Чёрные зеркала

Глава 22. Внутри пустоты

— Берите плащи и выходите! — голосила староста старшего курса — кудрявая девица с крупными чертами лица. Ее бас невозможно спутать ни с чьим другим. — Ну же, леди! Не время прихорашиваться!

А мы и не прихорашивались. Торопливо одевались и запихивали в карманы плащей важные и полезные вещи: Рашель всевозможные вредительские штучки, которые годами таскала из запасов Свена дома, а я — обереги, включая куклу, и «Непопулярные легенды». Я проверила: новая история не появилась, но пустая страница потеплела, готовясь что-то поведать.

— Девы! — староста рывком распахнула нашу дверь и… громко выругалась.

Ей на голову вылилось невесть откуда взявшееся ведро воды.

Хотя почему «невесть». Я ж прочла заклятье перед тем как завалиться спать. Вот дверь и не пускает посторонних.

— Выходите! Живо! — проревела староста и унеслась переодеваться в сухое.

А замок продолжал сходить с ума. По черному оконному стеклу текли… хм… чернила, пол дрожал, внутри стен ухали совы. Совы! В Гвендарлин!

— Думаешь, замок умирает? — спросила Рашель в дверях. — Совы — предвестники смерти.

Я не ответила. Связь с колледжем усилилась. Я физически ощущала его предсмертную агонию и знала, что с ним творилось. Сведения впечатывались в мозг. Замок сделал последнее, что мог: ушел в иное измерение, чтобы защитить Многоцветье от больной энергии, которая выплеснется после его гибели. Но для этого пришлось принести в жертву всех, кто находился внутри. Обойтись «малой» кровью во имя общего блага.

Пожалуй, у меня оставался шанс на спасение. Я же не в собственном теле. Что до остальных… им предстояло сгинуть вместе с Гвендарлин.

Но я не сказала этого Рашель. И вряд ли скажу остальным. Надежда — это всё, что сейчас оставалось у обитателей колледжа.

Спускались всей толпой. Никто не обратил внимания, что Иви, сторонившаяся всех и вся, идет рядом с Рашель, а под ногами мельтешит синий кот. Но едва девчонки смешались с парнями, к нам подскочил Ульрих и шепнул на ухо:

— Держись поблизости с орденом. Но ОНИ не должны понять, кто ты.

Внизу командовали Габриэла и Шаадей. Мэтр поднял руку, привлекая внимание.

— Выслушайте меня, леди и господа. От этого зависит ваша безопасность.

Темные притихли, и мэтр продолжил:

— Всегда удобнее сказать, что всё будет хорошо, и придумать простое и безобидное объяснение. Но я не считаю это правильным. Правда в том, что мы не знаем, что происходит.

Народ заволновался. Несколько особенно чувствительных девиц всхлипнули.

— ПОКА не знаем, — уточнил Шаадей, призывая учеников не поддаваться панике. — Замок куда-то перенесся. Куда? Это ваши педагоги во главе с исполняющим обязанности директора пытаются выяснить. За выходами ничего нет. Пустота. Выбраться из колледжа пока невозможно. Исходящие порталы, увы, невозможно создать внутри. Только входящие. Но мы установили, что самое… хм… устойчивое место сейчас в бальном зале. Прошу вас проследовать туда. Без спешки, не толкая друг друга. Там соберутся ученики и других секторов. А теперь постройтесь парами. Ради всех богов не создавайте давку. Травмы сейчас последнее, что нам нужно.

Никто не сдвинулся с места. Тогда за дело взялась Габриэла. В воздух взметнулась огненная плеть, рассывая искры.

— Вы оглохли?! Строимся парами! Немедленно!

Повторять не пришлось. Темные начали покидать сектор, выходя по двое. Мне в пару достался парень с четвертого курса, отставший от своих. Рядом, по-прежнему, шагал Урсул, что было очень некстати, ибо впереди по коридору показалась фигура Эмилио.

«Иди на разведку!» — приказала я коту. — «Узнай, чего не договаривает Шаадей».

Урсул подчинился. Распушил хвост и сиганул прямо в стену.

Эмилио, то бишь Дарлин, на меня в облике Иви и не взглянул. Нашел в строе темных Элиаса и что-то зашептал на ухо. Я напряглась. Что еще задумал основатель? Выглядел он паршиво. Даже не бледный, а зеленый. Он не ожидал, что Гвендарлин выкинет подобный трюк. Не думал, что его смерть настолько близка. Если замок погибнет, вряд ли они с женой вырвутся. Скорее канут в небытие вместе с ним.

