Читер

Глава 4

Не знаю, как долго я пролежал в виртуальной капсуле. Неподвижный, как мертвец в гробу. Зажатый со всех сторон кромешной тьмой. Погруженный в обрывки мыслей. Пятнадцать минут? Час? Три часа? Не знаю. После внезапного выхода из игры иногда наступает побочный эффект – потеря ощущения времени.

Правой рукой я нащупал на переносице маленькую кнопку и нажал на нее. Тьма дрогнула и стала быстро растворяться. В мозг поступили зрительные сигналы от моих искусственных глаз. Левый немного барахлил – часть изображения дергалась и расплывалась. Я легонько щелкнул по нему пальцем – и картинка выровнялась.

Внутри виртуальной капсулы стало не намного светлее. Бледный свет сочился из маленького отверстия в районе лба, да помигивало несколько зеленых лампочек. Вирткапсула – устройство, без которого современный обыватель не представляет себе жизни. В старых архивах я читал, что через несколько лет после изобретения и повсеместного внедрения сотовой связи мобильные телефоны стали неотъемлемой частью жизни людей. Вскоре на смену им пришли смартфоны, которые стали почти полной заменой компьютеров. В них люди хранили всю важную информацию – от записной книжки до любимой музыки, фильмов и личных фото. Потерять смартфтон значило утратить часть воспоминаний, а значит, лишиться кусочка своей индивидуальности. Виртуальные капсулы стали чем-то похожим, только стоят в несколько раз дороже и являются предметом первой необходимости. Без вирткапсулы многие современные люди даже не смогут «выйти» на работу. Они есть у всех в Верхнем городе – у каждого – кроме, разве что, самых маленьких детей.

Ладно, пора выбираться отсюда.

Я дернул за рычажок, расположенный под правой рукой. Глухо пискнуло, и крышка вирткапсулы отъехала в сторону. Приподнялся на локтях, чувствуя, как от слабости дрожат руки. Снял шлем, от которого шла связка проводов и скрывалась в недрах виртуальной капсулы. В моих электронных глазах мелькнули помехи, потом изображение на миг стало черно-белым. Я легонько постучал по переносице – картинка дрогнула, и снова окрасила окружающий мир в цвета. Сжав зубы, начал приподниматься. В пояснице кольнуло, в левом плече потянуло мышцу. В очередной раз напомнив себе, что нужно капитально заняться своим настоящим физическим телом, я выполз из вирткапсулы.

В комнате, площадью шестнадцать квадратных метров, было пусто. Справа чернело панорамное окно – перед тем, как сесть в вирткапсулу, я его перевел в ночной режим. Всюду царил сумрак, кроме дальнего левого угла, где у меня располагалась кровать и тумбочка с дугообразной настольной лампой. Я уже и не помню, почему ее не выключил.

Разогнул спину и поморщился – в поясницу ударила молния боли. Сделал шаг, другой. Худые ноги чуть подрагивали, мышцы спины совсем не держали вес тела, меня гнуло к земле. Доковыляв до кровати, я опустился на ее мягкую поверхность и облегченно выдохнул. В правом колене болезненно защемило. Растер его, разогнул и согнул несколько раз. Сустав громко хрустнул, как будто внутри что-то надломилось. Черт, совсем разваливаюсь, а ведь мне еще нет и сорока.

Посидел с полминуты, потом несильно стукнул два раза по тумбочке, снизу выдвинулся небольшой ящичек. Достал оттуда шприц со стимулятором и вогнал иглу в вену на левом запястье. Выдавил лекарство за пять секунд, отбросил пустой шприц в сторону. Он глухо клацнул об пол и укатился долой с глаз.

Я снова расслабился, тупо уставившись в гладкий светло-серый потолок. По периметру он был окружен россыпью мелких ламп, которые я почти никогда не включал. Мне хватало настольной лампы. Да и окно я редко когда делал прозрачнее шестидесяти процентов.

В сердце прилила кровь, мышцы непроизвольно сократились. Гудящая боль в спине и плече отступили, колено тоже вроде стало подвижнее. Стимулятор начал действовать.

Я поднялся с кровати, покрутил головой. Громко хрустнул позвоночник в районе шеи. По спине как будто пробежался отряд гномиков. Боль в пояснице все еще давала о себе знать, но я старался о ней не думать.

