Да, я счастливчик, и что с того?! Том 3

Глава 12

Похоже, главе рода Гордеевых было совершенно не до сентиментальных отступлений. Сейчас задача перед нами стояла серьезная, а потому следовало собрать всю волю в кулак и заняться ее разрешением.

Каждому из нас выделили по койка-месту и тумбочке в одной из гвардейских спален. С девушками расселили раздельно, но выйдя в коридор, встретил Полиночку, сложившую руки на груди и неотрывно смотрящую в окно. На разрушенную тварями и революционерами некогда шумную и многолюдную улицу. Теперь же там не было ни души. Лишь яркие обертки от батончиков и пустые пластиковые бутылки перемещались ветром туда-сюда. Ну чем не перекати-поле на современный лад?

— Полина? — окликнул девушку, подойдя ближе.

— Гордеев… — произнесла она, не поворачиваясь ко мне. — Тебя что-то тревожит? В непростое время мы живем, — добавила княжна, не дожидаясь ответа. — И именно сейчас Малал, что укачивал похабными шутками в колыбели, решил отвернуться от меня. Воспринимать это можно как угодно. Я же считаю единственно верным воспринимать это, как нож в спину. Еще один. Поверх свежих ран, нанесенных герцогиней Шлейфер и остальными ее приспешниками.

— Да, как раз насчет Малала…

Раз уж нам подвернулась свободная минутка, почему бы не обсудить то, что меня, в самом деле, немного тревожило? Отвлечься хотя бы ненадолго от всеобщей суеты. Ведь следующие наши шаги должны были стать решающими, а точка невозврата — ближе, как никогда прежде.

— Лишение Древнего тебя и впрямь немного… изменило, — выдавил я. — Ты стала более…

«Напыщенной, высокопарной, кичливой!..»

—…соответствующей своему высокому статусу, — вырулил я, несмотря на угоравшего в голове Царя. Хотя его слова, честно говоря, тоже были не далеки от истины.

— Вот оно как… — протянула княжна, и лишь сейчас обратила ко мне взор своих ясно-голубых глаз, доставшихся от отца. Губы ее расплылись в легкой улыбке. — Хи-хи… — усмехнулась она под нос. А затем резко повернулась к окну и расхохоталась так, что из-за дверей повылазили головы озадаченных гвардейцев. — Ты что, башка тараканья, и впрямь подумал, что двадцать лет с сожителем-дегенератом в мозгах, ведущим меня практически за ручку, можно было обрубить за пару часов⁈ Нет-нет… даже не так! — уперла она руки в бока, и вернула себе прежнюю гримасу хитрожопой лисы. — Вряд ли, даже оставшись в гордом одиночестве, я сумею пойти на поправку. И, знаешь, что, Гордеев? Я совсем не против! Люблю себя такой, какой он меня сделал, понял, нет⁈ — выставила она передо мной указательный палец. — Малал научил меня жить так, как я бы хотела. Независимо от каких-либо факторов. Пусть за окошком мирно пасутся овечки или же Империи настал глобальный п*здец, черт возьми, вряд ли теперь хоть что-нибудь сумеет сломить мой дух! И всё благодаря ему. Это Малал учил меня разговаривать. Именно он первым увидел, как я ползаю и учусь ходить. Не отец, не мать, не братья с сестрами и даже не многочисленные гувернантки, которых было бы более уместно поджигать и использовать в качестве снарядов для катапульты. Всё это время со мной была тварь. И наверное, с ним я никогда не чувствовала себя одинокой…

Я застыл на месте, ошеломленный ее чувственным монологом. А Полиночка, завершив его, повела плечиками, мило улыбнулась мне, склонив голову на бок, и отправилась дальше по коридору, насвистывая какую-то веселую мелодию под нос.

Даже Царь проводил ее молча, не обогатив мой словарный запас одной из своих едких шуточек.

И всё-таки я мог облегченно выдохнуть. Моя невеста осталась такой же, как прежде, и даже на фоне бушующего снаружи хаоса это не могло не радовать.

— И да, — резко остановилась блондинка в конце коридора, обернувшись ко мне. — Левиной я совсем не завидую. Пусть Малал выбрал ее… случайно или же намеренно. Пожалуй, его влияние послужит ей только на пользу.

Ага, не в самую последнюю очередь можно было подумать, что Полиночка приревнует Малала к своему новому носителю. Однако и слова ее прозвучали не так чтобы очень убедительно.

Не прошло и получаса, как всех новоприбывших собрали в тактическом зале. В центре его был расположен большой круглый стол с картой Москвы и прилежащими к ней территориями. Местонахождение открытых на данный момент порталов, скоплений тварей. Даже здания, потенциально выгодные революционерам для захвата или совершения теракта.

