К промежуточной точке маршрута под названием «Шаттл», мы ползли как черепаха. Мощности антигравитаторов с трудом хватало держаться на высоте метра от земли. Борт был явно перегружен тюками и коробками. А взято с самолёта было далеко не всё. В первую очередь забрал всё оружие, часть одежды и немного всякой туристической мелочи типа посуды, складных кресел, спальных мешков и шанцевого инструмента. Упаковки с семенами и клубнями растений тоже нашли себе место на грузовой платформе. Там же, на сетке удерживающей груз, лежал пленник. От первоначальной мысли посадить его в кресло пришлось отказаться. Парень при первом взлёте от страха обделался и потерял сознание, вторично чистить за ним у меня желания не возникало. Вот и находился он в горизонтальном положении надёжно принайтованный к поклаже. Таким цыганским возом, поздно вечером мы появились перед очами Риты и Лайзы.
Они вполне мирно и беззаботно стояли рядом друг с другом освещаемые лучами закатного солнца и радостно мне улыбались.
— Принимайте гостинцы! Заждались, небось? — привстав с кресла, закричал им, не долетев до места посадки метров двадцать.
— Не то слово! Сил нет, как соскучились! — Маргарита как всегда не удержалась от попытки подковырнуть в ответ. — Давай уж причаливай, капитан ты наш. А кто это там у тебя загорает?
Окончательно остановившись, и опустив на грунт импровизированный грузовик, с усилием сдёрнул с тюков за шиворот подростка-дикаря. — Вот принимайте местного Маугли! Может и сгодится на что-нибудь.
— Не Маугли, а Пятница! Всё ты Вася спутал. А что это он у тебя без штанов, но в куртке? — это Лайза решила поучаствовать в разговоре.
— Ну, штаны натянуть на него не удалось и, слава Богу, всё равно выкинуть пришлось бы. А куртку я ему от холода нацепил, парень южный, мёрзнет сильно. — Я встряхнул «Пятницу», тот, наконец, распрямил согнутые ноги и встал, удивлённо оглядываясь вокруг. Разглядев Риту, заверещал на своём языке и бухнулся перед ней на колени, чуть не разбив себе лоб о корень дерева, выступающий из земли. — Похоже, он сражён твоей неземной красотой! А вообще-то он парнишка смирный, за оружие не хватается, трусоват. Да и его вроде как прибить намеревались. Так, что выводите его из религиозного экстаза как хотите, хоть пинками, и пусть помогает часть груза занести вовнутрь «Кузнечика». Позже попытаемся с помощью портативника изучить его язык.
Девчонки, выслушав мой монолог, переглянулись между собой. Сделали ко мне два шага и, обняв меня с двух сторон, приткнулись своими прелестными головками к моей груди.
— Живой сволочь! — Вырвалось у обоих одновременно. И на глазах у них появились слёзы.
— Живой, живой! Да ничего со мной не случится. — В ответ я крепко прижал их к себе и поцеловал каждую. — И не меньше вас рад, что все живы и здоровы!
Немного отстранив от себя Лайзу, заглянул в её глаза — Ну, а как твоё состояние? Справилась окончательно с подселенцем? Или возможен рецидив?
В ответ она улыбнулась и, посмотрев на Риту, ответила:
У неё лучше спроси, теперь она главный специалист по матрицам сознания. У меня же память мозгодиверсанта практически полностью стёрлась, хорошо сразу записала всё, что вспомнилось. Эревиты твои лопухнулись по полной. Больше они никого заслать не сумеют, даже если очень захотят.
— Да, я тоже так считаю! Можно за это быть спокойными. — Маргарита по-военному чётко подтвердила слова подруги. — Я тебе позже подробно всё расскажу и покажу её записи. А теперь ужинать и отдыхать! И куда этого кланяющегося болванчика девать?
Засмеявшись, махнул рукой в сторону кормы шаттла. — Это он, похоже, тебя за богиню принял, вот и молится на твои армейские ботинки. Посадим на ночь в кормовой отсек, никуда не денется. Да и куда ему бежать? Теперь его племя — мы.
Оставив в шаттле основную часть груза, собранного в трюме самолёта, уже вчетвером, рано утром мы отбыли к месту постоянного жительства. Звучит сухо и по канцелярски, но по существу верно. Место моей высадки у меня прочно ассоциировалось с домом, и в ближайшее время менять его желания не было.
Ольга встретила нас радостным визгом, загорелой кожей и осунувшимся лицом. Увидев «Пятницу», удивлённо обошла вокруг него, даже дотронулась, проверяя на физическое наличие.
— Это кто? Гастарбайтер?
