Чужой - Свой

Глава 1

Планета выглядела необычно, разделенная на две части, одна из которых, казалось, была предназначена для жизни человека, другая — для его смерти. Если одна половина планеты была покрыта лесами и полями, имела моря и реки, то вторая половина представляла бескрайние пустыни, среди которых, как клыки в пасте зверя, торчали обломки скал. Если к этому добавить повышенный уровень радиации, жуткую жару — днем, страшный холод — ночью, то в сумме получится настоящий ад. Ученые, изучавшие этот странный феномен, в один голос говорили, что когда-то давно на месте этих пустынь тоже были моря и леса, но что случилось с ними потом, никто из них, точно не знал. Только официальных версий было три, а неофициальных насчитывалось более трех десятков. Этот необычный факт давно бы утратил новизну и интерес, если бы ни случайный снимок одного из спутников связи. На нем были видны развалины, сделанные из какого-то стекловидного материала, впоследствии получившие название "Стеклянной лаборатории". Все, кто занимался следами давно исчезнувших цивилизаций, мгновенно заинтересовались этим миром. На колонию людей, обосновавшихся на этой планете, со всех сторон посыпались запросы о том, что собой представляет вторая загадочная половина планеты. Уже через месяц в галактических новостях были показан ряд снимков второй половины планеты, пока малоизвестной для существ, населяющих эту часть галактики. На них оказалось более трех десятков развалин различных строений, которые в свое время возвела загадочная цивилизация. В основном это были жалкие руины, но загадка мертвой половины планеты связала их с тайнами древних цивилизаций, а для обычного человека, с кладами с новыми знаниями и технологиями, которые лежат и ждут, пока кто-нибудь их заберет. Так думали многие из тех, кто, очертя голову, ринулся в этот мир. Они неудержимым потоком ринулись в пустыню, в одиночку и компаниями, экспедициями и отрядами. Местное правительство сделало несколько официальных попыток предупредить прибывающих на планету об опасностях, ожидающих их на неосвоенной части планеты, но предупреждения оказались "гласом вопиющего в пустыне". Искатели сокровищ посчитали предостережения, если не ложью, то выдумками официальных властей, желающих подобным образом закрыть дорогу к сказочным кладам.

Никто из них не ожидал, что действительность на поверку окажется намного страшнее официальных предупреждений. Когда вернулись первые исследователи, испробовавшие на себе все "прелести" пустыни и рассказали, что там испытали, предостережения правительства сразу померкли перед их рассказами. Галактика, с ужасом узнала правду о племенах мутантов, коренных жителях пустыни. Когда в первые недели сотни людей пропали без вести, никто не думал, что им была уготована такая ужасная участь. Мутанты устроили повсеместную охоту на ничего подозревающих путешественников. Пленников угоняли в тайные убежища, расположенные под землей, где захваченные люди становились рабами, а нередко и мясом. Каннибализм в этой части планеты оказался обычным делом.

То, что рассказали свидетели, избежавшие страшной участи, повергли в ужас все цивилизованные миры. Большая часть любителей экзотики, услышав об ужасах пустыни, увидев своими глазами полуживых исследователей, только что вернувшихся из подобных "экскурсий", сразу же улетела, даже не сделав шага по песку. Но какая-то часть осталась, чтобы добраться до вожделенных богатств. Именно они, со временем, превратились в особую касту, разведчиков и исследователей этой дикой части планеты. Это от них разошлись полубыли — полулегенды о подземных городах, странной технике, непонятных явлениях и существах. По мере продвижения людей в глубь пустыни их становилось все больше и с все более живописными фантастическими подробностями. Хотя на первый взгляд они выглядели достаточно фантастично, но в некоторых случаях они все же получали подтверждение. Например, подтвердился "феномен пустоты", так окрестили ученые странные участки пустыни, где не проходили волны, то есть любая электроника там была просто хламом. Именно поэтому все летательные аппараты оказались не только бесполезными для исследования, но и крайне опасны, так как по мере продвижения в глубь пустыни подобных участков становилось все больше и больше.

Вскоре начался второй этап освоения зоны мутантов, так с легкой руки журналистов окрестили район пустынь. Потом так стали называть планету, правда, неофициально. "Планета Мутантов". Правительства некоторых миров, а также ряд богатых людей, решили вложить деньги в освоение пустыни, с тем расчетом, что найденные секреты дадут толчок науке и технике, а значит принесут бешеную прибыль. На мутантов бросили войска, их пытались бомбить и забрасывать ракетами. Прошло полгода напряженной войны, были детально обследованы около двадцати объектов, но эффекта, которого ждали вкладчики не получили. Компания провалилась, войска были отозваны. Пустыня была снова отдана на откуп научным экспедициям и одиночкам. Единственным плюсом этой карательной акции стало то, что часть племен была полностью уничтожена, другая часть каннибалов оказавшись в зоне боевых действий получила такую трепку, что бежали вглубь пустыни и долгое время не возвращались в свои родные места. Благодаря тактике выжженной земли, проводимой карательными частями, территории проживания мутантов были отодвинуты в иных местах до пятисот, а то и тысячи километров. Потом в этих пустующих землях появились небольшие племена, которые занялись своего рода посредничеством. Через них с цивилизованным миром вели торг более дикие племена. Правда, это была своеобразная торговля. Они продавали или меняли вещи, приборы и машины, которые были захвачены их собратьями в разгромленных экспедициях, а за это получали, официально, продукты и орудия труда, а неофициально — медикаменты, оружие, боеприпасы.

Но даже благодаря подобного рода обмену небольшая часть пленников сумела получить возможность вернуться обратно, а не сгинуть где-то в песках.

По мере исследования обнаруженных объектов все более получала признание теория, в которой говорилось, что в свое время эту планету некая раса отвела под свои эксперименты и поэтому здесь встречаются развалины зданий, напоминающие лаборатории и производственные корпуса, обломки различной техники и непонятных механизмов. Среди развалин нередко находили обломки приборов и автоматов непонятного назначения, детали от неизвестной людям техники. Всего этого было много, но они представляли лишь обломки, а что они собой представляли в целом, для чего служили, как работали, об этом можно было только строить догадки. Хотя были находки, которые приносили исследователям, большие деньги. Например, браслет. Официально было найден только один экземпляр, но, сколько подобных находок осталось неизвестными, не знает никто. При одевании браслета на руку, он срастался с ней, становясь невидимым. Цель, для чего они были созданы, до сих пор не разгадана, как и то, что находится у них внутри. Этот экземпляр был продан за большие деньги в частную коллекцию. Эти и подобные ему находки подогревали интерес последующих исследователей и авантюристов.

Вместе с потоком исследовательских экспедиций, искателей приключений и авантюристов на планету потекли деньги, и правительство сумело, наконец, решить свою извечную проблему — организовать защиту постоянного населения от мутантов. Так появились войска самообороны, названные Пограничным Легионом. В его отряды сначала набирались местные жители, которые, не выдержав непрерывной войны с мутантами, вскоре стали дезертировать, сначала десятками, потом сотнями. Тогда местное правительство объявило набор наемников и стало строить укрепленные заставы по всей линии границы. Количество набегов на граничные с песками поселки со стороны мутантов резко уменьшилось. Затем война перешла в пески, на территорию мутантов. После двух лет бесконечных стычек, схваток и мелких боев, в радиусе от трехсот до пятисот километров от пограничной линии образовалась безопасная зона. Конечно, и туда прорывались отдельные группы дикарей, но они были настолько малочисленны, что их статистика просто не принимала в расчет. Дальше шли земли воинствующих мутантов, к этому времени довольно хорошо изученные. Поэтому, имея хорошего проводника можно было избежать большинства ловушек, а в некоторых случаях прямой опасности, была возможность откупиться. Некоторые экспедиции забирались к отметкам две тысячи километров, а иногда и дальше. Именно эти люди приносили с собой подтверждения к легендам о невероятных существах и явлениях. Им трудно было верить, если бы часть сведений не подтверждали сами жители пустыни — мутанты. Так постепенно обновлялся каталог на животный мир пустыни, а также на необъяснимые наукой факты. К ним можно было отнести гигантских ящериц, пустынных дьяволов, подземные города и республику мутантов со своей армией и правительством.

На всей протяженности границы, вместе с заставами Пограничного Легиона, стали вырастать небольшие городки, представлявшие собой перевалочную базу, где окончательно формировались и оснащались экспедиции и отряды, следующие в пустыню. Основу такого городка составляли отели. Сначала это были гостиницы — крепости. Высокая стена с колючей проволокой, массивные ворота, часовые. Это была дань пограничной полосе и близости к мутантам. По мере расширения зоны безопасности в пустыне, стали возводиться отели повышенной комфортабельности, бордели, рестораны и бары. Вокруг них теснились магазины и так называемые лавки. В магазинах можно было купить все: от носков и продуктов до самого современного оружия. В лавках продавалось тоже все, но за полцены и несколько другого качества. Это были вещи уже бывшие в употреблении. Нередко на них можно было видеть замытые пятна крови или тщательно заделанные следы от пуль. В этих же лавках продавались карты, где были обозначены исследованные объекты, маршруты и возможные ловушки на пути следования. Кроме обычных карт продавались и другие, где были указаны еще неисследованные руины, уцелевшая техника, подземные города из области легенд. Они хорошо раскупались вновь прибывшими искателями сокровищ. В торговой иерархии особняком стояли магазины и конторы по продаже и прокату джипов и вездеходов. Это была своеобразная империя со своими законами. "В пустыне, машина — это все!" — таков был их девиз. И это было действительно так. Пользуясь этим, они устанавливали чуть ли не троекратные цены на технику, зарабатывая деньги чуть ли не на пустом месте. Среди населения пограничных городков, время от времени, начинали ползать слухи, что некоторые продавцы, замешены в сотрудничестве с мутантами, сообщая им маршруты, а в качестве платы получали свои машины обратно, платя треть их цены, чтобы затем продать их снова новым искателям приключений. Слухи, некоторое время будоражили умы людей, но не получив подтверждений, вскоре исчезали, чтобы через некоторое время возникнуть вновь.

На самой окраине городков, вместе со складами, ангарами, прачечными и мастерскими располагалась жилая зона. Здесь жил обслуживающий персонал отелей, продавцы, подсобные рабочие. Отдельной, привилегированной кастой являлись проводники. В своем большинстве они работали в паре с владельцами по прокату машин, но были и такие, кто работал сам на себя. Эти люди, немалую часть своей жизни, проводившие в пустыне, были в основном суровые, жесткие, но предельно честные люди.

Каждое утро, с восходом солнца, тяжелые металлические двойные ворота заставы расходились в разные стороны, пропуская сквозь себя машины. Как только ворота начинали открываться, люди до этого спокойно разговаривавшие и смеявшиеся, менялись прямо на глазах. Лица суровели, губы сжимались, в глазах мелькал неприкрытый страх. Разговоры обрывались на полуслове, люди торопливо залезали в джипы и вездеходы, судорожно хватаясь за оружие, даже та часть глупцов, накаченных водкой и наркотиками, выехав за ворота, трезвели прямо на глазах. Кому суждено из них вернутся назад, не знал никто. Этих людей никто не провожал, за исключением лишь презрительно-равнодушных взглядов часовых на вышках.

Глава 2

По глазам ударила яркая вспышка, тут же отсеченная моментально потемневшим монолитом шлема. Ствол излучателя, уже готовый плюнуть пучком энергии в сторону предполагаемого врага, недоуменно замер, потом медленно опустился. Это была не вспышка излучателя врага, а всего лишь… солнце нового мира. Я до сих пор не мог привыкнуть к подобным перемещениям в пространстве и поэтому стоял пораженный не столько видом нового мира, сколько способом, с помощью которого я здесь оказался. Придя в себя, я с нескрываемым удовольствием смотрел на открывшийся моим глазам простор. В жизни никогда бы не подумал, что буду испытывать такую бурную радость при виде висящего над головой солнца и неба. Посмотрел под ноги. Землю покрывало что-то вроде густой травы. И ни какой плитки!

"Трава! Солнце! Мы прошли. Японский городовой! Прошли!".

Только сейчас из тела и мозга, медленно, нехотя, стало вытекать напряжение, не покидавшее ни на минуту моего пребывания в подземном мире. Поднял голову, осмотрелся. Желая разделить радость от солнца и воздуха, но стоило мне глянуться на Кори, понял, что радоваться придется в одиночку. Мысль о том, чтобы ее утешить, честно говоря, не вызвала у меня вдохновения. Вспышка радости выжала из меня последний запас эмоций, поэтому я решил оставить все как есть. Подобные душевные раны хорошо только лечит один врач, имя которому время.

В метрах двухстах от нас, находился городок. Он ничем не напоминал ни яркие и изящные города террян, ни похожие на оранжерею экзотических растений, города медеян, зато было в нем что-то от элитных дачных поселков Земли, когда над высоким забором торчат разномастные крыши. Правда, здесь не было забора, зато сами здания, слившись глухими фасадами воедино, представляли собой единую стену белого цвета. По прошествии нескольких минут, когда мне надоело разглядывать городок, я начал крутить головой в разные стороны. За исключением леса, деревья которого отдаленно походили на пальмы Земли, во все стороны лежало открытое пространство, покрытое густой травой и низкорослым кустарником. Пока я осматривался, солнце уже успело наполовину уйти за горизонт. Спрятав излучатель, неторопливо стянул с себя шлем. Лицо тут же окутал сухой и жаркий воздух, принеся с собой странный, но в целом приятный запах местных растений. Сняв со спины рюкзак, поставил его на траву. Щелкнув клапанами, достал сканер поиска. Нажал на кнопку и тут же облегченно выдохнул воздух.

"Кажется, мы на месте, — эта мысль добавила мне еще толику радости.

Бережно положив прибор на рюкзак, скинул легкую куртку, затем, еще немного подумав, снял рубашку, подставив торс последним лучам уходящего солнца. Простояв так некоторое время, снова вспомнил о своей спутнице. Оглянулся. Кори, все также сидела на траве, с безучастным видом. Напряженные плечи, скованная фигура, потухшие глаза. Одиночество, смерть отца, незнакомый мир, все это, похоже, давило на нее неимоверным грузом. Я в какой-то мере сочувствовал ей, но сопереживать, хоть убейте, не мог. Легкое и умиротворенное настроение никак не подходило для утешений, но и оставить ее так, в подавленном состоянии, я тоже не мог.

— Попытайся расслабиться, девочка. Полежи. Может, заснешь. Завтра утром, все будет выглядеть иначе. Поверь мне.

Она медленно подняла на меня взгляд, в котором четко угадывалась неприязнь, а затем медленно и четко произнесла:

— Я тебе не девочка.

Я спокойно принял сначала ее взгляд, а затем слова.

— Ты чего? — я старался этим нейтральным вопросом, загасить начало ссоры, на которую она явно напрашивалась.

— Почему мы здесь?

Вопрос оказался для меня неожиданно обидным. Типа, я еще и виноват. Не туда девочку доставил.

— Ты это меня спрашиваешь? Так вот, дорогая, чтобы больше у тебя таких вопросов не возникало, я тебе кое-что объясню. Вся эта техника, с помощью которой нас сюда забросило, ко мне никого отношения не имеет. Ее хозяева — терряне. Есть такой мир под названием Терра. А я землянин. Человек с планеты Земля. Наши расы внешне похожи, а в остальном мы разные. Теперь тебе все понятно? Ну и хорошо. Я собираюсь отдыхать. И тебе советую. Если нет желания, то вот тебе, — я указал ей пальцем на рюкзак. — Тут комп, и вся остальная техника. Настраивай, считывай показания, выясняй, где и почему мы оказались. Но одно тебе могу сказать точно: мы на месте.

С этими словами я лег на спину, подложив руки за голову. На небосводе, усеянном звездами, висели две желтые луны. И звезды, я только сейчас заметил, тоже оказались желтыми.

"Две, так две. Желтые, так желтые, — умиротворение меня прямо переполняло. — Мягкая трава. Тепло. Звездное небо над головой. Что еще человеку надо?".

Жара уже спала. Подступившая вечерняя прохлада принесла с собой особенно нежные ночные ароматы. Тишина стояла идеальная, пока вдруг не послышался легкий шорох, а за ним легкие щелчки. Я напрягся, но тут же расслабился. Это щелкали клапаны рюкзака. Это было последнее, что я услышал, перед тем как провалиться в глубокий сон.

Проснувшись и открыв глаза, я еще некоторое время не мог избавиться от плавающих в голове обрывков кошмаров — воспоминаний о подземном мире. Вроде крепко спал целую ночь, а встал с ощущением разбитости, но яркое солнце и свежий по утру ветерок, смыли с души остатки сна. Посмотрел в сторону городка, там было все без изменений. Белая единая стена и ни одной живой души. Кори, с задумчивым видом, сидела за компьютером, что-то изучая на мониторе, при этом, делала вид, что не замечает меня.

— Здравствуй, Кори, дорогая! — нараспев произнес я, делая вид, будто вчера ничего не было. — Как спалось тебе в новом мире?

— Здравствуй, Влад, — голос ее прозвучал ровно и бесцветно. — Пока ты спал, я разобралась… кое в чем.

Если она от меня ожидала всплеска интереса, то тут ее ждало разочарование.

— Но сначала давай позавтракаем, а то я вчера только один раз ел.

Наскоро перекусив, мы начали совещаться. Сначала я изложил все, что мог вспомнить по этому проекту, потом Кори рассказала о том, что она нашла в компьютере.

— Что мы на месте, я еще вчера знал. Сигнал сканера стабильный? Я рад. Коэффициент процентного разброса? Большой? Ну и что?

— Все дело в той поправке, которую ты внес, перед отправкой сюда. Ты не учел коэффициент Логу…. Впрочем, теперь это неважно. Из тех расчетов, что я нашла, получается… — тут она задумалась, пробежала пальцами по клавиатуре, вызывая столбцы цифр, — получается, что до… цели семьсот — восемьсот километров. Плюс — минус пятьдесят.

— Ого! Так много?! Ты не ошибаешься?

— Только ты можешь ошибаться! Ты! Ты… — тут она резко замолчала, переведя свой яростный взгляд с меня на городок. В ожидании продолжения, я начал, в свою очередь, закипать сам. Спустя полминуты она продолжила, но уже ровным и спокойным голосом, правда, все так же глядя в пространство: — Я погорячилась. Извини.

— Хорошо, — я облегченно вздохнул. — Теперь давай собираться. Пойдем. А то здесь скоро будет очень жарко.

Природа словно услышала мои слова. Воздух сменился почти за минуту, став тяжелым и раскаленным. На лбу выступил пот. В горле запершило, сразу захотелось пить.

* * *

Мы попали в город, закрытый с трех сторон глухими стенами, не сразу. Пришлось изрядно пройтись, пока добрались до входа. Когда, мокрые от пота, мы, наконец, очутились на улице, то сразу оказались во власти прохладной свежести кондиционированного воздуха. Я чуть не застонал от наслаждения.

Пройдясь по улицам, мы с Кори пришли к единодушному выводу, что городок похож на большую гостиницу. В пользу последней говорило стандартное использование домов, стоявших на улицах — близнецах. Вторые и третьи этажи были заняты гостиницами, тогда как первые были отданы под офисы, магазины или бары. Такое деловое использование площадей наводило на мысль, что городок существует только для одной цели — дать временный приют путешественнику, перед тем как он отправится дальше. Если не считать силовых экранов на витринах, да объемной рекламы, вполне можно было представить, что идешь по улице земного городка, правда, если при этом не смотреть на местных жителей. Некоторые из них были весьма колоритны, как, например, встреченный нами темнокожий гигант. Рост, около двух с половиной метров, широченные плечи и длинный мощные руки прямо вопили о невероятной мощи этого существа. Голова колосса просто лежала на плечах и имела вид гладкого тупого конуса. Не успел я бросить вопросительный взгляд на Кори, как тут же получил справку: — Это горд.

— Тот самый? Союзник?

Она кивнула головой. Мне показалась, что в ее глазах блеснуло что-то вроде гордости за своего бывшего союзника. Но такие встречи были редкостью, в большинстве своем встречались аборигены двух видов. Одни были похожи на гномов — переростков из земных сказок, только без бороды и колпаков с кисточками, вместо них они носили светлые шляпы с широкими полями, и обязательными темными очками — масками, державшимися на тулье благодаря широкой эластичной ленте. Догадаться об их назначении было несложно: защита от песка и солнца в пустыне. Вторые отличались от первых повышенной волосатостью лица и более высоким ростом. Они мне напоминали йети, рисунок которого я как-то встретил в одном научно-популярном журнале. Как первые, так и вторые, все носили, за редким исключением, одежду, в общих чертах, напоминающую комбинезон. При более близком знакомстве с ней я узнал, что она состоит из трех компонентов: капюшона — маски, куртки и брюк. С помощью силовых швов эти части могли сливаться воедино, становясь единым целым, а могли носиться по частям. Несколько раз мы встречали людей, отличавшихся от нас по внешнему виду, разве что сильным загаром, так что своим появлением мы не произвели большого фурора, хотя внимание все же привлекли. Слабым загаром да точеной фигуркой Кори.

Местный транспорт был здесь представлен только одним видом, своеобразной смесью из двух известных мне машин: джипа и бронетранспортера. Броня, бойницы и шесть колес от бронетранспортера, все остальное от джипа.

Освоившись с местной обстановкой и поняв, что приезжие здесь обыденное явление, мы решили зайти в ближайший бар, чтобы более детально узнать о местных нравах, а также о мире, в который нас занесло, а если повезет, то и о станции геонцев. Ближайшим заведением оказался бар под названием "Три угла".

Легкие пластиковые перегородки разъехались перед нами, и мы оказались в помещении, которое представляло собой странную смесь из бара и антикварной лавки. Различные экзотические вещи и диковинки, здесь располагались в самых необычных местах. Первым делом мое внимание привлекла, лежавшая на полке, прикрепленной над стойкой бара, большая двухголовая ящерица, свесившая длинный узорчатый хвост. Принявший ее за искусно сделанное чучело, я внутренне вздрогнул, когда одна из голов резко повернувшись в мою сторону, сверкнула большими рубиновыми глазами, после чего замерла, глядя на меня. Переведя взгляд ниже, я увидел на стене коллекцию странно изогнутых клинков, отдаленно напоминающих серпы жнецов. Так и не поняв, для чего они могли бы служить, глянул на другую стену, где висела вытертая донельзя, большая тряпка с еле видимыми на ней чудными узорами. Здесь я уже не стал ломать голову, так как она могла быть, всем, чем хочешь, начиная от любимой простыни хозяина заведения и кончая могильным саваном какого-нибудь местного героя или вождя. Все остальные достопримечательности располагались в художественном беспорядке между основными раритетами. Руль-штурвал, разнокалиберные винтовки, стоявшие у стены в специальной стойке, чучело невообразимо кошмарной твари, подвешенное под потолком.

В зале, рассчитанном, на двадцать пять — тридцать человек, сейчас находилось только пять посетителей. Все они сидели у стойки. Двое, расположившиеся у правого края стойки, одетые в потертые, но чистые комбинезоны песочного цвета, сдвинув свои шляпы на затылок, ржали над чем-то. Двое других, сидевших с противоположной стороны стойки, были людьми явно другого плана. Строгие лица. Немного брезгливый взгляд. И тщательно скрываемая растерянность. Оба были в светлых одинаковых рубашках и брюках дорожного кроя, таких, где швы прошиты двойной строчкой, заправленных в крепкие дорожные ботинки с высокой шнуровкой. Все обмундирование было новеньким, не обмятым, словно только что из магазина. Они были даже большими новичками, чем мы с Кори, в нашей обтрепанной, несвежей одежде и с такими же несвежими, помятыми лицами. Стаканы с напитком, которые они крутили в руках, были явно для антуража. Пятый посетитель сидевший по центру, явно не выглядел обычным завсегдатаем. Ощупывающий взгляд, аккуратно выглаженная форма военного образца со знаками отличия. Все это выдавало в нем местного представителя закона. Рядом с ним на стойке лежало выгоревшее до белизны кепи с кокардой, длинным и широким козырьком и такими же очками, как и у остальных. В руке он держал стакан с наполовину налитым в него бело-дымчатым напитком, из которого время от времени прихлебывал. Светло-серые глаза, выглядевшие как-то особенно ярко на загорелом до черноты, продубленном лице, смотрели на нас цепко и внимательно.

"Интересно, как у них тут с проверкой документов? — заметив его пристальный взгляд, подумал я.

— Чего стали, как неродные! Проходите! — голос был густой, басистый и шел от стойки. — Всегда даю новичкам время осмотреться! Здесь есть, на что посмотреть, не так ли?!

