Чудовище Лабиринта

ГЛАВА 7

Наступление началось на восьмой день после того, как Блейд окончательно обосновался в армейском лагере на побережье. Все наличные войска были подтянуты к проливу, первый понтонный мост удалось значительно продвинуть вперед, что стоило немалой крови и усилий; теперь его свободный конец находился в нескольких сотнях ярдов от вражеского берега. В этом месте крутые утесы, прорезанные довольно широкими расщелинами, обрывались у небольшого каменистого пляжа, где воинов Зира поджидали пять тысяч хиттов, выстроившихся в форме полумесяца. Основные силы Кровавого Топора, которые Блейд оценивал тысяч в десять, встали лагерем на плоскогорье, за скалами, откуда на пляж могли спускаться подкрепления. Всю предыдущую ночь в бухте, у самой воды, и на вершинах утесов пылали огни и звучали боевые песни; ветер доносил до легионеров Зира их грозную мелодию.

Под командой Огьера было сосредоточено двадцать тысяч человек, из коих три четверти являлись наскоро обученными новобранцами. Блейд, затаившийся со своим воинством в дюнах, неподалеку от подводного моста, имел не более четырех тысяч солдат, но то была лучшая часть армии Зира. В его корпус входили три отряда кавалерии, по шестьсот всадников в каждом, и тяжеловооруженная пехота.

С первыми утренними лучами он вывел своих бойцов из-под прикрытия дюн на берег. Края понтона в двенадцать футов шириной отмечали красные флажки, едва заметные над поверхностью воды. Небольшая бухта на противоположном берегу, до которой была примерно тысяча шагов, казалась пустынной. Легкий ветерок доносил отзвуки битвы — значит, войска Огьера уже вступили на землю Хиттолы. Над водой еще висел туман, и Блейд не мог видеть, как разворачивается сражение, но слышал оглушительный боевой клич хиттов, от которого звенел воздух.

Он поглубже надвинул на лоб полированный шлем с ярким малиновым плюмажем. У пояса странника висели меч и булава, к седлу были приторочены три коротких копья и аркан. Тэн, который ехал верхом вслед за ним, вооружился столь же основательно, шлем хитта украшали бронзовые рога.

Когда они достигли воды, светловолосый великан произнес краткую молитву, испрашивая милостей разом у Белых и Черных богов. Он завершил ее словами:

— Отдайте мне сегодня голову Галлиганта, Великие, и завтра я готов расплатиться с вами собственной жизнью! Даруйте мне месть, чтобы дух несчастной Трозы обрел покой!

Лошади упрямились и не хотели входить в воду, не замечая прочного настила, скрытого футовой толщей волы. Ее поверхность уже окрасилась кровью, и у понтона показались первые трупы, гонимые волнами и ветром.

Блейд тронул шпорами бока своего жеребца, заставив его ступить в воду между красными флажками. Почувствовав опору под ногами, конь успокоился и шагнул на невидимый мост. Тэн въехал на настил следом за повелителем. На мгновение они остановились, Блейд повернулся в седле, поднял руку и громко воскликнул:

— Вперед, воины Зира! Вперед, к победе!

Затем оба предводителя двинулись вперед; кони шли осторожно, но уверенно. Далекий берег, пустынный и тихий, проглядывал сквозь туман. Никакого движения — ни на песчаной полоске у воды, ни в просвете меж скал… Блейд улыбнулся Тэну и посмотрел назад, первый отряд кавалерии уже находился на мосту, по два всадника в ряд, за ним строились остальные.

Тэн оглядел далекий берег.

— Пусто! Ни лазутчиков, ни охраны… Похоже, мы сделаем это, владыка Блейд… Клянусь всеми богами, сделаем! О-ох, как я напьюсь вечером!

— Полагаешь, что победа нам уже обеспечена? Не рано ли? — произнес Блейд. Но чувствовал он себя отлично. Все шло по плану; его эскадроны уже преодолели половину пролива.

Туман быстро рассеивался. В миле от них грохотала железом и бронзой битва, звон металла часто перекрывали яростные вопли легионеров и боевой клич северян. С середины моста Блейд разглядел клубы густого черного дыма и блеск пламени — очевидно, горели баркасы Огьера. Десятки воинов-птиц планировали к воде со скал, сбрасывая горшки с зажигательной смесью.

— Огьеру достался жесткий кусок, — пробормотал Тэн, кивнув на трупы, покачивающиеся в воде. — Солдаты Зира… Смотри, всего один из Хиттолы, да и то женщина…

Блейд бросил взгляд в сторону разгоравшегося сражения. Теперь он мог разглядеть большие деревянные баркасы, один из них грузился у свободного конца понтона. Вот он отошел, и на его место тут же встал другой… Весь мост занимала плотная масса войск, по четыре человека в ряд, до самого южного берега, где своей очереди ждали остальные солдаты. Блейд насчитал на пляже у подножий утесов уже шесть транспортных барж; три из них — разбитые, пылающие. У самой кромки воды кипела яростная рукопашная схватка. Значит, Огьер сумел-таки захватить плацдарм…

Опустив голову, странник бросил взгляд на труп, привлекший внимание Тэна. То была молодая женщина с короткими льняными волосами, одетая в кожаные доспехи с металлическими бляшками. Тело покачивалось лицом вверх, широко распахнутые голубые глаза застывшим взором уставились в небо. Голова женщины была пробита камнем из пращи.

— Сражаются даже девчонки… — пробормотал Тэн. — Вперед, мой повелитель! Нам нельзя медлить!

Они двинулись дальше. Блейд повернулся в седле, оглядывая длинную цепочку своих воинов. В пятидесяти ярдах за ним шла кавалерия, затем тянулась пехота, строй которой напоминал закованную в железо сороконожку. Бухта с песчаным пляжем находилась только в сотне шагов впереди, и странник пришпорил своего коня.

До берега оставалось двадцать ярдов, когда со скалы спланировал вниз воин на широких крыльях, швырнув зажигательный снаряд. Блейд впервые увидел воздушного бойца; руками тот цеплялся за середину деревянного каркаса, обтянутого пергаментом и походившего на кожистые перепонки летучей мыши. Он придержал лошадь, наблюдая, как человек-птица несется к ним на чуть посвистывающих на ветру перепончатых крыльях. Хитт был абсолютно нагим, если не считать набедренной повязки; с его запястий свешивались кожаные мешочки. Северянин опустился уже так низко, что Блейд мог различить оскал зубов и глаза, полные ненависти. Сделав резкое движение кистью, он выпустил снаряд, вспыхнувший пламенем, дым и вонь наполнили воздух.

— Близко, — сказал Тэн. Он высвободил дротик из петли у седла, привстал на стременах, прицелился и бросил. Человекптица, забив крыльями, рухнул в воду с пробитой грудью.

Великан рассмеялся и, раскрыв рот, испустил воинственный клич хиттов.

— И-и-и-а-а-а-а!

— Прекрати, — велел Блейд. — Не хватает только, чтобы нас перепугали с вражеским войском! И запомни — ты больше не хитт.

— Это в крови, — ухмыльнулся Тэн, — а зов крови нельзя превозмочь. Если бы не эти мерзавцы, Кровавый Топор и Галлигант, сейчас я сражался бы против тебя, владыка Блейд.

