Быдло

Глава 6. Поиски решений

Следующий рабочий день начался с того, что водитель распахнул передо мной дверь машины. Я смутился, но подленький зверёк гордыни счастливо заурчал.

К моему приезду меня ждала новость. Генеральный срочно собирал всех профильных замов и директоров. Это значило, что произошло что-то действительно из ряда вон выходящее.

Я предстал пред светлыми очами генерального в своём новом образе успешного человека, как это понимала моя жена. Был удостоен дежурного комплиментов от шефа и уселся на место по правую руку от него. Теперь это было моё законное место.

Подошедший Самуил Семёнович торжественно выложил на стол перед генеральным несколько листов бумаги и попросил согласовать разработанную мной логистическую схему, которая экономила прямые затраты на семь процентов, по времени выигрывала почти сутки, а общий экономический эффект ещё предстояло подсчитать.

Генеральный похвалил меня и перешёл к поводу и причине нашего собрания:

- Сушим вёсла ребята. Новый проект висит над пропастью. Наши стратегические партнёры сорвали финансирование. Деньги вчера не перечислили. Если мы не вывернемся до конца недели, то проект придётся останавливать, чтобы избежать колоссальных убытков. Ваши предложения?

Приплыли! Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Я оказался халифом на час. Скоро вернётся дражайший Павел Андреевич на своё законное место. А что будет со мной? Я с горьким плачем обратно встречал ипотеку, с которой уже успел мысленно попрощаться.

Специфику нового проекта я знал в мелочах. Самой главной его составляющей была скорость. Собственно говоря, с новыми партнёрами - "PZD-grupp" наш олигарх завязался только из-за собственной непоколебимой уверенности в финансовой состоятельности этих непростых людей, а также под гарантии бесперебойного финансирования проекта.

Генеральный выкинул на стол несколько отксерокопированных листов. Я первым прочёл копию письма от наших денежных мешков. Под надуманным предлогом, но очень красиво и обстоятельно они объясняли: почему они не перевели и не переведут на счёт новой компании первый транш. В письме нас возили мордой по допущенным нарушениям и грозили пальчиком, укоряя нашего генерального директора и Павла Андреевича в непорядочности. Одновременно партнёры цинично заверяли, что немедленно профинансируют компанию после устранения всех наших недочётов. Нам также намекали на убытки, которые несёт "PZD-grupp", заморозив на счетах требуемую сумму.

Мне стало плохо. "PZD-grupp" загнали нас в угол. Я не сомневался, что деньги у них были, но теперь в безвыходной ситуации они будут нам выкручивать руки и "переигрывать" условия сделки. Это катастрофа.

- Чего будем делать, орлы? - задал вопрос генеральный.

Первым нашёлся непотопляемый Рапопорт:

- Они чего-то хотят от нас, - высказал он общую мысль. - Только осталось выяснить чего.

Голос финансового был привычно ровным и вкрадчивым.

- Правильно. Нужно ехать к ним, - одобрил генеральный. - Есть ещё здравые мысли?

С последней фразой он посмотрел на меня. Я понял, что мне нужно обязательно ответить. Это было похоже на испытание. Казалось, что генеральный директор проверяет мою профессиональную пригодность. Павел Андреевич даже в самых трудных ситуациях мог найти неординарный и единственно верный выход.

- Надо искать финансирование на стороне.

У директора глаза вылезли на лоб. Похоже, что я сморозил несусветную глупость.

- У вас есть предложения, Максим.

Я мгновенно возненавидел себя. Нужно было поддержать мнение Рапопорта. Самуил Семёнович тоже сказал очевидную вещь, но он сумел озвучить мысли генерального директора, а я обгадился в полный рост. Накатившая злость тоже сыграла со мной злую шутку - я снова полез с "умными мыслями":

- Получение кредита или займа на стороне займёт непозволительно много времени. Если обратиться за финансированием внутри нашей группы компаний, то нас может не понять главный акционер. Он может расценить такой поворот, как нашу слабость и некомпетентность. Свои деньги у нас очень дорогие, кредит дешевле обходится. Можно ещё раз пройтись по нашим несостоявшимся кредиторам. Может, сейчас они смогут открыть нам финансирование. Они уже знают наш проект, а вся подготовительная работа проведена, и мы шагнули в основную стадию. Сейчас новый бизнес должен выглядеть боле привлекательно.

