Чёрная Книга. Тлеющий Рыцарь

Услышав это, я спросил:

— Неужели это так плохо?

Глаза старушки расширились, будто бы она не ожидала, что я услышу её, и остановилась, держа маленький горшочек с цветком.

— Поверьте, — продолжил я, — мы не так уж и плохи. Просто мы отличаемся по складу ума, вот и всё…

Она нахмурилась.

— Забирай цветок и уходи. Не нужно платы. Просто уходи.

Я не стал спорить с ней. Бросив на прилавок два камня, — красный рубин и синий сапфир — я быстро вышел из лавочки и направился в замок.

Ближе к вечеру, когда день подходил к концу, в мою комнату вошёл гонец в сопровождении двух стражников, с грохотом открыв дверь.

— Вас просят пройти со мной.

Я, закинув ногу на ногу, держал в руках моё маленькое растение и гладил его лепестки. Мягкие и почти не гнущиеся, шероховатость лепестков чувствовалась даже через холодный металл. Услышав слова гонца, мне пришлось расстаться с ним. Поставив цветок на подоконник, я покинул комнату, осторожно закрыв за собой дверь.

Гонец шёл впереди, а я — между двумя стражниками. Держа правые руки на навершиях своих мечей, они изредка поглядывали на меня, готовые в любой момент атаковать. Но я не собирался ничего предпринимать, потому что понимал: это всего лишь их работа.

Пару минут спустя мы вышли в огромный круглый зал. Печальные воспоминания накрыли меня прежде, чем я смог понять, где нахожусь — я снова оказался на арене, только на этот раз она находилась в самом замке.

Король Кристиан, королева и Принцесса Риффина уже сидели на своих местах в ожидании зрелища, которое я должен был устроить.

— Намор, Тлеющий Рыцарь, — начал оратор, — по приказу Его величества вы были приглашены сюда с целью продемонстрировать Его и Её величеству, а также Принцессе Риффине то мастерство порождений пепла, о котором ходят легенды.

Как только с его губ слетело последнее слово, один из четырёх проходов открылся, и оттуда выехал всадник в доспехах с мечом в одной руке и щитом — в другой.

Описав полукруг и приветствовав короля, всадник поскакал на меня, выставив вперёд копьё.

«Поэтому мы никогда и не используем животных в военных делах».

Я достал скрытый кинжал и взял его за лезвие. Конь мчался вперёд, а всадник уже приготовился пронзить меня, но я размахнулся и метнул кинжал в животное. Отлично наточенный кинжал вошёл в голову коня, и он повалился, опрокинув всадника.

Тот пролетел в воздухе несколько метров, а затем ещё прокатился по земле, прежде чем оказаться предо мной. Я вздохнул и подошёл к всаднику. Тот, не поняв, что произошло, пытался встать на четвереньки, но я, взяв выпавший из его ножен меч, быстро покончил с ним, пригвоздив его им, а затем пошёл к мёртвому животному, чтобы вытащить кинжал.

Я повернулся к королю. Тот лишь поднял бровь. Снова послышался скрип петель — это новые противники вышли на арену. Я достал Итинерес. «Он хочет увидеть бойню, — подумал я, — и он её получит».

Следующими противниками были двое мечников. Как и погибший всадник, они приветствовали короля, а потом опустили забрала и начали нападение.

Поначалу я играл с ними, только лишь уклоняясь от ударов или отражая. Но позже мне и это наскучило. Я сделал ложный выпад, давая шанс напасть сразу двоим.

Первый, занеся клинок, попытался разрубить мне колено, но я ловко перешагнул удар и, оказавшись сзади, оглушил его быстрым ударом плашмя. Второй, однако, уже начал опускать меч, и я, схватив Итинерес за лезвие, блокировал удар. Затем последовал удар ноги в колено, и противник согнулся. Ещё мгновение — и я отрубил второму мечнику голову ударом снизу-вверх.

Первый, придя в себя, не успел даже занести меч — покончив с его соратником, я, не теряя ни секунды, вонзил меч первому противнику в щель между шлемом и доспехом. Итинерес, пройдя насквозь, окрасился в тёмно-красный.

Было видно, как король поморщился.

Следующими были лучник и маг.

Снова приветствие короля. Стрела была уже вложена в лук стрелка, и он, натянув стрелу, выбирал нужный момент для выстрела. Маг начал атаковать меня различными заклинаниями, но я, легко уклоняясь, быстро нанёс ему мысленный удар, и, подчинив его волю, перешёл на лучника.

Убивать его и вправду было жалко — такого способного стрелка я ещё не видел: выпустив стрелу, я схватил её за древко и выпустил уже приготовленным магическим луком, но тот, снова перехватив её, запустил её в меня. Так мы отправляли одну и ту же стрелу, обходя по кругу арену, до тех пор, пока он не запнулся за труп одного из своих бывших братьев по оружию и, упустив момент, не схватил стрелу. Та, горя чёрным огнём, вонзилась ему прямо в лоб.

Он упал навзничь, а маг, оставшись стоять на месте, просто наблюдал за происходящим.

Последними были два мечника со щитами.

Увидев, какая учесть постигла тех, кто сегодня был на арене, они, прикрывшись щитами, больше защищались, чем нападали. Но это не спасло их.

