Червь-3

Глава 13

Никогда не расслабляйся.

Опасность никогда не минует тебя, если уже зацепилась за твой наивный характер.

Когда наша команда рухнула в омут усталости, когда все затараторили об успешной битве, когда все восхваляли друг друга, хлопали по спинам и готовы были целоваться в дёсны, волк кинулся на Бориса. Никто не ожидал. Я уж тем более. Лежал спокойно на земли и вот на тебе. Грязная дворняга!

Рычание. Рывок. Прыжок.

Что скажут соседи?

— Стой! — кричу я.

Надо отдать должное седовласому. Я не услышал браной ругани, истерического крика в мою сторону. Он даже не потянулся за мечом.

Он рухнул на землю. Борис успел схватить пасть волка. Прямо у самого лица, как Геркулес схватил льва. Все вокруг замерли. Воцарилась полная тишина. Животное, устремившее свой холодный взгляд в лицо Борису, молчало.

Ни рычало.

Ни дёргало головой.

Волк стоял над человеком, ожидая команды. Борис нервно дёрнул головой, взглядом выцепил меня из оцепеневшей толпы.

— Инга… — шипит он.

— Всё хорошо.

Один раз я уже ошибся, но сейчас точно всё хорошо. Когда тебе доверяют — это много стоит. Это приятно. Борис мне верил.

Напряжение в мужских руках медленно испарилось. Борис ослабил хватку. Медленно. Кожаные перчатки хрустнули, высвободив волчью пасть. Все смотрели на происходящее с недоверием. Прям цирк какой-то. Никто не дёргался, не тянулся за мечом. У нас места в первом ряду. Где-то внутри меня, в самой глубине кишок, сквозь моё скользкое тело проскакивала крохотная мысль сомнений, как бы всё это шоу не закончилось плачевно.

Борис опустил руки на землю. Ну, вот и всё, если сейчас волк сорвётся — глотка Бориса лопнет как надувной шарик, залив всех нас горячей кровью.

Волк раздувал ноздри, втягивая человеческий запах пота. Чувствовал он там страх? Нет! Он и не искал там ничего. Мои переживания ушли прочь. Я больше не боялся. Теперь я всё контролирую. Волк ощущает моё спокойствие. Ощущает спокойствие Бориса. Животному ничто не угрожает. Разум больше не разрывался перед чужим выбором, диктуемым извне. Наша связь равнозначна. Я не требую от животного суицидального героизма. Лишь спокойствие.

Волк опускает морду. Почти касается кончиком носа потного мужского лба. Нюхает. И лижет, проводя шершавым языком по щетинистым щекам Бориса, по его подбородку, по его лбу.

— Не-е-е-е-е-е-т! — завопил Борис, уводя морду волка в сторону. — Фу!

Вокруг меня все громко засмеялись. Я растянулся в улыбке. Успокоился. И тоже засмеялся.

Со всеми этими щенячьими нежностями, я совсем забыл про Пича. Пёсик убежал? Или мертв? Связи никакой. Да и почувствовать её как раньше теперь не представлялась возможность. Теперь мой разум занят тремя созданиями. Тремя огромными волками, забирающих всю мою концентрацию.

Как же сложно сосредоточиться. Я как второклассник на уроке русского. Там Илюха зовёт, там Димка что-то мне показывает, а Вован сидит рисует, да так красиво, хоть выставляй на всеобщее обозрение! Волки ведут себя послушно, но для полного контроля не хватает третьей руки с поводком.

А если их станет больше? Если придётся под контроль брать целую стаю? А если альфу? Выдержу я? Не разлетится мой разум на лоскуты?