Генеральный задумался.

- Логично, Максим. Это можно попробовать.

Я облегчённо выдохнул. Риск стать козлом отпущения на этом совещания прошёл мимо меня.

Зато дальнейшее обсуждение превратилось в тотальный разнос. Все прочие превратились "тупоголовых приматов", "бестолочей", "дармоедов", "хитромудрых сволочей" и прочих нехороших бестий. Генеральный срывал на них свою злобу, раздражение и страх. А главного безопасника, предложившего выдернуть средства из оборота нашей компании генеральный выгнал с совещания.

Прооравшись и выпустив пар, генеральный директор принял следующее решение: он и Рапопорт поедут на переговоры в "PZD-grupp", заместитель Рапопорта должен был искать "быстрые" кредиты в банках, коммерческий директор должен был искать сторонние другие источники финансирования, а меня снарядили по компаниям, которые нам раньше отказал в финансировании.

Генеральный директор без надежды на мой успех дал мне напутственное слово:

- Макс, бери на себя наш первый банк и инвестиционный фонд с немчурой. Крутились, как хочешь, но выбей из них деньги. Они тебя знают. Ты ведь все материалы готовил.

Мне отводился самый тяжёлый путь. Инвестиционщики и банкиры нам уже отказали. В одну реку нельзя войти дважды, но меня это не напугало. Шеф просто обязан проверить все варианты.

Вернувшись после совещания, я поднял свои старые записи. Перебрав все возможные способы и подходы к нашим финансовым воротилам, я выбрал самый прямой. Я позвонил и договорился о встречах.

Хитрые евреи банкиры покапризничали, но всё-таки назначили мне встречу на пять часов. Это было уже кое-что.

Потом я позвонил в инвестиционный фонд. Он принадлежал деловитым немцам. Германские бюргеры появились в России сразу после дефолта и неплохо обосновались здесь, обрусев и поднаторев в особенностях бизнеса по-русски. Внешне простоватый и добродушный немец Гельмут неожиданно быстро согласился на встречу и предложил пообедать вместе. Гельмут вставал очень рано и поэтому обедал в одиннадцать или двенадцать часов. По непонятным причинам он симпатизировал мне, и большую часть переговоров с фондом готовил именно я.

Подобрав материалы и сбросив на планшет файлы с показателями проекта, я спустился вниз. Водитель уже был в полной готовности. Женя снабдила его адресом, и экран навигатора пересекала яркая полоска маршрута. Молодец парень, знает своё дело. Но самым главным качеством моего водителя было то, что с ним было комфортно ездить. Он аккуратно управлял автомобилем, но в то же время ловко и быстро.

Водитель домчал меня до любимого ресторана Гельмута примерно за сорок минут, и мне пришлось ждать пунктуального немца около четверти часа. Он появился большой улыбчивый и шумный как раз к назначенному времени. Туристические ботинки с не завязанными короткими шнурками, потёртые джинсы и твидовый пиджак размером с танковый чехол. Гельмут изменял любимому стилю только в исключительных случаях. Мы обнялись по старому русскому обычаю, и немец плюхнулся на широченное кожаное кресло. Тучный Гельмут сложил большие руки на объёмном животе.

- Скажи честно, Максим, что случилось в вашей чудесной компании такого, чтобы ты вспомнил о старике Гельмуте?

- Гельмут, ты же знаешь, что тебя и Йохана очень ценят в нашей компании и никогда не забывают, - начал я разводить светский разговор, чтобы потом перейти к конкретике.

- Дружище, скажи, что тебе нужно. Ты один из немногих кто может говорить в вашей стране о делах чётко, прямо и честно. Не разочаровывай меня, парень.

Я пожал плечами. С одной стороны, мне хотелось оттянуть начало попрошайничества, но, с другой стороны, танцы с бунами вокруг главного вопроса доставляли ещё меньше удовольствия.

- Гельмут, мы в полной жопе.

Я рассказал немцу о подставе от "PZD-grupp". Он внимательно выслушал, а потом попросил дать ему материалы. Гельмут долго изучал документы и файлы, задавал много вопросов, а затем поинтересовался: сколько нам нужно денег. Моё сердце подпрыгнуло до самого подбородка, я боялся поверить в свою удачу. Дрожащими руками я протянул график финансирования проекта.

