Царский отбор

Глава 1. Рабочие будни

– Таечка Петровна, Таечка Петровна! А я к вам опять спросить!

В мой кабинет по-свойски, как к себе домой, забежала Земфирочка, своим появлением отвлекая меня от пациентки и ее медицинской карты. Земфирочкой мою коллегу называли в нашей женской консультации все – от главврача до уборщиц. А как еще называть женщину, которая изъясняется исключительно уменьшительно-ласкательными, и неважно, что ей скоро стукнет полтинник?

– Таечка Петровна, еще один вопросик. Последненький. Честненько.

Я терпеливо улыбнулась – Земфирочка за последние десять минут приема заглядывала ко мне уже в третий раз. Спрашивала совета, как ей быть с ее пациенткой.

– Хотела девочку на выскабливание отправить еще разочек, – поясняла Земфирочка. – Но девочка ни в какую. Говорит, после прошлой процедуры тяжело отходила очень. Просит ей таблеточки назначить. Для чисточки эндометриоза.

– В чем же проблема, Земфирочка? – улыбнулась я, глядя на коллегу снисходительным взглядом. – Назначьте.

– Так ведь я вам говорила уже, Таечка Петровна, – неуверенно помялась Земфирочка. – Девочка без щитовидочки, на заместительной терапии. Разве можно?

Я поморгала озадаченно, потом вздохнула и улыбнулась еще терпеливее:

– А чего ж нельзя, Земфирочка? Влияние на уровень тиреотропного гормона незначительное. Пациентке вашей нужен всего лишь трехмесячный курс, а не постоянный прием. Под контролем эндокринолога – и на здоровье. И не нужно девушку отправлять на процедуру, которую она тяжело переносит.

– Да? – удивилась и обрадовалась коллега и хлопнула ладонями, сложив их в благодарном жесте: – Ой, спасибочки, Таечка Петровна. Выпишу тогда девочке гормональные. Для чисточки.

– Угу, – кивнула я, продолжая улыбаться до тех пор, пока Земфирочка не вышла из моего кабинета.

А только она вышла, как улыбка сползла с моего лица, которое – я это чувствовала буквально физически, – приняло уставшее выражение.

– Как ее только, такую некомпетентную, держат в консультации? – проворчала моя пациентка, женщина лет сорока. – Я раньше на ее участке была. Так она меня не лечила, а мучила. И вот сейчас: вы ведь за нее всю работу сделали, Таисия Петровна. И за себя, и за нее одним махом. Увольнять надо таких врачей, как Земфирочка.

Я с тяжелым вздохом улыбнулась пациентке.

– Земфира Гаяровна, – поправила для начала, потом добавила: – Давайте лучше вернемся к нашему разговору. Так значит, последний курс лечения помог? Это хорошо. Но, думаю, нужно закрепить еще одним. Подберем вам другие препараты…

Женщина вздохнула и упрямо продолжила, глядя на меня проницательным взглядом:

– Для вас, наверное, неэтично обсуждать других врачей, но… – И заключила твердо: – Я бы ее уволила.

Я опять вздохнула, вернувшись к заполнению карты, и мягко произнесла:

– В жизни всякое бывает. Иногда нет у человека способностей в какой-то профессии, а уже выбрал, работаешь годами и, к тому времени, как совсем поймешь, что не твое, как-то и менять профессию поздно – возраст.

Пациента молчала, потом уточнила:

– Это вы о Земфирочке?

– Земфире Гаяровне, – поправила я машинально, потом спохватилась, посмотрела на пациентку, прокашлялась со значением, давая понять, что тему лучше закрыть, однако пациентка все же решила оставить последнее слово за собой:

– Знаете, Таисия Петровна, я думаю, вы с любой профессией справились бы.

Я скептически вздохнула.

– Увы, я не такая одаренная.

– Ну при чем тут одаренность? – внезапно упрекнула меня пациентка, заставив посмотреть на нее с удивлением. – Вы ответственная. Безответственный человек, хоть сто талантов ему дай, все испортит. А ответственный, даже без особых талантов, все силы приложит, чтобы сделать хорошо.

Я подумала над ее словами и решила, что благоразумнее будет кивнуть, согласившись, после чего сразу вернулась к обсуждению повторного курса лечения пациентки. На этом обсуждение Земфирочки было закончено.

Земфирочка недолго занимала мои мысли. Еще вчера поползли слухи, что в ближайшее время кто-то попадет под сокращение.

Маленький, некогда промышленный городок, в котором промышленность приказала долго жить еще лет десять назад, тихо умирал. Молодежь отсюда уезжала, жителей становилось все меньше, люди на многих рабочих местах попадали под сокращение. Не миновала эта участь и нашу женскую консультацию.

Выписав назначение, я уже собиралась отпустить пациентку, когда в кабинет зашла замглавврача.

– Тая, – недовольно кривя большой рот, начала она, не стесняясь присутствия пациентки, – вы не могли бы с Земфирочкой личные вопросы решать не в рабочее время? Она постоянно у тебя в кабинете. Вы можете поболтать – о чем там вы болтаете? – когда закончится прием пациентов? Я это уже не в первый раз за тобой замечаю.

Я опешила. Личные вопросы? Замечала за мной? Постойте-постойте… за мной?! Упрек был настолько несправедлив, что я даже растерялась в первый момент.

– Но… Оксана Рудольфовна, Земфира Гаяровна заходила, чтобы…

– Не надо, – раздражительно отмахнулась от моих попыток объяснить замглавврача. – У тебя прием, и я зашла не поболтать.

Я выдавила из себя натянутую улыбку. А кто виноват, что я никак не могу завершить прием? Сначала Земфирочка ко мне бегает за помощью. Теперь замглавврача отвлекает, отчитывая меня – совершенно неуместно, надо сказать! – посреди приема. Как так вышло, что виноватой осталась я?

– Закончишь прием, – продолжала замглавврача, – поднимись в кабинет Ирины Дмитриевны. Поговорить с тобой хочет.

Я напряглась. Ирина Дмитриевна – главврач нашей консультации, – просто так никого к себе не вызывала.

«Кого-кого, а тебя не сократят, Тая, – сказала мне сегодня утром подруга и коллега Наташа. – У тебя опыт большой, ты столько лет в консультации работаешь. К тому же, тебя пациенты любят. Ты у них любимый врач. Раз уж слухи пошли, то сокращение будет, но тебя это точно не коснется».

«А точно не коснется?» – спрашивала я себя, поднимаясь после приема на четвертый этаж, где находился кабинет главврача.

На площадке между третьим и четвертым этажом из-за своей задумчивости на кого-то наткнулась, охнула и подняла глаза.

– Простите, – услышала в тот же момент.

Мы встретились взглядами и сразу же обе замолчали. В воздухе повисло напряжение.

Передо мной стояла Настя. Настенька. Молодой специалист нашей консультации. Ее не было в поликлинике некоторое время – не так давно она родила, сейчас находилась в декретном отпуске, а сегодня вот по какой-то надобности забежала.

Настя. Девушка, к которой ушел мой муж.