А если…

А если…

А если…

Все эти выматывающие вопросы можно смело задвинуть в тёмный ящик, но один вопрос там не поместиться. Вопрос острый, обжигающий! Обжигает меня, каждый раз, когда он собирается в слова из кусочков мыслей, словно слова из макаронин в виде букв в горячем супе. Утрачу связь — и всё? Волки кинутся на нас? Убьют? Или убегут прочь, почувствовав свободный ветер в своих головах? Новый факт о волках — их сущность в разы агрессивнее собачей. Я уверен, что разорви я связь с Пичем, и он даже не рыкнет в нашу сторону. А вот волки — это другое.

Мою спину пилили мужские взгляды, но самого главного они не видели. Они не видели моего взгляда. Растерянного, пребывающего в глубоких раздумьях. Их видел только Борис. Он смотрел на меня и всё понимал. Ничего от него не утаить. Он не стал мучать меня расспросами, не стал докапываться до истины, ему хватало того, что я мог управиться с Пичем.

— Идём дальше, — командует он, громко, чтобы услышали все.

Новость так себе.

Зачем? Я так и спрашиваю у него:

— Зачем? Ты получил трёх волков, тебе мало?

Борис кидает резкий взгляд на сидящих возле меня трёх волков. Они успели подойти ко мне, усесться. Они ждали дальнейшей команды.

— Эти ручные щенки нам погоды не сделают, — говорит Борис. — Инга, ты не понимаешь?

— Я всё понимаю, но я боюсь, что взять под контроль еще больше у меня не получится…

— Нет! — он подходит ко мне. — Ты не понимаешь!

Борис встаёт возле меня. Вглядывается в мои глаза и как-то по-отцовски кладёт руку мне на плечо. Он спокоен. Полон решимости. Изломанное временем и боями лицо излучает уверенность, а глаза — извращённую заботу. Возьмись он кормить меня — не остановиться, пока я не лопну. Будет поить водой, пока я не захлебнусь. Он смотрит мне в глаза и говорит:

— Если мы сейчас развернёмся и уйдём домой — ничего не поменяется. Ферму продолжат атаковать. Да и над «Труперсами» эти три серых волчка нам не дадут никакого преимущества.

— Борис, ты не понимаешь… Моё сознание разорвётся, если я попробую сдержать больше животных!

— Сможешь!

— Я даже не знаю, смогу ли я подчинить себе Пича, если мы найдём его живым.

— Инга, ты всё сможешь!

— Борис, я же говорю тебе, я с этими с трудом справляюсь…

— Тебе не нужно всех держать под контролем.

Здорово! И чего я парюсь, сейчас возьму и освобожу всех, распущу нашу банду и пойдём лесом гулять. Я уже хотел вразумить Бориса, но увидев мои ошалевшие глаза, он меня опередил.

— Тебе нужно овладеть только одним. Понимаешь меня?

Я ничего не понимаю.

Борис говорит:

— Ты должна овладеть вожаком. И вот когда ты это сделаешь — вся стая, все волки станут нашими. Он — вожак, альфа, главный волк — он будет ими управлять.

Безумие!

— Мы идём дальше, — говорит Борис, продолжая крепко сжимать мои плечи. — Наша цель — вожак. Пойми…

Он принялся трясти меня, заглядывать в глаза. Но там — пусто. Различные мысли, множество сценариев, от хороших до плохих хлынули бурным потоком в мой мозг. Словно ледяной водопад со всей силой ударил по спине, усадив тело на колени. Нужно выбраться… выползти, перекатится.

— Инга! — тряска меня отрезвила. — Да пойми же ты! Мы не справимся с «Труперсами»! Еще пару набегов — и мы падём! Нам нужен один точный удар. Одна хорошая попытка! Но подходящего оружия у нас нет. Мы только и можем, что обороняться. Каждый раз тратить человеческий ресурс, который очень сложно восполнить.

Один удар.

Мы идём ва-банк.

Всё или ничего.

Вы когда-нибудь чувствовали себя козырем, который обязан решить исход партии? Ага, вот и я никогда. Но всё бывает в первый раз. Живём один раз, надо всё попробовать! В путь.