- Понятно.

Немец оторвал взгляд от листка и улыбнулся мне.

- Максим, ты удачник.

Гельмут прекрасно знал русский язык, говорил практически без акцента, но иногда позволял себе некоторые вольности в словообразовании, мешая приставки, суффиксы, корни и окончания слов. Он уверял, что таким образом наш язык позволяет ему наиболее образно и чётко выразить его истинное отношение или чувства к собеседнику.

- Буквально час назад у нас неожиданно высвободилась значительная сумма денег. Йохан остановил сделку, а деньги уже заведены в Россию. Я готов профинансировать ваш бизнес, вы справитесь, но мне нужно согласовать решение с Йоханом. Считай, что моё одобрение ты уже получил.

Я чуть не рухнул под стол. Случилось чудо. В своё время мы очень надеялись получить деньги от фонда. Это был самый лучший вариант проектного финансирования проекта, но именно Гельмут после тщательного изучения представленных материалов отказался от участия в нём.

Не откладывая дела в долгий ящик, Гельмут созвонился с Йоханом и в моём присутствии обсудил своё решение на русском языке. Немец был действительно мировым парнем, хоть и бизнесменом до мозга костей. Феноменальная интуиция и проницательность Гельмута поражала, если он поверил в наш проект, то неудачи быть не может. Йохан согласился и попросил передать мне привет.

- Максим, мы согласны дать денег на вашу авантюру. Ты уже знаешь наши условия. До вечера я вам направлю контракт с приложениями. Это практически тот самый документ, который мы готовили, но с некоторыми изменениями. Если вы согласны, то завтра мы сможем подписать этот документ. Первая сумма будет у вас послезавтра.

Я любил немцев за их конкретность. "Да" у них означало именно да, а не "наверное", "может быть", "нет", "я ещё подумаю" или "валите отсюда". "Нет" было у них ещё более конкретным. В прошлом году мы убили практически шесть месяцев, для того чтобы подготовить тот самый контракт. Документ рождался в страшных муках, чтобы умереть сразу после своей полной готовности. После новогодних праздников фонд отказал нам в подписании контракта. Бизнес - есть бизнес. А теперь сделка возродилась как феникс из пепла.

После получасовой беседы с уточнением деталей сделки и взаимных расспросов о семье и детях, обед был закончен. Безмерно довольный собой, я душевно попрощаться с Гельмутом и набрал шефа. Я ликовал и хотел передать весь свой восторг генеральному, но любимый шеф сбросил звонок, отправив мне сообщение, что он на совещании. Похоже, что у них не клеились дела с "PZD-grupp".

Значок покрасневшей трубки на экране мобильника подсказал, что я пропустил звонок, мне звонили во время моего разговора с Гельмутом. Номер был не знакомым. Я нажал кнопку вызова. Трубку на другом конце линии подняли после первого гудка.

- Здравствуйте. Вы мне звонили, - не дожидаясь вопроса, сказал я.

- Да. Здравствуйте. Вы вчера к Еве домой приходили, - приветствовал меня звонкий девичий голос.

- Приходил, - согласился я. - А в чём собственно дело?

- Мы друзья Евы и сами попытаемся её разыскать.

- Замечательно. Листовки это ваших рук дело?

- Да. Но этого мало.

- Согласен. А что вам от меня нужно?

- А вы вчера рассказывали о человеке...- девушка запнулась, пытаясь подобрать слова.

- Да. Я понял.

- Вот. Мы хотели, чтобы вы нам помогли. Мы сейчас возле станции метро. И пытаемся понять, куда она пошла дальше с тем человеком. Вы можете рассказать нам о том, как он выглядел и где конкретно они встретились?

Молодняк играл в детективов. Их порыв был абсолютно искренний хоть и дилетантский, а полиция вряд ли будет заниматься поисками моей Евы. Дрищавый опер вчера ясно высказал свою позицию.

В груди заныло, а в душе стало тоскливо от горестного предчувствия. Они пытаются найти Еву, а ведь я тоже могу оказаться полезен. А вдруг моя подсказка окажется той самой последней каплей, которая поможет спасти девочку? Я принял решение, поборов неуверенность и страх провалить служебное поручение. До встречи с банкирами оставалось ещё четыре часа, и я хотел потратить это время с пользой. Жизнь человека важнее, чем служебные обязанности.

