Цельняпушистая оболочка 3

Глава 18

— Угу, конечно. — без особых эмоций отозвался Лукин, нервно косясь то на настенные часы, то на пустующий стул Лисина.

«И кому я все это рассказываю?» — про себя вздохнула Сэйли раздосадованная тем, что офицер даже и не думает слушать её.

А ведь к девушке сегодня первый раз в ее жизни проявил интерес молодой феленид. Да и какой! Рослый, жилистый, с неотразимой улыбкой и обаятельным смехом, без пяти минут — самый завидный жених Кентервилля! Сегодня, на большой перемене, когда Сэйли, как обычно, беседовала о, кажется, железнодорожных габаритах верблюдов со своими подругами, к ним вдруг подошел самый статный парень школы и, без лишних вступлений, предложил одноногой фелисине вместе съездить на намечающийся новогодний концерт, на что Сэйли никак не могла не согласиться.

И даже не столько из-за внешности голубоглазого красавца, сколько из-за изумления подруг, смешанного с беззлобной завистью. Получить себе к кавалеры такого ухажера — было бы редкой удачей даже для самой модной девушки. И Сэйли такой шанс упускать не собиралась.

И все было бы безоблачно, если бы концерт не проходил в Эверлоте, а учитывая недавно возросшую паранойю Лукина, девушка всерьез опасалась, что её первое свидание может закончится так и не начавшись. А включая не только параноидальность, но и маниакальную тягу людей к агрессивному разрешению любых бытовых ситуаций — свидание могло бы закончится и смертью ключевого участника. И не факт, что быстрой.

Поэтому Сэйли решила действовать аккуратно и, за ужином, осторожно подвести само-названного отчима к новости о своей поездке на концерт. Однако весь тщательно продуманный план разговора шел псу под хвост. Лейтенант весь вечер был погружен в собственные мысли, а атмосфера за столом не располагала к непринужденной беседе.

Сегодняшний ужин проходил в полном молчании прерываемом лишь неудачными попытками Сэйли завести разговор с Лукиным, да чавканьем младшего сержанта. Пугачев хмуро ковырялся в тарелке, Алексей старательно пытался скрыть запах перегара. И такое положение дел было отнюдь нехарактерным для людей. Сэйли уже успела привыкнуть к тому, что у великанов, что не вечер, то обязательное выяснение отношений. С угрозами, потасовкой, а иногда и выстрелами в потолок. Из-за последнего — немногочисленные гости, едва зайдя на кухню, удивлялись «необычной системе вентиляции» принятой в человеческом обществе.

Причин для подобных происшествий хватало с избытком. То Сергей туалеты не помоет, то Скоков напьется или Кабанов потратит слишком много денег. Или, как обычно, все вместе. Но сегодня было тихо как в читальном клубе глухонемых.

«Магия какая-то…» — вздохнула девушка и отправив порцию тертой моркови в рот, повернулась в сторону гостьи. Сэйли догадывалась, что столь нехарактерное поведение вызвано её присутствием. Бэйри сидела за столом занимая место напротив лейтенанта и с самодовольным видом переглядывалась с порядком взбешенной Арфой.

Добродушная и жизнерадостная фелисина сейчас едва ли не сыпала молниями из глаз, злобно смотря на рыжую гостью. Судя по всему, они с журналисткой уже успели о чем-то повздорить и, похоже, весьма крупно.

Однако Сэйли не разделяла чувств своей сожительницы. Все-таки, с Бэйри они познакомились еще в Чистой Мяте и, несмотря на гадкие обстоятельства о которых девушка не хотела вспоминать, Сэйли была очень благодарна журналистке. Хотя бы за то, что она была первой дружелюбной фелисиной, которую девушка увидела за долгое время проведенное в подвале.

— Так вы у нас на ночь останетесь? А то на улице холодно уже совсем, да и снегом все замело… — пожав плечами, Сэйли решила все же первой начать разговор.

Ловко насадив соломинку из жаренных баклажанов на вилку, Бэйри утвердительно кивнула, зачем-то вытянув ногу под столом:

— Да. Конечно, если нашего достопочтенного лейтенанта это не обременит. — с улыбкой отозвалась она.

Сэйли, краем глаза, заметила как Арфа напряглась сильнее прежнего и едва сдерживается, чтобы не опрокинуть на гостью весь ужин. «Что-то тут нездоровое происходит… Она бешенством от людей заразилась что ли? Не зря ведь с автоматом последнее время ходит.».

