Чудотворец

Окружная тюрьма Кенвуд, штат Теннесси 8 марта 01:10

Призрак и сам не смог бы объяснить, почему он помчался в тюрьму посреди ночи, почему не дождался утра, зачем ему понадобилось поднимать на ноги охранников и будить самого арестованного, дремавшего в камере — обычной камере предварительного заключения, три стенки и решетка. На него словно что-то нашло.

— Сэмюэл? — окликнул он сквозь прутья. — Это агент Малдер.

— Чего вам? — грубо отозвался мальчик, поднимаясь с койки.

— Я хочу поговорить с тобой. Если желаешь, при разговоре будет присутствовать твой адвокат.

— Да как угодно, — отмахнулся арестованный. — Мне он не нужен.

Малдер кивнул охраннику, чтобы тот отомкнул решетку, и попросил:

— Позвоните шерифу Дэниэлсу, пусть приедет.

Войдя в камеру, Фокс без предисловий заявил:

— Мы ходатайствуем, чтобы тебя выпустили.

— Зачем вы это делаете? — почти с ненавистью бросил Сэмюэл. — Вы же были там. Вы сами видели, как я убил женщину.

— Ты отравил Маргарет Холлман? Или что ты сделал?

— Как это — отравил? — недоуменно переспросил мальчик.

— Я говорю, что ты должен был отравить ее цианистым калием или натрием. Именно из-за этого она и умерла.

— О чем вы говорите! Какая чушь! — Этот взрыв негодования мгновенно сменился тихой усталостью. Сэмюэл сел на койку. — Никого я не отравлял.

— Возможно, яд был в святой воде, хотя вряд ли, — невозмутимо продолжал Призрак.

— Я не знаю, что вы себе думаете, мистер Малдер, но я не имею к этому никакого отношения.

— Улики будут представлены обвинению завтра же, а пока тебя могут отпустить. Отправляйся домой и отдохни:

— Да оставьте вы меня в покое.

— Сэмюэл, послушай. Если ты думаешь, что смерть невинных людей — это наказание тебе за грехи…

— Сам Господь дал показания против меня, мистер Малдер!

Мальчишка повысил голос, и Малдер невольно сделал то же самое:

— Я не могу стоять здесь всю ночь и упражняться в риторике и богословии, но я точно знаю, что закон признает тебя невиновным!

Сэмюэл промолчал.

Фокс опустился на корточки, глаза у него сделались совсем больными, умоляющими.

— Ты говорил, что можешь видеть мою боль…

Мальчишка не реагировал.

— Посмотри на меня, — коротко потребовал Фокс.

Тот подчинился.

— Что ты видишь сейчас?

— Ничего, — жестко ответил чудотворец. — Я ослеп.

— Я тебе не верю, — попросил Фокс. — Я видел ее. Это была она, ведь правда?

— Ваша сестра?

— Это ты заставил ее появиться передо мной, правда?

Мальчишка снова отвел взгляд.

— Посмотри на меня, — повторил Фокс, но на этот раз не сработало.

— Я очень устал, мистер Малдер, — твердо, по-взрослому, сказал Сэмюэл и повернулся, собираясь лечь.

— Она жива? Скажи! Я в это должен поверить, да? Или… или это какой-то фокус?

Глаза Сэмюэла зажглись жестоким огоньком.

— Фокус? Вы хотите сказать — проделка дьявола?

— Охрана! — не своим голосом закричал Малдер, бросаясь к решетке.

Та сила, которая приволокла его сюда, внезапно исчезла. А смятение осталось и с каждой секундой нарастало. Едва лишь охранник отпер замок, Фокс бегом бросился прочь от камеры.

Юный чудотворец смотрел ему вслед, не скрывая торжества.

Шериф дожидался агента ФБР у входа в тюрьму.

— Вы что-то задержались, — язвительно сказал он.

— Мальчика придется отпустить. Он невиновен.

— Я не знаю, что вы о себе воображаете, мистер Малдер. Возможно, для вас это новость, но в нашем штате собственное законодательство, и мы не подчиняемся вашингтонским выскочкам. К тому же мальчик все равно никуда не уйдет. Он хочет остаться здесь. Вам это о чем-нибудь говорит?

Малдер, уже рванувшийся к двери, приостановился:

— Да. Это говорит мне, что вы обвинили совершенно невиновного человека. А настоящий убийца — до сих пор на свободе. И стремительно вышел.

Морис Дэниэлс покинул тюрьму только час спустя. А еще через полчаса решетка камеры Сэмюэла с грохотом поползла вбок, разбудив задремавшего парнишку.

— Сэм! — сообщил охранник с плохо скрытым злорадством. — Тут к тебе гости пожаловали.

Смертная тоска отразилась в черных глазах чудотворца. Он медленно поднялся навстречу двум высоким широкоплечим мужчинам, по очереди перешагнувшим порог камеры.

Охранник прошел дальше. Когда он возвращался, произошло нечто, настоятельно требующее его вмешательства: мальчик, пролетев через полкамеры, обрушился на решетку и повис, широко раскинув руки. Его пальцы, побелевшие от напряжения, вцепились в толстые прутья. Черные глаза на разбитом лице на мгновение остекленели, затем сфокусировались на охраннике.

— Чего уставился, обезьяна? — ухмыльнулся тот и прошел мимо.

Новый удар еще глубже впечатал мальчишеское тело в проем решетки. Били с оттяжкой, деловито и неторопливо.

Сэмюэл, раскинув руки, висел на решетке. Он продолжал висеть, стискивая железные прутья, и тогда, когда сознание покинуло его. Он так и не издал ни единого звука.