— Нет, я не говорил с матушкой, — громко ответил Элиас. — Не знаю, куда перевезли Лилит!

Десять баллов, «дядюшка»! Он нарочно повысил голос, чтобы я услышала. Узнала, что хотел основатель. О, да! Мое тело необходимо Гвенде. Сейчас, как никогда прежде. Но оно у ведьм. В недосягаемости даже в обычной ситуации, не говоря о нынешней.

А вот и бальный зал. Тот, где я однажды кружилась с Ульрихом в танце. Мы прибыли последними. Светлые и полуцветы уже собрались. Испуганными выглядели лишь единицы. Остальные воспринимали происходящее — не более чем приключением. Подумаешь, замок переместился. Недавно путешествовали сектора, и ничего. Ученики остались целы и невредимы. И что самое обидное, всё проспали. Теперь же представился шанс полюбоваться с «первых рядов».

— Добавьте диваны, чтобы всем леди хватило места! Господа и на полу посидят!

— А ну разойдись!

Через открытые двери влетело не меньше пары дюжин упомянутой мебели. Диванов, что стояли вдоль стен, и правда, на всех девчонок не хватило бы. Но едва ли меня интересовала возможность устроиться с удобством. Я, встав на цыпочки (демоны б побрали рост Иви!), пыталась рассмотреть того, кто отдал приказ. Померещился голос Грегора Уэлбрука. От переизбытка впечатлений, не иначе.

Вот только мне не померещилось.

Глава совета Многоцветья стоял в дверях собственной персоной и совещался с мэтрами Сонсбери и Шаадеем. Ну и с так называемым Эмилио. И откуда взялся? Но прежде чем я успела подойти поближе, чтобы хоть что-то расслышать, в сознание вторглась иная картина. Как наяву, я увидела близнецы. Черное стекло покрылось трещинами, из которых текла кровь. Самая настоящая кровь!

— Что всё это значит?

Белая, как снег, леди Филомена стояла рядом с Гвендой Ван-се-Рмун, замаскированной под преподавательницу, и в ужасе смотрела на зеркала. Но та и не заметила вопроса библиотекарши. В глазах бушевало пламя. Ее пристанище погибало. Тело Дитрих — временный сосуд. Он держался благодаря силе, отданной Дарлином. Но что потом? Даже если Гвендарлин каким-то чудом суждено выздороветь, близнецы мертвы. А, значит, и Гвенда тоже.

— Шпионишь? — спросила она Урсула. — Пошел прочь!

— Леди Дитрих, — укорила ее леди Филомена. — Нельзя же так.

— Плевать. Нам всем конец. На этот раз точно конец.

Она расхохоталась, как безумная, и помчалась из зала близнецов. На поиски ненаглядного Дарлина. Куда ж еще! Он один мог помочь. Или хотя бы понять. Столько веков, столько загубленных жизней, а они там, где начали. В погибающем замке. Вот обидно-то! Тьфу!

— Не стой на дороге, девочка!

Мэтр Сонсбери грубо меня подвинул и хлопнул в ладоши, призывая всех послушать. Я огляделась и обнаружила, что и Дарлин, и Уэлбрук исчезли, а дверь заперта магией. От нее исходило черно-красное свечение. Коснешься, наверняка, сгоришь заживо.

— Сегодня ночью в Гвендарлин за главного господин Грегор Уэлбрук. Так совпало, что он приезжал ко мне, дабы обсудить управление колледжем после смерти директора Дюваля. Господин Уэлбрук возьмет ситуацию под контроль вместе с нашими педагогами и воспитателями. Я же и мэтр Шаадей побудем с вами. Я запечатал дверь родовой магией. Пока я жив, никто не сможет отпереть ее ни снаружи, ни изнутри. Здесь вы в безопасности, леди и господа. Советую успокоиться и просто ждать.

Поломанные ногти Иви вонзились в ладони. Мы заперты. Какая прелесть.

А, впрочем, какой толк от кого-то из нас снаружи?

Или…

На память пришла картинка из «Книги надежды»: блондинка, склеивающая разбитое зеркало. Ох… неужели, Юмми или Рашель суждено помочь близнецам? Но как?!

Может, в «Непопулярных легендах» появился ответ? Стоит посмотреть. Кому какая разница, что читает отшельница Иви.

— Милочка, — мне на плечо неожиданно положил ладонь мэтр Шаадей. — Ты подготовила доклад, который я просил?

— Э-э-э….