— Я думаю это не проблема… У нас ведь как раз еще одна свободная комната есть. Со всем необходимым. — улыбаясь кивнула девочка, стараясь игнорировать накалившуюся обстановку.

— Ох, да это не проблема… — спокойно сказала журналистка и прожевав очередную порцию кабачков с луком, добавила. — В случае чего, я смогла бы отлично устроится и возле лейтенанта. — кивнула она в сторону пребывающего в прострации Лукина. — Не первый раз ведь. — многозначительно закончила Бэйри, переводя взгляд на Арфу.

«Что это она вдруг? Я же ей только что сказала, что комната есть…» — удивилась Сэйли, но продолжить мысль не успела.

— Че-е-его!? — во весь голос возопила Арфа, вскакивая с места. — Ну все, пизда рыжая! Ты меня уже вусмерть доебала! Пошли за гаражи, шаболда столичная! Я печень вырву, вша поднарная! — ничуть не сдерживаясь выкрикивала Арфа слова, которые, кажется, и сама до конца не понимала.

«У Скокова нахваталась, не иначе».

— Что-что? Простите, я не понимаю ваш сельский акцент? Будьте любезны повторить это в вашем захолустье, любезная. — ничуть не испугавшись, ответила Бэйри, следуя примеру Арфы и поднимаясь со стула.

Спешно оглядев стол, Сэйли поняла, что разрешать намечающийся конфликт никто не собирается. Лишь Кабанов пытался что-то сюсюкать рядом стоящей Арфе, однако та совсем не замечала этого.

— Э-эм… Ребята!? Ребят!!! — окликнула девочка сидящих напротив рядовых. — Ну вы это… Ну помогите что ли?!

Скоков безразлично поднял глаза на впившихся взглядами друг в друга фелисин и проигнорировав их, повернулся к лейтенанту:

— Да похеру… Кстати. Товарищ лейтенант, а куда Лисин-то пропал?

При упоминании фамилии ефрейтора, лейтенант ощутимо вздрогнул и наконец оторвал взгляд от часов.

— Да… Блять… Он в этой, как её? В пиздодельной мастерской своей. На ночь отпросился. Типа какую-то хуйню шить или что-то такое. — нервно пожимая плечами, отозвался офицер, стараясь не встречаться взглядом с подчиненным.

«Так, а этого-то какая муха укусила!?».

— А у меня на ферме тоже работа ведь! — тут же заявил Алексей и хлопнул Сергея по плечу.

— Так точно, и у меня! — присоединился Пугачев. — Там дегустировать… Ой, то есть дегидрировать надо! Овощи в вино! То есть вино во фрукты… Тьфу, да… — сбивчиво принялся врать боец, пока Скоков, подзатыльником, не заставил его заткнутся.

Лейтенант удивленно уставился на них, и Сэйли со странным чувством успокоения заметила как у него от злости заиграли челюсти. «Хвала Солерии! Ну наконец-то проснулся!». Однако Лукин не спешил оправдывать возложенные ожидания своей падчерицы. Пододвинув себе пустую тарелку и закурив, вознамерившись использовать посуду как пепельницу, он лишь махнул рукой:

— Да катитесь куда хотите. Заебали меня уже… Только без разборок чтобы обошлось.

— А довольствие выдадите!? — тут же отозвался Скоков, видимо почуяв момент.

— Залупу на воротник я тебе выдам! В атаке не охуевай, боец!

Рядовой пробубнил что-то нечленораздельное, и подхватив своего товарища под руку, устремился на выход с кухни.

— Э-э-э… Дядя Дима, так они же там всю ночь пить будут! — не выдержала Сэйли.

Но лейтенант никак не отреагировал. Тем временем, Бэйри и Арфа, несмотря на едва слышные увещевания Кабанова, продолжали играть в гляделки. Наконец, Арфа не выдержала и тряхнув Лукина за плечо, с вызовом потребовала:

— Если эта дрянь у вас спать собралась, то и я тоже буду!

— Это как же, сразу втроем? — притворно смутилась Бэйри, заставляя длиннохвостую фелисину заскрежетать зубами.

— Да хоть вчетвером… Мне вообще похер — спите где хотите. — так же безразлично отозвался командир.

Девушки которые только что чуть не вгрызлись друг-другу в глотки, мгновенно замолкли и ошарашенно уставились друг на друга.

— Ну… Мы это… Пойдем тогда. Постелим там и всякое такое, да? — неуверенно протянула Арфа, обильно краснея и дождавшись утвердительного кивка не менее смущенной журналистки, отправилась в коридор.