Отведя в сторону меч, я бросился на одного из них и провёл серию атак. Тот успешно блокировал каждый мой удар. Но я спешил покончить с убийствами на сегодня — я не питал никаких чувств к своим жертвам, кроме жалости. «Почему они умирают от моих рук лишь потому, что кто-то хочет увидеть это?», думал я.

Оттолкнувшись от земли, я подпрыгнул вверх и нанёс пронзающий удар прямо в щит. Сталь из мира порождений пепла легко прошла через сталь из мира людей, и, упав на спину и прижав свой щит к телу, противник погиб, так и не поняв, что произошло.

Второй даже не думал защищаться. Поняв, что сопротивляться бесполезно, тот побежал к воротам, бросив свой щит на землю, и просил, чтобы их открыли.

Я медленно и беспощадно приближался к нему. Спрятав Итинерес в ножны, а кинжал — в перчатку, я сосредоточил Тьму на своих ладонях. Когда моя тень упала на ворота, мечник обернулся. В его глазах был страх. Страх перед смертью.

Он контратаковал меня, попытавший нанести резкий колющий удар, но я уклонился и занёс ладонь, и, когда он обернулся, схватил его за горло и поднял над землёй.

Я высасывал его душу, и, когда я закончил, то просто откинул оставшуюся оболочку в сторону.

Короля и королевы не было на их местах. Только Риффина, прикрыв ладошками лицо, смотрела сквозь щёлки на это зрелище.

Свиток 27

На следующее утро я решил навестить Риффину и подарить ей цветок, что я купил в лавке у старухи.

Приведя себя в порядок, я взял горшочек и отправился к её комнате. Но когда до двери оставалось совсем немного, один из стражников, заметив меня с подарком, сказал:

— Госпожи Риффины сейчас нет.

— А где она? — спросил я, но поняв, что ответа уже не дождусь, развернулся и отправился к себе в комнату.

Через пару минут подарок стоял на столе в моей комнате. Мысль о том, что случившееся застало врасплох, удивила меня не меньше, чем внезапное исчезновение Риффины.

Однако вскоре всё стало ясно: немного последив за мыслями подчинённых, я узнал, что сегодня праздновался день рождения короля Кристиана и что Риффина в этот день помогала поварихам на кухне.

Вскоре, после полудня, прибыл слуга.

— Господин Намор, — начал он, — как вам будет известно, сегодня празднуется великое событие…

— Какое же? — с деланным удивлением спросил я.

— Сегодня всё королевство празднует сорок четвёртый день рождения короля Кристиана, и по желанию Его Величества вы были приглашены…

Я отставил в сторону кубок с вином.

— Приму за честь, — отмахнулся я и жестом велел слуге выйти. Тот, не ожидав, что его перебьют, поклонился и вышел.

«Сам король пригласил отпраздновать свой день рождения Тлеющего Рыцаря…с чего бы вдруг?»

Но я не мог отказаться: это было бы неправильно с моей стороны не явиться по приглашению самого короля на праздничный ужин. Я вздохнул. «Надеюсь, хоть там я увижу Риффину…»

Приближалось праздничное время. Перед праздником я решил прогуляться по королевскому двору.

Деревья уже сбросили листву. Без своего красивого одеяния они напоминали скорее молящих иссушённых жителей Унар Йоркто, которых можно было довольно часто встретить в неурожайный год.

Воздух стал холоднее: по вылетающим маленьким облачкам пара из ртов жителей, укутанных тёплой одеждой, и огромным струям пара, выдыхаемыми животными, можно было понять, что зима уже близко.

К тому же, светать стало раньше, чем обычно, но фонарщики отлично справлялись со своей работой, зажигая огни во тьме, и чайки, так громко кричавшие раньше, улетели, оставив эти земли.

В замке Флаверен уже началась суета. Слуги метались по коридорам: часть из них созывала прибывших из-за моря гостей, а другая часть начала носить подносы с кушаньями и питьём в тронный зал, где я впервые встретил короля Кристиана.

Там уже стоял огромный, от трона до самых ворот, стол, всё наполняющийся и наполняющийся разными яствами. Казалось, он в любой момент мог сломаться пополам, и тогда празднику придёт конец.

Я стоял у правого выхода, когда Риффина и королева вышли из левого, о чём-то споря. Увидев меня, принцесса быстро отвернулась и зашагала прочь. Я проследил за ней взглядом, запомнив направление, куда она ушла.

Внезапно всю шумиху разорвала игра фанфар. Пир начался.

Гости медленно заполняли свои места. Когда все места были заняты, фанфары утихли, и король Кристиан, встав с трона, поднял кубок, обращаясь ко всем:

— Друзья, гости и давние соратники! Сегодня вы собрались здесь, чтобы поздравить меня, и я благодарен вам за это. Все эти годы вы поддерживали меня, помогали и советовали, и теперь пришло моё время сказать вам «спасибо». Спасибо, что вы здесь, что вы были и будете!

Он поднял кубок, а вслед за ним подняли свои кубки и все, кто находился сегодня в зале.

И тут я увидел Риффину. Побледневшая, она смотрела на меня, не отрывая глаз, в которых танцевали огни. Я попытался мысленно связаться с ней, но она отгородилась барьером.

