Царство магии

23

Тем вечером теплый ветерок трепал черные волосы Амалии, пока она ждала свою судьбу. События дня опустошили ее.

Брат Даган был мертв.

Эйко была мертва.

Килана нигде не было.

Надежда была потеряна.

Солнце садилось, и она знала, что скоро дверь откроется, и группа монахов поведет ее к алтарю, где она будет принесена в жертву.

Она смотрела с балкона на пустыню, что покрывала мили земли и доходила до подножия гор Тир. Закат красил все розовым, оранжевым, красным и багровым. За морем была территория Волков.

Хоть они были врагами ее народа — и домом того, кто предал ее — она предпочла бы быть там, а не в храме Братства. Призраки друзей терзали ее. Она слышала смех Эйко, голос брата Дагана, похожий на ее отца.

Слеза покатилась по ее щеке от мыслей о них. Ее глаза были красными, голос был сорван. Она была готова к грядущему. К смерти или даже хуже этого.

Если бы она могла летать, то растянула бы руки, и ветер унес бы ее далеко от этого гадкого места. Вот бы за ней вернулся Килан.

Печаль окутывала ее, она поняла, что больше не увидит зеленые холмы и луга, красные от мака, Скала. Не посмотрит в глаза матери, не ощутит теплые объятия отца.

Она хотела старую жизнь. Кого-то обрадовал бы титул императрицы.

Для Амалии он был проклятием.

Замок зашумел. Она напряглась, закрыла глаза, пытаясь изменить судьбу.

— Я все сделаю. Прошу. Освободите нас с Киланом, — шептала она ветру.

Эрис и Энит не ответили. Они этого никогда не делали.

Дверь открылась, вошли четверо монахов в черном. Лиловые ленты были на их плечах, у каждого была золотая цепь с солнцем.

Она вскинула брови, их мантии отличались сегодня.

Первым шел отец Мардук. При виде него все в ней забурлило. Его темные глаза смотрели на нее, как на завоеванный трофей. Она никак не смогла бы уговорить его отпустить ее.

— Вставай, дитя. Сегодня день твоей смерти, — сказал отец Мардук. Он коснулся ее подбородка холодными руками. Она смотрела на них, смаргивая слезы.

— День смерти? — спокойно спросила Амалия.

— Верно.

Она подняла взгляд на него.

— Как у Эйко? — она не представляла, как ее будут возрождать, как игрушку для монахов.

— Нет, не как клерик Ши-син. У меня другие планы на тебя.

Она нахмурилась. Сердце колотилось.

— Ладно, — ее плечи опустились. — Я никак не могу помешать.

Он улыбнулся.

— Верно. Рад, что ты это видишь.

Она не мешала вести ее из комнаты за дверь, за которой был большой зал с куполом и алтарем. Она смотрела, как белый туман испарений заполняет зал, пахло благовониями.

— Вот, дитя. Перемена, — отец Мардук поднял руку и кивнул. — Перемена близко.

Она хотела ответить, но шелковая тряпка была во рту, она была привязана к шесту высоко над молящимися. Она смотрела на людей, глядящих на нее, и жалела их. Они были на коленях, ладони лежали на бедрах, головы были послушно опущены.

— Молитесь со мной, братья, — прогудел отец Мардук, голос отражался от каменных стен зала. — Сегодня мы пьем кровь последнего полубога, чтобы попрощаться с чумой, что расползлась по нашему миру. Со смертью последнего Эрани мы поприветствуем новую эру. Новое начало.

Амалия хотела кричать. Она закрыла глаза, а отец Мардук вытащил острый кинжал из мантии. Она была уверена, что потеряет сознание раньше, чем он ее коснется. Она этого хотела. Так не будет больно.

Гром раздался сверху, все посмотрели на небо.

В ее сердце мелькнула надежда.

Боги услышали ее?

Словно в ответ стеклянный купол разбился, и тысячи осколков полетело дождем. Она опустила голову, закрываясь от стекла. Несколько осколков задело ее лицо, но это не тревожило. Она увидела сверху драконов разных размеров и цветов, они опускались в зал и поливали его огнем.

Жар их огня согревал ее лицо, но они были тут не за ней. Судя по всему, драконы и монахи воевали, а ей не повезло быть привязанной посреди боя.

Двери в конце комнаты распахнулись, часть монахов бежала, другие остались и бились с драконами, боевые крики вызывали холод в теле Амалии.