Ещё бы я знала, о чем речь? И с какого перепуга обсуждать домашнее задание сейчас? Если Шаадей решил отвлечь девчонку, способ выбрал неудачный.

— Не успела, мэтр. Простите.

На его лице расцвело изумление.

— С каких пор моя лучшая ученица не выполняет задание по любимому предмету?

Этого только не хватало! А я считала, что выбрала идеальную оболочку, до которой никому нет дела. А теперь застряла тут с мэтром, хорошо ее знающим. Еще пара ответов невпопад, и Шаадей поймет, что творится неладное.

— Милая Иви, я понимаю, как несладко тебе приходится после нового замужества матери, но твой отец, мой старинный друг, непременно бы порадовался, если б ты не уходила в себя, а делала успехи. Расскажи, какие вести пришли из дома с последней почтой?

Почудилось, я задыхаюсь. В обморок что ли грохнуться, чтобы Шаадей отстал?

Но не пришлось.

Помешали испуганные крики. Ученики в панике шарахнулись от дальней стены. Я бы, пожалуй, тоже шарахнулась, если б не состояла в ордене.

На древних камнях проступила надпись. Кровавая надпись:

«Защитники! Придите в берлогу! Мне нужна ваша помощь!

Взгляд выхватил в толпе Ульриха. Он спешно совещался с Рашель и Элиасом. Брайс нервно пружинил на месте. К ним через весь зал шагала Юмми.

— Что делать? — мне в ухо задышал Лиан.

Агния стояла неподалеку в компании Шема, явно не понимающего, что мелкому понадобилось от незнакомой темной девчонки.

Я понятия не имела, что делать. Дух призывал на помощь, но как выполнить просьбу?

— Кто это сотворил?! — грозно осведомился мэтр Сонсбери. — А ну отвечайте!

Но ученики молчали. Пятились и молчали.

— Тот, кто много веков охраняет Гвендарлин.

Подумалось, я брежу. Это сказал Шаадей. Вечно отстраненный мэтр Шаадей.

— Ради всех богов, Герман! — вскричал Сонсбери. — Только легенд не хватало!

— Это не легенда. Вы же видите, что творится вокруг. Наш колледж особое место. В некотором смысле проклятое. Но добрых дух хранил нас всех веками. А ему помогали ученики. Их всегда восемь. Восемь защитников. Они называют себя орден полной луны.

Сонсбери собирался разразиться гневной тирадой, но с моих губ сорвался вопрос:

— Откуда вы всё это знаете, мэтр?

Неужели, очередной неучтенный бывший участник?!

— О! — Шаадей печально улыбнулся. — Я был кандидатом в орден. Но не прошел отбор. Защитники проводят его осенью, если в предыдущем учебном году кто-то из них заканчивает колледж. Обычно кандидаты обо всем забывают. Но я уже тогда увлекался вспомогательной магией. Проводил множество экспериментов. Втайне от мэтров, само собой. Видно, что-то подействовало как «противоядие» магии защитников, и моя память не стерлась. Мэтр Сонсбери, — он повернулся к временному директору, — откройте дверь. Выпустите защитников. Им нужно спешить.

Но тот побагровел и затряс кулаками.

— Вы с ума сошли, Герман! Ладно, впечатлительные дамы! Но вы! Вы!

— Откройте дверь, мэтр Сонсбери, — повторил Шаадей спокойно и посмотрел на Ульриха.

Ну, конечно! Шаадей год назад видел кульминацию сражения с основателями. Он прибежал вместе с директором Бриттом. Видел меня, Милли и Ульриха. Но я сейчас не я, а Милли больше не ученица. Другие участники ордена мэтру неведомы.

— Если хотите выйти или кого-то выпустить, Герман, вам придется меня убить, — объявил Сонсбери, самодовольно ухмыльнувшись.

— Вы дурак, — не сдержался Шаадей.

— А вы уволены!

Шаадей побледнел и сделал шаг навстречу временному директору. Терять больше нечего. Ничто не мешает сражаться. Даже в рукопашную, если подведет магия.

— Не надо, — я схватила его за рукав. — Есть другой способ.

И шагнула к стене, приняв решение за секунду. Гвендарлин умирает, а мы нужны духу. Какая к демонам конспирация!

Понадобились усилия, чтобы раздвинуть древние камни, но я это сделала. На глазах у сотен магов. Под испуганные возгласы. Проход получился узким, самое то, чтобы протиснуться подросткам.

— Не задерживаемся!