Волки отличались от крыс. Сильно. И я не про размеры. Первое, что сразу получилось осознать — у волков напрочь отсутствовала воля. Очень посредственные существа. Те же крысы при должном руководстве могли возводить целые города! А волки… Лишь нести жалкое существование. Мне смешно! Я не могу поверить в это! Я смотрю на их спины, на их лоснящуюся в лучах солнца шерсть и понимаю, что эти создания только и могу, что жрать, срать и спать. Ну и ебаться, и то, когда разрешают.

Уходя в лес всё глубже и глубже, кусты редели на глазах. Работать газонокосилками больше не было необходимости. Мы экономили силы. Новая атака уже не будет столь неожиданной. Воодушевившись первыми успехами нашей компании, Борис раскомандовался не на шутку.

Он управлял парадом! Сидел в главном лимузине, медленно прокладывающему нам дорогу к успеху. Азарт охватил его разум. Было приятно за ним наблюдать. Приятно видеть, как его уверенная походка, быстрые команды воодушевляли воинов, идущих не пойми на что. Особенно после того, как мы уже потеряли одно человека. Пусть делает что хочет, ведёт нас куда ему вздумается. Главное — не во вред нам. Но я-то всё вижу. Вижу, что наши жизни для него всего лишь разменная монета для достижения своих целей. Но и с этими монетами он так просто не расстанется.

Впереди, подобно волчьей стае шли слабые воины. За ними волки, а уже за волками — мы. Все были возмущены таким раскладом. Но Бориса слушали. И верили. И спорили, бля. Спор достиг своего апогея, когда под ногами захлюпала кровь. Свежая, густая и вязкая. Здесь пахло смертью. Такой же свежей как и кровь. Огромные мухи особо не церемонились: садились на лицо, ползали по губам, настырно лезли в глаза. Африканские дети с удовольствием послушали бы нытьё здоровых мужиков по поводу надоедливых насекомых, но у деток есть дела и куда важнее.

Я ощутил тревогу. Клокочущие волны замешательства исходили от моих ручных волков, учуявших свою родню. Они не понимали, как им поступать. Как им действовать. Меня бесило, что они со мной не общаются. Дикий зверь всегда останется диким зверем.

— Мы приближаемся, — говорю Борису. Спокойно и уверенно. Но сам зыркаю по сторонам, сыкатно, что тут таить.

Ранее взятый бодрый темп отряда замедлился. Борис поднимает левую руку. Ладонь, облачённую в кожаную перчатку, вскидывает возле лица. Меч на уровне головы. У всех воинов меч на уровне головы. Борис крутит головой, смотрит на меня, на волков. Его глаза бешено прыгают по деревьям, словно голодные белки. Он заглядывает за каждый куст, за каждый камень, за каждое заваленное дерево на бок.

— Как далеко? — спрашивает он.

— Не могу сказать, у меня нет дальномера. Но мы на верном пути.

Кто-то из вояк не выдержал. Нервишки у всех шалят сейчас.

— Тут и слепая бабка дорогу найдёт, — слышу я из-за спины. Я обернулся. Обернулись все.

Вояка кивал головой, указывая на залитый кровью ствол дерева, у самого корня. Рядом — пара костей с копытами, обглоданных так, что и мухам нечем поживиться.

Волки резко берут вправо. Ускоряются, переходят на бег.

— Останови их! — кричит Борис.

Я закрываю глаза и мысленно ору:

— Стоять!

Троица серых волков почти скрылась из виду, затесавшись среди деревьев, но подчинилась. Волки замерли, приняв боевую стойку. Ноги растопырили, головы опустили. Зарычали.

— Быстро, к ним, — махнув мечом в сторону волков, говорит Борис.

Никто не стал спорить. Все ринулись вперёд. И когда мы поравнялись с волками, сразу стало ясно, куда ведёт нас эта скользкая от крови дорожка.

