Чемпион. Часть вторая

Глава 12

— Куда вам парни? — спросил нас улыбающийся таксист негр. Улыбка у него была как говорят голливудская, прям во все 32 зуба и такая прям белоснежная.

— Гостиница Плаза, — сказал я.

— Отличный у тебя костюм, — сказал водитель когда мы сели в машину и он тронулся, — да и часы у вас мистер, — это он Смирнову, — тоже шикарные. Мне чтобы такие купить надо пару месяцев баранку крутить.

Американские такси не чета нашим. В них есть перегородка между водительским сиденьем и задними местами. И в кресло рядом с шофером пассажиров тоже не сажают. Так что пришлось нам троим, весьма немаленьким ребятам тесниться сзади.

Впрочем, это не беда, места тут хватало.

Водитель же, между тем, был словоохотлив.

— Вы же туристы, верно? Туристы которые пошли смотреть игру Никс. Ааа, можете не отвечать, я двадцать лет вожу пассажиров по этим улицам и сходу могу понять что за человек и откуда он. Вы туристы откуда-то из Европы.

— Да, вы очень наблюдательны, — сказал Иванов, — мы действительно из Европы!

— Вот! Старина Бобби не ошибается! — довольно сказал водитель.

— А мы в правильную сторону едем? — Спросил я, — по-моему мы свернули не туда.

— Там большая авария, нужно будет объехать пару кварталов. — беспечно сказал таксист и замолчал.

Через несколько минут я понял что дело тут нечистое и сказал Иванову, по русски.

— Что-то мне кажется что он нас в Гарлем завёз. 125 улица нам точно не по пути и она точно в Гарлеме.

— Гарлем? Вот чёрт! Смирнов, внимание. Наверняка нас сейчас грабить будут.

И точно! Машина резко затормозила прямо посреди пустынной улицы и водитель закрыл окно в перегородке. через которое он общался с нами. Тут же рядом припарковались еще две машины из которых начали вылезать люди.

В итоге такси обступили очень характерно выглядящие парни. Прям типичные черные пантеры, или что-то подобное.

— Значит так, богатенькие ублюдки, — сказал один из них, громила в джинсах, заправленные в высокие ботинки, белоснежной майке и расстегнутой куртке, — выходим из машины. Быстро!

В руках у громилы и его дружков были ножи, биты а один даже достал пистолет. Хорошо сходили на баскетбол, нечего сказать.

— Что будем делать? — спросил я Иванова.

— Как что? Выходить из машины. И я скажу что тебе не надо делать — глупостей.

— Что вы там бормочите, а ну ка живо все вышли! — закричал громила.

Делать нечего, пришлось выйти.

На фоне окруживших нас негров даже я, со своими сто девяносто пятью сантиметрами и ста двадцати килограммами живого веса без какого либо намека на лишний жир смотрелся бледно. Скорее всего из-за моего цивильного пальто и костюма. А также из-за оружия. КГБшники и вовсе были ниже меня на голову.

Вот только, что Смирнов, что Иванов были поразительно спокойны.

— Чего встали? Ты, снимай часы и отдавай их мне. И карманы выворачивайте, бумажники, наличку, всё сюда!

— Смирнов, мой тот кто с пистолетом, а твой здоровый. Саша, не лезь! Начали! — сказал Иванов.

И КГБшники действительно начали.

Эти двое были не чета козлу Кулагину, с которым я подрался в отеле в Калгари. Тот скорее всего сделал бы всё что от него требовалось. Отдал бы всё и не отсвечивал.

Мои же опекуны действовали слажено и чётко. Оба синхронно полезли в карманы, как будто желая достать бумажники и когда громилы расслабились, атаковали.

Иванов сделал буквально один шаг назад, оказался рядом с негром с пистолетом и не глядя ударил ногой назад, целясь тому точно по яйцам.

Удар, и вот бандит уже воет от боли, а Коля разворачивается, попутно бьёт левой в голову верзиле с битой и перехватывает руку с пистолетом. Резкое движение и вот уже оружие у него.

Смирнов же рыбкой прыгает к главарю, рывком сдергивает с него куртку, так чтобы тот не мог работать руками и не глядя бьёт того по бицепсу руки держащей нож. Тот кричит, разжимает ладонь, ГБшник подхватывает оружие и уходит верзиле за спину.

Буквально секунда и вот он уже держит нож возле горла враз потерявшего свою спесь громилы.

В свете фар, и такси и машин на которой приехали негры, видно что лезвие чуть-чуть врезается в незащищенную шею и по нему уже стекает кровь. Совсем чуть-чуть, но в качестве метода психологического давления этого достаточно.