«Да что тут творится-то!? Он же Арфу динамил постоянно! Она, бедная, и так и этак, а тут такое! Хм… А может это мой шанс!?» — пронеслось у девочки в голове и она тут же решилась на риск:

— Дядя Дима, а можно мне на новый год на «концерт» поехать? — с опаской поинтересовалась она.

— Э-э-э… Ну раз на новый год, то ладно. Хрен ли нет-то. — пожал плечами лейтенант, стряхивая пепел в тарелку.

Сэйли еле сдержалась чтобы не накинутся на шею отчиму, но рассудив, что это будет лишним, лишь сказала «спасибо».

— Ладно, всем спокойной ночи… Дядя Вова, спасибо за ужин, все было очень вкусно. — вне себя от радости поблагодарила Сэйли Кабанова и быстро упрыгала в свою комнату.

Уже в коридоре, она услышала еле слышимый голос лейтенанта, донесшийся с кухни:

— Ну охуеть теперь.

***

Тяжко это, шлангом притворятся. Но увы, необходимо. В конце-концов, потом смогу под дурака закосить и сделать вид что в «несознанке» был. Подумают что выпил чего, да и все. Лишние пути к отступлению всегда пригодятся.

Ну не могу я теперь их строить! Не могу и все! Я и раньше-то не самым крутым был — так, на одном кураже, да авторитете выезжал. А теперь и подавно. Тот же Скоков по роже зарядить похлеще меня может, а теперь, когда у меня левой руки нет — подавно. Блин, да меня теперь даже Пугачев отмудохать cможет! И как их теперь строить!? А?

Это раньше за мной был целый государственный институт с монополией на насилие и принуждение. Даже если с кем-то справиться сам не можешь, сможет кто-то другой. Командир роты все подразделение вздрючит или начальник службы одним своим видом обоссаться заставит. А для совсем отбитых личностей горячих кровей — курорты комендантской гауптвахты или, для совсем несознательных — Уссурийского дисциплинарного батальона. И все. Даже самый зачуханный дебил может держать свое подразделение в узде.

А теперь… Мда. Нет, конечно есть варианты. Расстрелы никто не отменял, например. Да только это совсем уж беспредел. Я же их не для своего развлечения строю, а наоборот, для них, идиотов, стараюсь. Чтобы не потерялись, не разбрелись, а вместе держались. Местные-то не такие сахарные как кажутся. Один раз всех за жопу уже чуть не взяли, чудом обошлось. Крылатым таким, огнедышащим чудом. Ну или Бермудским треугольником, оказавшимся на пути у поезда с отрядом гвардии. Как по мне, в драконе поверить куда легче.

Короче, стрелять нельзя и точка. Но и авторитетом уже не задавишь. Мальчики уже пуганные, и одними угрозами их не проймешь. Умные, блин. Да только там, где не надо! Ох, блять… Устроили пиздец какой-то! Один дебил на службу забил, два других бухать ускакали. Одна дура в столицу на танцульки намылилась, да по-любому с пацаном каким-нибудь! А две других, с какого-то рожна у меня спать собрались. Еще полвечера ботинки о мои колени вытирали, овцы охреневшие! Культя болит, блин…

— Дожил, блять. На пенсию пора. — буркнул я, закуривая новую сигарету и глядя как Кабанов намыливает пустые тарелки в раковине.

— Да ладно, вы еще молодой, товарищ лейтенант. Наверное. — безразлично отозвался капрал, так же как и я, попыхивая сигаретой.

— Молодой, молодой… Жопа горой..

Глядя как Кабанов натирает тарелки до блеска, я вдруг понял, что начинаю ему завидовать. Здоровый как черт, со всеми хорошо уживается, да и обе руки на месте. Ха, вероятно это оттого, что уживается хорошо. Ему-то поехавшие зоологи руки не отпилят. Хотя, кто знает, что было бы, не влипни я во всю эту историю… Не зря же Солерия меня отмазала?

— Так Лисин все?

— А? Что? — застигнутый вопросом врасплох, переспросил я.

Замочив на ночь сковородку и вытерев руки о свой фартук с дурацкими цветочками, он присел за стол.

— Ну… Забил на нас? В смысле — дезертировал… Или как?

Ну все, пиздец… Если уж этот увалень додумался, то остальные и подавно. А раз догадались до этого, то и поняли почему я соврал. Вообще супер!

— Да черт его знает… Может еще и вернется. Деваться-то ему все равно некуда. — честно ответил я, неожиданно даже для себя самого.

