Цвет невидимки

3

1 апреля, 4:10

Сергей проснулся, и вся картина перестрелки в гараже вновь промелькнула перед глазами. Так всегда происходило после дела. Особенно если экспромт служил единственной мерой жизни. Его собственной. И жизни Ализы. Сейчас он прокрутит «сюжет» еще раз и вновь уснет как убитый. Бессонница же придет завтра. Это как отходняк — в данный момент ты еще под кайфом. Сергей прокрутил «сюжет» во второй раз, оставалось только удивляться, как их сгоношили на такую аферу, как они все не прокололись, учитывая появление третьей стороны. И все-таки что это за тар продавали-покупали?.. Ведь он не разбился, а разбрызгался и растекся… И тут же погас… Испарился…

Сергей тяжело вздохнул, уже заснув…

Обычно Ализа ночью не просыпалась. Она не верила снам, но никуда не могла убежать или спрятаться от них, поскольку сны являлись неотъемлемой частью всей ее сознательной жизни. Цветные, широкоэкранно-полнометражные, очень редко — короткометражные, сны-предупреждения. О чем они предупреждали она не всегда могла понять. Но, несомненно, предупреждали. Скорее всего — быть настороже, действовать в полную силу и ни на секунду не расслабляться. Одним словом — не изменять себе. Делать вид, что ты Сама Уверенность и тебе не страшно. Но разве это Предупреждение — не изменять себе? Это образ жизни.

Если ей снился Сергей, который сопел рядом, предстояло внимательнее присматривать за Игорем. И наоборот, если ей снился Игорь, — а «его никогда рядом с ней не сопело», следовало сосредоточиться на Сергее: наутро после «вещего» сна Ализы он был неизменно рассеян и слегка заторможен. Если такое определение допустимо для «хамелеона», ведь даже в заторможенном состоянии его реакция должна быть на порядок выше, чем у обычного человека.

Ализа резко села на кровати, темнота только начинала растворяться в светлеющем воздухе. Скоро утро… Она сидела с мокрой спиной и таращилась на противоположную стену, затем, чуть откинувшись, приподняв подбородок и упершись руками в подушку позади себя, вздохнула, перевела дух — грудь ее уже почти не вздымалась; и тут, за одну секунду, грудь, как и спина, покрылась мелкими капельками пота. Несмотря на сумрак, капельки эти были прекрасно видны, они напоминали облегающую накидку из серебра, которая выглядит одновременно и прекрасно, и устрашающе…

Ализа снова вздохнула, выхватила из-за спины подушку, прижала к груди и зарылась в нее носом.

1 апреля, 6:20

Сергей не спал с того самого момента, как Ализа вынырнула из озера своего сна. Как настоящий профессионал, он способен был запрограммировать время пробуждения и уж тем более просыпался всякий раз, когда его любимой снились страшные сны. Но всякий раз продолжал лежать и мерно посапывать, памятуя, что сны для Ализы гораздо интимнее всей остальной ее интимной жизни. В них она не допустит никого и никогда, поскольку сама не в состоянии расшифровать и понять — имеют ли они хоть какое-то значение, хоть какую-то ценность.

Сергей досчитал до двухсот, а затем осторожно шевельнулся: симулировал первое движение перед пробуждением. Ализа тут же вскочила с кровати и поспешила к окну. Сергей повернулся на бок и вновь начал считать; он знал, что его (он любит мусолить в мыслях это короткое слово «его») девушке необходимо время: она должна десять раз написать «это не с нами». Она дышит на стекло, быстро пишет и стирает ладошкой. Когда заклятие написано и стерто, она берет тряпку, пропитанную специальным раствором, и основательно натирает стекло. Это один из способов их общения.

Теперь на стекле можно оставить сообщение, а человеку, которому оно адресовано, останется лишь принести с кухни электрический чайник, поставить на подоконник, включить и через несколько секунд после того, как вода закипит, прочесть.

Сергей ощутил спиной легкий ветерок — это Ализа, завершив нехитрый, но действенный «обряд», закружилась по комнате. Теперь можно — он шумно повернулся на другой бок и демонстративно попытался приобнять пустое место. После пары неудачных попыток удивленно хмыкнул, заспанно приподнялся на локте и протер тыльной стороной ладони глаза. Ализа тут же напрыгнула, но так, чтобы очутиться в его объятиях.

