Черная кошка для генерала. Книга вторая

Глава № 1. Пробуждение

Больно… Это было больно… Умирать – больно, даже если тебе мгновенно отсекают голову острым мечом. Ты чувствуешь, как разрываются тонкие звенящие нити, удерживавшие твою душу в гибнущем теле – и это тоже больно… Потом боль уходит, остается лишь чувство парения и пустоты. Чей-то недовольный голос, бормочущий о наглости и самоуправстве демонов, о том, что демонский молодняк нуждается в воспитании… Ох, как прав этот голос! Ох, как прав! Эти бы слова да Богу в уши! А чьи это, собственно, слова? Хм-м-м…

Сознание Лары расплывалось, ей не удавалось удержать его в концентрированном состоянии.

«Будь счастлив, Леон. Моя любовь да хранит тебя!»

Темнота. Сознание погасло. Лариса Васильевна Савельева на какой-то миг исчезла во всех мирах.

Чтобы со стоном вернуться.

––

«Где я?» – первая оформившаяся Ларина мысль.

«И кто я теперь?» – вторая.

Немаловажный вопрос, учитывая все обстоятельства и перипетии Лариной жизни. Лара попробовала шевельнуть хвостом – попытка не удалась. Попробовала дернуть ушками – такое же отсутствие эффекта.

«Паралич? Онемение некоторых частей тела? – с трудом задумалась Лара. Серое вещество в ее голове казалось вязкой субстанцией, которая упорно отказывалась формировать извилины, предпочитая абсолютно гладкую форму поверхности… – Думай, Лара, думай! Может, в этом теле у меня нет хвоста и подвижных ушек? Боже, надеюсь, ты не превратил меня в улитку – медлительную, но жутко мудрую…»

Это воспоминание о словах кошачьей сущности возродило в Ларе горькое чувство вины и невосполнимой утраты:

«Кошечка, я верю, ты попала в кошачий рай! – всхлипнула Лара. – Мне будет очень тебя недоставать! И искренне надеюсь, что теперь я не делю одно тело на двоих с какой-нибудь соседкой. Я согласна только на мою кошку и больше ни на кого другого! Слышите, Высшие Силы?! Я сроднилась с моей кошечкой, я согласна и дальше делить с ней любое тело, только верните ее мне! Раз уж генерала забрали – хоть кошку верните!!!»

Не дозвавшись до Высших Сущностей, Лара признала, что со всеми вопросами ей, как и всегда, придется разбираться самой. Открыв глаза, она огляделась.

«Я могу видеть – это плюс. Обстановка кажется мне знакомой – это тоже плюс? – Лара напрягла свою вязкую и зыбкую память – она видела эту комнату раньше: такую же затемненную, с таким же травяным запахом… – Богатая отделка: гобелены на стенах, расшитый золотыми нитями балдахин над моей кроватью. Сама кровать большая, мягкая, одеял много на меня накидано, под головой подушки мягче пуха. Только почему все предметы выглядят такими мелкими?! Я попала в страну лилипутов?!».

Лара приподнялась, старательно игнорируя кружащуюся голову и накатившую слабость. К горлу подступила тошнота, сердце застучало так сильно, что Ларе показалось, что оно сейчас разорвется от бешеного ритма… Дыхание перехватило, Лара захрипела, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Опять натянулись тонкие звенящие нити…

«Я снова умираю?! Да что ж мне так не везет сегодня?! Черный день по гороскопу? Не успела понять, в какое тело заселилась – а уже освободить его просят? К чему такая поспешность? Квартирный вопрос и среди душ стоит очень остро?! Согласна на ипотеку, только не выселяйте так вот сразу, не разобравшись, что к чему!»

Рядом с кроватью, на которой лежала Лара, возник вихрь. Вихрь померцал мгновенье и из него сформировался очень красивый молодой рогатый и хвостатый «человек», подозрительно знакомой наружности…

– Ларочка, – прошептал человек-вихрь, – Ты хочешь жить? Ты согласна жить?! – с надрывом выделив слово «согласна», спросил он.

– Согласна, кто ж откажется? – незнакомым голосом через силу прохрипела Лара, потратив остатки воздуха в легких и чувствуя, как темный туман потихоньку заволакивает сознание.

– Хорошо, – прошептал рогатый и припал губами к Лариному рту.

«Поцелуи несколько несвоевременны, я тут помирать собралась, кажется, – вяло подумала Лара. Не вяло она думать не могла. – Умирающих в лоб целуют, молодой человек, вы промахнулись губками-то. Или не промахнулись? Что это за жар по всему телу пробежал?! А-а-а!!! Больно!!!»

