Черная Завеса

Двигаясь вот так, он ощутил, что она напряглась.

Приблизившись, он уловил рябь страха из света Кико.

Его вампирские органы чувств заметили учащение её пульса, напряжённость дыхания. Он слышал, как ускорилось её сердцебиение. Температура её тела повысилась, скорее всего, от адреналина.

Он невольно глянул на неё.

Теперь он стоял намного ближе к ней.

Он не пытался измерить расстояние между ними, но его вампирские органы чувств всё равно рассчитали дистанцию. Он знал, что хотя бы отчасти это охотничий инстинкт и во второй раз подавил желание удрать от неё.

Они стояли на расстоянии примерно полутора метров.

Ник нервно наблюдал за ней.

Он честно понятия не имел, как вести себя, чтобы не напоминать убийцу.

После затянувшейся паузы Джем шагнул ближе к нему.

Он не то чтобы встал между ними, но Ник осознал, что видящий, возможно, нарочно служил буфером для Кико, чтобы та чувствовала себя в безопасности. Джем обнял Ника рукой за шею и притянул ближе к себе, прислонившись к столу. Затем он поцеловал его в щёку, обвив другой рукой Ника за талию.

Ник заставил себя расслабиться.

На самом деле, с Джемом он всегда расслаблялся.

Он ничего не мог с собой поделать.

Затем он глянул на Кико и увидел, что она тоже расслабилась. То напряжение, не говоря уж об явном страхе, который он мельком видел в её глазах, уже рассеивалось. Вместо этого она смотрела на Ника и Даледжема с изумлением во взгляде.

Пока Ник продолжал настороженно наблюдать за ней, на её губах заиграла лёгкая улыбка.

В этот самый момент двойные двери кухни распахнулись внутрь.

Вошёл Джакс.

Потрясающе, бл*дь.

Джакс выглядел супер странно.

Его зрачки расширились. Он нехарактерно раскраснелся.

Чем ближе он подходил, тем явственнее Ник понимал, что расширение зрачков не было естественным. Чёрные кружки почти полностью поглотили его пурпурные радужки.

Джакс выглядел очень, очень обдолбанным.

Нику было знакомо это выражение.

Он пятнадцать лет проработал копом.

Джакс смотрел на них троих этими безумными глазами.

Фиолетовые пятнышки в видимой части тёмно-пурпурных радужек выделялись как звёзды, как маленькие галактики. Эти глаза подметили их всех, но внимательнее всего остановились на Кико. Он подошёл к ней, и его шаги показались Нику явно хищными. Ник осознал, что так привык видеть Джакса почти пугливым парнем с посттравматическим расстройством личности, что и забыл, что Холо как-то раз рассказывал о своём самом давнем друге.

По словам Холо, во времена войн видящих и людей на Старой Земле, Джакс был одним из их лучших солдат в сражении. Пусть он и был молод, Джакс был поразительно одарённым, практически искусным бойцом.

Более того, Холо говорил, что на Старой Земле Джакс обожал это дерьмо.

Ну. Обожал до тех пор, пока не возненавидел.

В итоге война сокрушила его, и он потерял слишком много друзей. Холо сказал, что под конец война стала особенно жестокой, в частности в плане экстрасенсорных атак. У Джакса было много похороненных травм с детства, и их враг это использовал.

Они едва не сломали его.

Сейчас, встав позади Кико, видящий с восточно-индийскими чертами лица обхватил её руками и прижал к своему телу. Его странно переполненные светом глаза смотрели то на Джема, то на Ника и выражали открытую угрозу.

Судя по тому, как сердито Джакс смотрел на Даледжема, Джакс тоже вспоминал, что Кико и Джем когда-то переспали.

Иисусе. Эти двое находились в самом разгаре.

Они пребывали в сумасшедшем периоде раннего образования связи видящих.

Ник надеялся, что Кико понимала, во что ввязывается.

— Что тут происходит? — спросил Джакс у Кико.

Чёрт, да он практически гаркнул эту фразу.

Голос Джакс прозвучал низко, напряжённо, почти грубо.

Кико пихнула его локтем, закатив глаза, но Ник невольно заметил, что всё в ней расслабилось, как только Джакс её обнял. Страх в ней развеялся словно с выдохом. Кико прислонилась к груди своего бойфренда-видящего и улыбнулась ему, и в этой улыбке было столько привязанности, тепла… чёрт, любви… что Ник невольно тоже немножко расслабился.

— Ничего, глупыш, — сказала ему Кико. — Я пыталась уговорить Никки пойти со мной наверх. Я подумала, что нам обоим стоит отнести Дексу торт. Вместе. Ты так не думаешь?

Ник наблюдал за лицом Джакса, пока он обдумывал её слова.

Ещё через несколько секунд агрессия видящего начала ослабевать.

Он посмотрел в лицо Кико.

— Ты съела свой торт? — спросил он у неё.

— Ещё нет. Я собиралась поесть с Дексом, если…

— Нет, — Джакс покачал головой и посмотрел на Ника. — Ник съест свой торт с Дексом. Когда отведёшь Ника, ты спустишься и съешь свой торт со мной, — Джакс посмотрел на двух мужчин, и настороженность вернулась в его глаза. — …Они съедят свои торты вместе.

Слова Джакса прозвучали решительно.

Он говорил с жёсткой, авторитетной, почти угрожающей уверенностью, которая при других обстоятельствах могла бы вызвать у Ника раздражение.

Поскольку Ник понимал, что Джакс обдолбался в хлам, сложно было испытывать что-либо, кроме веселья. Джакс явно съел свой личный, приготовленный Джемом космический торт видящих. Теперь он хотел, чтобы его девушка обдолбалась вместе с ним.

Он хотел, чтобы они побыли под кайфом наедине.

И никаких других странных, вмешивающихся мужчин с их незначительной, не имеющей отношения к Джаксу и Кико драмой.

Ник понимал, что Джакс смертельно серьёзен, несмотря на обдолбанность.

Ник посмотрел на Даледжема.

— Ты не против, если я съем свой торт с Дексом? — тихо спросил он. — Хочешь подняться с нами? Или мне найти тебя попозже?

Джем посмотрел на него.

На несколько секунд Нику показалось, что тот мог обидеться.

Затем он сообразил, что лицо Джема выражало удивление.

Не зная, что именно его удивило, Ник потянулся к металлическому столу и схватил две оставшиеся тарелки. Его левая рука схватила торт с его именем, а правая — торт с именем Декстера. Поколебавшись ещё несколько секунд, он подался ближе к Джему.

Он медленно поцеловал своего бойфренда в губы.

— Если ты не услышишь от меня новостей, — ворчливо сказал Ник, оборвав поцелуй. — Поднимись и найди меня. Либо я обдолбался и потерялся… либо Декс держит меня в шейном захвате, и у меня осталась примерно минута до того, как он вспомнит, что я от этого всё равно не умру.

Кико рассмеялась.

Этот звук вырвался из неё скорее с изумлением, нежели с юмором.

Когда Ник глянул на неё, вскинув бровь, она продолжала смотреть на него.

Он осознал, что она уставилась на его глаза — вампирские глаза, похожие на стекло или потрескавшийся хрусталь. Он поймал себя на мысли, что теперь она не столько боится, сколько пытается привыкнуть к ним.

Когда Ник мотнул подбородком, указывая на дверь кухни и предлагая ей показывать дорогу, она улыбнулась ему.

На этот раз Ник готов был поклясться, что улыбка была искренней.

Во всяком случае, почти искренней.

Как бы там ни было, он был рад и этому.

Глава 6. Задержка

Я уставилась на огромный торт перед нами и прекрасную картину на его поверхности. Я толком не знала, как понимать изображение, которое Джем выбрал для нас с Блэком. К этому моменту я видела много тортов, потому что люди подходили к нам и показывали свои.

Все рисунки были разными.

Я видела горы, голубые небеса, городские пейзажи, воздушные шары, дома, лошадей, деревья, закаты, щеночков, цветы, бабочек, людей, что-то вроде космических туманностей и червоточин², абстрактные цвета, радуги, летающих лошадей, грифонов, фейри, змей, кусочки стихотворений и цитаты из религиозных текстов, орлов, дятла, кенгуру, даже летучую белку.

Наш с Блэком торт каким-то образом умудрился выглядеть и ощущаться совершенно не похожим на остальные. У каждого торта имелась своя «аура», но наш показался мне значительно отличающимся от нормы, может, потому что мы были главной женатой парой для церемонии видящих, так что Джему надо было передать иной посыл. На самом деле, мы были единственной женатой парой, поскольку Энджел и Ковбой были людьми.

По какой-то причине наш торт показался мне другим.

Во-первых, он был насыщенно чёрным… почти весь торт.

Когда я подольше посмотрела на него в свете факелов, я увидела, что нижняя половина покрыта сине-чёрным и тёмно-зелёным цветом, напоминавшим воды океана ночью. Более светлые линии глазури, обмакнутые в серебро, походили на волны. Повыше них выделялся завиток серебристо-голубого света, почти как луна за облаками над водой.

Я готова была поклясться, что различила там чёрного орла — эмблему компании Блэка.

В целом торт навевал ощущение неподвижной, умиротворённой, бескрайней ночи.

Он был абсолютно изумительным.

Я также чувствовала в нём больше — почти «инь-ян», мир и насилие, смерть и перерождение. Я не посчитала это зловещим или каким-то негативным; скорее, это обладало глубинной первобытной аурой, которой я не ожидала бы от свадебного торта, даже от нашего с Блэком торта.

Даже от свадебного торта видящих.

Я посмотрела на видящих и людей на террасе внизу — большинство сидело на шезлонгах или собралось у края бассейна, окунув ноги в воду.

— Это такая странная свадьба, — пробормотала я.

Даже после случившегося в Саратоге, всё это ощущалось таким странным.

— Всё вот-вот станет ещё страннее, — пошутил Блэк.

Он поцеловал меня в щёку, привлекая к себе и обнимая обеими руками за талию. Я невольно чувствовала в этом импульсе желание защитить, интенсивность того, как он обнимал меня. Моя странная дрожь беспокойства или дурного предчувствия (или что это такое) повлияла на него. Он серьёзно отнёсся к моим странным ощущениям, и теперь я чувствовала себя виноватой… даже сильнее, чем когда он впервые подметил это.

Но сейчас я ничего не могла с этим поделать.

— Это не относится к нашей свадьбе, — я попыталась заверить его. — Или к нашему браку, Блэк.

— Ты уверена?

Я оживлённо закивала.

— Я определённо уверена. Я на сто процентов уверена, что это не связано с данными вещами.

Теперь я гадала, поверил ли он мне.

Когда я прислонилась к его груди, я осознала ещё один момент.

Боль становилась сильнее.

Может, для нас обоих. Но для меня точно.

Я испытывала чертовски сильную боль.

Я испытывала так много боли разделения, что это реально делало меня нестабильной.

Это влияло на моё сознание.

— Да, я знаю, — голос Блэка был низким, рокочущим, интенсивным в той манере, что сводила меня с ума. — И нет. Не только ты это испытываешь. Мы оба. И дело не только в свадьбе. Дело во всём. Наши света разодрали на куски и собрали обратно. Дракона и Черепахи больше нет. Конструкции Чарльза больше нет. Те тёмные ритуалы прекратились. Света всех наших друзей нависают над нами, оберегая. Это все эти вещи в совокупности.

Я не просила его пояснить подробнее.

Мне не нужны были детали того, как каждая из этих вещей влияла на нас.

Я чувствовала то, о чём он говорил.

— Мы всё исправим, — сказал он, обнимая меня крепче.

Он вжался в меня нижней частью тела, и боль сделалась такой сильной, что я закрыла глаза.

— Мне очень не терпится исправить это, док, — пробормотал Блэк мне на ухо. — Нам предстоит немало поработать над повторным образованием связи.

— Фиджи, верно? — спросила я, говоря так же тихо, как и он. — Мы отправляемся на Фиджи?

— Да. Так я сказал пилоту. Разве не туда ты хотела отправиться? Я подумал, мы могли бы какое-то время провести там, а потом, может, рвануть на Мальдивы, если тебе захочется перемен… у меня есть несколько мест в списке, — он наклонился поближе к моему уху, поцеловал меня с языком. — Некоторые из них — сюрприз. Так что не спрашивай.

Я улыбнулась, прижимаясь к нему.

Не ослабляя объятий, Блэк поднял голову.

— Кого, бл*дь, мы ждём? — прорычал он так громко, что я подпрыгнула. — Кто ещё не съел свой проклятый торт?

Ярли, сидевшая на шезлонге неподалеку, рассмеялась.

— Боссу уже невтерпёж, — пошутила она. — Вы посмотрите на него…

— Кого мы ждём, сестра? — Блэк лишь немного понизил голос. Если уж на то пошло, его тон прозвучал ещё более сердито. — Кого? Кто всех задерживает?

Последовала пауза.

Взглянув на Ярли, я осознала, что она проверяет — то ли используя своё зрение видящей, то ли говоря по гарнитуре. Я видела, как она кивнула, словно забыв, что собеседник не стоял перед ней.

Она посмотрела на Блэка.

— Ник, — ответила она. — Также Декс. О, ещё Кико и Джем, но, видимо, это лишь потому, что они планируют съесть их торты одновременно. Они сказали, что двое последних сейчас на кухне, ждут отмашки от Ника, чтобы начать.

Последовала пауза.

Я почувствовала, как Блэк помрачнел ещё до того, как заговорил.

— Скажи им поторапливаться, бл*дь! — прорычал он.

Я рассмеялась. Не сумела сдержаться.

— Им говорили, — ответила Ярли, закатив глаза и подмигнув мне. — Ник и Декс, видимо, устроили какое-то соревнование в гляделки. Мы как раз пытались решить, не надо ли послать наверх Джема, чтобы он разобрался с ними… а может, Кико… а может, Кико и Джема… а может, Джакса, Кико и Джема, поскольку, видимо, и у Ника, и у Джакса случаются припадки ревности, когда Кико и Джем смотрят друг на друга дольше трёх секунд. Судя по всему, они оба «уже раздражены» тем, что Джем и Кико остались одни на кухне, хотя в этом виноват сам Ник, чёрт возьми…

Я издала очередной фыркающий смешок.

И Мика тоже, сидевшая на коленях у Туза и слизывавшая остатки торта с оранжевой тарелки, которую она держала обеими руками. Глазурь покрывала весь её нос, подбородок и одну щёку.

Когда она глянула на Туза, тот расхохотался.

Я буквально чувствовала, что вся вечеринка ждёт, затаив дыхание.

Видимо, когда мы с Блэком съедим наш торт, это послужит своеобразным сигналом к началу.

Но мы должны съесть наш торт последними.

Мы не могли съесть ни кусочка, пока все гости не съедят свои торты.

Я послала Джему сигнал своим светом.

Его присутствие тут же появилось в моём сознании.

«Да, да… я знаю, Мири, — проворчал он. — Я готов прибить их обоих».