А между тем гости поочерёдно поднимались со своих мест, произносили тосты в честь короля и садились обратно. Некоторые уже были пьяны. После того, как последний гость сел на место, король Кристиан пригласил всех вкусить приготовленные блюда, и все охотно принялись за еду.

Только Риффина сидела неподвижно. Мысленный барьер её слегка колыхнулся, и я, не сопротивляясь ей, почувствовал, как принцесса проникла в моё сознание. Через пару минут её глаза слегка потухли, а затем зажглись с такой силой, что мне стало ясно: она увидела то, что хотела увидеть.

Я улыбнулся ей, но ничто не послужило мне ответом, кроме сочувственного взгляда, которого мне сейчас было не понять.

Наевшись досыта, король сделал тайный жест слугам. Все тарелки переместились на заранее приготовленные столики по краям зала, а столы с молниеносной быстротой исчезли прямо у всех на глазах, но никто этому не удивился. Все знали, что при дворе есть некто, кто способен и намного большее, чем просто исчезновение столов.

Заиграла музыка. Короли стран-союзников приглашали своих королев на танец.

Я встал. Риффина сделала то же самое. Я направился к ней, но она, вопреки моим ожиданиям, начала уходить.

«От меня не убежишь»

Я поймал её за руку в тот самый момент, когда другая коснулась ручки потайной двери.

— Риффина, — позвал я её, — тебе не обязательно уходить. Пойдём со мной.

Она посмотрела на меня своими рубиновыми глазками. Они были влажными.

— Намор, — прошептала она, но я слышал каждое слово, сказанное ей, — ты не понимаешь. Я сделала всё, что смогла…

— Нет, — перебил я её, — ещё не всё. Скоро я покину эти края. Может быть, я умру. Может быть, я вернусь. То, что потребовал Кристиан, не невыполнимо. Ты сама сказала, что я здесь для того, чтобы совершить невозможное.

Она улыбнулась.

— Да, но знаешь ли ты, скольким, подобным тебе, я это сказала?

Этот вопрос был неожиданным для меня. Я, конечно, знал, что Тлеющие Рыцари ещё очень давно пытались заключить мирное соглашение с людьми и им подобным, но сейчас этот вопрос нёс в себе немного другую ноту, и я понял, о чём идёт речь.

— Нет, не знаю. Но я уверен, что ни с одним из них ты не вела себя так, как со мной.

Кажется, я попал этим вопросом прямо ей в сердце: она перестала сопротивляться, опустила глаза и по щеке потекла слезинка. Скатываясь, она осветила темноту вокруг, но, кажется, этого никто, кроме нас обоих, не заметил.

— И если я прав, — продолжил я, — то станцуй со мной этот прощальный танец. Прошу тебя.

Колеблясь, она опустила руку с дверной ручки. Мы прорезали окруживших смотрителей и оказались в самом центре зала.

О том, что произошло дальше, я, наверно, долго ещё буду вспоминать: мы кружились в танце под звуки прекрасной мелодии, и те, кто танцевали рядом, поняв, что находятся не в центре всеобщего внимания, молча уходили до тех пор, пока не остались только я и Принцесса Риффина.

Не знаю, как и когда я научился так танцевать, но это было воистину прекрасно: кружась в такт музыке, мы вызывали восторженные вздохи королев и завистливые взгляды королей.

Я чувствовал, как горячее чувство наполняет меня и согревает душу. От нас во все стороны летели красные искры, музыканты, вспотев и из-за этого закрыв глаза, играли на инструментах невероятно быстро и точно.

Это был лучший танец, который видели все гости в этот вечер. Когда музыка начала замедляться, я, сделав несколько движений, наклонил Риффину, и наши лица были так близки, что я видел в её глазах отражение своих.

— Ты снова живой, — прошептала она.

— Только лишь благодаря тебе, — ответил я.

Неуловимым движением я опустил воротник, чтобы поцеловать её. Но, когда губы наши почти соприкоснулись, она оттолкнула меня.

— Нет, — сказала она.

И в этот момент мир вокруг меня перестал существовать. Зрители, удовлетворившись танцем, громко хлопали в ладоши, но я не слышал их. Нежные пальчики натянули воротник обратно. В том месте, где раньше у меня было сердце, сильно кольнуло, и, казалось, я почти потерял сознание, почувствовав, что очутился в непонятном состоянии.

Сначала гости словно слились в одно большое тёмное и хлопающее пятно, затем шум утих, и это пятно, расплывшись, вдруг начало выплёвывать яркие огоньки коридорных факелов.

Послышался скрип двери. Огромное окно выплюнуло белоснежную луну. Звук вытаскиваемого из ножен Итинереса заставил меня преклонить колено.

Всё плыло. Любовь, растекающаяся раньше по моим венам, превратилась в яд, и теперь он медленно убивал меня. Я знал это и потому не мог удержать себя от соблазна возникшей вдруг в голове мысли.

Медленно, чтобы прочувствовать до конца другую боль и хоть как-то отвлечься от первой, я вонзил в себя свой собственный меч по рукоятку. И, кажется, мне стало легче…

«Жизнь проносилась у меня перед глазами. Жизнь до перерождения, жизнь после перерождения…всё было так мутно и серо. Казалось, что, даже получив второй шанс, я не удержался и потратил его впустую. Опять позволил себе чувствовать, обрекая себя на погибель.

