Чужие земли

Глава двенадцатая Сеть

Когда с Дири сняли его старые штаны и рубашку, взамен натянув одежду Эрве, он ничего не понял. Зачем, почему?.. А потом бандиты сорвали с его ног горские ступы, надев сапожки опять того же Эрве. Те самые сапожки, на которые он положил глаз еще тогда, когда брал в плен господина Вучко. Ну и Эрве вместе с ним пленил.

Вечером, когда бывший хозяин направил его охранять пленников, Дири разул господина Вучко, хотя все время пялился вот на эти сапожки, что сейчас надеты на его ноги. Да и во время совместной поездки он бросал завистливые взгляды, выбирая время и место, чтобы никто из спутников не смог заметить его нездоровый интерес.

И вот теперь его мечта сбылась. И грасские сапожки, и богатая, пусть и пропыленная и запачканная в пути одежда сейчас на нем. Дири теперь как грасс. Пришедшей мысли он испугался и даже головой повертел насколько это было возможно в его висячем на спине коня положении, боясь, что кто-то узнает о таких вольностях.

А на следующий день их привезли в степную крепость и после недолгой перебранки, из которой Дири не понял ни слова, один из степняков подхватил его и куда-то понес. Степняк шел не долго, перед глазами Дири показался ряд клеток, часть из которых была заполнена людьми. Но для него отвели один из пустующих отсеков.

В нем он пробыл два дня, пока перед клеткой не оказалось несколько степняков, один из которых, богато одетый, стоял и с интересом его разглядывал. Потом что-то приказал, другой степняк снял замок и поманил Дири к выходу. А затем два степняка стали его раздевать. Сняли рубашку, штаны, оставив только набедренную повязку. Дири плохо понимал, что происходит, и безропотно молчал. Но когда богато одетый воин шагнул вперед, оттеснив двух других степняков, и принялся снимать с его ног сапожки, Дири взбунтовался. Это же те самые сапожки, о которых он так мечтал, и которые скрашивали последние дни его пленения.

Дири оттолкнул руку воина, взамен получив хороший толчок, поваливший его спиной на землю. Один сапог уже был снят, воин теперь тянул второй, и Дири босой ногой заехал степняку в лицо.

Он помнил, как рассекал воздух хлыст, впиваясь раскаленной иглой по всю ширину спины, чувствовал, как лопается кожа, помнил, как дико орал, но потом все исчезло. На каком по счету ударе — пятом или десятом? Теперь это для него не имело никакого значения. Ему было очень плохо и страшно хотелось пить. Спину неимоверно жгло, а на рой мух, поднимавшийся вокруг, когда он как-то пытался шевелиться, Дири внимания не обращал. Он вообще ничего не видел и не слышал, все время находясь в каком-то очень болезненном забытье.

Очнулся Дири, и первым, что увидел, было лицо его господина. Вучко очень не любил, когда Дири называл его так вслух. Вслух нельзя, но думать господин запретить не может. Хотя если Вучко воспретит думать, то Дири думать перестанет. Он вообще выполнит любой его приказ.

С тех пор он пошел на поправку. Спина еще сильно болела и страшно чесалась, но он терпел. Нельзя по таким пустякам отвлекать господина. Нет, Дири сейчас не илот, он свободный человек. Но Вучко для него всегда останется господином. Всегда.

Вечером в юрте появились степные девчонки, которые начали трясти своими прелестями перед Вучко. Интересно-то как! И ясно зачем. В поселке, где он раньше жил, все было проще. Парень тащил девчонку на сеновал, и там они занимались любовью. Дири частенько с другими мальчишками подсматривал за происходящим. А несколько раз такое же представление происходило прямо на траве. Парни на любопытствующих мальцов никак не реагировали, даже, наоборот, красовались своим умением. А девчонки… те были из свежих пленниц, их мнение никто не спрашивал. Поэтому что должно быть дальше, Дири прекрасно представлял. Но Вучко почему-то девчонок прогнал и сам ушел в другую юрту. Дири не очень-то и расстроился, а вот Эрве… Тот воспринял все всерьез, долго громко ругался. Он что, никогда раньше не видел? Или уже пробовал? А что? Он же грасс. Прикажет виланке и пожалуйста…

На следующий день, когда Дири проснулся, в юрту вскоре вошел какой-то подросток, сразу видно, что из знатных. Вошел и начал что-то кричать, а стоящий за его спиной степняк стал переводить.

