Черный Василек. Наекаэль (СИ)

Глава 5. Ответы

— Ратибо-ор… — Ненадолго повисла тишина. — Ратибор! — Куда более настойчиво повторил знакомый голос. — Ты вообще меня слышишь? — Он дернулся на кровати резко распахивая глаза. — То-то, — удовлетворенно кивнула женщина, — Рада уж по дому хлопочет, беги ей помогай, отец едет. — «Отец» — пронеслось в его голове.

— Мама?.. — Неуверенно переспросил он, оглядывая знакомую комнату.

— А? — Обернулась она, задумчиво улыбаясь своим мыслям зелеными глазами. — Он вытянул руку на встречу ей и шагнул вперед.

Громко барабанил дождь. Тяжелые капли падали с неба, разбиваясь о его голову и собираясь в лужицу на дне телеги. Запястья, затянутые тугой бичевой, ныли от боли. Рядом тихо всхлипывала Радомира, а с другой стороны сосед Тиша. Плакать сил уже не было. Возницы переговаривались на незнакомом грубом языке, удаляясь все дальше от того, что осталось от их дома.

— Беги. — Прошептала ему на ухо Рада, убедившись, что никто их не слышит. Пламя костра громко щелкало, отвлекая внимание пленителей.

— Что? — Непонимающе тряхнул головой Ратибор. — Куда?

— Подальше отсюда. — С грустной решимостью ответила она и обняла его. — Отец же учил тебя как выжить в лесу и не заплутать. Едва ли там, куда нас везут будет лучше.

— Я обязательно вернусь с подмогой. — В его голосе вспыхнула искра надежды, но почти сразу угасла. — Но как мне это сделать, они точно хватятся.

— Беги. — Уверенно повторила она, отталкивая его в сторону. — Я их отвлеку. — Он поскользнулся, не удержав равновесия и шлепнулся в траву, скатываясь дальше в небольшой овраг. — Эй вы, остолопы! — Что было мочи выкрикнула сестра. — Чего рты поразевали? — Продолжила кричать она, пока он изо всех сил несся к ближайшим деревьям, скрываясь в непроглядной темноте.

Он сидел на тонкой ветке, прижимаясь к стволу высокого дуба почти у самой макушки, трясясь от холода пополам со страхом. Преследователи не отставали, даже сейчас он слышал вдалеке шум долетающих разговоров и хруст трескающихся ветвей. Он зажмурился и утер рукой слезы. Есть хотелось неимоверно, последний раз перехватить что-то удалось несколько дней назад, и с тех пор за ним шли едва ли не по пятам. Почему? Вопрос не оставлял его с самого побега. Голова кружилась, болело горло. Шанс на спасение казался все более призрачным еще и потому что со страха он заблудился. Ратибор тихо всхлипнул. «Неужели в целом мире нет никого, кто может мне помочь?» — колотилось в его голове.

Вдруг из густых кустов под ветви дуба вышел седеющий мужчина в легкой, местами подранной рясе. Он раздвигал листву посохом, сделанным, видимо, из оструганной ветки, подобранной где-то в лесу. Ратибор всполошился. Человек был совсем не похож на тех, кто напал на его дом.

— Уходите. — Стараясь издавать как можно меньше шума, прошипел он. — Прошу вас, сударь, уходите быстрее. Здесь очень опасно. — Давя слезы добавил он. Мужчина резко вздернул голову и внимательно посмотрел на него ярко-голубыми глазами.

— Прячешься? — Односложно спросил он, с трудом выговорив это слово. Ратибор быстро закивал. Словно в подтверждение под громогласный треск сучьев к дереву вышли преследователи. Шестеро мужчин, одетых в меховые жилеты и вооруженные кинжалами и кнутами. Заметив человека в рясе, они, не сговариваясь, рассредоточились, беря его в кольцо. Ратибор тихо ахнул. — Не драться. — Проговорил человек в рясе, поднимая свободную руку в защитном жесте. «Тщетно» — подумал Ратибор: «они не понимают по-нашему». Вооруженные люди крикнули в ответ что-то на своем непонятном языке. — Уйду мирно. — Добавил мужчина. — Есть дела далеко. — Один из преследователей заорал громче прежнего, и не дожидаясь ответа взмахнул рукой. Ратибор уже видел этот жест. Судьба странного мужчины предрешена. Хотя… Он снова всхлипнул. Мама умерла, защищая его, сестра пожертвовала всем, что осталось, чтобы дать ему сбежать, и вот к чему это привело. Все без толку. Он снова утер слезы. Может хоть у этого странного незнакомца получится уцелеть, раз он сам такой недотепа.

— Эй вы! — Крикнул он со всех сил. — Меня ищите? Так я здесь! — Срываясь продолжал он, перепрыгивая на нижние ветви. Стоящие внизу тут же перевели на него взгляды. — Бегите! — Выкрикнул он, падая на землю и больно ушибившись. — Бегите скорее. — Добавил он, задыхаясь от удара о грунт, но все еще силясь переставлять ноги. Сердце бешено колотилось, прогоняя прочь страх. «Хоть одно доброе дело успею сделать в жизни» — подумал он. За спиной послышалась возня. Он сделал шаг, еще шаг и тут силы окончательно оставили его, он споткнулся о торчащий корень и повалился набок. «Никчемный из меня спасатель, сестра бы убежала далеко-далеко» — подумал он. Но ожидаемых ударов и боли не последовало. Он полежал еще немного и приподнялся на локтях, оглядываясь. У ствола дерева, окруженный сваленными как попало телами стоял седеющий путник в рясе, сверля его холодным задумчивым взглядом. В его руках не было ничего кроме оструганной ветви, на которую он опирался вместо посоха.

— Если лежать дальше другие догонят. — Спокойным тоном произнес он, у Ратибора перехватило дыхание. Мужчина сделал шаг навстречу, протягивая ему руку. — Хочешь уметь защищать себя сам? — Спросил он, помогая ему встать. «Неужели?» — пронеслось в голове Ратибора: «Неужели это правда?».

— Знаешь, почему мы тебе это показываем? — Восприятие вернулось резко, фокусируясь из смазанного пятна в одну точку, будто он на огромной скорости вылетел из темной пещеры. Тут же появилась боль. Болело все тело, так, что терпеть едва хватало сил. Он рефлекторно попытался вздохнуть, но с удивлением понял, что не может. Ни дышать, ни шевелиться. В ужасе он попытался открыть глаза. Бесполезно. Они уже были открыты. «Что за дьявольщина?» — пронеслась в голове единственная мысль. — Как унизительно. — В тягучем голосе, ровном и в то же время певучем, казалось, не было никаких эмоций, только бесконечная красота. — Успокойся. — Мягко добавил он, и Охотник, начавший было сходить с ума от удушья и боли, расслабился, и смог, наконец, оглядеться. Прямо перед ним, сверля невидящим водянисто-изумрудным взглядом, сидела Алиса. Дневное солнце ярко сияло над ее головой, а с аккуратного лица еще не успело пропасть любопытство. Вот только… — Знаешь, Он очень редко обращается к одному из вас напрямую. — У голоса не было пола, его возраст невозможно было оценить, он шел со всех сторон, вгрызаясь сразу в голову, но самое главное — говорила не Алиса. Тонкие губы девушки, сложенные в легкую, немного грустную улыбку, оставались неподвижны. И тут его осенило. Удушье и боль никуда не пропали, он просто перестал их чувствовать. Охотник рванулся чтобы оглянуться, но не смог. Он и сам намертво застрял в неоконченном движении. Пистолеты, направленные Алисе в грудь, также остались на своем месте. Неподалеку в воздухе замерла крапивница, а чуть поодаль, не долетев до земли, завис выбитый из-под колеса телеги камень. «Кто ты?» — мысленно вопросил пустоту он. — Наблюдатель, защитник, одни из многих. — Монотонно перечислил голос, вызывая приступ боли в висках. — «Покажись» — мысленно рявкнул он. На мгновение повисла тишина, после которой мир исказился. — Мы сделаем это, но не для потакания твоей гордыне, а для уничижения невежества. — За спиной девушки с неба ударил ослепительный луч света. Зрение Охотника резануло пронзительной болью, но он, как ни старался, не мог отвести глаз. — Мы здесь, чтобы напомнить и сказать, — сияние набирало силу, ширясь и расходясь в стороны, — однажды, находясь в пучине отчаяния, один сын Адама взмолился о помощи, — с каждым словом голос звучал все громогласнее, оставляя за собой эхо труб и свирелей, — Он услышал его, и послал раба своего Раймонда. — В столбе света стали проступать очертания воздушных одежд, отдельные блики сложились в призрачные крылья. — Однажды, находясь в пучине отчаяния, одна дочь Евы взмолилась о помощи, — свет стал столь ярок, что затмил собой и небо, и солнце, будто становясь единственным предметом реальности в мире, — Он услышал ее, и послал раба своего Ратибора, чтобы подарить возможность вернуть долг. — Фигура вдруг снова потеряла четкие границы и пропорции, искажаясь и перетекая в луче божественного света. — И так ты решил ответить на его дар? — Свет замер, на мгновение принимая четкий облик, но тут по всей его поверхности словно по команде распахнулись сотни пар разно-размерных глаз, уставившихся на него. А затем все вместе вновь пришло в движение. Фигура менялась, глаза то открывались, то закрывались, перетекая друг в друга, но все еще непрерывно сверля его взглядом. Охотник вдруг понял, что не может на это смотреть. Голова разрывалась от психоделической картины, не в силах осознать увиденное, кожа горела, опаляемая ангельским огнем. Он почувствовал, что тает заживо, словно истираясь из этого мира. «Я НЕ СТАНУ ДЕЛАТЬ ИЗ НЕЕ ОРУЖИЕ!» — неожиданно для самого себя в ответ на увещевания в нем вспыхнула ярость. — «Я ОТКАЗЫВАЮСЬ ПОСТУПАТЬ КАК РАЙМОНД!» — мысли сбивались в кучу и утекали прочь, он хотел добавить что-то еще, но не смог. — Ты и не должен. — Тихо пропели голоса. — Если бы Он хотел приказывать вам, то не сделал бы вашу волю свободной. — В пении голосов проскользнула тень древней тоски. — Ты помнишь, что твоей рукой не управляет Господь, но не забывай, что следы, по которым ты ступаешь во тьме, чтобы не сбиться с пути, оставил Он. Но больше Он не станет вмешиваться, чтобы ты не решил. Цени этот дар. — Последние слова словно грандиозный финал эпической баллады прогремели над землей и видение растворилось.

С облегчением Охотник ощутил, что снова может дышать. Он моргнул несколько раз, замечая, как медленно взмахивает крыльями бабочка. Щек коснулся прохладный чуть колкий ветер. До ушей донеслось отдаленное жужжание. Жужжание раскручивающихся запалов пистолетов. Осознание мгновенным ударом озарило его. Рыча от напряжения, он изо всех сил принялся разводить сопротивляющиеся руки в стороны во все ускоряющемся мире. Миг. Бабочка унеслась в сторону. Миг. О землю щелкнул выбитый из-под колеса камень. Миг. И воздух разорвал синхронный гром выстрелов и свист пуль.

— А-А-А-А! — Закричала Алиса, зажимая ладонями уши. С громким хрустом обломилась тяжелая ветка старого дерева, нависавшая над дорогой поодаль. Заржала Земляника, едва не встав на дыбы, но Перикулум вовремя схватил зубами ее поводья, прижимая к земле. Под грустный скрип древесины дробины пробивали доски повозки, оставляя неровные дыры и вырывая из бортов щепки. Рихтер подскочил на своем месте, едва успев подхватить хватающуюся за голову Веру, которая в панике чуть не упала на землю. Охотник расслабил ладони. Девушка продолжала кричать, когда пистолеты с глухим ударом приземлились на дно повозки. Ни одна щепка и ни одна дробинка ее не зацепили. Он закатил глаза и рухнул набок.

Только придя в себя с места сорвалась Вера, вихрем подлетела к Алисе и прижала к себе. Девушка плакала, хватаясь за ее руки.

— Какого черта ты делаешь? — Закричала она. Охотник молчал.

— Рей, мать твою, — прорычал, разворачиваясь инквизитор, — что это было? — Добавил он, угрожающе занося кулак.

— Потом. — Безразличным тоном ответил Охотник. — Мне надо подумать. — Пробормотал он, заворачиваясь в плащ. Сквозь заполняющую голову пустоту он слышал тихие всхлипы, в которые перешел плач Алисы, проклятия и слова поддержки Веры, пространные размышления Рихтера, осуждающее фырканье Пирикулума, далекую, мимолетную ангельскую музыку, и куда более близкий, почти забытый с нападения на Ломеион, но вдруг наполнившийся новой силой демонический шепот.

Вновь мерно скрипели деревянные колеса. Вечерняя прохлада принесла с собой аромат орешника. Трещали сверчки, то и дело доносились клекот птиц, уханье сов и писк летучих мышей. Телега покачивалась на ровной дороге как корабль на волнах. Забившись в угол, сопела Алиса, а за спиной, чтобы ее не разбудить, шепотом переговаривались Вера и инквизитор. Охотника разбудил комар, но он не стал даже отмахиваться от назойливого насекомого. Никогда еще он не чувствовал себя настолько бессильным. Одним из немногих преимуществ своего положения Охотник всегда считал как раз силу. Не в физическом смысле, а в некой независимости от разрушительных воздействий окружающих. Для убийцы чудовищ ничего не значил авторитет мирских господ, он не боялся того, что разбойники нападут на него ночью, не страшился воров, банкиров и колдуний. Было то, что его злило или расстраивало, но не пугало. Позаботься о том, что никто не ударит в спину и можно вообще ни о чем не переживать. Не трудно, учитывая, что чаще всего тем, кто бил в спину, оказывался именно он. Сравнивая себя с рядовым нэрдом, гнущим свою спину с мотыгой в руках, он невольно радовался тому, что может не бояться перейти дорогу не тому человеку, или попасть под горячую руку лендлорда. Чудовища, демоны, колдуны и душегубы годами отправлялись в землю, укрепляя ощущение непобедимости. Рухнуло оно куда быстрее. Кого-то божественное вмешательство сделало бы фанатичным пророком, он же, хоть и легко, но от того не менее болезненно, принял то, что всегда найдется рыба крупнее. Ангел мог испепелить его на месте, а он не смог бы с этим ничего сделать. Все-таки похоже, что демоны не обладают и толикой божественной силы.

Алиса сморщила нос и, не просыпаясь, зевнула, подвинувшись на другой бок. Легко переносит стресс или переутомилась? Как бы там ни было, теперь все, кажется, встало на свои места. Божественная благодать меняет людей. Красота, сила, телосложение, ум — в чем-то такой человек да будет лучше мириад других с самого рождения. А если этот талант развивать… Вера никогда специально не занималась собой, как городские благородные дамы. Времени не было. С ее жизнью и спать удается не всегда, что уж там до всего остального. И тем не менее, невозможно не заметить тот ареол особой привлекательности, что окружал ее. Многие, видевшие девушку впервые отмечали, что она им с первого взгляда была симпатична, а харизмы ей тем более было не занимать. Не то, чтобы в этом вообще не было ее заслуги, но фундамент определенно был заложен благословением. Инквизитор же был вершителем божественного суда. Ни раз и ни два летописцы сохраняли данные о том, что даже самый юный и неопытный инквизитор, вынося приговор, неожиданно проявлял ораторский дар, каким бы похвастался редкий бард. Благословленные люди обречены всегда быть в центре внимания, буквально рождены быть великими. Вот только как поступить с этим величием решать уже им самим. Сам Охотник не обладал ни врожденным талантом, ни приобретенным благом, так что вынужден был умолять Господа поделиться своим чудом хоть ненадолго, для самозащиты.