Они приблизились к берегу, выбрались на песок бухты — лошади сразу загарцевали, заплясали, оказавшись снова на твердой земле, — и отъехали в сторону, пропуская первый отряд кавалерии. Всадники промчались мимо них, сверкая доспехами и лязгая оружием, с развевающимися вымпелами на кончиках пик Блейд крикнул, приказывая командиру отряда немедленно занять окрестные лощины и низкие холмы за бухтой, чтобы прикрыть высадку тяжеловооруженной пехоты.

Он едва успел отдать это распоряжение, как на берег хлынули хитты. В прохладном утреннем воздухе зазвенел леденящий кровь боевой клич, и из-за камней появились первые нападающие. На мгновенье странник почувствовал тревогу; он подумал было, что напоролся на засаду. Потом он разглядел, что врагов тут немного — меньше сотни. И большая часть — старики да инвалиды, разношерстная команда, оставленная здесь на всякий случай. Несомненно, Кровавый Топор не ожидал фланговой атаки и не подозревал о подводном понтоне.

В короткой и стремительной схватке Блейд в первый раз познакомился с неукротимым нравом хозяев Хиттолы. Они нападали снова и снова, с дикими воплями, швыряя копья и камни, и когда всадники громоздили очередной холм трупов, задние взбирались на павших и шли на смерть с воинственным вызывающим кличем. Блейд и Тэн остановили лошадей в стороне, предоставив кавалерии уничтожать береговой заслон. Жалость и восхищение поднялись в душе странника, ему никогда не доводилось видеть подобных бойцов. С изумлением взглянув на Тэна, он пробормотал:

— Лихие парни… Кажется, им неведом страх…

Тэн глухо рассмеялся.

— Они просто не знают такого слова, мой повелитель. Его нет в языке хиттов! И слова «трус» тоже! Конечно, они — глупые варвары и…

— Потом, — Блейд развернул коня. — Потом ты расскажешь мне об их доблести, а сейчас нам нужно торопиться. Останься здесь и проследи, чтобы пехота благополучно переправились через пролив. Я возьму с собой всадников и пойду в глубь холмов. Ты построишь людей в колонну и двинешься следом. Торопись, Тэн, мне кажется, Огьеру приходится туго. Полагаю, он ждет вас с большим нетерпением.

Тэн направился обратно к мосту. Уже добрых полтысячи пехотинцев миновали пролив, теперь они строились на берегу в плотное каре. Блейд погнал коня через узкий проход в прибрежных скалах к заросшему густой травой лугу, который постепенно поднимался вверх; за ним следовали второй и третий отряды кавалерии, на ходу равняя строй. Первый эскадрон уже занял верхний край луга. Блейд пустил жеребца в галоп и разыскал командира.

— Встретил кого-нибудь, парень?

Командир отряда, молодой офицер, облаченный в доспехи рядового кавалериста, вытянулся в седле;

— Никаких следов врага, мой повелитель! — Лицо воина горело торжеством. — Мы обманули их! Кроме нескольких стариков, перебитых внизу, хиттами и не пахнет! Мои люди рвутся вперед. Прикажи, владыка!

— Я дам команду, когда наступит время, — сурово произнес Блейд. — И смотри, капитан, чтобы хитты тебя не надули! Тронемся дальше, когда подтянутся второй и третий отряд. Пойдем треугольником.

Он спешился и концом клинка набросал на земле схему.

— Ты поедешь первым, а я возьму под команду третий отряд. Второй будет двигаться слева от тебя и на восемьсот локтей сзади, я — в той же позиции справа. Запомни хорошенько! У меня нет желания напороться на засаду.

Энтузиазма у молодого офицера поубавилось.

— Да, повелитель… Хитты — большие мастера устраивать ловушки… -Молодой офицер прислушался к грохоту боя и улыбнулся Блейду. — Но судя по тому, что происходит на побережье, у Кровавого Топора нет лишних людей для засад.

— Побеспокоимся о нем, когда окажемся поближе, — ответил Блейд. — А сейчас — вперед! Поищи холмы и деревья, которые могли бы послужить нам укрытием. Когда свернешь к берегу, дай сигнал флагом. Держи эскадрон все время под прикрытием леса, если удастся — нам надо зайти в тыл основным силам хиттов на возвышенности. Если встретишь их — лазутчиков либо небольшой отряд — разделайся с ними на месте. Никто не должен предупредить Блудакса, что мы находимся сзади. Понял?

— Что делать с женщинами и детьми, повелитель?

— Берите их в плен, если сумеете… если нет, их придется уничтожить. — Нелегкое решение, но другого выхода не было.

Когда первый эскадрон всадников тронулся в путь, Блейд отдал такие же приказы остальным командирам и, заняв место во главе третьего отряда, направился к северу вдоль гряды скалистых холмов. Никаких признаков врага все еще не было.

Когда он со своими всадниками отдалился на полмили от берега, его разыскал посыльный.

— Капитан Тэн велел сообщить, что пехота перебралась через мост, построена и выступила вслед за конниками. Мне ведено остаться с тобой, владыка, и передавать приказы.

Блейд оглянулся. Колонна пеших солдат как раз показалась из-за холмов, острия копий и навершия шлемов сверкали в первых лучах солнца. Даже на расстоянии он мог различить золотистые блики на бронзовом шлеме Тэна, увенчанном рогами.

Посыльный был еще очень молод — парнишка, едва вышедший из подросткового возраста. Блейд внимательно оглядел его.

— Как тебя зовут, сынок?

— Марко, мой повелитель.

Блейд улыбнулся и похлопал юношу по плечу.

— Ну что ж, поезжай за мной. Марко. Надеюсь, пока не придется никуда тебя посылать — это означало бы провал моих планов и большие неприятности для всех нас.

Тэн знал, что ему нужно делать; Блейд проиграл с ним план битвы добрую дюжину раз за последнюю неделю.

С полчаса отряд двигался в глубь суши, пробираясь по краю скудной и малотравной луговины. Грохот сражения почти стих, когда всадникам встретилась хвойная роща; теперь они огибали гряду холмов, прячась за деревьями. Блейд посматривал на солнце, полный тревоги за Огьера; его генерал слишком долго бился на берегу, поливая кровью своих легионов захваченный плацдарм. Вероятно, он с трудом сдерживал атаки воинов Кровавого Топора, который постепенно подтягивал резервы с плоскогорья и из ущелий поблизости. В этом, однако, и заключалась суть разработанного Блейдом плана — чтобы Огьер крепко схватился с хиттами и удерживал их на месте, вынуждая все время подводить свежие войска, пока ударный отряд не зайдет им в тыл. До сих пор все шло как по маслу, но время и усталость были решающими факторами. Слишком неопытные солдаты находились под началом Огьера, и сколько они смогут выстоять, было известно лишь одним Белым да Черным богам.

Марко нарушил размышления повелителя:

— Сигнал, мой господин!

Блейд приподнялся на стременах и посмотрел вперед. Вдалеке размахивали красным флажком — на таком расстоянии он выглядел чуть побольше цветной точки. Затем засверкал гелиограф, посылая отраженные солнечные лучи. Блейд выругался про себя. Если у Кровавого Топора оставались еще наблюдатели на холмах, они увидят зги вспышки.

— Прочти мне, что там сообщают, — велел он Марко.