Дири аж всего передернуло, когда он услышал, что же требует этот юноша от его господина. А Вучко взял и применил свою магию. Охранника, бросившегося в сторону Волчонка, тот просто оглушил. Потом появился знатный мужчина, это оказался один из вождей местных степняков. Тоже вначале был недоволен, но господин им всем показал, кто он такой. Великий маг! Какую волшбу сделал! Дири краем глаза успел заметить реакцию всех присутствующих. Эрве был изумлен, а вождь и вовсе сидел с открытым ртом и вытаращенными глазами. Ай да господин! Вот он какой!

Потом Эрве уехал из крепости. Вучко сказал, что ненадолго. А сам господин продолжал волхвовать. Его, Дири, каждый день по несколько раз лечил. И каждый раз Дири чувствовал такой прилив сил, что хотелось прыгать и бегать. Да только спина не давала, все так же сильно болела и чесалась.

Через день после отъезда Эрве в юрту вошел какой-то важный старик. Дири он сразу не понравился. Было в том что-то опасное, змеиное. Вучко почему-то на колени перед стариком встал, а тот руки над его головой возложил. Потом к Дири подошел и тоже руки поднял.

Когда старик ушел, Вучко объяснил, кто это был и зачем приходил. Какой же сильный маг его господин! Самому главному шаману сумел глаза отвести, тот даже не почувствовал магии господина.

А еще на следующий день произошли совсем удивительные события. Вначале в крепости сильный шум стоял, потом Вучко появился и устало повалился на подстилку. Дири поостерегся его расспрашивать, видя в каком тот состоянии.

Вечером в юрте появился вождь и принес Вучко тяжелый мешочек, в котором оказалось золото. Дири его раньше видел только издалека, а теперь все увидел воочию. И как много золота! А еще вождь что-то хотел от господина, но тот кивнул степняку на Дири и на этом их разговор окончился.

А потом в юрте снова появился главный шаман. Совсем другим стал, господину кланяется, что-то по-своему бормочет. Потом ушел, снова вернулся, но уже не один, а с двумя женщинами. Стал что-то шаманить, Дири натерли спину какой-то мазью и он заснул.

Утром Дири проснулся и долго не мог понять, что же с ним такое. Только потом понял, что спина не так сильно болит, хотя по-прежнему сильно чешется. И когда Дири стал поворачиваться с бока на бок, он почувствовал, что боль отступила. Он даже попытался встать, и это ему удалось! Вучко сказал, что это шаман наволхвовал. Сказал, что тот очень силен в магии.

И тут Дири в первый раз посмел оспорить слова своего господина.

— Нет, Вучко, нет. Ты намного лучше! Во много раз сильнее его!

— Но у меня не получилось тебя поднять на ноги, а шаман пришел, пошептал и вот ты уже встал. А спину видел бы свою! Она чудесно заживает. Рубцы в два раза меньше стали и не такие красные.

— Все равно ты его лучше! Просто ты…ты…

А вот продолжить Дири не смог. Что сказать? Что Вучко просто не захотел применить свою магию, чтобы помочь ему, Дири? Такое говорить нельзя. А тем более нельзя сказать, что Вучко не умеет так волхвовать. Умеет, лучше, чем шаман умеет, только… только… нельзя господину всё свое мастерство показывать. Вот!

Найдя выход в своих поисках объяснений, Дири успокоился. Его господин по-прежнему самый лучший маг! Иначе с чего бы этот шаман стал ему кланяться? Вот так-то!

Через день спина у Дири удивительным образом зажила (ну, почти зажила… или заживает…) и Вучко вместе с Эрве и Дири выехал из крепости. С ними поехал сын нового степного вождя в сопровождении охраны. Или степняки охраняли илотов господина? Вучко купил больше пятидесяти человек, которые теперь шли вместе с ними на север. Так много илотов! Его господин очень богатый, а теперь и уважаемый человек. Он, конечно, грасс, и знатный.

Да, много илотов у господина, просто глаз радуется. Только некоторые слишком медленно идут, задерживая всех. А ведь Вучко должен торопиться. Вот этот парень, ровесник его господина, совсем еле-еле ноги передвигает. Ну и что, что где-то разбил их? Таких надо подгонять. И Дири взмахнул рукой с плеткой, которой он конем управлял. Парень дернулся и немного прибавил шаг. То-то же!

