Человечина

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,

— Поеду прогуляюсь… — обратился Световид к матери и бабушке почтительно кланяясь и держа под уздцы свою первую в жизни добычу.

— Мал еще! — отвесил сыну подзатыльник Игрун, изрядно уже набравшийся цветочного нектара, — иди лучше папке пятки почеши…

— Помалкивай, трутень… — в два голоса оборвали облако в штанах женщины, — дай мальчику натешиться. Пускай свет посмотрит, себя покажет, ибо наречен парень Световидом, а не Чешепятом каким-нибудь.

— Э… — только и мог сказать на это трутень, но его поддержал папа — черный кот, в дальнейшем прозываемый Зверем.

— А прадеду правнука показать как же? Прадеду Пачу не показать правнука не правильно!

— Пачу занят — строго прервал Зверя Бог мух.

— Почто знаешь? — взвился Зверь. Но защищать стало некого. Игруну уже было все равно. Он храпел себе тихонько, утомленный событиями. Световид же смирено ждал распоряжений касательно своей судьбы.

— Знаю, ибо прежде тебя рожден. — ответил Бог мух величественно.

— Он знает, знает — подтвердила Цуна.

— Ну чем занят Пачу, чем? — не унимался упрямый Зверь.

— Остроухих судит — вступила в разговор Золотая Баба.

— Ну а тебе откуда это известно? Ты же после меня родилась — удивился Зверь.

— Женская интуиция.

— Во дают, родственнички! — возмутился Зверь, — Все знают, а я получается говно!

— Пусти Святовида погулять, тогда и говном не будешь — обратились к нему все, кроме спящего Игруна.

— Ага! Так значит я тоже еще что-то здесь значу.

— Еще сколько — согласилась с его предположением своего второго сына Цуна.

— Не пущу.

— Пусти.

— Не пущу.

— Пусти.

— Пущу, если и Игрун пустит.

— Он спит.

— Разбудите.

— Нельзя. Дождь пойдет.

— Подумаешь, авось не промокнете.

— Дождь будет идти долго. Зальет всю вселенную и мы потопнем вместе с нею.

— С какой радости все потопнет! Не городите чепухи!

— С такой, что у вселенной границ нет. Их Световид должен установить для того и гулять едет. Будут у вселенной границы, вода их достигнет, и дождь ли, снег ли, еще что будут прекращаться на время.

— Пускай тогда едет. Могли бы и сразу все рассказать.

— Тебе не могли.

— Снова — здорово! Значит, я все таки говно среди вас?

— Ты среди нас Зверь. Ты миру нужен для страху, чтобы тебя бояться, чтобы с тобой бороться, чтобы тебя преодолевать и таким образом развиваться.

— Вот еще! Нашли себе страшилу — вечного двигателя… Не так все, как вы говорите! Я миру нужен для красоты и примера истинной жизни. Посмотрите как я ловок, как я изящен и какой я хищный! Мне всегда нужно свежее кровоточащее мясо, которое еще миг назад пищало, убегало, сопротивлялось и все равно было обречено попасть мне на обед…

— Мелко это.

— Опять оскорбления!

— Ну ладно, ты красивый и пушистый и приятно мурлыкаешь.

— Вот, другое дело

— Теперь пустишь Святовида гулять?

— Ладно, пусть идет…

В дорогу Святовиду положили в переметную суму из шкуры мерзота припасы: красного жгучего перцу, сушеных ящериц, перламутровый продолговатый рис и лепешек из желудей. А из снаряжения дали вечное перо, бензиновую зажигалку, одеяло из шерсти мерзота и палку — копалку. На прощание сказала родня хором:

— Да прибудет с тобой Роаль…

Световид вскочил на своего белого в яблоках коня и был таков в неизвестном никому, кроме него самого, направлении.

Но Роаль все видит и все знает. Вот его палец с обломанным ногтем водит по истертой по углам карте в жирных пятнах, а сухие потрескавшиеся губы шепчут:

— Из Мозольной губернии, Гадюкинского уезда сообщают: "Вера среди народа существует и теперь, хотя далеко и не в такой степени, как это было сравнительно немного времени тому назад. Она оживляется в пору дождей из пряников и баранок. И угасает, если в сельпо подолгу не завозят сочинений Гомера и Сапфо…" Из Навыворотной губернии, Черепного уезда пишут: "В настоящее время есть несколько стариков, которые говорят, что Вера сопутствует им во все дни и события их жизни. Но все они горькие пьянчужки, пропившиеся до исподнего. У них в бараке даже телевизора нет и бутылки они не собирают. Подобной же старухи нет ни одной. Якобы, все они уехали в кругосветное путешествие по лучшим секс-курортам мира…" Из Голопопской губернии, Жировичного уезда информируют: "Люди верили когда-то давно, когда были среди них сильные колдуны. Их отличали от прочих колени выгнутые назад, как у волков. Ныне таких даже в балаганах по базарным дням не показывают, а все чаще и чаще женщин с бородой и мужчин, умеющих высвистывать котировки ценных бумаг на бирже…" Только новости из республики Кал и Мша немного обнадеживают: "Есть, документально подтвержденные, случаи превращения целых стад диких кабанов в свадебные поезда. При этом невеста всегда была на сносях и по прошествии короткого времени после регистрации законного брака разрешалась от бремени чадами в количестве от двадцати двух до двадцати четырех особей обоего пола и гермафродитами. Последние в республике почитаются особенно. Их немедленно назначают инспекторами ГИБДД или директорами различных благотворительных фондов. Фингал под глаз и пакет муки из их рук, традиционно считаются приносящими счастье…"

Территорию осененной благодатью республики Роаль, макнув палец в чернила, жирно обвел на карте. В тот же миг все жители республики Кал и Мша сделались начальниками, получили за отличную службу внеочередной бессрочный отпуск, отпускные, двойной оклад, премию с двойной оклад, курортные, проездные, медицинские, на самообразование и каждому по персональному «боингу» на семью и отправились в теплые края, где еще не все загажено жертвами преследований по политическим, религиозным, национальным и прочим мотивам. На освободившихся от калимшан землях было организованно садово-огородное товарищество "Красный Космос" из отставных мэнээсов. Правда, «товарищи» еще долго будут вместе с картошкой выкапывать противопехотные мины, да и картошка эта подванивает нефтью. Но это ничего, зато теперь в озоновом слое прорехи затянутся, дожди будут идти вовремя, колорадский жук присмиреет…