Кабанов затянулся «Сталью» и с задумчивым видом пододвинул к себе вторую пепельницу. Блин, дожил, сижу и за жизнь с этим дураком разговариваю! А, впрочем, сам я дурак не меньший.

— Ну вы бы это… Ну, поговорили бы с ним. — вдруг протянул он.

— О чем!? Поговорить, блять… Ну ты как скажешь, так хоть стой, хоть падай. — раздраженно отмахнулся я от капрала, но тот не унимался:

— Да о деле… Ну, что вместе нам держаться надо. Что опасно по отдельности быть. Что вы не в рабстве его держите, а просто дисциплину поддерживаете. Ну… Чтобы не расслаблялись. А то вон. как Леха будет… — младший сержант кивнул за окно, в сторону яблоневой рощи.

— Че?

От таких откровений я даже закашлялся. Это что же получается, Кабанов предложил что-то дельное!? Серьезно!? Так, без паники… Это просто временная аномалия!

— Ну… Вы же мужик вроде неплохой? Поговорите с ним по-человечески. Ему же тоже тяжело. По дому скучает, наверное… Вам-то он выскажется. — пожал плечами младший сержант, докуривая окурок и вставая со стула. — Разрешите отбиться, товарищ лейтенант?

— А-а-а… Ну да, отбой. — недоверчиво косясь на капрала, ответил я.

Подождав пока сержант скроется за дверью, я с шумом выдохнул и тут же достал новую сигарету из пачки.

Со всем этим ежедневным дурдомом, я уже стал забывать, что командую не бездумными болванчиками, а людьми. Блин, а ведь капрал может быть и прав. Я же сам себе в голову вбил, что меня тут все в штыки воспринимают! Ведь если подумать с другой стороны, то эти сопляки не бунт устроить мечтают, а всего лишь жить так как нравится. Но в их глазах все выглядит так, будто это я запрещаю им нормально существовать, а не обстоятельства.

Блять, я со своей осторожностью совсем уже поехал, раз сам до этого не допер! Видимо зря я столько бухал в свое время.

— Та-а-ак, блять! — громко выдохнул я, туша окурок в тарелку.

Нехрен рассиживаться и утра ждать. Пойду-ка я прямо сейчас разыщу ефрейтора! В конце-концов, полуночи еще нет, так что я вряд ли застану его спящим или… Ну, или чем он там со своей кошатиной занимается по ночам? Ох, лучше мне об этом даже не думать!

Одевшись и кое-как зашнуровав берцы, я покинул мастерскую и устремился в сторону центральной площади. В душе не чаю где эта сельская училка живет, да и у нее ли он сейчас, но что-нибудь придумаю. В крайнем случае — к очкарите загляну, да спрошу. Она же ко мне посреди ночи заявлялась?! Да еще о каких-то дебильных чайниках расспрашивала! Вот я и верну ей «должок», если потребуется.

Ночь была на удивление тихой и даже, в какой-то степени, уютной. Сэйли не ошиблась и улицу уже порядком занесло свежим снегом, заставляя меня оставлять позади вереницу следов. Надо бы придумать, с чего разговор начать. Да и если что, как бы угомонить эту училку, а то она меня уж больно недолюбливает. И на порог может не пустить. Не стрелять же в нее? Да уж, это было бы не самым лучшим началом разговора. Ладно, фиг с ним. Скажу прямо, мол так и так — пришел поговорить. А если уж упрямиться будут, там и посмотрим.

Хрустя снегом и размышляя о предстоящем разговоре с ефрейтором, я, незаметно для себя обнаружил что уже вышел к центральной площади. Окрестные домики были слабо освещены желтыми фонарями и ни в одном из окон не горел свет. Город спал, готовясь к предстоящему празднику. Идиллия, блин. У всех праздники, а у меня, как обычно, очередная головная боль. Бросить бы все это… Послать этих дебилов малолетних, да свалить куда-нибудь подальше. Но увы, все это всего лишь мечты.

Повернув от площади налево и чуть пройдя по плохо освещенной улице, я вдруг услышал чье-то тихое «Блять». Удивленно обернувшись, я понял, что звук шел со стороны темного переулка между двух жилых домиков. Хм, а мурзилки ведь, вроде бы, особенно не матерятся, верно? Неужто Лисин? Его училка из койки выгнала что ли? Поссорились? Если так, то госпожа фортуна все-таки решила продемонстрировать мне что-то иное, помимо своей жопы.