— Не плетись, ленивый илот, — Дири собрался всерьез заняться отстающими и еще раз прошелся плетью по спине илота. Господину должно понравиться! Только Вучко почему-то странно на него смотрит и зло щерится. Что-то случилось?

Колонна с пленными прошла, Вучко, все еще почему-то злящийся, слез с коня, Дири последовал его примеру. Пытаясь поднять господину настроение, Дири заулыбался, но неожиданно получил сильный удар ладонью по щеке. Почему? А Вучко теперь еще требует объяснить ему, за что тот его ударил.

Дири стоял и ничего не понимал. Вучко ударил еще раз. Больно и хлестко ударил. Потом вновь замахнулся, и Дири прикрыл голову руками.

— Руки вниз, — злое шипение Вучко заставило Дири опустить руки и встать прямо, подставляя щеки под новые удары. За что? За что? И Вучко объяснил. А ведь он, Дири, хотел как лучше, думал помочь, а вон как оказалось. Что же он натворил! Этому нет прощения. Хоть головой в омут кидайся. Простит ли его господин?

Как он проехал всю оставшуюся дорогу до очередного привала, Дири не помнил. Ему было плохо, щеки пылали и вовсе не из-за пощечин. Его бывший хозяин староста Уструй и не такое с ним делал. Но тогда Дири был илотом, а сейчас ему было стыдно. Стыдно и плохо.

На привале, с трудом передвигая налившиеся тяжестью ноги, Дири добрался до Вучко и повалился на колени. Он был готов на всё, лишь бы тот его простил.

И Вучко его простил, даже чуть улыбнулся, вот только не понравилось, что Дири на колени встал. Он же свободный человек, а не илот. А еще Вучко сказал, что считает Дири своим другом. Другом! А друзья на колени не встают. И Дири, кажется, это понял.

А через несколько дней степь кончилась. Ужасно она всем надоела. То ли дело впереди виднеющаяся рощица. Там тень, там прохладно, нет изнуряющего степного зноя.

Пленников они развязали и отпустили, а сами двинулись дальше в путь. На очередном привале Вучко достал пять кошельков. Четыре он снял с бандитов, а пятый ему дал башьи Огрым. Вучко высыпал монеты и разделил их на три части, в каждой оказалось по двенадцать тулатов. Две кучки он подвинул Дири и Эрве, положив сверху по одному бандитскому кошельку, в каждом из которых что-то позвякивало.

— Берите, это теперь ваше.

Эрве, как ни в чем ни бывало, протянул руку, подтащил к себе одну кучку и, открыв кошелек, стал пересчитывать находящиеся там деньги. А потом в кошелек высыпал и золотые тулаты.

А Дири смотрел на это богатство и никак не мог понять, что это могло значить.

— Это что? — наконец он смог вымолвить.

— Деньги, — усмехнулся Вучко, — теперь они твои.

— Как… все?

— Все.

— Но здесь же их столько… это же золото… я никогда не держал в руках.

— Теперь будешь.

— И что мне с ним делать?

— Что хочешь. Можешь потратить на что угодно. Если хочешь, то можешь подарить или просто выбросить. Они твои и только твои.

— Но мне не надо столько. Несколько медяков разве… Даже балера много. У меня же все есть, ничего теперь не надо!

В принципе Дири был прав. Перед выездом из крепости Вучко принес новую одежду и обувь. Кожаные сапоги были почти не хуже, чем сапожки Эрве. А рубашка и штаны… Такие в их поселке носили только дети богатых охотников, к тому же более старшие, чем Дири.

На Эрве была его старая, но все еще хорошая одежда, которую нашли в закромах убитого башьи Убрая, только выстиранная. И грасские сапожки. И сам Вучко щеголял в новой богатой одежде. Вот только его странные короткие сапожки, которые тот называл кроссовками, немного портили вид молодого знатного грасса.

Любой другой, может быть, и удивился такому решению Вучко, но Дири знал, насколько эта обувка удобна. Он ведь во время того ночного дежурства примерил обувку Вучко. В ногах было мягко и приятно. Впрочем, господин взял с собой и сапоги, засунув их в седельную сумку. И даже старую одежду. Дири поступил так же, глядя на Вучко, хотя вначале и не собирался этого делать. Его старая одежда валялась в углу юрты, ее туда брезгливо отшвырнул Эрве, когда переодевался в свою хорошую и только что отстиранную одежду.

