Бумажная империя 2

Глава 15

— Даниил, это правда⁈ — подскочил ко мне во вторник утром Дима, едва я зашёл в новую типографию.

— Поздравляю, ты такой молодец! Мы в тебе ни секунды не сомневались! — по-деловому чмокнула меня в щёку подошедшая Аня в своём новом строгом образе бизнес-вумен.

— Давайте дождёмся завтрашнего вечера и тогда уже будем праздновать, — попытался успокоить я коллег, едва сам сдерживая улыбку.

А улыбаться было отчего. Цена акций сегодня утром перевалила за требуемую для победы отметку. Всё благодаря обнародованному вчера вечером квартальному отчёту, впервые за два года показавшему прибыль, причём такую, что мы смогли выплатить дивиденды по выпущенным акциям. Да, они будут очень маленькие и можно было бы вообще этого не делать, но тут был важен сам факт выплаты, тем более в рассылке, которую я организовал вчера вечером, конкретных цифр не было.

И рынок отреагировал ростом. Именно так, как я рассчитывал. Цена акций — показатель того, что биржа поверила, что наша газета выздоровела и крепко стоит на ногах.

— Ой, да ладно тебе, что может случиться за один день? — отмахнулась радостная Аня.

Ох, я бы мог рассказать тысячу и один случай из моей прошлой жизни, когда ситуация кардинально менялась и за куда меньший срок. Но сейчас мне не хотелось об этом даже думать.

— До сих пор не верю, что ты смог переманить на свою сторону нашу ледяную королеву, — усмехнулся Дима, имея ввиду Аллу Леонидовну.

Да, моё решение дать ей второй шанс и действовать всё-таки пряником, а не кнутом, принесло колоссальные дивиденды. Вчера она не выдержала и вывалила на меня всё, что сидела у неё внутри.

Оказалось, что Хвалынский уже давно завербовал её, пообещав повышение за то, что она будет мешать нам. И будь я более горяч и эмоционален, то наверняка бы негодовал и злился на неё, но прожитые года позволяют видеть в каждой ситуации не только чёрное и белое. Так и здесь, нельзя спускать на Аллу Леонидовну всех собак, ведь она такой же человек, который как и мы все, делает всё, чтобы выжить в этом мире. Правда порой не всегда этично и правильно.

Ну и честно говоря, если бы не она, то Хвалынский нашёл бы другой способ помешать нам и неизвестно, получилось бы у меня остановить его. Так что самое главное — результат достигнут.

— Так, я вообще-то приехал, чтобы обсудить стратегию развития нашей типографии как копицентра, — обратился я к двум людям, назначенными ответственными за это направление.

Но не успели они ничего ответить, как в типографию ворвалась Вика.

— Ты тут, это хорошо, — тут же подошла ко мне запыхавшаяся девушка.

Её внешний вид и встревоженный голос не сулили ничего хорошего. Пожалуйста, пускай это будет что-то, не связанное с нашей газетой!

— Вот, — кинула она на стол несколько свежих номеров.

Это были финансовые издания, где печатались исключительно новости и статьи из мира больших и не очень денег.

Развернув лежащую сверху газету, я увидел заголовок:

«Цена успеха»

— Тут про нас, — нетерпеливо пояснила Виктория. — И во всех остальных тоже.

— И судя по твоему настроению, вовсе не восхищённые дифирамбы нашему чудесному подъёму из финансовой дыры? — скептически спросил я, пытаясь прочитать статью по диагонали.

— В точку. Тут нас помоями поливают. Причём отборными и из нескольких ведёр сразу. Проблемы с полицией, связи с бандитами, сомнительные затеи, убыточные проекты, обман клиентов, порочащая реклама, — девушка перечисляла, загибая пальцы на руках, но вскоре пальцы закончились.

Это выстрел нам в голову. Хвалынский пошёл к Юсуповым и они дали ему своё оружие. Теперь он палит по нам из всех газет, смешивая нашу репутацию с грязью.

— После этого ни один инвестор не посмотрит в нашу сторону, — холодно резюмировал я. — Акции скоро упадут. Это лишь вопрос времени.

В помещении повисла гробовая тишина. Это были похороны. Похороны моей победы.