Там, впереди, пробежавшись глазами сквозь не одну сотню толстых сосновых стволов, мы увидели скалистые горы, напоминающие своим видом груду ржавых трамваем, сваленных в огромную кучу. Верхушки гор прятались за густыми кронами деревьев, но даже отсюда можно было ощутить всю мощь земли, построившую непреодолимый забор из камня. Мы были грязными блохами, затерявшимися в густой шерсти. Мы были ничтожеством в этом лесу. Опасность поджидает под каждым кустом, под каждой валяющейся на земле веткой. Нутро всё чувствует, но глаза видеть отказываются.

Я смотрел на волков. Уши торчком, хвост стрелой. Я закрываю глаза, стараюсь поймать настрой животных, прочесть их мысли. Там ничего. Там инстинкты самосохранения натянутые тугой струной. Дёрни спуск — и три стрелы умчаться вдаль, к скале. Но чтобы я не делал, как бы не напрягал сознание, никого кроме своих трёх ручных щенков я не ощущал. Даже Пича не чувствовал. Внутри своей головы я ловко жонглировал тремя сознаниями волков, но подкинь еще одно — и всё выпадет из рук на посмешище окруживших меня воинов. Но я справлюсь! Это легко. Ничего сложного. Вначале страшно, даже голова раскалывалась. Но сейчас — это всё пустяк. Всё в точности как при шизофрении. Те же мысли, те же споры. Единственное, чего нужно опасаться, — перехода в острую фазу. Вот тогда точно начнётся веселье.

Так говорила моя мать.

Так говорил мой лечащий врач, протягивая рецепт мне в руки.

— Если не будешь принимать, — сказал он, — начнётся веселуха.

Согласитесь, такие слова мы воспринимаем как вызов. Как можно лишить себя такой возможности?

Заразившись азартом Бориса, я ускорился. Мы перешли на бег. Волки подхватили мой энтузиазм и ринулись следом за нами, быстро обогнали наш отряд и устремились вперёд, в сторону гор.

Борис свистнул мне. Он ничего не сказал, лишь стрелял глазами в сторону горы. Хмурость и растерянность на его лице говорила о многом. Я присмотрелся. Ага! Всё ясно. Гора была истыкана множеством отверстий в высоту с человека. Пещеры. Множество! Их там просто дохуища!

— Вперёд!

Скомандовал Борис, так яростно и душевно, что не подчинись — и ты навсегда затмишь свою честь позором.

Мои ноги только-только начали наливаться тяжестью, я даже толком не разогрелся, как поджидающее нас веселье ринулось нам на встречу. Серое и злое. Рычащее!

Громкий рык обозначил точку отчёта. Пути назад нет. Огромные лапы вгрызались в твёрдую землю, заливая лес глухим топотом. Нам на встречу неслась пара волков. Они были чуть больше наших. Чуть увереннее. Чуть злее. Хитрые создания. Когда мы замедли шаг, сгруппировались, зверьё не стало клином врезаться в наш отряд. Волки ловко разбежались в стороны. Решили окружить?

Двое моих волков резко накренились, притормозили. Выбив огромные куски земли, ринулись в сторону одного чужака. А третий — кинулся ко второму.

— Стоять! — скомандовал Борис.

Приказ услышали только люди. Животные продолжили стремительное сближение, раскидывая ветки и листву.

— Они хотят нас разделить! — не унимался Борис. Но в его словах была правда.

Раздался вой. Скулёж. Схватка началась. Брат на брата. Фраза ожила на моих глазах. И тут же волны боли хлынули в мой разум. Волны страха пробежались по моему телу. Бой был неравным.

— Борис! — приходится кричать громче обычного, перекрикивая волчий скулёж, словно дворняги не поделили кусок мяса возле помойки. — Если мы не вмешаемся — останемся без волков!

— Плевать!

Борис сомневался. Разделять отряд он не хотел. Решение он принял, но сомневался. Его глаза мучительно метались по мужским лицам, ища в них поддержку. Но это не подходящий момент. Дядя, всё зависит от тебя! Надо принять правильное решение! И он принимает решение.