Я вообще ни о чем не думал.

Постигровой синдром посещал меня все чаще, а отходить от него приходилось все дольше.

Вышел из комнаты, посетил ванную. Снял электронные глаза и умылся холодной водой. Стало легче. Снова надел электронику и осмотрел свою бледную, осунувшуюся рожу в зеркале. Взлохмаченная прическа, заросшие брови, небольшой нос с тремя полосами шрамов на обоих крыльях и на переносице. Покрытый тонкими морщинами лоб и недельный ежик щетины. Да, вид у меня унылый. Хотя в нашу эпоху внешность мало кого заботит. Главное, чтобы в игре выглядел, как Аполлон, а что там творится с твоим бренным телом в вирткапсуле – никого не волнует.

Помнится, были случаи, когда люди доводили себя до такого состояния, что и людьми их назвать не получалось. Не стриглись, не брились и не мылись годами. В коже и во внешних тканях у них заводились паразиты и насекомые. А им на все было наплевать. Главное – Игра. Да, именно так, с большой буквы. Чтобы подобного не повторялось, несколько лет назад игровые корпорации запустили совместный проект «Виртслип». Суть его заключалась в следующем: если человеку совсем уж неинтересен реал, то он может погрузиться в многолетний виртуальный сон. Для этого всего-то надо арендовать специальную ячейку и подключиться к системе жизнеобеспечения. Его сознание подключается к Простору – информационному виртуальному пространству, нечто вроде буферной зоны, из которой можно выйти на любую виртуальную площадку – без возможности отключения, а тело лежит в пластиковом ящичке и спокойно спит. Мозгу, конечно, тоже нужно отдыхать, поэтому для таких виртуальных спящих создали специальный сервис, при помощи которого они разгружались. Получался этакий сон во сне.

Признаться, я и сам наплевал на многие аспекты своей жизни. Бреюсь и моюсь раз в две недели, питание не регулярное, а у врача последний раз был, наверное, лет пять назад. Вот мое тело и мстит мне. Иногда подумываю, может, тоже уйти в Виртслип, но как представлю свое тело, неподвижно лежащее в тесном ящике, так сразу дрожь пробирает. Ведь это почти смерть при жизни. Нет, я к этому еще не готов.

Подошел к окну, провел пальцем по сенсорной поверхности. Прозрачность стекла замерла на отметке восьмидесяти пяти процентов.

Город у моих ног блестел ярким, желтым светом. Округлые и прямоугольные корпуса строений, соединенные трубами-переходами, уходили ввысь и исчезали среди низко плывущих облаков. Слева и справа мельтешили, как пузырьки в подсвеченных трубках, транспортные линии. Мчащиеся в них флаеры на электромагнитной тяге выглядели такими крохотными, что казались просто точками. Возьми и зачерпни их ладонью, а потом высыпь на пол. Большинство из них, конечно же, простые автоматы. Некоторые на борту несут живых пассажиров, но управляются автопилотами. И лишь совсем немногие находятся под управлением людей – потенциальных нарушителей. По статистике больше всего ошибок совершает именно человек.

Раздался длинный гудок из моего коммуникатора – миниатюрного браслета на правой руке с маленьким гибким дисплеем. Я перевел звонок на видеотрансляцию комнатного голопроектора и опустил ползунок яркости почти до минимума, снизив прозрачность окна до пятнадцати процентов.

Посередине комнаты возник коренастый человеческий силуэт, одетый в строгую темную одежду – пиджак без воротника и карманов плавно переходил в брюки. На заднем фоне у него стояли голографические мониторы, на некоторых мельтешили какие-то картинки и мелькали цифры. Все это я видел в отражении окна.

– Доброе утро, Агафонов, – поприветствовал силуэт, его изображение чуть поплыло, но тут же выровнялось.

– Добрее вечера ничего нет, полковник, – ответил я, повернувшись к гостю.

– Как твое самочувствие?

– Как всегда – прямо как с небес спустился.

– Выглядишь бледным. Со здоровьем все в порядке?

– Ага, – кивнул я и двинулся в сторону кровати. Стоять долго не мог – ноги начинали дрожать.

– Рад это слышать, – сказал полковник, но в голосе, как всегда, проскользнула фальшь. Он заметил, что я еле волочу ноги, но кто он такой, чтобы говорить мне об этом?

