Да придёт взрыватель!

Глава 7

Камера местной тюрьмы представляла собой каменный мешок с мощной металлической дверью, отливающей фермитиевой зеленью с одной стороны, и зарешеченным тем же фермитием окном с другой. Если встать на цыпочки, можно было выглянуть наружу. Окно моей камеры выходило на забетонированный плац. Днём там под выкрики командира и бой барабанов, маршировали солдаты. Под вечер остались только двое гвардейцев, которые установили деревянные стойки и теперь набивали на них длинные доски, возводя таким образом внушительных размеров щит — стенку, к которой меня завтра поставят.

От мыслей о моей скорой кончине меня отвлёк скрежет засова. Дверь распахнулась, в проёме появился Джордж, а за его спиной, с пневмовинтовкой наготове, стоял охранник.

— Джордж, — протянул я, — какая же ты сука! Не боишься, что я тебя прямо здесь придушу? Мне терять нечего.

— Теперь меня совут лорт Георг, — сказал он, зачем-то по русски, — И нет, не поюсь.

— Скажи мне, зачем ты так поступил со мной и с Карлом? Тебе заплатили? Или ты за что-то не любишь своего хозяина, — Джордж хотел было возразить, но я быстро исправился, — Ну ладно, бывшего хозяина.

— Са что я толшен его люпить? Ты ше сам вител, как он со мной обращался. Никакой шалости, никакого участия. В воту лесть долшен я, тяшести таскать тоше я. Он даше палец о палец не утарил, кокда мы скрепли тот белый налёт. Я никокта его не любил.

— И поэтому ты решил отправить на верную смерть полстраны? — я тоже перешёл на русский.

— Карл не смок пы противостоять императору. Его итея привести тебя пыла профальной исначально. Император сильнее, а принять сторону сильноко это расумно. Я просто поступаю расумно.

— И твой заработанный предательством титул тут совершенно не при чём, ага, — усмехнулся я.

— Мой сарапотанный титул помошет мне в бутущем, — он потеребил край рукава, — И тепе тоше.

— А вот тут поподробнее, — я действительно заинтересовался.

— Я претлакаю тепе санять сторону сильноко. Я моку тепя сейчас вытащить отсюта, и увести томой.

Он помедлил, изучая мою реакцию, я молчал. Он ведь явно сказал не всё.

— А ты помошешь мне устроиться в вашем мире, и когда начнётся война, поснакомишь с вашими кенералами. А кокда Стайрия проикрает эту войну, и стесть понатопятся наместники, я смоку всять тепя в мои саместители.

Я рассмеялся. Где я, и где генералы армии.

— С чего ты взял, что я смогу тебя с кем-то свести? Я простой лаборант, я не знаком с генералами армии.

Джордж поднял бровь и опустил взгляд в пол. Наверное, он не ожидал такого подвоха.

Пока он обдумывал, что же теперь делать, я заметил движение в коридоре. Из-за спины охранника появилась рука в чёрной перчатке и зажала ему рот. Потом из-за его спины появился командор Стрэк. Он приложил к губам палец, показывая гвардейцу, мол не шуми, обошёл его и крадучись на цыпочках стал заходить в камеру.

Джордж вскинул голову и заявил:

— Токта ты умрёшь на рассвете, — он резко повернулся и оказался нос к носу с командором. Стрэк, не мешкая, саданул его снизу в челюсть.

Джордж коротко вскрикнул и рухнул на каменный пол.

— Раздевайся, — приказал он мне, — И раздень этого…

— Суку, — подсказал я

— И давай быстрее, мы уходим.

Он повернулся к гвардейцу.

— Капрал Бонд, ваша задача — выдать этого человека, — он указал на Джорджа, — за арестованного. После его казни можете уходить. Вернётесь в контору, а там решим, или получите новое задание, или отправитесь в отпуск, который выпрашиваете второй месяц.

Опа, а казачок-то засланный. Пока Стрэк общался с гвардейцем (или шпионом), я с трудом стянул с Джорджа сюртук и переоделся. Начал было его одевать в свою тюремную робу, но Стрэк меня остановил.

— Бонд всё сделает, пойдём.

Он схватил меня за руку и потащил по коридорам. Когда впереди послышались голоса, он перешёл на степенный шаг и пропустил меня вперёд. Мы прошли несколько комнат, наполненных охранниками, два раза нам отпирали двери и снова запирали, когда мы проходили через них. И наконец мы вышли на улицу, где недалеко от входа нас ждал автомобиль.

За рулём никого не было. Стрэк залез на водительское место и подвинулся, чтобы я сел рядом, хотя в салоне было пусто. Я повиновался, и мы тронулись.

— Слушай меня внимательно, — сказал он, когда мы немного отъехали, — Я сейчас привезу тебя к клинике, где держат лорда Карла.

— Он вроде бы уже не лорд, — перебил его я, — император лишил его титула.

Стрэк почему-то усмехнулся

— Может и не лорд, но я пока не уверен, — ответил он, но потом снова перешёл на приказной тон, — Твоя задача — любым способом вытащить его оттуда. В салоне саквояж с твоими вещами, там есть непонятный мне картонный цилиндр, если этооружие, можешь его использовать.