— Вперёд! К пещерам! Нам нельзя разделяться!

Блядь! Сука! Ну нельзя же так!

— Давай поможем…

— Я сказал: ВПЕРЕД!

Держась плотной кучкой, мы побежали к пещерам. Громкий скулёж заставил всех обернуться.

— Вперёд! Вперёд! — вопит Борис. — Не оглядывайтесь!

Ну вот и всё. Из моего сознания выскочил один из волков — и я очень сомневаюсь, что он просто решил убежать прочь, вырвавшись из моего контроля. Его больше нет. Сознание потухло. И чем дольше мы бежали, тем слабее я ощущал сознание двух оставшихся зверей. Жалко животинку, но таков их путь. И, к сожалению, их жертвы не сделали наш путь безопаснее.

Сбоку раздалось рычание, и в тот же миг из-за огромного валуна, поросшего мхом, вылетает еще один волк. Мужчина, что был к нему ближе всех, не успел вскинуть меч. Серый волк обрушивается точно на его плечи. Повалил на землю. Вся эта мохнатая махина разместилась на животе, словно милый щеночек запрыгнул на пузо своего хозяина. И зря хозяин решил скинуть его на пол. Будто понимая, что к чему, волк сразу же прижимает руку мужчины с мечом к земле. Когти протыкают ладонь. Лес наполняется человеческим воем, и тут же обрывается кряхтением. Мужчина бьёт кулаком левой руки зверя в лицо.

Вскинув руку, Борис тормозит наш отряд.

— Вытащите Мелича! — кричит он.

Двое мужчин кинулись к другу. Волк пытался схватить человека за шею, но Мелич успел перевернуться, подставив плечо. Зубы сжали кожаный доспех. Со стороны казалось, что всё будет хорошо, но я то знаю, что челюсти волка с лёгкость могут раздавить череп овчарки.

Мужчина так громко заорал, что даже мне стало жутко. Его затрясло от боли. Подбегающие мужчины занесли мечи. Нацелились. Ну всё, волку сейчас пиздец! Но, не тут то было! Зверьё не нападает в одиночку. Выскочивший из кустов волк попутал все карты. Один из воинов был тут же остановлен. Массивная голова волка, истерзанная множеством шрамов ударила в бедро мужчине, откинув его на землю. Волк действовал как нападающий в регби. Он не кусал, не хватал за одежду. Он тупа сбивал людей с ног, как кегли. Второй мужчина, не добежав до Мелича пары метров тоже упал. Подставил руки, перекатился. Волк пошёл на добивание. Мы побежали на помощь.

Перед нами образовалась куча-мала. Где-то сзади нас зашуршала листва. Мы с опаской смотрели на валуны, которых здесь было пару десятков. И огромных, и маленьких. И за каждым таилась опасность.

— Занять боевой строй! — кричит Борис! — Смотрим вокруг себя!

Мы помогли встать одному из мужчин, что был первым сбит с ног. Побежали на помощь второму. Тот самостоятельно сумел вырваться, откинув ногами волка. Встал. Замахнулся мечом. Но въебал в молоко. Лишь отогнал от себя зверя. И отогнал удачно. Не останавливаясь, Борис пронёсся мимо зверя, ударив того мечом со всей силой по спине. Насколько глубоко лезвие зашло в тело — я не увидел, но звук дробящихся костей был громче звука лопнувшего мяса. Мёртвый зверь отлетел в сторону, сложившись пополам.

Мелич прекратил кричать. Но ненадолго. Увидев нас, волк выпустил его переломанное плечо. Использовал валяющегося на земле мужчину как упор; уперся лапами в грудь, в пах, и с силой оттолкнулся. Мужчина снова завыл от боли.

Вокруг нас забурлили кусты. Все всё поняли. Шесть, а может семь зверей кинулись на нас. Стремительно и точно, словно целились на запах пота и крови.