А Дири ее подобрал, хотя тоже совсем не горел желанием даже брать ее в руки. Она и раньше была ношенной, а за время плена вся насквозь пропахла лошадиным потом, и если бы только этим. Лежа со связанными за спиной руками, да к тому же и с опутанными веревкой ногами не очень-то побегаешь в кустики.

На следующий день, когда они, держа путь на север, взобрались на очередной холм, Дири оглядел окрестности и понял, что он их знает. Вон там чуть ближе к восходу в нескольких днях пути должен находиться его бывший поселок. А если ехать и дальше на север, то они попадут в поселок соседей.

— Точно? — немного встревоженно спросил Вучко и почти сразу же что-то добавил, но Дири этого слова не знал.

Он повернул голову и всмотрелся туда же, куда сейчас глядел Вучко. Вдали виднелись знакомые очертания гор.

— Мы там от горцев отбивались.

— Это точно, — тихо подтвердил Вучко.

— И что будем делать? — подал голос Эрве.

— Не знаю.

Как? Чтобы господин не знал?!

— Есть несколько вариантов, — после некоторого раздумья продолжил Вучко, — возвращаемся в Миртерию. Но для этого надо обойти этот район по широкой дуге. Или попробовать пробиться на тракт. Только там тоже не безопасно. И придется как-то пробираться меж поселений охотников. Можно повернуть на запад, доехать до леса, где за нами погнались шестеро охотников, а потом надо решать. Или двинуть к югу и через степь обойти лес и предгорья, либо двинуть прямиком через предгорья и выйти к дому отшельника. Снова лезть в горы желания нет. Что скажете?

— Нет, только не в Миртерию. — ответил Эрве, — и на тракт возвращаться не стоит. Надо ехать на запад — или в обход, или прямо.

— А ты, Дири, что скажешь?

— Я? А что я? Почему я? — Дири опешил. Чтобы кто-то спрашивал его мнение…

— Ты же здесь местный.

— Но я же…

Дири не знал, как сказать, чтобы Вучко снова не обиделся.

— Что замолчал?

— Ты в самом деле хочешь узнать мое мнение? — Дири решился и открыто посмотрел в лицо Вучко, — правда?

— Конечно, ты такой же равноправный, как мы.

— Тогда лучше напрямик. Я поеду вперед и все узнаю. Если кого-то встречу, то подам сигнал.

— Геройствуешь? Ты это брось. Хватит того, что было на той опушке. Поедем все вместе.

— А почему прямо, а не в объезд леса? — вмешался Эрве.

Дири видел, что тот его недолюбливает, грасс все-таки, а он, Дири, бывший илот. Вот и сейчас, Дири почувствовал, что Эрве не просто так задал вопрос, молодой грасс не хочет, чтобы Вучко принял предложение Дири.

— Там же граница степи.

— Ну и что?

— Там не пробраться. Охотники наставили капканов, ям с ловушками, чтобы степняки верхом проехать не могли. Вот почему башьи Хынга нас повез не напрямик, а в сторону забрал. Когда я наших охотников, тех шестерых, увел на юг, то они, как только добрались до границы степи, обратно повернули.

Дири тяжело вздохнул, ему не хотелось вспоминать тот случай. Если бы не Вучко и Эрве, его тогда живьем зажарили бы на костре.

— А ведь точно, из степи мы почему-то выбрались восточнее, — согласился Вучко, — теперь понятно почему.

— Тогда можно и через лес проехать. Он не такой густой, — не унимался Эрве.

— Нет, это же Полуденный Волчий лес!

— И что в нем?

— Волки. Наши охотники стараются его объезжать стороной.

— Но мы же с Эрве там были. Когда от тех шестерых скрывались.

— Вы! Через весь лес? — Дири вытаращил на своих спутников глаза.

— Ну да. Только вглубь не заходили, шли недалеко от кромки леса.

— Вам повезло! Там же такая большая стая обитает! Наверное, из леса засветло вышли, да?

— Было такое.

— Если бы на ночь остались, то волки могли вас сожрать.

— Тогда поедем прямо на запад, главное, на охотников не наткнуться.