Все новое (или старое, хоть бы глянуть дали!) тело Лары закололо сотней иголочек, его будто высоковольтным разрядом тряхнуло. Сердцебиение ушло, дыхание нормализовалось, зрение прояснилось, мышцы перестало ломить. Лара оперлась на локти и села, откинувшись на подушки.

– Тебе не стоит сейчас двигаться, тело еще слабо и истощено болезнью, которую я только что излечил, – изнеможенно прошептал… Дамиан Сантеро!

Вспомнила! Лара вспомнила этого красавчика! Ах, демон!!!

– Излечил?!! Да это по твоей вине я тут…

– Тише, Ларочка, – прошептал Дамиан. – Тебя угораздило вселиться в умирающее тело, изначальная душа которого уже покинула этот бренный мир. Если бы я не вмешался, то и твоя душа ушла бы за грань – в мертвом теле душа жить не может. Теперь опасности нет – ты здорова. Это чудо, что я вовремя почувствовал твою смерть и успел!

– Успел?! Меня убили, отрубили голову…

– Знаю, я почувствовал, что наша связь оборвалась, и последовал за твоей душой, надеясь удержать ее, не дать затеряться навечно в этом мире. В чужом мире душа без помощи Светлых не возродится. Даже через тысячу лет. Но твоя душа и не думала теряться – она сразу нашла себе прибежище и это удивительно. Рад, что успел сделать «капремонт» этого прибежища до того, как оно развалилось! И ты мне спасибо сказать должна!

Лару затопило негодование: спасибо?! Спасибо?!!! Кто она теперь, собственно? Лара решительно спустила ноги с кровати и посмотрела вокруг: голова работала все яснее и Лара поняла, что предметы в комнате и комната имеют привычные, нормальные размеры, просто она сама опять стала ростом с человека, а человек заметно крупнее кошки. Ах, да! Она же и с Дамианом сейчас человеческим голосом разговаривала! Воспоминания становились четче, и Лара узнала эту просторную комнату – это была комната Солары Зоилар. Взгляд в зеркальце на прикроватном столике подтвердил догадку Лары: из зеркала на нее смотрело измученное лицо сестры короля.

«Зашибись! – других слов у Лары не нашлось. – Долго мне по чужим телам кочевать?! Прямо душа – шатун, не успеваю к новому отражению в зеркале привыкнуть! – тут возмущения Лары прервала новая важная мысль: – Я осталась в мире Саир, в мире Леона, и я – ЖЕНЩИНА! Боже, спасибо за этот шанс! Я его не упущу!!! Любимый генерал, готовьтесь встретить свое счастье – оно вас точно не минует, даже не надейтесь!!!»

– Вижу, надежда и оптимизм к тебе вернулись, Лара, – мрачно произнес Дамиан за спиной девушки. – Не хочу думать о том, в связи с кем вдруг такой взрыв пламенных мечтаний. Лара, я разобью твои грезы, как хрупкий хрусталь! Ты – моя!!! И чем раньше ты это осознаешь, тем лучше для тебя! Теперь я не завязан лишь на твою душу и быстро восстановлюсь. До вечера, дорогая!

Дамиан схватил Лару за руку, обжег ее свирепым и яростным взглядом полночных глаз, поцеловал внутреннюю сторону ладони и скрылся за дверью.

Лара проводила демона пренебрежительным взглядом:

«Осознаю? Разбежался, голубчик! Сам сказал, что мы теперь никак не связаны, чужие люди (и демоны) – и я больше не дам тебе ни малейшего шанса хоть как-то снова повязать меня. Тебя ждет жестокое разочарование, демон! У меня другие планы на жизнь и ты в них больше не фигурируешь, – и Лара постаралась отогнать мысли о родном мире и оставленных в нем родителях – Дамиан ведь говорил, что без помощи демона она в свой мир не вернется, а демоны, как известно ей теперь, не лгут. – Если судьба даст возможность послать весточку родителям, то я обязательно это сделаю, может, хоть во сне их навещу и скажу, что у меня все в порядке, что волноваться не надо. Был же у меня один такой сон, значит и еще один присниться может. А пока надо осмотреться и обстановку разузнать: мирно ли прошло подписание договора, разошлась ли та толпа на площади или нужно срочно, СРОЧНО спасать моего генерала?!»

Лара спрыгнула с кровати.

