Чародей и летающий город

Глава 32

Эвандер и девушка искупались в неглубоком бассейне с холодной водой, перекусили вафлями с соленым соусом и через полчаса были готовы к встрече со Старейшим.

Следуя за Коббоксом, они прошли по подземным галереям, ведущим к полутемным апартаментам Шадрейхта, вырубленным глубоко в недрах тайной крепости. Перспакс замыкал шествие.

Подземелье было огромным и холодным. Эвандер удивился, как же элимам удавалось так долго скрывать крепость. Проходя по одному из широких центральных залов, Эвандер задал идущему рядом Перспаксу этот вопрос.

Элим на минуту повернул голову к юноше, и в его взгляде мелькнуло нечто зловещее.

– Это тайна, и я не вправе ее разглашать. Юноша понял, что от Перспакса он больше ничего не узнает, и замолчал.

По пути они встречали других элимов, и даже увидели первых представительниц прекрасного пола. Пять женщин в свободных коричнево-серых одеждах разбирали на тележке отрезы более ярких тканей. Юноша заметил, что лошадиноподобные головы женщин были поуже, чем у мужчин, кости тоньше, и присущая элимам грациозность достигала совершенства.

Через некоторое время он вновь заметил женщин-элимов, но уже гораздо дальше по галерее. Вообще элимы казались немногочисленными. По сравнению с кипящим жизнью подземным поселением свободных нилдов тайная крепость элимов была удивительно пустынной.

Наконец молодых людей привели в комнаты, явно принадлежащие важной особе. Мебели было мало, но она отличалась редкой красотой. На стенах висели великолепные нилдские гобелены, иллюстрирующие земледельческий быт древнего Ортонда: под внимательным присмотром лордов элимов хорошие нилды обрабатывали землю. На других гобеленах нилды сетями ловили диких зверей на речных берегах.

В главной комнате из мебели стояло одно только кресло, в котором полулежал завернутый в белое покрывало пожилой элим. Его лицо освещал закрепленный на полу, у кресла, светильник. Глаза элима и пришельцев встретились. Во взгляде старца Эвандер угадал нежную душу и огромную мудрость, накопленную за долгие годы жизни. Юноша задумался: а что же злим прочел во взгляде стоящих перед ним двух измотанных королевских отпрысков с Рителта?

Принесли скамью, чтобы гости могли присесть. Перспакс и Коббокс устроились на другой скамье. Воцарилась полная тишина. Посетители почтительно ждали.

Внезапно старец заговорил мягким, хрипловатым голосом. Заговорил на фурду, подобно Перспаксу черпая слова из мыслей людей:

– Добро пожаловать на Ортонд, друзья! Вы пришли издалека. Никто еще не преодолевал столь долгий путь, дабы увидеть Шадрейхта из Склииса. Ваш приход – честь для меня. Я хочу задать вам великое множество вопросов, и вам, думаю, есть о чем порасспросить меня.

Эвандер и принцесса переглянулись.

– Спасибо вам за теплый прием, – торжественно начала было Сирина, но тут же потеряла голову и затараторила:

– По правде сказать, нам очень нужна ваша помощь. Мы оказались в этом ужасном мире и не знаем, как из него выбраться, как вернуться домой. – Девушка прижала ладонь ко рту. – Ради бога простите. Вы, наверное, подумали, что я совершенно невоспитанна.

Юноша заметил, что Принцесса только развеселила престарелого элима своей несдержанностью.

– Вовсе нет, дитя мое, я прекрасно знаю, что вам нужна помощь. Вы хотите вернуться в свой мир.

Поверьте, я всеми силами постараюсь помочь вам в этом. А вы, может быть, сможете помочь моему миру, ведь Ортонд, как вы знаете, очень нуждается в помощи.

– Мы были бы рады быть вам полезными.

– Вот и хорошо. Первым делом расскажите, как получилось, что вы оказались на Ортонде. Я должен это знать.

Сирина рассказала все, что произошло на дворцовой башне Монжона, и объяснила суть магического катаклизма, который забросил ее и Эвандера на Ортонд.

– Видите ли, в Монжоне давно известно, что сильное колдовство вблизи от грота благословенного Тимнала чревато неприятностями. Чародей не прислушался к предостережению, и вместо того, чтобы уничтожить Эвандера, энергия заклинания в мгновение ока перебросила нас в ваш мир.

Принцесса закончила свой рассказ. Шадрейхт долгое время молчал. Когда же старец заговорил, в его голосе звучала глубокая грусть.

– Так, значит, и ваш мир страдает от преступлений злых чародеев?

– Да, Магистр Шадрейхт. Боюсь, что да.

– Но из всех чародеев ужаснее всех, насколько мне известно, тот, что погубил наш мир.