И если бы Леонид Львович в свое время хотя бы пальцем о палец ударил, уверен, что обойтись можно было бы меньшими разрушениями и жертвами. Все они ждали его приказа, но тот всё не поступал, а драгоценное время продолжало ускользать.

Кстати, не только имперские гвардейцы собрались в стенах корпуса. Главы охотничьих родов так же были здесь. Никто из них не переметнулся на сторону герцогини, да и мне не хотелось бы переходить дорогу тем, с кем во время первого в моей жизни Прорыва я сражался бок о бок.

А еще… мне наконец-то посчастливилось увидеть тех самых диамантов — тайную гвардию моего же рода, из всего числа которых до недавнего момента я лично был знаком лишь с Константином. Их было двенадцать, не считая моего ассистента. Все в строгих черных костюмчиках, как на подбор, вытянулись в одну шеренгу подле стены. На пальце каждого из них поблескивал перстень с крупным драгоценным камнем, отличавшимся по цвету. Например, у Константина был фиолетовый — аметист. Также каждый из членов гвардии имел свой порядковый номер, который использовался ими в качестве кодового имени.

— И какой же номер у тебя? — поинтересовался я у ассистента после небольшой вводной лекции от него.

— Говорят, что нас ровно дюжина. Частично это можно назвать правдой, ведь на каждого приходится число от одного до двенадцати.

— Но?.. — вскинул брови.

— Мой порядковый номер — ноль.

— То есть, всего вас тринадцать? — на всякий случай уточнил я.

— Выходит, что так, господин, — невозмутимо ответил мужчина. — Я приставлен к вам с самого вашего рождения, а потому единственный из адамантов, кто всегда находится на виду. Отношусь, скорее, к резерву на случай экстренных ситуаций. Если без моего участия не обойтись, мне следует оставить вас и перейти под личное командование Павла Платоновича. За исключением случаев, если в тот же момент вам угрожает смертельная опасность. Тогда я обязан проигнорировать любой приказ, кроме вашего, и сосредоточиться на сохранении вашей жизни.

— Значит, ты — мой личный адамант?

— Выходит, что так, господин, — коротко кивнул Константин. — И ваша жизнь имеет для меня первостепенную важность.

— А сейчас давай поговорим начистоту, — нахмурился я. — Если бы у тебя был выбор распоряжаться своей жизнью так, как хочешь именно ты… какой бы она была?

— Прошу прощения, господин, но к чему вы задаете мне такой вопрос?

Прожив достаточное время в альтернативной Российской Империи, находящейся во власти меча и магии, я уже понимал, что из себя представляют и гвардейцы, и слуги рода. Однако вместе с этим я относился к Константину не как к человеку, работающему на меня или моего отца. Я относился к нему, как к другу. И если же он мог пожертвовать жизнью ради спасения моей исключительно по долгу службы, то, пожалуй, я был бы готов ради него на то же самое, но исходя из иных соображений.

— Какой была бы моя жизнь, будь у меня выбор? — повторил Константин, окинув задумчивым взглядом шеренгу диамантов. — Я всё так же оберегал бы вашу жизнь, господин.

— Но почему? — всё никак не мог догнать я. — Что во мне такого особенного?

— Потому что именно вы избраны для великой цели, и быть частью вашей жизни — честь для меня. А еще… — немного погодя добавил он, взглянув на меня сверху вниз, —…вы забавный.

— Забавный?..

— Да, господин. Вы ведь сами просили ответить начистоту.

И, сложив руки за спиной, мужчина направился к столу, оставив меня наедине с полученной информацией.

«Аха-ха-ха-ха! Ты жалок даже для такого же смертного, как ты, малец!»

Забавный — не значит жалкий. И ко всему прочему, иди-ка ты в задницу.

«Аха-ха-ха! Что, правда глаза колет⁈»

— Димитрий! — окликнул меня отец, уже склонившийся над столом и опершийся на него обеими руками. — Подойди.

Да, пришла пора наконец-то взять ситуацию под контроль, и лучше сделать это поздно, чем никогда.

— О делах, касающихся непосредственно нашего дома, мы поговорим после, — предупредил он вопросы, которые я и так не спешил задавать. — В настоящий момент первостепенная задача — закрытие порталов и истребление вылезших из них тварей. И если вторым займется Каменецкий вместе со своими людьми, то насчет первой мы пока еще в раздумьях.

— Вообще-то… — начал было я, но озвучить предложение мне не дали.