- Я сейчас к вам подъеду. Где вы там стоите?

- Ой, как здорово. Мы возле чебуречной. Такая, с жёлтый вывеской. Знаете?

- Да. Я буду минут через тридцать.

- Хорошо. Мы вас уже ждём.

Я сел в свою машину.

Водитель доставил меня до станции меньше чем за полчаса.

Небольшую стайку подростков я увидел издалека. Когда я говорил про общности, стоило ещё упомянуть, что каждой из стихийных общностей людей присуща своя динамика и энергичность. Стайка вчерашних детей обладала просто сумасшедшей энергетикой, они непрерывно были в движении. Если сравнивать их подвижность с черепашьей динамикой старушек на семейке, то мои предполагаемые визави были на противоположной стороне шкалы динамики групп и сообществ, приближаясь по динамике к футбольным болельщикам.

Они вытягивали шеи и внимательно смотрели на каждую проехавшую машину. Буквально за несколько мгновений до меня перед чебуречной остановился древний и битый автомобиль Volvo чемоданно-сарайного вида. Подгнивший мятый кузов фирменного коричневого цвета произвёл впечатление на стайку, судя по их вытянувшимся мордашкам. Они было уже двинулись к старому рыдвану, но тут из-за руля вышел седоголовый кавказец и с подозрением уставился на движущуюся в его сторону молодёжную компанию.

Мой водитель припарковал машину как раз перед кормой видавшего виды автомобиля. Когда я вышел из машины и взял пиджак с заднего сиденья, немая сцена молодёжь vs. кавказец продолжалась.

- Ребята я здесь, - переключил я внимание подростков на себя.

- Здравствуйте, - поздоровалась со мной первой невысокая суетливая девушка в очках.

Скорее всего, она была лучшей подругой моей Евы. Нестройный хор голосов подхватил приветствие, а высокий видный парень, которого я принял за бойфренда Евы, подошёл и пожал мне руку.

Компания подростков обступила меня со всех сторон, практически прижав обратно к моей машине. Тут я понял свою ошибку. Они не выпустят меня, пока не решат, что я им больше не нужен. Сбежать от них не получится.

Очкастая пигалица тут же вывалила на меня ушат информации, что они друзья Евы и не успокоятся пока не разыщут её. По словам энергичной девушки все социальные сети были забиты сообщениями о поисках подруги, столбы украшены объявлениями, они уже оббегали все морги и больницы, а теперь решили "пройти по её следу".

Меня несколько выбил из колеи её напор, но я все же собрался с мыслями и второй раз описал сцену встречи Евы и мрачного типа. Мне задали кучу вопросов, и в итоге я вспомнил такие детали, о которых даже не предполагал.

Я говорил, а сам смотрел на этих парней и девчонок. Как мне хотелось расспросить их о том, какой была Ева, что она любила, чего хотела в жизни, мне не терпелось узнать о её интересах и увлечениях, какой у неё был характер, даже о её недостатках я тоже хотел всё знать. Какие же они счастливые, что им довелось быть в её жизни, общаться с ней, заниматься общими делами, делить с ней свои детские и подростковые радости и печали. Все они милые, добрые, искренние, ещё не покрытые корочкой прагматичного цинизма, все они пришли сюда по зову сердца, хотя и с разными мотивами.

Видный парень смотрел на меня немигающими глазами практически гипнотизируя. Он тоже был счастливцем. Я не знаю, какие у них были отношения и как далеко они зашли, но он точно мог прикасаться к ней, обнимать, дрожать за руку. Я видел, что парень не понимает, какое чудо было рядом с ним до недавнего времени. Он этого не понимал потому, что он был занят собой. Он нравился женщинам. На него обращали внимание. Он это знал это и принимал как должное.

Рядом с ним стояла высокая девушка с красивым интеллигентным лицом. У неё была тонкая талия и мощные бёдра. Она буквально млела от близости своего кумира и была здесь отнюдь не для поисков Евы.

Пигалица в очках была одновременно концентратором и движущей силой всей компании, природная активность не давала ей покоя. Вторая лучшая подруга - толстая некрасивая девушка искренне горевала о Еве, она потеряла свой идеал - икону недостижимой красоты к которой безуспешно стремилась.