В отличии от Веры, у Алисы благословений было по меньшей мере два. Чудотворцев, говоривших с животными, Охотник в своей жизни уже видел. Но вот то, что он не смог ей соврать… Удивительно, как такие таланты удерживались в хрупком смертном теле. Видимо, как раз за это она невольно расплатилась своим зрением. Все-таки смертная оболочка не выдержала. А теперь Бог отправил ангела, чтобы спасти ее от неминуемой смерти. Он почти усмехнулся, но смеяться не хотелось. Какой абсурд. Буквально сама судьба материализовалась чтобы поставить его на место. Еще и возвращение долга… Выходит Раймонд тоже оказался в том лесу не просто так, может даже видел ангела во сне или наяву, и решил, что лучшем способом защитить ребенка будет сделать его себе подобным. Оружием, неуязвимой машиной смерти. В груди снова всколыхнулась злость. Жестокая логика, хоть и вполне разумная. Только что он на своей шкуре ощутил, что бесполезно переть против высшей силы. Была бы у него возможность, хоть единый шанс… а в прочем, какой толк об этом думать. Как ни крути, Охотник не видел никакой возможности для себя кроме как беспрекословно подчиниться. Снова. Но не так как Раймонд. Учитель сделал многое для своего ученика, едва ли не все что мог, но для Рейнальда такое решение было неприемлемо. Своей жизни он не пожелал бы даже злейшему врагу. К тому же он не считал себя вправе лезть в чужую жизнь, меняя чужую судьбу. Пусть девочка сама решает, что для нее лучше, а пока… Охотник тихо вздохнул, поворачиваясь на спину. Пока он будет делать что должен. Не для восполнения метафорического долга, от упоминания которого становилось противно, или приказа немыслимого ангела, а потому что осознал, что после всего произошедшего понял Алису. В чем-то, возможно, и лучше ее самой и уж точно лучше кого угодно другого. Недоверие пропало. Бессмысленно не доверять тому, за кого заочно поручились высшие силы. Сейчас, глядя на девушку, заснувшую, забившись в угол напротив, он видел если не друга, то как минимум родственную душу. Не так уж плохо, чтобы поставить на кон судьбу.

Когда повозка остановились, небо уже освещали звезды. Их нежный свет выхватывал из ночной темноты силуэты деревьев, казавшихся в нем залитыми волшебным серебром. Хотя… настоящее волшебное серебро, которое называли мифрил, блестело иначе. Звезды же скорее походили на сказочный иней. Как только колеса перестали скрипеть, со своего места вспорхнула Вера и подбежала к мгновенно проснувшейся Алисе. Девушка уже не спала, но еще не подавала вида. Из вежливости должно быть. Инквизитор, не разворачиваясь, тряхнул Охотника за плечо.

— Распряги коней. — Буркнул он. Рейнальд неторопливо приподнялся, хватаясь за бортик. Алиса машинально дернулась в сторону, к Вере, сверлившей его злобным взглядом. Он одним рывком перемахнул через стенку телеги и похлопал полы плаща, разглаживая складки. — Поужинаем тут, переночуем, а утром двинемся дальше. — Нехотя выдавил из себя Рихтер.

— Ага. — Пространно ответил Охотник, стягивая с Перикулума сбрую.

— Может объяснишь, что происходит? — Язвительно поинтересовался он.

— Может объясню. — Ровным тоном ответил он. — Потом.

— Потом, потом. — Передразнил его Рихтер. — Все время у тебя потом.

— Все равно не поверишь.

— Это не тебе решать. — Инквизитор еще немного постоял у него над душой, но поняв, что продолжать Рейнальд не собирается, махнул рукой девушкам и направился в трактир. Краем глаза Охотник заметил, как за ним протопала Вера, ведущая за руку Алису, и хмыкнул.

— Стой. — Выкрикнул он и подбежал к ним. Вера настороженно следила за каждым его действием. Охотник стянул с плеч плащ и защелкнул пряжку на шее Алисы. Девушка рефлекторно отшатнулась, но сопротивляться не стала. — Там в ткани прорези по бокам, просунешь руки. — Сказал он. — Лучше не привлекать внимание состоянием твоей одежды. — Добавил он, глядя прямо в глаза чудотворке. Та в ответ фыркнула, но промолчала.

Здание придорожного заведения было шикарным. Два этажа, широкие окна, пристроенный сарай для телег и конюшня для лошадей. Место богатое, на широкой дороге. Неподалеку расположилось окруженное забором небольшое хозяйство. Вряд ли здесь кого-то выращивают, скорее содержат до… употребления. Отогнав вместе с подоспевшими слугами повозку чуть в сторону, он прикрыл ее рогожкой, которую на такой случай взяли с собой. Сарай оказался полон.

— Присмотри за вещами. — Понизив голос сказал он Пирикулуму на прощание. Тот вопросительно фыркнул. — Вон она, голову повернешь увидишь. Специально для тебя поставил. — Конь качнул головой и вопросительно засипел, глядя на хозяина. — Не обращай внимания. — Охотник махнул рукой. — Высшие силы погрозили мне пальцем. — Перикулум иронично выгнул бровь. — Умный? — Вкрадчиво спросил Охотник. Конь тактично промолчал. — Вот и молчи.

В заведении горел свет. Дорогие свечи, установленные по всему помещению, едва чадили, наполняя обеденный зал уютом. Ставни уже давно закрыли. Длинные столы в три ряда были заполнены посетителями на половину. Люди пили, ели и весело разговаривали. Богатая одежда и слуги выдавали в них торговцев и мелких дворян, о чем можно было бы догадаться и по одному виду таверны. Менее богатые постояльцы ее бы просто не потянули. Пахло вином, мясом, лакрицей и фруктами. Сумасшедшее сочетание.

— Иди туда. — Окликнул его, отвлекаясь от спора с Верой, Рихтер. Он забыл, что должен был злиться, из-за чего голос его был веселым, пока не пришло осознание. Охотник кивнул и шагнул в сторону.

— Эй. — Крикнула в спину Вера. Он обернулся. — Лучше бы тебе извиниться. — Сурово произнесла она.

— Ага. — Рассеяно ответил он и продолжил движение. Девушка покачала головой и вернулась к прерванному диалогу с инквизитором.

Охотник шел в указанном направлении. Тяжелые доски пола легко поскрипывали под его сапогами. Люди вокруг не обращали никакого внимания. Хорошо. В дальнем конце зала за угловым столом сидела, нервно теребя тонкими пальцами локон длинных светло-льняных волос, девушка в наскоро заштопанном коричневом платье. Он молча обошел стол и сел напротив. Отличное место. Все помещение просматривается. Когда Охотник заскрипел скамьей по полу, она едва заметно поежилась, но руки расслабила и сложила на стол. Он откинулся на бревенчатую стену, окинув взглядом лицо девушки. Растерянность, непонимание, но ни капли страха. Великим людям не пристало паниковать ни в какой ситуации?

— Придется подождать. — Придавая голосу уверенности заговорила она через некоторое время, чтобы прервать тишину. — Госпожа Вера и господин Рихтер выбирают блюда на ужин. — Охотник внутренне улыбнулся, почему-то эти слова его рассмешили.

— Кто научил тебя так разговаривать? — Поинтересовался он. — Учителя? Родители?

— Родители. — Нехотя ответила девушка, повременив. — Мама была служанкой у графа, папа счетоводом у купца.

— Понятно. — Задумчиво протянул Охотник. — Не стоит говорить о них так официально. — Он огляделся, удостоверяясь, что их никто не подслушивает. — Инквизитор еще пару раз тебя поправит, а Вера обидеться может.

— Хорошо. — Коротко ответила девушка. Снова повисла тишина. Он перевел взгляд на друзей. Они все никак не могли договориться, но теперь еще и заваливали вопросами бедную трактирщицу.

— Тебе было страшно? — Вздохнув, спросил он. — Там, в лесу среди волков?

— Что? — Ошарашенно переспросила девушка, удивленно уставившись на него незрячими бледно-зелеными глазами.

— Тогда у дерева, ты думала о том, как же несправедливо то, что в целом мире никто не может тебе помочь? — Внимательно глядя на собеседницу поинтересовался Охотник. Лицо девушки затвердело.

— Что вам с того? — Сиплым голосом поинтересовалась она.

— Ничего. — Он пожал плечами. — Однажды я был в точно такой же ситуации. Кочевники разграбили и сожгли мой дом, убили родителей, пленили друзей. — Охотник перечислял события своей жизни монотонно, без эмоций. — Благодаря сестре мне удалось сбежать от нападавших, но через неделю они загнали меня в угол, я был на грани, и думал точно о том же. — Он прокашлялся, прочищая горло. — Тогда мой будущий наставник спас меня от смерти. — Охотник замолчал, нечаянно углубившись в воспоминания.

— Ужасная участь. — Сочувственно ответила Алиса.

— Как сказать. — Хмыкнул он. — Я жив, в отличии от многих. В общем, — он вздохнул, подбирая слова, — днем в повозке произошло… нечто, побудившее меня сделать то, что я сделал. — Он махнул рукой, резко передумав. — К черту, скажу, как есть. — Алиса задумчиво прислушалась. — Сначала я решил, что тебя отправили наши враги, чтобы убить. Не бери в голову, поживешь как мы, привыкнешь к паранойе. — Добавил он, заметив, как удивленно скривилась девушка. — А потом… в общем, Бог отправил ангела сказать мне что я не прав. — Он выдохнул.

— Ты серьезно? — Так же сипло переспросила она.

— Ты же и так знаешь, что да. — Ответил он.

— Кто же вы такие, что боитесь наемных убийц? — Тихо спросила девушка.

— Спрашивай у Рихтера. У меня нет полномочий говорить без его ведома. — Вздохнул Охотник. — В общем, может быть, я и сам должен был догадаться, или уже совсем плох стал в своем подозрении всех подряд, но, как бы там ни было, думаю мне стоит извиниться. — Он помедлил. — В общем вот, прошу прощения.

— Да я не обижаюсь, просто… звука испугалась. — Явно храбрясь ответила Алиса. — Подожди, ты только что сказал, что видел живого ангела? — От возбуждения голос девушки стал еще более сиплым чем обычно. — Который защищал меня? Почему?

— Это мне стоило бы у тебя спросить. — Охотник усмехнулся. — Но я не буду. Захочешь, расскажешь сама.

— А если совру? — Вдруг переспросила она вполне серьезно.

— Я поверю любому твоему слову. — Спокойно ответил он. — Что бы ты ни сказала. Сам тебе я врать не могу, раз есть шанс что вдруг начну говорить правду, а силы, вступающиеся за тебя, за гранью моих… возможностей. — Грустно добавил он. — По всему выходит, что выбора у меня не остается, но это и хорошо. У простых людей в жизни не так много путей, хорошо, что мне довелось воочию увидеть один из них.

— Как это понимать? — Растерянно спросила она.

— Да вот так. Раз я волей или неволей всегда с тобой честен, то довериться могу только доброте твоих намерений, значит никакого смысла не доверять словам не остается. — Он ненадолго задумался. — По крайней мере я так считаю. И пока мы остаемся спутниками, буду придерживаться этого принципа.

— Не знаю, что и сказать. — Честно ответила девушка.

— Ну и в меру своих возможностей постараюсь сделать все, чтобы тебе не пришлось пережить ничего подобного… всему этому. — Он пространно провел рукой. — В общем, постарайся ничего не бояться. Едва ли нам встретится что-то такое, от чего я не смогу… вас всех защитить. Я же для этого нужен.

— Спасибо, но зачем это тебе? — Подозрительно спросила она.

— Все из-за сестры… в основном. — Он машинально перевел задумчивый взгляд на Веру.

— М-м? — Переспросила девушка. Охотник промолчал. — Кстати, что это за плащ? — Поинтересовалась она, поняв, что ответа не дождется. — Очень мягкий и теплый. — Ваэ принял красноватый оттенок, подстраиваясь, видно, к свету свечей, отраженному от стен, или еще Бог-знает-чему. Хорошо, может сойдет за шелк со стороны. Хотя размер для нее был чересчур велик. Ткань тащилась по полу хвостом. Как и многие другие эльфийские артефакты, этот подстраивался под своего владельца и через несколько дней носки пришелся бы ей по размеру, но сейчас приходилось мириться с неудобствами.

— Ваэ. — Односложно ответил Рейнальд. — Расскажу потом.

— В общем, придется подождать еще. — Радостно сказала Вера, подбегая к столу, но почти сразу посерьезнела, буровя Охотника вопросительным взглядом.

— Я извинился. — Немного раздраженно сказал он. Появилось чувство будто его отчитывает мама.

— Извинился? — Переспросила она, переводя взгляд на порозовевшую Алису.

— Извинился. — Уверенно ответила она. Вера громко с облегчением выдохнула.

— Отлично! Хозяева сейчас зарежут гуся, предложили рагу, кашу и пирожки. Пирожки мы заберем с собой, что будете сейчас? — Девушка говорила громко, но из-за окружающего шума приходилось напрягаться чтобы разобрать слова.

— Мне кашу. — Не раздумывая ответил Охотник. — Без мяса. — Добавил он и прикрыл глаза.

— А тебе?

— Тоже, наверное… — Неуверенно произнесла Алиса. Вера закатила глаза.

— На него не смотри. — Отмахнулась чудотворка. — Свои заскоки. — Алиса промолчала. — Ладно, мы возьмем себе рагу. — Со вздохом проговорила девушка. — Попробуешь у меня, если понравится — поменяемся.

— Думаешь выйдет дорого? — Поинтересовалась Алиса, когда Вера убежала назад к стойке. Дородный мужчина в ярком костюме за столом неподалеку разразился громогласным хохотом. «Ткани продает» — мимоходом подумал Охотник. Материал жилета и правда выглядел очень качественным. Либо очень повезло, либо сам разбирается. В удачливых торговцев он не верил.

— Нет, на этот счет можешь не переживать. — Ответил он. — Рихтер не стеснен в деньгах. — Он передвинулся, закидывая ноги на лавку и укладывая левую руку на стол. Удобно. — Просто предпочитаю не есть в таких местах мясо, если есть возможность. Вяленое в дороге — да, а так лучше сам приготовлю.

— Почему? — В невидящих глазах девушки заблестел интерес.

— Сначала боялся, что отравят, потом распробовал действительно хорошую стряпню и стал… брезговать? — Неуверенно ответил он. — Может быть зазнался. — Задумчиво добавил он, поразмыслив. Повисла короткая пауза и Алиса вдруг залилась звонким смехом. Некоторое время она сипло смеялась, прикрывая рот ладонью, но вскоре отдышалась и перестала.

— Что такое? — Поинтересовался Охотник.

— Ничего, просто… — Она снова заулыбалась, но пересилила себя и не сорвалась во второй раз. — Не ожидала что ты это так скажешь. Все потому, что ты думаешь, что я пойму если ты говоришь неправду? — Охотник промолчал. — Не так это работает. Сама не знаю как точно, но за каждое слово можешь не переживать.

— Посмотрим.

— Ну все, теперь только ждать. — Объявила Вера, усаживаясь рядом с Алисой.

— Подвинься. — Инквизитор уперся рукой на стол. Охотник без возражений сел, освобождая место. Он успел задремать, и сладко зевнул. — Ну, доколе времени у нас хоть отбавляй. — Начал Рихтер. — Может объяснишь, что случилось? — Вера согласно закивала.

— Может объясню. — Равнодушно ответил Охотник. — Потом. Людей много.

— Опять потом? — Переспросил инквизитор. — Что ты все темнишь? Может наши жизни и успех… — он осекся, — зависят от этого. Сам понимаешь, важна каждая мелочь. А вдруг ты на нас накинешься? — Рейнальда забавляло как здоровенный взрослый мужик искренне пытался скрыть самое низкое любопытство.

— Не накинусь. — Ухмыльнувшись произнес Охотник. — Больше такого не произойдет.

— Послушайте. — Алиса перебила его, чуть повысив голос. — Господин, — она запнулась, а Рихтер резко обернулся к ней, — что вы думаете со мной делать? Не могу же я вечно быть обузой.

— Ну ты не, — начал-было инквизитор, но Охотник толкнул его локтем в бок и отрицательно покачал головой. Мужчина вздохнул, — не думай пока об этом. Доберемся до города, там решим. Есть много домов для сирот, в конце концов, церковь всегда пристроит нуждающегося к месту.

— Понятно. — Немного отрешенно произнесла Алиса. Вера закатила глаза, красноречивым жестом проведя пальцем по горлу.