Чего ради я стал так мягок? Я же настоящий Тлеющий Рыцарь…но нет — я, потеряв страх перед смертью, снова обрекаю себя на погибель, и в этот раз из-за такой глупости.

Но была ли эта глупость глупостью?

Найдя своё излечение, я поддался искушению принять лекарство, и вот, получив долгожданный результат, пришла пора платить.

И всё же: те дни, что я провёл с Огоньком вместе, были, пожалуй, самыми лучшими и яркими за последние несколько месяцев, которые тянулись так долго…»

Чья-то рука вытянула меня из предсмертного дрёма. Это была она.

Капли крови, собравшиеся подо мной в большую лужу, отражали полную луну.

Я, стоя на одном колене в собственной крови и зажимая руками рану, поднял голову. Риффина держала обеими руками мой меч. По щекам её текли слёзы.

— Намор… — прошептала она.

Я вытянул вперёд руку. По моей ладони бегали яркие искры. Когда я почти дотянулся до лезвия, на ней зажглось Пламя, осветив всю комнату и маленький цветочек, стоявший одиноко на столе.

Свиток 28

Я пробыл в замке до наступления зимы.

Риффина больше не появлялась, кроме того дня, когда пришло моё время покинуть замок Флаверен, чтобы отправиться исполнить своё Предназначение.

Днём, когда слегка побледневшее солнце было высоко в небе, я стоял около Клеравервена на королевском дворе. Она была рядом с королём Кристианом, уткнувшись личиком в ему плечо.

— Господин Намор, — обратился он ко мне, — нам было очень приятно ваше пребывание у нас. Но вы прекрасно знаете, что не можете быть здесь больше, ведь исполнение возложенных на вас задач должно произойти. Будем ждать вашего возвращения.

Последняя фраза, как бы ни старался король произнести её наиболее искренне, всё же содержала в себе долю сарказма, и я уловил это.

— Отец, — сказала Риффина, — дай нам проститься.

Король кивнул.

— Пойдём, Мириам, — позвал он королеву.

Король поклонился, а его жена сделала реверанс. Я ответил им низким поклоном. Вскоре они ушли.

Риффина подошла ко мне. Снежинка пролетела между нами, упав на холодную землю.

— Риффина… — начал я.

— Не надо, — прервала она.

Подойдя ближе, я обнял её. Тепло, бурлящее внутри, казалось, не хотело, чтобы я отпускал её.

Она прижалась ко мне. Я погладил её волосы.

— Я буду скучать.

— Я тоже, — ответила она.

Не знаю, сколько так мы простояли. Мне было больно отпускать её, но я понимал, что другого выхода не было. Как только я слегка отстранил Риффину, она сжала меня крепче, но потом всё же поддалась.

Я оседлал Клеравервена. Принцесса стояла одна. Из её глаз текли слёзы. Обернувшись в последний раз, я ударил коня в бока. Нужно было ехать.

Миновав Золотой Квартал, я ехал по городским улицам. Жизнь здесь ни капельки не изменилась: обитатели этого мира сновали из стороны в сторону, торгуя на площадях и покупая припасы на зиму.

Я решил ещё раз посетить ту старушку.

Войдя внутрь, я застал её за тем же занятием, что было и при первом моём визите: старушка, сгорбившись в старом пыльном кресле, вязала шарф.

Казалось, после моего визита её никто не посещал — цветы неизменно заполняли все полки, однако чуть позже я заметил, что те были уже другими.

— Добрый день.

Старушка повернула голову.

— А, опять ты.

Я подошёл к прилавку.

— Да, это опять я. Я принёс вам кое-что.

Достав мешочек с драгоценностями, я высыпал его содержимое на стол.

— Я уезжаю и, возможно, больше не вернусь. Скорее всего, я погибну, поэтому решил, что это понадобится больше вам, чем мне.

Она посмотрела на драгоценности с пренебрежением.

— Не надо мне твоё богатство, пепельный. Ваши сокровища прокляты, как и вы сами.

Но я уже не слышал этих слов. Я скакал через главные ворота навстречу Призрачному Гарнизону. Проезжая мимо него, мне показался только один призрак — маленькая девочка с сияющими красными глазами. Прежде чем отправиться в путь, мне нужно было посетить домик рейнджеров.

Найти его было не так уж и просто. Спрятанный глубоко в лесу, он уже успел замаскироваться в белые одежды, и только стрела, вонзившаяся в дерево рядом со мной, подсказала мне, что я вошёл на территорию рейнджеров.

— Следующую пущу между глаз, — прокричал знакомый голос.

— Я пришёл попрощаться, — крикнул я вперёд и стал ждать ответа.

Минуту спустя я услышал женский голос.

— Проходи, Намор, — радостно сказала Аделаина.

Она оказалась совсем рядом со мной, и я даже не заметил, как она подобралась ближе. На ней был белый с серыми пятнами плащ.

— Пойдём, — сказала она мне.

Я завёл Клеравервена в конюшню за домом, рядом с остальными животными, и попросил Аделаину налить ему воды. Она кивнула.