Первым в стене скрылся Брайс. За ним Рашель, Элиас и Юмми под судорожный вздох всех светлых. Ульрих встал рядом со мной, готовый защищать от любых посягательств. Но нам не мешали. Наши действия потрясли всех до глубины души. Никто не смел шелохнуться.

— Кому-то требуется особое приглашение? — спросила я строго.

Демоны! Не силком же их тащить!

— Прости, Шем, — прозвучал в тишине нервный шепот Лиана. — Мы не могли сказать.

Он взял Агнию за руку и потянул к проходу. Их не остановили. Полуцветы выглядели так, словно навсегда разучились говорить, двигаться и даже дышать. Я не посмела смотреть на Шема. Боялась увидеть злость, свойственную могущественным темным магам.

Зато на меня кое-кто смотрел очень даже пристально. Мэтр Шаадей, не понимающий, откуда у любимой ученицы Иви ТАКИЕ способности.

— Лилит, Ульрих, скорее! — распорядился Элиас из стены, когда проход миновали полуцветы.

— Ли… Ли… Ли… — начал Шаадей, указывая на меня дрожащим пальцем.

— Иви спит, мэтр, — проговорила я, шагнув в стену, пропустила Ульриха и положила ладони на камни. — Она будет в порядке, мэтр. Обещаю. Я верну ей тело, когда… когда всё закончится.

Камни сомкнулись, скрывая ошарашенное лицо Шаадея и заглушая гул голосов, поднявшийся в зале после нашего исчезновения. Да-а-а, мы дали повод для обсуждений. Но какая теперь разница?

— Торопитесь! Дух ждёт! — напомнил Элиас о причине нашего поступка.

****

Он ждал.

В берлоге на стене красовалась очередная кровавая надпись:

«Пишите. Просто пишите. Я попробую заставить замок вас всех выпустить…»

Мы подчинились. Порезали пальцы и оставляли послания, которые впитывались, не успевали мы заканчивать фразы. У меня кружилась голова. Вряд ли от потери крови. Для тела Иви это первое кровопускание. Дело в самой Иви. Ей не полагалось находиться в берлоге, и хоть убежище защитников «чувствовало» меня внутри девчонки, «плоть» ему не нравилась. Но я не позволяла себе ни минутной передышки. Если есть шанс вытащить всех из Гвендарлин, нельзя сдаваться.

Внезапно Ульрих напрягся. Рука, выводящая буквы, поехала по стене вниз.

— Что?

— Они идут. Истинные ведьмы. Прокладывают путь. Кажется, им под силу пробиться.

— Кто? Какой путь? Какие ведьмы? — последовал шквал вопросов разом.

Ульрих и Юмми не рассказали остальным о разговоре с Габриэлой. Как и о разгадке картинок с ведьмами и полуцветами. Теперь эти двое стояли и переглядывались, а потом посмотрели на меня. Светлая девчонка вопросительно, полуведьмак в поисках поддержки.

— Скажи им, — посоветовала я Ульриху. — Скоро все и так всё узнают.

Он кивнул, признавая мою правоту, но я видела: удовольствия рассказ не доставит. С глобальными тайнами расставаться непросто.

— Истинные ведьмы не погибли, — проговорил Ульрих хрипло. — Они скрывались последние триста лет. То есть, скрывали, кто они такие. Истинные ведьмы способны исцелить сердце Гвендарлин. С помощью древнего ведьмовского обряда. Но нужны полуцветы.

Пришлось многое объяснить. И про пальцы нарисованных в «Книге надежды» ведьм, и про сам обряд, и про неизвестные последствия для «горшков». Все слушали, открыв рты. Но и о просьбе духа не забывали. Ни фраз, ни отдельных слов больше не писали. Просто оставляли на стене кривые линии. Не до обдуманных посланий, когда открываются та-а-акие секреты.

— Магам это не понравится. Ох как не понравится, — пробормотал Элиас. — Совет…

— К демонам совет, — перебила я. — Лучшая подруга твоей матери — истинная ведьма, и герцогиня об этом прекрасно знает.

Рашель громко охнула.

— Леди Габриэла?! Ого! Это многое объясняет.

— Матушка знает? — Элиас не верил ушам.

— Иногда мне кажется, твоей матушке ведомы все тайны на свете, — усмехнулась я и посмотрела на притихших Агнию с Лианом. Полуцветам отведенная роль жертвенных овец не понравилась. Особенно огневичке. Где она, а где жертвенность?

— А ты откуда всё это знаешь? — спросил Ульриха Брайс. Задал очевидный вопрос, до которого никто пока не додумался. — И как понял, что ОНИ идут?