Только теперь, я рассмотрел, стоящего за стойкой, бармена. Здоровый и волосатый, он являлся представителем широко распространенной здесь части "шерстяного" населения. По моему мнению, он был исключительно на своем месте, великолепно сочетаясь со всей этой экзотикой. Глядя на "волосатика" я неожиданно пришел к мысли, которая видно давно сформировалась у меня в голове: я перестал воспринимать переходы и новые миры как нечто необычайное. Сейчас меня окружает внеземная экзотика, за барной стойкой стоит представитель чужого разума, а у меня все это выливается в обычный поход в бар. Словно приехал в другой город, где забрел в незнакомый бар, попить пива.

Сопровождаемый этой мыслью, я прошел вместе с Кори к стойке, где мы и сели, рядом с полицейским. В зале легко и свободно дышалось, хотя шума кондиционера так и не смог уловить. Не было здесь, к моему удивлению, ни музыки, ни телевизора, таких привычных атрибутов земных баров.

— Меня зовут Чу — Чан, — представился хозяин, как только мы сели у стойки, украшенной светящейся бахромой. — Я бармен и хозяин этого заведения. Сегодня необычный день. Вы уже вторые за сегодняшнее утро, которых я вижу впервые в жизни, а я только час назад открылся. Кто ты, парень? Впрочем, попробую угадать. На землекопа ты не похож. Те, не способны подцепить такую красотку! Солдат. Точно солдат! Клянусь высушенными головами своих предков! У вас наемников взгляд один. Волчий. Да и загар у тебя явно не наш. Точно наемник! Выпить хочешь? Впрочем, что я спрашиваю? Что тебе еще искать при такой девчонке! Где ты ее отхватил? У нее сестрички нет? Ха! Молчу! А то девочка уже губки надула. Что налить? Слушай, может, тебе работа нужна? Вон видишь тех двоих надутых господ? Они формируют команду в пустыню. Можешь поговорить с ними. Ну, а если не хочешь идти на вольные хлеба, то иди к сержанту. Ему вечно подчиненных не хватает. Вот он сидит, глазами вас сверлит. Скоро дырки проделает! Ну что, ничего не надумал? Короче, наливаю вам "тип-топ". Этот напиток всем нравиться!

Землекопами здесь называли шахтеров, работающих в шахтах, в горах, недалеко от этого городка. Это жаргонное словечко я ухватил в одном из разговоров, услышанных мною на улице, но все остальное сказанное Чу-Чаном, а вернее, вываленное в течение десяти секунд, я только начал осмысливать, как створки входной двери раздвинулись, и в зал вошел представитель гномьего народа. Мощная фигура молотобойца только подчеркивала его породу. Не успел я рассмотреть его, как над моим ухом раздался крик бармена, заставивший меня нервно дернуться:

— Лучшему проводнику нашего штата — ура!!

Тут же тихо и быстро последовало предупреждение для нас всех, сидящих за стойкой: — Ни слова о его росте. Больное место. Иначе будете собирать свои зубы по полу.

— Привет, Чу! Давно не виделись, — ровным и низким голосом произнес проводник, подходя к стойке. — Привет, сержант. Привет, ребята.

Его коренастая, плотная фигура была затянута в новый, явно сделанный на заказ, комбинезон, сияющий первозданной чистотой, так же, как и его новенькая широкополая шляпа с неизменными очками. Лицо грубое с густыми черными бровями, из-под которых выглядывали холодные и острые, как льдинки, глаза, сломанный нос, все это говорило о твердом и жестком характере. Это подтверждали мощные плечи, почти квадратная фигура и массивные кулаки. Легко забравшись на высокий табурет между нами и парой ученых, для начала, он быстро и внимательно, окинул нас с Кори оценивающим взглядом, причем большая его часть опять досталась девушке. Потом перевел взгляд на хозяина заведения.

— Эй, Чу! Если ты не спишь, налей всем по стаканчику. За мой счет. И не того пойла, что ты обычно наливаешь. Да не забывай лить до краев.

Это был спокойный, чуть насмешливый голос человека, уверенно шагающего по жизни.

— Привет, Колли. Давно тебя не видел. Уж начал подумывать, что мутанты, наконец, закоптили твои окорока, — насмешливо поприветствовал его сержант.

— Еще не родился тот мутант, способный загнать в угол Колли, — отпарировал тот. — Так что тема закрыта.

— Еще не надумал пойти под мое начало, парень? — спросил его сержант.

— Не дождешься. А теперь помолчи, мне надо поговорить с этими господами, — и он развернулся к ученой паре. — Итак, мне передали, что вы ищите хорошего проводника. Я перед вами. Мое имя Колли. Слушаю вас внимательно, господа наниматели.

Бармен тем временем разлил свой мутноватый напиток в стаканчики и расставил их перед каждым, потом его рука нырнула под стойку, и рядом со спиртным появилась пара блюдечек с чем-то напоминающим соленое печенье.

— Что-нибудь еще, Колли?

— Спрячься пока, где-нибудь. Надо будет, позову.

Бармен, кивнув в знак согласия волосатой гривой, неторопливо отошел на свое место.

— Э — э… проводник Колли… нам нужно добраться до упавшей в пустыне космической станции. А по пути мы хотели бы посмотреть на "стеклянную лабораторию". Это возможно?

При слове "станция" Кори бросила на меня предупреждающий взгляд, но я не нуждался в подобном предостережении. До этого я собирался задержаться на несколько дней, отдохнуть и собраться с силами, но теперь это желание пропало. Ведь если я хочу хоть когда-нибудь попасть на Землю, то должен достичь врат быстрее подобных этим ученым типам.

— Без проблем. Эти два объекта в одном направлении. Но на станцию вы вряд ли попадете. Там работает правительственная комиссия. И насколько я слышал, станцию охраняют солдаты, приданные им. Так, сержант?

"Вот это новость. Солдаты. Правительственная комиссия. А что ты хотел? Вспомни роботов — разведчиков. Интересно, это они их запустили в туннель? Или еще не запустили? Или это будет в будущем? Мать вашу! Что я вообще несу?! Крылов, ты, похоже, окончательно поверил в машину времени? Если это так, то тебе вообще некуда спешить! Ты в будущем. Необычно звучит. Да что там необычно. Дико!".

— Так, Колли, так. Два отделения звездной пехоты.

Слова сержанта заставили мое сердце противно екнуть.

— Проводник, я думаю, у вас с нами проблем не будет, — раздался голос второго ученого мужа. — У нас есть соответствующее направление от нашего правительства. И приглашение от Совета.

— Это меняет дело. Сколько вас? Охрану с собой привезли или здесь нанимать будете?

— Нас только двое. Охрану… будем нанимать.

— Тогда так. Три вездехода с водителями. Четыре человека охраны. И я. Пятьдесят процентов оплаты — вперед. Остальные после доставки вас на станцию. Теперь по поводу набора продуктов в дорогу. Насколько я понимаю, вы с Силура? Хорошо! Значит, едите то же, что и мы. Продукты купите лучше у Чу. Он хорошо знает, что нужно человеку в пустыне. Чу, ты слышал, что я сказал?! А теперь пошли отсюда. Нам надо еще определиться с машинами и охраной.

Опрокинув в рот стаканчик, который до этого вертел в руке, он поставил его на пластик стойки, затем, легко соскользнув с кресла, не оглядываясь, пошел к выходу. Двое ученых, неловко сползли с высоких табуретов, последовав за ним. Еще несколько секунд и двери за ними бы закрылись. Но тут я, резко развернувшись на табурете, крикнул в спину Колли:

— Проводник! Колли! Я хороший солдат! Для меня не найдется работы?!

Колли резко остановился у раскрывшейся двери, не разворачиваясь, кинул мне через плечо:

— Ты для меня "темная лошадка"! Но работа есть! Будь через час у транспортной конторы Троши! Там поговорим!

И шагнул за порог.

"На фига мне твоя работа! Мне нужно в экспедицию! На станцию! Японский городовой!".

В некоторой растерянности, не зная что предпринять, я решил посоветоваться с барменом. Только начал разворачиваться к нему, как прозвучал, резкий и неожиданный, вопрос сержанта:

— Откуда ты, парень?

Я медленно повернул к нему голову.

— Мы что обязаны вам отвечать? — раздался за моей спиной вызывающе-резкий голос Кори.

Видно ее окончательно достало пренебрежительное отношение окружающих к себе.

— Обычно, когда я спрашиваю, мне отвечают. Потому что знают, я не люблю дважды задавать один и тот же вопрос. Но вы явно новички в нашем городке, поэтому скажу вам так: я здесь власть. А власть требует уважения. Особого уважения. И поэтому…

Но договорить ему не дали, влетевшие в зал, влетевшие в бар аборигены. Зал тут же наполнился гомоном злых голосов:

— Чу! Слышал новость?!.. Да видел я их…. Ишь командовать нами вздумали! Эй, сержант, что за хрень происходит?! Разворачивай "голо" Чу! Сейчас нам кое-что скажут!

Сержант, стараясь не обращать внимания на крики, пытался что-то нам сказать, но его тут же перебил дружный многоголосый вопль, раздавшийся в тот момент, когда дальняя стенка бара словно растворилась, заполнившись голографическим объемом громадного экрана. Изображение прилизанного красавчика — диктора продолжило зачитывать текст с середины фразы:

— … я еще раз хочу подчеркнуть, что ничего особенного не происходит. В штате Чур — рапс вводится не военное положение, а временный запрет выезда в пустыню частным лицам и организациям. И только на время работы правительственной комиссии. Охрана границы в штате будет осуществляться, помимо отряда Пограничного Легиона, солдатами семнадцатого звездного флота, который, как вы знаете, отвечает за порядок в нашем секторе космоса. Интересы властей штата, общественных организаций и компаний будут учтены и соответствующим образом компенсированы. Спасибо за внимание.

Не успело изображение диктора исчезнуть с экрана, как тот тут же свернулся и исчез, словно его ветром сдуло. В зале повисло угрюмое молчание, установившееся еще во время слушания выступления. Я мало, что вынес из этого обрывка, но та часть сообщения, где говорилось, что выезд в пустыню будет закрыт, меня обескуражила.

"И так все плохо, а стало еще хуже".

— Этот сволочной Совет у меня уже в печенках сидит, — раздался злой до предела голос кого-то из местных жителей. — Лезут своими грязными лапами без проса куда хотят, козлы вонючие!

После этих слов народ словно прорвало, зал тут же наполнился шумом и криками. Эти люди, медленно, но верно, наливались злобой, а заодно и спиртным из запасов Чу — Чана. Посмотрев на возбужденные и злые лица аборигенов, потом на сержанта, занятого разговором, я решил, что нам пора смываться, тем более что пьяные взгляды все чаще останавливались на фигурке Кори. Под громкий гомон возбужденных голосов, злые и раздраженные, мы вышли на улицу. Успев сделать несколько быстрых шагов по безлюдной улице, как за спиной раздался резкий голос сержанта: — Стоять!

Резко развернувшись на голос, я даже обрадовался подобному повороту дела. Кори отреагировала несколько медленнее на его слова, сначала скользнув по мне озабоченным взглядом, но мне сейчас было не до нее. Закопошившийся, в моей душе, страх и злость на создавшуюся ситуацию, были основными ингредиентами варева, закипавшего сейчас в моей душе, а сержант, так удачно подвернувшийся мне под руку, представлялся мне тем ведром, в которое я мог слить часть дерьма, плавающего сейчас во мне.

"И так все хреново! А тут еще эта держиморда местного разлива права качает! Ну, сука позорная, держись!".

Не знаю, как он воспринял выполнение своего приказа, но, видно посчитал, что мы испугались, услышав его грозный окрик. Не спеша, он подошел к нам, пройдясь испытующим взглядом по нашим лицам, и только потом начал говорить:

— Куда вы так торопитесь, бродяги? Я еще не кончил разбираться с вами.

— Не кончил, говоришь? Ну, что ж, продолжим.

Резкий удар в живот согнул сержанта пополам. Во второй удар, нанесенный в челюсть, я вложил всю свою злость, после чего развернулся и неторопливо пошел прочь. Кори, чуть отстав, последовала за мной. Перед тем как завернуть за угол, я оглянулся. Над распростертым телом сержанта уже хлопотало два местных жителя, пытаясь привести того в чувство. Вместе с самодовольной ухмылкой при виде этой картины, мне пришла в голову, такого же типа, мысль: — Есть еще порох в пороховницах! Есть!".

Мы прождали Колли на месте встречи лишних десять минут, пока тот соизволил появиться. Бросил недовольный взгляд сначала на меня, потом на Кори. По нему было видно, что он уже не рад своему обещанию. Я его понимал. Обстановка изменилась так, что в пору о самом себе думать, а не о других, тем более, совершенно посторонних тебе, людях. Но проводник не подвел нас, сдержал свое слово.

Глава 3

Оказалось, что в двухстах километрах от границы посреди пустыни есть оазис. Райский уголок, где глаз может отдохнуть от надоедливого желтого цвета, где можно полежать на траве, в густой тени, рядом с журчащим родником. Но дело было не в этом, редким для пустыни, месте, а его местоположении, находившемся на точке пересечения основных маршрутов. Когда-то рядом здесь был обломок скалы, который со временем раздробили, чтобы сделать из него стену, своеобразную защиту от мутантов, на время стоянок. Потом, один из предприимчивых местных жителей, выстроил здесь дом — крепость. Со временем тот не раз перестраивался, меняя хозяев. Сейчас это был двухэтажный каменный дом с плоской крышей. На крыше навес и около десятка шезлонгов для любителей поспать в ночной прохладе. На втором этаже находились комнаты для гостей, а на первом — кухня, кладовые, ресторан с баром и маленький магазин. Все это окружено трехметровой стеной с колючей проволокой. Сторожевая вышка. У хозяина отеля служат двое слуг и восемь охранников. Все это мы узнали из короткого и лаконичного рассказа проводника.

— … но, сейчас охранников осталось семь. Одного из них я привез три дня тому назад, сюда, в медицинский центр. Его место пока свободно. И второе, жена хозяина рожать собралась, поэтому ей на пять — шесть месяцев нужна помощница. Условия оплаты и проживания не хуже чем здесь, но общества — никого. Да и с мутантами имеются определенные проблемы. Решайте прямо сейчас. Через три часа мы выезжаем. А вам, если решитесь, нужно будет еще экипироваться. Можешь не смотреть на меня, как тебя там,… Влад. Все будет вычтено из вашего заработка. А с Ганном, хозяином, сам потом разберусь.

* * *

Я сидел около бойницы, закрытой поляризованным монолитом, покачиваясь в такт движению вездехода. Смотреть на пустыню мне надоело уже впервые полчаса. Картина не менялась абсолютно — желтый песок, обжигающее солнце над головой, да кое-где торчат обломки скал. Зато в салоне джипа был легкий полумрак и прохлада. Установка микроклимата работала как часы. Рядом со мной, откинув спинку сиденья, спал охранник по имени Каск. Лицо грубое, будто вылепленное из глины, а затем обожженное на огне. Глаза и губы относятся к жесткой породе, такие не могут смеяться, а только ухмыляться. Кори спала на втором ряду сидений, впереди меня. Уютно свернувшись калачиком, она тихонько посапывала носом. Заснула сразу, только мы успели выкатиться из ворот заставы.

"Видно всю прошлую ночь не спала. Переживает".

На водительском месте первого ряда кресел сидел молодой парень, по имени Гор, старавшийся показать себя, с самого начала путешествия, большим шутником. Глупо острил и сам же смеялся своим шуткам. Рядом с ним сидел Колли, наш проводник, держа руки на пульте управления огнем. Как мне уже объяснили, в передних крыльях вездехода спрятаны два легких пулемета на поворотных кронштейнах, с радиусом стрельбы в девяносто градусов. Работают как в автоматическом, так и в ручном режиме. Во второй машине ехала пара ученых, водитель и охранник. Третий вездеход, замыкающий нашу маленькую колонну, вез двух охранников, а так же запас воды и продуктов.

Сейчас наш отряд на трех бронированных вездеходах под командованием Колли уходил в глубь района под названием Железные горы. Район считался самым безопасным из всей пограничной зоны. Как мне объяснили, здесь, в свое время, прошла армия наемников, нанятая правительством, уничтожая все на своем пути. Это произошло в первый год великого исхода за сокровищами, таящимися в пустыне. Правительство пошло на этот шаг, чтобы отвести от себя обвинения в бездеятельности, после многочисленных жалоб на нападения мутантов, потоком хлынувших от частных лиц, научных и правительственных организаций из других миров.

Мы ехали уже шесть часов, и приблизительно через час должны были достигнуть отеля "В песках", чтобы остаться там, на ближайшие пять месяцев.

"Или на всю оставшуюся жизнь в этом проклятом мире".

Эта мысль бесила и угнетала меня, но как достичь станции в создавшейся ситуации, я пока просто не представлял. Захватить джип? И куда его направить, в какую сторону? А вода? Чувство беспомощности и невозможности повлиять на ситуацию мучило меня не хуже незаживающей раны. Мне до смерти не хотелось доживать свой век охранником на этой паршивой планете! Вырываясь из потока мыслей, время от времени я поглядывал на свою спящую спутницу. Я не ждал от нее особой помощи, но спать, когда все рушиться…. Это было чересчур! Или она знает больше, чем говорит? Что знает больше меня — это однозначно. Ведь "врата" — их работа. Тут же мысли перескочили на наши отношения: — И чего она на меня бросается? Из-за того, что я в них сразу не признал пришельцев из другого мира? Вряд ли! Тогда из-за отца? Так ведь не я же его… Просто с ней, наверно, поговорить надо. Внимание проявить. Она ведь еще ребенок. И все станет на свои места. Теперь у нас будет для этого время. Даже больше, чем…".

Неожиданно запищал видеоком джипа. Колли ударил по одной из клавиш на пульте. Тут же в салоне зазвучал голос.

— … ребята! Все, кто меня слышит! Говорит Бродяга Шатки! Отель Ганна в осаде! Повторяю: отель в осаде! Не суйтесь туда без особой нужды. Ганна атакуют мутанты!

— Шатки, старый болтун, ты чего разорался?! Говори толком! Что-нибудь серьезное?!

— А, Колли! Привет! По-моему, все как всегда. Опять какие-то два племени подружившись, решили это дело отметить штурмом отеля. Ты же знаешь, это стало почти традицией. Перестрелка идет уже около часа. Патруль оповещен. Обещали, что часа через три или четыре будет у Ганна. Куда идешь на этот раз, покоритель пустынь?!

— К подарку с неба! Будь он проклят!

— А-а, на космическую станцию! Удачного тебе пути, Колли!

— И тебе, Бродяга Шатки!

Отключив видеоком, Колли отрывисто приказал:

— Гор, тормози!

Одновременно с этим приказом, Колли развернувшись вместе с креслом в нашу сторону, рявкнул:

— И что мне теперь с вами делать?!!

Кори, разбуженная громким голосом проводника, некоторое время недоуменно осматривалась по сторонам, только потом спросила:

— А что случилось? Почему мы стоим?

— Случилось. Мутанты, узнав о свободных рабочих местах, решили опередить вас. Поэтому сейчас они штурмуют отель.

— Ха-ха! Ха-ха! — в два голоса заржали водитель и охранник.

— А если говорить серьезно, — Колли продолжил говорить, не обращая никакого внимания на продолжающийся смех, — то эта заваруха бывает раз в год — полтора, когда два или три племени договорятся о совместных действиях. Собрав пятьдесят или шестьдесят бойцов, они идут на штурм. Но Ганн, хозяин заведения, мужик тоже не промах. У него оружия завались, только тяжелых пулеметов три штуки. И ракетные установки есть. Через три часа там будут солдаты. Патруль и Ганн зажмут их в клещи, как уже бывало не раз, и хорошенько отделают. Подождав несколько часов, мы смогли бы спокойно добраться до отеля. Но, к сожалению, не все так просто. После Разгрома, когда мутанты начнут разбегаться в разные стороны, они будут злы. Очень злы. И если мы встретимся у них на пути, то…. А у меня клиенты. Рисковать не имею права. Поэтому я решил так сделать: сейчас вы едете со мной, а на обратном пути я высажу вас у Ганна.

"Не верю! Ох, мать моя! Неужели повезло?!".

— Ты, парень, стрелять умеешь?! — теперь вопрос Колли был обращен лично ко мне.

— Умею.

— Хорошо. Гор, чего рот раззявил? — прикрикнул он на водителя, разворачиваясь к пульту управления огнем. — Тебе за что деньги платят?! Чтобы спал в водительском кресле?! Поехал живее!

— Парни, не спать! — эти слова он бросил нам уже через плечо, не отрывая взгляда от экрана монитора. — Смотреть в оба! К тому же, место здесь плохое. Три года тому назад в этих местах орудовала банда мутантов. Кровавые дела творили. Сам вожак здоровый, под два метра ростом, из племени южных мутантов. Кличка "Черная голова".

— Кличка откуда? Из-за его черных мыслей, что ли? — попытался сострить Гор.

— Тело его было покрыто большими черными пятнами. И одно из пятен приходилось на лицо. Теперь понял? Не спи! Жми, давай! Да смотри, не пропусти "Указатель"!

И они на пару весело заржали. Мне стало интересно, и я спросил:

— "Указатель" — это что такое?

Тут же словоохотливый водитель объяснил, что это высокая и гладкая скала, напоминающая указательный палец, отсюда и название. Пропустить ее довольно трудно, потому что она высотой около восьми метров. Тут же, проводник, которому не терпелось приобщить новичка к местной истории, прочитал мне короткую лекцию о том, что в песках, где нет дорог, а электронные карты частенько отказывают, есть много мест, являющихся определенными ориентирами. Вся карта зоны мутантов пестрит такими названиями, как "Голова дракона", "Вилка дьявола" или "Два джипа".

— "Два джипа"? Это как понять? Колли, расскажи, — попросил я проводника.

Сейчас, когда мы шли, куда нам надо, у меня резко проявился интерес к жизни, а заодно к местной географии, от которой явно попахивало дикой и необычайно колоритной экзотикой. Я неплохо отдохнул за последние сутки, и теперь получив бесплатную экскурсию на джипах по пустыне, с наслаждением слушал о ее страшных и загадочных тайнах, как интересное дополнение к экскурсионной программе. Честно говоря, я не очень верил всем этим ужасам. Да и откуда им здесь взяться при современной и развитой технике? Ну, живет несколько диких племен, что тут такого? Просто их сохранили в качестве кроваво-страшного антуража для выкачивания денег из доверчивых туристов.

— На карте это место обозначено, как квадрат Д12, а мы его называем "Два пустых джипа". Название пошло оттого, что возвращающаяся из пустыни экспедиция наткнулась на два джипа, стоявших в тени обломка скалы. Оружие, оборудование, вода, продукты, ничего не тронуто. Баки машин были на две трети заправлены и хоть сейчас готовы отправиться в путь. Но при этом ни малейших следов людей. Было ясно, что это не мутанты, те бы никогда не оставили джипы с полным грузом. В радиусе двух километров от места стоянки машин был проведен поиск, абсолютно ничего не давший. Ни одного следа, ни одной зацепки. Машины пригнали на заставу. Подняли копии сопроводительных документов. И что же?! Оказалось, что в джипах было семь человек, включая трех охранников. Где они теперь? Что их заставило бросить машины? Еще одна тайна пустыни, которых накопилось уже великое множество.

— А передатчика у них, конечно, не было? — с ехидцей спросил я, думая о том, как Колли сейчас будет выкручиваться.

Тут опять влез Гор:

— Ты что, парень? Только из утробы матери вылез? Колли, посмотри на него! Он, похоже, никогда не слышал про "феномен пустоты"!

"Мать твою, Крылов! Расслабился! Блин!".

Но на этот раз мне ничего придумывать не пришлось, за меня ответил Колли:

— Ты что, не видишь, дурила, что они инопланетники?

Неожиданно снова запищал видеокоммуникатор. Гор тут же отреагировал:

— Песчаный дьявол! Здесь что "феномен" не работает? Двойной вызов…

Колли уже державший видеоком у уха, что-то внимательно слушал, не перебивая говорившего. Водитель, прервавшись на полуфразе, замолчал, прислушиваясь. Наступила тягучая тишина, нарушаемая еле слышным ровным рокотом двигателя.

— Слушайте запись! Переключаю на громкую связь! — сердито рявкнул проводник.

— … свернуть работы и вернуться обратно! Всем без исключения! Максимальный срок выхода: пять суток! — говорил равнодушный металлический голос, записанный на кристаллах памяти. — Штат Чур — рапс и прилегающая к нему территория пустынь являются закрытой зоной, тем самым попадая под юрисдикцию военных властей. В связи с этим вышел приказ Љ1 военного коменданта зоны, суть которого заключается в следующем: всем физическим лицам и экспедициям, находящимся на территории закрытой зоны, свернуть работы и вернуться обратно! Всем без исключения! Максимальный срок выхода: пять суток!

— Слышали?! Вы это слышали?! — в голосе проводника звучала еле сдерживаемая ярость. — Им мало того, что они взяли нас за горло! Так теперь еще и этот ультиматум! Что б вас мутанты сожрали! Чтоб вам….