– Что там с читерами? – так, ради проформы поинтересовался я. На самом деле мне наплевать на дальнейшую судьбу тех, кто попался в мою сеть.

– Тех двоих, которых ты нейтрализовал, сейчас допрашивают. Остальные скрылись. Как обычно – убили себя выстрелами в голову. Программисты пытаются отыскать след, но пока что получается плохо. Они использовали очень мощный плагин. Мало того, что он способен переселять в чужие аватары, так еще стирает все следы присутствия нарушителей.

– А этих двоих где взяли?

– Одного в Москве, второго в Берлине.

– Они ж вроде за американцев играли.

– Да, но ты же сам понимаешь, что настоящее местоположение ни о чем не говорит.

– А на счет Маркуса что-нибудь выяснили?

– Пока немного. Кстати, он среди остальных единственный настоящий американец. Из Лос-Анджелеса, по-моему.

– Да? Странно. – Я ненадолго призадумался. Мне почему-то казалось, что с Маркусом все не так однозначно, как с остальными.

– Да много в этом деле странного. Похоже, мы вышли на целое подполье. Эти двое уже немало интересного нам поведали. В общем-то, поэтому я тебе и звоню. Ты нужен здесь, в офисе.

– И зачем же? – Я мысленно скривился. Ехать никуда не хотелось. Хотя прогуляться и хоть немного подышать наэлектризованным воздухом городских улиц не помешало бы.

– Дашь показания, напишешь рапорт. И еще одно дело к тебе есть. В общем, нужно личное присутствие.

– Понял, – вздохнул я. – Когда на месте быть? Я ведь только из Погружения вышел, мне время нужно, чтоб прийти в себя.

– Давай без этого, Агафонов. – Голографическое лицо полковника чуть скривилось в недовольстве. – С тех пор, как тебя выбросило, уже больше двух часов прошло. Так что собирай свою лень в кулак и дуй сюда.

– Как скажите, полковник, – вяло протянул я.

Мой собеседник кивнул, и его силуэт растворился.

Я еще с полминуты смотрел на то место, где только что стояла полупрозрачная фигура, потом мотнул головой. Вздохнул, с кряхтеньем встал с кровати и принялся собираться к отъезду.

На душ и бритье ушло пятнадцать минут. На легкую физическую тренировку – еще десять. После процедур я надел синие штаны и серую рубашку, обул старые кроссовки и покинул свою каморку.

Из коридора есть два пути – в общий зал и в гараж. Я сначала хотел доехать до офиса на монорельсе, ведь прогуляться и перекусить где-нибудь надо, но потом подумал, что давненько что-то я не сдувал пыль со своего флаера, и свернул в гараж.

Помнится, дед рассказывал, что в его молодости стоянки перед домами были в основном общие и их катастрофически не хватало. Каждый ставил свою машину там, где придется – на тротуарах, газонах, или перекрывал подъезды и входы. Современные архитекторы решили этот вопрос очень грамотно: для каждой квартиры теперь выделялось место для транспорта, которое находилось рядом с этой самой квартирой. И не важно, на каком этаже ты живешь – первом или сто первом. Автоматический манипулятор спустит твой флаер на специальном лифте к любой транспортной линии. А к моему дому их примыкает четырнадцать.

Свет в гараже загорелся автоматически, осветив мой флаер со всех сторон. Старенький Бээмвэ серии Скайлайн второго поколения покрывал тонкий слой сероватой пыли. Не помню, когда я в последний раз садился в него. Наверное, полгода назад. Офис находится на третьем уровне, значит, мне нужна восьмая транспортная линия. Я ввел данные на сенсорном дисплее у входа в гараж и нажал «Пуск». В глубине гаража глухо пискнуло. Я подошел к флаеру и взялся за ручку дверцы. Сканер за долю секунды провел анализ ДНК, и дверца плавно отъехала в сторону.

Салон выполнен из искусственной кожи, в наличии климат-контроль, голографический экран и куча всяких функций, которыми я если и пользовался, то очень редко. Я сел на место водителя, но не потому, что стремился схватиться за руль, а так, по привычке. Сам я не водил флаер уже много лет – зачем, когда за тебя все выполняет искусственный интеллект. Да и с электронными глазами это делать как-то неудобно. Я, во всяком случае, так и не научился.