— Неужели ничего нельзя сделать? Это ведь сплошь враньё и заказуха! — не верила в происходящее Аня. — У нас ведь прибыль, дивиденды!

— Это не важно. Вот наша репутация и статус, — потрясла газетами в воздухе Вика. — И в глазах всех это и есть правда.

Городской ипподром

— Вон мой красавец! — с гордостью в голосе Васнецов указал на белоснежного жеребца, готовящегося к забегу. Рядом с животным стоял совсем невысокий жокей, проверяющий экипировку перед забегом.

— Он прекрасен, папа, — кивнула сидящая рядом с ним Наталья.

— Как и вы, Наталья Ивановна, — раздался неожиданный голос рядом. — И как же ваш супруг отпустил такую красавицу одну?

Князь Распутин вежливо поцеловал подставленную девушкой руку и обменялся холодным рукопожатием с её отцом.

— Я не одна, Сергей Олегович, — улыбнулась девушка, бросив взгляд на сидящего рядом купца. — А мой супруг был вынужден покинуть страну по срочным рабочим вопросам.

Едва они успели перекинуться парой фраз, как на трибуну поднялся Павел Юсупов собственной персоной.

— Павел Алексеевич, какая неожиданная встреча, — тут же поднялся со своего места Распутин, приветствуя медиамагната. — Вы сегодня вновь выставляете своего жеребца против Ивана Васильевича?

Этот вопрос князя конечно же не был посвящен сегодняшним скачкам и относился к неожиданно возникшему противостоянию двух могущественных аристократов вокруг небольшой районной газеты.

— Знаете, Сергей Олегович, мне кажется, что мой питомец уже обскакал фаворита Ивана Васильевича, — с ухмылкой ответил глава рода Юсуповых чуть громче обычного. Сделал это он намеренно, чтобы все сидящие рядом услышали его тонкой укол.

— Читал, читал об этом в сегодняшней газете, причём не одной, — улыбнулся Распутин. — Прекрасно сработано.

Павел улыбнулся, видя такую позитивную реакцию одного из влиятельнейших людей города. Ну и конечно краем глаза наблюдая за изображающим полное безразличие Васнецовым.

Впервые за последний месяц Юсупов задумался, что Хвалынский, ввязавшись в этот глупейший спор, случайно оказал ему услугу. Наконец-то у него появилась такой великолепный шанс прилюдно унизить Васнецова. Да ещё как! Этот выскочка, торгаш, всячески пытающийся влиться в высшее аристократическое общество, никогда не понимал, что ему тут не рады.

Павел всегда знал о том, что Распутин считает также, но князь был очень прагматичным человеком и выгода от сотрудничества с Васнецовым вынуждала позволять купцу чувствовать себя равным нам.

Но кажется план Карамзина настроить Распутина против Ивана Васильевича сработал.

Лев Александрович думает, что ведёт свою игру, но мне прекрасно известно, что он провернул всё это для того, чтобы ослабить Васнецова и не дать тому финансово спасти военную империю Никитина, — думал Юсупов, смотря на белоснежного скакуна, выигрывающего забег.

Павел Алексеевич внимательно наблюдал, как чёрный конь стремительно настигал лидера гонки и мысленно болел за преследователя. Лошади выскочили на финишную прямую и, подгоняемые своими наездниками, понеслись во весь опор.

— Ну, давай же! — не выдержал Павел, видя как чёрный скакун уже настиг и слегка опередил белого жеребца.

Но в самый важный момент, момент финиша, обзор перекрыла фигура проходящего впереди князя Распутина.

— Простите господа, мне срочно нужно бежать. Внезапные дела, — вежливо поклонился князь и вышел с трибуны.

Павел бросил взгляд на цифровое табло и прочитал имя победителя.

— Поздравляю, Иван Васильевич, очень захватывающая гонка, — нехотя присоединился он к поздравлениям людей, уже окруживших Васнецова.

Сразу после забега, когда жокей вёл чёрного жеребца в стойло, к нему подошли двое мужчин в дорогих костюмах.

— Вот, Павел Алексеевич, моя гордость — Чёрный изумруд, — подошёл к проигравшей лошади Карамзин.

— Какое вычурное имя, бежать то не мешает? — легонько ухмыльнулся Юсупов, стоя в паре метров от животного. — Впрочем, пускай Иван Васильевич порадуется хотя бы такой победе.