Я улыбнулась, даже зная, что это может сильнее раздосадовать Джема. «Ты не можешь заставить Ника съесть его торт? Может, Декс последует его примеру чисто из вредности?»

«Я сейчас никак не могу поговорить с ними. Ник отключил свою гарнитуру. Предположительно потому, что все орали на него, чтобы он съел чёртов торт, — ощутив моё веселье, Джем так отчетливо выдохнул в моём сознании, что я готова была поклясться, будто он стоял рядом. — По-другому поговорить с ним я тоже не могу. Связи крови нет, — добавил Джем. — Мы не могли сделать это перед ритуалом. Это часть подготовки к приготовлению тортов. Всё это очищение и прочее. Плюс мне пришлось часами медитировать…»

«Я понимаю, — сказала я ему. — Но вся вечеринка не может ждать их вечно».

«Знаю, — проворчал Джем. — Наверное, нам надо подняться наверх. Кому-то из нас, во всяком случае. Есть предложения, кто должен это сделать, сестра?»

«Ты съел свой торт, брат Джем?» — невинно поинтересовалась я.

Последовала пауза.

Затем Джем прищёлкнул языком в Барьере.

«Нет, — послал он, вздохнув. — И ты права. Это действительно может помочь, поскольку Ник должен почувствовать это даже без связи крови. Я скажу Кико съесть свой торт. Может, это как-то повлияет на Декса».

«Она всё ещё с тобой? Кико?»

«Да. Она и Джакс. Джакс свой съел. Сейчас он смотрит на меня так, будто вот-вот вызовет на дуэль».

Тут я расхохоталась в голос. Ничего не могла с собой поделать.

Джакс всегда был таким милым и добродушным.

«Ну, он не совсем… такой. Или не только такой, — поправился Джем. — Он определённо не такой, когда дело касается Кико. И если честно, на Старой Земле он тоже был совершенно не таким».

«Ешь свой торт, брат Джем», — посоветовала я ему.

Он выдохнул, но я ощутила его согласие.

Отключившись, я глянула на Блэка, который теперь тоже выглядел слегка раздражённым.

Он наклонился, покрывая поцелуями мою шею.

«Не лезь в сознание других видящих в ночь нашей свадьбы, — тихо проворчал он в моём сознании. — Особенно в сознание красивых, флиртующих, чрезмерно дружелюбных видящих. Иначе не только Ник и Джакс будут ворчливыми».

Я рассмеялась, снова пихнув его локтем.

Однако я понимала, что он не совсем шутит.

Я осознала, что до сих пор чувствую себя слегка опьяневшей. И Блэк тоже. Отчасти дело в том, что наши света были странными, но, наверное, сказывались и чрезвычайно обдолбанные видящие, которые влияли на Барьерное пространство вокруг. Их кайф косвенно воздействовал на нас. И это отчасти объясняло, почему Блэк вел себя как невменяемый.

«Не веду я себя так».

«Ведёшь».

«Ни капельки. Ни капелюшечки, — он легонько впился зубами в мою шею, и по нему пронёсся жар, от которого у меня перехватило дыхание. — Иди и разберись со своим невменяемым вампирским другом. Иначе туда пойду я, и всё быстро примет странный оборот. Лишённые секса полусвязанные видящие не лучшим образом сочетаются со свадебными тортами видящих и дурацкими распрями между людьми и вампирами…»

Я снова расхохоталась.

Блэк продолжал тем же низким, убаюкивающим тоном даже в его сознании.

«Я и так готов стукнуть лбами Ника и Декса. Не помогает и то, что вы с Джемом бессовестно флиртуете с самого момента вашего знакомства. Я и так перевозбуждён, бл*дь. Я взбешён, что один из моих лучших друзей заперт в номере из-за того, что повёл себя как невменяемый маньяк. Я хочу свой проклятый свадебный торт. И я упоминал, что страдаю от невообразимых лишений?»

«Бессовестно флиртуем?»

«Да. Джема я тоже готов чем-нибудь огреть».

Я улыбнулась, зная, что сейчас он точно шутит.

В то же время я знала, что он опустил из этого списка куда более реальные вещи, беспокоившие его. Я чувствовала некоторые эмоции. Интенсивно. Например, тот факт, что его друг Кэл умер во время поездки в Калифорнию.

— Нам надо подняться туда? — пробормотал Блэк.

Я чувствовала, что он пересматривает идею того, чтобы я шла туда одна.

Ему не нравилось, что я пойду туда одна.

Я посмотрела на него, нахмурившись.

Я тоже не хотела идти туда без него.

Я также не хотела, чтобы мы шли вдвоём.

«Джем, — импульсивно послала я. — Перемена планов. Вы с Кико поднимайтесь в номер. Джакса тоже с собой возьмите. Как минимум чтобы он не психовал. Мы ВСЕ придём».

Джем выгнул бровь в этом тёмном пространстве.

«Все, Мириам?»

«Да. Мы с Блэком тоже».

Отключившись, я посмотрела на Блэка.

Он уже хмурился из-за того, что я говорила с Джемом, и скрестил руки на груди.

— Ладно, — решительно сказала я. — Мы идём. Мы все. Мы оба. Прямо сейчас.

Глава 7. Последний торт

Мы принесли наши торты с собой.

Нам с Блэком понадобилась целая тележка, чтобы преодолеть террасу у бассейна, лобби курорта и заехать в служебный лифт.

Мы взяли всё и направились на третий этаж курорта.

Джем, Джакс и Кико всё равно сумели нас опередить.

Они ждали нас у двери в номер отеля.

С ними стояли два человека из команды Блэка — те же двое, которые охраняли Декса, пока мы не вернём его в Сан-Франциско.

Все пятеро выглядели раздражёнными и раздосадованными.

Два охранника испытали лёгкое облегчение, увидев приближение Блэка.

— Сэр, — сказал высокий блондин. — Эти двое хотели войти внутрь. Вы сказали пускать по одному посетителю за раз, а тот вампир…

— Всё в порядке, — перебил Блэк, отмахнувшись от его тревог. — Мы все идём внутрь.

Он наградил Джем выразительно сердитым взглядом.

Зеленоглазый видящий озадаченно моргнул, и я невольно рассмеялась.

Когда Джем посмотрел на меня, выгнув бровь в невысказанном вопросе, я преувеличенно закатила глаза и кивком головы показала на Блэка, явно давая понять, что тот ведёт себя как идиот. Я пихнула его локтем, и Блэк ответил тем же, источая раздражение.

— Я это видел, — проворчал он.

— Ты и должен был увидеть, — парировала я. Не дожидаясь ответа Блэка, я повернулась к Джему. — Ты съел свой торт? Потому что что-то не похоже, что ты его съел.

Джем помрачнел, но подошёл к столику в алькове и взял лаймово-зелёную керамическую тарелку с его тортом. Изображение на нём напоминало горящую птицу, что-то вроде феникса, только абсолютно чёрного с красными полосами.

— Ты же сказала нам прийти сюда, — проворчал он. — Так что мы с Кико взяли свои торты и пришли сюда.

По какой-то причине это тоже заставило меня рассмеяться.

Я была практически уверена, что мы все уже были под кайфом.

Охранники открывали дверь.

Как только они отперли номер, Блэк закатил внутрь тележку с нашим тортом, а я, Джем, Кико и Джакс последовали за ним.

— Ешь свой торт, — сказала я Джему.

Он помрачнел ещё сильнее, но сунул руку в торт и поднёс горсть ко рту. Я рассмеялась, наблюдая, как он засовывает торт в рот, не потеряв ни единой крошки. Он принялся энергично жевать, и я тут же заметила, как расширились его зрачки.

Из меня вырвался очередной смешок.

Мы оказались в номере.

Мы хотя бы добрались сюда.

Два дивана занимали большую часть общей зоны с плоскоэкранным телевизором и кирпичным камином. На одном диване сидел Ник, хмуро поджимавший губы. Он наклонился вперед, опираясь предплечьями на свои бёдра и раздражённо глядя на нас.

Квадратная, цвета оранжевого заката тарелка с квадратным тортом стояла на стеклянном столике перед ним.

Декстер сидел прямо напротив Ника на противоположном диване.

Второй торт, на более длинной, овальной и розовой как рассвет тарелке, стоял на стеклянном столике поближе к мускулистому морпеху.

Я всё ещё смотрела на их лица, пытаясь осмыслить выражения, когда прогремел голос Блэка.

— Ешьте. Свои. Чёртовы. Торты, — Блэк говорил отрывисто, сквозь стиснутые зубы. — Прямо. Сейчас. Бл*дь.

Декстер хмуро посмотрел на своего босса.

Ник тоже мрачно покосился на него.

В итоге вампир уступил первым.

Испустив раздражённый (пусть и абсолютно излишний) вздох, Ник пальцами подтянул тарелку поближе. Может, сказался вид Джема, который стоял рядом и ел свой торт руками. Его губы были перепачканы глазурью, зрачки расширились, отчего светлые глаза сделались почти чёрными.

А может, ему просто надоело противиться. Может, его уже вымотал разговор, который шёл между ним и Дексом до того, как мы все поднялись сюда.

В любом случае, он поставил тарелку себе на колени, поверх тёмно-синих брюк дорогого с виду и явно нового костюма. Я смотрела, как Ник аккуратно подхватил одной рукой свой очень толстый и красочный торт. Подняв его полностью, он откусил один пробный кусочек сбоку. Он начал жевать, задумчиво наблюдая за Декстером.

Я проследила за взглядом Ника до другого мужчины.

Я осознала, что не видела Декса со времени нашей человеческой свадьбы. Его заперли здесь с того самого дня — должно быть, прошло уже больше трёх недель.

В отличие от Блэка, я не приходила повидаться с Дексом после нашего приземления. Меня практически сразу утащили Энджел, Мика, Люс, Мэджик и Кико, не говоря уж о Джонасе и его свите стилистов и визажистов. Я никого не видела до самой церемонии.

Декстер похудел.

Он продолжал брить голову здесь, так что оставался полностью лысым, но на подбородке виднелось достаточно щетины, чтобы удивить меня, поскольку я никогда не замечала за ним такого. Его лицо сделалось более узким. Широкие плечи оставались мускулистыми, но руки выглядели более худыми — всё ещё бугристые от мышц, но менее мощные.

Он выглядел так, будто всё своё время здесь посвящал отжиманиям, подтягиваниям, бегу на месте, но при этом ел вдвое меньше, чем до заточения в этом номере.

Я удивилась, что он не сбежал, затем заметила, что все окна заперты и заколочены снаружи. Я подозревала, что настоящей причиной было то, что здесь за ним следили видящие. Если Декс хоть подумает о побеге, они наверняка узнают.

Они также наверняка немедленно разберутся с этим.

Я чертовски надеялась, что они не давили на него с помощью своих способностей.

— Они этого не делают, — Блэк мрачно глянул на меня, скрестив руки на груди. — Вовсе нет. Ни единого раза. Я уволю их нахер, если один из них хоть попытается.

Я видела, как Декс при этом глянул на Блэка.

Затем, нахмурившись, морпех опять уставился на Ника с холодной злостью в тёмных глазах. Он окинул взглядом остальную часть комнаты, сосредоточившись на Кико, затем на Джаксе, затем на Нике… и снова на Кико.

Я заметила, что он почти не смотрел на меня и Блэка.

На Даледжема он смотрел дольше, чем на кого-либо из нас.

Когда Блэк заговорил в следующий раз, его голос прозвучал более низко.

Он также содержал куда больше боли.

— Ешь бл*дский торт, Декс. Пожалуйста. Я прошу тебя.

На сей раз Декс повернулся. Он наградил Блэка открыто сердитым взглядом.

— Это приказ? Босс? — его злость адресовалась уже не Нику. Он безошибочно направил это на Блэка. — Ибо я увольняюсь. Так что я больше не подчиняюсь твоим приказам, Квентин. А значит, это откровенно незаконное лишение свободы. Похищение. Скорее всего, ещё ряд других преступлений.

— Пожалуй, ты забыл про попытку убийства, — мягко напомнила я ему. — В конце концов, это всё же лучше тюрьмы, Декс.

Морпех переключил свою злость на меня.

Я вздрогнула от ненависти в этих тёмно-карих глазах. Я помнила, как Энджел и Кико шутили про то, что у Декса «щенячьи глазки». Кико обвиняла его в том, что он использовал эти щенячьи глазки против неё, пытаясь получить желаемое. Она дразнила, что он мог бы быть прямо-таки опасен с этими глазами, не будь он таким хорошим парнем.

От этой мысли меня пронзило болью.

Я видела, как его выражение несколько дрогнуло от того, что он увидел на моём лице, затем он снова сердито посмотрел на Блэка.

— Нельзя убить то, что уже мертво, — его глаза и голос сделались холоднее. — И нельзя попытаться убить это.

— Ой, да ради всего святого! — прорычал Блэк. — Ты пытался убить своего друга, придурок! Не притворяйся, будто мы ведём себя «неадекватно», заперев тебя после того, что ты устроил! Ты выстрелил ему в лицо. Ты выстрелил ему в лицо, Декстер! Ты прекрасно знаешь, что Ник теперь другой. Только придурок притворился бы, будто не видит этого!

Декс наградил Блэка холодным взглядом.

— Откуда мне знать, что я вижу? — он повернулся и посмотрел на Ника с абсолютной ненавистью. — Я не знаю, на что я смотрю, бл*дь. Но я знаю, что это не Ник Танака.

— Но это он, — тихо сказала я. — Это Ник, Декс. Тебе может не нравиться то, что с ним случилось, или во что это превратило его на какое-то время, но Ник в этом не виноват.

Декс сердито посмотрел на меня.

— Я не спрашивал твоего мнения, док…

— Эй, — голос Блэка ожесточился. — Следи за языком, Декс.

Декстер продолжал так, будто Блэк ничего не говорил.

Он всё так же обращался ко мне.

— …Так что если ты не планируешь покопаться в моих мозгах для своего развлечения, док, или если вы с Квентином не планируете сдать меня копам, надеясь, что они выдвинут обвинения за попытку убийства чего-то, что вообще не живое… то вам лучше отпустить меня, чёрт возьми. Иначе я сам выдвину обвинения. И я много чего могу рассказать…

На сей раз его перебил другой голос.

— Ох Иисусе… заткнись, Декс.

Кико шагнула вперёд, протолкнувшись мимо Блэка и меня.

Она пошла и плюхнулась на диван рядом с Дексом.

Её миниатюрное, но стройное мускулистое тело устроилось в позе с одной скрещенной ногой поверх обивки с узорами навахо. Она нахмурилась, открыто изучая его лицо.

— Декс, — сказала она. — Он был не в себе. Но теперь он пришёл в себя. Я знаю, что ты это видишь.

Декс открыл рот, но Кико его перебила.

— Дело даже не в Нике. И не в Блэке. И не в Мири. Дело в тебе и мне. И именно со мной ты должен говорить об этом. Не с Ником. Не с Мири или Блэком, которым ты причинил боль своим поступком. И своими дерьмовыми комментариями в адрес Джакса.