На охотничий разъезд они все-таки нарвались. Трое, двое из которых сразу же вскинули луки, а третий медленно направил коня в их сторону. Дири их не знал, видимо, те были с одного из соседних поселков. И что дальше? Лучники, конечно, опасны, но что для его господина трое врагов? Запросто их свалит. И Дири с интересом уставился на чужаков. Он, конечно, в глубине души понимал, что чужаки могут пустить стрелы, а Вучко почему-то не сможет справиться. Понимал, но быстро отогнал такие мысли. Вучко сейчас им покажет!

И Волчонок его ожиданий не подвел. Один из лучников вдруг покачнулся, опустив руки, державшие натянутый лук. Затем следом за ним и второй лучник дернулся, разжатые пальцы пустили стрелу куда-то далеко в сторону, а сам лучник стал заваливаться на бок и в таком свесившемся положении замер. Тем временем первый немного пришел в себя и недоуменно смотрел, слегка поворачивая по сторонам голову. Лук он опустил, а стрела и вовсе выпала.

Третий, поняв, что происходит что-то непонятное, остановился и оглянулся назад, а когда вновь повернул к ним голову, Вучко ткнул согнутыми пальцами в его сторону. Чужак вскрикнул и повалился на землю. А Вучко уже взмахивал рукой, как будто собирался что-то прихлопнуть кулаком. Потом еще раз. И оба лучника повалились на землю.

Потом их связали, отобрав защитные амулеты. И пока чужаки не пришли в сознание, Вучко объяснил, что он такое сотворил. Свою волшбу он назвал Зовом. Почему так? А он как бы зовет человека, и тот, ничего не соображая, идет на вызов.

— Лучников было двое, и я понял, что оба готовы стрелять. Двоих одновременно я не могу захватить. По крайней мере, не пробовал, а пробовать, когда в тебя вот-вот выстрелят, глупо же. Поэтому я вначале сотворил легонький Зов, первого лучника он только-только зацепил, тот даже и не понял, что это с ним такое. Вы сами видели, что он стрелять не мог. Второго посильней двинул, с ним заметнее было. Но тоже не в полную силу. Ведь еще третий был. А тут или Зов опять творить, или третьего с коня сбить. Ну, вот теперь и сами знаете, что было.

Дири, конечно, порадовался умению Вучко, но потом было не до этого. Пока чужаки еще не пришли в себя, решили небольшой привал устроить. Через час солнце заходить начнет, вот тогда и на ночевку они остановятся.

Потом чужаков допрашивали, разведя их порознь в разные концы поля. Чтобы не сговорились, и врать не стали. Это Вучко тоже сам придумал. Он очень умный! Дири наблюдал с интересом, но когда один из чужаков конного патруля сказал, что в версте отсюда начинается район глубокой сети, вот тогда Дири встревожился.

— Вучко. Это же сеть! Нам надо успеть ее проехать.

— Что за сеть?

— Грасс Трастен ею загораживается от степняков, оберегая поселения. Я про нее совсем забыл.

— Так, Дири, давай объясняй, что за сеть такая и с чем ее едят.

— Ее не едят, просто она никого не пускает и даже ловит. Ее на ночь включают. А днем дозорами ограничиваются. Вот и этот разъезд на нас выехал, обратно возвращаясь.

— Что, через сеть не пройти?

— Не пройти, Вучко. Грасс Трастен очень хороший маг. Ты лучше, но он очень многое знает. Другие такого делать не умеют.

— Не умеют, скажешь же, — вмешался Эрве, — да в любом приграничном таретстве не хуже сети ставят.

— Так, давайте объясняйте не спеша, — Вучко развел руками, — вначале, что такое таретство?

— Между Миртерией и Силетией таретства расположены. Ими независимые грассы правят. Они магией хорошо владеют, а особенно в умении сотворить сеть.

— Так, стоп. Ты сказал, между Миртерией и Силетией. Так? А мы где находимся? Разве не там? И где здесь эти таретства? Этот грасс Трастен имеет к ним отношение?

— Здесь свободные земли, а грасс Трастен сам по себе, он грасс только по происхождению. Он не правит, только защитой помогает, за это налог собирает.

— А таретства?

— Они к северу. Там тоже дорога есть, которая между Миртерией и Силетией.

— Так какого мы поперлись через свободные земли, а не через таретства? Там что, тоже грабят?

— У нас везде грабят, — ответил Эрве, — только в одних местах больше, в других меньше. Та дорога спокойнее будет, чем тракт. Только дороже поездка выходит. Через свободные земли караванщик за нас двоих три балера брал, а если бы поехали с другим караваном через таретства, с нас бы все шесть балеров взяли. У тебя таких денег не было, даже на дешевый караван не согласился раскошелиться. Забыл?