Несколько минут без перерыва сыпал проклятиями проводник и вторивший ему Гор, пока Колли, наконец, не выпустил весь свой пар и не буркнул водителю:

— Тормози! Пойду, переговорю с нанимателями.

Как только дверь за ним захлопнулась, впустив волну раскаленного воздуха, водителя словно включили:

— "Феномен пустоты", парень, это места в пустыне, где не проходят никакие волны. Электроника там то работает, то не работает. Иной раз нужно проехать десятки километров, чтобы выбраться из нее. Поэтому здесь никакой воздушной техники нет. Если ты заметил, конечно. Песок, он только с виду мягкий, а когда будешь падать с высоты несколько километров, слабо не покажется, — посчитав тему исчерпанной, он тут же, без всякого перехода, перескочил на другую. — А вы, значит, инопланетники. Меня твой загар подвел, парень. Он, почти, такой, как у наших подземных крыс — шахтеров. А уж этого дерьма у нас…

Тут уже не выдержал Каск:

— Гор, заткни свою пасть!

Водитель, не обидевшись на то, что его так грубо оборвали, только усмехнулся в ответ:

— Ты заметил, Влад, какая вежливая у нас охрана, — и тут же добавил, уловив злой взгляд охранника: — Молчу, парень, молчу.

Потекли минуты. Одна за другой. Сомнения проводника подняли тревогу в моей душе. Только я хотел откинуться на кресло и закрыть глаза, как что-то мелькнуло на обзорном экране компьютера. Рывком подался вперед, пытаясь понять, что это было, и стоит ли подавать голос, как все закрутилось помимо меня. В следующую секунду распахнулась дверь, и на свое место взлетел, словно на крыльях, проводник. Дверца не успела еще захлопнуться, как Колли склонившись над пультом огня, начал его настройку. Неожиданно замер, до этого ерзавший в кресле, Гор, вперив взгляд в монитор. Повисла томительная тишина. Только я собрался спросить, что происходит, как раздался напряженный голос Гора:

— Они идут нам наперерез. Но почему со стороны границы?

— Странно, — задумчиво произнес проводник, — даже не знаю, что сказать. Совсем не похоже на атаку. Похоже, они просто несутся в глубь пустыни. Сейчас мы окажемся в прямой видимости и тогда увидим…. Приготовить оружие!

Тут же в бок меня чем-то сильно ткнули. Бросил взгляд. Каск протягивал мне оружие, чем-то напоминающее укороченную автоматическую винтовку, но с более толстым, чем у той, стволом. Взяв его, вопросительно посмотрел на охранника. В ответ получил кривой оскал:

— Что с таким типом еще не сталкивался? Ничего. Жить захочешь, освоишь. Обойма на тридцать шесть патронов. Прицел автоматический. Навел на цель. Выстрелил. Теперь смотри сюда. Стрелять будешь со своей стороны. Ткнешь на эту кнопку под бойницей, стекломонолит опуститься. Да. Вот эту. Увидишь урода — сразу стреляй. Не жди. Как видишь, все просто.

— Вот! Вот они! — выдохнул Гор.

Тут же его слова подтвердил одиночный выстрел, потом по мере нарастания рева двигателей, стрельба участилась. Даже я, не знающий ни тактики, ни стратегии местных войн, понял, что выстрелы имеют чисто предупредительный характер. Очередь, тишина, потом снова очередь. Так повторялось несколько раз, пока машины мутантов не стали удаляться. После чего стрельба тут же прекратилась.

— Мутанты… прошли мимо, — удивленно протянул Гор. — Где-то что-то сдохло. Не иначе.

Колли, видно не только наблюдал за странными маневрами мутантов, но и кое-что прикинул в уме, потому что его рассуждения вслух, явно являлись продолжением его же мыслей:

— Мутанты бегут. Судя по всему, это часть племени торговцев с границы. Стреляли для предупреждения. Но почему их так мало? Взять хотя бы те два племени, которые я знаю, там, в общей сложности, будет не менее шестидесяти морд. А где остальные? Вопрос! Но и на него есть ответ. Если к этой картинке дорисовать звездный десант Союза, вместе с только слышанным приказом военного коменданта, то можно прийти к выводу, что началась зачистка под "ноль" на нашем участке пустыни. Вот остатки от этой зачистки, только что пронеслись мимо нас. Логично излагаю? Логично. Идем дальше. Ученые едут по приглашению Совета СИМ, и когда их спрашиваешь напрямую, что там? Тут же прячутся за подпиской о неразглашении тайны. Если Совет так быстро среагировал на отчет своей комиссии, организовав закрытую зону и бросив звездный десант на расчистку пустыни, то на этой станции нашли, что-то такое, от чего нормальным людям лучше держаться подальше! Вы слышите, что я говорю: подальше!!

— Брось, Колли нас запугивать, — неожиданно вступил в разговор охранник. — Если есть что сказать — говори, а нет, тогда поехали.

— Ты прав, Каск. Сказал "А", надо говорить и "Б". Мои клиенты, что едут во втором джипе, большие специалисты по физике пространства. Их выдернули сюда по специальному вызову Совета, потому что Силурский институт оказался самым ближним научным центром, по отношению к нашему миру. И потому мы…

— Слушай, Колли… — тут же перебил его болтливый водитель.

— Гор, заткни пасть! И потому мы должны беречь этих ученых, как самих себя! Или мы попадем под раздачу, наравне с мутантами!

Все это время он цепко следил за окружающей обстановкой по обзорному экрану, но, соответствующими интонациями и паузами, достаточно четко акцентировал нужные места в своем рассказе.

— Ты что хочешь этим сказать, Колли?! Что нас могут пристрелить свои же солдаты?! — недоумение прямо сквозило в словах водителя. — За что? Мы же не мутанты!

Неожиданно подал голос охранник: — Если на зачистке работают "палачи" или "инквизиторы", то тебя прикончат просто так. Им что Гор, что мутант — все едино. Сказано под "ноль", значит под "ноль".

В салоне после этих слов повисла нехорошая тишина. Я не знал ни тех, ни других, но уже само название армейских подразделений говорило само за себя, да и насупленные физиономии проводника, вместе с охранником и водителем, были этому хорошим подтверждением.

— Точно не знаю. Но, судя по тому, с какой скоростью бегут мутанты, скорее всего, ты прав Каск, — после некоторого молчаливого раздумья, снова высказался Колли. — Эти "ученые крысы" — наш пропуск. В противном случае…. Каратели, они и есть каратели. Даже в песок закапывать не будут.

— Ё — мае! Похоже, мы хорошо влипли! — снова влез в разговор Гор. — С этой станцией вроде все ясно! Ты вот еще скажи, при чем здесь "стеклянная лаборатория"?

— А… это. Прихоть ученых. Любопытство, — с короткой заминкой человека, оторванного от своих мыслей, ответил Колли.

Глава 4

Ночь прошла спокойно. Небо еще только начало светлеть, как наши джипы, заурчав моторами, двинулись в сторону Дальнего Юга. Так называлась область пустыни, на территории которой находилась станция геонцев. За время нашей стоянки я успел отстоять на дежурстве свои четыре часа и, не смотря на это, неплохо выспаться. После завтрака, только собрался залезть в вездеход, как Колли приказным тоном отправил меня в хвостовую машину нашей маленькой колонны. Свое распоряжение он объяснил тем, что я, как новичок, могу потерять ощущение настороженности, присущее только тем, кто знает истинное лицо пустыни. Хотя в его распоряжении я не видел особого смысла, но замена машины даже порадовала, так как непрерывная болтовня Гора меня уже изрядно утомила.

Через пару часов, неожиданно появившийся ветер, пригнавший тучи пыли, заставил нас остановиться. Видимость за считанные минуты упала до нуля. Свет то появлялся, то исчезал, и мы оказывались в кромешной тьме. Время от времени джип покачивало на рессорах, под наиболее резкими порывами ветра. Со временем эти порывы становились все чаще, свет солнца больше не появлялся, а за броней машины начало что-то противно визжать и выть. Я понимал, то это работа ветра и песка, но все равно какой-то внутренний страх, доставшийся мне от предков, заставлял мои пальцы цепляться за подлокотники и чувствовать себя беспомощным, брошенным на произвол судьбы.

— Уау-у! Уау-у! — этот дикий визг рвал мне барабанные перепонки, временами, казалось, что это кричат настоящие дьяволы, а не "песчаные". С мерзким скрежетом песок шлифовал броню нашего джипа, да так сильно, что полуторатонная машина вздрагивала. Тьма кружилась бешеной каруселью. Неожиданно дикий визг стал исчезать, истончаясь на комариный писк. Все кончилось так внезапно, как и началось. Наш джип, качнулся на рессорах в последний раз и затих. В ушах у меня еще стоял пронзительный визг, но картинка в бойницах стала прежней: бескрайнее море песка, уходящее за горизонт. В этот момент даже надоевшая мне пустыня показалась необычайно прекрасной. К тому же вокруг стояла такая тишина, что было слышно, как перекатываются песчинки за бортом транспортера. Но Колли не долго дал наслаждаться тишиной и покоем, заставив нас вылезти и откапывать вездеходы из песка. После двух часов изнурительного труда под палящим солнцем, мы, наконец, двинулись дальше.

Ближе к вечеру мы наткнулись на изуродованный джип. В нем сидело двое мужчин с измученными лицами, у одного была перевязана голова, у второго — шея. Когда наша головная машина остановилась, в ее сторону тут же нацелились две винтовки. Мы слышали, как Колли пытался связаться с ними через коммуникатор, но видно связь у бедняг не работала. Тогда он осторожно приоткрыл дверцу, и быстро, в приветственном жесте, пару раз махнул рукой. Дула поползли вверх, после чего он высунул из-за дверцы голову и закричал:

— Кто вы такие? Что с вами случилось?

— Мы ученые! — крикнул в ответ мужчина с перевязанной головой. — Работали в пятидесяти километрах отсюда. Неожиданно на нас напали мутанты. Убили двоих охранников, а нашего товарища взяли в плен. Нам удалось уйти от них просто чудом. Но горючее кончилось, да и вода на исходе. Вы не поможете нам?

Я прекрасно видел все, так как наш вездеход стоял чуть в стороне, и так же прекрасно слышал все, через встроенные в корпус машины внешние микрофоны.

— Каск, иди, проверь, все ли чисто. Только осторожно, — послышался приказ Колли.

— Не мальчик, — бросил недовольным тоном охранник.

Затем последовал щелчок открываемой двери джипа, а следующий момент тишина разорвалась грохотом разрыва, скрежетом брони, дикими криками людей. Руки автоматически вцепились оружие.

"Пушка?! Здесь?! Идиот! Это ракеты! — пронеслось у меня в голове. — Нападение мутантов! Чего стоим?! Чего ждем?!".

Снова раздался взрыв, но уже намного глуше, судя по всему, ракета ушла, мимо цели, в песок. Одновременно ударили очереди из тяжелых автоматов. Им в ответ, наконец, ответили пулеметы Колли. Снова раздался грохот, с силой ударивший по ушам. В какое-то мгновение мне показалось, что он просто ввинчивается через уши в мозг, и еле удержался, чтобы не застонать. Крэй, охранник, сидевший за пультом огня, переключив пулеметы на автоматический режим, напряженно вглядывался в обзорный экран, как заведенный повторяя только одно слово:

— Дьяволы. Дьяволы. Дьяволы.

Водитель, сжимая штурвал побелевшими от напряжения пальцами, чего-то выжидал, так же пристально вглядываясь в свою бойницу. Потом, все также, не отрывая взгляда, неожиданно закричал:

— Влад! Они обходят нас! Открывай бойницы! Стрелять в любого! Все! Пошли!

Наша машина рванулась вперед, к подбитому переднему джипу. Мы мчались по большой дуге на предельной скорости, простреливая из пулеметов пространство перед собой. Нажав три кнопки подряд, я открыл все бойницы, расположенные в задней, так называемой багажной, части машины, где хранился наш запас еды и воды. Яркий поток солнца, отсекаемый ранее поляризованным стеклом, залил светом весь багажный отсек. Пахнуло сухим и жарким воздухом. Лучший обзор предоставляло заднее смотровое стекло, но больше внимания все же пришлось уделять боковым бойницам. Услышав приближающийся рев двигателя, я напрягся, но, увидев, как спокойно отнеслись к нему водитель и охранник, решил не тратить свои нервные клетки зря. Вскоре я увидел пронесшийся мимо нас, джип с учеными. Он шел задним ходом, огрызаясь пулеметными очередями. Оказавшись под нашим прикрытием, он тут же развернувшись, понесся на полной скорости в том направлении, откуда мы только что прибыли. Я только хотел возмутиться, как до меня дошло, что это просто своеобразная тактика, свойственная телохранителям: сохранить жизнь клиенту, не взирая ни на что. Специфика другая, а суть та же. Дальше мне уже было не до рассуждений. Все последующие события у меня отложились в памяти как отдельные картинки мозаики, сложенной только частично. Общий рисунок понять можно, но подробности, — увы! Джип Гора с распахнутыми дверцами, осевший набок на фоне столба жирного черного дыма. Каск, лежавший в нескольких шагах от него, зарывшись лицом в песок. Тела мутантов, разрезанных пулеметными очередями и разбросанные по песку. Грубо слепленные фигуры двух мутантов, неожиданно выскочившие из-за нашего подбитого джипа, с оружием наготове. Моя длинная очередь по ним. Мельком я успел заметить, как один из них завалился боком на песок. Быстротечность боя, ведущегося с джипа, несущегося на полной скорости, давала себя знать такой быстрой сменой позиций, что мне уже начало казаться, что дикари везде. Я только успевал прицелиться и выстрелить раз-другой по одному врагу, как следующий поворот руля уносил меня от него и пули начинали барабанить по броне машины уже сзади. Страха я не чувствовал, вписавшись в круговерть боя, стал его неотъемлемой частью. Мое тело и мозг жили боем, мышцы рук и ног с готовностью подчинялись им, а сознание, находясь где-то сбоку, представляло собой автоматический прицел, анализирующий обстановку и берущий противника на мушку. Когда водитель заложил особенно крутой вираж, я интуитивно понял — мы уходим. По глазам, в который раз, больно резануло постоянно скачущее ярко-рыжее солнце, затянув, на какое-то мгновение, взгляд белесой дымкой, от которой окружающий мир стал нереальным и размытым, словно в струящихся волнах раскаленного воздуха. Резко отвернувшись от светила, я, наконец, увидел причину нашего поспешного бегства. За нами неслись две больших вездехода мутантов, подпрыгивая и переваливаясь на ходу, на широких шинах. Только я выставил ствол винтовки в бойницу, чтобы умерить их прыть, как неожиданно заметил в стороне, краем глаза, фигуру мутанта, целившегося в нас из легкой ракетной установки. Откуда он здесь появился, я не видел, он вырос, словно из песка. Не успел перевести прицел на него, как понял, что опоздал. По глазам резанула невыносимо яркая вспышка, следом раздался страшный грохот, словно гигантским молотом ударили по броне машины. Неведомая сила сорвала меня с места, швырнув со всей силы на стенку джипа. Боль, чудовищной вспышкой, взорвавшись у меня в голове, заволокла сознание.

Очнулся я от грубого удара ногой под ребра, но даже после этого, сознание возвращалось урывками, отдельными вырванными и скомканными листочками из блокнота памяти, сейчас возвращаемыми на место. Выстрелы, песок, гонка на скорости, опять выстрелы, вспышка. В голове звенело, в горле было сухо. Затем, словно ее включили, резко проявилась боль в левой части головы, следом, где-то рядом, послышалось чье-то шумное сопение. Монотонно бубнил коммуникатор, включенный на громкую связь:

— Колли! Отзовись! Колли! Отзовись!

Неожиданно в нос ударила смесь из едкого пота и резкого запаха прокисшей, давно не стираной одежды. В дополнение к нему ввинтился в уши дикий крик боли, перешедший в длительный стон. Потом еще один крик и еще.

"Что за черт? Мутант? Подойди поближе!".

Когда гнилая вонь ударила прямо в нос, а грубые руки прошлись на ощупь по моим карманам в поисках ценного, я решил, что пора открывать глаза. Надо мной висела уродливая голова с низким звериным лбом и мощной челюстью, все это обрамленное густым жестким волосом. Большие желтые глаза смотрели злобно и немного удивленно. Дальше все происходило чисто рефлекторно, отработанными автоматическими движениями. Резким мощным ударом кулака я смял только начавший рваться крик вместе с гортанью. Мутант еще только начал заваливаться на спину, как игольник оказался у меня в руке. Нажатие курка прервало его дальнейшие мучения. Не успел я сесть на корточки, отгородившись от открытых с левой стороны дверок, спинкой кресла, как тут же послышался шорох тяжелых шагов по песку, и в солнечном проеме открытой дверцы показалась верхняя половина грубо слепленной фигуры еще одного мутанта. Он замер при виде лежащего в проходе трупа своего собрата, широко раскрыв от удивления большие желтые глаза с маленькими черными зрачками. Ствол уже смотрел ему в лицо, осталось только нажать на спуск. Он упал на спину, тяжело, с шумом, широко раскинув руки. Не успел труп коснуться песка, как я уже стоял на песке. Быстрый взгляд вокруг. Но больше ничего, кроме задницы еще одного мутанта, что-то заталкивающего вглубь, рядом стоящего, джипа, я не увидел. На шум тот не обратил ни малейшего внимания, продолжая работать. Вездеходы, стоя друг к другу, почти под прямым углом, образовали закрытую зону, надежно прикрывая меня от глаз остальных бандитов. Оценив выгодность позиции, я выстрелил в широкую спину мутанта, только сейчас начавшего вылезать наружу. Тело, обтянутое грязным комбинезоном, бывшим когда-то песочного цвета, слегка дернулось, когда зеленая игла вонзилась в него, потом, обмякнув, тяжелым мешком сползло на песок. Еще раз быстро осмотрелся, теперь уже ища наших ребят, но кроме трупа Крэя, лежащего ничком у переднего колеса, никого не обнаружил. На все это у меня ушло не более двух-трех минут. До этого я действовал чисто автоматически, то сейчас пришло время для осторожной разведки, а затем… буду действовать по сложившейся ситуации.

Дав себе на минуту расслабиться, как тут же почувствовал сильную боль в области левого виска. Проведя рукой, понял, вся левая часть головы покрыта коркой засохшей крови.

"Ясно, почему эти уроды посчитали меня мертвым. Теперь за дело, капитан".

Не успел только так подумать, как раздался еще один крик полный ужаса, заглушивший глухие стоны. Кричала женщина.

"Кори!".

Боль ушла, смытая волной холодной ярости. Кровь застучала молоточком в голове, в душе, из самых глубин, поднималось что-то темное, хотелось рвать зубами человеческие глотки. Зверь, просыпаясь, заворочался у меня в груди, жаждая крови. Сдерживать его, я не мог, да и не хотел. Сверхдоза адреналина, вспрыснутая в мою кровь, изменила человеческую сущность, превратив в машину смерти, но управляла ей не слепая жажда крови, а холодная ярость. Быстро обойдя джип, осторожно выглянул. На фоне догорающей машины — приманки, стояли еще две машины. Наш подбитый джип и еще один вездеход мутантов, обшарпанный и грязный. Возле него громоздились горка награбленного добра, вытащенного из наших вездеходов. В тени заднего колеса, спиной ко мне, лежало тело проводника. Судя по его положению, он был просто без сознания. Ближе ко мне двое мутантов с силой пинали ногами тело молчаливого водителя. Судя по тому, как оно безвольно перекатывалось, водитель был уже мертв или близок к этому. Гор стоял на коленях, а над ним, сзади, стоял бандит. Одной рукой он держал водителя за волосы, а во второй руке — здоровенный тесак. Время от времени, он, утробно хохоча, выкрикивал плоские шутки, одновременно рассекая воздух перед лицом Гора. Хотя, судя по крови, заливавшей лицо водителя, махал он своим тесаком не просто так. Еще один волосатый дикарь с приплюснутой головой, вооруженный тяжелым автоматом, стоял в нескольких шагах от места пытки, утробно ржа, глядя на то, что твориться вокруг. Правда, время от времени, он отвлекался от столь увлекательного для него зрелища, бросая взгляды по сторонам. Судя по всему, это был часовой, поэтому он первым получил иглу в грудь. Вторым выстрелом я достал мутанта, размахивающего тесаком. Пока тот заваливался на бок, я сделал шаг, полностью выйдя из-за прикрытия машины. Бесшумность и смертоносность игольника, великолепно сыграли свою роль. Двое мутантов, до этого месившие ногами неподвижное тело, сейчас стояли столбом, тупо глядя на неподвижные тела своих соплеменников, раскинувшиеся на раскаленном песке. В эти замершие фигуры, спокойно, как в тире, я вогнал еще две иглы. Так ничего не поняв, мутанты осели на песок, пополнив собой коллекцию трупов. Не успел я бросить быстрый взгляд вокруг себя, как раздавшийся пронзительный женский крик из закрытой машины, рывком заставил меня броситься с места, без оглядки пересечь открытое пространство и рвануть на себя дверцу джипа. Одним прыжком вскочив в салон, я ударил со всего размаха рукояткой игольника мутанту в висок. Затем одним рывком сбросил обмякшее, сплошь покрытое волосом, тело в наполовину снятом комбинезоне, на песок. Не оглядываясь, соскочил следом, с силой захлопнув за собой дверцу. Мне в спину ударили приглушенные, но от этого не менее горестные, надрывные девичьи всхлипы. Горячий песок ожог, обнаженное тело дикаря, вернув ему тем самым частично сознание. Он, прорычав что-то неразборчивое, сначала оторвал окровавленную голову от песка, потом стал приподниматься на руках.

— Ну, ты тварь! Ожил! Сейчас мы это исправим!

Хлесткий удар тяжелым ботинком по голове уже окончательно отправил мутанта в беспамятство. Он уже не делал попытки встать, но продолжавшая клокотать во мне ярость требовала крови. Следующий удар по ребрам вырвал из дикаря глухой стон. Я бил его ногами до тех пор, пока не был остановлен жутким хрипом, раздавшимся у меня за спиной:

— Воды.

Резко обернувшись, я встретился с тусклым взглядом проводника, находящимся в полусознательном состоянии.

— Воды, — снова прохрипел он.

Сорвав с пояса флягу, влил половину содержимого в его горло. Он пил жадно, почти захлебываясь. Эти простые движения погасили во мне ярость, успокоили зверя в моей груди. Неожиданный шорох за спиной, и тут же резкий поворот всем корпусом на звук. Игольник словно сам скакнул мне в руку. Но стрелять не понадобилось. Гор, до этого лежавший ничком на песке, очнулся. И сейчас чисто инстинктивно, медленными, неуверенными рывками сейчас полз в тень, уходя с палящего солнца. Тут же подскочил к нему, подхватив под мышки, втащил в тень. Колли уже сидел, привалившись к колесу. Пристроив Гора рядом, вылил ему в рот остатки воды. Лица у обоих были в потеках крови, правда, у проводника оно было еще и опухшее, в кровоподтеках.

"Не смертельно, — сделал я свое заключение. — Жить будут".

Только успел подняться с корточек, как меня неожиданно резко шатнуло. Перед глазами все поплыло. Сколько времени я так стоял, не знаю, но постепенно сознание очистилось, сняв пелену с глаз. Почувствовав себя легче, попытался сообразить, что же делать дальше, как неожиданно раздался голос проводника:

— Влад, надо убираться отсюда. И быстро. Свяжись с Питтро, водителем. Ну, чего глаза вылупил?! Кружит он где-то здесь! Если только этот чертов феномен пустоты…

Тут я вспомнил о непрерывных вызовах, в тот момент, когда очнулся в джипе:

— Нет здесь "феномена пустоты"! Они вызывали тебя! Сам слышал!

— Тогда не стой столбом, парень — прохрипел проводник. — Свяжись с Питтро. Скажешь пароль: станция. Иначе не поверит. И дай аптечку. Красный контейнер. Он где-то здесь, в этой куче. И дай… еще воды.

Найти аптечку и воду было делом минуты. Сунув то и другое в руки проводника, я отправился устанавливать связь. Разговор с Питтро не занял много времени. Мой короткий пересказ событий вызвал некоторое недоверие, но пароль, убедил их, что я говорю не под принуждением. Даже если бы и не убедил, выбирать им было не из чего. Без проводника, запасов питьевой воды и топлива, их шансы выжить в пустыне были близки к нулю. Несколько минут после разговора, я просто отдыхал, бездумно смотря вокруг себя, пока взгляд не остановился на лежавшей, на полу джипа, фляге. Тщательно промыв рану, которая на поверку оказалась глубокой рваной ссадиной, я жадно допил остатки воды. Затем усилием воли заставив себя встать с удобного сиденья, захватив винтовку, я вернулся к остаткам нашего отряда. Колли, уже окончательно придя в себя, сейчас обмазывал свое лицо какой-то мазью, при этом, шипя и кривясь от боли. Гор, судя по всему, находился в глубоком обмороке. Голова откинута, глаза закрыты.