Полноватый смурной мальчишка с густым пушком над верхней губой. Он был здесь за компанию. Ему было интересно быть причастным к чему-то важному. За ним стоял другой парнишка с каким-то отчаянием в глазах. Он действительно любил Еву, и её пропажа стала для него ударом. Вообще-то, само существование Евы было для него мучением неразделённой юношеской любви. Любовь к Еве в его душе балансировала на грани маниакального влечения. Легко представить, что именно он пошёл бы на смерть ради любимой или на убийство, чтобы она не досталась уже никому.

Была ещё девушка постарше. Что-то мне подсказывала, что главной во всей компании была именно она. По крайней мере, её слушались беспрекословно. Она включилась в разговор самой последней и предложила провести визуализацию. То есть я должен вернуться на то место, откуда я видел Еву последний раз, и постараться вновь пережить тот момент времени.

Вся компания отвела меня остановку, а там серый кардинал молодёжной стайки применила ко мне известные ей методики работы с человеческой памятью и сознанием. Не знаю, насколько это было научным, но впечатление производило неизгладимое. Я снова пересказал "то, что вижу". Затем мы пошли к месту, где Ева обняла мрачного типа.

Мой взгляд скользил по прохожим, в мои уши лилась сбивчивая речь юных Пинкертонов. А мои мысли были полностью захвачены Евой. Казалось, что её образ стал яснее и чётче. Непонятно как я впитывал милый образ из головок этих недорослей.

Тут мой взгляд остановился. Прямо мне в глаза смотрел тот самый бездомный пёс с моей остановки, от которой мы отъезжали вместе с Евой, и где я увидел роковое объявление о её пропаже. Старый беспризорный пёс сидел в проходе между торговыми павильонами и смотрел на меня, не отрываясь, казалось - он звал меня.

- Что с вами? - спросила меня доморощенный психотехник.

Моё внимание снова вернулось к молодёжной компании.

- Собака, - Я указал рукой на бродячего пса. - Я его на нашей остановке видел.

- Вот надо же! - удивилась очкастая энергичная пигалица. - Везде эти бездомные шавки. Скоро по улицам нельзя будет пройти. А вы знаете, сколько они людей перекусали?

- Меня ни разу, - возразил я. - И кого-то из моих близких или знакомых беспризорные собаки тоже не кусали. Кусали свои же домашние пёсики. Про такие случаи знаю лично. И ещё много случаев знаю, когда люди убивали бродячих собак ради развлечения. На моей улице за гаражами подростки живьём сожгли щенят бродячей собаки. Облили бензином и подожгли, а их мать палками забили. Небольшая такая собачка была, Каштанкой звали.

Девушка что-то хотела ответить, но не нашлась и промолчала.

- А куда Ева с ним могла пойти? - вернул нас к основной теме обсуждения смурной парнишка.

- Тут поблизости кафе летнее есть в сквере. Там сейчас очень красиво. Много цветов. Может, они туда пошли? - предположила девушка, по уши влюблённая в парня Евы, её томный взгляд обвёл присутствующих.

- А пойдёмте туда и спросим, - предложила пигалица.

Мы всей компанией прошли до места, где широкий пешеходный тротуар прорывался сквозь плотный строй коммерческих киосков и направились через обширный сквер в сторону виднеющегося шатра летнего кафе.

Вопреки моему предположению, место оказалось вполне приличное, с новой мебелью, нарядными большими клумбами и романтичным названием "Ассоль". Посетителей было мало. Вполне возможно, было ещё рано для массовых посиделок завсегдатаев или просто наш визит пришёлся на "тихий" день.

Встретивший нас официант с приторной улыбкой посмотрел на сопровождавший меня детский сад и обратился ко мне:

- Вы ребятишек хотели покормить?

- Нет. У нас пара вопросов есть, - разочаровал я его.

Он сразу потерял улыбку и стал, наоборот, неприветливо серьёзен.

Пигалица в очках поняла, что её оттирают на второй план и тут же вылезла вперёд с листовками и со своим ушатом информации. Она трясла у него перед носом пачкой бумаги, тыкала пальчиком в фотографию, пыталась описать мрачного типа, рассказывала о своей самоотверженной работе, и о том какой замечательной была моя Ева. Официант с ещё более неприветливым видом посмотрел фотографии, послушал трескотню очкастой и напряжено пожевал губами.

- Нет. Такие к нам не заходили. Не видел.