— Типа того. Какой-то работник. — Сказал и, подскочив к Оле, приподнял её в воздух. — А ты то, что так исхудала, еда закончилась?
— Нет с едой всё нормально, это я на нервах. Страшно мне было одной, и за вас беспокоилась. Не в кино же вы ушли. — Ольга смущённо опустила взгляд, затем вдруг дерзко посмотрела на меня. — Да! Ревновала! И буду ревновать, даже если у тебя гарем будет и я в нём. Ну, вот такая я! Не переделаешь!
— Никто и не собирается, Оленька. — Подошедшая к нам Рита ласково взяла её под руку. — Ты девушка взрослая уже и многое понимаешь. Ревнуй или нет, не от Василия зависит, с кем он будет. А от нас, от женщин. Давай сразу и честно с первой минуты разговора расставим все точки над «и». Нам троим, придётся рожать детей от него. Ты и Лайза как минимум по три — четыре ребёнка, мне, если успею и получится, хотя бы одного. И он, наш мужчина, находится в гораздо худшем положении, чем мы. Терпеть трёх жён, с которыми никто не разведёт и от которых никуда не деться — подвиг. И заботиться о малышах и их мамах тоже его долг и обязанность. Так что, милая, сверни свою ревность в трубочку и засунь её, сама знаешь куда. Есть другой вариант, если, конечно, тебе нравятся вот такие субъекты как тот, которого мы привезли. Флаг, как говорится, в руки, только обратной дороги не будет. Или мы остаёмся цивилизованными белыми людьми, или ассимилируемся и растворяемся в дикарской среде, если нас оставят в живых!
Ольга прослушала речь Риты, молча, открыв рот. Вопрос, который она задала, заставил нас согнуться от хохота.
— Мегги, ты научилась говорить на русском?!
Могуари, а именно такое имя было у захваченного в плен подростка — полинезийца, оказался вовсе не бесполезным «приобретением». Отправленный на рыбалку под присмотром Лайзы — Лизы, он принёс улов раза в четыре больше, чем удавалось поймать до него. Пригодились и его навыки строителя.
Проблему общения я решил достаточно просто. Посадив парня рядом с портативным компьютером, показывал пальцем на предметы и заставлял произносить их название. Комп записывал произношение, я добавлял русское наименование. Также описывал простейшие действия, дай, возьми, встань, иди, и тому подобные. Когда набралось, около трёхсот слов и понятий, сбросил получившийся словарик в горошину — плейер. С огромным трудом заставил «Могу», а именно такое прозвище получил абориген, наряду с прочими, вставить плейер в ухо и слушать мой лингвистический курс. Учёба проходила в лучших традициях школ всех времён и народов — «из под палки». За пяток дней и пару обломанных прутьев удалось добиться от него как понимания простейших фраз и команд, так и вполне понятных русских слов в его бормотании. Задачу изучать язык его племени оставил программе компа, временами заставляя Могуари произносить пространные речи перед микрофоном.
Программа переводчик ошеломила мальчишку до нервного тика. При первом испытании электронного лингвиста я негромко произнёс в гарнитуру: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Откуда ты приплыл?». Ответом стало падение ниц перед компьютером. Полчаса спустя я выяснил, что «Пятнице» около четырнадцати лет, родился он на острове Тонгатапу, откуда его и принесло вместе с остальными людоедами на Новую Зеландию. Меня он считает живым воплощением бога войны «Ту». Лизу и Ольгу мелкими богинями и моими жёнами. А вот Ритино положение в иерархии его пантеона богов меня, признаться, озадачило. Её он считал старшей и более сильной, чем я. Она в его представлении была воплощением «Te Po nui» или Великой ночью. Вот, что значит первой произвести впечатление на юный ум, не отягощённый знаниями и не испорченный моралью. Марго теперь для него даже не бог, а одна из основ мироздания. А всего-то пристрелила парочку мужиков, бросившихся за ней вдогонку, одним из которых был его дядя — отчим.