— Что совсем плохо? — спросил я, подходя к ним вплотную, чтобы укрыться от солнца в тени машины. Колли, продолжая натирать мазью свое лицо, буркнул:

— Спит. Я ему спецпрепарат вколол. Пару кубиков. Минут сорок поспит, человеком будет. Лицо потом ему обработаю. Как там наши? Поверили тебе?

— С трудом, — криво усмехнулся я, при этом скривившись от боли.

— Понимаю. Мне и сейчас не вериться, что в живых остались. Я твой должник, парень. Да и не только я, — тут он замолк, бросил на меня странный взгляд, потом отвел глаза, глядя прямо в песок, проговорил несколько неуверенно: — Слушай, а эта девчонка…Ты… давно ее знаешь?

Неуверенность в голосе, такого сильного человека, как Колли, заставила меня замереть от удивления, вглядываясь в его разбитое лицо, и только потом обратить внимание на слова. Как только до меня дошел их смысл, я тут же бросил тревожный взгляд на закрытые дверцы вездехода, но, уловив легкий всхлип, донесшийся оттуда, облегченно вздохнул. Только я собрался потребовать объяснений от проводника, как снова замер, теперь уже от вида торчащего ножа из спины мутанта. Бросил вопросительный взгляд на Колли.

— Она выскочила с ножом в руках. Глаза величиной с блюдце, совсем дикие. Увидев этого лежащего урода, тут же, не раздумывая, всадила ему нож в спину. Потом нырнула обратно в машину. Это все.

Не зная как отреагировать на случившееся, я просто пожал плечами, дескать, что тут еще говорить. Колли поняв, что большего от меня не дождаться, тихо сказал:

— Вы очень странная парочка.

На что я так же тихо ему ответил:

— Может, кто-нибудь и сомневался бы в этом, но это буду точно не я.

В моем списке стояла целая череда странностей, которым я уже перестал удивляться. Теперь в дополнение к ним у меня появилась спутница, от которой можно было ожидать всего чего угодно. Случившееся стало этому ярким примером. Теперь я не знал, что и думать о ней. Радость от победы над мутантами была скомкана, как ненужный клочок бумаги. Неожиданно нахлынувшее раздражение принесло с собой усталость, за ней навалилась боль от раны, а тут еще потная, прилипающая к телу, рубашка, давящая на виски жара, песок на зубах. Страшно захотелось пить. В поисках фляги стал оглядываться по сторонам, пока краем глаза не уловил нечто странное. На левой руке трупа неожиданно что-то блеснуло на солнце. Остановил взгляд на его левом запястье, и не поверил своим глазам. Браслет! Его же не было раньше! Или у меня…глюки? После секундного замешательства, я нагнулся, затем коснулся его. Он, словно обрадовавшись моему вниманию, тут же заискрился, переливаясь внутренним огнем. Бросил взгляд на Колли, чтобы спросить, что он думает о подобных фокусах, но тот, запрокинув голову, лежал с закрытыми глазами. А, была — не была! Я был готов приложить некоторое усилие, чтобы стянуть его с трупа, как тот неожиданно легко соскользнул с руки.

Не успел он оказаться у меня в руках, как память тут же подкинула мне эпизод с браслетом — загадкой, случившийся на Медее.

"Браслет — конденсор. Это он! Черт, откуда у меня такая уверенность?! Даже если так, мне что теперь, сплясать по этому поводу?!".

У меня в руках лежало решение одной из бесконечного ряда загадок. Я только что вышел из боя, получил легкую контузию и поэтому не мог адекватно воспринимать окружающую меня реальность. Только всем этим можно было объяснить, что, не раздумывая, я взял и надел браслет на левую руку.

Коснувшись запястья, браслет мягко охватил его, затем, вспыхнув напоследок, исчез. Чисто машинально потряс рукой, в надежде стряхнуть, затем, нащупав, попытался его снять. В этот самый миг, мир неожиданно ушел у меня из-под ног.

* * *

Очнулся я, рывком выдернутый из сна клокочущей во мне энергией. Чувство бодрости, силы, желание жить, готовность совершать любые подвиги, все это переполняло меня, давало почувствовать себя чуть ли не заново родившимся. Попытка понять, что же произошло на самом деле, неожиданно получила информационную поддержку.

"Браслет, представляющий собой прибор, аккумулирующий из пространства различные виды энергии, — я посмаковал эту мысль, привнесенную в мою голову как бы со стороны, потом задал сам себе вопрос. — Ну, зарядил он меня энергией. И что дальше?".

Больше информации не поступило, поэтому пришлось удовлетвориться только этим ответом.

— Влад! — раздался уверенный голос Колли. — Хорош лежать! Я ведь чувствую, что ты проснулся. Как самочувствие?!

— Слава героям! Слава героям! — тут же начал скандировать Гор. — Влад, ты крутой мужик! Это первый такой случай! Ты один раскатал их всех! Такого еще не было! Ты их сделал как детей! Мы потом с Колли посчитали! В банде было целых четырнадцать уродов! Ты представляешь?! А какую засаду придумали! А?! Первый раз на такое наталкиваемся! Колли, на что все их уловки знает, а тут оплошал! А ты молоток! Ты просто….

Он болтал и болтал не переставая. Видно ему пришлось сдерживать свой язык и эмоции все это время, пока я спал. Некоторое время, перешучиваясь и обмениваясь впечатлениями, я участвовал в общем разговоре, но потом постепенно отошел, замолк. Гор, правда, сделал пару попыток расшевелить меня, но, получив в ответ невнятные ответы, отстал от меня. За время разговора я бросил несколько взглядов на сидевшую, с ничего не отражающим лицом, Кори. Наедине я бы попробовал поговорить с ней, утешить, но сейчас…. Тем более по ее каменному лицу было видно, что она не горит желанием изливать кому-либо свою душу. Решив отложить разговор, я, раскинулся на сиденье, расслабившись душой и телом.

Джип шел легко, на средней скорости, вспахивая широкими рубчатыми колесами пустыню. Небольшой отдых пошел всем на пользу. Видя посветлевшие лица, правда, со следами побоев и порезов, я подумал: — Несколько часов и все забыто. Все ужасы, кровь, смерть. Будто и не было ничего".

От легкой полудремы меня оторвал голос Гора, прозвучавший призывом балаганного зазывалы:

— Спешите видеть!! Занавес поднят! Представление начинается!!

Последний путеводный знак, указанный на карте Колли, под названием "Стеклянная лаборатория" выглядел как ожившая цветная картинка из детской книги сказок. Это чудо появилось неожиданно, как только наш джип вылетел на гребень бархана. Я открыл рот и долго не мог закрыть его, при виде открывшейся моим глазам картины. Руины, лежавшие в небольшой низине, казались, сделанными из одного сплошного сияния, горевшего под лучами солнца. Они искрились и переливались струями света: зеленые, красные, голубые; цвета и их оттенки поднимались, схлестывались в дикой и прекрасной битве красок, создавая завораживающую симфонию света. Не представляю, как могло смотреться это здание целым, если его развалины даже в таком виде являли зрелище неповторимой красоты. Мне казалось, еще миг и я сольюсь с этим волшебным водопадом, состоящим из света и красок, но сильный удар по плечу, сначала заставил меня поневоле оторвать взгляд от этого чуда. Нехотя повернул голову. Но, даже отвернувшись, видел не салон, а все еще живущую в моем воображении непередаваемую игру красок. Только несколько секунд спустя я смог прийти в себя настолько, чтобы понять, что сижу в вездеходе. Джип стоял. Вместе с осознанием себя, пришло понимание того, что со мной все это время что-то происходило. Но что? Память отказывалась мне отвечать на этот вопрос. Тогда я бросил вопросительный взгляд на Колли, который все это время наблюдал за мной:

— Что это со мной?

Голос, которым я произнес вопрос, показался мне самому каким-то тонким и ломким. Еще раз потер глаза, потом помассировал виски. Гор тем временем привел в сознание, тем же способом, Кори. Пока она отходила от грез, Колли, сказал мне:

— Нельзя долго смотреть на "Стеклянную Лабораторию". С ума сойти можно. Были случаи. Правда, давно. Ученые изучают этот феномен, но пока ни к чему не пришли.

Кори, откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза, тихо и монотонно, начала говорить:

— Безумная игра красок. Она притягивает меня. Мне хорошо и спокойно. Я растекаюсь в них. Я сама стала… забрала меня… всю…

Ее голос становился все слабее, пока не превратился в неясное бормотание, а потом и вовсе умолк. Ровное дыхание и расслабленное тело, говорили о том, что она уснула. Мы втроем некоторое время смотрели на спящую девушку, не решаясь ничего сказать. Пришлось бросить вопросительный взгляд на Колли, но тот пожал плечами:

— Такое бывало. Слышал о подобном, но сам не видел.

Его слова не успокоили меня. Разбудить или пусть спит? Некоторое время колебался, а потом решил, пусть спит.

Гор, тем временем, стронув джип с места, понемногу набирал скорость, и мы, по небольшой дуге, стали объезжать "Стеклянную Лабораторию". Проезжая мимо искрившейся и переливающейся стены, Колли внезапно крикнул:

— Гор, стоп! Глуши двигатель!

Неожиданный крик и следом наступившая тишина сбили меня с мыслей о Кори, заставив вскочить с места и сунуть голову между склонившимися над электронной картой — планшетом Гором и Колли. Еще десять минут назад она была пустой, благодаря очередной "зоне пустоты", а теперь на ней светилась маршрутная сетка, в верхней части которой, ползло около трех десятков точек. Они постепенно разворачивались в дугу, одновременно перекрывая нам путь. Колли неожиданно три раза стукнул пальцем по микрофону коммутатора, выждав паузу, стукнул еще два раза.

"Код. Все правильно. Надо затаиться".

— Кто они? — тихо спросил я.

Глава 5

Я не знал, что трое суток тому назад, когда наша маленькая колонна только углубилась в пустыню, на промежуточной орбите планеты, состоялось совещание. В конференц-зале гигантского корабля, "первого вымпела" семнадцатого звездного флота, где держал свой штаб командующий, собрались представители различных рас, представлявших собой почти весь высший командный состав флота. Трое из присутствующих являлись не только командирами бригад звездной пехоты, но и принадлежали к одной расе вольтов. Все они представляли собой образцы генетически направленной мутации, что в их мирах было не пороком, а узаконенным, то есть естественным направлением хода эволюции разумных существ. Одеты они были в стандартную форму космодесанта серебристого цвета и разнились только кодовыми названиями своих частей. Рядом с ними стоял еще один офицер, в чине Мастера Испытаний, в подчинении которого находилось специальное подразделение, под названием "Палачи". Оно также было приписано к подразделениям звездной пехоты, но действовало всегда отдельно, в силу своих специфических задач. Командир карателей лицом и руками отдаленно напоминал земную гориллу. Его широкие, слегка сгорбленные плечи, длинные мускулистые руки, несоразмерные телу, свисавшие до колен, холодные, неподвижные глаза, все это говорило о крайней жестокости и дикой силе, что внешне характеризовало командира карателей больше как зверя, чем разумное существо. И тот, кто так думал, совершал большую ошибку, может быть даже последнюю в своей жизни. Последний из присутствующих военных, возглавлявший разведывательно-диверсионную службу флота, был одет в красно-черный мундир. Его лицо закрывала черная полумаска, в прорезях которой лихорадочно блестели глаза. Это был представитель весьма немногочисленной народности на одном из крупных промышленных миров Большого Шлема, отличавшейся от своих основных собратьев некоторым набором ментальных способностей, а также великолепной реакцией и отвагой. Все это, оттачиваемое веками, нашло применение в области разведки, шпионажа и диверсий для нужд Союза. Чуть в стороне от военных, группой, стояли три начальника научно-технических подразделений флота. Хотя они и были одеты во флотские мундиры, но держались особняком, считая себя умнее этих солдафонов, только и умеющих играть в солдатики.

Все собравшиеся в этом зале, являлись опытными мастерами и специалистами своего дела, заработавшие свои звания и ученые степени, выполняя ответственные задания Союза в различных частях космоса. Сейчас, все они стояли в позиции "вольно", с минуты, на минуту ожидая прихода адмирала, командующего флотом, который одновременно являлся прямым представителем Совета, что с военными случалось крайне редко. Обычно представителем Совета назначался крупный чин из дипломатического корпуса или, как минимум, представитель интеллигенции, имеющий академическое звание, а за спиной не менее двух ученых степеней. То, что на эту должность был назначен военный, говорило об уме и талантах, связанных не только с его военным поприщем. Его приход должен был разрешить сомнения и недоумения собравшихся здесь высших чинов флота. По предварительно полученной информации все они уже знали, что речь идет об упавшей в пески старой космической станции, напичканной странной аппаратурой. Но при чем здесь флот, призванный защищать или захватывать? Тем более что силы, стоявшие за ними, вполне могли развязать, а потом победоносно закончить войну, в любой из обитаемых систем квадрата космоса, которые их флот официально контролировал. И основание для подобных мыслей было для этого немалое. Пять современнейших гигантских штурмовых кораблей, каждый из которых, кроме имевшихся на борту шестидесяти истребителей, нес еще подразделения звездной пехоты. Кроме этого в состав флота также входили три тяжелых дредноута класса "Черная дыра" и восемь легких крейсеров класса "Галл". Помимо основной мощи в состав армады входило восемь вспомогательных судов, три из которых являлись разведчиками дальнего действия.

— Командующий семнадцатым звездным флотом, представитель Совета, адмирал Фунтяк про Дар, — раздался под сводами зала торжественно-тяжелый металлический голос.

Фигуры присутствующих офицеров мгновенно вытянулись, став по стойке "смирно", как только дверь ушла в стену. В зал шагнул, высокого роста, купан, с изнеженным лицом, цвета мела. Его черные глаза на пол лица холодно и цепко обежали вытянувшихся перед ним людей, затянутых в военную форму. На самом адмирале, с особым изяществом, сидел, черный с серебром, мундир, традиционная парадная форма звездолетчиков СИМ. Это изящество и утонченность черт было словно визитной карточкой этой расы с холодной душой. Купанов, никто никогда не интересовал, за исключением самих себя, но это не мешало им быть отличными стратегами и аналитиками. Командующий сделал несколько шагов вперед, еще раз оглядев собравшихся, сказал, более чем холодным тоном:

— Хватит чинопочитания. Начинаем работать.

Его бледное и неподвижное лицо в сочетании с громадными немигающими глазами смотрелось как гипсовый слепок с лица умершего, со вставленными в него кусками черного стекла.

— На нас, Советом Союза Индустриальных Миров, — он чеканил слова, будто высекал их на металле, — возложена довольно сложная миссия. С одной стороны она может показаться вам достаточно простой, но это чисто внешняя сторона этого дела, потому что в любой момент ситуация может стать неуправляемой с далеко идущими последствиями. Дело в том, что так называемая "космическая станция" оказалась не что иное, как лабораторией с другого конца галактики, заброшенная к нам, неизвестно каким способом. Приблизительно в таком виде информация была передана Совету комиссией, которая сейчас там работает. Что от нас требуется? Первое. Создать все условия для работы ученых, занятых исследованиями на этой станции. Второе. В кратчайший срок зачистить окружающую территорию вокруг объекта. Господа, вы все ознакомлены с местными условиями? Это хорошо. Через час, каждый из вас, должен представить моему заместителю свой план действий по зачистке территории и охране объекта. Он их рассмотрит и согласует. Эти мои слова относятся только к офицерам, командующим бригадами звездной пехоты. Командиру спецподразделения будет поставлена отдельная задача. О ней он также узнает у моего заместителя. И последнее. Операция находится под прямым контролем Совета, поэтому советую не делать ошибок. Даже самых маленьких. Начальникам научных подразделений остаться. Остальные все свободны.

После того, как дверь снова стала на свое место, разговор продолжился.

— Теперь вы, — при этом адмирал бросил почти неуловимый презрительный взгляд на стоящих на вытяжку ученых. Как бы то ни было, но он принадлежал к клану военных, а поэтому должен был соответствовать своему имиджу, а значит, недолюбливать ученых. — Сколько времени вам надо, чтобы укомплектовать всем необходимым научным оборудованием экспедицию к станции. Направления: физика времени и нуль — переходы. Если я все правильно понял из полученной мною информации, то комиссия обнаружила на этой станции проход в другое пространство. Отставить! Мне не нужны глупые улыбки на ваших лицах, а точные и лаконичные доклады! Вы все поняли?!

— Так точно, господин адмирал! — раздался нестройный хор голосов.

— Тогда начнем с физико-технического отдела. На отчет — пять минут. Остальным приготовиться.

Спустя три часа, гигантская военная машина, получив "добро" на начало операции, почти мгновенно набрала обороты. Над невидимым, простым глазом из космоса, местом на планете, обозначенным точкой на военных картах, развернулась гигантская по своим масштабам операция по высадке специальных частей и звездной пехоты. Выброшенному десанту часа хватило на оккупацию всей приграничной зоны штата. Усиленные военные патрули перекрыли все дороги, ведущие в пустыню. Патрули и комендантский час стали обычным явлением в двух приграничных городках штата Чур — рапс. Еще через два часа в "зону мутантов" двинулись на песчаных танках — вездеходах отряды "палачей", с приданными им, в качестве силовой поддержки, отрядами звездной пехоты, проводя зачистку этой части пустыни под "ноль".

Вслед, за ними, несколько часов спустя, выдвинулся на вездеходах мощный отряд специальных войск. Его задачей было в кратчайшие сроки достигнуть станции, развернув там, в полевых условиях, научно-исследовательский центр.

* * *

Колли поступил правильно, нам сейчас нужно было затаиться. С силами, которые нам противостояли, вступать в схватку было просто бессмысленно. А так оставалось надежда, что нас не заметят, тем более что мы оказались в низине, благодаря наносам песка вокруг "Стеклянной лаборатории".

— Слушайте! Если это мутанты, тогда почему их так много? Я слышал, что у них обычно тридцать — сорок воинов на племя. А тут вон сколько машин. Они что ради нас решили объединиться?

А в ответ тишина. Даже Гор, вместо того, чтобы тут же начать молоть языком, промолчал.

— Гор, ты слышал о республике племен Дальнего Юга? — неожиданно спросил Колли водителя.

— Слышал. Да и кто не слышал эту сказку, — как-то вяло и неуверенно ответил тот.

— Похоже, для нас она стала былью, — старательно-спокойным голосом проговорил проводник. — Вопрос в другом. Куда они идут в таком количестве? С кем у них война?

Только тут до меня дошло, что мутанты не стали бы собирать против нас целую армию. Да и откуда они могли узнать о нас? Тогда в чем дело?

— Смотрите сюда, — выдернул меня из потока мыслей голос Колли. — Вот кого они встречают.

С противоположной стороны экрана появились движущиеся точки. Одна, другая, третья. Вскоре их количество приблизилось к двадцати.

— Кто они? — почти одновременно спросили мы с Гором.

— Думаю, что это идет военный отряд, который Союз направил для охраны станции, — задумчиво протянул проводник. Помолчав, добавил. — Везут продукты, технику, приборы.

— Ясно. А мутанты узнали о вторжении! И выставили свою армию! Подумали, что солдаты идут по их души. Ты, Колли, у нас голова! — Гор вновь оживился.

Мне тоже легче стало дышать, когда подтвердилось, что дикари явились не за нашими душами. Теперь нам оставалось ждать развязки надвигающихся событий, уже начавших разворачиваться на электронной карте. Мутанты, заняв позиции, стояли. Военный отряд Союза, до этого несшийся на всех парах, неожиданно замедлил ход, начав перегруппировку, очевидно, их система наблюдения сумела засечь скопление дикарей. Нам пока отводилась роль посторонних наблюдателей. Но это пока. Неизвестно, как будут разворачиваться события. Пока нас радовало только то, что джипы оказались несколько в стороне от предполагаемого поля битвы, и скрыты барханами.

— Почему мутанты стоят? — высказал свой, видно долго его мучающий, вопрос, Гор.

— Я бы тоже хотел знать "почему?" — ответил ему вопросом проводник.

— Не налетают. Просто удивительно. Это же их обычная тактика. Пакость, наверно, какую-нибудь задумали, — продолжил развивать тему Гор. — Может, ракетчиков в засаду посадили. Как тогда, против нас!

Каждый из нас сейчас томился мучительным ожиданием, испытывая страх перед предстоящей развязкой, но открыто показывать свои чувства никто не решался. Я, как и остальные, продолжал настороженно смотреть на карту, заставляя себя ждать. Прошло уже около часа томительного ожидания, пока масштабная сетка карты не показала, что противники вошли в пределы прямой видимости. Наступил момент истины. Не отнесут ли нас противоборствующие стороны к врагам или, все-таки, пронесет? Ожидание, что тебе в любую минуту на голову может упасть ракета, было еще то ожидание!

— Колли, мы так и будем сидеть? Ждать похоронную команду? — ломким от предельного напряжения голосом потребовал от проводника объяснений, Гор. — Бежать надо, Колли! Бежать!

Его нервы, похоже, были уже на пределе. Он, как и я, устал от ожидания и неизвестности. Я тоже не понимал, почему мы должны ждать, но молчал, рассчитывая на опыт и здравый смысл проводника.

— Как ты был, тупым водилой с помелом, вместо языка, так им и останешься, — зло, сквозь зубы процедил Колли, которого напряженное ожидание тоже не обошло стороной. — Только мы дернемся, нас сразу посчитают за передовой отряд, за обходной маневр, за все, что им только подскажет страх. И врежут по нам ракетой! Ты этого хочешь, дубина?! Ах, нет! Тогда смотри, какой расклад получается, если мы останемся стоять. Две наши машины стоят в стороне, в абсолютно невыгодной позиции для боевых действий. Что может подумать нормальный военный, если у него есть голова на плечах? Он сложит понятие "стеклянная лаборатория" и два джипа. И получит ответ: приехали ученые. Значит, с ними разобраться можно позже. То есть мы получаем шанс! А как только они сцепятся, мы ударим по газам и рванем отсюда. Я доходчиво объяснил?

— Я думаю, что Колли прав.

Мне тут же поддакнул Гор, понявший, что остался в меньшинстве:

— Да, Колли, ты прав. Действительно, надо выждать. Погорячился я. Нервы.

Не успел он это произнести, как раздался мощный взрыв. За ним другой и третий. От страшного грохота содрогнулась земля. В небо взлетели громадные столбы огня и песка.

— Это кто же кого так бьет? — не обращаясь ни к кому, в пространство проговорил Гор.

Стрельба и взрывы все усиливались, достигая апогея, тем самым, нагнетая все больше напряжения, порождая состояние беспомощности и беззащитности. Когда я почувствовал, что больше не выдержу, неожиданно раздалось долгожданное слово: — Погнал!

Тут же взревел двигатель, вынося наш джип на песчаный гребень. Мы неслись, насколько позволяла скорость машин, стараясь как можно быстрее выйти из опасной зоны.

Зато теперь мы могли видеть своими глазами, как вдалеке разворачивается бой. С изумлением мы наблюдали, как мутанты, словно заправская армия, выстроив свои позиции, обстреливали приближающейся отряд Союза из оружия, чем-то напомнившие мне ракетные установки "катюши" времен Отечественной войны. Ракеты десятками летели в сторону приближающихся транспортеров противника, неся за собой огненные хвосты. Их тактика уже принесла свои плоды: четыре вездехода Союза уткнулись в песок, представляя собой чадящие черным дымом факелы на оплавленном песке. Но и армейцы не теряли времени даром: со стороны позиций мутантов горело три или четыре джипа, вместе с двумя ракетными установками, представлявшими сейчас груды покореженного металлолома. Вот песок взвихрили сразу три военных машины Союза. Тут же ударили установки мутантов. Снова пустыня огласилась грохотом взрывов. Один из военных транспортеров почти сразу завалился на бок после прямого попадания, зато другие две машины продолжали нестись на позиции мутантов, поливая их шипящими разрядами мощных излучателей. Мутанты, видя, что вездеходы противников проскочили зону поражения, бросили им наперерез пять черных джипов. Боевые машины, окутанные огнем и дымом, сцепились в смертельной схватке. Но это было только начало. В зону поражения с ходу ворвалась вторая волна атакующих. Пять песчаных танков Союза, развернувшись в цепь, почти одновременно ударили ракетами, вздыбив стену песка и огня на позиции мутантов. Ответный залп не заставил себя долго ждать. Два танка, попав под обстрел, застыли в центре черных уродливых пятен, являя собой дымные факелы. Но остальные, прорвавшиеся сквозь зону обстрела, оставив за спиной догорающие обломки джипов, сумели достичь позиции мутантов. Завязался отчаянный, кровопролитный бой. Несколько десятков десантников, высаженных с танков, дикари расстреляли почти в упор, но этот короткий бой, завязавшийся на позиции мутантов, дал возможность прорваться транспортерам, набитым под завязку солдатами. Они и переломили ход боя. Одним мощным рывком, не обращая внимания на кинжальный огонь, десантники бросились на мутантов. Вспыхнула новая кровопролитная схватка. Дикари яростно сопротивлялись, но было понятно, что они не могут долго противостоять специально обученным войскам.