— Если хочешь, можешь пойти в мой монастырь. Работы много будет, зато вместе. — Приобняв девушку заговорила она. Охотник прищурился.

— Правда? — Переспросила она.

— Конечно. — Уверенно ответила чудотворка.

— Это было бы просто чудесно. — У Алисы аж слезы навернулись.

Разговор был прерван неожиданно.

— Ой, я совсем забыла спросить. — У стола материализовалась высокая девушка в запачканном белом фартуке. — Пить-то чего изволите?

— Пиво есть? — Сразу спросил инквизитор.

— Конечно, — девушка широко улыбнулась, — монастырское, из Чехии. — Вера осудительно покачала головой.

— Неси. — Коротко бросил он, игнорируя спутницу.

— Что-нибудь для жены? — Добавила она. Рихтер подавился воздухом и закашлялся, чудотворка отвела глаза в сторону.

— Она… — начал инквизитор, но Охотник тут же его толкнул и тот, скривившись, продолжил, — изволит что-нибудь теплое.

— Скоро будет компот, только вариться поставили. — Не переставая улыбаться продолжила девушка.

— Отлично. — Слегка подавленно ответил инквизитор. Охотник усмехнулся и две пары глаз уничтожающим взором уставились на него.

— Что желает молодой господин? — Перевела она свой взгляд на него.

— Воды. — Не раздумывая произнес Охотник.

— Как скромно! — Всплеснула руками она. — А для невесты? — Злобные взгляды Веры и Рихтера тут же стали победоносно-веселыми, чудотворка едва сдержала смех. Лицо Охотника затвердело, но ни один мускул на нем не дрогнул. Алиса же окончательно вжалась в стену, будто стараясь исчезнуть.

— Тоже что и ее матушке, — спустя мгновение раздумий ответил он, заставляя Веру побагроветь, — и есть у вас что-нибудь сладкое? Орехи в меду?

— Конечно, господин. Прекрасный выбор для прекрасной девушки. — Она развернулась, собираясь уйти. — Знаете, — вдруг сказала она, положив руку на плечо Веры, — у вас замечательная дочка, вся в вас. — Добавила она и удалилась. — Над столом повисла тишина.

— Расслабьтесь. — Не скрывая победоносных ноток в голосе сказал Охотник, когда трактирщица ушла, вновь откидывая голову на выпирающее из стены бревно. — Как воды в рот набрали.

— Ну знаешь ли, — возмущенно начала Вера, — это было… бестактно!

— Ну давай, объясни это крестьянке. — Резонно заметил он. Вера надулась и замолчала. Охотник вздохнул.

— Как дети, ей богу.

— К слову. — Произнес инквизитор, выходя из транса. — Так как тебя все-таки зовут? — Охотник приоткрыл один глаз и покосился на Алису. Девушка заинтересованно насторожилась.

— Родители назвали Ратибором. — Спокойно ответил он.

— А почему ты не… — заговорила Вера.

— И сейчас бы не стал. Так было нужно. — Оборвал он.

— Что же произошло, что ты решил пооткровенничать? — Въедливо продолжил Рихтер. Алиса смущенно молчала.

— Непредвиденные обстоятельства. — Неопределенно ответил он, снова закрывая глаза.

— Какие? — Не отставал инквизитор.

— Потом расскажу. — Буркнул Охотник.

— Да когда? — Почти сорвался Рихтер, но удержал себя в руках. Охотник молчал. — Вот же… — Злобно произнес он, но фразу не закончил.

До момента подачи блюд никто так и не заговорил. Рихтер думал о чем-то своем, Алиса молча водила пальцами по столу, изучая трещины в дереве, Охотник посапывал в полудреме, а Вера переводила взгляд с одного на другого, но начать разговор не решалась.

— Пирожки готовы. — Жизнерадостный голос представлял трактирщицу не хуже ее широкой улыбки или замызганного фартука. Охотник вздохнул, просыпаясь. Что уж поделать, работа такая. Широкое деревянное блюдо, доверху заваленное исходящими жаром пирожками, приземлилось на центр стола. Все сразу же с интересом приблизились к нему, голод уже доставлял неудобства компании, один Охотник остался непричастным.

— А ты чего не ешь? — Быстро пережевывая сочащийся пирожок спросил инквизитор. Обворожительный запах мяса повис над столом. Даже Алиса понемногу откусывала от пирожка, который Вера всунула ей в руку.

— Дождусь своей каши. — Равнодушно ответил он. — Вы же собирались их с собой взять.

— Заберем что останется. — Прожевав, ответила чудотворка и потянулась за добавкой. — На завтра хватит. — Он пожал плечами.

Напитки принесли почти сразу. Запотевший кувшин монастырского пива с сургучовой печатью на горлышке прямиком из погреба, большая глиняная чаша компота с торчащим из нее черпаком, в которой плавали по кругу, то поднимаясь, то опускаясь, лесные ягоды, и глубокая деревянная кружка с холодной водой из колодца. Охотник с наслаждением отхлебнул воды, наблюдая как инквизитор помогает Вере разливать компот по пузатым глиняным чашкам. Потом принесли основные блюда. Трактирщица расставила перед гостями четыре горшочка. Рихтер достал из-за пояса нож и одним движением срезал хлебную крышку, потом передал инструмент чудотворке. Разобравшись со своей посудой, Вера подвинулась ближе к Алисе и помогла ей снять лепешку с горшочка каши, а потом вручила деревянную ложку, одну из тех, что взяла с собой про запас. Охотник достал свою из кармана дублета, который решил пока не снимать, но расстегнул. Пахло вкусно, но…

— Погоди. — Остановил он Алису, начавшую-было есть. — Это твоя, тут мясо. Девушка убрала руки, и он поменял посуду местами. Алиса попыталась что-то сказать, но чудотворка не позволила.

— Давай-давай, тебе расти надо. — Бескомпромиссно припечатала она. Народ продолжал прибавляться, за соседний стол сели новые постояльцы, шум нарастал.

Застучали ложки. Каша и правда была очень вкусная. Охотник различил три вида крупы, травы и кусочки тыквы, придававшие блюду легкую сладость. Рагу источало приятный запах тушеной капусты и жаркое, на вкус видно тоже было неплохим, потому что исчезало в пугающем темпе. Добрав последний кусочек мяса со дна горшочка, инквизитор откинулся от стола.

— Хорошо. — Расслабленно произнес он.

— Ага. — Благоговейно вторила ему Вера, отодвигая посуду в сторону. Алиса все еще ковырялась ложкой в каше: медленно, но довольно уверенно.

Вскоре и Охотник разобрался со своей порцией, облизнул ложку и спрятал ее в карман, в очередной раз укладываясь на бревно и прикрывая глаза. Запыхавшаяся от обилия клиентов трактирщица, проходя мимо, оставила на столе маленькую полукруглую глиняную чашку с орехами и ушла, на этот раз не сказав ни слова. Вера передвинула посуду Алисе.

— Жуй.

— Тоже берите. — Ответила она. Вера достала кусочек колотого ореха и положила на язык.

— М-м-м. — С наслаждением протянула она. — Прямо тает. Попробуешь? — Обратилась она к инквизитору.

— Спасибо. — Кашлянул он. — Не люблю сладкое. — Вера скептически покосилась на него.

В этот момент из-за соседнего стола встал крупный мужчина, отставил в сторону большую кружку и шагнул к выходу, но не рассчитал и сильно задел боком их стол. Посуда пошатнулась, чашка с орехами накренилась, Алиса дернулась, чтобы ее схватить, но промахнулась и толкнула ее еще дальше вперед. Девушка ойкнула, чашка проехала до края стола и начала заваливаться. Охотник резко вскинул ладонь, на лету перехватывая двумя пальцами вывалившийся орех, а остальными придерживая емкость и возвращая падающую ее на поверхность стола. Через приоткрытые веки он проследил за удаляющимся неровным шагом нарушителем спокойствия.

— Недотепа… хренов. — Пробубнил инквизитор, поправляя стол.

— Держи. — Охотник подвинул чашку назад к Алисе, подставляя глиняный бок к ее ладони.

— Спасибо. — Коротко ответила она, сжимая ее двумя руками.

Он убрал руку, по пути забросив орех в рот. И чуть не охнул. Вера не соврала, скорее даже не до хвалила. Ароматный клеверный мед ударил в нос неповторимым запахом, а щеки свело от нежного сладкого вкуса. Горечи ореха почти не было, зато он был до того нежный, что почти сразу развалился на кусочки, словно только и дожидался этого момента. Варили их долго.

— Поразительно. — Прошептал он.

— Ну а я о чем. — Весело вторила ему чудотворка.

— Ладно, бог с вами! — Проворчал инквизитор, запуская руку в чашку. Алиса весело улыбнулась.

— М-м. — Коротко промычал он. — Надо же, не соврали.

После этого разговор завязался сам собой. Вера рассказывала веселые истории из своей монастырской жизни, которых неожиданно оказалось немало. То и дело над столом звучал смех. Потом инквизитор стал делиться своими приключениями, на всякий случай опуская подробности и не акцентируя внимание на службе. Шум вокруг будто стал непроницаемым фоном, куполом, под которым их никто не замечал. Алиса уложила голову на руки и взахлеб слушала рассказы о соседних странах, людях, костюмах, обычаях, еде и оружии. Вера приобняла девушку, увлеченно следя за Рихтером, который активно иллюстрировал свои слова экспрессивными жестами. Все-таки было в них что-то общее. Даже Охотник устроился так, чтобы видеть своего соседа через прикрытые веки. Время пролетало незаметно. Один раз девушки попытались уговорить и Ратибора поделиться рассказами из своей жизни, но он отмахнулся, сказав, что истории не его конек. Потом народ стал понемногу расходиться. С улицы тянуло холодом через хлопающую дверь, и, посидев еще немного, они стали собираться.

— Комнаты были разобраны, взяли что осталось. — Сказал инквизитор, когда они зашагали по скрипучей лестнице наверх. — Они находятся по соседству, но две кровати только в одной. — Он нахмурился.

— Даже не начинай, это смешно. — Раздраженно взмахнула рукой Вера. — Алис, мы же на одну кровать поместимся?

— Ага. — Не раздумывая произнесла девушка. Поход до комнаты давался ей с трудом, еще внизу у стола она едва не заснула.

— Ладно, — сдался Рихтер, — тогда ваша предпоследняя.

Придерживая девушку под локоть, Вера помахала друзьям рукой, и, повозившись с ключом, скрылась в темноте своей комнаты. Алиса дернула за полу дублета Охотника, повозилась немного с пряжкой и протянула плащ хозяину. Он принял его, подтолкнул ее в плечо, указывая направление, а сам пошел вслед за инквизитором.

— Ну, выбирай. — Широко проведя рукой предложил Рихтер, ставя чадящий подсвечник на небольшой столик.

Охотник неуверенно подошел к ближайшей постели, скинул с плеч плащ, дублет, снял сапоги, и, в рубахе и штанах завалился на постель. Инквизитор покачал головой, разделся и лег на другую. Немного поерзал, укладываясь и задул свечу. Вскоре с соседней кровати раздалось шуршание одеяла и перекладываемой подушки. Потом еще раз и еще.

— Ты что там возишься? — Раздраженным шепотом пробормотал Рихтер. — Спи.

— Прости. — Шепотом ответил Охотник. — Давно не лежал на перине.

Вера долго не могла заснуть. Богатая фантазия рисовала яркие картины приключений инквизитора в неведанных далях. Кроме того, раз за разом расслабляясь, она неожиданно натыкалась на свернувшуюся рядом Алису и одергивалась. Как и Охотник она не привыкла спать на перинах, но еще больше не привыкла к тому, что вся постель не находится в ее распоряжении.

— Вот бы тоже попутешествовать однажды. — Сквозь сон пробормотала Алиса, прижимаясь к ней. Хоть Вера и была довольно худой, а Алиса тем более, но места им двоим хватало с трудом. — Почувствовать соленый морской воздух, горячий ветер степей.

— Успеешь. — Тепло прошептала в ответ чудотворка и провела пальцами по ее волосам. — Все еще у тебя впереди.

— А у тебя?

— И у меня. — Улыбнулась она.

— Значит у нас. — Сипло пробормотала Алиса и зевнула.

— Значит у нас.

— Я думаю он на самом деле добрый. — Доверительно сказала девушка.

— И я. — Честно ответила Вера. В первую встречу инквизитор показался ей стереотипным высокомерным дворянином, скрывающим надменность под маской вежливости и цинизма. Образ дополнялся славой жесткого инквизитора, Аутодафе, прозвище, которого побаивались даже те, кто не нарушал законов. В жизни же Рихтер оказался… именно что добрым.

— Надеюсь он расскажет нам про свои приключения. — Вера замерла, глядя в черный потолок. Почти рассмеялась, но не стала. Алиса засопела рядом, проваливаясь в сон.

— Бам! — Резкий грохот раздался под утро из соседней комнаты. Инквизитор несколько раз моргнул и приподнялся на локте, оглядывая помещение, еле-еле освещаемое первыми лучами рассветного солнца через задернутое окно. Черная тень бесшумно метнулась за дверь, на ходу надевая плащ. Рихтер встряхнул головой. Сопоставил факты и тут же вскочил на кровати, его начало мелко трясти. Из коридора достался едва слышный шелест и знакомый щелчок замка. Он спрыгнул с кровати на пол и стал шарить руками в поисках одежды. Из комнаты по соседству долетел приглушенный вскрик и щелчок удара. Плюнув, инквизитор бросился к двери, распахнул ее, шагнул в коридор и врезался в Охотника. Из двери за его спиной доносилось приглушенное едва разборчивое шипение, прервавшееся с хлопком дерева о дверной косяк. Рихтер непонимающе уставился на него. Ратибор молча прошел мимо, потирая ладонью щеку. Инквизитор встряхнул головой и вернулся вслед за ним. Дойдя до своей кровати, Охотник сел на пол, облокотившись на ее бортик.

— Что случилось? — Шепотом спросил Рихтер.

— Алиса во сне с кровати упала. — Тихо ответил Охотник. Инквизитор облегченно выдохнул и почти сразу усмехнулся.

— Во даешь. — Сдерживая улыбку пробормотал Рихтер. Охотник отмахнулся. — Сильно прилетело? — Ратибор молча кивнул. — Ладно, бывает. Чего не ложишься?

— К черту эту перину. — Буркнул он. — Так и не смог на ней заснуть.

Утро началось со сборов. Собирались неторопливо, инквизитор предполагал, что двигаться они будут куда дольше. Вера попросила принести ведро воды и пустую лохань, после чего закрылась с Алисой в комнате. Охотник, не дожидаясь их собрался и ушел на улицу, скрывшись в пролеске, растущим за конюшней, прихватив с собой меч в тубусе. Оставшийся в гордом одиночестве Рихтер в очередной раз с тоской вспомнил о своем слуге, работающим сейчас, должно быть, в мягком кресле уютного кабинета, и принялся собирать продукты в дорогу. Спустился вниз, чтобы пополнить фляги водой, прикупил еще вяленного мяса, хотел взять кувшинчик монастырского пива, но в последний момент с грустью передумал. Всему свое время. Потом сходил к повозке, и вернулся назад. Когда девушки наконец вышли из комнаты, провиант был компактно уложен в отдельные мешки, плотно завязанные у горловины. Вера уважительно покивала, проверяя узлы.

— А этот куда делся? — Поинтересовалась она. Инквизитор пожал плечами. Лицо девушки поблескивало не досохшими каплями воды, а красивые каштановые волосы аккуратно спадали на плечи.

— Сказал, что дойдет до леса. Тренируется видно.

— Понятно, — махнула рукой она, — думаю да.

Тут в комнату вошла Алиса, показавшись за спиной чудотворки. Инквизитор невольно поперхнулся. В целом, примерно это он представлял себе при слове «принцесса». Длинные светло-льняные волосы ровными волнами спускались до середины спины, ни на лице, ни на руках не осталось ни пятнышка грязи, обнажая белую, на грани болезненной бледности, кожу, о которой мечтала бы каждая дворянка. На фоне ее бледно-зеленые глаза светились как два необработанных изумруда, а веснушки казались вкраплениями золота в мраморной жиле.