Ей показалось, что она вскочила на ходули: такими неестественно длинными показались ей человеческие ноги. От ощущения огромной высоты голова закружилась, снова подступила к горлу тошнота. Лара взмахнула руками в инстинктивной попытке удержать равновесие, но попытка провалилась: Лара с грохотом упала на пол.

– О-о-ох! – Лара встала на четвереньки и подождала, пока голова перестанет кружиться.

Коленно-локтевое положение теперь ощущалось Ларой куда более привычным, чем прямостоящее, и она решила, что пока и так сойдет: к большому зеркалу на стене она шустро подползла на четвереньках.

Внимательно рассмотрела свое новое лицо: темные глаза и черные волосы по цвету почти не отличались от глаз и волос ее родного тела, а черты лица были даже изящнее и благороднее, чем у земного тела.

«К этому лицу я смогу быстро привыкнуть: буду считать, что мне пластическую операцию по изменению формы носа и контура лица сделали, причем – сделали очень удачно. Жаль только, что выглядит это новое лицо как лик призрака из Бухенвальда: глаза ввалились, лицо обтянуто кожей так, что она чуть ли не лопается на чересчур острых скулах. Тело такое костлявое, что мне можно без фотошопа в роликах на ютубе сниматься как жертве анорексии, чтобы молоденькие девушки устрашились и перестали месяцами сидеть на опасных голодовках и непродуманных диетах. Эх, давно хотела такой проект на Земле при поддержке Фонда запустить, а тут реальный шанс уплывает! М-да, смертельная болезнь даже принцесс не красит. Тонкая кружевная ночная сорочка только подчеркивает скелетообразность моего внешнего вида. Ладно, были б кости, а мясо нарастим: о правильном питании мне все известно, тренер по фитнессу недаром мне лекции несколько лет о нем читал, так что вес наберу быстро. Теперь главный вопрос: принцесса в ночнушке, вползающая на коленях в тронный зал с воплем «Спасите генерала!» – никого не удивит?»

Поразмыслить Ларе не дали: дверь в гостиную ее покоев открылась и женский голосок произнес:

– Ваше высочество, с вами все в порядке? Стражники у дверей говорят, что шум, как от падения, слышали.

Легкие шаги приближались.

«Спохватились, – хмыкнула про себя Лара. – Второй день принцесса тут в одиночестве брошена – я помню, как второй этаж вчера в кошачьем теле обследовала. «Ваше высочество» уж помереть успела, пока вы шуры-муры с лакеями крутили и сплетни на кухне обсуждали! Надо бы мне как-то встать…»

Держась за стеночку, Лара поднялась в полный рост. Снова нахлынуло головокружение и страх высоты, колени дрожали и норовили подогнуться.

– Зачем же вы встали, ваше высочество?! – ахнула служанка и бросилась к Ларе, подставляя ей свое плечо и дотаскивая ее до кровати. – Если вам что нужно – за шнурок звоночка дерните! Сиделка ваша буквально на минутку из гостиной вышла. Я сейчас лекаря позову!

– Не надо лекаря, – отказалась Лара, подумав про себя: «Как же, на минутку! Ни вчера, ни сегодня никого не было. Совсем Варту до сестры дела нет – даже не проверяет, как за ней следят и ухаживают!»

Уложив Лару в постель и навалив на нее с десяток стеганных теплых одеял, служаночка деловито осведомилась:

– Не надо ли чего, ваше высочество? – явно намереваясь снова сбежать по своим делам, и даже сделала шаг к двери.

«Похоже, принцесса тут выполняет роль немого и безропотного приложения к постели, – сделала выводы Лара. – Извините, многоуважаемый персонал королевского дворца, но ситуация несколько поменялась. Очень сильно поменялась!»

– Да, надо, – твердым голосом сказала она, а девица в фартуке удивленно застыла на пороге в гостиную. – Снимите с меня одеяла – одного вполне достаточно, откройте занавеси на всех окнах и распахните дальнее окно, – Лара махнула рукой в сторону указанного окна, еще раз поразившись хрупкости и прозрачности этой своей руки. – Потом дайте указание приготовить ванну и принесите мне свежую одежду. Не ночную сорочку, а платье!

У служанки отвисла челюсть – в самом прямом смысле этого слова: она раскрыла рот, вытаращила глаза, как выброшенная на берег рыбина, и несколько минут ошеломленно молчала. Ларе надоело смотреть на эту застывшую инсталляцию «служанка в шоке» и она сказала, добавив в голос повелительных ноток:

– Вы не расслышали моей просьбы? Я жду!

– Ле-ле-лекарь не разрешает открывать окна в ваших покоях, ванны строжайше запрещены, а государь не давал указания одевать вас для приема гостей, – выдала отмершая девица.