— С закрытием нам могли бы оказать поддержку лишь Северские, но, увы, сегодня они оказались по другую сторону баррикад. Поговаривают, что еще до начала Прорыва «Огни Революции» выследили одного из них и вероломно покончили с ним в назидание остальным. Вмешиваться в планы герцогини они остерегаются, а значит, помощи от них не дождешься.

— Я хотел сказать, что… — снова попытался я, и снова тщетно.

— Порталы исчезают со временем, — вклинился цесаревич, обводя карту внимательным взглядом. — Первым открылся тот, что на Рассветном бульваре, — указал он в точку за пару кварталов от Императорского дворца. Следующим был…

— Ждать закрытия порталов чревато, Ваше Императорское Высочество, — деликатно предупредил его Павел Платонович. — Чем дольше твари наводят здесь свои порядки, тем хуже с ними будут справиться в дальнейшем.

— Видел огромную стаю церишей на Вязовой, — присоединился к ним глава рода Каменецких, занимая своими гигантскими плечами доброе пространство у стола. — Чем дольше мы медлим, тем сильнее она будет расти. Еще дня три-четыре, и численность ее перевалит за сорок особей. Справиться с ней без потерь станет невозможным.

— Дайте мне… — чуть не взмолился я, соблюдая при этом маломальский этикет. Но что-то мне подсказывало, что надолго меня не хватит.

— Значит, временные рамки сокращаются еще сильнее, — подвел отец итог.

— Я бы предложил взять штурмом на особняк Северских и силой заставить этого напыщенного белобрысого… — заговорил Ломоносов, и тут пердак у меня уже знатно подгорел.

— Послушайте! — вякнул я, доставая серьги из внутреннего кармана куртки и бросая их в центр стола. — Вот, что может помочь нам с порталами.

Тишина воцарилась за тактическим столом. Как раз она и нужна была мне для того, чтобы озвучить свой план. Примут его или нет, это всё равно куда более рационально, чем вламываться к Северским, оказавшимся по вине своих способностей меж двух огней.

— Фиструм? Откуда?.. — поднял на меня глаза Каменецкий. Так я понял, что наконец-то оказался достоин всеобщего внимания. Сердечно, блин, благодарю.

— В путешествии нашел, — попытался отмазаться я. — Но это и не важно. У Шлейфер оставшиеся две части, но даже эта сможет нам помочь. Хоть и временно. Во-первых, если бы вы знали, где находится ее штаб, уже были бы там. Но вы не знаете, а с помощью этого артефакта ее можно будет выловить на живца. Мы подменим порталы на более безобидные. В том числе и тот, из которого цериши пополняют свою стаю, — многозначительно глянул на Каменецкого, и тот, скривив квадратную физиономию, молча закивал. — Шлейфер далеко не дура. Она поймет, с помощью чего была совершена подмена, если все члены рода Северских под ее контролем. Отправит доверенных ей людей на поиски недостающей части фиструма. Я даже осмелюсь предположить, кого именно, но вариантов развития событий может быть несколько. Первый — мы подготовимся к засаде, выцепим этих людей и основательно допросим их. Вероятность того, что они проговорятся, крайне мала. Второй — дадим ей то, чего она хочет. Случайно или же намеренно. Тогда останется лишь проследить, куда отправится ее «курьер». Скорее всего, прямиком к госпоже, и сначала необходимо будет добыть остальные части фиструма, а уже после разбираться с герцогиней. Можно отправить две группы одновременно, по одной на каждую задачу. Однако, как только мы начнем реализацию первой части и обнародуем наличие серёг в пределах города, счет пойдет на дни. Или же на часы. Смотря, как скоро Шлейфер донесут о подмене порталов.

Я уже давно держал в голове этот план, а потому не составило особого труда проговорить его вслух быстро, четко и с расстановкой.

Более того, когда я закончил, и внимание остальных всё еще было обращено ко мне, следовало ввести их в курс дела о том, что я на самом деле из себя представляю. И не только я, но и часть остальных моих спутников.

Да, я рассказал им о статусе носителя. Перед цесаревичем, отцом. Перед главами охотничьих родов, работа которых на службе Императора состояла именно в том, чтобы искоренять всякую тварь и не важно, обычная она, редкая или же… древнейшая из ныне существующих. Я рисковал. Рисковал сильно, но в то же время единственный из всех мог обнародовать этот факт, касательно нас. Ведь даже если всё пойдет по известному месту, не будем сбрасывать со счетов то, что я, черт возьми, счастливчик. Мне дозволено то, что могло бы обернуться неудачей для всякого другого.