— То есть если ехать через таретства, то поездка спокойной выйдет?

— Спокойней, чем через свободные земли, — уточнил Эрве, — но тоже, как нарвешься. Таретские грассы жадные, живут за счет пошлин за проезд по их землям, но, говорят, что грассы не чураются и нападением на путников. Пленников они степнякам поставляют.

— Да, тогда денег не было, зато сейчас мы можем путешествовать с помпой! Вот куда нам надо двинуть после того, как пообщаемся с нашим другом.

— С каким?

— С отшельником Тенто. А сейчас говорите про эту сеть. Как она действует?

Эрве с Дири переглянулись, и так как грасс отвечать не стал, то Дири рассказал Вучко все, что он знал о сети. Знал он не очень много. Сеть создает барьер, через который ничто живое перебраться не может. Сама сеть охватывает все южные пределы поселений, которые признают главенство грасса Трастена. Нет, грасс не владеет поселениями, но они платят ему за магическую помощь.

Вечером с закатом сеть включают, а утром отключают. Что собой представляет сеть, Дири не знает, это же волшба и очень сильная. Как включают? Так это просто. Столбики в ямки вставляют, и сеть работает. Повалил столбик — на этом участке в сети дырка появляется.

— Дири, — Вучко слушал его объяснения с явным интересом, — а почему мы тогда, когда к горам ехали, на сеть не напоролись? Мы же должны были пересечь границу владений этого Трастена.

— Так, наверное, днем дело было.

— Возможно. И далеко отсюда сеть?

— Да недалече.

— Понятно. А эти охотники возвращались с объезда и должны ее включить. Тогда, получается, этой ночью она работать не будет. Если спохватятся, то вышлют ремонтную бригаду. Так?

— А что такое ремонтная бригада?

— Это я так, про себя. Тогда, пока не спохватились, нам нужно ехать.

Парни быстро собрались, забрав коней плененных охотников, а их самих оставив лежать на земле. На прощание Эрве заговорил веревки на их руках и ногах, теперь без вмешательства хорошего мага охотникам не развязаться.

Уже стемнело, и через версту кони стали проявлять беспокойство, а потом и вовсе отказались двигаться дальше. Это сеть. Значит, предположение, что возвращавшиеся охотники должны активировать преграду, оказалось неверным.

Парни остановились, слезли с коней и задумались о дальнейших действиях. Попытались, взяв за узду, повести коня вперед, тот, возмущенно фырча, через десяток шагов начал проявлять беспокойство, а вскоре и вовсе взбесился. С трудом удалось его успокоить, отведя далеко назад. Да и самим парням, когда они вели коня, вдруг стало плохо. Дири попытался показать свою удаль, бросившись вперед, но уже через несколько прыжков упал на землю и неподвижно застыл. Вучко бросился за ним. Ему тоже стало плохо, с большим трудом он дотянулся до лежащего Дири и из последних сил смог вытащить его из под действия магии сети.

Боль, нахлынувшая на Дири, быстро отступила и теперь он, нахохлившись, сидел на земле.

— Что будем делать? Куда эта сеть идет, а Дири?

— Не знаю точно, но говорят, что как раз до Волчьего леса. Лес за сетью снаружи остается. Она еще и от волков охраняет.

— Да, весело. Через лес ночью не пройти, на юг ловушки наставлены, а обойти лес с севера сеть не позволяет. Днем можно, да только к тому времени охотников спохватятся, дозоры вышлют. Ситуация. Обратно идти — то же самое. Шило на мыло. Слушай, Дири, ты говорил, что если повалить столбик, то в сети дыра появится. Так?

— Да, Вучко.

— Тогда нужно найти этот столбик и его свалить. Я думаю, моей магией я смогу это сделать. Только где его искать, в темноте-то?

— Вучко, столбики далеко отсюда стоят. Туда вглубь с версту будет. Грасс Трастен специально так сделал, чтобы стрелы не долетели и столбики не повалили. Даже днем отсюда их не видно.

— Совсем весело, — поник головой Вучко.

— Можно попытаться водой пройти, — продолжил Дири.

— Это как?

— Под водой пройти и вынырнуть уже внутри сети. А там найти столбик и повалить его.

— А что за вода?