Декс снова начал открывать рот, но Кико подняла руку.

— Декстер Орвилл Хьюстон… ты не влюблён в меня. Просто нет. У тебя было дерьмовое расставание после ещё более дерьмового развода, а потом мы пережили пять лет дерьма со всех сторон. Вампирское дерьмо. Дерьмо видящих. Драконье дерьмо. Дерьмо с людьми, которые превращались в зомби из-за этого чокнутого мудака, Чарльза. Взрывы бомб. Заточение с вампирами в пустыне…

Она пристально посмотрела ему в лицо.

— Я понимаю, ладно? Мы все понимаем. Но тебе не надо продолжать это. Я знаю, что ты говорил с психологом… и с Ярли…

Я вздрогнула.

Я всего этого не знала.

— Декс, — Кико взяла его большую ладонь двумя своими маленькими и притянула к себе на колени. — Ты слетел с катушек. Ладно? У тебя был дерьмовый день, и ты не выдержал. Никто не ненавидит тебя за это. Никто даже не злится на тебя. Но мы хотим, чтобы ты вернулся. Ладно? Мы хотим, чтобы ты вернулся. Мы скучаем по тебе. Бл*дь, ты нужен Блэку. Ты знаешь, что ты нужен ему. Что более важно, ты один из нас, нравится тебе это или нет. Ты часть нашей извращённой семейки… нравится тебе это или нет. Так что ты можешь злиться, конечно. Ты можешь нас ненавидеть, конечно. Ты можешь уволиться, конечно. Никто не будет тебя останавливать, Декстер. Чёрт, да Блэк наверняка начислит тебе такую пенсию, что тебе больше не придётся работать. Но мы не хотим, чтобы ты уходил. Никто из нас этого не хочет. И Ник тоже. Он умолял, чтобы его пустили к тебе, с тех пор, как он достаточно оправился.

Я в шоке смотрела, как Декс сжимает её ладонь.

Он вытер глаза, и его широкие плечи сгорбились.

Никто из нас не сдвигался с места.

Кико тряхнула его ладонь и руку, не отпуская его.

— Ну же, Декс, — подтолкнула она. — Мы любим тебя, здоровенный ты увалень. И я тоже не в порядке от всего этого. Я тоже обращалась к профессионалам. И говорила с Мири. И с Джаксом. И да, с Ярли. Думаю, нам всем нужно несколько десятилетий психотерапии после этого дерьма. Но теперь всё должно стать лучше. Босс вернулся в норму, ладно? И Мири тоже…

Декс издал невесёлый смешок, напоминавший сдавленный звук.

— Что бы это ни значило, бл*дь.

Тон Кико сделался нетерпеливым.

— Ты знаешь, что это значит. Это значит, что босс не страннее обычного. Больше никаких драконов. Больше никаких странных порталов. Даже большинство видящих теперь ушло. Все люди Чарльза. И большинство остальных. Ясно?

Последовала пауза.

Затем Декстер посмотрел на меня и Блэка.

Он нахмурился сквозь слёзы в тёмных глазах. Я видела там глубину его горя и впервые… стыд. Моё сердце сжалось от взгляда на него. Мне больше всего хотелось обнять его. Декс смотрел на нас так, будто хотел поверить в слова Кико, но ещё не мог заставить себя.

— Это правда? — спросил он наконец.

Я кивнула. И Блэк тоже.

— Я хотел сказать тебе, — добавил Блэк. — Когда вернулся сегодня. Я не был уверен, когда это сделать. Казалось, будто ещё слишком рано. Но да, мы с Мири теперь обычные видящие. И про Чарльза Кико тоже сказала правду. Большинство видящих ушло.

— Что это значит? Большинство?

— Осталось около четырёх тысяч, — сказал Даледжем. — И Чарльз. Но он у людей. Где-то в тюрьме. Будет суд.

Теперь Декс уставился на всех, не скрывая озадаченности.

— Как?

Сейчас Декстер смотрел на меня.

Встретившись с ним взглядом, я лишь выдохнула и взмахнула рукой.

— А сколько у тебя есть времени, чтобы слушать? — спросила я. — Неудивительно, тут замешан Чарльз. И чудак из Калифорнии. Мы поехали туда, чтобы расследовать дело для Кэла, — вспомнив о Кэле, я скисла. — Кэл погиб. Чарльз и его придурки-последователи убили его. И случилась ещё целая куча дерьма. Но суть в том, что Кико права. Всё, что сказали она и Джем — правда. Произошло много перемен буквально за последние две-три недели… и большинство из них хорошие. Смерть Кэла — это худшее. В разы хуже всего остального.

Декс нахмурился. Он посмотрел обратно на Кико.

Кико пожала плечами, и её глаза смотрели спокойно.

— Я же сказала. Блэк снова нормальный. И док тоже.

— Нормальный, — Декс фыркнул, качая головой. Он вытер глаза тыльной стороной ладони, издав очередной невесёлый смешок. — Иисусе.

Прежде чем Кико успела ответить, Декс продолжил, всё ещё вытирая глаза.

— Ты повторяешь это слово, «нормальный», — он фыркнул, цитируя их с Кико любимый фильм. — Думаю, ты не знаешь, что оно означает, Кикс, — он бросил на Блэка взгляд, содержавший капельку веселья вопреки всей злости. — Ну то есть, Иисусе. Когда этот мудак вообще был нормальным?

Я невольно улыбнулась.

Я попыталась сдержаться, поджав губы и отвернувшись.

Но я видела, что Декс заметил и наградил меня долгим взглядом.

Затем выдохнул.

Я осознала, что на протяжении всего этого он избегал смотреть на Ника.

Я гадала, о чём именно эти двое говорили до того, как мы вошли.

Я посмотрела на Ника.

Ник на моих глазах откусил ещё кусок торта, но теперь он тоже не смотрел на Декса. Я внезапно заметила, что по его бледному, эфемерно красивому вампирскому лицу катились слёзы. Он игнорировал их, глядя в сторону и жуя торт. Он смотрел на кирпичный камин, в котором не горел огонь, и откусил очередной огромный кусок торта.

Я осознала, что он до сих пор держал весь торт одной белой как мел рукой.

Он уже съел больше половины.

Учитывая это, я знала, что эмоции наверняка частично вызваны тортом, но это всё равно заставило меня уставиться на него.

Когда я посмотрела на Декса, он как раз откусил первый кусок своего торта.

Так странно было смотреть, как они едят, сидя друг напротив друга на одинаковых диванах и не глядя друг на друга.

Кико продолжала сидеть возле Декса и теперь гладила его по спине ладонью, наблюдая, как он ест.

Я чувствовала, что это раздражает и беспокоит Джакса позади меня, но он был настолько под кайфом, что не пытался поговорить с ними об этом.

Вместо этого он сел на пол возле камина и уставился на них обоих. Это было бы забавно, но обстановка в комнате была какой угодно, но не забавной. Вместо этого в номере воцарилась смертельно серьёзная атмосфера.

Затем Блэк подтолкнул меня.

Я посмотрела на меня, и он подбородком указал на наш торт.

Я осознала, что он прав.

Пора.

Как только эта мысль промелькнула в моём сознании, Блэк поднял длинный широкий нож, которого я не заметила на краю тележки, и разрезал торт пополам. Он не ждал, а сразу отрезал небольшой кусочек с одной стороны и тут же затолкал в рот. Как Ник и Джем, он просто принялся жевать, не пытаясь регулировать огромное количество торта, которое он впихнул между своих челюстей.

Я улыбнулась ему, но даже моя улыбка ощущалась серьёзной.

Я отрезала ломтик от своей половины торта (намного меньший, чем Блэк затолкал в рот) и взяла его, откусив большой кусок сбоку.

Какое-то время мы все просто ели торт.

Странно, что всем нам потребовалось примерно одинаковое количество времени.

Мы с Блэком доели последними.

Я видела, как Ник облизывал тарелку поразительно красным языком, и слезы всё ещё катились по его белому как мел лицу, пока он слизывал всю глазурь до последнего.

К тому времени на моей половине тарелки остались лишь небольшие кусочки торта.

Я сжевала один из них и увидела, что Декс тоже облизывал тарелку.

Я глянула на Джема и заметила, что он тоже дочиста облизал тарелку.

Затем Блэк пальцем собрал последние крошки торта и глазури с нашей тарелки. Я проделала то же самое со своей стороны.

Когда мы все доели, ещё несколько секунд царила тишина.

А может, несколько минут.

Затем кто-то у двери прочистил горло.

Мы все повернулись, уставившись на стоявшего там мужчину.

Как только мы все посмотрели на него, он улыбнулся.

— Здравствуйте, мальчики и девочки, — сказал он. — Простите за вторжение. Но, боюсь, у нас возникла срочная потребность…

Его голос причинял боль моему свету. Он каким-то образом причинял боль моему мозгу. Он был режуще дружелюбным, вежливым в такой манере, которая заставляла меня морщиться и вздрагивать. Ему здесь не место.

Не место.

Я зажала ладонями уши.

Я попыталась заглушить его, но не могла.

Я всё равно слышала его, когда он вновь заговорил.

— Мне правда ужасно жаль вот так прерывать празднества, — вампир с золотисто-каштановыми волосами улыбнулся нам. Его стеклянные глаза были пустыми, лишёнными света. — У меня есть крохотная проблемка, которую надо решить, Квентин. Это правда срочное дело, критичное во всех отношениях… и только ты и твоя очаровательная жена можете это сделать. К сожалению, это просто не может ждать.

Тогда я и увидела их.

Строй существ вошёл в комнату за ним, одно за другим.

Они продолжали прибывать.

И прибывать.

Их было слишком много.

Их было слишком, слишком много.

Они не переставали прибывать, пока не заполнили всю ту часть номера.

Глядя на эти белые как кость лица, глаза из потрескавшегося хрусталя, я почувствовала, как моя грудь сжалась, а сердце перестало работать. Я осознала, что откуда-то знала об этом. Я это предвидела. То дурное чувство, которое я испытала. То, что Блэк назвал моим «предчувствием» вскоре после того, как мы закончили произносить клятвы.

Я наконец-то поняла, что это означало.

Конечно, теперь понимание нам совершенно не помогло.

Теперь понимание вообще ничего не давало.

Глава 8. Сделай что-нибудь

— В смысле, они ушли? — Энджел уставилась на видящую с широко раскрытыми глазами, затем на человека, стоявшего рядом и державшего её за руку. — Мика. Это невозможно. Блэк и Мири не могли просто уйти в ночь их свадьбы. Они бы никогда так не сделали.

Но Туз рьяно закивал, крепче сжимая руку Мики.

— Но они ушли, — техасский акцент Туза сделался сильнее. В его голосе звучали интенсивные эмоции. — Они ушли. Я тоже это видел, Эндж. Они были с целой кучей…

— ВАМПИРОВ! — выпалила Мика.

Это слово, которое она почти провизжала, заставило вечеринку остановиться.

Во всяком случае, вечеринку в непосредственной близости к ним.

Все люди и видящие, находившиеся в пределах слышимости, застыли.

Затем повернулись и уставились на Мику.

Энджел не раздумывала.

Она зажала ладонью рот Мики.

— ШШШШШШШШ… — прошипела она.

— Эй! — протестовал Туз.

Он начал тянуть Мику назад, прочь от руки Энджел, но Энджел сама убрала ладонь от рта Мики, переводя взгляд между ними. Теперь Ковбой стоял рядом с ней, обнимая за талию.

— Не веди себя странно, — Ковбой бросил на Туза предостерегающий взгляд.

Большой техасец заметно сдал назад.

Затем Ковбой наклонился поближе, и его тон сделался заговорщическим.

— Вампиры? — прошептал он. — Док и босс ушли с вампирами? Вы уверены?

Энджел посмотрела на своего новоиспечённого мужа. Она невольно заметила, что его серые радужки почти полностью поглотились самыми насыщенно чёрными зрачками, что она когда-либо видела. Все вокруг были такими. Все видящие. Все люди.

Они были под кайфом.

Все были охренеть под каким сильным кайфом.

Даже Юми и Хирото обдолбались в хлам.

Они сейчас были совершенно не в состоянии разбираться с подобным дерьмом.

Когда ни Туз, ни Мика не ответили на вопрос Ковбоя, Энджел схватила Туза за руку и слегка тряхнула. Её голос сделался свирепым. Свирепым, но тихим. Этакий свирепый шёпот.

— Вы уверены? — спросила она. — Ты точно уверена, Мика? Я видела немало странного дерьма, и…

— Мы уверены! — хором сказали Туз и Мика.

Ковбой и Энджел вздрогнули.

Затем они переглянулись меж собой.

Энджел почувствовала, как по её телу начинает курсировать паника, и отвела взгляд от Ковбоя.

— Почему вы их не остановили? — спросил Ковбой у Мики и Туза.

Энджел знала, что он усилием воли сохраняет свой голос тихим и спокойным.

На самом деле, по тому, каким тихим и спокойным был его голос, она понимала, что он делает всё возможное, чтобы не проорать этот вопрос во всю глотку.

— Они нам не позволили бы! — рявкнула Мика.

— Люди, — загадочно добавил Туз. Он поднял руку, держа ладонь горизонтально и показывая различный рост людей, о которых он говорил. — Там были люди, — тон Туза помрачнел, содержа в себе знающие, уверенные, почти заговорщические интонации. — Они сказали, что нам надо остаться здесь. Они сказали, что нам непременно надо остаться здесь, Эндж.

— Они сказали, что свяжутся с нами позднее, — добавила Мика. — Нам не разрешили пойти. Нас не пригласили. Они предельно ясно дали понять. Эксклюзивный. Очень эксклюзивный список приглашённых.

Туз серьёзно кивнул.

Он явно был совершенно согласен с ней.

Теперь вокруг них собиралась группа слушающих людей и видящих.

Прежде чем Энджел придумала, что сказать, раздался другой резкий голос.

— КАКИЕ ЛЮДИ? — громко спросила Юми Танака. — КТО УШЁЛ?

Она осмотрелась по сторонам, нахмурившись.

— ГДЕ НИК? ГДЕ МОЙ СЫН? КТО-ТО ОПЯТЬ ЕГО ЗАСТРЕЛИЛ?

Энджел схватила Юми за руку. Её голос мгновенно сделался успокаивающим.

— Ник в порядке, — она гладила ладони миссис Танака. — Никто его не застрелит, миссис Танака. Никто из нас этого не допустит. Никогда. Больше никогда. Никогда. Я обещаю.

Но глаза пожилой женщины внезапно заблестели, повергнув Энджел в ужас.

— Почему ты не зовёшь меня Юми? — спросила она с нотками муки в голосе. — Ты никогда не зовёшь меня Юми! Я знаю тебя всю твою жизнь, Энджел Нишель Деверо. Твоя мать была моей подругой. Моей самой лучшей подругой.

Энджел крепче сжала её руку и ладонь.

— Юми, — сказала она. — Юми… ты мне как мама. Вот почему. Странно же звать маму по имени. Это кажется… неуважительным.