Вне стен тайной крепости, на мертвых просторах Ортонда гуляли холодные ветры, и в их свисте слышались стоны тысяч погибших. Шадрейхт опять надолго замолчал, его морщинистое лошадиное лицо, потеряв всякое выражение, застыло, но спустя несколько минут вновь ожило.

– Дитя мое, все, что с тобой произошло, больше похоже на героические легенды, коими заняты умы нашей молодежи. Я восхищаюсь твоей смелостью! Ты не побоялась бросить вызов судьбе. Я также восхищаюсь доблестью твоего спутника, благородного Данаиса Эвандера Седимо-Кассимского. Принцесса Сирина, тебе повезло с другом. Эвандер, ты молод, но тем не менее ты уже успел познать жестокость этого мира. Вижу, ты скверно относишься к чародеям.

– Вы правы, сэр, хотя… – Юноша смущенно умолк. Он побоялся сказать, что, насколько ему было известно, Шадрейхт и сам был чародеем, и юноша не мог точно определить, отличался ли старец нравом от других магов.

Шадрейхт понял, почему Эвандер замялся, но не рассердился:

– Не бойся, друг мой. Я редко имею дело с темным колдовством. Силы мои невелики и всецело зависят от умения ими пользоваться. Здесь вы в безопасности. Будьте уверены, старый Шадрейхт не причинит вам вреда.

Юноша устыдился своих подозрений и поторопился извиниться:

– Прошу прощения, сэр, за недостойные подозрения. Располагайте мной всецело. Я надеюсь, что хотя бы немного смогу помочь вам в вашей борьбе.

– Об этом мы еще поговорим. Ситуация усложнилась. В узорах Высших Сфер я прочел весть о странном повороте судьбы. А сейчас, принцесса Сирина, расскажи мне поподробнее о таинственной реликвии, способствовавшей вашему появлению на Ортонде.

– Вы имеете в виду благословенный Тимнал?

– Именно.

Набрав воздуха в легкие, Сирина коротко изложила общепринятую версию происхождения благословенного Тимнала и закончила свой рассказ, сказав тепло и грустно:

– Много лет назад Тимнал стал настоящим благословением для нашего города. В те времена Монжон процветал, как-никогда.

Шадрейхт на некоторое время задумался.

– И этот магический предмет скрыт от людских глаз?

– О да. Магистр Шадрейхт, только жрецам позволено видеть его. Сияние Тимнала используется для многих целей. Оно исцеляет больных и увечных, а также заряжает знаменитые монжонские светильники.

– Светильники?

– Да, лучи Тимнала заряжают воду, которую затем разливают в стеклянные шары разных размеров. Вода, которую изменили лучи Тимнала, светится на протяжении многих лет. Подобные светильники самой разной величины можно увидеть повсюду в наших краях.

– Теперь понятно. Произошла утечка очень мощной энергии с высших уровней мироздания.

Дитя мое, кажется, ты упоминала, что благодаря Тимналу ваш город парит в воздухе.

– Да, это так. Монжон – единственный летающий город на свете.

– Все это очень загадочно. Даже не знаю, чем объяснить такую таинственную силу.

– Никто полностью не понимает действия Тимнала, даже сами жрецы. Трактатами на тему о его происхождении забита целая библиотека в храме. По-моему, людям просто не дано это постичь.

– Ты не думаешь, что это проявление силы ваших богов?

Сирина пожала плечами:

– Я не разбираюсь в таких вещах. Жрецы твердят о священном происхождении Тимнала, но я в этом не уверена. Наши боги очень стары, гораздо старше, чем Тимнал. Может быть, его и вправду создали они, но зачем – не объяснили. Жрецы Тимнала – это сытая и жадная братия. Я не вижу в них ничего священного. Видите ли, все это очень запутанно.

Шадрейхт согласился с принцессой:

– Нити судеб миров этого уровня и вправду очень запутаны. Сколько раз я спрашивал себя, почему именно наш бедный мир был осужден на полное опустошение. Ортонд был образцовой цивилизацией. Мы забыли, что такое война; наша культура достигла расцвета и совершенства; трудолюбием и мастерством наших нилдов можно было гордиться. Почему из всех миров Вселенной был выбран наш? Как удалось Врагу найти нас? Почему он разбил именно наши жизни и истребил именно наших чудесных нилдов?