Боб, водитель такси, сразу понял что запахло жареным и тут же дал по газам. Но это ничего, если выберемся то с памятью у моих опекунов всё в порядке и номера они точно запомнили.

— Слышь, ты, снежок, — сказал один из тех кто не попал под раздачу, — а ну ка убери нож от моего кореша, а то мы вас на ремни порежем! Ты не понимаешь с кем связался.

Ответил ему не Смирнов, к которому обращался негр, а Иванов. Он стоял передо мной, как настоящие телохранитель заслоняя собой «клиента» и ствол пистолета был направлен точно в лоб говорившему.

Где-то сзади слышался рёв уезжающего такси, водитель явно спешил побыстрее уехать.

— Значит так. Это ты не понимаешь что сейчас произошло. Вас тут пятеро. А у меня в руках девяносто вторая беретта, компакт тайп М. У неё в магазине 8 патронов. Вам всем хватит и некоторым даже по два выстрела в ваши тупые бошки.

— Попробуй выстрелить, ублюдок и через минуту тут будет уже не пять а двадцать пять вооруженных нигеров, которые вас на куски порежут, — у громилы-главаря прорезался голос, — вы отсюда в любом случае не уйдете.

— Может быть, урод. Но ни ты, ни твои дружки этого уже не узнают. Я и на десять раз большей дистанции не промахиваюсь, а уж в упор положу вас тут всех нахер за минуту.

Да уж, ситуация. Негр-то прав. Ночной Гарлем никогда не был безопасным для белых. Даже когда демократические мэры решили разбавить чёрное население этого района белыми и выходцами из Юго-Восточной Азии, всё равно ходить по этим улицам было опасно.

Что уж говорить про сейчас, нас отсюда живыми не выпустят.

— Давай-давай, стреляй. Узнаешь что будет. Вы уже покойники! Покойники мать вашу! — зашипел верзила.

Видимо эти слова придали храбрости одному из его дружков, и он попытался достать Иванова битой, благо что стоял негр сбоку от моего охранника а тот вроде как смотрел сейчас на главаря.

Замах был достоин Кинг-Конга и если бы он попал то для нас всё было бы кончено.

Вот только он не попал. И чтобы его обезвредить Иванову не пришлось использовать оружие.

Он даже особо и не сдвигался с места. Просто увернулся от удара, пропустил мимо себя негра, одной рукой буквально вырвал биту из его лапы и пинком под зад, обтянутый спортивными штанами, отправил того в полет.

Который закончился головой в окне двери припаркованной машины.

— Алекс, лови, — как-то даже буднично сказал мне на английском Иванов, не иначе что он сейчас играл на публику и кинул мне биту.

Я её поймал а ствол Беретты начал поочередно смотреть в лоб оставшимся на ногах негров.

— Так, надеюсь, смельчаки закончились и дальше мы можем поговорить как серьезные люди, — начал Иванов, — или еще есть желающие попробовать?

Ответом стала тишина.

— Отлично. Чья это машина? — кивок на припаркованный форд.

— Моя, — а вот теперь громила, у горла которого которого до сих пор нож уже не такой борзый.

— Ключи где?

— В замке зажигания.

— Очень хорошо. Сейчас мы с тобой прокатимся до выезда из этого района а потом можешь проваливать. Или так или я вас тут всех положу.

— Хорошо, мистер. Конечно, — ну вот, теперь Иванов уже не ублюдок а мистер. Тысячу раз прав был Кольт со своим «добрым словом и револьвером можно сделать намного больше чем одним добрым словом».

— Саня, ты же водить умеешь? — спросил Иванов у меня.

— Конечно, правда я учился на сто тридцатом, но и отцовскую шестерку тоже водил.

— Ну это без разницы. Садись за руль. Смирнов, тащи этого негра к машине.

— Так точно, товарищ капитан, — ответил тот. А вот и проявилось то что они оба из органов. До этого оба себе такого не позволяли.

Пока я садился за руль а Смирнов с негром на заднее сиденье, нож так и оставался возле горла нашего заложника, Иванов держал на прицеле всех остальных.

Но вот мы были в машине и я завел мотор. Тачка оказалась с автоматом так что вообще никаких сложностей у меня не предвиделось.

Иванов рывком открыл переднюю пассажирскую дверь и сказал мне, — гони.

Ну я и погнал, двигаясь примерно туда, откуда мы и заехали в Гарлем.

Сзади нас тут же раздался рёв еще одного двигателя, видимо дружки нашего заложника не могли допустить чтобы мы его увезли.

— Вот козлы, — бросил Иванов со злостью, — всё никак не уймуться.

— Будешь стрелять? — спросил я его смотря на дорогу. На перекрестке горел красный но я даже и не подумал тормозить.

— Что? Нет конечно! Я не собираюсь дипломатический скандал устраивать.