— Первый отряд повернул к западу, владыка. Хиттов они не встретили. Нашли деревню, откуда угнан и скот, и птица… Капитан считает, что еще шесть-семь тысяч локтей, и отряд окажется позади войска хиттов. Он ждет приказов.

— Передай ему… Погоди, у тебя есть зеркало?

Марко вытащил из-под панциря небольшой полированный диск.

— Передавай, парень: он должен пройти еще шесть тысяч локтей и потом повернуть к югу. Пусть маскируется за деревьями и холмами. Когда отряд окажется в тылу хиттов, нужно остановиться и ждать меня. Убедись, что он все понял и дал подтверждение.

Юноша выехал на солнце и замигал зеркальцем, прикрывая его ладонью; затем подождал ответных сигналов и повернулся к Блейду.

— Он все понял и выполняет, господин.

— Хорошо. А сейчас. Марко, поезжай обратно к капитану Тэну и передай ему, какой приказ отдан мной первому отряду. Тэн должен действовать так же, но теперь я буду ждать его подхода, как первый эскадрон ждет моего. Его людям нужно поторапливаться. Скажи ему, чтобы гнал их кнутом, если понадобится. Ну, отправляйся!

Марко ускакал галопом, а Блейд поохал к голове колонны. Марш продолжался, и вскоре они достигай небольшого поселка. Блейд быстро осмотрел его: аккуратно распланированные улочки, дома из дерева и ивняка, обмазанного глиной, плетеные изгороди, крыши из теса и дранки. Двери и окна были распахнуты настежь, в воздухе витали запахи пищи, но ни одной живой души не попалось навстречу всадникам.

Скривив губы, странник покачал головой. Тэн верно говорил — когда хитты сражались, они делали это на совесть.

Его приказ был выполнен точно: вскоре Блейд увидел своих всадников из первого эскадрона, ожидавших под деревьями у подножья полого холма. Часть воинов спешилась; соблюдая тишину, они чистили лошадей или грызли сухари. Из-за гребня доносились звуки сражения, уже ясно различимые, громкие и яростные. Блейд спрыгнул в траву и осторожно подошел к опушке рощи, посматривая в небо — в любой момент здесь могли появиться люди-птицы. Молодой командир отряда, шагавший рядом с ним, засмеялся и сказал:

— Мы не видели тут ни крылатых воинов, ни других хиттов, владыка. Я думаю, Огьер схватился с ними всерьез, и им некогда смотреть но сторонам.

Странник: изучал склоны холма. Подъем был пологий, земля — ровная и покрытая травой; то тут, то там торчали деревья и кусты. Гребень возвышенности оказался каменистым, но это не представляло опасности; за ним, насколько мог видеть Блейд, холм не обрывался крутизной — там тоже шел ровный пологий откос.

— Я послал человека на вершину, — сказал молодой офицер. — Он двигался ползком и его не заметили. Там луг, который тянется до самого обрыва над пляжем. И там стоят главные резервы хиттов.

Блейд поморщился; эта инициатива не привела его в восторг. Хорошо, что разведчика не заметили, иначе хитты уже были бы здесь.

— Сколько там воинов? Твой человек сосчитал?

Офицер пожал плечами.

— Примерно тысяч семь-восемь, мой господин. Лазутчик не стал задерживаться, боялся, что его обнаружат. Но он заметил, что хитты не слишком обеспокоены сражением. Слоняются вокруг и играют в кости… если мой человек не сочиняет, одна парочка занималась любовью в кустах ярдах в пятидесяти от него.

Блейд усмехнулся.

— И никаких крылатых разведчиков?

— Никаких. Сомневаюсь, что хоть один остался в живых. Они -смертники, и у хиттов их было немного.

Странник снова осмотрел склон; он тянулся на полторы мили до самого гребня, за которым находились враги, беспечные, не ожидающие нападения. Уж слишком все легко, слишком просто, чтобы оказаться правдой…

— Ни отставших, — пробормотал он, — ни обоза, ни дезертиров, ни тылового охранения… Не понимаю!

Молодой кавалерийский офицер немного осмелел.

— Таковы эти северные варвары, мой повелитель: они умирают с легкостью и не страшатся ничего. Хитт считает честью погибнуть за своего вождя и свой род и даже готов бороться за такую привилегию. Они — странные люди, господин.

— Да, — согласился Блейд, — странные. Чтобы сражаться с ними, лучше набрать армию тоже из хиттов… Но вот приближается второй отряд — пошли человека к ним, пусть передаст, чтобы занимали позицию на правом фланге. Ты продвинься влево, а я встану в центре.

Через несколько минут галопом подскакал Марко на взмыленной лошади; ее бока ходили ходуном.

— Капитан Тэн совсем рядом. Он сейчас подойдет, но просит дать его людям отдышаться — они бежали большую часть пути.

Блейд поглядел на солнце.

— Десять минут на привал, не больше. Передай это Тэну, а потом проследи, чтобы сложили сигнальные костры. Пусть будут готовы зажечь их… да, проверь, заготовлен ли порошок, который окрашивает дым.

Сейчас, почти перед самой битвой, странник обнаружил, что его охватило нетерпение. Он поглубже надвинул шлем и стал расхаживать взад-вперед по опушке, задевая траву кончиком меча. Подошли офицеры; но, заметив, в каком настроении их полководец, они в нерешительности остановились, перешептываясь между собой. Некоторые сели на землю, поджав ноги; другие вытягивали шеи, оглядывая склон.

Наконец прибыл Тэн. Он сильно запыхался, соломенные волосы выбились из-под бронзового шлема. Улыбнувшись Блейду, он выбросил руку вверх в воинском салюте.

— Я чуть не загнал пехоту насмерть, но мы прибыли! Дай людям перевести дух, и они будут хорошо сражаться. — Тэн кивнул головой в сторону гребня, откуда долетал приглушенный расстоянием шум битвы. — Бьюсь об заклад, Огьер будет рад нас увидеть! Он, наверно, уже трижды проклял всех богов, и я его не обвиняю — с хиттами можно сражаться весь день и не захватить ни клочка земли.

Блейд собрал вокруг себя офицеров и стал концом меча набрасывать план на твердой каменистой почве.

— Я атакую в центре с третьим отрядом кавалерии; первый и второй эскадроны займут фланги. Мы должны держать боевой порядок и одновременно подойти к гребню. Затем центр ждет, а фланговые отряды продолжают двигаться — пока наш боевой строй не примет форму полумесяца. Я хочу, чтобы ни один враг не проскользнул сквозь ваши линии! Пусть одна сотня конных копейщиков держится сзади, не вступая в сражение, и уничтожает прорвавшихся мимо нас хиттов. Ну, все ясно?

— Да, господин! — в один голос ответили офицеры.

Блейд посмотрел на своего адъютанта, юного Марко.

— Сигнальные костры готовы, парень?

— Готовы, мой повелитель. Только факел поднести да бросить порошок…

— Зажигай!

Вспыхнула дюжина костров, испуская густой дым; потом в огне затрещал, запузырился горючий порошок, и черно-сизые клубы окрасились багровым.

Блейд вскочил в седло и подъехал к своему отряду; подняв голову, он наблюдал, как дымные столбы взмыли над деревьями. Еще немного — и их увидит Огьер и поймет, что атака с тыла началась. Генерал усилит давление на врага, бросит в бой последние резервы, чтобы связать отряды северян на берегу. Огьер будет наковальней, а он, Блейд, — молотом, и между ними окажутся хитты.