На дисплее передней панели возникла надпись: «Введите место назначения».

Я выбрал адрес своей конторы и откинулся на спинку кресла. Через двадцать минут я окажусь у порога своего офиса.

Флаер медленно вполз в нишу лифта и быстро покатился по лабиринтам узких шахт. Через минуту меня выбросило в ярко-желтый океан мегаполиса. Снизу – сотни метров до земли, сверху – сотни до облаков. Машина влилась в артерию восьмого транспортного потока и потекла по ней, маленькая и неприметная, как молекула. Слева и справа, за пределами транспортной трубы, медленно проползали громады светящихся зданий. Рядом, то ускоряясь, то сбавляя ход, с плавным гулом проскальзывали другие флаеры.

Я смотрел вперед и думал, что все-таки наша жизнь скучна и однообразна до тошноты. Немудрено, что игровая индустрия стала самой прибыльной ветвью экономики почти любой страны. Большую часть физической и интеллектуальной работы выполняют машины, людям отведена роль наблюдателей и контроллеров. Сферы услуг тоже изрядно отвоеваны автоматизированными системами. И что в таком случае остается делать простым обывателям? Народ требует зрелищ. И мегакорпорации дали им их. Виртуальные миры всех жанров и направлений. Будь ты хоть извращенцем, хоть конченым маньяком, но даже у тебя есть возможность потешить своих демонов. Главное – плати! А если нет денег, то не беда. Устраивайся на работу в сфере игростроения и помогай корпорациям штамповать новые игры и улучшать старые.

Погруженный в мысли, я и не заметил, как мой флаер сбавил скорость и свернул к зданию, в котором располагалась контора. Вот тебе и прогулка с перекусом. Вспомнив о еде, я почувствовал, что в животе неприятно защемило. Организм требовал пищи. Пошарив в бардачке, я отыскал питательную пастилку со вкусом ванильной вишни. Еда невесть какая, но от первичного голода избавит. А потом, после всех дел в офисе, зайду в какой-нибудь ресторанчик и поем как следует.

Флаер остановился недалеко от входа в здание.

– Прибытие в конечный пункт назначения, – снова пропел женский голос. А на дисплее появилась надпись: «Автоматический поиск парковки… Приблизительное время ожидания 2 минуты». Я провел пальцем по дисплею, на экране появился другой текст: «Вы желаете покинуть салон транспортного средства? Да/Нет». Я дал положительный ответ, за что тут же получил другой вопрос: «Программа автоматического поиска парковки не завершена. Возобновить поиск?».

Я снова ткнул в «Да», потом согласился с тем, что автопилот сам припаркует флаер на свободное место и, дав себе обещание в следующий раз настроить голосовое управление, вышел из машины.

Боль в спине и плече значительно притупилась, но вот колено было неумолимо. Первые несколько шагов по тротуару я сделал, чуть прихрамывая. Потом пошел бодрее.

Здание было огромным. Вблизи оно казалось сплошной стеной из бетона, пластика и стали. Его вершина терялась в облаках, и казалось, будто даже там, за чертой неба, она не кончается, а продолжает расти и расти вверх. Контора занимала пять этажей в здании. На остальных размещались офисы разных госучреждений. Где-то же здесь, только ниже на несколько этажей, располагался и районный полицейский участок, и куча других учреждений.

Я вошел на первый этаж. Здесь было просторно и светло, но интерьер выдавал простую и незамысловатую картинку: все в строгих серо-белых тонах, ни декоративных растений, ни скульптур, какие обычно ставят в заведениях подобного рода. Людей здесь было мало, на глаза в основном попадались роботы-помощники. Два раза встретился взглядом со знакомыми лицами, но имен я не помнил, поэтому только кивнул в знак приветствия и быстро зашагал дальше, чтобы не быть впутанным в бессмысленную беседу. Подошел к пульту регистрации, приложил ладонь к сканеру. Внутри тихо пискнуло, и рядом разъехались в стороны створки кинетического лифта.

Я зашел в прозрачную кабинку и коснулся пальцем сенсорной кнопки под номером «5» – именно там располагался кабинет полковника. Створки сдвинулись, и меня понесло наверх.

Полковника я застал сидящим у голомонитора. Он открывал какие-то документы, быстро пробегал по ним глазами, закрывал и сразу же открывал следующие. ИскИн предупредил его о моем приходе, но полковник будто не замечал меня.