«Кровавая работа» остановилась. Всё уставились на Ульриха.

— Почувствовал волну ведьмовской магии, — ответил он спокойно.

— Каким образом? — не понял Элиас.

Врочем, и остальные пока не понимали.

— Я наполовину ведьмак. Из истинных.

Вот теперь они точно потеряли дар речи. И побледнели, будто вмиг превратились в призраков. А заодно утратили способность двигаться, что было очень некстати. Дух всё ещё нуждался в подпитке. Пришлось толкнуть Брайса и Лиана, стоявших ко мне ближе всех. Остальные опомнились сами, заметив, как мальчишки засуетились, и тоже продолжили трудиться. Да, новости сногсшибательные, но задания никто не отменял.

— Ты умеешь преподносить сюрпризы, — проворчал Элиас, качая головой.

А Рашель развеселилась.

— Так прошлогодние шрамы Свена — твоя работа?

Ульрих закатил глаза.

— Он должен был заплатить за огненный шторм, а мэтры умыли руки.

— А ты давно знаешь? — спросил Элиас меня.

— Второй год.

— Ого! И хранила секрет? Могла хотя бы мне сказать. Не об Ульрихе, так о леди Габриэле.

— Ты же не спешил откровенничать и говорить, кем мы друг другу приходимся, — ответила я в тон и вздрогнула.

Ох, вот это я зря брякнула…

Народ снова замер. Пришлось всплеснуть руками, разбрызгивая по стене капли крови.

— Элиас — мой дядя. Не задавайте вопросов. Хватит на сегодня откровений.

Но без вопросов не обошлось. Еще бы!

— Хочешь сказать, мэтр Ван-се-Росса… — начал Брайс ошалело.

— Нет. Он тоже дядя.

— Но тогда как?

Мы с Элиасом обменялись хмурыми взглядами. Ответил он. Произнес одно единственное слово. Одно единственное имя.

— Маргарита.

И добавил в повисшей тишине:

— Лилит права. Хватит болтать о семейных секретах. Выживем, будет время. Нет, значит, и неважно, какая кровь в ком течет.

Но для кое-кого это явно было важно. Я кожей ощущала огнеопасный взгляд Агнии. Она месяцами твердила, что Ван-се-Росса мне родня, но я отмахивалась. Потому что тогда сама ни о чем не подозревала. Но, разумеется, огневичка посчитала, я лгала ей в лицо. Как о многом другом. Об Ульрихе, ордене. Демоны! Может, между нами и не было никакой дружбы. Друзья делятся секретами. А я не делилась. Быть может, уже тогда не доверяла Агнии, чувствовала, что наша «история» скоро закончится.

Минут через десять мои нервы сдали.

— Хватит прожигать взглядом! Я не…

Фраза оборвалась на полуслове. Перед глазами замерцал бальный зал. Я одновременно видела и его, и берлогу. И орден, и толпу незнакомцев с метлами во главе с Габриэлой. Они легко миновали преграду мэтра Сонсбери. Даже убивать его не понадобилось.

— Ведьмы пришли, — прошептала я, потирая виски. — Урсул «показывает». Я не могу проникнуть в кота полностью. Из-за чужого тела. Способности притупляются.

Пришлось сесть на пол — спиной к стене. Не получалось заставить картинку исчезнуть, а Урсул отчаянно старался передать «послание», не догадываясь о затруднениях с моей стороны. Подумаешь, не то тело, он чувствовал мою сущность. Остальные продолжали работать, рискуя скоро попадать в обморок из-за кровопотери. Только Ульрих с тревогой поглядывал на меня, готовый в любой момент прийти на помощь.

В бальном зале творилось то еще веселье. Мэтр Сонсбери бушевал, попытался прогнать чужаков магией, но ведьмаки быстро поставили его на место. Огненная птица, что вылетела из рук мэтра рассыпалась в прах, а сам исполняющий обязанности директора влетел в кресло, из которого вылезли цепи. Габриэла подошла ближе и добавила маленькую деталь — кляп, дабы Сонсбери не мешал общению с учениками.

Она говорила и говорила. Уверенно, вселяя в сердца надежду. Обитатели Гвендарлин зачарованно смотрели на ведьм, пораженные особой энергией. Чудилось, от незваных гостей исходит свечение. Никто не пытался возражать или спорить. Темные и светлые маги хотели подчиняться. Разве что "фальшивки" хмурились, не обрадовавшись новостям. А полуцветы… Полуцветы бледнели. Габриэла ничего не скрывала, не прятала правду в красивую оболочку лжи и недосказанности. Предлагала им отправиться на заклание по собственной воле.