— Матерь Божья. — Оторопело пробормотал он. Вера проследила за его глазами и окинула девушку гордым взглядом.

— А ты думал? — Произнесла она. — Щетка, гребень, немного воды и мой профессионализм. — Насмешливо продолжила девушка. — Уж чего-чего, а девушек я в жизни видела предостаточно. — Алиса, задумчива ощупывавшая мешки с едой, поняв, что разговаривают про нее, порозовела и шагнула в сторону. — Только с одеждой нужно что-то придумать. — Добавила она задумчиво. — Так на людях показываться, конечно, нельзя. — Она погрузилась в раздумья, смешно насупив брови. Рихтер улыбнулся, практически физически ощущая работу, протекающую в голове девушки. — Точно! — Ликующе выкрикнула она и выбежала в коридор.

— Куда она пошла? — Растерянно спросила Алиса.

— Не знаю. — Честно ответил инквизитор. Неожиданная импульсивность чудотворки сбила его столку.

— Ну, как… спалось? — Поинтересовалась девушка спустя некоторое время. Вера все не возвращалась, а Рихтер глубоко задумался, глядя на разложенные на кроватях вещи.

— А? — Переспросил он. — Да нормально. А вот… Ратибору не слишком. — Новое имя давалось ему с трудом. — Кажется он так и не заснул. Никогда бы не подумал, что, привыкнув спать на земле и досках, можно разучиться делать это на удобной перине.

— Не понимаю. — Отрицательно махнула головой она.

— Я тоже. — Честно ответил инквизитор.

Охотник и чудотворка вернулись вместе, видно встретились на лестнице. По коридору они шли, о чем-то активно споря.

— Делай как хочешь. — Отмахнулся он, пересекая порог. — Я в этом ничего не понимаю, был бы здесь мой друг Вэл, он бы мог что-то умное сказать, а я не разбираюсь. Только помни, что возможно придется и бегать и… — он вздохнул, — руками размахивать.

— Вэл то, Вэл се. — Передразнила его Вера. — Тебя послушать, так этот Вэл и красавец, и воин, и философ, а теперь что, хочешь сказать еще и швея? — Он равнодушно встретил ее ироничный взгляд.

— Ага. — Ровным голосом ответил он.

— Ну тогда кажется, завиднее жениха во всем свете не сыщешь. — Саркастично продолжила она. — Если он существует конечно. Познакомишь нас?

— Не целься, там уже, кажется, занято. — Произнес он, вытягивая перед собой руки и потягиваясь.

— Эх, не быть мне счастливой. — Театрально заломила она руку. В другой девушка сжимала небольшой сверток белой ткани.

— Это что? — Поинтересовался инквизитор, указывая на него.

— Вчера рядом с нами ужинал торговец тканями. Он как раз собирался уезжать, но я успела перехватить его и купила несколько хороших обрезков. — Гордо произнесла она. Рихтер уважительно покивал. Торговца приметил и он, но не думал, что девушка пойдет так далеко.

— И даже за них ее едва не ободрали как липку. — Проворчал Охотник. — Повезло что я мимо шел, они почти ударили по рукам.

— Ну знаешь. — Обиженно прошипела Вера. — Для этого ты с нами и едешь. Чтобы защищать, даже если речь идет о жадных, лживых, невоспитанных торгашах. — Охотник иронично улыбнулся, скользнул взглядом по комнате, задержавшись на Алисе, одобрительно хмыкнул и принялся собирать вещи.

— Слушайте, а он всегда… так? — Сипловатый голос Алисы звучал еще более хрипло из-за того, что она пыталась говорить тихо.

Вера оторвалась от перебирания кусков ткани и обернулась. Девушка снова сидела в дальнем углу телеги, опираясь спиной о небольшой бортик. Она провела ладонью по доскам вдоль дна повозки, чтобы поменять положение, но случайно натолкнулась на сапог Охотника и одернула руку. Чудотворка фыркнула. Сам Ратибор (похоже, что так теперь стоило его называть) мерно сопел, вытянувшись по диагонали. Вещи он частично разогнал по сторонам, а что по мягче засунул под спину и голову. Алиса подобрала ноги, накинула капюшон, и полностью завернулась в его плащ, став похожей на большой умилительный кулек. Погода была солнечная, но ветер продувал ощутимо.

— Думаю, привычка. — Не понижая тона ответил Рихтер. — Честно говоря, ни разу не видел его выспавшимся. — Добавил он задумчиво.

— А вы давно дружите? — Заинтересованно спросила она.

— Не то, чтобы дружим. — Инквизитор вздохнул, подбирая слова. — В общем мы вместе работаем. И да, уже довольно давно.

— Как вы познакомились? — Повернула голову на бок Вера, отодвигая ткань в сторону. — Мне он никогда не говорил. — Инквизитор возмущенно обернулся к ней, отрицательно мотая головой. — Ой, да… прости. — Виновато пробормотала девушка, украдкой взглянув на Алису. Та, будто почувствовав это, вздохнула. Вере стало стыдно. — Прости, мы… не можем о таком рассказывать, я думаю. — Извиняющимся тоном произнесла она.

— Ничего. — Равнодушно ответила Алиса.

— Но, если твое вступление к нам в монастырь одобрят, я тебе все расскажу, обещаю. — Серьезно добавила она. Девушка в повозке оживилась. — Кстати, он и сам частенько заезжает к нам и рассказывает о своих приключениях. — Вера перевела взгляд на Охотника. Взмахнув красивыми светло-синими крыльями ему на кончик носа села большая бабочка. Чудотворка хихикнула. Не просыпаясь, тот шморгнул, прогоняя ее прочь. — Вот смотрю как он спит, ну ангелочек. — Весело сказала она. Рихтер покачал головой. — Расскажи что-нибудь о себе. — Обратилась она к Алисе. Та в ответ ненадолго задумалась.

— Даже не знаю, ничего интересного со мной не происходило, до встречи с вами, конечно. — Она слегка смутилась. — А что именно ты хочешь знать?

— Ну-у… — протянула Вера, снова раскладывая на коленях ткань, — как раньше жила, может что-то про родителей или деревню.

— Можешь говорить громче. — Перебил ее Рихтер. — Он все равно не проснется, пока сам не захочет.

— Как это? — Удивилась Алиса.

— Не знаю. — Инквизитор пожал плечами. — Просто так было всегда.

— О, точно! — Вдруг дёрнулась на своем месте Вера. — Ты говорила, что рассказывала поросятам сказки. Ты понимаешь животных?

— Ну… да. — Неуверенно ответила она. — Только не рассказывайте никому, ладно? У моих родителей из-за этого были проблемы. — Вера перевела озабоченный взгляд на Рихтера. Тот с непроницаемым видом смотрел на дорогу.

— А как это? — Поинтересовалась чудотворка. — Слышишь их голоса вместо обычных звуков?

— Не совсем. — Задумчиво ответила девушка. — Я просто понимаю, что они хотят сказать. Что они сказали бы, будь они людьми.

— Ого, — Вера отмахнулась от назойливой мухи, — как странно.

— Думаю они понимают меня так же. А вот Ратибор…, - она помедлила, — он делает это по-другому, те волки, — она поежилась, — в лесу, сразу поняли, что он им сказал. Словно говорили на одном языке.

— Да ну? — Обернулся Рихтер. Голос его лучился скептицизмом. — И как он это сделал?

— Не знаю. — Честно ответила девушка. — Лучше у него спросить.

— От этого никогда ответов не дождешься. — Проворчал он и отвернулся. — Одни чудеса. — Добавил он тише. — Куда ни плюнь. — Повозка резко подскочила на особенно крупном камне. Алису вжало в пол, Ратибор подлетел на дюйм над досками, шлепнулся назад, но так и не проснулся. Вера схватилась за бортик, а Рихтер дернулся в сторону, стараясь удержать равновесие, отчего вожжи хлестнули Перикулума по спине. Конь недовольно заржал.

— Ой, ты понимаешь, что он сейчас сказал? — Крикнула за спину чудотворка.

— Да. — Помедлив, произнесла Алиса.

— Можешь сказать?

— Лучше не буду. — Застенчиво ответила девушка.

Вечерело. Инквизитор почувствовал, что что-то не так как только начало темнеть. Сначала это был только небольшой зуд в районе зубов, довольно быстро переросший в уколы в висках, а затем в полноценную головную боль, постепенно усиливающуюся до сих пор. То и дело Рихтер крутил головой, озирался в поисках источника угрозы, но ничего не находил. Даже редкие путники, встречавшиеся днем, пропали. Радовало одно: до города они точно успевали добраться до полуночи, и он все подгонял и подгонял коней, стараясь приблизить прибытие. Вера нервно ерзала рядом, видно ощущая то же самое, но по-другому. Охотник так и не поднимался, а вот Алиса, поклевав носом, свернулась клубочком в углу и заснула.

— Тоже это чувствуешь? — Рихтер аж дернулся на своем месте от неожиданности, а чудотворка вскрикнула. Он обернулся. Охотник сидел на корточках, прикрыв глаза и принюхиваясь, словно гончая.

— Твою мать. — Не сдержался инквизитор, Вера активно закивала головой, поддерживая его. — Что ты делаешь?

— Каждый чувствует магию по-своему. — Тихо ответил он. — Для меня это омерзительный запах, который ни с чем не спутаешь. — Он замолчал и немного поменял положение. — Это впереди, приближается к нам. — Инквизитор выругался, он и сам уже мог ощутить источник опасности. — Сзади тоже догоняет. — Слишком спокойно для сложившейся ситуации добавил он. — Бежать некуда.

— Что это такое? О чем вы говорите? — Вера непонимающе тряхнула головой. — Вы тоже слышите этот противный звон?

— Магия. — Мрачно ответил инквизитор. — Но вместо звона у нас свои ощущения. Знаешь, что нас преследует? — Крикнул он через плечо.

— Пока нет. Слишком далеко. — Сразу после его слов в своем углу завозилась Алиса.

— Что-то случилось? — Сонно произнесла она и зевнула. Ответом ей было напряженное молчание. — Эй! — Девушка мгновенно очнулась, сбрасывая остатки сна.

— Останавливай. — Потребовал Охотник. Инквизитор отмахнулся. Пока источник магии не определен, перспектива застрять посреди пустой дороги в окружении непроходимого леса виделась ему куда менее перспективной, чем попытка прорваться насквозь. — Тормози! — Еще громче повторил он, тряхнув Рихтера за плечи. Тот зашипел от боли и натянул поводья. Лошади заржали, но вскоре встали как вкопанные.

— Что ты творишь? — Воскликнула Вера.

— Смотрите. — Он встал на скамью между ними, указывая рукой в сторону горизонта.

— Вот дерьмо. — От более крепких слов инквизитора удерживало только присутствие рядом Алисы. Чудотворка непонимающе пригляделась.

— Туман? — Удивленно спросила она. По каменистой укатанной дороге на самой границе видимости стелилась тоненькая полоска молочно-белого тумана.

— Не просто туман. — Дрожащим голосом ответил инквизитор, роняя поводья. — Это вампирский туман. Кто-то натравил на нас баргестов.

— Быть не может. — Охотник проскрипел зубами. — Это просто невозможно. Только кто-то, имеющий власть над демонами может им управлять. — Его лицо исказилось в осознании.

— Чертов колдун все же выжил?! — Выкрикнул инквизитор.

— Бред. — Прорычал в ответ Охотник.

— Тогда кто? — Продолжал он.

— Сейчас это не главная проблема. — Спокойнее произнес он, беря себя в руки. Рихтер в ответ с силой ударил по сиденью кулаком.

— Успокоились оба! — Выкрикнула Вера. Инквизитор от неожиданности снова схватил поводья. — Что нам делать? — Обернулась она к Ратибору.

— Сможете развернуть телегу в сторону леса? — Глядя ей в глаза спросил он.

— Ты с ума сошел? — Инквизитор уже даже не злился, вид стремительно наползающего тумана внушал в него отчаяние. — Там сплошная стена деревьев, мы никак не проедем.

— Сможем. — Спокойно ответила чудотворка. — У тебя есть план? — Охотник кивнул. — Отлично. Сэр Балдер. — Громко произнесла она, спрыгивая со своего места. — Не подсобите ли даме? — Бормоча под нос ни то проклятия, ни то молитвы, инквизитор слез за ней следом.

Одним шагом Охотник спустился на землю чуть поодаль. Сделал шаг в сторону деревьев, но вдруг почувствовал, что что-то держит его за полу дублета.

— Я могу как-то помочь? — Сиплым тоном спросила Алиса. Из-за этой особенности голос казался куда старше.

— Нет. — Немного помедлив, ответил он. — Пока нет.

До ближайших деревьев было недалеко, но короткие мгновения бега тянулись, казалось, целую вечность. Рухнув на колени у первых попавшихся корней, он краем глаза заметил, как клочья тумана стали выползать на противоположной стороне дороги. Послышался демонический вой. В голове судорожно метались мысли. Анка никак не могла выбраться из крепости так быстро, никак не могла найти его и уж точно не в ее характере была такая месть, она скорее попыталась бы зажарить его молниями, глядя в глаза. Но факты говорили за себя. Значит, он где-то просчитался.

— Tenta. — Прошептал он, укладывая обе ладони на могучий корень. — Ненавижу деревья.

Спустя мгновение его восприятие сжалось в одну точку, а в следующее устремилось вдоль сети древесных переплетений, охватывающих весь лес. Он рефлекторно водил головой в стороны, чувствуя, как ветер колышет листья на кронах высоких лиственниц, как капает роса с закрытых в ожидании утра бутонов, как хрустят ветки, обламываемые оленьими рогами. На безумной скорости он метался вокруг, охватывая все больше пространства своим внутренним взором. Туман просачивался и в лес, заходя с другой стороны. Он уже замкнул кольцо. Охотник чувствовал его липкие обрывки корой и шляпками грибов, но здесь он двигался куда медленнее. Наконец, продвинувшись еще дальше, он нашел то, что искал, и, скрипя зубами, собрал рассредоточенные кусочки чувств, возвращаясь назад, в свое тело. С рывком головы он пришел в себя, отнимая руки от корней и, качнувшись, поднялся с колен.

— Твои глаза… — Тихо произнесла Вера, шокировано глядя на него. — Светились изумрудным светом.

— Потом. — Тяжело дыша пробормотал он. — Все потом. В повозку! — Рявкнул он, и девушка вышла из ступора.

Назад они бежали еще быстрее. Бледный как мел инквизитор сидел впереди, держа поводья в одеревенелых руках. Охотник подсадил Веру, и сам запрыгнул в кузов через бортик. Чудотворка обхватила руками Алису и прижала ее к себе.

— Гони! — Крикнул он.

— Куда? — Непонимающе переспросил инквизитор.

— Вперед, твою мать, куда еще? — Не сбавляя тон проорал Охотник.

Инквизитор тронул поводья. Туман уже заполнял все пространство вокруг, скрывая дорогу и обочину. В толстом слое белого марева отчетливо различались щелчки призрачных челюстей. Перикулум шагнул вперед, но Земляника заржала, не желая идти лбом прямо в стволы деревьев.

— Давай же, — рычал Охотник, — ну давай!

— Что я могу сделать? — Воскликнул Рихтер. — Она не идет.

— Ну я ей сейчас… — Ратибор подался вперед.

— Стой! — Алиса схватила его за руку. — Лошадка, пожалуйста, — в сиплом голосе девушки проблеснула жалость, — нам очень нужно вперед. — Земляника испуганно фыркнула.

— Перикулум, скажи ей! — Прокричал коню Охотник. Тот в ответ боднул кобылу головой и подбадривающе захрипел.

— Все будет хорошо, честное слово. — Добавила Алиса. Земляника опустила морду, и, издав громкий боевой вопль, понеслась вперед.

— Мне бы твою уверенность. — Сквозь зубы прошептал инквизитор своей кобыле.

Лес приближался молниеносно. Охотник ухватился руками за борта телеги. Вера зажмурилась, прижимаясь к Алисе, Рихтер тихо завыл.

— Mentië. — Громко произнес Ратибор, и лошади пересекли границу деревьев.