— Дальше к западу речка, она огибает лес с этой стороны и впадает в реку, что по ущелью течет.

— Помню эту речку. Мы с Эрве переходили ее, там на середине по головку будет. Только речка быстрая, а плыть надо против течения. Попробовать можно, только получится ли у меня…

— Я… я… Вучко… У меня получится, я знаю. Плаваю хорошо и под водой тоже. Лучше всех в нашем поселке. Из ребят я лучший!

— Ты уверен?

— Да! Я смогу!

— Ладно, поехали к речке.

Через полверсты достигли цели. Та самая речка. Быстрая и холодная.

— Бр-р! Такая жара стоит, а вода холоднецкая, — удивился Вучко.

— Так она с восточных предгорий, не успевает нагреться.

— И как ты в такой воде поплывешь? Замерзнешь.

— Плевать, — Дири уже раздевался.

— Подожди, а как ты столбик искать будешь?

— А он неподалеку от русла. Выйду на той стороне, пройду с версту вдоль берега и искать буду.

— Вода быстрая, течением не снесет? Здесь надо долго под водой плыть, скорости почти не будет.

— Я смогу.

— А если вынырнешь и под удар сети попадешь?

— Ничего, ты меня выловишь, меня же течением сразу обратно снесет.

Дири пошел вдоль берега вверх по течению, нащупывая место, где сеть начинала активно действовать. Найдя это место, он спустился в воду, сразу же охнув от холода (ничего, терпимо, не ледяная же!), дошел почти до середины русла, несколько раз глубоко вздохнул и нырнул в воду, быстро работая руками и ногами. Плыл долго, боясь даже на мгновение остановиться, понимая, что быстрое течение моментально сведет на нет все его труды. Когда понял, что голова сейчас взорвется, он дернулся вверх, и, ничего не ощутив, быстро замолотил руками, направляясь к берегу. Ему удалось!

Потом он долго (наверное, минут десять) лежал на теплой после жаркого солнечного дня и особенно после купания в холодной воде траве, пытаясь немного согреться. Это удавалось плохо, но медлить было нельзя — как бы не появились охотничьи разъезды, посланные в поисках трех своих людей.

Потом он долго шел, крутя головой, высматривая столбик. Ребята говорили, что когда те работают, то их можно почувствовать. И Дири почувствовал. На его счастье, в босую ногу впилась колючка, и Дири сел на землю, чтобы ее вытащить. А когда собрался подняться и направиться к столбику, то в свете луны заметил невдалеке какую-то фигуру. Да это же конь! Но откуда? И если есть конь, то рядом должен быть и его владелец.

Теперь Дири аккуратно крутил головой, стараясь разглядеть окрестности. Кажется, он нашел место, где мог расположиться человек. Спит, скорее всего. Но почему здесь человек? Он раньше про постоянные дежурства у сетевых столбиков не слышал. Что-то изменилось? И как теперь ему быть? Повалит столбик, сеть на этом участке отключится, но надолго ли? Достаточно вновь просто поднять столбик, чтобы сеть снова заработала. А этот человек так и сделает.

Дири занервничал. Вучко ждет, надеется на него, а он ничего сделать не может. Разве что подойти и оглушить сторожа? Но чем? Найти камень? Можно. А если тот проснется или, что еще хуже, сейчас не спит, а просто лежит, смотрит на небо и считает звезды?

И Дири, кажется, нашел выход. Если столбик нельзя просто повалить, если нельзя рискнуть и оглушить сторожа, то, может быть, стоит столбик утащить? Нет столбика — нечего обратно поднимать. Поднять и унести он его легко сможет, тот же деревянный, хотя и из какого-то каменного дерева. Унести? Но сторож проснется и догонит. Бросить в речку? А если столбик пойдет ко дну? Сторож может его вытащить и поставить обратно. Значит, остается одно…

Дири аккуратно прокрался мимо сторожа, схватил столбик (тяжелый! Точно утонет!) и стремглав бросился к речке. Когда он вбегал в ее воды, за спиной, шагах в тридцати-сорока появился сторож. Теперь главное — протащить столбик как можно дальше по руслу реки и, если совсем будет невмоготу, то его оставить в воде. В темноте обыскать большой участок русла, да еще и на глубине, сторожу будет слишком сложно.