— Вот это вряд ли, — не хватало ещё местную психушку взрывать, хотя сам факт, что у меня всё ещё есть динамит, радует.

— Как хочешь, — согласился командор, — но Карла обязательно вытащи. В той же клинике содержится МэриэннСмит. Найдите её и поговорите с ней о её ребёнке, она не в себе, так что постарайся запомнить то, чтоона говорит слово в слово. Всё, что она скажет, передашь мне при встрече. Всё понял?

— А как я попаду в клинику?

— Туда пускают посетителей, к Карлу тоже пустят. А вот как ты его выведешь, я не знаю, у меня нет агентов в этой клинике.

Я тут же вспомнил о засланном казачке и о Джордже.

— В тюрьме меня не хватятся?

— Не бойся, — заверил меня Стрэк, — я такое уже проделывал.

— Устраивали побег из тюрьмы.

Он неопределённо помотал головой, потом ответил:

— Подсовывал убийцам другую жертву.

Машина остановилась перед большим трёхэтажным зданием с простым безликим фасадом.

— Выходи, — скомандовал Стрэк, — возьми из салона саквояж. А мне нужно найти ещё одного свидетеля.

Я спрыгнул на землю.

— А где встретимся?

— В саквояже записка с адресом, — выкрикнул командор и двинул рычаг. Я проводил еговзглядом, пока он не скрылся за поворотом.

Жёлтый дом пугает меня до ужаса. Ведь я могу оказаться в нём, как пациент в любой момент, после любой неудачной фразы. Как в этом мире, так и в своём родном, который спустя прошедшие месяцы, кажется мне сном. Фильмы, интернет, ракеты и самолёты отсюда выглядят почти как бред сумасшедшего.

Я глубоко вдохнул и перешагнул порог. Ну Стэрк, ну хорош, взял и отравил меня в такое место одного, без прикрытия и запасного плана. Да и обычного, незапасного плана у меня тоже нет. Придётся импровизировать.

Девушка в белой шапочке приветливо улыбается, а у меня поджилки трясутся и пот ручьём. Сказать, что я пришёл пациента навестить, так не рядовой же пациент с доступом к главе государства и его же приказом сюда отправленный. Даже если и пустят, вот пятой точкой чую — сразу доложат куда следует.

Я извлекаю из кармана бумажку, похожую на удостоверение. Досталось оно мне вместе с одеждой Джорджа. Махаю перед носом девушки на ресепшене как можно быстрее, чтобы она, не дай бог, не рассмотрела.

— К главному веди. — пытаюсь изобразить голосом высокомерие и усталость.

— А вы…

— Быстрее, я спешу!

— А… э… простите.

Хороший вопрос, ведут ли меня туда, куда я просил или за поворотом меня поджидают мордатые санитары? Но да делать нечего, ставка сделана.

Дверь из красного дерева не должна вести в палату с мягкими стенами. Я зашёл в кабинет главврача, окинул взглядом стены в спокойных голубоватых тонах. Встретился взглядом с портретом императора и почти автоматически махнул корочкой Джорджа перед носом местного начальника. Скорее всего, это главврач.

— Я пришёл к вашему особому пациенту.

— К которому? — ни на секунду не задумавшись ответил невысокий мужчина с залысиной.

Я попытался рассмотреть в его побитом оспинами и морщинами лице хоть какую-то эмоцию? Он шутит? Вроде бы нет, но с опытом главврача в дурдоме наверняка можно научиться говорить всё что угодно на серьёзных щах.

— Мне нужен Карл Смит, — молниеносно ответил я, пытаясь найти на его лице хоть какую-то подсказку.

Он мне верит или нет? Считает ли меня очередным психом или человеком с полномочиями? Увы, очевидно, этот человек с серьёзным видом может рассказать, как он на луну на ядре летал — ни один мускул не дрогнет.

— По какому вопросу?

Я сморщил нос и гневно махнул головой в сторону замершей в дверях девушки с ресепшена. Если мой план работает и доктор не дурак, он должен приказать ей убраться, а если нет — он незаметно даст ей знать, что пора звать санитаров. Во втором случае мне уже ничто не поможет, но я до последнего должен вести себя как человек, права и полномочия которого ограничены только самим императором, да и то самую малость.

Уже почти смирившись с тем, что сейчас мне будут крутить руки, я поставил саквояж на стул. Как только до моего слуха донёсся звук закрывшейся двери я, недоставая из саквояжа крохотный карманный арбалет Карла, взёвл на нём тетиву. Характерный щелчок заставил моего собеседника вздрогнуть.

— По окончательному. И я очень спешу.

Вот, наконец-то, теперь я вижу на лице главврача страх. К сожалению, я не могу спросить у него, что именно его пугает. Если он принял меня за буйного психа, а лично я на его месте думал именно об этом, то мне крышка.

— Мне нужны бумаги.

Я качаю головой и внимательно смотрю на врача:

— По такому поводу бумаг не выдают. Но будьте уверены мой приказ с самого… — я сделал многозначительную паузу, — верха.