— Какого? — Только и смог выдавить из себя инквизитор.

— Левее. — Хрипло произнес Охотник. Он еще никогда не поддерживал чары для такого большого объекта.

— Чего? — Непонимающе тряхнул головой Рихтер. Деревья, ветки и корни никуда не делись, просто раз за разом так совпадало, что они не цеплялись ни за людей, ни за телегу, ни за животных. Словно им сопутствовало сверхъестественное везение.

— Левее возьми говорю. — Прорычал он в ответ. Серые, почти седые волосы бились как флаг на ветру. Сообразив, что делать, инквизитор натянул поводья, уводя повозку в нужную сторону. Вера громко нашептывала молитвы. Туман безнадежно отстал. — Туда. — Охотник указал пальцем направление. Повозка накренилась, и, скрипя колесами, вылетела на лужайку. — Стой! — Скомандовал он и инквизитор натянул поводья. — Давай вон к тому дереву. — Он кивнул на одиноко стоящую в центре пинию, закрывающую своей огромной кроной значительную часть видимого с поляны неба.

— Что ты собираешься делать? — Все еще повышенным от нервов голосом спросил инквизитор.

Стена леса за их спиной стояла нетронутой, между деревьями места не хватило бы даже для лошади, не то, что для целой телеги. Охотник спрыгнул на траву, тряхнул головой, стараясь прийти в себя, и подал руку Вере. Она спустилась следом, нервно трясясь. Поездка далась ей еще сложнее.

— Давай наружу. — Коротко сказал он Алисе, и вытащил ее из телеги под руки. — Помоги. — Он обратился к Рихтеру и схватил телегу за борт. Тот хотел возразить, но не стал. Подошел и встал рядом.

— Может объяснишь, что происходит? — Пыхтя от напряжения произнес он, толкая повозку ближе к дереву. — Почему мы не поехали дальше?

— Туман взял нас в кольцо. — Охотник тяжело дышал. Он пробежал вдоль борта, откинул в сторону тент, и зарылся в скрытые под ним вещи.

— Откуда ты знаешь? — Перебарывая удушье поинтересовался Рихтер.

— Потом объясню. — Устало ответил он, вытаскивая из груды пожитков свой походный мешок и длинный подвязанный сверток из коровий шкуры.

— Потом, потом, потом! — Прорычал, переходя на крик инквизитор. — Я уже не знаю, кого стоит больше опасаться: какие-то секреты, недомолвки, на девочку напал ни с того ни с сего, теперь еще это… ни то магия ни то языческие ритуалы.

— Хочешь сжечь меня на костре. — Неожиданно тихо ответил Охотник. — Доживи сперва рассвета. — Покрасневший инквизитор сжал зубы. — Клянусь всем святым в этом мире, я все тебе объясню. — Рихтер недоверчиво покривился. — Никаких недомолвок. — Подошедшие девушки тихо пристроились неподалеку. Вера держала Алису за руку, глядя на Ратибора загнанными глазами. Тот ободрительно положил руку ей на плечо, стараясь придать взгляду наиболее спокойный вид. — Успокойся, мы справимся. Помоги ей забраться на дерево, и сама спрячься в ветках. — Девушка кивнула и пошла дальше, выбирая место для подъема.

— Бог с тобой. — Сдался инквизитор. — Какой план?

— Времени у нас не много, туман скоро нагонит. — Охотник развязал завязки и бросил в повозку дублет. — Я окружу вас защитным кругом. — Он стянул с себя рубашку и отправил следом. На плечах и животе отчетливо выделялись татуировки с символами крестного знамения. — Призраки не смогут его пересечь. — Он тихо вздохнул. — Я останусь снаружи и перебью их до последнего. — Он принялся снимать сапоги. — А потом мы уберемся отсюда.

— Ты бредишь. — Очумело пробормотал Рихтер. — Их там целая прорва, у тебя хоть есть свечи? — Вместо ответа Охотник кивнул на затянутый мешок рядом с собой. — Почему мы не можем просто дождаться утра в твоем круге? Баргесты не выносят света.

— Отличная мысль, инквизитор. — Иронично ответил Ратибор. — В лесу ведь так мало темных мест! — Он кинул сапоги к дублету. — Призраки скроются в тени каждого листка, каждого кустика и каждой травинки. Мы и десяти шагов не пройдем через деревья, как эти твари пустят наши души на лоскуты. — Рихтер выругался.

— А что если ты…

— Сядете в повозку. Доверься Перикулуму, он вывезет вас куда надо. — Охотник хлопнул коня по спине. — Только не надо ничего придумывать. — Глядя Рихтеру в лицо отчеканил он. — Верь мне, я знаю, что делаю. — Инквизитор молча кивнул. — Проведешь их в Слезы, если я не смогу, понял? — Обратился он к коню. Тот удивленно фыркнул, но вскоре согласно качнул головой. — Хорошо. — Охотник снял с ремня ножны с кинжалом и положил в повозку.

— Уверен? — Инквизитор выразительно окинул его взглядом.

— Призракам броня не помеха, а так двигаться будет проще.

Ратибор снял повязки с рулона и рывком развернул сверток, представляя лунному свету посеребренный меч. Ровный белый свет прерывисто отражался от потеков застывшего на поверхности клинка металла, на котором были мелким почерком выведены молитвы на латыни.

— Матерь божья, это что? — Пораженно прошептал Рихтер.

— Черный Василек. — Хрипло ответил Охотник. — Наекаэль.

Он вытянул из-под меча шкуры и отправил их в повозку, сунул руку в мешок, поковырялся в нем, вынимая на свет две толстые красные свечи, затянул его снова и положил к одежде. Прикасаться к клинку не хотелось. Даже приближая ладонь к рукояти, он чувствовал, как нервно подрагивают его пальцы. Собравшись с силами, он сжал руку на мече. Знакомая острая боль пронзила нервы по всему телу, появилось ощущение словно кто-то наблюдает за ним, но сознание оставалось в норме. Он с облегчением перевел дыхание и подобрал с земли свечи.

— Сейчас я обведу круг. Не пересекайте его ни в коем случае, лучше даже ничего не говорите, чтобы звук не нарушал его границы. — Охотник серьезно посмотрел на Рихтера. — Ты все понял?

— Да. — Отрешенно ответил он.

— С Богом. — Выдохнул Ратибор.

Он отошел от дерева шагов на десять. Первые струйки тумана уже просачивались сквозь деревья, выползая на занятую ими полянку. Охотник коснулся клинком земли. Говорят, чем могущественнее душа у предмета, которым начертаешь круг, тем надежнее будет защита. От мыслей о том, что таится внутри Черного Василька ему становилось жутко, но если истории сказителей не врали, то круг, выведенный Бонхеалем, вероятно, непроницаем в принципе. Хотя такому существу как Вэлдрин едва ли нужна защита. Он размеренно продвигался, очерчивая вокруг дерева окружность. В основании ствола стоял Рихтер, нервно переминаясь с ноги на ногу, и что-то ободряюще вещал Вере, мертвенную бледность лица которой было видно даже ночью. Охотник усмехнулся. Ни так уж плохо умереть вблизи друзей, еще недавно он о таком мог только мечтать, но сегодня это было недопустимо. Поляна посреди кромешного леса днем станет смертельной ловушкой, а ночью непроницаемой клеткой и никакое чудо не поможет им выбраться, если баргесты догадаются не нападать в лоб, а прятаться в тенях. Благо, сейчас твари чувствуют силу и не будут искать обходных путей. Круг был почти завершен. Ему на глаза попалась Алиса, сидевшая на ветке, вцепившись побелевшими пальцами в ствол дерева. Ее лицо было наполнено какой-то мрачной уверенностью. Пугающее выражение, особенно у столь юной девушки. Северные берсеркеры идут умирать с таким лицом, но для нее это будто стало обыденностью. Охотник отмахнулся от назойливых мыслей. Будет еще время. Последнее движение. Он напоследок взглянул на друзей и нечаянно улыбнулся. Инквизитор сжал руки в кулаки, Вера сложила ладони в молитве, а Алиса водила головой, улавливая каждый звук. Только Перикулум флегматично жевал траву, усиленно делая вид, что его ничего не беспокоит, даже Земляника нервно пыхтела. «Спасибо» — подумал он: «Спасибо».

Завершив круг, он тут же отвернулся. Лучше не нарушать его даже нечаянным пересечением взглядов. Туман дополз до середины поляны и из него вновь доносились лай и вой, прямо как когда-то в Ломеионе. Призрачная лавина клокотала. Охотник вздохнул и опустился на колени, положив меч на землю рядом с собой. Одну свечу он зажал в зубах, а вторую взял в левую руку и поднял на уровень лица, зажмурившись.

«Господи» — про себя начал он: «я преклоняю перед Тобой колени и посыпаю голову пеплом».

— Что он делает? — Нервно спросила Вера Рихтера. — Они почти подошли.

— Чтобы убить призрака его сначала нужно избавить от защиты тумана. — Борясь с дрожью ответил он. Никогда еще инквизитор не видел призрачных псов так близко, даже в вампирском замке он дождался пока солнце развеет его, прежде чем подойти ко рву. — Пламя иерусалимских свечей уничтожит демоническую энергию, подпитывающую туман, и останется только добить пса-призрака.

«Я знаю, что недостоин и одного твоего взора. Раз за разом говорят нам, что мы сражаемся за правое дело по Твоей воле. Но я думаю, что все убийцы едины пред Твоим лицом»

— Почему он их не зажигает? — В голосе девушки сквозила паника.

— Нельзя. — Отрешенно ответил Рихтер. — Они должны загореться сами, иначе никакого эффекта не будет. — Он ненадолго замолчал. — Остается только молиться.

— Господи. — В ужасе произнесла чудотворка, прижимая к лицу ладони.

«Если бы от этого зависела лишь моя жизнь, я бы и не подумал взывать к Тебе. Воистину, исполнение заветных желаний дано нам Тобой в назидание за дерзость их загадать. Прошептанные в ночи молитвы и утаенные мечтания воплотившись, лишь погружают души в пучину отчаяния. Я прошу помочь ради добрых рабов Твоих. Я верю, что им еще есть что терять и что обретать, что они еще могут войти в Райские кущи, на которые я недостоин буду даже взглянуть. Помоги защитить Твоих верных слуг малой толикой своего тепла и света. Пусть их дни преисполнятся радости».

Откуда-то сзади долетел долгий крик Веры. Плотный молочный туман навалился на него всей массой, погребя под собой.

«Я же буду крушить врагов человеческих с именем Твоим на устах».

Чудотворка бросилась вперед так, что инквизитору пришлось схватить ее в охапку, чтобы удержать на месте. Последнее, что им удалось увидеть, была рука со свечей, которую Охотник резко воздел к небу, прежде чем белое марево скрыло его. Еще мгновение и волна багрестов врезалась в невидимую стену защитного круга, вновь и вновь наваливаясь на него, силясь преодолеть, но тщетно. Казалось, что все вокруг теперь состоит только из лая и щелчков призрачных челюстей, но вдруг…

По ясному небу разнесся гром. Не успели они оглянуться, как из бесконечной пустоты между звезд рванула вспышка света, будто неожиданно проскочившая искра, соединяя небосвод и землю. В самом сердце туманного покрывала разорвался взрыв. Яркий поток бело-оранжевого пламени окатил целое полчище багрестов, окруживших Охотника, раскидывая их в стороны. Псы-призраки заскулили, катаясь по траве в попытке сбить с себя пламя. Тщетно. Призрачная плоть шипела, уверенно развеиваясь в прах. Туман вокруг замер, осознавая произошедшее. А мгновение спустя пришел в новое движение, потоками рванувшись к нему. Вот баргесты пересекли тела погибших собратьев, скрывая их плотной пеленой, приближаясь к Охотнику на расстояние вытянутой руки. Взмах! Левая ладонь очертила над головой полукруг, обнажая собачьи тела, вслед за ней, рывком поднимаясь на ноги и подхватывая с земли меч, он нанес удар клинком, рассекая сразу несколько тварей. В полуночной тьме затанцевали огни. Успокоившееся пламя свечи отражалось в серебре Наекаэль, вычерчивая в воздухе синхронные узоры. Вместе с тем два небесно-голубых огня его глаз исполняли свою партию. Отточенными движениями он перемещался в свободное пространство, освещая новую группу чудовищ, чтобы прикончить их, только те станут уязвимыми. Шаг-взмах-удар, шаг-взмах-удар — серия чередовалась раз за разом. Баргесты перестали тупо ломиться в непроницаемую стену защитного круга и сконцентрировались вокруг Охотника. Но свеча таяла, а небесно-голубое сияние глаз разгоралось с новой силой. Вера оторопело следила за молниеносными движениями.

— Что происходит? — Нервно спросила Алиса, дернув ее за рукав платья.

— Не знаю. — Честно ответила девушка. Такое ей доводилось видеть впервые. — Он побеждает? — С надеждой спросила она инквизитора.

Вместо ответа тот промолчал. Псы призраки умирали и рассыпались в прах с ужасающей скоростью, но туман все еще заполнял большую часть поляны. Что хуже, Рихтер замечал, как, несмотря на должно быть нечеловеческую реакцию и выкрученные благословением рефлексы, время от времени Охотник пропускал удары. Призрачные челюсти щелкали то по ноге, то по ладони — до чего удавалось дотянуться. Внешне это не проявлялось никак, но беда была в том, что баргесты и не могли повредить физическому телу. Они рвали душу, пожирая ее энергию, саму жизнь. Если бы не благословение, он бы уже вряд ли мог стоять на ногах, ангел-хранитель подпитывал его своей силой. Вот только останется ли от самого Ратибора хоть что-то в конце этого противостояния?

Тем временем свеча истончилось до огарка. Улучив момент, Охотник отскочил в сторону от крупного сгустка тумана, сжался, поднося остаток свечи к свежей, зажатой в зубах и поджег фитиль. К этому моменту один из баргестов прорвался к нему и длинным прыжком полетел вперед, целя в голову. Резкий выпад ладони и огарок оказался у него в челюстях. Призрак завыл, вспыхивая божественным пламенем и разлетелся на искры, ударившись о ноги Охотника, резко встающего в полный рост. В этом движении он разжал зубы и перехватил свечу в полете, начиная второй раунд боя.

«Устал?» — Неожиданно услышал он и замедлился. Мгновение промедления стоило ему нескольких пропущенных ударов. «Прочь» — мысленно ответил он. Этот голос не появлялся в его голове так долго, что он уже надеялся, что не услышит его никогда. «Ты почти мертв и хорош-шо понимаеш-шь это» — сладостно зашептал инфернальный голос: «вс-сего одно с-слово, и мы вместе сметем их в мгновение ока». «Молчи» — Охотник тряхнул головой. Благословение набрало столько силы, что над его головой уже начал формироваться нимб, окружение потеряло краски, а уши заполнил монотонный шум, но демону это не мешало. «Тебе не хватит с-сил, человек. Неужели ты предпочтеш-шь с-смерть моим дарам?». «Заткнись, умолкни, исчезни» — Он всеми силами пытался не слышать голос. «Нужно лишь твое имя, человек. Рано или поздно я его получу. Ты в моей влас-сти, так к чему тянуть?». «Сгинь» — кажется вслух шепнул он. Охотник стоял на коленях в окружении последних облачков тумана, разглядывая черно-белое изображение догорающей в руках свечи. Оставшись в меньшинстве баргесты решили дождаться, пока он лишится единственного оружия, чтобы закончить начатое, и сейчас водили вокруг него хоровод ровно на расстоянии удара, но ноги уже не слушались. Несмотря на благословение повреждения были слишком серьезными. Он меланхолично оглянулся. Божественная сила начисто лишала эмоций, но где-то на границе сознания промелькнул отголосок грусти. Свеча будет гореть еще несколько мгновений. «Давай, человек. С-скажи, и эти низшие твари ис-сполнят любой твой приказ. Перед нами откроютс-ся вс-се двери, мир падет к нашим ногам». Охотник молчал. Радостный лай баргестов бил по ушам. Не так он себе это представлял. Истаять до состояния полой оболочки, будучи сломленным силой собственного ангела-хранителя. Ужасная смерть. Он попытался двинуться вперед, но лишь сгорбился и выронил огарок свечи. Кажется, от дерева снова донеслись крики. Охотник закрыл глаза. Жаль.