Владелец лошади принял эту фразу как намёк, что Павел хочет обсудить текущие дела вдали от чужих ушей. Уж вряд ли он действительно хотел посмотреть на проигравшего скакуна.

— Распутин пока тормозит подписание документов с Игорем Ларионовичем, его юристы проверяют документы. Но скоро уже сделка состоится и Васнецов в один миг потеряет огромную часть своей империи, — спокойно говорил Карамзин, пока они шли вдоль конюшни.

— Полагаю, вы очень ждёте этого, раз у вас не получилось разорвать его союз с Никитиным, — пронзительно посмотрел на собеседника Юсупов. — Вы ведь готовы были на всё, чтобы Никитин не получил столько богатого союзника?

Спросив это он словно заглянул в душу стоящего напротив человека.

— Это ничуть не поможет графу сохранить своё влияние в армии, — обуреваемый эмоциями Карамзин, говорил тем не менее спокойно.

Он чувствовал, как Павел пытается использовать свой родовой дар, но не боялся этого, ведь в его правом кармане лежал небольшой, но очень мощный защитный амулет в форме небольшой монеты, без которого Лев Александрович не выходил из дома вот уже десяток лет.

— Мои люди доложили, что Александр Никитин покинул империю и вернулся на фронт, — заметил Юсупов, при этом наблюдая за реакцией собеседника.

— Никитины пытаются сохранить лицо перед императором, но их время в руководстве армии сочтено, — холодно ответил Карамзин.

Он уже много лет методично захватывал всё больше постов в военном ведомстве, проталкивая туда своих людей и это принесло свои плоды. Впервые появился реальный шанс заменить верных Никитину генералов в рядах вооружённых сил империи. А это означало, что Лев сможет наконец-то занять место Георгия Сергеевича. Он уже подсчитывал прибыль, что сможет получить, используя влияние и положение графа в военных кругах. Старый поборник чести строит из себя благородного и неподкупного защитника империи, не понимая какие золотые горы скрываются под его стулом.

— А вы кстати не присутствовали на свадьбе Натальи и Александра? — вдруг спросил Юсупов. — Такое занятное мероприятие, а какое правдоподобное похищение невесты, просто кровь стынет в жилах. Да ещё и оказалось, что там присутствовали настоящие преступники, напавшие на дочь Распутина. Просто удивительные совпадения.

Карамзин почувствовал себя очень неуютно. Павел словно пытался показать, что знает о неудавшемся похищении Натальи, к которому был причастен Лев Александрович. Внезапно он ощутил себя добычей, с которой игрался лев перед тем, как перегрызть глотку. А ведь это он Лев!

— Не довелось, но наслышан о том, что событие вышло поистине запоминающимся, — тем не менее очень спокойным тоном ответил он Юсупову. — Надеюсь, что виновные понесут заслуженное наказание.

Павел Алексеевич легонько кивнул, будто бы принимая этот ответ, а затем небрежно добавил:

— Занятный сувенир у вас в кармане, Лев Александрович. Полезный. Стоит приобрести подобные всем, кто осведомлён о ваших истинных планах.

Карамзин остановился как вкопанный. Его сердце бешено колотилось и он уже был не в силах сохранять невозмутимую маску на лице. А Павел Юсупов тем временем пошёл прочь, оставив собеседника наедине с новым знанием.

Редакция газеты «Заневский вестник»

— Конечно, я понимаю, что ваш господин очень занят. Передайте ему мою искреннюю благодарность за проявленное доверие, — вежливо произнёс я в трубку и с силой кинул её на базу.

Открыв свою записную книжку, я вычеркнул ещё одну фамилию из списка.

Вот уже почти весь день я не выходил из переговорки, буквально сросшись с телефоном.

Да, ситуация патовая, но сдаваться и опускать руки я не собирался. Пока есть время — я буду бороться. Вот только борьба эта похоже с ветряными мельницами.

Обзвонив уже нескольких аристократов, с кем я познакомился на свадьбе у Васнецова и обсуждал деловое сотрудничество, у меня возникло стойкое ощущение, что мне что-то недоговаривают.