Брови Лары взмыли на лоб: Солару одевали в платье только по указанию Варта?! Ну, дела! Нет уж, она будет одеваться и раздеваться когда пожелает! И никаких обтираний не потерпит – только ванна!

– Мы можете немедленно позвать сюда моего брата? – холодно спросила Лара, придав лицу выражение высокомерной злобной стервы. С учетом ее изможденного внешнего вида вышла картина «череп изволит недовольно скалиться», так что не удивительно, что служанка побелела от страха и начала заикаться:

– Н-н-н-нет, е-е-его ве-ве-величеств-во еще за-за-за-заседать из-з-волят.

– Мирный договор еще не подписан? Его обсуждают? – живо заинтересовалась Лара важными сведениями.

Служанка молча кивнула головой, перепугано смотря на разулыбавшуюся вдруг «умирающую».

– Что с толпой на главной площади – буянит? – Лара решила выпытать из неожиданного осведомителя все сведения.

Служанка отрицательно затрясла головой:

– Н-н-нет, они кошку черную зарубили и теперь рас-с-сходятся.

«Фу-у-х! Слава Богу, performance из моей казни сделать не удалось! – с невероятным облегчением выдохнула Лара. – Леон еще заседает в тронном зале, сборище суеверного темного люда самоликвидируется, можно и в самом деле спокойно ванну принять».

– Что ж, в таком случае выполняйте мои указания: ванну и одежду мне, немедленно, – уверенным повелительным тоном приказала Лара. – Лекаря можете пригласить, коли таковы распоряжения моего брата: по поводу и без повода лекаря кликать.

Служанка, окончательно лишившись дара речи, поклонилась низенько и вылетела за дверь. Не успела Лара глазом моргнуть, как в ее покои ввалилась целая процессия: озабоченный лекарь, служанки, двое дюжих слуг с ведрами в каждой руке, две хлопотливые камеристки с ворохами одежды в руках и пресловутая сиделка: бабушка – божий одуванчик с вязанием в руках.

«Ага, мне удалось нагнать страху, раз воду принесли еще до окончания «медицинского осмотра», – повеселела Лара. – Зря я подозревала королевских слуг в нерасторопности, они просто привыкли к тому, что принцессе никогда ничего не надо, но стоило перестать умирать – и пожалуйста, служебное рвение на лицо!»

Пока в ванную комнату носили воду, лекарь померил Ларин пульс, потрогал прохладный лоб, заглянул в ясные глаза, попросил подвигать руками и головой, недоверчиво уточнил, действительно ли ничего не болит, прислушался к ровному глубокому дыханию Лары, неуверенно согласился с тем, что ванну ей принять можно, и налил целый стакан «укрепляющей микстуры». Лара подозрительно покосилась на жидкость ядовитого зелено-лимонного цвета и, скрестив за спиной пальцы, пообещала выпить это варево после ванны. Королевский лекарь не внушил ей доверия: напыщенный франт с весьма подозрительным набором снадобий в ларце. Лара была уверена, что и змеиный яд там найдется, и жабы засушенные. Вот при войске Леона состоял настоящий лекарь, который любую рану заштопать мог (даже на кошке), а этот – шарлатан какой-то.

«Как приятно наслаждаться теплой водой: теперь она не кажется ни липкой, ни противной, – тут на Ларины глаза навернулись слезы – она оплакивала свою погибшую внутреннюю кошечку. – Я всегда буду помнить о тебе, пушистая моя, и обязательно помогу любой кошке, что придет к моему порогу».

Служанки усердно намыливали ей голову, и Лара была искренне благодарна им за помощь: сама она вряд ли бы с задачей собственного мытья справилась: слабость в теле она ощущала страшную.

– Принесите бульона куриного и хлеба белого, – потребовала она после того как на нее натянули повседневное платье: синее, без корсета (действительно, зачем груде костей корсет?), с рукавами три четверти и круглым вышитым воротничком.

На этот раз служанки не метнулись лекаря звать, а споро принесли все затребованное. Воспользовавшись их отсутствием, Лара выплеснула укрепляющую микстуру в горшок с цветком, стоявший на подоконнике, а при виде накрытого стола почувствовала, как от вкусного запаха в ней просыпается зверский аппетит, и жестом отпустила прислугу:

– Идите. Я позвоню, когда ваша помощь потребуется.

Камеристки и служанки поклонились и исчезли, а бабушка-сиделка пробормотала вопросительно:

– Я в гостиной посижу? – и, получив в ответ утвердительный кивок, ушла в соседнюю комнату, прикрыв за собой дверь.