Он приподнялся на стременах, махнул мечом в сторону гребня, выкрикнув команду; она эхом прокатилась дальше вдоль шеренги всадников.

Жеребец Блейда, раздувая ноздри, блестя кольчужной попоной, поднялся на дыбы; его передние копыта молотили воздух. Странник натянул поводья, пришпорил своего скакуна и помчался вверх по склону, в двадцати ярдах от конной лавины.

Стук тысяч подкованных железом копыт сливался в непрерывный грохот, дрожала земля, ветер бил в лицо, нес запахи крови, пота, соленой воды. Перед самым гребнем Блейд оглянулся через плечо: всадники мчались за ним, дальше поспешала тройная линия пехоты, растянувшаяся на полмили. Откуда-то донесся резкий голос Тэна, его дикий, звенящий крик — и-и-и-а-аа-а-а!

Они пересекли гребень. Подковы высекали искры из голого камня, некоторые лошади поскользнулись и упали. Когда кавалерия миновала скалистый участок, Блейд поднял руку, приказывая замедлить бег; сейчас фланги должны были выдвинуться вперед и завершить окружение. Он начал отсчитывать секунды по биению пульса. Перед ним, на обширном лугу, спускавшемся к краю обрыва, царило столпотворение. Вопили женщины, метались дети, мужчины с лихорадочной поспешностью пробирались сквозь толпу, пытаясь развернуть боевой строй в сторону гребня. Тревога поднялась всего минуты две назад. Многие воины отдыхали; сейчас они с проклятьями выскакивали из черных палаток и фургонов, хватая оружие. Некоторые принялись опрокидывать возы, чтобы задержать нападающих.

Блейд закончил отсчет и огляделся. Фланговые отряды выдвинулись на три сотни ярдов и теперь заворачивали внутрь, чтобы захлопнуть ловушку. Кавалеристы уже вступили в схватку с небольшими группами хиттов, которые, стоя спинами друг к другу, наносили удары длинными копьями. Блейд увидел, как лошади натыкаются на них, как вылетают из седел всадники; северяне бились отчаянно. Он пустил коня вскачь, крикнул, подзывая к себе одного из младших офицеров. Тот подскакал — с сияющими боевым азартом глазами — и наклонился поближе, чтобы расслышать приказ.

— Скачи к пехотинцам! — закричал Блейд. — Пусть нанесут удар по центру в плотном строю. Они должны пробиться до обрыва, разделить войско хиттов, затем развернуться направо и уничтожить их. Когда передашь приказ, скажи капитану Тэну — пусть разыщет меня, завершив дело.

Лицо юноши вытянулось, но он послушно развернул коня и поскакал в тыл.

Всадники надвигались на врага; впереди маячила линия перевернутых повозок с плоскими днищами и огромными колесами. Копья и стрелы засвистели навстречу отряду Блейда, потом за фургонами поднялась неровная цепочка людей с пращами, и в атакующих полетели камни и свинцовые желуди. Несколько конников рухнуло наземь.

На странника бросились три хитта — белокожие рослые воины, облаченные в шкуры и кожаные доспехи. Один повис на узде, пытаясь свалить лошадь, двое остальных атаковали с обеих сторон, действуя мечами и кинжалами. Блейд получил порез на бедре, прежде чем свалил булавой одного врата и прикончил клинком второго. Воин, ухватившийся за узду, рухнул на землю с пробитым черепом — жеребец Блейда озверел от запаха крови и яростно молотил копытами. Пришпорив скакуна, странник преодолел преграду из возов и очутился в гуще северных воинов. Безоружная девушка прыгнула на него с яростным воплем; он оглушил ее, ударив по голове плоской стороной меча. Даже в пылу битвы он не мог заставить себя убить женщину.

Напирая толпой, хитты попытались свалить коня и всадника в сверкающих доспехах. Дюжина врагов с боевыми кличами навалилась на них, но Блейд успешно отбивался, привстав в стременах; его меч рубил, колол, парировал удары, булава плющила кости и черепа. Кровь хиттов забрызгала его с ног до головы. Наконец он прорвался сквозь толпу и выехал за линию фургонов и черных палаток, на небольшое возвышение посреди луга. Здесь странник остановился на мгновение, чтобы перевести дух и осмотреться. Его кавалерия преодолела баррикаду; пехотинцы с трудом ломились через центр, ломая яростное сопротивление северян. Обрыв находился в сотне ярдов от Блейда.

Он подозвал к себе одного из кавалерийских офицеров. Тот подъехал, тяжело дыша и вытирая со лба пот; меч его покраснел от крови хиттов.

— Они сражаются, словно одержимые Черными богами, — вырвалось у всадника. — Я зарубил пятерых детей… раньше я такого не мог даже представить…

Блейд провел ладонью по лицу, стирая пот и кровь; потом велел офицеру передать приказ — перекрыть кавалерийскими дозорами все тропы, ведущие на берег пролива. Скоро он пришлет им на помощь пехотинцев.

— Я буду пробиваться с пехотой до самого обрыва, затем мы развернемся и покончим с хиттами. Мы уже раскололи их, осталось совсем немного… Помни, ни один хитт не должен уйти на берег с этого луга, и ни один варвар не должен попасть сюда с берега. Мы не можем позволить им соединиться.

Офицер понимающе кивнул.

— Да, мой повелитель. Тропы, что ведут к бухте, очень узки, и маленькая группа воинов сможет удерживать их, не давая пройти ни сверху, ни снизу.

— Иди и выполняй приказ, парень.

К Блейду пробился Тэн; в его предплечье торчала стрела, доспехи были погнуты и окровавлены, рогатый шлем сбит набок. Но на лице великана сияла победная улыбка.

— Разве я не говорил тебе, что хитты умеют сражаться? Даже если их застигнуть врасплох! Я горжусь своим народом.

Блейд с усмешкой посмотрел на него и кивнул на стрелу.

— Похоже, твой народ подарил тебе кое-что на память.

Тэн бросил взгляд на свою руку, словно увидел ее впервые.

— Это-то? Ерунда! Прострелил один воин… но я отплатил ему клинком. — Он вытянул вперед руку. — Сломай наконечник, мой господин, чтобы я мог вытащить древко.

Блейд отломил наконечник. Тэн скривил губы.

— Больно! Но ты все же заслужил кружку вина!

Он вытащил окровавленное древко и отшвырнул прочь. Блейд, достав чистую тряпицу из седельной сумки, помог ему перевязать рану.

Великан ткнул пальцем в бедро Блейда.

— Они пустили кровь и тебе?

— Ничего страшного. Пойдем! Мы должны пробиться к обрыву, чтобы Огьер увидел нас. Он вынес основную тяжесть битвы и нуждается в поддержке.

Схватки шли теперь только в нескольких местах, но их становилось все меньше и меньше — по мере того, как редели шеренги защитников. Несколько групп, ощетинившихся копьями, еще продолжали сражаться; всадники забрасывали их дротиками. Затем вперед выступили пехотинцы, готовые закончить работу, и через считанные минуты сопротивление было сломлено.

Блейд подозвал к себе офицера.

— Передай приказ командирами щадить тех, кто сдается в плен, женщин и детей разоружить насильно, всех связать. Мужчин, которые не бросят оружие, убивать. Проследи, чтобы все капитаны услышали этот приказ.