А вот у наших преследователей тормозов, видимо, не было и сзади раздался выстрел, а потом еще один.

Но это только в фильмах можно сразу попасть в цель стреляя из машины, которая ехала по далеко не идеальным улицам. Так что выстрелы ушли в молоко.

И тут же откуда-то сбоку раздалась самая настоящая музыка. Вернее сирена полицейской машины.

— Ага, а вот и местные полицейские, — удовлетворенно сказал Иванов.

Я кинул взгляд в зеркало заднего вида и увидел как машина преследователей постаралась свернуть на одном из поворотов.

Но в неё на полном ходу врезался полицейский форд из которого выбежало сразу двое.

А следом прямо на нас выехало еще две машины с мигалками.

— Всё, Сашка, тормози!

Выходить из машины мы не спешили, сейчас это было просто опасно, нас всех вполне могли застрелить.

Поэтому мы дождались пока сразу четверо патрульных окружат машину. Оружие Иванов предусмотрительно выбросил в окно едва я остановился.

— Рядом с машиной пистолет! — закричал один из полицейских и тут же на нас наставили стволы револьверов, — Руки! Я хочу видеть ваши руки! — приказал нам один полицейских.

Естественно что мы выполнили его приказ. Нож Смирнов кинул себе под ноги. Сейчас было уже не важно что рядом с ним сидел громила который хотел всех нас на ремни пустить. Негр так же как и трое белых рядом с ним держал руки на виду.

Служители правопорядка рывком открыли двери машины и нисколько не церемонясь вытащили всех четверых на улицу. Никто из нас даже и не думал сопротивляться. Потом мы по их команде широко расставили ноги и положили руки кто на капот машины, кто на багажник а кто и на крышу.

— Я сотрудник консульства Советского Союза, — громко, так чтобы его было хорошо слышно всем сказал Иванов. У меня во внутреннем кармане пиджака советский паспорт и удостоверение.

— Ага, а я Томас Джефферсон, — сказал один из патрульных ударил Иванова по ребрам. И вроде бы, удар был не голой рукой. Хотя почему вроде бы? Он точно ударил кастетом, вон он виден, — Сержант, я видел как этот парень выкинул из машины пистолет. Этот нигер тоже из советского консульства? — это уже нам.

— В наручники всех четверых, — сказал тот к кому обратился патрульный, совсем еще молодой парень, — и проверь его карманы.

Этот сержант тоже был негром, и таким здоровым что ему в пору в баскетбол играть. Вернее даже не в баскетбол а в американский футбол. На позиции лайн брейкера, или тайт энда он смотрелся бы уместней. Этакий черный Тревис Келси, зачем-то нацепивший полицейскую форму, в свете фар, полицейских фонарей и уличного освещения я успел заметить на его значке звание и имя с фамилией. Сержант Рэймонд Холт.

— Сержант, — в голосе молодого патрульного появилась неуверенность. А парень-то не врал. У него и правда советские документы.

— А ну ка дай их сюда, и кто-нибудь, дайте свет, — сказал Холт.

В это время еще один из его подчиненных обыскивал Смирнова и достав и его бумаги тоже сказал.

— Рэй, тут еще один русский. Тоже сотрудник консульства.

— А у меня без сюрпризов, у черного как бы не две унции марихуаны и дюжина таблеток.

— Документы второго тоже сюда. И Диас, вызови диспетчера, пусть позвонят капитану и скажут чтобы он срочно ехал в участок. Чувствую он нам понадобиться.

— На вашем месте, сержант, я бы сразу вызывал комиссара и кого-нибудь из гос. департамента, — сказал Иванов. Вот же железный мужик! В голосе ни тени недавнего удара по ребрам. А я видел что патрульный ударил его кастетом. Интересно, это у них сейчас правила такие или кастет личная инициатива подчиненного Холта?

— Помощник атташе по культуре Николай Иванов и второй заместитель консула в Сан-Франциско Николай Смирнов, — задумчиво проговорил сержант когда прочитал документы моих сопровождающих.

Он убрал документы в карман и в свете фонарей внимательно посмотрел на всех четверых.

— Третий белый тоже дипломат? — спросил он у патрульных.

— Нет, у него обычный паспорт, — раздался ответ.

— Ладно, русских в мою машину а нигера к его дружкам. И поехали в участок. Там со всем разберемся.

— У нас будут проблемы? — спросил я у Иванова когда нас всех троих посадили в полицейскую машину. Патрульный который бил кастетом был за рулём а Холт занялся рацией.

— Конечно будут. Мне голову в комитете снимут за наши приключения. О майорских звёздочках теперь можно и не мечтать.

— А здесь?