Воцарилась пауза.

Затем Юми просияла, похлопывая её по руке.

— Ты такая милая, милая девочка, — сказала она. — Твой мужчина мне тоже нравится, — добавила она, просияв уже для Ковбоя. — У него добрые глаза.

Энджел улыбнулась ей, затем Ковбою.

У него правда были добрые глаза.

Добрые глаза монаха-солдата и бывшего заключённого. Глаза Элвиса.

Глаза её мужа.

Боже, она так его любила.

Так сильно, сильно любила.

В её голову пришла ещё одна мысль. Вместе с ней зародился разряд тревоги.

— Где Хирото? — спросила Энджел у Юми, чувствуя, как усиливается её паника. — Где папа Ника? Мистер Танака?

— О! Он в порядке, — Юми показала на бассейн. — Он в джакузи. С этим Холо и молодой девочкой с луком и стрелой.

Энджел почувствовала, как её плечи расслабились от столь ошеломляющего облегчения, что глаза на мгновение защипало.

— О, слава Богу, — сказала она. — Мэджик. Эта девочка — Мэджик. Она их защитит. Она защитит их всех. Она такая изумительная.

— Нам надо пойти за ними! — настаивала Мика, опять почти крича. — Мы не можем просто стоять тут! Они уже ушли! ОНИ БРОСИЛИ НАС ТУТ!

В их маленькой группе воцарилось молчание.

Энджел почувствовала, как её грудь сдавило, пока она старалась продышаться вопреки словам Мики.

Они ушли? КТО ушёл?

Сквозь сгущавшуюся вокруг Туза и Мики группу протолкнулся Мэнни. Он расположил своё долговязое тело прямо рядом с ней.

— Сколько тех других там было? — спросил он, поджимая губы. — Сколько, Мика? Ты помнишь?

— Много. Их было много, Мануэль. Тебе надо спросить у Ярли. Ярли может их отследить. Ярли может отследить что угодно. Она, типа, супер-видящая. Она и Джем. Они волшебники! Если ты найдешь Ярли, она нам скажет. Она скажет нам всё…

Голос Мики умолк, пока она осматривалась по сторонам.

Энджел проследила за ней взглядом.

Её сердце тут же подскочило к горлу.

Мика права.

Тут были другие люди.

Незнакомцы.

Люди, которым тут не место.

От вида их всех здесь, передвигающихся сквозь толпу как призраки, всё внутри Энджел замерло совершенно неподвижно.

Она всё ещё чувствовала себя странно.

Она также чувствовала, что её друзья собираются все вместе, словно кучкуются своими светами для защиты, тепла, какой-то обороны, особенно более уязвимых их членов, вроде Юми и Хирото Танака, родителей Ника. Или Холо, который вообще не должен находиться в джакузи, ведь большую часть церемонии он пробыл в инвалидном кресле. Или Мэджик, которой только исполнилось семнадцать, и она всю жизнь прожила в резервации навахо.

Энджел, Ковбой, Туз, Мика, Ярли, Мэнни…

Они были взрослыми.

Они должны защитить этих людей.

Она следила глазами за солдатами, наблюдая, как они окружают толпу у бассейна. Они все были одеты в чёрное, и она видела броню, винтовки, пистолеты, шлемы, рюкзаки. Они все выглядели готовыми отправиться на войну. У них также имелись странные гарнитуры, крепившиеся на их головах и шеях и, похоже, соединявшиеся со шлемами.

— Это какая-то блокировка зрения видящих, — сказала Ярли, стоявшая по другую сторону от Мэнни. — Мы пытались пробиться. Но не можем.

Ярли выглядела такой же обдолбанной, как и остальные, но Энджел понимала, что она в более хорошей форме. Она лучше умела думать сквозь такие вещи или вопреки им.

Она была старше.

Она видела войны. Возможно, много войн.

— Я старше, — Ярли уверенно кивнула Энджел. — Вот и всё. Я бывала на многих свадьбах. Тебе кто-нибудь говорил, сколько мне лет? Боги преисподней, я старая. Я прямо-таки древняя, — Ярли издала скорбный, но почти истерический смешок. — Такая старая. Слишком старая для Мэнни… слишком старая… я слишком старая для него.

Мэнни, семидесятитрёхлетний человек, шлёпнул её по заднице большой ладонью.

Ярли, которая выглядела на сорок с небольшим (но была видящей, так что это могло равняться какому угодно возрасту), захихикала так, будто была ровесницей Мэджик.

Может, Ярли ничуть не в лучшей форме по сравнению с остальными.

— Чего они хотят? — спросил Хавьер. Он стискивал Люс перед собой так, словно не знал, что с ней делать. Кажется, он пытался решить, то ли спрятать её, то ли использовать как живой щит. — Чего они от нас хотят? Где босс? Где док? Куда нам девать Люс?

— С ней всё нормально, — Ковбой отмахнулся от него. — Ты можешь отпустить её, чувак. Ты видел, как она дерётся? Она крутая.

— Эй! — Энджел нахмурилась. — Оскорбляешь, муж.

Ковбой улыбнулся ей, крепко обнимая за талию.

— Она не моя зайка, дорогая. Не волнуйся. Ты моя единственная зайка, — опустив лицо, он стал щекотно сопеть ей в шею, и Энджел расхохоталась.

— Ты идиот, — сообщила она ему.

— ЭНДЖЕЛ, ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ? — Мика казалась паникующей.

Она паниковала. Это нехорошо.

Энджел посмотрела вокруг, на знакомые лица.

Теперь вокруг них собралось ещё больше людей.

Она видела Фрэнка и Пса, ещё двух индейцев из резервации, а также друзей Блэка из луизианской тюрьмы. Она видела его друга Лоулесса из Таиланда, который также участвовал во вьетнамской войне с Блэком и Мэнни. Её взгляд мельком остановился на той женщине-копе, с которой Мири и Блэк вот только что подружились в Сан-Франциско, а также на Киессе, ещё одной видящей со Старой Земли, и Лизбет, давней личной ассистентке Блэка в Охране и Расследованиях Блэка.

Бесчисленное множество других лиц мелькало перед её глазами; все они были знакомыми и являлись частью странной семьи Блэка, которую он собрал за годы.

Все люди и видящие, которых она видела… все до единого… даже Лизбет… выглядели обдолбанными в хлам.

И теперь им грозила опасность.

Они были в опасности.

И никто не знал, где Блэк и Мири.

Энджел подумала кое о чём другом.

— Где Ник? — громко спросила она. — Где Даледжем?

Она осмотрелась по сторонам, чувствуя, как усиливается её паника.

— Где Джакс? Где Кико?

Небольшая группа тех вооружённых солдат теперь шла к ним, сжимая в руках винтовки.

Они шли прямиком к ним.

Они шли прямиком к Энджел.

Они двигались настороженно, словно приближались к львиному прайду.

А может, к стае голодных, очень сбитых с толку и очень, очень обдолбанных волков.

Энджел осознала, что дело может очень быстро принять очень плохой оборот.

Может, по той же причине она пошла им навстречу.

Она буквально чувствовала, как Ковбой слетает с катушек, следуя за ней.

Он делал это в своей очень спокойной, очень «Ковбойской» манере, выражавшейся в том, что он скользнул между ней и оружием, хотя это ничего не даст, ведь они оба в вечерних нарядах и обдолбанные, а солдаты в броне с винтовками могли прикончить их меньше чем за тридцать секунд.

Прежде чем они подошли слишком близко, солдат впереди поднял руку.

— Ладно, мисс, — сказал он. — Нам нужно, чтобы вы остановились на месте.

Его голос звучал на удивление вежливо.

Энджел подчинилась.

Не столько из-за вежливости.

Дело скорее в оружии. У этих людей было много оружия. Оружие, которое они при себе имели, выглядело пугающе крупным, особенно теперь, когда она стояла прямо перед ними. Она понятия не имела, какое выражение было у неё на лице, но она скрестила руки на груди, уставившись сначала на оружие, а потом на лица людей. Она подумала о людях позади неё, на которых тоже не было брони.

Ей надо успокоить этих мудаков.

Она не могла допустить, чтобы они навредили её семье.

— Вы тут главная? — спросил тот же солдат, что и ранее, глядя в упор на Энджел. — Вы Энджел Деверо. Верно?

Энджел и Ковбой переглянулись.

В итоге им ответил Ковбой.

— Она не мисс, а миссис. Но да, она тут главная. В данный момент явно главная, — он нарочито окинул мужчину взглядом, затем посмотрел на остальных. — Вы тут зачем, друзья? Вы прерываете частное собрание. Очень частное собрание. Только для друзей и членов семьи. Ни для кого больше.

Энджел поразилась тому, какими спокойными прозвучали слова Ковбоя для её ушей.

К сожалению, она сама не могла подражать этому спокойствию.

— Вы забрали наших друзей? — выпалила она. — Доктора Мириам Фокс? Её мужа, Квентина Блэка? Вы похитили их? Отсюда?

— Да.

Энджел моргнула.

Она не знала, что ожидала услышать, но точно не это.

Она ожидала чего-то более вежливого.

Как минимум, менее честного.

Если они правда похитили их, она бы сначала ожидала увиливания, уклонения, лапши на уши. Но она тут же поверила ему.

— Зачем? — спросил Фрэнк позади них.

Энджел обернулась. Сделав это, она тут же вздрогнула, осознав, что позади неё многое произошло с тех пор, как она пошла к людям в армейской экипировке.

Во-первых, многие её друзья последовали за ней.

В особенности там стояло много местных мексиканцев, которые образовывали защитный полумесяц за ней и Ковбоем. Справа от неё стоял Пёс. Фрэнк находился прямо за ней, скрестив свои мощные, мускулистые коричневые руки. Истон, ещё один индеец, с которым Блэк подружился в федеральной тюрьме Луизианы, стоял рядом с Фрэнком, и рядом с ним находились ещё два жителя той же резервации. С ними стояли Хавьер, Девин, Люс, Мэнни, Ярли, Мигель, Туз, Мика, Рубен и Венделл, и толпа теперь выглядела откровенно угрожающей даже в глазах Энджел, а ведь эти люди были её друзьями.

Они были её очень дорогими друзьями.

Она увидела, что даже Юми и Лизбет стоят там, выглядя весьма взбешёнными.

Они обе выглядели знатно взбешёнными.

Но Энджел невольно остро осознавала, что на них нет брони, и ни у кого из её друзей сейчас не было оружия. Чёрт, да некоторые из них были в купальниках. Их изрешетят из винтовок, которыми вооружились солдаты.

Они всех убьют, и это будет ужасно.

Это будет абсолютно ужасно…как в кошмаре.

Энджел прежде сталкивалась с массовыми расстрелами, когда работала копом.

Одна лишь мысль об этом вызывала в ней печаль.

Мика сжала её ладонь двумя руками, крепко держа Энджел.

— Мы сможем их успокоить, — прошептала Мика. — Мы можем это сделать. Все мы.

Энджел кивнула.

Она осознала, что сначала придётся успокаивать её же людей.

Отсутствие вооружения не заставит их отступить даже перед такими большими пушками. Энджел это знала. Она знала это в особенности про некоторых из них.

И снова Энджел осознала, что всё может закончиться очень плохо, если она не будет сохранять осторожность.

Эта мысль слегка отрезвила её, хоть и магия космического торта видящих струилась по её венам. Она посмотрела на солдата перед ней, когда тот ответил Фрэнку.

— Нам нужно, чтобы вы кое-что сделали для нас, — сказал солдат. — Всего лишь небольшая услуга. Никто не пострадает. Мы вернём Квентина Блэка и его жену, доктора Фокс, без единой царапинки.

Энджел снова сосредоточилась на нём, нахмурившись.

— Кое-что сделали для вас? — сложив это воедино с вопросом Фрэнка, с тем, что было сказано ранее, Энджел уставилась на безвыразительное лицо солдата в чёрном. Она смотрела в его пустые глаза, и её сердце гулко грохотало в груди, когда всё резко встало на свои места.

— Вы забрали Мири и Блэка, — Энджел сглотнула. — Вы их забрали. Вы забрали Блэка и Мири, потому что вам надо, чтобы мы сделали кое-что для вас? В смысле, вы их похитили? Вы держите их в заложниках? Чтобы заставить нас сделать кое-что для вас?

— Да, — сказал солдат. — Совершенно верно, мисс Деверо, — он глянул на Ковбоя. — Эмм… миссис Грейвс.

Воцарилось молчание.

Энджел почувствовала, как все гости свадьбы позади нее услышали её слова.

Она почувствовала, как они услышали слова солдата.

Энджел почти ощущала их мысли. Она чувствовала себя странно связанной со всеми ними — возможно, это даже подобно связи видящих. В любом случае, Энджел осознала, что все они складывают частицы пазла воедино, как и она сама. Все друзья и сотрудники Блэка, индейцы из Нью-Мехико, ветераны войны, годами работавшие на него в Сан-Франциско и других местах, люди, которых они считали своей семьёй.

Люди, которые теперь ощущались как часть семьи Энджел.

Она буквально почувствовала мгновение, в которое они поняли.

Солдат перед ней улыбнулся как будто в ту же самую секунду.

— Всё скоро закончится, — заверил он её. — Думайте об этом как о бизнес-сделке, миссис Грейвс.

«Но это не закончится», — подумала Энджел.

Это не закончится так скоро.

Глава 9. Этот тип

Время прыгнуло вперёд.

Я больше не прыгала.

Слава Господу, у меня больше не было этой межпространственной фишки.

К сожалению, это также означало, что я не могла перенести своих друзей отсюда.

Я не могла перенести Блэка отсюда.

Я также не могла перенести отсюда Ника, Кико, Декса, Джакса или Даледжема.

Я вообще не могла прыгнуть, но прыгнул мир вокруг меня… вокруг всех нас… а мой разум скользил вперёд и назад, так быстро швыряя меня из стороны в сторону, что я не поспевала за происходящим.

«Не было возможности дать отпор».

Эта мысль пришла и ушла, но задержалась со мной где-то в глубине.

Она шептала в уголках моего сознания.

«Он спланировал это. Он намеренно забрал вас именно сейчас».

Какая-то часть меня боролась с волнами тревоги, приступами ясности, которые вызывали столько эмоций, что я опять теряла эту ясность. «Он спланировал это». Мой разум бесконтрольно бушевал, швыряя меня в глубокие воды, звёзды, океаны тьмы. «Бл*дь, он спланировал это».

Он не просто заявился на нашу свадьбу видящих, сказал «упс» и решил всё равно забрать нас. Он спланировал это. Он знал, что похитить нас будет намного проще, когда мы в таком состоянии. Он откуда-то знал, какими совершенно беспомощными мы будем.

Мой разум замер от страха в головокружительном движении вперёд, скольжении вниз по холму, затем вверх, потом опять вниз. Голова кружилась, сердце ухало в пятки… от движения оно снова подскочило к горлу и в то же время отвлекало меня, облегчая психический стресс. Освещение по обе стороны от меня размывалось, и я снова катилась по этим американским горкам, закрыв глаза и тяжело дыша.

