Чародей и летающий город

Глава 35

Переход через горную цепь оказался ужасен. Двигаться по более или менее проходимым дорогам было опасно – все они патрулировались вражескими отрядами. Поэтому приходилось взбираться по отвесным утесам, брести сквозь колючий ветер по заснеженным высокогорным тропам, где разреженный воздух иссушал горло, штурмовать высоченные вертикальные пики, которые, казалось, держали на себе крышу мира.

По ночам Сирина и Эвандер спали в обнимку, забираясь в палатку, сооруженную из шкур на скорую руку. Элимы ночевали прямо в снегу – выкапывали ямы и забирались в них с головой.

Ели элимский хлеб, по вкусу напоминающий пепел, а пили растаявший снег. Хлеб промерзал насквозь, и, чтобы проглотить хоть кусок, его приходилось долго катать во рту и яростно разжевывать.

В первую неделю перехода Эвандер чувствовал себя невероятно замерзшим и уставшим. Юноша был уверен, что не вынесет непосильной нагрузки и умрет

– свалится в любую минуту. Но на следующей неделе пришло второе дыхание, принц приноровился ко всему и даже набрался сил. Еды было достаточно, так что юноша только закалялся и становился выносливее. То же самое происходило и с Сириной. По сравнению с тем далеким днем, когда судьба неожиданно забросила их на Ортонд, принцесса превратилась в гораздо более мужественную и сильную личность. Ко второй неделе перехода она почти не чувствовала усталости, но ей безумно надоело есть только хлеб с горькими травами, спать на жестких камнях и пить безвкусную ледяную воду.

Конитомимо, которого Шадрейхт при личной встрече все-таки уговорил пойти с ними, естественно, жаловался на все и вся. Первое время он словно не замечал Эвандера с принцессой и держался впереди каравана, возле Перспакса и Тегакса – эти двое элимов возглавляли шествие. Юноша решил обращаться с Конитомимо строго формально – спокойно и вежливо. Этот привередливый маленький человечек был необходим. Сирина тоже изо всех сил старалась не задевать Конитомимо, но это было очень нелегко, потому что металлического скандалиста задевала любая мелочь.

Что касается Перспакса, то в довершение ко всем его остальным достоинствам он – как и Тегакс – оказался великолепным альпинистом. Элимы с их длинными телами и конечностями были прирожденными скалолазами. Старый Шадрейхт несколько уступал молодым, но даже почтенный старец, имея достаточно времени, мог самостоятельно взобраться на пятьдесят футов вверх по отвесной стене. В отличие от элимов, юноша и принцесса совершенно не умели карабкаться по скалам. У себя на родине, в Седимо-Кассиме, Эвандер немного занимался альпинизмом, но это было давно, еще в пору его отрочества.

Теперь Эвандеру и Сирине пришлось на практике постигать азы скалолазания. В первую неделю им пришлось пережить немало страшных минут, но потом пришло умение, а с ним и автоматизм. Очень пригодились башмаки нилдской работы, жесткие и упругие одновременно.

На вторую неделю пути Конитомимо о чем-то поспорил с молодыми элимами и, оставив их общество, прибился сначала к неразговорчивому Шадрейхту, а потом к Эвандеру и принцессе.

Металлический человечек почти не уставал, но он был очень чувствителен к холоду и поэтому потребовал, чтобы люди на ночь брали его с собой в палатку и согревали теплом своих тел.

Эвандер намеревался отказать, несмотря на злосчастную обидчивость Конитомимо, но Сирина сразу же дала согласие за них обоих. Если металлический человечек каким-то образом должен помочь им попасть домой, он получит все, что ему нужно.

С тех пор Конитомимо спал в палатке, свернувшись клубком между влюбленными. Сначала казалось, что его твердое, металлическое тельце вытягивает из людей все тепло, и молодые люди дрожали от холода, но потом стало ясно, что, согреваясь, Конитомимо согревал и их. Спал человечек неспокойно, все время ворочался, что стоило Сирине и Эвандеру многих часов ночного сна.