Окружавший меня выводок недовольно загундел.

Здесь пришёл мой черёд. Я выудил из кармана портмоне и протянул официанту тысячу рублей:

- Простите нас за назойливость. Мне очень жаль, что мы напрасно отвлекли вас от работы.

Я дружелюбно улыбнулся. Купюра волшебным образом исчезла из моей ладони.

- Вообще-то, я в пятницу не работал. Вам лучше у кого-то другого спросить.

- А могу я занять ещё толику вашего времени? - сказал я и выудил из портмоне очередную купюру.

Купюра опять исчезал, и повеселевший официант дружелюбно наклонился ко мне.

- Вы знаете, вам лучше с Эриком поговорить. Он старший менеджер и с утра всем нашим пиндюлей раздаёт. Если утром девушка с мужчиной в "Ассоль" заходили, то он обязательно их видел.

- Представьте нас, пожалуйста, - Я опять скормил официанту тысячерублёвую купюру.

- Хорошо. Только всем туда не надо.

Официант красноречиво обвёл моих провожатых.

- Можно мы втроём.

Я положил руку на плечико энергичной пигалицы и взял за локоть юного психотехника.

- Идёт, - согласился официант и даже не намекнул на очередную мзду.

Он без лишних сложностей провёл нас в административное помещение, где сам подошёл к плотному чернявому коротышке с намечающимся пузиком. Официант что-то сказал ему на ухо и часто закивал. Коротышка посмотрел на нас испытующим взглядом, а потом вразвалочку направился в нашу сторону.

Он смерил взглядом меня и пигалицу, и замер, уставившись на нашего психотехника. Девушка мягко улыбнулась ему в ответ, но всё равно коротышка в итоге обратился ко мне.

- Что у вас?

- Девушка пропала, - ответил я. - Последний раз я её видел рядом со станцией метро в прошлую пятницу. Она встретилась с каким-то мрачным типом. Мы предположили, что они к вам могли зайти.

- Может быть. Мы круглосуточно работаем.

Я выудил пятитысячную купюру. Коротышка с лёгкой улыбкой накрыл мою руку и заверил:

- Денег не нужно. Как она выглядела?

- Фотографии есть? - спросил я у девочек.

Пигалица положила листовки на стойку и, порывшись в сумке, передала мне небольшой фотоальбом, листов на тридцать, где в прозрачных пластиковых кармашках лежали фото пропавшей девочки. Руки непроизвольно вздрогнули. Скрепя сердцем, я протянул альбому Эрику.

Тот смотрел на фотографии секунд пять.

- Яркая девочка. Я её запомнил.

Девчонки выдохнули как один человек.

- Они за третьим столиком сидели. Мужчина действительно странный был. Явно из уголовников. Я такую публику за версию чую.

Чернявый коротышка не торопясь переворачивал странички и скорбно качал головой.

- Я её сначала за проститутку принял, но там и близко такого не был. Общались они очень тепло. Он мороженое для девочки заказал и фрукты, а себе минеральную воду и микс из орехов с цукатами. Я их хорошо запомнил.

- Долго они сидели?

- Часа три. Может, больше. Они ещё поели перед уходом. Шашлык из телятины.

- А о чём они говорили?

- Не знаю. Больше говорил мужчина. Он курил постоянно. Пепельницу много раз меняли.

- А как они ушли?

- В смысле?

- Куда, в каком настроении и как при этом себя вели?

- Ох, ты. Прямо допрос, - усмехнулся Эрик.

Но потом все равно ответил:

- Пойдёмте. Я покажу.

Мы вышли вслед за ним.

- Это тоже с вами? - спросил Эрик и кивнул в сторону брошенный стайки подростков.

- Да.

- Значит, хорошие друзья.

Коротышка тихонько засмеялся. Он указал на столик в тени цветущей сирени.

- Там они сидели, а ушли в сторону пруда. Она его под руку держала.

- Говорили о чём-то?

- Говорили, но о чём не знаю. Он у нас пачку парламента купил. Ребята я вам больше ничего не смогу рассказать. Больше я их не видел.

Эрик вернул мне в руки маленький альбом карманного размера.

Я поблагодарил его, но попрощаться не успел. Коротышка меня остановил:

- Подождите секунду.

Он опять скрылся в подсобном помещении, но действительно вернуться довольно быстро. В руках он нёс пакет с песочными пирожными.

