обычного храброго и неустрашимого воина явственно звучал отголосок пережитого ужаса. - Он орудовал чудовищных размеров черным ятаганом, и от его ударов, люди мгновенно падали замертво. Он играючи рассекал их надвое вместе с доспехами и оружием. Сам же он сражался обнаженным до пояса. Прости, правитель, что говорю сейчас словно бард или сказитель, а не как должно истинному воину докладывать о положении дел, но он воистину казался самим исчадием бездны во плоти... Я видел, как раны, полученные им, затягивались прямо на глазах, а один воин даже вонзил ему в грудь копье, но он лишь рассмеялся и продолжал сражаться дальше, выдернув наконечник, и эта рана тоже закрылась в считанные мгновения... Я знаю, что мои слова могут показаться бредом, и что большинство так называемых адептов темных сил, коих ныне развелось с преизлихом в нашей империи, на самом деле не владеют никакой магией и вооружены лишь собственным фанатизмом и жаждой крови, однако я клянусь своей честью воина Арнора и высокой кровью текущей в моих жилах, что все сказанное мной - чистая правда. Многие воины из числа выживших, не только дружинники, но и десятники, и сотники могут подтвердить мои слова. А это значит, что помимо обычных воинов нам придется иметь дело еще и с темным чародейством, природа которого лежит вне моего понимания... Нам удалось захватить нескольких орков из числа тех, что штурмовали Форност, но все что они смогли рассказать, так это то, что на севере объявился какой-то Великий Белый Орк, коего пометили своим благословением древние темные силы, и они пошли за ним, потому что так велела им их проклятая кровь, и они не могли противиться ее зову... Ни имени, ни кто он, ни откуда они не знали... А ведь мои люди как никто умеют развязывать языки. Особенно в условиях военного времени.

-Вот значит, как... - Глаза Наместника неожиданно наполнила давняя застарелая боль. - В таком случае нам остается лишь уповать на светлые силы и крепче держать мечи в руках... Ты свободен, Эведр. Можешь немедленно отправляться обратно. Я сам подготовлю приказ выделить северо-востоку всю необходимую помощь людьми и провиантом. Что до нашей стратегии, то напрасно ты полагаешь, что я столь наивен и глуп и не понимаю очевидных вещей. Гарнизон запада уже направлен на северо-восток практически в полном составе. Он усилит прилегающую к Аннуминасу цепь обороны, чтобы враг ни в коем случае не смог добраться до столицы. К тому же я заблаговременно известил Кэрдана о вторжении, так как подспудно ожидал подобных вестей с северо-востока, и морские эльфы в любом случае не останутся от всего этого в стороне. Думаю они сумеют найти противодействие и виденной тобой темной магии, если конечно она будет иметь место быть... А теперь ступай. - Эвенор устало потер виски. - Мне надо будет еще о многом подумать...

***

Оставшись один, Наместник задумчиво заложил руки за голову. Его лицо внезапно осунулось и словно бы постарело на несколько десятков лет. Огромный белый орк с алыми глазами...

Когда-то лет тридцать тому назад его еще совсем молодого юношу отец, также бывший тогда Наместником Арнора, ибо эта должность передавалась по наследству среди рода великого Боромира, одного из членов легендарного Братства Кольца, отправил в приграничье на северо-восток вместе с довольно большим отрядом дружины, чтобы он как будущий правитель Арнора набирался боевого и жизненного опыта и не рос неженкой.

Во время того похода Эвенор не раз и не два участвовал в мелких приграничных стычках преимущественно с ангмарцами, хотя доводилось ему иметь дело и с шайками орков, в ходе которых он показал себя как отличный воин, смелый и храбрый, но притом и толковый и рассудительный, умеющий исполнять приказы старших по званию и не кичиться своим происхождением.

Таким образом, он сумел завоевать доверие и уважение среди прочих дружинников, и однажды его вместе еще с десятком воинов послали в дальний дозор.

Сперва все складывалось вполне благополучно. Дозорные не встречали врагов на своем пути. Выполнив все, что должно они направились в обратный путь, и когда уже всем начало казаться, что этот поход пройдет без происшествий, на их отряд внезапно напали. Двое дружинников практически моментально рухнули с коней пораженные арбалетными стрелами, а затем на тракте показался он...

Орк-гигант с абсолютно белой кожей, что особенно пугающе смотрелось в разыгравшуюся тогда зимнюю метель с красными жуткими глазами. Орк-альбинос. Явление столь же редкое среди гоблинов, сколь редким оно было и среди самих людей. Его мощный, перевитый чудовищными буграми мышц торс, несмотря на лютый мороз, был полностью обнажен, а в могучих руках исполин держал гигантский черный ятаган более похожий на острую широченную железную оглоблю.