Дом сразу решил строить основательный, с учётом возможного пополнения населения. Лиза предложила возвести строение по типу маорийского: двускатная крыша, опирающаяся на столбы-опоры, плетёные стены, узкие высокие окна закрываемые циновками. Не плохо, но хотелось более современное жилище, с комнатами и отоплением, с кухней и тёплым клозетом. Понимая, что два этажа, находящаяся в зачаточном состоянии «местная стройиндустрия», не потянет, нарисовал соответствующий проект. Одноэтажный дом, двенадцать на семь метров с высотой конька четыре метра. В эти двенадцать метров должна входить открытая веранда шириной два метра под крышей во всю торцевую стену дома. С веранды вход в жилую часть. Слева от входа санузел, три на два с половиной метра, разделённый на душевую и туалет. Коридорчик, шириной в полтора метра, оставляя справа комнату тех же размеров, как и туалетная комната, выводит в холл- кухню, немного неровной формы, площадью приблизительно 20 квадратных метров. Напротив санузла тоже комната, три на два с половиной метра. Из холла четыре двери ведут в точно такие же комнаты. Получилось пять одинаковых помещений — комнаток по семь с половиною квадратов. Для одного человека вполне достаточно. Восемь окон, по одному в комнате и туалете и, два на холл, должны обеспечить нормальное естественное освещение. Каркас постройки десять столбов с шагом три метра и пять опорных для конька крыши. Лес для этих колон, в виде крепких корабельных сосен, рос недалеко в полукилометре. Скальное основание позволит возвести дом без фундамента, обойдясь только каменным цоколем для выравнивания пола. Показал план девчонкам.
— Это не дом, а барак, какой-то. — Ольга сморщила носик.
— Ха! Если убрать с чертежа твои клетушки, то у тебя получился общинный дом Маори. — Поводила по бумаге пальцем Лиза. — Что я тебе и предлагала тебе с самого начала.
— А мне — нравится, не дворец конечно, но всё лучше, чем в палатках жить. — Рита поддержала начинающего архитектора. — Не забудь камин и телевизор, и можешь считать проект, с моей стороны, утверждённым.
— Рит, у меня нет телевизора, и камины я никогда не делал. Есть десять термопанелей для обогрева и портативный компьютер. Можно конечно, растянуть изображение его голографического дисплея до метра, но видно будет только в темноте.
— Ты, Вась, совсем шуток не понимаешь? — Рита засмеялась, подхватила меня под руку и повлекла за собой. — Давай, строитель, показывай, где будем строиться.
Площадку расчищали все вместе, выбрав наиболее ровную поверхность. Как не выбирали, перепад высот доходил до полуметра. От цоколя отказались для лучшей вентиляции пола. Ольга вспомнила, как сосед по даче её родителей, Андрей Юрьевич, построил большую летнюю кухню. Поставил столбы, связал их понизу венцом, по уровню, вот тебе основа для пола и жёсткость, дополнительная, конструкции. Так и мы поступили, благо строевого леса хватает.
Каменные «кирпичи», уже нарезанные из скалы, пошли на фундамент камина. Рита настояла на своём видении «правильного» дома. И столбы до нижнего венца обложили, Лизина тяга к колониальному стилю сказалась. Кладка выросла одновременно с искусственным гротом, будет потом где урожай хранить. «Резак» работал и за пилы с топорами и, за стамески с долотом, он же был цементом и гвоздями. Стволы распускал на доски, приделав к его ручке регулируемый ограничитель, получалось не совсем ровно, но быстро. С сушкой случилась заморочка, ждать пока они просохнут естественным путём времени не было. Использовал термопанели, положив их между сложенными на бруски, в стеллаж досками. Часть «дров» покоробилась, но это была совсем малая потеря для возможности иметь сухой пиломатериал.
За те два месяца, что ушло на постройку жилья, незаменимый инструмент пришлось заряжать четыре раза и это несмотря на заявленный энергетический ресурс в пять лет. Не очень и долго для пяти человек, которым надо добывать себе пищу и самим изготовлять стройматериалы. Неплохим помощником оказался Могуари, дерево слушалось его рук как живое существо. И там, где мне приходилось, футуристическим инструментом с молекулярным полем, мучатся для получения приемлемого результата, он, обычными заточенными железками, делал всё быстрее и точнее. Кору на брёвнах он снимал не хуже окорочного станка.
Уматывались на стройке мы все очень сильно, несколько полётов с Ритой к шаттлу и самолёту сошли за полноценный отдых. Как оказалось, не только для души, но и для тела. Эта твёрдая и резкая женщина, на самом деле, была стеснительна и нежна. С трудом отрываясь друг от друга, мы постепенно смогли собрать и вывезти всё самое ценное из летальных аппаратов. Уже принялись за разборку обшивки, утеплителя под ней и набора фюзеляжа, пока только самолёта. Корпус «Кузнечика» трогать не стали.
Путь, к «донорам» материалов и обратно, шёл теперь по проторенной дорожке. Опасность, в виде пикирующих хищников, забыта не была, новая решётчатая кабина защищала обоих седоков, а натянутая сверху плёнка спасала от участившихся дождей. В полёте мы непринуждённо болтали:
— Василий, я хотела тебя попросить при девочках не оказывать мне знаков внимания и не афишировать наши отношения. — Рита смущённо замолчала.
— Это не смотря на то, что межу нами бывает в каждой поездке? — Я был удивлён просьбой.