Войдя в тёплый дом, я почувствовал приятный запах, который наполнял этот домик, — это Рош готовил что-то в котелке на кухне. Он улыбнулся мне и помахал рукой. Адам сидел в гостиной, которая занимала большую часть первого этажа, в кресле, и пил кофе. Рядом с выходом на крючках висели два лука, а под ними — два колчана со стрелами.

— Жаль, что Аделина так быстро вернулась, — сказал он, поставив кофе на столик и скрестив руки на груди.

— Я же просила тебя никогда меня так не называть, — раздражённо сказала Аделаина, ставя в угол мешок с припасами.

— Я тоже рад тебя видеть, Адам, — сказал я.

Глаза Адама сузились, а его рот изогнулся в улыбке.

— О, так ты изменился.

— Да, — ответил я, — я изменился.

— Присаживайся, Намор, — пригласила меня Аделаина. В руках у неё были две кружки кофе.

Следующие несколько часов мы провели за обсуждением дней минувших, попивая кофе. Позже Рош налил каждому по миске восхитительного рагу из мяса с овощами, и мы снова продолжили беседу. Время летело невыносимо быстро.

За окном начало темнеть.

Я, поднявшись, посмотрел на остальных. Аделаина и Адам, занявшись спорить, не заметили этого. Только Рош пристально посмотрел на меня.

Мы вышли во двор.

На улице было холодно. Шёл снег. Большие хлопья медленно опускались, кружась, на землю. Рош, закутавшись в плащ, смотрел вдаль.

— Как думаешь, я ещё вернусь? — задал я ему вопрос.

— Да, — ответил он, — только нас уже не будет.

— Почему? — спросил я.

— Они придут сюда, чтобы очистить эти места. Ты обрёк нас на погибель, сам того не сознавая. Но ты не виноват.

Я посмотрел на него. Зрачки Роша были пожелтели, как осенняя листва, и светились в темноте. Он повернул голову ко мне, и огонь погас.

— Кто ты? — спросил я.

В этот момент дверь распахнулась. Аделаина, вся недовольная, встала рядом.

— Если я ещё раз начну спорить с этим дураком, клянусь, я подсыплю ему в постель толчёные иглы дикобраза.

Я улыбнулся.

— Мне нужно ехать, — сказал я.

— Куда ты собрался, на ночь глядя? — удивилась она.

— Исполнять своё Предназначение, — выдохнул я.

Дальше молчали.

— Ладно, — нарушила тишину Аделаина и, открыв дверь, крикнула: — Адам, Намор уезжает. Иди, попрощайся с ним.

Послышалось ворчание. Адам медленно вышел и сморщился от холода.

— Никогда не думал, что буду прощаться с пепельным, — сказал он, протянув мне руку.

— Никогда не думал, что найду друзей среди людей, — ответил я и пожал ему руку.

Адам сощурился.

— Друзей?

Аделаина громко вздохнула. Клуб пара вырвался и проскочил между мной и Адамом.

— Намор, — обратилась девушка ко мне, — ты заезжай, если что, в гости. Будем всегда рады.

Мы обнялись.

— Госпожа будет ждать тебя, — прошептала она мне на ухо и разомкнула объятия.

Рош стоял молча и глядел в темноту. Я подошёл к нему ближе, и он обратил на меня внимание. Мы молча пожали друг другу руки.

Уезжая, я ещё долго оборачивался, чтобы запомнить эту весёлую троицу. Домик с его обитателями медленно утопал в темноте, пока, наконец, не растворился в ней.

Свиток 29

— Клеравервен, быстрее!

Я подгонял ворона-оборотня как можно чаще, чтобы тот даже и не думал останавливаться. На тринадцатый день после последней встречи с Аделаиной, Адамом и Рошем мне приснился сон: горящие угольки метались в темноте, борясь с ней, и они то затухали, то взрывались огнём, но Тьма всё-таки поглотила их, и смех, злорадный и одновременно грустный, вырвался из неё, пробудив меня.

Мне нужно было найти церковь. Она была скрыта от простого взора этого мира, но всё же была обнаружена в ходе длительных походов Тлеющих Рыцарей к ней. Именно там, в старой церкви, умерли все те, кто был до меня в этом мире. И именно там находился тот, чья смерть принесёт мир порождениям пепла с миром людей.

Снег летел мне прямо в лицо, и я воспользовался магией, создав небольшой купол вокруг себя, чтобы лучше видеть.

Да, я видел все признаки нужного мне места: сначала это были чьи-то останки, покрытые тёмной плёнкой; иногда мне встречались доспехи, похожие на доспехи Тлеющих Рыцарей, но настолько старинные и заржавевшие, что я с трудом мог разглядеть королевские символы, принадлежащие разным замкам Долины Пепла; а иногда встречались не такие уже и старые, всего в пару сотен лет, Рыцари, просто сидевшие под деревом или лежавшие, свернувшись в клубок, и недвижимые, словно и вовсе были не когда-то живыми мастерами владения клинком, а всего лишь вырезанные из камня и оставленные как знак опасности фигуры. И с каждой минутой их становилось всё больше и больше.

Но вот и показалась сама церковь.