Когда офицер отъехал, Тэн сказал:

— Бесполезно, мой повелитель. Мужчины не сдадутся, а от женщин и детей жди одних неприятностей. Они не станут рабами и покончат с собой, если не смогут убежать. Ты знаешь про катту, секретный клинок? — Блейд кивнул. -Ну так вот — многие таскают его чуть ли не с пяти лет. Ночью перережут веревки и удерут. А тех, кто останется, тебе придется кормить и стеречь.

Блейд посмотрел на него.

— Что же прикажешь делать? Перебить их?

Тэн пожал плечами.

— Не знаю… Невозможно иметь дело с хиттами. Сам был хиттом, знаю… — он оглянулся. — Посмотри туда, владыка Блейд, и поймешь, что я имею в виду.

Оставшиеся в живых хитты отступали неровной тонкой цепочкой к краю обрыва. Наконец воины бросили свои последние копья, выпустили последние стрелы, швырнули последние камни. Затем они повернулись спиной к всадникам и пехотинцам Зира и с боевым кличем прыгнули в бездну.

— У них нет крыльев, — произнес Тэн, — а внизу их ждут острые камни.

У пропасти оставался лишь один хитт, и Блейд с Тэном направились к нему. Видно, у воина был припрятан последний камень для пращи. Заметив приближающихся всадников, северянин раскрутил пращу над головой и выпустил снаряд; камень прожужжал между Блейдом и Тэном. Хитт сплюнул, сделал неприличный жест, подбежал к обрыву и прыгнул. Его пронзительный боевой клич — и-и-и-и-а-а-а-а! — дрожал в воздухе, замирая по мере падения.

Два всадника подъехали к обрыву. Далеко внизу торчали острые каменные глыбы, забрызганные кровью, а за ними лежала узкая полоска пляжа — четверть мили в длину и не больше сотни ярдов в ширину. Там царил ад — во всяком случае, так показалось Блейду.

Сражение на берегу все еще продолжалось, несмотря на тесноту и давку, в которой было трудно поднять оружие. Войска Огьера отстаивали клочок земли размером в сто шагов; ни в одном месте он не превышал в ширину пятидесяти футов. Солдаты выкопали траншеи в песке и навалили перед ними трупы, но даже за этим защитным периметром шли десятки отдельных схваток. Сам Огьер разъезжал на коне у кромки воды и выкрикивал приказы; позади него вдоль всей линии побережья, пылали баркасы. Другие баржи, погрузив людей, отчаливали от понтона и направлялись к берегу. Мост был забит войсками на половину длины.

Тэн подогнал коня к самой пропасти, напряженно всматриваясь вниз. Он прикрыл глаза ладонью от солнца, пытаясь разглядеть отдельных бойцов, и вдруг крепко выругался.

— Вон Кровавый Топор, забери его Черные боги! Здорово бьется, проклятый пес! Но где Галлигант? Я его не вижу! Клянусь богами… Если кто-то убил мерзавца, украл у меня его жизнь…

Он начал что-то злобно бормотать по-хиттски, а Блейд подозвал офицеров. Сражение на холмах было выиграно; теперь предстояло идти на помощь Огьеру.

— Возьмите пехотинцев, — приказал странник, — и начинайте спускаться на берег. Всадники пусть спешатся и идут вместе с пехотой. Проходы узкие, но используйте свое численное преимущество и пробейтесь вниз. Мы должны как можно быстрее оказаться на пляже и атаковать хиттов с тыла, — он покосился в пропасть и добавил: — Их там осталось тысячи две-три, не больше.

Его слова вызвали ворчание; видно, некоторым офицерам казалось, что работа на сегодня закончена. Но Блейд грозно сверкнул глазами, и ропот смолк. Вызвали сигнальщика; встав на самый край обрыва, он замахал флажком, и Огьер в ответ поднял свой меч. Блейд подумал, что его генерал выглядит смертельно уставшим.

Он подъехал к Тэну, который все еще бормотал проклятья, тщетно пытаясь разглядеть своего врага.

— Или его убили, или он сбежал, — буркнул Тэн. — Последнее маловероятно, Бычья Шея не трус. Похоже, кто-то из наших прикончил его… и если я найду мерзавца, то зарублю на месте!

Гнев великана-хитта развеселил Блейда.

— Боюсь, приятель, ты устал махать мечом и мысли твои спутались, -сказал он. — Отвлекись-ка на минуту и покажи мне вождя хиттов. Хочу взглянуть, оправдывает ли он свое прозвище.

Тэн запустил перепачканные кровью пальцы в свою соломенную шевелюру и засмеялся.

— Да, ты прав, я веду себя как ребенок… Смотри! — он вытянул руку. — Вон там бьется Кровавый Топор — видишь кольцо трупов вокруг него? Я насчитал не меньше двадцати.

Странник пригляделся. Там, куда показывал хитт, легионеры Зира дошли почти до самых скал. Клин тяжеловооруженных пехотинцев с двух сторон окружили толпы варваров, но солдаты Огьера стояли твердо. Сражение здесь было наиболее яростным и кровавым — свирепая рукопашная схватка, в которой люди валились дюжинами. Огьер, однако, все время слал в эту мясорубку свежие войска, заменяя погибших. Блейд понял замысел своего генерала и одобрительно кивнул: он сам только что выполнил такой же маневр. Огьер стремился разрезать войско северян напополам, укрепить вбитый клин и затем развернуться в обе стороны для последнего удара.

Но острие атакующей колонны легионеров упиралось в живую преграду -отряд из двадцати хиттов, которые не отступали ни на шаг. Впереди этой группы бился Блудакс, Кровавый Топор, вождь и повелитель Хиттолы. Блейд прикрыл глаза ладонью от солнца, чтобы получше рассмотреть его. Вождь северян не выглядел особо высоким, но плечи его были шире и тело -массивнее, чем у любого бойца из тех, с которыми доводилось встречаться страннику. Конечно, Кровавый Топор был не таким мощным, как катразские нуры, семифутовые великаны, или Краснобородый Теторикс из Альбы, но этих гигантов, пожалуй, не стоило причислять к роду людскому. Что касается прочих -альбийца Хорсы, питцинских воинов или гладиаторов Сармы, — то Блудакс не уступил бы никому из них. Вождь был облачен в металлический панцирь (тогда как большинство хиттов сражалось в доспехах из кожи), и на его шлеме торчал высокий шпиль, выточенный из рога. В руках он держал щит и огромный топор.

Наблюдая за ним, Блейд чувствовал восторг и в то же время странное стеснение в груди. Да, то был настоящий мужчина и воин! Чудовищный топор, которым он размахивал словно игрушкой, блестел, описывая сверкающие круги, наносил стремительный удар, вгрызаясь в кости и плоть, сокрушал противника и вновь поднимался вверх, покрытый кровью.

Кровавый Топор действовал не торопясь и осмотрительно. Блейд видел, как он попятился под защиту соратников, замер, опираясь на длинную рукоять своей секиры, — вероятно, восстанавливал дыхание, в то же время наблюдая за битвой. Сняв шлем, вождь хиттов вытер лоб тыльной стороной ладони, затем поднял взгляд на скалы, усеянные спускавшимися вниз легионерами. Блейд многое бы отдал, чтоб увидать сейчас его лицо; несомненно. Кровавый Топор понимал, что терпит поражение, что воины его обречены и сам он проживет не более часа. И все же он продолжал сражаться — так, словно рассчитывал на победу!