Лара схватила ложку. Ложка в странном положении зависла в воздухе и быстро выпала из руки.

«Ой, я как-то не так ее взяла… Ах, да – я схватила ее в горсть, как кошка лапкою хватает, а надо… – Лара, тщательно контролируя собственные действия, аккуратно подхватила ложку и опустила ее в бульон. – Хорошо, что я попросила оставить меня в одиночестве: надо снова к человеческому телу привыкать», – подумала девушка.

Лара ела. По комнате разносилось тихое «хлюп-хлюп»: инстинктивная привычка к лаканию из чашки никуда пока не делась…

Спохватилась Лара где-то на середине тарелки, наткнувшись на сиротливо и неприкаянно болтающуюся в тарелке брошенную ложку: «Мамочка родная! Я лакаю бульон, а не ем его из ложки!!! Благо, что никто этого не видит! – Лара воровато оглянулась на дверь: – И не слышит, надеюсь».

Остатки бульона с хлебом Ларе удалось доесть по-человечески. В животе возникла тяжесть, будто она не маленькую тарелочку супчика съела, а килограмм шашлыков употребила и водочкой их запила.

«На нормальный режим питания придется переходить постепенно, уж больно тело истощено», – печально вздохнула Лара, которой очень хотелось побыстрее поправиться и соблазнительно округлиться во всех положенных местах, а то ее генерал на такую тощую селедку и не взглянет. Тем более что в этом мире нет моды на исключительную худощавость, скорее – наоборот. Все многочисленные декольте, что видела Лара, демонстрировали как минимум третий размер груди, а у нее он сейчас не то, что нулевой, – отрицательный!

Лара присела у открытого окна, подставив лицо солнышку. Окна покоев Солары выходили не на центральную площадь, а в садовую часть королевского парка за замком, и Лара вспомнила, как еще вчера кралась по этому саду черной кошкой. На нее нахлынул приступ ностальгии по кошачьей свободе передвижений и поведения, когда ты волен делать все, что угодно, без оглядки на этикет и приличия. А теперь еще надо решить проблему, как рассказать Леону все, что она разузнала, и сделать это так, чтобы он поверил «принцессе». Сведения о Милоре – это тайна государственной важности, которая в руках врагов может стать настоящей бомбой.

Лара кинула случайный взгляд в окно: по дорожке сада вышагивал Дамиан, он же герцог Дэмьен Раус, на руке которого висела знакомая девица – та самая, что подходила к нему во время разговора с Леоном, когда он предлагал генералу выкупить его кошку за пятьсот золотых. Леди Арабелла ее звали. Дамиан улыбался во все тридцать два и что-то ворковал очередной жертве, а та кокетливо хлопала ресницами и мило улыбалась. Словно почувствовав взгляд Лары, Дамиан поднял голову и подмигнул ей.

«Ну-ну, по охотнику и жертва. Полагаю, после этой «прогулочки» ты, демон, вернешься посвежевший и полный сил, а девицу срочно выдадут замуж за обедневшего дворянина – не впервой такой сценарий в этом мире разворачивается. Где же дуэнья или компаньонка этой леди? Дремлет над вязаньем, как моя сиделка? О, в знакомые заросли акации свернули – к достопамятной беседочке направились», – Лара равнодушно пожала плечами: каждый творит свою судьбу сам и она не собирается становиться «полицией нравов» королевского двора. Не силой же девицу волокут – все по доброй воле. Да демону и смысла нет кого-то силой добиваться: ему чужой грех нужен, а не свой собственный. Слепая Ведунья говорила, что против воли человека демон ничего сделать не может, все только с согласия и по просьбе самих людей.

Лара снова погрузилась в планирование своих дальнейших действий. Потом часик потратила на тренировку хождения на двух ногах, не отходя далеко от постели и падая порой на нее, причем стараясь делать все как можно тише, чтобы не потревожить сон своей сиделки. «Детство, милое детство! Учимся ходить: ножку правую вперед, потом левую вперед…», – напевала тихонько Лара. Тело постепенно вспоминало полузабытые безусловные рефлексы человеческих движений, голова уже не кружилась, пол перестал казаться бесконечно далеким, а размеры предметов стали привычными. Наливая себе воды, оставленной на столике в графине, Лара напоминала себе, что из чашки нужно пить, а не лакать, и постепенно осваивалась в новом теле, что подарила ей судьба. Шум с другой стороны замка и с центральной площади до ее окон не долетал, о попытке государственного переворота Ларе было не ведомо.