Мы уже не видели кровавого финала, отъехав от места боя на приличное расстояние. Наши джипы неслись как трусливые зайцы, уносящие ноги от серого хищника. Постепенно напряжение стало спадать, и я решил разбудить Кори. Это оказалось нелегким делом. Даже когда открыла глаза, она еще несколько минут не могла прийти в себя. Я попробовал ей рассказать о бое, но она, прервав меня на полуслове, попросила есть. Только тут мы все поняли, как голодны. Решив не останавливаться, а перекусить на ходу, тем более что, по словам Колли, мы были в четырех — пяти часах езды от станции.

Глава 6

Едва наши вездеходы остановились возле гигантского эллипса, на треть зарывшегося в песок, как из большого круглого люка, распахнувшегося при нашем появлении, на песок попарно шагнули четыре солдата, с оружием наготове. Они тут же взяли нас на прицел, после чего сержант знаками приказал нам выйти из машин. Около десяти минут пришлось простоять под раскаленным солнцем, пока военные не убедились в подлинности документов и не получили разрешение сопроводить нас внутрь станции. Здесь нас разделили. Ученые, с сопровождающим их сержантом, ушли, а нам предоставили помещение, в двух шагах от входа.

Восемь легких раскладных кроватей вдоль стен. По центру — стол со стульями. Отдельно, за раздвижной стенкой, находились переносной душ и биотуалет. Холодильник с пивом, да несколько наклеенных плакатов на стенах с полуголыми красотками, слегка смягчали спартанский стиль комнаты. Колли со своей командой сначала отдали дань пиву с принесенным горячим обедом, после чего, развалившись на кроватях, начали оживленное комментирование прелестей девочек, изображенных на плакатах. Когда тема исчерпала себя, разговор перешел на мутантов. Тут Гор дал волю своему языку, начав красочно повествовать о моем бое с мутантами, да с такими сочными подробностями, что уже через минуту слушатели смотрели ему прямо в рот, ловя каждое слово. У водителя оказался настоящий дар рассказчика. Когда мне надоело ловить на себе любопытные взгляды слушателей, я отвернулся лицом к стене, сделав вид, что сплю.

С того момента, как только я переступил порог станции, мои мысли постоянно устремлялись к "вратам времени", символу моей свободы. Уже сейчас я не мог дождаться момента, когда, пройдя сквозь них, оставлю за спиной весь этот кошмар. О каком сне могла идти речь, когда я был почти у цели! В нескольких десятках метров! Но как их пройти? Как нейтрализовать охрану?! Включены ли ворота?! На большую часть этих вопросов могла ответить Кори, но если раньше это был просто чертенок в юбке, то теперь она была для меня "большим знаком вопроса". Она избегала и игнорировала меня, поэтому что от нее ожидать, я просто не знал. Единственное, что мне давало надежду, то это совпадение наших целей. Достигнуть "врат времени" она должна была хотеть не меньше меня. Сейчас я выжидал момента, пока мои спутники не заснут, чтобы без проблем, спокойно поговорить с Корой.

Постепенно слушатели Гора, сморенные усталостью и пивом, начали один за другим засыпать. Вот послышался легкий храп Колли, за ним почти сразу засвистели носом оба: охранник и водитель. Гор, последним, отошел ко сну. Выждав для верности с десяток минут, и только тогда, отбросив одеяло, сел на кровати. Все спали. Прокрался к кровати Кори. Девушка лежала, с головой укутавшись в одеяло. Отбросив край, неожиданно наткнулся на холодный взгляд. Мне он очень не понравился, но отступать было некуда. Сделав вид, что ничего не заметил, я сел на край кровати.

— Что будем делать? — тихо спросил я ее.

Ее взгляд стал злым. О нормальном разговоре можно было забыть, и поэтому я сразу принялся ее упрашивать:

— Пойми меня правильно, девочка. Как ни тяжело тебе сейчас, но мы должны именно сейчас решать, что нам делать дальше. Когда сюда доберутся вояки Союза, следующие за нами по пятам, наши шансы упадут до нуля, — я выждал время, рассчитывая хоть на какой-то ответ, но эта вредная девчонка продолжала молчать.

— Кори, милая, ты прекрасно знаешь станцию и умеешь работать с вратами. Отбрось эмоции и чувства, хотя бы на время. Если мы хотим вырваться отсюда, то должны быть вместе, — но даже эти слова не проняли ее. Не видя другого выхода, я надавил на чувство долга. — Кстати, вспомни, кто вытащил тебя из мира — подземелья? Теперь, твоя очередь помочь мне.

— Ты мне, я — тебе. Торгаш! Где у тебя чувство собственного достоинства?! Ты заботишься только о себе! Неужели вы стали настолько мелки душой…

— Хватит мне мораль читать! Есть план, говори. Нет, сам рискну. Только скажи, куда идти и что делать, а потом можешь спать дальше.

Честно говоря, сказав подобное, я почувствовал себя паршиво. Подобный вариант развития событий относился к числу явно проигрышных. Даже если доберусь до врат, я понятия не имел, что мне с ними делать. А тут еще ее долгий презрительный взгляд, в сопровождении совершенно непонятных слов: — Ты призрак былого. Без сердца и души, — которые окончательно сбили меня с толку.

Появилось подозрение, что у нее просто поехала крыша. Я молчал, не зная, что говорить. Но она сама прервала молчание:

— Не дрожи! Отведу я тебя к вратам. И охрану беру на себя. Твоей заботой будет прикрыть мне спину. На всякий непредвиденный случай. Пошли!

Это было настолько неожиданно, что мне только и осталось таращить на нее глаза, до конца не веря сказанному. Но она быстро вывела меня из столбняка. Вскочив с кровати, одернула комбинезон, затем привела в порядок волосы.

— Пошли, чего расселся.

Ее выходка почти вывела меня из себя, но я стерпел, только зло буркнул ей в спину:

— Ну что ж, веди… Сусанин.

Мы шли длинными коридорами, освещенными рассеянным, неярким, светом. Мир сузился до их пределов. Несмотря на спокойный внешний вид, который напустил на себя, я представлял сейчас собой до предела натянутую струну. Идя пересекающимися коридорами, вслед за Кори, я лишь усилием воли подавлял желание обернуться. Казалось, вот-вот раздастся грозный оклик и,… но ничего не происходило. Пустота коридоров говорила о непонятной беспечности охраны, но мой оперативный и военный опыт говорили о секретах, патрулях и системах охраны. Нас должны ожидать! Не может быть, чтобы все прошло так просто! Но вместо окрика: "Стоять!", бьющего в лицо, режущего глаза, света и стволов, готовых в любую секунду плюнуть смертью, мы наткнулись на двух неподвижных охранников, стоявших по обе стороны двери. Увидев их, я открыл, было, рот, но девушка шагала вперед так уверенно и открыто, что решил промолчать. Вся дорога прошла в полной тишине, и только когда мы подошли вплотную к часовым, она небрежно бросила:

— Я заблокировала их сознание.

Я промолчал, как молчал всю дорогу сюда. Спокойно пройдя между солдат, она подошла к двери, затем положила левую ладонь на считывающую панель, а правой набрала код допуска. Массивная дверь бесшумно скользнула в стену, открыв моему взору короткий и широкий коридор — тамбур, а за ним еще одну дверь. Перед тем как шагнуть вслед за ней, я еще раз взглянул на неподвижно стоящего охранника. Его застывшая фигура навела меня на мысль о необычных силах, таящихся в этой хрупкой девчонке. В это время щелкнул второй замок, и еще одна дверь, уйдя вбок, открыла нашим взорам большой зал. Вспыхнувшие тревожные мысли при виде заветного места — цели стали гаснуть, а после того как вспыхнул свет, они и вовсе остались за порогом, закрывшейся за нами, двери.

— Мы… на месте?

— На месте, Влад, на месте. Ты даже не представляешь, в каком мы месте.

Сейчас она говорила охотно, без прежней озлобленности. Ее глаза подозрительно заблестели. Радуется, что мы достигли цели? Но где тогда врата? Уже второй раз я оглядывал зал в попытке увидеть их, но три купола, матово поблескивающих под потоками льющегося сверху света, никак не подходили под описание ворот, которые я себе представлял со слов Корку. Рядом, с каждым из них, находилась технологическая консоль управления. Еще раз, внимательно осмотрев все вокруг, и снова не обнаружил, чего искал, я обратился к Кори за разъяснениями:

— Слушай, а где… ворота?

— Во-первых, не ворота, а врата. Во-вторых, эта лаборатория, где проходят подготовку и предварительный осмотр. А вон та дверь, ведет к вратам времени.

Я посмотрел в указанном направлении, там действительно была небольшая дверь, которая в моем понимании очень несолидно выглядела.

"За ней можно только ведра и половые тряпки хранить, — мелькнула мысль и тут же пропала.

— Я добрался! Добрался! — меня охватила восторженная волна, в которой все колебания и сомнения сгорели, как мотыльки в пламени. — Так что же мы стоим, Кори. Вперед!

И я двинулся к заветной двери.

— Тебе сначала надо пройти адаптационный курс, — раздался у меня за спиной ее голос, прозвучавший довольно сухо.

— К черту курс! Идем к вратам! Я хочу их видеть!! — меня прямо распирало от неизвестно откуда взявшейся энергии.

Не успев сделать и десятка шагов по направлению к двери, как вдруг почувствовал, что у меня в голове взорвалась бомба. Боль была такой силы, что в глазах потемнело. Пошатнулся, затем, схватившись за голову обеими руками, замер, пытаясь понять, что же это было, но последующая вспышка боли в одно мгновение разметала все мысли. Рефлексивная попытка уйти от источника боли, была прервана взорвавшейся в голове бомбой — словом:

— Стоять!!!

Слово — боль могло исходить только от человека. Кори. Опустил руки, развернулся.

— Ты!!! Предатель!!!

Новые слова, взорвавшиеся в моей голове, снова стали рвать ее на части. Тут я окончательно перестал что-либо понимать, за исключением того, что моим палачом была Кори. Она не открывала рта, но именно ее слова рвали мой мозг. Мысли путались, катаясь неопрятным и запутанным клубком в пустой звенящей голове.

— Ты!!! Предатель!!!

"Она. Хочет. Меня. Убить".

Я даже не знал, произнес эту фразу вслух или только так подумал, но именно она толкнула меня к действию. Собрав остатки сил и воли, я бросился на нее, но вместо стремительного рывка у меня получилось два ковыляющих шага, сделав которые, остановился, поняв бесполезность этой затеи. Сейчас, в моем состоянии, меня мог сбить с ног пятилетний малыш. Я стоял, покачиваясь, на подламывающихся ногах, с пеленой на глазах, пока не понял, что наступила тишина. Я не верил ей, так как, в моем искаженном понимании происходящего, она могла быть только прелюдией к новой пытке. Но время шло, а новой боли не было. Когда рассеялась муть перед глазами, я вдруг увидел стоящую, прямо перед собой, Кори. И тут же начал протирать глаза, так как в первый момент подумал, что это у меня что-то со зрением. С лица девушки исчезла гримаса ярости, а в глазах стояла жалость пополам со слезами. Сейчас передо мной стояла растерявшаяся девчонка. Слова вырвались сами по себе:

— Что происходит? Объясни!

И в этот же момент, я неожиданно увидел свой игольник, лежащий на полу, в двух шагах от меня.

"Японский городовой! Я его достал? Когда?".

Я не смог, ни скрыть свою растерянность, ни проявленный интерес к оружию, тем самым, вызвав у Кори новую нездоровую реакцию.

— Даже не думай! — сейчас она смотрела на меня оценивающе, не зная, на что решиться. Но я уже видел, что в ней снова пошла непонятная мне ломка. Не успел ее взгляд налиться холодом, как по моей спине забегали мурашки вперегонки с холодным потом. Я уже начал готовиться к разрывающей голову боли, как услышал обычный человеческий крик: — Ты предатель!! Ты, который одной с нами крови!! — в словах звенело все более возрастающее возмущение, по мере того как она себя накручивала. — И ты, конечно, не понимаешь, что я тебе говорю?!! Я знаю!! Тебе так удобно!!

Я тут же утвердительно, даже угодливо, закивал головой, стараясь ее успокоить и не дать повода для новой вспышки ярости. Неожиданно она замолчала, словно набирая запас воздуха для дальнейших выкриков, но последующих воплей я так и не услышал. Даже наоборот, она несколько раз шумно вдохнув и выдохнув воздух, показав тем самым, как она старается успокоиться, сбить свою ярость.

— Хорошо. Я тебе кое-что объясню. Но слушать ты меня должен молча. И стоять неподвижно. Иначе… — тут она выразительно покачала излучателем, который держала в правой руке. — История, рассказанная моим отцом, касается непосредственно тебя, землянин, пусть ты и не хочешь это признать. Вторая половина жизни нашего мира, после его появления в Солнечной системе, есть зарождение твоего мира под названием "Земля". Ты предок тех, кто тогда остался на Гео, чтобы потом назваться землянами! Ты хочешь спросить, откуда у меня такая уверенность? Эта способность заложена в генах любого геонца. Мы читаем ауры живых существ, словно раскрытые книги. Так мы поняли, что ты геонец. Ты ведь тоже понял, кто перед тобой. Ведь рисунок ауры каждой расы неповторим, уникален. В твоих глазах я читаю удивление. Ты не ожидал подобного от нас?

Она, не по-детски, криво усмехалась, а я смотрел на нее и думал, как же я устал от этой дурацкой комедии положений. Сбежать бы со сцены, но, к сожалению, в этом спектакле мне отвели главную роль.

— Отец, умирая, пытался воззвать к тебе, пробудить родственные чувства, а ты сделал вид, что не узнал нас! Почему?! Мы не предатели, как ты мог подумать. Мы не сбежали тогда, на звездолетах! А полетели за помощью! Это ваши последующие поколения очевидно посчитали, что мы спаслись бегством! Но это не так! Отец пытался объяснить тебе все это! Но ты решил не признавать нас! Кем же тогда вы стали?! Вы боитесь нас? Нет. Не похоже. Ты боец! Значит, продолжаешь считать нас предателями? Ведь так?! Ну, скажи свою правду! Давай! Впрочем, судя по твоей маске недоумения, ты остаешься при своих идеях! Хорошо! Тогда я вот что тебе скажу! Не тебе стыдиться надо нас, а нам тебя! Мне! Отец умирал, но пытался…. А ты… Ты! Даже вида не подал! Да еще прикрылся другой расой! Терряне! Вместо того чтобы протянуть руку помощи, ты подал нам милостыню!! Значит, ты не считаешь себя геонцем?! Хорошо! Это мы сейчас и проверим!! Ты видишь эти купола?!

— Вижу. И что дальше?

Она какое-то мгновение молчала, сбитая моей покладистостью.

— Иди к той крайней камере. Да-да. Самой дальней от меня. Ну, иди.

— А что там? — я пытался протянуть время, понимая что, попав под этот мерцающий купол, я стану, вроде бабочки, наколотой на иголку. Мысль была настолько мне противна, что я как мог, тянул время. — Может, ты мне сначала объяснишь?

— Иди! — ствол излучателя поднялся на уровень моей груди. — Объяснять буду по ходу дела.

Нехотя повернувшись, я медленно пошел к указанному куполу. Остановившись около него, после чего бросил взгляд, через плечо, на свою мучительницу. Кори продолжала стоять на прежнем месте.

— Перед тобой технологическая консоль ручного управления. Нажми на подсвеченную зеленым светом кнопку.

Нажал, после чего силовое поле, закрывавшее купол, исчезло. Без особого любопытства стал осматривать внутреннее содержимое, до этого скрытое радужной силовой оболочкой. Кресло — кокон с полуопущенной спинкой, перевитое шлангами и кабелями. И больше ничего.

— Что ж ты остановился?! Ложись! Не бойся!

— А если я боюсь?! Ты объясни сначала, что от меня хочешь!

— А если я тебе скажу, что боюсь происходящего сейчас, не меньше чем ты?! Ты поверишь мне?!!

Ее крик — признание заставил меня резко развернуться в ее сторону. И замереть в очередной раз. В ее глазах снова стояли слезы. Чем был вызван новый перепад настроения, я не знал, и знать больше не хотел. Равнодушие, видно копившееся во мне долгое время, теперь окончательно взяло вверх над всеми остальными чувствами, оставив лишь звонкую пустоту в моей душе, этот эрзац — заменитель спокойствия. Даже не вдумываясь, что делаю, слепо пошарив за своей спиной руками, слегка подтянулся и улегся на плотную, но одновременно мягко-обволакивающую поверхность. Потом закрыл глаза, тем самым, отрезав себя от окружающего мира. Тишина окутала меня.

"Ничего не хочу. Не видеть, не слышать, не чувствовать".

Легкие колеблющиеся движения под собой, сквозь свое полузабытье, я ощущал не четко, только фиксируя их. Ложе подо мной начало растекаться, постепенно охватывая меня со всех сторон, потом последовали закутывающие движения, пока, наконец, и они не закончились. Только в самый момент до меня, наконец, дошло, что я спеленат как младенец. Открыл глаза, но это ничего не дало. Тьма не хотела рассеиваться. Страх, так и не проснулся, потому что дышалось легко и свободно, а телу было тепло и уютно. Чисто рефлекторно сделал попытку освободить себя, пробуя раз за разом безотчетно напрягать мышцы рук и ног. Постепенно мои попытки сошли на "нет", и ко мне пришло состояние полного душевного спокойствия, которое я не испытывал уже много-много лет.

Глава 7

Открыв глаза, тут же отметил в уме, что со времени моего погружения в сон прошло около одиннадцати часов. А точнее: десять часов пятьдесят две минуты.

"Я отлично выспался. Как насчет прогноза погоды? Так-так. Температура в тени — почти сорок девять градусов. Жарковато, пожалуй".

Изучение ментального фона станции только придало новые краски тому, что я уже и так знал из окружающего меня информационного пространства, в первую минуту своего пробуждения. Ученые и специалисты, прибывшие четыре часа тому назад с запоздавшей экспедицией, после короткого отдыха, уже как час возились с распаковкой и наладкой привезенного оборудования, перенесенного и установленного в помещении врат времени. Там же уже трудились двое ученых с Силура, благодаря которым я смог добраться до станции. Возглавлял всю эту команду ученых, полковник Труппе, являвшийся начальником аналитико-исследовательской службы семнадцатого звездного флота, присланный сюда для общего руководства проектом, получившим название "Пространственные врата". Сейчас он уточнял с военными поправки местного характера к ранее разработанному плану по охране объекта. В соседнем с ними помещении во всю шла подготовка и отладка программного обеспечения двух роботов — разведчиков, которые должны были первыми отправиться через врата. Еще одна группа специалистов, состоявшая из двух инженеров — электронщиков, специалистов по электронным защитным системам, возилась возле вторых, внутренних ворот, через порог которых я перешагнул около двенадцати часов тому назад. Возле инженеров, в качестве прикрытия, расположилось отделение тяжело вооруженной звездной пехоты, усиленное боевым роботом класса "кузнечик". Помимо часовых, охраняющих отдельные помещения и вход на станцию, на перекрестке двух главных коридоров, на которые замыкались все боковые ответвления, теперь появился усиленный патруль. В радиусе двадцати километров от станции пустыню в различных направлениях утюжили четыре танка — бронетранспортера. Все эти повышенные меры безопасности были вызваны побегом двух человек, мужчины и женщины. Об этом я узнал из докладов командиров патрулей, которые каждые полчаса рапортовали о своем местонахождении и результатах поисков. Около четырех часов тому назад было обнаружено их исчезновение. Час ушел на прочесывание помещений станции всем наличным составом, но как только стало известно, что их нигде нет, были посланы патрули в пустыню, а также начался экстренный взлом замков в отсек, который до сих пор оставался темным пятном на карте станции. Полковнику, сразу же сообщившему в штаб-квартиру флота о пропаже двоих человек, был тут же дан приказ об усилении охраны объекта и снятие показаний со всех, кто хоть сколько-нибудь был к этому причастен. Бывшая спальня нашей экспедиции тут же превратилась в тюремную камеру. Сейчас в ней находилось только двое, Гор и охранник, а Колли и второй водитель отвечали на вопросы офицеров разведки. Последним из помещений, куда я заглянул своим внутренним взором, был зал, где находились эти пресловутые врата.

"Вот они какие, эти самые врата".

Сами по себе врата, представляли собой черный матовый овал, висевший без всякой опоры внутри арки. Арка же являла собой нечто особенное, представлявшее собой дугу из укрощенного пламени, вместе с его переливами, вспышками и искрами. На какой-то миг мне даже показалось, что в этих вратах нет ничего материального, и созданы они не человеком, а были дарованы ему кем-то более совершенным, чем человеческий разум. Слишком велика, на мой взгляд, была разница между этим чудом и людьми, этакими приземленными существами, копошившимися сейчас вокруг врат. Но секунда прошла, и наваждение исчезло.

Осмотр станции, сбор информации вместе с ее анализом занял не более пяти минут. В общей сложности, как я узнал, на станции находилось около шестидесяти солдат и офицеров, а также полтора десятка ученых и специалистов, не считая команды Колли. Большая часть солдат и военной техники, были потеряны во время боя с мутантами. Помимо четырех отделений десантников, находящихся на станции, патрульную службу несли, на четырех танках, еще шестнадцать солдат. Военная техника: восемь танков-транспортеров, четыре боевых робота. Подведенный итог: опасности нет. Для меня — нет. И в ближайшие полтора — два часа не предвидеться. Это время я отвел на вскрытие вторых ворот специалистам, хотя, в принципе, мне не составило труда усложнить им работу до максимума. Заблокировать механизм открывания дверей или заставить специалистов поверить в фальшивый код замка, тем самым, заставив открывать двери до бесконечности.

Мое "путешествие" по станции являлось сканированием окружающего пространства на основе информационного поля. Когда с ним впервые столкнулся в подземном мире, я тогда не знал всего того, что узнал сейчас. Мозг, фильтруя поток данных, проходящий сквозь него, идущий как от живого разума, так и неживого предмета или механизма, отбирал только нужные для меня данные, обрабатывая приоритетные, а второстепенную информацию просто отбрасывал. Сейчас мой разум являлся не просто "копилкой" памяти, а сложнейшим тактико-аналитическим центром, имеющим громадную библиотеку знаний, сведений и опыта, накопленных рядом поколений моих и не моих предков. Полученные мною знания, были не просто информационной библиотекой, это была выжимка чужого жизненного опыта, полученная от лучших умов. При этом все это духовное богатство, если его можно назвать так, не повлияло ни на меня, ни на мое "я". По крайней мере, я пока не чувствовал себя никем иным, хотя подозрения на этот счет у меня уже появились, потому что в одном из дальних уголков своего сознания я обнаружил небольшое, но очень странное послание. Поначалу я не придал ему особого внимания, так как посчитал его обрывком какой-то записи в моей памяти, но осознав его смысл, я впал в ступор. Все мои суперспособности сразу отодвинулись на второй план, пока я в который раз перечитывал оставленное мне послание. Ведь именно оно явилось той осью, на которую нанизывались все те странности и необъяснимые факты, преследовавшие меня все последнее время.

Шагнув в арку — переход я оказался не в туннеле, а в вакууме космического пространства. Где умер. Тут терряне оказались правы, что нельзя сказать об их остальных теориях и предположениях. Взять хотя бы их теорию "сферы жизни", которая тянула, в лучшем случае, на академическую ошибку. Я их не виню, просто в их изначальную гипотезу вкралась ошибка. Нашу вселенную пронизывает насквозь "энергоинформационная сфера". Она неотделима от нее в каждом ее атоме, являясь ее частью, и одновременно основой. Словно паутина, сотканная гигантским пауком, она опутала всю вселенную, отмечая, фиксируя, занося в память любое действие, в чем бы оно ни выражалось, будь то колебание травинки от порыва ветерка или зарождение новой звезды. Оказавшись в паутине, я словно дернул какие-то ниточки, которые, придя в движение неведомые мне силы, возродили меня к жизни. Чем мой труп прельстил неизвестную расу, решившую вернуть меня к жизни, я не знаю. Моя память об этом молчит. Пережив шок от подобного знания, мне тут же пришлось задуматься над тем, кто я теперь такой. Человек или уже не человек? Но несколько минут раздумий привели меня к решению остаться человеком. Так привычнее. Хотя сомнения, в принятии моего решения, остались. Они шли из того воспоминания — сообщения, что мне оставили на память. Там коротко и четко излагалось о том, что я умер, потом меня возродили, предварительно перебрав по атому. Это выражение "перебрав по атому" было единственным лирическим отступлением в деловом стиле послания. Я подумал, что это могло походить на шутку, а если нет, то…. Дальше додумывать мне не захотелось. Теперь еще хорошо бы знать, для каких подвигов меня воскресили?