Тэн с озадаченным видом произнес:

— Не понимаю, почему Огьер не прикажет забросать его дротиками или сбить стрелой?

— Мое распоряжение, — лаконично пояснил Блейд, — я хочу взять Блудакса живьем. Попробую подружиться с ним… Что нам делить? Пусть правит своими людьми, когда мы вернемся на юг. И я хочу, чтобы он помог мне в поисках алмазов… — он покосился на хитта. — Кажется, ты не одобряешь моих намерений, Тэн?

Светловолосый великан глядел на своего предводителя с явным неудовольствием, которое не пытался скрыть.

— Ты — воин и великий полководец, владыка Блейд, — сказал он, — и ты доказал это сегодня. Но твои слова — глупость! Я говорю, говорю, а ты не слушаешь — и не хочешь понять! Если дети хиттов умирают, но не сдаются, неужели ты думаешь, что Кровавый Топор уступит тебе? Ха! Лучше прикажи убить его, пока Огьер не потерял еще пару десятков солдат.

— Не забывайся! — тон Блейда стал резким, — Здесь командую я! Может быть, ты и прав, — добавил он мягче, — но все равно стоит попробовать. Кто-то же должен править хиттами после нашей победы — и лучше всех для этого подойдет их собственный вождь.

Тэн засмеялся и ткнул пальцем вниз.

— Ну, желаю тебе удачи! А теперь разреши мне удалиться. Я отправлюсь на поиски Галлиганта, если ты не возражаешь.

— Иди, — сухо произнес странник. — Надеюсь, ты доберешься до Бычьей Шеи, и это улучшит твое настроение.

Тэн отъехал в сторону и пустил коня галопом; Блейд остался на краю утеса в одиночестве. Далеко внизу, на песчаном пляже, Кровавый Топор снова кинулся в схватку, и его сверкающая секира опять окрасилась кровью легионеров Зира. Странник нахмурился. Прав ли он, подвергая смертельному риску своих солдат? Возможно, нет… Но ему хотелось взять этого человека живым, попытаться приручить его, побудить к дружбе. Пусть здравствует, правит своими хиттами и приведет его, Ричарда Блейда, к алмазным россыпям!

Он продолжал наблюдать за сражением да берегу. Огьер, похоже, начал одолевать. Проходы наверх, на скалы, были перекрыты; хитты не могли ни получить пополнение, ни отступить. Их резервы полностью уничтожены, надежды на победу не осталось. Горы мертвых тел росли с каждой минутой, и теперь эти кровавые холмы слагались из трупов северян. Огьер продолжал подтягивать свежие войска и умело использовал численное преимущество, сдавливая противника массой своих солдат. Захваченный им плацдарм расширялся — по мере того, как хиттов оттесняли к каменным стенам утесов.

Блейд оставался на том же месте, устроившись поудобнее в седле и стянув чистой тряпицей свою рану. Постоянно прибывавшие гонцы докладывали обстановку, некоторых он задерживал, чтобы через несколько минут послать с новыми приказами.

— Ни одного воина-хитта не осталось в живых, — сообщил очередной посыльный. — Только десяток стариков, которые не успели покончить с собой до того, как их схватили.

Блейд бросил взгляд на простиравшийся сзади луг. Разбитые повозки, горящие палатки и тысячи трупов… Пленных — стариков, женщин, детей -согнали в одно место; всадники и пешие солдаты стерегли их. Женщины причитали, оплакивая мертвых и страшась грядущей неволи; их вопли и плач терзали слух Блейда. Он отвернулся; он не хотел видеть пленных и слышать эти стоны.

— Наши потери?

— Больше тысячи, господин. Еще с полтысячи тяжелораненых, они сейчас бесполезны для нас. Прикончить их? Они будут обузой для войска.

Блейд сверкнул глазами на офицера.

— Прикажи ухаживать за ними, — резко произнес он. — Я осмотрю их и сам укажу, кому подарить легкую смерть, а кто останется жить.

Он снова повернулся к пропасти, пытаясь найти взглядом вождя хиттов. Но Кровавый Топор исчез! В сердце странника шевельнулась тревога. Где же он? Блейд спрыгнул с седла, подошел к самому краю обрыва и лег на живот, чтобы разглядеть "снование утеса.

— Осторожнее, повелитель, — предупредил его кто-то из свиты, — Камни могут осыпаться!

Блейд не обратил внимания на эти слова; он всматривался в толчею внизу в поисках шлема с высоким шпилем и сверкающего топора. Их не было! Вождь хиттов пропал, словно призрак, растворившийся в воздухе! Странник выругался, сообразив, что его каким-то образом одурачили.

Но как?

Легионеры уже пробились к скалам, и теперь Огьер расширял плацдарм, бросая в прорыв отряд за отрядом. Сражение заканчивалось; хитты, оставшиеся на пляже, гибли один за другим. Они были окружены, отрезаны и зажаты со всех сторон. Небольшие группы по двадцать-тридцать человек тонули в море солдат Зира, то тут, то там последние из северян умирали на грудах тел сраженных соплеменников.

Огьер скакал по берегу взад и вперед, выкрикивал приказы, иногда вступая в схватку. Блейд улыбнулся. Прекрасный воин этот Огьер, и опытный командир! Самая полезная часть наследства, оставленного ему Измиром! Тэн, если бы не был таким пьяницей, мог занять равный пост… Но душу хитта язвило горе; с одной стороны, это оправдывало пристрастие к вину, с другой — снижало его ценность.

Блейд начал выглядывать вождя северян среди трупов. Напрасное занятие, но он все-таки продолжал, без особой надежды на успех. Возможно, Кровавый Топор похоронен под телами павших, может быть, его труп еще найдут. Но страннику не верилось в это; он чувствовал, что каким-то образом его обвели вокруг пальца, хотя еще не знал, кто повинен в этом.

Наконец у воды вспыхнул огонь, потом над пламенем взвился столб голубого дыма. Сигнал! Победа! На берегу все было кончено. Через несколько минут от Огьера прибыл гонец и разыскал Блейда в толпе офицеров. Очевидно, этот воин высадился с одним из последних транспортов — его сверкающий панцирь не был заляпан кровью, лицо казалось бодрым, а лошадь — свежей. Ветераны сражения мрачно смотрели на новичка, негромко переговариваясь между собой. Лицо посыльного покраснело, но, не обращая внимания на офицеров, он подъехал к Блейду и отдал салют.

— Генерал Огьер шлет тебе приветствия, мой повелитель, и сообщает, что побережье очищено от врага. Наши потери, по примерному подсчету, около четырех тысяч убитых и столько же раненых. Генерал велел передать…

Блейд нетерпеливо махнул рукой.

— Где Кровавый Топор? И воевода хиттов по имени Галлигант? Что с ними?

— Я хотел сказать об этом, господин. О Галлиганте ничего не известно, а Кровавый Топор сбежал от нас. Он исчез.

Блейд уставился на гонца.

— Каким образом? Может, у него выросли крылья, или он занял пару у одного из своих мертвых людей-птиц? О чем ты толкуешь, парень? Разве Кровавый Топор перелетел через горы или через пролив?

В разговор вмешался один из офицеров.