- Это подарок от заведения.

Неожиданный презент подсластил горькую пилюлю. Мы продвинулись в поисках ровно на двести метров, обнаружив кафе, где Ева провела время с мрачным типом. Но сейчас мы снова оказались в полной неопределённости. Сопливые Пинкертоны снова пытались рассуждать и строить умозаключения, но предположений о том, куда могла пойти Ева с мрачным типом, было непозволительно много. Собака не появлялась, и я решил, что на сегодня моё участие в поисках завершено. Попрощавшись со своими юными следопытам, я вернулся в машину и отправился в банк.

Время до пяти часов ещё оставалось, и я заглянул в ресторанчики напротив здания банка. Поздний обед оказался довольно-таки сытным и вкусным. Я пытался настроиться на встречу с банкирами, но Ева никак не шла у меня из головы.

Когда пришло время встречи с хитрыми евреями, я расплатился и пошёл в банк.

В переговорной оказалось неожиданно много народа. Были, в том числе, и незнакомые мне люди. Меня поздравили с новым назначением, подарили дежурный набор из фирменного ежедневника, ручки "Паркер" с логотипом компании и настенного календаря. Помимо этого мне подарили книгу в кожаном переплёте. Но самое интересное, что меня действительно ждали.

Меня ожидало поистине потрясающее предложение. Оказалось, что банк уже профинансировал наших конкурентов. Их проект стартовал на год раньше. Конкуренты на деньги банка выкупили промышленную площадку, с помощью лизинговой компании банка закупили и смонтировать дорогое оборудование, а также уже запустили производство, но директор нового предприятия набрал кредитов, вывел деньги за рубеж, а сам сбежал вслед за деньгами. У хозяина компании-конкурента случился инсульт от переживаний, на саму компанию накинулись кредиторы, а сотрудники как на работу ходили в следственный комитет к следователям.

Ежедневный простой всего предприятия обходился чересчур дорого. От распродажи производства по частям можно было собрать меньше половины суммы на покрытие существующих задолженностей. Банкиры хотели обанкротить фирму, чтобы почистить бизнес от второсортных кредиторов, но и в таком случае хитрые евреи теряли непозволительно много денег.

Банк предлагал нам выкупить или взять в аренду готовое предприятие.

Я аж онемел от такого бесценного подарка судьбы. Нам предлагали шагнуть на год вперёд и получить уже готовый бизнес. У банка просто не было выбора. Я предварительно согласился и договорился о встрече на завтра уже в расширенном составе.

Мой выход из офиса банка был подобен маршу римских легионов под Триумфальной аркой. Я ликовал, сжимая в руках толстую папку с материалами коммерческого предложения банкиров. Я пытался набрать генерального, но телефон разрядился.

Прорвавшись сквозь вечерние пробки, я вернулся в офис уже после окончания рабочего дня. Несмотря на поздний час, Степан Константинович и все топ-менеджеры были на месте. В кабинете генерального директора висела сизая пелена табачного дыма. Дым не выветривался, даже несмотря на распахнутые окна. Судя по тягостной атмосфере, итоги сегодняшней беготни не вселяли оптимизма.

Директор встретил меня напряжённым:

- Ну что, Макс? Может, ты чем-нибудь порадуешь?

- Порадую, и даже лучше. Гельмут уже завтра готов подписывать контракт на финансирование всего проекта. А банк нам отдаёт готовую промышленную площадку наших конкурентов с готовыми линиями.

Казалось, что по кабинету прошёл разряд тока. Всех тряхнуло как от электрического напряжения. Мрачное как грозовая туча, лицо генерального директора вытянулось, а глаза выкатились из-под набрякших век.

- А ну повтори, что ты сказал, - потребовал он.

Я в гробовой тишине рассказывал о встрече с Гельмутом и о его звонке Йохану. Потом я рассказал о предложении банка, попутно выкладывая на стол документы, фотографии и буклеты. Когда очередь дошла до солидного томика бизнес-плана, финансовый и коммерческий директора чуть не разорвали его, перетягивая друг у друга из рук.

По лицам окружающих было понятно, что я единственный, кто принёс сегодня положительный результат. Шумное обсуждение и планирование, звонки партнёрам и Павлу Андреевичу, споры, скоропалительные расчёты сожрали практически час времени, и я поехал домой.