Однако приблизившись к переулку, я обнаружил совсем не ефрейтора. Из домика слева, с окна второго этажа, неловко выползала двухметровая туша, заставляя ставни ходить ходуном. Не успев как следует испугаться, я едва не оказался придавленным здоровенным мешком, который звонко плюхнулся в полуметре от меня, звякнув чем-то подозрительно знакомым.

— Это еще что за Бэтмен!? — вскрикнул я, когда вслед за мешком, на землю приземлилось нечто черное и очень тяжелое.

Спрыгнув с окна второго этажа и заставив застонать землю под собой, передо мной оказалось что-то облаченное в тяжелый доспех. Глядя на черный шлем с тускло поблескивавшими красными визорами, я начал догадываться о личности «домушника».

— О! Здрасте-просраться, товарищ лейтенант! Тоже за гостинцами пришли? — донесся из шлема знакомый голос прапорщика. — Только ты смотри, там уже нифига нету. Хозяева — те еще жмоты, скажу я. Как уехали, так все забрали. Ни монетки не найдешь! Но это ничего, нормальный человек всегда найдет что-нибудь… — заверил меня Тараканов, подхватывая выброшенный мешок.

Оглядевшись, «нормальный человек» осторожно приблизился ко мне и, многозначительно потряс содержимым мешка:

— Тебе ручки дверные нужны? Или мыло? Бумага туалетная, нет? Ну хоть смеситель возьми! Вот такой смеситель, я тебе говорю! Из Германии! Немецкое качество!

Господи, ну почему мне так везет на ненормальных!?

— Какой нахуй Германии!? Откуда немцы в «Кошколенде»!? Ты что тут забыл вообще!?

Блин, надо бы поаккуратнее с ним… А то обидится еще. А у него вон — доспехи моторизованные и тяжелый пулемет на плече. Черт, и откуда он здесь только взялся вообще!? Но моя тирада ничуть не смутила находчивого прапорщика и издав короткий смешок, он больно хлопнул меня по плечу:

— Знамо откуда! Немцы-то тоже люди, поди. И, значится, родятся из того же, откуда и все! Что ты как маленький ей-богу… Да хороший смеситель, я тебе говорю! Ну или хотя бы люстру возьми! Отличная люстра! Швейцарский хрусталь, я тебе зуб даю! Знаешь какой хрусталь!? — вновь принялся за свое любимое дело Тараканов.

Но откуда у кошек «Швейцарский хрусталь», я так и не узнал. В конце переулка, вдруг появилось нечто еще более занимательное чем полоумный прапор в тяжелой броне. Громадный крылатый динозавр, осторожно озираясь по сторонам показался из-за поворота и обиженно зашептал:

— Виталий Константинович, ну сколько можно уже!? Вот не буду я больше вам наводки давать! Я целый час тут стою, жду! А вы… О! Привет, лейтенант! — наконец заметил меня дракон и приветственно помахал правой лапой, попутно задев одно из окон второго этажа, отчего то с дребезгом рассыпалось.

— Атас! Палево! — во весь голос заорал Тараканов, и его крик, похоже, был усилен динамиками шлема, ибо воплей у меня даже уши заложило.

Я стоял, тупо таращась, как два идиота, один крылатый, другой бронированный, резко подорвались и с огромной скоростью понеслись куда-то в сторону леса, возвышающегося вдали. Но не успел я как следует офигеть от произошедшего, как фигура в черной броне вдруг остановилась и повернулась в мою сторону:

— Эй, летеха! На лыжи, кому сказано! Шевелись давай, спалимся из-за тебя, полудурка картонного! — все так же, на всю округу, проорал прапорщик.

Да вы издеваетесь!? Блин, да в этой стране вообще нормальные люди водятся или нет!? Оглядев улицу позади себя, я заметил как в окрестных домиках зажигается свет. Твою мать! Ведь потом скажут что это я тут по ночам дома обворовываю! У них мозгов хватит. По их мнению я и щи из лаптя хлебаю, да детей маленьких жру! Чертовы мурзики…

— Лукин, да не стой ты! Давай, давай, шевели лапками! — присоединился Валентин к прапорщику.

Мда, так просто они меня явно не оставят… Ладно, хуй с ними! Надо же узнать, какого хрена они тут по ночам дома обносят!?

— Ну охуеть теперь… — проворчал я, переходя на бег и на ходу выкидывая сигарету.

Черт, а ведь в последний раз я бегал еще в том лесу возле Кентердейла… Хреновая примета, между прочим.