Чёрное Солнце Таши Лунпо

Сан-Франциско, 22 ноября

- Этот венский журналист, кажется, готовит нам больше трудностей, чем мы предполагали.

Джо Киплинг посетил Томаса Бекетта, чтобы сообщить тому о продолжении своих усилий.

- Я связался с секретной службой ООН в Вене. Как Вы знаете, целый ряд голов World Intelligence Service связан с нами по-братски.

Киплинг зажег себе следующую сигарету, третью, с тех пор как он вступил в офис Бекетта. Он потел, что с ним всегда случалось, когда он был взволнован. Бекетт рассматривал его, и на короткое мгновение неудовольствие отразилось в его глазах.

- Люди ООН проследили за этим Вайгертом в его поисках. Похоже, у него есть след. Мы не знаем, как ему это удалось, но он был в Вевельсбурге. Киплинг смотрел на Бекетта, но когда тот вопросительно поднял брови, адвокат продолжил свои объяснения.

- Вевельсбург находится в Германии и – теперь это становится интересным – он якобы был мировоззренческим центром СС во времена нацизма.

Глаза Бекетта продолжали смотреть спокойно, но мозг его работал на полную мощность. Дело, кажется, становилось горячим.

- Что Вайгерт там делал?

Голова Бекетта склонилась немного вперед, немного, но достаточно, чтобы по-казать его возрастающее волнение.

- Это самый животрепещущий вопрос.

Киплинг прямо-таки кувыркался от усердия, что может доложить своему собеседнику.

- Он осмотрел замок, как самый обыкновенный турист. Но он делал это не один. Его сопровождал некий Пьер Мартен. Мартен это француз и живет в городке возле замка. Он историк-любитель и написал несколько книг, в том числе одну о Вевельсбурге.

Толстый адвокат вытянул носовой платок из брюк и промокнул пот со лба. При этом он продолжал. – Я сразу проверил, есть ли у нас что-то о Мартене в наших компьютерах. Там, естественно, что-то было. В конце концов, уже из-за одного своего хобби он должен был попасть в наши досье.

- Вевельсбург... Теперь я припоминаю. В то время он должен был быть одним из центров, конечно. Но какое значение у него сегодня?

- На 99 % никакого. Замок совершено обычный объект для туристов. Совсем рядом находится музей концлагеря. Это все. Наши дорогие друзья были бы чертовски тупыми также дьявольски, если бы они занимались такими местами.

- Вы говорите на 99 %. Что с одним остающимся процентом?

- Это как раз и есть момент, который меня беспокоит. Я поручил поподробнее «просветить» Мартена, конечно, не заметно для него. Люди ООН приобрели его книги. Они осведомились в издательствах, которые их издавали. Они под разными предлогами немного послушали, что происходит в Вевельсбурге. Но там нет ничего, что имело бы значение для нас. И тогда они придумали поискать в центральном учетном компьютере для бронирования полетов, чтобы разыскать возможные поездки Мартена. Это не совсем просто и даже на основе распоряжений о полной регистрации не гарантирует абсолютную перепроверку. Но они вопреки всему кое-что нашли. И как раз это беспокоит меня. Мартен в июне примерно две недели был в Тибете.

Бекетт снова втянул назад свою вытянутую вперед голову.

- Тибет. Это значит...

- Да, и что это могло бы значить, мне, пожалуй, не нужно вам объяснять.

- Поручили ли вы провести расследования в Тибете?

- Само собой разумеется. Они уже начались. Но, честно говоря, я довольно скептичен, что они дадут какие-то полезные результаты. Ведь какие следы Мартен должен был там оставить? Он нанимает себе нескольких шерпа и отправляется. И разыскать этих шерпа теперь, спустя четыре месяца, фактически невозможно.

- Джо, не считаете ли вы возможным, что этот Мартен был только случайно в Тибете? Я имею в виду, просто как турист?

- Принципиально эта возможность, естественно, существует. Все же, что пожилой мужчина в семьдесят семь лет должен был там делать? Наконец, Тибет – это не Гавайи. И если еще предмет его исследований Вевельсбург...

Бекетт откинул голову назад и смотрел в потолок его офиса, как будто он мог там найти решение.

- Вы думаете, этот журналист нашел, возможно, след, который мог бы иметь значение также для нас?

- Да, я так думаю. Однако след – это не Вевельсбург, но он ведет через Марте-на в Тибет. Француз, конечно, мог бы больше рассказать об этом.

- Вайгерт что-то об этом знает?

- Сложно сказать. Во всяком случае, он еще ничего до сих пор не написал об этом. Я бы очень удивился, впрочем, если бы Мартен рассказал ему что-то важное. И в книге, которую он написал о Вевельсбурге, тоже нет абсолютно ничего важного. Даже если Мартен действительно знает больше, пожалуй, он не заинтересован публиковать это.

- У вас есть какие-то предложения, как мы должны поступить дальше?

Киплинг рассчитывал на этот вопрос.

- Теперь, я думаю, нам приходится иметь дело, прежде всего, с двумя явными проблемами: с этим журналистом и с Мартеном. Журналист мог бы оказаться неприятным, но, в конце концов, он – мелкая сошка. Что бы он ни узнал, он все равно никогда не сможет понять, в какую игру играют тут на самом деле. Но чтобы избежать возможных трудностей, главный редактор мог бы привести все снова в порядок. Как показал телефонный разговор с Веной, он тоже звено цепи, пусть даже и незначительное.

- А Мартен?

- Если мы хотим знать побольше о нем, нам следовало бы его, скажем так, опросить теперь.... Смотря по тому, что он ответит, мы посмотрим.

- Не лучше ли будет, если мы еще подождем? Вероятно, Мартен приведет нас к цели?

Киплинг энергично покачал своей массивной головой.

- Гаракин мертв, Фолькер мертв. Если все обстоит так, как я предполагаю, у нас больше нет времени. Мы должны предпринять что-то, Томас!

Бекетт встал и посмотрел на Киплинга снисходительно.

- Хорошо. Но я хотел бы, чтобы вы лично этим занялись.

- Все ясно. Уже сегодня я вылечу в Европу. Я вам доложу.