— Носители… — протянул Каменецкий, глядя попеременно на каждого из тех, тварей и способности которых я кратко описал. — Слышал я что-то о таких, как вы, но чтобы своими глазами увидеть…

— До недавнего момента, — впервые за долгое время произнесла Полиночка, переводя взгляд на брата, — носителем Малала была я. И представь мое удивление, братец, в тот момент, когда мне сказали, что никакими психическими расстройствами я не страдала. Вы носились со мной как с писаной торбой и недоумевали, отчего же лучшие лекари Империи не способны вылечить меня. Вот тебе и ответ. Всё это время я была абсолютно здорова.

Его Императорское Высочество виновато потупил взгляд. Вероятно, был одним из тех, кто настаивал на лечении дражайшей сестрицы и содержании ее под тотальным надзором двадцать четыре на семь.

— А я всегда поражался твоей удивительной интуиции, — пробубнил Павел Платонович под нос, взирая на Константина. — Но что куда важнее… — продолжил он чуть громче, переводя взгляд на меня. — Пробуждение твоих способностей, Димитрий, затянулось не потому, что у тебя отсутствовал магический потенциал. Всё это время ты просто водил меня за нос.

— Так и есть, — кивнул я, пожав плечами. — Я и дальше держал бы это в тайне, если бы не то, с чем мы столкнулись. Считаю, что сейчас самый подходящий момент для того, чтобы использовать свои преимущества в полную силу. Даже если они переданы нам теми, с кем приходится бороться. А вы как думаете, Григорий Николаевич?

— Я… — на секунду замялся Каменецкий. Все участники собрания молча уставились на него. — А я думаю, что ничего предосудительного в том, чтобы использовать силы этих тварей, нет! — хлопнул он кулаком по столу. — В самом деле, если они способны принести хоть какую-то пользу, почему бы не воспользоваться таким шансом, ха⁈ Убивать этих мразей самим — чрезвычайно греет душу, не спорю. Но если же они сами начнут раздирать друг друга в клочья…

«Он забыл упомянуть о том, как яростно людишки сами перерезают друг другу глотки!»

— По большей части, люди друг с другом делают то же самое, — решил озвучить мысль Царя, посчитав ее вполне справедливым замечанием.

«Как неожиданно и приятно…» — ласково пробасил тот.

— Я согласен с предложением Димитрия Павловича, — сказал свое слово Леонид. — Учитывая серьезность угрозы, нависшей над нами, также не вижу ничего предосудительного в том, чтобы воспользоваться способностями… носителей. И фиструмом в качестве приманки.

— Уверен, что справишься? — решил уточнить у меня отец.

Он понимал, что отпускать единственного сына и наследника на самоубийственное задание — всё равно что кусок от сердца оторвать, но в то же время… кто, если не самый счастливый человек в Империи, может ввязаться в такую авантюру и при этом выйти сухим из воды?

Я кивнул.

— Тогда… я тоже не вижу смысла препятствовать твоему плану, — вздохнув, согласился он. — Как бы всё ни повернулось, я уже горжусь тем, что ты — мой сын.

И вновь укол вины…

«Ой, только без этих сопливых уколов вины, малец, во имя всего несвятого! Если бы ты так удачно не вписался в тело его сыночка, то вообще не стоял бы тут! Научись уже ценить то, что имеешь! А еще лучше, если у того, что ты имеешь, есть две огромные титьки, аха-ха-ха!»

— Благодарю, отец, — натянуто улыбнулся я, а под моим левым глазом нервно задергалась жилка.

Один за другим участники нашего импровизированного совета по борьбе с «Огнями Революции» одобряли мою идею, и как только мы пришли к единогласному решению, перешли непосредственно к подготовке. Самой сложной частью которой оказалось обсуждение относительно безопасных миров, на которые можно было перенастроить порталы. Как и предполагал, было их немного и остановиться мы решили лишь на одном. На Азоаре — мире, всё живое на котором собственноручно истребил Малал. Ни флоры, ни фауны. Ничего, кроме выжженной пустоши. Что ж, нам подходит!

Порталы, хаотично открытые по всей Москве, запоминать казалось лишней тратой времени. Достаточно было сфотографировать карту на смартфон и всего делов.

Несколько отрядов гвардейцев для отвлечения были направлены во все районы, и по одному сигналу цесаревича должны были вступить в бой. Твари, революционеры — не важно. Им необходимо было просто навести суету и по возможности отделаться малыми жертвами.

Короче говоря, на жопе ровно теперь не сидел никто. И если раньше они жаловались на всеобщее бездействие, можно было наконец-то воспрянуть духом. После сегодняшней ночи уже никто не будет спать спокойно.