После некоторых сомнений и колебаний, я принял факт своего воскрешения, как нечто реальное, пусть даже на данный момент необъяснимое. К моему вложенному воспоминанию были также приложены знания и способности, которых никогда не было у моих предков по линии геонцев, поданные мне в таком виде, чтобы я их мог безболезненно освоить и принять. Я стал сверхчеловеком в понятии обычного разумного существа, хотя это было не совсем так. Как оказалось, часть этих способностей уже были заложены в нас самих природой, от нас только требовалось их найти в себе и правильно развить. Для этого были нужны специальные психологические тренировки, а главное, умение заглянуть в глубину своей души. Причем не просто заглянуть, а суметь прочитать, что там написано матерью — природой. Со мной это проделали дважды. Первый раз при моем оживлении, а второй раз, когда Кори насильно засунула меня в технологическую камеру комплекса подготовки элитных солдат.

"Какой неожиданный поворот судьбы! Хотя нет, не поворот. Раздел! Жизнь разделилась на две части. До и после. Сначала был землянин, человек. А теперь? Насчет человека…. Если меня действительно "перебрали"…. Тьфу! Слово, как зараза, так и липнет к языку! Тут не будет полной ясности, пока не проведен химический анализ клетки. Пока с полной уверенностью можно только сказать, что я — землянин. Хотя… и тут мимо. Кори оказалась права, мы с ней одной крови. Так что, считать себя геонцем? Нет, буду считать себя землянином. Пусть хоть что-то останется из прежней жизни! Только вот почему мне даны все эти специфичные способности? Впрочем, чему удивляться? Альтруизм не в моде у высокоразвитых цивилизаций! Они ничего не дают просто так. Одни терряне чего стоят! Наверное, скоро взамен что-либо потребуют, а пока есть смысл покопаться в своих способностях, может они что-нибудь прояснят. Начнем с информационного поля".

Итог я смог подвести уже через минуту. Информационное поле простиралось до трех десятков километров в окружности. Я мог получить общую или конкретную информацию, включающую в себя частичные зрительные образы, того или иного живого существа или предмета. Свои возможности я уже использовал сразу после пробуждения, правда, чисто автоматически, не задумываясь о том, что делаю.

"Стоп! "Перебрав по атому"! Это же…. Так оно и есть! Они не только сделали полное восстановление физической и химической структуры организма, обновленной на клеточном уровне, но и встроили мне способность к регенерации. Да я сейчас как младенец, только что появившийся на свет! То-то терряне, в свое время, толковали мне про идеальное здоровье! Так, что у нас дальше? Настройка органов чувств. Различные виды блокады для защиты мозга. Тут, правда, их способности переплетаются с теми, что дал комплекс геонцев для подготовки "ангелосов". Дальше что тут у нас? Нейро — боевая контактная система под кодовым названием "Страж". Так, война в моих планах не стоит, значит с системой, разберемся позже. Что там у нас по настройкам? Дальность зрения усилилась в пять раз, и это что днем, что…".

Сейчас я работал с мозгом, как с библиотечной картотекой: вопрос — ответ, вопрос — ответ.

"Ого! Энергетический кокон! Сильная штука! Защита на несколько порядков выше, чем геонский силовой щит. Вот мы добрались и до браслета. Какой компактный и мощный преобразователь энергии! Продолжим. Сфокусированная звуковая волна. А проще, акустический удар. Его Кори опробовала на мне. Следующее. "Ментальный бич". Эта штука дикой болью рвет мозг на части. Его я тогда опробовал на советнике — медеянине. Ему здорово повезло, что моя энергетика была тогда на минимуме. Что тут еще у нас? Гравитационный удар. Серьезное оружие. Ого! Давление на объект…. А в пересчете… Круто! Теперь я не человек, а целый арсенал. Что у нас дальше? А ничего. Стоп-стоп. А эти отцы — благодетели из энергосферы? Кроме кокона ничего больше не дали? Вроде… нет. Они что пацифисты? Будет время, разберемся и с этим! А пока идем дальше. Перемещение в пространстве. Коронный номер геонцев! Это же сказка! Рассмотрим сказку с научной точки зрения. Совмещенная система координат…. Переход…. В самой тонкой его части, почти точке перекрученного пространства…. Не-ет, мои предки были очень неглупые люди. Любопытно, почему мы, их потомки, пошли по другому пути? Интересно, сейчас человечество проходит очередной этап своего развития или зашло в тупик, пытаясь делать то, к чему не предрасположено? Если предположить, что…. Все, хватит. Не время. Что у нас еще? Тактические программы? Зачем геонцы их дали? Ага, это дополнение к их "Стражу". Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что это такое и с чем его едят".

Разобравшись, понял, что "Страж" не просто программа к набору встроенных способностей, а нечто большее, представляя собой полуразумную боевую систему. Заинтересовавшись, я только углубился в изучение ее схемы, как внезапно прозвенел таймер.

"Кори проснулась. А я уже начал забывать о ней. Ну что ж, придется возобновить знакомство".

Легко соскочил с кресла-кровати, на котором до сих пор сидел. Прошелся. Движения стали плавными, но одновременно стремительными. Шаг — скользящим, неслышным. Быстро оглядев себя, брезгливо усмехнулся. Поношенные штаны и куртка. В швах еще оставались следы песка. Под курткой рубашка, пропахшая потом. На ногах высокие грубые ботинки с плотной шнуровкой.

"И это супермен. Ай — я — яй. А где полумаска и плащ из черного шелка?".

* * *

"Как я понимаю, Кори, мы оказались здесь, из-за твоего детского желания отомстить обидчикам, посмевшим с грязью смешать цивилизацию геонцев! Кто сможет лучше "Ангелоса" поставить врагов на колени? Никто! Вот ты и решила стать суперменом, тем самым побороть свои страхи, выросшие из одиночества, смерти отца, мутантов. Навязчивые подозрения в отношении меня также сыграли свою роль, разделив нас по разные стороны баррикады, которую ты же сама и воздвигла. Твой детский максимализм сыграл с тобой плохую шутку, девочка. Но как бы то ни было… — тут наше противостояние взглядов закончилось, после чего последовала попытка зондирования моего сознания ментальным щупом, но, наткнувшись на блок — экран мозга, отреагировала на него как маленький ребенок, которого слегка шлепнули по рукам за шалость. Мое инфорполе почувствовало резкое скопление энергии вокруг Кори. Не успел я рта раскрыть, чтобы в достойных выражениях прокомментировать ее действия, как последовал удар акустическим импульсом. Видно, уповая на вчерашний успех, она решила идти проторенным путем. Но сегодня — это не вчера. Потерпев неудачу, тут же, без раздумья, нанесла новый удар — гравитационный, на что я ответил щитом силового поля, одновременно закольцевав на девушку свою разведку — информационное поле. Теперь я мог предсказать ее ничтожное, даже еще неосознанное ею самой движение, не говоря уже о малейшем скоплении энергии вокруг нее.

"Господи! Да она играет своими способностями как ребенок игрушками, даже не подумав о том, есть ли у меня нечто подобное. Вот уж действительно детская непосредственность!".

Последовал новый удар гравитацией, теперь уже сведенной в узкий сфокусированный пучок. Так называемое "гравитационное копье". Предупрежденный заранее инфорполем о нападении, я выставил на этот раз не силовой щит, а энергетический кокон, незнакомый для нее вид защиты, посчитав, что это ее несколько отрезвит и заставит прекратить эту глупую дуэль. Но наверно "глупой" считал ее только я, она же радовалась поединку, словно малое дитя. Щеки зарумянились, глаза горят азартом, а на лице светится радостная улыбка.

"Чему радуешься? Дитя горькое!".

Неожиданно она подпрыгнула и по-детски радостно всплеснула руками. Восторженность и торжество били из нее фонтаном.

— Влад, как все здорово получилось!! — в ее голосе был один сплошной восторг. — Моя мечта сбылась! Я стала "ангелосом"! Я все теперь могу! Ты понимаешь — все!!

— А меня не все радует.

После моих слов ее улыбка увяла, глаза потускнели. На какое-то мгновение она их опустила, но потом снова вскинула голову.

— Ну что ты молчишь! Давай! Обвиняй! Нападай! Но сначала скажи мне! Я была не права?! Мы одной крови! Тебе не удалось это скрыть!! Ты прошел подготовку!! Существо с другой аурой не сумело бы ее пройти! А этот неизвестный тип защиты!! Вы же разработали его там,… на Земле! У меня были сомнения,…но теперь… Ты… предатель!! Предатель!!

Я в изумлении смотрел, как она взвинчивала себя, выкрикивая свои дурацкие подозрения, пока не понял, если сейчас не предприму решительных мер, ситуация окажется копией вчерашней.

— А тебе не приходила мысль, что я совсем… другой, чем вы! Да мы одной крови! Но я это узнал, лежа в камере, куда ты меня засунула! Может, ты все-таки раскинешь мозгами и поймешь, наконец, что оставшиеся зем… геонцы пошли по другому пути развития! Мы не читаем на Земле ауры, как книги!! Что ты смотришь на меня, кукла безмозглая!! Не думала об этом?!! А ты вот подумай, дура сопливая!! Выпороть бы тебя ремнем так…!! Мать… — тут я больше не выдержал, дал себе волю, разразившись потоком отборной брани.

В очередной раз, захватив воздух, я хотел продолжить свои словесные изыскания, но, увидев ее лицо, начавшее покрываться красными пятнами и подозрительно заблестевшие глаза, я прикусил язык.

"Вы только подумайте! Она, видите ли, переживает! Ай! Ай! Плохой дядя девочку оскорбил! Кукла! Безмозглая! А меня как?! Уф! Дура — девчонка, что с нее взять! Ладно, Влад, завязывай с моральной экзекуцией".

— Извини, погорячился. Но ты тоже хороша со своими загибами! Кого хочешь в гроб… — тут я решил, что пора сменить тему, отвлечь ее от ненужных мыслей. — И тебе это так нужно? Для девочки довольно странное хотение,… ты не находишь? Ну, чего ты молчишь?

— Я не могу тебе так просто поверить, — дрожащим голосом, полным слез, произнесла она. — Откуда ты взял эту защиту?

— Что ты прицепилась к этой защите?! Она что тебе жить мешает?! Все, видеть тебя больше не могу!! Давай разбегаться!!

Я чувствовал, что сам начинаю заводиться с половины оборота, совсем как эта юная идеалистка.

— Ты хочешь уйти?! И после этого ты хочешь сказать, что ты не… Ты же сам только что сказал, что мы одна раса!

Сейчас в ее голосе было столько наивного возмущения и детской обиды, что я поневоле сбавил тон.

— И дальше что? Я тебя нянчить, что ли должен?! Что ты от меня хочешь?! Но только не дави на совесть, а говори конкретно!

— Это же, — она указала рукой на технологическую камеру, — и твое тоже. Мы же хотели объединить нашу расу! Мы же части одного целого. Или я чего-то не понимаю?

Ее неловкие фразы меня смутили больше, чем пламенные речи, хотя я и старался выдержать марку независимого, не поддающегося влиянию, человека.

— Ну да. Вроде, правильно говоришь. Но это как-то… неожиданно для меня. И что ты предлагаешь?

— Ты, наверно, чего-то недопонимаешь? Это наше. Мы должны это защитить и сохранить. И комплекс и врата. Это наше будущее. Только благодаря этому мы объединим наш народ в единое целое, спасем нашу цивилизацию! Там враги, — тут она ткнула рукой в дверь. — Ты это понимаешь?! Наши с тобой враги, которые покушаются на наше будущее!

"Наше будущее! А кто о моем будущем подумает?! Кроме меня, никто! Так почему я должен встревать в чужую драку?! Только потому, что проходил мимо?! Так что ли?! Ну, может… не чужую,… но все равно. А если бы меня здесь не было? Я здесь чисто случайно! И еще эта девчонка с упреками! Мне что теперь башку свою подставлять из-за того, что у нее свои, особые взгляды на будущее?! А ведь будет воевать на полном серьезе! Ее уже не остановить. Мне бы ее уверенность! Как она не понимает, что мы одни не справимся! Мы? Значит, я уже дал согласие? Хм! А как насчет союзников? Вроде, о них был разговор. Да и захотят ли они сейчас воевать? Где их искать?! И где искать ее… геонцев?".

Пока я раздумывал, как поступить, она подошла ко мне, и сейчас стояла, напротив, в двух шагах, не отводя от меня взгляда.

— Только давай без фанатизма, девочка! Ситуация складывается очень даже непростая. Как бы тебе не хотелось….

За разговором, я совсем забыл о времени, зато оно не замедлило дать знать само о себе. Ворота с легким шелестом ушли в стену. Мы стремительным единым движением развернулись на источник звука. Только тут я понял, что по неопытности, замкнул, на время нашего разговора, информационное поле на Кори. Осознав ошибку, тут же "переключил" его в прежний режим и сейчас же из инфопотоков, пошли данные, рассказавшие мне о ситуации, развернувшейся вокруг нас. Электронщики, взломав замок, уступили свое место десантникам. Наблюдал, как напряглись военные и ученые, увидевшие нас на картинках мониторов, как застыл полковник Труппе, одним из первых получивший картинку с видеокамер, находящихся на шлемах — сферах десантников. Слышал сигнал боевой тревоги, топот солдат, в глубине станции, занимающих свои места согласно боевому расписанию. Самая последняя информация "сказала" о движении в нашем направлении боевого робота. Тут же мой слух уловил раздавшийся легкий скрежет пополам с тяжелым шагом, а еще через минуту, из глубины коридора, появилась боевая машина, заслонив собой треть прохода. Только он стал на пороге, как последовал приказ отделению, быть готовым к атаке.

Робот, стоя на своих несуразно больших многосегментных ногах, за которые весь ряд его разновидностей получил название "Кузнечик", поводил небольшой головой, на которой сидели два глаза, выполнявшие многочисленные функции, в том числе, и как миниатюрные видеокамеры. Мощные шестиствольные пулеметы, в виде гротескных рук, по обеим сторонам его приземистого туловища, грозно смотрели на нас своими многочисленными стволами.

Из постоянно получаемой информацией, на всех уровнях, от сержанта отделения, блокировавшего нас, до верховного командования на орбите, шла оценка сложившейся ситуации. Сержант Красс, командир отделения, по кличке "Бык", данной ему, за короткую и мощную шею, определил для себя сложившуюся ситуацию, как плевую и легко разрешимую, в меру своего специфического ума. Зато для офицеров и ученых, собравшихся у мониторов, здесь, на станции и в штаб — квартире, на орбите, мы являлись загадкой, непонятной, а значит опасной, в своей непредсказуемости. Особенно, если увязать нас с установкой "Пространственные врата". Именно сейчас, когда события только начали развиваться, необходимо было определить, что собой представляет странная пара. Хотя в том, что мы и есть "пришельцы", сомнений почти ни у кого не осталось. Теории и гипотезы выдвигались десятками. Обо всем этом я узнал из переговоров "штаб — станция — штаб", а также из разговоров на самой станции. К сожалению, что происходило в самом штабе, я не мог узнать, мои разведчики — информы просто не дотягивались до корабля, висевшего на орбите.

"Так. Пока они решают свои глобальные проблемы, посмотрим на вояк, засевших в коридоре".

За полминуты полученная, проанализированная и обработанная мозгом, информация об отделении, блокировавшем коридор, была выдана в следующем виде:

"Боевой робот класса "Кузнечик". Общие характеристики: Используется против живой силы врага. Большая скорость и маневренность. Два режима управления. Вооружение: Тяжелые пулеметы. Солдаты: стандартная экипировка звездного спецназа. Оружие: тяжелые автоматические карабины. Лазерные излучатели. Эмоциональный фон: напряженность — второй уровень. Тревожное состояние…. А что за приказ они получили? Ага. "При начале военных действий взять живыми хотя бы одного "чужака". Свести к минимуму повреждения оборудования". Как вы гуманны, господа".

Только я разобрался в полученных данных, как робот неожиданно переступив с ноги на ногу, поднялся на своих телескопических конечностях, став почти в полтора раза выше, сделал два громадных шага по направлению к нам и снова присел, сложившись. Его голова, не переставая, медленно поворачивалась из стороны в сторону, передавая более широкую, а значит, более информативную картинку для приникших к экранам военных.

— И что теперь? — я это произнес непроизвольно, ни к кому не адресуясь.

— Теперь — вот!!

Я успел уловить то, что она задумала, в ту же секунду, а может и на мгновение раньше, но предпринимать ничего не стал. По большей части из-за философской мысли "чему быть, того не миновать", которой способствовал неуправляемый и воинственный настрой девчонки, а в меньшей части — из-за любопытства, уж больно мне хотелось увидеть на практике применение пси — способностей.

"Гравитационный кулак" вбил полуторатонную тушу робота обратно в коридор с такой непринужденностью и силой, что трое десантников, находившихся за ним, не сумев увернуться, мгновенно превратились в фарш из мяса и перемолотых костей. Затем очередь наступила еще одного десантника, размазав того в грязь по левой стенке коридора. После оглушительного грохота наступила тишина. Похожая, на бомбу с часовым механизмом, которая готова взорваться в каждую секунду.

"Ну, вот. Рубикон перейден. Что дальше?".

Начало нашего противостояния оказалась более кровавым, чем я ожидал, а с другой стороны, демонстрация силы должна была помочь ускорить процесс перехода к переговорам. Из постоянно поступавшей информации я понял, что противник не ожидал подобного хода с нашей стороны и взял время на раздумье. По крайней мере, сержант "пострадавшего" отделения получил приказ: "Отступить. В конфликт не вступать. Быть предельно осторожными". Параллельно был отдан приказ патрульным танкам: "Возвращаться на станцию и блокировать выход". Согласно полученной информации, я пришел к выводу, что наступило время переговоров.

"Базу для них Кори уже заложила. Надеюсь, что удастся уговорить ее. И этих, из Союза. Ну, поехали. Пусть будет, что будет".

— Давай сначала попробуем переговорить с ними, — сказав, я внутренне напрягся в ожидании резкой отповеди, типа "война до победного конца".

— Я не против.

Не поверив ушам, встретился с ней взглядом. Ни азарта, ни радости от победы в глазах не наблюдалось. Серьезные глаза, чуть напряженное лицо.

"С чего бы это? Или начала понимать, что война, прежде всего кровь, а уж потом фанфары?".

Хотел покачать удивленно головой, но сдержался, чтобы не вызывать лишних эмоций, а вместо этого, просто кивнул головой в сторону коридора:

— Ну, я пошел?

После одобрительного кивка, я медленно вошел в коридор. Подойдя к солдатам, сразу почувствовал резкий скачек адреналина, не меньший, наверно, чем у их шефов, увидевших меня на экранах.

— Слушайте меня внимательно, парни, — я старался говорить громко, но внятно и спокойно. — Говорю один раз. Повторять не буду. Станция для вас закрытая территория. Даю час на ее очистку. Насчет наших возможностей распространяться не буду, вы их опробовали на своей шкуре. Будете дергаться, озвереем вконец. И тогда, — я сделал многозначительную паузу, — будет намного хуже. Сейчас никаких вопросов, никаких переговоров. Позже, при вашем хорошем поведении, у нас, возможно, будет тема для беседы. Итак, время пошло.

Мои слова были для них, что плевки в лицо. Мне даже не надо было чувствовать эмоциональный фон, я чувствовал исходивший от них, импульс дикой ярости, почти физически, настолько он был мощным. Солдаты признавали за мной силу, но все равно были готовы рискнуть, я это чувствовал, тем более что приказ отступать, на который рассчитывал, почему-то запаздывал. Стоять под прицелом полудюжины стволов, еще то удовольствие, поэтому я вздохнул с некоторым облегчением, перехватив полученный сержантом приказ: "отступать". Остатки отделения, забрав с собой трупы, медленно пятясь, стали отступать, неотступно держа меня на мушке. Некоторое время я стоял, пропуская через себя информацию и звуки. Где-то в отдалении слышался топот солдат, бегущих в плотном строю, резкие отрывистые команды, да спустя некоторое время прогромыхала тяжелая поступь удаляющегося робота.

Вернувшись обратно к Кори, я застал ее сидящий на кресле технологической камеры и смотревшей в пространство безучастным взглядом. Ее вид, честно говоря, мне не понравился. Все ее перепады настроения заканчивались только одним — взрывом эмоций, и в чем они выразятся, в слезах или в ударе "гравикопья", одному богу известно. Пока она сидела спокойно, и я решил воспользоваться моментом: — Давай совет держать. Что будем дальше делать?

После чего выложил последние данные по сложившейся ситуации, которые собрал за последние полчаса. Если судить по ним, то экспедиция уже начала сворачиваться, но это коснулось только гражданских лиц, которым было приказано, с минимумом личных вещей, грузиться в два, готовых к отправке, транспортера. С военными такой ясности не было. Им пока было приказано сосредоточиться у входа, к которому уже приближались, вызванные по связи, патрульные машины. Обрисовав ситуацию, я высказал предположение, что армейцы хотят имитировать свой уход, а затем собрать силы в кулак, снова попробовать нас на зуб. Хотя, "подслушанный мною" разговор полковника Труппе со штаб-квартирой подтверждал план эвакуации всех лиц, без исключения.

— …. мы для них как кость в горле, Кори. Они обязательно попробуют выбить нас отсюда. Напрашиваются два варианта возможного развития событий. Судя по собранной мной информации, идет развитие ситуации по первому варианту. То есть, они временно отступят. Проанализируют имеющуюся у них информацию на нас, сделают определенные выводы, а затем, стянув силы, постараются покончить с нами. Если мы сумеем снова пустить им кровь, то вполне возможно, мы сможем уговорить их сесть за стол переговоров. Второй вариант, скажем так, совсем плохой. Они убираются отсюда совсем, а потом нам на голову с орбиты, падает такая маленькая бомбочка. Бах! И вместо станции котлован глубиной с полсотни метров. Как говорил один вождь: "нет человека — нет проблемы". Но судя по всему, им очень интересны "врата". И мне кажется…

— Послушай, Влад, а откуда это у тебя?

Этот вопрос вонзился в мои рассуждения как ледокол в лед, дробя их на куски.

— Что именно? — буркнул я, недовольный не вовремя заданным вопросом.

— Вот эта информация. Откуда она?

— А-а. Теперь понял. Давно хотел об этом рассказать, да ты на меня всю дорогу бочки катила.

— Что?! Что катила?!

— Японский городовой! — ее глаза снова удивленно распахнулись. Я в ответ досадливо поморщился. — Это просто такие образные выражения. На Земле. Будет как-нибудь время, объясню. Теперь давай вернемся к моей истории. Все дело в том, Кори, что я не совсем человек. Не говорил тебе этого раньше, потому что узнал об этом, можно сказать, только сейчас. В один определенный момент я шагнул в пространственный туннель и умер. Потом меня оживили. Кто, не скажу, потому что просто не знаю. Они не только вернули меня к жизни, но и снабдили своеобразными способностями, до которых не додумались наши с тобой общие предки, хотя и много работали над собой. Энергетический кокон, которому ты удивлялась, как раз из таких способностей. И информационное поле…

Некоторое время она слушала меня с живым интересом, но по мере приближения конца моего короткого рассказа ее живость исчезала. Я ее прекрасно понимал. Сам бы не поверил, расскажи мне кто-нибудь подобное.

— Необычайно интересно. Почти как сказка, но тебе не кажется, Влад, что я уже вышла из детского возраста. Если ты думаешь…. Хотя… давай будем считать, что я тебе поверила. Не обижайся на меня, хорошо? Знаешь, у меня какое-то странное предчувствие. Будто давит…. Как ты думаешь, они все-таки решат атаковать нас?

Ее неожиданные вопросы сбили меня с толку, поэтому я несколько промедлил, перед тем как ответить, а когда нашел нужные слова, то они оказались уже не нужны.

Глава 8

Все мои расчеты оказались почти правильными, но я не учел одной детали, а именно, особой важности врат для Совета, высшего управляющего органа Союза Индустриальных Миров. Сам же Союз только по названию являлся таковым, на самом деле являясь империей с большим количеством заокеанских колоний, которые получили в свое время вполне демократическое название Дальние Миры. В самом начале экспансии Дальними Мирами являлись колонии на вновь открытых планетах, но в последствии, в процессе захвата чужих, уже обжитых миров, это название не изменили, тем самым, обезличивая чужие народы и расы. Экспансия шла под эгидой огромных корпораций, старающихся расширить свои зоны влияния на как можно большое пространство. Предлагая сотрудничество и дружбу попавшим на их пути отдельным мирам или содружествам, СИМ постепенно уничтожал их самобытность, вгоняя в стандартные рамки, растя из них бездушных потребителей. Громадный спрут разбрасывал свои щупальца все дальше и дальше, но вместе с ростом захваченных территорий ему требовалось все больше пищи, чтобы прокормить постоянно растущее тело. Этой пищей были новые миры, новые технологии, новые рынки. И вот сейчас они могли получить проход в иное пространство, может даже в другую галактику, пробитый другими разумными цивилизациями. При правильном подходе к делу это означало, что монстру долгое время не надо будет искать еду, так как добыча обещала быть большой и жирной.