Подавленный горем Шадрейхт на минуту замолчал. Эвандеру показалось, что на огромных лошадиных глазах старца заблестели слезы. Затем Шадрейхт продолжил, и в его хриплом голосе звучало сильное волнение:

– Возможно, это бедствие наслали на нас боги, наши боги, коих мы ввергли в забвение много лет назад. Некоторые считают, что все это – деле случая, что наше поведение здесь ни при чем. Но маленькая группка элимов уверена, что умирающие боги Ортонда, давным-давно развенчанные и забытые, наложили на нас проклятие. Мы принимали как должное красоту нашего мира, забыли о смирении и в конце концов были повержены в прах.

Старый элим отвернулся. Глаза его, казалось, вглядывались в мертвое пространство вечности.

Пришел черед Эвандера нарушить молчание.

– Искатель Перспакс, не раз спасавший нам жизнь, немного рассказал мне и принцессе о Сауронлорде, об этом чародее, Ваакзааме. Я хотел бы побольше узнать о нем.

Шадрейхт содрогнулся, когда юноша произнес имя Врага, и опустил веки. Когда старец открыл глаза, голос его звучал мертвенно:

– Под его гнетом стонет не один мир. Он похваляется, что покорил целых двенадцать. Представь себе, дитя мое, в подчинении у этого злодея дюжина миров, а все их жители стали его рабами.

Внешне Сирина старалась сохранять хладнокровие, но все ее существо содрогнулось. Чародей, с которым они столкнулись в Монжоне, был, конечно, очень опасен, но его сила, по крайней мере, так далеко не распространялась. Чудовище, поработившее Ортонд, несомненно обладало куда большим могуществом. Раньше, когда принцесса чувствовала себя в безопасности, ее единственной заботой было: с которым красавцем сегодня кокетничать, за которого из принцев выйти замуж и в котором из чудесных замков она будет жить. Сирина никогда не подозревала, что миры Вселенной таят в себе столько угроз. Шадрейхт вполголоса продолжал рассказывать:

– Мы называем его «Обманщик», ибо в самом начале он появился среди нас, широко улыбаясь, со сладкими обещаниями на устах. Увы, из-за междоусобной распри мы не смогли разгадать всю смертоносность замыслов Врага. Он натравил нас друг на друга, и саморазрушение стало нашим уделом. Вот в чем горькая ирония его победы. Враг говорил нам льстивые слова, и мы поверили его басням, поверили, что действительно приобретем власть над остальными элимами. «Возродим былую силу Ортондской башни!» – восклицал он, и мы сочли его призыв мудрым. В своей глупости мы дошли до того, что позволили ему разбирать наши тяжбы. Он плел интриги и произносил прекрасные речи, в тайне от нас набирая силу, а мы продолжали убивать друг друга. Использовав сильное колдовство, он перенес на Ортонд своих чудовищ. Они размножились в потайных подземельях, и вскоре Враг создал целую армию монстров. И когда мы осознали все коварство его замыслов, у нас уже было слишком мало сил для борьбы. Мы созвали войско, но оно было разбито, а больше воинов у нас не осталось. Твари врага охотились на нас, как на дичь. И вот теперь только горстка уцелевших влачит жалкое существование здесь, под землей.

Эвандер понимающе кивнул:

– И все же я чувствую, что в вашей тайной крепости заключена немалая сила. Пострадав от магических сил, я стал очень чувствителен к ним.

– Ах, вот как! – покачал головой Шадрейхт. Перспакс уже рассказал ему о несчастье юноши и о странной коже, покрывающей грудь и спину молодого человека. – У тебя тонкое восприятие, дитя мое. Хотя ты и не чувствуешь чужих мыслей, не высказанных вслух, но в остальном ты на многое способен. Не стоит недооценивать тебя, верно, мой друг?

– Но ведь, – продолжил юноша, обведя комнату широким жестом, – все это скрыто от глаз вашего врага. Учитывая его могущество, это трудно объяснить.

– Ты прав, Эвандер. Я хочу, чтобы ты понял, в чем наша тайна. Я, Магистр Шадрейхт, скрываю это место от злобы Врага. Он непрестанно пытается мысленно найти мое убежище, а я непрестанно прячусь от него. На это у меня хватает сил. Но, по сравнению с Сауронлордом, я бессилен. Ответь, кто правит Ортондом? Магистр Шадрейхт из своего тайного убежища в недрах Канакса? Или облаченный в парчу всевластия Сауронлорд из Ортондской башни?

Старец на минуту опустил веки.

– Нет, этот мир более не в моей власти, Эвандер. Цивилизация элимов погибла, и ей никогда уже не возродиться вновь. Мы пали очередной жертвой жестокой целеустремленности могущественного врага, и он не удовольствуется добычей. Он должен завоевывать все новые и новые миры, дабы расширить свою кровавую империю. Это чума Вселенной, это короста на ткани сущего. Он погубил уже миллионы жизней, и, если сможет, погубит еще столько же.

– Кто же он? Откуда?