Но делать было нечего. Они продолжали свой путь по крыше мира, преодолевая одну ветреную скалистую гряду за другой. И вот, наконец, на третьей неделе перехода начался спуск. За спиной остались заснеженные вершины и голые скалы. Теперь путешественники шли по высокогорным лугам, поросшим мелкими цветами и бледно-зеленой травой.

Шадрейхт объяснил, что Враг никогда не ступал на эти луга – их единственным достоинством была красота, а таким добром Обманщик не интересовался.

На следующую ночь теплый ветер с юга принес тяжелый запах горящего камня. Наутро путешественники увидели дым, огромным облаком поднимающийся над далеким горизонтом. Они спустились в пологую, каменистую долину. Облако дыма стало больше, словно неподалеку извергался вулкан. По словам Шадрейхта, дым поднимался из шахт Сауронлорда, лежащих за ближайшей скалистой грядой.

Ночью, под покровом темноты, отряд продолжал свой путь. В здешних местах патрулировали вражеские отряды и рыскали гроссмедведи.

Путешественники шли и шли. Воздух стал холоднее, из хмурых облаков посыпался серый снег. усилился омерзительный запах расплавленного камня. К утру маленький отряд спустился со склона и оказался на скале, прямо над шахтами. Сверху были хорошо видны и сами шахты Сауронлорда, и равнина за ними.

Эвандера потрясли размеры дыры в земле. По меньшей мере двух или трех миль в диаметре, ступенчатый провал концентрическими кругами ввинчивался в землю. Из бездонной темноты поднимались клубы дыма и пара.

По краям дыры, словно муравьи, сгибаясь под тяжестью породы, вверх и вниз ползали рабы. Управляли несчастными тружениками – с помощью грубых воплей и безжалостных ударов плетьми – огромные человекообразные монстры размером с медведей, а то и больше.

Эвандеру показалось, что рабами были нилды, и Шадрейхт с грустью подтвердил предположение юноши. Слуги Врага согнали нилдов, избежавших гибели в челюстях гроссмедведей, и заставили их работать в гигантских шахтах Сауронлорда, зияющими ранами покрывших земли Ортонда.

На утесе, нависшем над шахтами, путников поджидало несколько свободных нилдов. Знаками они призвали к максимальной осторожности. Гроссмедведи знали, что в этих местах часто попадаются беглые рабы или несчастные, ищущие избавления в смерти, и не дремали.

Изо всех сил стараясь не шуметь, путешественники последовали за нилдами и вошли в потайную высокую пещеру, выдолбленную в утесе. С помощью заранее сделанных нилдами зарубок путники спустились по отвесной стене.

На дне пещеры трудолюбивые малыши выдолбили широкую площадку. Там колыхалась в ожидании огромная толпа нилдов. Юношу удивило, что столь многие решились рискнуть своей жизнью.

Нилды были молчаливы и сосредоточены: взгляд огромных глаз устремлен на путешественников, черепашьи лица непроницаемы.

Элимы тоже молчали. Эти нилды не желали служить своим лордам, не желали воздавать им почести. Это были нехорошие нилды. Длинные бледные лица элимов вытянулись, глаза сузились.

Маленькие воины не обратили на недовольство гигантов никакого внимания и протянули Эвандеру и девушке светящийся череп – единственное средство связи. Элимы не пожелали прикасаться к черепу. Чуждая элимам магия рождала в этой гордой расе ужас, как перед заразой. Нилды объяснили, в чем состоит их план, и юноша глубоко вздохнул – он только сейчас понял, как много им еще предстоит перенести.

Согласно плану, десять нилдов, словно ездовые собаки, должны были впрячься в небольшую тележку, на которую ляжет Шадрейхт. Остальные поползут вслед за нилдами, предварительно закрепив на руках и коленях куски пористого материала, чтобы защитить кожу от жестких камней. Из-за высокого роста элимам придется труднее всех.