— Посыльный лжет, мой повелитель! Это невозможно! Последний раз я видел вождя хиттов, когда его прижали к скале наши солдаты. С ним было всего полдюжины воинов!

Блейд велел ему замолчать. Он ждал. Гонцу стало ясно, что жизнь его висит на волоске. Побледнев, он сказал:

— Кровавый Топор исчез в расселине, мой господин. Он, видно, знал, куда отступать… В скалах есть отверстия, хитро замаскированные; их нельзя заметить, пока не приблизишься на длину копья. То, в котором скрылся вождь, ведет в тоннель — такой узкий и темный, что генерал Огьер не рискнул посылать туда солдат. Все это он велел передать вам, мой повелитель, и добавил, что очень сожалеет, но сделал все, что мог. Будут какие-нибудь приказы, господин?

Блейд задумался. Ситуация была ясной — надо отправить погоню за вождем хиттов; однако он не мог требовать от своих людей, чтобы они сделали больше, чем уже сделано сегодня. Обстоятельства вынуждали отложить поиски на утро.

— Перелай генералу, что он все выполнил правильно, и я благодарю его. Пусть приходит вечером ужинать в мою палатку. — Странник повернулся к своей свите и громко произнес: — Ни один человек не сумел бы сделать сегодня большего, чем генерал Огьер! Скажи ему все это, и пусть его солдаты знают, что каждый оставшийся в живых получит награду. Я горжусь ими! — он повелительно махнул рукой. — Теперь иди!

Вернулся Тэн; он выглядел мрачнее грозовой тучи. На его седле висел бурдюк с вином, рот и борода были влажными.

— Я уже слышал новости, — сказал он, не дожидаясь, лежа Блейд заговорит, — и не слишком удивлен. Эти скала под нами пронизаны пещерами и тоннелями. Целый лабиринт. Я совсем забыл про это… Сожалею, мой господин.

— Я тоже, — Блейд неодобрительно покосился на бурдюк. — Что, уже начал?

— Да. Разве еще не время?

— Дьявол с тобой… Сегодня ты заработал свою кружку вина.

— Конечно, — согласился Тэн. — У меня целых две причины, чтобы выпить: мы победили, но Галлигант сбежал-таки. Его тела нигде нет, хотя я знаю, что он участвовал в битве. Думаю, он первым скрылся в пещерах и взял с собой нескольких воинов для охраны вождя. Итак, нас надули обоих, повелитель Блейд!

Странник невольно улыбнулся.

— Если ты к утру придешь в себя, Тэн, и твоя голова не будет сильно клониться набок, мы еще можем поймать Бычью Шею. На рассвете я отправляюсь на поиски Блудакса и думаю, что он не доставит нам больших хлопот — у него осталось мало людей и нет никаких запасов. Я разыщу его.

Тэн запрокинул бурдюк и сделал несколько больших глотков.

— Или он разыщет тебя… Не нравится мне это! Берег — одно, горы -совсем другое. Я помню, когда-то сам жил в горах.

— И я неплохо знаю, что такое горы, поэтому хочу, чтобы ты пил немного. Ты нужен мне как проводник. Но я прошу тебя, а не приказываю. Поступай, как решишь сам.

Тэн сделал еще несколько огромных глотков и ухмыльнулся.

— Я всегда пью, сколько хочу, и сохраняю рассудок. Давай сделаем так, повелитель: если сможешь добудиться меня утром, я пойду с тобой. Дело это мне не по душе, но я пойду… — он снова глотнул и добавил: — Однако сейчас у тебя будут другие заботы.

Блейд окинул взглядом поле битвы, заваленное телами павших.

— Да? Мне казалось, все заботы на время кончились.

— Ха! Сейчас увидишь! Ты плохо знаешь своих солдат — особенно тот сброд, который мы набрали для этой кампании.

— Они хорошо сражались, — возразил странник. — Намного лучше, чем я ожидал.

— Да, — Тэн кивнул кудлатой головой. — А теперь они захотят получить награду. И сами возьмут ее! Они нашли множество бочонков хиттского пива, и у сотни уже выбито дно. Сомневаюсь, что ты когда-нибудь пробовал пиво хиттов, владыка, поэтому хочу сообщить — оно сводит с ума и валит с ног любого. Вдобавок мы взяли в плен женщин… Помнишь, я не советовал делать этого… и еще не закончится ночь, как ты убедишься в моей правоте. Даже солдаты Зира не стали бы насиловать трупы, но эти женщины — живые. Пока, по крайней мере.

— Мы прекратим эту пьянку, — решительно сказал Блейд. — Наши лучшие войска — конница. Сейчас я соберу пару сотен всадников и дам приказ…

Тэн, прервав его, громко расхохотался.

— Тебе придется попотеть, чтобы оторвать их от бочек с пивом! Я проезжал мимо первого эскадрона по пути сюда. Они с большой ловкостью вышибали затычки! Так что не слишком рассчитывай на этих парней, повелитель Блейд.

Из разгромленного лагеря хиттов долетел взрыв пьяного хохота. Тэн подмигнул Блейду.

— Видишь, они уже начали. Лучше присоединяйся ко мне, и мы напьемся в свое удовольствие. Тут ничего нельзя сделать, я бы и пытаться не стал. Мы долго и упорно сражались сегодня, и я не горю желанием, чтобы мои собственные солдаты меня же и прикончили.

Он был прав, и Блейд, гневно сжимая кулаки, повернул коня к лагерю.

Еще до наступления ночи Ричард Блейд сделал то, что делал очень редко — махнул рукой, примирившись с неизбежным, с ситуацией, которую не мог ни изменить, ни превозмочь. Пьяный разгул шел своим чередом. Блейд с Огьером поужинали в одиночестве, приготовив наспех кое-какую еду — слуги сбежали, чтобы получить свою долю пива и сомнительных удовольствий; затем полководцы обсудили день прошедший и день будущий. Тэн наливался вином в соседней палатке; оттуда слышались его проклятья и заунывное пенье.

Огьер умылся, натянул чистую одежду и кольчугу поверх рубахи. Блейд поступил точно так же. Они ели молча и пили мало. Закончив ужин, генерал швырнул кости собакам и мрачно уставился на своего повелителя.

— Тэн верно говорит, не стоит заниматься глупостями, — буркнул он. -Мы в варварской дикой стране, тут тысяча нор в горах, где можно спрятаться. Ты никогда не найдешь Блудакса, если он сам этого не захочет. И тогда он встретит тебя в таком месте, где будет иметь преимущество. Пошли его к Черным богам, мой господин! Сегодня мы сломили мощь хиттов, и много лет они не будут представлять угрозы для Зира. Давай вернемся назад и вытрясем душу из этого черного ворона, из Касты! Я получил весть от своих шпионов — он переехал во дворец и открыто живет с Хиргой. Повторяю тебе снова — нам надо было бы разделаться с жрецами, а не громить хиттов.

Блейд покачал головой.

— Спасибо за добрый совет, Огьер, но я не могу ему последовать. Мне нужно идти на поиски Кровавого Топора. Ты же останешься здесь и кнутом вколотишь в наших псов понятие о дисциплине — когда будет выпито все пиво и изнасилованы все женщины. — Он вздохнул. — Хотел бы я предотвратить это!

Мимо палатки с криком пробежала девушка, по пятам за ней гналась орда распаленных солдат. Огьер нахмурился.