Ощущения ворвались в восприятие неожиданно. Сначала он решил, что это демон нашел новый путь к его сознанию, но вскоре понял, что ошибся. Сигналы поступали совершенно на ином уровне. Охотник вдруг понял, что к нему обращается меч. Знакомая жгучая боль пронзила тело сквозь пелену благословения. Черный Василек готов был на что угодно чтобы он выжил. «Ты же понимаешь, что я не настоящий Хранитель?» — мысленно произнес он. «Даже я уже понял». Меч тоже понимал. Но находясь в руках такого человека у него было больше шансов найти свою вторую половину, чем лежа вечность в траве посреди неизвестного леса. «Без божественного света нам все равно не развеять туман». Наекаэль никогда ничего не забывает. Даже света, отражавшегося в ее клинке, хватило для того, чтобы она запомнила его. Нужна лишь энергия, и, к сожалению, Вэлдрин был прав, говоря, что у него есть только один способ ее передать. «Давай» — не раздумывая решил Охотник: «Лучше ты чем гребаный демон».

— Господи, Рихтер, ну что там? — Вера сжала руку инквизитора так, что она начала неметь.

Рихтер молчал, отчаянно скрипя зубами. Он не хотел ничего говорить. Казалось победа уже рядом, когда свеча потухла и последние клочья тумана поглотили Охотника. Он сжал зубы, думая, что сказать, как вдруг над поляной раздалось нечто, напоминающее вопль боли, вой и рычание одновременно. Инквизитор оторопел. Озаряя ночные деревья, в центре поляны вспыхнуло новое пламя. Баргесты рванули в стороны, открывая глазам ужасающую картину. Задрав голову вверх, опираясь на левую руку, на коленях стоял Ратибор, издавая свой кошмарный рев. Лезвие меча, зажатого в правой руке, яростно пылало тем же божественным огнем, что и иерусалимские свечи, сожженные до того. Закончив выть, Охотник дернулся. С какой-то звериной грацией огляделся, остановив взгляд на одном из отбежавших баргестов, и кинулся за ним. Он нападал стремительно, несся как обезумевший от голода хищник за своей добычей, помогая себе отталкиваться от земли левой рукой. Сократив расстояние в достаточной мере, он налетел на баргеста длинным прыжком, прокручивая в полете меч, от чего призрак оказался нашинкованным сразу в двух местах. Следующий прыгнул на него сам, не давая времени поднять клинок для нового замаха. Охотник рывком вытянулся вперед, подсвечивая и хватая призрака за голову свободной ладонью. Раздался противный хруст и баргест рассыпался в прах. Он тут же развернулся, выискивая новую цель. И рванулся вперед. Белые волосы жутко развивались в божественно-рыжем свете. Взмахи меча напоминали скорее удары лап исполинской кошки, чем фигуры фехтования.

— Кошмар. — Прошептала Вера.

— Чудовище с мечом. — Согласился Рихтер.

Молнией метался он из стороны в сторону, загоняя и убивая каждого из оставшихся призраков. Расправа не заняла много времени. Пронзив последнего баргеста как бабочку иглой, он медленно поднялся во весь рост и, пошатываясь, подошел к защитному кругу. Инквизитор рефлекторно отшатнулся прочь. Заляпанные грязью седые волосы, сияющие изумрудным светом глаза и небесно-белый нимб. Измененное благословением лицо притягивало идеальными чертами, абсолютно выверенными линиями, но никак не сочеталось со звериным оскалом и животным взглядом. По правой руке струилась кровь, заливая лезвие посеребренного меча, пламя которого наконец стихло. Охотник молча прошел мимо, нащупал ладонью борт повозки, перешагнул через него и кулем повалился набок. Громко стукнул меч, упавший на заклепку и плечо, врезавшееся в доски. Вера вскрикнула от неожиданности и побежала к нему.

— Вся правая рука в крови. — Лихорадочно констатировала она. — Помоги мне. — Она махнула рукой инквизитору. Тот подошел ближе и встал рядом. — Переверни его. — Стараясь сохранять спокойствие скомандовала чудотворка.

Второй раз на его глазах девушка успокаивалась за считанные мгновения, едва появлялась необходимость оказать нуждающемуся помощь. Он сдвинулся за правый борт повозки и поддел Охотника за плечо, начал поднимать, но тот задел рукой меч, который снова звякнул о заклепку на доске.

— Твою… — выругался он. — Надо это убрать. — Не раздумывая он потянулся и схватил рукоять клинка.

«Ты меня слышишь?» — мелодичный голос вкрадчиво шелестел осенними листьями, рассыпающимися под ногами, журчал весенними ручьями, бегущими по проталинам, свистел холодным зимним ветром и дрожал теплым летним дождем. Он доносился сразу отовсюду и Рихтеру показалось будто он стоит посреди необъятного поля высокой густой травы в полной темноте. Он одернулся. Напротив него, пронизывая взглядом насквозь горели изумрудным огнем глаза. «Ты здесь?» — чуть тише переспросил голос: «я тебя не вижу» — последние слова будто шепнули прямо в ухо. Инквизитор машинально сделал шаг назад, запнулся о что-то и резко обернулся.

Он стоял посреди помещения. Это был узкий коридор, соединяющий между собой две части крестьянского дома. С улицы доносились голоса, но стены поглощали большую часть звука. Где-то за спиной в комнате играли дети, а спереди, из обеденной, раздавался звонкий девичий смех. Он сделал шаг вперед. Грубоватый мужской голос рассказывал какую-то историю, вторивший ему бархатный женский подыгрывал ему, добавляя подробностей. Восторженно вопили два мальчика. Семья ужинала. Еще один шаг и он почти сравнялся с дверным косяком. Яркий свет свечей бил из-под дверного проема. Он толкнул ручку и петли предательски заскрипели. Голоса настороженно притихли. Инквизитор сделал шаг внутрь. На фоне обветшалого, хрупкого на вид помещения, залитого дневным светом, пробивающимся через прикрытые разрушенными ставнями окна, стоял широкий деревянный стол. Его доски рассохлись, трещины покрывали всю столешницу, простираясь под черепками глиняной посуды и прахом сгнившей пищи. Вокруг, на таких же ветхих скамьях сидели, обернувшись к нему, четыре тряпичные куклы, слепо глядя на центр стола угольно черными пуговичными глазами. Блики света скользили по полу, словно сама Луна скиталась по небосводу чтобы лучше их разглядеть. Рихтер опасливо пригляделся, различая в обломках посуды и пыли клочок серой бумаги. Нервно трясущимися руками он стряхнул с нее мусор и развернул к себе, подставляя листок под лучи тусклого света. На бумаге корявым детским почерком черным угольным следом были выведены всего три слова: «она тебя видит». Инквизитор рефлекторно разжал руки, тряпичные куклы внимательно рассматривали его черными пуговицами. В панике он рванул назад и всем весом навалился на дверь. Бревенчатые стены пришли в движение, стираясь и смешиваясь в черный медленно раскручивающийся вихрь. Ему казалось будто пара изумрудных глаз пристально рассматривает его со всех сторон, как вдруг потолок провалился внутрь, заваливая деревом и соломой стол, скамьи и кукол. Рихтер успел заметить столб ослепительно-белого света, ударившего в помещение сквозь образовавшуюся дыру и в миг разогнавшего тьму. Дверь надсадно застонала и распахнулась, выпуская его в коридор.

Раздался громкий звон. Рихтер опустил голову вниз, глядя на свои трясущиеся руки. Меч стукнулся о доски несколько раз и укатился в угол повозки.

— Нормально? — Вкрадчиво уточнила Вера, и инквизитор почувствовал, как горит левая щека. — Чего замер? Времени нет. — Он тяжело вздохнул, едва удержавшись от того, чтобы прямо здесь не рухнуть на землю.

— Да. Сейчас. — Пробормотал он.

— Подождите! — Выкрикнула, с трудом спустившись с дерева, Алиса. — Что вы делаете? Он же сказал нам уезжать как можно быстрее.

— Он истекает кровью. — Возразила Вера.

— Раз вы решили делать как он говорит, давайте делать до конца. — Упрямо воскликнула девушка, подбегая к повозке. — Не просто же так он это говорил.

— Видимо он не предполагал, что окажется в таком состоянии. — Чудотворка скептически посмотрела на Алису, лицо которой кричало о том, что она будет стоять на своем.

— Вы верите ему? — Вызывающе добавила она сиплым голосом.

— Что думаешь, Рихтер? — Вера обернулась к инквизитору, но тот все еще пребывал в прострации. — А пошли вы! — Рыкнула она. — Забирайся, едем отсюда.

— Спасибо! — Благодарно воскликнула Алиса.

— Не тормози. — Коротко бросила Вера инквизитору и подтолкнула его в сторону козел, но тот пошатнулся, хватаясь за борт телеги чтобы не упасть. Девушка подскочила к нему, хватая под локоть. — Да что с тобой? — Воскликнула она, Рихтер молча потряс головой. Вера зарычала. — Идем. — Произнесла она, помогая инквизитору сесть. Тому стало совсем плохо, он еле тащил ноги, хрипел и жмурился, но сесть на козлы смог, даже взял в руки поводья, но вести не получалось. Алиса тем временем забралась в телегу сама. — Скажи им чтоб ехали! — Через плечо крикнула чудотворка, придерживая заваливающегося на бок Рихтера.

— Перикулум! — По-детски высоким, но хриплым голосом позвала она. Конь обернулся, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Вези нас, мы готовы. — В ответ прозвучало громкое ржание. Перикулум боднул Землянику и фыркнул ей на ухо. Та упрямо отступила на шаг назад и захрапела. — Господин Рихтер тоже с нами, мы не оставим его одного! — Выкрикнула она. Земляника запыхтела, Перикулум сжал в зубы ее сбрую и потащил вперед, двигая повозку с места. Вера облегченно выдохнула.

Высокое дерево медленно оставалось за спиной, стена деревьев приближалась. Чудотворка прикрыла глаза, ожидая, что, как и в прошлый раз, деревья расступятся в стороны. Но нет. Поравнявшись с границей поляны, кони протаранили ветви мордами. Девушка вскрикнула от неожиданности. Мокрые листья больно хлестнули ее по щеке. Она хотела выругаться, но заметила, что особенно крупная ветка зацепила инквизитора, и стягивает его с козел, и чтобы удержать его, вцепилась в телегу одной рукой, а другой прижала его.

— Пригнись! — Только и смогла бросить она, когда листья снова ударили в лицо. Алиса легла на дне повозки, закрывая голову руками, а Перикулум все тащил и тащил их вперед, упрямо продираясь сквозь дебри. И вот, когда Вера уже решила сдаться, спрыгнуть с повозки и вернуться на поляну, чтобы хотя бы перевести дух, стволы расступились перед ними, и повозка выкатилась на ровную поверхность. Чудотворка опасливо открыла глаза и едва не лишилась дара речи. В лучах вечернего солнца вокруг них переливалось, покачиваясь на легком прохладном ветре, сине-зеленое море высокой густой травы. Где-то неподалеку мерно журчала вода, но источник звука был скрыт от глаз растительностью. Перикулум, хрипя, вез их к небольшому двухэтажному бревенчатому дому, выглядевшему ужасно противоестественно в этом будто нетронутом рукой человека месте. Только когда конь остановился с нее спало оцепенение. Вера спрыгнула со скамьи и подбежала к Ратибору. Инквизитор уже уверенно сидел, не заваливаясь в стороны.

— Надо ему помочь. — Пробормотала она, бегло оценивая состояние Охотника. Кровь запеклась, темно-коричневой коркой покрывая правую руку. Ран видно не было, хотя возможно они скрыты под ней? Алиса выпрыгнула из кузова, прошла вдоль борта и положила бледную ладонь ей на руку. — Ничего-ничего. — Уверенным голосом сказала Вера и принялась перебирать сваленные в кучу вещи в поисках своей медицинской сумки. В это время бившийся до того на своем месте Перикулум вывернул, наконец, голову так, чтобы увидеть Охотника, и громко заржал. Чудотворка от неожиданности дернулась. — Чего орешь?! — Машинально рявкнула она в ответ. Конь вызывающе фыркнул, но уши прижал.

— Он говорит его нужно отнести в воду. — Вклинилась Алиса. — Что нужно торопиться, потому что он слабеет.

— Вот ведь хренов… — Вера скривила губы. Происходящее казалось ей все более безумно-сюрреалистичным. — Как нам это сделать? — Перикулум захрапел и развернулся, возобновив движение.

— Он довезет до ручья, нам нужно будет вытащить его наружу. — Протараторила Алиса, семеня за повозкой. Сдавшись, Вера побежала следом. Вскоре телега и правда остановилась рядом с узким ручьем. Идеально прозрачная вода сплошной гладкой поверхностью текла в неглубоком, довольно прямом русле.

— Помоги мне. — Сказала Вера, хватая Охотника за плечо. — Ух, тяжелый же. — Выдохнула она, переваливая Ратибора через бортик. С трудом девушки дотащили его до воды. — Что теперь? — Задыхаясь, спросила она. Перикулум задрал голову, рассматривая их через гриву Земляники и зафыркал.

— Говорит… — Алиса отдышалась. — Столкнуть его в воду, лицом вверх, чтобы не задохнулся. Головой против течения.

— Исчерпывающие инструкции. — Выдохнула Вера и принялась за работу.

Охотник молчал. Его глаза оставались закрытыми, а дыхание ровным. Но что-то в его внешности пугало чудотворку. И это была не засохшая кровь на руке. Что-то в выражении лица. Слишком спокойное. Когда подходящее место было найдено, они уложили его в воду, уперев голову в бережок ручья. Течение было достаточно медленным, чтобы не иметь ни единого шанса сдвинуть его с места. Закончив, Вера села на траву, задрав голову к небу и принялась дышать.

— Холодная… — Пробормотала Алиса, тронув воду рукой. Казалось, что она устала не так сильно.

— Ага. — Коротко ответила Вера. Быстрого контакта с водой ей хватило, чтобы понять, что та не просто холодная, я почти ледяная, как из глубокого колодца. — И что теперь?

— Ждать. — Тихо ответила Алиса. — Перикулум говорил, вода поможет ему прийти в себя, но он должен сделать это сам. Не знаю, что это значит. — Она замялась.

— Великолепно. — Без эмоций ответила Вера. — Как в башне шутов.

— Что вы делаете? — Раздался слабый голос Рихтера.

— О, очнулся? — Усмехнулась чудотворка. — Как бы тебе сказать, следуем советам коня в вопросе лечения покалеченного призраками Охотника с помощью особой целебной воды. — Иронично отчеканила она.

— Голова… — Простонал инквизитор, хватаясь за вески.

— Там позади есть дом. — Отдышавшись, продолжила Вера. — Пойдем, посмотрю, что с тобой делать.

— Дом? — Переспросил Рихтер. — Странно.

— Мне уже все равно. — Честно ответила чудотворка, помогая инквизитору слезть. — Алиса.

— А? — Откликнулась девушка.

— За этим пока присмотри. — Устало произнесла она и развернулась. — В смысле… ну ты поняла. — Махнула она рукой. Было немного стыдно.

— Поняла. — С легкой улыбкой ответила девушка. Перикулум ворчливо фыркнул.

— Все, скоро вернусь. — Произнесла чудотворка и пошла прочь вместе с инквизитором. Зевнув и кажется потеряв к происходящему интерес, Перикулум потянул за собой Землянику и поплелся за ними.

— Просыпайся. — С тихой надеждой шепнула Алиса.