Периодически необходимо делать перерывы для сна – больше нескольких миль в день таким образом не преодолеть. В туннеле хватало места для детенышей-нилдов – они должны были регулярно подносить запасы пищи и питьевой воды. Взрослые пообещали на протяжении всего пути оказывать путешественникам всевозможную помощь. Нилды знали, на что идут. Однако, даже несмотря на все их старания, будущий переход представлялся крайне трудным.

Путешественники подкрепились, поспали несколько часов. Наконец снизу, из туннеля, пришел сигнал: все готово.

С этой минуты началась худшая, незабываемая часть путешествия. Почти в полной темноте ползли они в ледяной грязи, зачастую по колено в воде. Холод был невыносим. Через несколько часов Сирина выбилась из сил и, содрогаясь от гипотермического шока, рухнула в грязь.

Нилды объявили тревогу, передали по цепочке сигнал бедствия, оттолкнули Эвандера, ринулись к принцессе и подняли ее. К счастью, вода оказалась не очень глубокой. Нилды со всех сторон облепили тело девушки, как пчелы окружают свою королеву, и тепло их тел одолело роковой холод. Через некоторое время Сирина пришла в сознание, и ее немедленно заставили съесть горькие травы с хлебом. Прежде чем двинуться дальше, сделали небольшой перерыв для отдыха. Сирина выразила твердую решимость продолжить путь – ради Рителта она была готова перенести любые тяготы.

Во время привала нилды достали заранее приготовленные одеяла, сухую одежду и мазь для ссадин на руках и коленях. Эвандер и Сирина погибли бы в темном, холодном туннеле от переохлаждения, если бы нилды не согревали их теплом своих тел.

Следующий день был еще хуже – непереносимо болели бедра и плечи. И юноша, и принцесса окончательно выбились из сил от усталости и холода. Даже элимы, за исключением Шадрейхта, чувствовали себя измотанными. Старец вошел в медитационный транс и не ощущал никаких неудобств. Перспакс и Тегакс слабели. На следующей остановке нилдам пришлось окружить своими теплыми телами и их. Как гордые элимы перенесли столь интимную помощь со стороны свободных нилдов, осталось неизвестным. Искатели не распространялись на эту тему.

Самым ужасным оказался третий день. Эвандер и принцесса устали, у них болела каждая косточка, и ползти вперед было настоящим мучением. Их колени превратились в сплошную рану. Каждые два-три часа приходилось останавливаться для еды и отдыха. К несчастью, отряд находился в самом глубоком участке туннеля. В некоторых местах дно толстым слоем покрывала густая грязь, кое-где вода поднималась почти до шеи. Несмотря на холод, путешественники двигались вперед. Забота нилдов не давала людям и элимам погибнуть. Многочисленные детеныши регулярно приносили сухую одежду.

Именно тогда Эвандер ясно осознал, какую огромную работу проделали свободные нилды. Путь был тяжелым, сотни нилдов рисковали жизнью. Юноша понял, что без посторонней помощи элимы не смогли бы преодолеть и половины пути.

Четвертый день, к счастью, прошел полегче. Синяки и царапины остались, но мускулы привыкли к нагрузке и почти не болели. К тому же начался подъем, грязи и воды стало меньше. Одежда путешественников оставалась сухой на протяжении всего дня, а холод и сырость уже не так мучили их. Мысль о том, что это последний отрезок пути, окрыляла. На следующий день они достигли потайного лагеря нилдов, вырубленного в самом фундаменте Ортондской башни.

Шадрейхт чувствовал, что где-то над ними, на верхних этажах, работает коварный мозг Сауронлорда. Он был занят подсчетами и планированием вторжения в другой мир – внимание Врага привлекли далекие земли. Это позволило Шадрейхту безбоязненно пустить в ход защитное заклинание и скрыть отряд от глаз всех врагов, исключая, конечно, Обманщика.

Вскоре они вползли на широкую, хорошо освещенную площадку. Под светильником, держа наготове одеяла и теплую одежду, стояли нилды. Частично отогревшись, путешественники поели, легли спать на сухие постели и тотчас же заснули глубоким сном.