Четыре чертёнка и восемь артефактов (СИ)

Глава 1. Знакомство

Дождь. Все уже давно разошлись по домам и только я продолжал стоять у могилы сестры и смотреть как капли медленно стекают вниз по надгробному камню. Мне всё ещё сложно было поверить в то, что её больше нет и только сжатый до боли медальон Селены доказывал, что это не сон.

Мы не виделись с ней больше одиннадцати лет, а последний наш разговор окончился ссорой. Она не хотела, чтобы я становился наказующим, хоть и знала, что это была мечта всей моей жизни. Я разозлился тогда, наговорил гадостей и ушёл. Думал, что поступаю правильно, что так будет лучше и для неё. Сейчас вспоминая об этом кажется я просто искал оправдания тому, почему так и не смог извиниться перед ней. Жаль, что теперь это уже ничего не изменит.

О её смерти я узнал из письма, полученного от некого Джаспера Шота — второго мужа Селены. Вначале я не поверил написанному, однако… В свидетельстве о смерти (в копии), которое я получил по своим связям, говорилось что последнее время она принимала успокоительные препараты из-за психического расстройства полученного после смерти мужа, но не так давно они перестали помогать. Как итог — самоубийство.

Что-то было не так. Возможно если бы мне дали чуть больше времени на размышления я бы понял что, но увы. Мне, как оказалось, сообщили о её смерти перед самыми похоронами.

Даже когда я смотрел на неё последний раз, меня не покидало чувство неправильности происходящего.

Всё закончилось слишком быстро, но в последний момент перед закрытием гроба я незаметно сорвал с её шеи медальон. Даже себе не мог признаться зачем поступил так, однако почему-то ощущал правильность данного поступка, а своим ощущениям я привык доверять.

Людей, что пришли попрощаться с сестрой я не знал, зато, судя по всему, они меня знали. Я слышал перешёптывания за своей спиной, но, если честно, было всё равно что обо мне говорят.

Последний раз я плакал на похоронах родителей, но тогда меня поддержала сестра, но теперь её больше нет. Однако в этот раз не плакал, как многие бы подумали. Это был дождь. Только дождь.

— Господин Оливер Гарднер я полагаю? — отвлёк меня от тяжелых раздумий чей-то голос.

— Всё верно.

— Меня зовут Джаспер Шот. Как вы поняли это я отправил вам то письмо. Мне жаль, что оно дошло до вас так поздно — неискренне повинился он. — Примите мои соболезнования.

Это был невысокий, слегка полноватый мужчина лет сорока. Светлые волосы до плеч, короткая скудная бородка, чуть крупноватый нос, серые глаза. Из одежды чёрный костюм, цилиндр и трость с набалдашником в виде скрючившего лапки паука. Рядом стоял мужчина, держащий над ним раскрытый зонт.

— Это мои слова. Вам наверно было тяжело приглядывать за ней. И да, благодарю что позаботились о похоронах. Жаль, что я не смог хоть как-то поучаствовать в их организации — сказал я, глядя на него с укоризной, ведь он мог пораньше предупредить.

— Увы мой друг, увы. Был слишком занят.

— Так чем я могу вам помочь? — спросил, останавливая его от дальнейшей словесной игры. — Вы же не просто так ко мне подошли, верно?

— Вы абсолютно правы. Видите ли, у Селены, на момент нашей с ней свадьбы, было четыре ребёнка от первого брака. Я искренне полюбил этих детей и после смерти их матери хотел позаботится о дальнейшей судьбе «юных дарований», но, к несчастью, они пропали.

У меня аж зубы свело от его приторно-сладкой речи. Однако его слова меня всё-таки удивили. Я знал только об одном. На момент последней нашей встрече ему было три года.

— И? Разве меня это касается?

— Конечно нет. Однако, если вам доведётся найти их — в долгу не останусь.

— Специально ради вас искать их я не буду, у меня и своих дел полно.

— Что же, понимаю. Пожалуй, мне уже пора. Вы всё же подумайте на досуге о моих словах. До скорой встречи, господин Гарднер.

«Век бы ещё с вами не видится!» — подумал я, а вслух же попрощался как полагается.

Когда его силуэт скрылся за поворотом я последний раз взглянул на могилу, надел медальон сестры, который всё это время сжимал в руке и тяжело вздохнув отправился домой.