Доктор колеблется. Как минимум он не на сто процентов уверен, что я псих. Этого достаточно. Пока он робко шевелил губами, пытаясь подобрать слова, я продолжил с нажимом:

— Ну вы же понимаете, что ТАКИЕ приказы, — я сделал ударение на слове "такие", — в письменном виде не отдают. Боюсь, что если у меня возникнут проблемы с его исполнением, то работать будет другая команда. Возможно они захотят убедиться, что вы и ваш персонал строго следовали абсолютно ВСЕМ инструкциям, касательно особых пациентов. Такие милые девушки у вас работают, очень печально, когда в пожарах гибнут столь юные и очаровательные особы.

Врач покраснел, побледнел и я, наконец, увидел, как задрожали его пальцы. Эх, вернусь — буду поступать на актёрский. Пока я чего-то не понимаю, зато доктор — понимает. Жаль нельзя его спросить, иначе весь мой маскарад мигом раскроется.

Я постарался незаметно выдохнуть, улыбнулся главврачу, как старому приятелю и вынул руку из саквояжа.

Мы спустились по лестнице и пошли по длинному коридору. Я старался не встречаться глазами со встреченными людьми. У кого-то из них во взгляде читалась пустота и отрешённость, а кто-то из них явно знал некую свою великую истину и жаждал ею со мной поделиться. Наверняка, если бы я не следовал за человеком в белом халате, просто так пройти мне бы не удалось.

У самой дальней стены нас поджидала металлическая дверь. Доктор отпер её ключом и сделал приглашающий жест.

— Никуда не уходите, — я улыбнулся и подумал, что не хотел бы увидеть эту мою улыбку со стороны.

Карл понуро сидел на койке. Моё появление вмиг озарило его лицо удивлением и надеждой. Я подошёл вплотную и буквально возя губами по его уху тихо-тихо прошептал

— Мэриэнн Смит, вы знакомы?

Карл отчаянно закивал.

— Скажи вслух, что хочешь её видеть и погромче, — продолжил я.

— Я… — его голос дрогнул, а потом вдруг набрал силу, — я хочу видеть мою мать!

Ах, мать, ну да, логично. И как я сразу не догадался? Фамилия-то одна. Я хотел быстро достать нужный предмет из саквояжа, но пришлось покопаться секунд пятнадцать. Если главврач опомнится — нам крышка. Всем крышка! Я аккуратно надрезал кожаный ремень стягивающий запястья Карла, указал ему на надрез и погрозил ему пальцем, а затем приложил указательный палец к губам.

Только бы главврач не начал думать, с испугу то он мне поверил, но вряд ли эффекта неожиданности хватит надолго.

Не теряя времени, я выволок Карла из палаты за шкирку. В другой обстановке это бы выглядело смешно, но пребывание в дурке явно не пошло ему на пользу. Обычно осанистый и представительный Карл сутулился и мелко перебирал ногами, не понимая, что происходит, поэтому моё представление продолжало выглядеть довольно естественно.

— Кто мы такие, чтобы отказать в последней просьбе, нашему другу? — я снова изобразил дружелюбие на лице.

Спустя минуту путешествия по коридору с психбольными мы прибыли к палате, дверь в которую даже не была заперта. Я постарался изобразить укоризну, встретившись с взглядом с главврачом. И уже привычно повторил:

— Никуда не уходите.

Мы вошли в небольшую палату с зарешеченным окном. В ней оказалось не в пример уютнее чем в предыдущей. Мягкая на вид постель, столик, тумбочка и даже пара стульев, на одном из которых сидела измождённого вида седая женщина.

Карл посмотрел на меня, словно спрашивая: чего мол хотел? Потом подошёл к пациентке.

— Мама…

Женщина резко обернулась, услышав эти слова, на долю секунды её лицо озарила радость, но в тот же миг улыбка исчезла, а ей на смену пришла злобная гримаса:

— Не мамай! Мама твоя в усыпальнице! — Таким же рваным движением пациентка снова обратила взгляд в стену и будто бы продолжила прерванный разговор, — сынок, сыночка миленький! За что же ты так со мной, за что заключил здесь…

У меня появилась догадка, и я поспешно захлопнул дверь в палату и продолжил слушать обращённый к стене монолог:

— …я же для тебя всё, я как любая мать желала самого лучшего будущего для тебя, я сделала тебя императором… А ты меня сюда! Как же ты мог.

— И вот так уже почти десять лет, — с досадой прохрипел Карл, — говорит, не я её сын, а император мол её ребёнок.

— Господин Карл, — я уже сложил в уме два и два, — помнится, перед приёмом вы говорили мне, что император вам приходится молочным братом, что значит, ваша матушка кормила его грудью.

— Но от этого он не стал ей сыном! — с яростью прохрипел карл.

— От этого нет, но не кажется ли вам странным, что вы от императорской болезни страдаете, а тот кто занимает престол нет, да ещё и маменька ваша прямым текстом про подмену говорит. Не кажется ли вам логичным, что вы и есть настоящий император, — я глянул ему прямо в глаза и повторил, — Император, Карл!