— Даже ты ничего не можешь поделать с ними, владыка… Сами боги, Белые и Черные, бессильны! Но не тревожься — придет рассвет и все закончится. Хитты поступили бы так же, повернись дело в их пользу.

Они вышли подышать свежим воздухом. Вокруг, словно звезды в ночном мраке, мерцали тысячи костров, и несмолкаемый гомон поднимался к темному небу. Смех, стоны и крики, проклятья и угрозы, песни и рыдания. Неподалеку лежал обезглавленный подросток, рядом солдаты, выстроившись в подобие очереди, деловито насиловали его сестру. Блейд шагнул к ним, но Огьер положил тяжелую руку на плечо странника.

— Оставь их, мой господин. Сегодня ночью с ними не справиться… Поверь мне, сын бога, я видел такое и прежде.

Еще одна женщина, преследуемая солдатами, промчалась мимо них и прыгнула со скалы во тьму. Послышалась ругань, и разочарованные легионеры вернулись к тем, кто насиловал девушку. Возникла перебранка, потом раздался звон оружия.

Блейд ничего не сказал. Он повернулся и с застывшим лицом прошел в палатку к Тэну. Огьер последовал за ним.

Чадил прикрепленный к столбу факел, Тэн лежал, похрапывая, на груде шкур. Волосатая грудь — там, где засохло пролитое вино — казалась окровавленной.

Рядом с ним прикорнула хиттская девушка. Она была почти обнаженной, только бедра прикрывала шкура; волосы растрепаны, на лице запеклась грязь. Девушка уставилась на вошедших огромными глазами, затем протянула руку к спящему и выхватила кинжал из ножен, что висели на поясе Тэна.

Блейд сделал знак Огьеру не двигаться и, улыбнувшись, негромко и спокойно произнес:

— Не бойся, мы не сделаем тебе ничего плохого. Кто ты и как попала в этот шатер? Капитан Тэн знает, что ты здесь?

— Капитан Тэн сейчас вряд ли сознает хоть что-нибудь, — буркнул Огьер.

Не отрывая глаз от девушки, Блейд велел ему замолчать. Пленница пристально смотрела на них, прижав кинжал к груди, и Блейд не мог понять -то ли она собиралась заколоться, то ли изготовилась к защите. Тэн продолжал храпеть.

Голос странника был очень мягким.

— Говори, девушка. Тебе не причинят вреда. Я, Блейд, владыка Зира, даю в том слово.

Ее глаза сверкнули бирюзой в свете факела, костяшки пальцев на рукояти кинжала побелели. Внезапно тело пленницы расслабилось и на губах промелькнула улыбка. Ее голос оказался низким, приятным и очень юным -Блейд решил, что ей не больше пятнадцати лет.

— Тэн говорил о тебе, — сказала девушка. — Он говорил, что ты -бог! Или существо, близкое к богам, насколько это возможно для смертного… Но я увидела тебя и теперь не верю Тэну. Ты не похож на бога.

Сдавленный смешок вырвался из горла Огьера; Блейд тоже усмехнулся.

— Мы обсудим мое божественное происхождение в другой раз, детка. Как ты попала сюда?

Она пожала хрупкими плечами, юные груди дрогнули.

— Я из племени хиттов. Солдаты поймали меня, но капитан Тэн прыгнул на них и зарубил троих. Потом он привел меня сюда. Когда я схватила его кинжал и хотела заколоться, Тэн сказал, что он тоже хитт. Сначала я не поверила, но он говорил о многих вещах, которые известны только нам… и я поняла, что он меня не обманывает. Тогда я пообещала, что останусь здесь… останусь живой… Потом он пил много вина… потом… ну, ты сам видишь…

— Он взял тебя, девушка? — поинтересовался Огьер, высунувшись из-за плеча Блейда.

Она посмотрела на Огьера, и губы ее дрогнули.

— Тэн пытался… я сама хотела этого… Но вино… вино забрало его мужскую силу. Теперь я жду, когда он проснется… и умираю с голода… Ты дашь мне еды?

Блейд послал генерала за остатками их ужина; тот вышел, ворча, что его уже стали использовать как посыльного.

Девушка неуверенно улыбнулась Блейду

— Перед тем как заснуть, Тэн сказал, что попросит тебя отпустить его… что я останусь с ним и буду его женщиной. Ты разрешишь?

— А тебе хочется этого?

Снова пожатие плеч, маленькие груди затанцевали.

— Да. Тэн — хитт, хотя он сражался за Зир… а мне больше нравится жить, чем умирать.

— Как тебя зовут?

— Сэри, мой господин.

Странник кивнул.

— Хорошо, Сэри. Тэн нашел тебя, ты нашла Тэна, и вы можете жить, как вам захочется. Но лучше имей в виду: когда Тэн протрезвеет утром — а я уж позабочусь об этом, — он может передумать.

Девушка кивнула.

— Я знаю. Посмотрим!

Вернулся Огьер с едой, и Сэри набросилась на нее, словно голодный зверек. Блейд и Огьер с улыбкой и не без некоторого удивления смотрели, как ее белые зубы отрывают куски мяса.

Генерал подвинул к себе табурет и уселся.

— Не хотел бы я оказаться с ней в постели, — пробормотал он. — Эта красотка может отгрызть ногу быстрее, чем успеешь моргнуть глазом.

Блейд посмотрел на храпящего Тэна.

— Мы должны остаться здесь и дежурить по очереди. Тэн сейчас беззащитен. Лучше нам не рисковать.

Они прислушались к воплям зверей в человеческом обличье, что раздавались за тонкими стенами палатки.

Огьер кивнул головой.

— Да, ты прав. Я подежурю первым.

— Вылей остатки вина, — странник кинул Огьеру отощавший бурдюк. — Мы должны утром поднять Тэна на ноги.

Генерал хмыкнул.

— Это будет немногим легче, чем выиграть сегодняшнее сражение. Ты никогда еще не видел Тэна по-настоящему пьяным.

— Надеюсь, и в этот раз не увижу. Он мне нужен трезвым. Разбуди меня через два часа, Огьер.

Казалась, он едва успел закрыть глаза, как Огьер уже тряс его за плечо. Тэн все еще храпел, и девушка Сэри дремала радом, прижавшись к нему Огьер, рухнув на подстилку из шкур, мгновенно уснул. Вытянув из ножен клинок, Блейд покинул шатер.

Было темно, с пролива задувал холодный ветер, звезды в темных небесах сверкали подобно алмазам, которые он надеялся отыскать в земле хиттов. Ее суровые хребты высились где-то на севере, погруженные в мрак и тишину, и где-то там сейчас пробирался Блудакс, побитый полководец, перехитривший победителя.

Блейд зашагал вокруг палатки, стараясь согреться и прогнать сон. Луны не было, и странник не видел поля битвы. И к лучшему, подумал он. Время от времени в темноте слышались вопли и стоны, лишь эти звуки да пьяные песни, долетавшие от гаснущих костров, нарушали тишину. В остальном все было спокойно, худшее осталось позади.

Блейд потер висок, огладил бороду и посмотрел в небо. Близилось утро. Когда горизонт порозовел, он пинками разбудил солдат у ближайшего костра и послал их с ведрами на берег. Холодная морская веща разбудит Тэна. А плотный завтрак, долгая прогулка и несколько уколов мечом добавят ему резвости.