Не зная всего этого, я рассуждал как командир роты о противостоящем противнике, который располагает информацией только о том, что видит перед собой, и не подозревает, что враг наметил его участок, как главное направление для прорыва фронта. Так получилось и со мной. Не зная политики Совета, я решил, что все обойдется малой кровью, после чего мы сможем сесть за стол переговоров.

Но Совет не имел ни малейшего желания садиться за стол переговоров. Зачем просить, если можно взять, тем более что на орбите этой захудалой планеты барражировал семнадцатый звездный флот, отвечающий за безопасность этой части космоса. Флот, помимо мощного оружия, имел корпус звездной пехоты, состоявший из восьми с половиной тысяч отлично обученных солдат, способных растереть в пыль тех, кто осмелиться противостоять воле Совета. Что такое два "чужака", даже с их суперспособностями, перед подобной мощью? Никто и ничто. Но даже при таком, казалось бы, выигрышном раскладе, Совет не хотел оставлять "пришельцам" ни малейшего шанса, поэтому флоту был отдан приказ обеспечить полковника Труппе всем необходимым, в частности, выделить отборные части и самую современную боевую технику для проведения силовой акции. К тому же весь научный потенциал флота был задействован в работе по обработке и анализу полученной информации, пытаясь выявить слабые стороны пришельцев, одновременно ища материалы в архивах и банках данных. Искали, анализировали, сравнивали. При подведении итогов выяснилось: установка, создающая пространственный туннель, как изобретение, нигде и никогда не была зарегистрирована, хотя гипотетически рассматривалось не раз, зато возможности "чужаков" подходят под пси — способности расы мира Гео, считавшейся погибшей вследствие планетного катаклизма. Так же, как и сам внешний вид пришельцев. Хотя все же большинство ученых склонялось к выводу, что тут имеет место простое совпадение. И тогда к плану операции прибавилось небольшое дополнение: обязательно взять живьем одного из представителей "чужаков". Сам план был прост: пробить и расширить боевой техникой проходы в станции, а затем бросить на пришельцев солдат, задавив их живой массой, в полном смысле этого слова.

Через десять минут после утверждения плана, все специальные подразделения семнадцатого флота и приданная им для усиления полубригада звездной пехоты были подняты по тревоге. На быстроту разработки и выполнения операции также наложила отпечаток неожиданность нашего появления. После того, как ученые предположили, что эта пара пришла из "врат", военные, исходя из своей специфики, тут же предположили, что эти двое — разведчики, а значит, надо ждать подхода основных сил неприятеля.

Пока я радовался тому, что сумел заставить отступить противника, навязав ему свои условия, военная машина уже работала на полную мощь. Десантные боты, как гигантские икринки, вылетали из брюха громадных кораблей — рыб. На высоте нескольких километров над поверхностью планеты вспыхивали дюзы, тормозя десантные капсулы, чтобы потом раскрыть парашюты, позволяющие им, медленно опуститься на желтый песок. Достигнув поверхности, с громкими щелчками откидывались двери металлических капсул, из которых выбегали солдаты специальных войск. Высадившись, десантники сразу начинали грузиться в транспортеры — вездеходы, которые тут же отправлялись, держа направление на станцию.

То, что штаб-квартира подтвердила план эвакуации, было самым настоящим блефом, здесь моя догадка оказалось верной. При анализе наших способностей, ученые сделали предположение, что в их число может входить перехват информации. Поэтому полковник, как я предположил, правда, наугад, получив кодированное сообщение о предстоящем штурме, стал действовать из данных ему инструкций. Отправив гражданских и наиболее ценное оборудование подальше в пустыню, он вывел и загрузил солдат на вездеходы, не давая команды для отправки. Все эти действия и распоряжения были своеобразной имитацией для нашего спокойствия. В какой-то мере им это удалось. Когда раздался вой врезающихся в атмосферу десантных капсул, я просто не знал что думать, но спустя несколько минут стало ясно, что мой "гениальный" план провалился. Чем эта высадка пахнет? Кровавой бойней или демонстрацией сил? Я не знал. Ясно было одно, нас приняли всерьез, а значит, драться будут с нами всерьез.

Все пошло не так. Драться до первой крови — это одно, а на смерть…. Умирать, но за что? За комплекс подготовки "ангелосов", находящийся за моей спиной? За "врата"? Но это не мое, что бы там не говорила Кори. Воссоединение расы. Месть захватчикам. От всего этого несло старыми, затертыми лозунгами, которыми меня вдосталь накормили на Земле. Я не верил им, так как за ними стояли такие же, как и я, люди. Далеко не идеальные, подверженные порокам и слабостям, присущими всему человечеству. Эти "битвы галактик" выглядели в моих глазах такой же грязной политической борьбой. Но мои принципы, это только мои принципы. И если бы это дело касалось только меня. К сожалению, это было не так. Крон. Аттена. Лавиния. Все они, в большей или меньшей степени, способствовали тому, кем я сейчас стал. Я в долгу перед ними. И сейчас у меня есть возможность вернуть им долг, предотвратив ту резню на полигоне, на Медее.

"Значит, придется драться, — решил я.

Колебания ушли, а вот сомнения в удачном исходе продолжали расти. Расклад сил был явно не в нашу пользу. Взглянул на Кори. Она боялась. Это было видно даже сквозь каменное выражение лица, которое она одела как маску. Я тоже боялся. Да и как не бояться, зная, что за непрекращающимся воем тормозных дюз, стоят сотни обученных солдат, прибывших сюда, чтобы убивать. Меня и Кори. По информации, непрерывно сходящейся ко мне, число солдат постоянно росло. Уже сейчас в районе станции скопилось не менее двухсот солдат и тридцати единиц военной техники. А вой тормозных дюз, раз за разом, все сильнее бьет по ушам, словно набатом, нагнетая все большую тревогу.

Я просчитал с десяток вариантов, но один из них не давал шансы на победу. Единственное, что могло их поколебать, это большие потери в живой силе и технике, но надежда на подобный исход покинула меня, когда количество солдат перевалило за триста единиц.

"Решили задавить нас массой. Вот же суки! Людей на убой, как скотину гонят!".

Пока я подбирал слова, чтобы объяснить Кори ситуацию, как она вдруг быстро шагнула ко мне. Положив руки мне на плечи, она коснулась своими губами моих губ. И только я понял, что произошло, как она уже стояла в двух шагах от меня. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, после чего она сказала:

— Спасибо за…. все, Влад.

Лицо ее при этом осталось таким же непроницаемым, но в голосе прозвучало нечто такое, что тронуло меня, заставив зазвенеть в глубине серебряные колокольчики, символизирующие нежность. Я улыбнулся, в ответ по ее губам скользнула неуверенная улыбка. Все же удивительно, как даже легкий намек на улыбку может поменять облик человека. Лицо девушки похорошело, да и она сама сразу расцвела, как только что распустившийся цветочный бутон. Несколько простых слов и легкая улыбка заставили меня увидеть в ней юную красивую девушку, а не девчонку — истеричку, свихнутую на мести. Только сейчас, я понял, насколько глубоко была в ней спрятана нежная девочка, только что показавшая мне свое лицо. Но как объяснить ей, что я это понял, что сказать ей в ответ? Да и как воспримет мои слова? Может уже сейчас себя корит, за секундную слабость. И тогда я решил остановиться на более обтекающей фразе.

— Я восхищаюсь тобой, девочка.

И сразу же понял, что не этого она ожидала от меня. В другое время я нашел бы другие слова, но только не сейчас, в ожидании страшного суда.

Долго ждать нам не пришлось. Против нас выступали профессионалы, а они умели выполнять приказы быстро и четко. Сведения, непрерывным потоком поступающие ко мне, говорившие о скоплении боевой техники и стоявших в полной боевой готовности штурмовых отрядах, помогли сделать вывод, что штурм вот-вот начнется.

"Ожидание закончилось. Так что, война?".

На эту мысль мозг отреагировал как на приказ, скользнув в "боевой" режим. Все мои чувства, система ориентации, обработка информации, боевые способности, все это было сейчас подчинено предстоящему бою. Пронизавшее меня холодное чувство отстраненности, присущее скорее роботу, чем человеку, было прямым следствием включения тактико-боевой программы "Страж", которая первым делом отрегулировала эмоциональные фильтры, отсекая чувства, эмоции и сомнения, сводя их к минимальному уровню. Первым шагом тактического плана, предложенного "Стражем", был уход из зоны прямой видимости. Разойдясь с Кори, мы встали с левой и правой стороны от ворот. Теперь противник, выйдя на линию ворот, стиснутый стенами коридора, без возможности маневра, окажется под ударами с двух сторон.

Заняв позиции, включили автоматику управления защитой. Меня одело в прозрачное, с радужным оттенком, сияние ЭМ — защиты в виде кокона, Кори закрыл прозрачный силовой шар с серебристым отливом. Включив защиту, мы тем самым автоматически передали ее в ведение "Стража". Программа, еще раз проанализировав исходные данные, наконец, выдала мне на усмотрение несколько типовых планов по ведению боя. Я выбрал вариант под хлестким названием "Залп", относящийся к режимам активной защиты, дававший, на мой взгляд, довольно эффективное сочетание наносимых ударов. Выданное "Стражем" расчетное время контрудара составляло тридцать — сорок секунд. Моего аккумулированного запаса энергии должно было хватить на три контратаки подряд, затем наступит время Кори, а я в течение двух — трех минут должен буду восстановиться. По выкладкам, того же "Стража", нас с Кори должно хватить на отражение атак противника, в пределах сорок минут. В душе я рассчитывал, что мне не придется узнать, что с нами будет, если придется перешагнуть этот предел. Видно придется уходить, предварительно разрушив установки, а вот что делать с вратами, я пока не решил.

* * *

Они кинули в проходы станции, развороченные мощным взрывом, трех тяжелых роботов, типа "Скорпион", вооруженных плазменными пушками, а вперед, для разведки, пустили с десяток "Кузнечиков". Пол затрясся под многотонной тяжестью боевых машин, но если "Кузнечики" проскакивали коридоры с завидной ловкостью, то тяжелые "Скорпионы" постоянно застревали в их переплетении. Отступив, они выжигали себе проход выстрелами из орудий, и только тогда шли дальше, но коридоры, оставшиеся за их спиной, полные огня и дыма, не давали возможности для быстрого развертывания штурмовых отрядов, следовавших за ними. Едкий дым от сгоревших переборок, вспучившиеся, от нестерпимого жара, стенки коридоров в местах работы плазмы, все это затрудняло движение десантников. Скорость разворачивания операции резко упала. Командующий операцией, имеющий звание неполного адмирала, видя, что фактор неожиданности пропал, приказал перейти на запасной вариант. "Кузнечики", временно остановленные, снова получили приказ продолжать наступление. Рванувшись сквозь сплетения коридоров, они разорвали наступившую тишину громким топотом и хлесткими очередями из тяжелых пулеметов. В воздухе повис визг рикошета, застонали разрываемые тяжелыми пулями переборки.

"Ишь ты как! На нервах решили поиграть. Да не на таких напали".

Я ожидал, что они сходу начнут атаковать, но боевые машины, добравшись до внешних ворот, остановились. Тем временем "Скорпионов" отправили по широкому коридору, окольцовывавшему станцию, а штурмовые отряды отправили напрямик, если так можно выразиться при переплетении коридоров. Вместе с первым отрядом звездной пехоты, коридора — тамбура достигли три машины, сильно напоминавшие "кузнечиков", но без их стандартного вооружения. Не останавливаясь, только сменив быстрый, походный шаг на размеренную поступь тут же двинулись по коридору. Вслед за ними толпой хлынули десантники. Я тут же сделал попытку идентифицировать идущие, на острие атаки, машины.

"Тип: "Кузнечик", но… какой-то странный. Что это за установка, у каждого на горбу? Вроде генератор…. Была бы включена, тут же все понял. А так…. Хотя…. Все! Они на пороге! Ну, Влад, держись!".

Три странных "Кузнечика" один за другим переступив порог, тут же начали выстраиваться в линию.

"Это же генераторы…. Получи!".

Не успел последний из роботов перешагнуть порог, как я ударил по ним "Гравитационным кулаком". За секунду до удара внутри роботов неожиданно загудело нечто мощное, будто какая-то сила рвалась наружу и кряжистые фигуры начало окутывать радужное шаровидное сияние. Мой удар, проломив защиту двух ближайших роботов — генераторов, отбросил их на изготовившихся к атаке солдат. Грохот, крики и стоны, с силой, прорезали воздух. Третьего робота удар задел вскользь, просто отбросив к стене. Он так и остался стоять неподвижно у стены, словно приколотая булавкой радужная бабочка. Атака, не успев начаться, захлебнулась. Было очевидно, что на генераторы силовой защиты командование сделало основную ставку в этой атаке. Не успело пройти и трех минут, как я перехватил сообщение старшему офицеру, командиру штурмовой группы, скопившейся сейчас бестолковой кучей у первых ворот. Его содержание звучало так: "Атаковать непрерывно. Не жалеть ни солдат, ни техники".

Тяжелая поступь, переходящая в не менее мощный, грохочущий галоп металлопластикового отряда, доносящийся из коридора, подсказал бы мне, даже не будь инфорполя, что первую волну атаки снова возглавили боевые роботы. Не успели они показаться на пороге, как наш с Кори, удар, разнес вдребезги первые три машины и превратил еще две в металлический лом, но еще три машины, обогнув кувыркающихся собратьев, сумели выскочить из прохода прежде, чем мы сумели по ним ударить. Выскочив из коридора, словно чертик из коробочки, они с ходу открыли по нам плотный пулеметный огонь. Свинцовый шквал ударил по моей защите, та отреагировала легкой рябью по поверхности, гася энергию пуль. В следующее мгновение нагрудная броня робота, атаковавшего меня, была разворочена узким пучком направленного силового поля. Прошитый силовой иглой, он медленно завалился на бок, продолжая стрелять. Воздух завизжал от рикошета. Кори повезло меньше, ей досталось два "Кузнечика". Первого она сумела завалить сразу, а вот со вторым замешкалась, поэтому лавина хлынувших, из коридора, солдат досталась мне одному. Ударив половинным гравитационным ударом, я смял первые ряды атакующих десантников. В шум боя вплелся резкий хруст проломленных шлемов и пробитой брони, будто трескались панцири гигантских насекомых под каблуком великана. Вслед этим звукам эхом забились под потолком крики, вопли и стоны смертельно раненных солдат. Последовавший следом мощный акустический удар широким веером ударил по сознанию десантников, проредив ряды раненых, одновременно отнеся дезориентацию и хаос в ряды атакующих. Если до этого удара атака, потеряв стремительность, все еще развивалась, то после звукового удара, ряды атакующих превратились в неуправляемую толпу. Часть солдат, борясь с дикой болью, разрывавшей мозг, пытались как-то вести беспорядочную стрельбу, другие же подгоняемые болью, в панике устремились к выходу, навстречу новым волнам атакующих. Картина, представшая моим глазам, стала напоминать водоворот, когда ряды наступающих и беглецов смешались. Кто-то из беглецов, очевидно, потеряв разум от боли, пробиваясь сквозь толпу, нажал на курок, после чего хаотическое бегство, в мгновение ока, превратилось в бойню. Крики, мат и стоны слились в единую какофонию. В этот момент Кори, справившись с последним "Кузнечиком", пришла на помощь. Три быстрых укола силовыми иглами в эту зараженную страхом, смешавшуюся толпу довершили успех нашей контратаки. Звездная пехота, гордость космофлота Союза, окончательно превратилась в обезумевшую толпу, выдавливая сама себя в коридор. Крики, стоны, разрывы плазменных зарядов, перестук тяжелых автоматов, теперь все это билось эхом под потолком коридора. Воспользовавшись замешательством врага, мы с Кори, заняв позицию прямо напротив беспорядочной толпы, приступили к работе. Гравитационный удар Кори с легкостью смял несколько рядов топчущейся на месте массы солдат, превратив их в месиво из мяса и металла. Хруст ломаемой брони вместе с криками и стонами звучал в моих ушах серо и буднично, не вызывая особых эмоций.

"Еще немного, и я к нему привыкну, как хрусту таракана под тапочкой".

Выпустив еще по паре силовых игл, мы довершили разгром противника, после чего вернулись на свои позиции. Обвел глазами место схватки. Тела истерзанными, смятыми, расплющенными куклами валялись повсюду там, где их застала смерть. Наиболее страшно выглядели разорванные и раздавленные тела на тех участках пола, куда пришелся гравитационный удар. Отдельные фрагменты тел, оторванные руки и ноги, мятые глухие шлемы, обляпанные серо-бурой массой, все это на фоне раскатанной массы из мяса и пластметалла. Натекшие лужи крови на полу и россыпи кровавых брызг на стенах, вперемешку с уродливыми шрамами, оставшимися от разрывов плазмы, все это довершало картину разгрома звездной пехоты.

"Ну и мясорубка!".

Несмотря на победу, радости я не испытывал. К тому же организм, перенесший большую нагрузку, связанную с постоянным преобразованием энергии, каждой клеточкой молил о полноценном отдыхе. Забыться бы хоть на десять минут…. Но тут одно за другим пошли сообщения инфорполя. Подошли "Скорпионы". Одновременно с ними появился новый отряд, с которым было явно что-то не то, вместо того чтобы молча стоять в построениях, десантники представляли собой большую шумную толпу. Она бы давно вывалилась к нам в зал, если бы коридор не перекрывали металлические туши двух оставшихся "Кузнечиков". Проведя анализ, я узнал, что эта беспорядочная толпа находятся под самым настоящим "кайфом", получив двойную дозу "боевого" стимулятора. Пока я пережевывал эту новость, поступила новая информация, окончательно утвердившая меня в мысли, что нам предстоит вступить в "последний и решительный бой". К нам, по коридорам станции, шел еще один "обкурившийся" отряд десантников, превышавший по численности первый почти в два раза. Впереди шагала новая пара роботов — генераторов силового поля.

Повернулся к Кори. Наши взгляды встретились. Слова в нашем положении были не только бессмысленны, но и вредны. Лишние эмоции расслабляют солдата.

"Будем воевать, девочка, — подвел я итог нашему безмолвному разговору и повернулся в сторону ворот.

Атаку, к некоторому моему удивлению, начали не роботы — генераторы, а распаленная толпа "обкуренных" солдат. С дикими воплями они только успели вырваться из коридора, как мой гравитационный удар вбил их обратно, но только уже в виде кожаных мешков, набитых переломанными костями. Это замедлило, но не остановило их безумный натиск. Гравиудар Кори снова отбросил десантников обратно, как тут же новая волна с диким ревом выплеснулась из коридора. С горящими глазами безумцев, они только успевали пересечь порог, как тут же жали на курки. Огненный шквал шел впереди них, сжигая все на своем пути. Горел пластик, плавился металл. Едкая дымка повисла в воздухе. Наши удары перемалывали людей в мясной фарш десятками, но остановить непрерывный поток, озверевшей от вида крови и смерти товарищей, накачанной боевыми наркотиками до самых бровей, звездной пехоты, мы не смогли. Этот бурный, безудержный, поток, словно мощная река, прорвав плотину, залил все вокруг. Черные волны, казалось, вот-вот захлестнут меня и в этот момент раздался жуткий, истошный, ввинчивающийся в уши, визг. Так визжат, когда больше не думают ни о гордости, ни о достоинстве, ни о сохранении человеческого облика. Этот нечеловеческий крик, пробившись сквозь эмоциональные фильтры, скользнул легким холодком страха по сердцу.

Я даже не успел прочувствовать его, как нечто, мгновенно, выжгло все, что во мне еще оставалось от человека, оставив только всеобъемлющую жажду убийства. Я стал сродни этим безумцам, солдатам Союза, бегущим к своей смерти, как летят бабочки на огонь. Мой человеческий разум сменила гремучая смесь из звериных инстинктов и боевых навыков, сплава из старого и накачанного в меня нового опыта. Все это, вспышки бледно-красных плазменных взрывов, белых росчерков лучей лазеров, дробного перестука тяжелых автоматов, дикий рев и стоны, слилось для меня в одну яркую круговерть из цвета и звука, на фоне которой я изощренно и действенно убивал, слившись единым целым со "Стражем". Под моими ударами солдаты превращались в желе из мяса и металла, падали нелепыми куклами, нанизанные на силовые иглы, умирали раненые, добитые хлесткими акустическими ударами.

Станция содрогалась от разрывов плазменных зарядов, перестука тяжелых автоматов, диких криков и нечеловеческих стонов. Все это вместе, грохот стрельбы и многоголосый вой порождали сумасшедшее эхо, бившееся под потолком. Изломанные трупы, плавающие в лужах крови. Расколотая броня и разбитые всмятку шлемы. Сладковатый запах крови, смрад от вырванных внутренностей и едкая гарь довершали общую картину смерти. Добро пожаловать в мой личный ад!

Трудно сказать в чью сторону склонялся перевес сил, когда ударил выстрел "Скорпиона". Тяжелая машина вылетела из проема ворот под прикрытием двух, непрерывно строчивших из тяжелых пулеметов, "Кузнечиков". Я знал о ней, но, отражая непрерывные атаки, упустил эти секунды, нужные для опережающего удара. Яркая вспышка плазменной пушки залила все бледно-красным светом, убрав на какой-то миг все цвета и оттенки. Силовой щит Кори, приняв на себя этот мощный высокотемпературный сгусток, сыграв волновой рябью, на какую-то секунду помутнел. Я замер, заметив момент выстрела краем глаза, но мое замешательство длилось только миг. В следующее мгновение, на месте "Скорпиона" вспух огромный огненный шар, который ту же секунду взорвался. Основную силу взрыва принял на себя коридор, пламя, выбросив длинные языки, взревело, жарко лизнуло близлежащие стены и пол, мгновенно превратив в пепел горы трупов перед входом. С нашей стороны взрыв поджарил около взвода солдат, а также уничтожил одного из "Кузнечиков". Тот рухнул почти сразу, разорванный осколками, чуть ли не на части. Второй, стоявший несколько дальше, отлетел в сторону, упав на группу солдат, занявших позицию среди трупов. Повинуясь заложенной в него программе, он сделал попытку встать на ноги, но не сумел. И тогда закрутился на одном месте, скользком от крови и выпотрошенных внутренностей, отталкиваясь одной непрерывно дергающейся ногой и молотя из пулеметов, сотрясаясь им в такт своим бронированным телом. В стороны полетели вырванные крупнокалиберными пулями ошметки тел, разбрызгивая во все стороны кровавые брызги. Злобное жужжание осинового роя крупнокалиберных пуль продолжалось до тех пор, пока сами десантники не расстреляли его. Коридор, объятый пламенем, оказался на какое-то время блокированным. Воспользовавшись моментом затишья, я бросил взгляд в сторону Кори. Пламя, охватившее ее защиту, с ревом рвануло вверх, разбрызгивая жидкий огонь во все стороны. Около десятка десантников, находившихся в непосредственной близости, сгорели почти мгновенно, остальным повезло намного меньше, они умирали медленно. Объятые пламенем, солдаты, с душераздирающими криками, катались по полу или рывками дергались, размахивая руками, пытаясь сбить струящееся по ним пламя. Броня из черной становясь багровой, прожигала плоть до костей. Монолит забрал кипел, брызгами выжигая глаза. Атака превратилась в безумные танцы с огнем. Люди — факелы, метались, натыкаясь друг на друга, на стенки, падали, снова вскакивали, чтобы снова упасть, но на этот раз замертво, но и тогда живой огонь продолжал весело плясать на их телах, пожирая останки. Пока я наблюдал весь этот ужас, огонь на защите Кори потух. Теперь ее фигурка уже просматривалась в радужных переливах энергий, правда, нельзя было рассмотреть черты ее лица за непрерывной рябью, но сейчас главным было то, что она жива, что она выстояла. Опасение, что подобное испытание скажется на ее психике, было далеко не беспочвенным. Одни ее эмоциональные взрывы чего мне стоили! А сейчас такое испытание!

"Выдержи, девочка. Я тебя очень прошу. Мы ведь опять победили! Сейчас будет передышка,… а потом до тупых генералов дойдет, что переговоры лучший выход из этого положения".