Серая и старинная, она казалась настолько ветхой, что только бы до неё дотронуться — и она развалится в прах, словно бы её здесь никогда и не было.

В дверях показалась фигура. Неизвестный сделал всего пару шагов в мою сторону, но я уже понял, что опоздал.

— Ho, luficrim rehtaf Phiniroael…

Я спрыгнул с коня и побежал к Рыцарю. Тот упал на колени. Услышав шум, Рыцарь поднял голову. Я присел рядом и осмотрел его. Несчастный получил как минимум восемь колющих ударов: доспех был пронзён в нескольких местах, откуда медленно сочилась кровь. Сняв свой шлем, он медленно поднял на меня глаза. Огонь в них мерк так же быстро, сколь быстро угасала в нём жизнь.

— Og yawa, esaelp, nur sa tsaf sa uoy nac… — сказал Рыцарь и опустил голову. Он умер.

— Ae nac ton evael. Ew desimorp ot llifluf ruo ytud. Gniredloms Sthgink syawla eveihca rieht slaog, — ответил я, но он уже не слышал моих слов.

Внутри было темно, но это не помешало почти сразу разглядеть с сотню трупов, разбросанных где и как попало. Потухшие свечи были оплетены тёмной вуалью. На другом конце огромного зала стоял белый рыцарь и чистил огромный меч, сломанный ближе к концу.

— Всё ещё ищешь спасение? — спокойно спросил он.

— Ты и есть тот самый Фарран? — вопросом на вопрос ответил я.

Он на замер. Опёршись о меч, он сложил руки в странных перчатках на его рукояти.

— С каких пор Йетдис рассказывает обо мне умершим? — догадавшись, с усмешкой поинтересовался Фарран.

Возможно, Йетдис и был тем самым лодочником, который в мире мёртвых перевозил погибших через озеро Бездны.

— Не важно, — ответил я. — Ты знаешь, зачем я здесь.

Фарран вздохнул.

— Полагаю, ты видел у входа сюда своего брата по оружию, не так ли?

Я вспомнил остывшие глаза умершего.

— Да, но это не значит, что его судьба повторится.

С этими словами я вытащил из ножен Итинерес. Проведя по нему ладонью, я позволил Тёмному Пламени обвить меч.

— О, так ты у нас не такой, как все, что ли? — усмехнулся тёмный рыцарь.

— Да, и на этот раз я пришёл сюда, чтобы совершить невозможное, — уверенно сказал я и, отведя клинок в сторону, атаковал Фаррана, Путника Бездны.

Всё время, пока расстояние между нами стремительно сокращалось, Фарран стоял неподвижно. Лишь только когда я, выйдя из переката вперёд, начал опускать меч, он молниеносно выдернул меч и блокировал мой удар своим клинком.

— Неплохо, — сказал он.

Приподняв рукоятку, он позволил моему мечу слегка опуститься, после чего неожиданно ударил меня кулаком в лицо. Я не успел среагировать, и удар оглушил меня.

Поддавшись инстинкту, я упал на землю, отстранив свой меч, и весьма вовремя — сломанная часть клинка просвистела в том месте, где должна была быть моя шея.

Кувырок назад — и мгновенный выпад скрытым кинжалом. Фарран не стал уворачиваться: он просто словил оружие в воздухе и вывернул руку, заставляя меня выпустить его. Затем он ударил меня ногой в живот, откинув на большое расстояние.

— Слишком просто, — сказал Фарран.

Я поднялся с земли.

— Давай ты.

— С удовольствием, — улыбнулся он.

Схватив рукоять двумя руками и занося меч над головой, Фарран за один прыжок пересёк расстояние, разделявшее нас, и вонзил меч в то место, где секунду назад был я. Затем он нанёс рубящий удар, за которым последовал колющий, потом удар с другой стороны, чтобы сбить меня с толку, и за ним — снова удар в прыжке.

«Он использует вес своего меча», подумал я.

Пока Фарран выдёргивал свой меч, я сконцентрировал Тьму в своей свободной руке в сгусток и бросил его в противника, но тот стремительно увернулся и, заскочив мне за спину, нанёс ещё один удар, от которого я с трудом успел увернуться.

Так продолжаться дальше не могло. «Если я буду всё время убегать от его ударов, то не имеет смысла вести поединок дальше».

Отскочив назад, я ударил Итинересом землю снизу-вверх, подняв столб пыли. Отставив назад ногу и наклонив вниз лезвием вниз меч, я молниеносно вырвался из завесы и нанёс ему прямой удар в грудь. Удар откинул его, пронзив доспех. Фарран привстал на колено, сложив перед собой меч. На сверкающее чистотой лезвие упало несколько тёмных капель.

— Это что, кровь? — задумчиво и удивлённо спросил он сам себя. — Кровь тёмной души?

Пространство вокруг Фаррана завибрировало. Отливая чистой Тьмой, он поднялся с колен. За спиной у него медленно разливался плащ, и кажется, от него слышался шёпот.