*****

Мой дом был довольно большим для одного человека. Два этажа, подвал и чердак. На первом этаже располагались кухня, туалет с ванной, гостиная и спальня. Второй этаж включал три пустых комнаты (предположительно когда-то это были спальни) и мой кабинет. Обитал я в основном на первом этаже, в кабинете бывал только по работе. Остальными комнатами я не пользовался с самого переезда, в том числе и чердаком, хоть и знал, что там много хлама оставшегося от прежних жильцов.

Подойдя к входной двери и вставив ключ в замочную скважину вдруг понял, что дверь не заперта. Я точно помнил, что закрывал дверь на два оборота, когда уходил. От осознания этого непреложного факта меня пробил озноб. За все мои года работы я успел обзавестись множеством врагов и то, что кто-то из них мог проникнуть в мой дом, при этом не потревожив магическую сеть, на которой я никогда не экономил, настораживало.

Прислушавшись и не услышав ни единого звука, я медленно потянул дверь на себя и осторожно заглянул внутрь. Никого. Оглядевшись и не обнаружив ничего особенного я с опаской вышел на середину холла в любой момент ожидая выстрела из арбалета или недавно вошедшего в продажу порохового оружия, но нет. Тишина. По крайней мере так показалось сначала.

Немного поколебавшись я прошёлся почти по всем комнатам первого этажа и когда проверить оставалось только кухню вдруг услышал оттуда непонятный звон будто кто-то что-то разбил. Из-за тяжёлого как морально, так и физически дня я даже не подумал взять в руки хоть что-то для защиты. Хотя, может это и к лучшему, так как бросившись на звук вдруг у самой кухни поскользнулся и проехав по полу упал, ударившись головой и потеряв сознание.

Последней мыслью было — «какая нелепая смерть».

*****

Не знаю сколько времени прошло прежде чем я пришёл в себя. По старой привычке вместо того чтобы сразу открыть глаза и осмотреться я прислушался. Рядом кто-то вёл беседу на слегка повышенных тонах.

— Посмотрите, что вы натворили! Вас и на минуту одних нельзя оставить!

— Мы не виноваты! Он сам поскользнулся!

— Да? А зачем вы яйца у входа разбили? Ещё и масло как-то умудрились там же пролить?! И вообще, где Алек? Почему он не приглядывает за вами?

— Он в кабинете, книги какие-то читает.

Голоса были мне не знакомы, но пока они разговаривали я уже начал кое о чём догадываться.

Когда попытался встать затылок вдруг пронзило острой болью. Немного полежав попытался встать снова. Кое-как и с чьей-то помощью всё же принял горизонтальное положение и когда звёздочки перестали мельтешить перед глазами поинтересовался:

— Вы кто такие и как попали в мой дом?

Передо мной находились трое детей. Два мальчика и девочка. У самого старшего были коротко стриженые, почти чёрные волосы, немного искривлённый нос с небольшой горбинкой, тонкие губы с опущенными уголками, голубые глаза. Обладал высоким ростом и крепким телосложением. Было в нём что-то до боли знакомое.

Мальчик и девочка же были очень похожи друг на друга: светлые вьющиеся волосы, голубые глаза, пухленькое личико, маленький аккуратный носик. Единственное что отличало их — длинна волос. У девочки они были длинные, почти по пояс, а у мальчика они доходили до плеч. Даже для двойни они были слишком похожи.

— А зачем вы ключ под цветочным горшком оставляйте? Любой же найдёт. — ответил на мой вопрос старший, затем, покопавшись в карманах, протянул мне свёрнутый в четверо лист. — Это вам.

Развернув его, я начал читать:

«Здравствуй дорогой братец. Мы с тобой так давно не виделись и мне бы столько хотелось тебе рассказать, но… если ты читаешь это письмо значит меня уже нет. Не знаю, когда придёт это время, но я уйду за своим мужем и абсолютно уверена, что мне с этим помогут. Не знаю кто, не знаю как, могу сказать только то, что я уйду не по своей воле.

Я решила написать тебе это письмо пока есть такая возможность. С каждым днём мне становится всё хуже. Просто чувствую, что должна рассказать тебе обо всём именно сейчас.