В этот момент неожиданно раздался взрыв. Эмоции, начавшие проявляться во мне, унесло словно ветром. Взорвался робот — генератор, до сих пор стоявший, неподвижно у стены. Вслед за взрывом стали закрываться ворота, очевидно взрывная волна подействовала каким-то образом на автоматику механизма запирания. Одновременно поступила информация, что на прямой выстрел вышел второй "Скорпион". Очевидно, это была реакция противника на закрытие ворот. Взрыв — вспышка практически разорвал ворота на мелкие куски, словно лист бумаги. Осколки с противным визгом разорвали воздух. В следующее мгновение из коридора стремительно вырвался новый отряд солдат со странными, неподвижными лицами — масками, появление которых я уловил в информационном поле, но не придал им значения, определив их как очередной загрядотряд роботов. Их слишком четкие движения, стремительный бег, одинаковые фигуры тут же навели на мысль, что это не просто роботы, а киборги. Удар, размазавший по полу и по стене полтора десятка, затянутых в черное, фигур, тут же это подтвердил. Они умирали молча, блестя развороченными внутренностями и истекая желтой кровью. Серия из силовых игл нанизала еще десяток механических солдат, но это ничуть не сказалась ни на их стремительности, ни на огневой мощи. Вбегая, они тут же рассыпались в разные стороны. Каждый из них, заняв позицию, тут же начинал вести огонь. Их оружие, как определилось в ходе стрельбы, представляло автомат большого калибра, стреляющий плазменными зарядами. Но это было только полбеды. Другая половина заключалась в бездействии Кори. Ее неподвижная фигурка не подавала никаких признаков активности, никак не отвечая на мои попытки привлечь ее внимание. Моим одиночным контратакам не хватало ни силы, ни четкости. Я медленно, но верно, выдыхался. Пользуясь этим, киборги, быстро и методично, заполняли помещение, начиная вести все более плотный огонь. Снова горел металл и плавился, с едким чадом, пластик. Качнулся к предельной отметке уровень энергии для подпитки ЭМ — кокона. Я оказался у черты своих сил и возможностей.

"Кори, девочка, очнись!! Ударь по этим чертовым машинам! Ты можешь! Ты сильная! Ну же!".

Нанеся последний удар силовой иглой, я замер, так же, как и Кори. Энергии оставалось только на поддержку защиты в течение трех — четырех минут, помимо неприкосновенного запаса на бегство. У меня оставалось пара минут, чтобы определить, что происходит с Кори. Взгляд только успел зафиксировать полупрозрачность защиты, говорящей о критическом уровне энергии, как в следующий миг она пропала. Я обмер от неожиданности, не в силах поверить произошедшему. Киборги тут же превратились в статуи, но остановить выпущенные за долю секунды до прекращения огня, плазменные заряды, они были не в силах. Впившись в незащищенное девичье тело, они вырвали из ее горла жуткий крик, затем, бросив на пол, заставили забиться в судорогах. Кори кричала дико, страшно, непрерывно, на одном выдохе, пока ее тело, выгнутое дугой, не рухнуло замертво. Я принял ее смерть, но не проникся ею. Для этого нужно было время, а его у меня больше не было. Киборги, до этого атаковавшие Кори, передислоцировавшись, перенесли огонь на меня. Защита сразу загудела, наращивая энергию, пошли переливы цвета, говорящие о предельной нагрузке.

Когда я стал на сторону этой юной идеалистки, то даже не подозревал, что будет все так серьезно и страшно. Ощущение лихой схватки, на фоне демонстрации своих возможностей, исчезло почти сразу, когда она превратилась в жестокую, кровопролитную бойню, которую прервать мне не давал враг, гоня солдат на убой. Да, я мог выйти из нее. Мог! В любой момент, в любую секунду! Но как бросить эту девочку на растерзание своре диких зверей, зная, что она умрет, но не отступит! Это означало предать! Не тот я человек! Так и закрутился, как та белка в колесе. Не выпрыгнуть на ходу, не остановиться. Теперь Кори не стало. Долг я свой выполнил.

"Извини, Кори. Мне пора".

Энергия завихрилась вокруг меня, начав конденсироваться для прокола пространства, но тут мир содрогнулся, и я вместе с ним. Яркая пульсирующая вспышка разорванной защиты обожгла глаза, словно по ним лизнул язык ярко-голубого пламени, но я успел до этого увидеть и осознать, что произошло на самом деле. Неожиданно взорвавшийся боезапас в лежащем рядом со мной "Кузнечике", смел мою защиту, державшуюся на пределе, в считанные доли секунды. Мир уже плыл у меня перед глазами, сопровождаемый набатным гулом в ушах, когда резкая боль от тупого удара будто вспорола грудную клетку. Я пошатнулся, но новый сокрушающий сознание удар распластал меня по полу. Единственное, что я почувствовал в последний миг, перед тем как тьма сомкнулась надо мной, то это соленый, железистый привкус крови во рту.

Глава 9

Суб — лейтенант Пиркс был далеко не молод. Свой чин он выдрал зубами, проявив недюжинные воинские способности за три десятка лет, проведенные на службе у Союза. Он был по-своему умным, в меру жестоким и отличался завидной смелостью. Его специализацией являлась охрана особо важных объектов, составляющих научную и государственную тайну, вот как сейчас эта станция с ее "вратами". Уже год его взвод был прикомандирован к полубригаде управления безопасности, входящей в состав семнадцатого звездного флота.

Завербовавшись в звездную пехоту еще молодым человеком, он дослужился в свое время до мастера — сержанта, но, случайно попав в бригаду поддержки на время проведения одной секретной операции, сумел проявить себя, попав на заметку людям из безопасности. Получив предложение перейти в УБ, не раздумывая, дал согласие, после чего прошел специальную подготовку. Несколько отлично проведенных операций — и полтора года назад он получил свое первое офицерское звание. Снова прошел специализацию. И вот уже как год командует двойным взводом охраны.

Сейчас суб — лейтенант со своими двумя сержантами, командирами полувзводов, стоял в середине разгромленного зала — лаборатории, где час тому назад "чужаки" сражались со звездной пехотой Союза. Что тут находилось, что стоило так защищать? Этот вопрос все время крутился в голове лейтенанта, не находя ответа. Помещение было полностью разгромлено, за исключением одной, чудом сохранившейся технологической камеры. Хотя по разбитым вдребезги консолям нетрудно было догадаться, что в начале их было три. А теперь одна.

"Чудо, что осталась хоть одна, — кисло усмехнулся в мыслях лейтенант. — После такой бойни…. А морды-то, как эти мудрилы ученые от трупов воротят. Непривычно им. Тут я их понимаю! Меня-то самого от этой жути забирает, а уж им то…".

Группа ученых, за которыми он сейчас наблюдал, занимаясь обследованием последней сохранившейся камеры, старалась держаться спиной к месту основного побоища, благо, что вокруг установки уже все расчистили и промыли дезинфицирующим раствором. Но иногда, забывшись, то один, то другой, задев взглядом горы трупов у входа, резко вскидывает голову, чтобы утихомирить несущийся к горлу желудок. Сержант кисло усмехнулся, глядя на их ухищрения. Еще совсем недавно, он сам едва удержал рвотный позыв, когда перешагнул порог и увидел пол, заваленный раздавленными и сожженными трупами.

"Хорошо, хоть запахов не чувствуют, а то выворачивало бы через каждую минуту".

Ученые, как и он, были облачены в мягкие и легкие скафандры со станцией регенерации воздуха, снабженной обеззараживающими фильтрами.

Лейтенант снова обвел глазами зал. Искореженные и обугленные стены. Пол, заваленный трупами и стены, заляпанные пятнами цвета ржавчины. Сами трупы выглядели так, словно по ним прошлась не просто смерть, а сумасшедшая смерть. И не с косой, а с мясорубкой. Это был вынужден признать сам лейтенант, у которого, как он иногда любил говорить: "война в крови". Прошло всего полтора часа, как отсюда убрали остатки отряда киборгов. До этого боя они являлись стопроцентными гарантами победы, но сегодня еле-еле перетянули победу на свою сторону.

"Все же бравыми ребятами оказались эти киборги. Бравыми, ничего не скажешь, — задумчиво подумал Пиркс, стоя посреди зала, и продолжая осматриваться. — Такую силу сломили. "Чужаки" оказались не хуже мясорубки. Перемололи две двойные штурмовые полуроты. Потом отряд особого назначения второго класса. Если в людях… дай памяти… где-то полторы сотни бойцов. Да еще под двойным "нарком". А этим хоть бы что! Пустили озверевших "нарков" под нож и не поморщились. Не "чужаки", а звери какие-то. А еще приплюсовать сюда половину отряда киборгов…. Круто! Кто бы мне сказал, что двое уложат….Все, хватит! За работу, лейтенант!".

— Ты, Руум, возвращайся в расположение отряда, — отдал приказ суб — лейтенант к одному из сержантов, стоявшему перед ним навытяжку. — Возьмешь второе отделение. И сюда. Схема внешней охраны "Стандарт 2М". Это пока. С внутренней расстановкой разберемся позже. Мне надо помозговать. Все, я жду.

Сержант тут же отчеканил: — Есть, суб — лейтенант! — и четко развернувшись, направился к выходу.

— А ты Кро-то-Кор, двигай к "Пространственным вратам", — бросил через плечо Пиркс. — Присмотри там за нашими парнями. Я потом подойду. Позже.

Услышав еще один четкий ответ, суб — лейтенант стал прикидывать на глаз расположение часовых. Снова окинул помещение взглядом. Теперь его взгляд остановился на группе из трех "гражданских лиц", которые готовили тело одного из "чужаков" к последующей транспортировке. Рядом с ними стоял робот — лаборатория, низкий, на широких гусеницах. В этот момент его длинные и тонкие, но необычайно сильные, манипуляторы, делали один за другим уколы в различные части безжизненного тела.

"Консервируют, трупорезы. Потом на куски будут резать. Исследовать, так они это называют. Живодеры!".

Подобную процедуру, он уже видел дважды в своей жизни и каждый раз чувствовал брезгливость при виде подобной работы. Хотел сплюнуть, но в последний момент удержался, вспомнив об одетом на нем скафандре. Не имея другой возможности выказать презрение, суб — лейтенант развернулся в другую сторону, став смотреть на третью группу, стоявшую полукругом над телом второго "чужака". Это даже была не группа, а свита, сопровождающая командующего операцией. Адмирал, перед тем как отбыть с докладом, решил лично полюбоваться на "чужаков". С двух сторон его прикрывали телохранители с тяжелыми автоматами, взятыми на изготовку. По обеим сторонам от них стояли военные вперемешку с учеными из правительственной комиссии, которых привел полковник Труппе. Кроме стоявших вокруг, над телом "чужака" склонилось двое специалистов, водя над трупом каким-то прибором. Этих ребят он знал, они были из научного отдела управления безопасности.

"Универсальное у нас управление. Кого хочешь, найдешь! И головореза, и мудреца. Ладно, хорош глазеть, лейтенант! Тебе не за это деньги платят!".

Не успел взгляд суб — лейтенанта оторваться от адмиральского окружения, как неуловимая деталь, еще не понятая мозгом, но уже успевшая изменить всю картину, была захвачена краешком глаза. Лейтенант был из той породы людей, которые не любили оставлять за своей спиной никого и ничего, пусть даже это только тень беспокойства. Резкий поворот головы — и взгляд фиксирует непонятное смятение в группе лиц, столпившихся у тела. Вот адмирал, отшатнувшись, делает неверный шаг, его телохранители наоборот делают шаг вперед, закрывая своими широкими плечами высокую персону. Чуть помедлив, начала медленно отступать от тела свита адмирала. Только специалисты, из управления безопасности, вскочив на ноги, не стали пятиться, а остались стоять, не сводя глаз с "чужака". Только тут лейтенант понял причину непонятного поведения людей, которая до этого ему была не видна из-за большого расстояния. Контуры тела мертвого "чужака" неожиданно налились жемчужно — серебристым сиянием, которое с каждой секундой становилась все ярче. Вместе с этим все менее становилось видным тело, все более расплываясь, теряя четко очерченный контур и краски. Первой мыслью Пиркса было объявить по комкону всеобщую тревогу, а с другой стороны, здесь, в зале, вполне хватало высокого начальства.

"Пусть оно и решает, — решил лейтенант, — но со своей стороны меры предосторожности я все же приму. Хуже не будет".

Отдав соответствующие распоряжения своим людям, лейтенант стал дальше наблюдать за развитием событий. Вопрос "убегать или остаться" у старого служаки даже не возникал в голове, пока ему было просто интересно, но сила сияния все нарастала. Вместе с ней начала расти тревога. Лейтенант замер, не дыша и не отводя взгляда.

Вдруг неожиданно раздались звуки, напоминающие мягкие шлепки. Лейтенант выхватив бластер, резко развернулся на звук. Рядом с прозрачным саркофагом, над которым замер неподвижный робот с нелепо задранными вверх манипуляторами, лежало три тела в мягких скафандрах. Ученые. Лейтенант без труда связал трупы с все нарастающим свечением. Ухо снова уловило уже знакомый звук, но теперь лейтенант знал, что увидит. Скользнув глазами по группе тел, раскинувшихся вокруг технологической установки, он остановил взгляд на лежащем адмирале и его свите, рядом с "чужаком". Страха, как такового, лейтенант не чувствовал, слишком часто ходил рядом со смертью, чтобы так просто поддаться панике, но бесшумность смерти, зал, полный трупов, а, главное, ожидание собственной смерти, начинали давить на психику все сильнее и сильнее. Защиты от нее он не знал. И судя по всему ее просто не было. Пальцы сами сжались в кулаки, тут же в правую больно врезалась рукоять бластера. Подняв руку с оружием, с недоумением посмотрел на него, потом разжал пальцы. Излучатель упал с негромким стуком, разогнав на какие-то мгновения зловеще — мрачную тишину. Вдруг неожиданно ему показалось что он что-то слышит. Может смерть только здесь, а там ее нет?

Ноги сами понесли его к выходу. В душе затеплилась надежда, но как только он выбежал в коридор и увидел новые трупы, она снова погасла. Страх с новой силой вцепился в него, ломая остатки его воли. Сознание замигало, как вот-вот готовая перегореть лампочка. Он уже не видел что идет, не разбирая дороги, прямо по трупам, как и не знал, куда идет и зачем. Неожиданно сквозь разрывы искореженных переборок ударил солнечный свет, который в последний момент сумел удержать сознание, готовое погаснуть. Солнце и небо! Они вдохнули в него жизнь. Он не умрет! В пустыне, где много воздуха и солнца, смерть не посмеет его преследовать! Но не успел лейтенант обогнуть, изорванную в лохмотья, наружную стену станции, как резко остановился. Все так же голубело небо и светило солнце, но вместо желтого песка лежал ковер из мертвецов. Песчаные танки и боевые роботы стояли наподобие памятников на этом кладбище непогребенных мертвецов. Погасла последняя искра надежды, вслед за ней погас разум. Нечеловеческий вой, разорвав в клочья тишину пустыни, ввинтился в яркое голубое небо.

Смерть многогранна. И не всегда убивает сразу. Вот и сейчас удар косы, вместо того чтобы нести мгновенную смерть, нес с собой безумие, панический страх и жажду убийства. Они волной захлестнули, все как один, корабли семнадцатого звездного флота. Солдаты и офицеры звездных экипажей, кто с безумным хохотом, кто с надрывным плачем, резали, стреляли, убивая себя и других.

Эпидемия безумия заставила исчезнуть во вспышках ядерных взрывов почти весь флот, за исключением нескольких звездолетов, которым была уготована участь кораблей-призраков, уносящих свои мертвые экипажи в бездонные глубины космоса.

* * *

Охватившая тьма душила меня своими черными щупальцами. Я пытался ей сопротивляться, но выходило плохо. Я задыхался. Мне не хватало воздуха, но потом словно невидимая сильная рука отбросила щупальца с моего горла. Глотнув воздух сначала робко, потом все сильнее, я, наконец, задышал полной грудью. Следом появился свет, неяркий и робкий, но постепенно набиравший силу. Я оживал, но при этом ничего не чувствовал. Вдруг проскочило что-то подобное знанию, подсказавшее мне, что со мной нечто уже происходило. Попытался ухватиться за эту мысль, но она словно рыба, вильнув хвостом, скрылась в темных глубинах моего сознания, но усилия не пропали даром, механизм памяти заработал, выдавая смутные, полузатертые обрывки воспоминаний. Они пошли непрерывной чередой, все такие разные и одновременно одинаковые в своей неопределенности. Попытки сосредоточиться на чем-то одном, ни к чему не привели. Постоянно ускользавшие от меня мысли, вместе с бессмысленными попытками что-либо понять, неожиданно вызвали всплеск злости. Ощущение потрясло не только мое "я", но и череду непрерывно идущих безликих картинок. Словно сбившись с шага, они стали наплывать друг на друга, слипаться, образуя ком, который постепенно стал увеличиваться в размерах, грозя похоронить мое сознание под массой слипшихся воспоминаний. Тогда я испугался. Так пришел страх. Злость и страх. Эти два чувства, объединившись, подобно молнии ударили в самую середину шара, заставив тот распасться, оставив вместо себя только одну картинку — воспоминание. Тело, бьющееся в агонии. Кори. Это имя, всплывшее в памяти, закрутило ленту черно-белого кино, сохранившуюся в памяти. Каждый кадр, сначала застывал у меня перед глазами в своей чудовищной неприглядности, потом сменялся на такой же снимок, не менее ужасный. Страшные в своем жестоком натурализме воспоминания давили на мозг и жгли сердце. Каждый кадр возвращал мне частичку самого себя, так мне удалось вспомнить, что со мной произошло, кто я и где нахожусь.

Сейчас я находился в состоянии подобном "клинической смерти" для внешнего мира. Состояние своеобразной "мимикрии", которую мозг поддерживал автоматически, давал подпитку организму на самом минимальном уровне, позволяя только системе регенерации организма заниматься восстановлением жизненных функций. Когда состояние "физической смерти" было остановлено и пошло вспять, мозг включил сознание. Появившиеся картинки были сигналом к пробуждению моей личности. Черная стена, до сих пор державшая мое сознание в плену, растворилась, вернув видение мира, но не зрительное, а через информационное поле. Краски, образы, мысли, чувства, все эти ощущения мира, хлынув волной, наполнили меня, прежде всего радостным ощущением причастности ко всему живому, но не успел я насладиться всем этим, как в голове вспыхнули жуткие подробности нашего последнего боя.

Дикий рев и горящие яростным безумием глаза солдатни, накачанной боевым наркотиком. Плазменный факел на защите Кори. Стремительно накатывающаяся волна одинаковых и неподвижных лиц киборгов. Потом пульсирующая вспышка разорванной защиты. Не успел я заново пережить боль, страх и ненависть, как на память пришли ее слова: "Спасибо за… все, Влад". В какой-то миг я был готов простить миру ее смерть, но не успел понять разумом, как у меня в голове взорвался ее предсмертный душераздирающий крик. Он сбил чаши весов душевного равновесия железным кулаком, которые логика и разум пытались выровнять, разметав их, посеял бурю из крови и ярости, которая, ломая защитные барьеры в сознании, вывернула мои мозги наизнанку. Ее крик, не переставая, все продолжал звенеть тревожащим разум набатом, неся в себе страх и боль, взывая к мести. Черная волна ярости прокатилось в моем сознании, ломая барьеры, поставленные культурой и цивилизацией, вытаскивая на свет все темное, что таилось в уголках моей души.

"Убить!! Убить!! — раздавалось эхом в самых отдаленных уголках моего мозга. Погружаясь в черный омут, от которого явственно попахивало безумием, я неожиданно ощутил, что нахожусь не в реальном мире. Чувство не имело под собой никакой логики, я воспринял его той примитивной частью мозга, где под пластами подсознания похоронены наши первобытные инстинкты. Сначала я только чувствовал, но потом начал видеть окружающий меня мир внутренним взором. Место было странным, непостижимым и чужим, но в то же время в нем было что-то знакомое и близкое. Его можно было сравнить с ночным звездным небом из-за мириад голубых искорок на фоне цвета черного бархата. Я парил в пространстве, среди голубых звездочек, пока исподволь, каким-то диковинным путем, не пришло знание. Необычное и чудное, и вместе с тем противоречивое, как и все в этом месте.

"Ты частичка этого места, один из множества краеугольных камней этого мира, и одновременно ты его творец и бог".

Это знание вывернуло мне мозги наизнанку, заставив понять, где нахожусь. Разум во вселенной разумов. Я сумел попасть туда, где родился во второй раз. Еще одна вселенная в энергоинформационной сфере, где властвует энергетика чувств, мыслей и желаний, где каждый мозг представляет собой отдельный мир. Эта была вселенная, где каждый был и ее частичкой, и ее творцом.

"Ты понял этот мир, и он принял тебя. Теперь осталось решить вопрос бытия: кто ты есть?".

Сомнений в выборе не было. Палач. Я буду палачом. Вселенная разумов тут же изменилась в моем восприятии, дав мне иное видение окружающего меня пространства. Теперь вокруг меня висела густая сеть из тончайших ниточек, а в тех местах, где они пересекались, висели миры — разумы, соединенные друг с другом, в самых замысловатых комбинациях. Это были любовные и родственные связи, нежные привязанности и взаимная злоба. По этим ниточкам — связям проходила нежная ласка и грязные помыслы, любовное стеснение и хладнокровная жестокость. Все, чем управлял мозг разумного существа, и все, что управляло им — представляли эти нити. И сейчас они были у меня в руках. Я мог манипулировать любым разумным существом, как марионеткой, дергая за эти ниточки. В моей воле было заставить его плясать или плакать, сойти с ума или влюбиться. Или убить.

Еще раз окинул своим внутренним взглядом мириады искорок, каждая из которых представляла жизнь разумного существа. Все они живут. Работают, любят, радуются, страдают. Но это пока. Некоторым из них уготовано умереть. Я их смерть. Окончательно осознав это, я потянулся к ближайшей искре своим сознанием. Почему начал именно с этого существа, я не знал, но твердо верил, что это знание мне дано свыше. Дотянувшись до чужого разума, я опалил его огнем своей ярости. Он тут же потух. Кто-то умер. Жизнь погасла, но у меня остался отпечаток смерти, это как обратная сторона обычной монеты, а в этой вселенной — жизни. Он был мне нужен, но зачем, я пока не знал.

Гасить жизни получалось все легче и легче, но вскоре мне надоело тушить искорки по одной. И тут, словно пришедшее свыше, озарение, подсказало мне, как использовать остававшиеся у меня отпечатки смерти. Слепив из них шар, я кинул его, словно черный снежок, в большое скопление искорок. Ком из смерти и безумия, ударив в центр их скопления, стал растекаться, жадно пожирая их, одну за другой.

* * *

Едкий запах горелого металлопластика мешаясь со сладковатым запахом крови, лез в ноздри, щекотал горло. Меня шатало. И не раны, уже затянувшиеся, были тому причиной. Нет. То, что со мной происходило, было своеобразной платой за переход из психосферы в сферу материальную, своего рода адаптация, вызвавшая физический резонанс в моем организме. Меня бил озноб, тело обливалось холодным потом, вдобавок, голову пронзали волны сильной боли. Оставалось только терпеливо ждать, когда все это закончиться. Наконец, этот момент наступил. Еще несколько минут я стоял неподвижно, привыкая к самому себе и к окружающему миру. Одновременно я пытался понять и проанализировать в себе те силы, с помощью которых мой разум нашел дорогу в психосферу. Детально и скрупулезно я изучал картины, зафиксированные мозгом, пытаясь в них найти разгадку, но скоро понял, что разум, при всем своем совершенстве, не готов к восприятию информации подобного уровня. Наступила пора узнать, что делается в реальном мире. Вошел в инфорполе.

Станция, наполовину взорванная и искореженная, представляла собой преддверие ада. Чувство причастности к страшной картине вызвала у меня двойственное состояние, меня словно раскололо надвое. Одна часть, с ужасом, взирала на это, вторая же — смотрела хладнокровно и жестко, словно сквозь прицел винтовки на врага. На миг я опешил, пытаясь понять, что происходит, но тут же последовавшая попытка взять верх над моей личностью, расставила все по своим местам. "Страж", боевая тактическая программа, оказалась программой — паразитом. Борьба оказалось недолгой. Отделив ее своего сознания, я решил разобраться с ней позже.

"Явная недоработка предков, не сумели ее до конца отладить. Впрочем, со слов Корку было ясно, что полного комплексного испытания "Страж" не проходил. Доработку оставили "на потом". Делали как лучше, а получилось как всегда. А если бы во время боя мы с ней схватились… Стоп! Может… гибель Кори? Та ее отрешенность… следствие борьбы… Японский городовой! — мысль больно ужалила меня в сердце. — Если она еще и сознавала это… ".

Додумать дальше мне не захотелось.

"Я и СИМ. Они получили по зубам, но силы по-прежнему не на моей стороне. В итоге два варианта. Первый. Спасаться бегством через "врата" или раствориться среди обитателей этой части галактики. Второй. Встретиться с бывшими союзниками геонцев. Поговорить с ними. А там… будет видно. Не получится, вернусь к первому варианту. Тогда вперед. Пронзим пространство!".

Все произошло автоматически, легко и просто, без малейшего усилия с моей стороны. Я словно открыл в своем сознании маленькую дверцу, за которой хранились ключи — координаты пространства, открывающие пути к различным мирам. Перебрав их, достал нужный (подсказанный мне памятью) и открыл нужную дверь. Затем переступил через порог.