Что такое не везет, или С рогами на выход (СИ)

Эпилог

10 лет спустя…

Я сидела в своем кабинете, ощущая приятный аромат лаванды, которая цвела на моем столе. В комнате раздавалось тиканье настенных часов, а еще тихое сопение грорда, который развалился на огромной, сшитой под его размеры, шелковой подушке недалеко от меня.

Мой пристальный и грозный взгляд был устремлен на дрожащего от страха преподавателя, который стоял в центре кабинета, боясь пошевелиться и открыть глаза.

О моем кабинете в академии ходили страшные слухи. Говорили, что здесь у меня живет страшный демон, который нападает на всякого неугодного моей великой персоне. А еще поговаривали, что вызов в этот кабинет едва ли не равносильно приговору на казнь.

Право, не знаю, откуда пошли такие сплетни. Хотя… Пару раз Азечка, и правда, нападал на моих посетителей, но он всегда, когда возвращается из бездны, ведет себя несколько неадекватно. Вроде у него там невеста осталась, которая с высочайшим профессионализмом выносит ему мозг каждый раз, как он по неосторожности показывается ей на глаза.

— Господин Ганлир, потрудитесь объяснить, как так получилось, что полпотока студенток, вернулись с практики беременными?!

Мужчина сжался еще сильнее.

— Я п-писал об-бъяснительную… — заикаясь, невнятно произнес он.

— Я читала ее! Вы написали, что они должны были варить зелье от тошноты, но один из ингредиентов оказался некачественным, и вместо этого получилось зелье, взывающее к… — я попыталась подобрать культурное слово, но спустя мгновение оставила эту попытку. — В итоге, практика превратилась в оргию!

Он что-то промычал себе под нос.

— Где в это время были вы?!

— Я…

— Можете не утруждать себя ответом! Вы отсутствовали, хотя именно вы должны были проследить за тем, чтобы у студентов сварилось то, что должно было свариться!

— Я…

— У нас серьезное заведение! — я хлопнула ладонью по столу. — Вы хоть понимаете, какой это урон репутации?! У меня в приемной сидят двадцать напуганных до смерти девочки, которые не знают, что им теперь делать!

Мужчина снова что-то пробормотал и поправил очки.

С ним бесполезно было говорить. Вот чуяло мое сердце, что не надо было его брать. Н мой заместитель вступился за него, ибо это какой-то его дальний родственник. Тьфу ты! Больше никогда не буду брать преподавателя, вызывающего хоть малейшие сомнения.

— Академия признает, что часть вины лежит на ней, и согласна оплатить половину расходов. Остальное оплачиваете вы.

— Расходов?

— Да, расходов! Расходов на подмену воспоминаний и избавление от нежелательной беременности!

— У меня нет таких денег, — проблеял он.

Я сузила глаза.

— Тогда отработаете!

— Да, конечно, — тут же залепетал он. — Я как раз думаю над новой программой. Я уверяю…

— Нет! — перебила я его. — Вы уволены с должности преподавателя. У нас есть вакансия дворника или коменданта. На ваш выбор.

Тут уж я задела его за живое.

— Да вы знаете, кто я?! — взвизгнул он.

— Азириель… — грозно позвала я.

Грорд поднял голову с подушки и осмотрелся. Его третий взгляд впился в недопреподавателя, и мой любимец оскалился.

— Не забывайте, кто я, — холодно произнесла. — Мое предложение более, чем щедро. Вы должны быть благодарны, что я не взимаю с вас проценты и не привлекаю вас к судебной ответственности. Уведомите меня о вашем решении в течение следующего дня. Вы свободны!

Грорд рыкнул, и господин Ганлир едва ли не бегом бросился из кабинета.

Едва за ним закрылась дверь, я потерла виски, раздумывая, как все это более пикантно преподнести родителям девочки. Да, определенно быть лучшей академией в мире — та еще работенка. И почему один маленький недочет выливается в проблемы такого масштаба?!

Я посмотрела в окно, глядя на город в вечернем закате.

Еще пока я училась в академии колдовства, я поняла, что это ужасно несправедливо, что в мире нет учебного заведения только для ведьм. Сначала это была просто неоформленная мысль. Но когда мы после окончания учебы переехали в Ифровар, и я стала вешаться от тоски, потому что у Валентайна было много государственных дел, требующих его внимания, и он не мог постоянно быть рядом, поняла, что открытие собственной академии — это то, что нужно.

Конечно, она сразу получила привилегированный статус, так как ее ректором была принцесса Ифровара, но потом, когда все поняли, что для ведьм и ведьмаков здесь действительно выгодные условия, к нам захотел попасть каждый.

Да… Хорошо, что пока этот скандал с беременными студентками не покинул стен академии, спасибо большое Луиджи.

К слову, император оказался вполне себе позитивным товарищем, с которым мы быстро нашли общий язык после свадьбы с Валентайном. И кстати говоря… Было у меня смутное сомнение, что я опаздывала на семейный ужин.

Я кинула взгляд на часы и выругалась.

— Азя, хватит дрыхнуть! Мы снова опаздываем!

Грорд со стоном поднялся с подушки, пока я закрывала дверь и открывала окно. Вызвав метлу, я подхватила любимца на руки и полетела в сторону дворца. Боги, какое метла все-таки удобное приспособление!

— Кэмрин, неужели ты прилетела почти вовремя? — с ехидной улыбкой приветствовал меня Луиджи, которому, как императору, язвить было не по статусу.

Я лишь улыбнулась и направилась к мужу, которого не видела целый день. По его глазам я поняла, что он тоже скучал, и по тому, как он притянул меня в объятья и поцеловал — тоже.

— Ну, наро-од, вы все-таки в обществе! — возмутился Азя, запрыгивая на высокий стул, поставленный специально для него.

Сестра Валентайна — Эмирия — только усмехнулась и погладила свой большой живот. Она вышла замуж только год назад, и вот уже ждала пополнение — продуктивно, ничего не скажешь.

Луиджи, который тоже обратил внимание на сестру, перевел взгляд на нас с мужем.

— А вы когда собираетесь осчастливить меня племянником?

Я сладко улыбнулась.

— Только после вас, Ваше Величество.

Император фыркнул, совсем как его брат и потянулся за бокалом вина.

— Может нам, и правда, стоит подумать над этим? — щекоча дыханием мое ушко, спросил Валентайн.

— Может быть, — улыбнулась я.

— Когда приступим?

Его рука тайком ото всех под столом поползла вверх по моей ноге.

— Явно не сейчас! — хмыкнула я, шлепнув его по настойчивой конечности, и отвернулась, встречаясь взглядом с глазами папы.

Он улыбнулся мне и поднял бокал.

А я почувствовала себя бесконечно счастливой. И пусть неприятности и невезение от меня не отстает и следует буквально по пятам, я готова все преодолеть.

Когда-то я считала дар Баартоса настоящим проклятьем, а помолвку с Валентайном — сущим наказанием. И вот как все поменялось теперь.

Сейчас же хочется сказать только: «Боги, спасибо за рога!». И помните, рога — это не конец. Рога — это только начало!

Конец.