Он ухмыльнулся, обнажив могучие острые зубы, все сплошь клыки, причем у этого орка в отличие от большинства его сородичей все зубы были на месте. (Зубы у гоблинов растут всю жизнь, но они то и дело теряют их в жестоких драках промеж собой). Их казалось, было даже больше чем нужно, отчего-то эта деталь особенно сильно врезалась тогда в память юноши, и сделал приглашающий жест рукой.

Дружинники не заставили себя просить дважды. Они были опытными воинами, прошедшими множество битв и посему не спешили вступать с гигантом в ближний бой, ограничившись тем, что послали в его сторону несколько арбалетных болтов.

Они надеялись лишь ранить альбиноса и захватить его в плен, ведь наверняка подобный монстр был отнюдь не рядовым воином среди орков и мог многое порассказать о планах своих сородичей. Впрочем, их надеждам не суждено было сбыться. Все стрелы прошли мимо цели.

От одних гигант ловко уклонился, умудряясь смещаться в самый последний момент всего на пару дюймов, чего, однако вполне хватало, для того чтобы избежать атаки, а другие попросту отшиб в сторону своим огромным клинком, коим умудрялся орудовать с удивительной легкостью и филигранностью.

Перезарядить арбалеты орк им уже не дал. Абсолютно бесшумно, не издав ни звука, что выглядело особенно пугающе, он устремился вперед. Горячий черноволосый Дэгар, признанный мастер копейного боя, несмотря на свои довольно молодые годы, послал своего коня навстречу, на скаку поднимая пику, но исполин прямо на бегу легко перехватил ее одной рукой, играючи сбросив с коня порывистого юношу, и одним мощным ударом ятагана перерубил ему шею, несмотря на кольчужный воротник доспехов защищавший ее.

Разом трое воинов, видя гибель своего товарища, соскочили с коней, окружая альбиноса. Осталные за их спинами спешно перезаряжали арбалеты. Гигант же напротив, нисколько не спеша, двинулся им навстречу, а затем неожиданно резко метнул отобранное у Дэгара копье в одного из арбалетчиков. Дружинник рухнул с коня насмерть пораженный в лицо. Альбинос ухитрился попасть в единственное место на его теле не защищенное доспехами.

Пешие воины одновременно атаковали орка могучими ударами полуторных мечей, но тот с непостижимой скоростью, отпрянув в сторону, одновременно ухитрился разрубить голову одному и сильно пнуть в живот второго латника. Запоздало защелкали арбалеты, но они вновь поразили лишь пустоту.

Гигант же, не останавливаясь на достигнутом, одним мощным ударом выбив оружие из рук последнего оставшегося на ногах дружинника, вторым ударом рассек его чуть ли не надвое, несмотря даже на то что, тот был в полном арнорском доспехе, которые, как известно, славятся о всему Средиземью своим качеством и прочностью, уступая лишь непревзойденной гномьей броне.

Сила исполина, равно как и его боевое умение, воистину не знали границ. Схватив поперек туловища оглушенного ударом в живот воина, он как котенка швырнул его в одного из оставшихся в живых четверых конных дружинников. Тело закованного в латы воина врезалось в Эвенора, сшибив его наземь.

У юноши от удара о землю тут же помутилось в голове, однако сквозь темную пелену, маячившую у него перед глазами, сын Наместника еще увидел, как орк с легкостью кружит вокруг его товарищей, чудовищными ударами исполинского меча играючи сбивая их на землю вместе с лошадьми.

Ни один из арнорцев так и не сумел даже ранить могучего гоблина. Последним пал десятник, старый бывалый ветеран прошедший не одну битву. Его альбинос, предварительно сбив с коня, довольно долго гонял по тракту ударами в четверть силы, явно наслаждаясь своей жестокой игрой в кошки-мышки, пока, наконец, она ему не наскучила, и он, легко отобрав у израненного обессилевшего старика его меч, хладнокровно свернул ему шею словно куренку.

Покончив с десятником, орк неторопливо направился к Эвенору. Он подобно тому дружиннику, которого альбинос использовал в качестве метательного снаряда, был довольно сильно оглушен и уже не мог оказать чудовищу никакого сопротивления. Брезгливо оглядев двух выживших арнорцев, орк одним ударом отсек голову товарищу Эвенора, а затем медленно повернулся к нему самому.

-Трясешься, червь? - Низким нечеловеческим басом рыкнул орк на удивительно чистом Всеобщем наречии. - Зря. Сегодня я не убью тебя. А знаешь почему? Я хочу, чтобы ты стал посланником моей воли. Возвращайся назад к своему Наместнику и передай ему что я - Граарг Альбинос, сотру его жалкое королевство с лица земли. Затем я втопчу во прах Гондор, и все прочие людские твердыни. А потом... - гигант зловеще усмехнулся - потом придет и черед эльфов. Ибо настало наше время. Время уруков. И я - первый среди них.