При нашем личном общении на мероприятии, многих заинтересовали мои идеи и они выражали стойкое желание сотрудничать. Но сегодня никто из них даже не удостоил меня своим вниманием.

Раз за разом я объяснял цель моего звонка бесконечным секретарям и помощникам, а затем мне перезванивали эти же помощники и вежливо отказывали в сотрудничестве, ссылаясь на различные причины.

— Даниил Александрович, добрый день, — впервые со мной разговаривал непосредственно человек, к которому я обращался.

— Добрый день, Леонид Борисович, благодарю, что лично перезвонили, — тут же приободрился я.

Леонид Борисович Гомельский был представителем младшей ветви рода Гомельских и занимался лесозаготовкой. Во время нашего знакомства он мне сразу понравился своей открытостью и прямотой, столь редкой в высшем обществе.

— Даниил, не буду ходить вокруг да около и тратить наше с вами время. Вы и ваши идеи понравились мне ещё при нашем знакомстве. После мероприятия я попросил своих людей оценить перспективы сотрудничества и они дали зелёный свет, — аристократ говорил то, что я хотел сейчас услышать больше всего, но что-то в его голосе меня настораживало.

В трубке повисла пауза, а затем Гомельский сказал то, что заставило мои плечи опуститься в бессильном отчаянии:

— Но я не смогу вам помочь, Даниил. Дело в том, что князь Юсупов очень тонко дал всем понять, что не следует каким-либо образом вмешиваться в его бизнес. Весь высший свет города теперь знает, что лично Павел Алексеевич взялся за вас, чтобы показать каждому, что нельзя посягать на его территорию. Вы для него красная тряпка, кость в горле, называйте как хотите. Но горькая правда в том, что он недвусмысленно дал понять, что помогая вам, я стану его врагом.

В трубке повисла пауза.

— Благодарю вас за честность, Леонид Борисович, — спокойным голосом произнёс я и медленно положил трубку.

Понятно. Значит я не ошибся и лично Юсупов выступил в открытую против меня. Это соперник куда выше уровнем, чем Виктор Григорьевич. Все просто напросто боятся испортить отношения с ним.

Мой телефон то и дело продолжал звонить. Это перезванивали помощники и секретари тех аристократов, что не захотели отказывать мне лично. Каждый звонок с неизвестного номера был словно дурной копией предыдущего:

— Даниил Александрович, к сожалению господин не готов к сотрудничеству в данный момент, но с радостью рассмотрит вопрос инвестирования в вашу фирму в будущем.

С каждым отказом пустота внутри меня росла как снежный ком. Это было не отчаяние, не признание поражение, нет. Просто разочарование в мире, где статус значит куда больше, чем ум, знание, смелость.

Я не сдавался, но впервые у меня не было ни одной идеи как выкрутиться из этой ситуации. До окончания нашего спора оставалось меньше суток. Меньше суток до моего поражения.

Нет, это вовсе не означает конец. Впереди меня ждёт обучение в престижнейшем университете, которым наградил меня граф Никитин. Наш цветочный наконец-то восстановлен и скоро я смогу заняться развитием франшизы.

А ещё у меня есть идея моей народной газеты. Я не просто так делал анонсы и активно рекламировал её через Заневский вестник, при этом никому не рассказывая всех деталей. Это был мой запасной аэродром, мой золотой парашют. Понимая, что нельзя отдавать такой бриллиант в ведение издания, которое ещё не принадлежит мне, я оттягивал запуск. И возможно не зря.

Но всё-таки пустота в душе не покидала. Я ведь справился, смог вытащить эту мелкую газетёнку на новый уровень, поднять её со дна. Работал не покладая рук, рисковал собой, ночевал в типографии, отбивал от бандитов, тайно подменял статьи.

Вспоминая это, мне становилось грустно, что всё это стало перечёркнуто одним словом Юсуповых. Меня вдруг проняла такая злость. На них, на ситуацию, на мир, на себя самого.

Я стану ещё сильнее и обязательно отомщу. Стану тем, с кем им придётся считаться, раз другие боятся показать носа. Я изменю правила игры и заставлю всех принять их.

В этот момент телефон в очередной раз зазвонил. Взглянув на незнакомый номер, я вздохнул и вежливо ответил:

— Даниил Уваров, я вас слушаю.