Торты, которые сделал для нас Джем, были чертовски сильными.

Адски сильными.

Или же тот, кто нас похитил, накачал меня чем-то.

Может, они всех нас чем-то накачали.

Но я не помнила, чтобы кто-то давал мне что-то. Я не помнила, чтобы теряла сознание, но это нельзя было исключить. Мой разум проплыл сквозь звёзды и оказался на другой стороне, давая мне проблески вещей, которые ощущались ещё более реальными, вне времени… но потом я видела больше в этой реальности, в том же пространстве, где моё тело подскакивало и снова опускалось.

Я возвращалась в период похищения.

Внезапно я уже ехала в машине, которая неслась по шоссе в глубокой ночи.

Я мельком увидела длинный забор с одной стороны, который размывался на такой скорости, что я едва его различала.

Вдалеке самолёты. Дорогие самолёты. Странные самолёты…

Я сжала ладонь Блэка, тяжело дыша.

Мы целовались.

Несколько минут, показавшихся очень долгими, мы целовались в машине. Я потерялась там, целуя его… но реальность снова возвращала меня. Его запястья были скованы наручниками. Он пытался дотронуться до меня, но мы могли лишь держаться за руки своими скованными запястьями.

…Кто-то растащил нас в разные стороны.

Ходьба по ровному участку пустоты.

Я видела ещё больше самолётов. Один самолёт в особенности, прямо перед нами. Люди шли по обе стороны, окружая нас, держа за руки, ведя по взлётной полосе. Я обернулась, ища Блэка, и увидела, что он идёт рядом…

…Я моргнула и оказалась на самолёте.

Брик сидел рядом со мной.

По другую сторону от него сидел Блэк.

Я не могла дотянуться до него. Я больше не могла дотронуться до его пальцев.

Блэк спорил, угрожал кому-то… я слышала интенсивную ярость в его голосе, пока он угрожал кому-то, угрожал своему собеседнику…

…я гадала, не Брик ли это.

Я гадала, не о Брике ли он говорит.

Я помнила, как он просыпался посреди ночи почти каждую ночь после того, как выбрался из тюрьмы, в которую поместил его Брик…

Я видела, как Брик кормился от Блэка, пил из его запястья, держал руку на его члене…

По мне пронеслась ярость такой силы, что я закричала.

Я рванулась, натягивая ремни, которые удерживали меня в кожаном кресле. Я не могла дышать. Я могла лишь рычать на него, бросаясь всем телом против того, что удерживало меня на самолётном сиденье. Каждая мышца напряглась. Боже. Всё так сильно болело…

Боль обострилась.

Я ощутила осколок огня в моей шее, в горле…

Всё погасло.

На сей раз я была практически уверена, что они накачали меня наркотиками.

И всё же я не могла быть уверенной на сто процентов.

Может, мой разум отключился.

Может, у меня случилось короткое замыкание. Слишком много напряжения. Слишком много натуги.

Я не верила глазам, когда видела вокруг звёзды, тёмные океаны, бескрайнюю ширь ночи. Мы с Блэком стояли по пояс в океанских волнах, тёплая вода кружила вокруг нас в темноте, пока мы смотрели, как восходит луна.

Я чувствовала так много облегчения. Так много.

Я испытывала умиротворение здесь; абсолютное умиротворение, будто мы наконец-то могли жить своей жизнью.

Мне казалось, что всё наконец-то так, как должно быть…

На дороге попалась кочка.

…Мы находились в очередной машине.

Я прислонялась к боку Блэка и ощущала других рядом с нами.

Я прижалась к нему, испытывая такое облегчение из-за того, что он здесь. Я чувствовала, как мой свет сливается с его светом, улавливала его облегчение, когда он вплёлся в меня. Мне хотелось забраться к нему на колени, но каждый раз, когда я пыталась это сделать, кто-то хватал меня за руки и стаскивал с его ног.

Белые пальцы схватили цепочку между моими наручниками, удерживая меня на месте.

Я ощутила, что это злило Блэка.

Я ощутила, что Блэку не нравится, что эти руки прикасаются ко мне.

Я ощутила, что Блэку не нравится, что я сижу рядом с кем-то.

…Когда я очнулась в следующий раз, я всё ещё находилась в машине.

Может, в другой машине. Может, в грузовике.

Я ничего не видела. Вокруг царила абсолютная темнота.

Я чувствовала рядом Блэка.

Я чувствовала и других людей, вокруг нас обоих.

Я слышала дыхание людей.

Половина из них, должно быть, спала, но некоторые дышали слишком часто, паникуя и боясь того, где мы находились. Постепенно появился свет. Я гадала, не проезжали ли мы туннель. Я гадала, может, кто-то надел мешок мне на голову, а потом снял.

С одной стороны мою руку сжимала холодная ладонь.

Я повернулась и увидела там Ника. Его вампирские глаза были кроваво-красными, пока он в ярости смотрел на кого-то напротив. Он зарычал… как животное… и я отпрянула, ничего не сумев с собой поделать. Я никогда прежде не видела в его глазах столько ярости, столько неразбавленной ярости на того, кто был перед ним. Я чувствовала, как Блэка беспокоит, что я держу Ника за руку…

«Всё хорошо. Теперь всё хорошо. Он снова Ник, помнишь?»

Но Блэк этого не слышал.

А может, его беспокоило не это.

«Ты сказала, что он хорошо целуется, — прорычал он в моём сознании. — Тебе понравилось, как он целуется».

«Блэк…»

Но Блэк сейчас не был рациональным.

Он хотел убить его.

Он хотел убить их всех.

Он не чувствовал себя в безопасности. Блэку всё это не казалось безопасным.

Я тоже не чувствовала себя в безопасности.

Тем временем, Ник продолжал рычать на того, кто сидел напротив него. Если бы они не сковали его, если бы у него не было цепи на горле, если бы его руки не были связаны с моими, он бы разорвал на куски того, кто сидел напротив… но он не мог пошевелиться.

Он не мог пошевелиться.

…Я моргнула, и всё сделалось чёрным.

Над головой простирался потолок.

Высокий. Старый. Возможно, дорогой, но ветхий, будто кто-то позволил особняку истлеть за годы, позволил коврам выцвести вместе с обоями и картинами. Надо мной висела массивная серебряная люстра, собиравшая на себя пыль…

Кто-то тяжело дышал.

Не кто-то один. Много людей.

Я слышала, как всюду вокруг меня люди тяжело дышали, борясь с паникой.

Я осознала, что я тоже в их числе.

Я была одной из тех, кто тяжело дышал.

Gaos. Где Блэк?

«Я здесь, док. Я здесь… где ты? Ты рядом со мной?»

Я не знала. Я не знала, как ему ответить.

Торты всё ещё были в нашей крови.

Я вынуждена была предположить, что прошло не очень много времени.

Часы? Меньше дня.

Должно быть, точно меньше дня.

Мы все до сих пор были не в себе. Все мы.

«На это потребуется какое-то время, — пробормотал другой разум. — Эффект сохранится на какое-то время. Не на несколько дней. Не дней… но на какое-то время. Дольше, чем на одну ночь. Возможно, дольше…»

Это был не Блэк.

Поначалу я знала лишь то, что голос не принадлежал Блэку.

— Что, бл*дь, происходит? — другой, такой же знакомый голос раздался в темноте, эхом отразившись от высокого потолка. — Кто это сделал? Где я, бл*дь?

Поближе раздался другой голос.

— Кико? КИКО? Ты где, Кико? ГДЕ ТЫ?

— Я тут! — крикнула она с болью в голосе. — Ты где? ТЫ ГДЕ?

— Я ТУТ! — проорал в ответ первый голос.

Затем тот голос, который я слышала, раздался прямо рядом со мной.

— ДОК! МИРИАМ! Где ты, док?

Я повернулась, испытывая такое облегчение, что не могла думать, едва могла дышать. Я схватилась за его одежду, затем за мускулистые руки. Я вцепилась в его волосы, потрогала лицо со знакомым длинным подбородком. Его лицо было влажным, и я осознала, что он плачет. Я всё ещё не могла нормально видеть.

Я не могла его видеть.

— Блэк…

— Да! Да, это я, док… — он держал меня за руки. — Дорогая, что не так? Почему ты не открываешь глаза?

Я ахнула, затем сообразила, что он прав.

Я заставила свои глаза открыться.

Боже. Свет причинял боль.

Я посмотрела на него, и перед глазами всё поплыло… а потом я внезапно увидела его.

На его лице отразилось облегчение, когда он посмотрел на меня, затем обвил руками, притянув к себе. Мы стали целоваться ещё до того, как я осознала его намерение. Я потерялась там, в его губах, свете, языке. Я совершенно забыла, где мы, и какие странные образы и воспоминания мелькали в моём сознании.

Поцелуи с ним одновременно давали мне почву под ногами и заставляли забить на всё.

Пока мы целовались, в моём сознании мелькали образы.

Они также давали странную опору.

Я вспомнила наше бунгало на таиландском пляже.

Они тихо застонал, целуя меня и дёргая платье, в которое я до сих пор была одета.

Его руки обхватили мою спину, затем чей-то голос как будто взорвался в моих ушах.

— Где мы, бл*дь? Что это такое? ГДЕ МЫ?

Я подняла голову, тяжело дыша.

Мир накренился, когда я осмотрелась по сторонам. Всё снова резко накатило на меня.

Я вспомнила торт, машины, всех наших друзей и членов семьи на курорте, вампиров, самолёт, как Блэка укусили, наручники. Я осознала, что смотрю в лицо Джакса и его фиолетовые глаза. Его зрачки настолько расширились, что я поначалу могла лишь смотреть на него, затерявшись в странности его лица.

Я осознала, что он обнимает Кико.

Он изменил положение тела, и я осознала, что он пытается её защитить. Он как будто не был уверен, то ли её надо защищать от меня, то ли я могла помочь ему защитить её от всех остальных. Я завороженно смотрела, как он держал её сначала перед собой, затем подвинулся так, чтобы встать между ней и нами с Блэком… затем опять встал так, что она оказалась перед ним… затем так, чтобы она прислонялась к её боку.

Он смотрел по сторонам, слегка присев и пытаясь решить, с какой стороны грозит наибольшая опасность. Я проследила за его пристальным взглядом и осознала, что он прав, что всё здесь не знакомо. Всё опасно.

Неудивительно, что Джакс сбит с толку.

Но Кико крутая. Зачем, бл*дь, он пытается защитить её?

Он должен работать с ней вместе.

Чёрт, да это она должна защищать нас.

Кико восторженно рассмеялась, затем подняла руку.

Когда я нерешительно подняла свою руку, копируя её позу, она резко хлопнула по моей ладони в жесте «дай пять».

Затем мы обе вернулись к осмотру помещения.

Вампиры ушли, но мы определённо не были в безопасности. Здесь ничто не было правильным. Я чувствовала это вездесущее, удушающее ощущение неправильности. Осознав, что Джакс прав, и нам здесь до сих пор грозит какая-то опасность, я присела над Блэком, стараясь спрятать его из виду тех, кто мог наблюдать за нами.

— Ты делаешь меня параноиком! — рявкнул на меня Джакс.

— Ты делаешь МЕНЯ параноиком! — рявкнула я в ответ.

— Вы оба ведёте себя неадекватно, — сухо сказал Даледжем.

Кико снова расхохоталась.

И всё же её тёмные глаза оставались проницательными, пока она следила за взглядом Джакса до разных углов странного дома, в котором мы все очутились. Мы втроём, а также Блэк, посмотрели на массивную деревянную лестницу, ведущую на верхнюю площадку, затем на ещё одну площадку выше. Мы по очереди изучали полы, ковры, стены, люстру. Затем я присмотрелась к обоям, к ковру, к картинам, к уродливым занавескам по обе стороны двери.

Я уставилась на антикварный столик, старинные выключатели света с медными кнопками, на узкий коридор, ведущий, кажется, в столовую.

В столовой лежал лаймово-зелёный ковёр. Он был уродливым, выцветшим, покрытым пятнами.

Я видела, кажется, лунный свет, но всё выглядело неправильным.

И всё же, должно быть, ещё ночь.

До сих пор царила ночь.

Мы должны были находиться в том же периоде без солнца.

Я увидела Декса, присевшего на нижней ступеньке массивной лестницы из тёмного дерева, которая начиналась справа от фойе, если смотреть от входной двери. Массивные и очень старые с виду ступени, некогда бывшие великолепными, но теперь утратившие лоск вместе с обтрепавшейся ковровой дорожкой, покрылись царапинами вплоть до самых перил, а кое-где от них отвалились кусочки. Лестница круто поднималась вверх до широкой площадки, которая переходила в коридор, ведущий к другим дверям и комнатам этажом выше.

Люстра, возможно, была самой крупной из всех, что я видела, и напоминала свадебный торт. Ей должно быть как минимум сто лет. Она занимала место точно в центре между лестницей и дальней стеной, отчего комната обретала странно разбалансированный вид.

Желтоватый свет, исходивший от неё, походил на настоящий огонь.

Это оставляло странные, разрозненные тени на паркетном полу.

Большую часть пола в прихожей покрывал пыльный сине-зелёный персидский ковёр.

Симметричность всего этого вводила меня в ступор.

Как нечто столь прекрасное могло сделаться таким тусклым и заброшенным?

Этот дом, где бы он ни находился, должен стоить немало денег.

И всё же кто-то попросту оставил его гнить.

Блэк чихнул.

Мы с ним лежали на персидском ковре.

Я чувствовала запах пыли, заставившей его чихнуть. Как только он чихнул, я почувствовала, что мой нос тоже защекотало. Через несколько секунд я тоже чихнула.

Я заметила, что Ник и Даледжем целуются у стены.

Они целовались весьма страстно.

Наблюдать за этим казалось слегка неприличным.

Возможно, я слишком много чувствовала от них… как минимум от Джема.

Джем прильнул к Нику, тихо постанывая ему в рот, затем опустил голову, чтобы поцеловать его поразительно белую шею. Джем наполовину прижал своего вампира-бойфренда к стене, оклеенной полосатыми обоями. Ник выглядел так, будто он плакал, но не переставал целовать зеленоглазого видящего и стискивать мускулистой рукой его длинные, наполовину взъерошенные волосы.

Должно быть, Джем почувствовал, что я их заметила.

Он обернулся, взглянув на меня, и его светлые глаза смотрели свирепо, фиолетовые ободки вокруг зелёных радужек почти светились. Он стоял в странной позе, его руки были вытянуты и напряжены, и я осознала, что как и Джакс с Кико, Даледжем пытался спрятать Ника.

— Ну, это просто абсурд, — пробормотала я себе под нос.

Блэк подо мной рьяно закивал в знак согласия.

— Абсурд, — пробормотал он.

— Абсурд ли? — рявкнул Джем. — Абсурд ли, Мири?