Ледяная вода обволакивала его густым коконом. В момент, когда благословение перестало действовать, ангельская сила, подпитывавшая его, иссякла, и он рухнул полностью лишенный сил. Ощущения мира не пропали, но сделать ничего он не мог, будто не получалось найти в себе волю даже чтобы открыть глаза. Баргесты раздирают в клочья душу, не тело. Оно продолжит существовать, пока не зачахнет само по себе, но человека в нем уже не будет: весь выйдет в прорехи. И это чувство утекающих сквозь пальцы жизненных сил… пугало. Если это слово вообще применимо к тому, кто лишается эмоций в первую очередь. Настораживало? Беспокоило? Волновало? Все едино. Трясущаяся повозка отдалялась все дальше, ржание коня, казалось, доносилось издалека, будто воспоминание о почти забытом сне. Но вот сейчас восприятие остановилось на месте, перестав отдаляться все дальше в небытие. Ужасная могла бы быть смерть, одна из тех, которых он опасался. Сожранные псами-призраками не попадают в рай или ад, навечно превращаясь в шлейф, размазанный по непроглядным туманам чистилища. Полу-реальные слепки памяти о самих себе. Судьба, которой не пожелаешь врагу. Но сейчас это стало неважно. Кожи спины касались тонкие корешки травы, растущей по берегам. Они пробились сквозь землю прямо к ручью Слез, и торчали теперь из дна, извиваясь в медленном течении. Гипнотизирующее ощущение. Если что и может вылечить больную душу, так это деревья. Древние исполины глубоко пустили корни в мироздание, оставаясь собой всю жизнь. Для них не существует старения, распада, увядания. Деревья растут пока могут, восстанавливая поврежденные части, даже такие сложные и почти метафизические как душа. Надо лишь стать ближе к ним. Охотник расслабился, давая тихому потоку унести себя прочь. Густая трава стала его проводником. Он чувствовал, как медленными ровными волнами колышутся ее сине-зеленые стебли. Ощущал копыта коней, вминавшие землю, которая тут же распрямлялась, как прежде. Прикасался тысячами травинок к толстым бревнам дома и тонким дощечкам повозки. Он был везде, но этого не хватало. Трава слишком слаба, хоть и многочисленна. Она манила его своим тихим пением, и он на него отозвался, уносясь дальше, прочь. Сначала он ощутил могучие древние корни. Деревья приветствовали его своими низкими голосами, словно великие короли древности хором исполняли приветственную песнь. Здесь, в бескрайней густоте их высоких вершин словно не существовало ни времени, ни пространства. Одна лишь свобода. Охотник чувствовал, как сливается с этой музыкой, сам наполняется ей и оживает в унисон. Такое умиротворение. Едва ли хотя бы один или два человека имели возможность испытать нечто столь великое. Внутренний покой. Здесь, где мерно гудел ветер и шептал дождь, все заботы и беды прошлого казались столь мелочными. Такими… скучными, что не хотелось и думать. Невольно закрадывались мысли о том, как бы чудно было сохранить это чувство по дольше. Да. Шелест листвы и журчание сока под корой звали его за собой, вперед, в будущее. В бескрайних лесных просторах Охотник знал место, где под слоем чернозема покоился маленький желудь, все еще не обретший душу. Он приблизился к нему, фокусируя все свое естество на этом крошечном предмете. Какое горе. Вырасти опустошенным. Хор природы вокруг притих, давая ему прочувствовать это ощущение. Так неправильно. Оно могло бы присоединиться к лесу, стать единым с ним, чтобы такого не случалось впредь. Охотник задумался, уже чувствуя внутри себя ответ. Сражения, боль, страх — столпы-основания старого мира. Кто бы захотел существовать в нем по своей воле? Бесконечный бег в темноту, попытки скрыться от них и от того, чем становишься сам в попытке удержать здравый рассудок. Жернова реальности перемалывают всех, кому не повезет их коснуться, остается лишь выбрать помол. Не нужно было ничего говорить, он лишь расслабился и поплыл дальше по течению реки миллиона голосов в беспечный благодатный полет. Идиллия, которую, кажется, ничто не может нарушить.

«Мама рассказывала мне эти сказки, я все думала, что сделала бы, окажись вдруг героем истории, но никто не слушал» — тихий голос на границе сознания настиг его, внося смуту в идеальное звучание хора. «Родители заняты, братья играли сами, а на улице взрослые не одобряли, когда кто-то водился со слепой девочкой» — хриплый голос врезался все глубже, нарушая тонкий баланс. Иные голоса пытались противиться ему, став громче, отвлекая на себя, но тщетно. «Я правда думала, что коровы и свинки поймут мои россказни и вместе со мной сочинят продолжения, но им хватало и того, что они услышали» — Охотник внутренне усмехнулся. И правда, дикие звери хорошие слушатели, но не собеседники. Даже немного жаль, что не получилось уйти сейчас, когда пение было так близко. Но это по меньшей мере бесчестно: нарушать едва только данное обещание, оставлять не законченными множество дел. Деревья не ведают суеты, лес свободен он обязательств. Увы, где нет уз нет жизни. «Наверное это кажется смешным, но… думаю у меня не было особого выбора» — в высоком сиплом голосе прозвучали нотки затаенного отчаяния вперемешку с принятием. «Как ни крути» — подумал он: «мне трудно представить себя могучим деревом» — он улыбнулся: «если бы мне дали выбор, я бы предпочел прорасти степной травой».

Он рывком сел, выдергивая себя из объятий воды и закашлялся. От холода свело мышцы.

— Ох. — Пробормотала Алиса, поворачивая к нему голову. Охотник положил руку ей на волосы.

— Спасибо. — Тяжело произнес он и поднялся на ноги. Девушка зашипела, отряхиваясь от ледяной воды. — А ты скора на возврат долгов.

— Чего? — Непонимающе переспросила она.

— Спасла мне жизнь почти сразу как я спас твою. — Он попытался усмехнуться, но вышел лишь хриплый кашель. — Выходит мы квиты.

— Все равно не понимаю. — Растерянно произнесла она.

— Не бери в голову. — Охотник махнул рукой.

— Ты… в порядке? — Медленно спросила она.

— Ага. — Коротко ответил он и побрел вдоль течения.

— Может в дом пойдем? Нас Вера ждет. — Затараторила Алиса, направляясь следом.

— Сейчас пойдем. — Ответил он и скривился. Раны были залечены, но слабость не давала покоя.

Он прошел еще шагов двадцать до места, где глубина ручья была больше, тяжело опустился на колени и сунул руки в воду.

— Что ты делаешь? — Шепотом спросила девушка.

Охотник, кряхтя, вытащил из воды веревку, потянул ее, и выложил на берег небольшой мешок, привязанный за горловину, долго ковырялся с узлом, пытаясь справиться с непослушными пальцами, но наконец победил их, пинком отправил веревку в воду, а сам поднялся, прихватив мешок с собой.

— Все, пошли. — Сказал он и едва не рухнул на землю.

— Аккуратно! — Воскликнула она, и Охотник почувствовал, что уперся свободной ладонью на ее плечо. Стало несколько стыдно. — Так дойдешь?

— Дойду. — Коротко ответил он.

Вера вышла из дома, когда они проходили мимо повозки. Охотник помедлил, доставая оттуда рубаху и плащ. Ее глаза излучали облегчение, но руки она уперла в боки и насупилась. Хотела что-то сказать, но оборвалась на полу слове.

— Матерь Божья. — Прошептала она. — Ты с концами поседел.

Охотник снял руку с плеча Алисы, тяжело балансируя на месте, и поднес прядь волос к глазам. Белые. Как молоко. Не прошло и года с тех пор, как они были каштановыми. Он тяжело вздохнул.

— Что ж, зато хуже уже не станет.

— Типун тебе. Давай внутрь, пока совсем не простыл. — Она окинула его озабоченным взглядом.

— Не простыну. — Девушка скептически посмотрела ему в глаза. — Здесь нельзя простыть. — Хрипло пояснил он и зашагал внутрь под глухой звон кувшинов. Вера непонимающе покачала головой. — Распряжешь коней, я пока не в состоянии?

— Распрягу. — Со вздохом сказала она, пропуская их внутрь.

За длинным столом в центре большой комнаты первого этажа сидел с кислым лицом Рихтер. Охотник тихо усмехнулся.

— Что, тебе тоже досталось? — Инквизитор неопределенно покачал головой.

— Что это у тебя? — Поинтересовался он.

— Да так. — Охотник с неровным стуком поставил мешок на стол, вода ручейками побежала по доскам на пол. — Разговор намечается сложный. — Охотник тяжело опустился на скамью. Алиса тихо села поодаль, на край.

Повисла тишина. Он растянул горловину мешка и по очереди достал из нее шесть запечатанных воском кувшинов разной формы и размера.

— Пиво? — Удивленно спросил инквизитор.

— Пиво. — Со стуком установил он на стол последний кувшин и убрал пустой мешок на пол. Дверь со скрипом открылась и внутрь вошла Вера, разглядывая собравшихся.

— Хреново выглядите. — Констатировала она. Нотки облегчения сменились на искры веселья.

— Никогда не слышал, чтобы кто-то переживал нападение стаи баргестов. — Ровным тоном произнес Рихтер. — Сбегали, бывало, но, чтобы так…

— Вам не все рассказывают в отчетах. — Пожал плечами Охотник. Вера заняла место рядом с инквизитором. Вновь повисла гнетущая тишина. За окном окончательно стемнело и света в помещении решительно не хватало.

— Это твой дом? — Прерывая молчание спросила Алиса.

— Да. — Коротко ответил Охотник.

— Ты тут один живешь? — С неожиданным любопытством продолжила она.

— Нет. — Так же коротко ответил он и вздохнул. — Не живу и не один. Све-е-ет! — Неожиданно прокричал он. Вера и Алиса подскочили на своих местах, а инквизитор схватился за больную голову.

— Какого… хрена? — Возмущенно воскликнула чудотворка. На лестнице раздался стук и, поняв это, она медленно повернула голову. Рихтер настороженно озирался.

— Ну как? — Поинтересовался Охотник.

— Ни…чего не вижу. — Медленно ответила девушка.

— А я слышу кого-то! — Восторженно сказала Алиса, кажется ничуть не испугавшись.

— И не увидишь. — Со вздохом сказал Охотник и сорвал печать с ближайшего кувшина. — Светозар домовой, его видят только дети и старики, — он сделал длинный глоток и, поежившись, поставил кувшин на стол, — ну и те, кто в него верит.

— Как это? — Пробормотала Вера.

— Вот так. — Развел руками Охотник. — Я почем знаю?

— Ого! — Радостно выпалила Алиса. — Он настоящий?

— Ага, поздоровайся. — Он упер подбородок на руку. — Светозар, Алиса, Алиса, Светозар. Будьте знакомы.

— Очень приятно! — Девушка помахала рукой куда-то в бок.

— Я схожу с ума? — Поинтересовался Рихтер у Веры.

— Кажется да, и я вместе с тобой. — Отрешенно ответила она.

— Какая-то еда осталась? — Поинтересовался Охотник. Помолчал какое-то время. — Сам видишь, гости, накроешь что-нибудь на стол? Спасибо. О, свет тоже надо бы зажечь. — Выдохнул он и снова приложился к кувшину. Снова раздался стук по лестнице.

— Что происходит? — Шепотом спросила Вера, приблизившись к Алисе.

— Я не знаю. — Девушка заговорщицки тихо усмехнулась. — Он ворчит что-то про доброе имя какой-то семьи и жалуется, что он, — она кивнула в сторону Охотника, — не предупредил его о гостях, чтобы тот смог как следует подготовиться. А сейчас он наверх убежал. Ну и странно же он разговаривает! — Алиса поперхнулась. — Ой, кажется, он все слышал.

— Конечно слышал. — Охотник пожал плечами. — Он знает все, что происходит в доме.

— Ой! — Вера отшатнулась от стола, едва не упав на спину, но Рихтер вовремя ее удержал. Там из пустоты стали появляться деревянные тарелки с вяленым мясом, солеными овощами, кусками хлеба и ягод, а на стенах загорелись яркие свечи в подсвечниках.

— Это ты обязан объяснить. — Оторопело произнес инквизитор.

— Ага. — Ответил Охотник. — Выпьешь?

— Что вот так просто? Как же «потом» и «когда-нибудь еще»? — Усмехнулся Рихтер, но смех получился наигранным.

— Ну. — Протянул он. — Мы теперь в одной лодке, нет смысла врать. — Охотник пожал плечами. — Тем более, что я не смогу даже если захочу.

— Почему?

— Из-за нее. — Охотник кивнул на порозовевшую Алису. — Так случилось, когда я представился в повозке. Кажется еще один чудесный дар.

— Ладно. — Инквизитор воздохнул и расслабил спину. — Что здесь?

— Тут, тут и тут монастырское, — Охотник указывал пальцем, — яблочный сидр, вино, вот медовуха. — Инквизитор молча притянул к себе кувшин с монастырским пивом и сковырнул печать.

— Вы серьезно? — Шокировано произнесла Вера.

— Ага. — Охотник кивнул. — Что будешь?

— Ну знаете ли. — Она насупилась. — Кругом опасность, как мы недавно выяснили на своей шкуре.

— Здесь, — он выделил это слово, — нам ничего не угрожает. Не переживай. — Вера вздохнула и притянула к себе вино.

— Есть вода разбавить?

— Найдется. Све-ет! — Крикнул он и на столе появилась чашка и котелок с водой и половником. — Благодарю. — Кивнул он в пустоту.

— Ну вот, — обреченно произнесла она, доливая в чашку с вином воду, — наверное все безумцы начинали так же.

— Хочешь? — Охотник пододвинул Алисе кувшин с медовухой. Девушка заинтересованно протянула ладонь.

— Сдурел? — Неожиданно взбодрилась Вера.

— Успокойся. — Он махнул рукой. — Не понравится не будет, я же не заставляю. — Вера закатила глаза и выхватила из рук Алисы кувшин. Та озадаченно замерла с пустой рукой.

— Еще одну кружку. — Потребовала она. — Не будет же она… как вы. — Требуемая емкость появилась сразу. — Спасибо, Светозар. — Произнесла она, сорвала печать и налила немного ярко пахнущей липой жидкости в кружку.

— М-м… — С наслаждением произнесла Алиса и тут же закашлялась, отставляя медовуху в сторону.

— О чем и речь. — Наставительно прокомментировала Вера.

— Итак, — когда все успокоились, начал инквизитор, отламывая кусок говядины, — где мы находимся?

— Слезы Иивы. — Охотник оторвал кусок хлеба и заживал сыром. — Святыня эльфов.

— Эльфов? — Удивленно воскликнула Вера, а Рихтер согласно поперхнулся. Он вздохнул.

— Да, эльфов. Я могу рассказать эту историю с самого начала, если мы никуда не торопимся.

— Давай! — Не дожидаясь ответа воскликнула Алиса. За окном прогремел раскат далекого грома.

— Хорошая идея. — Рихтер выдохнул. — К слову, как нам тебя все-таки называть? — Охотник поднял на него мрачный взгляд.

— Родители назвали Ратибором, если тебя интересует это. — Вера отвела глаза в сторону. — Называть можете как удобно, я привык.

— Ну, это не по-человечески как-то. — Рихтер пожевал. — Ратибор так Ратибор. Имя и правда странное.

— Имя как имя. — Охотник приложился к кувшину, уничтожая его содержимое и потянулся к следующему. — Сокращенно Рат.

— Как крыса? — Усмехнулся инквизитор. Охотник закатил глаза.

— В общем, да, есть в нашем мире эльфы. Гномы тоже есть, кого только нету если так подумать. — Алиса снова сделала небольшой глоток из чашки и скривилась, отставила ее в сторону и обратилась в слух. — Когда-то их народ был иным чем сейчас, они были многочисленны и не скрывались от глаз. Тогда из них вышла… — Он задумался. — Кто-то называл ее богиней, кто-то героем, как бы там ни было, это была великая женщина по имени Иива. Ииваэль, Ииваэлла — даже я слышал разные интерпретации произношения. Однажды она погубила особое живое дерево, чтобы сделать из него оружие, но поняла, что этим оборвала его жизнь, лишь затем, чтобы в последствии убить еще больше. Это произошло здесь. — Он махнул рукой в сторону окна. — Там из травы до сих пор торчит пенек оставшийся от мэлорна. Говорят, от осознания произошедшего Иива едва не умерла от горя, ее слезы раскололи землю, породив Ручей Слез. Его воды исцелили меня только что. — Он замолчал, медленно пережевывая кусок мяса.