Так Дири и сделал, как только почувствовал, что сторож, бегущий вдоль берега, стал его догонять. Дири нырнул глубже, еще немного протащил столбик, отпустил его, а сам, не появляясь на поверхности, поплыл дальше под водой. Когда он вынырнул на поверхность, сторож остался немного позади. Понимая, что по берегу сторож его быстро догонит, Дири поплыл к другому краю речки, выскочил и побежал к югу. Сторож гнался за ним по противоположной стороне. Дири остановился только тогда, когда его окликнули. Это Вучко. Перебравшись обратно, Дири увидел, как Эрве заговаривает веревку, которой связали сторожа. Только теперь он почувствовал, что ему стало очень холодно, и Дири понял, что страшно замерз.

Только обтеревшись полотенцем и натянув одежду на тело, он стал согреваться. Но сейчас нужно быстро двигаться дальше, пока не появились разъезды охотников.

Половину ночи, уставшие и сонные, они вели коней на поводу, но сумели оторваться от возможной погони. Спали мало — как только появилось солнце, беглецы вскочили в седла и направились на запад, обходя Волчий лес с северной стороны. В этот раз в горы решили не лезть, один раз уже познали проблемы, да и снова оставлять коней в подарок горцам желания не было.

Днем, когда солнце стояло в зените, парни повалились в траву от усталости. У них даже не осталось сил, чтобы расседлать коней и разжечь костер. Просто пожевали без всякого аппетита сушеного мяса и, распределив дежурства, завалились спать.

Дири досталась последняя третья двухчасовая смена. Он понял, что Вучко, выбравший себе первую, самую трудную, решил помочь Дири отдохнуть. Почему? Ведь Эрве столько же лет, как и ему, а тому Вучко назначил вторую смену, значит, спать грассу придется в два приема. Эрве, конечно, заворчал, желая получить последнюю смену, но Вучко жестко отрезал:

— Дири устал побольше всех нас.

И Эрве, прикусив губу, замолчал.

Не успел Дири обосноваться на наблюдательном пункте, забравшись на дерево, как увидел четырех всадников, скакавших с востока. Погоня? Да. Дири даже захотел рассмеяться. Всего четверо, да Вучко с ними легко справится. Он без особой спешки спустился с дерева и разбудил Вучко и Эрве.

— У них амулеты, бить буду я, — сказал Вучко, готовясь к схватке.

Всадники, не доскакав две сотни шагов, подняли луки, Вучко успел нанести только один удар, а затем бросился в траву. Трое выпустили по стреле. Дири, засевший за стволом тонкого деревца и с любопытством смотревший, как Вучко будет с ними разбираться, дернулся — выпущенная охотником стрела попала в середину ствола, и теперь ее оперение слегка подрагивало перед глазами Дири.

Охотники стреляли на поражение, не озадачиваясь пленением парней. Дири спасло деревце, одна из стрел пропорола сапог на ноге Эрве, третья, по счастью, прошла мимо. А потом им снова повезло, потому что охотники вместо того, чтобы засыпать чужаков стрелами и, разумеется, рано или поздно (скорее рано) попасть в них, решили подъехать поближе и, как следствие своей неудачной тактики, потеряли еще двоих после новых ударов Вучко. Последний, оставшийся в седле охотник, натянув лук, послал в Вучко стрелу. Не попасть он не мог — расстояние сократилось до пятидесяти шагов, а Вучко, сбивая врагов, открылся для выстрела.

Сердце Дири не успело сжаться от холода, а стрелок почему-то промазал, Вучко снова взмахнул рукой, и охотник полетел с коня в траву. Дири, чуть замешкавшись, бросился к охотникам снимать с них защитные амулеты. Следом за ним шел, прихрамывая, Эрве, а Вучко обессиленно сел на землю.

Когда охотники были связаны, а на веревки наложено заклятье, Вучко объяснил, почему охотник в него промазал.

— Ударить я не успевал, тот уже тетиву спускал, я что-то сделал, сам не пойму, разобраться надо. Но это не Зов, может быть, что-то сродни ему, хотя нет… только раньше такого у меня не было. Растут у меня способности, только как ими пользоваться дальше…

Связанных охотников оставили под деревцем, а сами, забрав коней, двинулись дальше. На следующий день они въехали на хуторок, где жил отшельник. Тот растерянно смотрел на нежданных гостей.

— Ну, здравствуй, Тенто. А вот и мы. Не ждал? Ягодным напитком угостишь старых знакомых?