Прости что заставляю тебя вспоминать тот день, но помнишь ли ты как погибли наши родитель? Дело в том, что спустя годы я решила узнать правду о их смерти. Мне сложно было поверить, что всё это несчастный случай. Тот пожар в доме, странное вещество около сгоревших тел наших родителей. Да и в последнее время они вели себя странно, будто бы боясь или ожидая чего-то. Они не могли нас просто вот так оставить! Я находила зацепки, но тут же теряла нить происходящего, будто кто-то мешал мне в моем расследовании. Спустя какое-то время судьба свела меня с ним — Кристофером Дависом, моим первым мужем. Он, как оказалось позже, прибыл в наш город по приказу самого короля и знал о произошедшем гораздо больше чем хотел показать. Я приняла его предложение о браке решив, что зацепок больше нет, всё было уничтожено, да и сил у меня больше не осталось. Однако, не так давно, когда Кристофера не было дома, я смогла попасть в его мастерскую и то, что увидела там возвратило мне надежду узнать хоть что-то о смерти родителей.

Там, на столе были разложены чертежи, если быть точнее копии того, что я когда-то видела у нас дома. Чертежи, что создал наш отец. Его подпись, которая была заметна только самому создателю и тем, кому он объяснял её значение. Каждые линии на чертеже соединяясь с другими в правильном порядке постепенно образовывали его имя. Тогда-то я всё и поняла.

На следующий день я решила поговорить с мужем обо всём что знала и что мне удалось узнать в ходе расследования. Узнав, что была в его мастерской Кристофер был зол, но не на меня, а на себя за то, что не смог сохранить данную тайну. С его слов чертёж и правда был сделан нашим отцом по просьбе короля, но завершить его он не успел и теперь всё легло на плечи Кристофера как на учёного-артефактора. «Этот артефакт покорит мир!» — так он говорил, глядя на чертеж. Всё было прекрасно пока последняя деталь не была закончена. После этого все планы короля, отца и самого Кристофера начали рушится. На нас стали сыпаться неприятности. Пока мелкие, но с каждым днём становилось всё хуже. Затем вдруг начали приходить письма с угрозами и просьбами отдать/продать артефакт. Всё время что-то мешало отправить сделанное королю. В какой-то момент из мастерской пропали чертежи. Смысла в них уже не было, но это всё равно настораживало. В конечном итоге Крис не выдержал и разобрал полученный артефакт на запчасти и спрятал. Когда я спросила зачем, он сказал, что не позволит делу всей его жизни достаться ЭТОМУ человеку. Я не имею ни малейшего понятия о ком он говорил, но судя по всему Кристофер боялся этого человека больше, чем кого бы то не было. В конечном итоге этот страх его и сгубил. Нас же с детьми не трогали до недавнего времени.

Однако я рассказала тебе обо всём не для того чтобы ты искал ЭТОГО человека.

Оливер, прошу тебя, когда меня не станет — позаботься о детях. Хотя бы до совершеннолетия Эдмона. Он умный и талантливый мальчик и думаю в дальнейшем сам сможет позаботится о братьях и сестре. В банке лежит ячейка на их имена (открыть ячейку может любой из детей предоставив каплю своей крови). И насчёт денег. Я вкладывала большую часть того что зарабатывала на счёт в том же банке. Того что там есть может хватить на десять лет. Этими деньгами может пользоваться либо опекун, либо дети после совершеннолетия. Я сообщаю тебе об этом так как именно ты после моей смерти будешь являться их опекуном и знаю, что ты не будешь тратить их (деньги) на такую ерунду как алкоголь.

Напоследок, я бы хотела попросить у тебя прощения за ту ссору между нами. Просто я испугалась за тебя. Испугалась что потеряю и поэтому решила переубедить тебя, но в итоге всё испортила. Надеюсь ты простишь меня… С любовью, твоя Селена!»

Дочитав до конца, я глубоко вдохнул.

— Вы плачете?

— Нет. Просто я с улицы ещё не высох, с волос течёт. — ответил я, зло стирая мокрые дорожки.

Вроде взрослый мужчина, а слёзы лью второй раз за день. Даже дети передо мной не плачут. Хотя… А они вообще знают, что Селена мертва?

— Где ваш брат?

— В вашем кабинете. — одновременно ответили двойняшки.

Выругавшись я опрометью кинулся к лестнице.

«Четыре чертёнка на мою голову» — подумал я прежде чем ворваться в кабинет.