Поднявшись в воздух, Фарран лишь на секунду задержался, чтобы, приблизившись ко мне, нанести новый удар с разворота, за которым сразу последовал плащ, застилая мне взор. Да, я не ошибся: от плаща и вправду был слышен шёпот. Когда он пронёсся у меня перед лицом, едва показались души тех, у кого они были отобраны. Меня охватила печаль. Когда пелена передо мной развеялась, единственное, что я успел заметить, это полыхающий тёмными языками меч Фаррана, который через секунду пронзил меня.

Именно в этот момент мне показалось, что моё путешествие окончилось. Пробыв на этом свете чуть дольше положенного, я так и не смог сдержать те обещания, которые были мной же даны.

Я никогда не знал своих родителей; свою первую любовь я упустил, а затем, найдя, убил её. Избрав путь Бездны, я проклял себя и свою душу на бесконечные страдания, уничтожая всех тех, кто был со мной рядом и кого я любил больше, чем остальных: сначала мастер Дитон, учитель-клирик из замка Даркиресс, затем Принцесса Риффина, моя вторая любовь, которая не могла быть ничем иным, как спасением из коварных рук Бездны, а после — трое рейнджеров, которые были людьми и, казалось бы, никогда бы не стали близки Тлеющему Рыцарю. Я оказался губителем, и вместе с ними, погиб сам.

Темнота, застилавшая мои глаза, сгущалась, пока не поглотила меня. Но вдруг я почувствовал тепло. Мягкое и приятное, оно разливалось по моему телу, как лекарство, когда я впервые попал в лечебницу. Открыв глаза, я посмотрел на свои руки. Угольки медленно растекались по мне, призывая бороться дальше. И я не мог отказать им, потому что я был Тлеющим Рыцарем.

Я взял свой меч. От него исходил жар — это яркое Пламя растеклось по всему клинку. Вонзив Итинерес в землю, я опёрся на него, чтобы встать. Фарран, широко раскрыв глаза, наблюдал за мной.

Выдернув меч, я отвёл его в сторону. Теперь поединок приобретал иной смысл.

Вскинув высоко над головой зажжённый меч, я присел и тут же бросился вперёд. Приблизившись к Фаррану, я закрутил удар, и волна огня пронеслась прямо у него перед лицом. Не останавливаясь, я развернулся на триста шестьдесят градусов, и за клинком устремилась новая волна огня. И наконец, заметив, что противник мой с трудом уворачивается от ударов, описав в воздухе сальто, нанёс с размаху рубящий удар. Взрыв, который возник, когда Итинерес соприкоснулся с землёй, откинул врага.

Но на этом я не остановился. Вонзив меч в землю, я начал набирать скорость. На месте следа, который оставался от меча, возникали огненные столбы, и было слышно, как тяжело дышит Фарран не то от страха перед Пламенем, не то от частых и сложных атак, спасением от которых было лишь бегство.

Заметив, что противник снова пытается набрать расстояние, я побежал за ним, и, настигнув, снова совершил удар в перекате, на ходу подбирая свой кинжал. На этот раз Фарран снова решил блокировать удар. Выставив свой меч поперёк моего, он раскрыл рот от ужаса, когда раскалённый меч попросту разрубил его оружие. Теперь ему было не спастись.

Схватив меч ближайшего погибшего, он увернулся от моего рубящего удара и попытался нанести удар снизу, но заблокировал его удар своим ударом по мечу. Фарран согнулся. Когда он повернул свою голову, чтобы увидеть следующие мои действия, я не отказал себе и полоснул его клинком по лицу сначала сверху вниз, а затем, чтобы оглушить его и окончательно выбить из сил, нанёс удар снизу-вверх.

Он выпустил меч из рук. Выронив кинжал, я взял его за плечо. Затем раскалил Итинерес до предела, пока искры не полетели во все стороны, и пронзил им Фаррана. Тот поник.

— Невозможно… — прошептал он.

— Да, — ответил я ему и, подняв кинжал, пошёл к выходу из церкви.

Я не хотел даровать ему быструю и безболезненную смерть. Он убил слишком много Тлеющих Рыцарей, чтобы умереть так просто. Оставив его догорать, я почти уже вышел из церкви, когда вдруг услышал его рёв:

— СТОЙ!!!

Я обернулся. Фарран, с трудом поднявшись, превращался в некое существо, чёрное как сама Бездна.

— Ты обрёк своих друзей на смерть. Они убьют их и заберут её.

Существо, в которое превратился Фарран, медленно приближалось ко мне. Я не видел смысла детально разглядывать его, потому что мне ясно было только одно — это сущность Тьмы, а я здесь — чтобы уничтожить Её.

— Нет, — сказал я, — это ложь.

Проскользив перед почти мёртвым противником, я сначала распорол полыхающим мечом ему брюхо, а затем разрубил ноги. Тварь упала и больше не двигалась.

Выйдя на улицу, я удивился: перед входом сюда только начиналась зима. Сейчас же на деревьях была уже пожелтевшая листва, которая кое-где уже лежала на земле и на останках моих братьев по оружию.

«Сколько же я здесь пробыл?!», подумал я, хотя теперь это не имело смысла. Я выполнил свой долг. Самое время было доложить королю Кристиану об успехе.

Свиток 30

Говорят, что дорога назад всегда короче. К сожалению, это правда: едва я выехал из леса, как заметил огромные столбы дыма. Мысль о том, что Фарран был прав, ужаснула меня. Но потом мне стало ещё хуже: всё королевство было разрушено.