— И ты знал, что это место расположено рядом с поляной? — Переспросил инквизитор. Охотник поднял на него разочарованный взгляд, но удержался от резких высказываний.

— Эмоции, испытанные Иивой стократ усилились другими живыми деревьями, росшими вокруг. Они скорбели по брату. Общее горе было столь велико, что на века запечатало это место отдельно от всего Мира. — Охотник снова кивнул на окно. — Вы заметили, что время здесь идет иначе? Когда там уже ночь, здесь еще вечер. Когда здесь еще день, там уже вечер. И так постоянно.

— Почему мы тогда не ушли сюда сразу, зачем нужна была драка с баргестами? — Непонимающе махнула головой Вера.

— Потому что выход всегда там же где вход. — Ратибор развел руками. — Туман на нас, очевидно, натравили, как думаешь, что бы он сделал, упустив нас?

— Развеялся?

— Затаился. — Вместо Охотника ответил инквизитор. — Скрылся в тенях и стал бы ждать. — Ратибор кивнул.

— Кроме того, тот, кто его послал, мог бы что-нибудь заподозрить, и выдумать еще какую подлянку.

— Поняла. — Грустно ответила Вера.

— Слушай. — Одернул его инквизитор. — Выходит ты охлаждаешь пиво в священной реке другого народа?

— Ага. — Просто ответил он.

— И что, не боишься гнева их… богов? — Инквизитор хотел сказать по-другому, но на всякий случай решил оставить свои слова при себе пока он находится здесь.

— Боги древности не такие, как ты себе представляешь. — Ратибор оторвал слой говядины с целого куска и тоскливо посмотрел на початый кувшин медовухи. — Да и слово не совсем подходящее. Не знаю, кем была Иива на самом деле, но не простым эльфом уж точно. Это место существует по своим законам. — Он прищурился, глядя инквизитору в глаза. — Именно существует, а не живет. Здесь все застыло: ни в траве, ни в воде, ни в деревьях нет жизни. Можно сказать, что все уже мертво. Чтобы находиться здесь нужно выполнять лишь одно условие: здесь нельзя никому вредить.

— Как это? — Переспросил Рихтер, открывая второй кувшин.

— Не знаю. — Искренне ответил он. — Это связано с тем, что чувствовала сама Иива, думаю она не слишком четко сформулировала мысль в тот момент. Я просто… знаю, что нельзя вредить никому здесь и все.

— А что, если попробовать? — Въедливо-нетрезвым тоном продолжил инквизитор.

— Не знаю. И проверять не хочу.

— Хорошо. Как ты сюда попал? — Спросила Вера, когда Рихтер замолчал.

— Меч провел. Он живой в некотором смысле, и связан с этим местом. Через него я, а через меня, — он тяжело вздохнул, — через меня Перикулум. Мы можем проводить с собой людей, но сами вы сюда не попадете и не выйдете.

— Меч? — Рихтер потер пальцем висок. Что-то в его памяти напоминало ему о мече Ратибора, но, как он ни старался, вспомнить не получалось. Будто сон, быстро испаряющийся на рассвете. Он точно держал его в руках, но что же было потом? Охотник поднял на него вопросительный взгляд. — Ничего, мысли вслух.

— А дом? — Вклинилась Алиса, перебивая его. — Дом тут был?

— Я построил.

— Сам? — Почти хором переспросили все трое.

— Сам. — Допивая второй кувшин ответил он.

— Как? — Шокированно спросила Вера. — Из этих… деревьев?

— Нет. Рубил в обычном лесу, привязывал к коню и таскал сюда, а тут собирал.

— Значит ты и дома строить умеешь. — Констатировал Рихтер.

— Чему только не научишься с такой жизнью. — С долей иронии ответил он. — Ты не будешь? — Спросил он у Алисы. Та отрицательно покачала головой и Ратибор притянул медовуху к себе.

— А еду ты здесь всегда держишь? — Глаза инквизитора уже заметно окосели, но в голосе не слышалось пьяных нот.

— Тут ничего не портится. — Охотник начал перечислять. — Ни гниет, черви не заводятся. Нельзя заболеть. Думаю, что умереть тоже нельзя, может и состариться не выйдет. — Мелкий дождь за окном медленно набирал силу.

— Как ты провел повозку через лес? Тоже меч? — Поинтересовалась Вера. Она медленно отпивала разбавленное вино, и вообще не подавала признаков опьянения.

— Чары. — Он помедлил, подбирая слова. — Язык эльфов понимают все животные, хоть и не могут ответить, но и растения и сама природа понимают его так же, хоть для этого и нужно приложить больше усилий. В этом нет никакой магии, ты просишь, природа отвечает. Правда долго так не получится: устаешь быстро.

— А Светозар здесь откуда? — Спросила Алиса, повернув голову набок.

— Можно просто Свет. — Ратибор усмехнулся. — Он жил у нас дома, еще когда я был совсем ребенком. Когда я построил этот дом, он сам тут появился. Хочешь, спроси у него сама, он на редкость болтливый.

— Все, хватит с меня чудес и магии. — Инквизитор тяжело поднялся и потянулся. — Надо это все обдумать. Если бы я не был уверен, что ты не врешь… — Он икнул. — В общем сам понимаешь.

— Кстати, и правда. — Встрепенулась чудотворка. — Что случилось на дороге? — Охотник тяжело покривился.

— Я могу рассказать, но вам будет тяжело поверить в это. — Серьезно произнес он.

— После всего что ты уже рассказал? — Усмехнулся Рихтер, но Ратибор остался серьезным. — Ладно, выкладывай. Мы постараемся принять твои слова. — Алиса застенчиво опустила голову.

— Что ж, — он допил последние капли медовухи и прожевал щепотку квашеной капусты. — Когда я сказал правду, которую хотел скрыть, против своей воли, то решил, что к нам подослали убийцу-малефика, или что-то в таком духе.

— Ребенка? — Скептически уточнил инквизитор.

— Я выполнил первое задание на устранение в одиннадцать. — Спокойно ответил он. Алиса удивленно обернулась. — У наших врагов может быть похожая организация.

— Справедливо. — Подумав немного кивнул головой Рихтер.

— Когда я выстрелил, время остановилось. С небес спустился ангел и остановил меня. — С каждым словом лица слушателей вытягивались все сильнее. — Когда я был совсем ребенком, Охотник Раймонд спас меня от смерти в похожей ситуации и ангел напомнил мне о том случае. Кажется, он хотел сказать, что это своеобразный возврат долга. — Закончив речь, он снова замолчал, глядя в окно.

— Охренеть. — Заговорил Рихтер. — Во-первых, верится и правда с трудом. — Охотник пожал плечами. — А, во-вторых, даже если это правда, то говоришь ты слишком спокойно. Люди молятся на протяжении всей жизни, обращая свой взгляд к Создателю в надежде получить хоть какой-то знак, а к тебе снизошел аж целый ангел, а ты рассказываешь об этом так, будто встретил давнего знакомого.

— А что, предлагаешь восторженно кричать от радости и петь гимны? — С неожиданным раздражением вспыхнул Ратибор.

— Нет, но хотя бы поразмыслить над этим стоит. Почему именно к тебе, почему защитил ее, может это вообще был замаскировавшийся демон, у которого в этой ситуации своя выгода.

— И что? — Поинтересовался Охотник. — Он остановил время! Он почти изжарил меня насмерть одним присутствием, понимаешь? Если бы он желал мне зла, увы, меня бы ничто не спасло. — Он досадливо сжал кулаки. — Я имел дело с демонами, инквизитор, и это существо было на совершенно ином уровне. Как бы это ни было жалко, но я не вижу никакой альтернативы кроме как слепо следовать его словам в надежде, что больше не привлеку к себе его внимание в будущем, потому что возможно, просто возможно, что тогда он уже не будет столь доброжелателен. — Охотник едва удержался чтобы не повысить тон.

— И как он выглядел? — Вера с неприкрытым любопытством подалась вперед. Он непонимающе повернулся к ней. — Ну, ангел.

— А, — Охотник кивнул, — гигантский столб света высотой до небес весь покрытый множеством глаз. Он даже не разговаривал, я словно… узнавал слова, которые он хотел мне сказать.

— Жутко. — Честно призналась чудотворка.

— А ты думала встреча с всесильной сущностью может быть иной? — Все снова замолчали.

— К слову, эльфы, о которых ты говорил, — вновь нарушила тишину Вера, — какие они?

— Не могу сказать. — Спокойно ответил он.

— Почему?

— Я дал клятву. — Он закатал рукав, показывая крошечную татуировку на сгибе руки. — Если я сделаю что-то, что может им навредить, эта штука убьет меня.

— Неужели даже такой простой вопрос может испортить им жизнь? — Удивилась она.

— Ну-у. — Протянул Ратибор. — Они красивые, древние и могущественные, но сейчас явно подрастеряли львиную долю былого величия. Это все, больше ничего не скажу.

— А как ты встретился с ними? — Не отставала девушка.

— Долгая история. Я возвращался с задания, цель которого была далеко на западе, и случайно повстречал гномов, которым нужна была помощь в убийстве дракона. — Инквизитор принялся ходить по комнате, рассматривая убранство. — В награду я взял себе меч, и эльфы нашли меня сами, потому что когда-то они… участвовали в его создании и почувствовали, что у него появился новый хозяин.

— Хватит на сегодня историй. — Констатировал инквизитор. — Раз тут так безопасно, можем мы здесь заночевать? — Опьянение быстро прошло, Слезы оперативно исцеляли даже столь желанные раны. Охотник приглашающе развел руками.

— Кровать всего одна, можешь сдвинуть себе лавки.

— А ты? — Поинтересовалась Вера.

— Я сам пристроюсь. — Пространно ответил он. Девушка вздохнула, она тоже устала после тяжелого дня, как и инквизитор. Даже Алиса уже какое-то время плохо скрываясь позевывала.

Убрав со стола и пола посуду, они отодвинули стол и придвинули одну скамью к другой. Рихтер накидал вещей из повозки, которую чудотворка предварительно удачно отогнала под навес, и, укрывшись своим плащом, вскоре засопел. Охотник отвел Веру с Алисой наверх, где в небольшой комнате стояла заправленная кровать, а сам спустился вниз и открыл дверь. Холодный ветер гудел вокруг дома, завывая резкими порывами. Ливень хлестал крупными каплями, а над деревьями то и дело сверкали ослепительные витиеватые молнии. Он немного постоял, любуясь происходящим, и наконец опустился на пол, уперевшись в косяк плечом.

— Не замерзнешь? — Алиса подошла бесшумно, но от усталости он даже не всполошился.

— Тут все равно не заболеешь. — Флегматично ответил он. — Да и такого холода недостаточно чтобы доставить серьезные неудобства. — Алиса опустилась рядом, свесив ноги с крыльца. Засекающиеся капли дождя разбивались о землю в шаге от них. — Если хоть раз в жизни видел суровые снежные зимы, то никакой ливень не кажется холодным.

— Ты не обижаешься? — Неожиданно спросила она, положив голову на угол открытой двери.

— С чего мне? — Вопрос выбил Охотника из колеи.

— Ну, все вот это… произошло. — Тихо ответила она.

— Не по твоей вине. — Особенно яркая молния сверкнула, растекаясь по небу невероятной белой кляксой.

— Надеюсь. — Произнесла она с грустью. — Возможно не задержись вы несколько раз, успели бы доехать до города.

— Что-то пошло бы не так в любом случае. — Ратибор усмехнулся. — В конце концов закончилось все удачно. — Они замолчали. Охотник закрыл глаза, наслаждаясь ветром, обдувающим лицо. Рихтер громко всхрапнул за спиной. — А тебе не занимать смелости. — Одобрительно сказал он. — Даже когда напали призраки ты сохранила холодный рассудок.

— Кажется, в моей жизни были вещи хуже призраков. — Неопределенным тоном ответила она. — Вас отправили кого-то убить? — Неожиданно в лоб спросила девушка. Охотник открыл один глаз, косясь на нее.

— Не всех. — Коротко ответил он. — Только меня. Рихтер найдет малефика, а Вера проследит, чтобы я перестал дышать позже, чем наши враги.

— Понятно. — Она опустила голову. — Значит тебя послали чтобы убивать?

— Меня для этого вырастили. — Безразличным тоном ответил он. — Сначала говорили, что учат нас защищать людей от чудовищ. Рассказывали, как устроены скелеты виверн и челюсти вампиров. — Он задумался, погружаясь в давние воспоминания. — Довольно скоро мы поняли, что большая часть того, что мы умеем очень хорошо подходит для убийства людей. А потом уже было не до размышлений.

— А ты никогда не хотел… — Она подбирала слова.

— Сбежать? — Ратибор улыбнулся. — Не только хотел, даже убежал разок. Ничем хорошим это не кончилось. Сила, которой ты обладаешь уже внутри тебя и никуда не денется. — Он снова устремил свой взгляд вдаль. — Остается лишь решить, как ее применять. А вечно душить ее в себе, стараясь скрыть… еще больший грех, чем вот это все, так я считаю.

— Но ты же убиваешь только плохих? — Она повернулась лицом к нему.

— Хорошие и плохие это оценочное суждение, думаю перед Ним все едины.

— А если бы ты мог забыть все, что узнал, разучиться и жить как обычно? — Охотник помолчал.

— Наверное все-таки нет. Моя жизнь не простая, но не думаю, что у крестьян и ремесленников она сильно проще или приятнее. — Далекий гром докатился до дома оглушительным гордым раскатом. Алиса зевнула.

— Тебе нравится дождь?

— Нет, но эта гроза очень красивая. — Он порадовался смене темы.

— Можешь рассказать?

— О чем? — Не понял он.

— О том, что видишь. — Девушка улыбнулась, обхватила ноги руками и сжалась в комочек, покачиваясь вперед-назад.

— Ну-у. — Он помедлил. — Могу попробовать конечно. — Добавил он, вглядываясь в происходящее перед ним. — Можешь представить себе нечто, полностью противоположное тому, что ты… видишь, по самой своей природе. Вместо отсутствия чего бы то ни было всеобъемлющая наполненность… — Он разочарованно покачал головой. — Прости, не могу лучше описать что такое свет. — Алиса молчала. — И вот черную пустоту неба, подобную тому, что, кажется, вынуждена созерцать ты, под звуки грома разрывают вспышки света. Разной длины, размера и формы, сочетаясь между собой и распадаясь на части, там, наверху. А вдалеке шумят деревья, посыпая землю листвой под гнетом могучего ветра. Они скрипят так жалобно и громко, что слышно даже здесь, и, если принюхаться, чувствуешь запах смолы и иголок. Порывы разносят эти ароматы вокруг, смешивая с чистым воздухом, и только капли дождя разбавляют их, прибивая к волнующейся траве. Так что только редкие капельки с прохладным бризом касаются рук. — Он замолчал, переваривая то, что только что произнес. — Ну, поняла что-нибудь? — Он повернулся к ней. Алиса мерно посапывала, привалившись к его плечу. Видимо не почувствовал, увлекшись объяснением. Охотник вздохнул и передвинул девушку так, чтобы она облокотилась на дверной косяк. — Думал, что рассказываю историю, а оказалось колыбельную. — Пробормотал он под нос. Еще немного посидел, глядя во двор. Рихтер храпел так, что перебивал некоторые раскаты грома. Охотник усмехнулся. Безумный день. Правда безумный. Поднявшись на ноги, он подхватил с пола Алису, придержав ей голову, и зашагал по лестнице наверх, положил девушку рядом с Верой, которая проворчала что-то сквозь сон, но все же подвинулась и освободила место. Несмотря на одеяло, чудотворка заметно ежилась от холода задувающего через щели в стенах ветра. Он с удивлением понял, что до сих пор ни разу не спал в этой кровати, предпочитая не задерживаться в Слезах на долго, если была возможность. Охотник стянул с плеч плащ и укрыл им девушек сверху. Ваэ не страшны ни дождь, ни ветер. Алиса, не просыпаясь уткнулась лбом в плечо Веры. Он тихо спустился вниз, вернулся на порог, заняв весь дверной проем. Свесил одну руку на крыльцо и закрыл глаза, засыпая под звуки утихающей грозы и храп друга.