Он показал на бледную кожу Ника, и я осознала, что он имел в виду. Я видела порезы, синяки и следы укусов, покрывавшие горло и плечо Ника, а также ещё больше синяков на груди, под распахнутой дорогой рубашкой.

Ник выглядел так, словно кто-то выбил из него всё дерьмо.

А потом покусал. Много-много раз.

А потом, может, ещё немного побил.

— А меня никто не защищает, — пробормотал Декс, сидевший на ступеньках.

Кико посмотрела на своего друга, и её тёмные глаза выражали потрясение.

Затем она разрыдалась.

Она попыталась пойти к Декстеру, но Джакс крепче обхватил её руками, явно побаиваясь отпускать её куда-либо одну, хотя между ней и Дексом было чуть больше двух метров.

Я тихонько захныкала, глядя на своих друзей.

Мы здесь не в безопасности.

Мы не в безопасности…

— ПРИВЕТСТВУЮ.

Из динамиков прогремел голос.

Мы все резко подскочили.

Джакс слегка взвизгнул. А может, и не взвизгнул. Это больше напоминало боевой клич.

Мы все посмотрели на него.

Затем, по какой-то необъяснимой причине, мы все посмотрели на Декса.

Увидев, что мы смотрим на него, Декс вскинул руки, и его тон сделался явно оправдывающимся.

— Тут написано НАЖМИ ЭТУ КНОПКУ! — пожаловался он, показывая на чёрное прямоугольное, металлическое с виду устройство на лестнице возле его босых ног. Я проследила глазами за шнуром от чёрной металлической коробочки. Я проследила за тем, как он вился вниз по лестницам и втыкался в древнюю с виду розетку в стене.

— Тут сказано НАЖМИ ЭТУ КНОПКУ! — повторил Декс ещё более сердитым голосом. — Что, бл*дь, мне НАДО БЫЛО делать? Я нажал! Я сделал как сказано!

Я нахмурилась, но не могла спорить с его логикой.

Ну в смысле, а что ещё мог сделать Декс?

Я бы тоже нажала.

Просто наверняка. Для перестраховки.

Морпех посмотрел на меня, и его глаза блестели.

— Спасибо, Мири, — сказал он, будто услышал меня, и вытер глаза. — Спасибо. Бог мой. Все ведут себя так неадекватно.

Но он не мог меня услышать.

Он был человеком.

— Торты, — произнес Блэк, и его голос напоминал стон. — Это бл*дские торты, Мириам… gaos. Как ты можешь не понимать этого? Я же тебе рассказывал раньше! Ты что, не слушала?

Я хмуро посмотрела на своего мужа, сбитая с толку, но Декстер заговорил прежде, чем Блэк успел сказать что-то ещё. Высокий темнокожий морпех показал в мою сторону рукой, словно я встала на его сторону.

— СПАСИБО, — сказал он, снова вытирая глаза, но теперь его слова звучали более грубо, наполняясь смесью злости, боли, облегчения. — Хоть кто-то здесь понимает! Хоть кто-то обратил внимание. СПАСИБО, Мириам. Спасибо. ЛЮБОЙ ИЗ ВАС сделал бы то же самое! ЛЮБОЙ. ИЗ. ВАС.

Он обвинительно показывал пальцем на всех остальных.

— Я обращаю внимание! — запротестовала Кико.

Блэк подо мной фыркнул.

Я чувствовала, что слова Декса его задели.

— Всего-то был одним из моих лучших друзей на протяжении двадцати лет, — мрачно пробормотал Блэк. — Наверное, ЭТО не считается. Внезапно я стал невидимым. Я уже неважен. Всего лишь из-за тупого драконьего дерьма, в котором я вообще не виноват. Этого вообще уже НЕТ. И теперь я плохой парень. Я всего лишь какой-то фрик, которого он раньше знал. Он даже не пришел на мою чёртову свадьбу. Чёртов свадебный торт в него пришлось силой заталкивать…

Декс сердито посмотрел на него.

Морпех как будто хотел сказать что-то, но ему не представилось возможности.

— ПРИВЕТСТВУЮ, — повторил голос с потолка. — НАДЕЮСЬ, ВЫ ВСЕ ОПРАВЛЯЕТЕСЬ ОТ ПУТЕШЕСТВИЯ СЮДА….

Мы все посмотрели вверх, в направлении этого бесплотного голоса.

Я слышала, как Декс что-то мрачно пробормотал себе под нос.

На сей раз я это не разобрала.

Возможно, это было произнесено на незнакомом мне языке.

Судя по тому, как Блэк резко повернулся и сердито посмотрел на Декса, он явно расслышал. Как минимум, он понял его эмоцию. Судя по их обиженным и полным боли взглядам, я подозревала, что они продолжают спорить, хоть над нашими головами и раздавался этот голос.

Остальные как будто не замечали, не считая Кико.

Джакс говорил на каком-то другом языке, и я не понимала, к кому он обращается. Кико пыталась высунуться из его объятий и встретиться глазами с Декстером.

Я почти чувствовала, как она пытается сделать так, чтобы Декс посмотрел на неё.

Даледжем издал звук, который вызвал у меня ассоциации с волчицей, рычащей на своих щенят.

Ник всё ещё плакал.

— Я ИЗВИНЯЮСЬ ЗА ЭТИ НЕУДОБСТВА. МНЕ ПРАВДА ХОТЕЛОСЬ БЫ ИМЕТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОДОЖДАТЬ…

Когда я посмотрела на своих друзей, по мне пронеслась злость.

Этот кусок дерьма.

Я знала этот голос.

Я, бл*дь, знала его.

Я прекрасно знала, кто сделал это с нами.

Мы должны были находиться в безопасности, на курорте… или плавать в бассейне… есть тако с нашими друзьями, окунать ножки в джакузи. Мы все должны были спокойно проработать своё дерьмо, окутанные любовью, теплом и безопасностью.

Но мы были здесь.

И я теперь точно знала, кто привёз нас сюда.

Я где угодно узнаю этот проклятый луизианский акцент.

Я точно знала этот тембр. Я узнавала акцент и выделение отдельных слов. К этому моменту я даже не знала, что из этого — новоорлеанское произношение, а что — просто Брик и его раздражающая, нелепая, нарочито бесячая манера говорить.

В любом случае, я знала, что это он.

Но я также была относительно уверена, что мы слушаем запись, и это сбивало меня с толку. Он же приехал сюда с нами. Он был с нами, разве не так? Я помнила, как Брик кормился от Блэка на самолёте. Кто-то явно кормился от Ника.

А значит, он всё ещё где-то здесь.

Может, он даже прямо сейчас наблюдал за нами.

Блэк подо мной издал низкое рычание.

Его грудь вибрировала под моими руками, и я глянула вниз. Он по-прежнему был одет в смокинг со свадьбы, но рубашка была наполовину расстёгнута. Я видела порезы и синяки на его груди, следы укусов. Иисусе. Он выглядел почти так же плохо, как Ник.

Я разразилась такой громкой чередой ругательств, что ощутила, как Джакс подпрыгнул.

— …ЗНАЮ, ВСЁ ЭТО УЖАСНО НЕУДОБНО, — записанный голос продолжал разноситься по фойе с высокими потолками. — НО МНЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ВЫ КОЕ-ЧТО СДЕЛАЛИ ДЛЯ МЕНЯ. ВАМ ЗАПЛАТЯТ, КАК ТОЛЬКО ВЫ ВЫПОЛНИТЕ СВОЮ ЗАДАЧУ. ВЫ ПОЛУЧИТЕ МОЮ БЕЗГРАНИЧНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ, И Я БУДУ ДОЛЖЕН ТЕБЕ ЛИЧНУЮ УСЛУГУ, КВЕНТИН, КОТОРУЮ ТЫ МОЖЕШЬ СТРЕБОВАТЬ МЕНЯ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ, КОГДА ПОЖЕЛАЕШЬ. БОЛЕЕ ТОГО, НИКТО ИЗ ВАШИХ ЛЮДЕЙ НЕ ПОСТРАДАЕТ. В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ МОИ ЛЮДИ С НИМИ В НЬЮ-МЕХИКО, НО НИКТО ИЗ НИХ НЕ ПОСТРАДАЕТ, ЕСЛИ ВЫ ВЫПОЛНИТЕ ДЛЯ МЕНЯ ЭТО МАЛЕНЬКОЕ ЗАДАНИЕ. ВСЕХ ВАС ОТПУСТЯТ, КАК ТОЛЬКО ДЕЛО БУДЕТ СДЕЛАНО…

Я встретилась взглядом с Блэком.

Пылающая ярость, которую я видела в его золотистых глазах, на мгновение захватила меня.

Когда-то это могло бы напугать меня, но сейчас это казалось мне странно красивым.

Я ощущала раздражение, вплетавшееся в эту ярость.

Если когда-то и был момент, когда Блэк хотел превратиться в дракона, то это определённо такой момент. Даже когда чёрные зрачки поглотили его радужки, я никогда не видела столько ярости в его тигриных глазах. Я не замечала за ним такой злости уже годы.

Годы.

На самом деле, последний раз…

— Я ПОНИМАЮ, ЧТО ЭТО ВОВСЕ НЕ РАСПОЛОЖИТ ВАС КО МНЕ… И ОСОБЕННО ТЕБЯ, КВЕНТИН… НО КАК Я И СКАЗАЛ, ЭТО НЕ ЕРУНДА. ЭТО ЖИЗНЕННО ВАЖНО. ТУТ НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ… И ЭТО НУЖНО ВЫПОЛНИТЬ СЕЙЧАС ЖЕ.

— Бл*дь, я УБЬЮ ТЕБЯ! — прорычал Блэк, глядя на динамик.

Его голос прозвучал низко, гортанно, как у животного.

— ОТПУСТИ МОИХ ДРУЗЕЙ! — рявкнул Блэк. — ОТПУСТИ ИХ НЕМЕДЛЕННО! ОТПУСТИ МОЮ ЖЕНУ! ОТПУСТИ МОЮ ЖЕНУ, ИНАЧЕ Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Но голос продолжал тем же тоном, безо всяких изменений.

— …НА ВАШЕМ МЕСТЕ Я БЫ НЕ ПЫТАЛСЯ ПРОВЕРНУТЬ ФОКУСЫ ВИДЯЩИХ, ЧТОБЫ ВЫБРАТЬСЯ ИЗ ЭТОГО ЗАТРУДНИТЕЛЬНОГО ПОЛОЖЕНИЯ, КВЕНТИН. БОЮСЬ, ЗДЕСЬ ЭТО НЕ СРАБОТАЕТ…

Я слышала, что вампир улыбается.

Я буквально видела это своим внутренним взором.

— …КОНЕЧНО, Я НЕ СОМНЕВАЮСЬ, ЧТО СКАЗАВ ЭТО, Я ЗАСТАВЛЮ ВАС НЕПРЕМЕННО ПОПРОБОВАТЬ ЭТО ПРЯМО СЕЙЧАС…

Что-то в монотонности голоса вампира реально подтвердило, что это запись. Он действительно организовал всё заранее. Даже если он сейчас наблюдал за нами, он уделил время планированию этого дерьма. Я подозревала, что всё это было спланировано.

Каждый аспект хронологии.

Возможно, даже точная комбинация видящих и людей, оказавшихся с нами.

А иначе зачем похищать нас в ночь нашей свадьбы?

Он мог бы просто забрать меня из больницы в Калифорнии. Тогда я была ещё уязвимее. И Блэк тоже. Наши света пребывали в совершенном хаосе. Блэк только что потерял одного из своих самых близких друзей. Когда я не очнулась, Блэк перестал спать.

По словам Энджел, он почти не ел.

Подумав об этом, я сообразила, что Брик Вампирский Король мог не до конца понимать, что случилось в тех лесах Саратоги.

Он мог не знать, что стало с моим светом и светом Блэка.

Он мог думать, что Блэк по-прежнему может превращаться в дракона.

Он мог всё ещё думать, что я способна телепортироваться в другие миры.

Подумав об этом, я попыталась нащупать своё зрение видящих.

Даже учитывая то, что Брик сказал на записи, я знала, что он прав, и мы всё равно должны попытаться. Я подумала, что с таким же успехом могу попробовать первой. У меня не было доступа к телепортации, но я попробовала использовать обычное зрение видящей. Сначала я попыталась связаться с Ярли в Нью-Мехико, может, в надежде подсказать ей, где мы.

Меня тут же охватила боль.

Я не могла издать ни звука. Я едва могла натужно ахнуть.

Боль буквально ослепила меня.

Это не походило на боль разделения. Я вообще такого не испытывала. Это подобно удару электрического тока. А может, сродни ожогу от горячего электрического утюга. Я не могла прекратить это. Я даже никак не могла ослабить это. Вместо того чтобы стихнуть, боль сначала продолжала усиливаться, достигнув пика через несколько секунд после того, как я прекратила попытки воспользоваться своим светом. Даже после того, как я отпрянула, полностью втянув aleimi в своё тело, боль становилась лишь хуже.

Перед глазами всё побелело.

Я хватала воздух ртом, тяжело пыхтела.

Честно, я думала, что это может меня убить.

— МИРИ! — Блэк стискивал мои руки, притягивая меня к себе. — БОГИ, МИРИ! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ! СКАЖИ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ! СКАЖИ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ, ДОРОГАЯ!

Я чувствовала его беспомощность в том, что он никак не мог остановить боль.

Я силилась ответить, но не могла.

Мне казалось, что я умираю.

Gaos. Если я умру, Блэк умрёт.

Я захныкала, паникуя.

Я ощупывала своё горло, шею.

Я лихорадочно искала ошейник, имплант, но там ничего не было.

— Я ПРИНОШУ ИЗВИНЕНИЯ ЗА ЛЮБОЙ ДИСКОМФОРТ, КОТОРЫЙ ВЫ МОЖЕТЕ ИСПЫТАТЬ ПРИ ПОПЫТКАХ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА…

Блэк подо мной застонал.

Его руки метнулись к его шее, и я осознала, что он только что попытался провернуть то же, что и я.

Голос любезно продолжал.

— …НО Я ПЫТАЛСЯ ВАС ПРЕДУПРЕДИТЬ.

Я услышала, как Даледжем ахнул и упал на одно колено. Как и у меня, его руки метнулись к его шее, ощупывая горло в поисках ошейника, какого-то объяснения боли.

Ник запаниковал, опустившись на пол вместе с ним.

Он обхватил руками своего партнёра, прижимая его к груди.

Дальше я услышала, как ахнул Джакс, перекатившись на спину и застонав. Кико забралась на него сверху, встревоженно всматриваясь в его лицо.

— Джакс? — она трясла его, в её голосе слышалась паника. — ДЖАКС! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?

Я постепенно приходила в себя, но моя голова всё ещё раскалывалась.

Я смотрела на просторное фойе, пытаясь думать, пока та тошнотворная боль отступала, заставляя мышцы вибрировать. Я до сих пор понятия не имела, где мы находились. Я не узнала ничего, расплатившись этой болью, тошнотой, паникой и уверенностью в том, что я умру.

Мои мысли вернулись к самолёту, к машинам, в которых нас везли.