– Работы невпроворот, да, Фридрих Павлович? – громко спросил я.

Пять секунд полковник не реагировал, потом поднял взгляд на меня и кивнул в сторону стеклянного сидения, вделанного в нишу стены у стола, снова уткнулся в монитор и небрежно бросил:

– Дай мне минуту.

Я не видел Фридриха Павловича несколько месяцев, но успел отметить, что его лицо не изменилось. Вся та же проседь в коротких волосах, гладковыбритый широкий подбородок, глубокий шрам, рассекающий переносицу и часть правой щеки. Под карими глазами набухли мешки. Полковник относился к тому почти вымершему разряду стариков, которые ни в какую не принимали новомодных штучек, улучшающих внешность.

Я с удовольствием присел и с облегчением выдохнул. Ноги от непривычно долгой ходьбы стали слегка дрожать, да и спина снова разболелась.

– У врача давно был? – поинтересовался Фридрих Павлович, не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора.

– На прошлой неделе. Сказал, что у меня все в норме, – соврал я.

– Оно и видно, – без интонации произнес полковник. Помолчал еще несколько секунд, быстро пробегая глазами по мелким строкам, потом обратил взор на меня. – Удивительные экземпляры ты сегодня извлек. Сначала от нас носы воротили, отмалчивались, но когда узнали, что им светит, то начали помогать следствию. – Фридрих Павлович сухо улыбнулся. – Оказывается, мы имеем дело с целым подпольем.

– Вы мне уже сообщили.

– Да, но ты не знаешь деталей. Подполье это занимается тем, что выполняет небольшие поручения. Заказчик говорит, что и где надо взломать, они и делают. Нанимают одного или двух за раз. А тут… напомни, сколько их было?

– Семеро.

– Точно. – Полковник вытянул указательный палец и направил вверх. – И что это значит, по-твоему?

– Заказ слишком сложный, вот и отправили целую свору придурков. В штабе ОСС они хотели установить какую-то аппаратуру. Какой-то мощный плагин, я полагаю.

– Верно. У них подобных плагинов, что волос на заднице у мартышки. Вопрос в другом: откуда они у них взялись?

– Подполье снабжает.

– А вот нет. – Полковник указал на меня пальцем, будто обвиняя в чем-то. – У подполья есть, конечно, свои опытные программисты, да и готовых плагинов немало, но чтобы таких мощных… нет.

Я нахмурился.

– Тогда откуда?

– Заказчик сам и выдал.

– Заказчик? Плагины?

– Угу, – кивнул Фридрих Павлович.

– А какой в этом смысл? Не проще ли было самому заказчику все сделать? Или ему нужно было много рабочих рук?

– Верно, но не только в этом дело.

– Подставляться не хотел?

– Именно.

– И кто заказчик, эти двое, разумеется, не знают?

– Может, и знают, но пока что мы этого не выяснили.

Я задумался. Странно все это. Полковник молчал, словно выжидая, что я заговорю первым.

– А что это был за плагин, который они хотели подключить к главному компьютеру в штабе ОСС? – спросил я.

– Не знаю. Ты его уничтожил, а все следы самоликвидировались. Даже те плагины, которые были установлены на персонажах – даже они исчезли почти без следов.

– Удивительно, – покачал головой я. – Есть какие-нибудь догадки, кто был заказчиком?

Полковник покачал головой и снова опустил взгляд на монитор. Врет? Конечно же, врет. У него всегда есть догадки по любому темному делу, только делиться ими он не всегда спешит.

– А меня зачем вызвали? – решил перейти к делу я.

– Сейчас ты рапорт изложишь. Подробнейший. Как на них вышел, о чем разговаривал, о чем они беседовали между собой, чьи имена называли. Все четко и досконально. Нельзя упустить ни одну деталь, ни одну мелочь. Мы дело на них заводим, так что нужно как можно больше улик. Дома бы ты отделался простой отпиской, а тут этот номер не пройдет.

– А свидетели нужны?

– Нужны. Назовешь всех, кто с ними контактировал, и кто пострадал.

Я тяжело вздохнул. Писать рапорты я не любил. Дело это долгое, муторное и скучное. Лучше уж в очередной рейд сходить.