Я пришпорил коня. Сказанное Путником Бездны оказалось правдой, и спешить теперь было уже незачем.

С ужасом рассматривая останки, я недоумевал: как девяносто девять бойцов с мечами и Пламенем могли уничтожить целое королевство?! Доехав до замка, я осмотрел то, что от него осталось: башни были разрушены, а стража убита, не говоря уже о целой армии перебитых, которую я встретил у Призрачного Гарнизона.

Двери в замок были выбиты. Вокруг лежали мёртвые стражники. На троне, прибитый к нему, восседал мёртвый король, а рядом с ним — его жена, королева Мириам. Но здесь не было Принцессы Риффины.

Ворвавшись в её комнату, меня застала ужасная картина: вся мебель сожжена, стёкла выбиты, но и здесь не было Риффины.

На полу, в разбитом горшочке, лежал мой цветок, который я купил для неё. Поникший, он затрепетал от моего прикосновения и поднял головку с четырьмя оставшимися лепестками.

Я посмотрел на стену. На ней была надпись, написанная чьей-то кровью: «Ew koot eht Ssecnirp. Fi uoy hsiw o tees reh, desruc daednu, neht Ew era gnitiaw rof uoy ni eht Sselnus Sdnal», что означало: «Мы забрали Принцессу. Если ты хочешь увидеть её, проклятая нежить, Мы ждём тебя в Бессолнечных Землях».

Значит, теперь мой путь лежал в Бессолнечные Земли, Родину Легиона Хранителей Бездны. Но я не мог отправиться туда прямо сейчас. Сначала мне нужно было самому отправиться туда, откуда я пришёл.

Собрав в охапку несколько обвалившихся балок, я зажёг их, а когда пламя превратило их в пепел — вонзил Итинерес и подумал о доме, о Долине Пепла, о замке Даркирессе.

Но я не появился там, где хотел, хотя отчётливо помнил, как создавал костёр для перемещения: вместо того, чтобы очутиться в оружейной, я оказался среди руин, засыпанных снегом.

Вдохнув холодный запах своего мира, мне стало лучше. Время, проведённое вне дома, конечно, было бесценным, но только сейчас, вернувшись домой, я понял, как сильно скучал по нему. Усталость навалилась на меня всем своим тяжким весом, давя на сознание и плечи.

Но меня посетило странное чувство. Чувство, что я здесь не один. Повернувшись, мне представилась странная картина: кто-то, низко наклонив голову, сидел у костра и, кажется, дремал. Лишь подойдя ближе, я заметил зелёный доспех, и ветер сразу же донёс до меня запах спелой вишни. Слёзы навернулись на мои глаза, хотя и не хотел им противиться.

Подойдя ещё ближе, я не мог открыть рот, чтобы окликнуть её. Она, почуяв неладное, вскочила и молниеносно натянула тетиву лука, приготовившись стрелять, но в самый последний момент выронила его, и лук бесшумно упал в сугроб.

Так мы и стояли, глядя друг на друга, скованные горечью и радостью одновременно, пока я не подошёл ближе. Стоило мне сделать шаг, она тут же сорвалась с места и обняла меня, уткнувшись лицом в мою грудь, плача, и я обнимал её, не сопротивляясь собственным слезам.

— Эйри, — прошептал я, — я всё-таки тебя нашёл.

Эйри подняла изумрудные глаза. От слёз те казались невероятно красивыми. Посмотрев на меня, она снова опустила их, не способная сдерживать слёзы.

Бледное солнце стояло ещё высоко в небе, когда мы, сидя у костра, рассказывали друг другу о том, что происходило с каждым. Оказывается, Эйри пробудилась сразу же после смерти в пустыне и долго искала Унар Йоркто, но так и не смогла его найти. Она встретила пилигрима, который отвёл её в ближайший город, Ирз Унитси, где провела довольно продолжительный срок. Узнав о падении Унар Йоркто, она потребовала из замка Тлеющих Рыцарей экипировку и провизию, чтобы добраться до него. Прибыв на место, Эйри ничего не осталось, как провести последние дни города вместе с ним, охраняя от мародёров и грабителей.

Когда я рассказал ей свою историю, она смотрела на меня глазами, полными восхищения.

— И что же, ты и впрямь собираешься отправиться в Бессолнечные Земли, невзирая на опасность, которая может тебя там поджидать? — спросила она, дослушав до конца мою историю.

Я посмотрел на бледное солнце, светившее высоко в небе.

— Да, — ответил я.

— Тогда пойдём прямо сейчас, — сказала Эйри, глядя мне в глаза.

Dna os ti si, taht hsa thekees srebma…

Содержание

Пролог

Свиток 1

Свиток 2

Свиток 3

Свиток 4

Свиток 5

Свиток 6

Свиток 7

Свиток 8

Свиток 9

Свиток 10

Свиток 11

Свиток 12

Свиток 13

Свиток 14

Свиток 15

Свиток 16

Свиток 17

Свиток 18

Свиток 19

Свиток 20

Свиток 21

Свиток 22

Свиток 23

Свиток 24

Свиток 25

Свиток 26

Свиток 27

Свиток 28

Свиток 29

Свиток 30