— А, ты про это? Нет. У нас же с Колей дипломатические паспорта. Вот если бы я начал стрелять. тогда да. А так нет.

— А почему ты сказал только про комиссара полиции и чиновника из гос. департамента но не упомянул наших, посла или консула?

— Посмотри на этого Холта. Он же служака с одной извилиной и та от фуражки. Ни к чему было его дополнительно мозги парить. Приедем в их участок и там уже потребуем вызвать Юрия Владимировича Дубинина, нашего посла. Он как раз сейчас в Нью-Йорке. Не переживай Сашка, всё будет нормально.

— Так парни, — сказал Холт, он в это время как раз закончил разговаривать с диспетчером и вызвал к себе в участок комиссара полиции, — я ни слова не понимаю из того что вы говорите, поэтому заткнитесь. И как там тебя, Иванов, что вообще случилось, почему вы оказались в Гарлеме?

— Я не готов разговаривать с представителями власти без советского посла. Как там у вас, «Всё что вы скажете может использоваться против вас», верно?

— Ну как знаешь, — несколько разочарованно произнёс Холт.

Когда мы приехали в участок то сержант первым делом приказал снять с нас наручники, очень вовремя, у меня уже руки начали затекать а завтра финальный аккорд моей командировки.

— Сержант, этих куда, — спросил патрульный Диас, тот который обыскивал Смирнова, — в обезьянник к их черным дружкам?

— Будешь задавать такие вопросы никогда так и не поднимешься выше. Нигеров за решетку а русских в кабинет капитана.

Оказавшись в этом самом кабинете, кстати довольно уютном, за креслом куда Холт уселся на стене висели награды в рамке и фотографии, судя по всему капитан этого участка был итальянцем, Иванов сказал:

— Я требую чтобы вы вызвали сюда советского посла.

— Прям таки требуешь? — спросил негр доставая сигареты и закуривая.

— Да, требую. Давайте не будем усугублять проблему. Вы же понимаете что в любом случае это потребуется.

— Понимаю, — вздохнул Холт.

Через сорок минут в кабинете было не протолкнуться от очень важных людей. И только когда прибыл Дубинин, Иванов начал говорить.

Если бы упомянул о том что ему сломали ребра при задержании, а то что это так выяснилось уже в гостинице при консульстве, то у людей Холта и у самого сержанта были бы очень большие проблемы.

Но нет, Иванов об этом не рассказал, а потом сказал мне что это лишнее, сам бы он действовал куда жестче.

— Сань, а как ты думал? Видел бы ты статистику по преступлениям в этом городе. Они же всему Союзу фору дадут, особенно по тяжким и особо тяжким. Понятное дело что местные менты, ну то есть полицейские, очень нервные. Тем более что бил меня зеленый новичок, по нему это видно. Я сам таким был пятнадцать лет назад. Не ломать же парню жизнь, — вот так Иванов объяснил всё что произошло.

Юрий Владимирович Дубинин тоже не стал на этом акцентировать внимание, и претензий к полицейскому управлению Нью-Йорка мы не имели. Они тоже. Скорее наоборот.

Из-за всего произошедшего накануне в Гарлеме последняя часть моей командировки, а именно съемки в Кэтс Скиллз мне не особо запомнились. Я просто выполнил всё что от меня требовалось и полно.

А вот когда мы уже прошли паспортный контроль и все трое ждали посадки на рейс до Москвы я снова увидел сержанта Рэймонда Холта.

— Иванов, — окликнул он товарища капитана возле одиннадцатого гейта в аэропорту имени Кеннеди.

Одет был сержант в парадную форму, с наградами на груди, белой фуражкой и кортиком на поясе.

— Тот парень которого вы взяли в Гарлеме разыскивался за двойное убийство и изнасилование. Так что, от имени моего участка и всего полицейского управления Нью-Йорка, спасибо тебе.

Холт вытянулся во фрунт и отдал честь. В ответ Иванов протянул ему руку.

— У нас к пустой голове руку не прикладывают.

— Понятно, — ответил негр, крепко пожал протянутую руку а затем отстегнул кортик и подал его Иванову, — держи на память.

— Спасибо. Удачи на службе.

— И тебе.

Негр еще отдал честь, смерил меня и Смирнова взглядом и пошёл прочь.

— Чего это он? — спросил я когда мой сопровождающий убрал подарок в ручную кладь.

— Сань, это потому что он нормальный мужик. Хоть и американец и вообще негр. Что я, что он. Мы все одним миром мазаны. Служим как умеем.

Через двенадцать часов я был уже в Москве, а еще через семь в Свердловске. Пока длилась эта командировка ребята успели наломать дров и главная звезда «Автомобилиста» была нужна команде чтобы вернуться в гонку за финальную четверку.