— Мы не знаем, что с вами случится. Известно лишь, что ваша искаженная сила неким загадочным образом способна излечить Гвендарлин. Вы вправе отказаться. Но тогда мы все здесь умрем. Путь, которым мы пришли, работает в одну сторону. Можно войти, но нельзя выйти. Вас всегда называли неправильными, но, может, ваша особенность — не проклятье, а дар. Вдруг вы все — избранные и начали рождаться ради этого самого момента. Ну, кто готов исполнить предназначение?

Первой вышла Милли. Бывшая участница ордена ни за что бы не отказалась, даже если б точно знала, что обречена. За ней последовала пара первогодок с раскрасневшимися от волнения щеками. А потом потянулись и остальные. Даже Ада и тот огневик, что пытался поджечь Урсула. И даже Шем. Я не понимала, что на них нашло. Это влияние истинных ведьм? Или дело в словах Габриэлы? Полуцветов впервые назвали не отверженными, не сломанными ублюдками, а избранными. Им отвели особую роль — вылечить Гвендарлин. Им, а не полноценным.

Мне не верилось, но факт оставался фактом. Мои бывшие собраться шли за ведьмами.

— Они согласились. Все, — поведала я ордену и посмотрела на Агнию с Лианом. — Вам тоже пора. Идите в лунную башню. К остальным.

Агния попыталась скривиться, но Лиан, как и в бальном зале, взял ее за руку.

— Это наша судьба. Никто не отказался. А они, в отличие от нас с тобой, не защитники.

Огневичка вздохнула и смирилась с неизбежным, но проходя мимо меня, бросила:

— Чем бы всё сегодня не закончилось, я не перестану на тебя злиться. Ты лгунья, Лилит.

— Злись, — разрешила я. — У каждой из нас своя правда, но я не забуду, что ты спасла мне жизнь.

Они ушли, а мы продолжили работу. Рашель шатало. Остальные держались. Писали с остервенением. Но я чувствовала, духу этого мало. Ему будет мало, даже если мы все истечем кровью до последней капли. Мы затыкали дыры в тонущей лодке, но она всё равно медленно, но верно погружалась на дно.

— Интересно, можно ли вылечить сердце, если зеркала разбиты? — спросил Брайс. Вряд ли ради самого вопроса. Жаждал нарушить тишину.

Я громко хлопнула себя по лбу. «Непопулярные легенды»! Страница начала теплеть еще в спальне, а с тех пор прошло часа два!

О, да! Очередная история проявилась, вытекла на белый лист черными чернилами.

— Дорогой друг, — прочитала я вслух под нервными взглядами остальных. — Настало время рассказать о зеркалах-близнецах. Они — разум Гвендарлин. Без них замок не сможет существовать. Если зеркала разобьются, их возможно вылечить. Но сделать это нужно в течение пяти часов, иначе будет поздно. Увы, придется принести жертву. Мага или магиню. Живое тепло подлатает черное стекло. Плохой способ. Но иного не существует…

Я замолчала потрясенная. Гвендарлин требует убийства? Точнее, самоубийства?

— Что дальше? — спросила Юмми.

— На этом всё. Легенды как всегда «точны» и «детальны». Сжечь бы эту книженц…

«Непопулярные легенды» кувыркнулись на пол. Глаза снова увидели кое-что помимо берлоги. Спасибо коту. По коридорам Гвендарлин шел незнакомый мужчина лет сорока. Он нес на руках бесчувственное тело девушки. Демоны! Моё тело!

— Наконец-то…

У входа в зал близнецов незнакомца ждал Дарлин Ван-се-Рмун.

— Я выполнил свою часть сделки. Ваша очередь.

— Ты получишь всё, что заслужил, — раздался из зала голос Гвенды. — Проходи. Мне нетерпится встретиться с идеальным сосудом…

Я моих губ сорвался стон. С губ Иви. В берлоге.

— Что? — ко мне подскочил Ульрих.

— Мне пора. Тело здесь. Моё тело в Гвендарлин. Не спрашивайте, как. Не знаю. Оно у Гвенды и Дарлина. В зале близнецов.

— Лилит, стой! — он схватил руку Иви.

Поздно.

Тело девчонки обмякло, а я уже летела к настоящей оболочке. Правда, понятия не имела, летела спасать или же погибать вместе с ней…