— Судьба моя, где бродишь ты ночами? — воскликнул Сергей.

— Светает, герцог, нам пора в поход. Ужель не видишь ты, над тающими снами встает зарницы кровожадный свод! — Ализа постоянно обыгрывала Сергея — он знал гораздо больше всяких всячин наизусть, но она могла выдавать рифмы не сходя с места.

— Но я обнять тебя еще успею. А может, и не только, если только… — Сергей рассмеялся, поскольку не смог придумать достойный ответ. — Сдаюсь! — Он сбросил с себя одеяло и поднял руки вверх. — Я полностью в твоей власти!

— Ты кудесник?

— Как скажете, моя госпожа!

— Тогда измени время — я жажду полдень, а судя по твоему желанию, перевалило за три часа… — Ализа начала хищно приподниматься над Сергеем, выставив вперед скрюченные пальцы и оскалившись.

— Проще простого, — заверил ее Сергей. — Одного взгляда на ваше прекрасное тело, сударыня, достаточно, чтобы опровергнуть все известные физические законы и заставить время двигаться в обратном направлении!

— Не обещай чего не можешь, кудесник, иль ждет тебя…

Она вскинула руки и разочарованно завыла.

— Ждет нас, милый мой серый волк, дальняя дорога, — закончил фразу Сергей, садясь на кровати и хватая пейджер, — и я догадываюсь — в какое такое царство-государство.

Он резко повернулся. Ализа все еще стояла к нему лицом, но уже в халате.

— Покажите хоть вашу прекрасную пяточку, сударыня.

— Ни-за-что! — холодным хрустальным голосом отчеканила Ализа, резко спрыгнула с кровати, подхватила полы халата, задрала их чуть ли не на плечи, повертела задом и с хохотом скрылась за дверью.

Сергей встал, подошел к окну, раздвинул шторы. Солнце подсвечивало фиолетовые облака и плясало зловещими бликами по крышам пятиэтажек. «Часов семь», — прикинул он и ошибся на добрые тридцать минут.

— О черт! Нам некуда торопиться! — Сергей вышел в прихожую, заглянул в ванную, для приличия постучав, сообщил, что начальство ждет их к девяти, и залез к Ализе под душ.

— Где? — спросила она.

— В зале.

— Я не об этом.

— Да прямо здесь…

Час спустя они опять лежали в постели. Сергей курил, а Ализа пристроилась у него на груди. Новость была неутешительна, тащиться в это утро никуда не хотелось, и Ализа сказала:

— О черт! Но нам есть куда торопиться!

Сергей усмехнулся, услышав знакомую фразу, и спросил:

— Я пошел на кухню?

— Не возражаю. — Она чмокнула его в губы. — Сваргань там что-нибудь, а главное, кофе свари покрепче. С гримом я тебе помогу. Дополнительных пожеланий не передано? Значит, стандартные рожи номер один. Ненавижу я этот рыжий парик… Ализа продолжала говорить, но уже не было слышно, поскольку она одновременно еще раз принимала душ, чистила зубы и ругалась.

— А чай свой ты сегодня пить не будешь? — крикнул Сергей.

— НОУ!

Сергей двинулся на кухню, налил чайник, включил и тут заметил чуть ниже локтя здоровенный синяк. Но это не от вчерашнего, это от позавчерашнего. Плохо сработано, заключил Сергей, внимательно осматривая руку. Тот плешивый отпрянул резче, чем он ожидал. Пришлось делать лишний шаг, но удар локтем все равно не получился, хотя Сергей и сломал плешивому нос. И вместо того, чтобы поспешать к Ализе на подмогу, пришлось приложить плешивого по колену, а затем схватить за шиворот — и лбом о стенку. Так что он, Сергей, дважды сплоховал. Если так можно сказать. Отключил одного за то же время, за какое Ализа уложила двоих.

Нет, это было два дня назад, вспомнил он, включая кофеварку. А как, в таком случае, мы развлекались третьего дня?