Но мы были под таким кайфом от тортов.

Это же хорошо, верно? Мы не могли уехать далеко. Даже на самолёте.

Прошло максимум несколько часов с тех пор, как мы съели торты. Я понятия не имела, как долго длился эффект, но вряд ли это больше двенадцати часов. Даже если Брик потратил четыре-пять часов, увозя нас с курорта в Нью-Мехико, у нас осталось менее семи часов до того, как мы сможем вновь нормально думать.

Мы не пребывали бы в таком раздрае, если бы всю ночь провели в дороге.

Но это место казалось более далеким.

Такое чувство, будто мы были очень далеко от наших друзей.

Как Брик так быстро доставил нас сюда?

Я осознала, что вспоминаю ещё больше образов, тревожных воспоминаний о дороге сюда. Машины, возможно, грузовики. Как минимум один самолёт.

Я видела город из окна последней машины.

Мигающие огни. Другие автомобили.

Люди на тротуарах.

Я не могла отчётливо рассмотреть это, но запомнила ощущение.

— Наркотики, — подсказал Даледжем.

Я повернулась, посмотрев на него, и Джем жестом указал на свою голову.

— Наркотики, — повторил он. — Торты работают до тех пор, пока они работают. Они работают столько времени, сколько потребуется, чтобы доставить послание. Они могли остановить их… замедлить. Наркотики, — повторил он, снова показывая на свою голову.

Я понимала это. Почти.

Но тот раздражающе самодовольный голос всё ещё говорил.

— …ЗАДАЧА, КОТОРУЮ Я ПЕРЕД ВАМИ ПОСТАВИЛ, ПО СУТИ ПРОСТА. ВСЁ, ЧТО НУЖНО ВАМ ДЛЯ ВЫПОЛНЕНИЯ ЗАДАНИЯ, УЖЕ ЗДЕСЬ, В ЭТОМ ДОМЕ… И ЭТО ТАКЖЕ МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ, КОТОРОЕ Я БЫ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ВЫ РАСКРЫЛИ.

В голосе вампира звучала улыбка.

Я слышала это, когда он продолжил.

Я почти видела его.

— Я ПРИНОШУ ИЗВИНЕНИЯ ЗА ИЗБЫТОК ДРАМАТИЗМА В МОЁМ ПОДХОДЕ, НО ЭТО ПРАВДА КАЗАЛОСЬ ЕДИНСТВЕННЫМ СПОСОБОМ. Я БЫ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ТЫ РАЗГАДАЛ ДЛЯ МЕНЯ ЗАГАДКУ, КВЕНТИН… С ПОМОЩЬЮ ТВОЕЙ ПАРЫ И НЕКОТОРЫХ НАИБОЛЕЕ ПОЛЕЗНЫХ ДРУЗЕЙ. Я ДАЖЕ ДАРЮ ТЕБЕ СОБСТВЕННОЕ ДИТЯ, НАОКО, ДЛЯ ЦЕЛЕЙ ДАННОГО ЗАДАНИЯ…

Я услышала очередное низкое рычание от Даледжема.

Я не оборачивалась туда, где он и Ник стояли у стены.

Я не отводила глаз от направления, откуда доносился голос, эхом отражавшийся от потолка. Я не переставала одержимо нависать над Блэком.

— В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ ВЫ НАХОДИТЕСЬ В ДОМЕ МОЕГО ДЕТСТВА. Я ОБОРУДОВАЛ ЭТОТ ДОМ ВСЕМ, ЧТО МНЕ УДАЛОСЬ СОБРАТЬ ЗА ГОДЫ ОТНОСИТЕЛЬНО ИСТОРИИ ЭТОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ. КОЕ-ЧТО ИСХОДИТ ИЗ ГАЗЕТ И ПОЛИЦЕЙСКИХ ОТЧЁТОВ ТОГО ВРЕМЕНИ… НО МНОГОЕ ВКЛЮЧАЕТ ТО, ЧТО Я СЛЫШАЛ И ВИДЕЛ, А ТАКЖЕ СУМЕЛ СОБРАТЬ ОТ СВИДЕТЕЛЕЙ И ИХ СЕМЕЙ ЗА ПОСЛЕДУЮЩИЕ ГОДЫ. ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, ЧТО НЕ СМОГ ПРЕДОСТАВИТЬ БОЛЬШЕ…

Я нахмурилась, глянув на Блэка.

Блэк глянул на меня.

Та ярость всё ещё горела в его глазах.

Теперь я также видела там озадаченность, может, неверие.

Во всем этом жила ярость.

Абсолютный гнев из-за того, что Брик снова провернул с ним подобное.

Я знала, что ярость наверняка в разы умножится прежде, чем утихнет.

Я поймала себя на том, что опять вспоминаю то, как отреагировал мой муж, когда Брик запер его в той камере луизианской тюрьмы. Я помнила всё, что случилось в месяцы после его освобождения. Потение по ночам, кошмары с воспоминаниями, одержимое планирование того, как он уничтожит вампира. Я помнила, насколько хуже всё стало, когда Брик похитил меня и увёз аж в Шотландию. В тот раз, вопреки всему, что он сделал с Блэком, Брик хотел, чтобы я психологически «исправила» его пару, которая была такой же сумасшедшей.

Всё это произошло как будто миллион лет назад.

В то же время это ощущалось настолько ярким и живым, что я помрачнела.

Я знала, что отчасти дело в кайфе от свадебного торта видящих. также знала, что торт пробуждает эмоции и воспоминания, которые были слишком реальными.

Я также чувствовала себя идиоткой, глядя на темные стены.

Как мы забыли про Брика?

Как мы забыли про такого Брика?

Как мы позволили себе поверить, что вампир, который пытал и едва не убил Блэка в той тюрьме, каким-то образом «исправился»? Вампирский король, который завоевал трон, убив своего предшественника и свалив это убийство на нас, нарисовав на наших спинах мишень в глазах большинства вампиров? Как мы забыли про прародителя Ника, который преследовал и желал его месяцами, прежде чем увидел шанс убить моего лучшего друга, изнасиловать его и систематически травмировать, превратив в вампира, чтобы натравить Ника-психопата на меня, Кико и остальной мир?

Как мы позволили себе думать, что Брик может быть нашим союзником?

Как мы позволили себе верить, что этот больной мудак может быть чем-либо, кроме угрозы для нас и всех, кто нам дорог?

Но я уже знала ответ.

Мы нуждались в нём.

Мы нуждались в помощи Брика, так что удобно забыли об остальном.

Потому что или так, или позволить моему дяде и его натуральной армии культистов-видящих с промытыми мозгами и таких же людей завладеть мирами людей и видящих. Мой дядя полностью уничтожил бы вампирское население. Брик нуждался в нас, поэтому прикидывался паинькой.

До Ника я верила, что вампиры по своей природе были проблемой. Возможно, я не выражала это именно такими словами, но убеждение никуда не девалось.

Теперь я знала, что дело в Брике.

Это он такой.

Но мы нуждались в нём, так что притворились, будто он мог измениться.

Я знала, что если бы мой дядя видел нас теперь, то от души посмеялся бы.

Он бы сказал, что я могла это предвидеть, что я была недостаточно безжалостной, что я упустила из виду, кто настоящий враг. Мой дядя наверняка сказал бы мне, что я должна была позволить ему, Чарльзу, сначала поубивать всех вампиров, а потом уже заключить перемирия и компромиссы с моими людьми. Он бы цитировал Макиавелли или какого-нибудь древнего военного преступника со Старой Земли и сказал, что мне надо было позволить уничтожить настоящего врага и потом разбираться с меньшими угрозами.

Но только моему дяде хватило бы наглости называть себя «меньшей угрозой».

Боль рябью пронеслась по мне.

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не попытаться использовать зрение видящей, а мои руки снова искали ошейник или что-либо на мне, что можно было снять. Мне надо выяснить, что вызывало боль, и снять это с себя, но ничего не было. Я ощупала шею, посмотрела на свои руки и тело. Я посмотрела на тело Блэка.

Я ничего не могла найти.

— Это этот дом, — пробормотал Блэк.

Он сел, опираясь на руки и ладони.

Я наблюдала, как он смотрит на Даледжема, затем на Джакса, затем на меня.

— Это этот бл*дский дом, — громче прорычал Блэк. — Этот дом — причина, по которой мы лишились способностей видящих. Этот больной вампирский мудак что-то с ним сделал.

Даледжем кивнул, и его глаза казались такими же жёсткими и переполненными яростью как у Блэка.

— Да, — Джем показал на свою голову, затем на стены. — ДА, — выразительно повторил он.

Глядя на него, я осознала, что Даледжему сложно говорить.

— Вот что не так с этим местом, — пробормотал Декс. — Вот что. Ладно. Ладно.

Он посмотрел на всех нас, когда мы уставились на него.

Он показал вокруг, как это сделал Джем.

— Я это почувствовал, — сказал он. — Я почувствовал тут что-то неправильное. Я это почувствовал. Тут есть зло.

Я задрожала от слов Декса.

Они казались правильными.

— Это не всё, что не так с этим домом, — сказал Джакс, глянув на Декстера. — Вы правы, мои братья… но это не всё.

Я видела, как Декс резко посмотрел на Джакса. Даледжем тоже глянул на него.

И я. И Кико. И Ник.

И Блэк.

Подумав над их словами, обведя взглядом тёмные стены, выцветшие старомодные обои, пыльные картины людей, казавшихся смутно знакомыми, хотя я не узнавала их лица… я почувствовала то же самое.

Я почувствовала, что имел в виду Джакс.

Я почувствовала то, что чувствовал Декс.

С этим домом что-то не так.

Нечто большее, чем поле сдерживания видящих, которое установил тут Брик. Нечто помимо того факта, что нас бросили тут под кайфом от космических тортов видящих, похитив с курорта в Нью-Мехико и оставив тут по причинам, в которых не было совершенно никакого смысла.

Нечто большее, чем слова Брика о том, что это дом его детства.

Здесь случилось нечто плохое.

Моя голова шла кругом, пытаясь осмыслить это, понять, что я чувствую.

В итоге я могла переварить это чувство лишь в одной манере.

Этот дом — неправильный.

Этот дом был злым, бл*дь, как и сказал Декс.

Глава 10. Организованный хаос

— Успокойтесь, бл*дь! — голос Даледжема перекрикнул всех нас. — Всем надо просто сделать глубокий вдох… прекратите говорить! ПРЕКРАТИТЕ ГОВОРИТЬ!

Его слова пронеслись по нашей группе как электрический заряд.

Мы все умолкли.

Джем посмотрел на нас, тяжело дыша. Его зрачки были такими же расширенными, как и у всех остальных — может, за исключением Ника, у которого как будто вообще не осталось радужек. Я честно не могла понять, что происходит с Ником. Я гадала, может, торт влияет на него иначе из-за того, кто он. Я гадала, как он справляется с тортом видящих.

Он определённо не выглядел так, будто он справлялся.

Я гадала, сколько времени продлится кайф от торта.

— Я это объяснил, — Даледжем повернулся ко мне, и его тон сделался предостерегающим. — Я это объяснил, Мири.

Я гадала, что происходит со всеми, кого мы оставили в Нью-Мехико.

Даледжем посмотрел на меня.

Его глаза и голос сделались ещё более предостерегающими, но я слышала там мелодичность, интенсивные эмоции.

— Это. Я. Тебе. Тоже. Сказал. Док.

Глядя на его драматичные черты лица, глаза, сделавшиеся почти чёрными, потому что зрачки поглотили зелень радужек, я знала, что он так же выбит из колеи, как все остальные.

— Хорошо, — сказала я. — Хорошо, Джем. Я просто забыла.

— Не волнуйся о них, Мири, — предостерёг Джем. — Все в Нью-Мехико. Они будут в порядке. В полном порядке. В порядке. Это у нас проблемы. Только у нас.

Я кивнула. Я только кивала для того, чтобы его успокоить.

Я тоже хотела в это верить.

Я очень, очень хотела в это верить.

— НЕ ПОТАКАЙ МНЕ.

— Да я бы никогда, — я улыбнулась.

Улыбка вовсе не казалась естественной. Я ни капельки не успокоилась.

Я наблюдала, как Джакс настороженно глядит на меня.

Мы все стояли. Никто из нас не покидал фойе жуткого дома.

Когда записанный голос Брика умолк, оставив нас в тишине, я встала на ноги. Блэк поднялся следом за мной. Декс слез со ступеней, но сначала снова нажал на кнопку, и нам пришлось во второй раз прослушать совершенно бесполезное послание Брика. Единственное, что мы узнали из повторного прослушивания — то, что это определённо запись.

Джем до сих пор нависал над Ником.

Джакс и Кико нависали над Дексом, но я не могла понять, что там происходит — только то, что эти трое почему-то заметно расстраивают Ника.

Через считанные секунды после того, как последнее слово с луизианским акцентом эхом отразилось от высоких потолков фойе (во второй раз), мы все практически сразу заговорили. Ну, почти все мы. Мне казалось, будто мы все говорили одновременно, но, возможно, это потому что я слышала всех, хоть они говорили вслух, хоть нет. Здесь по мне били и эмоции, и мысли всех вокруг.

Ну, почти.

Я говорю «почти всех», потому что ничего не чувствовала от Ника.

Ник был вампиром. Его разум казался мне совершенно отсутствующим. Пустым.

Я знала, что это изменится только в том случае, если он меня укусит.

— Он тебя не укусит, — прорычал Джем. — ИИСУСЕ, Мириам!

Он всё ещё стоял перед Ником, словно охранял его от всех нас.

Теперь он охранял его главным образом от меня.

Однако я видела, что Джем до сих пор настороженно косится на Декстера.

Декс стоял за Кико и Джаксом, которые выставили руки вперёд, словно готовились прогнать всех остальных.

Я внезапно сообразила, что я стояла перед Блэком, тоже вытянув руки.

Вратари.

Охранники.

— Придурки, — буркнул Блэк.

Джакс расхохотался.

Половина из нас стояла перед другой половиной и рычала друг на друга, будто мы готовились драться на смерть.

— Нам надо выбираться отсюда, — пробормотал Джакс. — Вы все ведёте себя как сумасшедшие, бл*дь.

Когда я взглянула на него, он смотрел на стены.

В его глазах отчётливо проступила паранойя.

— Я не параноик, — пожаловался Джакс, адресуя свои параноидальные слова мне. — Я не параноик, Мири. Просто говорю. Мы не можем тут оставаться. Это место херовое. Оно неправильное.

— Мы не можем никуда пойти, — прорычал Блэк, и его голос был более низким и раскатистым, чем остальные голоса. — Он нас не выпустит. Вы его слышали. У него наши друзья. На том курорте, наверное, миллион вампиров. Они наверняка кусают людей. Пугают их.

— Мои родители! — выпалил Ник.

Я вздрогнула, посмотрев на Ника.

Иисусе. Он прав.

У Брика Хирото и Юми.

Что, бл*дь, нам с этим делать?