— Да! Мне не хочется становиться «старшей женой», они не дурочки и всё понимают, но давай держать некоторую дистанцию. Наедине мы можем дать волю чувствам, при них не хочу.
— Если для тебя это так важно, то я постараюсь. Не понимаю, правда, зачем?
— Девочкам нужно сейчас спокойствие, особенно Оле. Если ты не заметил, толстокожий бегемот, она на третьем месяце беременности.
Слова Риты прозвучали как гром среди ясного неба, а на моё лицо растянула улыбка олигофрена.
— Вот здорово! Это правда? И, что теперь надо делать? — Слова посыпались из меня как горох из стручка. — Надо быстрее двигать домой!
— Успокойся дурачок! — Рита, дотянувшись со своего кресла, запустила пальцы в мою шевелюру. — Никуда торопиться не надо, всё идёт своим чередом, как назначено природой. И хотела я бы видеть, у тебя такую же радость, когда узнаешь о моей беременности.
— Ты тоже?! — От неожиданности я резко дёрнул джойстиком и, «Попрыгунчик» вильнув, чуть не врезался в дерево.
— Господи! Ну, ты совсем разволновался. Держи курс! — Ритина рука крепко сжала моё плечо. — Я, к сожалению — «нет». Но очень надеюсь, буду. И скажи мне, твоя «аптечка», может помочь в период беременности и при родах? Лекарства в ней ещё не закончились?
— Конечно, сможет! А лекарства, она сама синтезирует, знай, заливай воду и заряжай энергией. А, что есть проблемы?
Вроде нет. Но на всякий случай поинтересовалась, — Рита толкнула меня в спину — ну, что застыл, трогай, давай, ямщик.
Стены дома росли очень неспешно, опыт строительства был только у Могуари, но для него наше сооружение было циклопическим и непонятным. Вот и делали всё методом проб и ошибок. «Попрыгунчиком» привозили брёвна, ставили столбы в подготовленные в скале лунки, поднимали стропила и конёк. Критика и ругань и стояла такая, что радио-эфир орбитальных верфей — отдыхает. Хорошо, что порядок и технику безопасности на стройке поставила Рита, когда окриком, а чаще подзатыльником, она добилась, отсутствия серьёзных травм и увечий. Но конечно без синяков и ушибов с занозами не обошлось. Готовый каркас обшили досками, снаружи и внутри, проложив между ними утеплитель, надёрганный из фюзеляжа, где его не хватало, использовали остатки суперпены. Настелили подсушенную половую доску. Найдя в компьютере несколько статей с чертежами каминов и печей, с третьей попытки сложил, что-то похожее на очаг с трубой. Крышу обрешётили и накрыли распрямленными листами дюраля от обшивки самолёта, безжалостно отрезая края, пробитые заклёпками. Окна, за отсутствием стекла, закрыли прозрачной плёнкой, натянутой на рамки из бруска, снимаешь рамку, окно открыто. Самым хлопотным делом стало проведение водопровода и канализации. Куча разнокалиберных труб и насос, превратились в магистраль подачи воды в санузел и на кухню. Канализационных труб не было, не считать же ими несколько метров демонтированных с шаттла и самолёта, которых хватило только на вывод от сантехники под пол. За неимением керамики и пластика, на изготовление стока, пошёл камень. Вроде просто, вырезай отверстие в подходящем булыжнике и, состыковывай с другим таким же, но на трубу в двадцать метров, ушло две недели. Как было приятно услышать счастливый женский визг, доносящийся из душа с горячей водой, оборудование «Кузнечика» не подвело и, было протестировано тремя часами непрерывного плескания. Канализация работала, отводя стоки в глубокую яму-траншею, перекрытую толстым горбылём, из которой жидкость просачивалась в гравийную осыпь ниже по склону. Внутреннюю отделку дома и установку всех перегородок и утеплителя, мы отложили на потом, дав себе немного отдыха. Тем более сухие доски, закончились.
Оля освобождённая, со скандалом, от строительных работ, всё это время, по мере своих сил, готовила, проверяла силки и ухаживала за двумя трофейными поросятами. Эти две хрюшки, сжирающие больше, чем мы все вместе взятые, были нашей надеждой на нормальное мясо и небольшое стадо. Свинки были разнополы, и если они выживут, в обозримом будущем наш рацион может быть улучшен. А пока они весело похрюкивали за крепкой изгородью, защищавшей, от прожорливых «пятачков», небольшой огородик. На грядках коего, были посажены университетские образцы растений. Самыми ценными образцами среди них были картофель, томаты, огурцы, капуста и «царица полей» — кукуруза. Небольшим количеством пшеницы рисковать не стали, решив обождать новозеландской весны.