– Из бездны, дитя мое. Из недр ужаса, жестокости и злобы. Никто не знает ответа на твои вопросы, во всяком случае, не на нашем обреченном Ортонде. Для нас он просто Ваакзаам Великий, губитель надежд, проклятие Вселенной.

– Почему он творит все эти злодейства? Что толкает его на это?

Старец выразительно взмахнул рукой:

– Мы не раз думали над этим вопросом. По моему мнению, он действует в соответствии с неумолимым законом чародеев: как только он остановится, прекратит завоевания и порабощения, сила его непременно уменьшится, и часть ее перейдет к другим чародеям. Так что ему придется завоевывать новые миры всю жизнь, пока он не встретит более сильного соперника или не умрет внезапной смертью.

При этих словах старца Эвандер внезапно вспомнил о поручении, которое они должны были передать Шадрейхту:

– Кстати, я, может быть, смогу вас порадовать. В руинах Путчада нас спасли от гроссмедведя свободные нилды. У них под землей там целая деревня. Они утверждают, что знают, как добраться до Врага в его собственном логове. Они хотят встретиться с вами, и ни с кем больше, наедине и обсудить этот вопрос.

– Свободные нилды? – В голосе Шадрейхта звучало недовольство.

Старец и Перспакс обменялись несколькими фразами на своем языке. Шадрейхт проник в мысли искателя и просмотрел всю интересующую его информацию.

От Эвандера и Сирины не ускользнуло, что старец испытывает к «свободным» нилдам характерное для элимов отвращение.

– Вы, конечно, понимаете, что это нехорошие нилды, – очень серьезно промолвил Шадрейхт. – Мы не должны поощрять их.

– Даже если они знают, как отомстить Сауронлорду, погубившему ваш мир? Старый элим замялся:

– Даже тогда. Нельзя подавать дурной пример, Когда Враг оставит Ортонд, нам еще придется иметь дело с нилдами.

– Оставит? – переспросила принцесса.

– Он собирается покинуть наш мир. Здесь ему больше делать нечего, добычей руды успешно занимаются и его слуги. Живых элимов и нилдов осталось мало, а нашу цивилизацию он уничтожил безвозвратно. Так что он покидает наш мир. Вскоре Враг навсегда покинет Ортондскую башню, пройдя сквозь Черное Зеркало – оно стоит в его кабинете, на вершине башни. Уже довольно давно его интересует другой мир. Именно поэтому нам удалось – действуя очень осторожно – прочесть многие его мысли. Он нашел созвездие ранее ему неизвестных новых миров и собирается их исследовать и завоевать.

Сирина вздрогнула при мысли о подобном ужасе. Неужели и Рителт входит в число этих «новых миров»?

– Но в случае его смерти вы смогли бы вернуть себе ваши земли. Разве вы не хотите остановить бесчинства Врага, убив его? – Эвандера неприятно удивил отказ старца от встречи со свободными нилдами.

– А потом вы могли бы договориться с нилдами, могли бы начать новую жизнь, – поддержала юношу Сирина.

Шадрейхт прикрыл глаза и нараспев, словно читая священные заветы, проговорил:

– Мы создали нилдов, чтобы они служили нам. Нельзя просить нас освободить нилдов. Они – всего лишь животные. Мы – элимы.

Юноша внезапно понял, в чем состоит роковая слабость элимской расы, которую Сауронлорд использовал в своих целях. Народ Шадрейхта был слишком консервативен, слишком привержен своим традициям и древним обычаям. Их цивилизация была слишком совершенной, слишком ортодоксальной и чересчур зависела от труда рабов-нилдов.

Юноша стиснул руку Сирины, чтобы она не сказала ничего необдуманного. Они переглянулись. Пришло время следить за словами. Хотя Шадрейхт вполне мог прочесть их мысли.

– Так вы знаете, куда собирается ваш заклятый враг?

– Не знаю. Это вне власти старого Шадрейхта. На несколько мгновений воцарилась тишина. Магистр глубоко, горестно вздохнул, медленно встал и с трудом сошел с каменного возвышения.

– По правде говоря, я уже слишком стар для этого камня. Ваш друг Перспакс гораздо старше ваших отцов, но для меня он все равно что ребенок. Чем ближе смерть, тем тяжелее у меня на сердце. Я родился, когда расцветал мир необыкновенной красоты, а умираю посреди ужаса и разрушения, загнанный, словно грызун, под землю.

Помолчав, Шадрейхт подал людям знак следовать за ним.

– Идемте, дети мои, наша беседа стала слишком мрачной. Уверяю вас, еще не все потеряно. Давайте отобедаем вместе. Вы расскажете мне о своем мире, о его просторных землях и огромных океанах.