Блэк обнял меня сзади мускулистой рукой, привлекая к своей груди и животу.

— Вы его слышали. Он нас не выпустит. Пока мы не сделаем эту штуку. Так что мы должны сделать эту штуку. Мы должны это сделать. Он сдержит слово. Он не навредит мистеру и миссис Танака. Не навредит. Если мы сделаем то, что он сказал. Так что мы это сделаем. Мы спасём наших друзей.

— Какую штуку? — спросил Декс, и его голос звучал ещё более встревоженно, чем у Джакса. — Какую штуку, бл*дь? Как? Мне ещё раз нажать на кнопку?

— НЕТ, — сказали мы все разом.

Но теперь я наблюдала за Дексом.

Я осознала, почему Кико и Джакс защищали его.

Декс казался перепуганным.

— Конечно, он перепугался! — рявкнул Джакс. — Оставьте его в покое!

Я отпрянула назад, врезавшись в Блэка, и он слегка повернулся, чтобы заслонить меня собой от Джакса.

— УСПОКОЙСЯ! — Блэк сердито посмотрел на Джакса. — Ты слишком громкий! Прекрати орать на мою жену! Прекрати! ВСЕ УСПОКОЙТЕСЬ БЛ*ДЬ!

Джакс раскачивался вперёд-назад и выглядел так, будто находился на матче по реслингу. Его руки по-прежнему были вытянуты перед собой.

Но я заметила, что он подвинулся назад, ближе к Дексу, давая нам с Блэком больше пространства. Я чувствовала, что он услышал Блэка, пытался дышать глубже, успокоить свой разум и свет.

Он посмотрел на меня, и я увидела почти виноватое выражение на его лице.

Я ответила ещё одной странной улыбкой.

— Так что мы знаем? — спросила Кико. — Что нам теперь делать?

По сравнению с остальными она казалась спокойной. Рассудительной.

Пи**ец какой спокойной.

Почему она такая спокойная?

— Это дело, верно? — Кико посмотрела на меня, затем на Джема, затем на Ника. Наконец, её взгляд остановился на Блэке. — Он хочет, чтобы мы раскрыли дело? Верно? Мы это можем сделать. Верно, босс? — она с надеждой посмотрела на Блэка. — Ведь мы этим и занимаемся. Верно? Мы решаем проблемы. Мы раскрываем дела. Мы профессионалы. Мы профессионалы.

Я почувствовала, как Декс, Кико, Блэк и Ник внезапно расслабились.

Я понятия не имела, как я чувствовала их всех, не считая Блэка, но готова была поклясться, что видела и чувствовала это во всех них. Когда я покосилась на Ника, он взял Даледжема за руку. Он сделал это нежно, почти вопросительно, и в этом было нечто настолько милое, что я улыбнулась им обоим, внезапно сдерживая слёзы.

Они были очаровательными.

Я была так рада за Ника.

Он нашёл свою особенную половинку.

Я всё ещё смотрела, когда Ник вонзил клыки в руку Джема. Закрыв глаза, он начал глубоко пить. При этом я заметила что-то на его лице.

Что бы это ни было, это казалось таким интимным и интенсивным, что я отвернулась.

Когда я взглянула на Джема, его глаза затуманились, а выражение лица сделалось более открытым.

— Иисусе, — рявкнул на них Блэк. — Не делайте это здесь! Вам не кажется, что нам всем этого хочется? Это моя первая брачная ночь, мать вашу! Не делайте это здесь, бл*дь! Я не могу это вынести! Нам надо раскрыть преступление! Нам надо выбраться отсюда!

Джем и Ник удивлённо посмотрели на него.

Они выглядели так, будто кто-то застукал их за чем-то неприличным в комнате с запертой, как они думали, дверью.

Кико издала невольный смешок.

Это прозвучало почти как хихиканье.

Я посмотрела на Декса и увидела, что он уставился на найденную им металлическую коробочку. Я понимала, что он очень хотел нажать на ту кнопочку.

— Тут есть ещё… штуки? — спросила я, показывая вокруг. — Кнопочки? Таблички? Метки на стенах? Он сказал, что всё необходимое здесь. Нам надо осмотреться. Верно?

Все уставились на меня.

Я видела, как они думают над моими словами.

Затем, не издав ни звука…

…мы все разошлись в разные стороны.

Мы с Блэком пошли в гостиную.

Я была практически уверена, что Декс, Кико и Джакс пошли в сторону кухни и столовой.

Даледжем и Ник направились, кажется, к какой-то библиотеке или веранде.

Мы все оставались на первом этаже.

По негласному соглашению никто не поднимался наверх без остальных.

— Этаж за этажом, — пробормотал Блэк себе под нос, одобрительно кивая и косясь на меня. — Это совершенно правильно. Мы делаем это сообща. Мы делаем это по правилам. Этаж за этажом. Никто не уходит один…

Я крепко сжала его ладонь.

Я очень сильно старалась не отвлекаться на его расстёгнутую рубашку и пиджак смокинга. Я гадала, что стало с его галстуком.

— КРИЧИТЕ, ЕСЛИ ЧТО-НИБУДЬ НАЙДЁТЕ! — заорал Блэк, обращаясь к тем, кто был в других комнатах.

Никто не ответил, но я не сомневалась, что как минимум некоторые его услышали.

Мы вошли в комнату с пыльным зелёным диваном и кирпичным камином с покорёжившейся деревянной полкой. Картины… так много картин. Больше половины казались портретами или иными изображениями людей. На большинстве виднелись сцены и одежда где-то из 1700-1800-х годов. На многих показывались сцены начала войны за независимость. Между двумя окнами висела сцена охоты, а ниже стоял антикварный столик.

Ковёр на полу был бледно-розовым и сильно выцвел на солнце. Деревянный карниз в верхней части стен и вокруг камина был покрашен другим цветом, чем в нижней части стен. Я предположила, что изначально он был зелёного цвета как диван, но солнце и время придали ему тусклый серо-зелёный оттенок.

Я попыталась представить, как комната выглядела раньше, когда расшитые стулья ещё не сделались серыми, когда ковёр, обивка и стены ещё сохраняли изначальные цвета. Когда в комнате стояла новая мебель, книги и другие признаки жизни.

Я осознала, что интерьер толком не изменился за годы.

Некоторые элементы явно были заменены, но даже они выглядели старыми.

Как будто кто-то выделил время, чтобы оборудовать помещение электричеством, возможно, даже раз или два прибрался, заменив вещи, которые пришли в негодность.

В остальном всё осталось прежним.

Не только основные нюансы, но и в целом ощущение интерьера дома оставалось колониальным, замершим во времени. Всё просто пришло в запущение.

Я снова гадала, где мы.

Это не какая-то реплика колониальной эпохи. Это оригинальная постройка тех времён. Я готова была поспорить на это.

Высота потолков, мебель… всё это родом из 1700-х.

Такой стиль не увидишь в Нью-Мехико.

Их старые здания были испанскими, делались в основном из индейских материалов. Ничто не выглядело таким.

Может, Новая Англия?

Я предположила, что это исторический особняк на Северо-Востоке.

Возможно, в Сан-Франциско, но это казалось мне менее вероятным.

Но сколько домов хранили одну и ту же мебель на протяжении многих лет? Сколько таких огромных и прекрасно построенных домов были брошены в запустении? Явно, что здесь когда-то жила очень богатая семья.

Что наводило меня на другой вопрос.

Могло ли это здание правда быть домом детства Брика?

Это он сохранил его в таком виде?

И могли ли мы сейчас находиться в Луизиане?

Но это тоже не казалось правдой.

— Ты видишь ещё кнопки? — спросил у меня Блэк.

Его пальцы ласкали мою обнажённую спину над корсетом, и я снова вспомнила, что до сих пор одета в своё свадебное платье. Он легонько потянул за ткань, затем за мои волосы, но я чувствовала, что он осматривает комнату и старается сосредоточиться. Он почти не замечал, что трогает меня. Я чувствовала, как он ищет что-либо, что может иметь значение и поможет нам выбраться отсюда, и осознала, что я тоже должна ему помогать.

Я должна искать подсказки, а не размышлять о происхождении дома.

— Все окна заколочены, — заметила я, нахмурившись и посмотрев на решётчатые стеклянные панели. — Это тоже из-за нас?

Блэк шагнул к ближайшему окну, под которым стоял длинный узкий стол, застеленный выцветшей столовой дорожкой с едва заметным цветочным узором. Я видела там металлических солдатиков, старые шахматы из дерева, масляную лампу, полусгнившую корзинку, оловянные кружки и набор керамических гусей. Блэк почти не смотрел на всё это и уставился на само окно, которое отражало свет ламп под потолком и огонь в камине.

— И заколочены не досками, — сказал он мгновение спустя. — Это металл.

Он бросил на меня мрачный взгляд.

— Они закрыли окна металлом. Сомневаюсь, что мы сумеем пробиться через него без каких-либо инструментов. У нас больше шансов выбраться через крышу… или, может, через подвал.

Я кивнула, нахмурившись вместе с ним.

Я не потрудилась говорить ему вслух, что мы наверняка потратим время впустую.

Брик не повёл бы себя беспечно с такими вещами.

Он явно приложил немало усилий, чтобы мы не выбрались.

Если он хотел удерживать нас здесь, пока мы не выполним его задание, тогда он проследил бы, чтобы мы не выбрались, пока не выполнили задание.

И вообще, это ещё не затрагивало другой нюанс.

— Знаю, — злость промелькнула жёстким проблеском в золотистых глазах Блэка. — Знаю, Мири.

У них все наши друзья.

Этот мудак удерживал в заложниках всех, кто нам дорог и кто не был уже заперт в этом доме с нами.

Если Брик сказал правду, то они захватили всех, кого мы с Блэком пригласили на свою свадьбу видящих. Они наверняка так же под кайфом. И Брик сказал, что не отпустит их, пока мы не разгадаем эту загадку… в чём бы она ни заключалась.

Он сказал, что заплатит нам и отпустит всех.

Всё это было так странно.

Я подозревала, что не будь я под кайфом, это показалось бы мне ещё более странным.

— Зачем? — спросила я вслух, глядя на Блэка. — Зачем ему это делать? Он ведь мог просто заплатить нам, разве нет? Он мог нанять нас для этой работы, и мы бы выполнили её. Наверное. Ну типа, если на записи он сказал правду, мы бы согласились. Если он хочет разгадать загадку. Если для этого не надо убивать людей, вредить щеночкам и прочее.

Блэк не ответил.

Я чувствовала, как он несколько секунд подумал над этим вопросом, затем отбросил его в сторону.

Ему плевать на причины. Пока мы не выберемся отсюда.

Я согласилась с ним.

В отличие от Блэка, я уже смирилась, что мы сделаем это. Я уже решала, что пытаться выбраться отсюда, не выполняя задание Брика — это абсолютно пустая трата времени. Нам надо как-то разгадать загадку, которую он перед нами поставил.

Я просто никак не видела, что надо делать, хоть убейте.

Он где-то оставил нам папку с материалами?

В каком-нибудь шкафу стояли коробки со всеми данными, которые он собрал по делу?

И кто тут умер? Он сказал, что это дом его детства.

Это были его родители? Брат или сестра? Кто-то другой?

Брик и его извращённые игры. Почему он не мог просто сказать нам, чего хочет? Зачем ему надо всё растягивать, делать в такой манере, которая вызывала у Блэка желание убивать, а не сотрудничать хоть немножко? Что вообще с ним не так?

Вампирская отговорка уже не работала.

Я подошла к камину, вновь осознавая, как мало у нас имелось материала для начала.

Я прошла мимо дивана…

…и передо мной появился человек.

Глава 11. Первая подсказка

Я тихонько ахнула, отпрянув назад. Затем застыла на месте.

Я уставилась на него как животное, попавшее в силки, хотя он как будто смотрел сквозь меня, и в глазах не было никакого осознания.

Мужчина передо мной казался сошедшим с картин на стенах.

Он выглядел относительно богатым или, возможно, пришедшим с какого-то официального мероприятия.

На нём был жюстокор до колена, сшитый как будто из шёлка с искусными узорами серебристой нити по тёмно-красной ткани. Под жюстокором он носил бриджи до колен, которые тоже выглядели шёлковыми. Длинный камзол с каким-то красно-серебристым цветочным узором выглядывал из-под пол жюстокора. Узор на нём напоминал мне барокко, но я едва ли была экспертом по одежде 1700-х годов.

Белая рубашка с оборками, надетая под шёлковый камзол, казалась льняной или, возможно, из легкого хлопка. На нём были белые шёлковые чулки и кожаные туфли с подбитыми каблуками, а бриджи до колен открывали взору мускулистые икры.

Как и с картинами в коридоре, что-то в его чертах лица казалось знакомым и заставило меня уставиться. Я впитывала его черты, форму глаз, выступающий подбородок, скулы, полные губы.

Я осознала, что вижу в его чертах некий намёк на Брика.

— Блэк, — прошептала я. — Блэк, ты…

— Я его вижу.

Я резко подпрыгнула.

Он ответил, находясь намного ближе, чем я ожидала.

Когда я видела его в последний момент, Блэк стоял на другом конце комнаты.

Должно быть, он пересёк расстояние, когда я спровоцировала… ну, что-то, войдя в эту часть комнаты. Я посмотрела через плечо и увидела, что Блэк оберегающе нависает надо мной. Он стоял в считанных сантиметрах от моей спины и смотрел на призрака, которого я как-то пробудила, когда подошла к зелёному дивану.

Я готова была поклясться, что видела, как Блэк ранее находился в этой части помещения.

Может, появление призрака вызвано чем-то другим.

Мы оба смотрели, как мужчина садится на расшитый стул у того же камина с трубкой в руке. Я заметила, что там шёлковая обивка стула не выцвела, оставаясь ярко-золотистой с розовыми цветами. В комнате находилось ещё несколько вещей, в том числе и гончая, спавшая у ног мужчины на вручную сотканном ковре.

Я смотрела, как он набил трубку табаком из кожаного мешочка, который достал из кармана шёлкового жюстокора.

Он расстегнул верхние пуговицы камзола и вздохнул.

Он пришёл домой вечером.

— Отец Брика? — спросил Блэк.

Его голос прозвучал тихим шёпотом.

Теперь мы оба переговаривались шёпотом.

Тихим, почти неразборчивым шёпотом.

Понятия не имею, почему мы шептались.

Давно умерший, носящий парик житель колонии определённо нас не слышал.

— Сколько лет Брику? — всё так же тихо спросила я у Блэка. — Когда его обратили?

Вопрос, похоже, вогнал Блэка в ступор.

— Я знаю, что он считается молодым по меркам вампира, — сказал Блэк наконец. — Я понятия не имею, что это означает. Если тут как с видящими, то ему легко может быть больше сотни лет, но он всё равно едва считается взрослым.

Я окинула взглядом остальную комнату.

Теперь здесь определённо появилось больше мебели. Я заметила крючки-вешалки у входной двери, видневшиеся через дверь в фойе, и на них висело несколько новых с виду треуголок.